Аннотация: Продолжение приключений майора Джона Рэмеджа. Начало его истории было в "Легендах потерянных земель". Присутствующие в данной истории найтборги - попытка творческой компиляции GECK'а из Fallout 2 и кибернетических врагов из FT.BOS.
ЧАСТЬ 1. ПРОБУЖДЕНИЕ.
Жаркое солнце нещадно калило песок. Силуэты окружающих скал колыхались в мареве нагретого воздуха, а все живое пряталось в спасительной тени. Но были в этом пустынном мире и свои смельчаки. Юркие ящерицы отважно выбирались из своих нор, прогревали застывшее за ночь тело на камнях и пересекали казавшиеся для них гигантскими наносы песка и щебня в поисках добычи. Предельно точно выверяя движения своих ловких лап и не давая им обжечься о горячий песок, они оставляли на приглаженной ветром зыбкой поверхности цепочки быстро исчезающих следов.
Неожиданно для всех обитателей этой маленькой экосистемы корни скал и толща песка колыхнулись, а затем через все пространство зажатой невысокими скалами круглой площадки в одно мгновение обозначилась полоса просевшего грунта. Ловкие охотники разбегались от этого чуда, а тем временем сыпучий поток, словно жидкость, устремился с краев барханов в этот возникший и постоянно расширяющийся провал. Казалось, пустошь пытается затянуть эту рану, и все большие массы песка низвергались вниз целыми водопадами, увлекая за собой нерасторопных ящериц. Сначала не явно, но все более отчетливо на огромной площади вокруг этого необычного явления начали проявляться контуры огромной шахты, створки люка которой медленно расходились в стороны. Холодные потоки воздуха из глубины рукотворной пропасти встретились с горячей атмосферой снаружи, и над пустошью задул во все стороны странный ветер, разнося чуждые природе запахи машинной смазки и озона. Звуки работы титанических механизмов прорвались наружу и окончательно нарушили покой и странную упорядоченность этого почти безжизненного места.
Наконец, не дойдя до краев шахты, створки люка остановились, а снизу, в образовавшийся прямоугольный проем вознесся раскрашенный в желтые и черные полосы транспортный подъемник. С его платформы на песчаные барханы, бодро тарахтя дизелем, скатился гусеничный грейдер, вооруженный целым набором скребков, ножей и лопат. Металлический работяга принялся методично елозить в опасной близости от провала, отгребая от него песок и обнажая шероховатые стальные плиты створок огромного люка. Хитрый ветерок, словно подшучивая над трудягой, наметал на уже очищенные места новые горсти песка, а затем подло сбрасывал их в глубину шахты. Тем временем подъемник с воем опустился вниз и спустя несколько минут доставил на поверхность второй грейдер, и вот уже два механических брата-близнеца принялись деловито сгребать кучи песка за границы кольца шахты.
Через несколько часов огромные плиты люка были расчищены, и подъемник доставил на поверхность первую группу людей. Они установили защитные барьеры по всему периметру шахты, и песок перестал наползать на очищенные участки. Гигантские створки люка в очередной раз ожили и, сотрясая эхом и дрожью всю округу, полностью разошлись в стороны. Открывшаяся пропасть поражала своими размерами. Циклопические железобетонные плиты ее стен всюду были усеяны скобами лестниц и фермами соединенных мостками навесных площадок. Между ними змеились, то расходясь порознь, то объединяясь в переплетающиеся жгуты, толстые армированные кабели. На площадках суетились люди, постоянно оглядываясь на то, что неуклюжей башней застыло в самом центре пространства шахты. Это был космический корабль. Стройное тело орбитального челнока жалось к связке из огромного, похожего на толстяка, топливного бака и пары длинных твердотопливных ускорителей. Султанчики испарений сжиженных охладителей просачивались сквозь стальные конструкции причальной мачты, омывая челнок, поднимались вверх и окончательно растворялись в жарком воздухе пустыни.
На дне шахты что-то натужно загудело, и стало понятно, что силачи-приводы створок люка не идут ни в какое сравнение с титанами, начавшими медленно выталкивать на поверхность многотонное основание стартового стола вместе с установленными на нем космическим кораблем, причальной мачтой и фермами обслуживания. Сначала над песком показался длинный хлыст навигационной антенны и вращающаяся ферма радара. Следом медленно выползла причальная мачта, затем солнцу явился пузырь топливного бака, а еще через несколько минут ветру подставил свои гладкие бока красавец-челнок. Подъемники закончили свою многотрудную работу лишь тогда, когда весь корабль, начиная от кончика топливного бака и заканчивая соплами маршевых двигателей челнока, не оказались над поверхностью земли.
В течение всего дня люди и механизмы суетились на ограниченном скалами пятачке, до неузнаваемости преобразив его. Вокруг кольца шахты в кажущемся беспорядке лежали топливные контейнеры, деловито тарахтели дизель-генераторы и суетились юркие вездеходы, разрисовывая песок следами гусеничных траков. Подготовка к запуску шла полным ходом. Закат застал цепочку машин, продирающихся через наносы песка вглубь пустоши. Как будто по черной дороге, машины двигались по длинной тени, которую отбрасывала башня космического корабля. Работы в пустыне продолжились уже ночью. Освободившиеся грейдеры при свете прожекторов, установленных на вершинах скал, расчищали посадочную полосу, которая в течение нескольких десятков лет покоилась под толщей песка.
Наутро следующего дня все было готово к старту. Измучившиеся люди и запыленная техника грузились на подъемник и спускались в глубину шахты. Площадка вокруг чудесным образом возникшего космодрома опустела, и ветер, обманутый затишьем, начал отвоевывать сданные позиции, наметая песок на расчищенное место. Но это продолжалось недолго. Под гигантскими соплами челнока сверкнули искры зажигания. Воспламенение первой порции гремучей смеси сдержанным грохотом оповестило округу о грядущем катаклизме. Сопла подрагивали от нарастающего давления в камерах сгорания, а потоки яркого пламени, с ревом вырывающиеся наружу, приобрели жесткую конусовидную форму, переливаясь, словно мыльные пузыри, радугой прозрачных цветов. Густой дым вперемежку с песком нарастающей лавиной заполнил все пространство возле дрожащего в нетерпении корабля. Клубящийся фронт стал вырываться на просторы пустоши, а корабль, еле видимый в этом тайфуне, все еще стоял неподвижно, как будто не решался оторваться от планеты.
А в глубине под землей люди в напряжении застыли перед пультами. Приборы бесстрастно сообщали температуру двигателей, давление в камерах сгорания, состояние узлов и обшивки корабля. Операторы покрасневшими от бессонной ночи глазами следили за неумолимо стремящимися к нулю цифрами обратного отсчета. Напряжение нарастало. Наверху бушевал искусственный ураган, сметающий своей силой все то, что нанесла природа на некогда цветущий звездный городок, обнажая подъездные дорожки, транспортную ветку железнодорожного пути и фундаменты разрушенных войной зданий цехов, ангаров и лабораторий. Но для людей в зале управления полетом, спрятанном в толще планеты, была лишь напряженная и тревожная тишина, разноображенная метрономом последнего отсчета.
И вот, наконец, момент старта наступил. Земля уже не могла удержать упорно стремящийся ввысь корабль. Ни один механизм не вышел из строя, ни одного тревожного сообщения не пришло с контролирующих датчиков. Техника, законсервированная несколько десятков лет назад, не подвела. Приборы зафиксировали отрыв корабля от стартовой площадки, и тут же хор сигналов телеметрии наперебой стал сообщать текущие данные о начавшемся звездном путешествии. Люди не расслаблялись. Громадная башня корабля сначала медленно, застыв на столбах пламени, выросла из клубов дыма, а затем все уверенней принялась пожирать пространство, устремившись в небо по слегка изогнутой траектории. Первый шаг был сделан. Теперь для людей мерилом успеха стала высота, на которой находился корабль. Смена цифр все ускорялась, а радом застыла контрольная величина, достигнув которой, челнок избавлялся от отработанных твердотопливных ускорителей и огромного топливного бака. Когда этот момент наступил, космического посланца едва ли можно было рассмотреть невооруженным взглядом.
Наконец челнок преодолел слабеющее притяжение Земли и вышел на промежуточную орбиту. Экипаж доложил о хорошем самочувствии, и люди в зале управления облегченно вздохнули. Но все понимали, что самое сложное еще впереди. Челнок активировал маневровые двигатели и стал выходить на орбиту станции Конкистадор, затерявшейся где-то над обратной стороной планеты.
Конкистадор плыл в пространстве темной безжизненной массой. Компьютер контроля в целях энергосбережения потушил на станции все огни. Но стоило Конкистадору перейти терминатор, как лучи солнца заиграли на солнечных панелях и полированных поверхностях приборов, заглядывая в иллюминаторы и приветствуя тех, кто, возможно, был внутри звездного ковчега. Но внутри некому было встречать солнце, и постепенно станция, будто боясь света, вновь окунулась в ночь. Перед ней в темноте одна из искр среди россыпи звезд мигнула и стала медленно увеличиваться, превратившись в космический челнок.
Связь с центром управления отсутствовала, и бремя принятия решений легло на командира звездной экспедиции. Трое членов экипажа следили через иллюминаторы носового отсека корабля за приближающейся станцией, пытаясь оценить ее состояние. Еще задолго до того, как челнок оказался так близко от Конкистадора, Инженер установил радиосвязь с компьютером станции. То, о чем уже давно уведомили астронавтов сухие рапорты компьютера, теперь можно было наблюдать невооруженным взглядом. Находившийся в составе экспедиции Медик не выдержал и указал на тело Конкистадора, проплывающее сейчас над челноком:
- Пробоина в панелях оранжереи... Интересно, экипаж успел загерметизировать жилые отсеки?
Командир хмуро кивнул и повернулся к Инженеру. Тот сверился с только что расшифрованными данными:
- Сэр, по данным компьютера жилые отсеки герметичны. Давление и состав кислородной смеси внутри них пригодны для жизнедеятельности человека. Но...
- Что с экипажем? Они в статисе или...?
- Дело в том, что компьютер сообщает только об одной действующей статис-камере. Все остальные либо не заняты, либо обесточены. Это, конечно, не значит, что на борту нет живых людей, но станция в космосе уже несколько десятков лет и маловероятно, что члены экипажа, находясь вне статиса, могли прожить так долго... И потом, по всем признакам, на станции произошла авария, а экипаж не ответил на вызов!
- Хорошо, попробуем все выяснить на месте. Приготовьтесь к стыковочному маневру. - Командир задал программу компьютеру и тихо проворчал: - Надеюсь, информационные банки, содержащие результаты исследований группы профессора Торпа, целы, и мы не зря потеряли драгоценное время и ресурсы.
Навигационный компьютер челнока, подчинившись приказу, без вмешательства людей начал выполнять маневр сближения. То на носу, то на корме корабля из сопел маневровых двигателей стали вспыхивать короткие, четко выверенные по времени реактивные импульсы. Челнок плавно стал заходить под центральный модуль станции, одновременно переворачиваясь стыковочным узлом вверх и стараясь совместить на одной оси центр своего шлюза с шлюзовым блоком Конкистадора. Неожиданно для всех компьютер приостановил маневр и выдал серию тревожных сообщений, сигнализируя о невозможности стыковки.
- Сэр, основной стыковочный узел станции поврежден! Такое впечатление, что он перестроен. Мы не сможем причалить, - Инженер выглядел обескураженным. - Что же здесь произошло? Не похоже на разрушения. Изменения в конструкцию шлюза были внесены сознательно. Но для чего?
- Значит, мы не можем попасть на борт станции? - Командир напряженно анализировал ситуацию. - А если выйти в открытый космос и попытаться попасть внутрь через технический шлюз?
- Но так мы не сможем доставить на борт челнока информационные модули, оборудование и... людей, - Медик с сомнением ожидал, что скажет Инженер. Тот неуверенно ответил:
- Второй шлюз, к которому мы может пристыковаться, находится на носу станции. Но он занят спасательной шлюпкой. Вряд ли мы сможем отстыковать ее без помощи изнутри. Похоже, кому-то все равно придется прогуляться в открытом космосе, - по всему было видно, что Инженер не в восторге от подобной идеи.
- Проанализируйте данные компьютера и попробуйте проверить, не сможем ли мы дистанционно отсоединить спасательный шлюп. Пускай даже в аварийном режиме, - Командир был опытным астронавтом, и пасовать перед трудностями не привык.
Инженер бешено замолотил по клавишам компьютерной консоли, всматриваясь в строчки сообщений на дисплее. Спустя минуту его нижняя челюсть невольно поползла вниз, а лицо приобрело выражение безмерного удивления и... растерянности.
- Сэр, спасательной капсулы нет! Ей воспользовались по назначению. Носовой шлюз свободен. Компьютер зафиксировал время. Это произошло одиннадцать лет назад. Неужели кто-то выжил и спустился на планету? Невероятно..., - по какой-то пока неизвестной причине в голосе Инженера послышалось отчаяние и гнетущая тоска. - Если так, то может быть, и сам профессор Торп, и его команда уже на Земле, а наша экспедиция не имеет смысла?
Командир строго посмотрел на подчиненного, и не терпящим возражений голосом отрезал:
- Отставить! Неужели вы надеялись, что застанете экипаж на станции... в живых? Нам нужны последние результаты их исследований по программе Большого Скачка. Еще ничего не потеряно. Наши ученые ничем не хуже команды Торпа.
- Но им так и не удалось довести работы до успешного конца, сэр. А если это не удалось и Торпу, то мы обречены! - похоже, Медик знал, о чем говорил.
- Еще рано отчаиваться. Не забывайте, что одна из статис-камер на станции не пуста. Возможно, мы получим ответы на все наши вопросы от того, кто находится внутри, - Командир всем своим видом показал, что больше не потерпит упаднических настроений, и стал уверенно задавать компьютеру параметры нового маневра.
Внутри станции была тишина. Вентиляторы, призванные обеспечивать циркуляцию воздуха, молчали, компьютерные консоли находились в оцепенении, а люки отсеков застыли без движения. На борту не было людей, для которых следовало бы обеспечивать комфортные условия, и компьютер снизил температуру внутри станции до минимума, необходимого для стабильной работы приборов. Предметы, когда-то оставленные покидавшими станцию людьми, уже в течение нескольких лет дрейфовали в определенном направлении, скапливаясь небольшими стайками в отдаленных уголках опустевших отсеков.
Короткий толчок всколыхнул станцию, и незакрепленные предметы, как в застоявшейся, но неожиданно взбаламученной воде, сталкиваясь с берегами стен и друг с другом, вновь разлетелись в разные стороны. В навигационном отсеке засветились дисплеи, а контрольные панели заиграли разноцветными огоньками, весело перемигиваясь друг с другом. Вентиляторы вновь ожили, тихо шелестя лопастями, а термогенераторы стали прогревать стывший весь последний десяток лет воздух. Последовательно вспыхивающие светильники гнали по отсекам стремительную волну света. Станция пробуждалась, готовясь принять людей, словно уже давно соскучилась по ним. В носовом отсеке послышался звук работающих замков, затем шипение возвестило о начале операции шлюзования, и вскоре внутренний люк в носу станции распахнулся, впуская пришельцев.
Людям, проникшим на Конкистадор, казалось, что основной коридор станции уходит над ними вертикально вверх огромной освещенной трубой, а сама станция всей своей многотонной массой давит на хрупкий нос челнока и вот-вот раздавит его. Конкистадор встретил людей освещенной пустотой безжизненных коридоров. Ни мертвых тел, ни признаков паники или хаоса. Многочисленный экипаж станции словно испарился.
Из ртов астронавтов появились облачка пара, и Инженер, поежившись, проворчал:
- Может быть, следовало надеть скафандры?
- Ничего страшного. Отсеки герметичны, а температуру контрольный компьютер скоро поднимет, - Командир оттолкнулся от вспомогательных скоб, размещенных по всей длине центрального коридора, и поплыл вглубь станции, показывая тем самым пример своим подчиненным. Медик и Инженер осторожно последовали за ним. Командир задержался возле навигационного отсека и кивнул Инженеру:
- Вы займетесь компьютером и съемом информации, а мы отправимся дальше к статис-камерам. Активируйте внутренний коммуникатор и сообщайте о своих успехах.
Инженер с готовностью кивнул и слишком энергично для невесомости бросил свое тело в проем навигационного отсека. Неловко изогнувшись, он больно стукнулся плечом о какой-то прибор и страдальчески сморщил лицо. На лице Командира мелькнула едва заметная улыбка:
- Осторожнее, не разнеси старушку на части!
Медик тем временем, обогнав Командира, уже проник в отсек статис-камер. Пробыв внутри отсека не больше нескольких секунд, он вновь выскользнул в коридор в полной растерянности:
- Сэр, все статис-камеры обесточены и пусты. В них никого нет! Может, в данные компьютера закралась ошибка?
Командир подплыл к ближайшей панели коммуникатора и щелкнул селектором. В динамике послышался шорох помех, затем что-то неприятно мяукнуло, и из коммуникатора послышался голос Инженера:
- Сэр, вы меня слышите? Если да, то...
- Все нормально, вас прекрасно слышно, - Командир терпеливо выслушал доклад Инженера и продолжил: - Мы не смогли обнаружить в статис-отсеке активных капсул. Проверьте по компьютеру еще раз.
На некоторое время возникала пауза, а затем вновь послышался искаженный голос Инженера:
- Экипаж станции смонтировал дополнительные энерголинии в отсек обсерватории. Возможно, там они разместили все имевшиеся у них в наличии резервные статис-камеры. Попробуйте поискать там.
Вновь Командир и Медик, цепляясь за скобы и края люков, отправились в путешествие по огромной станции. Оказавшись в отсеке обсерватории, Медик присвистнул от удивления. Астрономические приборы были демонтированы, а все пространство бывшей обсерватории занимали статис-камеры и контрольные блоки. Все камеры кроме одной были пусты, а прозрачный колпак единственной занятой покрывал не успевший растаять иней.
- Похоже, статис-камеры были установлены для всего экипажа. Кажется, профессору удалось осуществить свою мечту. Но почему они оставили здесь только одного? Не могли же они все вернуться на Землю. Спасательная капсула вряд ли могла вместить всех. Максимум троих. Где остальные? Тел нигде нет...
Командир был уже возле активной камеры и ладонью счищал остатки инея с прозрачного колпака. Вместе с Медиком они с благоговением стали рассматривать человека, находящегося внутри. Широкая маска, соединенная гибким хоботом с камерой, закрывала почти полностью лицо мужчины, оставляя открытыми только лоб и закрытые глаза. Мутный гель, наполнявший статис-камеру, не позволял рассмотреть человека более детально. Даже если бы Командир был знаком с ним там, на Земле в далеком прошлом, то сейчас не смог бы его узнать.
- Оборудование в рабочем режиме, - рука Командира потянулась к кнопкам активации пробуждения, но его остановил Медик:
- Постойте! Не зря же его оставили в статисе. Вероятно, на это были веские причины. Может быть, он устроил бунт или заражен болезнью. Мы не знаем. Дайте мне несколько минут для анализа данных контрольного автомата статис-камеры.
Командир кивнул и отплыл от камеры вглубь отсека, наблюдая за работой Медика. Спустя минуту тот закончил и произнес упавшим голосом:
- Мы не сможем разбудить его, сэр. Он смертельно ранен и его поместили в камеру, когда он уже был на грани жизни и смерти. Анализ веществ, содержащихся в его крови и клетках, подтверждает это. Боюсь, контрольный автомат даже не сможет запустить его сердце, не говоря уже о том, что человек тут же умрет, так и не сказав нам ни слова. Даже не знаю, как этот бедняга сможет нам помочь.
- Но почему они не дали ему умереть? Зачем они погрузили его в статис? Собирались вернуться за ним? Маловероятно..., - Командир задумчиво тер подбородок. - А на базе наши медики смогут вытащить его с того света?
- Очень мало шансов, сэр. Потребуется комплексная регенеративная операция, прежде чем мы сможем разбудить его. Все это придется делать в пограничном температурном режиме, так что даже не знаю...
Командир подплыл к коммуникатору и вновь вышел на связь с Инженером:
- Мы сможем демонтировать статис-камеру с человеком, переправить ее на челнок и доставить на Землю?
- Теоретически да. Но вместе с камерой нужно будет демонтировать и ее контрольный автомат. Также есть проблема с питанием. Понадобится автономный источник энергии, иначе режим статиса будет нарушен, - в голосе Инженера послышалось плохо скрываемое любопытство: - Человек в статисе жив?
- И да, и нет. Его нужно доставить на Землю. Если вы закончили с компьютером, больше нам нечего здесь делать...
Спустя несколько часов челнок отстыковался от станции и постарался поскорее убраться с пути плывущего в космосе гиганта. Почему-то в этот момент людей охватила странная тоска. Они жалели станцию, словно живое существо, а та, погруженная в темноту, отдалялась все дальше и дальше, пока, наконец, не затерялась среди звезд. Челнок вошел в зону связи с центром управления, и экипаж проинформировал Землю о своем возвращении.
Оставленные в пустыне грейдеры вновь ожили, готовя посадочную полосу к прибытию корабля. Люди, не занятые непосредственной работой, поднялись на поверхность, намереваясь встретить космического путешественника. В полдень на горизонте показалась темная точка. От посадочной полосы отогнали грейдеры, и люди напряженно стали следить, как челнок заходит на посадку. Шасси корабля коснулись бетона, затем, продолжая двигаться вперед, челнок медленно опустил задранный нос, и переднее шасси с шипением приняло на себя вес корабля. На помощь опущенным закрылкам из килевого пилона вылетел пузырь парашюта, и уже вместе они стали гасить энергию многотонного тела, пока космический корабль не застыл неподвижно, немного не достигнув края посадочной полосы. Люди, радостно крича, бросились к челноку. И их можно было понять. Первая после глобальной войны космическая экспедиция человечества закончилась успешно. Люди возлагали на нее огромные надежды. Ведь именно от нее зависел успех Пробуждения.
ЧАСТЬ 2. НАДЕЖДА.
Центральный Пост был осажден. На ближних подступах к нему отчаянные защитники остановили атакующих. Крайв лично руководила обороной. Но силы пустынников были на исходе. Противостоять такому врагу они не могли. Подразделения Братства Стали, подошедшие из форпоста в Стоунвиле, не намного отдалили предрешенный финал. Важным было только время, которое разрушенная цитадель пустынников сможет удержать врагов на этом рубеже и хватит ли этого времени на то, чтобы Братство успело эвакуировать население Стоунвила дальше на юг.
Крайв и ее офицеры - командиры лэнсов пустынников и представитель прайдов Когтей держали военный совет. Наверное, последний перед решающей атакой неприятеля. Снаружи доносилась приглушенная канонада, а взлетающие над позициями атакующих осветительные ракеты порождали изломанные мечущиеся тени в плохо освещенном зале Центрального Поста. Сюда стекались донесения о диспозициях сражающихся, сведения о раненых и убитых. В очередной раз капитан Черрит предлагал Крайв оставить Центральный Пост и уходить под покровом ночи на юг. Командующему лэнсмастеру пустынников было сложно смириться с потерей их легендарной твердыни, но, похоже, офицер Братства был прав. Крайв наконец приняла решение:
- Хорошо, капитан. Лэнсмастер Джейкоб, ваш отряд вместе с группой Лу Циана будет прикрывать отход, - рыжебородый Джейкоб кивнул, а выражение лица командира восточных пустынников Циана осталось таким же бесстрастным, каким и было до этого. В знак согласия он лишь прикрыл и без того узкие глаза. Крайв отдала распоряжение, и на дисплее центрального экрана высветилась карта с нанесенными отметками линии сражения. - Отойдете непосредственно к зданию Поста. Как только гарнизон полностью окажется на пути к Стоунвилу, развернетесь в арьергарде и двинетесь следом.
Крайв обратилась к Черриту:
- Надеюсь, механизированные отряды Братства поддержат нас с флангов?
- Мы с удовольствием составим вам компанию, Крайв...
Капитана прервал какой-то шум внизу, затем послышались громкие голоса и возня. Охрана возле входа приготовила оружие и откатила панель двери. Два пустынника втащили в зал полуобнаженного человека. По татуировкам на его теле присутствующие сразу определили, что это наддак. Мужчина был уже немолод, а его пестрый головной убор говорил о высоком положении незнакомца среди варваров. Человек не выказывал сопротивления, лишь неотрывно смотрел на Крайв твердыми темными глазами, сразу выделив ее среди остальных. Один из охранников доложил:
- Пришел с севера. Изворотливый, как змея! Сумел пройти через наши линии. Говорит, ему нужно встретиться с воинами этого места.
- Отпустите его, - Крайв была настороже, прекрасно понимая, что наддаки были опасными противниками и заклятыми врагами пустынников. Но пришельца следовало выслушать, отдав должное его положению и статусу. А Крайв опытным взглядом сразу определила, что перед ней не обычный воин. - Я слушаю тебя, вождь.
Наддак сложил свои обнаженные руки на груди и презрительно посмотрел в сторону охранников. По знаку Крайв они отступили, и человек начал говорить тихо, почти шепотом:
- Я Харгур, вождь наддаинов пустыни. Мое племя Солнечных Ящеров почти истреблено. Остальные племена разбежались. Трусы! - в словах человека была желчь и презрение. - Вы тоже бежите! Но вам хватило смелости продержаться хоть какое-то время. Нас осталось немного. Мы сможем раствориться в пустоши и попробовать, словно струящийся песок, ускользнуть между пальцев врага. Наши ящеры унесут нас далеко от этого места. Но это трусость! Унижение! Оставлять наши земли врагу не в традициях наддаинов. Я представляю здесь мое племя. Мои воины меня поддержали, и я предлагаю вам помощь в схватке с врагом. Нашу вражду можно забыть в это трудное время. Она слишком мелка по сравнению с надвигающейся угрозой.
Крайв растерялась. Как ей не хватает Меджис. Но та сейчас далеко. Крайв оглядела своих боевых товарищей, ища поддержки и совета. На лице Черрита читался протест, командиры лэнсов молча ждали ее решения... Со своего места поднялся Таан. Гигант был уже немолод, но от его огромной фигуры все также веяло силой и мощью, а ужасные шрамы, начинающиеся под поседевшими висками и появляющиеся из под рукавов куртки на кистях могучих рук, все еще внушали суеверный ужас и благоговение. Его громоподобный голос заполнил пространство зала:
- Что же, это хороший шанс покончить с многолетней враждой и объединить наши усилия. Мобильные отряды наездников будут совсем нелишними для флангового прикрытия отступающей колонны. Они прекрасно будут работать в паре с Зирроком.
Зиррок - глава прайдов Когтей согласно кивнул лохматой головой, давая понять, что не имеет ничего против подобного вынужденного сотрудничества, хотя и не в восторге от него. Крайв по порядку посмотрела на каждого и получила согласный кивок. Черрит чуть помедлил, но вынужден был признать, что в данной ситуации любая помощь не будет лишней.
- Хорошо, вождь Харгур, мы принимаем твое предложение. За фланговое прикрытие отвечает мастер Таан и гуни Зиррок. Ваши люди и... ящеры. Где они?
- Нас двадцать один наездник. Мои люди здесь, - вождь поднял руку и уверенно указал на точку на электронной карте.
Черрит вскочил со своего места, не веря своим глазам:
- Они за периметром! Что это значит? Как...
- Мы выросли здесь. Мы знаем каждый камень, тропинку и ущелье в этих скалах, - вождь усмехнулся, наблюдая удивление, отразившееся на лицах его новых союзников. - Мы выведем ваших людей из ловушки самой короткой дорогой.
Крайв согласно кивнула:
- Хорошо. Приступаем к операции. Совет окончен.
Офицеры в спешном порядке стали покидать зал, как вдруг, преодолевая встречный поток людей, внутрь прорвался запыхавшийся молодой человек. Все невольно задержались, намереваясь узнать, что же случилось. Юноша тем временем, застыв перед Крайв, сбивчиво заговорил:
- Комета, комета на небосводе, лэнсмастер Атти! Она покинула Последнее Прибежище и направилась к Земле. Анализ траектории показал, что ее начальный участок упирается в Ковчег. Это знак! Он возвращается! - слова юноши заставили резко развернуться Таана, Черрит стремительным шагом вновь вернулся в зал, а Джейкоб и Зиррок так и застыли посреди прохода. Крайв побледнела, на нее было страшно смотреть. Ее губы шептали едва слышно:
- Этого не может быть... Как Он может вернуться? Это что-то другое... Но... если Он вернется...
Никто не решался нарушить тишину. Вождь наддаков не мог понять, что вдруг стряслось с этими людьми, но из уважения также сохранял молчание.
Под покровом ночи гарнизон Центрального Поста покидал твердыню. Уставшие люди тащили на себе оружие и припасы. Все то, что никак нельзя было оставлять врагу. По бокам колоны в стремительном беге проносились наездники. Ящеры, прекрасно ориентирующиеся в темноте, помогали своим хозяевам вести ослепших людей. Наконец последние защитники покинули позиции и к ним присоединились подразделения Джейкоба и Лу Циана. Усиленные бронированными отрядами Братства Стали, они готовы были в любой момент сдержать врага, давая основной колонне возможность ускользнуть от преследования. Как это было не единожды, в арьергарде находился мастер Таан. Но его странное чутье было бесполезно для такого врага. Несмотря на это пустынники чувствовали себя уверенней, когда рядом с ними плечом к плечу шел легендарный мастер зверей. Они уходили на восток к Стоунвилу. Пустынники пройдут этот опустевший город посреди пустоши, и двинуться дальше к южным предгорьям вслед за покинувшими Стоунвил жителями. Их путь лежал к Иридиевым Клыкам - стальным башням форпоста Братства, прикрывающим в предгорьях выход на южные равнины.
А странная новость о небесном знамении каким-то образом просочилась на позиции защитников, в расположение гарнизона, среди раненых и уходящих по направлению на восток колон. Люди задирали лица к ночному небу, искали на черном бархате искру Ковчега среди иголок холодных звезд, и в их сердцах и душах зарождалась надежда. Лишь единицы из них воочию видели Посланника, но Легенда о нем жила все эти годы, и предначертанное когда-то мудрой Меджис должно было сбыться.
- Несите это в оружейный бокс номер пять, - офицер Братства Стали посторонился, пропуская идущих по коридору четверых солдат, несущих объемистый деревянный ящик, и двинулся за ними следом.
В пятом боксе уже находились все офицеры, свободные от текущих обязанностей. Солдаты с облегчением поставили свою ношу на огромный металлический верстак, с которого предварительно убрали все оборудование оружейников. Никто из офицеров не решался отдать приказ техникам вскрыть ящик. Шутка ли - внутри находился Враг. Вернее то, что удалось эвакуировать с поля боя, отвоевав в ожесточенной схватке. Все ждали полковника Альвареса и профессора Торпа.
Наконец гидравлика толкнула тяжелые плиты дверей, и в помещение вошел комендант Иридиевых Клыков полковник Мигель Альварес. Его сопровождал профессор Дин Торп, срочно отозванный из своих лабораторий в Новом Честерфилде. По команде одного из офицеров техники аккуратно отжали прибитую гвоздями крышку и, сняв ее, поставили вертикально у верстака. Офицеры, прибывшие с боевых позиций, остались на своих местах, а те, кто все последнее время находился в гарнизоне Иридиевых Клыков, наоборот, подошли ближе, чтобы увидеть вблизи тело Врага. У противоположного конца верстака техники расступились, пропуская полковника. Охрана напряглась, держа оружие наготове. Люди, побывавшие в реальной схватке с Врагом, прекрасно знали, что его обманчивая неподвижность могла смениться молниеносной атакой, казалось бы, полностью уничтоженного воина.
Альварес заложил руки за спину и внимательно рассматривал то, что было внутри ящика:
- Профессор, как вы думаете, что это? Откуда это на Земле?
До сих пор профессор Торп видел только клочья древесной стружки, выглядывающие из-за края ящика, в которую, по всей видимости, упаковали то, что было внутри. Как только ящик вскрыли, в помещении стал распространяться странный запах. Нет, не сожженной или гниющей плоти. Враг не был живым в обычном понимании этого слова. Подойдя ближе, Торп стал рассматривать то, что лежало на дне ящика. На первый взгляд, это была просто куча металлолома. Какие-то перепутанные клубки проводов, разодранные металлические панели, сгоревшая электроника и фрагменты сложных механизмов. О том, что все это некогда было двухметровым кибернетическим солдатом, напоминала лишь пробитая в нескольких местах бронированная кираса и уцелевший манипулятор. Голова робота была буквально смята в лепешку, превращенная в бесформенный кусок металла. Внутри не осталось в целости ни одного фрагмента кристаллического мозга. Иного и быть не могло. Пока мозг механического воина действовал, он оставался опасным противником, даже лишившись почти всех своих конечностей. Единственная уцелевшая лапа-манипулятор оканчивалась странного вида оплавленным агрегатом - все, что осталось от грозного боевого разрядника.
Когда люди на севере впервые столкнулись с найтборгами, об этом не сразу стало известно. Причиной тому было отсутствие какой-либо регулярной связи между опустошенными территориями, на которых расселились остатки человечества. Но со временем участившиеся пропажи караванов породили тревогу, а то, что находили в пустоши смельчаки, вызывало ужас и содрогание.
Пустынники, контролирующие северные земли, предприняли попытку выяснить причину этих событий. Их поисковые партии тоже пропадали бесследно. Сначала это приписывали племенам наддаков, но странным образом варвары сами стали покидать радиоактивные земли, как будто спасаясь от чего-то. А затем прервалась связь c кланом Циан. Те, кому удалось выжить после нападения врага, рассказали невероятную историю. Лэнсмастер Воутворт - командир поисковой группы, посланной на помощь соседям, сначала принял все это за признаки массового помешательства. Но на обратном пути к Центральному Посту реальность заставила молодого командира пересмотреть первоначальные выводы. Только благодаря подоспевшим отрядам Братства Стали удалось отбить беглецов. С тех пор они только отступали, оставляя стойбища, поселки и города. Весть о потере Центрального Поста стала логическим продолжением цепи поражений. Неутомимые стальные воины взламывали оборону людей и зверей, опустошая и без того малонаселенные земли, втаптывая в пыль слабые ростки нарождающейся на стыке культур цивилизации.
Когда-то экипаж Конкистадора заложил основы мирного сосуществования пустынников, людей с юга и зверей на этих землях. Вместе они противостояли природе, варварам, работорговцам и стремились поднять из пепла былое величие мира Земли. Сейчас их представители, как и тогда, одиннадцать лет назад, вглядывались в морщинистое лицо Торпа, ища в его глазах ответ, которого он не имел.
- Мне ничего неизвестно о чем-либо подобном, полковник. В любом случае это высокотехнологичные механизмы. Вряд ли сегодня возможно возникновение на планете подобной технологии. Это что-то привнесенное извне или то, что осталось, подобно Конкистадору, еще с довоенных времен. Для изготовления роботов нужны производственные мощности, источники энергии, ремонтная база. Возможно, там, откуда пришли эти создания, сохранилось все это.
- Летописи Братства не упоминают ничего похожего. Тем более это невероятно, если учесть, что дальше на север простираются горячие земли. Там никто не смог бы выжить даже в убежищах, которые защитили людей здесь, на юге. У вас такое выражение лица, профессор, что вы словно о чем-то сожалеете, - полковник Альварес испытующе глядел на Торпа.
Дин Торп тяжко вздохнул:
- Когда-то среди нас был человек, способный ответить на многие вопросы. Возможно, он что-то знал и об этом, - взгляд Торпа стал задумчивым. - Как жаль. Мне так и не удалось узнать его получше.
- Вы имеете в виду Джона Рэмеджа, Посланника? - Альварес как-то странно посмотрел на Торпа. - Вы, наверное, еще не в курсе. Вчера ночью прибыл спайдер из Центрального Поста, а с ним последние новости, в том числе сообщение о странных явлениях в космосе...
Слабый свет настенных светильников едва освещал госпитальный бокс. В темных углах разноцветными огоньками помаргивали медицинские аппараты. Они были похожи на настороженных зверей, готовых в любой момент поднять тревогу, если что-то случится с человеком, за которым им было поручено следить. Но все было спокойно, и мягко светящиеся огоньки перемигивались в темноте, убаюкивая дежурную сестру.
Дверь в бокс тихонько зашипела пневматикой, и в комнату кто-то зашел. Задремавшая сиделка очнулась и, обернувшись, шепотом поприветствовала профессора Торпа. Кивнув, она освободила кресло возле койки с пациентом, стряхнула остатки сна и вышла из комнаты.
Лицо женщины, лежащей на койке, терялось в тенях. Темные впадины на месте глаз, чернота запавших щек и глубокие борозды шрамов на одной стороне лица казались настоящим олицетворением смерти.
Женщина проснулась и повернула голову к посетителю. В темноте глазниц блеснули влагой слезящиеся глаза. Торп хотел повременить с новостями, но понимал, что тянуть дальше нет смысла.
- Центральный Пост пал, Меджис, - Торп напряженно вглядывался в лицо женщины. В сумраке было сложно определить, какие чувства сейчас владеют ей. - Гарнизон покинул периметр и двигается сюда. И еще...
Женщина тяжело вздохнула и закрыла глаза, заставив собраться в их уголках блестящие бусинки слез:
- Да, Дин Торп, не такой финал был мной уготован в Легенде, - в голосе Меджис слышалась боль и сожаление. - Согласись, мы почти воплотили ее в реальность. Но почти... не считается. Время мечтателей прошло. Войны вновь возвращаются на эту землю. Прошлое... Прошлое постоянно преследует нас. Мы бежим от него. Казалось, нас отделило от тяжкого наследия очистительное ядерное пламя. Но что-то пережило это и преследует нас... Извини... Я не дала тебе договорить...
Торп даже не знал, следует ли ему упоминать о той новости, которую сообщил полковник Альварес. Скорее всего, пустынники наблюдали комету или метеор. Люди не понимали, что Посланник больше никогда не сможет вернуться на Землю. Профессор прекрасно это знал, но если искра надежды позволит воспрянуть отчаявшимся людям - он не видел в этом никакого вреда. Меджис - это другое дело. Она так же, как и он, знала все. Он сам заразился этим суеверием, обаянием Легеды. И теперь боялся, что Меджис разобьет ту слабую иррациональную веру в чудо, которая затеплилась в потаенном уголке его сердца. Но он не знал, сколько еще продержится Меджис, и если что-то поможет хотя бы на немного продлить ее жизнь, то это того стоило.
- Прежде чем покинуть Центральный Пост, наблюдатели сообщили о странных явлениях на орбите. Конкистадор как раз был над нашим сектором. Приборы зафиксировали инверсионный след в верхних слоях атмосферы. Был проведен анализ вектора спуска предположительно космического аппарата. Расчеты указывают на орбиту станции. Странное совпадение..., - Торп замолчал, определив по изменившемуся рисунку теней, что губы женщины впервые за время их разговора сложились в улыбку.
- Ты тоже начал верить. Как легко люди спустя некоторое время начинают отвергать рациональные подходы и факты. Нет, Он не может вернуться, Дин... Выкинь это из головы. Мне ли тебе объяснять, что это просто невозможно, - Меджис видела, как по лицу Торпа пробежало секундное разочарование, и поторопилась сгладить свои слова: - Время героев и легенд закончилось, профессор. Вы, я, пустынники и жители Стоунвила - это те, ради кого Он погиб. Неужели мы не оправдаем его надежды. Нет, Дин, придет время, и мы разметаем этот металлический помет по всей пустоши...
Торп невольно поразился, видя, как жизненная энергия вновь наполняет тело женщины. Ее лицо вдруг разгладилось, а горящие глаза словно освещали жесткое лицо. Так или иначе, но новость, принесенная Торпом, казалось, вдохнула новые силы в больную женщину. Ее убежденность заражала, и Торп вдруг понял, почему Меджис удалось утвердить Легенду среди людей и повести за собой гордых пустынников. Но что-то все равно не давало профессору покоя, постоянно заставляя его возвращаться мыслями к странной новости.
Среди караванщиков, приходящих с востока, бытовало предание о Городе Беглецов. Перед самой войной закрытый городок вдруг в один день опустел, и никто не знал, куда исчезло несколько сотен населявших его людей. Дома остались открытыми, а периметр секретной зоны покинула охрана. Этим не преминули воспользоваться мародеры. Когда грабеж был в самом разгаре, а город пожирали пожарища, на его пылающие улицы невесть откуда ворвался металлический дракон, уничтожающий на своем пути шайки наглых стервятников. А затем и эта адская машина бесследно исчезла. Но после этого насмерть перепуганные мародеры больше уже не решались заходить на улицы сожженного города. Постепенно пустыня поглотила его, и теперь никто точно не помнил его настоящего местонахождения. Пережившие войну люди рассказывали эту смахивающую на сказку историю своим детям, а те, повзрослев, уже воспринимали ее, как неотъемлемую часть послевоенного фольклора. Торп почему-то вспомнил именно эту историю из великого множества бытовавших со времен войны похожих друг на друга преданий и легенд. Она не заслуживала бы никакого внимания, если бы караванщики не упоминали о великом громе посреди пустоши, огненной длани и странном облаке, прочертившем небеса. Эти события по времени подозрительно точно совпадали с наблюдениями пустынников, а место посадки предположительно космического аппарата находилось как раз там, где по слухам находился Город Беглецов.
Задумавшись, Торп не заметил, как Меджис задремала. Он уже собрался было тихонько уйти, решив дать, наконец, отдохнуть уставшей от разговора женщине, но уже на пороге бокса Торп услышал позади слабый голос:
- Кого-нибудь послали к месту предполагаемого приземления? - в этом вопросе Торп почувствовал едва уловимую тщательно скрываемую искру надежды на чудо, желание в это чудо поверить.
Профессор слегка улыбнулся, зная, что его улыбка не заметна в темноте комнаты. Меджис так же, как и он, хочет вновь увидеть Посланника, даже когда объективная реальность не допускает ни единого шанса воплотиться этому желанию. Торп помедлил, отыгрываясь за ту насмешку, которую выказала Меджис в начале их встречи, и проговорил:
- Конечно. Крайв отправила радиоактивный отряд Дрейка.
Но могли ли Торп, Меджис и все остальные предположить даже в своих самых смелых надеждах, что Посланник уже готов был пробудиться от многолетнего сна и вновь, как и прежде, вершить судьбы этих людей...
ЧАСТЬ 3. ГОРОД БЕГЛЕЦОВ.
Джон Рэмедж сидел за столом и ждал, когда жена подаст ужин. На дворе стоял летний вечер, и за окнами было уже темно. Как обычно, главе семейства с трудом удалось загнать с улицы в дом сорванцов сыновей, и теперь они беспокойно ерзали на стульях, ожидая начала трапезы. Внезапно за окнами сверкнуло, а спустя секунду стекла задрожали от раскатов далекого грома. Дождик сначала мелкими каплями неслышно окропил стекла, а затем, все усиливаясь, безудержным ливнем забарабанил по крыше коттеджа. Гроза приближалась, и всполохи молний сверкнули совсем близко. Порывы ветра распахнули створки неплотно закрытого окна и наполнили воздухом колышущиеся паруса занавесок. Рэмедж вскочил со своего места и бросился закрывать окно. Невольно взглянув на улицу, в свете очередной вспышки он увидел стоящую перед домом одинокую фигуру. Жена, только что вошедшая в гостиную, заметила странное выражение на лице мужа:
- Что там, Джон? Закрывай скорее окно и садись за стол.
- Там кто-то стоит. Перед нашим домом...
Жена подошла к окну и вместе с мужем стала вглядываться в расчерченную косыми струями дождя темноту. Очередная вспышка контрастной фотографией высветила пространство перед домом, но призрачная фигура словно испарилась.
- Видно и впрямь показалось, - Рэмедж вернулся за стол, и в этот момент в коридоре послышался стук распахнувшейся настежь входной двери. Ветер ворвался в дом и стал по-хозяйски гулять по комнатам, шевеля фотографии на стенах, загибая на столе скатерть и оставляя на коже людей неприятную влагу промозглой погоды. Рэмедж строго посмотрел на детей:
- А ну признавайтесь, кто из вас не закрыл за собой дверь?
Мальчишки виновато молчали, изредка поглядывая друг на друга. Рэмедж осуждающе покачал головой и, встретив улыбку жены, вышел из гостиной. В коридоре он насторожился, но ничего странного, кроме шума дождя и раскатов грома, не услышал. Приняв неприятный душ из дождевых капель, он уже приготовился было закрыть дверь, как вдруг на порог дома из темноты шагнул человек...
Яркая вспышка молнии высветила женское лицо, покрытое густой вязью непонятных рисунков. Оно показалась Рэмеджу странно знакомым. Это ощущение еще больше усилилось при виде короткого клинка в руке женщины. Вода струилась по ее лицу и, будто растворяя татуировки, темными ручейками стекала по щекам, лбу и шее, появлялась на лезвие меча и черной капелью срывалась с его кончика на землю. Раскат грома умолк, покатившись вдаль, а женщина, вплетая слова в шелест дождя, негромко произнесла:
- Звездный Посланник, ты нужен нам... Настало время вернуться!
Знакомый голос пробудил неясные воспоминания. Память калейдоскопом событий пронеслась в сознании майора, на несколько секунд заставив его позабыть об окружающей реальности. Когда он опомнился, перед ним уже никого не было.
Внезапно на горизонте полыхнуло так, что сумрак мгновенно превратился в день. Рэмедж заслонил лицо ладонью от нестерпимого света и сквозь пальцы увидел огненный шар гигантского солнца. Ударная волна ураганом покатилась по улочкам городка, сметая на своем пути дома, припаркованные машины и фонарные столбы. Все это, превращенное в дымящиеся обломки, поднималось в воздух и, кувыркаясь, неслось дальше, порождая еще больший хаос и разрушения. Бежать было бессмысленно. Рэмедж зажмурился в ожидании неминуемой смерти, но почувствовал на коже лишь дуновение горячего ветра и раздражающий зуд от сыплющихся за воротник песчинок. Майор открыл глаза и осмотрелся. Его дом и весь город исчезли без следа. Вокруг, насколько хватало глаз, расстилалась бескрайняя пустошь. На горизонте показались темные точки и, постепенно увеличиваясь, превратились в странных наездников, восседающих на спинах гигантских рептилий. Похоже, они заметили одинокую фигуру майора, так как резко вонзили голые пятки в чешуйчатые бока ящеров и те, хищно оскалив зубастые пасти и разбрасывая песок когтистыми лапами, устремились к нему. До Рэмеджа донеслись воинственные выкрики приближающихся всадников, и он вдруг с изумлением различил слова:
- Джон Рэмедж, очнитесь...
- У него кошмар...
- Вколите стимулятор...
- Сейчас...
Ощущение фальшивости окружающего мира затопило сознание майора и неожиданно все вокруг просто исчезло. Остался лишь яркий белый фон, подозрительно смахивающий на экран кинотеатра, на котором только что демонстрировали исчезнувшую реальность. На белом фоне появился темный силуэт и удивительно знакомый голос произнес:
- Ну что, очнулся? Ну и силен же ты, Джон!
Лицо говорившего приблизилось, и потрясенный Рэмедж узнал в человеке генерала Алекса Макбрайта. Тот широко улыбнулся и с облегчением продолжил:
- Не ожидал меня увидеть снова, Джон?
- Алекс...? Где я? Что со мной произошло?
- Ты на Земле, дружище.
- Но я уже был на Земле! Нас атаковали... Я был ранен, а потом..., - сознание Рэмеджа уперлось в глухую стену беспамятства. - Что было дальше? Жена и дети... Я вернулся к ним! Не знаю как, но...
- Ты говоришь загадками, Джон, - теперь подошла очередь генерала изумленно посмотреть на своего друга. - Мы сняли тебя с Конкистадора. Ты был один там, в статисе.
- Забрали с Конкистадора? - Рэмедж совершенно запутался. - Значит ядерная война - это приснившийся мне кошмар?
- Нет, Джон. Война действительно была. Давно. Мы находимся глубоко под землей. Это, - генерал неопределенным жестом обвел пространство вокруг себя, - Нора, в которой мы укрылись перед тем, как радиоактивные ветры отравили воздух, почву и воду на поверхности.
Рэмедж на несколько минут замолчал, силясь окончательно избавиться от кошмара, принять окружающую реальность и увязать воедино лавину обрушившихся на него фактов. Генерал терпеливо ждал, пока Рэмедж вновь не заговорил:
- Значит, Большой Скачок, дежурства и все остальное реально... Но как вы пережили войну? Неужели технологии Большого Скачка удалось осуществить на Земле?
- Только отчасти, Джон. Помнишь наш разговор? Мы вели исследования параллельно, используя информацию, полученную в том числе и от тебя...
- И кто же выжил, генерал? Кого вы спасли? Все те, кто вверг планету в хаос, будут продолжать жить, а наши...
- Ты не дослушал меня до конца, Джон. Атака была молниеносной. Мы были отрезаны от остального мира. Нет, Джон, Нора не прибежище для элиты, - генерал критически осмотрел майора и повернул голову. Рэмедж проследил за его взглядом и заметил в стороне худощавого человека средних лет в белом халате врача, который следил за показаниями медицинских приборов. Тот кивнул в ответ на вопросительный взгляд генерала, и Макбрайт вновь обратился к Рэмеджу:
- Доктор Пэйдж дает добро, Джон. Попробуем совершить маленькую прогулку.
Движение цилиндра лифтовой кабины почти не ощущалось. Огоньки на контрольной панели складывались в цифры, отмечая этажи, уходящие вглубь толщи планеты. Макбрайт молчал. Рэмедж, держась за дугу идущего по периметру кабины поручня, постоянно чувствовал стягивающие кожу плеча эластичные повязки. Память с невероятной четкостью напомнила ему те ужасные минуты, когда пилы челюстей ящера терзали его плечо, и он невольно подвигал рукой, лишний раз убеждаясь, что она по-прежнему на месте. Генерал обратил на это внимание и понимающе улыбнулся:
- Врачам пришлось очень постараться, чтобы вытащить тебя с того света, Джон. Ключица была раздроблена, и в мастерских Норы изготовили титановый протез. Почти не чувствуется, верно?
Рэмедж впервые слышал об этом и тут же задался вопросом - что еще людям генерала пришлось заменить в его теле? Но лифт уже достиг своей конечной точки, и его створки с едва слышным шипением разошлись, открывая выход на решетчатую площадку, подвешенную на стальных тросах под сводами гигантской пещеры. Макбрайт вышел из лифта и обернулся, ожидая майора. В первое мгновение, оказавшись на площадке, Рэмедж подумал, что они отнюдь не спускались вглубь планеты, а, наоборот, поднялись на поверхность и оказались на открытом пространстве - настолько огромным был объем пещеры. Воздух внутри был прохладным, а снизу, деликатно шевеля одежду и волосы, дул слабый ветерок.
- Это естественная пещера, Джон. На нее наткнулись, когда бурили шахты для монтажа реактора, - генерал подошел к краю площадки и перегнулся через перила. - Посмотри вниз...
Рэмедж последовал совету, и уже второй раз за короткое время увиденное ошеломило его. Внизу все пространство пола пещеры занимали маленькие, похожие с такой высоты на булавочные головки, десятки и даже сотни саркофагов. Генерал наслаждался произведенным эффектом:
- Да, Джон, там внизу почти все население нашего городка. Служащие, технический персонал, ученые, их жены, дети и родственники. Всего семьсот двадцать четыре человека...
Макбрайт как-то странно посмотрел на Рэмеджа, и тот почувствовал, что сказанные генералом слова значат нечто большее, чем просто сведения о численности спящих внизу людей. В голове эхом звучала фраза - их жены и дети, жены и дети..., и, наконец, пришло запоздалое понимание. В душе он уже похоронил их, простился, затаил в сердце вину, и вдруг появилась надежда, а генерал, догадываясь, какие чувства сейчас владеют майором, уже шагал к клети подъемника.
Ни говоря друг другу ни слова, они спустились на дно пещеры. Макбрайт уверенно вел Рэмеджа между саркофагами, и майор невольно вглядывался сквозь их прозрачные колпаки в лица спящих внутри людей. Знал ли он их? Наверняка, он встречал большинство из них на улочках их закрытого городка, а может быть, даже водил с кем-то из них дружбу, но лавина последних событий безвозвратно погребла воспоминания о тех временах, и Рэмедж ничего не видел за этими безмятежными лицами.
Наконец генерал остановился и тихонько кивнул в сторону ближайших саркофагов:
- Они здесь, Джон.
Рэмедж приблизился к первому саркофагу и в порыве чувств инстинктивно протянул руку, пытаясь прикоснуться к спящему внутри человеку. Его ладонь наткнулась на холодное препятствие плексигласа, и движения пальцев невольно повторили мягкие изгибы линий родного лица, а капля теплой влаги, сорвавшись с ресницы, бессильно разбилась маленькими искрами о прозрачную поверхность. Алекс Макбрайт положил ладонь на плечо друга и мягко произнес:
- Они все здесь. Наши семьи, друзья. Целый спящий город. Когда стали поступать сведения о бомбардировках поверхности, мы поняли, что заперты в Норе надолго. Мы приняли решение воспользоваться гибернацией. Реактор, спрятанный в глубинах Норы, обеспечивает работу всех саркофагов и систем поддержания микроклимата. Компьютер базы был запрограммирован разбудить людей в расчетный срок, когда, по мнению ученых, на поверхности станет безопасно, а уровень радиация опустится до приемлемого уровня. Это произошло две недели назад..., - генерал замолчал, не решаясь продолжить.
- Почему не разбудили остальных? - Рэмедж почувствовал в недосказанном тень чего-то ужасного, способного разрушить возникшее ощущение чуда.
Генерал как будто весь съежился и впервые майор осознал, что Алекс Макбрайт уже стар, и все перенесенные тяготы отражаются на его лице в виде глубоких морщин.
- На то были веские причины, Джон. Ученым так и не удалось довести свои исследования до конца. Основным камнем преткновения была нестабильность клеток живых организмов, перенесших криосон. Ученые уверяли, что решение проблемы существует. Но это были всего лишь смелые теории. У нас не было иного выхода, кроме как поверить им. Пищи и кислорода просто не хватило бы, чтобы в течение длительного времени выжить здесь всем и переждать радиацию. Люди отдавали себе отчет в том, что играют с природой в смертельную рулетку, но они решились. Когда две недели назад проснулись первые - это были ученые, призванные провести все необходимые тесты. Поначалу появилась надежда, что спасутся все. Как будто клетки пробудившихся были стабильны. Но более углубленный анализ показал, что выводы ученых ошибочны. Процесс распада начинался не сразу, а спустя некоторое время...
- Сколько вам осталось? - Рэмедж вдруг понял весь трагизм ситуации. Генерал и все те, кто пробудился из гибернации, по сути, были мертвецами. Они неизбежно должны были погибнуть, а те, кто спал, могли существовать только так, во сне.
- Для каждого время разное. Но в среднем у нас два с небольшим месяца, - генерал продолжил свой рассказ: - Тогда мы вспомнили про исследования Торпа. Существовала мизерная вероятность того, что профессор и его команда все еще на станции и успешно реализовали идею Большого Скачка. Теперь мы знаем, что им это действительно удалось и ты тому живое доказательство! На худой конец мы могли бы извлечь полную информацию о его технологии из банков данных станции. Именно для этого мы снарядили экспедицию в космос. Нам пришлось разбудить часть технического персонала, пилотов и инженеров. Всего сейчас на базе сорок три активных человека. На Конкистадоре мы нашли тебя. Теперь ты знаешь все, и нам бы очень хотелось выяснить, что произошло с экипажем станции.
- Значит, ты считаешь, что Торп и все остальные при помощи инопланетного корабля оказались на поверхности? Звучит слишком невероятно, чтобы быть правдой, - генерал и ученые уже в который раз слушали рассказ Рэмеджа и пытались выяснить мельчайшие детали событий, свидетелем и участником которых он был. Да и самому Рэмеджу сейчас все это казалось фантастичным, если бы не одна деталь, которую он в очередной раз привел в качестве доказательства правдивости своей истории:
- Я ведь снова оказался на Конкистадоре, а экипаж исчез со станции. Не могли же они просто испариться?
- Но зачем им доставлять тебя на станцию, Джон? - генерал все еще сомневался.
- Возможно, мы недооцениваем глубину Легенды, генерал? - заметил доктор Джонатан Пэйдж. - Все члены экипажа Конкистадора являлись легендарными личностями для народа пустынников. А майор стал олицетворением воплощения Легенды в реальность. Вполне возможно, что они не пожелали просто так дать умереть Посланнику.
- Бред какой-то! - генерал вновь обратился к Рэмеджу: - Неужели в этом мире такое возможно?
- Но согласитесь, генерал, ваше пробуждение не менее невероятно, чем моя история.
- Хорошо, сейчас это не главное, - Макбрайт вновь обратился к руководителю научной группы. - Как продвигается анализ данных с Конкистадора. Это поможет нам решить проблему стабильности клеток?
На лице Пэйджа появилась неуверенность, и он нервно посмотрел на своих коллег. Те отмалчивались, предоставляя ему право сообщить неутешительные новости:
- Сэр, есть некоторый прогресс, но исследования потребуют времени. Необходимо провести массу тестов. Данные отрывочны и мы должны заново проходить все то, что профессор Торп давно отверг или, наоборот, положил в основу своих теорий. Статис-камера, доставленная с Конкистадора, и образцы геля сильно нам помогли продвинуться, но...
Макбрайт не выносил длинных витиеватых объяснений и нетерпеливо прервал ученого, ставя вопрос с пугающей бескомпромиссностью:
- Сколько? Сколько вам необходимо времени, чтобы ответить на вопрос - умрем ли мы или у нас есть шанс выжить!?
- Держите себя в руках, генерал. Мы в таком же положении, как и вы. Боюсь, мы можем не успеть. - Пэйдж выглядел виноватым, но его никто не собирался ни в чем винить. Все прекрасно понимали, что их шансы невелики. Конечно, сейчас в Норе работал превосходный коллектив ученых, но в мире существовал только один человек, который добился успеха. И этот человек, возможно, находится где-то на планете.
Рэмедж слушал этих людей, и противное чувство беспомощности овладело им. Однажды он уже пережил нечто подобное. Тогда он ничего не мог сделать. А сейчас? Неужели нет выхода? Или есть? Рэмедж кашлянул, привлекая к себе внимание:
- А если мы попробуем отыскать профессора? Прошло одиннадцать лет с тех пор, как он покинул станцию. Конечно, может быть, его уже нет в живых, но остальные? Мы может начать поиски с Центрального Поста. Люди Торпа не могли исчезнуть бесследно, если учесть ту роль, которую на них возлагали пустынники.
Собравшиеся люди стали оживленно перешептываться. Уныние сменилось слабой надеждой. Генерал дал указания, и на одной из стен засветился экран, отображая электронную карту материка. Рэмедж указал район, в котором располагался Центральный Пост, и довоенные данные, извлеченные из хранилищ Норы, подтвердили существование станции слежения за пространством в указанном месте. Компьютер прочертил красной линией кратчайший маршрут от Норы до Центрального Поста с учетом прогнозируемого ландшафта и рассчитал расстояние.
- Что может встретиться на этом пути, Джон? Ты был там. Каков риск? - сейчас для генерала Рэмедж был единственным источником информации о мире на поверхности.
- Наиболее влиятельная группировка Братства Стали контролирует значительные территории на юге. Мы можем попробовать связаться с ними, но гарантировать их стопроцентную лояльность я не могу. В остальном же население разобщено, и отдельные группировки постоянно воюют друг с другом. Пустошь наводнена бандитами. Если же углубиться севернее, то можно наткнуться на варварские племена, - майор заметил, как поубавилось оптимизма на лицах его слушателей. - Единственные, на кого я могу положиться - это пустынники. Но контролируемые ими земли невелики, и до них еще нужно добраться.
- Да, мир уже другой, а проблемы все те же. Война ничему не научила людей, - Макбрайт сокрушенно покачал головой. - Осталось решить, кто отправится в эту экспедицию.
- Это должен быть небольшой автономный отряд, оснащенный мобильной базой. Пища, вода, припасы - по возможности все с собой. Двигаться, не останавливаясь. Чем быстрее мы отыщем людей Торпа и вернемся назад, тем выше вероятность того, что они успеют нам помочь, - Рэмедж уверенно посмотрел на генерала. - Разрешите мне возглавить экспедицию. Вам все равно не найти более опытного человека.
Генерал помедлил, но затем согласно кивнул:
- Хорошо, Джон. Я надеялся, что ты предложишь это, - казалось, впервые за долгое время генерала покинуло владевшее им до сих пор напряжение. - Попробуем расконсервировать нашего бронтозавра.
Бронтозавром оказался шестиосный колесный тягач, состоящий из двух сочлененных гибким шарниром сегментов. Еще до войны такие машины собирались переоборудовать в мобильные пусковые установки, но разработки не удалось довести до конца, и вот теперь этот механический монстр каким-то невероятным образом оказался здесь в подземном ангаре. Генерал и майор наблюдали, как с помощью тросов и блоков на заднюю часть носового сегмента машины инженеры опускают приплюснутую орудийную башню.
- Откуда у вас это чудо, Алекс? - Рэмедж с неподдельным интересом рассматривал машину. - Этот образец больше походит на технику войсковых подразделений.
- Ты прав, Джон. На базу его пригнали с близлежащего полигона. Люди, которые сумели прорваться тогда сквозь хаос, царивший на поверхности, отправятся с тобой в экспедицию, - генерал уже шагал к транспортеру, перед которым выстроилась короткая шеренга из четырех человек. - Познакомься, Джон. Сержант Стоун и его люди...
На всех четверых военных была одинаковая пятнистая форма и черные, с неприметными серебристыми шевронами на боку, береты. Сержант Стоун оказался человеком среднего роста с презрительным прищуром глаз на гладко выбритом веснушчатом лице. Желваки на его скулах постоянно двигались под кожей, и создавалось впечатление, что он с подозрением рассматривает майора.
- Сержант Стоун, это майор Джон Рэмедж, - представил Рэмеджа Макбрайт. - Он возглавит экспедицию.
Рэмежд краем уха услышал, как один из стоящих в шеренге военных неприязненно шепнул своему соседу:
- Штабной с того света! Нянчиться с ним...
На высеченном, словно из камня, лице Стоуна не дрогнул ни один мускул. Сержант резко взметнул жесткую ладонь к виску, отдавая честь.
- Сэр... Специальное отделение полевой разведки построено, - Стоун повернулся лицом к линии своих подчиненных и стал по порядку представлять их:
- Капрал Чин. Диверсионная деятельность, глубокое проникновение в тыл врага, - капрал слишком высоко задрал вверх свой подбородок, и это могло бы показаться смешным, если учесть, что Чин был небольшого роста. Но его раскосые черные глаза, в которых тонули зрачки, как-то не располагали майора к веселью.
Следующей в строю была долговязая белобрысая женщина с худым невыразительным лицом и ледяными бесцветными глазами. В сочетании с неподвижностью женщина казалась неживой холодной статуей.
Последним в шеренге стоял настоящий великан. Даже высокий и широкоплечий Рэмедж казался рядом с ним карликом. Голубые глаза гиганта светились умом, а доброжелательное выражение лица поразительно контрастировало с ощутимой угрозой мощного тела.
- Рядовой Кирк. Тяжелое вооружение, вождение транспортных средств, механика и минирование. Прототип 12-22. Проект Трой.
Рэмедж вопросительно уставился на Стоуна:
- Проект Трой... Что это?
За сержанта ответил генерал Макбрайт:
- В рамках проекта Трой проводились первые эксперименты по кибер-имплантированию. Рядовой Кирк - один из немногих успешных результатов. Он единственный в своем роде. Когда познакомитесь поближе - узнаете о нем больше.
Генерал скомандовал сержанту вольно и отвел майора в сторону:
- Ну, как они тебе? Конечно, Стоун и его ребята с недоверием относятся ко всем, кто, как они считают, не нюхал пороха, но они лучшие, кто у меня есть.
Макбрайт испытующе вглядывался в лицо майора. Рэмедж понимал, что сейчас ему вверяются судьбы не только этих солдат, но и всех остальных обитателей Норы. Вновь ему предстояла полная опасностей и приключений дорога, но какой бы рискованной она не была, Рэмедж понимал, что только пройдя этот путь до конца, он мог надеяться вновь обрести свою семью. Майор решительно отбросил всяческие сомнения и согласно кивнул головой. Генерал понимающе улыбнулся в ответ, обернулся к уходящим в глубину подземной базы туннелям и едва слышно произнес:
- Они ждут уже очень долго, Джон! Я верю, придет время, и мы разбудим их. Всех!
ЧАСТЬ 4. САРГАССЫ ПУСТОШЕЙ.
Безжизненные скалы, возвышаясь из океана пыли и песка, создавали некое подобие лабиринта, расчерчивая тенями землю у своего подножия причудливой мозаикой обманывающих зрение пятен. Едва заметная дорога петляла через это каменное столпотворение, упираясь обоими своими концами в бескрайнюю пустошь. Таковыми были все караванные пути этого мира. Проводить караваны с товарами, топливом, чистой водой и скотом было делом сколь прибыльным, столь и опасным. Охотники разных мастей поджидали смельчаков на этих затерянных в пустоши дорогах.
На плоской вершине одной из скал что-то зашевелилось, и оказалось, что до сих пор сливавшийся с красно-бурой поверхностью камня, там, чуть приподняв голову и опираясь на локти, лежал человек. В руках человек держал старый обшарпанный бинокль и всматривался в появившуюся на горизонте дымку взбаламученной пыли. Человек отвлекся от наблюдения и, не вставая, махнул кому-то рукой. Из тени у одного из уступов скалы показался второй человек и, пригибаясь, поднялся на вершину. Тот, что наблюдал в бинокль, начал быстро шептать второму:
- Нет, это не караван. Что-то другое. Пока не различить... - говорившего звали Микки Радист. Он был опытным налетчиком. По тому, как пыль от еще невидимого каравана расстилалась над пустошью, на какую длину она расходилась от дороги, и как быстро ветер успевал ее рассеять, он довольно точно мог определить, сколько повозок в караване, нагружены ли они, или возвращаются пустые, и какая у них охрана. Но сейчас он был смущен. Постоянно сплевывая песок, копившийся на зубах и в уголках губ, Микки вдавливал бинокль в свое красное лицо, с нетерпением дожидаясь, когда же странный караван подберется поближе. Поражала скорость, с которой он двигался. Это тоже не походило на обычный караван.
Второго человека звали Густаво. Он гордо именовал себя благородным флибустьером заброшенных земель, но по существу был налетчиком средней руки, сколотившим свою шайку из разношерстного сброда. Не говоря ни слова, он толкнул замолкнувшего Микки в бок, принуждая того к отчету. Микки не реагировал, будто находился в ступоре. Командир налетчиков уже было решил посильнее воткнуть локоть под ребра Микки, но тот, наконец, оторвал бинокль от глаз и повернул свое обветренное лицо к главарю:
- Там целый танк по дороге движется! Летит буквально. Еще пара минут и он окажется здесь, - Микки был растерян и в то же время восхищен. До недавнего времени он работал механиком в Хабе, пока обстоятельства не вынудили его покинуть тепленькое местечко.
- Какой танк? Откуда тебе знать. Ведь ты даже не знаешь, как он выглядит! - рассерженно буркнул Густаво. - А ну-ка дай мне бинокль!
Нетерпеливо выхватив бинокль из рук Микки, Густаво стал рассматривать странный механизм, с невероятной скоростью приближающийся к скалам. Нет, это был, конечно же, не танк. Огромные колеса несли сочлененное угловатое тело машины по неровной дороге, и ее корпус плавно покачивался, неохотно реагируя на попадающиеся ухабы и ямы. Заприметив орудийную башню, Густаво немного потерял свойственную ему уверенность, но, прикинув габариты бронированной машины, сказал:
- Не танк... Видел нечто подобное у механизаторов, но этот огромен и на колесах. Похож на армейский тягач. Чертовски опасная машина. Интересно, откуда она здесь? Микки, как думаешь, стоит попытаться взять их? - Густаво не то чтобы поощрял демократию в своей банде и принимал в расчет мнение ее членов, но Микки был специалистом, и Густаво не гнушался прислушиваться к его советам, когда они были одни.
- Не нравится мне орудийная башня, босс, - Микки заломил кожаную шапку набекрень и почесал макушку головы. - Но можно попробовать. Им придется снизить скорость и маневрировать, если они не хотят врезаться в скалы. Вот тогда у нас будет шанс.
Густаво согласно кивнул и дал знак остальным членам шайки, топтавшимся у подножия скалы, замаскироваться среди камней и приготовиться к атаке.
- Впереди скалы, сэр, - машину вел Чин.
Рэмедж, сидящий рядом с Чином, повернулся к Лонг:
- Мы можем их обогнуть?
Лонг тут же забралась на место стрелка в орудийной башне и приникла к встроенной оптике. Поворачивая башню из стороны в сторону, она пыталась определить, насколько далеко простираются эти необычные скальные образования.
- Хм, странные эти скалы. Словно через них гигантской гребенкой прошлись, - Лонг медлила с ответом. - Сэр, мы можем потратить много времени, пытаясь их обогнуть. Дорога, по которой мы движемся, проходит через достаточно большой проход между камнями. Думаю, мы сможет проскочить.
- Не нравится мне это, майор, - проворчал Стоун, видевший в каждой придорожной тени врага. - Очень уж хорошее место для засады.
На этот раз Рэмедж был полностью с ним согласен. Он обернулся к сосредоточенному Чину, который сбавил скорость и ожидал дальнейших указаний:
- Мы сможем на высокой скорости проскочить через эти скалы?
- Не могу сказать, сэр. Возможно, там дальше целый лабиринт. Будет очень сложно маневрировать.
- Рискнем, - Рэмедж кивнул и подал знак Лонг, чтобы та привела орудийную установку и спаренный с ней пулемет в боевое положение.
Транспортер зарычал, выбросив из-под днища черное облако выхлопа и, пробуксовав ведущими колесами, ринулся в широкий просвет между каменными колоннами. Первый прямой участок транспортер преодолел довольно лихо, и рокот его двигателя стал сотрясать окружающие скалы. Эхо, отражаясь от каменных стен, множилось и возвращалось обратно, ударяясь в корпус транспортера, от чего внутри становилось просто невыносимо от многоголосой какофонии. Чин виртуозно маневрировал, вписывая изгибающееся тело машины в повороты, едва не задевая бортами вертикально стоящие каменные колонны. Пылевой шлейф следовал за машиной по пятам, грозя нагнать ее и полностью скрыть в узком пространстве ущелья.
Наверно именно дикий шум и постоянная тряска, а может суженный обступающими скалами сектор обзора, не позволили людям заметить опасность. Внезапно на одной из вершин сверкнула неяркая вспышка и вниз, волоча дымный след, устремилась ракета. Лонг предупреждающе закричала, в последний момент заметив угрозу. Чин среагировал молниеносно, пытаясь увести машину в сторону, и ракета врезалась в гигантское колесо транспортера. Армированная резина покрышки лопнула и, слетев с обода, горящими клочьями полетела под задние колеса. Кабина транспортера содрогнулась, машину повело вбок, и ее передний сегмент стало заносить поперек узкого скального коридора.
Чин старался вывести машину из этого неуправляемого заноса, но огромная инерция кормы, стремясь всей своей массой вперед, все больше разворачивала неуклюжий транспортер, грозя сломать сочленение и раздавить кабину. Всей силой своей многотонной массы транспортер протаранил подточенную ветром скалу и каменная колонна, в которой броневик пробил дыру, через секунду рухнула вниз, едва не раздавив корму транспортера тоннами камня. Чину все же удалось справиться с машиной, сначала замедлив ее движение, а потом и вовсе остановив ее на месте. Транспортер последний раз дернулся, словно бык на родео, пытаясь сорвать тормоза и, сдавшись, заглох. Рэмедж, едва удержавшись, чтобы носом не врезаться в лобовую панель, закричал: