Часы-петля на столбе, Просыпающая песок столетья. На котором китами сухими лежат, Люди выкинутые бездельем.
* * *
Ты не целована мною, Ты не смеёшься во сне. Гуляющий ветер с тобою, Рыба, замёрзшая в полынье.
* * *
Прыжок от чувства в похоть - Уход от края в пропасть. Возврат к жизни амёбы, Наручники имеют пробы.
* * *
Двери людских позоров Не смазаны и шершавы. Взгляды царапают ручки, А руки их открывают.
* * *
Электрический свет прокусил синий глаз, Пригрозив остальным кастетом. Мы встречались не раз, целовались не раз Под петлёй с мёртвым белым светом.
* * *
Кислородный пузырь уронил поплавок, Дно из тины пускает коварство. Пьяный Карл-рыбак поймал на крючок Королеву подводного царства.
* * *
Давай набьём снежинками подушку, Прильнём щекой, чтобы вернулся сон. В котором треск ломающихся сучьев, Толкая эхом, выколет узор.
* * *
Пожар в кармане все сожрал - Слова, поступки и могилы, Деревья, женщин и столбы, Я подолью туда текилы.
* * *
Терновые кольца увили суставы. Ночь режут на дольки в попытках согреть, Уснувшие ноты в сточных канавах, Щербатых поступков разумных людей.
* * *
В бокале лёд смеётся мне, Целуя губы и ныряя. Он отдаляет торжество, Утраты стойкой вертикали.
* * *
Раскрыв глаза, ослепла ночь, Толкнув меня в объятья света. Я, запинаясь, бегу прочь От тупости и ласки лета.
* * *
День рожденья - похороны лет. Сказки-дрязги. Ушицы б на обед.
* * *
А крики выломали дверь, Спугнув остатки самочувствий. Прижал к стене огромный зверь Тень еле дышащих присутствий.
* * *
Под стоны падающих крыш, Табак я в пепел превращаю. Не находя опору днищ, В туманы крыши провожаю.
* * *
Последний лист сорвал нахал, Прижав его подошвой стёртой. Ветер, зачем ты растоптал Осенний праздник вечной скорби?
* * *
Огромной рыбой в чернозёме моря Усталый волк лежит в сугробе дня. Ему всё время снится: . . . Воля, воля, Кровь, запах пороха и блеск ствола в кустах.
* * *
Яд листьями крючкообразными Плетёт ожерелье побед. На шеях с морщинами разными, По которым струится бред.
* * *
Тебе к лицу кольца Сатурна, Бумажный шелест и пожар. Пожар любовного ноктюрна, Валетной позы жар.
* * *
С высоты пустоты упал и расшибся, Не был крещён, но верил, что птицы Были людьми до рожденья столицы, Серой семьи городов.
* * *
Бумага стерпит и моё Кривлянье мыслей пустотелых, В которых кирпичом в стене Пучок попыток пьяно-смелых.
* * *
Отрывая звёзды с неба И швыряя их в моря, Пьяные шатались боги, Призывая пить меня.
* * *
Голосами безымянными клялись шипы колкие,
Соловьями прокажёнными стали певцы звонкие. Мы с тобой, раздетые у костра потухшего, У воды без берега браконьеры ушлые.
* * *
Дорога, по которой идёт бродяга, Дорога, на которой живёт бродяга, Дорога, у которой есть бродяга, Подпирает небо . . .
* * *
Под ржавым знаком "Час падений" Сквозь стёкла мёрзлые судьбы, Устав от жизненных ранений, Сломали крылья ангелу любви.
* * *
Над моей головой пролетел самолёт С алюминиевым серым пузом. Куда летит птица весом в несколько тонн? Туда, где меня не будет.
* * *
Ты отдаёшь свою любовь, Он выпивает её залпом. Он множитель паскудных сцен, А ты ступень в его познаниях.
PS: Лепила из калеки Бога . . .
* * *
Подстригая жизни грубо, страстно, Надрывая вены, лья словца. Женщин в руки заключая властно, Смерть калечит судьбы, рвёт сердца.
* * *
Не только потому, что не умею, Я не хочу остаться быть "ВСЕГДА". Скалою, монолитом, просто телом, Как у Высоцкого: ". . . откажут тормоза"
* * *
Идёт Весна, с размаху бья по паху, Красавиц провоцируя согреть. Слепым лучом отогревая плаху - Кому постель, ну а кому и помереть.
* * *
Душа-жемчуг в раковине сердца. Не ныряй не надо, не всплывёт. Нужно мне ещё немного перца, И тогда проказа заживёт.
* * *
Колокол-гнездо С жителем в петле. Чтоб не покидал, А пел мне и тебе.
* * *
Провожаю с усталостью завтрашний день. Я ещё не родился, но одно знаю - лень . . .
* * *
Дождь дырявит землю, Пугая кротов и червей. Он набивает влагой Корни мёртвых стеблей.
* * *
Рифморубы неискушённые, Я бегу к Вам, глотая воздух. Чтобы слушать немногословные, Сигареты тлеют трещащие. Уходящие сизыми в стороны Семьминутные недолговечные. Со следами губ и времени - Пожелтевшие, но не истлевшие.
* * *
В земле лицо, глаза забиты пылью, Во рту дерьмо, людское и скотины. На лбу печать, заметка о подкове, Которая молчит о княжеской породе.
* * *
В одиночестве белых пустынь Я веду разговор с божеством. Значит быть суждено . . . Аминь. Наполняю стакан вином.
* * *
Дни бродяжничества и лишений, Дни иллюзий и игр в любовь. Я вернулся ища прощение, Чтобы завтра продолжить свой бой, Возвращаясь в дни без времени, Где мишени, да алкоголь.
* * *
Будет злость и мыльные забеги, Будет кровь и молодые побеги, Будет соль от ночных интервалов Одиночество не сушит раны.
* * *
Во бля, что сегодня случилось, Скомкан день до потребности нужды. Но с тобою ничего не приключилось, Лишь желтеют листья от тоски.
* * *
Мелочью слов набиваем себя Не отдавая чеки поступков В которых правда - два медяка Следы наших скудных рассудков.
* * *
Когда просыпаюсь я утром от крика, И в сонных видениях твой облик не тает, Мне хочется глохнуть, но музыка скрипа Меня накрывает, и снова играет Холодного утра протяжная трель.
* * *
Холодный ветер гонит дни, Я в эти дни безумный клоун, Последний дождь размыл следы, Следы усопшей Евы Браун.
* * *
А я курю и жгу слова Под дырявым небом на траве, Где грязный снег оставил след, Последний шанс увидеть сон в молитве.
* * *
Фосфор общения - память, От которого не уедешь, не застрелишься. Лодка без течи при наводнении - Та, с которой делишь тяжесть бремени. Не сбежать от снимков времени, Ни по лезвию, ни в стремени. Утони с той одной при наводнении В быстрой, холодной воде.