День закончился. Наконец-то! Закончился такой томительный, изнуряющий, ничего не принесший.
Глянув на письменный стол, она увидела на нём ворох листов исписанной бумаги:
- Это какой-то кошмар. Это одиночество когда-нибудь сведёт меня с ума. Сколько же можно вот так: сидеть одной в квартире и писать, писать, писать.
Я же ещё совсем молодая. Совсем недавно бегала в гимназию, была в центре событий, происходящих на глазах. У меня было столько подруг, с кем всегда можно было поделиться мыслями, планами, мечтами. И никогда не была одинокой, заброшенной, забытой. Куда всё подевалось? Куда?!
Где теперь ребята, которые порой не отрывали от меня взглядов, которым хотелось дружить со мной, гулять по вечерам, встречаться утром, шептаться на переменах между уроками.
Куда всё подевалось...
Когда нас провожали, учителя говорили, что мы уже взрослые. Что стоим на пороге большого светлого пути, который приведёт нас к счастью, любви, к свершениям. И наша задача на этом пути - не ронять своего достоинства. Пронести его через всю жизнь и...
И что дальше? В чём это достоинство заключается? В чём?!
Сидеть вот так, в одиночестве, и писать стихи? Стихи, которые никто не прочитает. И не потому, что стихи плохие. Стихи очень, даже, хорошие. Ведь я вложила в них всё, что накопилось на душе: и любовь, и нежность, и желание друга, и красоту жизни. Такие стихи не могут быть плохими. Просто их некому читать. Некому, потому, что со мной рядом никого нет...
Что же делать? Как избавиться от этой нечеловеческой тоски?
Звонок.
Что это? - телефон? Нет - в дверь звонят. Кто это может быть?
У меня такой разор, так всё не прибрано...
- Антон?...
- Здравствуй...
- Здравствуй, Антон. Ты с каким это ветром? Случилось что?
- Я подумал... Я подумал... Я больше не могу без тебя. Я каждый день думаю о тебе. И я больше так не могу. Я пришёл сказать тебе об этом. И я сказал. А теперь можешь меня прогнать.
- Зачем прогонять? Пришёл - проходи. Как жизнь? Чем занимаешься закончив гимназию?
- Я в универ поступил. Авиационного приборостроения. И ты знаешь - пока готовился к вступительным, пока сдавал экзамены - всё было хорошо. Все дни были заняты "сто пудово", минутки свободной не было. Было как-то не до тебя. А вот теперь, когда всё позади...
Ты пойми правильно - я не напрашиваюсь. Нет! Просто ты стоишь и стоишь перед глазами, и я больше не могу так. Вот я и пришёл.
- Молодец что пришёл. Ты даже представить себе не можешь, как правильно ты поступил. Я тоже никогда не думала о тебе. Ведь то, что было в гимназии, в ней и осталось. Правда?
Мы теперь совсем другие люди. Мы теперь взрослые, если помнишь. И должны строить свою жизнь каждый сам себе. Только вот у меня с первого раза не получилось - провалила я свой универ. Хотела на филфак поступить и... Не сумела раскрыть суть темы сочинения. Смешно. Всегда умела, а вот здесь не сумела... Давай пить чай?
Боже, как с ним хорошо! Как приятно ощущать ласку сильных рук. Как сладко замирать от горячего, прерывистого дыхания. Как страстно от большого, сильного тела, которое такой зовущей тяжестью наваливается на тебя. И взгляд, устремлённый на твоё лицо всякий раз, когда он входит в тебя - такой крепкий, такой горячий, такой сильный и большой. Входит глубоко, глубоко... заполняя тебя всю.
И эти неторопливые, качающиеся движения, дарящие столько радости. Как будто я совсем-совсем маленькая. И это мама качает меня, наполняя всё сознание доброй, ласковой песней.
Всё тело рвётся к нему. Рвётся навстречу. Такому сильному, доброму, желанному. И ты, невольно, начинаешь качаться с ним в такт, погружая его с каждым разом всё глубже и глубже. И вот он достигает той запредельной глубины, когда сознание само отключается, и ты взрываешься всем своим нутром. И раз, и другой... Ещё раз...
Сладость истомы и зовущей боли наполняют тебя всю... Ты начинаешь ощущать пульсирующие позывы всего его тела и... горячая струя врывается в тебя... и раз, и ещё раз, и ещё... Что-то там, внутри тебя, наполняется жаром любви и растекается по всему телу. И тело, помимо твоей воли, стремится поглотить этот жар. Оставить его в себе и не отпускать ни на миг.
Ты обнимаешь его широкую сильную спину. Изо всех сил прижимаешь к себе. И готова закричать от сумасшедшей любви к человеку, который закрывает твой рот горячим поцелуем.
Эти поцелуи душат тебя. Тебе ужасно не хватает воздуха. Но отпустить единственного, любимого, самого дорогого человека на свете - не можешь. И всё сильнее, и сильнее вжимаешься в его тело, пока силы не покидают тебя и ты не теряешь сознание...
Остатки лета пролетели как один день. Наступила осень. Начались занятия в универе с таким романтическим названием - авиационного приборостроения. Он всё реже и реже стал появляться в её доме. Доме, где они провели столько радостных встреч.
Сперва он забегал после занятий, чтобы поцеловать и сказать: - Я люблю тебя, зайка!
Потом начались лабораторные работы, исследовательские, заседания студенческого НТО, рефераты, библиотеки... И всё это после занятий.
Он стал звонить. Сперва днём, вернувшись из универа. Потом вечером, перед сном. Потом раз в неделю. Потом...
Потом она ощутила в себе жизнь. Жизнь чего-то родного, но незнакомого.
Что это? Что?!... Не может быть... Это, наверное, ребёнок... У меня будет ре-бё-нок. Как радостно и тревожно. Как заходится сердце от этой неожиданности. Как хочется кричать и радоваться. Как хочется, чтобы об этом знали все. У них будет ребёнок! Скорей бы он позвонил. Скорей бы пришёл. Он должен узнать об этом первым. Узнать от неё. От матери его сына. Он ведь так любит её. Он обрадуется! Обязательно обрадуется...
Антон, ну где же ты пропадал всё это время? Я тебя так ждала. Так ждала... Я должна сообщить тебе радостную новость... Нет! Ты никогда не догадаешься... Нет, нет и нет... И не гадай даже. - У нас будет ре-бё-нок! Ты представляешь?!...
Что?... Чей ребёнок?... У кого?... Рано?...Ты не смеешь так говорить! Не смеешь!! Слышишь...