Аннотация: Как поведут себя люди в нестандартной ситуации, щедро сдобреной чертовшиной? И что из этого выйдет? Быть может от их понимания, действий и реакции, зависит сохраниться или изменится человечество...
1. Вечерний лес после долгого проливного дождя можно описать как место необычайно умиротворенное и красивое: то тут то там проглядывается блеск преломленных каплями солнечных лучей, легкая дымка слетится по земле, местами поглощая подлесок, краски становятся гуще, насыщеннее, как будто бы написанный пейзаж только что вышел из под кисти непревзойденного мастера. Всей этой умиротворяющей и совершенной картине придает особое, не с чем несравнимое чувство покоя, всеобъемлющая, изредка нарушаемая обитателями леса тишина. Тишина, которая обволакивает всё вокруг и на время становится безраздельной, неоспоримой владычицей леса. Но в этот вечер Она была безжалостно и грубо свержена со своего трона двумя, громко беседующими, если не сказать откровенно ругающимися, молодыми людьми. Измотанные бесконечными скитаниями по запутанным дорогам в лесах юга империи, ну совершенно не совпадавшим с картой. Не мытые и не менявшие одежду длительное время они стали похожи на двух заросших грязных бандитов, встречающихся на большаках империи. Ночевки в мокром дождливом лесу и почти закончившиеся припасы вместе с ордами назойливых и беспощадных кровососов - комаров, слепней и еще Бог знает чего, доводили до состояния безумия. Казалось еще немного и, не будь они близкими друзьями, следующей перепалки им не пережить.
- Зря карту тебе доверил! Так мы тут точно сгинем. Слышишь! Шутник! Теперь я понимаю почему в академии с тобой никто не хочет общаться. А я - дурак, надо было следовать примеру большинства. Безответственный, и самодовольный кретин!
- Да что ты нудишь постоянно!? Выберемся.- как всегда отвечал Карл
- Когда? Сколько болтаемся тут? Неделю? Две? Месяц? Я уже со счета сбился. Ну надо было тебе пошутить? Надо? Волки будут тебя жрать - вот с ними и пошути.
- Фридрих тут не при чем (старший наставник по Этике), нас отправили сюда не из-за него, да и вряд ли выгонят, даже если вернемся ни с чем!
- Если вообще вернемся!
-Да ладно тебе. Тем более что перец вместо нюхательного табака и дерьмо в носовом платке не самое страшное что он испытал за годы службы. Ты ведь помнишь, как ему приклеили штаны к стулу и в итоге он встал с него только в передней половине штанов? Только тогда это видела половина академии, и что парням сделали? Вот именно ничего, а выговор не считается. Тем более его никто не любит.
Фридрих фон Эцтер был старым, но не очень уважаемым среди курсантов преподавателем в Академии, из-за своего характера, требовательности и, как многим казалось, не нужности предмета его не любили и постоянно подшучивали. Иногда безобидно, ну а иногда и достаточно серьезно, так, как не смогли бы сделать ни с одним другим преподавателем. В Имперской академии воспитывали осиротевших юношей и девушек, прививали им любовь к Родине и давали отличное образование. Детей тщательно отбирали, всячески проверяли их умственные и физические способности, и после отсева, лучших обучали как императорских детей, монархи лично посещали своих подопечных, оказывал всяческую поддержку и поощряли, а иногда даже пороли и ругали. То есть всё велось к тому, что бы вырастить качественных, надежных Детей Императора, именно детей, а не слуг. И все эти молодые люди были преданы Империи и самому императору как родственнику. Часто выходцы из академии занимали ключевые посты в государстве. И два молодых парня были как раз курсантами Академии Сынов Императора, отправленных на восток империи по чрезвычайно секретному и серьезному заданию, со специальным пакетом для главы местного отделения дознания.
- Так что прекращай ныть... А наше задание просто - наказание. Да ты сам подумай, мы конечно на последнем курсе и много умеем, но вдвоём раскрыть сеть заговорщиков и предателей Родины, в абсолютно не знакомом месте, учитывая что таковых скорее всего нет среди дворян южных земель, прошу заметить, среди очень богатых дворян. Живущих практически не зависимо от Империи. Пусть и гордецы через одного, пусть с крутым норовом, но те кто первые встают при необходимости защищать. Нет, тут дело в другом, тут надо было и нас наказать, что бы вымотались как кони во время дикой скачки и подданным показать что, мол, я за вами наблюдаю и всё про вас знаю, а если не знаю, то найду что-нибудь всё равно. Так что не переживай, пожурят, поругают, пару нарядов вне очереди дадут, может, выпорют... нет, шучу конечно!
- Да я всё понимаю, понимаю я! - ответил Вильгельм, он неплохо знал общую историю империи, он всё никак не мог поверить в заговоры и предательства, но червь сомнений точил и не унимался, грыз, не смотря на логику и здравый смысл, щедро сдобренный соображениями об очевидной бессмысленности их предприятия.
- В который раз ты затягиваешь...
-Не язви. Карту еще раз глянь. Что по карте? Дорога как будто всё уже и уже, как бы в тропу не превратилась. Что там по карте спрашиваю? - повысил голос Вильгельм.
- Да вроде срезать должны были...
- Срезать! Вот же херня а не лето выдалось!! Мы в какой то заднице, комары жрут , мухи жрут, не дай Бог волков, или ещё чего - нибудь похуже!! Едем хер знает куда!! Все промокли, одежда не просыхает уже, я даже забыл сколько!!! Ты, черт тебя подери, в следующий раз себе перца с говном в нос затолкай!!!
Новый виток перебранки мог бы растянуться на бесчисленное количество часов, если бы не едва ощутимый, тонкий, будто из ускользающего сна, запах жилья, огня и еды не прервал их. Будто бы опасаясь упустить эту спасательную соломинку, не сговариваясь, они замолчали и пустили лошадей рысью.
- Проверь пистолеты.
- Да после вчерашнего, НОЧНОГО, дождя под открытым небом всё мокрое, я этот порох под мышкой уже держал, всё равно промок.
- Ладно, саблю то хоть не потерял? - съязвил слишком самоуверенный, как всегда Карл и проверил, как выходит сабля из ножен.
Скакать долго не пришлось, через несколько мгновений друзья один за другим выехали к небольшому озеру, преграждавшему путь. Пытаясь объехать его, молодые люди наткнулись на впадающую в озерцо речушку, круто огибающую небольшое поселение. Немного осмотревшись, парни не обнаружили никакой явной угрозы, и теперь лишь небольшой мостик отделял их от тепла и горячей пищи.
Мысли о сне под крышей, горячей еде и сухой одежде приобрели более реальные очертания, и закрутились в головах Карла и Вильгельма с небывалой силой. Деревня не выглядела большой и скорее походила на хутор, но приятно удивила друзей наличием корчмы, пусть и похожей на какую-нибудь хозяйственную, невзрачную постройку. По крайней мере, таковой она казалась снаружи, но от этого не становилась менее желанной. Проходя дальше, открылась не видная с первого взгляда дамба - мельница.
Корчма располагалось на окраине поселения рядом с домом который выглядел богаче остальных, по видимому это был дом владельца мельницы, по совместительству и старосты населения, и как не редко водилось хозяина корчмы - очень удобный способ возвращать деньги, выплаченные наёмным работникам. Даже не видя в своём предприятии явного смысла и нужды соблюдать инкогнито, было решено не привлекать лишнего внимания. Невесть от куда появившиеся гости в такой глуши обязательно поспособствовали бы появлению ненужных вопросов, сплетней и мыслей у местных жителей, которые могут распространяться с огромной скоростью и вызывать совершенно не предсказуемые последствия. Друзья решили зайти с черного хода. Корчмарю под нос были сунуты деньги, сработавшие не хуже кляпа. Не смотря на поздний вечер, корчма оказалась прилично заполнена и витавший в воздухе угар говорил о том что селяне собрались тут по какому-то поводу.
- И часто, милейший, у вас так много народу? - спросил Вильгельм разглядывая зал через дыру в занавеске.
- Помилуйте господин, мельникову старшую дочку наконец сосватать удалось, так он на радостях всех мужиков сегодня отпустил в корчму и на завтра разрешил не работать.
- А что ж не так с невестой раз так гуляют?
- Ну как сказать... не так... но если мельнику, простите покорнейше господа, приделать сиськи и бороду обрить, то и спутать их особого ума не надо.
- Да уж, - Карл сделал озадаченное лицо, но улыбку скрыть не удалось,- тогда вопросов нет, конечно.
За четверть серебряной кроны на чердаке нашлось захламленное старыми вещами помещение, конечно же не предназначенное для постояльцев, таковые здесь были редкостью, нашлись и пара тюфяков без клопов. Жена трактирщика постирала верхнюю одежду, а взамен дала чистые, пусть и простые, вещи. Потом подала ужин, и пива. А пива страсть как хотелось, хоть и вкус оставлял желать лучшего, но сегодня пойдёт и эта бурда.
В сухой и свежей крестьянской одежде, друзья спустились поужинать в пахнущий потом, не мытыми телами и прогорклым жиром зал корчмы. В целях конспирации ели не в общем зале, а в подсобном помещении отделенном той самой дырявой занавеской. Чердак не запирался так что, кошельки, некоторые ценные вещи пришлось взять с собой, сабли оставили, а вот кинжалы спрятали за пояс под рубаху. Карл и Вильгельм спустились как раз в самый разгар очень оживленной, а временами походящей на свалку беседы местных мужиков, которые время от времени орали друг на друга на перебой, а иногда и кидались с кулаками.
- Да я тебе говорю! Стоит и ждёт каждый вечер у окна графчик молодой! Ждёт её. А как приходит она так все соки с него и выпивает, а он на утро встать не может! Молчит, не говорит ничего, и не спит и не ест, говорят, долго так не протянет, странные вещи там творятся.
- Да откуда Фрома ты это знаешь? Иль знаком с графчиком? - выкрикнули из толпы.
- А ты помолчи, ты и из хутора то не вылазишь, откуда тебе знать правда иль нет?
- И правда, помолчи пока не выкинули на улицу! - один из мужиков встал.
Смутьян, недавно прервавший уважаемого Фому, тоже вскочил и начал шарить взглядом по столу в поисках чего-нибудь тяжелого, но его удалось урезонить парой ударов под дых.
- Ладно, Фрома, продолжай, - начали галдеть мужики. По видимому тема была интересна большему количеству слушателей. Все затихли и приготовились внимать. Фрома продолжил.
- Мужиков она всех в могилу сводит, говорят, они потом упырями встают да домой опять идут. А еще болтают, что глазищи у неё красные как угли! И красивая страшно! Да. И погубить её можно, только если на куски порубать да сжеч, или вниз лицом закапывать и кол вбить в руки и ноги.
- Нет, не так, надо чесноком набить сердце еёшное да сумасшедшей скормить, а потом её живьём закопать, сумасшедшую эту. - вставил кто-то со знанием дела.
- Это от мора поможет, и не чесноком набивают, а глазами мертвецов! Ладно, дальше слушайте. В соседней деревне вон деда Авида после похорон нашли в хлеву, забился в бочку, так бы и не нашли если бы не понадобилась она. Раз её катить, а она тяжелая, мужики туда глядь, а там - Авид!! И так его и эдак, не шевелится, крепко засел, пришлось бочку разбить. А тут други мои, и наступила тишина... Дед Авид с пере кошеной рожей, скрючившийся весь, да так что не разжать. Позвали старосту, тот не долго думал - сказал что кто-то пошутил, что высекут коль прознает и велел закопать. Люди роптали - роптали, но наказ выполнили. Гроб заколотили, закопали и на том и забыли...
- Так что Фрома, шутника то нашли? Больно шутка странная, я б морду набил за такое!
- Ага, нашли... только не шутника а бабку евошную, на утро, когда сельские пришли лошадей просить, дед с бабкой так и жили, их лошадки работали на деревню, а они брали за это когда деньгами, когда мукой, в общем, вся деревня им помогала в замен лошадей. Так вот значит, померла бабка подумали! Да и возраст уже был уважительный, вроде всё ничего, но вот бака не сама отправилась к деду, а помог кто-то ей, нашли её сухую всю и страшно худую. Сразу вся деревня загудела, решили, что это дед был. Раскопали могилу, а у деда рожа довольная, в кровище, как будто и не умер вовсе. Короче порубали его с бабкой да сожгли.
- Вот ты сказочник, однако...
Зал, готовый пару мгновений назад, лопнуть как перетянутая струна, как будто наполнило облегчение сродни тому, когда просыпаешься после страшнейшего кошмара и понимаешь, что это был сон. Кто-то даже позволил себе нервный смешок, дабы показать, что смелее остальных и его эта история не впечатлила. Хотя Карл с Вильгельмом готовы были побиться об заклад, что скрипнула бы не неожиданно дверь, половица или, не дай Господь, сквозняк завыл, половину пришлось бы выносить, а вторую мыть. Весело переглянувшись, друзья продолжили трапезничать, слушая перепалку.
- Точно вам говорю!!! Да чтоб мне провалица!!!
- Вот и провалишься, бабку эту я знаю, работали прошлым летом в том селе, и на прошлой неделе её видели, договаривались на счёт телеги и лошадей. С города вместе ехали, узнал я её, вот и разговорились, а то что дед помер - то правда, только не хоронили его второй раз, а тем более не рубили на куски и не жгли! Так что брешишь ты всё, как пить дать, чистейшей воды брехня.
- Я тебе так скажу, померла она весной еще, и видеть не мог ты её ни как! Разве что перепутал с кем то. А вообще верь иль не верь - дело твоё, всё одно не изменишь ничего, дед умер и бабку утащил.
Так, слушая занятный разговор деревенских мужиков, закончился ужин.
- Как думаешь, есть ли что-нибудь подобное на свете? Упыри, ведьмы или еще что-нибудь из этого? - Вильгельма заинтересовал это рассказ, он почему-то, где то глубоко в душе поверил в искренность рассказчика. Только вот Карлу об этом говорить не хотелось. Всё время, шутник и язва, Карл пытался уколоть Вильгельма какой-нибудь поддевкой, поучением, причем делал это так профессионально, что тяжело было что-нибудь возразить. В принципе обижаться на него не приходилось, где-то глубоко, но очень уверенно и четко он мог рассмотреть и определить его истинное отношение к себе. Хотя другие курсанты напротив, сильно обижались, лезли драться и мстить обидчику, а иной раз Карлу так хорошо получалось провести сверстников, что те даже не понимали что произошло, а просто делали то, что он им говорил. Это его свойство многих бесило, еще больше восхищались и завидовали, и было чему: о том количестве прекрасного пола в компании Карла, в редкие дни увольнений, не мечтал никто. Даже когда Карл помогал знакомиться Вилю с девушкой, и вроде бы всё шло хорошо, в самый последний момент он мог всё испортить.
- Неа, всё это бредни! - дожевывая хлеб, сказал карл.- Да им же заняться нечем, вот и придумывают всё подряд. Сердце, фаршированное глазами! Потом спорят об этих сочинениях, потом морды друг другу бьют, потом мирятся, а потом всё по-новому! Не затейливая жизнь провинциалов.
- Ну а вдруг правда, нет, просто если на секунду задуматься а вдруг!? Вдруг есть упыри, что трапезничают своими живыми односельчанами, превращая их в себе подобных, ведьмы и колдуны, демоны к примеру.
- Нет, но теоретически, следуя 1Священному Писанию, демоны в отличии от всего выше перечисленного как раз таки есть, хотя я и в них не верю тоже. Бандиты, насильники, убийцы, воры - вот демоны, вот те с кем надо бороться и о ком переживать. А не об уважаемых и популярных персонажах горяче -любимого народного творчества, которое в отличии от насильников и убийц способствует прилежному поведению детей.
- Да нет, я проcто... просто опять предчувствие какое-то.
- Ну, может к драке, вполне возможно, дело к ней и идёт, именно по-этому я собираюсь допить пиво, сходить за угол и отправляться спать. Вмешательство в дела местной интеллигенции не входит в мои планы.
- Нет, я пиво допью, а ты иди, - Вильгельму всё не давала покоя эта странная история, в которой по всякому логическому разумению правдивого ничего быть не может совершенно, но гадкое чувство приближающихся неприятностей точит его, как только они сели ужинать. Карл пошел на улицу справлять нужду, а Вильгельм встал из-за стола и подошел к корчмарю.
- Чего желаете сударь? - услужливо, очень приторно и не искренне поинтересовался корчмарь.
- А не подскажите ли вы, милейший, вот что? Как вы находите историю которую поведал вон тот человек, Фрома кажется? Не случалось ли чего-нибудь подобного? - Вильгельм был готов к любого рода небылицам, отделить такое враньё от правды труда не составит. А это был очень полезный, хоть и не всегда проявляющийся, талант Вильгельма, иногда получалось определить правду говорит собеседник или же врет, за исключением тех моментов, когда человек сам верит в то что говорит, то есть обманутого поймать на лжи очень тяжело и на это он искренне надеялся.
- Да разные ходят слухи, одни говорят, что поднимаются мертвые другие, что всё это брехня. Кому верить не известно, одно сказать могу точно началось роптание недавно, раньше, сколько жил ничего не слышал подобного, разве что от молодежи кому заняться не чем, чтоб их всех.
- На вот, держи. - Вильгельм кинул на стол монетку. Корчмарь расплылся в идиотской улыбке и начал благодарить, желать всех благ, и всяческих благословений от всех подряд богов.
Вильгельм собрался идти на верх, в свои 'апартаменты' и заметил, что Карл так и не вернулся с улицы. Что-то долго он там, надо бы посмотреть, только бы опять во что- нибудь не ввязался.
На свежем воздухе было заметно приятнее чем в душном зале таверны. Ни одного облака на небе, большая луна и бессчетное количество звезд давали достаточно света, что бы все было отчетливо видно, всё кроме Карла. Где этот авантюрист? Осмотревшись вокруг, не увидев ничего не обычного, внимание Вильгельма привлёк странный шум за углом, то ли вздохи, то ли стоны, причем какие-то сдавленные, как будто смеешься когда этого ну совершенно не при каких обстоятельствах нельзя делать. Аккуратно заглянув за угол, Вильгельм увидел Карла лежащего с выпученными глазами, и пытающегося, упершись локтем в шею, не подпустить к себе какого - то мужика. Тот пытался достать Карла зубами зраз за разом, при этом, придурковато и сдавлено хихикая. Не долго думая, Вильгельм подбежал и с разбега ударил ногой по ребрам, послышался противный хруст - ребра сломаны, но противник не только не ослабил хватки, но и даже не посмотрел на опешившего Вильгельма, издал мерзкий смешок и принялся еще яростнее пытаться схватиться зубами. Карл пытался что-то сказать, но от напряжения получались только не членораздельные звуки. Последовал еще один удар по уже сломанным ребрам, он должен был свалить нападающего. Но тот опять издал смешок и продолжил пытаться укусить Карла.
- Что за херня? Эй урод слезай с него! - Вильгельм достал кинжал и начал методично наносить ему удары в шею и бок. Струйки душераздирающе воняющей мерзости начали сочиться из ран, но нападавший даже и не думал отпускать Карла. В отчаянии Вильгельм уцепился сзади за корпус нападающего, пытаясь оттащить его. Вонь была ужасная, парень явно не любил мыться. Многочисленные удары по корпусу успеха тоже не принесли. По ребрам, еще раз, и еще.. все бесполезно, а реакция только всё тот же противный истеричный сдавлены смех, только теперь со свистом вырывающимся из ран на шее... да и вонь, какая дикая вонь!
Вблизи не оказалось даже палки, не говоря уже о топоре или вилах. Время утекало с катастрофической скоростью. Кинув на Карла с вонючкой быстрый взгляд, Виль, пулей, кинулся обратно в таверну за оружием. Ворвавшись в трактир с парадного входа и забыв про конспирацию, Вильгельм, невольно остановил гвалт и намечающуюся драку, внимание мужиков привлёк незнакомец, ворвавшийся как стрела в корчму и налетевший на хозяина заведения.
- Мясницкий нож! Дай нож!- тряхнул за грудки корчмаря Вильгельм.
- Что?? - опешил корчмарь.
- Что стоишь! Нож давай или топор! Есть топор?? - став похожим на демона с выпученными глазами и летящей слюной из пасти, Вильгельм схватил корчмаря сильнее за грудки.
- Ахррр , - прохрипел хозяин и осел на пол тяжелым мешком.
- Вот гавно! Что б тебя!- Вильгельм бросился в сторону своей комнаты, чтобы взять саблю. Когда он бежал назад весь зал зачаровано провожал его на улицу. В этих краях редко кто так относился к корчмарю! А уж тем более редко кто носился с саблей по таверне! Короче говоря, такие действия в принципе были в диковинку местным и они не замедлили броситься на улицу за Вильгельмом.
- Карл убирай руки! - Заорал Вильгельма и мощным ударом опустил саблю на шею нападавшего... ничего! Нет, ну вообще ничего! Еще раз, и опять и опять! Вильгельм рубил и рубил пока голова немытого безумца не повисла на куске плоти. Поток вонючей и липкой жижи окатил задыхающегося товарища еще раз. Тело мгновенно обмякло и упало на Карла, не смотря на усталость после жуткой схватки с вонючим мужиком, он выбрался из под обезглавленного мертвеца. При попытке подняться Карла вырвало.
- Мужик! Ты чего! Ты же голову ему снёс! Да ты...
- Стоять всем! Всем оставаться на местах Именем Императора! Служба дознания! - выпалил задыхающийся от усилия и возбуждения Вильгельм. Трясущаяся рука с саблей была направлена в сторону местных, готовых, в силу своей простоты и безграмотности, наломать дров и устроить массу неприятностей. Но о службе дознания знали все, и все её боялись и на неё же уповали в случаях шедших вразрез с законом. А по сему, раз его служители вершат правосудие, то лезть к ним не под каким предлогом не стоило. Буквально секунду подождав, пока все придут в себя, Вильгельм бросился к поднимающемуся Карлу, воткнул саблю рядом в землю и помог другу встать. Тот тяжело дышал и отплевывался от источавшей миазмы, липкой жижи, вытекшей из мерзкого тела, слабо подергивающегося рядом.
- Что за....
- Отдышись, пойдём во внутрь. Всё спектакль закончен расходитесь. Это преступник, напавший на одного из дознавателей! Слышите, все по домам, ну или где вы там были! Или шли....
Дикий визг - крик из толпы заставил и без того перепуганных людей, готовых взорваться в любую секунду повернуться на крик. На одного из местных, с диким визгом, напала женщина не малых размеров, грязная, в изорванной крестьянской одежде. Зрелище было более чем отвратительное: немытые волосы болтались как сосульки, руки были то ли высохшей, смешанной с грязью крови, то ли в фекалиях - запах был жуткий. Сквозь порванную одежду видно было обнаженное, в какой-то бурой жиже, рыхлое тело. Только на этот раз некому было помочь несчастному, и баба вцепилась ему в плечо и вырвала кусок мяса. Она оказалась не одна, еще дюжина не званных гостей неслась на оторопевших работяг. Атмосфера наполнялась еще большей паникой и безумием от того, что нападавшие, не вели себя как нападавшие, они то придурковато хихикали, кто-то плакал, кто-то даже пританцовывал. Все это только усиливало ужас и дикость происходящего. По началу можно было подумать что из какого-то из ближайших домов для душевно больных сбежали подопечные.
- Все в таверну! - заорал Вильгельм, но разразившаяся паника свела на нет все попытки спасти людей. Кто-то начал убегать, но попадал к выходящим из темноты, кто-то столбенел и на него набрасывались. В таверну направились не все, те, кого не поймали при попытке бегства и те, кто стоял рядом. Очнувшегося трактирщика, пытавшегося закрыться изнутри, кто-то из мужиков, под влиянием страха и разыгравшегося безумия вытянул на улицу и зарезал, но пока разбирался с ним, какой-то длинный и очень худой парень обвил его своими руками-плетьми, обездвиживая и ломая кости. Хруст был настолько мерзкий, что, казалось заглушил крик умиравшего.
Вильгельм и Карл поняли что управлять, пожираемой какими-то сумасшедшими, толпой вряд ли получится и вбежали в таверну. Все кто последовал, а самое главное успел за ними - спаслись. Остальных разорвали буквально на куски, фонтаны крови, не человеческие крики, убиваемых как скот, людей сводили с ума!
Дверь Завалили столами и приперли скамьёй. Выдержать должна.
- Виль! Что за херня происходит!? Они что, все умом тронулись!? Бля, чуть не сожрал меня!.. А... как же воняет!
- Да не знаю я! Люди жрут людей... - Вильгельм принес с верху оружие, пистолеты и порох разложил на столе поближе к печке, на которой готовили еду. Порох почти просох, но все равно в этом состоянии вряд ли его можно было бы использовать.
- Упыри это...- заявили мужики все в один голос.
- Да хватит уже про них лепетать, какие упыри, господа, не время для шуток! Нападение! На дознавателей! Нас с вами, как вы имели счастье только что заметить, хотели убить - сказал Карл, занятый сменой верхней рубахи.
- Да как же господин, разве ж нападает кто с зубами? Не уж то на хуторе не вил не багров нет?! Точно упыри! Да и вон воняет как от них, понятное дело, что в земле лежали!
- Да, а что, кровь у них тоже протухла, раз изменниками стали? От этого?
- Я не знаю, я ничего не знаю, есть тут водка что ли? Корчмарь? Где ж он запропастился? Ах да. - Карл вспомнил картину смерти корчмаря, в прочем он это заслужил.
Когда крики за стенами стихли, в таверне наступила пронзительная, сводящая с ума тишина ожидания, разрываемая дико колотящимися сердцами. Нападавшие закончили убивать живых и поедать мертвецов. Наблюдавший за происходящим через щель между досками, на улице мужчина не выдержал, и его вырвало, звук был сравним со скрипом половицы в ночи, вроде бы не громкого, но такого не нужного сейчас. Разом, внимание большинства нападавших обратилось на таверну. Откушавшие человеческого мяса и крови мужчины и женщины, старики и дети поднялись и направились к убежищу.
Подойдя к таверне, они не начали пытаться выносить дверь, поджигать или вести переговоры. Снаружи скреблись по стенам, стучали в дверь и ставни, хихикали, выли, звали кого-то, просили помощи, ночлега, поесть, попить! Услышать можно было всё что угодно, как будто и не было недавно кровавой резни, а в самый разгар дня на рыночной площади люди занимались своими делами. Оставшихся в живых трясло от страха, кто-то плакал, кого то рвало. Кто-то тихо шептал себе поднос молитвы или проклятия. Карл и Вильгельм всячески подавали знаки - сохранять тишину. Холодный пот ручьями тек по спинам, от долгого замирания затекали конечности. Только не издавать звуков, только бы переждать пока они уйдут. Только бы хуторяне не опростоволосились!
Что это было, не уж то покойный нынче работяга был прав! В голове Вильгельма ураган мыслей грозил взорвать череп! Увиденное, конечно же не нарушало устоявшийся за много лет порядок в сознании, но вносили очень ощутимые изменения. Наставники все время твердили о не состоятельности речей и мыслей о подобных вещах. Так что, Вильгельму сейчас было совсем не легко, его сознание, с врожденной стойкостью к панике, сопротивлялось таким кардинальным изменениям не хуже не объезженного скакуна. А может это болезнь? Промелькнула мысль, тогда всё становится на места. Но, черт побери, какие картины рисует сознание, как сильно всё происходящее вокруг давило и норовило перевернуть с ног на голову, а потом вывернуть кишками наружу сам здравый смысл, все знания и эмоции, подготовленные строго для определенных, действий и событий теперь казались бесполезной кашей плещущейся в черепе. Но что-то не давало сорваться и упасть в бездну бушующего вокруг безумия, и держало на поверхности. О здоровом сне на ближайшие дни можно забыть. Да к тому же теперь гораздо серьезнее придётся относиться к любой сплетне о чем-то необычном.
На протяжении нескольких часов прослушивания безумной какофонии, люди были готовы распрощаться с рассудком. На столько противоестественно было происходящее, не было смысла в голосах нападавших, как будто они не видели и не слышали друг друга. Действия были не слажены четкой тактики не прослеживалось, кто-то просил поесть, кто-то просил убежища от каких-то бандитов, просили даже сдать в наём лошадь! В голове Карла промелькнул рассказ, недавно услышанный от одного из деревенских о бабке с дедом сдававших свой скот в наём и о том, как дед вышел из могилы и сожрал бабку! Теперь эта история казалась не придумкой какого-то прохвоста, а вполне реальной ситуацией.
Напряжение нарастало, терпеть становилось невыносимо. Но вдруг все звуки резко прекратились, скрежет, хихиканье, голоса - всё пропало. Если бы не всхлипы рядом сидевшего мужика, то Вильгельм подумал бы что оглох. Настолько непривычна казалась тишина, ощущение нахождения в пустом пузыре с откачанным воздухом на большой глубине, еще мгновение и пузырь схлопнется и толщи воды сильнейшим ударом раздавят всех! Тишину разорвал стук в дверь, да так разорвал, что двое батраков потеряли сознание, а один вскрикнул, как мог бы вскрикнуть осипший старый петух когда его поймали чтобы отправить в суп. Карл с Вильгельмом тоже не отличились холоднокровием и подпрыгнули как ошпаренные. Еще стук! Тук, тук, тук.
- Да чего вам, надо! Валите на хер от сюда! Что вам надо! Что вам надо! Что мы вам надо! - один из мужиков, с опухшим от слез лицом и образком святых в руке, не выдержал напряжения и вскочил, не смотря на жесты Карла.
- Вижу, есть живые! Замечательно! - раздался веселый голос с улицы. -Господа, я не причиню вам совершенно никакого вреда, я пришел говорить, и признаться, не намерен терпеть выходки полоумной черни.
- Будь ты проклят всеми святыми и что б темные вечно пожирали твою душу и чтобы... Карл ударил кричавшего по щеке, и еще раз, третьего не потребовалось, истерику удалось подавить. Встряхнув его за грудки, Карл произнес ему, смотря в глаза: 'Будешь говорить когда скажу, и делать то что скажу. Понял. Сядь, посиди.'
- О, - рассмеялся тип на улице,- вы наверное не так поняли меня, вам надо думать о себе, а с темными я как-нибудь договорюсь.
Карл жестом показал всем молчать, а Вильгельму указал на пистолеты.
- Но порох.. - прошептал Вильгельм.
Лицо Карла исказила гримаса гнева, глаза, сверкнули как тысяча солнц, готовые прожечь дыру в ком угодно, они, словно выдвигая ультиматум, указали на пистолеты. Вилгельм видел этот взгляд редко, но он не сулили ничего хорошего тому, кому предназначался.
- С кем имею честь говорить? - Карл стараясь не скрипеть половицами пробирался в сторону выхода. Над дверью была небольшая щель, в неё можно попробовать рассмотреть гостя.
- А вот и достойный для общения со мной здравый голос! Мое имя вам ничего не скажет сударь, а вот открытая дверь будет способствовать взаимопониманию и значительно упростит наш с вами разговор.
- От чего же Сударь, - Карл старался потянуть время, для заряжавшего пистолеты Вильгельма. - Иначе я не пойму можно ли вам доверять, учитывая тот факт, что ваши люди некоторое время назад отлично закусили нашими друзьями. И эта маленькая неприятность невольно заставила меня сомневаться и относиться с осторожностью к незнакомцам, особенно предлагающим помощь с вашей стороны двери.
Карл разглядел в щель молодого мужчину, лет двадцати, одетого пусть и не по последнему слову столичной моды, но достаточно богато. Щегольская шляпа с каким-то пером. Руки затянуты в длинные, по локоть высотой, краги. На боку шпага, пистолета не видно. А самое главное все те мерзкие типы стояли, остановившись, позади него в нелепых позах, а некоторые слегка покачивались, подрагивали как при припадках или сильной лихорадке.
- Эта оплошность моих... подчиненных, сильно расстроила меня не меньше чем вас, обещаю ничего подобного не повториться.
- А что же от них воняет то так? Милейший. Не следите вы за своими подчиненными, не моете, да и кормите плохо, вон на людей бросаются!
Вильгельм поднес пистолеты. Карл поманил его пальцем и тихо на ухо произнёс: 'По команде выбегаете через черный ход, оставьте лавку на улице, чтобы припереть дверь СНАРУЖИ, обходите на главный вход и заваливаете входную дверь'
- А как ты... - Карл не дал договорить.
- Не время, просто послушай...С кухни возьмите масло разлейте везде, приготовьте лампадки, сожжем тут всё к чертям как они зайдут вовнутрь. Вооружи людей чем-нибудь, ножи, ухваты, крышки от кастрюль, да что угодно лишь бы их не сожрали сразу же...
- Господа, - послышался голос с улицы, - вы не в том положении, чтобы задавать вопросы. Тем более осуждать действия моих подчиненных. Я делаю вам выгодное предложение: вы открываете дверь, я вхожу, мы говорим, а после каждый пойдет своей дорогой.
- Говорите так...
- Я начиню терять терпение, господа, будете противиться до рассвета не доживете.
Вильгельм показал, что всё готово, и направился с помощниками к Карлу что бы довести в план действий. Вместе аккуратно расчистили входную дверь, привязали к ручке бечевку.
- Вам ничего не стоит всех спасти, кстати, у вас чувствуются нотки столичного акцента, вы не оттуда? А может быть вы видели двух молодых господ? Они должны были прибыть как раз из столицы?
- Нет, вам наверное показалось, мне многие так говорят.
- А знаете я ведь могу поджечь вас и не дать выйти, потом когда вы задохнетесь посмотреть кто вы.
- Ладно, открою, обещаете пощадить?
- Клянусь честью дворянина!
- Хорошо подойдите один, и постучите, я открою.
Раздался стук в дверь, Карл потянул за веревку, дверь со скрипом открылась, на пороге стоял тот самый молодой человек. Не желая терять инициативы, вскинул пистолеты и ... щелк, щелк... вторя пара... щелк, отсыревший порох подвел, остался один заряд. Франт оказался не дураком, и поняв что происходит, бросился бежать, Карл прицелился последним пистолетам бах, клуб дыма, выстрел удался, но не понятно было попал ли он...
В таверну бросились старые знакомые с улицы, они пытались добраться до человечины через перевернутые столы и лавки, это дало время для того чтобы как можно больше гостей оказалось в таверне. Карл ждал до последнего момента пока твари не подобрались к нему совсем близко, дернул за вторую веревку, лавка стоявшая у входной двери упала и частично закрыла вход. Вильгельм не без помощи выживших селян закидали горящие лампадки вовнутрь таверны и заблокировали проходы. Пламя взлетело вверх почти мгновенно, начиная пожирать столы, лавки и тела вошедших. Недавний ужас наступил с новой силой, развернувшаяся картина не уступала в безумии предшествующему поеданию селян. Горящие не бегали, пытаясь потушить огонь, не пытались найти выход, а всё так же смеялись, плакали, просили есть и пить. Из-за угла горящей таверны вылетел Карл.
- Виль! Вход контролируйте! Вход не до конца перекрыт! - проорал Карл и бросился на поиски недавнего парламентера и нанимателя нападавших на них господ. - Мать вашу! А вы откуда взялись!? - навстречу вышло трое грязных, с безумным взглядом, людей.
Импровизированный отряд вступил в схватку с сумасшедшими, но несмотря на численный перевес в сторону Вильгельма и Карла, нападавшие имели один большой плюс - они не чувствовали боли, усталости и страха. Им, всё таки, удалось унести с собой двоих и тяжело ранить одного местного. Карл не стал останавливаться для оказания помощи, а рванул на поиски молодого виновника развернувшей кровавой бани.
- Черт! Черт, Черт, Черт...- выругался Вильгельм. - Мы не сможем ему помочь, посиди с ним. - Обратился Виль к оставшемуся в живых мужику.
- Что делать-то мне с ним? Я врачевать не обучен, - трясущимися руками, пытаясь зажать хлещущую кровь из рваной раны.
- Я скоро вернусь, - Вильгельм отправился за Карлом.
Лежащего без сознания, молодого 'дворянина' нашли не далеко от входа в таверну. Развороченное плече, большая потеря крови, но все еще жив. Решено было оттащить его поближе к горящей таверне. Срезав с мертвых крестьян рубахи, наделали что-то похожее на бинты и перевязали парня.
- Да что вы делаете ваша милость! Да его же добить надо! Или бросить в огонь вон к этим, а не выхаживать! - у мужика начиналась истерика, от напряжения капилляры на глазах полопались, правая часть лица начала подергиваться. Он схватился за мясницкий нож, трясущийся от злости и желания пролить кровь командира нападавших.
- Его надо допросить. Не делай глупостей. Сядь. - Вильгельм переглянулся с товарищем. В отличии от крестьянина он не испытывал чувства мести к парню, его отлично выучили: поймай - изучи - убей, но не как не по другому.
- Да к черту вас! - кинулся на лежащего мужик. Подоспевший во время Карл сделал выпад и насадил мужика на саблю.
- Мог бы не убивать... Оглушил бы...
- Да он же сошел с ума! В таком состоянии он бы его сначала, а потом на нас бросился! Он опасен для нас.
Карл посмотрел на тяжело - раненого крестьянина.
- Не спасти нам его, с собой не взять. Надо добить.
Вильгельм молча мотнул головой, он понимал что Карл прав, что они не могут позволить себе такую роскошь как уход за тяжело раненым. Небольшим росчерком кинжала, Карл вскрыл ему сонную артерию.
Наконец-то наступила тишина, ни стонов, ни смеха, не плача, эта тишина была, пожалуй, самой желанной и долгожданной, даже горящая таверна и редкое шевеление внутри не могли нарушить насупивший покой. Где из-за леса, сквозь деревья начали пробиваться рассветные лучи встающего солнца.
- Водки бы. - сказал карл глядя на занимающийся рассвет.
После пережитого друзья валились с ног от усталости, с трудом нашлись силы чтобы перевязать и оттащить плененного в дом. Рассудок подвергся не меньшему испытанию нежели плоть, только инстинкты и навыки, полученные в Академии, не давали им впасть в то черное безумие, которое так легко поглотило местных крестьян. Произошедшее не укладывалось в головах, мало того, что о подобном не было написано в книгах и не освещалось в стенах академии, тот сумбур и та нелепость, что происходили, не вязалась с тем фактом, что кто-то смог узнать где их искать... они сами исключительно по великой случайности свернули не на ту дорогу. И зачем их искать, они ничего не успели сделать такого, за что можно искать и убить... Но больше всего не давала покоя та кровавая жестокость с которой всё происходило. Крестьяне рвали друг друга как ветошь, со свирепостью бешеных псов. Так же открытым оставался вопрос о том кто, все же это были такие и как будучи безумными или одурманенными они как марионетки точно выполняли распоряжения командира... На занятиях им приходилось наблюдать одурманенных, взаимодействовать с ними, но никогда не получалось добиться точного, почти ювелирного, выполнения поставленной задачи. От вопросов, предположений и фантазий голова готова была взорваться, что это было, объяснить с помощью багажа знаний накопленного за всю жизнь, не представлялось возможным. Чтобы не свихнуться как недавние знакомые, было принято решение отдохнуть в доме МЕЛЬНИКА.
В доме было достаточно просторно и светло, такая редкость как приличных размеров окна со стеклами могли позволить себе только очень зажиточные селяне, это только подтверждало, что мельник неплохо зарабатывал и не только на мельнице. Замок на двери, тоже редкость в таких глухих местах, оказался простым, такие вскрывались очень легко при наличии необходимого навыка, но в деревне таких людей скорее не было, и дом местным представлялся жутко дорогим и неприступным. Друзья не стали ничего изобретать, а легли прямо в гостиной, закрыв ставни и двери. Пленнику обработали раны и уложили на пол, а за ногу привязали веревку с глиняным кувшином, стоявшим на столе. Мера была скорее для очистки совести, понятно было, что парень никуда не денется. Но в данной ситуации лучше перестраховаться чем потом не проснуться.
Выполнив все не хитрые приготовления, Карл и Вильгельм провалились в беспокойный и полный кошмаров сон. Во сне Вильгельм пытался допросить привязанного к стулу, дурно пахнущего безумца. Но тот всё время отвечал: 'За что же это вы меня добили? Не спасли! Будьте вы прокляты, и пусть тебя пожрут и пусть ты сдохнешь от кровавого поноса'. Карлу снился парламентер и то, как все пистолеты дали осечку, а наглый, придурковато смеющийся, с красными глазами в разные стороны и пеной у рта парень не спешно вошел в таверну, набросился на него и ударил глиняным кувшином по голове. На этом моменте он проснулся, посмотрел по сторонам и не увидел кувшина на столе, слава Богу, всего лишь кувшин... Что? Кувшин!
- Виль! Подъём! - Карл Бросился к раненому но не обнаружил его на месте.
- Где он?! - подскочил Вильгельм с кинжалом в руке.
- По комнатам надо смотреть, прикрывай! - Карл двинулся в сторону ближайшей приоткрытой двери. Была ли она закрыта до этого, он не помнил, но начинать решил именно с неё.
- Карл, - произнес Вильгельм, указывая на торчащую из под соседней двери веревку.
Карл мотнул головой, на цыпочках направился к соседней двери. Вильгельм взял табурет и встал сбоку от двери. Резким рывком открыв дверь Вильгельм, кинул табурет в проём, прозвучал стук а затем тихий стон.
Получив условный знак, Карл забежал в комнату и обнаружил скорчившегося парня на полу одной рукой держащегося за голову.
- Виль бери его, оттащим в гостиную.
- Вроде пришел в себя, можно поговорить с ним. Посмотри как там на улице, надо открыть ставни.
Для привлечения меньшего внимания Карл поднялся на чердак. На улице пекло солнце, судя по его расположению, время было послеполуденное. С прошлого появления стало заметно светлее, догорела таверна. Интересно, где их вещи, надо будет потом посмотреть. Подозрений не вызывало ничего, хотя укрывшийся от посторонних глаз профессионал, не важно убийца, вор, или шпик, никогда не выдаст себя. Но с другой стороны, ночное нападение, учитывая темное время суток, было спланировано из ряда вон плохо, о профессионализме и опыте не могло идти и речи! И опять Карла посетила мысль, что все это бред! Какой бред! Спустившись вниз с чердака, он подошел к Вильгельму, спросил нет ли у того чувства тревоги. Нет, Карл не верил в какие - то суеверия или магию, но Виль иногда так четко угадывал надвигающиеся неприятности, что спрашивать у него, время от времени, стало привычкой. И на этот раз Вильгельм сказал ему, что сегодня тихо. Набравшись духу, Карл открыл ставни одного из окон, ничего не последовало, и он решил открыть все остальные. Яркий дневной свет полился в дом, после ужасно напряженной ночи, свет казался чем - то материальным и приятным, вот - вот и можно будет схватиться за него. Раньше дневной свет не вызывал такие ощущения, это было что - то обыденное и банальное, само собой разумеющееся, не было даже мысли о том, что однажды ночью они могут и не дожить до утра и больше никогда не увидеть лучей солнца.
- Чего задумался там. Помоги к окну его оттащить. - Вильгельм уже пытался приноровиться тащить пленника в одиночку.
- Иду, - Карл схватил пленника за ноги а Вильгельм за концы одеяла на котором он лежал.
Все это время пленник притворялся спящим, не открывал глаз, но как только попал из полумрака на свет, к окну, не выдержал и дернулся, слишком ярко было даже для закрытых глаз.
- Открывай глаза, - тишина, - Виль, ткни его в рану.
Вильгельм носком сапога не сильно пнул в рану на плече, пленник вскрикнул, и открыл глаза. Корчась от боли, какое-то время он еще несколько раз повторил эту процедуру и начал говорить.
- Ну, господа, и что же вы будите делать дальше? - на усталом лице начала появляться улыбка.
Парень держался уверенно, как будто перед ним были какие-нибудь крестьяне. Но он даже не подозревал, что перед ним люди которые обучены не щадить врага ни при каких условиях, исключение - польза которую он мог принести, в данном случае это информация. Друзья почти на физическом уровне чувствовали голод от не знания и не понимания ночного безумия. Карл и Вильгельм не собирались вступать с ним в сделку или обменивать его жизнь на информацию, они хотели выбить её из него теми способами которые были возможны в данной ситуации, а потом без жалости, но и без излишней жестокости убить. Экономия времени и сил - принцип которому их обучали.
- А наглости, сударь, вам не занимать. - опешил от Вильгельм.
- Кто послал? - вступил в разговор Карл, слегка надавливая на рану.
Опять крик, дрожь, хлопанье глазами. На этот раз из глаз брызнули слезы, но противная ухмылка, будто в насмешку, опять появлялась на лице.
- Смотри чтобы сознание не потерял опять.
- Я....не могу сказать, а даже если скажу, вам вряд ли удастся что-либо сделать с этим знанием - парень выдавил из себя слова сквозь боль причиняемой Карлом.
- Откуда знал что мы здесь? - еще тычок в рану.
- Они знают всё обо всех, даже сейчас наблюдают.
- Кто эти 'Они'? Виль ничего не чувствуешь? - Карл обратился к товарищу.
- Вы не поймете, никогда...
Эти ответы были единственным что он говорил, и снова и снова ему причиняли боль, пальцы были уже без ногтей, кожа на ногах отсутствовала, уксус и соль не помогали... Даже Карл со своим умением убеждать и приказывать не смог ничего сделать. Время уходило, остаться на ночь в мясорубке, где еще чувствовался запах крови и вонь мерзости что текла с нападавших, не хотелось, тем более может парень и прав, за ними следят и, возможно придут еще раз. Как держался пленник вообще не понятно, еще немного и он умрет, а тайны и вопросы так и повиснут в воздухе тяжелым, смрадным, сводящим с ума, липким облаком.
- Виль, отойдём.- Карл встал с табурета и быстрыми шагами пошел к выходу, Вильгельм последовал за ним. - Он сейчас помрет, и мы останемся с носом, он ничего не расскажет. - Карл нервно теребил полотенце, которым вытирал руки от крови.
- Да уж, крепкий гаденыш, даже не ожидал, или мы что-то не так делаем... задумчиво уставившись в никуда сказал Вильгельм.
- Да, на деле всё сложнее чем в книгах.
- Есть мысль. Сейчас немного подождем пока он успокоится и начнет засыпать, ты подойдешь и как умеешь, спросишь в какую сторону ехать в Его город. Шанс не велик, но возможно он не говорит то, что считает секретом, а расположение города точно не секрет, может в забытьи его и скажет. Дальше - трата времени и сил.
Спустя некоторое время, когда пленник начал проваливаться в сон, Карл спросил его тихо, но настойчиво о расположении города. Расчеты Вильгельма оказались правильными, парень, находясь в забытьи, сказал направление и название - юго-восток, Печнев. После, Вильгельм вскрыл ему шею, в следствии чего, парень истек кровью и испустил дух. Друзья отрубили ему голову, и зашвырнули в горячие угли таверны, на упыря он похож не был, но лучше перестраховаться, поддавшись суевериям, чем нелепо погибнуть.
Во время нападения лошади не пострадали, при таверне не было конюшни, она была только у хозяина. Вещи тоже были у дома хозяина таверны, не до конца просохли, но целые и чистые. Это было большой удачей, иначе пара мужиков в крестьянских робах, с оружием, деньгами и на лошадях были бы как две белые вороны, и расследование продолжить было бы крайне сложно. Хотя о конспирации тоже можно забыть, если их нашли в такой глуши, и при таких странных обстоятельствах, то не мудрено если в том городе их тоже встретят. Риск, большой риск, но вернуться назад с пустыми руками, тем более теперь точно ясно что в Южных землях творится что-то странное. И долг каждого сына императора делать всё, чтобы империя процветала и не погибла.
Карл приготовил лошадей к дороге, Вильгельм собрал в доме необходимые вещи для путешествия, нагрузили на запасную лошадь и выдвинулись. Ехали в молчании, у каждого в голове были свои мысли, много надо было обдумать. Вчерашняя резня была для них как боевое крещение: первое серьёзное дело, первое убийство, всё вчера было впервые, особенно жрущие друг-друга люди! Этот факт не как не выходил из головы ни у одного, ни у другого. Ближе к вечеру вышли на дорогу ведущую в Печнев.
Дорога, если её так можно было назвать, не сильно отличалась от той по которой они приехали. Тоже узкая, тоже зарастающая, видно было что ей редко пользуются. Скорее всего активно в сезон когда убирают поля и мелят муку. Значит раз - два в год, а следовательно ближе к осени, то есть через два месяца сюда начнут стекаться крестьяне с мешками зерна. Значит рядом есть деревни, и теоретически на них можно наткнуться, ночевать в лесу было бы не безопасно, но не менее опасно оставаться в на мельнице. Кто-то из мужиков в таверне говорил что-то про соседнюю деревню, и что она в нескольких часах от сюда. Так и получилось, поселение обнаружено друзьями было до темна, чему они были очень рады, и, теперь аккуратно, направились в деревню. Подъезжая ближе, нарастало ощущение чего-то не правильного, не естественного, некоторые дома были с открытыми дверями, собаки, обязательный атрибут практически каждой деревни, отсутствовали, а жителей и вовсе видно не было. Деревня располагалась вокруг дороги, по обе стороны по ряду домов, где то в середине, основной тракт пересекала как раз та дорога по которой они пришли, дальше она уходила в поля.
- Опять какая-то чертовщина, где все! - сказал Карл, оглядываясь по сторонам.
- Да, странно. Послушай какая тишина, как будто вымерли все разом. Пойдем вон в тот дом посмотрим что там. - Вильгельм указал на один из домов на перекрестке.
Друзья двинулись к дому который выглядел по проще, в нем, скорее всего, была всего одна комната, не оправданный риск заходить в дом где есть место чтобы укрыться и сделать засаду. Дом был не богатый, стекол не было, а ставни не закрыты, света хватало чтобы спокойно ориентироваться внутри без дополнительного освещения. Обойдя его вокруг ничего странного не было обнаружено, за исключением бесовой жженки 3 рассыпанной у входной двери, как в народных сказках о нечистой силе - для защиты. Но более странное было то, что жженка была в нескольких местах растерта, или это случайность - совпадение или защита кому-то не помогла. Внутри дома царил беспорядок, похоже было на последствия драки, стол у двери, но отодвинут - видимо закрывал дверь что бы кто-то не прошел, посуда побита.
- Ничего не понимаю, - Карл направился к выходу.
- Надо еще посмотреть в других домах, - сказал Вильгельм выбрасывая народное снадобье. - Знаешь что меня больше всего беспокоит, что эти люди сейчас в таком же состоянии как и те с кем нам пришлось встретиться, и в данный момент они могут доедать своих соседей а потом направиться к нам. Хотя нет ощущения что что-то может произойти.
- Не думаю что переживем еще одну такую же ночь, тогда нам просто повезло.
Пока Карл размышлял в слух, Вильгельм краем глаза заметил движение у одного из домов, и, не подавая вида, пошел с товарищем к следующему дому.
- Кто-то следит, справа дом, - сказал Виль шепотом, указывая совсем на другой дом, но на то же место где он увидел движение.- из-за крыльца.
- Заходи в дом, я обойду, найду окно сзади или дверь, не оборачивайся, - в голове Карла появился план по поимке следившего.
Пока Карл обходил дом, Вильгельм через щель в ставнях рассмотрел маленького - щупленького дедульку, он наблюдал за домом, который сейчас осматривали друзья. Дед не походил на тех, с кем пришлось встретиться прошлой ночью, а наоборот, казался запуганным и жалким. Быстрыми шагами дед перебежал к крыльцу дома который несколько минут назад друзя исследовали. Возможно - один из выживших, если они мертвы конечно же, как цинично бы это не выглядело но облегчило бы задачу двум молодым дознавателям. Еще одну такую же ночь они не переживут. Когда Карл заходил в дом, дед нырнул в открытый проём осмотренного ими дома.
- Бегом, в дом из которого мы пришли. Давай, он туда забежал! - Вильгельм рванул к намеченной цели, выхватив на ходу саблю.
Карл, не задавая вопросов последовал примеру друга, и уже через пару мгновений он стоял у крыльца, а Виль заглянул в окно и подал знак что все чисто, и ворвался в дом вслед за Карлом. Каким бы странным это не показалось, но в доме было пусто, никого, ни единой души. Дед растворился будто призрак.
- Виль, предлагаю убираться отсюда, я не суеверный, но нервы могут сдать, не хочу быть похожим на того мужика который клацал зубами у моего лица. - Карл не чувствовал никогда ничего подобного. Толпы дурно пахнущих сумасшедших с пеной у рта и красными глазами, смотрящими в разные стороны, жрущие людей, друг друга, и с черной протухшей кровью не испугали бы его, но неизвестность, отсутствие какого либо объяснения пугали больше всего.
Вильгельм приложил палец к губам и, молча, указал на половицу немного выделявшуюся от остальных. Похоже теперь ясно куда делся дед, погреб, как же раньше не решили проверить? Да, в оперативной работе не так всё просто как в книгах... Немного зазевался, потерял бдительность и уже лежишь с колотой раной или проломленной головой. Опытный дознаватель первым делом проверил бы погреб.
Отодвинув циновку, друзья обнаружили лаз в подвал. Карл принес веревку и зажег факел. Веревку привязал к кольцу люка, и на счет 'три' дернул, а Вильгельм кинул вниз разожженный факел.
Из подвала раздались детские и женские крики, но не крики безумных, готовых сожрать тебя, а крики страха и боли, скорее всего выжившие.
- Виль! Вроде выжившие. Дед не был похож на тех. - Карл аккуратно подходил к проёму в полу.
- Мы вас не тронем! Вам нечего бояться!
- Вы хто такие? Откедова. - послышался скрипучий старческий голос.
- Дедуля, вылезай, ты же нас видел, порядочные люди, да и мы тебя видели. Вылезай, поговорим, хотели бы сожгли вас давно.
Дед вылез из погреба, подозрительно осматривая двух высоких вооруженных парней.
- Ну, дед, рассказывай, от кого это вы тут прячетесь? - начал Карл, не дожидаясь пока старик соизволит начать разговор.
- Ай, черт с вами, точно убили бы если бы эти были, - с облегчением начал рассказ дед.
- А кто они, дедуль? - перебил старика Вильгельм,- и чего им надо было?
- А ты не перебивай, коли хочешь чтобы рассказал, - дед понял что убивать никто никого не собирается, почувствовал себя значительно лучше.- Так вот, не знаем мы кто это был, только много народу перебили, а некоторых то ли с собой угнали, то ли они сбежать смогли. Нет среди мертвецов их.
- А как они выглядели? Кто-нибудь видел? - Вильгельм чувствовал нарастающее беспокойство.
- Да то что бы. Савка пастух, дурачок местный, прибежал весь в слезах, соплях, убивают там говорит, упыри говорит, я своим сказал чтобы в доме схоронились и жженки посыпали, а вдруг правда, не приведи господь. Спросил Савку что бы показал где и кого убивают, пока пытался его разговорить, слышу крики в соседнем доме, я, значить, понял что уйти не успеем, велел всем в погреб, и без меня не вылазить, а сам огородами, посмотреть что происходит. Только глаза уже не те, видел как кто-то по домам шарит, вытаскивают кого нашли, и уводят. Все какие то дерганые, суетные, как будто торопились куда-то. Переждал я в лесу пока затихнет всё, потом в хлеву переночевал. С утра разузнал что вроде в деревне все успокоилось, пришел к своим, сказал чтобы вылезали, но если что, то назад. Пока осматривали деревню, вы приехали, вот мы в погребе опять и спрятались.
- Понятно, что ничего не понятно, а где трупы, про которые ты говорил, а дедуль? - сказал Карл.
- А, мертвецы штоль? Пойдём покажу. А вы тут сидите пока не приду! - сказал старик в проём подвала.
Пока старик вёл их к месту где, как он говорил, и совершалось убийство, Вильгельма одолевали мысли что дед чего -то не договаривает, но не мог понять чего. Вроде бы и не был связан с нападавшими на них, да и в рассказе его нет изъянов, но вот что-то дед не прост. Может быть он как-то косвенно помог или привёл, или не предупредил во время, может он увидел как убивают ненавистного соседа и остался безучастным... может, может... Дед начал тыкать пальцем в крайний дом.
- Там, за тем домом на огороде они, только я туда не пойду, шибко жутко там.
- Пошли, мертвые не кусаются, мы не долго там.- сказал Вильгельм.
- Помилуйте господин, я второй раз не хочу на это глядеть. Нехорошее место, проклятое.
- Да что ты там бормочешь, чего это оно проклятое? По твоему, если несколько человек убили, так значит место проклято, а что же тогда после сражений? На поле и зайти тогда нельзя. - усмехнулся Карл
- Не понимаете, и не хотите... - дед опустил голову и пошел на место массовой расправы селян.
Друзья в сопровождении старика дошли до небольшого оврага, за домом, на который указывал старик и замерли, открывшийся вид поражал, вышибал дух и заставлял заикаться. Зрелище было еще более жуткое чем ночное представление. Мертвые крестьяне лежали, стояли, сидели, создавая какой-то замысловатый узор, рассмотреть его полностью не представлялось возможным, не хватало высоты, но ощущение было такое как будто какой-то сумасшедший художник или скульптор творил своё безумное искусство. Некоторые тела были изуродованы до неузнаваемости, вырванные, валяющиеся на земле внутренности, лопнувшие глаза, бурые, раздувшиеся языки. У некоторых кожа походила на одетый костюм, болталась на теле как платье, кто-то был совсем синий, кто-то красный, и вонь Страшная, умопомрачительная вонь.
- Вот же гадство! - выдавил из себя Карл. - Виль, ты же тоже это видишь...
- К сожалению да, - Вильгельм вытер платком испарину со лба.
- Вот черт!! Черт!! ЧЕРТ! Почему опять под ночь! - Карл пнул стоящую рядом бочку. - Виль, надо рвать отсюда! Не удивлюсь, если они оживут, - он указал пальцем в сторону мертвецов. - Сжечь не успеем, может хоть уехать под дальше. - безумие потихоньку начинало пробираться в сознание Карла.
- Нет, на ночь ехать еще хуже, заночуем тут, тоже в подвале каком-нибудь, вряд ли те, кто отправлял парня за нами за два дня узнает, что он мертв, неделю туда, неделю сюда, пусть даже если на лошадях, то неделя всего, туда - назад. Так что пару дней есть у нас, а вот ночью на волков или еще на что-нибудь нарваться можем. - Не паникуй, во всём разберемся, и выберемся.
- Господин,- дед, стоявший до этого не заметно, тихо подал голос, - уходить надо, долго мы тут. Не приведи господь чего не хорошее случится...
- Постой, еще немного, - Вильгельм старался запомнить как можно больше, чтобы потом всё записать, такое он видел в первые. Обязательно надо донести до старших офицеров - наставников. - Карл, некоторые также улыбаются как и те, что их только держит в таком виде...Старик, когда ты говоришь всё случилось?
Дед не отвечал, только стоял, что-то попискивая и себе под нос.
- Эй, ты оглох дед? - Вильгельм оторвался от наблюдения женщины с вырванными, стоящим сзади соседом, щеками и раскрытой, как жуткая пасть, грудной клеткой. Сосед еще сжимал остатки плоти в руках. Складывалось впечатление что они сходили с ума, рвали друг-друга на части, а потом кто-то сказал им стоп, и они как по волшебству так и застыли.
- Старик, ты чего замолчал?
По мере того как Вильгельм подходил к нему, старика начало слегка потряхивать. Тряска всё увеличивалась, Вильгельм двумя быстрыми шагами подскочил к старику взял его за плечи, пытаясь успокоить его. Тряска продлилась еще пару мгновений, и он затих, голова безжизненно упала на грудь. Но дед не упал, остался стоять, Карл вытащил саблю и встал на изготовку. Понимая, что произойти сейчас может всё что угодно, Вильгельм потихоньку начал отходить от старика, тот в свою очередь поднял голову и уставился на Вильгельма. Гляделки тоже продолжались недолго, но спустя несколько безумно длинных мгновений, Карл и Виль чуть не подпрыгнули, Глаза деда начали расходиться в разные стороны, а один из них начал наливаться кровью и по краям засочилась знакомая уже черная мерзость. Спустя мгновение глаз лопнул, извергая смесь крови и отвратительно пахнущей субстанции.
- Карл, не спи! Руби пока стоит!- напряженно проговорил Вильгельм.
Карл стоял в оцепенении, казалось, что его вот-вот постигнет судьба старика, но как только дед начал двигаться в сторону друга, сработали вдолбленные в академии инстинкты, и резким, мощным ударом сабля со свистом перерубила ему гортань, мышцы, артерии и увязла в позвоночнике. Это не убило деда, но приостановило, таким образом у друзей появилось время чтобы сориентироваться и всё-таки отрубить голову сошедшему с ума старику.
- Пойдём, давай Карл! - Вильгельм потянул его за собой насильно за рукав.
- Иду, - выдавил из себя Карл, ноги будто ватные, не хотели слушаться, сознание испытывало серьезное напряжение. Стоило закрыть глаза как в голову склизкими, противными и холодными щупальцами начинал пролезать страх и дикое желание всё это прекратить любыми способами, броситься бежать, рубить всё направо и на лево, а где-то глубоко в голове появилась мысль, что наложить на себя руки- самый идеальный вариант. Даже Вильгельм начинал раздражать и бесить.
По мере отдаления от скопления мертвецов, сознание прочищалось, как туман при сильном ветре, начинало развеиваться наваждение, оставался только простой и понятный человеческий страх за свою жизнь, но изгонять его из себя друзья научились еще в академии, и это не было проблемой.
- Что могло такое сотворить, а Виль, что это вообще за херня! Ты видел сколько их там было? Слышишь, а может упыри? А может это не сказки всё?
- Не знаю, - в голове Вильгельма кипела работа, гигантское количество вариантов его разум пытался рассортировать и уложить в одну картину, но раз за разом картина рушилась. - Я даже предположить не могу, идея с упырями подходит в этом случае как нельзя лучше, но Карл, ты только представь себе: если тут погибла целая деревня от упырей, то при их реальном существовании весь наш человеческий род извелся бы очень давно. Нет, тут что-то другое. И надо сообщить властям об этом, там, надеюсь есть люди способные понять и решить что с этим делать.
- Ввязались в какую то дрянь, а эти скоты в академии могли бы и предупредить, несколько раз могли погибнуть.
- Надо еще бабам сказать, что дед их помер, пойдём к ним.
Подходя к дому, друзья услышали какой-то гул со стороны дома, где в подвале прятались выжившие и перешли на легкий бег, доставая на ходу сабли. Забежав в дом, заметили, что люк в подпол слегка подпрыгивает, а от туда доносится какофония крика, стонов, плача и смеха. Мурашки пробежали по телу Карла, и он с немым вопросом посмотрел на Вильгельма.
- Сено, тащи сено и масло, сожжем тут всё к чертям, - процедил сквозь зубы Вильгельм. А сам в это время подтаскивал тяжелую лавку, что бы опрокинуть её в люк, когда они его откроют.
Карл вернулся с кувшином масла и охапкой сена подмышкой.
- Надо ещё, помоги стол подтащим на люк, чтобы не вылезли.
- Ты не пытался с ними говорить, может просто испугались?
- Да бесполезно, они теперь другие. Им всем теперь одна дорога - в огонь, - философски заметил Вильгельм. - Вместе сходим, по больше принесем, одно мы знаем наверняка, огонь на них действует.
Вернулись с тремя большими охапками сена и соломы. Масла нашли еще один только кувшин.
Открыв люк, обнаружилась до боли знакомая картина, изуродованные тела, пена изо рта, безумные глаза. Без сожаления и жалости вниз было скинуто сено, тряпки из дома, табуретки и лавка. Сверху всё это было сдобрено маслом и подожжено. Огонь беспощадно пожирал несчастных крестьян, еще два дня назад это могло бы показаться бесчеловечным, но сейчас это необходимая мера. Горящие люди, или не люди, тянули руки к парням, не пытались сбить огонь, просить помощи, просто горели и хотели дотянуться до ребят. Пару раз пришлось усердно и быстро рубить пальцы, одна из баб изловчилась и ухватилась за край проёма. Происходящее выжгло последние крупицы сострадания к горящим, и нет теперь места сожалению и слабости...
Ночь друзья провели на чердаке дома напротив, чтобы не терять времени завтракать пришлось в дороге, в доме старосты прошлой деревни припасов было в достатке, поэтому друзья не ущемляли себя в пище. С самого восхода они были в пути, не желая терять ни минуты времени, они торопились в Печнев. Именно оттуда прибыл тот молодой наглый хлыщ, управлявший странным отрядом. И, скорее всего, оттуда он получил приказ убить двух столичных дознавателей. В любом случае необходимо доложить о случившемся местному представителю императорской власти. А в их задании теперь появился смысл, понятно было, что без расследования тут не обойтись, даже появились первые зацепки, хотя что с ними делать было пока не понятно? В Печнев, как и в любом крупном городе, должен быть представитель императорской службы дознания, с этим человеком и надо было поговорить, если он еще жив, не приведи Боги, или сам Печнев уже стерт. События разворачивались очень стремительно, неожиданно и совсем уж не в лучшую сторону .
Передвигаться решено было не по проторенному тракту, а по полям, минуя деревни и хутора. После трех дней пути, на утро, друзья заметили, что лошади выбились из сил настолько, что было решено зайти в ближайшую деревню или, возможно, городок и сменить их или доехать с кем-нибудь по пути. Четвертый день пути преподнес еще один сюрприз, лошади стали исходить знакомой вонючей жижей, из пасти и глаз сочилась бурая, дурно-пахнущая, слизь. Долго не думая лошадей решили забить. Множественные колотые раны не принесли животным совершенно никакого вреда, они всё так же стояли и вяло стригли ушами. Пришлось рубить ноги, что бы животные упали, и сжигать туши. Вильгельм, потом уже в дороге, поразился тому, как они с Карлом спокойно превращаются в мясников и палачей. Как просто они лишают жизней и пытают живого человека, от этих мыслей иногда пробегал не приятный холодок. Остаток пути до ближайшей деревни прошел без приключений, если не считать тяжелых дум которыми были заняты головы ребят, все было тихо: ни погонь, ни сумасшедших норовящих сожрать тебя. Достаточно быстро добрались до придорожной деревеньки выросшей вокруг местной корчмы на развилке имперского тракта. Не составило труда найти следовавший до Печнева крытый фургон, и еще через три дня были на месте.