| |
Дворкович Анна
![[]](/img/d/dworkowich_a/01_psy/psy2.jpg)
Псы
Дверца машины отворилась, впуская в салон морозный воздух.
- Эй, напарник, не спи, замерзнешь, - произнесла Элька, залезая в машину и больно толкнув меня острым локтем в бок.
- Не сплю, - я встряхнулся и принялся энергично растирать лицо и уши ладонями.
- Как же не спишь. Уже носом клюёшь, - ехидно произнесла напарница, протягивая мне пластиковый стаканчик-непроливайку с кофе. - На улице холодина. Жуть. Градусов тридцать пять ниже нуля.
- Может, поедем... - начал я, но закончить не успел, Элька энергично замотала головой:
- Нет, носом чую, что не зря мы тут сидим...
Носу своей напарницы я доверяю. В машине тепло. Кофе - вкусный. Хорошо бы ещё бутербродик... Но Элька считает, что полный желудок расслабляет и мешает работе и на бутербродик мне рассчитывать не приходится.
Я откинулся в кресле, вытянул ноги и, попивая кофе, задумался.
С Элькой мы в паре работаем уже больше года. Первое время никто не верил, что она, устроенная к нам в отдел по звонку из самого министерства, долго продержится на оперативной работе. Даже ставки делали...
Но единственная привилегия, которую она себе потребовала, так это - выбор напарника.
Выбор, как вы поняли, пал на меня. Почему? До сих пор сам не пойму.
Сначала я думал, что я ей приглянулся как мужчина. А что? Я высокий, плечистый и на лицо, не сказать, чтобы красавец, но и не урод.
Как-то даже, на майские праздники, я, пьяный в дупель, завалился к ней в квартиру с одним желанием - познакомить девушку со своим дружком. Как я к ней шел - помню, как приставал, пытался облапать - помню, даже как получил под дых - помню, а вот что произошло дальше, напрочь вылетело из головы - не помню, хоть убей, как оказался на скамейке возле её подъезда.
На следующий день на работу топал как на каторгу. Думал, что она меня сейчас перед всем отделом опозорит. Она же пигалица - метр с кепкой. Худенькая. А вот, поди ж ты, с таким бугаем, как я, справилась. Но в отделе стояла будничная рабочая атмосфера. На меня никто даже не взглянул. Только Семёныч, стуча по клавиатуре одним пальцем, пробурчал, что, мол, повезло некоторым с напарником: отчеты писать не надо. Серёга с Ромкой куртки надевали, собираясь на выезд и на ходу доедая бутерброды. На столе, источая ароматы свежесваренного кофе, стояла моя любимая кружка. Элька всегда к моему приходу заваривала кофе и мне и себе. А сам предмет моих переживаний, сверяясь со своими записями, прикрепляла флажки на карте города (мы с ней тогда серию убийств расследовали). Я даже репу почесал, может, мне вчерашний день приснился?
Элька развеяла мои сомнения после, когда полчаса нудела в машине, какой я козёл и что если ещё хоть раз такое повторится... Крыть мне было нечем и я только слабо отмахивался: "Ну, Эль...", да "Хватит уже. Я всё понял и осознал".
К чести Эльки и моей, после этого случая у нас с ней чисто деловые отношения. Я завел себе женщину. Хорошую, добрую, спокойную, устраивающую меня на девяносто процентов. Готовит - пальчики оближешь, в квартире всегда чистота и порядок, всё постирано, поглажено и в постели она умница. А десять процентов (что тупа, как валенок) я как-нибудь переживу.
Вот Элька, к примеру... Красный диплом, золотая медаль, кандидатскую пишет, а в личной жизни - неудачница, как ни крути. И фигурка у неё что надо, и красивая. Мужики, так и липнут, но стервочка она ещё та, и рядом с ней ни один ещё не задержался дольше, чем на месяц. А ей, по-моему, и не надо. Если гвоздь какой забить, чтоб картину повесить или диван починить - на это у неё я есть. Я обязательно помогу. Без вопросов и проволочек.
Одним словом, напарница у меня странная, но я привык. Свои плюсы и минусы, как в любой команде. Хотя, признаюсь честно, минусов намного меньше, чем плюсов. Большой минус, пожалуй, один: в отделе нас до сих пор называют Пат и Паташенок (1) (это наш шеф - Михалыч) или Тарапунька и Штепсель (это те, кто помоложе).
А плюсов... Да-ааа...
Я Эльке уже дважды жизнью обязан. Первый раз она меня бессознательного вытащила из горящего здания. Когда её спросили, как у неё получилось вытащить такого медведя, она только отмахнулась, мол, сама не поняла, со страху видно. А второй раз. Про это мне и вспоминать не хочется. Я тогда так лоханулся, и если бы не Элькина меткая стрельба, лежать бы мне на Северном.
Вот всё-таки странно человек устроен. Вроде бы сижу, в голове что-то своё перемалываю, а глаза зорко следят за объектом и... Мы с Элькой замерли одновременно. Из подъезда, который мы уже пасём третьи сутки, вышел Дурновцев. Но лучше всё по порядку.
***
Немногим больше месяца назад нас вызвал к себе Михалыч и предложил распутать одно интересное дельце - это он так сказал, по мне, так ничего интересного. На вверенной нам территории пропали три молодые девушки. Я встал в позу: "Подумаешь. Сколько случаев таких было: исчезали - сбегали от родителей, потом возвращались. Трупов-то нет". По статистике двадцать два процента пропавших возвращаются домой сами по прошествии времени.
Но оказалось, что одна из девушек - соседка Михалыча. Михалыч её с малых лет знает: "Не могла она сбежать, и уехать не могла, мать не предупредив".
Элька с энтузиазмом взялась за дело, обзвонила все полицейские участки и выяснила, что в это время в городе и окрестностях пропали ещё десять девушек. Итого тринадцать. "Сатанисты", - подытожил Сергей со свойственной ему прямолинейностью и привычкой делать поспешные выводы.
Дело оказалось запутанное. Между похищениями никаких связующих ниточек. Девушки жили в разных частях города. Друг с другом не знакомы, и внешностью отличались иногда диаметрально противоположно. Одна - толстая, другая - худая. Одна - высокая, другая - низкая. Одна - фигуристая, другая - плоская, как доска. Были и симпатичные, и уродки, с длинными волосами и с короткими. "На любой вкус. Как будто их для гарема набирают", - внес опять свои "пять копеек" Сергей.
Почти месяц ушел у нас с Элькой на поиски каких-либо зацепок, но всё безрезультатно. "Гиблое дело. Только время зря теряем", - думал я, таскаясь за Элькой.
Мы обошли родственников пропавших девушек, переговорили с однокурсниками, посетили все бары, кафе, дискотеки, где они проводили свободное время - ничего, пока не попали в библиотеку. Да, да... как выяснилось, соседка Михалыча очень часто посещала библиотеку.
Библиотекарша (тётка, скажу прямо, малоприятная) соседку Михалыча сразу узнала:
- Как же, как же. Эта девица часто и подолгу в читальном зале сидит. Наберёт книг для виду и сидит.
- Почему для виду?
- Ага, так я и поверила, что семнадцатилетней девице интересен Данте на языке оригинала или Вольтер. Или вот скажите, зачем ей знать, как выглядела карта Европы в 17 веке? Или манускрипты (3)...
- Может для самообразования, - прервала библиотекаршу Элька. - Вспомните, пожалуйста, что делала девушка 15 ноября. В этот день она пропала. Последний звонок матери она сделала из вашей библиотеки. Может, она с кем-то общалась, разговаривала?
Библиотекарша надула губки, дернула костлявым плечиком, и произнесла менторским тоном:
- Так вот я и говорю. Она в библиотеку ходит не книги читать. У нас здесь профессора, академики...
- Короче, - я тоже стал терять терпение.
- Этот день я хорошо запомнила. По первому каналу показывали последнюю серию сериала "Лю...
- Короче...
- Что вы меня всё время перебиваете... Все уже ушли. Остались только эти двое. Они долго разговаривали...
- О чём?
- Это же библиотека, молодой человек! Здесь говорят тихо, чтобы другим не мешать... Я ничего не услышала...
- А потом?
- Потом они засобирались и вышли вместе.
- Кто они?
- Девица ваша и... мужчина... такой импозантный, с усиками... в дорогом кос...
- Внешность описать сможете?
- Я его нарисовала, - библиотекарша засмущалась, покраснела, закатила глаза. - Он такой! Такой... А я немного рисую.
- Показывайте, - в один голос воскликнули мы с Элькой.
- Т-шш. Ведите себя прилично. Это же библиотека, - села на своего конька наша собеседница, открыла один из ящичков стола и вытащила листок бумаги, на котором изображен... Мужчина как мужчина. Лицо вытянутое с усиками, волосы тёмные, но взгляд! Холодный, цепкий, аж мурашки по коже.
- А меч-то зачем нарисовали? - рассматривая рисунок, спросила Элька.
- Так... - дама опять смутилась. - Мужчина интересовался древними манускриптами, особенно его заинтересовала рукопись о магическом мече, а именно этот манускрипт ваша девица в тот день и взяла...
***
Пришлось по второму кругу обходить родственников и знакомых девушек. Как оказалось, "импозантного" мужчину видели и в университете, и на дискотеках... "Да, был. Интересовался какой-то своей знакомой..." Только он же нигде не представлялся (ага, ходит такой преступник, ищет свою жертву и всем расшаркивается: "Здрасте, я, Иванов Иван Иванович. Прошу любить и жаловать"). Но один шустрый паренёк - охранник из клуба "NeoN" заметил, что мужчинка ездит не на обычном автомобиле, а на фургоне. "Типа скорой помощи... Я этого шизика хорошо запомнил. Видел же, что кругом лужи, но всё равно так газанул, что из-под колёс комья грязи полетели. Мне все брюки и обувь испачкал", - возмущался парень.
- Ну, вот! А ты сомневался! - толкнула меня в бок Элька. - Нашли мы с тобой связующую ниточку. Теперь сам бог велел проверить владельцев фургонов.
- Их же... - начал я, но Элька даже не дослушала.
***
Лед тронулся, господа присяжные заседатели! (4)
"Импозантный" мужчина оказался владельцем мини броневичка (подержанного инкассаторского фургона). Теперь мы знали его имя: Дурновцев Ф.С. и адрес.
Вот около его дома мы с Элькой и ошиваемся уже третьи сутки. Фургон стоит во дворе, а мужчина пока не входил и не выходил. Может, его и дома нет, а мы тут сидим. Я уже начал подумывать: "А не пора ли нам пора", когда Дурновцев вышел из дома, сел в фургон и поехал в сторону оперного театра.
Я - за ним. Фургон свернул вправо, в проулок, но мы не зря свой хлеб едим. За три дня все проулки - закоулки здесь ближайшие облазили. Я дал по газам и, выскочил на соседнюю улицу... чуть не въехав в зад броневичка.
Фургон стоял, а мужчина, казалось, дремал на водительском сидении.
- Чёрт! Засёк нас, что ли? Или ждет кого?
- Проезжай мимо, - скомандовала Элька. - Мой джип припаркован через два перекрестка. Пересядем.
Я проехал мимо фургона, свернул в проулок. Мы пересели в Элькин джип (ну, и то... для погони джип лучше моего москвичонка), выехали на улицу, где стоял фургон и стали ждать.
Минут через двадцать фургон завелся и проехал мимо нас в направлении из города. Мы за ним. Через два поворота фургон влился в поток машин, и мы тихонечко его проконвоировали до дачного поселка Свалка (у поселка есть более благозвучное название, но возник он на месте незарегистрированной свалки и это название так к нему и прилипло).
Фургон притормозил около одного из домов, а мы проследовали дальше и, оставив наш (вернее Элькин) джип в ложбинке за ближайшим поворотом, направились обратно в поселок пешком.
Поднялась метель. Порывы ветра швыряли в лицо горстями колючий снег. Элька за меня держится, но идёт. Упёртая. Ни за что не согласится, что я был прав, когда советовал оставить машину недалеко на обочине. Темень же. Хоть глаз выколи. Зачем так далеко забираться?
С трудом дошли до места, у которого притормозил фургон, и затаились около высокого забора в тени растущих на обочине деревьев. Элька прокралась к железным воротам и вскоре вернулась.
- Обзор в щелку маленький. Но фургон там. Подсади.
Я посадил Эльку на плечи, думая, что она хочет осмотреть окрестности, но Элька подтянулась на руках и, не успел я и глазом моргнуть, как чёрная тень переметнулась через забор.
Минуты через три Элька вернулась, держа в руках голубую косынку. Ругать её бесполезно, и я промолчал, только укоризненно покачал головой. На что получил знакомый жест рукой: отстань, мол.
- За забором большой трехэтажный дом. Фургон Дурновцев в гараж не загнал, наверное, обратно в город собирается ехать. Я в него забралась. Нашла только шейный платок. Даже бардачок пустой.
Я взял косынку, от неё пахло свежей клубникой - туалетной водой, которой любят пользоваться молоденькие девушки.
- Думаешь, мы напали на след? - спросил я.
- Кажется, да. В окне на первом этаже горит свет, освещая хозяйственные постройки. Я разглядела гараж и примыкающий к нему сарай. В глубине есть ещё постройки, но темно - плохо видно. В комнате парень сидит за столом спиной к окну. Дурновцева не видно.
Тут за забором послышался шум двигателя, ворота раскрылись и фургон выехал на дорогу. Я успел разглядеть, что за рулем Дурновцев. Фургон развернулся и уехал. Ворота стали медленно закрываться.
- Я попытаюсь проникнуть в сарай, а ты тут страхуй, - Элька опять взяла инициативу в свои руки и, прошмыгнув в щель закрывающихся ворот, скрылась за забором.
Ну, вот кто у нас в группе старший? Риторический вопрос. По званию - я, а номинально... эх...
Я забрался на ближайшее к забору дерево (благо, что ветки у него мощные) и стал наблюдать. Элька скрылась в сарае. Прошло минут десять и тут дверь дома открылась. В освещенном дверном проёме показался пацан. По-другому и не скажешь. Худой, длинный. В тусклом свете я разглядел у него в руке пистолет с глушителем. Осмотрев окрестности, он направился к сараю.
Как предупредить Эльку? Кричать - глупо, всё равно не услышит. К пацану бесшумно подойти не получится. И я решил идти на таран. Расстояние между нами небольшое: метров семь. Задавлю массой. Я отпружинил от забора, пролетев метра три, и на полной скорости врезался в парня. Вроде всё получилось. И догнал. И за пистолет схватил. Мальчишка же худой - задохлик. Я должен был его косточки сломать, пистолет выворачивая, но не тут-то было... Задохлик как-то вывернулся, поднырнул мне под ноги и я стосорокакилограммовой тушей рухнул на бетонное покрытие двора, только голова загудела от удара. Не успел очухаться, а пацан уже мне ногу в тяжелом ботинке прямо на кадык поставил и провернул, гад, так, что мне стало нечем дышать. Я успел увидеть чёрное дуло пистолета и безжизненные, пустые глаза парня (или это мне с перепугу показалось).
- Илья! Адский перец! - звенящий в морозном воздухе крик разорвал мои ушные перепонки и я потерял сознание.
***
Очнулся. Горло дерёт, как будто мне туда стекла битого насыпали, но не ботинка, ни его обладателя поблизости не видно. Оглянулся - стою на краю поселка. Как я сюда попал? Не помню. Голова гудит, ноги ватные, дрожат. Ветер такой сильный, что с трудом получается стоять, не то что идти.
- Чёрт! - услышал впереди.
Сфокусировал взгляд на приближающейся фигуре - Элька. Тут силы меня оставили и я стал заваливаться на бок. Последнее, что услышал, вновь теряя сознание, был Элькин крик.
- Илья! Стоять! Адский перец!
***
Очнулся в Элькином джипе.
Это что же такое происходит? Почему я, сильный и здоровый мужик, уже который раз падаю в обморок, как гимназистка? Адский перец! Надо же, приклеилось выражение
Элька сидит рядом на водительском сидении.
- Что произошло? - просипел я.
Увидев, что я пришел в себя, Элька обрадовалась.
- Хорошо, что ты очнулся. Парень-охранник в тебя стрелял, но я его отвлекла, ты успел отшатнуться, и пуля прошла мимо. Только охранника пришлось убить. Что-то надо делать. Сарай - это вход в подземный бункер. Девушки там. Все они обездвижены. Всё слышат и видят, глазами могут моргать. Но ни рукой, ни ногой пошевелить не могут.
- Эль, как я дошёл? Ведь мои глаза не врут, и машина стоит всё там же, за поворотом...
Элька молчала, будто меня и не слышала.
- Я помню, что упал без сил на краю деревни. Ты не могла меня притащить. Как я дошёл? - повторил я упрямо.
Элька закрыла глаза.
- Я дошла до машины, потом доехала до тебя...
- Эль, хватит мне лапшу на уши вешать! - я впервые заорал на напарницу - У тебя на воротнике ещё снег не расстаял. Значит, мы только-только сели в машину. И вообще зачем тебе понадобилось машину обратно гнать за этот поворот. Дурновцев-то уже уехал... Адский перец! - В сердцах воскликнул я набившую уже оскомину фразу и... опять отрубился.
Очнувшись, я даже удивился, что оказался всё в том же джипе, а не телепортировался куда-нибудь в другое место.
- Дурак, не говори никогда этих слов!
- Каких? Адс... - начал я, но Элька больно ударила меня по губам.
Я замолчал, соображая. Получается, что моя потеря памяти как-то связана с этими словами. Я досчитал мысленно до двадцати, успокаиваясь.
- Эль, что происходит? Рассказывай...
- Хорошо... - Элька вздохнула и начала с вопроса:
- Что ты помнишь из детства?
Молчал я долго. Чёрт! Может, лучше мне было ничего не спрашивать! Но Элька терпеливо ждала и я решился.
- Я помню своих приёмных родителей. Они усыновили меня, когда мне исполнилось пять лет.
- А до этого?
- Детский дом я помню плохо...
- А до этого?
- До этого... У меня осталось в памяти одно воспоминание. Темно, холодно. Я плачу и ползу туда, где тепло и можно поесть, отпихиваю пушистые комочки, присасываюсь к соску. Меня кто-то вылизывает теплым и шершавым языком. Я прижимаюсь к мягкому боку и засыпаю... - вдруг невероятная догадка пришла мне в голову. - Я - не человек?
- ...
- Говори уже... Я готов.
- Ты - человек, Илья. Только...
Элька закурила, сделала пару затяжек и лишь потом продолжила:
- Мы называем их псами. За преданность хозяину...
Элька опять замолчала.
- Им в мозг вживлен... Для простоты, назову это устройство чипом. После активации чипа человек лишается собственной воли и становится псом, послушным воле своего хозяина и его приказам. Если чип не активировать, то человек живёт обычной жизнью. Он ест, пьёт, занимается сексом, ходит на работу, у него остаются собственные привычки, не меняется характер, поведение. Активация чипа блокирует самосознание человека, оставляя в рабочем состоянии его подсознание. Человек перестаёт сам себя контролировать, им движет одно желание: быть послушным воле хозяина. Всё, что человек делал хорошо, он будет делать в несколько раз лучше, потому что перестаёт отвлекаться на мелочи. У него полностью блокируется инстинкт самосохранения, страх. Хозяин управляет псом непосредственно через мозг, и пёс считает его команды своими собственными желаниями, побуждениями. Так и этот мальчик. Он оказался псом. Хозяин велел ему стеречь территорию и убить каждого, кто на неё проникнет. И пёс сделал бы это даже ценой собственной жизни. Псы очень сильные и выносливые и этот, на вид хилый пацан, одолел бы тебя без труда. Ты - один из псов, только...
- Только мой хозяин - ты?
- Не совсем так...
- А как, Эль? Я думал - мы напарники. А ты, значит, мой хозяин. Прикажешь, и я хвостиком завиляю...
Я сжал зубы, выбрался из машины и побрёл по дороге. На душе было паршиво, так паршиво, что хотелось выть, а ещё лучше: взять дубину и крушить, крушить. Крушить всё, что попадётся под руку. Элька догнала меня, открыла дверцу машины.
- Илья, выслушай меня до конца.
Я помотал головой, продолжая идти. Элька ехала рядом с открытой дверцей.
- Не дури. Мы должны помочь девочкам.
Я остановился.
- Прикажи. Какую команду надо произнести? Бобик к ноге? Ну! Давай! Прикажи!
- Нельзя, как ты не понимаешь. Я же делала это только, чтобы тебя спасти...
- А первый раз, когда я к тебе приставал? Помнишь? А-аа? Кто решает, когда можно, а когда - нельзя. Всемилостивая Эля первая!
Элька поникла.
- Я обещаю, что больше никогда... Хочешь, я попрошу, чтоб тебе убрали чип... Только помоги мне поймать Дурновцева. Мы за ним уже больше года охотимся...
- Вызови подкрепление. Из ваших. Я ведь правильно понял, что ты не простой опер и к нам попала не случайно.
- Подкрепление уже вылетело, но они прибудут минимум через час. Ты мне нужен.
- Не хочу тебя видеть, - я отвернулся и пошел дальше.
Элька упорно ехала рядом.
- Мы убили сторожевого пса и Дурновцев вернётся. И, скорее всего, вернётся не один. С псами. Их нужно взять живыми. Я не справлюсь без тебя. Мне нужна твоя сила. Сила пса.
Вдали показались огни автомобиля.
- Это он, - Элька с тоской посмотрела на меня.
Я остановился. В голове - полный хаос и разброд. Я не знал, как мне поступить. Боль тупым ножом резала моё сердце.
- Ну, что, напарник, доверишься мне? Последний раз. Обещаю...
Я посмотрел на огни приближающегося автомобиля и... кивнул.
***
Очнулся в салоне знакомого джипа. Снаружи светло, как днём. Большое количество людей. Все суетятся, кричат, бегают туда-сюда. Лают собаки. Гудят машины. Суматоха, гомон, оживление. Мне сперва даже показалось, что я в городе, на центральной площади.
Послышался шум вертолетных лопастей. Не успел вертолет опуститься, как к нему побежали люди с носилками.
Я сфокусировал взгляд и увидел знакомые глаза, которые с тревогой смотрели на меня - Элька.
- Элеонора Степановна, как там наш герой? - внутрь джипа заглянул незнакомый мужчина.
- Очнулся.
- Это хорошо, - мужчина тут же исчез.
Я пошевелился и... застонал от боли во всём теле. Элька смахнула слезинку.
- Лежи, лежи. Ты молодец. Таких псов одолел! - Элька шмыгнула носом, из её глаз потекли слёзы. Первый раз в жизни видел её плачущей, а когда осознал, что это она из-за меня! Честное слово, у меня даже на одно мгновение всё болеть перестало - так меня распёрло от гордости...
- Прости. Я не смогла ничем тебе помочь, - прошептала девушка чуть слышно.
- Ну, что ты, напарник. Перестань, не плачь. Все же хорошо, - прохрипел я, еле разлепляя, разбитые в кровь губы, и кривясь от боли. Оказывается, говорить мне тоже очень больно. В горле как будто колючую проволоку натянули, как в рекламе средства от боли в горле.
Элька, вскоре, успокоилась, вытерла слёзы.
Внутрь джипа опять заглянул тот же мужчина, протянул мне руку, представился:
- Егор Васильевич, - и сразу озабоченно спросил: - Как ты себя чувствуешь, Илья? Вертолет забит под завязку. Тебе отдельную карету вызвали. Она уже подъезжает.
В машине скорой помощи мне сделали укол и я отключился.
Очнулся я в больничной палате с кучей проводочков, катетеров, каких-то приборчиков, подключенных в разных местах. Не успел открыть глаза, как дверь в палату отворилась, и вошел доктор - невысокий седовласый мужчина. За его спиной маячило ещё человек пять - шесть.
- Так, так, голубчик. Очнулся, - бормотал доктор, ни к кому не обращаясь, и рассматривая показания приборов. - Так, так. Вот это хорошо. Ну, смотрите-ка...
- Ну, как он, доктор, - услышал знакомый голос.
- Неплохо. Неплохо. Всё даже очень неплохо, - доктор легонько похлопал меня по руке. - Кризис миновал. Теперь я за вас, молодой человек, спокоен.
Через некоторое время я остался наедине с Элькой.
Лежа на больничной койке, я чувствовал себя слабым и беспомощным, отчего мне было неловко, и я молчал. Элька тоже молчала. Она осунулась, и мне даже показалось, что похудела немного. А глаза печальные-печальные.
- Сколько я тут? - я, наконец-то, решил нарушить затянувшееся молчание.
- Четвертый день пошел. Тебе сделали три операции подряд. У тебя было плечо сломано, разорвано бедро - один из псов так в тебя вцепился зубами, что вырвал кусок мяса... Лёгкое проткнуто, голова... Доктор сказал, что если ты сегодня не очнешься... - Элька шмыгнула носом, но тут в палату, как вихрь, влетел Егор Васильевич.
- Мне сказали, что ты очнулся... Ну, ты молодец, Илья. Ну, герой. Богатырь ты наш. Я тебе тут яблочки, апельсинчики. Только не знаю можно ли?
- Как девушки?
- Ничего. Вполне здоровы, но психологу с ними ещё работать и работать. Ладно. Побегу я. Выздоравливай. Нам такие спецы, как ты, очень нужны.
Егор Васильевич убежал, и в палате снова повисло тягостное молчание.
Элька посидела ещё немного, передала привет от наших, сказала, что в отделе всё спокойно. У Ромки сын родился. Богатырь. Пять кило с лишним, пятьдесят три сантиметра. Ильёй назвали. Серёга опять с женой поссорился и уже третий день ночует на диванчике в офисе.
Вскоре она резко засобиралась и ушла.
***
В больнице я провалялся ещё неделю. Элька приходила каждый день, но становилась всё мрачнее и мрачнее.
Потом ещё две недели я "отдыхал" дома, и Элька больше не приходила. А когда меня выписали и я вышел на работу, то узнал, что она уволилась и укатила в Москву. Женщина, с которой я жил, меня бросила, нашла себе другого. Целый месяц я жил как бирюк. Ни с кем не общался. Новый напарник - угрюмый и необщительный Антон - меня вполне устраивал. Отработаю от звонка до звонка и домой, к телевизору.
В один из пятничных вечеров, как всегда, спать не хотелось (завтра же выходной), я сидел, пил пиво и тупо пялился в экран телевизора, когда раздался звонок в дверь. Посмотрел на часы: полпервого ночи. Кого это принесло так поздно? Открыл дверь.
- Элька! - искренне обрадовался я, поняв внезапно, какой пресной и неинтересной стала моя жизнь без неё.
Я стоял, смотрел в её глаза, и глупая улыбка растянулась от уха до уха. Элька в ответ улыбнулась одними губами:
- Войти-то можно?
- Конечно! - только тут я сообразил, что видок у меня ещё тот: непричесанный, в драной футболке и застиранных шортах. - Ты раздевайся, проходи, я сейчас, - кричал я ей уже из ванной комнаты.
Я умылся, почистил зубы, пригладил нечесаные пряди мокрой рукой, надел чистую футболку и джинсы, вошел в комнату и оторопел. На журнальном столике стояли тарелки с колбасой, копченой курицей, сыром, маринованными огурчиками, квашеной капустой и... две бутылки водки - их-то я никак не ожидал увидеть. Элька - ярый противника алкоголя даже в малых дозах и может прочесть любому лекцию о вреде пития минут так на тридцать.
- Ух ты! - присвистнул я. - Это всё откуда?
- Из соседнего супермаркета, - Элька завершила натюрморт двумя гранеными стаканами, открыла бутылку водки, плеснула себе и залпом выпила. Закашлялась. Зажевала огурцом и только после этого посмотрела мне прямо в глаза.
- Я соврала тебе, Илья.
- Ты о чем?
- Помнишь, я обещала, что тебе уберут чип.
- Да, - я медленно опустился в соседнее кресло.
После больницы я старался не думать о том, что произошло тогда на Свалке. И уже почти поверил, что всего этого не было, что произошедшее - просто кошмарный сон.
- Мы думали, что это просто. Стоит только вытащить чип, и пёс станет обычным человеком, - продолжила Элька. - Но как проверить? А тут... Те два пса, с которыми ты дрался. Они стали совершенно неуправляемы и агрессивны. В буквальном смысле озверели. Орали, колотили в дверь камеры, требуя их выпустить. Их выходки терпели, пока один из них не набросился на своего адвоката и не покусал его. Мы в управлении даже шутили, не надо ли адвокату делать укол от бешенства. Тогда-то Егор Васильевич и дал добро на операцию по удалению чипа. Операция прошла удачно, парни остались живы, но... - Элька с тоской посмотрела на меня. Опять налила себе водки. Выпила. Сморщилась. - И как только это люди пьют. Гадость какая. - Откусила огурец, прожевала и сказала, уткнувшись взглядом в стол: - Они теперь хуже даунов. Взгляд пустой, изо рта слюни постоянно текут. Жалкое зрелище. Я не переживу, если ты станешь таким, как они! - сказала девушка и протянула мне конверт. - Держи, это твоё досье. Я решила, что ты должен знать. Когда прочитаешь, не торопись с решением. Подумай. На конверте прямой телефон Егора Васильевича. А ещё я тебе написала то, что вслух не смогу произнести. Одна просьба. Открой конверт потом, когда я уйду. Хорошо?
Я кивнул, взял конверт и положил его на журнальный столик.
Мы посидели молча. Каждый погруженный в свои мысли. Вдруг Элька встрепенулась, снова налила водки мне и себе:
- Ты чего не ешь, не пьёшь? Я для кого это тащила? - Элька подняла стакан. - Давай выпьем за нас с тобой. Чтоб у нас всё стало хо-ро-шо!
- Эль... - я хотел её остановить. Для девушки, которая не пила ничего крепче кефира, вторые сто грамм - явный перебор, но Элька опять залпом осушила стакан, заела куском колбасы.
- Я, пожалуй, пойду, - она приподнялась и... шлёпнулась обратно. - Счас. Голова что-то закружилась.
Я вскочил, подбежал к ней.
- Никуда я тебя не отпущу в таком виде. Ложись. Поспи, - я надавил ей на плечи. Девушка упала головой на диванную подушку. Я закинул её ноги на диван, вытащил из шкафа плед, укрыл. Элька моментально засопела, смешно подложив обе ладошки под щеку.
А я долго ещё сидел рядом, теребил конверт и смотрел на неё. Она всегда была для меня напарником, каким-то бесполым существом, сорванцом "в юбке". Хотя "в юбке" - это не о ней. Элька юбок не носит. И вот, впервые я смотрел на неё как на женщину. Я смотрел на её безмятежное лицо, светлые волосы, нос с небольшой горбинкой, пухленькие губы, тонкие, длинные пальцы с коротко подстриженными ноготками. Ей бы пианисткой быть. Играть Шуберта со сцены. А она...
Так и не открыв конверт (обещал же!), я ушел на кухню, достал с антресолей раскладушку (наконец-то пригодилась), взял подушку, одеяло и, не раздеваясь, лег. Уснул мгновенно.
Снились мне два мохнатых пса, резвящиеся на заснеженном поле. Выбивая из-под лап чистый, белый снег, псы прыгали, зарываясь головой в сугроб, гонялись друг за другом. Их рыжая шерсть искрилась в лучах яркого зимнего солнца.
Разбудил меня звонок мобильного. Номер незнакомый.
- Да, - прохрипел я в трубку спросонья.
- Илья? Не спишь? Элька у тебя?
- Э-ээ, м-мм, - промычал, ничего не соображая. - Вы кто?
- Это Егор Васильевич. Элька у тебя?
- А-аа, здрасьте. У меня, - я прошел в комнату, заглянул в ванну - ни Эльки, ни её сапог, ни её курточки нигде не было.
- Её нет. Она исчезла, - озвучил я результат своих поисков.
- Она тебе конверт привезла?
- Да, - я кинул взгляд на журнальный столик. Конверт лежал там же, где я его оставил.
- Ты его открывал?
- Нет ещё...
- Не открывай. Я сейчас к тебе прилечу. Самолет в пять тридцать. Так что в десять по-вашему я буду у тебя. Ты только ничего не делай. Сиди и жди меня. Я быстро. Только ничего не делай, слышишь?
Я упал в кресло. Налил себе полстакана водки. Посмотрел на прозрачную жидкость, сморщился, покачал головой, сам себе погрозил пальцем: "Водку с утра. Куда ты катишься, Илья. Заразила тебя Элька. Эх, Элька! Разбередила душу и сбежала", - я крякнул и выпил обжигающую жидкость, потом откинулся на спинку, закрыл глаза и стал ждать.
Через два часа двадцать минут - звонок в дверь. Открываю: два амбала, выше меня ростом и шире в плечах, небрежно отодвинув меня в сторону, прошли в квартиру. За ними - Егор Васильевич.
- Всё чисто, - отрапортовал один из амбалов..
Егор Васильевич кивнул и по-хозяйски прошёл в комнату.
- Ого. Что празднуем? - он сел, выудил с тарелки огурчик, откусил. - Хороши огурчики, - и без перехода: - Что ты знаешь о псах?
- Немного. Про вживленный чип. Про Дурновцева. Кстати, его посадят?
- Следствие ещё не закончилось. Всё не так просто с этим Дурновцевым. Ты позволишь? - Егор Васильевич взглядом показал на конверт.
Я кивнул. Терять мне, как говорится, нечего. Если с худом они пришли, то втроем без труда меня скрутят. А так... Вроде сидим, мирно беседуем.
Егор Васильевич вскрыл конверт и выложил содержимое на стол. Смартфон, не из дешевых, школьная тетрадь в клеточку, лист бумаги, свернутый вчетверо. На обложке тетради - моё имя, перечеркнутое крест-накрест красным фломастером и слово "брак" этим же фломастером, написанное печатными буквами вверху страницы. Егор Васильевич не разворачивая, протянул мне лист бумаги. Внутри красивым Элькиным почерком выведена лишь одна фраза: "Илья, я хочу, чтобы ты знал. Я тоже пёс".
Боль тисками сжала сердце. Я уронил голову на руки.
- Расскажите мне.
- Я за тем и приехал, - Егор Васильевич закурил, поудобнее уселся в кресле и продолжил: Вы с Элькой - из не удавшейся партии. Брак, как тут написано, - он постучал пальцем по тетрадке...
Пять лет тому назад наше управление расследовало странное убийство. Скромный старик. Профессор. Бывший ученый - биохимик. Одинокий. На пенсии розы выращивал. Весь участок перед домом розами засажен. Жил тихо. С соседями не ругался. Большого богатства не нажил. Да и не украли у него ничего. Золото, дорогие антикварные вещи, всё стояло и лежало на своих местах. Никаких следов борьбы. Старик сидел в кресле, а убийца подошел сзади. Предмет убийства - тяжелый медный подсвечник, тщательно протёртый, очень аккуратно, тютелька в тютельку, поставлен на то же самое место (судя по пыли на каминной полке). Мы облазили дом вдоль и поперек, но ничего не нашли.
Профессор оказался в долгах, как в шелках. Его дом продали. Золото, антикварные вещи ушли с аукциона. Прошло три года. Новый хозяин решил на участке за домом сделать бассейн с подогревом. Нанял фирму, и строители наткнулись на необычное бетонное сооружение. Соседка профессора - бабулька из тех, кто всегда и везде сует свой нос, нашла номер телефона, который я ей оставил на всякий случай, и сообщила мне о находке. Мы приехали и обнаружили лабораторию под землей, состоящую из двух комнат.
В первой убийца побывал и основательно её подчистил. Пустой шкаф. Пустой сейф. Все ящики письменного стола - вынуты и валялись тут же. Пустые. Компьютер тоже подчищен. Вторую комнату мы обнаружили благодаря нехитрым математическим расчетам и сравнению внешней и внутренней длины лаборатории. Убийца, по всей видимости, о ней не знал.
Вторая комната намного меньше и там профессор хранил свой архив. Там мы обнаружили журнал экспериментов и досье на псов.
- Так, значит, убийца профессора - Дурновцев?
- Пока мы уверены только в одном: убийца знает, что псами можно управлять, и может это делать, значит, знает коды активации. Дурновцев всё отрицает. Про девушек у себя в подвале он впервые слышит. Дом, оказывается, сдал в аренду парню-охраннику, которого вы убили. Почему приехал - так соседи звонили, жаловались, вот и приехал. Что за мужики, с которыми ты дрался, он не знает, и впервые их видит. А доказательств у нас нет. Понятно, что убийца - хозяин этих троих...
Егор Васильевич покрутил в руках, лежащий на столе, мобильник.
- Программу с кодом активации пса можно записать на обычный смартфон. Как этот. Дозвонился до абонента и передал ему команду прямо на чип. И следить за псом можно с телефона. Чип, как маячок, показывает местонахождение в радиусе до десяти километров. Свой мобильник Дурновцев разбил и бросил в лужу на дороге. Потом по нему несколько раз автомобиль проехал. Одним словом, никакой информации из телефона вытащить не удалось. Но мы выяснили, что отец Дурновцева был знаком с профессором - они учились в одном университете и самого Дурновцева соседи часто видели в доме у профессора. "Милый молодой человек. Всегда такой вежливый, обходительный". Примерно в то же время, когда убили профессора, старший Дурновцев - успешный бизнесмен - пустил себе пулю в лоб, оставив жене и сыну только дом на Свалке.
- А зачем похищали девушек? Из них тоже хотели сделать псов?
- Нет. Во-первых, чип можно вживить только маленьким детям. Во-вторых, все удачные экземпляры - мальчики. Из девочек выжила только Элька, остальные погибли. Разыскать пса можно, если знаешь коды активации и примерное место его нахождения. Коды мы не нашли и пропало пять досье. Значит, их забрал убийца. О четырёх псах мы сейчас знаем...
- Парень-охранник, два пса, с которыми я дрался, а четвертый?
| |