Свежий летний ветер ворвался в душную заполненную дымом залу постоялого двора - одного из тех убогих наспех сколоченных на перекрестках дорог строений, которые больше походили на сараи для скота.

Несколько длинных дубовых столов, судя по их виду, не знавших, что такое тряпка, чадящий очаг и шатающиеся скамьи, готовые развалится под весом посетителей. Довершали эту удручающую картину четверо грязных крестьян, заглянувших сюда под вечер, дабы набить свои животы напитком, который только безумец решился бы назвать пивом.

- Кого там еще демоны несут!? - проворчал под нос грузный хозяин постоялого двора, вытирая жирные пальцы о грязный фартук.

Вошедший, а вернее, протиснувшийся в узкую дверь посетитель ярким пятном выделялся на общем фоне. Он был уже не молод, но еще не стар, ему можно было дать лет сорок, может больше. Чисто выбритое волевое лицо, слегка прищуренный взгляд темных, почти черных глаз. Потертый синий камзол, высокие черные сапоги и перевязь с мечом.

Да-да, перевязь. Не простые кожаные ремешки, удерживающие ножны, а именно перевязь, не рыцарская, конечно, но, все равно, стоившая владельцу никак не меньше золотого дуката.

Мужчина твердым, уверенным шагом прошел по зале к окну, выходившему на дорогу. Увесистый кошель весело позвякивал при каждом шаге. Он присел на жалобно заскрипевшую скамью у окна. Прямо за окном словно змея ползла и пропадала меж двух высоких холмов дорога.

- Хозяин! Принеси-ка мне чего-нибудь выпить с дороги! Да прикажи напоить моего коня! - громко выкрикнул он грубым голосом и, не скрывая отвращения, смахнул со стола крошки и объедки.

Презрительный взгляд проводил тощего паренька лет четырнадцати, который побежал поить коня, а затем остановился на спинах крестьян. Если бы кто-нибудь наблюдал за этим со стороны, то в голову наверняка бы пришла мысль, что он выбирает цель для удара - столько решительности и расчетливости было в этих холодных бездонных глазах.

- Прошу испробовать моего лучшего пива, - произнес хозяин и поставил на стол большую глиняную кружку. В нее он налил такое же пиво, что и у крестьян, другого у него просто не было. Вернее, было, но он берег его для благородных господ. А посетитель явно не благородного происхождения. Скорее, он невесть как забредший сюда горожанин или же наемник, желающий вступить в баронскую дружину.

- Ты чего принес, грязная скотина?! Я тебя спрашиваю?! - крикнул мужчина, вдохнув запах, исходивший от содержимого кружки.

- Господин просил пить, вот я принес Вам пива, - ответил хозяин, запинаясь при каждом слове.

- Пиво! Ты называешь эту мочу пивом?! - продолжал кричать мужчина. Он встал из-за стола и теперь медленно приближался к затрясшемуся хозяину.

Не на шутку разозлившись, он выплеснул содержимое кружки в лицо бедняги. А затем, не давая опомниться, ударил правым кулаком в челюсть. С громким стуком жирное тело рухнуло на посыпанный соломой пол, словно мешок с мукой, свалившийся с телеги на дорогу.

- Пиво! Я покажу тебе, грязный вонючий мерзавец, как подавать людям такую отраву! - не унимался мужчина. Его сапог врезался в мягкий живот, затем еще и еще. Крестьяне насторожились. Озадаченные происходившим, они приняли самое мудрое решение, которое только и могли принять в данной ситуации. Расталкивая друг друга локтями, они убежали.

- Свинья! Жирный боров! - рычание разносилось по опустевшей зале.

Хозяин лишь жалобно скулил при каждом новом ударе.

- А ну, вставай! Вставай, я тебе говорю! - приказал незнакомец, его рука сжала эфес меча. Клинок на четверть вышел из ножен.

- Нет! Нет! Прошу, не убивайте, господин! - толстяк поднялся на четвереньки и закрыл голову вспотевшими ладонями. Грузное тело тряслось от страха, по блестящим от жира щекам текли слезы.

- Неси выпивку, мразь! - велел посетитель. Клинок со свистом рассек воздух, стальное жало коснулось шеи. - Но смотри у меня, если ты опять принесешь мне мочу, я выпущу тебе кишки и заставлю их сожрать!

Он развернулся и сел назад за стол, быстро окинув взглядом дорогу.

- Да, господин. Будет исполнено, господин, - лепетал хозяин, поднимаясь с пола. Ему хотелось как можно быстрее скрыться в темной прохладной кладовой, где под грязной мешковиной лежал небольшой бочонок настоящего аэранского пива. Хозяин берег его для особого случая, чтобы угостить повелителя. Но ни барон, ни его многочисленные отпрыски не собирались заглядывать на убогий постоялый двор, зато заглянул этот бешеный воин, судя по манере себя вести, наемник, не иначе.

- Как меня тошнит от этого места, почему нельзя выбрать королевский тракт...- мужчина повернулся к окну и стал ждать.

Пиво и, правда, оказалось сносным. Конечно, ему приходилось пробовать и более изысканные напитки, но, все равно, это было пиво. Оно приятно холодило и будоражило кровь.

Солнце клонилось к закату, когда из-за холмов появились всадники. Резвые кони выбивали копытами пыль. Их было двое - невысокие, широкоплечие, в вороненых кольчугах и черных плащах. Лица скрывали опущенные забрала саладов.

- Ну, наконец-то, - посетитель радостно выдохнул и повернулся к трясущемуся в углу толстяку. - Чего дрожишь, деревенщина? Радуйся, что живой остался. - Потертая серебряная монета громко звякнула о дубовую столешницу.

Мужчина встал, еще раз посмотрел на приближавшихся всадников. Черные плащи, словно крылья, развивались за спинами. Никаких гербов или значков не видно, хотя не каждый наемник может позволить себе кольчугу, салад да и доброго коня в придачу.

Выйдя из постоялого двора, он плотно закрыл дверь. Всадники уже спешились. Один - тот, что пониже, остался возле коней, а второй, припадая на левую ногу, направился к нему, на ходу поднимая покрытое дорожной пылью забрало.

Покрытое бесчисленными морщинами, худое, высушенное невзгодами долгой жизни лицо, впалые бесцветные глаза с большими посиневшими мешками на веках, густые седые брови.

- Приветствую вас, Людвиг! Надеюсь, я не заставил себя слишком долго ждать? - мелодичный голос совсем не соответствовал пожилым чертам лица.

- Я прибыл не так давно, аэ, хотя, этот хлев - не самое лучшее место для подобных встреч, - с почтением в голосе ответил мужчина, склоняя голову.

- Ну что вы, Людвиг. Истинный слуга господа должен стойко переносить все тяготы и лишения.

- Пол этой развалюхи не достоин ваших ног, аэ кардинал. Похоже, местный хозяин не знает о существовании тряпки, - глаза Людвига полыхнули гневом.

- Осторожнее. Не стоит сейчас упоминать мой сан. Я простой безземельный рыцарь, путешествующий со своим оруженосцем. Называйте меня Генрихом. А мой сан подождет до лучших времен.

- Как вам будет угодно аэ...Генрих. Но я, все равно, советую вам не входить внутрь. Лучше останемся здесь.

- Ну, здесь так здесь. Какие новости? Все готово? - спросил назвавшийся Генрихом.

- Да, аэ карди...Генрих. Я привел шесть полных сотен. Правда, среди них нет ни одного отмеченного при рождении богами, кроме меня, конечно, но они опытные воины.

- Шесть сотен. Хм. Две полные терции. Это превосходно, а что вы сказали Локринам? - спросил Генрих.

- Все как вы и велели. Аэ Горран Локрин нанял меня с моими людьми в Беноле.

- А сам?

- Сам аэ Горран подцепил какую-то заразу в портовой таверне и остался на острове до полного излечения, ибо морской переход вреден для его изнывающего желудка, - отчеканил Людвиг, словно мальчишка, наизусть заучивший задание.

- Весьма разумно. Вы делаете успехи, Людвиг. А что с ним на самом деле?

- То и есть, подмешать порошок в его вино было проще простого. Он подписал со мной ряд сразу же. С кем он его подписывал и откуда нанимаемые воины, его беспокоило меньше всего.

- Превосходно. Вы оправдали мое доверие, Людвиг. Ваш разум выше, чем это нужно простому орденскому комтуру.

Людвиг склонил голову, хотя в душе хотел упасть на колени и целовать пыльные сапоги кардинала.

- Что планируют Локрины? Они не отступят? - в голосе Генриха отчетливо слышалась тревога.

- Нет. Они считают, что победа в их руках, к тому же, среди них есть смелые и отважные, а мои шесть сотен должны стать сюрпризом для Норингов.

- Превосходно, главное - чтобы они не решили дело миром.

- Миром не решат. Парочка Локринов уже готовится к поединкам, а герольды начищают трубы для вызова.

- Будут поединки? Превосходно. Жаль только, что я не подумал об этом раньше. Ваши фамильные доспехи пришлись бы, как нельзя, кстати, - произнес Генрих с досадой в голосе.

- Вам не стоит беспокоится. Я прихватил их на всякий случай, - сказал Людвиг, пожав плечами, хотя сам хотел прыгать от счастья - не зря он тащил с собой эту груду железа.

- О-о-о! Да вы и вправду переросли свой сан, Людвиг. После победы вы уже не вернетесь на остров. Я заберу вас с собой к святому престолу.

- У меня нет слов. Я лишь сожалею, что не могу припасть к вашим ногам в знак благодарности.

- И правильно, Людвиг. Лучше отплатите мне на поле брани.

- Все будет исполнено. Мои воины не подведут.

- Вот и славно. Вам известен план Локринов?

- В общих чертах. Я для них всего лишь наемник, хоть и отмеченный при рождении богами. Они даже не удосужились узнать мое родовое имя.

- И что же они намереваются делать?

- После поединков Локрины пойдут вперед. Мы будем на острие их удара. Моих людей оденут в туники барона аэ Марона Локрина и барона аэ Ронарда Локрина. А самих дружинников спрячут за двумя холмами.

- Разумно. Граф хоть и стар, но ум его трезв. Первый удар Норингов достанется безродным наемникам, которых не жалко.

- Мои терции должны будут атаковать центр и попытаться прорвать его, если они, конечно, не выставят против нас латников барона аэ Тирса Норинга. Из всех дружин Норингов я опасаюсь только эту, - Людвиг беспомощно развел руки.

- Да... Латники Тирса - это сила, но и у них есть слабое место. Их хозяин. Перед битвой вызови его на бой. Оставшись без командира, они не смогут оказать должного сопротивления, - губы Генриха расплылись в подбадривающей улыбке.

- Да, но он отличный боец, справится с ним - задача не из легких. А если я погибну перед битвой, весь ваш план рухнет.

- Ты не погибнешь. Вчера барон упал с лошади - слишком много выпил, его левая рука сломана. А не принять твой вызов он не сможет.

Людвиг еле сдержал улыбку - с одноруким бароном он точно справится.

- Ну что же, я рад, что все пока идет по нашему плану, - подытожил разговор Генрих.

- Да не отведут от нас боги очей своих. Доброй дороги.

Стоявший в стороне воин подвел коня. Несмотря на хромоту и преклонный возраст, Генрих птицей влетел в седло.

- Жаль, что я не могу, как и вы, выйти на поле брани, скрестить меч с врагами, не признающими заветов богов, - с сожалением выдохнул он.

- Но наше время придет? - спросил молчавший до сих пор воин, так и не поднявший забрала.

- Придет, конечно, придет. Наступит день, когда истинные слуги богов поднимут знамя святого престола над полками своими. Тогда запылают очищающие костры по всей Северной Аэрании, а небо заволочет их дымами.

Глаза Генриха сверкнули в лучах заходящего солнце. Дрожь пробежала по телу Людвига, ему почудилось, что он видит в них отблески бесчисленных костров.

Генрих развернул коня и уже собирался опустить забрало, как вдруг, словно вспомнив о чем-то важном, жестом подозвал Людвига.

- Нам не нужны пленные Норинги. Чем больше их умрет в битве, тем лучше. Постарайтесь, чтобы Локринам досталось как можно меньше пленных.

- Как вам будет угодно.

Людвиг еще долго стоял у постоялого двора, глядя на облако пыли, в котором скрылись всадники. Вот он путь наверх, дорога к богам. Служба при святом престоле - лучшее, о чем только мог мечтать истинный слуга богов. И все, что нужно - выжить и победить.