- Замочная скважина - это отверстие в замке для ключа. Но не только. Для некоторых любопытных пожилых граждан, это единственный глазок в мир. Например, мне и в кино ходить не надо, дай в замочную скважину посмотреть. И то сказать. Вы даже представить не можете, как грустно, как тоскливо бывает на душе у человека, которому исполнилось восемьдесят лет. И вы меня должны понять и простить мне, загрустившему и затосковавшему, подобную слабость.
Спросите, что же ты, дед, увидел там интересного? А я вам отвечу и расскажу, что видел и слышал. Такого в кино не покажут. К соседу Зеленчеву Серёже пришла любовница Узоркина Лариса. А я смотрю на них через замочную скважину и слушаю, всё на ус мотаю.
Зеленчев Узоркиной говорит:
- Сестра приезжала, просила съездить к племяннику, поговорить с ним, утешить. Говорит, что он, дурак, руки на себя наложить хочет. Дескать, только мне и верит, меня только слушает. Мать у меня больная, жена беременная, - всех по санаториям распихал и тебя к себе пригласил, блудница вавилонская. А ты мне здесь спектакли разыгрываешь. Говори определённо, будем мы сегодня с тобой совокупляться или нет? Или пришла ко мне, только затем, чтобы подразнить?
- Ты же меня ненавидишь, как же собираешься совокупляться?
- Из-за того и ненавижу, что без тебя уже жить не могу. Знаю, что ты погибель моя, яма, в которую упаду и не выберусь, и всё одно, иду, лезу в неё. Племянник готов повеситься, мать больна, жена беременна, а я всё бросил и ползаю ужом у ног твоих. Ты змея, ты колдунья, что за чары ты на меня наслала, какими заклятьями околдовала? Сейчас, вместо того, чтобы ласкать тебя, я бы мог их спасать, помогать им. А я все силы на тебя трачу.
Легли они в постель, удовлетворили свою страсть и давай снова беседовать.
- Что ты всё ругаешься, - возмущалась Узоркина, - я же уступила тебе, обнявшись в койке, лежим, что тебе от меня ещё надо?
- Сейчас поразмыслил и понял, почему я к племяннику не поехал, - не обращая внимания на её возмущение, вёл Зеленчев свою линию.
- Почему? - стала нехотя играть в его игру Лариса.
- Потому что не самоубийца Славка, не верю я сестре. А во-вторых, даже если я и поеду к нему и поговорю с ним, что от этого изменится? Сейчас я хоть тешу себя надеждой, что могу на кого-то влиять, что к словам моим прислушиваются. А что, если я ошибаюсь? Может, я к нему не поехал, потому что разувериться в себе боюсь?
- Тебе это всё так важно?
- Да.
- Тебя бросает из стороны в сторону. Не мучай себя.
- И ты меня, я знаю, предашь, бросишь.
- Почему тебя это так волнует? Почему ты такой собственник? Относись к жизни и ко всему, что с тобой происходит, проще. Я же не допытываюсь у тебя, к кому ты после меня пойдёшь, с кем в койку ляжешь.
- Ни с кем я в койку не лягу и мне тяжело даже думать о том, что ты после меня ещё с кем-то можешь в койку лечь. Я просто с ума от этой мысли схожу. Я не хочу, не могу тебя делить ни с кем. Ты для меня всё, сама жизнь.
- Я знала, что этим кончится.
- Чем?
- Станешь требовать от меня клятв в верности, уверений в любви. Поэтому так долго к себе и не подпускала. Пожалей такого как ты, потом себе же дороже выйдет. Всё же знала наперёд.
- Что ты знала?
- Знала, чем всё кончится. Сейчас встанешь с постели и побежишь на кухню за столовым ножом, станешь мне грозить, кричать, что убьёшь. Затем примешься плакать, целовать ступни моих ног, просить прощения, пугать, что убьёшь этим ножом себя. Устала я от вас.
Зеленчев сел в постели и засмеялся.
- Что это за пьесу ты мне здесь разыгрываешь?
- Это пьеса под названием жизнь.
- Славка, я знаю, женится на правильной девушке, - твердил своё Сергей. - Без похоти будет ложиться он с ней в супружескую постель и работать там над своим продолжением. Он здоров и спокоен, так как идёт прямой дорогой правды. Мы же с тобой стараемся ухватиться за невозможное, ищем наслаждений, мучаем друг друга, страдаем.
- У каждого своя жизнь. Что ты завидуешь племяннику? - успокаивала Сергея Лариса. - Ты тоже женился на правильной девушке, но не успокоился, не остановился на этом. Тебя "неправильная" привлекла. Разве можно себя за это судить? Жизнь коротка, мы стараемся взять от неё всё. Стараемся успеть, угнаться. Кто знает, что будет завтра? Кто знает, что будет за гробом? Поэтому так и живём.
- Как так?
- Непрактично. Подставляем себя под удары судьбы. Получается, что меня ненавидят и муж, и любовник. А что такого я вам сделала? Я всех вас люблю, и ему, и тебе старалась угодить. Но почему-то не выходит. Я тоже хотела бы быть честной, но обстоятельства заставили жить так, как получается. Мать моя не видела ничего, кроме жалкой комнатки в полуподвальной квартире, грязного тротуара и ближайшего магазина. Ходила всё время в серой или чёрной неброской одежде. Говорила о бесполезных глупостях, на которые потратила всю свою короткую и тяжёлую жизнь. Я так жить не хочу и не стану. Я буду жить в роскошном и светлом жилище, дышать свежим воздухом, а не смрадом.
Зеленчев обнял любовницу, успокоил, как мог и проводил. Больше я её в нашей квартире не видел. Возможно, встречается с другим любовником где-то в светлом, роскошном жилище. А может, за ум взялась, и перестала изменять мужу. Не хочется думать о плохом, а поинтересоваться о её судьбе у Зеленчева совесть не позволяет.