И чёрт меня дёрнул забраться в дебри компьютера. Щёлкал, щёлкал "мышкой" и дощёлкался до Русско-Новозеландского Вестника "Наша Гавань". Он в Москве свой "якорь" бросил.
Пишут туда, как я понял, кто не пОпадя. Но пишут очень интересные вещи.
Одна вещица, из "Творчество Наших Писателей", мне приглянулась. Называется - "Про почту. Я - почтальон." Автором под сей полезной вещицей - Елена Прохорова подписалась.
"От безысходности, чтобы не сидеть дома, числится домохозяйкой и тихо сходить с ума. Решила пойти работать хоть куда-нибудь... И вот я почтальон" - пишет Автор.
"В каком эйфорическом состоянии я была, как летела от ощущения хоть не большой нужности людям..." - пишет она в начале своего повествования. Ну, а дальше о всяческих перипетиях, с которыми она на службе столкнулась. Тоже интересно, но... Я о своём поведать хочу. О том - когда Я на почте служил...
Не ямщиком, но тоже почту доставлял подписчикам. Тогда подписчиков было много, а газет разных мало. "Правда", "Комсомольская правда", "Смена" - вот и всё, что утром разносить по почтовым ящикам приходилось. Вечером, правда, ещё "Вечерний Ленинград" выходил ежедневно. Но то - вечером. А я утренней разноской занимался. До того, как мой рабочий день в НИИ начинался.
Работал я тогда Старшим Техником-Конструктором в "ГипроНИИнеРуде", в отделе "Генпланов и транспорта". Мосты наша группа проектировала на трассах к вновь строящимся комбинатам не рудных строительных материалов.. И получал я за это - аж девяносто(!) рублей.
А дома жена и малых двое. И все кушать хотят. Да и жопку прикрыть тоже чем-то надо было. В общем - зарплаты не хватало. И подался тогда я на почту. Газеты разносить. За это всего-то сто рублей платили. Но если к ста прибавить девяносто - то это уже жить можно было. Главное, что с НИИ я не расставался. Всё надеялся, что зажжётся моя "Вифлеемская" звезда и возрожусь я в должности ведущего инженера (хотя-бы). Я бы к тому времени и Институт Железнодорожного Транспорта закончил. А пока потерпеть надо.
Но это я потерпеть могу. А семья то моя, почему терпеть должна? Вот я и пошёл на почту служить.
Подъём в пять утра. Быстренько морду-лица ополоснул и бегом из дома. В пять-тридцать машина прибывала с синим фургоном и белой полосой на бортах. Так тогда специализированные почтовые машины красили. Мы её разгружали и в сортировочный зал кипы газет оттаскивали.
Потом, согласно закреплённого за твоим участком формуляра, газеты надо было по домам и номерам квартир разложить. При этом, на верхнем, свободном от напечатанного текста поле, номер квартиры карандашом пометить. Кажется - что проще... А вы попробуйте: двумя руками эти газеты раскладывать, в формуляр глядеть и карандашиком пометки делать. Одной рукой газеты раскладывать - это много времени уходит. А карандаш как (чем) держать?... Так вот карандаш у тебя между пальцев зажат и к верху торчит, когда ты из двух стопок (справа и слева) газеты берёшь. Потом руку выворачиваешь и, не перебирая карандаша, пишешь, что тебе надо. Представили? Вот то-то.
Когда все газеты, согласно формуляру, у тебя разложены, то пачечка получалась, этак, с метра полтора высотой. Ты её пополам делишь, не перепутывая номера домов адресата и крест-накрест верёвкой связываешь. Здесь и увязать надо плотно, и газет не помять, не порвать. А то клиенты вмиг жалобу на тебя накатают. Потом в каждую руку по пачке и трусцой к ближайшему дому, к которому ты приписан. А это три трамвайные остановки, если пешком. Так я расписание движения трамвая в памяти держал (тогда трамваи ещё по расписанию ходили), чтобы не пешком шлёпать. Благо проезд у нас бесплатный был.
И вот ты у подъезда нужного тебе дома. Тогда двери в подъезды ещё не запирались на домофоны, и войти в дом можно было свободно.
Пачку развязываешь и на левый сгиб руки всё водружаешь. Два пальца левой руки, указательный и безымянный, под сгиб газеты подсовываешь, средним пальцем ту газету к двум нижним прижимаешь, пальцы выпрямляешь, и вот твоя газета уже стоймя находится. Ты её правой рукой берёшь, опять же пальцами работая, складываешь газету пополам и в щёлочку почтового ящика опускаешь. А в это время твоя левая рука подготовительные операции для правой руки делает. Вот-так-вот быстренько, быстренько газеты и разложил.
К восьми часам свободен. Из последнего дома выскочил, трусцой на остановку автобусную. Пятачок в кассу бросил, билетик оторвал и на заднее сидение спатеньки. Благо НИИ моё на конечной остановке находилось. Если даже сам не проснёшься, то водитель автобуса обязательно разбудит. Ему тебя назад везти не резон - утренний "Час Пик" в самом разгаре.
Вот так я и не только я, а многие на жизнь зарабатывали во времена Совейские. Не приведи Господь в них вернуться. А Прохоровой Леночке, что в Новозеландском Вестнике отметилась, могу посочувствовать со всем знанием почтовой деятельности.
Послесловие:
Я, когда наелся лабуды карьерного роста с дипломом в кармане, водителем автобуса работать пошёл. Не желали коммуняки видеть во мне перспективного строителя коммунизма.
И вот работаю на маршруте с кондуктором одним - её Ритой звали. Сама она армяночка, а жила в славном городе Баку. Когда мусульмане её, вместе с семьёй, погнали с места нажитого - она в Волгограде оказалась. Сколько-то на вокзале "покувыркалась", сколько-то на съёмной квартире... А потом и свою квартирку двухкомнатную купила. Да опять у неё не сложилось:
- Муж молодую нашёл. А я им мешать не стала. Вещи, детей собрала и в Ленинград подалась. Здесь тоже с полгода помыкаться пришлось. А теперь вот комнату в коммуналке прикупила. В ней и живём.
- А кем ты в Баку работала, Ритуля.
- В Баку у меня работа хорошая была, денежная. Я сортировщицей на почте работала. Хорошо тогда платили. Можно было даже откладывать с каждой получки...
Глянул я на Ритулю и ничего говорить не стал. Толи наврала она мне, а может и нет, но чтобы у нас в Питере, человек, на почте работающий, мог бы и на квартирку накопить, да ещё и на комнатку... Ни в жизнь не поверю. А вы как хотите.
Вот и вся история из жизни моей, что с почтой связана была.