Много у меня было котов и кошек. Разных пород, окрасов, характеров и судеб. Видно, это наследственная тяга. Первое и последнее отцовское наследство. Тот, как получит зарплату и навеселе возвращается домой, обязательно несет в дом кошака, прижатого к груди. И гордо демонстрирует: вот, мол, на улице подобрал, от голодной смерти спас. Как назовем? Я, мальчуган, по причине малых лет еще свободный от школьных повинностей, в восторге вскакиваю и первым стараюсь выкрикнуть имя нового питомца.
Порой это приводило к курьезам. Так, в один из таких кошачьих дней в доме объявился Яшка. И звали мы его так до тех пор, пока он не обзавелся увесистым брюхом. Оказалось, что Яшка - это не кот, а кошка, и выяснилось это благодаря свободным дворовым нравам местной кошачьей компании. Яшку переименовали в Машку и быстро сплавили в деревню - к бабушке. Там она и разродилась. А к выбору котов в нашей семье с тех пор относились куда более внимательно. Заранее присматривали.
Так было, когда одна из дворовых кошек принесла приплод. Она прятала его под сараями - аккурат за окном нашей двухэтажки. И я часами наблюдал за этим удивительным кошачьим миром. Малыши барахтались в траве, ошалело носились за мухами, а устав от беготни, сладко прижимались к мамке и кутались в ее пышную шерсть. Среди котят мне больше всего приглянулся черный как смоль пострел, всегда выходивший победителем из кошачьих игрищ.
Я его про себя прозвал Цыганком. Наверное, подсознательно пытался одолеть свой давний страх, внушенный родителями. Я, как и большинство сверстников, боялся цыган. Это была самая популярная страшилка. "Вот придут цыгане и заберут к себе в табор", - любили говорить папы и мамы своим непоседливым детям. И мы боялись. Стуков в дверь, шагов по лестнице...
...Поймать черного котенка было непросто. Кошка и ее потомство отличались редкой осторожностью и смекалкой. При любом шуме или приближении людей семейство забивалось под сараи и долго потом не показывалось наружу. Для поимки Цыганка мы со старшим братом разработали коварный план, в котором главным действующим лицом стала... мойва. Она продавалась в плоских синих картонных коробках и была, пожалуй, самой недорогой и доступной рыбой.
Выбрав солнечный воскресный денек, приступили к операции. Мелкую рыбешку мы выложили на земле тонкой ленточкой, которая начиналась у сараев, а заканчивалась в наших надежных руках. План сработал идеально. Как и ожидалось, охотиться на мойву вышел самый бойкий - мой черный любимец. Он так увлекся своей неожиданной добычей, что нас и не заметил. Поэтому уже через пять минут мяукал в своем новом жилище.
Естественно, кота назвали Цыганок. Естественно, его воспитанием занялся я. Весело подтирал за озорником лужи, убирал совочком прочие неожиданности, бегал с бидоном к молочной бочке... А через пару недель было решено провести первый выгул кота. Но случилось то, чего не ожидали. Цыганок, очутившись на улице, сиганул под родной сарай, променяв сытую домашнюю жизнь на уличную свободу.
Думаете, я смирился? Как бы ни так! Уже на следующий день началась новая охота на живца. На этот раз пришлось труднее. Цыганок никак не хотел снова ловиться на наш проверенный трюк. Или вместо него за мойвой выползали его братья и сестренки: белые, пятнистые, рыжие, но не черные. И все-таки на третий день черный котенок снова лакал молоко на нашей кухне. Только я его решил переименовать. Цыганок - имя бродячее, перелетное, - думал я, - а вот Уголек и звучит лучше, и для домашнего кота подходит больше.
Хороший был кот. Но через полгода все равно убежал...