Он понимал, что не прав. Что не в праве делать все это. Это было столь же мерзко, сколь противоестественно. Вне правил. Вне принципов. Смерть, вот что это было. Смерть его самого, а не только того, кто умирал. Смерть самого себя, себя, как человека, как личность, как носителя своей, особой идеи, своей свободы.
Его друг, вечный заклятый друг. Он умирал. Страшный недуг, зовущийся подлостью и предательством. Он предал его. Польстился на те сто монет, что платят за презренное дело подлости. Да, они и только они вложили в его ладонь острый как гребень речной воды нож. Но в грудь человеческую острие ножа попадает от усилия. Его, убийцы, усилия.
Прэторри, сын Алана Ротвирда, воин степей и ловец удачи в кабаках Нюнги . Тот, с кем делился кров в горах Пророка, последняя капля воды в песчаниках Диких людей. Спиной к спине он стоял с ним в пещерах Черных гор, когда одичавшие гномы ломились с перекошенными лицами, чтобы порезать глотки нарушившим их покой смельчакам.
А после, когда стая варанов бежала за ними, бряцая на ходу широкими саблями, готовясь, предвкушая, свежую людскую кровь, они не дали друг другу умереть, встав спиной друг к другу и отразив атаку десятка ящериц.
Прэттори умирал. Глаза закрыты, дыхание почти не слышно. Но нож, он в его руке, а кровь на нем - это кровь Прэторри.
2.
Они пришли неделю назад. Он лежал в объятьях очередной знакомой в борделе "Пряный запах". Один из них взял за волосы девицу и выбросил в коридор. После чего закрыл дверь, приставив для верности стул.
- То, что вы сейчас услышите, Ролус, не обсуждаемо. И главное, я не жду от вас никаких вопросов, - второй был по старше и не такой крепкий, но Ролус знал - этот гораздо опаснее, - вы сделаете то, что я скажу. Вы возьмете этот нож.
Он протянул ему небольшой нож с синей ручкой и черным лезвием. Протянул этим самым лезвием вперед. Ролус взял, при чем, не отрывая глаз от незнакомца.
- Сегодня, вы встретитесь с Прэттори Ротвирдом, по прозвищу Карий. Он, через час после наступления темноты, будет проходить по улице Аркана, к пересечению с проулком Скарбии. Вы знаете это место. Там вы встретите его, окликните. Когда он ответит вам - ударите его ножом в живот. На ноже яд - он не сможет ни крикнуть, ни позвать на помощь. После этого, вы пройдете в таверну "Латания", где наш человек, одетый в темно-зеленый плащ с синей каймой, передаст вам деньги. Нож бросите на месте или оставите в теле убитого. Будьте осторожны, не пораньтесь сами.
- Но...
- Я предупреждал вас. Нет вопросов, нет обсуждения. Вы знаете, что будет в случае неповиновения.
Он повернулся к своему спутнику, что-то произнес на незнакомом даже такому матерому авантюристу как Ролус языке и они, откинув стул в сторону - вышли из комнаты.
3.
А всё началось три месяца назад. В кабаке "Пальяли", что возле старой гавани. Какой-то матрос слишком громко говорил, и он сделал ему замечание. Драка началась почти сразу. Совершенно неожиданно... хотя, что еще ожидать в портовых трущобах? В руке одного из противников оказалась заточка. Холод и боль пронзили его внутренности. Не помнил, как выбрался на улицу. Там и потерял сознание, а очнулся только...
- Встаньте, вы здоровы!
В глаза бил свет, явно не от лампы. Что сверху светило, и он так и не понял - что. Говоривший был одет в халат целителя. Бородка, седина в висках, пара стекляшек на носу. Вылитый корабельный знахарь.
- вы здоровы. Рана была опасной, но...
- Но нашему гостю не обязательно знать все подробности, - из тени вышел еще один. Невысокого роста, тоже с бородкой.
В руках он держал что-то. Похоже на кусок металла, с трубками вокруг. Все было перетянуто проволокой золотистого цвета. Внутри этого странного устройства, похожего на сложный замок или шкатулку совершенно дикой формы, мигали синие и зеленые огоньки.
- Вы здоровы, Ролус. Совершенно здоровы. Но вы - в нашей, в моей власти. Не верите, - не спрашивая, но утверждая, произнес коротышка.
Он слегка надавил пальцем на что-то в этом джилильском устройстве. Дикая, несуразная, убивающая все живое боль пронзила голову, а затем и тело Ролуса. Эта боль, она высасывала все и говорила: "Нет, мне мало! Я хочу еще!". Тысячами струй хлынула кровь, из носа, ушей, глазниц, рта. Руки затряслись, теряя пальцы, словно те - горох и сыпется из мешка, случайно уроненного на пол. Хребет скрючился в ста местах, превращаясь в корабельный канат...
- вы чувствуете это, Ролус? Это не предел. Встаньте, встаньте, я прекращаю боль. На время.
Чьи то руки подняли его на ноги. Глаза стали видеть не сразу. Крови не было, пальцы были на месте. Все тело цело. Но боль, память он ней не пропадала и, казалось, не пропадет никогда.
- Вы в нашей власти, Ролус. Каждую неделю вы будете чувствовать тоже самое, но только сильнее. И есть способ прекратить все это. Однажды, я приду к вам и назову цену вашего спасения. Ждите. А теперь, можете идти...
Сильная боль в шее, все вокруг поплыло. Сознание ушло от Ролуса.
Он проснулся в сточной, вонючей канаве. Воспоминание ночи, словно сон. Живот цел, словно никто не протыкал его. Ужасный сон.
День прошел паршиво, голова гудела, как с похмелья. Возможно, так и было. Вечер встретился в той же "Пальяли".
- Ну, ты и дал вчера, парень! - красное лицо асса выражало варварское изумление, - как вчера только очухался? Я сам видел, как тот здоровяк пырнул тебя пером...
4.
Через неделю, когда он сидел в кустах возле дома какого-то ювелира, боль снова пришла. На этот раз она сразу ударила по телу, а голова оставалась ясная. Только нельзя было назвать ясностью ощущение, словно в жилах твоих течет не кровь, а расплавленный свинец. Кожа горит как в жертвенном костре черного шамана. Затем ударило и по голове.
Третий раз произошел в таверне. Старый приятель Прэттори сидел рядом. Когда все закончилось, он помог сесть, затем проводил до места ночлега.
- Что с тобой, Рол? Ты заболел той лихорадкой, что Куган подцепил за Лесной рекой, когда мы резали там кафров ?
Ролус сбивчиво рассказал товарищу, что было. Прэттори обещал помочь, но так ничего и не сделал. Более того, пропал куда-то.
А через неделю пришли эти двое. Они требовали невозможного, но Ролус знал - это единственный путь уйти от боли. Смерть Карего, или его боль. Боль, убивающая. Боль сжигающая. Последний раз его руки и ноги не двигались целые сутки. Что будет сегодня, когда пришел срок?
Он держал его на руках, видел, как тот умирает. Предатель. Променял жизнь, чужую жизнь на свою. Да же не на жизнь, на страх. На отсутствие страха.
Страха перед болью.
Его схватили под руки, несколько раз ударили по лицу, затем по животу. Отвели в местную тюрьму и бросили там. Прошло немного времени, и этот невысокий, с бородкой, пришел. Он подошел к решетке и произнес лишь одну фразу.
- Вы не сделали, то, что должны были сделать, не ушли с того места, как я вам сказал...