Аннотация: на рассказ Бориса Бычкова "Последний удар "Яка"
Разбор полёта
(на рассказ Бориса Бычкова "Последний удар "Яка")
Передо мной распечатанный рассказ Бориса Бычкова "Последний удар "Яка". Прочитал. Задумался. И вот о чём хочется сказать:
- Вы, достопочтимый читатель, никогда не задумывались над вопросом - почему проза литературная называется художественным произведением?
Мне представляется, что она сравнима с картиной написанной художником.
Вот стоишь перед ней и впитываешь в себя сюжет, отображённый на полотне. И всё ясно, понятно, воспринимаемо. Потому, что картина целостна, односюжетна, без ненужных штрихов. Всё одно к одному - и краски, и фон, и смысл, и "архитектура" воспроизведения, и масштабность.
Так и в литературной прозе должно быть.
В рассказе "Последний удар "Яка" этого не наблюдается.
С задумкой сюжета понятно. Но не впитывается он сознанием. Не впитывается потому, как нет стремительности в повествовании свойственной самолёту, принятию решения лётчиком. Не понятно кто принимает единственно правильное решение - командир самолёта или самолёт. У них, в экстремальной обстановке, хватает времени порассуждать, посоветоваться друг с другом. А этого не может быть потому, что не может быть. Обстановка не позволяет.
Из вас, писателей современности, никто не задавался вопросом - почему те, которых звали ветеранами Отечественной войны, никогда не рассказывали о боевых сражениях, в которых они участвовали? Мне представляется потому, что об этом невозможно рассказать. Бой, в котором солдат участвует, краткотечен и восприятию не подвластен. Действия солдата в бою, в атаке происходит на инстинкте - только вперёд! Вперёд, пока тебя не срежет вражеская пуля.
Но и об этом солдат не думает. Не думает потому, что надо добежать до траншеи противника. И если удаётся до неё добежать, то надо бить, колоть, резать, рвать глотки врагу. И только тогда, когда стихнут предсмертные хрипы вокруг, приходит первая мысль - не уж-то жив остался?
И как об этом рассказать?
По статистике военного времени солдат ходил в атаку три раза. Если пуля не настигала его раньше. А теперь взгляните в глаза тому, которого хочется расспросить о том, что он переживал в бою. Что может рассказать тот, который надевает награды девятого мая? Ничего! Поэтому рассказов, о непосредственной стычке с врагом, мы никогда не слышали. А то, что читаем в художественной литературе, то домыслы писателя. И ответственность за написанное несёт автор.
Вот я и спрашиваю Бориса Бычкова - верит ли он сам, что именно так всё происходило?
Нельзя правдиво описать то, с чем не соприкасался в жизни. И не дай нам Бог пройти сквозь пожар войны, победой в которой мы до сего времени гордимся.