Взгляд с другой стороны кулис
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Взгляд с другой стороны кулис
Я не помню как начиналось это чувство - как первая неловкая любовь -
но чистая, охватывающая всю, до кончиков пальцев... Я долго
наблюдала за младшей сестрой, отводила ее на репетиции, помогала
готовить костюмы к концертам, незаметно мерила ее маленькие
балетки...Хм.. балетки были не настолько маленькие - у нас ведь
небольшая разница в возрасте..
И в один день поняла: я невыносимо страдаю от того, что я не на сцене,
что я, эмоциональная натура, на выражаю себя через то, что наиболее
мне подходит - в танце, гипнотизирующей и пьянящей пластике...
Мама составила мне компанию (не скажу же я "привела"), мы пришли к
хореографу, в ансамбль классического танца "Дивертисмент", и
Валентин Николаевич Лебедь (какой потрясающий символизм!) сказал:
"Я долго наблюдал за тобой - когда же ты наконец решишься!"
Как во всем - был долгий путь, особенно когда балериной быть не
хотела, и думала - немного тренировок - и вот я уже на сцене!.. Была
постановка ног, рук, спины, головы (о технике говорить не буду - это
мало интересно неискушенному (как принято говорить) читателю и
оставим это великим балеринам). Мои близкие, которые давно со мной,
могут рассказать, как я не люблю, когда меня ломают... Только из-за
этого насмарку могут пойти все труды педагогов, но им стоит знать со
мной: я ненавижу, когда меня оскорбляют или унижают, чтобы я,
обидевшись, достигла высот, доказала всем! Ласка и похвала - и я всего
достигну гораздо быстрее. Только в институте я сформулировала для
себя: мне нужен подход из "Укрощения строптивой".
Когда в 11 - 12 лет я пришла и меня начали ломать - я ненавидела
"станок" - так мы называли наши тренировки - и хореографа, но
обожала постановки, репетиции и концерты.
Мы, по молодости, ужасно трусили, входя в зал, но питали
безоговорочное уважение (привитое педагогами) к нашему гению
балета и сцене. А она видит все - тебя насквозь - трепетную,
страдающую, больную, неготовую...
Все трения, нервы, переживания и слезы первых лет я опущу, чтобы не
портить картину, которую хочу нарисовать...
Картину репетиций и выходов на сцену в сознательном возрасте, когда
хореограф стал нашим исповедником, а сцена - молельней...
Мы приходили на репетиции обычно дважды в неделю (еще 2 раза в
неделю у нас был "станок"). Мы репетировали, как правило, на сцене -
входили в темный зал, куда пускали только нас, над сценой горели
передние софиты, закулисье - в сумраке.
На верхних рядах мы переодевались, обтягивали себя чернотой трико
и любя одевали балетки на белизну носочков, ритуально перевязывали
ленты; собирали волосы - сперва в тугие аккуратные узелки над
затылком, а в последние годы, будучи уже взрослыми, с изысканной
небрежностью подбирали как-нибудь наверх.
Не было в этом общего трепета - все делалось под разговоры, сплетни -
куда же без них - новости, шутки...А у каждой внутри трепетала в
предвкушении душа...
С необычайной легкостью и некоторой грациозной небрежностью мы
сбегали к сцене, поднимались на 3 ступени - и вот она! Обитель муз и
снов! Только ступив на дощатый покров сцены - сразу чувствуешь
прилив необъяснимой легкости. Так и кажется, что оттолкнись - и
наверняка воспаришь - просто бестелесно над ней и сможешь все! Если
выходишь без настроения - она может отомстить и включить
гравитацию. И тогда - как в классике у Бендера - ртутный столб давит
сильнее, и центр притяжения - яркая точка внутри, как магнитом, тянет
вниз - душа не хочет работать.
Если же настроение в норме - начинаем разминаться - и нам не нужны
команды, мы сами знаем, что нужно нам, нашему учителю, сцене...
И наступает момент, когда он говорит "встаньте на такой-то танец"
(терминология наша..). И начинается музыка.. если мы все в едином
порыве, попали в унисон - он смотрит, комментирует, поправляет, но
музыка - звучит. Значит - все неплохо. А если мы не разогрели душу,
или голову, или ноги (а это так же плохо, как любовь без ласки) - он
рвет музыку, он недоволен, и это также плохо, как прерванная любовь.
Чем больше рвешь, тем тяжелее. И вот все начинают звучать! И это
можно сравнить можно сравнить с тем, как губы встретились, руки
сплелись, ласка нашла отзыв и повторилась, и вот точка невозвращения
пройдена и дальше - только полет, нега, невозможное удовольствие!..
... у каждой - свой танец. Нет, не для нее одной поставленный, а ею
одной прочувствованный, выстраданный, рожденный, ее экстаз и
страдание... даже если многим один и тот же танец нравится или
грезится.
Я к своему шла 10 лет... я его учила, репетировала, желала, пока спустя
столько лет не сказала "Да!..Я могу!.." и раскрылась. Ведь мало
чувствовать! Танцовщице надо уметь это показать так, чтобы последние
ряды огромного зала ощутили ее боль, задрожали, поняли!
Для меня этот танец - "Ангустиа" или Сан-Лукар" под музыку
Родригеса. Испания, черное с красным подбоем, горящие угли -глаза, и
бесконечное напряжение, и тело-струна, и горячие черные тела
танцовщиц вокруг...
Однажды я почувствовала, что я-девушка выросла, и я-молодая
женщина уже могу рассказать эту историю. По-своему, но о том, что
хотел сказать наш хореограф.
У нас были гастроли в Германии - он мне доверил этот рассказ. Мои
зрители услышали и почувствовали... Потому что я дала им всю себя,
приправленную острыми специи своих подруг. Мы были одним
чувством: острый вкус ненависти-чили, оглушенный уксус
предательства, горячее блюдо страсти, кисло-сладкий вкус
отверженности и надежды...
Одним взглядом мы отбрасывали весь зал назад, горячим дыханием
возвращали его обратно... И после ухода со сцены оставалось тихое
дыхание, пауза, билась мысль под потолком и лишь после -
аплодисменты, которые звучали громом. И сейчас мне все равно
кажется, что я не все сказала... или у меня появилось еще что-то?..
когда болит душа - хочется ее выпустить наружу через танец, часто -
именно этот... или другой... от Альбинони, тот, что можно назвать
"Украденным сном"...
07.02.06
Связаться с программистом сайта.