Глава 1.

Несмотря на глубокий снег, зверь несся вниз по склону, ловко петляя между соснами. Ни можжевеловые заросли, не высокие сугробы, ни ямы занесенные снегом не были ему помехой. Серебристо-серый волк, размером превышающий самых матерых своих собратьев, огромными прыжками преодолевал любые препятствия. Изредка, он останавливался, что бы перевести дыхание, в пол-оборота оглядываясь назад, где в сотне шагов от него маячили силуэты преследователей.

Волк был не один. К его могучей спине, крепко схватившись за вздыбившуюся холку, прижимался наездник в меховых одеждах. Малахай из волчьей шкуры, украшенный серебристым хвостом, пушистая доха затянутая ремнями из сыромятной кожи с медными бляхами, остроносые сапоги отороченные все тем же мехом - издали его можно было принять за волчонка, странным образом путешествующего на собственной матери. Лишь резкие черты его зеленого, широкоскулого лица не были волчьими. Мощный покатый лоб, жилистые остроконечные уши и хищные, глубоко посаженные миндалевидные глаза с красными зрачками выдавали в нем орочьего охотника.

В отличие от зверя орк старался не оглядываться назад. Все его внимание было приковано к чуть тлеющим в сумерках огонькам родного стойбища, расположенного недалеко отсюда, на отрогах гор Йо-ло, спустится с которых живым и невредимым было достаточно сложной задачей, во всяком случае сейчас. Родные горы всегда кишели всяческим зверьем, коварными духами и отвратительными туземцами - Реззеями, живущими тут с момента создания самих Йо-ло, как блохи сопровождающие волка с рождения и до самой смерти, но охотники за рабами, до сей поры, в них не встречались. Орк не был искусным бойцом и схватка с двумя хорошо вооруженными воинами со следами жизненного опыта на помятых мордах, за спинами которых потрясает узловатым посохом Шаман- Погремушка, вряд ли могла окончиться в его пользу. Кроме зазубренного дзюррена , местами изрядно проржавевшего, и нагайки с костяной рукоятью другого оружия у него не было. Так что увидав в лесу трех подозрительных верховых с боевым рыком приближающимся к нему, орк резво вскочил на волка и пустился наутек.

Внезапно волк остановился, насторожено принюхался, завертел головой по сторонам.

Что-то взволновало его, и это что-то никак не было связано с погоней. Зверь не был трусом, хотя пользовался своим внушительным видом и давно уже привык к тому, что его просто боялись. Сражение никогда не смущало его. Сейчас же по его огромному телу пробежала дрожь, а дыхание стало прерывистым. Орк потрепал его по загривку, ударил пятками по бокам, но волк не сдвинулся с места. Члены его сковал ужас. Такого не случалось с тех пор, как Ирчи (так звали орка) подобрал волка в лесу рядом со стойбищем - испуганного, голодного и очень маленького. Когда- то животный страх ознаменовал начало сознательной жизни зверя, теперь все тот же страх забрал ее - воины Болотных Гадюк прекрасные стрелки, чуть замешкаешься - их стрелы с жутким воем пронзят твою плоть, проникая вовнутрь смертоносным жалами источающими безжалостный змеиный яд.

Зверь, было, дернулся, высоко выпрыгнул из снега и завалился набок, подмяв под себя чудом уцелевшего орка. Его остывавшая туша казалась в темноте величавым валуном, отломленым от скалы каким- нибудь бушующим великаном. Наездника под ней совсем не было видно, лишь слабое рычание, вскоре стихшее, указывало на то, что Ирчи , возможно, еще жив.

Некоторое время спустя, рядом с местом падения, раздался высокий неприятный хохоток, сопровождаемый хрустом раздавленного снега. Это был хохот старой, выжившей из ума шаманки, мало подходящий взрослому орочьему воину.В темноте, быстро окутывающей зимний сосновый бор, было сложно разглядеть существо издающее его. Лишь две пары глаз с красными, ярко горящими зрачками мелькали за можжевеловыми кустами. Существ было два и, судя по расположению глаз хихикающее было пониже.

Ј Слышь, а огоньку бы не помешало. Огонек он кого хошь испугает, и волчару, если тот еще жив - голос снова хихикнул, давая понять, что это скорей приказ, чем просьба. Язык был орочий, но с шипящим акцентом присущим обитателям побережья Моря Трясин.

Ј К чему огонь? Я и так все вижу. А волк, так он сдох - это точно. Яду Погремушка не пожалел - густо намазал, - ответил голос погрубей, явно обиженный таким тоном.

Ј Я сказал зажигай да побыстрее. Это горы - мы в них впервой. А там скорей медведь, а не волчара -такой и дохлым порвать на куски может - теряя терпение прошипел хохотун, а про себя отметил - ( мне бы такого, не то что наши щенки, за такие деньги Йо-ло- Асы могли бы продавать зверей и получше).

Огонь появился только после продолжительного сопения и неумелых ударов огнива о кремень. В его свете таинственные существа с горящими глазами превратились в колоритных орков, далеко непривлекательной наружности. Для гор Йо-Ло они были чужаками: непривычные косицы, заплетенные ото лба к затылку, свисали на плечи сальными сосульками; на потертой одежде, ржавых от крови грошовых доспехах аляповато мелькало изображение пятнистой змеи. Ее рисунок был выполнен даже на скулах воинов в качестве татуировок. Изогнутые луки заканчивались искусно выточенными змеиными головками. У невысокого хохотуна, кроме змей, на лбу была наколота черная жаба пронзенная стрелой. И кожа у них была бледно-желтой да и сами

были помельче любого орка с Йо-Ло.

По пояс в снегу, держа факелы на вытянутых руках, Гадюки подошли к месту преступления. Ткнув огнем в тушу волка и убедившись что он мертв, занялись наездником. Ирчи был без сознания. Падая, он зацепил головой камень, запорошенный снегом, правая нога, скорей всего, была раздроблена. Преследователи, склонившись над ним, обшаривали доху и баксоны ( кожаные седельные сумки).

Ј Голь перекатная,- разочарованно потянул хохотун - может подкинуть ему пару монет? Х-ха?

Ј Рабам монеты ни к чему - ответил здоровяк- да и не по чурке шапка- добавил он, подняв малахай и бережно натянув его на свою крупную голову.

Ј Раб хорош когда здоров и пашет как вол. Кому нужен орк с раздробленной лапой? Добьем его. Заберем все ценное, снимем шкуру с волка. Да и с него- тоже можно... Позови шамана- что то он возится с нашими шенками.- сказал хохотун , улыбаясь во весю свою клыкастую пасть, злобными, тонкими как шрам губами. В тот самый миг, вопль шамана полный ужаса, боли и удивления раздался неподалеку. Затем он еще раз взвизгнул и, звуки прекратились. Оба типа, склонившиеся над добычей, переглянулись.

Ј Что еще за хрень?- спросил здоровяк.

Ј Наверное хочет нас попугать - пожал плечами хохотун,- потом будет требовать самый большой кусок , рассказывая как защитил нас от лесных духов.

Ј А трофеев то особых и нет, так что пусть побегает по лесу, может нарвется на медведя или волчью стаю- все же дележу поменьше- мечтательно потянул здоровяк.

Ј Ладно, хватит трепаться - прервал его хохотун - давай оттащим волка, а затем решим, что делать с орченком.

Оба разбойника схватили зверя за лапы и, упершись в занесенную снегом землю, начали стаскивать зверя с Ирчи. А дело это было тяжелое- туша волка весила больше обоих орков, да и земля скользила под ногами...................

Помаявшись некоторое время и сдвинув тушу лишь на локоть Гадюки оставили затею. Присев прямо на труп они затянули неспешную беседу...