Дроссель Эдуард : другие произведения.

Клуб любителей терроризма

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  По мере того, как солнце клонилось к закату, раскалённый воздух становился прохладнее, им легче дышалось, да и пекло не так сильно. Днями всадник едва не одуревал от жары. Как и все нормальные люди, он бы с удовольствием пережидал до темноты и двигался ночами, ориентируясь, подобно древним бедуинам, по созвездиям, однако его гнало вперёд стремление вовремя успеть на условленное место. Верховный спикер клуба привык никогда не опаздывать.
  Ему очень хотелось пить. Во фляге ещё оставалось несколько глотков, но всадник мужественно терпел жажду и берёг драгоценную влагу.
  Кто совершенно не страдал от жары и жажды, так это верблюд. Дромадер равнодушно шагал по каменистой почве. Его флегматичная морда ничего не выражала - устал ли он или же полон сил, нуждается ли в пище или пройдёт ещё сотню миль... Полуприкрытые глаза "корабля пустыни" с длинными пушистыми ресницами создавали впечатление, что животное дремлет на ходу и его абсолютно не волнует прогулка в самом безлюдном уголке восточной Сирии.
  Салман Дайшоев, выходец откуда-то с российского Кавказа, восседал на спине дромадера, завернувшись в длинный арабский бурнус. По роду деятельности и призванию он был террористом и джихадистом, примкнувшим к Иблисскому Государству тогда же, когда его лидеры окончательно разосрались с подельниками из "Аль-Каеды[*]" и оформились в отдельное движение со своими принципами и идеологией. С тех пор Салман участвовал практически во всех сражениях и громких акциях ИГ[**] и, очевидно, усилиями каких-то шайтанов, выходил изо всех переделок живым и невредимым.
  Он двигался со стороны пустыни Хамад к предгорьям Джебель Бишри - месту, которое то ли ещё оставалось под властью ИГ, то ли уже было отбито неверными и войсками Асада. Не только бурнус, но и остальная одежда Салмана выглядела старенькой, потрёпанной и выгоревшей на солнце. Новенькими смотрелись лишь ботинки "Катерпиллер", снятые с убитого неверного, приехавшего работать по контракту на Евфратской плотине. Таким же выгоревшим от солнца было и смуглое лицо джихадиста с острыми ястребиными чертами, обрамлённое густой свалявшейся бородой. Остальные волосы под пропотевшей арафаткой Салман сбривал наголо...
  Наконец он остановил верблюда, прислушался и осмотрелся. Каменистые предгорья Джебель Бишри безмолствовали. Солнце окончательно ушло за горизонт, на чистом небе выступили бесчисленные звёзды. Над горной грядой засияла луна. Ночное светило давало достаточно света, чтобы Дайшоев мог определить своё местоположение. То, что он видел вокруг себя, когда-то было оазисом, известным только джихадистам и их предшественникам из различных экстремистских сект, чьи корни уходили ещё в доисламскую эпоху. Легендарный предводитель Аль-Масуди назвал этот оазис "Бустан Маджус" и с тех пор экстремисты и джихадисты держали в тайне его местоположение, что было нетрудно, ибо оазис располагался вдали от старых караванных путей и современных трасс.
  Нынешний Бустан Маджус являл собой жалкое зрелище. Из пересохшей почвы торчали остовы некогда пышных платанов, годящиеся теперь разве что на дрова для костра. Кроме них об оазисе напоминали редкие заросли тамариска и саксаула, которыми сразу же заинтересовался верблюд, едва седок слез с его спины.
  Среди платанов, убитых то ли временем, то ли солнцем, то ли войной, Салман отыскал полупересохший колодец, из которого чудом ушла не вся вода. Сперва напился сам и наполнил флягу, затем напоил дромадера.
  Ещё в самом начале войны здесь всё выглядело не так и даже некоторые платаны зеленели. Символизировал ли чахнущий оазис неизбежный упадок всего Востока под натиском неверных? Вот о чём думал Дайшоев, пока набирал воду...
  Клуб собирался в Бустан Маджусе регулярно, независимо от обстановки и обстоятельств. Если требовалось, то прямо под носом у неверных и асадитов. Джихадисты были хитры и изворотливы, как змеи. Пользуясь тем, что оазис не обозначен ни на одной карте, они без тревог и опасений проводили здесь редкие часы покоя. Это был их собственный Аламут, надёжное убежище, избавленное от угрозы внезапной засады или нападения правительственных войск. Ни одна живая душа не подозревала, что в этом месте регулярно встречается группа самых матёрых и отмороженных террористов Иблисского Государства, а кто случайно узнавал их тайну, тот исчезал бесследно...
  В центре оазиса был сложен из крупных валунов очаг - таким образом, чтобы огонь нельзя было увидеть со стороны. Салман Дайшоев насобирал сучьев, запалил костерок и повесил над огнём старый помятый котелок, чтобы сварить кофе. Без кружки крепкого турецкого кофе джихадист не представлял себе жизни.
  Верблюд, освоившийся в зарослях саксаула, даже не обернулся, когда хозяин снял с его спины старую дорожную суму с нехитрыми припасами. Чёрствый ломоть лепешки, кусок козьего сыра, горсть фиников и несколько полосок вяленого мяса - вот и всё, что было на ужин у спикера клуба.
  Вода ещё не вскипела, когда поблизости послышалась мягкая поступь двух верблюдов, причём с разных сторон. Салман Дайшоев снял с плеча автомат и отступил в тень. Хоть огонь костра и не был виден со стороны, зато вблизи ощущался запах горящих дров. Мало ли кого сюда принесло?
  Послышались голоса, произнесшие стандартную фразу на арабском:
  - Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед его пророк, да благословит его Аллах и да приветствует!
  - Аллаху акбар! - отозвался Салман, выходя из укрытия.
  Навстречу ему из темноты шагнули два таких же потрёпанных путника в бурнусах.
  - Мир вам, биратья, пирисаживайтесь к огню, - приветствовал их спикер. Ещё когда он воевал в Ичкерийском имарате и старательно учил арабский у заезжего ваххабитского имама, язык давался ему с трудом и Салман так и не смог избавиться от акцента. Даже простейшие слова произносил коряво.
  Новоприбывшие первым делом набрали воды, напились и напоили верблюдов. Салман узнал в них египтянина Абдул Хуссейна и басрийца Муслима ибн Умара аль-Хаттаба.
  - Подождём остальных, биратья? - предложил он, приглашая товарищей к огню.
  - Больше никто не придёт, - угрюмо констатировал Муслим ибн Умар аль-Хаттаб.
  Чёрные глаза спикера округлились.
  - А как же тот смышилёный паринишка из Брунея, Абу аль-Музаффар ас-Самани?
  - Погиб в Идлибе в конце прошлого года, - ответил за товарища Абдул Хуссейн.
  - А муж твоей сестыры? - спросил у него Салман. - Ахмед ибн Ханбал аль-Аджурри? Который хывастался, что укроется в Йемене?
  - Не добрался он до Йемена, асадиты прикончили его в Халебе...
  - Да перебудет над всеми погибшими биратьями милость Аллаха! - склонил голову Дайшоев. - Значит, нас осталось всего тырое...
  Некогда многолюдный клуб за время войны растерял практически всех участников. Кто-то стал шахидом, кого-то казнили асадиты или прикончили неверные... Впрочем, трое - тоже неплохо. Салман был рад, что не проведёт эту ночь в Бустан Маджусе в одиночестве. Вполне возможно, что это последнее собрание их тайного клуба...
  - Давайте поужинаем, биратья, - предложил он товарищам. - Вода сейчас закипит, попьём кофей, как кулюторные люди...
  Пришедшие расположились у огня, разложили нехитрые пожитки и приступили к трапезе. Дайшоев заварил кофе. Собрание клуба началось.
  Салман, как избранный спикер клуба, заговорил первым.
  - Перед визытом в Бустан Маджюс я подорвал аутобус с неверными и асадитами, ехавшими к Эуфратской пылотине. Одной хорватской собаке, пиритворившейся правоверным, оторвало ноги, а ботинки осталися совершенно целыми... - Дайшоев выставил ноги, похваляясь "Катерпиллерами". - Забрал их себе, как тырофей... А самую первую бомбу в нашем роду, биратья, состыряпал ещё мой пра-пра-прадед полтора века назад, когда урусские шурави взорвали своего царя, овсвободившего их от рабства... Правда, тот же собака-царь проработил мой народ, так что я не проклинаю тех шурави. Они сделали полевзное дело и именно на их опыте мой пра-пра-прадед совершил свое Первое Приготовление и приступил к Великому Деланию...
  Ещё невесть когда джихадисты пришли к идее выражаться иносказательно, чтобы проникший в Бустан Маджус чужой лазутчик ничего не понял. Для этого они позаимствовали терминологию средневековых алхимиков, придав понятиям и иносказаниям совершенно другой смысл и значение, чтобы ещё больше запутать гипотетического лазутчика.
  Спикер на минуту запнулся, соображая, как описать клубным новоязом смесь бертолетовой соли и свекловичного сахара.
  - В Первом Приготовлении мой пра-пра-прадед пироизвёл инсерацию Дыхания Орла с Алым Львом, боящимся воды, и удушливым Коагулятом Саламандры с тинктурой Манны Детской Радости.
  Его товарищи перестали жевать, переводя в уме эту абракадабру на человеческий язык.
  - А каково было соотношение частей в этой инсерации, брат? - полюбопытствовал Абдул Хуссейн.
  - На одну унцию Манны восемь унций эссенции всего остального, бират, - с готовностью ответил Салман Дайшоев.
  - Унции классические, инглезские, курейшитские или джихадистские?
  - Конечно, джихадистские!
  - Кто может подтвердить эту инсерацию? - с вызовом осведомился Муслим ибн Умар аль-Хаттаб. Он был самым молодым, горячим и недоверчивым членом клуба. Всегда и во всём подозревал подвох и почти никому не доверял. Дайшоев никогда на него не сердился, вспоминая, что и сам был таким в его годы.
  - Сывидетельство о том оставил Шейх-уль-ислам ан-Навави, выходец из персидского Азербайджана, лично зынавший моего пра-пра-прадеда и участвовавший с ним в Великом Делании.
  Муслим не сдержался и высокомерно фыркнул:
  - Подумаешь, не велика заслуга делать столь примитивные бомбы в позапрошлом веке! А вот в моём роду бомбы делали уже в седьмом веке от пришествия Пророка, мир ему и благословение Аллаха! И взрывали ими румийских неверных, когда ещё османы не покончили с Румом!
  - А это кто подтвердит, а? - вскочил Абдул Хуссейн, которому не по нраву было высокомерие молодого товарища.
  - Тише, тише! - схватил его за руку Салман, усаживая обратно. - Не нужно ссориться, биратья, мы же всё-таки кулюторные люди.
  Муслима ничуть не смутила вспышка Абдул Хуссейна. Не меняя надменного выражения лица, он похвастался:
  - Свидетельства о том оставили Амр ибн Убейд ибн Ата аль-Газзал и Абу Айюб аль-Худри!
  Эти имена, ничего не говорившие обычным людям, значили очень много для участников клуба. Только они имели представление, кто это такие.
  - Расскажи, бират, какими были бомбы, каравшие румийцев? - попросил спикер и Муслим ибн Умар аль-Хаттаб с готовностью поделился секретом.
  - На семьдесят семь джихадистских унций Алого Льва берётся семь и семь десятых унции Слёз Невинных, а также пятнадцать и три десятых унции холодной Флорической Флегмы.
  - Так это же... - хотел было воскликнуть Абдул Хуссейн, но спикер вовремя закрыл ему ладонью рот.
  - Тс-с, бират, не пороизноси всуе лишних слов на собраниях клуба, будь кулюторным человеком, заклинаю тебя Всевышним. Ты же знаешь правила...
  - Просто я думал...
  - Что ты думал? - усмехнулся Муслим, глядя на разочарованного товарища. - Что в седьмом веке от пришествия Пророка, мир ему и благословение Аллаха, кто-то создаст Ярость Джибрила и сбросит на Рум?
  - Тс-с, тс-с, бират! - не на шутку перепугался Дайшоев. - Молю, не поминай всуе Ярость Джибрила, не сглазь нас и не навлеки на клуб гнева Всевышнего!
  Подуспокоившийся Абдул Хуссейн спросил:
  - Брат, а разве твои предки не догадались, что сила детонации производимой ими акциденции существенно возрастёт в присутствии Коагулята Саламандры?
  Муслим сокрушённо поцокал языком.
  - В том-то и дело, брат. Я сам о том же думал. Но что мы можем требовать с высоты наших знаний и нашего опыта от той далёкой поры, когда люди совершали лишь первые робкие шаги на тропе Великого Делания? Разве мы умеем ходить и говорить, едва покинув материнскую утробу? Разве умеем писать стихи и читать Коран?
  Его товарищи молча кивали, признавая философскую правоту басрийца.
  - Зато мой предок, - поспешил поделиться египтянин, - ещё раньше неверных колдунов додумался заменить Коагулят Саламандры инсерацией отбеленного Флорического Песка с Кровяной Солью, состоящей из повенчанных Алого и Зелёного Львов, конъюгировавших с Погибелью Циклопа. К сожалению, братья, точной дозировки ингредиентов я вам назвать не смогу, ибо пожар уничтожил несколько важных страниц в оставленном свидетельстве Абу аль-Ханафи.
  - А я слышал, биратья, - заметил Дайшоев, - что описанная акцидентальная сущность значительно усыливается, если из неё вообще исклучить Алого Льва и заменить его Маслом Сколопендры...
  Его товарищи молчали, обдумывая эту информацию.
  - Нет, брат, в нашем роду никто так не делал, - признался Абдул Хуссейн.
  - В нашем тоже, - вторил ему Муслим ибн Умар аль-Хаттаб. - Где ты о таком слышал, брат?
  - В Дербенте рассыказывали, будто бы Абдулла ибн Хаджар аль-Асфахани взрывал подобной гремучей смесью инглизов в Персии, ещё в колонивальные времена. Правда, у такой акциденции есть недостаток, биратья - она гигроскопична и потому имеет ограниченный срок годновости. Произведя бомбу, её нужно немедленно пускать в дело. Абдулла не знал этого и попылатился - однажды бомба не сработала и инглизы его казнили...
  Участники клуба почтили минутой молчания память о собрате-мученике.
  - Брат, - обратился к спикеру Абдул Хуссуйн, - я сейчас вспомнил кое-что о составе твоего пра-пра-прадеда. Оказывается, он может сдетонировать всего от одной капли Крови Грифона... Абу Саид ибн Аббас свидетельствовал о том, брат. Доблестный шахид, оставшийся, увы, безвестным, уничтожил таким образом у неверных целую фабрику!
  Муслим на это мудро изрёк:
  - Нам и незачем знать его имя, брат. Достаточно того, что Всевышний всё ведает. Сейчас этот доблестный шахид уже развлекается в раю с гуриями...
  Абдул Хуссейн радостно встрепенулся.
  - Кстати, о гуриях. Сто с лишним лет назад мой предок по материнской линии совершил Первое Приготовление, где повенчал Зелёного Льва с Дыханием Гурии и Бесплодным Воином. Получившаяся акциденция легко детонировала при малейшем нагреве или лёгком ударе. Такие бомбы детвора метала пращой в раскрытые окна неверных - в Каире и других городах, где проживали собаки-колонизаторы. Свидетельство о том оставил Мухаммед ибн Салих аль-Джаузи и он же увёз рецепт из Египта в Алжир для тамошних братьев, сражавшихся против франков.
  Товарищи джихадиста восхищённо качали головами, оценивая столь удачный рецепт гремучей смеси.
  - Когда шурави заставили крестьянствовать моего деда, пирирождённого горного абрека, - с гневом в голосе произнёс Дайшоев, - ему пиришлось делать гремучие смеси из того, что было под рукой в селе - навоза, удобырений и Пердежа Рудокопа. Так он визорвал школу в ауле, где шурави обучали детей теории эволюции и прочим богопиротивным вещам. А поскыкольку в милиции и в пожарной части служили наши люди, они записали это, как визырыв бытового газа. Сам Ахмад ибн Анил Абу аль-Вафа приводил этот случай, как пыример джихадистской смекалки.
  - А я слышал, брат, что Пердёж Рудокопа можно тинктурировать со Свечой Дервиша, - сказал басриец. - Взрывная мощность тинктуры усиливается Мочой Девственницы, но её непременно нужно выпарить ибо в жидком виде компонент не повенчается с тинктурой и произойдёт детонация. Абу Хурейр ар-Рагиб по неосторожности остался без глаз и без рук - и так мы знаем об этом и можем не повторять ошибок.
  Египтянин на это постучал себя по лбу.
  - Дураку ясно, что Мочу Девственницы надлежит выпаривать! О чём только Абу Хурейр думал? Почему никто не контролировал его Первое Приготовление? Братья, если кто-то совсем неумеха, ему лучше брать пример с родного дяди жены моего деда. Аллах не наградил его смекалкой, поэтому он всю жизнь отличался простотой: венчал восемьдесят восемь унций Зелёного Льва с двенадцатью унциями Болотной Мизги и заключал это всё в оболочку из Ядовитого Серебра с фитилём, пропитанным Слюною Дракона. Бомбы получались стопроцентно эффективными и безопасными, за что мой предок даже удостоился похвалы от самого Юнуса ибн Убейда аль-Джухани, а это, братья, говорит о многом!
  Салман и Муслим уважительно кивнули, после чего спикер сказал:
  - Когда живёшь в стране, где невозможно или очень трудно достать Болотную Мизгу, можно повенчать Зелёного Льва с дизельным топливом. Уж оно-то есть взвезде. От этой инсерации получаются жёлтые сальные гранулы, воняющие соляркой. Их можно легко уплотнять, они почти нечуйствительны к тепловому и механическому воздействию и рвутся только от детонатора. Зато скорость взрыва достигает четырёх с половиной километров в секунду! Я сам в детстве мастерил такие бомбочки и устраивал на дорогах каменные лавины, когда замечал машины шурави.
  Абдул Хуссейн сказал:
  - Мой отец на своём Первом Приготовлении венчал Зелёного Льва, Отбеленный Песок и Холодную Флегму с алюминиевой пудрой. Получившаяся акциденция была нечувствительна к удару, трению и электрической искре. Алюминий со всем остальным берётся в пропорции сорок к шестидесяти. Такой бомбой мой отец подорвал и обрушил шахту с неверными прям во время рабочей смены...
  - А если шесть унций из каждых ста в подобной акциденции будет составлять Свеча Лавочника, - мгновенно сообразил Муслим ибн Умар аль-Хаттаб, - это сделает состав влагоустойчивым. Взрываться он будет чуть похуже, зато его можно использовать на реке или в море и не бояться, что бомба отсыреет. Таким образом мой отец подорвал прогулочный теплоход с неверными в Стамбуле...
  - Или можно добавить Пепельную Моль, - подсказал Салман Дайшоев. - Передставляете, биратья, множество средств, которые у неверных продаваются просто так, на каждом углу, можно использовать для эссенциального усиления гремучих смесей! Просто бери и пользуйся. Однако, следует при этом оставаться кулюторными людьми и чтить завет Абу Мансура аз-Зухри: осуществляй Великое Делание без промедления, не позволяй гремучей смеси слёживаться и терять взрывчатые свойства!
  - Аллаху акбар! - в унисон воскликнули участники клуба.
  - Однако, согласитесь, братья, - задумчиво произнёс Абдул Хуссейн, - ведь все эти бомбы были по сути детской забавой, нежели настоящими бомбами. Наука Великого Делания в итоге пришла к более мощным и эффективным гремучим смесям.
  - Твоя правда, бират, - согласился с ним спикер. - Я помню старенький семейный сосуд на семьдесят пять джихадистских унций, бережно хранимый в тайнике, недалеко от нашей сакли, где мои славные предки смешивали гремучие ингредиенты. Едва я стал мужичиной, отец и дяди посвятили меня в секрет: влей в сосуд пятнадцать унций дымящихся Слёз Ламии и сорок пять унций Крови Грифона; сосуд при этом дерыжи в чаше со льдом, чтобы он постоянно охлаждался, ибо венчание этих субстанций является экзотермической реакцией и чревато взрывом; в охлаждёванную смесь очень медленно, по капле, добавь Слёзы Девственницы и аккуратно помешивай, пока Серебряная Птица не достигнет созвездия, следующего за соседним; то, что соберётся в верхневой части сосуда, собери и перенеси в чашу с холодной водой, где субстрат осядет на дно - это Молоко Сирен; промой его сперва раствором соды, затем водой и затем высуши...
  Басриец сказал:
  - В нашей семье взрывоопасность экзотермического эссенциального венчания уменьшали тем, что раздельно добавляли Слёзы Девственницы в Слёзы Ламии и в Кровь Грифона и лишь затем венчали обе тинктуры в сосуде. Правда, в этом случае приходилось ждать, пока Золотая Птица облетит все созвездия... Этому рецепту нас обучил Абдулла ибн Джамир ибн Малик. Он же даровал правоверным знание о том, что охлаждённые и высушенные кристаллы Молока Сирен в стабильной форме принимают бипирамидально-ромбическую форму, а в нестабильной - триклинную...
  Египтянин добавил к сказанному:
  - Мой отец случайно обнаружил, что при отсутствии Слёз Девственницы, в смесь Крови Грифона и Слёз Ламии можно добавлять обыкновенный автомобильный антифриз. Такая акциденция по силе взрыва даже превосходит традиционное Молоко Сирен, хоть и ненамного...
  - Ты лжёшь, собака! - вскочил Муслим ибн Умар аль-Хаттаб, хватаясь за нож. - Этот рецепт нашёл не твой отец, а мой земляк Убейда ан-Наззем!
  Абдул Хуссейн в бешенстве выхватил нож.
  - Это ты, собака, клевещешь на моего отца! Все знают, что твой земляк умер до того, как неверные изобрели антифриз, поэтому он ничего не мог придумать!
  Салман поспешно встал между спорщиками.
  - Тише, биратья, тише! Ведите себя как кулюторные люди! Подумайте, асадиты только того и хочут, чтобы мы начали резать друг друга. Если мы это сделаем, они припишут эту засулугу себе...
  - Прости, брат, я ничего не имею против твоего отца, - нехотя буркнул басриец, возвращаясь на своё место.
  Египтянин удовлетворённо кивнул и убрал нож.
  - Ты забыл уточнить, бират, - сказал ему спикер, - что состав на антифризе токсичен и при длительном взаимодействии с ним возможно поражение центральной неврной системы.
  Услышав эти слова, Абдул Хуссейн искренне изумился.
  - Что ты говоришь, брат! Значит вот от чего умер отец... А мы-то думали, что у него падучая...
  - Всё дело в том, бират, - заверил его Дайшоев, - что Молоко Сирен нужно делать строго по канонимичному рецепту, не допуская никаких вольностей и отклонений. Известно же: Всевышний карает отступников. Любых отступников! Даже в таких, казалось бы, мелочах.
  Взволнованный египтянин с сожалением покачал головой.
  - А ещё, бират, - продолжал Салман, - у описанной тобой акциденции черезмерно высока летучесть, что ограничивает сферу её применения. В том числе и поэтому нам всем стоит передерживаться канона.
  - А вы слышали, братья, как Амра аль-Джувейни приготовил смесь, превзошедшую по взрывчатым характеристикам знаменитую Сладость Скорби? - спросил басриец.
  - Нет, брат, расскажи, - попросили его товарищи.
  - Он этерифицировал Пьяного Дервиша Слезами Ламии на Ледяной Бане в соотношении два к трём. К сожалению, он не успел придумать для гремучей смеси звучного названия, поэтому до сих пор ведутся споры, а имело ли место быть сие Великое Делание?
  - Что же случилось, бират? - спросил Салман Дайшоев.
  - Токсичные пары акциденции вызвали у Делателя сначала головную боль, а затем удушье - из-за необратимого и лавинообразного преобразования кровяного гемоглобина в метгемоглобин. Бедняга умер от собственной неосторожности...
  - Да-а... - задумчиво протянул спикер. - Сколько их таких было, невольных мучеников джихадистской науки...
  - А самое обидное, - проговорил Абдул Хуссейн, - что какой-нибудь неверный в подобной ситуации сумел бы напиться обыкновенной водки и остался бы жив...
  - На всё воля Всевышнего, - философски заметил Дайшоев. - Сызнова повторю, биратья, не следует нам отступать от канона!
  Басриец подкинул в костёр платановых сучьев и вдруг остановил взгляд на одном из них.
  - Братья, а известно ли вам, о чём свидетельствовал Абу Давуд аль-Хаким? Оказывается, если выпарить сок платана и получившуюся Манну растереть в агатовой ступке, добавить четыре унции Слёз Ламии на каждую унцию Манны, остудить, добавить ещё шесть унций Крови Грифона и помешать стеклянной палочкой, то в осадок выпадет белый Пот Единорога. Его промывают дважды в воде и единожды в однопроцентном растворе соды, затем, после фильтрации, кристаллизуют из спиртового раствора и сушат. Взрывные показатели данной акциденции тоже не уступают Молоку Сирен.
  - Всё сотворено Всевышним и во славу Всевышнего, - мудро изрёк Абдул Хуссейн.
  - Кажется, я что-то слыхал об этой акциденции, - припомнил Дайшоев. - Взрыв начиненой ею бомбы происходит с положительным кислородным балансом и, слейдовательно, добавление различных горючих веществ к детонирующей массе будет усиливать фугасное действие...
  Басриец был рад образованности спикера.
  - Ты прав, брат. К сожалению, высокая механическая чувствительность гремучей смеси чрезвычайно ограничивает её изготовление и применение. Я бы не хотел, чтобы мой сын занимался ей в Первом Приготовлении и случайно остался без пальцев или без глаз.
  - Учи его не забывать про Ледяную Баню, - подсказал Абдул Хуссейн, на что Муслим невесело усмехнулся.
  - Ага, брат. Разве мы сибирские урусы, окопавшиеся во льдах и снегах? В большинстве правоверных стран даже простая вода - роскошь, не то, что лёд...
  - А вот как, по сывидетельству Шарха ас-Сафарини, делали гремучую смесь для подрыва поездов и обозов в Индии, - принялся рассказывать Салман Дайшоев. - Особенно этим славились в Пенджабе и Кашмире. При обработке Цветов Индиго Слезами Ламии получается Жёлтый Павлин. Его кристаллы легко увзнать - они горят на ладони, не обжигая кожу. Но при сильной детонации они что угодно разносят вдребензги. Некоторые глупцы пробовали смешивать Жёлтого Павлина с Перхотью Алого или Зелёного Льва, прессовали получившийся порошок и делали из него бомбы...
  - Почему же глупцы? - не утерпел Муслим ибн Умар аль-Хаттаб.
  - Потому что при детонации этого порошка образувуется цианистый калий и если случайно надышаться дыма возле эпицентра вызрыва, то отправишься прямиком к Аллаху - к вящей радости неверных собак. Так некоторые неосторожные биратья, совершив Великое Делание, подходят к месту вызрыва, чтобы сосчитать жертв - и сами становляются одной из них...
  Абдул Хуссейн печально заметил:
  - С возникновением моды покупать или красть тротил у неверных искусство Великого Делания едва не пошло прахом...
  - Но ведь не пошло же! - воскликнул басриец. - Всевышний не допустил такой несправедливости! Братья, пока жив хоть один из нас, великое искусство не пропадёт!
  - Я согласен с тобой, бират, - сказал ему спикер. - Откуда ещё, как не от нас и наших славных пиридшественников, вроде Сахиха аль-Джахма, узнают потомки о том, напыример, что можно обвенчать четырнадцать унций Слёз Ламии и Крови Грифона, в соотношении три к одному, с одной унцией Китового Мускуса, нагыреть до ста сорока Отрубленных Голов и выдерживать, пока Серебряная Птица не достигнет противоположного созвездия. Охладинить полученную эссенцию, развести водой в соотношении один к пяти, отфильтровать и высушить выпавший осадок. Взрывчатые характеристики у полученной акциденции не хуже, чем у тротила, так что сие Великое Делание избавляет нас от греха и скверны ведения делов с неверными. Неважно, что середи этих собак много продажных, готовых за деньги на любую подлость. Не зря Юнус ибн Баттал аш-Шафи завещал по-возможности производить гремучие смеси своими силами и не зависеть от милости, продажности или невнимательности неверных.
  - Воистину, твоими устами глаголет сам Всевышний, брат! - растрогался египтянин и предложил: - Давайте наконец поделимся собственным опытом. Вот как я взорвал здание асадитской администрации в Идлибе. Я использовал вещество, похожее на Сладость Скорби и лишь немногим отличающееся от него. Подтвердить моё Великое Делание может Аббас аль-Бухари. Сперва я добавил к семидесяти девяти унциям Кислого Винограда полторы унции Муравьиных Яиц и ещё одну и семь десятых унции неизвестного вещества, которое Аббасу продали в иракском Курдистане. Мы довели смесь до сорока Отрубленных Голов, тщательно размешивая и ожидая, когда Серебряная Птица пройдёт через три созвездия. Затем добавили ещё семнадцать унций Кислого Винограда, тридцать две унции Муравьиных Яиц, десять унций Сухого Спирта, девяносто унций Зелёного Льва и девяносто унций Слёз Ламии. Серебряная Птица прошла ещё три созвездия. Потом последовала очередная добавка тридцати двух унций Муравьиных Яиц и двадцати восьми унций Зелёного Льва, предварительно захлебнувшегося Слезами Ламии. Золотая Птица ушла в соседнее созвездие - и акциденция была готова. Мы развели её горячей водой, промыли, отфильтровали и высушили...
  Басриец порывисто вскочил и сделал несколько шагов из стороны в сторону.
  - Неизвестное вещество, неизвестное вещество! Что вам подсунули в Курдистане, а? Из чего оно состоит? Где его брать, если османы истребят всех курдов?
  Египтянин жестом предложил товарищу вернуться на место.
  - Успокойся, брат. Аббас тоже об этом думал и нашёл альтернативный метод получения акциденции без этого загадочного вещества. Подробности вы можете узнать у него лично, когда он перестанет скрываться в Иордании. Главное, братья, соблюдать предельную осторожность. Аналог Сладости Скорби необычайно токсичен, поражает центральную нервную систему и костный мозг. При его изготовлении следует обязательно использовать защитные средства...
  - Мы тебя услышали, бират, - сказал Салман Дайшоев. - Да убережёт нас Всевышний от ошибок... Я начал сегодняшнюю встречу с рассказа о взорванном аутобусе. Для бомбы я использовал традиционную Сладость Скорби, повенчанную со Свечой Дервиша и обыкновенным каучуком. Ни одна собака не доехала до эуфратской пылотины. Со мною был ещё Джабир ибн Малик ибн Джушум, которого зачем-то понесло в Газу - якобы ему там поручил какое-то важное задание Абу ар-Рахман ас-Сади. Поэтому, биратья, Джабир и не смог пирисутствовать на нашем собрании... Что же до различных экзотических составов, то следует признать изобретательность неверных - они создали многие тысячи рецептов, не знакомых биратьям-джихадистам. Однако, Абдулла ат-Тирмизи и Абу Михджан аль-Хатиб призывали к простоте и традиционности, рекомендуя избегать чрезмерной и ненужной экзотики, вроде Белой Воды, Всепожирающего Времени, Хвоста Павлина или Фараоновой Змеи. Так что я, биратья, свято чту заветы предков и вам того же желаю.
  - Прежде, чем сказать о себе, - заговорил Муслим ибн Умар аль-Хаттаб, - хочу поведать вам, братья, как мой друг детства Башир аль-Карим, круглый сирота, сжёг заживо свою приёмную семью, запрещавшую ему ступать на путь джихадиста. Я сам помогал ему в Первом Приготовлении и был свидетелем сожжения. Сначала мы растворили в аккумуляторном электролите куски Серебряного Феникса и затем добавили туда немного Леопардовой Соли. Когда вышел весь водород, мы выплеснули реагенты в раствор хозяйственного мыла. Выпавшие в осадок белые хлопья мы процедили, промыли, высушили и получили куски желтоватой массы, которые растворили в бензине, а тот, спустя несколько часов, стал похож на студень. В него мы подмешали Дыхание Вепря и у нас получился пирогель, жаривший не хуже знаменитого напалма! Приёмная семья сгорела дотла и никакие пожарники не сумели потушить пламя... Уже позже Убейда ибн ас-Самат подсказал мне, что при отсутствии Дыхания Вепря можно подмешивать в студень Бенгальские Огни с железными опилками.
  Что же касается меня самого, братья, то моим последним Великим Деланием стал подрыв самолёта, на котором предатели, служившие за пригоршню долларов неверным и Асаду, пытались покинуть страну. Среди них были и хорошо знакомые вам собаки: Муниб ибн Джарир, Абу Хазим ас-Сахль и Сунак Абу Давуд аль Азимабади. Сразу признаюсь, братья, что дело было очень сложным и потому я был не один. Со мной пошли славные джихадисты - Абу Йала ибн Ади аль-Хаким и Вахид Абу Рабах аль-Мубарак, без которых я бы не справился. Они отдали свои жизни за то, чтобы наш план сработал. В соответствии с принципами, о которых сегодня говорил уважаемый спикер, мы, не мудрствуя лукаво, решили подорвать собак Сладостью Скорби. Все вы знаете, как готовить этот состав, но я на всякий случай напомню...
  Больше басриец ничего не успел сказать, потому что на месте оазиса и трёх его завсегдатаев внезапно расцвёл огненный шар, в рёве которого потонул запоздалый вой спикировавшей на цель гиперзвуковой ракеты "Циркон", выпущенной с одного из кораблей Российской Каспийской флотилии. Обогнав собственный звук, ракета поразила Бустан Маджус бесшумно, застав джихадистов врасплох. Три человека за считанные секунды полностью испарились, вместе с одеждой. Камни, из которых был сложен очаг, частично расплавило, а частично раздробило в песок и развеяло по ветру. Вывал почвы окончательно засыпал полупересохший колодец. Фугасно-кумулятивная волна подожгла уродливые останки платанов и заросли саксаула. Трёх верблюдов подбросило в воздух и раскидало в стороны быстрее, чем они успели сгореть. Им чуть опалило шерсть, чуть обуглило шкуру, чуть переломало кости, чуть пропекло и превратило в фарш внутренности, так что на землю они упали уже трупами, воняющими гарью.
  На какое-то время пустынные предгорья осветило ярким огненным заревом, но с каждой минутой огонь ослабевал и вскоре ночь вновь восстановила свои права, погрузив Джебель Бишри во тьму. Лишь бесстрастные звёзды взирали на истерзанную войной землю, да сквозь эфир летел доклад Каспийской флотилии об успешно поражённой цели...
  
  
  [*] - террористическая организация, запрещена в России;
  [**] - террористическая организация, запрещена в России.
  
  
  Март 2023 г.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"