Аннотация: Произведение написано под впечатлением от игр серии Dragon Age компании BioWare.
ИДУЩИЕ К СВЕТУ, РОЖДЕННЫЕ ТЬМОЙ.
- Иногда, чтобы коснуться солнца, нужно спуститься на дно бездны.
Брат Дженитиви. Из неопубликованного.
ЧАСТЬ 1. РАСПЛАТИСЬ ИЛИ УМРИ.
Эта история на самом деле началась не здесь и не сейчас, но начинать рассказывать ее, пожалуй, можно и с этого самого момента, когда воровка Мэг оступилась, приняв неверное решение, печальным образом изменившее всю ее дальнейшую судьбу. Ее дом - денеримский эльфинаж, разоренный войной и опустошенный чумой, ее семья - бесправные бедняки, как и любой другой эльф, имеющий несчастье родиться под сенью людского закона. Ее участь - понести наказание за совершенный проступок. Ее вероятно последние мгновения жизни - провести, стоя привязанной к деревянной балке, поддерживающей крышу интендантского склада.
Мэг устала, ее ноги дрожали, и она, наверное, повалилась бы на усыпанный соломой дощатый пол, если бы ее руки не были слишком туго связаны позади толстой балки, и едва Мэг сгибала колени, предплечья выкручивались из суставов, причиняя немыслимую боль.
Свет масляного фонаря, стоявшего на одной из бочек с солониной, выхватывал из темноты двоих собеседников. Первый был дородный, крепко сбитый человек, краснощекое лицо которого было столь подвижно, что не позволяло неопытному глазу распознать на нем эмоции, а маленькие черные глаза незнакомца живо посверкивали из-под набрякших бровей. Он был лыс и выглядел неопрятно, хотя покрой одежды и качество ее выделки выдавали в нем не бедного человека. Рядом с ним стоял коренастый гном ростом едва достающий плеча своего собеседника. Лица гнома не было видно из-за глубоко надвинутого на голову капюшона. Разве что лопатообразная борода вызывающе топорщилась наружу, двигаясь в такт челюсти, пережевывающей комок табака. В остальном гном выглядел как типичный пройдоха, на которого днем не обратишь особого внимания, а в темное время суток постараешься опасливо обойти стороной.
- Кордо, у нас же с тобой договор, - негромко, но с явной угрозой сказал краснощекий человек. - Я закрываю глаза на исчезновение определенной части товара при разгрузке к нашей обоюдной выгоде, а твои люди обходят городские склады стороной. Напомни мне, если я упустил что-то.
- Все так, господин интендант, - нехотя подтвердил гном.
- Тогда почему я обнаруживаю на своем складе твою воровку? - раздраженно поинтересовался человек.
Из темноты капюшона на Мэг сверкнули злостью глаза гнома.
- Ну же, Кордо, отвечай! - потребовал интендант. - Или хочешь, чтобы стража привязала тебя к столбу рядом с этой эльфийкой?
- Она сама по себе! Дура! - выругался гном. - Решила раздобыть немного еды для голодранцев в эльфинаже. Хартия не имеет к этому никакого отношения!
Интендант сложил мощные руки на бочкообразной груди. Он то ли смеялся сейчас, то ли хмурился - Мэг не могла точно определить.
- Вот как! - деланно лилейным голоском проворковал интендант. - Как благородно с ее стороны. Утверждаешь, что она и вас надула? Как же так вышло, Кордо, что эта задрипанная эльфийка провернула в одиночку столь дерзкий налет, перерезав горло пятерым охранникам прежде, чем остальным, наконец, удалось ее схватить!
Последние слова интендант уже выкрикивал, брызжа слюной и трясясь всем телом от негодования. В довершение он с досадой пнул валявшийся возле его ног труп охранника. Гном с каждым словом интенданта, казалось, съеживался в размерах. Его голова все глубже опускалась между плеч, а сам он заметно отступил в тень.
- Отвечай Кордо, немедленно! - заорал интендант, сорвавшись на крик. - И придумай что-нибудь убедительное, иначе, если я не поверю тебе, то добьюсь, чтобы все ваше крысиное племя в городе выловили и развесили на городских воротах!
- Она лучшая из нас, - едва слышно ответил из сумрака Кордо.
- Что ты там бормочешь, гном! Говори громче! - прикрикнул интендант.
Гном выступил в свет лампы и встал напротив интенданта, широко расставив ноги. Мэг показалось, или Кордо в этот момент готов был вспороть интенданту брюхо, намотать вывалившиеся кишки на руку и задушить ими этого самовлюбленного дурака.
- Она лучшая из нас! - с обидой в голосе выкрикнул гном в лицо оторопевшему интенданту. - Благодари своего Создателя, индюк, что ей удалось завалить лишь пять твоих никчемных идиотов. Удивительно, как еще остальные умудрились ее схватить!? А теперь послушай меня. Может быть, ты и сможешь выжить нас из города, но прежде о твоих делишках станет известно эрлу, так что прикрой свое хлебало и будь повежливей!
Интендант отступил под столь очевидной угрозой, и тон его голоса моментально сменился с надменного на примирительный.
- Успокойся, Кордо! - интендант поднял руки. - Я прекрасно понимаю, что мы зависим друг от друга, но и ты пойми меня. Я не могу допустить, чтобы каждый оборванец думал, что безнаказанно сможет наложить лапу на городское имущество. Ты же не предлагаешь просто так отпустить ее?
Вместо ответа гном выхватил из-под кожаного плаща короткий кинжал. Лицо интенданта исказил неподдельный страх, теперь однозначно читающийся на его трясущемся лице, а Мэг в это мгновение испытала истинное наслаждение от его испуганной морды. Но гном, кажется, даже не обратил внимания на реакцию своего собеседника. Он повернулся к Мэг и, шагнув к ней вплотную, замахнулся кинжалом, целя ей в горло. Мэг зажмурилась, ожидая, что лезвие сейчас пробьет ее горло до самой деревянной балки, но тут услышала торопливый возглас интенданта.
- Э-э..., Кордо, постой! Она действительно так хороша, как ты сказал?
Мэг чуть приоткрыла глаза, увидев в непосредственной близости от подбородка кончик замершего кинжала. Теперь запрокинутое лицо гнома было прекрасно различимо под капюшоном. Кордо был немолодым, но все еще крепким и ловким гномом. Сейчас он с искренней болью и сожалением смотрел на Мэг. Ему явно претила вся эта неприятная ситуация, но он был заложником обстоятельств, как и Мэг.
- Да, - кивнул гном, отводя кинжал, но не опуская его совсем. - Оттого мне вдвойне обидно, что она предала нас.
- Тогда, может быть, она сгодится для одного щекотливого дельца, - проблеял интендант.
- Что за дело? - спросил Кордо, опуская кинжал и позволяя Мэг на время расслабиться.
Интендант медлил, раздумывая, стоит ли делиться информацией с Кордо в присутствии Мэг. Видимо, решив что-то про себя, он неспешно заговорил:
- Понимаешь, Кордо, мы всегда вели наши дела очень аккуратно, но это, увы, не дает полной гарантии, что кое-какие нестыковки в отчетности со временем не выплывут на свет. В особенности, когда после мора наша монаршая особа кое-что пообещала эльфам. В иное время на их жалобы никто не обратил бы внимания, и со временем, я уверен, все вернется к прежнему положению вещей, но сейчас король снизошел до жалоб черни и пожелал разобраться, почему часть продовольствия оказывается на черном рынке, а не на городских складах. И, боюсь, эта неприятная ситуация затрагивает не только наши с тобой скромные персоны. Сегодня в предместье Денерима прибыл один из командиров королевской армии некто Маркус Дейк, которому поручено разобраться с этим делом.
- Так в чем проблема, - удивился гном. - Подмажьте его и делов-то.
- Если бы все было так просто, - вздохнул интендант. - Как мне сказали, этот Дейк честный вояка. Но, что еще хуже, он крайне раздасован тем, что его оторвали от любимого занятия резать глотки порождениям тьмы и поручили заниматься махинациями на гражданке. Поэтому он настроен выполнить порученное ему дело быстро и без лишних церемоний. Если попытаться даже намекнуть ему на возможность сделки, мы будем болтаться на виселице раньше, чем в разговоре зайдет речь о деньгах.
- Что вы предлагаете? - спросил гном.
- Дейк без лишней огласки решил допросить одного человека. Мелкая сошка, но, к сожалению, ему кое-что известно важное. Кажется, пока Дейку не удалось вытянуть из него что-то полезное, иначе реакция последовала бы незамедлительно. Необходимо устранить этого человека прежде, чем Дейк потеряет терпение и применит к пленнику более действенные методы допроса, - хладнокровно изложил свой план интендант. - И наша общая знакомая, думаю, сможет оказать нам эту услугу. Как думаешь, Кордо, она справится?
Гном широкой ладонью взъерошил бороду, задумавшись.
- Этот ваш вояка наверняка явился не один, и охрана в его доме будет подстать ему самому.
- Браво, мой милейший Кордо! - захлопал в ладоши интендант, изображая деланное веселье. Он повернулся к Мэг и обратился к ней. - Дорогуша, эм... Как ее зовут, Кордо?
- Мэг, - глухо отозвался гном.
Интендант расплылся в хищной улыбке, пристально буравя Мэг глазами-бусинками.
- Да, Мэг, скажи-ка мне, что ты думаешь о моей идее? Сможешь добраться до интересующей нас персоны, запертой в охраняемом опытными вояками поместье?
Мэг, до этого исподлобья смотревшая на собеседников, запрокинула голову, выпятив подбородок и упершись затылком в деревянную балку. Смотреть свысока на интенданта все равно не получалось, так как Мэг была невысокого по людским меркам роста, но все свое отвращение к собеседнику она постаралась вложить в слова:
- Жирный ублюдок! Ты всерьез просишь меня проникнуть в дом королевского уполномоченного и совершить там убийство?
- Попридержи язык. Мэг! - встрял гном.
Интендант успокаивающе поднял руки.
- Ничего, Кордо, я не в обиде! - интендант, казалось, никак не отреагировал на оскорбление. - Однако, чтобы наша знакомая была посговорчивей, отправь-ка людей в эльфинаж, чтобы присмотрели за ее семьей.
Мэг дернулась в очередной безуспешной попытке разорвать путы.
- Кордо, ты же не станешь слушать этого урода! - выкрикнула она.
Гном опустил голову, боясь встречаться с Мэг взглядом. Интендант, встав перед Мэг вплотную, поднял руку к ее лицу и пальцами отбросил упавшие на ее лоб локоны волос. Мэг дернулась, как от змеи, больно ударившись головой о столб. Интендант усмехнулся.
- Станет, моя дорогая, еще как станет, - тихо проронил интендант. - Завтра ты отправишься в особняк Дейка под видом прислуги. Как ты раздобудешь оружие внутри дома, меня не волнует. В любом случае, мы не сможем пронести его в дом. Маркус Дейк весь завтрашний день пробудет в Денериме по личным делам и в особняк вернется затемно. У тебя будет достаточно времени, чтобы найти и убить пленника. Если этого не случится, или ты попадешься и расскажешь о нас, или попытаешься сбежать или как-то иначе нарушить нашу сделку, нам все станет известно, и твоя семья в эльфинаже умрет. Ты все слышал, Кордо?
- Да, господин интендант, - кивнул гном.
Удовлетворенный ответом, интендант продолжил скалиться, но теперь это выражение даже отдаленно не было похоже на улыбку.
- Вот видишь, Мэг. Соглашайся или твоя семья, как и ты, не доживет до этого утра.
- Что со мной будет дальше, если я убью нужного вам человека? - сдавшись, спросила Мэг.
- Дальнейшая твоя судьба меня не волнует. Но лучше бы тебе убраться из Денерима, если хочешь, чтобы твои родственники и дальше оставались в безопасности.
Что-то подсказывало Мэг, что слова этого человека лживы, и ее вряд ли так просто оставят в покое, но выбирать не приходилось, и Мэг обреченно кивнула.
- Хорошо, я сделаю это.
- Вот и славно, - улыбнулся интендант и повернулся к гному, - Позднее Кордо сообщит тебе все необходимые детали твоего задания.
Интендант развернулся и медленно побрел между рядами ящиков, бочек и тюков, загромождавших склад до самого потолка. Гном кивнул кому-то, стоявшему позади Мэг, и ей на голову немедленно накинули плотный мешок. Затем ей развязали руки, но предусмотрительно крепко схватили за предплечья, даже не позволив растереть затекшие запястья, и куда-то повели.
Поначалу Мэг пыталась считать шаги и подмечать повороты, чтобы примерно понять, куда ее ведут, но вскоре бросила это занятие, сосредоточившись на том, чтобы приноровить свой шаг к быстрой походке своих похитителей. По дуновению ветра, коснувшегося обнаженной шеи, она поняла, что очутилась на улице, а спустя непродолжительное время скрип двери подсказал ей, что она вновь оказалась под крышей какого-то строения. Когда в конце пути с нее сдернули мешок, Мэг обнаружила, что стоит в крошечной, не имеющей окон, комнате, больше смахивающей на кладовку. Из всей обстановки в ней был лишь низкий топчан, укрытый засаленным матрацем, набитым старой соломой. Узкую дверь загораживал высокий детина, лицо которого скрывала холщовая маска.
Мимо него внутрь протиснулась эльфийка, высохшая и сморщенная, и от того больше похожая нас серую мышь. Ни слова не сказав, она поставила на пол перед Мэг небольшой поднос с миской дымящейся похлебки, парой кусков черствого хлеба и кружкой воды. С краю к подносу был прилеплен короткий огарок свечи.
- Поешь и постарайся выспаться, - посоветовал здоровяк, после чего без промедления захлопнул перед носом Мэг дверь, едва не затушив порывом воздуха пламя свечи. Снаружи послышался звук тяжелого засова и звон ключей, проворачивающихся во внутренностях навесного замка.
Мэг подхватила поднос и вместе с ним села на топчан, привалившись спиной к дощатой стене. Не было никаких причин игнорировать совет похитителя, и Мэг с аппетитом съела похлебку, вычистив миску до блеска оставшимся кусочком хлеба. Закинув хлеб в рот, она запила его водой и аккуратно отставила поднос на пол, оставив свечу догорать. Вытянувшись на топчане, Мэг постаралась заснуть, безуспешно отгоняя тяжелые мысли, незамедлительно заполонившие ее голову в эти минуты спокойствия. Кордо был прав. Она совершила непростительную ошибку, и теперь за ее самонадеянность будет расплачиваться ее семья. Мэг не сдержалась и заплакала. О своей судьбе она даже не сожалела, но что будет с ее родными, если она попадется, ее начнут пытать, и в итоге вытянут из нее все, что ей известно о заговорщиках.
ЧАСТЬ 2. ПО ТЕМНОЙ ДОРОЖКЕ СТУПАЙ ОСТОРОЖНО.
Утлая повозка немилосердно тряслась на камнях мостовой, разгоняя остатки сонливости. Повозку неспешно тянула худенькая лошаденка, и такой же худой возница изредка ласкал ее бока кожаной плетью, кажется, всецело доверяя умудренной годами кляче самой выбирать дорогу. Вместе с Мэг в повозке находилось еще двое новоиспеченных слуг. Молодой эльф, свесивший ноги с края повозки и беззаботно созерцавший мрачноватое утреннее небо, и полная маленькая женщина в возрасте, очень сильно похожая на гномиху и отличающаяся от нее разве что розовой гладкой кожей, не свойственной жителям подземного королевства. Неприветливо пустые утренние улицы Денерима не располагали к разговору, но едва угрюмые городские стены остались позади, попутчики Мэг оживились.
- А ты ничего, - подал голос эльф, обращаясь к Мэг. - Может, тебе даже доверят заправлять постель господина.
- Все равно это временная работа, - ответила пухлощекая женщина. - Сегодня им понадобились дополнительные слуги, а завтра фьюить: - женщина взмахнула толстой рукой. - И нас отправят обратно. Вас в эльфинаж, а меня в трущобы.
- Может, мы придемся по душе тамошнему распорядителю, а то и сам господин обратит на нас внимание, - парень подмигнул Мэг.
- Ага! - крякнула женщина. - Размечтался! Я слышала от возницы, что этот господин охоч совсем до других развлечений. Впору подумать, как живыми от него убраться.
- А что еще рассказывал возница про хозяина? - осторожно спросила Мэг.
- Ну: - смутилась женщина, покосившись на молчаливого возницу, но тот, кажется, заснул под мерное цоканье копыт лошади. Женщина облизнула губы и перешла на шепот. - По большему счету всякие сплетни. Вроде как это большой военачальник и вернулся с самих глубинных троп. Приволок с собой оскверненную тварь и держит ее где-то в доме. Да поди разбери, что из этого правда, а что выдумка!
- Ууу-у! - сделал большие глаза паренек. - И кормит он эту тварь зазевавшимися служанками. А нас везут им на замену!
За непринужденным житейским разговором время летело быстро. Солнце стояло в зените, когда повозка вкатилась на территорию небольшого, но уютного поместья. Трехэтажный особняк, увитый до окон второго этажа плющом, окружал неухоженный тенистый сад, а присутствие людей читалось лишь по недавно разбитой колесами повозок дорожной колее, ведущей от кованых ворот поместья к парадной лестнице дома.
Встретить повозку вышел мрачноватого вида привратник. Приземистый и широкий в кости, он больше походил на бывалого контрабандиста, чем на прислугу. Рассмотрев его вблизи, Мэг еще больше утвердилась в этом мнении, отметив несколько уродливых шрамов, пересекавших обветренное лицо привратника там, где его не скрывала окладистая борода.
- Новые слуги, господин! - поспешил проинформировать привратника возница.
Не удостоив возницу внимания, привратник молча наблюдал, как Мэг и ее спутники выбираются из повозки. Мэг оправила простенькое платье с длинными рукавами и встала вместе с остальными в коротенькую шеренгу. Острым холодным взглядом привратник пробежался по их лицам, и Мэг непроизвольно одернула длинные рукава платья, надежно скрывавшие шрамы на ее руках. Кажется, удовлетворившись увиденным, привратник извлек из нагрудного кармана жилета монету и бросил ее вознице, которую тот ловко поймал и согнулся в благодарственном поклоне. Не став слушать дальнейшие благодарности, в которых стал рассыпаться возница, привратник повернулся и коротко бросил слугам:
- Следуйте за мной.
В дом их провели не через парадный вход, а через неприметную дверь с торца здания, отыскать которую среди буйно разросшейся виноградной лозы было бы затруднительно, если не знать о ее наличии заранее. Вопреки сложившемуся первоначальному мнению, привратник оказался на удивление обходительным человеком. Ни с Мэг, ни пареньком эльфом он не держался свысока. Он поинтересовался их именами, в ответ любезно назвав свое - Савард. Показав отдельные маленькие комнатки, выделенные для слуг в цокольном этаже здания, привратник спокойно и обстоятельно рассказал им об их обязанностях. Маленькую женщину, как и ожидалось, определили на кухню, пареньку эльфу поручили следить за конюшней, а Мэг должна была прибираться в комнатах на верхних этажах, а во время трапезы помогать женщине сервировать стол и подавать блюда. Под конец Савард сообщил, что хозяин будет отсутствовать весь день и вернется поздно, что и так было известно Мэг, поэтому каждый из них может спокойно освоиться в доме и ознакомиться со своими новыми обязанностями.
За все время, пока Савард показывал им дом, на глаза Мэг не попалось ни одного охранника, да и вообще, казалось, во всем особняке кроме привратника не было ни души. Прибирая одну комнату за другой, Мэг не могла отделаться от ощущения, что интендант допустил ошибку, предположив, что в этом пустом доме содержат пленника. Тем не менее, добросовестно выполняя порученную ей работу, Мэг по привычке не забывала отмечать, какие двери заперты, в каких кладовых что хранилось, и какими путями можно было попасть и, конечно, незаметно покинуть ту или иную часть особняка.
Ко времени вечерней трапезы Мэг практически закончила все свои дела по дому и поспешила на кухню. Она была обескуражена тем, что ей не удалось отыскать хоть какого-то намека на присутствие пленника. Те двери, что оказывались заперты, на поверку вели всего лишь в заваленные старой мебелью нежилые комнаты, толстый слой пыли в которых лишний раз доказывал, что их давно не посещали, а заржавелые замки на решетках, ведших в подвальные погреба, выглядели так, что их не открывали уже очень долгое время. Оставалась вероятность, что пленника держат не в доме, а какой-нибудь хозяйственной постройке на территории поместья, но пока Мэг не смогла заметить из окон особняка ни одного такого строения.
Приближаясь к кухне, Мэг издалека заслышала веселый голос паренька-эльфа.
- Ни одной лошади в конюшне нет, а сено и овес прошлогодние и к тому же гнилые, - по хозяйски вещал юнец.
- Так хозяин в отъезде, вот и лошадей нет, - ответила кухарка.
- Тогда их нечем будет покормить, когда он вернется, - заключил эльф. - Попрошу-ка я завтра у господина Саварда деньжат на покупку овса.
- Да кто же тебе деньги-то доверит! Остроухая ты балда! - добродушно заметила кухарка. - Думаю, привратник и без тебя разберется, как поступить.
Завидев входящую Мэг, кухарка кивнула на металлические подносы, уставленные блюдами, кружками с пивом и розетками со сладостями и фруктами.
- Мэг, будь добра, помоги мне отнеси господину Саварду ужин, а потом мы все вместе поедим.
Комната привратника находилась не так далеко от помещений, отведенных для прислуги, но все же была из числа тех, что не предназначались для простолюдинов. Кажется, Савард ожидал их прихода, так как дверь в его комнату была распахнута настежь, а сам он убирал с небольшого стола у стены какие-то бумаги, освобождая его для тарелок с едой. Он попросил поставить подносы на стол, а на вопрос кухарки, стоит ли им с Мэг подождать, пока Савард закончит трапезу, а затем забрать посуду, привратник отрицательно покачал головой и разрешил готовиться ко сну, сообщив при этом, что сам позаботится о хозяине по его возвращении.
Всю обратную дорогу до кухни Мэг не давала покоя одна странность. Для одного человека на подносах было слишком много еды. Если только часть из нее не предназначалась для кого-то другого.
- У господина Саварда неплохой аппетит, - осторожно заметила Мэг.
Кухарка пожала плечами.
- Он мужчина видный, - с заметной теплотой ответила она. - Только вот эти его ужасные шрамы. Брр-р, как увижу, в дрожь бросает!
Мэг предпочла промолчать, в уме строя планы, как бы половчее улизнуть из-под опеки ее новых знакомых и незаметно вернуться к комнате привратника, пока тот еще занят ужином. Перехватив несколько кусочков жареного мяса и отпив немного из кружки пива, Мэг сказалось уставшей и покинула кухню, оставив кухарку за очередной нравоучительной беседой, призванной выбить дурь из головы вновь размечтавшегося молодого эльфа. По дороге из кухни Мэг не забыла незаметно прихватить небольшой столовый нож.
Когда она добралась до комнаты привратника, тот все еще находился внутри. За закрытой дверью слышался негромкий звук столовых приборов, и Мэг вернулась в дальнюю часть коридора, притаившись там в тени лестницы, ведшей на второй этаж особняка. Вскоре, как и ожидала Мэг, Савард появился на пороге своей комнаты, держа в руках один из подносов. Еды на нем, как смогла рассмотреть Мэг, было не слишком много, но вполне достаточно, чтобы накормить одного человека. Среди тарелок с едой стояла одинокая свеча, укрепленная в небольшом металлическом подсвечнике. Притворив плечом за собой дверь своей комнаты, привратник двинулся в дальний от Мэг конец коридора. Едва он скрылся за поворотом, эльфийка бесшумно миновала коридор и выглянула за угол как раз вовремя, чтобы заметить Саварда, скрывшегося в одной из комнат. Мэг припомнила, что эта комната была одной из тех, что она обнаружила ранее запертой, и единственное, что отличало ее от прочих таких же - это слишком нарочитая пустота, которой тогда Мэг не придала особого внимания. Замки на дверях особняка были простыми, и Мэг не составляло особого труда вскрывать их при помощи простой шпильки, но прежде, приблизившись к нужной двери, она заглянула в замочную скважину, старясь рассмотреть, что происходит внутри.
В комнате было темно, и только шарканье ног Саварда говорило о том, что привратник действительно там. Вспышка света высветила голую стену, сразу дав Мэг представление о том, где находится Савард. Держа на уровне груди свечу, отбрасывающую резкое пятно света на белую стену, он шарил свободной рукой по одиноко торчащему из стены рожку для подсвечника. Раздался едва слышимый щелчок, после чего Савард с видимым усилием надавил на стену, заставляя ее часть утопиться вглубь. Нагнувшись, привратник подхватил оставленный на полу поднос и шагнул в темноту открывшегося прохода. По тому, как отсветы свечи вспыхивали все ниже и ниже, Мэг поняла, что Савард спускается по лестнице куда-то вниз.
Удостоверившись, что привратник скрылся из виду, Мэг осторожно тронула дверь, надеясь, что Савард не запер ее. Та бесшумно открылась, и Мэг проскользнула внутрь темной комнаты. Аккуратно притворив за собой дверь, она по памяти сделала несколько шагов в сторону прохода в стене. Подобравшись к проему, Мэг посмотрела вниз и к своему разочарованию поняла, что на узком лестничном пролете негде было укрыться, чтобы наблюдать за происходящим в подвальном помещении. Внизу лестница упиралась в массивную металлическую решетку, дверь в которой сейчас была распахнута настежь. Впрочем, достаточно было того, что Мэг теперь точно определила местонахождение пленника, и теперь оставалось только дождаться, когда Савард уйдет и оставит его одного.
Кажется, привратник зажег внизу фонарь или лампу, так как свет, исходивший снизу, хоть и не был слишком ярок, но его источником явно была не та единственная находившаяся при Саварде свеча. Глаза Мэг привыкли к полумраку, и она стала внимательно оглядывать пустую комнату, прикидывая, сможет ли притаиться в темноте так, чтобы привратник, уходя, не заметил ее. Она решила рискнуть и отошла в самый темный угол, где скорчилась, покрепче сжав в ладони нож.
По всей видимости, накормив пленника, Савард решил вернуться к себе в комнату. Свет к облегчению Мэг потух, а до ее слуха донесся лязг запираемой металлической решетки. По мере того, как привратник поднимался по лестнице, сердце Мэг колотилось все сильнее, ударяя толчками крови в виски. Когда пламя свечи, находившейся в руке Саварда, появилось перед ее глазами, она испугалась, что эти толчки привлекут внимание привратника, но тот привычно дернул рожок подсвечника, заставив часть стены встать на прежнее место и, повернувшись, покинул комнату, так и не заметив притаившуюся эльфийку. Щелкнул ключ в замке комнаты, запирая дверь, и шаги удаляющегося привратника затихли в глубине особняка.
Мэг распрямилась и стала двигаться вдоль стены, шаря по ней рукой, пока ее ладонь не наткнулась на торчащий рожок. Она осторожно дернула его в нескольких направлениях, но лишь когда попробовала нажать, почувствовала, как он поддается. Услышав знакомый щелчок, Мэг уперлась в стену, надеясь, что правильно запомнила расположение проема. Плита поддалась под ее весом, и Мэг едва не упала в открывшийся проем. Досадно, что она не позаботилась прихватить с собой хоть какой-то источник света, но теперь ничего не оставалось, как пробираться на ощупь в полной темноте.
Нащупывая подошвами ступеньки, Мэг начала осторожно спускаться вниз. Вскоре ее вытянутые руки коснулась холодных прутьев решетки. Пальцы эльфийки медленно пробежали вдоль прутьев, ища пластину, к которой крепился замок. Замок на ощупь внушал уважение своими размерами, но задержать Мэг вряд-ли мог. Пришлось применить самодельную отмычку, сделанную из украденной на кухне вилки, и уже вскоре механизм замка сдался, позволяя Мэг открыть решетку. Та скрипнула, отворяясь, и сразу же из глубины комнаты раздался сдавленный страхом голос:
- Кто там? Савард? Дейк?
Мэг довольно усмехнулась про себя, теперь точно зная, где находится пленник. Даже полная темнота сейчас не могла помешать ей достать его. Пленник настороженно затих, и Мэг могла лишь догадываться, что он сейчас испытывает. Она сделал шаг вглубь комнаты, и немедленно в нос ей ударил неприятный запах. Она не могла понять, что это за запах. На нёбе и языке появился прогорклый привкус, а содержимое желудка стало настойчиво проситься наружу. Мэг зажала нос ладонью и попыталась дышать ртом. Выбрав, как ей показалось верное направление, она стала медленно продвигаться вперед, борясь с взбунтовавшимся желудком. Учащенное дыхание объятого ужасом человека послышалось совсем близко, совершенно определенно указывая его местоположение. Мэг приготовила нож, уже определив, где должны находиться голова человека, его шея и его грудь. Она могла бы ударить и так, наугад, и была уверена, что не промахнется, но поддавшись внезапному порыву, протянула руку и коснулась плеча пленника, которое оказалось там, где и ожидала Мэг. Человек дернулся, но видимо путы, которыми он был связан, держали его столь крепко, что его тело даже не шелохнулось.
- Кто ты!? - жалобно заскулил пленник. - Не молчи! Ответь мне!
Пальцы Мэг пробежали по плечу человека, замерли у основания его шеи, но потом продолжили путешествие по дрожащему телу, пока не наткнулись на толстые веревки, удерживающие пленника.
- Успокойся, - прошептала Мэг, склонив губы к уху человека. - Я освобожу тебя и выведу из этого места.
Слова Мэг возымели должный эффект, и дрожь в теле пленника унялась. Это позволило эльфийке начать аккуратно резать ножом веревки без опасения располосовать пленнику руки.
- Кто тебя послал? Что тебе сказали? - стал торопливо выспрашивать человек. Отступивший страх развязал ему язык. - Они хотели напугать меня, но я ничего им не рассказал, поверь! Даже когда они привели эту гадкую тварь, я молчал!
Мэг уже вознамерилась как следует стукнуть этого болтуна, но его безудержный словесный поток был прерван мягким шлепком, раздавшимся в глубине комнаты, словно кто-то босой прошелся по каменному полу. Мэг замерла, а тело пленника вновь охватила крупная дрожь.
- Быстрее режь веревки! - сдавленно выдавил человек.
- Заткнись! - огрызнулась Мэг, напряженно вслушиваясь в обволакивающую ее со всех сторон тишину.
Но уловить движение в темноте ей позволили отнюдь не звуки, а едва различимое колыхание воздуха, заставившее ее природные инстинкты моментально отреагировать на неведомую угрозу. Мэг успела развернуться и выставить перед собой руку, когда что-то тяжелое врезалось в нее и повалило на пол. Тот самый запах, наполнявший комнату, дурманящей волной придавил Мэг к полу не хуже веса твари, которая навалилась на нее сверху. По горячему зловонному дыханию, бившему в лицо Мэг, она могла понять, что пасть твари находится совсем близко. Мэг раз за разом вонзала нож в бок и спину твари, пока та не хрюкнула, дернувшись в последний раз в предсмертных судорогах, прежде чем окончательно затихла, а из ее пасти в этот момент на подбородок и в приоткрытый рот эльфийки полилась кровь. Мэг почувствовала во рту ее странный горький вкус, в следующее мгновение сменившийся нестерпимым жжением. Все ее лицо охватило жжение, будто облитое расплавленным свинцом. Язык и нёбо моментально распухли, едва давая дышать. Мэг отбросила с себя тварь и попыталась выплюнуть наполнявшую рот отраву, одновременно старясь стереть с лица ее капли. Ей становилось дурно, она, шатаясь, поднялась на ноги, но идти уже не могла.
Впереди замаячил свет, послышались голоса. Но затуманившееся от боли и недостатка воздуха сознание уже ни на что не реагировало. Она, кажется, упала вновь уже лицом вниз, ее тело била судорога. Кто-то перевернул ее на спину, затем подхватил на руки и куда-то понес. Наверное, Мэг потеряла сознание на кое-то время, а когда сумела открыть глаза, увидела склонившегося на ней Саварда.
- Ты слышишь меня? - спросил он.
Мэг попыталась ответить, но к своему ужасу обнаружила, что не чувствует языка. Отразившийся в глазах Мэг ужас послужил Саварду достаточным подтверждением, что Мэг отреагировала на его слова. Он поднес к ее лицу небольшой прозрачный сосуд, наполненный белесой жидкостью:
- Попробуй проглотить, - посоветовал привратник.
Она не ощутила касания сосуда к губам, и даже когда Савард опрокинул склянку ей в рот, Мэг поначалу все равно ничего не почувствовала. Привратник, следивший за ее реакцией, нахмурился, затем отвернулся и разочарованно покачал головой кому-то, кто находился за пределами видимости. В это время к радости Мэг она ощутила во рту распространяющееся слабое покалывание. Но вскоре ее радость сменилась ужасом, когда покалывание переросло в уже знакомое жжение. Теперь оно проникло в горло, затем опустилось в желудок, и Мэг судорожно схватилась за живот. Ее тело скрючилось, она повернулась набок, исторгая ртом не крик, а неразборчивый хрип. Привратник не пытался удержать ее, когда она упала с невысокой кровати и распласталась на полу. Мэг попыталась сесть, но вышло только встать на четвереньки. Из ее рта на деревянный пол стала капать какая-то черная жидкость, затем кашель, норовивший вывернуть наружу внутренности, добавил к черным пятнам на полу обильные сгустки крови.
Когда приступ прошел, Савард подхватил Мэг и уложил, словно невесомого ребенка, на кровать. Ее мутило, а все ее тело охватил жар. Сквозь застилающий глаза пот она различила второго человека, подошедшего к кровати из глубины комнаты, но его лица сквозь поволоку она уже не могла рассмотреть.
- Когда она сможет рассказать нам, кто ее послал? - спросил подошедший незнакомец.
- Скверна сожгла ее горло и язык, так что вряд ли мы сможет что-то вытянуть из нее в ближайшее время, - покачал головой Савард.
- Но она выживет?
- Чесночный настой замедлил действие скверны, но и только.
- Как вышло, что тварь освободилась?
- Отгрызла себе руку и выломала дверь в клетке. Я же вас предупреждал, что не стоило брать ее с собой. Нам повезло, что воровка не растерялась. Умудрилась прикончить тварь в полной темноте, - в голосе привратника послышались явные нотки уважения. - Не то, что наш пленник. Сдох от страха.
- От нее нам все равно никакой пользы, - с досадой заметил незнакомец.
- Как вы с ней поступите, сир?
Собеседник Саварда не отвечал продолжительное время, обдумывая свое решение.
- Нет смысла отправлять ее в тюрьму, - наконец заключил он. - Если скверна не прикончит ее, то превратит в чудовище. А быстрая смерть была бы слишком милосердным наказанием для вероломного убийцы, подосланного в мой дом. Отвезите ее в старые каменоломни и договоритесь с гномами из Легиона Мертвых. Пусть они доставят ее на глубинные тропы. Там ей самое место:
ЧАСТЬ 3. ТЫ ЗОВЕШЬ МЕНЯ НА ПОГИБЕЛЬ.
Липкая, почти осязаемая тьма окружала Родрика Хорна со всех сторон, и лишь нервное пламя угасающего факела не давало ей окончательно сомкнуться вокруг серого стража. Под дублет постепенно забирался холод, и его влажные пальцы все настойчивей касались кожи сквозь пропитанную потом рубаху. Родрик силился рассмотреть, что ждало его впереди, но видел лишь собственную руку, сжимавшую факел, и облачко пара, порожденное тяжелым дыханием. Здесь, под землей, сложно было понять, сколько времени минуло с тех пор, как он оставил выстроенный гномами широкий тракт и свернул в эту узкую каменную штольню, ведомый своим проклятым чутьем. Момент, когда он последний раз нормально отдохнул в лагере Легиона Мертвых, и подавно терялся на границе памяти.
Язычки пламени встрепенулись последний раз и, исторгнув россыпь мелких искорок, погасли окончательно. Родрик с сожалением бросил факел и вскоре услышал его прощальное шипение, когда тот откатился в скопившуюся на полу воду. Запах нефти и дыма стал стремительно растворяться, уступая место прогорклой вони влажных заплесневелых стен. Родрик положил руку на покрывшуюся влагой рукоять своего меча и осторожно ступил вперед. Поначалу казалось, что пол штольни достаточно ровный, чтобы идти свободно, но уже через пару шагов пренебрегший осторожностью Родрик наступил на неустойчивый камень и потерял равновесие. Огласив своды штольни проклятиями, он врезался в стену, и скрежеща по ней металлическими пластинами доспеха, съехал в кучу колючей каменной крошки, скопившейся на полу.
Подняться на ноги уже не было сил. Даже проклятый Зов, что стучал в висках, не мог заставить его пошевелиться. Родрик устало закрыл глаза, хотя в этом и не было особого смысла. Все равно ничто в кромешной темноте не могло привлечь его взгляд. Внутренним взором он обратился к тому единственному моменту в своей жизни, который до недавнего времени помогал ему пережить приступ боли. Он вспоминал Фейнис, вспоминал сон из своего детства, который она подарила ему, вспоминал свое чудесное избавление от смерти, за которое будет благодарен ей, покуда жив: Как он нуждался в ней сейчас, в эти минуты отчаяния и бессилия. Впрочем, зачем он обманывает себя. У него ведь впереди был лишь один путь, и он не предвещал счастливого конца. Единственное, что Родрик попросил бы у Фейнис сейчас, это немного сил, чтобы, наконец, обнажив свой меч, сразиться с порождениями тьмы и умереть, затушив их кровью разрывавший его проклятый Зов.
Проклятый Зов, он бесцеремонно вернул Родрика обратно в темный, сырой каменный мешок. Какое-то время серый страж безвольно продолжал сидеть у стены, широко распахнув глаза и глубоко и шумно дыша, пытаясь унять приступ пронизывающей боли. В эти моменты зараженная кровь жгла не хуже каленого железа, выгоняя из головы любые мысли кроме низменного желания во что бы то ни стало остановить эту пытку. Перед глазами Родрика поплыли какие-то зеленоватые пятна, которые поначалу он принял за последствия постепенно затухающей боли, но вскоре осознал, что по-прежнему различает слабо светящийся узор. Он скосил глаза в сторону и провел рукой по ближайшей зеленоватой жилке. Под пальцами раскрошилась отслоившаяся мягкая порода и вместе с кусочками светящейся плесени осыпалась вниз.
Взгляд Родрика обшаривал сумрачное пространство, наполняя узор все новыми деталями, как если бы он вглядывался в ночное небо, подмечая на нем все больше и больше доселе невидимых звезд. Изумленный, он невольно отметил своеобразную красоту в покрывавшей стены и свод штольни светящейся паутине. Сумрак, наполнившийся свечением, стал мягче и уже не так давил со всех сторон, а сам узор оказался неплохим ориентиром в пространстве. Родрик отругал себя за слабость, проявленную им мгновение назад, и предпринял усилие, чтобы подняться на ноги. Придерживая ножны одной рукой и опираясь о стену другой, серый страж в итоге встал, пошатываясь от внезапно накатившей дурноты. Не совладав с желудком, он исторг его скудное содержимое себе под ноги, какое-то время затем продолжая отплевываться от горькой блевотины.
Родрик разочарованно отметил, что устроенный им шум не привлек тех, кого серый страж жаждал найти. С другой стороны, сюда не явились глубинные охотники и гигантские пауки, которых, по словам гномов Легиона Мертвых, на глубинных тропах было предостаточно. Вокруг было тихо, лишь пульсирующие удары крови, как отголоски затухающего приступа, не переставали ухать в голове. Родрик определил по сгущающемуся рисунку узора направление вытянувшейся штольни и осторожно побрел прочь, надеясь, что не возвращается туда, откуда пришел. Он старался держаться ближайшей стены, касаясь ее кончиками пальцев, и когда внезапно камень исчез, он едва не упал во второй раз, пытаясь нащупать стену вновь. Из обнаружившегося проема ощутимо веяло теплом. Родрик знал, что гномьи тейги простирались глубоко под землей, достигая коренных пород, туда где реки первородного расплавленного камня омывали основания древних горных кряжей. Кажется, этот проход вел именно в такое место.
После нескольких моров, прокатившихся по гномьим владениям, некогда сложная транспортная сеть, объединявшая в единое целое подземные царства, оказалась заброшенной, а империя гномов распалась на изолированные друг от друга поселения, утратившие былое величие. То, что сегодня называют глубинными тропами, было лишь жалкой тенью некогда сложного инженерного сооружения. Лишенные ухода, подземные магистрали постепенно разрушались, заполняясь водой и расплавленной породой, и ходить по ним стало небезопасно. Сейчас глубинные тропы населяли порождения тьмы, гигантские пауки и глубинные охотники, которые проникали туда из мест, о которых даже бесстрашные гномы Легиона Мертвых предпочитали помалкивать.
Родрик сбросил с себя остатки оцепенения, которое пеленало его в холодной и сырой штольне, и свернул навстречу току теплого воздуха. Новый проход имел заметный уклон, заставив серого стража пригнуть колени и подстраховывать себя рукой. Температура воздуха постепенно росла, и вскоре на лице Родрика уже выступил пот, а ранее пропитавшаяся влагой одежда теперь приятно холодила тело. В сумраке впереди замаячили оранжевые отсветы, а слуха серого стража достигло приглушенное чавканье, перемежаемое протяжным шипением. Контрастно яркий до рези в отвыкших от света глазах конец прохода показался внезапно, заставив Родрика зажмуриться. Всполохи ярко-желтого пламени пробивались сквозь закрытые веки, а ощутимый жар быстро иссушил кожу лица. Прикрывая ладонью лоб, Родрик остановился, давая время глазам свыкнуться с ярким светом.
Серый страж не спешил выбираться на освещенное место и, прячась в тени прохода, постарался получше осмотреться. Проход вывел его в довольно обширную пещеру с низким сводом. Казалось, нависающий камень вот-вот рухнет вниз, но, будто рукотворные колоны, его удерживали каменные столбы, во множестве возвышающиеся на всем пространстве пещеры. Они напоминали гротескные человеческие фигуры, и лишь при внимательном рассмотрении их потрескавшаяся и оплавленная поверхность нехотя рассеивала это ощущение. Огненная река, выползая откуда-то из глубины пещеры, лениво огибала утлые островки, из которых вырастали колонны, оставляя безопасной лишь узкую каменную тропу, начинавшуюся от того места, где притаился Родрик, и вившуюся среди каменного частокола до противоположного края пещеры. Неподалеку на тропе лежало что-то темное, что привлекло внимание Родрика. Форма предмета показалась знакомой, и это подвигло серого стража покинуть укрытие и ступить на каменную дорожку.
Потоки горячего газа с громким шипением, переходящим в неприятный свист, периодически вырывались из трещин в застывающей корке расплавленного камня, а близкие яркие вспышки пламени, сопровождавшие эти выбросы, заставляли Родрика невольно пригибаться. Спустя пару десятков шагов серый страж достиг распластанного на тропе тела и склонился над ним на одно колено. Вне всяких сомнений, перед ним было порождение тьмы. Окружающий жар пещеры иссушил труп настолько, что сложно было сказать, когда монстра настигла смерть. Труп лежал на боку, и Родрик протянул руку, чтобы перевернуть его. Ухватившись за покрытый налетом ржавчины черненный наплечник, он потянул его на себя, ожидая треска рассыпающейся сухой плоти и истлевшей одежды, но вместо этого услышал отчетливый металлический щелчок, раздавшийся где-то под телом. Неприятный холодок от предчувствия еще не до конца осознанной опасности пробежал по спине Родрика, когда вслед за щелчком над самой его головой раздался скрежет камня. Серый страж вскинул голову и успел лишь заметить отодвигающуюся на потолке каменную задвижку, когда в него внезапно врезалось что-то тяжелое и, оторвав от пола, отбросило в сторону.
Родрик обнаружил себя лежащим на спине, а нечто явно живое навалилось на него сверху, придавив своим весом к полу. Очередная вспышка пламени с шипением вырвалась сбоку и отчетливо высветила ужасный оскал монстра, доселе скрытый в тени глубокого капюшона. Родрик наверное завопил бы от ужаса, но сильный удар об камни при приземлении выбил весь воздух из его легких, и ему оставалось лишь беспомощно раскрыть рот, как выброшенной на берег рыбе. Позади, контрастно высветив навалившуюся на него бесформенную фигуру, из потолочного отверстия с ревом вырывался густой столб пламени:
ЧАСТЬ 4. Я ВОССТАНУ ИЗ ПЕПЛА.
В сердцах пнув очередную бесполезную кипу истлевших бумаг, Мэг еще раз пристально осмотрела подобие рабочего кабинета, устроенного в нише, выдолбленной в застывшей вулканической породе. Хотя закуток был аскетичен как по обстановке, так и наличию находящихся в нем вещей, творение неизвестного каменотеса было не лишено особой грубоватой красоты. Прожилки стекловидной породы забавно искрились в свете факела, а в некоторых местах свечение, испускаемое расплавленным камнем снаружи, причудливо преломляясь, проникало внутрь и рассыпалось искорками пламени в самых отдаленных углах ниши. Но Мэг была к этому равнодушна, скорей раздражена тем, как эта будто живая комнатка словно дразнит ее, скрывая от Мэг свои секреты.
- Проклятые колдуны! - прошипела она себе под нос. - Все то у них непросто. Даже сдохнуть не могут, чтобы не оставить после себя кучу загадок!
Досада сквозила во всех ее порывистых движениях. Потратить кучу времени и сил, чтобы избежать встречи с глубинными охотниками, пауками размером с собаку, преодолеть хитрые ловушки и в итоге обнаружить лишь этот закуток, наполненный старым барахлом и исписанными непонятным языком старыми бумагами. Мэг опустилась в старое кресло, стоявшее в глубине ниши у небольшого столика, заставленного покрытыми пылью ретортами, колбами и еще какими-то непонятными приспособлениями. Кресло, казалось, удовлетворенно скрипнуло, приняв в свои объятья ее гибкое изящное тело, закутанное в облегающий плащ. Облокотившись на подлокотник, она принялась нервно теребить матерчатую повязку, защищавшую низ ее лица от горячего воздуха, обильно наполненного сернистыми газами.
Как можно было здесь проводить какие-то исследования, раздраженно подумала она про себя, припомнив одуряющую жару, норовившую выжать из нее последние капли влаги по пути сюда. А эта вонь, что наполняла пещеру, была хуже наговых экскрементов, в изобилии покрывавших холодные и сырые проходы, по которым она добиралась до этого места. Впрочем, Мэг тут же напомнила себя слова Винсента, который утверждал, что в те времена, когда маг, устроивший здесь свое логов, был жив, глубинные тропы еще не были разрушены до такой степени, чтобы их заливала расплавленная порода, и здесь было вполне приличное место, чтобы скрыть лабораторию от посторонних глаз. В последний раз оглядевшись в надежде, что она что-то упустила, Мэг поднялась с кресла и шагнула к выходу из ниши.
Следовало поспешить назад. Конечно, будет тяжело сообщить остальным, что ее вылазка закончилась полным фиаско. Вещь, которую она пообещала отыскать, скорее всего, покоится где-то с останками волшебника, который не пожелал расстаться с ней, или, что вероятней, сгинула с частью подземной лаборатории где-нибудь на дне одной из огненных рек. Набросив на коротко стриженую голову капюшон, Мэг по привычке замерла, прислушиваясь и одновременно отыскивая взглядом в каменной крошке у входа собственные следы. Не стоило испытывать судьбу и искать иной маршрут, чем тот, который она уже проложила до этого места. Осторожно ставя ступни мимо почти скрытых под осыпью фрагментов узорчатой кладки, под которыми могли скрываться нажимные панели ловушек, Мэг выбралась на узкую каменистую дорожку, вившуюся через всю пещеру среди гигантских колон.
Раздавшийся в этот момент звук неосторожных шагов застал ее врасплох. За колоннами не было видно, кто издает шум, да и источник звука находился достаточно далеко от Мэг где-то на другом конце пещеры. Она отыскала взглядом темный зев прохода, из которого сама попала сюда, и с облегчением поняла, что ничто не мешает ей незаметно улизнуть в спасительную тень. Однако любопытство взяло верх над осторожностью, и Мэг, ни на секунду не забывая о скрытых ловушках, пригнувшись, повернула в противоположную сторону, намереваясь выяснить, кто же еще кроме нее самой забрел на дно мира. Глубинные охотники не спускались в такие жаркие места, предпочитая влажные и темные пещеры, как и пауки, в отличие от первых, не издававшие столь громкие звуки, а порождения тьмы не осторожничали вовсе, и о своем приближении обычно предупреждали куда как громче.
Миновав несколько извивов каменной тропы, Мэг наконец достигла места, откуда можно было рассмотреть противоположный вход в пещеру. Укрывшись за одной из колонн, торчащей с краю тропы, Мэг осторожно выглянула. Дальний проход отсюда был прекрасно виден. Каменная тропа делала значительный изгиб между колоннами, отчего Мэг пришлось потрудиться, чтобы отыскать того, кто пробудил ее любопытство.
Она скорее ожидала увидеть гнома, заблудившегося на глубинных тропах, чем одинокого человека. Воина, судя по металлическим пластинам доспеха и ножнам длинного меча, торчащим из-под плаща. Человек преклонил колено, и его внимание было поглощено чем-то, что лежало на тропе. Опущенное лицо закрывали длинные черные волосы, свисающие путаными космами. Мэг обратила внимание на предмет, который так занимал незнакомца, и без труда распознала в нем сожженный в огненной ловушке труп порождения тьмы. Только сейчас она вдруг сообразила, что угрожает этому, судя по всему, ничего не подозревающему человеку. Не то чтобы Мэг отличалась каким-то излишним альтруизмом, и, уж конечно, не по отношению к людям, но стать свидетелем того, как человек может заживо сгореть на ее глазах, она не допускала мысли.
Неизвестно, сколько незнакомец еще собирался рассматривать свою находку, но то, что по неосторожности он рано или поздно совершит фатальную ошибку, не вызывало у Мэг ни малейшего сомнения. Глухо выругавшись, она покинула свое укрытие и побежала по извивающейся тропе к незнакомцу. Возможно, стоило привлечь его внимание издалека, но Мэг справедливо полагала, что этим только усугубит ситуацию, заставит человека сделать неверный шаг или оступиться. Уже находясь на половине пути, она заметила, как незнакомец протянул руку и дотронулся до трупа. Теперь уже не имело смысла скрывать свое присутствие, и Мэг что есть мочи закричала:
- Не трогай!!!
Как назло, ее мягкие сапоги во время бега не издавали ни малейшего звука, тонкий плащ, коротким шлейфом вьющийся за ее спиной, порождал лишь тихий шелест, а крик: Из ее сожженной глотки вырвался лишь невнятный клекот, который вряд ли достиг ушей незнакомца. Зато щелчок сработавшей ловушки ее острый слух различил на фоне шипящего газа вполне отчетливо. В какой-то миг у нее мелькнула мысль броситься назад, оставив этого глупца на погибель, но на его удачу не в характере Мэг было бросать начатое на пол пути. Зев огненной ловушки почти открылся, готовый исторгнуть порцию жидкого пламени, когда Мэг в прыжке врезалась в беспомощно крутящего головой человека. Они вместе грохнулись на жесткий камень в нескольких метрах от того места, где в следующее мгновение вырос столб огня, соединивший ревущим потоком потолок и пол пещеры.
Кажется, падение слегка оглушило незнакомца. Раскрытым ртом он судорожно ловил воздух, а в его глазах Мэг ясно читала ширящийся ужас. Поначалу она не могла понять, чем он вызван, но затем сообразила, что повязка, прикрывавшая нижнюю часть ее лица, во время бега съехала вниз. Времени что-то объяснять не было. В любую секунду этот одуревший от страха вояка сбросит ее с себя и угодит в очередную ловушку, которая лишит жизни их обоих. Мэг запустила руки под обшлага плаща и выдернула прятавшиеся в подмышечных ножнах короткие клинки. Приставив их к горлу незнакомца, она прошипела сквозь лишенные укрывавшей их плоти зубы:
- Замри и не шевелись, глупец, иначе я располосую твое горло до самого затылка!
Тело незнакомца напряглось, и Мэг испугалась, что он проигнорирует ее блеф, но в итоге человек устало откинул голову назад, продолжая настороженно следить за ней сквозь спутанные пряди волос. Мэг облегченно выдохнула, но решила не обманываться насчет подозрительного спокойствия незнакомца и не спешила убирать ножи. Рев пламени позади утих, но Мэг по прежнему выжидала, настороженно прислушиваясь к ставшей уже привычной какофонии звуков. Как правило, ловушки соединялись друг с другом, и если одна не справилась с задачей, другие могли довершить начатое. Но, видимо, скрытые в камнях механизмы были повреждены, и из стен не посыпались отравленные стрелы, а тропу не залил ядовитый газ.
- Послушай меня внимательно, прежде чем решишь что-то предпринять, - заговорила Мэг, стараясь отчетливей произносить слова лишенным губ ртом. - Как ты успел наверное заметить, это очень опасное место, и тебе сильно повезло, что ты до сих пор еще не изжарился в одной из тех ловушек. Когда я уберу оружие и встану, ты, если хочешь выжить, последуешь за мной след в след, пока я не выведу нас в безопасное место. А там делай что хочешь.
Мэг замолчала, ожидая ответа.
- Но если я здесь вовсе не затем, чтобы выжить? - произнес незнакомец.
- Это-то я поняла сразу, - кивнула Мэг. - Только идиот, не дорожащий своей жизнью, попрется на глубинные тропы в одиночку.
Незнакомец хотел что-то ответить, но Мэг, более не желая утруждать себя разговорами, убрала ножи и поднялась на ноги. Все еще с опаской следя за тем, как человек вслед за ней поднимается с земли, она поспешила натянуть на низ лица матерчатую маску.
Незнакомец оказался высок, чего раньше не могла заметить Мэг. В его усталой фигуре еще ощущалась не совсем утерянная стать, а стройное тело укрывал гибкий кожаный доспех, усиленный на груди и плечах металлическими вставками. Спутанный и пропитанный каменной пылью плащ, закрепленный на плечах потускневшей металлической застежкой, криво свисал с одного плеча, открывая висящие на боку неброские, но качественно выделанные ножны, увенчанные рукояткой длинного меча. Из-под упавших на глаза спутанных прядей черных волос Мэг изучали внимательные глаза. Длительная небритость, пока еще не превратившаяся в полноценную бороду, и общее состояние его одежды давали основание предположить, что полноценный привал незнакомец делал уже очень и очень давно.
- Там безопасный проход? - спросила она, кивнув на темнеющий вход, из которого появился незнакомец.
- Да, там, кажется, нет ловушек, - неуверенно ответил человек. - Но я не хочу туда возвращаться. Если ты не против, я хотел бы перебраться на другую сторону пещеры.
Удостоверившись, что незнакомец способен самостоятельно стоять на ногах, Мэг пожала плечами и повернулась к нему спиной. Медленным шагом она двинулась уже по пройденному ей пути, изредка мельком оглядываясь через плечо, чтобы удостовериться, что меч незнакомца по прежнему в ножнах, а сам он старательно, хоть и неуклюже повторяет за ней все ее шаги.
ЧАСТЬ 5. ПОСУЛИ МНЕ ЖИЗНЬ.
Все еще находясь под сильным впечатлением от всего произошедшего, Родрик поднялся на ноги и с опаской посмотрел на незнакомку. Он ожидал вновь увидеть ее изуродованное лицо, слишком живо напомнившее ему порождений тьмы, но ужасный оскал уже скрывала маска, а остальная часть ее лица была едва различима в тени все еще наброшенного на голову капюшона. Ростом незнакомка была значительно ниже Родрика, но приталенный плащ, подчеркивая стройность ее фигуры, делал ее чуть выше в глазах серого стража, чем это было на самом деле.
Когда он последовал за ней, то не переставал гадать, кто же она такая на самом деле. На часть этого вопроса он получил ответ почти сразу, когда его спутница наконец-то отбросила назад мешавший ей осматриваться капюшон, и Родрик с удивление узнал в незнакомке эльфийку. Ее пепельные волосы были коротко подстрижены, не скрывая изящных остроконечных ушек, торчащих из-за откинутого капюшона, а когда она обернулась, чтобы удостовериться, что Родрик не отстает, серый страж приметил крупные слегка раскосые глаза.
Они аккуратно обошли то место, где скрывалась сработавшая ловушка. Тело порождения тьмы, вторично прожаренное огнем, практически рассыпалось в пепел, и лишь остатки металлических частей доспеха могли указать, что здесь погибло какое-то существо. До противоположного входа в пещеру они добрались без приключений, при этом не проронив ни слова, как будто взаимными расспросами боялись повредить первоначальному уговору. Достигнув темного проема входа, эльфийка откинула полу плаща и отстегнула от пояса короткий факел. Родрик с интересом наблюдал, как она вместо того, чтобы как-то поджечь его, окропила жидкостью из небольшого пузырька, извлеченного из внутреннего кармана плаща. На первый взгляд ничего не произошло - факел не вспыхнул, и даже не появилось дыма. Незнакомка заметила недоуменный взгляд Родрика и снисходительно пояснила:
- Просто пучок глубинного гриба. Политый слабым раствором кислоты, светит не так ярко, как обычный факел, но намного дольше и ровнее.
В подтверждении своих слов она шагнула в сумрак прохода, и последовавший за ней Родрик смог убедиться, как наконечник этого странного факела и впрямь стал разгораться ровным зеленоватым свечением, отбрасывая на стены и потолок пятна призрачного света.
Родрик не задавал вопросов, решив пока полностью довериться своей новой знакомой. Когда прохлада и сырость постепенно вытеснили жар, эльфийка остановилась возле узкой расщелины, протиснуться в которую можно было лишь на карачках. Удостоверившись, что Родрик рядом, она пригнулась и исчезла в узком лазе. На какое-то время серый страж остался в полной темноте, но, заглянув в расщелину, заметил в ее глубине мерцающий огонек необычного факела. Он пригнулся и сам едва протиснулся в лаз, цепляясь за острые камни пластинами доспеха и попадая рукоятью меча в крупные трещины. Эльфийка терпеливо держала факел перед отверстием на том конце лаза, пока серый страж, пыхтя, преодолевал короткую кишку трещины и в итоге не спрыгнул в небольшую округлую пещеру, заполненную сухим теплым воздухом.
Едва он выпрямился, она протянула ему факел.
- Посвети.
Родрик с готовностью принял факел, наблюдая, как она извлекла из трещины поменьше той, что привела их сюда, объемистый холщовый мешок. Распустив стягивавший горловину кожаный ремень, она последовательно выложила на довольно ровный пол пещеры горсть каких-то продолговатых темных брусков, тряпичный сверток и плотно сложенное грубое одеяло из бараньей шерсти. Расстелив одеяло на каменном полу, она встала на него коленями и стала складывать продолговатые брусочки в небольшую пирамидку. Закончив с этим, она низко склонилась над своим творением. Родрик уже догадался, что эльфийка соорудила что-то вроде костерка и, памятуя о необычном факеле, ожидал вновь увидеть какие-нибудь странные манипуляции, но эльфийка воспользовалась обычным огнивом, искры которого лучистым снопом несколько раз разлетелись по пещере, прежде чем в кучке странных брусков появились первые язычки пламени.
- Растопочный уголь прекрасно подходит для небольшого очага, - сказала эльфийка, предлагая Родрику примоститься на свободный край одеяла рядом с собой. - Гномья находка. Не дает дыма и хорошо держит огонь.
Подошла очередь матерчатого свертка. Тут все оказалось намного прозаичней. Внутри обнаружилась нехитрая снедь, которую обычно берут в дальние переходы: кусочки вяленого мяса, хлебные лепешки и небольшой бурдючок с водой, а может быть и с каким вином.
- Наверное, я не ошибусь, если предположу, что ты давно не останавливался на привал, так что думаю, перекусить тебе не помешает, - сказала эльфийка. Взяв одну из лепешек, она пододвинула остальной сверток ближе к серому стражу.
У Родрика на самом деле во рту уже давно не было ни кусочка еды, поэтому он не стал заставлять упрашивать себя дважды. В бурдючке и вправду оказалось вино. Немного кисловатое, но, по правде сказать, после тухлой пещерной воды показавшееся Родрику просто изумительным. В голове серого стража роилась масса вопросов, но сейчас все они отошли на второй план, уступив место так долго не испытываемому наслаждению от еды и вина. Пламя аккуратного костерка старательно облизывало брусочки угля, распространяя по пещере мягкое, вкрадчивое тепло, а вино, разлившееся по жилам, побуждало ленную усталость в избитом теле. Эльфийка молчала, и Родрик, повернувшись к ней, отчетливо увидел в отсветах пламени ее обезображенный профиль. Сейчас она как нельзя больше походила на монстров, оставивших на теле Родрика множество отметин, и рука серого стража инстинктивно потянулась к рукоятке меча.
- Если ты думаешь, что я хочу убить тебя, то сделала бы это намного раньше, - негромко сказала эльфийка, не поворачивая головы.
Родрик с досадой и злостью на самого себя отдернул руку.
- Мы ничего друг о друге не знаем, а твое лицо: - Родрик не закончил, лишь поводил пальцами в районе своего рта. - Я до сих пор не могу отделаться от ощущения, что на меня набросилось порождение тьмы.
В эту секунду Родрик проклинал себя за этот липкий страх и недоверие, зиждившиеся лишь на пускай и ужасном, но ничего не значащем изъяне во внешности незнакомки. В ответ она, как показалось Родрику, с горечью усмехнулась, опустив голову и спрятав от него в тени поднятого воротника свое ужасное лицо.
- А ты ведь не далек от истины, - глухо ответила она. - Не по своей воле, но мне довелось отведать кровь порождения тьмы. Она сожгла кожу на моем лице, выжгла глотку и почти лишила языка. Может, я превратилась бы вскоре в одну из этих тварей, если бы мне своевременно не оказали помощь. Теперь я не могу улыбаться, смеяться, громко кричать, лишь могу скалиться, как порождения тьмы, так что я прекрасно понимаю тебя.
- Извини.
- Да нет, ничего. Если бы я сама увидела себя впервые в таком виде, не задумываясь бы вонзила ножи в подобное чудовище, а ты оказался на этот счет довольно крепким, - эльфийка немного помолчала, а затем произнесла: - Только не думай, что я безвинная овечка, не заслужившая такой участи, так что правильно делаешь, что помнишь, с какой стороны у тебя прицеплен меч.
- А меня Мэг, - ответила эльфийка, - Что же привело тебя, Родрик Хорн, в это проклятое место? Ты что-то говорил, что хочешь умереть?
- Знаешь, у нас есть с тобой кое-что общее, - подумав, ответил серый страж. - Мы оба испробовали вкус крови порождений тьмы. - И, если ты думаешь, что этот опыт для тебя окончился плачевно, могу тебя заверить, что для меня в итоге он закончится куда как печальней.
Мэг впервые открыто посмотрела на Родрика, и хотя за воротником по-прежнему не было видно низа ее лица, в глазах читалось неподдельное удивление.
- Я серый страж, - поспешил пояснить Родрик. - И мой путь подходит к концу.
- Серый страж? - вопросительно взметнувшиеся светлые брови Мэг выражали искреннее непонимание. - Это должно что-то объяснить мне?
Теперь настала очередь Родрика выказать удивление.
- Разве ты не слышала о нас? - спросил он.
- Прости мне мое невежество, сир Родрик, но я редко бывала в обществе людей и слабо разбираюсь во всех этих сословных тонкостях: эрлы, тейрны, банны, рыцари:
Родрик поднял ладонь, останавливая ее.
- В ряды серых стражей вступают не только люди, - все еще не веря, что кто-то может не знать про серых стражей, попытался объяснить он. - Среди нас есть и гномы, и эльфы. Мы не делаем различий по расе, вероисповеданию и сословию. Мы призваны защищать все живое от мора. Твое лицо изуродовала кровь тварей, что разносят по миру мор.
Мэг покачала головой.
- Да, я знаю, что такое мор, но обитателям эльфинажа иногда очень сложно отличить мор от обычной эпидемии чумы, которая ничуть не лучше в своих проявлениях. И сделали со мной это отнюдь не порождения тьмы, а люди, которые хуже них.- Мэг тяжело вздохнула. - Поэтому, сир Родрик, вам придется объяснить мне, что же такого особенного в этих ваших серых стражах.
Родрик с сожалением отметил, что раз за разом, разговаривая с Мэг о чем-то, непременно бередит ее старые раны. Окинув свой жизненный путь, Родрику показалось недостойным жаловаться на собственную судьбу. Но Мэг, кажется, и вправду искренне интересовалась историей серого стража, потому он решил рассказать ей все, опустив лишь ряд деталей, несмотря на запрет ордена распространяться о некоторых секретах Посвящения.
- Как я уже сказал, - начал он. - Серые стражи призваны бороться с мором и всеми его проявлениями. Но прежде чем стать серым стражем, каждый кандидат проходит особый ритуал - Посвящение. Во время ритуала мы принимаем внутрь особый состав, частью которого является кровь порождений тьмы. Не все переживают этот ритуал, но тот, кто остается жив после него, становится неуязвимым к скверне и может биться с порождениями тьмы, не боясь подхватить заразу.
Последние слова, как показалось Родрику, очень заинтересовали Мэг. Она как-то странно посмотрела на него, на мгновение смутилась и поспешила отвести взгляд. Родрик, сочтя этот всплеск внимания очередным проявлением отголосков ее прошлого, продолжил:
- Но у этой способности есть жестокая цена. На протяжении всей своей жизни, начиная с самого Посвящения, каждый серый страж начинает слышать Зов. Поначалу он проявляется только во снах, но со временем усиливается, перерастая не только в душевное беспокойство, но и физическую боль. Когда отравленная кровь в наших жилах начинает жечь, словно пламя, а Зов застилает разум, не позволяя выполнять свой долг, серый страж вынужден покинуть своих братьев и отправиться на поиски достойной смерти, в последний раз сразившись с порождениями тьмы на глубинных тропах. Наш век недолог, и мы стараемся прожить его достойно, но в конце пути никто не должен видеть, во что мы можем превратиться, если нам не повезет прервать свою жизнь в схватке.
Родрик замолчал, вглядываясь в пламя костра. Желтые отблески играли на его грубоватом, но еще не постаревшем лице тенями, и со стороны сложно было поверить, что этот человек практически выжжен изнутри, и лишь сильная воля толкает его исполнять последнее предназначение.
- Ты хотел бы избавиться от этого Зова? - вдруг спросила Мэг.
Родрик поначалу растерялся, не зная, что на это ответить. Когда-то, в самом начале своего пути в качестве серого стража, он еще питал иллюзии, что все окажется не так ужасно, как описывали его более зрелые братья и наставники. Но собственный горький опыт и пример тех из его соратников, кто, закончив свой путь, покидали строй и отправлялись на глубинные тропы, заставили Родрика смириться с уготованной судьбой. И вот теперь, услышав вопрос об избавлении от смерти или участи, многим более ужасной, чем смерть, он не мог отыскать внутри себя достойной причины, для чего бы ему мог понадобится подобный шанс выжить? У него не было ни семьи, ни детей, ему некуда было возвращаться, разве что вновь присоединиться к братству, но что он им скажет? Что он не захотел умереть, как должно? Разве что желание отыскать Фейнис могло придать его дальнейшему существованию смысл, но помнит ли она его?
Мэг спокойно ожидала ответа.
- Разве такое возможно? - наконец спросил Родрик. На самом деле внутренне он боялся услышать правдоподобный ответ, грозивший разрушить стержень, вокруг которого он сформировался, как серый страж.
- Я вовсе не утверждаю, что это на самом деле возможно, - неуверенно ответила она. - Просто предположила, что это связано с кровью порождений тьмы, а там, куда я возвращаюсь, есть те, кто выходил меня и избавил от скверны. Может быть, они смогут помочь и тебе.
Родрик пожал плечами и задумчиво произнес:
- Может быть... Кто они? Те, кто помог тебе?
- Прости, серый страж, но большего я тебе не скажу. Ты либо доверишься мне и лично встретишься с ними, либо мы просто пойдем каждый своей дорогой. А сейчас, - Мэг встала на ноги, - предлагаю тебе как следует отдохнуть. В любом случает хороший сон тебе не повредит, а потом на свежую голову примешь окончательное решение.
В рассудительности ей не откажешь, подумал Родрик, разочарованный ответом эльфийки. Но обижаться на ее осторожность было несправедливо. Они были знакомы слишком короткое время, чтобы без оглядки доверять друг другу.
Мэг кивнула на расстеленное одеяло.
- Сними свой доспех и завернись в одеяло, а я посижу у костра и разбужу тебя, когда решу, что пора двигаться в путь.
Родрик в нерешительности замер.
- Если ты все еще думаешь, что я убью тебя во сне и ограблю, отнесись к такой возможности как к еще одному способу расстаться со своей жизнью, - съязвила она.
Родрик впервые за долгое время улыбнулся и решил, несмотря на остававшуюся толику опасений, последовать ее совету. Едва он завернулся в одеяло и опустил голову на свернутый в подобие подушки кожаный мешок, как немедленно провалился в глубокий сон.
ЧАСТЬ 6. ПРОХОДИТЕ МИМО, ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ СОН.
Мать и отец звали ее крошка Фейнис, потом отчим стал называть ее маленькой бесстыдницей Фейнис, потом жена отчима поносила ее проклятой Фейнис, и в итоге все жители их небольшого селения заклеймили ее ведьмой Фейнис. Последнее, что она помнила про свой родной дом - это гнилые овощи, летящие в нее и с треском разбивавшиеся о прутья деревянной решетки, которые отделяли ее от разъяренной толпы односельчан. Покачивающаяся кибитка уносила ее все дальше и дальше от некогда родного дома, а возница на козлах между ударами плетью лошади нет-нет да и оглянется назад, опасливо посматривая на девчушку, испуганно съежившуюся в углу деревянной клетки.
Двое храмовников - один, облаченный в полный доспех, на коне, второй скорее писарь, чем воин, пешим, - составляли кибитке эскорт. Солнце упрямо клонилось к закату, и страх возницы, словно мерзкий запах, все явственней проявлялся в его опасливых взглядах, нервных движениях, окриках лошади. Храмовники безмолвствовали и оттого казались незаметными, неслышно двигаясь по бокам медленно катящейся кибитки. Фейнис должна была бы испытывать к ним хоть толику благодарности за то, что они не позволили селянам сжечь ее на костре, но почему-то не могла заставить себя думать о храмовниках, как о живых людях.
Кибитка свернула с большака и, чуть прокатившись вглубь придорожной чащи, остановилась под кроной развесистого дерева. Возница спрыгнул с козел на землю и принялся распрягать лошадь. Храмовник, - тот, что был верхом, - спешился и, взяв лошадь под уздцы, повел ее к дереву. По всему было видно, что охотничья партия решила устроить привал. На Фейнис никто из троих не обращал внимания, разве что возница иногда украдкой поглядывал на нее, будто хотел удостовериться, что она все еще на месте, а не испарилась или того хуже, не обернулась в свете восходящей луны ужасным оборотнем.
Вскоре под деревом запылало пламя небольшого костерка, вокруг которого устроились на раскатанных одеялах храмовники и возница. Они о чем-то негромко разговаривали, но Фейнис не вслушивалась в их разговор. Над пламенем пыхтел дымком котелок, и до кибитки, где осталась сидеть Фейнис, стал доноситься аппетитный запах похлебки. Один из храмовников, здоровяк, носивший доспех, поднялся и посмотрел в ее сторону. Что-то тихо сказал вознице, но тот замотал головой. Храмовник пожал плечами и направился в ее строну, прихватив с собой зажженный от костра факел. Остановившись перед решеткой, он бросил между прутьев кусок хлеба и нетерпеливо ожидал, пока Фейнис в свете факела не взяла еду.
В этот момент со стороны дороги послышался медленный топот копыт и усталое фырканье лошади. Рука храмовника легла на рукоять меча. Возница и второй, худощавый храмовник поднялись на ноги, настороженно вглядываясь в сумрак, который еще не успела разогнать восходящая луна.
Топот копыт раздавался все ближе, и стало ясно, что пока еще неразличимый путник едет прямиком к их стоянке.
- Назови себя! - без тени эмоций выкрикнул храмовник, что принес Фейнис еду. Свое требование он недвусмысленно подкрепил отчетливым звуком на половину извлеченного из ножен клинка, блеснувшего в лунном свете холодными неприветливыми бликами.
На границе освещенного пространства появился темный силуэт всадника. Со своего места Фейнис отметила его стать. Вся его фигура возвышалась над замершими в напряжении храмовниками, будто всадник надменно оценивал их свысока, совершенно игнорируя угрозу обнаженного оружия. Фейнис вдруг представила себе, как всадник дернет поводья лошади, и она, вздыбившись на задних ногах, ударит храмовников передними, заставив их в страхе разбежаться. Затем незнакомец приблизится к клетке Фейнис и разобьет деревянные прутья латной рукавицей, после чего заберет ее к себе в седло и унесет прочь куда-нибудь в свой великолепный замок на берегу моря:
Но, конечно же, ничего подобного не произошло. Незнакомец ловко спрыгнул с лошади и ступил в круг света.
- Родрик Хорн к вашим услугам, - представился он, слегка преклонив голову. - Могу ли я присоединиться к вашему очагу?
Храмовник, что демонстрировал меч, с громким лязгом отправил клинок обратно в ножны и, не сказав ничего в ответ, вернулся к костру. Второй проявил больше учтивости, с готовность кивнув их новому знакомому:
- Конечно, сир, мы не против.
На какое-то время Родрик Хорн скрылся во тьме, уведя за собой лошадь, но вскоре вернулся на свет, и Фейнис наконец смогла рассмотреть его получше. На нем был хоть и не дорогой, но добротный камзол, какой мог себе позволить человек с достатком, о чем, впрочем, свидетельствовало наличие лошади. Мужчина, как показалось ей, был не так молод, хотя фигурой поджар и мягок в движениях. Его темные волосы были стянуты в длинный хвост, а резкие черты контрастно вырисовывались в отсветах огня на худощавом лице.
- Что понадобилось святому воинству в этой дикой глуши? - поинтересовался он, присаживаясь у костра рядом с возницей, который услужливо освободил край одного из одеял.
Ответил все тот же худощавый храмовник, что и в первый раз выказал любезность путнику, в то время как здоровяк откусывал с аппетитом куски жареного мяса, исподлобья поглядывая на нового знакомого.
- Везем в круг магов маленькую ведьму, - пояснил храмовник.
Родрик повертел головой, и храмовник махнул в сторону кибитки рукой.
- Она там, в клетке.
Родрик повернул в сторону Фейнис лицо, но вряд ли смог рассмотреть ее за прутьями.
- Почему она заперта? - спросил он.
- Потому что это не ваше собачье дело, сир! - впервые подал голос второй храмовник, наконец-то управившийся с куском мяса.