Бежала, торопилась, куда? Зачем? Да кто его знает. Просто нужно было бежать. Ноги сами измеряли большими шагами землю, бешено уже где-то в ушах колотилось сердце, резкой болью отдавалась печень. Всегда была слабой, всегда и ненавидела себя за эту слабость, потому сейчас даже на миг не останавливалась. Просто бежала вперед очертя голову. Дыхалка сдавала, перехватывало уже на каждом шагу.
Раз, два, три - вдох, раз, два, три - выдох... - аж в глазах темнеет. Но все равно этот бег вперед.
- Ничего, ничего, мы еще повоюем, мы еще...
- С кем воюешь то? А? - презрительно-насмешливой свой собственный голос в голове, - с кем воюешь?
- Со всеми, мать вашу, со всеми!
- И долго бегать собираешься? - опять тот же насмешливый голос в голове.
- Вечно, отзынь сволочь...
Остановила дорога, тут всегда машины едут почти не останавливаясь, не пропуская, тут главный тот кто сильнее и уж они то, те кто на железных конях, конечно сильнее.
* * *
Этот микрорайон, тут совсем иная жизнь, нет привычного любимого и дорогого сердцу, нет воспоминаний детства, кроме воспоминаний связанных с лесом.
Мама схватила за руку почти у самой двери:
- Женя, уймись, - в глазах беспокойство и гнев, - уймись дочь!
- Мам пусти, - подрагивает чуть подбородок, губы поджаты, в глазах слезы стоят.
- Не ходи в лес, я прошу тебя.
- Мама пусти, пусти! - уже почти шепотом, надрывно, с хрипотцой.
Мама отпускает руку и начинается этот бешеный бег, сперва чертов лифт, на лестницы, загаженные до предела, даже в таком состоянии выходить не хочется, а этот чертов лифт едет так медленно. Из разбитого на площадке окна сифонит, Российская действительность, будь она не ладна!
Наконец первый этаж, пищание кодового замка, улица, уже вечереет, прохладно воздух душит, его слишком много, холодный, после душной квартиры. И ветер в лицо, тут на Парковом, он всегда, потому как проспект.
И начался бег, ноги сами срываются и, ускоряя темп, несут вперед к лесу, вернее парку. Зачем-то вспоминается последний слух, что недавно нашли очередной труп. ПЛЕВАТЬ!
* * *
Наконец этот поток кончился, пока ждала, совсем сбилось дыхание, хочется, чертовски хочется согнуться от нестерпимой боли в печени.
- НИФИГА! Стоять прямо, выпрямись, тряпка!
Перелетела через дорогу и по аллее, там впереди сперва березовая роща, а потом сосновый бор. Асфальтовая дорожка больно бьет в пятки. Снова этот бег:
- Раз, два, три - вдох, раз, два, три - выдох...
Пока бежишь не думаешь, пока бежишь, пока больно, пока сбивается дыхание, нет времени думать, нет времени соображать... И это хорошо, хорошо, хорошо...
А между тем вокруг уже одетые в золото осенние березы, листва под ногами, темп бега замедляется как-то сам собой, дышать тяжело совсем, еще немного и кажется свалишься, такое бывало, но не сейчас, сейчас не будет! Ноги продолжают бежать, как не свои, чужие, просто позаимствованные. Голова сама запрокидывается к небу, и взгляд устремляется ввысь. От этого дышать становится еще тяжелее, хотя кажется куда уж тяжелее.
- Господи, за что?
Внутри насмешливый, издевательский голос отвечает:
- Сама знаешь за что...
- Отвянь! Я не с тобой разговариваю!
- Ага, - снова этот насмешливый голос, - не со мной, с Богом она разговаривает, совсем рехнулась? Псих одиночка...
Все в глазах совсем темно, приходится остановиться, воздух входит в легкие мучительно тяжело, ноги сами подкашиваются, и становится уже плевать, что могут поглядеть как на идиотку, так больно и тяжело. На корточках, надрывно втягивается воздух. Перед глазами красные расплывающиеся круги. Спина вся в холодном поту. Тяжело качаясь поднимаюсь на ноги. Вокруг лес поскрипывает деревьями, случайные прохожие, поглядывают с опаской.
Спиной прижимаюсь к сосне, всегда любила эти могучие деревья, словно вливающие в меня силу. Провожу руками по шершавому стволу.
- Больше не могу, - жалуюсь лесному исполину, - не могу я так больше...
И он словно понимая, убаюкивающе шумит кроной. Стою молча, закрыв глаза, вслушиваясь в бешеный свой сердечный ритм, сердце большое-большое и бухает в самых ушах.
* * *
Тихонько поворачиваю в замке ключ. Так же тихо раздеваюсь, оборачиваюсь и сталкиваюсь с тревожным взглядом серых глаз матери.
- Набегалась?
- Да...
- Пойдем поговорим?
- Пойдем...
* * *
Бежала...
Я скaчу, но я скaчу инaче
По полям, по лужaм, по pосе.
Говоpят: он иноходью скaчет.
Это знaчит инaче, чем все.
Мне нaбили paны нa спине,
Я дpожу бокaми у воды.
Я соглaсен бегaть в тaбуне,
Hо не под седлом и без узды...
В. Высоцкий. "Баллада об иноходце?
Дорога в никуда
Одиночество страшная вещь, но хуже одиночество среди друзей, когда ты или боишься поделиться, или не хочешь никого тревожить. Холодно, как же это холодно... Женщина которую не завоевывают, не обнимают, не целуют, со ней живут рядом, рядом тут в двух шагах, но без нее, но самое страшное даже не это, самое страшное, что она уже смирилась, она согласна на эту жизнь. ЕЕ мужчина не хотел, что бы к нему прикасались, и она перестала это делать, хоть это и составляло большую часть ее жизни, прикосновение, ощущение человека рядом с собой, передача тепла своих рук и своего тела. Какая-то особенная магия, которая делала ее жизнь живой. А теперь, теперь она умирала, умирала медленно, но верно каждой минутой, каждой секундой теряя чувствительность своего страждущего тепла тела. Руки стали вечно холодными, губы - сухими, глаза - пустыми, сердце -спокойным, мерно тикающим как часы, она еще цеплялась последними крючочками за эту жизнь, но крылья, ее черные крылья, что раньше были сродни ночи и шелестели за ее спиной, потеряли все перья и теперь уродливыми отростками торчали горбом. Она болела, много, но никто не знал, а вернее она никому не говорила, зачем? Зачем вызывать беспокойство, пусть живу... Ее спасал ребенок, ее и его ребенок, который обнимал ее, целовал ее щеки, делился своей еще незрелой жизнью с ней, своим хрупким равновесием. И она благодарно принимала его дары, просыпаясь на мгновение, отвечала малышу всеми фибрами своей души. Но это не могло заменить - это было иное, это был материнский инстинкт, материнская любовь, слеза чистейшей воды из ее уставших и потухших глаз.
А он, тот который убивал ее, он жил рядом, такой спокойный и молчаливый, такой холодный как камень, такой соленый и горький. И она пила этот воздух его безразличия, вдыхая его полной грудью и ежедневно травясь им и умирая.
Одиночество в семье...
Одиночество среди близких...
Одиночество в любви...
Разговор с зеркалом
Оглянись, что ты видишь позади? Все как-то невпопад... Не то что бы совсем "НЕ", скорее "НЕДО" ... НЕДОПОЛУЧИЛА детства - пришли те, кто урезал мечты и фантазии... НЕДОЖДАЛАСЬ ответа на свою первую сильную любовь... НЕДОПИСАЛА письмо другу, он ушел... НЕДОСКАЗАЛА как хочется простого человеческого счастья... НЕДОРАСКРЫЛАСТ в творчестве, оказалось, что НЕДОТЯГИВАЮ до громкого титула: художник, поэт, мастер... НЕДОДАЛА любви и нежности сыну и мужу... НЕДОПОЛУЧИЛА опыта и полного удовлетворения в желанной и до конца не осознанной Теме... НЕДОУЗНАЛА, что такое быть любимой и желанной, став привычной и удобной... НЕДОСТРОИЛА свой быть и дом, в котором бы чувствовала себя как в крепости... НЕДОУЧИЛАСЬ и сейчас бесконечно испытываю нехватку знаний... НЕДОЛЮБИЛА себя, НЕДОПРИНЯЛА свои мысли, желания, свое тело, самою себя такой, какая создана... НЕДОРАССКАЗАЛА о том, что чувствую, чего хочу... НЕДОДЕЛЫВАЛА миллионы вещей, бросая все на пол пути...
Бесконечный список "НЕДО" пополняется и увеличивается с каждым годом, с каждой вехой в жизни, с каждым приобретением и потерей...
И так нехочется что бы когда-нибудь это все кончилось последним НЕДОЖИЛА..., хотя то что последует за ним уже не будет иметь значения, просто потому, что превратиться в совсем "НЕ"...
Это только отчуждение
Очень хочется пожаловаться кому-то... и я жалуюсь сама себе... жалуюсь потому, что больше некому... потому, что не хочу жаловаться тем кто знает, а тем кто не знает все равно... потому, что обидно, когда ты нужен, тогда, когда это выгодно другим... ты имеешь право голоса в том случае, если тебе позволят... обидно, что твоя вселенная не подходит, не вписывается в мир тех кто тебя окружает... и одиночество как капризное дитя, ноет над ухом, заставляет быть рядом, кормить себя твоими эмоциями... Хочется крикнут: Я НЕ ХОЧУ! ОСТАВЬ МЕНЯ! Но молчишь, опять молчишь и жалуешься самому себе... Жалуешься на то, что близкое оказалось далеким, что понимание оказалось миражем, что любовь - собственничеством, а дружба - выгодой... Нет конечно никто никогда не признает этого, тебе скажут в тысячный раз: "Ты- эгоистка, ты - глупая, ты - вредная, непослушная, а мы, мЫ, МЫ, МЫ лучше, чище, светлее, умнее, правильнее, видим дальше своего носа, и прощаем тебе все, а ты неблагодарная! Слабая..." И так хочется добавить и поэтому я одна... ухожу и возвращаюсь в одиночество, как в холодную воду ныряю, дрожу в ознобе, выныриваю, приспосабливаюсь, смиряюсь... Да когда ты понадобишься тебя снова отогреют, обдадут теплым душем нежности, может даже любви, но зачем? Не проще ли просто превратиться в снежную королеву? Просто замкнуться в свое родное, уже привычное одиночество, там в нем есть твое отражение, оно все понимает и принимает тебя в твоем естестве, не пытается сломать, изменить, исказить твою сущность, воспитать на свой манер, оно примет молчаливо и холодно, но примет, примет со всеми твоими плюсами и минусами, со всем прошлым, настоящий и ненаписанным будущим...
Ярость
Бешенство... Нет, не явное, сверху непробиваемая броня спокойствия, чувствую себя конквистадором в панцире железном, а внутри ярость, безудержная, несдерживаемая, полыхающая лучше стога сена, пожарище, на котором я сжигаю себя сама... Зачем? Из-за кого? Усмехаюсь над самой собой, глупость то какая, ну да работа и от отношений с единственной подчиненной раздражают зззверски, да, воздух в комнате аж звенит от ее презрения! Презрения, ну вы только поглядите! Она себя мнит пупом мира, позволяет себе выказывать презрение, так пусть, черт тебя побери, не хватало еще из-за этого так беситься, но почему то не могу остановить себя, не могу унять. Я не люблю, когда люди к тебе вот так... О да она сильный противник, сильный не потому, что сильный сама по себе, а потому, что ты слаба, слаба к слову, вернее к его отсутствию, слово настолько важно для тебя, что его отсутствие болезненно воспринимается. Полыхаешь костром обиды внутри плавно переходящем в ярость, гнев, затаиваешь злобу, зачем? Сама не знаю, просто не могу иначе... Не могу и от этого мучаюсь, ну да ничего, чай оно не в первый раз...
Торговля отношениями
Торговля отношениями, меня продают и покупают как залежалый товар, на витрину жизни меня выставляют со скидкой, меняют на бесценок. А я все улыбаюсь, затаив обиду.
- Тебя разве унизили? - спрашивает самоуважение.
- Нет, что ты, это только шалость... - отвечаю я.
- Может тебя предали? - интересуется дружба.
- Нет, что ты - это только легкая пощечина...
- Мы с тобой теперь будем вместе? - обнимает обида.
- Извини, - виновато улыбаюсь ей, - я лучше одна...
Смотрю на себя в зеркало, те кто тебя окружают постепенно приходят к тому, что тебя можно продать, обменять, как ненужную вещь. Значит ты в этом виновата сама...