Войнаровский Мирослав : другие произведения.

(2) Лик Неизбежности

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вторая книга серии "Семь cтихий Зеленой Жемчужины". Действие происходит спустя полгода после событий, описанных в первой книге ("Диверсанты"). Продолжение следует.
  
   Мирослав Войнаровский
  
   Семь стихий Зеленой Жемчужины - 2 - Лик неизбежности
  
  За твою ярость тебе придётся платить.
  За твою робость расплатятся другие.
  (визанская пословица)
  
  --
   Орда
  --
  
  ++ 311-й день 13865 года
   200 верст к северу от горной цепи Сеймера
  
   Утро не спешило: небо светлело лениво и робко, а с высокого холма в долину осторожно сползал туман, заполняя низину мутной, влажной пеленой. В пасмурном сумраке безмятежно дремавшие жители засыпали еще крепче.
   Туман заглушал звуки: спящие не услышали, как где-то в лесу на холме тревожно завыл хищник. Умный зверь почуял неладное, но не торопился атаковать вторгшихся на его территорию - кровь предков напоминала ему: лучше умереть с голоду, чем приблизиться к опушке. Узкая полоса почвы, лишенная растительности, принадлежит двуногим. Животные, имевшие в голове хотя бы каплю мозгов, никогда не показывались из-за стволов. Только кустарники подступали ближе, а ползучая трава даже забросила на пыльную дорогу пару побегов - но скоро эти побеги завянут, истоптанные лошадьми и измочаленные повозками.
   Но и люди тоже не заходили в лесные заросли - разве что в приступе безумия. И не столько из-за крупных и зубастых хищников, которых здесь водилось немало, сколько из-за многочисленных мелких, но очень ядовитых тварей.
   Вот почему два всадника не полезли в дремучие заросли над обрывом, хотя там были бы надежно скрыты от случайного взгляда снизу, но остались на травянистом пригорке, откуда открывался вид на всю долину.
   Утренний туман уже оборачивался росой, истончался и опадал, открывая крыши, серые стены домов и площадь в центре. На улицах не было видно ни души - жители еще спали.
   Или затаились?
   Человек в длинном плаще цвета крови и наглухо закрытом шлеме держался в седле неподвижно, словно статуя. Его лошадь тоже не шевелилась. Ветер осторожно толкнул свисавший уголок плаща - и это стало единственным движением, заметным со стороны.
   - Это и есть городишко, который отказался присягнуть хану?- прозвучало из-под шлема.
   - Да, он называется...
   - Неважно. Cкоро здесь будет нечего называть. Проверь, что там.
   Второй всадник спрыгнул с лошади, расстелил плащ на траве, снял свой шлем, обнажив лоб, охваченный серой лентой, и лег ничком.
   Он закрыл глаза и замер. Через минуту его грудь перестала подниматься и опускаться, а кожа приобрела синюшный оттенок. Утренний ветер внезапно осмелел, поднял с дороги облачко пыли и понес ее в сторону зарослей. Несколько крупных песчинок попали прямо в нос лежащему человеку, но тот даже не вздрогнул.
   Другой всадник ждал, не выказывая беспокойства или нетерпения.
   Ждать ему пришлось достаточно долго.
   Наконец, лежащий на земле вздрогнул, чихнул и машинально вытер заслезившиеся глаза. Еще некоторое время взгляд его оставался мутным и бессмысленным, но вскоре он окончательно пришел в себя, посмотрел на командира и доложил:
   - Почти все спят. Магов двое, стихия неизвестна. Оба находятся в северо-восточной части поселения.
   Предводитель обернулся.
   Внизу на дороге стояло еще около сотни всадников. Готовые исполнить любой приказ, они ждали решения командира. Губы предводителя, едва различимые за прорезями шлема, дрогнули, искривились, как будто смаковали сладковато-терпкий вкус власти.
   - Начинайте с юга и запада!- приказал он.
   Уточнений не требовалось: вышколенные солдаты знали, к кому относится приказ, и что каждый из них должен делать. Большинство остались внизу, но несколько человек поднялись на пригорок и заняли позиции по обе стороны от командира.
   Они действовали по-разному: кто-то взмахнул рукой, кто-то кивнул головой, кто-то оставался неподвижным, но результат получился один и тот же: перед каждым возник небольшой, но очень яркий сгусток огня. Резкие, контрастные тени легли на землю, лица людей превратились в пылающие угловатые маски, обрисованные слепящим, режущим светом.
   Командир резко рубанул рукой, командуя.
   Огни одновременно сорвались с места и устремились вниз. Они быстро скользили над поверхностью земли и, спустя несколько мгновений, достигли окраин поселка, ударив в стены домов, сараев, в изгороди и деревья.
   Пейзаж изменился молниеносно. Взметнулись и упали обломки. Каменные постройки обрушились, превратившись в нагромождения из расколотых фрагментов стен, а там, где зеленели пышные сады, остались только черные обугленные стволы - изломанные, как спички.
   Все это происходило в мертвенной тишине - лишь спустя два-три удара сердца донесся удар грома.
   А навстречу грому в сторону городка уже летели новые "огненные шары".
   Прошло совсем немного времени, и две трети поселения заволокло дымом, который скрывал развалины.
   Казалось, там не осталось ничего и никого.
   Но нет.
   Посреди хаоса зашевелились неясные тени - как будто кто-то пробирался сквозь дым и руины, тени превратились в узнаваемые силуэты, и вскоре противник показал себя - примерно полтысячи тяжело вооруженных всадников скакали по склону, нацеливаясь на тот самый пригорок, откуда пришел огонь.
   Командир повернул голову к человеку, который все еще лежал на земле. Тот произнес всего одно слово:
   - Иллюзия.
   - Хорошо. Значит, один из магов - стихии света. Пробный залп по северо-восточной стороне!
   Пара "огненных шаров" устремились туда, куда показывал командир. В этой части поселка дома все еще оставались нетронутыми.
   ...и таковыми остались. Огни натолкнулись на невидимую преграду, растеклись по ней острыми злыми искрами и бесследно исчезли.
   - Значит второй - маг воды,- констатировал командир.- Не тратьте зря ману, переключайтесь на "огненные стрелы"!
   На этот раз в сторону цели полетели стремительные тонкие росчерки - алые и желтые. Но защитный купол отклонял все атаки.
   Взрывы прекратились. Борьба стихий огня и воды происходила почти беззвучно: только слышно было, как лошади переступали с ноги на ногу и поскрипывали ремни сбруй.
   Все атаки не причиняли более вреда, "огненные стрелы" лились непрерывным дождем на невидимую полукруглую крышу, поворачивали под прямым углом, прочерчивали короткие дуги и угасали. Это было по-своему красиво, и могло показаться, что защита несокрушима.
   Однако опытный маг заметил бы, что следы в виде огненных "дуг", "стекающих" по куполу становятся все длиннее и ярче, так что некоторые уже достигают уровня земли. Наконец, несколько "стрел" пробили купол насквозь, за ними потянулись шлейфы пара, в которых огонь все-таки погас, но потом защита исчезла без следа. У колдуна, оборонявшего город, кончились силы.
   - "Огненными шарами" - бей!- скомандовал человек в кроваво-красном плаще и лично послал первый и самый крупный заряд в точку, где находился центр защитного купола. Где-то там должен был прятаться водный маг.
   Мощный взрыв разметал на мелкие обломки сразу несколько зданий. Следом прилетело еще несколько зарядов, довершая хаос и разрушение. Еще с минуту поверх развалин появлялись и исчезали ветвистые сполохи - это детонировала пыль, поднятая и разогретая взрывами. Обычно негорючий материал стен сейчас превратился во взрывоопасную взвесь, которая проникала во все щели и подвалы и там вспыхивала, убивая тех, кто пытался спастись.
   Наконец, нападавшие тоже растратили большую часть маны и прекратили обстрел. Внизу бушевали пожары, пожирая внутренности выпотрошенных домов.
   Лежавший на земле колдун вновь погрузился в транс - потом открыл глаза и доложил:
   - Остался один маг, он ощущает боль. Ауру второго, который был в центре Водного Купола, я больше не чувствую.
   Командир обернулся назад, где терпеливо ждали остальные всадники.
   - Внизу - раненый "светляк" и недобитое отребье,- провозгласил предводитель.- Проверьте подвалы! Убейте всех!
   Солдаты двинулись вперед.
   Через некоторое время вернулся вестовой.
   - Приказ выполнен. Потери минимальны - около дюжины воинов ослеплены "вспышкой", но это временно. Вражеский маг убит.
   Солдат протянул командиру блестящую полоску ткани - повязку, которую носили на голове маги стихии света.
   - Было сказано: маг света, значит надо беречь глаза, - проворчал недовольно командир.- Ослепшим по три плети за тупость,- он вернул повязку всаднику.- Труп мага повесить повыше, где до него не доберутся черви-падальщики. Пусть быдло видит, к чему ведет неповиновение орде!
  
  ...
  
   Смеркалось. Огонь давно погас, но черный дым все еще сочился из развалин. На крутом склоне холма - там, где росло дерево, вцепившись корнями в обрыв, едва заметно шевельнулась тень. Хищник, прячась за стволом, смотрел вниз на развалины поселка. Зверь чуял запахи, которые сводили его с ума - вонь горелого мяса и крови. Внизу не было ни одной живой души. Но зверь так и не рискнул выйти на дорогу, тем более - спуститься в долину.
  
  ...
  
  ++ 312-й день 13865 года
   Столица (Нера-Мора), Цитадель, сектор света
  
   Серебро, зеркала, белоснежные меха, серебро, зеркала, меха... зал утопал в роскоши, а несколько людей терялись среди своих бесчисленных отражений.
   Седовласый старик чихнул и проворчал раздраженно:
   - Пур, у некоторых аллергия от всей этой твоей пурнины... то есть пушнины.
   - Мне кажется, Дро, или ты стал слегка хамоватым?- резко отозвался другой старик - такой же седой, отличавшийся от первого разве что крючковатым носом да цветом повязки на голове.- Вознесся в иерархи и возомнил о себе!?
   - Он был таким всегда,- заметил третий, одетый в кафтан, усыпанный бриллиантами и рубинами.- Только раньше с этой язвой приходилось уживаться Икену, а теперь страдаем мы все.
   Четвертый (главный на этом собрании) проворчал, опираясь на посох:
   - Сами виноваты: слишком спешили. Глупо всё получилось.
   Из шестерых только двое не достигли преклонного возраста - одному на вид можно было дать лет пятьдесят, второму - тридцать.
   Первый из них был огромный и весь из себя черный - причем, не только цветом кожи и волос, но даже глаза его казались сплошными зрачками. Однако на присутствующих никакая внешность не могла произвести впечатление - здесь ценили иное,- например, власть. Он перебирал в руках толстую пачку листков, сортируя их, как будто готовил колоду карт к игре.
   А другой - самый молодой - сейчас смешивал какие-то разноцветные жидкости; его руки двигались очень быстро - почти как у жонглёра, доставая и пряча хрустальные пузырьки. При этом изначально сосуды были пустыми, но содержимое как будто само появлялось из воздуха, почти мгновенно наполняя емкости. Смешав шесть или семь компонент, он окончательно взболтал получившуюся смесь и протянул последний пузырек все еще чихавшему Дро:
   - От аллергии. Быстродействующее.
   Тот взял и, не глядя, выпил (очевидно, доверял), однако поблагодарил не слишком уважительно:
   - Спасибо тебе, малыш Чен! От остальных добра не дождешься, только и ждут, когда подохну.
   - Если ты умрешь раньше меня, то только потому, что захлебнешься собственным ядом,- с нескрываемой злобой пообещал Пур.
   - Кончайте грызню!- рявкнул главный и стукнул посохом - да так сильно, что на полированном мраморном полу осталась отметина.
   Впрочем, остальные присутствующие даже не вздрогнули, только черный верзила оторвал взгляд от своих бумаг и поднял голову. Его физиономия достаточно красноречиво показывала, что он не в духе и едва сдерживается, чтобы не влезть в свару, добавив пару ласковых от себя - в поддержку разгневанному старцу. Лицо черного гиганта - угловатое, расчерченное жесткими складками и шрамами - казалось непригодным для выражения позитивных эмоций, зато как нельзя лучше подходило для демонстрации плохого настроения - как сейчас.
   Главный успокоился так же быстро, как и рассвирепел, но лицо его оставалось мрачным:
   - У нас паршивые новости,- сообщил он всем и кивнул черному.- Кош, докладывай...
   Черный гигант подцепил ногтем пять страниц из своей пачки и раздал присутствующим.
   - Зафиксирована очередная акция устрашения. На этот раз к западу, зона влияния Шантаба. Более сотни погибших, лишь двоим удалось бежать.
   Тем временем бумаги пошли по рукам, седые головы склонялись, читая.
   Старик в роскошном кафтане быстро просмотрел текст и перевернул листок. На обороте оказался рисунок, выполненный очень тщательно, со всеми деталями - работа опытного некрониста. Лицо старика не изменилось при виде того, что изображала эта картина. Он лишь уточнил:
   - Орда?
   - А кто еще, Дахар? Кто другой возьмет тело убитого волшебника и насадит его на ветвь дерева словно какого-то жука из коллекции?
   - Выродки,- прорычал Пур.- Сколько там было наших?
   - Двое. Этот, над чьим телом надругались,- из магов света, совсем молодой еще. Второй - лекарь. Оба никак не связаны с Цитаделью.
   - Пацан и целитель, даже не военные... дыровы выродки!- сокрушался Пур, косясь на остальных, словно ожидая, когда ему начнут вторить.
   Но другие почему-то не говорили ничего, и даже сердобольный "малыш Чен" предпочел отвернуться.
   - Мы это так не оставим!- продолжал бушевать Пур.- Мы обязаны найти и покарать!
   - А ты пошли кого-нибудь из своих невидимок,- проскрипел старик с посохом.
   - И где они будут искать тех мерзавцев - в Шантабе!? Их уже и след простыл!
   - Вот именно.
   - А почему ты обращаешься ко мне, Ибрис?- ты теперь глава Совета, ты командуешь армией! За тобой стоит легион "огненных". Или, может быть, я заведую разведкой и контрразведкой? А за это кто у нас отвечает?
   Вопрос был, очевидно, риторическим. Тем не менее, ответ последовал:
   - Я отвечаю,- сказал черноликий Кош У.- Мы выслеживаем и уничтожаем... некоторых.
   - А остальные тем временем делают свое дело!- воскликнул Пур, потрясая листком.
   - Да, делают,- признал очевидное Кош.
   - Нейтрализовать рейдеров хана не удалось никому,- поддержал его Ибрис.- У всех соседей орды одни и те же проблемы. Взаимные обвинения - последнее, что может здесь помочь. Вот если бы твои люди, Пур, перехватывали их отряды... да пусть хоть один перехватили бы...
   Он сделал паузу, как будто предоставляя Пуру возможность внести свои предложения, но паузой воспользовался язвительный Дро:
   - Пур только болтать умеет и стенать про "несчастных фермеров" и "маленькие, беззащитные городки". Видимо, он перепутал сцену, думая, что выступает в трущобном театре.
   Дро намекал на страницы биографии Пура, о которых тот предпочел бы забыть. Насмешка попала в больное место и вызвала взрыв ярости:
   - Чтоб ты сдох!!!
   - Вот, говорю же: смерти моей хотят.
   - Хватит!- снова рявкнул "огненный".- Кончайте спектакль! Оба.
   - Действительно...- поддержал его тот, что в кафтане.- Даже я, атарх земли, чья забота - сугубо мирная торговля, понимаю, что эти акции устрашения - одновременно еще и военная хитрость: чтобы никто не мог предсказать, куда орда ударит в следующий раз или через год.
   - Да и не только это, Дахар. Пока люди Коша распыляют силы, гоняясь за рейдерами, можно столько всего провернуть... Кош, у тебя что-то еще?
   - Предсказатели проанализировали собранные вами данные и подготовили очередную сводку по ордынской войне,- доложил Кош.
   - И каков их вердикт? - спросил глава Совета.
   - В худшем случае - четыре года,- сказал Кош.
   Другие советники отозвались почти хором, никто не остался равнодушным:
   - Проклятье!
   - Как так?
   - Всего четыре?
   - Говорили же, что не меньше десяти?!
   - Поясните, из каких соображений выведена данная цифра?
   Последний вопрос принадлежал представителю "мирной торговли" - главе факультета земли. В его голосе тоже звучало беспокойство, но все же он принял дурную весть спокойнее остальных. Поэтому Кош предпочел ответить именно ему:
   - Из наихудших предположений.
   - Как и прежде. Видимо, что-то изменилось?
   - Мы думали, что Джаггаран накрепко увяз в двойном городе Анире. Однако пару месяцев назад Анира-Шин сдалась.
   - Собственно, тогда Совет и поручил вам составить новую сводку. Поговаривали, что Аниру-Шин отобьют?
   - Были такие надежды,- подтвердил Кош,- но похоже, что Анира-Мора достигла предела своих возможностей. Они не только не смогут отвоевать соседний мегаполис, но и сами долго не продержатся. Так что, судя по всему, их героическая эпопея подошла к концу. Со дня на день прогнозируется коллапс оборонительных линий и... потом уже только добивание.
   - Ясно... Жаль... Сколько они продержались, года четыре?
   - Четыре с половиной.
   - А ведь многим казалось, что эта борьба с переменным успехом может продлиться еще лет десять. Хан не торопился.
   - Берёг силы. У них за Хребтом Безнадежности совсем другая школа магии. Когда орда обошла горы, их поджидало много неприятных сюрпризов. Орде понадобилось какое-то время на то, чтобы приспособиться: подтянуть резервы, изменить тактику, отработать приемы. У его колдунов было четыре года для того, чтобы изучить западную магию: хотя этого мало, если речь заходит о заклинаниях высшего порядка.
   - А что Шантаб?
   - Шантаб пакостит, как может. Орда уже купила у них некоторые мощные формулы. К счастью Шантаб никогда не славился научной школой, а те знания, что имеет, рассматривает как предмет торга с ханом. Но вскоре после падения Анира-Шин до нас дошли другие вести - совсем плохие. Предполагалось, что в случае поражения тамошние архивы Цитадели будут уничтожены. Так поступали многие перед тем, как окончательно сдаться орде.
   - Неужели...?!
   Кош подтвердил:
   - Хан предъявил ультиматум: архивы в обмен на жизни.
   Ибрис тихо выругался и с такой силой сткунул посохом об пол, что прочная древесина не выдержала, треснув. Но это его только еще больше разозлило: вспыхнул огонь, посох ярко запыпал и обратился в дым - даже пепла не осталось!
   Этого хватило: главнокомандующий взял себя в руки и посмотрел вокруг, отмечая реакцию остальных.
   Новость встревожила всех, даже флегматичный Дахар Оруд перестал задавать вопросы и замолчал, о чем-то глубоко задумавшись.
   - Они струсили,- презрительно констатировал Пур.
   Кош едва слышно проговорил:
   - Ну... судить легко.
   Дро отозвался куда резче:
   - Пур рассчитывает, что ему не придется оказаться на их месте и продемонстрировать свое "бесстрашие", о котором так много говорится в его спектаклях.
   Пур дернулся в своем кресле, собираясь ответить, но прежде, чем разразилась очередная свара, Дахар Оруд успел вставить свое слово. Очнувшись от своих раздумий, он попытался вернуть разговор в деловое русло:
   - Считалось, что Цитадель Аниры по научной части ничуть не хуже нашей. Видимо, архивы - тот самый фактор который так сильно повлиял на сроки?
   - Да, тот самый,- кивнул глава разведки.- Волшебникам Джаггарана потребуется время, чтобы разобраться, но уже через год-два мы можем потерять все наше преимущество в области боевой и разведывательной магии.
   Главнокомандующий Ибрис тяжко вздохнул и признал:
   - Это было неизбежно. Если не в Анире, то где-нибудь еще. Жаль, что так скоро. И каковы основные сценарии теперь?
   Кош подошел к большой карте, висевшей на стене, и указал на жирную точку к западу от Столицы.
   - Сценарий с участием Шантаба остается наиболее вероятным, и соответствующий прогноз мало изменился. С тех пор, как правители Шантаба добровольно присягнули орде, они упорно нам гадят, но развязать войну в одиночку им не по силам. Пока что Шантаб отрезан от остальной орды и представляет собой анклав в окружении недоброжелательных соседей, но рано или поздно он станет нашей главной проблемой.
   Данный сценарий предполагает, что хан постарается избежать лишних потерь и пойдет по пути наименьшего сопротивления, покоряя слабые города-государства, расположенные вдоль реки Тахир, что далеко на юге, пока не замкнет огромную дугу в три тысячи верст и не выйдет к Шантабу с запада.
   Кош провел ногтем по карте, отмечая длинную линию, начинавшуюся от надписи "Анира-Мора - Анира-Шин" далеко к юго-западу от Столицы. Линия спустилась дальше на юг, потом продолжилась на запад почти до противоположного края карты и поднялась обратно на север. Палец Коша остановился, указывая на Самендо - средних размеров город, через который проходил удобный речной путь на северо-восток через Шантаб, и дальше - прямиком к Столице. Кош повторил то, что говорил раньше, поскольку сценарий этот обсуждался не первый год:
   - Получив надежный путь для переброски войск, хан соберет кулак и атакует Столицу с запада. Но сначала ему надо пройти все это расстояние. Теперь, когда в руки хана попали секреты западной магии, это проще, он сможет взять такие города, как Кимшал или Самендо без серьезных потерь.
   Но ему придется оккупировать все эти территории, установить новые законы, навести там порядок - в том смысле, как его понимают в орде, затем укрепить там оборону, для чего построить защищенные магией форты. Это даст ему возможность перебрасывать войска, не опасаясь внезапных ударов со стороны соседних городов-государств.
   Это займет много времени - не менее восьми лет, а скорее всего десять-двенадцать. Но потом... потом нам придется туго. Я не знаю, что можно противопоставить данной стратегии.
   Пур высказал мысль, которую тоже уже обсуждали много раз:
   - А если мы первые начнем войну против Шантаба? Что, если мы сломаем этот ядовитый кинжал, нацеленный нам в спину?
   - Скорее всего, это обернется тем самым наихудшим сценарием, из-за которого мы сцепимся с ордой уже через четыре года. Если Шантаб проиграет войну нам или кому-то еще, тогда длинный обходный маневр потеряет смысл, и хан выберет короткий путь.
   - Через пустыню что ли?
   - "Короткий" - не значит "самый короткий",- уточнил Кош.- Конечно, через пустыню они не пойдут. Вести огромную армию по пескам, где нельзя укрыться ни под землей, ни в зарослях, ни в скалах, где нет воды, фуража и продовольствия - это самоубийство. Даже если хан соберет всех своих солдат и опустошит все захваченные города, это будет бойня, каких свет давно не видывал, но закончится она в нашу пользу практически наверняка. Так рисковать хан не станет. Если же он попробует проскочить южнее - там, где начинаются степи и плодородные поля, то неминуемо окажется сначала на территории Чента-Моры, а потом - Тилт-Моры.
   - Эти свое так просто не отдадут,- заметил Дро.
   Советники согласно закивали, переглядываясь друг с другом. Они хорошо знали повадки ближайших соседей и одновременно заклятых врагов. Уже много веков Шантаб, Шейншал, Жен-Шин, Тилт-Мора и Чента-Мора пытались оспорить доминирующее положение Столицы в регионе, устраивая малые или большие войны.
   Кош продолжил:
   - Хану придется разобраться сначала с Чента-Морой, а потом с Тилт-Морой. Скорее всего они объединят свои силы, как делали не раз, воюя с нами. Если армия хана будет нацелена не на них, а на нас, тогда удар Тилт-Моры и Чента-Моры придется во фланг по растянутой цепочке наступающих войск, и это закончится так же, как поход через пустыню с той лишь разницей, что не мы утопим хана в крови, а наши заклятые южные друзья.
   - А если нет, то мы добьем то, что останется,- заключил главнокомандующий Ибрис.
   - Уверен, что добивать будет нечего: южане - не слабаки. По всем оценкам в союзе они сильнее, чем была Анира. У них очень серьезные укрепления, мощные городские стены без уязвимых пригородов, тысячи фортов и сотни тысяч ловушек, оставшихся еще со времен последней войны с нами - как раз там, где Джаггарану придется вести свое войско, если он захочет "проскользнуть" к Столице. Так подставляться хану никак нельзя.
   Ему остается только прямое и поэтапное наступление сначала на Чента-Мору, а потом на Тилт-Мору откуда-нибудь с запада или юго-запада, где укреплений почти нет. В союзе эти два города способны противостоять орде не хуже, чем Мархорм, поэтому Джаггаран сделает все, чтобы воевать с ними поодиночке. Если ему это удастся, то на каждый город уйдет не менее двух лет, итого - те самые четыре года. Раньше мы оценивали сроки иначе и даже надеялись, что орда обломает там зубы. Но теперь, когда к ним в руки попали архивы Анира-Шин... расклад резко поменялся.
  
  --
   Вести из дома
  --
  ++ Минус 212 секунд по усредненной системе отсчета К9/12.
   Звездная система ZX542 (542 парсека от Солнечной системы)
  
   Поверх густой россыпи звезд скользили два пятна мрака - беззвучно, неуклонно. Небесные огни гасли, потом темнота продвигалась дальше, и звезды возрождались из небытия. Рядом тяжелой стеной нависала планета, заслоняя происходившее от прямых лучей местного солнца. Ночная сторона планеты слегка рассеивала свет, словно изумрудный бархат в лунную ночь.
   Два черных пятна сближались и вскоре должны были столкнуться или... соединиться.
   - Колонист-12: относительная скорость 0,2 метра в секунду, расстояние 100 метров... 99... 98... 97...
   - Колонист-9: относительная скорость 0,2 метра в секунду, расстояние 100 метров... 99... 98... 97...
   Два голоса вели отсчет. Невозможно было догадаться, что эти звуки - искусственные, синтезированные (один - на основе голоса известного поэта, а другой - артиста). Даже интонации были вполне человеческими. Но настоящие люди сейчас помалкивали, следуя традиции, граничившей с суеверием: "болтовня портит стыковку".
   Стыковка давно считалась будничным делом, но только не в тех случаях, когда навстречу друг другу двигалось несколько сотен тысяч тонн, а до Земли - шестнадцать квадриллионов километров.
   Отсчет вели Кир-9 и Кир-12 - искусственные интеллекты двух космических кораблей, каждый - для своего экипажа. Имя "Кир" происходило от сокращения: "корабельный искусственный разум", а цифры соответствовали бортовым номерам кораблей.
   Прошло несколько минут, затем искусственные голоса торжественно оповестили:
   - 3... 2... 1.... Время ноль. Касание.
   Люди ничего не почувствовали, поскольку Кир-ы с ювелирной точностью погасили скорость. Компьютеры сделали паузу, ожидая затухания незначительных колебаний массивных конструкций. Потом навстречу друг другу медленно выдвинулись толстые стальные колонны. Гулко клацнул металл, возвещая о том, что два межзвездных транспорта космофлота Земли теперь составляют единое целое.
   Кир-9 объявил:
   - Механическая стыковка завершена. Энергетические каналы установлены. Давление выравнивается. Открытие воздушного переходного шлюза через 10 секунд. В шлюзовой камере обнаружены три человека, идентифицированы как капитан Густав Штраус, старпом Андрей Морган, генерал Иосиф Мейер.
   Среди встречающих послышался ропот:
   - Генерал? Военный? С Земли прихватили? Не было печали...
   Для большинства это стало новостью: хотя радиоканал был установлен за несколько часов до стыковки, мало кто успел ознакомился с составом экипажа прибывающего корабля. Большинство потратили время на просмотр посланий от родных и новостей с Земли.
   Но те трое, кто должен был непосредственно встречать гостей, конечно, были в курсе. Перед военными здесь не преклонялись, но терпели и понимали, что бессмысленно спорить с иерархией, установленной на Земле.
   Перед шлюзом стояли капитан Дун Брэкет и старпом Ральф Марини. Их мундиры блестели надраенными пуговицами, топорщились белоснежные воротнички и рукава, час назад отпечатанные роботом-прачкой.
   Однако третий встречающий (начальник пси-службы Кей Льюис) бессовестно портил торжественность момента своим лохмато-помятым видом, мешковатыми брюками и футболкой (явно не новой) с перевернутым "пацификом" - символом милитаризма, похожим на пикирующую ракету.
   Во внешности этого субъекта была одна странная деталь: нежно-розовые как у младенца руки - хотя кожа на лице и шее была самой обычной, слегка смуглой.
   Двери шлюзовой камеры раскрылись очень тихо. Кей подумал, что надо будет попенять Киру за его машинную пунктуальность и попросить скорректировать программу. Если бы он не выравнивал давление так идеально, то мог бы получиться эффектный "пшик": ассоциации с открыванием бутылки шампанского были бы сейчас кстати - все-таки праздник! После многих месяцев космической одиссеи наконец-то состоялась встреча со своими "сородичами".
   Даже ложка дегтя в виде какого-то бюрократа-солдафона не могла испортить торжество.
   Из шлюза вышли трое в мундирах космофлота Земли. Все гости были с ног до головы упакованы в герметичные костюмы из особо прочной прозрачной пленки; окружающий воздух попадал в них, проходя через электроплазменные фильтры, убивающие все живое, а за плечами висели небольшие кислородные баллоны - на случай отказа фильтров.
   Эти предосторожности никому не показалась лишними: некоторые из присутствующих (включая капитана и Кея) уже спускались на планету и притащили с собой незваных гостей - экзотические микроорганизмы. Экипаж "Колониста-9" получил прививки или выработал иммунитет, а вновь прибывшим это только предстояло.
   Заиграла бравурная музыка. Капитан "девятого" вышел вперед, поздоровался с каждым гостем за руку (но сквозь пленку), затем этот ритуал повторили старпом и начальник пси-службы.
   Кей с трудом подавил желание церемонно поклониться, шаркнув ножкой. Нельзя. Могут счесть ребяческой провокацией и будут совершенно правы. Хотя его внешний вид сам по себе был провокацией, но все хорошо в меру.
   Прибывший генерал скользнул взглядом по футболке Кея, на мгновение замер, но сохранил каменно-непроницаемое выражение лица. Он наверняка чувствовал, что большинство встречающих смотрит именно на него.
   Между космофлотом и военными сохранялись натянутые отношения соперников. Не так давно (по историческим меркам) армия служила главной силовой опорой любого государства. Однако эпоха мировых войн завершилась, и нужда в регулярных армиях постепенно сходила на нет: в мировой политике они стали играть почти исключительно "статусную" роль, как страховка на самый крайний случай, в реальность которого верили чем дальше, тем меньше.
   Однако, как это ни парадоксально, военные твердо сохраняли административное и бюрократическое влияние в высших эшелонах власти и даже приумножили его.
   В то время, как армия превращалась в правящую касту, космофлот все больше овладевал душами простых смертных.
   Генералы стремились занять свое место в политике, полковники или майоры становились чиновниками, но младшие офицеры и солдаты массово переходили в космофлот.
   Космонавтика стала очень обширной и экономически самостоятельной индустрией и всерьез претендовала на то, чтобы занять место военно-промышленного комплекса. Помимо немногочисленных межзвездных экспедиций и планетарных баз существовали сотни станций и тысячи мелких и средних кораблей, что курсировали в пределах орбиты Юпитера. Все больше природных ресурсов добывалось в космосе и там же расходовалось, в то время, как истощенные шахты Земли с трудом выдавливали из себя последние крупицы относительно доступных ископаемых. Где-то глубоко под земной корой можно было найти даже триллионы тонн алмазов, но человечеству оказалось дешевле достать до неба, чем углубиться в недра.
   Капитан Брэкет толкнул какую-то пафосную речь, строго соответствующую моменту - прекрасно понимая, что запись церемонии отправится на Землю. Затем он официально представил некоторых членов команды. Особенно гостей заинтересовали те, кто успел побывать на планете: ученая-биолог Вэй Лин, инженер Арнольд Джексон, начальник службы безопасности Алексей Игнатов, его однофамилец ученый-физик Брюс Игнатов, охранник Пьер Фармер, пилоты Томас Гарднер и Валентин Гарднер.
   Тем временем за спинами гостей упакованный в пластик профессор Окински деловито вкатывал в шлюз тележку с какими-то трубками и пузырьками - команду "Колониста-12" ожидали поголовные прививки и прочие процедуры. За медиком, помахивая усиками-сенсорами, ехали роботы, груженые оборудованием.
   Закончив с официальной частью, делегация и встречающие убрались из предшлюзового коридора и расположились в одной из кают-компаний - в стороне от любопытных глаз.
   Наконец-то капитан Дун мог оставить в стороне формальности и любезности и задать тот вопрос, который его действительно волновал:
   - Что решили на Земле?
   Генерал поджал губы, набрал воздуха и выдал самым официозным тоном:
   - Космическое Агентство и мировая общественность восприняли события в целом одобрительно. Ваше открытие спровоцировало волну эйфории. Зафиксировано (по всей видимости кратковременное) снижение уровня потребления стимуляторов почти на 3%, числа самоубийств на 1,2%, количество уходов в виртуальность уменьшилось на одну десятую. До какого-то момента эта эйфория послужит защитой от критического осмысления ваших действий.
   "Козел вонючий",- мысленно ответил ему Кей. Вслух же ничего не сказал. Остальные тоже промолчали.
   Капитан прибывшего "двенадцатого" доложил коротко и по существу:
   - Мы остаемся с вами. Скоро сюда прибудет еще и "пятнадцатый", а потом отправится назад к Земле. Решено организовать на Зеленой Жемчужине земное посольство.
   - Местные жители называют планету "Виз",- уточнил Брэкет.- Что касается посольства... с этим могут возникнуть проблемы.
   Генерал нахмурил одну бровь и уточнил:
   - Какого рода проблемы?
   Сказано это было таким тоном, как будто окружающие уже успели провиниться.
   Его собеседник - капитан "девятого" - говорил зычно, четко, с некоторым нажимом, но без малейших оттенков раздражения или недовольства - словно выступая с трибуны по случаю праздника:
   - Здесь нет единого правительства,- сообщил он.- Хуже того: здесь нет стран в нашем привычном понимании. Каждый город, даже маленький,- юридически независим. Что касается мелких городов - эта независимость, скорее, формальная, но для крупных мегаполисов - самая настоящая, то есть это полноценные города-государства. Самый крупный по нашим оценкам может иметь население порядка ста миллионов, он именуется Столицей, но это всего лишь буквальный перевод местной игры слов, обозначающий величину и силу, не более того. Соседи не подчиняются Столице и даже воюют с ней.
   Капитан добавил, что площадь планеты в 16 раз больше земной, а если учесть, что тут нет земных океанов, на которые приходится две трети поверхности, то общая пригодная для обитания территория Виза оказывается больше раз в 50. Космонавты пока не знали толком, что и где там происходит, и сколько всего на планете таких городов-государств.
   Пока "Колонист-12" добирался до этой звездной системы, выяснилось много нового, но прибывшие только начали вникать в детали. Они получили подробную информацию о планете несколько часов назад, когда приблизился на расстояние, пригодное для передачи огромных массивов данных по радиоканалу.
   В остальное время радиообмен с Землей происходил через цепочку ретрансляторов около пространственных аномалий - "червоточин". Червоточины соединяли точки пространства, удаленные друг от друга на десятки и даже сотни парсек, за счет чего стали возможны межзвездные путешествия. Около каждой аномалии дежурила пара автоматических станций. Поскольку червоточины сильно влияли на гравитационное поле, они создавали эффект темной материи - притягивали и "засасывали" в себя станции, чтобы "выплюнуть" их в другом районе галактики, а потом притягивали вновь. В результате два ретранслятора периодически менялись местами, подобно маятникам, колеблющимся в противофазе. Получив и записав сигнал, станция-ретранслятор дожидалась, когда окажется на другой стороне, и посылала радиоволну дальше. Таким путем известия шли до Земли несколько недель, но это, конечно, лучше, чем посылать корабль. Аномалии сильно искажали радиоволны, поэтому количество информации, пересылаемой таким путем, было сильно ограничено: обычно по цепочке ретрансляторов гоняли только сильно сжатый текст и плоские картинки плохого качества в отчетах для Земли, а обратно приходили кратко сформулированные приказы. В целом такая связь работала медленно и ненадежно, как перевозка бумажной почты на парусниках через Атлантику, поэтому на Земле представляли себе, что тут происходит лишь в самых общих чертах и узнавали все новости с большим запозданием.
   Поэтому теперь новоприбывшим приходилось многое объяснять.
   - И что же, эти города не объединяются в союзы?
   - Иногда. Как раз сейчас образовалась обширная коалиция, которую местные называют "ордой Джаггарана". Если хотите, можете считать это своего рода государством с размытыми границами, но если рассматривать его как потенциальное место для нашего посольства - трудно придумать вариант хуже.
   - Почему?
   - Потому, что идеология там весьма своеобразная: что-то вроде Третьего Рейха, но на местный лад.
   При словах "Третий Рейх" лицо генерала Мейера перекосилось, он весь подобрался и задал вопрос таким тоном, как будто капитан нес личную ответственность за происходящее внизу:
   - Фашисты?!
   Капитан Брэкет не был политиком в буквальном смысле слова, однако неплохо разбирался в соответствующей кухне и при необходимости мог говорить на языке политиканов и журналистов, используя привычные им штампы:
   - Диктатура там налицо, попирается свобода слова, насаждается культ личности правителя. Худшее из всего - то, что регулярно совершаются массовые убийства мирного населения - жгут всех подряд, включая женщин и детей - как я понимаю, чтобы запугать недовольных и устрашить противника. Создается впечатление, что совсем недавно это было спокойный и культурный регион, но с приходом орды там все быстро катится по под откос в сторону первобытной дикости. Я не удивлюсь, если скоро дело дойдет до геноцида по расовому признаку.
   - Это возмутительно! Это недопустимо!- заявил генерал, побагровев лицом.- Если это еще не фашизм, то уже тоталитаризм. Не так ли?
   "Фашизм, тоталитаризм,...- ох уж эти ярлыки, которые почти ничего не проясняют",- с легким раздражением подумал Кей, но встревать в разговор не стал.
   А капитан тем временем "подпел" генералу:
   - Тоталитаризм - это как минимум. В городах орды наши люди уже побывали. Выжить там можно, только если не привлекать к себе внимания, что в нашем случае проблемно, а что касается плодотворного сотрудничества - я бы предпочел рассматривать вопрос об устройстве посольства там... исключительно теоретически.
   Все-таки старпом и психолог корабля не выдержали:
   - Капитан хочет сказать, что наших послов быстро засунут в пыточные камеры,- рубанул Марини всякой дипломатии.
   - Такое уже случалось,- добавил Кей.- Еле-еле вытащили наших.
   Подействовало: генерал все-таки отказался от идеи задружиться с ордынцами:
   - Нет, нет, фашизм не пройдет! А не найдется ли там... городов-государств со свободной демократией?
   Капитан смутился, не зная, как ответить на этот вопрос подипломатичнее, но и так, чтобы не соврать.
   Кей попытался помочь, хотя и несколько неуклюже:
   - Видите ли... в остальных тамошних городах-государствах воспринимают вариации на тему демократии... в целом позитивно, но все же как историческое прошлое.
   Генерал даже привстал на своем кресле:
   - Прошлое? А какое же у них там настоящее?
   - А черт их разберет,- буркнул капитан.- Они это называют Стабильным Хаосом, что само по себе оксюморон.
   - Анархия что ли?
   - Нет. Анархия - это когда бардак и беспредел, а там есть полиция и спецслужбы - хотя странноватые, если по нашим меркам. Одним термином это не обозначить, поскольку я не слышал о похожих системах в земной истории. Свободы много, но и преступности - тоже; налогов нет совсем (казалось бы), но платить приходится буквально за все, и непонятно, на что живут старики и калеки, однако же, как-то живут. Традиции и порядки, само собой, сильно отличаются от земных, но если говорить о моральных установках - с ними можно иметь дело. Удобно и то, что массовая миграция здесь в порядке вещей, на улицах - мешанина из разнообразных "рас". То есть чего другого, а ксенофобии можно не опасаться.
   - Я бы их тоже не идеализировал,- заметил Кей,- но наглядное доказательство их цивилизованности у меня в руках в самом буквальном смысле слова.
   - А что у вас с руками? Это какая-то местная болезнь?- генерал обратил внимание на нежно-розовую кожу.
   - Как раз наоборот. Один эпилептоидный "ордынец" лишил меня обеих рук, а потом более вменяемые индивиды с противоположной стороны отрастили конечности заново. Не восстановился только оттенок кожи - потому что на корабле не загоришь.
   - Вот прямо взяли и отрастили руки - просто так?!
   - Если под "просто так" вы имеете в виду "легко", то мне попался хороший врач, а их уровень медицины не уступает нашему. Если же под "просто так" вы имеете в виду "бесплатно", то вовсе нет: я оказал им ответную услугу. В общем, по части торговли и обмена с ними можно договариваться по тем же принципам, что и с нормальными людьми.
   - Тогда надо устроить посольство одном из таких городов-государств, желательно в самом большом!- решительно заявил генерал, припечатав это решение кулаком об ручку кресла.
   - Было бы неплохо. Но есть одна проблема: самый крупный город, известный нам на данный момент, готовится к войне.
  
  ...
  
   Колонист-9 отослал информацию на Землю, когда все еще только начиналось. Стало ясно, что во вселенной впервые обнаружена разумная жизнь, причем, аборигены оказались удивительно похожими на людей и построили своеобразную, но достаточно развитую цивилизацию.
   Это было (вне всяких сомнений) - великое, эпохальное открытие. Земляне немедленно начали праздновать. Но в одном из последующих отчетов прибыли фотографии полностью выжженного визанского городка, которые потрясли даже циничных земных политиканов. Страшную информацию сразу засекретили. Общественности сказали только то, что у туземцев, возможно, не все благополучно, их общественное устройство требует вдумчивого исследования. Военные спецслужбы и Космическое Агентство осторожничали.
   Тогда еще не было известно, что за массовыми убийствами стоит "орда", что это одна из первых акций устрашения, которые позднее стали регулярными.
   Колонист-12, находившийся в тот момент ближе других, получил приказ срочно вернуться на Землю, чтобы принять на борт новое оборудование и специалистов, которые могли помочь в исследовании планеты. Двигатели корабля были спешно модернизированы до последнего поколения, а в реакторы загрузили самую дорогостоящую и эффективную смесь изотопов, так что "двенадцатый" потратил на путь до Виза гораздо меньше времени, чем "девятый", и, спустя четыре земных месяца, пройдя каскад "червоточин", добрался до системы ZX542.
   Пока он летел, команда "девятого" оставалась на орбите Виза и пыталась разобраться в происходящем на планете. Толстая и мутная атмосфера сделала невозможой быстрое картографирование при помощи спутников-шпионов, и даже от беспилотных самолетов было мало пользы. Чуть позже наступил период повышенной активности местной звезды, что очень сильно ухудшило радиосвязь, а радиоуправляемым беспилотникам стало совсем плохо.
   В этих обстоятельствах капитан принял решение высадить на поверхность группу исследователей.
   Сначала из-за неудачного стечения обстоятельств космонавтов приняли за шпионов, но недоразумение разрешилось быстро и без членовредительства.
   Туземцы оказались настолько разнообразными внешне, что небольшие отличия землян никого не смутили. Те аборигены, которые не знали правды, принимали космонавтов за представителей какой-нибудь далекой или редкой народности.
   А вот на Земле внешний вид инопланетян произвел настоящий фурор. Хоть и немного картинок удалось передать через ретрансляторы, но даже эти изображения посредственного качества поразили земных модниц в самое сердце. Туземцы щеголяли вычурными прическами и татуировками, разнообразие покроев одежды превосходило самые смелые фантазии, все было таким необычным, но при этом (благодаря почти одинаковой анатомии) вполне подходило людям. Земные модницы хором стали требовать то или другое платье, увиденное на изображениях визанок... да и визанцев тоже! По пестроте и разнообразию одеяний визанские мужчины старались не отставать от женщин. Правда, одного старания мало: визанские женщины словно находились на принципиально ином уровне вкуса, чувства меры и гармонии. Это даже не всегда можно было назвать одеждой в прямом смысле слова - скорее целые комплекты, следующие единому замыслу, состоящие из кусков ткани, лент, завязочек и украшений, дополненных прической и бодиартом.
   Земная мода к тому времени серьезно деградировала: модельеры окончательно оторвались от реальности еще несколько веков назад, а массовое производство в свою очередь оторвалось от всех этих модных коллекций и опиралось на сверхагрессивную рекламу, граничившую с зомбированием. На подиумах показывали одно, продавали внешне совершенно другое, а связывало то и то лишь раскрученное (или скорее "вкрученное" в мозг агрессивной рекламой) название бренда.
   Одежда визанок не только выглядела экзотично, но оказалась весьма практичной, так что годилась не только для подиумов или аристократических вечеринок. Ее носили на улице. Знаменитые земные кутурье вдруг все разом оказались задвинуты на второй план. Кто-то из модельеров даже впал от этого дела в депрессию, бросив свой бизнес; кто-то выжидал, надеясь, что это просто очередная мода, которая со временем пройдёт; кто-то пытался изучать иноземное и копировать; но большинство предпочли ничего в себе не менять, зато провозгласили идею "визанская эстетика - удел быдла" (а они, дескать, нацелены на элиту и истинных ценителей прекрасного).
   Тем временем экспедиции, высадившейся на планету, удалось наладить отношения с одним старым визанцем. Этот человек был шпионом и работал на Столицу - тот самый крупнейший город, который готовился к войне с ордой.
   Шпиона звали Эйо Икен. Он и его люди оказались представителями касты, обладавшей паранормальными способностями. На местном языке их называли "махудами".
   Капитан Брэкет прекрасно понимал: то, что творят эти люди, на земном языке называют магией, чародейством, волшебством, колдовством, однако использовать эти слова в официальных отчетах не рискнул. Поэтому в докладах, отправленных на Землю, они фигурировали как ученые, занимавшиеся исследованиями и использованием "зю-поля" и "зю-энергии" неуточненной природы.
   Во время последующих событий на Визе была обнаружена еще одна разумная раса - на этот раз негуманоидная. Раса носила название "джаа", ее происхождение и роль в разгорающейся войне были покрыты тайной. Причем джаа оказались загадкой не только для землян, но и для местных.
   Магистр Икен был не только шпионом, но также личностью очень близкой к верхушке города-государства: долгое время он занимал пост иерарха. Поэтому он был в курсе самых сокровенных тайн местной политики и мог стать бесценным источником информации. И вот, такой человек вдруг предложил землянам своего рода бесплатную "экскурсию" по Визу с наглядным и непосредственным знакомством с различными сторонами жизни, включая боевые действия.
   Капитан "девятого" понимал, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке: вероятно шпион хотел таким образом собрать сведения о пришельцах, присмотреть за ними и по-возможности использовать в своих целях.
   Как бы то ни было, капитан решил рискнуть и принял заманчивое предложение. Эйо Икен в полной мере сдержал свои обещания, и космонавты получили море сведений, причем, часть из них представляли собой военную тайну и были поведаны сугубо лично капитану и Кею. По каким-то не совсем ясным причинам этот довольно жесткий и циничный деятель проникся доверием к ним обоим.
   Однако во "взаимовыгодном сотрудничестве" наметились неразрешимые проблемы. Профессия Икена оказалась слишком далекой от "культурного обмена". Совсем не стесняясь инопланетных свидетелей, он вовсю развернул диверсионную деятельность против орды; и пока одни люди из его группы предавались вполне невинным занятиям вроде преподавания или врачевания, другие взрывали мосты и устраивали кровопролитные диверсии против вражеских войск.
   Терпение капитана лопнуло после того, как Икен лично прикончил одну представительницу расы джаа, а двое землян чуть было не стали невольными участниками этой схватки. Дальнейшее присутствие землян могло повлечь совершенно непредсказуемые дипломатические последствия, включая конфликт с ордой или расой джаа. Брэкет не мог предсказать, какой будет реакция земных политиков, которые могли счесть его действия слишком опасной авантюрой.
   Тогда капитан отозвал с планеты своих людей, и в исследованиях нового мира наступило длительное затишье. Несколько месяцев "Колонист-9" болтался на орбите, не предпринимая никаких активных действий.
   Хотя нельзя сказать, что время было потрачено зря: накопленные экспедицией данные помогли расшифровать и выучить язык визанцев, а также их письменность.
   Однако в самом загадочном вопросе - в исследовании магии - продвинуться не удалось. Все, что было известно,- это некоторые элементарные теоретические знания, которыми поделились люди Икена. По всему выходило, что они действительно используют некую "потустороннюю" энергию - весьма загадочную и сложную в обращении.
   Когда капитан Брэкет закончил свой рассказ, его коллега капитан Штраус заметил:
   - Возможно, Дун, ваша игра была рискованной. Но, как говорится, победителей не судят, а вас вполне можно считать победителем: если считать информацию ценностью, то вы ухитрились сорвать крупный куш, не понеся потерь. Да, заводить дружбу с диверсантами - опасный ход. Но если бы вы общались с обывателями, то потратили бы многие годы для сбора тех сведений, которые получили всего за три недели работы на поверхности.
   Генерал Мейер, кажется, не был согласен с этим заключением, и имел свое мнение на сей счет:
   - Лучше бы вы имели дело с политиками, как полагается.
   Кей представил себе это и мысленно рассмеялся. Взять того же Икена: если бы пришлось говорить с ним как с официальным лицом, когда он еще был членом Совета Цитадели,- стал бы старый колдун откровенничать? Вряд ли. Скорее, наврал бы с три короба, как врал джаа, которую убил, и которая сама хотела его убить. Любая информация, полученная по официальным политическим каналам, была бы густо перемешана с дезинформацией - а в условиях надвигающейся войны недоверие к чужакам только росло.
   Капитан тоже это прекрасно понимал, но предпочел другое возражение:
   - К сожалению, политических деятелей земного типа на Визе найти трудно. Разве что Джаггаран - но общение с ним было бы еще более рискованным делом. Что касается "цивилизованных" городов-государств, то там, очень своеобразный политический строй.
   - Да, вы говорили уже. Что это значит?
   - Нет централизованного управления.
   - То есть как?
   - Ну... вот так.
   - Все равно должна быть группировка, которая имеет наибольшее влияние,- заметил генерал.- Хотя бы для руководства в случае войны.
   Кей подумал, что генерал - наглый и спесивый козел, но не дурак, и что такое сочетание сулит проблемы не менее серьезные, чем конфликты на почве дипломатии.
   - В крупных городах есть, как правило, Цитадель Магии, - признал капитан.- Она имеет наибольшую военную силу, но ее власть ограничена естественными причинами.
   Генерал недоуменно переспросил:
   - "Магии"?
   - Это краткое кодовое наименование для "зю-энергии", - спохватился Брэкет.
   А про себя подумал, что маги - самое правильное название для тех, кто читает мысли и мечет молнии, не используя никаких технических приспособлений.
   - Я рассматривал Цитадель Столицы как следующий объект для контактов,- признал капитан.- Но прежде я хотел понять, кто такие вообще эти маги, чем их можно заинтересовать и насчет чего с ними можно торговаться. Группа Икена состояла из шести магов и одного их ученика. Мы имели возможность понаблюдать за этим мини-сообществом изнутри, в том числе и за обучением ребенка (что оказалось особенно ценно в плане понимания культуры и психологии данной касты). Теперь, возможно, есть смысл обратиться в Цитадель Столицы - хотя бы насчет посольства. Вот только я опасался, что они сразу спросят нас: на чью сторону мы встанем в предстоящей войне? А я не имел полномочий отвечать на подобные вопросы.
   - Зато я обладаю такими полномочиями,- важно возвестил генерал.- Вы правильно сделали, что подождали, пока прибудет компетентное лицо.
   - И что вы им ответите?
   - Никакой военной поддержки ни одной из воюющих сторон! Очевидно, что мы не можем оказать помощь людьми. Но мы также не будем делиться оружием, технологиями и знаниями, которые могут иметь военное применение. Войны туземцев не касаются Земли, и Земля ни в коем случае не должна оказаться вовлеченной в местные конфликты. Наше кредо - абсолютный нейтралитет.
   Кей подумал, что это хорошо звучит, но верится во все это слабо и выглядит как "заявление для прессы". Как говорят визанцы, это - скользкий слой слизи на боку рыбы. А под слизью должна быть твердая чешуя (или что там у визанских рыб) - то есть реальные намерения политиканов.
   - Зато в торговле заинтересованы и Космическое Агентство, и его спонсоры,- продолжал генерал.- Как я понял, планета бедна полезными ископаемыми, а в этой солнечной системе достаточно астероидов. Достаточно найти хотя бы один с богатыми залежами, и мы получим неисчерпаемый источник средств в местной валюте. Посмотрим, что смогут предложить нам туземцы. Для начала неплохо бы купить несколько гектаров земли, чтобы расположиться со всеми удобствами, нанять охрану, переводчиков...
   Вот это уже ближе к истине: прощупать рынки сбыта, понять, на чем можно поживиться, и покупать это за цветные металлы. Кей слушал это и гадал, откуда у него такие дурные предчувствия...
  
  --
   Город выстоявший
  --
  
  ++ 313-й день 13865 года
   Полверсты к югу от Мархорма
  
   Недалеко от края леса, на последней прочной ветке у вершины огромной изерской сосны стоял человек.
   Он был высокий, сухой и весь какой-то выцветший: седые короткие волосы и длинная борода, пепельная кожа, дымчатые глаза. Даже одежда не привносила живых красок в эту блеклую картину: балахон из грубой плотной ткани был таким же светло-серым, как и его владелец.
   Судя по обилию морщин и длине бороды, этот человек был очень стар. Однако дряхлость им еще не овладела: длинные, костистые пальцы крепко вцепились в ствол дерева, спина не горбилась, а глаза смотрели ясно и зорко.
   А посмотреть тут было на что.
   Эта сосна возвышалась над соседними, и с её верхушки открывался отличный вид во все стороны. При этом ветви были достаточно густы, чтобы замаскировать наблюдателя.
   Или, точнее, шпиона.
   Он выбрал правильное время: только что рассвело, утренний туман рассеялся, но листья и кора деревьев ещё оставались влажными. Очень скоро роса высохнет, и воздушный планктон поднимется в воздух, образуя обычную мутную взвесь. И тогда рассмотреть что-то вдалеке будет проблематично.
   Справа, далеко за лесом блестела голубовато-белым зеркалом река Астера. На таком расстоянии даже тяжело груженые баржи казались крохотными темными точками, но их было очень много. Некоторые суда, плывущие в одну сторону, сцеплялись между собой, образуя длинные цепочки подобно бусам.
   А по левую руку параллельно реке стрелой вытянулась широкая дорога, и она, словно для контраста - казалась вымершей. Этот широкий тракт явно видел лучшие дни. В поле зрения всего два путника медленно ковыляли в отдалении друг от друга.
   Ну а впереди - там, куда шли эти двое и куда текла река,- стоял город.
   Он был подобен могучему воину - израненному, но выжившему. Тщательно зацементированные трещины рассекали его крепостные стены как шрамы. То тут, то там виднелись ожоги в виде огромных пятен сажи, окруженных потеками расплавленного и застывшего камня.
   Легендарный город выстоял под прямым ударом орды. О стойкости его жителей ходили легенды. Понеся серьезные потери во время двух штурмов, орда обошла эту твердыню с флангов и растеклась дальше. Сейчас Мархорм был окружен территориями, завоеванными противником. Никто его не атаковал, но все земли вокруг оказались под властью хана Джаггарана. Ближайший свободный город Таиль находился в тысячах верст севернее за обширной полосой засушливых и каменистых степей.
  
   ...
  
   Прошло не так много времени, а воздух уже заметно помутнел. Шпион решил, что насмотрелся и... растворился в воздухе.
   Ветви дерева затрепетали под напором сильного ветра, вихрь завертел какие-то чешуйки, сухие листья и пух, а потом все стихло.
   Оставаясь невидимым, шпион на большой высоте перелетел городскую стену и снизился, скользя невидимкой над самыми крышами.
   Город жил своей жизнью. Наметанный взгляд шпиона отмечал малейшие отклонения от привычного. Например, то, что на улицах почти не было твердого мусора. В Столице мелкие гвозди, осколки стекла или керамики вызывали вечное раздражение у горожан, которые, однако, упорно не желали отказываться от ходьбы босиком, полагая обувь признаком варварства. Здесь же, пролетев "на бреющем" половину города, шпион заметил лишь один кусок проволоки, который на его глазах подобрал и прикарманил какой-то прохожий.
   Местные жители носили в основном одежду из белой и черной ткани - то есть самой дешевой. Ни кружев, ни гладкого золоченого полотна, ни алого паутинника, ни кожи гигантских летающих пузырей. Люди выглядели беднее, чем в других местах - беднее даже, чем в городах орды. Однако те, кто хотел уйти в орду, должны были давно это сделать. Другие остались здесь ради чего-то более ценного для них, чем кружева.
   Шпион преодолел стену Цитадели так же, как и внешнюю защитную - перелетел сверху, не желая объясняться перед стражниками в воротах.
   Приземлившись в тихом переулке, он выключил невидимость. Затем достал из кармана легкий изумрудно-зеленый шарф и повязал на шею, разбавив свой через чур монотонно-серый образ, который сам по себе мог послужить приметой. Из того же кармана появилась серебристая блестящая лента, которую он надел на лоб, обозначая свою принадлежность к магам стихии света.
   Затем перед его лицом возникло тончайшее зеркало, которое зависло прямо в воздухе. Он взглянул на свое отражение, и физиономия стала на глазах меняться: лицо округлилось, морщины разгладились, борода исчезла, а волосы потемнели, сохранив, однако, изрядную долю седины. Теперь он выглядел не глубоким стариком, но просто пожилым человеком.
   Убрав зеркало, он покинул переулок и спокойным шагом направился к центру Цитадели - прямо туда, где возвышалась самая большая башня.
   Люди не обращали на него внимания - здесь, в Цитадели каждый третий был магом, и, согласно традиции, все волшебники носили цветные повязки или ленты, символизирующие стихии. Чаще всего встречались алые и синие цвета магов огня и воды, зеленые повязки земных волшебников встречались реже, как и блестящие полоски на головах магов стихии света - но все-таки не настолько редко, чтобы привлекать внимание. Почти не встречались повязки из прозрачной кожи - символ воздуха, но только потому, что воздушные маги летали, а не ходили пешком.
   И совсем не было видно волшебников с серыми лентами на головах. Странно. Конечно, магов стихии снов очень мало, но все же не настолько. В центре Цитадели они должны встречаться хотя бы изредка. То ли их всех повыбило войной, то ли они нарочно старались не попадаться на глаза.
   Навстречу прошел патруль - солдаты в хорошей броне и с тяжелыми арбалетами через плечо в сопровождении двух огненых и одного мага света.
   Этот последний маг, приблизившись, сразу почувствовал мощь - огромный запас маны, сконцентрированной в крохотном объеме. Этот запас был гораздо больше, чем у самого патрульного, и он с почтением наклонил голову.
   Откуда ему было знать, что тот пожилой волшебник не "заряжен" даже на сотую часть своей силы. Могучий и незнакомый маг в непосредственной близости от места, где заседает Совет Цитадели, стал бы поводом для боевой тревоги. Поэтому шпион "поскромничал", оставив себе столько энергии, чтобы вызывать уважение, но не переполох.
   Намётанный глаз патрульного заметил и отметил тот факт, что лицо встречного изменено магией. Однако большого значения этому не придал, поскольку и сам скинул себе полтора десятка лет иллюзорной "маской".
   Шпион тоже склонил голову немного набок, повторяя приветственный жест, принятый в этом городе. По этикету волшебнику более высокого ранга и почтенного возраста необязательно отвечать, но обычный вежливый жест вместо менее обычного высокомерия меньше запомнится патрульным.
   Мимо пробежала ватага мальчишек - совсем мелких. Шумные и задорные - им было наплевать, что город в глубокой изоляции, что за последние годы все (включая их родителей) сильно обеднели,- дети за свою короткую сознательную жизнь не видели другого, сравнивать им было не с чем.
   Патрульные отвлеклись на проказников, и шпион ускорил шаг, чтобы уйти подальше, избегая ненужных расспросов.
   Он почувствовал возведенную защиту только тогда, когда вплотную приблизился к центральной башне. Хозяева города не стали тратить силы на то, чтобы защитить всю Цитадель, но ее ядро накрывал "развеивающий купол" такой мощности, что не стоило даже пытаться пробить его силой.
   И, конечно же, не следовало дразнить стражу.
   Он неторопливо двинулся в сторону группы боевых магов, одетых в белую с золотом форму и дежуривших на специально насыпанном искусственном холме.
   Развеивающий купол был видим только для магов воздуха, но знаки и ограждения четко показывали, что простым смертным туда нельзя. Поэтому он шел подчеркнуто ровно, спокойно.
   Стоило ему отклонился от обычного потока людей, идущих вдоль ограждения, как стражи мгновенно обратили внимание на чужака.
   Среди этой группы тоже был один маг света. Он видел ярко пылающую точку в середине грудной клетки - так для другого волшебника выглядела мана света, запасённая внутри и готовая (при необходимости) вырваться наружу - в том числе и с боевым заклинанием.
   Стражники, конечно, напряглись, но не запаниковали. К ним приближался маг света намного выше рангом и, вероятно, опаснее их всех вместе взятых, но чтобы подойти вплотную, ему придется преодолеть защиту.
   Незнакомец продолжал идти вперед. И за мгновение до того, как коснуться защиты, быстрым движением надвинул капюшон, чтобы не показывать своё настоящее лицо.
   Как будто знал о месте, где начинается барьер, хотя не должен был почувствовать его заранее - потому, что защита типа "развеивающий купол" относилась к магии воздуха. А значит незнакомец был редким - двойным магом и не постеснялся это продемонстрировать. Но двойному магу полагается носить двуцветную повязку и уж точно не скрывать свое лицо, приближаясь к охране Цитадели.
   Любой патрульный счел бы подобное поведение поводом для немедленного задержания и серьезного допроса на месте. Но вот он сам - идёт к ним в руки прямо сквозь магический барьер.
   Шаг, второй - и теперь навстречу шагает уже не опасный колдун, а обычный человек. Защита практически мгновенно высосала из него всю ману. Яркое пламя в его ауре угасло.
   Шпион почувствовал, будто прошел сквозь толстый слой висящей паутины - мир вокруг потускнел, поистёрся, запасённая энергия стремительно утекла, подпитав защиту башни. Иллюзорная "маска" на лице, конечно, тоже исчезла.
   Пройдя барьер, он вдохнул полной грудью теплый осенний воздух, подставил щеку утреннему свету, потянулся вправо, захватив крошечный комок энергии, трансформировал его в другую стихию и оставил внутри себя. Уже легче: вернулось астральное зрение, ауры стражников вновь стали четкими и яркими.
   Но большего делать не следовало: если пришел с миром, бессмысленно бросать вызов. Пусть они видят, как он подзарядился совсем чуть-чуть: явно не для боя, а лишь для комфорта.
   Шпион подошел вплотную и слегка приподнял капюшон. Стражник вздрогнул. Это было лицо старого, матёрого волка, перегрызшего не одно горло. Впрочем, местный маг тоже не был кроликом и после мимолетного замешательства собрался и спокойно выдержал тяжелый взгляд.
   Шпион заговорил первым:
   - Меня примет Аченок,- сказал он.
   Именно так: не арх Аченок, не советник Аченок, даже не магистр Аченок, а просто - по имени.
   - Почему вы так думаете?- вежливо осведомился стражник
   - Потому, что ты покажешь ему мое лицо,- ответил чужак.- И не заставишь меня долго ждать - чем меньше моя рожа будет тут маячить, тем будет лучше для нас всех.
   И вновь быстро надвинул капюшон на глаза - так что рассмотреть его физиономию успел лишь тот, с кем он говорил.
   Постовой не обязан был верить этим словам, но поверил. Этот... "волк" - он говорил о посещении главы города-государства так, словно собирался заглянуть к соседу за солью.
   - Идёмте,- сказал страж и, показав стоявшим рядом коллегам какой-то условный жест, покинул свой пост.
   Шпион пошел следом, так и не пополнив потерянную энергию - драки не предвиделось, а нервировать охранника, учитывая его покладистость, было бы совсем глупо.
   Пока всё получилось куда удачнее, чем он ожидал: он был готов к разговору с боевыми магами, одержимыми паранойей, но то ли этот конкретный стражник был особенно безалаберным, то ли время сделало свое дело: за годы осады накал страстей слегка поугас, а вместе с ним пропала излишняя бдительность.
   Но не совсем:
   - Вы могли бы предупредить арха о визите,- это был не просто упрёк, но неявный вопрос.
   Чужак вежливо пояснил:
   - Мог бы. Но так лучше: то, что я обратился именно к вам - случайность, никто не мог знать об этом заранее и поставить на ваше место осведомителя.
   - Всё понятно.
   Ох, не прост этот гость! Он явно не хотел, чтобы о его визите проведала хоть одна лишняя душа, а при таком раскладе о том, кто он такой, будет знать один Аченок.
   Они шли недолго, остановившись только дважды на постах, где обменялись несколькими словами с охраной. Наконец, они оказались у высокой дубовой двери, перед которой дежурило сразу шестеро боевых магов.
   Страж повернулся к чужаку и выставил руки перед собой:
   - Вы позволите?
   Тот сделал короткий шаг вперед.
   Страж аккуратно положил ладони на лоб гостя и медленно провел руками сверху вниз, лишний раз убеждаясь, что это лицо - настоящее.
   Шпион мысленно одобрил: перестраховка, но разумная. Магическую маску на нём развеяло, но мог быть искусный грим или что-то в этом роде.
   Страж оставил шпиона у дверей, а сам вошел внутрь. Очень скоро он вернулся назад со словами:
   - Арх вас примет, проходите.
   Шпион вошел. За дверью оказалась вовсе не приёмная главы Цитадели, а еще один коридор полный охраны, готовой любой ценой защитить своего арха, и только дальше, за углом - еще одна дверь.
   - Аченок...
   - Икен...
   Глава Цитадели Мархорма попытался изобразить приветливую улыбку, но чувствовалось, что этот визит стал для него полной неожиданностью.
   Он встретил гостя, стоя у большого письменного стола из темного дерева. Икен покосился вправо - там в воздухе медленно "растворялась" его собственная физиономия - страж воспроизвел его лицо в виде объемной иллюзии, чтобы показать хозяину кабинета. Арх прекрасно помнил это лицо - за двадцать прошедших лет оно почти не изменилось.
   Хозяин указал на кресло и спросил:
   - С чем пожаловали?
   - Есть разговор,- последовал уклончивый ответ.
   Как будто к арху приходят с чем-то еще, кроме разговоров.
   - Ну, разумеется. Итак...?
   - Итак, Мархорм устоял.
   Аченок молча пожал плечами - еще одна очевидность.
   - Единственный город, об который орда обломала зубы!- продолжил шпион.
   Арх промолчал, намекая, что гостю все-таки пора ответить на поставленный вопрос. Он помнил, как Икен любит тянуть время, вот так вот - заходя издалека. Икен же, в свою очередь, помнил, что арх - вовсе не молчун, и пытался его разговорить:
   - Вы совершили настоящее чудо, Аченок.
   Ответом ему был нервный смех - наконец, арха проняло:
   - Чудо?! Обычно чудом называют неожиданное избавление от напасти. А мы? Мы не избавлены, Икен. Город умирает.
   - В каком смысле?
   - Разве непонятно? Люди уходят. Наймиты орды кричат на всех перекрестках, как хорошо снаружи, и некоторые им верят - даже те, кто не так давно стоял на стенах.
   - А вы не пытались пресечь эту ложь?
   - Пресечь? О чем вы? Барды издавна кричат всё, что им вздумается. Если мы из-за сиюминутных проблем начнем посягать на древние законы - немного здесь, немного там... в глазах людей мы станем неотличимы от ордынцев и проиграем войну без всяких битв.
   - Сиюминутные проблемы - это вы так об орде?
   - Орда придёт и уйдёт, Икен, а законы Стабильного Хаоса не изменятся! И те, кто остался с нами, - они ценят Мархорм за верность старым принципам. Если мы от них отступим, какая им тогда разница, где жить - здесь или там? Собственное население от нас отвернется! Нет, так не пойдет. Мы действуем хитрее: обеспечиваем круглосуточную охрану тем бардам, которые врут чуть меньше, чем прочие. Это помогает. Немного.
   Икен воспринял как само собой разумеющееся выражение "врут чуть меньше". Бардов, которые не врут или хотя бы врут мало, он за свою очень долгую жизнь ещё не встречал.
   - Но многие все же верят слухам, распускаемым ордой?
   - Конечно. И уходят. А потом уже не могут вернуться обратно и рассказать правду. На дорогах заслоны, которые пропускают только в одну сторону. Джаггаран ждет, когда город опустеет настолько, что его можно будет взять голыми руками. И мы столкнулись с чудовищным вероломством, Икен!
   - В смысле?
   - Рейдеры хана убивают окрестных фермеров! Это... я не знаю, даже как назвать. Одна часть фермеров погибла, другая осталась за чертой заслонов, и для нас это грозит голодом. Сейчас мы получаем припасы и сырье по воде. Орда не может перекрыть реку, ведь по Астере везут продовольствие для их собственных территорий, и ордынцы не могут проконтролировать, какую часть товара купец оставит здесь.
   - Ну и в чем тогда проблема? Разве купцы не должны предпочитать вас? Я думал, что с точки зрения экономики ордынский режим слабоват.
   - Это верно,- подтвердил Аченок.- Кажется, хану вообще плевать на развитие торговли. Даже в условиях изоляции наша экономика эффективнее, и мы можем предложить более высокие закупочные цены. Денег достаточно, но не хватает объемов: мы не способны обеспечить себя только за счет реки. Нам нужны поставки и по суше тоже.
   По словам арха запасы продовольствия в городе медленно, но неуклонно истощались. Почти прекратились закупки роскоши и всего второстепенного, а цены на продовольствие поднялись. Рынок извивался как раненый падальщик. Благодаря повышению цен, объем поставок по реке все-таки постепенно возрастал, но недостаточно быстро и имел свой предел.
   - Несмотря на изоляцию, мы бы жили вполне терпимо, если бы не проблемы с продовольствием. Это совершенно против правил ведения войны!
   Арх сплюнул с досадой под ноги, но не забыл аккуратно переступить через плевок.
   - Джаггаран вообще любит нарушать законы и традиции,- ответил ему шпион.- Я иногда думаю, что для него есть лишь два правила: первое - больше власти и второе - еще больше власти.
   - Точно сказано!
   - Или неточно. Мы мало знаем о личности хана...
   - Он настоящий псих! Разве может нормальный правитель учудить такое? Кому хорошо от этой бесконечной войны? Разве что ему самому. Даже его солдаты больше теряют, чем получают. Но, если он псих, то те, кто его окружает, должны быть еще большими психами: могли бы давно казнить его, и все вернулось бы на круги своя.
   - Я много размышлял о хане,- сказал Икен.- Мне кажется, что стремление к безграничной власти должно быть сродни опьянению. Власть вызывает жажду еще большей власти. А когда эта жажда оказывается удовлетворенной до такой степени, как у хана, она уже выходит из-под контроля - хочется больше любой ценой. Его приближенные, должно быть, заражаются той же болезнью и получают какую-то долю могущества хана, когда становятся его наместниками и помощниками. А те опираются на властолюбцев помельче, которым для опьянения хватает сравнительно небольшого влияния.
   - Хотите сказать, что получается нечто вроде пищевой пирамиды? Более крупные хищники питаются покорностью мелких, а на самой верхушке - хан? Возможно, вы и правы. Только в городах Стабильного Хаоса такие пирамиды возникнуть не могут.
   - Разумеется. Власть - тоже ценность, которой можно торговать. Кто хочет слишком много власти, проигрывает конкурентам, которые согласны на меньшее. Например, если наша Цитадель слишком обнаглеет, очень скоро Красный Орден станет популярнее. Возможно, мы слишком привыкли к такому положению дел, и нам трудно понять, как устроена орда.
   Этот степенный обмен мнениями (состоявший в значительной мере из расхожих истин и обычных мнений) грозил затянуться. Икен надеялся узнать расклад получше - прежде, чем начнётся торг. А то, что он начнётся, можно было не сомневаться.
   Выходило так, что уровень жизни в Мархорме уступал ордынскому, но не очень сильно - в основном, за счет дефицита предметов роскоши и деликатесов. Хорошая, питательная еда и простая, но добротная одежда присутствовали в изобилии и по доступным ценам, хотя именно это скоро могло измениться к худшему. Благодаря размерам города и тем, кто уехал в начале войны, жители не чувствовали себя в тесноте. Несмотря на блокаду, просачивалась информация о порядках в орде, так что горожане знали: в орде можно жить чуть богаче, но придется гораздо больше бояться, больше тратить и больше работать, чтобы, помимо обычных трат, платить еще и налоги.
   Для тех, кто остался, много значила свобода - причем, в самом первоначальном смысле - как ее понимают дети: когда разрешено очень многое, и за это, грубо говоря, "ничего не будет". Очевидно, что абсолютная вседозволенность привела бы к краху общественной системы, поэтому смысл имело только сравнение с кем-то другим - например, с той же ордой. Меньше запретов, меньше притеснений, меньше почетных обязанностей - вот из-за чего люди оставались в Мархорме, а не ради "независимости" одной элиты от приказов другой элиты, не ради пафосного патриотизма или абстрактного отечества или Родины с как можно Более Большой Буквы. Свобода здесь бывала сродни хаосу, но местный хаос оставался стабильным, как гексагональный шторм на Сатурне. Сможет ли он устоять перед давлением извне? Кто знает - у всего есть предел прочности, и у реальных людей этот предел не столь велик, как у героев, воспеваемых бардами.
   Очень хорошо, что Аченоку вдруг захотелось выговориться, хотя ничего секретного он и не разболтал. Тем не менее арху вскоре надоели праздные разговоры, и он перешел к делу:
   - Икен, могу ли я считать вас официальным посланцем Цитадели? Ходили слухи о вашем изгнании...
   - Надо же, слухи достигли Мархорма? Получается, что я, никчемный изгнанник, говорю со знаменитым архом единственного города, который смог устоять перед ордой.
   - Я должен понимать это как намек?
   - Можете попробовать,- усмехнулся Икен.
   - Послушайте, мне кажется, что Мархорм и Столица имеют общую цель: избавиться от орды. Так к чему это хождение вокруг да около? Давайте начистоту!
   Шпион нахмурился, как будто в ответ на бестактность, и сказал с подчеркнутой серьезностью:
   - Что ж... я думаю Мархорм достоин откровенности хотя бы за свой подвиг. Я это говорю без лишнего пафоса: вы меня действительно удивили. Как вам это удалось?
   - Икен, меня постигнет глубокое разочарование, если вы продолжите в том же духе. Выказывая уважение похвалами, вы уклоняетесь от прямых ответов.
   - Ваше замечание об уважении прекрасно замаскировало тот факт, что и вы не ответили на мой вопрос...
   Так два дипломата еще некоторое время препирались, стараясь выведать побольше, рассказав поменьше.
   Вскоре обоим стало ясно, что является предметом торга. Икен хотел узнать детали прошедшей осады, чтобы применить удачные тактические приемы, когда настанет черёд Столицы обороняться от орды. Аченок в свою очередь хотел получить взамен что-то весомое.
   О прямой военной помощи речи не шло из-за расстояния. Но на чистый альтруизм Аченока тоже рассчитывать не приходилось, хотя Икен разок все же попытался:
   - Если ваш опыт поможет Столице победить орду, вы тем самым избавитесь от изоляции. Таким образом за вашу услугу сегодня - завтра вы будете наслаждаться плодами общей победы.
   - А если победит хан?
   - Возможно. Но вам лучше делать ставки на другой исход, ведь победа хана - это верная смерть для вас, Аченок.
   - Это может случиться задолго до вашей победы. Было бы лучше, если бы мы получили взамен что-то такое, что позволило бы нам продержаться.
   - Хотя бы намекните, какого рода уловки вы применили во время обороны, чтобы я мог прикинуть, чем Столица захочет за это отплатить...
  
  --
   Диверсанты против диверсантов
  --
  ++ 313-й день 13865 года
   Где-то южнее Мархорма
  
   Посреди густой чащи на берегу чистого ручья горел маленький, неяркий огонёк. Запах жареного мяса будоражил зверье, но другой запах - едкий и крайне неприятный для большинства сильных хищников - сразу отбивал аппетит, а ручей отсекал мелких ядовитых тварей, из-за которых весь остальной лес оставался непригодным для человека.
   Ручей огибал скалу, оставляя для костра лишь небольшую площадку, а в каменной стене зиял узкий вход в пещеру, почти скрытый вьющимися травами и длиннобородым мхом.
   Зашуршали листья, закрутился дымок, поднимавшийся над очагом, и из воздуха появился человек. Эйо Икен устало вздохнул и сел, подогнув под себя ноги, взял первый попавшийся шампур и с наслаждением впился зубами в мясо.
   - Куда? Еще не готово!
   - Не суетись, Алия, сойдет и так,- успокоил он девушку, которая только что выбежала из пещеры.
   Девушка-шаперонка была одета в легкую летнюю куртку, короткие шорты с широким кожаным поясом, а на ногах было что-то вроде гетр до колен из грубой и очень прочной ткани. Сама она тощая и жилистая, как антилопа, но с заметным бюстом, рыжеволосая и смуглокожая. Ее серые глаза нахально и весело поблескивали, а взгляд и поза не выказывали ни капельки почтения к такому высокому начальству, как бывший иерарх Икен.
   Следом за ней из пещеры появилась маленькая, но разношерстная компания. Сначала - молодой парень, зеленоглазый терс, немного выше среднего роста, смазливый лицом, но худой, как спичка. За ним вышел мужчина постарше, анраконец, этому, наоборот, сильно не повезло с лицом, но повезло со сложением: он был ростом за два метра и очень атлетичный. Он вынужден был присесть, пригнуться и повернуться боком, чтобы пройти через узкую трещину, служившую входом в пещеру. Но труднее всех пришлось последней - черноглазой инферанке с длинными смоляными волосами, заплетенными в тугую косу. Когда брюнетка оказалась снаружи, стало непонятно, как она вообще ухитрилась "просочиться", поскольку ее фигура с любого ракурса казалась шире входа.
   Черноглазая, колыхнув пышным задом и передом, присела у костра, плавным движением перебросила косу на колени и уставилась на Икена, ожидая новостей. Рядом неловко бухнулся (аж земля вздрогнула) верзила. Он покосился на старого шпиона, понял, что тот пока занят едой и предпочел более приятное зрелище: сам, мягко говоря, немаленький, он откровенно любовался толстушкой. Взгляд его следовал за черной рекой волос, которая прихотливо изгибалась, лавируя между крутых холмов.
   Молодой мужчина остался стоять у входа в пещеру, сложив руки на груди. Он тоже ждал - с явным нетерпением, но, как и все, вежливо помалкивал. Ярко-зеленые глаза быстро перескакивали с одного на другого и вновь возвращались к старому шпиону.
   Первой не выдержала рыжая, стоило Икену сорвать последний кусочек с шампура:
   - Ну, что он сказал?
   - Погоди, вода кончилась. Джуна, будь добра...
   Рядом в трех шагах журчал ручей, но Икен протянул флягу брюнетке. Она лишь мгновение подержала флягу в руках и сразу вернула - уже полную.
   Старый шпион быстро осушил сосуд наполовину и небрежно вытер рот рукавом.
   - Увы, но по-простому не получилось,- сказал он.- Аченок не собирается делиться своими секретами.
   - Он что-то потребовал взамен?- догадался зеленоглазый.
   - Да... он хочет от нас одну услугу, но непростую. Ему, видите ли, нужно, чтобы мы прищемили хвост рейдерам хана.
   - Что-о-о?! А птиц ему с неба не собрать?- возмутился парень.
   - Да пошел он!- гневно рявкнула рыжая.
   Икен только усмехнулся в ответ на эту вспышку эмоций. Алия и Джерр - самые нетерпеливые - сразу высказали всё, что думают. А два молчуна - Джуна и Камо - не сказали ни слова, но разделяют мнение темпераментной парочки.
   Слов тут и не требовалось: магистр мог видеть их настроение по аурам. Джуна была слегка разочарована, но осталась внутренне столь же спокойной, что и внешне, а в душе Камо после короткого удивления вскипело негодование - сильное и жаркое, как у огненной.
   Неудивительно: Столица не могла избавиться от рейдеров даже на своей территории, такая задача считалась невыполнимой. Обращаться с подобной просьбой к группе разведчиков, состоящей из пяти человек и оказавшейся глубоко в тылу врага... все восприняли предложение Аченока как отказ в форме издёвки. Все, кроме Джуны. Она, похоже, догадалась, что всё не так просто, и в ее ауре вместо гнева росло любопытство.
   Джерр предложил:
   - Может, поспрашивать горожан? Все помнят штурм города, расскажут много интересного.
   - И набрешут с три короба,- бросила Алия.
   Икен снова спрятал улыбку в бороде: молодой лекарь возмущается, но ищет выход, а девчонка в своем репертуаре - ну на то она и огненная Алия.
   - Насчет поспрашивать - оставим как запасной вариант,- согласился Икен.- Придется поговорить со многими, обдумать их слова, отбросить небылицы, снова поговорить... а у нас не так много времени.
   - А если нанять кого-нибудь и вернуться позже?
   - Правильно мыслишь: нанять, а лучше завербовать. Это и есть мой запасной вариант.
   - А основной?
   - Придется драться,- коротко ответил старый колдун.
   Бойцы посмотрели на командира с недоумением. У всех в глазах и в аурах был один и тот же вопрос: "как?"
   Икен ответил каждому долгим взглядом, будто пытаясь взвесить, кто чего стоит. Огненная Алия - атакующий авангард, Камо и Джуна - земля и вода - защита и поддержка, Джерр - тоже водный маг, но лекарь. А пятый - сам Икен - центральное связующее звено и три оставшиеся стихи: воздух, свет и сны.
   Проклятье, как же не хватает Люпина с его невидимостью! Опытный и надежный боец погиб далеко от дома - погиб не зря, героически, соратники вспоминают его только добрым словом, но заменить его некем... В бою Икену придется брать на себя сразу три задачи - невидимость, полёт, да ещё и за астралом присматривать, что тяжело даже для магистра. По всем правилам тактики нужен ещё один, дублирующий его в магии воздуха либо света.
   Старый вояка трезво оценивал свои силы и не боялся: он верил, что один на один победит любого противника, но не сможет думать одновременно за троих. Если ринуться в бой таким составом, ошибки практически неизбежны и кончится тем, что погибнет кто-то ещё. А тогда не только это задание будет провалено, но, скорее всего, придется сворачивать всю миссию...
   - Аченок не издевается. Он прекрасно осознает, что полностью рейдеров не уничтожить,- пояснил Икен.- Наша задача скромнее - как следует их припугнуть.
   Переглядываются. Понимают, что это уже легче, но все равно не знают, с какой стороны подступиться к задаче.
   Старый шпион продолжил:
   - Да, дело не простое. Мархорм почти не контролирует то, что происходит за стенами города, поэтому его войска прикрыть нас не смогут.
   - А специальные группы вроде нашей?
   - По большей части выбиты войной, а за теми, кто остался, очень плотно следят издалека, при помощи магии снов. Они с равным успехом могут и помочь нам, и выдать наше расположение. Зато о нашей группе ордынцы ничего не знают. Это значит, что мы сможем спокойно подготовиться и нанести один или два внезапных удара прежде, чем нас начнут целенаправленно разыскивать.
   - Получается, мы, диверсанты - против диверсантов?- Джерр попытался скаламбурить, но Алия вдруг вспылила:
   - Не равняй нас с этими уродами! Мы деремся с военными, а они убивают гражданских и фермеров! Это не диверсанты, это рейдеры!
   - Ладно, ладно, успокойся...- попридержал её Икен.- Джерр имел в виду, что наше знание тактики диверсий может пригодится в борьбе с теми, кто использует схожие уловки.
   - Ну... да...- лекарь поспешно ухватился за удобное оправдание.
   - На самом деле - нет,- сказал ему Икен.- Местные ордынские рейдеры не похожи на тех, что рыскают вокруг Столицы. Те прячутся и хитрят, проникают далеко вглубь нашей территории, а сделав черное дело, уходят на земли, подконтрольные Шантабу, умело избегая патрулей, которые пытаются их перехватить. Здешние рейдеры - наглее и проще. Нападая на фермы, к сопротивлению они не привыкли. Их там ждет в лучшем случае пара-тройка крестьян с арбалетами, которые не отобьют внезапное нападение и даже вряд ли кого-то ранят. Сами же рейдеры большую часть времени сидят в укрепленных крепостях вокруг Мархорма и наносят удары оттуда. Около Столицы главная проблема с рейдерами в том, что их почти невозможно найти. А этих искать не придется - Аченок дал координаты крепостей.
   - Устроим засаду?
   - Не выйдет. Они, конечно, обнаглели, но не настолько, чтобы наносить удары по легко предсказуемой системе. Если бы можно было заранее угадать, где и когда они нападут, тогда наша помощь не потребовалась бы: хотя Цитадель Мархорма не может отвоевать территории вокруг города, но вполне способна устроить короткую встречную вылазку и стереть в порошок этих крыс. Однако для этого, повторюсь, надо знать место и время.
   - А что, если проследить заразу от истока?- предложила Джуна.
   - Правильно,- кивнул Икен.- Можно перехватить отряд, выезжающий из какой-нибудь крепости, и с некоторым шансом это окажутся рейдеры. Именно так пытается действовать Цитадель Мархорма, но, поскольку такая стратегия используется давно, то отработаны и методы противодействия: рейдеры всегда настороже, ордынская разведка следит за окрестностями, а боевые маги и солдаты регулярно прочесывают дороги. Единственное место, где они не ждут никаких сюрпризов - это сами крепости.
   Глаза Алии вспыхнули:
   - Нападём на форт?
   Старый шпион усмехнулся: редкие, но эффектные нападения на ордынские форты приводили огненную в неописуемый восторг. Эти уколы, конечно, не могли нанести существенный вред огромной армии, но, похоже, ударили по самолюбию того, кто ей правил. Хан Джаггаран пришел в ярость - ничем другим не объяснить то, что большое количество войск было возвращено на давно захваченные и "усмиренные" территории, их заставили прочесывать дороги и поселения на тысячи верст вокруг.
   Но не только рейдеры хана умели скрываться и уходить от преследования - магистр несколько раз менял расположение своей базы, переехав из окрестностей Раншида к Сандату, потом - к Челли, и, наконец,- к Мархорму. Везде он находил отряды местных партизан, налаживал с ними контакты, а когда чувствовал, что уже довел ордынцев до белого каления, "переезжал" в другое место, а союзников уговаривал переселиться в города. Ордынцы собирали силы, начинали прочесывать леса и заброшенные поселения, но там уже никого не было, зато в ближайшем городе-государстве появлялась сеть надежных осведомителей, состоявшая из бывших партизан.
   - Простым нападением тут не отделаешься,- сказал Икен Алии.- Твои "метеоры" - отличная штука, но... Те крепости, с которыми мы имели дело раньше,- это цветочки. Все они находились глубоко в тылу орды и не ждали нападения. А эти - бдят потому, что под боком - Мархорм, чья армия спит и видит, как бы сравнять их с землей. Они укреплены настолько, насколько возможно, там уйма войск - и внутри, и в окрестностях, и они настороже. А если учесть, насколько Мархорм огромен, ты можешь понять, какая силища нужна, чтобы продолжать держать его в узде.
   - Столица больше,- с гордостью напомнила Алия.
   - Да... Столица больше. Но вот тебе простая арифметика. У орды есть сразу три города с населением далеко за двадцать-тридцать миллионов - Этон, Егелан и А'Рах-Мора. В сумме они больше Столицы. Однако есть ещё Мархорм, который равен любому из них. Пока Мархорм не принадлежит орде, хану приходится держать тут соразмерные силы. Это значит, грубо говоря, что из трех ордынских мегаполисов только два могут тратить свои ресурсы на экспансию, а все силы Егелана приходится держать для блокирования Мархорма. Но если Мархорм подчинится Джаггарану, тогда все четыре супермегаполиса смогут направить ресурсы против нас, и противник ударит вдвое сильнее. Этого никак нельзя допустить. Если мы можем помочь, мы должны это сделать.
   - Ну... это понятно.
   - Хорошо. Тогда смотри дальше: во время войны городов нередко бывает так, что одна из армий отступает за крепостные стены, которые напичканы защитной магией. Если обороняющаяся армия всё еще сильна, то штурмовать город "в лоб" - себе дороже.
   - Это все знают,- нетерпеливо перебила Алия.
   - Так уж и все? Не все, но вас на факультете огня, разумеется, учат основам стратегии. Я хотел издалека подвести к... А, впрочем, давай поменяемся ролями. Посмотрим, как ты усвоила теорию. Расскажи: что происходит, если армия противника спряталась за стенами своего города?
   - Если спрятавшаяся армия сильно потрёпана, могут все-таки попытаться взять штурмом.
   - Правильно. А если штурм отбит?
   - Могут все бросить и уйти. Тогда на этом война закончится.
   - Верно, могут. А ещё?
   - Могут начать грабить мелких союзников. Если армия Мархорма заперта в своих стенах, она не придет на помощь, и можно спокойно захватить и разграбить, скажем, Сандат.
   - Что орда в свое время и сделала. Еще варианты?
   - Остается только брать на измор.
   - Верно. Любой мегаполис живет за счет непрерывных поставок продовольствия с десятков тысяч окрестных ферм. Если перекрыть пути снабжения, осажденные либо сдадутся, либо выйдут из-под защиты стен и попытаются отбросить врага. И как это обычно реализуется технически?
   - Ставят заслоны на дорогах, чтобы фермеры не могли проехать. И вместо того, чтобы кормить город, фермы кормят армию осаждающих.
   - Опять же, верно. Везти продовольствие издалека - трудно, куда удобнее платить обычную цену местным фермерам. В результате все довольны: фермеры не разбегаются, не пытаются партизанить и шпионить, а солдаты сыты.
   - Зато у осажденных - большие проблемы.
   - Именно. А теперь - тонкий вопрос, но я надеюсь, что вам это тоже объясняли: почему потом, когда город сдается, почему город грабят, но фермеров не трогают даже тогда? Что мешает завоевателям нарушить этот принцип, почему так поступает только орда?
   Алия уточнила:
   - Всем известно, что фермеры - неприкосновенны, их даже грабить нельзя, но, мне кажется, вы спрашиваете не о кодексе чести боевого мага.
   - Да, у правил и кодексов обычно есть корни, иначе такие правила живут не долго.
   - Мне кажется, нам что-то такое говорили... Что-то вроде того, что тогда город быстрее восстановится экономически, чем в военном отношении, и такой сосед будет менее... воинственным что ли.
   Джерр не удержался и добавил с сарказмом:
   - То есть, его будет проще ограбить спустя какое-то время еще раз.
   - Столица никого не грабит!- и, оборачиваясь к магистру,- Разве нет?
   - Давайте не будем отвлекаться,- уклонился от прямого ответа Икен.- Я что хотел сказать: то, что отсекать пути снабжения считается обычным делом, но при этом никому не приходит в голову обижать самых крестьян. Они оказываются нейтральной стороной, которую стараются не вовлекать в самую кровавую междоусобицу. Так заведено уже многие сотни лет, таковы войны, к которым мы привыкли. Хан сначала следовал этой тактике, проверенной временем: пытался перерезать пути снабжения. Но Аченок не стал уходить в совсем уж глухую оборону: он наносил неожиданные удары, уничтожал заслоны, и получалось, что "ручейки" продовольствия, текущего в город, в одних местах "пересыхали", а в других - вновь открывались. И тогда Джаггаран сломал все правила и традиции, показывая, что для него фермеры - никто и ничто. Он сам начал наносить внезапные удары, но не по войскам Мархорма, а по безоружным земледельцам: вылазка - отход, вылазка - отход. За эти годы ордынцы вырезали многие тысячи семей.
   - Зверьё!- выругалась Алия. И добавила, покосившись в сторону лекаря:- А ты, Джерр, если захочешь сейчас сказать что-нибудь циничное...
   - Вот не надо на меня так смотреть,- отозвался тот.- Для моего цинизма нужен соответствующий повод - враньё, ханжество, приукрашивание, а тут людей - фермеров - убивают, при этом фермеры не убивают никого. Все просто и жестоко и вывод тоже напрашивается простой - поубивать убийц.
   Несмотря на суровые слова, сам Джерр за всю свою жизнь ещё никого не убил, и магистр никогда не бросал лучшего лекаря в бой. Но физиономия у Джерра была сейчас такая, будто он всерьёз жалеет об этом.
   Старый шпион кивнул ему понимающе, нахмурился, еще раз всмотрелся в ауры своих бойцов и сказал:
   - Наша прежняя тактика - неожиданный удар "метеорами" и аккуратный отход - здесь не сработает. Здесь, в зоне боевых действий, ордынцы более или менее привыкли к подобным вещам. Это не будет для них таким шоком, как для тыловых крыс, и ничего не изменит. Только внезапные и тяжелые потери, когда у каждого солдата окажется убитый или покалеченный соратник - только такое сможет ударить их по мозгам. Ничего другого эти... звери... не поймут. Поэтому... я не в восторге от того, что мне сейчас придётся сказать - но нам нужно как можно больше трупов.
   Он еще раз осмотрел всех, стараясь не терять "контакт" с каждым бойцом, внимательно отмечая реакцию каждого.
   - Некоторые враги называли меня "мясником". Но я никогда не горел желанием убить как можно больше. И если другого выхода не было, я старался делать это сам, а не вовлекать других - тем более, молодежь. Может, поэтому и "мясник", что делал сам, пачкаясь, а не чужими руками. Но сейчас... мне без вас не обойтись.
   И снова - аура, аура, аура... Мрачнее всех - Камо. Лицо - и без того уродливое, да еще гримаса отвращения. Судя по ауре, этот молчун собирается что-то сказать. Да, точно:
   - Выбор у нас невелик, правда?
   Икен:
   - Либо мы, либо кто-то другой.
   - Кто?
   - На данный момент - некому. Без ложной скромности уверен, что диверсионных групп такого уровня у Аченока просто не осталось. Хотя может появиться... когда-нибудь.
   - А до тех пор?
   - А до тех пор фермеров будут убивать.
   Аура, аура, аура... Черноглазую Джуну даже по ауре не поймешь - что за настрой? Спокойна, даже непробиваема, как всегда. Джерр - нервничает, но он всегда нервничает, особенно, если рядом Алия. Тем не менее, признаков каких-то колебаний не видно. Пока что. Но не ему лить реки крови. А вот кому почти наверняка придется...
   - Алия?
   - А что Алия?- отозвалась она, сердито блеснув глазами. - Я - боевой маг. И мне уже приходилось убивать, в том числе по вашему приказу. Придется убить больше мерзавцев? Значит защитим больше порядочных. "Мясник"? Не надо бреда! Я знаю вас лучше всех здесь. И я знаю, какой вы "мясник" на самом деле. И знаю, чего стоят те, кто бросает такие слова.
   - Слова собак, что внезапно для себя оказались на месте овец... и только глупейшие овцы верят словам собак.
   Это Джуна. Молчала, молчала и вдруг - выдала. И аура - все такая же ровная... обдумывает что-то.
   - Вот именно!- жарко поддержала рыжая.- И вообще, вы тут как будто ждете от нас угрызений совести, когда дело еще не сделано и непонятно, будет ли сделано вообще. Держу пари, вы еще не придумали, как добраться до ордынцев!
   "Да, знает она меня хорошо - читает без всяких аур",- подумал старый шпион.
   А вслух сказал:
   - План нам предстоит придумать вместе. Аченок передал мне схемы двух крепостей, где рейдеры прячутся чаще всего. Давайте посмотрим и поразмышляем...
  
  --
   Послы земли
  --
  ++ 320-й день 13865 года
   Окраина Столицы
  
   За городской стеной подыскали обширный пустырь, и стража взяла его в оцепление. Жители пригородов стекались отовсюду, прознав, что ожидается забавное зрелище: в огромной, железной левитирующей кастрюле прибудут послы из далеких краев. Причем, именно в таком порядке важности: послов здесь повидали много и разных, зато летающие кастрюли - интересная экзотика.
   Охранники не препятствовали толпе, но требовали оставить оружие, а магов - выпустить энергию.
   Земляне хотели совершить посадку в Цитадели, но инопланетяне воспротивились - в первую очередь ради безопасности самых гостей. После того, как однажды над городом пролетела джаа, горожане очень нервно относились к неопознанным летающим объектам - какой-нибудь маг огня вполне мог открыть пальбу.
   "Летающая кастрюля" вполне оправдала ожидания зрителей. Задолго до того, как шаттл показался в пределах видимости, все услышали нарастающий свист. Из под низких облаков вынырнула черная сигара, за которой тянулся шлейф розоватого пламени, хорошо заметный на фоне мрачнеющего неба (похоже, собирался дождь). Шаттл расправил крылья, тормозя, и повернул двигатели соплами вниз. Компьютер выполнил расчет и посадил аппарат точно в центр свободного пространства.
   Внизу двумя лепестками раскрылась дверь, образовав козырек и трап. Зрители оживленно обсуждали, разумно ли тратить так много металла на летающую платформу, и сколько магов воздуха требуется, чтобы удержать ее в небе.
   В этот момент в открывшемся проеме показалась фигура - генерал Иосиф Мейер чинной поступью сошел по трапу.
   Торжественность момента несколько испортил ливень, которому приспичило хлынуть именно в ту секунду, когда генерал сделал первый шаг на почву чужой планеты. Зрители, уже готовые к такому обороту событий, раскрывали двустворчатые зонтики-домики, а генерал замешкался, не зная - то ли мокнуть, то ли вернуться под козырек.
   Надо сказать, что момент был торжественным и уникальным только для генерала. Оба его спутника (психолог в качестве гида и адьютант в качестве телохранителя) высаживались уже не в первый раз. Именно они чуть раньше договорились об официальной встрече.
   Генерал надел мундир, сшитый на Земле специально для этого случая. Полагали, что строгий и простой покрой должен исключить нарушение каких-либо традиций, а мягкие светло-зеленые тона - настроить туземцев на спокойный лад. Когда бравый вояка огляделся вокруг и увидел встречающих, то понял, что все усилия портных пропали даром. Инопланетяне одевались кто во что горазд, здесь встречались все краски спектра, разнообразные фасоны, у многих лица были то ли разукрашены, то ли татуированы.
   - Бог мой, какие они все разные!- прошептал он на земном языке.- Сколько здесь национальностей?
   Вопрос был адресован Кею. Хитрец остановился на два шага позади начальства, как будто ради соблюдения субординации, но на самом деле - чтобы остаться под козырьком.
   Начальство подумало, подумало, посмотрело на подчиненных, на свой стремительно темнеющий мундир и решило немного отступить, отложив торжественное топтание инопланетной почвы.
   - Понятие национальности или этноса в этой культуре либо не сформировалось, либо было утеряно в процессе развития,- стал нудно объяснять Кей.- Насколько я понимаю, у каждого человека есть внутренний круг - семья, клан и внешний круг - свой город-государство. Слова "нация", "национальность" их амулет-переводчик даже не смог перевести на визанский - верный признак, что аналогичного по смыслу понятия в данной культуре нет. Язык и культура у всех общие. Похоже, что для них гораздо важнее принадлежность к клану. Зато у них огромное разнообразие рас. Любая классификация условна, но нельзя не признать, что физиология визанцев отличается очень сильно, и названия рас служат удобным кратким описателем внешности.
   - Например?
   - Вот, смотрите. Тот - типичный арранец. У него снежно-белая кожа, фиолетовые глаза, маленький рост, но очень крепкое телосложение. А тот - инферанец (тоже белая кожа, но рост обычный, черные волосы, несколько удлиненное лицо). Тот - типичный раконец - сравнительно высокий и с голубоватой кожей.
   - Кажется, тут больше всего... пепельных...
   - Да, меранский тип действительно один из самых распространенных в местных краях. Светловолосые, кожа светло-серая, немного проигрывают землянам в физической силе, но повыше. Мы их иногда называем "эльфами".
   - А тот парень рядом с ребенком похож на африканца. Только волосы как у альбиноса.
   - Это шаноданец. И маленький - не ребенок, а просто из низкорослой расы типа пигмеев. Забыл, как они называются.
   - А там вдалеке воздушные шарики, только очень большие. Для украшения дипломатической встречи несколько наивно.
   - Эти шарики вовсе не воздушные...- гид выглядел сильно смущенным.
   - А какие?
   Кей немного замешкался, придумывая, как сформулировать ответ так, чтобы остаться в рамках дипломатического дискурса:
   - У некоторых рас некоторые дамы столь корпулентны, что некоторые части их тел издали выглядят как-то вот так.
   - Да ладно?!- генерал попытался всмотреться вдаль.
   - Потом на улице сами рассмотрите поближе,- пообещал Кей, усмехаясь.- Будьте готовы к тому, что увидите куда более экзотичные вещи: есть расы с рогами (небольшими), пятнистые как леопарды и с глазами, залитыми сплошной чернотой.
   - А как у них вообще с расизмом?
   - Не замечал такого - по крайней мере пока. Если говорить о какой-то розни, то я бы сказал, что вместо расового, этнического или гендерного противостояния ощущается некоторая подспудная напряженность между магами и немагами. Названия же рас здесь имеют полностью нейтральную коннотацию, можете спокойно пользоваться ими для описания внешности, никто не обидится.
   - Тогда как называются тот и вон тот, что смахивают на китайцев или монголов?
   - Это шаперонский тип. Встречается почти так же часто, как меранцы.
   - А тот и вовсе чудной: ярко-оранжевый, а глаза зеленее, чем у кошки.
   - Это подеранец. Я его узнал. Магистр Икен однажды показывал иллюзию с его участием. Большая шишка.
   - Насколько большая? Выше генерала или...?
   - Пожалуй, что выше. Иерарх воды по-ихнему.
   Генерал приосанился.
   - Ага! Я помню ваш доклад. Один арх - вроде президента, два атарха - вроде вице-президентов и три иерарха... вроде... вроде...
   - ...вроде жен вице-президентов,- ляпнул Кей.
   Мейер совсем уж было собрался отчитать корабельного психолога за недипломатичность, но в этот момент в рядах инопланетян произошло шевеление. Иерарх, видимо, посчитал, что стороны достаточно насмотрелись друг на друга, и решил подойти. Генерал немедленно двинулся навстречу, дабы не заставлять ждать шишку, сопоставимую по важности с женой вице-президента. Про дождь он мгновенно забыл.
   Он не рискнул делать никаких жестов - мало ли, что может значить поклон или рукопожатие у этого народа. Выжидая, генерал рассматривал своего визави, стараясь не пялиться слишком пристально (он знал, что в некоторых культурах даже это может означать вызов). Иерарх был невысок и, кажется, гораздо моложе генерала - совсем мальчишка, можно сказать, однако уже принадлежит к высшей элите. Может быть, он получил власть по наследству?
   Внешне инопланетянин смотрелся почти как человек - разве что эта апельсиновая кожа и глаза... слишком большие - их широкие радужки были светлее, чем трава на ярко освещенной солнцем лужайке. По лицу инопланетянина разбегалась ажурная вязь тончайших темно-зеленых линий. Это не походило на грубую раскраску дикарей, скорее напоминало изысканное произведение искусства.
   - Кажется, у вас принято представляться друг другу?- услышал генерал его слова.
   Он был предупрежден о принципе работы амулетов-переводчиков, но все же в первый момент испытал потрясение. Странноватый гуманоид на планете за много световых лет от Земли, говорил понятно и без всякого акцента. Вернее, говорил он по-своему, и на магнитофон записалась бы визанская речь, но амулет инопланетянина вызывал слуховые галлюцинации, и генералу казалось, что с ним говорят на общеземном.
   - Да, принято представляться,- сказал генерал.- Меня зовут Иосиф Мейер. Если вы не против этого обычая, скажите, как зовут вас.
   - Не против, обычай в чем-то полезный. Мое имя - Чиан Чен. А кто вы по профессии?
   Генерал ожидал чего-нибудь вроде "вы пришли с миром?" или "неужели вы с другой планеты?" - и тщательно продумал свои ответы заранее. Но этот парень зашел совсем с другой стороны.
   - Я посол.
   - Посол - это ваша теперешняя миссия. Моя миссия - возглавлять факультет воды в Цитадели Столицы. Но я спрашивал немного о другом: что вы умеете, в чем разбираетесь? Например, я - маг воды.
   - Я дипломат и... военный.
   - Военный?- маг даже всплеснул руками.- Наконец-то!
   - Но моя миссия совсем не военного характера...
   - Да, да... мне уже передали ваши... предыдущие послы. А также из других источников мне стало известно, что вы очень мирная раса, причем, по-настоящему, а не притворяетесь.
   Мейер переглянулся с психологом. Тот пожал плечами - мол, не знаю, что за "другие источники". Инопланетянин впервые внимательно посмотрел на Кея, и в его глазах промелькнула догадка. Так полицейский опознает по приметам важного свидетеля.
   - А вы... случайно не Кей Льюис?- спросил он.
   - Вы меня знаете?
   - Нам много о вас рассказывал магистр Икен. Друг магистра - мой друг! Жаль, что он не может присутствовать на встрече лично.
   - Догадываюсь, почему... но в такой обстановке, наверное, не стоит озвучивать,- заметил Кей, покосившись на зевак.
   Люди в толпе с интересом прислушивались к разговору, однако не напирали. У местных была другая забава: что-то вроде игры в испорченный телефон. Тем, кому повезло оказаться ближе, повторяли все услышанное дальше, и так по цепочке. Хотя они не шептали (как полагалось в земной игре), но все равно многократно пересказанные слова сильно искажались. Те люди, кто находился далеко от центра, забавлялись, слушая, насколько разные версии доходят до них с разных сторон, и пытались угадать, что же было сказано на самом деле.
   - Да уж, озвучивать не стоит...- согласился Чен, нахмурившись.
   Конечно, объявить во всеуслышание, что Икен выполняет секретную разведывательную миссию - самый простой способ поссориться с иерархом.
   - Но он хотя бы жив-здоров?
   - Насколько я знаю, да... как и остальные.
   Генерал почувствовал себя третьим лишним и встрял в разговор:
   - Может быть, нам стоит поискать более уединенное место?
   - А кто захотел торжественную встречу?- улыбнулся посол.
   Генерал отметил, что инопланетная ирония мало отличается от земной. Подобное отношение слабо вязалось с обстановкой дипломатических переговоров. Пока генерал раздумывал, воспринимают ли его всерьез, не издеваются ли над ним, иерарх предложил:
   - Разумеется, мы можем уединиться. Идемте...
   Чен двинулся куда-то, ожидая, что земляне последуют за ним. Толпа стала расходиться, поняв, что представление окончено.
   Генерал сделал всего несколько шагов и почувствовал, что сыпучая земля, похожая на мелкозернистый серо-желтый песок, попала внутрь его начищенных ботинок. Покосившись на инопланетянина, он обнаружил, что из под длинных и широких штанин, пошитых из какой-то весьма дорогой на вид ткани, выглядывают босые ноги.
   - Что за деревня?- спросил он шепотом у Кея.- У них тут нормальные дороги есть? Например, асфальтированные?
   - Бывает подобие мостовых, но редко. Мы идем по тому, что считается самой правильной и нормальной дорогой,- ответил тот.
   - Что в ней нормального? Песок в ботинки набивается, а машины тут такие колеи наделают...
   - Посмотрите на это с их точки зрения. Машин здесь нет. От копыт лошадей колея почти не образуется, а колеса повозок очень широкие. Эта почва впитывает влагу как песок, так что не нужно строить сливную канализацию, не надо держать дворников и помойки.
   - А это еще почему?
   Кей остановился и с силой загреб ногой землю, оставив глубокую борозду. Внизу скользко блеснуло и шевельнулось нечто живое. Как будто чье-то щупальце или хвост.
   Генерал аж подпрыгнул:
   - Что это за дрянь?
   Иерарх Чен оглянулся и рассмеялся. Никак не прокомментировав реакцию генерала, он двинулся дальше.
   - Вроде бы в наших докладах падальщики были упомянуты...- пробурчал психолог тихо.
   - У меня не было времени читать все подряд, доклады биологов я пропустил,- сказал генерал.- Еще какие-нибудь сюрпризы будут? Медведи по улицам здесь не ходят?
   - Тут вроде бы нет... но за остальной Виз не поручусь,- отозвался Кей.- И в лес ни в коем случае не заходите, даже на опушку. А самый главный биологический сюрприз состоит в том, что местные жители не просто на нас похожи, они генетически совместимы. Так что не надейтесь на "безопасный секс" с местными красотками.
   - Вот еще! За кого вы меня принимаете?! Кстати, а почему так произошло?
   - Неизвестно... загадка природы. Очень немногие виды похожи на земные, большинство - совсем другие. Например, "лошади" - это вовсе не лошади.
   - Я не заметил разницы.
   - А вы много видели земных лошадей?
   Генерал нехотя, признал:
   - Ни одной. Только по гипервидению, в исторических постановках. Ну и что? Все сходится: четыре ноги, одна голова, тупое выражение морды... и, кажется, есть хвост. Или у наших хвоста нет? Я не "зеленый", чтобы интересоваться такими вещами!
   Кей подумал, что такому описанию соответствует даже пьяный в стельку генерал, ползущий на четвереньках, но вслух, конечно же, не стал об этом говорить.
   Вскоре они оказались у дверей пригородной таверны. Дом как дом - такой же, как и все прочие. Входя следом за иерархом, генерал обратил внимание на дверь одного цвета со стеной.
   - Двери из камня?- спросил он.- Или я опять что-то не учитываю?
   - Вы совершенно правы, это пескобетон - искусственный камень, который получается, когда местную почву смешивают с каким-то соком. Дверь из него получается прочной, но тяжелой - впрочем, как и стальная дверь земного производства. Внешние двери чаще пескобетонные с добавкой растительных волокон, чтобы компенсировать хрупкость тонкой каменной плиты, они ездят на колесиках влево-вправо. Зато внутренние двери - более привычной для нас конструкции, из чего-нибудь полегче. В частных домах вместо них - широкие проемы в стенах, закрытые плотными шторами.
   Таверна была чистенькая, вся изнутри облицованная каким-то темным деревом, украшенным мелкой резьбой. Круглые столики походили на грибы на толстых ножках, разнокалиберные табуретки - как грибы поменьше. У потолка сияли оранжевые шары. Земной посол во второй раз (после амулета-переводчика) столкнулся с проявлением магии.
   - Это что?
   Кей засомневался:
   - То ли "бласт", то ли "светило". Если горячий, тогда бласт, если холодный - светило.
   - Оранжевая разновидность бласта,- сказал Чен.
   - А как вы это определили на расстоянии?
   - Надо присмотреться. В верхней части бласта едва заметное марево. Там теплый воздух,- пояснил иерарх.
   У генерала сразу проснулся интерес к экономической стороне дела:
   - Говорят, вы пользуетесь этим для освещения? Вместо электричества? Насколько это выгодно?
   Ответная реплика Чена продемонстрировала всю пропасть между технологическими системами:
   - Да кому нужно электричество?
   Предыдущая экспедиция в какой-то мере столкнулась с визанским "бытом", поскольку земляне три недели путешествовали с отрядом Икена. Но то был именно боевой отряд, а не типичная семья. Расспросы генерала и ответы Чена дополнили картину некоторыми недостающими деталями.
   Имелось несколько заклинаний, которые широко использовались в быту, благодаря своей простоте и дешевизне: "бласт", "светило", "плеск", "ведро". Бласт давал сразу и свет, и тепло. Светило не согревало, зато не грозило пожаром и расходовалось медленнее. Ведро позволяло "преобразовать" большое количество жидкости в структуры астрала, а потом извлечь ее обратно. Плеск стоил дороже "ведра", зато создавал абсолютно чистую воду, пригодную для питья.
   В земном городе технические коммуникации являлись важнейшим элементом хозяйства, но в визанском городе их не оказалось вообще. Зачем канализация, когда есть "ведро"? Зачем водопровод, когда есть "плеск"? Зачем линии электропередачи, когда есть "светила"? Зачем газовые трубы, когда пищу можно поджарить на "бласте"? Да и отопление не нужно, если тот же бласт с успехом его заменяет. Всю эту схему дополняли черви-падальщики, которые быстро поглощали любую мертвую органику, оказавшуюся на земле.
   Визанский дом получался почти самодостаточной системой, функционирующей на энергии магических амулетов. Хозяин каждого дома время от времени отправлялся к ближайшему магу, чтобы подзарядить свои амулеты или купить новые.
   Дипломированные колдуны полагали ниже своего достоинства заниматься столь примитивной и низкооплачиваемой работой, но для этого существовали многочисленные низшие маги: пятого, шестого и седьмого уровней - обычно те, кто не смог закончить Школу Магии, но обладал способностью черпать энергию из астрала и мог заряжать амулеты.
   Как и любая другая эта система имела свои недостатки, но в целом служила основой для появления гигантских мегаполисов, подобных Столице.
   Иерарх Чен рассказал о том, как сложился нынешний образ жизни.
   Профессия мага не располагала к отшельничеству. Исключения встречались, но большинство волшебников все же предпочитали селиться рядом с себе подобными. Волшебникам нужно было есть, одеваться, и так далее - и они обращались к немагам, предлагая взамен готовые бытовые амулеты или их подзарядку. В свою очередь немаги предпочитали перезаряжать амулеты вместо того, чобы колоть дрова, таскать воду из колодцев или возиться с масляными лампами.
   А поскольку маги предпочитали селиться группами, то и остальное население концентрировалось в одном месте. Вокруг каждой магической крепости или башни со временем возникало поселение, которое постоянно расширялось. Когда рост немного стабилизировался, город обносили крепостной стеной.
   Стену всегда возводили с некоторым запасом на будущее, но все равно со временем оказывалось, что места внутри не хватает. Люди начинали строить жилье снаружи, и так появлялись пригороды. Естественно, жителям пригородов тоже хотелось иметь надежную защиту, так что рано или поздно начинали возводить новую стену, а прежнюю сносили, чтобы не мешала. В расположении улиц сохранялись контуры прежних укреплений, так что на планах визанских городов можно было видеть множество концентрических окружностей, которые напоминали годовые кольца дерева, а сердцевиной, конечно же, была Цитадель Магии. Она тоже понемногу росла, и бывало так, что через сотни лет ее новую стену возводили там, где когда-то находилась внешняя стена города.
   Чиан Чен вдруг оборвал свою очередную фразу на половине и спросил:
   - Вам интересно то, что я рассказываю?
   - Ну разумеется!- воскликнул генерал.
   Ему в самом деле было интересно.
   - Но мне тоже,- сказал Чен.- Вы смотрите на нас, а я хочу посмотреть на вас.
   - Но вы же видите нас...?
   - Это не то. Говорю прямо: я напрашиваюсь в гости. Знание порождает доверие. Ясно? Не на официальную встречу. Не нужно театра. Я прекрасно понимаю, что такое подготовленная встреча. Нет, я хочу видеть вашу реальную жизнь. Вам было оказано большое доверие. Это должно быть уравновешено.
   Генерал и психолог переглянулись. Кей пожал плечами. Генерал поднял глаза на своего адьютанта, как будто спрашивая объяснений у него, но тот изобразил из себя застывшую статую. Взгляд генерала сделал круг и вернулся к инопланетянину:
   - Простите, о каком большом доверии идет речь?
   Тот сложил руки домиком и переплел пальцы, пристально глядя на генерала. Потом заявил:
   - Ваши люди путешествовали с группой Икена. Теперь они знают имена, лица, секреты... наши секреты. Кей?
   - Что?
   - Помните, вы сказали: "не стоит озвучивать"? Вы имели в виду: нельзя говорить во всеуслышание о том, что Икен отправлен на сверхсекретную миссию. Конечно, нельзя. Но вы могли это сделать. Вы узнали кое-что, чего не должны были знать. Вы можете использовать те знания как рычаг давления. Это ставит нас в невыгодное положение.
   Генерал с укором посмотрел на психолога. Взгляд говорил: "ну зачем ты ляпнул!?" Чен заметил это и ухитрился правильно истолковать.
   - Дело не в нем, дело в вас.
   - Во мне??
   Чен развел руки, выставив одну, сжатую в кулак, в сторону Кея, а вторую скрюченными пальцами вперед в сторону генерала. Что означала эта жестикуляция, можно было только догадываться.
   - Он был с магистром,- сказал Чен, посмотрев в сторону психолога.- Икен-Мститель не ошибается в людях.
   - Что, совсем?
   Это спросил сам Кей - не удержался.
   - Нет. Не совсем. Но он не просто маг снов. Он очень старый маг снов. Вы понимаете, что это значит? Вижу: либо понимаете, либо догадываетесь. Короче. Ошибки возможны, но этим вариантом можно пренебречь. Как намного менее вероятным. Итак...
   Генерал изобразил возмущенную невинность:
   - Вы меня в чем-то обвиняете?
   Иерарх воды ухмыльнулся и расположил руки одну перед другой. Глядя на ту, что почти касалась его живота, сказал:
   - Вот это - большой друг. Кей Льюис. Дун Брэкет. Они здесь. Проверены. Надежны.
   Потом колдун посмотрел на другую свою руку, которую вытянул вперед, и добавил:
   - Вот это - большой враг. Джаггаран. Он здесь. Сделает все, чтобы навредить.
   Сказав это, Чен соединил руки вместе, расположив их где-то посредине.
   - А вот здесь Иосиф Мейер: не друг, не враг. Но может стать тем или другим. Вы можете сохранить наши секреты. А можете продать их Джаггарану. Если посчитаете выгодным. Ведь так?
   - Так,- раздался низкий бас над самым ухом генерала.
   Тот чуть не подпрыгнул. Его адьютант вскочил, мгновенно переместил руки на пояс и замер в полной боевой готовности.
   Там, где только что не было никого, стоял высокий мужчина могучего телосложения. Человек был абсолютно черным: кожа, волосы, одежда, глаза. Причем, глаза были черными целиком, включая белки глаз (хотя тогда странно назвать их "белками"). Единственным фрагментом иного цвета оставалась тонюсенькая полоска материи на голове, в которой затейливо переплетались два шнурка: серый и красный.
   Обернувшись, Кей заметил, что таверна стремительно пустеет. Один за другим посетители поспешно расплачивались и уходили. Из местных остался только хозяин. Когда последний человек покинул заведение, его владелец запер входные двери, зашторил окна и убрался к себе наверх. Все это было проделано молча, без малейшего ропота или недовольства. Даже хозяин посмотрел в сторону собравшейся компании лишь пару раз, да и то - искоса.
   Зато адьютант генерала ни на секунду не спускал глаз с нового персонажа, возникшего на сцене. Он как будто ждал, что этот человек исчезнет так же внезапно, как появился - если только не удерживать его в поле зрения.
   Лишь Кей видел момент появления, поскольку сидел лицом в нужную сторону. Черный гигант (как прозвали эту расу земляне) материализовался прямо из воздуха и практически мгновенно. Психолог счел нужным высказать свои мысли вслух, чтобы успокоить генеральского телохранителя:
   - Персональная оптическая стелс-технология. Невидимость, проще говоря. Если я правильно понимаю, где-то тут должен быть еще третий, маг света.
   - Не угадал,- ответил великан басом.- У меня амулет.
   Он выдвинул стул и сел по правую руку от Чена. Стул жалобно скрипнул.
   - Простите, это ваш охранник?- спросил генерал Чена.
   - Ха!- отозвался великан.- Отчасти так и есть. Или вы думали, что иерарх явится на переговоры неизвестно с кем в одиночестве?
   Кей мысленно сопоставил факты...
   - Зато в компании атарха - совсем другое дело.
   Великан посмотрел на психолога с интересом:
   - На это раз угадал. Или Икен меня показывал?
   - Нет, но это слишком очевидно. Маг снов и огня. Вы ведете себя доминантно. Иерарх Чен смотрит на вас... как на фигуру больше-или-равно. Проще говоря, как на старшего или соизмеримого по статусу. Народ из таверны убрался шустро, но без паники - как если бы действовала магия, навевающая страх. Больше похоже на какого-то человека, перед которым все робеют. Я слышал, как называют атарха снов Столицы. Внешность и псевдоним... скажем так... гармонируют...
   Великан громко хлопнул ладонями по столешнице, заставив генерала и его охранника дернуться в очередной раз. Но оказалось, что это была всего лишь прелюдия к взрыву громового хохота.
   - Гармонируют?! А-ха-ха-ха!!!
   Когда черный верзила отсмеялся, Кей его представил:
   - Знакомьтесь, генерал: атарх снов по прозвищу Страшный Сон. По-нашему будет... вице-президент.
   А мысленно добавил: живой детектор лжи и огнемет в одном лице, безошибочный следователь, судья и палач. Неудивительно, что посетители так поспешно очистили помещение. лава контрразведки Столицы предпочитал прозвище, данное ему народом, вместо своего настоящего имени - Кош У.
   Генерал поерзал. Кажется, его подмывало встать и отвесить поклон. Но, глядя, на невозмутимого Кея, он сдержался.
   - А этот спокоен,- сказал Страшный Сон, кивнув в сторону психолога.- Икен в нем не ошибся.
   Чен поднял брови и развел руками, словно говоря: "ну это же Икен".
   - Ты прав. Я - Страшный Сон. Конечно, это не настоящее имя, но настоящее мне нравится гораздо меньше. Иерарху одному шляться по городу не пристало. А в компании атарха - почему бы и нет.
   - А в компании арха - тем более,- раздался скрипучий голос, и на прежнем месте материализовалась еще одна фигура.
   Новый человек на вид он был очень стар, примерно как магистр Икен. Его ало-фиолетовый халат с золотистыми разводами выглядел очень дорогим.
   - Молодой человек, вам не надоело стоять?- спросил он, обращаясь к телохранителю, и сам сел за стол переговоров.
   - Садись,- повелительно сказал Страшный Сон.- Твоя напряженная аура меня раздражает. Поверь, сейчас ты не сможешь исполнять свои обязанности, если, конечно, в них не входит преждевременная и бесполезная смерть.
   Адьютант посмотрел на генерала. Тот кивнул. Телохранитель сел, выбрав позицию прямо напротив черного гиганта и отгородив собой генерала от старика.
   - Теартили Ибрис - арх огня, глава Цитадели,- представил новоприбывшего Кей и почему-то вздохнул.- Президент. Надеюсь, сейчас на сцене не появится еще и Джаггаран? А то места за столом может не хватить...
   - Не появится, к большому моему сожалению,- ответил Страшный Сон злобно.- Одна "огненная стрела" в лоб решила бы все наши проблемы.
   - Так на чем мы остановились...- проскрипел арх Ибрис.
   - На том, что я напрашивался в гости,- напомнил иерарх Чен.
   - Именно. В качестве компенсации за то, что вы стали обладателями наших секретов.
   - Капитан Брэкет действовал без моей санкции,- сказал генерал.- И то, что он узнал какие-то секреты, это была лишь добрая воля ваших людей.
   Чен сделал отрицающий жест.
   - Еще раз: дело не в Кее или капитане Брэкете. Оба они проверены. Дело в вас. И во всех других ваших людях. Мы не можем доверять всем землянам в равной степени. Это естественно. Все вы стали обладателями наших тайн. Это не изменить, но важно, то, что будет дальше. Мы хотим узнать, кто вы такие. Посмотреть, как вы живете. Для этого визита выбрали меня.
   - Почему, кстати?- спросил психолог.
   Казалось, разумнее послать кого-нибудь пониже званием и из разведки - какого-нибудь мага снов, способного "читать" если не мысли, то хотя бы чувства людей.
   - Он самый молодой член Совета Цитадели,- сказал Ибрис.- Это раз. Он не посвящен в вопросы безопасности, в отличие от Икена или Коша. Это два. Он высокопоставленное лицо, которое может говорить от имени Совета. Это три. Наконец, он маг воды. Это четыре.
   - Поясните последний пункт,- попросил генерал.
   - Маг воды - значит не имеет мощных заклинаний шпионского или боевого класса - то есть не опасен для вас. А также вы не опасны для него. Я имею в виду какую-нибудь заразу, которую можно подцепить.
   - В каком это смысле!?- чуть не возопил генерал.
   - Кажется, он имел в виду микробов в воздухе, который мы выдыхаем,- пояснил Кей.
   Арх кивнул (вернее, использовал аналогичный визанский жест). Кей решил ему польстить:
   - Вы очень проницательны, арх Ибрис.- Наши люди используют прививки, чтобы получить иммунитет против местных бактерий, а перед экспедицией всегда проходят специальную обработку, чтобы не притащить свои микробы сюда. Но в воздухе корабля, конечно, будут присутствовать бактерии и вирусы земного происхождения, к которым вы можете оказаться уязвимы. Я хотел упомянуть об этой опасности, а вы каким-то образом уже знаете о ней.
   - У нас время от времени случаются мелкие неприятности в виде новой формы лихорадки или чего-то подобного. Такое бывает, когда заразу приносят путешественники издалека.- сообщил Ибрис.- А вы утверждаете, что прибыли с другой планеты. Значит следует подстраховаться.
   - Мне надо посоветоваться,- вдруг сказал генерал.
   - Вы декларируете мирные намерения и желание сотрудничать, но только на словах!- пробасил Страшный Сон.
   - Постойте, я ведь не ответил отказом...
   - Но собираетесь ответить. Я же чувствую. Вы не готовы блюсти паритет интересов!
   - Вы пытаетесь оказывать на меня давление...
   - А вы ведете себя как цивилизованный торгаш с дикарями: с одной стороны трусите, с другой - хотите надуть. Так не пойдет. Еще неизвестно, кто из нас дикарь!
   - Разговор в подобном тоне вряд ли может подвигнуть нас в сторону плодотворного сотрудничества...
   - Но ведь я прав?
   Пока атарх снов и генерал фехтовали на языках, остальные наблюдали. Телохранитель сохранял боевую готовность, не сводя глаз с черного гиганта. Глава Совета Цитадели с непроницаемым видом изучал набалдашник своей трости. Молодой иерарх поглядывал на всех по очереди и, судя по выражению лица, откровенно забавлялся. Кей нарочито громко кашлянул. Страшный Сон покосился на него недовольно, но на секунду прервал свой град упреков, чем и воспользовался психолог, чтобы встрять в разговор:
   - Видите ли... мы в самом деле декларируем мирные намерения и являемся мирным народом. Но "мирный" - еще не означает "трусливый", это всего лишь означает расширенные алгоритмические лимиты для параметров, задающих приоритеты ненасильственных реакций в ходе выбора поведенческих стратегий.
   Страшный Сон наморщил лоб. Психолог тем временем продолжал:
   - Вы можете ожидать принятия выгодных вам решений в условиях цейтнота путем стимуляции ассоциативной подсознательной оценки "большой, следовательно, главный" и с учетом иных фенотипических особенностей вашего организма, однако обращаю ваше внимание, что эти решения могут оказаться недолговременными, и сам факт применения аффективного стиля ведения переговоров снизит оценку уровня доверия к вам в потенции...
   Старый арх оторвался от созерцания набалдашника и уставился на землянина. Генерал смотрел на него со слегка ошалелым выражением лица. Страшный Сон морщил лоб, но слушал, кажется, очень внимательно, а Кей продолжал нести свою абракадабру:
   - Имея дело с вероятным отказом со стороны субъекта в краткой временной окрестности, близкой к настоящей позиции, вы можете надеяться на вариативность этого решения в более долгосрочной перспективе. Однако ваша ориентация на немедленное смещение веростностного распределения исходов путем применения вышеупомянутых стратегий мне кажется неоптимальной ввиду значительного опыта воспринимающего индивида в данной разновидности интеракций.
   Кей замолчал, и за столом воцарилась тишина. В глазах Чена прыгали чертенята, но он помалкивал - быть может, потому, что арх уставился на него тяжелым взглядом. Выражение лица генерала медленно возвращалось к некоторой осмысленности... когда Страшный Сон выдал:
   - Коллега, имея дело с представителями различных психотипических профилей, приходится полагаться на вероятностный выбор поведенческих стратегий на базе как имеющейся информации, так и поступающей непосредственно в процессе реализации, и маркировка определенного выбора как оптимального может быть динамической. Однако я не уверен, что в данном случае мой подход значительно отклонился от оптимизированной последовательности интеракций ввиду оценки вероятности наличия склонности к выбору волюнтаристских моделей поведения заданным субъектом как весьма высокой.
   Ибрис все еще сверлил взглядом Чиана Чена. Тот закусил губу, чтобы не рассмеяться. Генерал был близок к нирване. Кей ответил:
   - Согласен. И что же делать?
   - А дыр его знает!
   Чен все-таки не выдержал и открыто усмехнулся:
   - Кажется, вы двое о чем-то успешно договорились. Но будь я проклят, если понял, о чем. Дело даже не в трудностях перевода. Это похоже на лекции Фанбаркана.
   - А Фанбаркан у вас еще читал?- поинтересовался старый арх.
   - Вроде бы наш выпуск был последним перед тем, как он ушел на покой,- отозвался Чен.
   - И как? Знаменитое Правило Фанбаркана еще действовало?
   - А как же! "Студент имеет право спать на лекции, но не имеет права храпеть".
   Генерал Мейер шумно засопел и задал вопрос:
   - Так о чем же вы... мы договорились?
   - Мы сошлись на том, что проблема существует,- сказал Кей.
   - И мы сошлись на том, какая именно,- подхватил Страшный Сон.
   - Но не сошлись на том, как ее решать,- добавил Кей.
   - Хорошо бы нам с коллегой посоветоваться,- предложил Страшный Сон.
   - Но дабы не смущать вас нагромождением скучных терминов...
   - ... мы лучше отойдем,- закончил Страшный Сон.
   - Давайте,- проскрипел арх.- А я пока обговорю с генералом другую тему. Кажется, ваши люди упоминали о торговле цветными металлами...
   Переговорщики разделились. Кей и атарх снов отошли в другой конец таверны. Психолог уселся на подоконник, а маг облокотился плечом на стену. Кажется, эти двое в самом деле могли договориться - по крайней мере атарх "выключил" свой могучий грозный бас и его голос теперь звучал не громче голоса землянина.
   В процессе разговора Страшный Сон несколько раз снимал и одевал крошечную серьгу - амулет-переводчик: видимо, разговор получался непростым даже для Кея, у которого было достаточно времени, чтобы освоить визанский язык. Оба время от времени косились в сторону остальных и что-то увлеченно обсуждали.
   Тем временем старый арх и генерал, кажется, тоже нашли общий язык. Пошла сплошная бухгалтерия - цены на металлы, на землю, недвижимость, упоминали местные законы. Землянин хотел знать, сколько будет стоить обустройство посольства в городе, сколько ресурсов понадобится завезти на планету и кому их можно продать.
   Чиан Чен скучал.
   Переговоры закончились несколько неожиданно. Кей и Страшный Сон вернулись за общий стол, но инопланетянин не стал садиться.
   - Есть смысл уйти,- сказал Страшный Сон.
   Арх посмотрел ему в глаза, посмотрел на Чена, затем сложил руки и растворился в воздухе. Мгновением позже исчез черный гигант. Чен загадочно улыбнулся землянам и почему-то исчез не совсем мгновенно - пару секунд на прежнем месте висела полупрозрачная нижняя часть лица с ухмылочкой. Послышался слабый шорох, потом открылась и закрылась дверь таверны. Земляне остались одни.
   - Ритуалы прощания, как и ритуалы приветствия, не являются обязательными в этой культуре,- проговорил Кей им вслед.
  
   ...
  
   Страшный Сон видел ауру Чена и следовал за ним.
   - Почему ты назвал землянина "коллегой", соня?- спросил Чен, не оглядываясь.
   - Все-таки ты заметил меня,- пробасил голос сзади.- Опять усилил слух?
   - Ты слишком большой. Я слышу, как шуршит земля под твоими ногами,- отозвался иерарх воды.
   - Другие, однако, не слышат,- заметил Страшный Сон.- И светило от бласта на глазок отличить не могут. Говорят, если регулярно использовать зелья обострения восприятия, то чувства вообще усиливаются.
   - Возможно... так почему?
   - Почему назвал коллегой? Он говорит будто маг снов, хотя он не маг снов. И вообще не маг.
   - И как ты это объясняешь?
   - Он сам объяснил. У его народа нет волшебников, но есть потребность в том, чтобы лечить психические болезни и вообще изучать мышление. У нас этим занимаются психомаги вроде меня. Тот человек делает примерно то же самое, но без колдовства.
   - Это он тебе сказал? Разве это возможно? Пастух без кнута, кузнец без молота?
   - ... психомаг, не способный видеть ауры,- закончил Страшный Сон.- Им просто деваться некуда, у них волшебства нет вообще.
   - Мы с архом вас не поняли. Обычно ты не говоришь так... витиевато.
   - Я подыграл землянину. Конечно, мы друг друга поняли, а вы - нет: специальная терминология плюс эффект Каусса.
   - Напомни, в чем он заключается?
   - Для амулета-переводчика важны не произносимые слова, а мысли, которые желает передать говорящий. Если бы Кей говорил заумно, но действительно хотел бы донести смысл до генерала, то амулет сработал бы даже как переводчик с земного на земной, то есть в данном случае с земного-заумного на земной-простой-и-понятный-генералу. Но Кей хотел быть понятным только для меня, и амулет сработал только для меня, а все остальные слышали земную или визанскую речь, перегруженную специальной терминологией.
   - И что он тогда сказал?
   - Если упрощенно... что на главного землянина давить бесполезно.
   - А ты что ответил?
   - Что этот главный - самодур, поэтому надо давить.
   - И он с тобой согласился? Получается, он хочет, чтобы я отправился к ним с визитом?
   - Не хочет, но признает, что это справедливо. Но подозревает, что их главный будет против. И мы обсуждали, что делать. Кое-что придумали.
   - А его не сочтут предателем?
   - Нет, ты не понял: никаких заговоров: мы всего лишь обсуждали, какими словами можно убедить их главного. Просто подбирали правильные слова. Как два честных психомага.
  
   ...
  
   По гипервидению космос показывают во всей красе, однако реальность не всегда выглядит глянцево. Есть эффектные моменты, а есть и скучные.
   Полет на шаттле относился к последним. Виз - сравнительно крупная планета, а со стороны вообще казалась газовым гигантом из-за аномально толстой атмосферы, доверху заполненной микроскопической пылью, состоявшей из фотосинтезирующего воздушного планктона - как живого, так и мертвого, распавшегося на мельчайшие частицы, которые становились питательной средой для новых поколений этих существ.
   Когда земляне взлетели, поверхность планеты почти сразу исчезла в тумане. Равномерная зеленоватая муть заполнила экраны, и казалось, что корабль неподвижно завис в ней, будто насекомое в капле янтаря или как песчинка в середине жемчужины.
   Через некоторое время шаттл стал понемногу увеличивать скорость. Сквозь редеющий изумрудный туман начала проступать звездная бездна - кадры, уже вполне достойные гипервидения, но для космонавтов слегка приевшиеся.
   Наконец, небо стало совершенно чистым, и шаттл в тени планеты стал почти невидимым - как пятно чернил, пролитое на черную замшу с блестками. Стыковкой и полетом управляли компьютеры, а живые пилоты только надзирали. За весь рейс они отдали всего четыре команды: выбрать координаты высадки на планете, спустить трап, убрать трап, выбрать корабль-матку для возвращения.
  
   ...
  
   Прошло лишь несколько минут с момента стыковки, а генерал уже объявил экипажам обоих кораблей о большом успехе переговоров. С первого раза удалось встретиться с высшим руководством крупнейшего города-государства, и речь уже дошла аж до финансовых вопросов организации посольства.
   Правда полная видеозапись переговоров почему-то была разослана лишь узкому кругу лиц с пометкой "разглашению не подлежит". Остальные получили только отдельные кадры. Хотя, казалось бы, что мешало?
   А мешало непонятное завершение. Земляне понимали лишь некоторые элементы местного этикета. Согласно их обычаям внезапный молчаливый уход подчеркивал недовольство, но также мог означать равнодушие или даже неотложные дела. Однако в дипломатических протоколах (о которых земляне вообще не имели представления) это могло символизировать что-то иное или вообще ничего. Члены Совета не назначили следующей встречи - но, возможно, такие вопросы полагается согласовывать и уточнять на уровне их подчиненных. Они ответили на ряд интересных вопросов, но не дали никаких обещаний, никаких гарантий.
   Капитан Штраус сидел в каюте Брэкета, пил зеленый чай и в который раз прокручивал запись переговоров. Брэкет занимался тем же самым, только предпочел пиво. Капитаны обсуждали происшедшее.
   - Вот смотри... он просто появился из воздуха.
   - На инфракрасной камере тоже ничего.
   - Густав, я думаю, мы тратим время не на то.
   - Почему?
   - Даже если мы найдем способ нейтрализовать их стелс-технологии, это нам не поможет. Там их миллионы в одном этом городе. Девяносто человек моего экипажа и сто десять твоего - это ничто.
   - Хочешь сказать, внизу, на их территории сопротивление бесполезно?
   - Ты всегда быстро улавливал суть.
   - А если мы просто не хотим, чтобы они подслушивали наши разговоры, вот так, будучи невидимыми?
   - Достаточно снять с себя амулет-переводчик.
   - Тоже верно. Ну и... что скажешь о генерале?
   - Мейер себе на уме: ходит гоголем, ничего не объясняет, чувствует себя тут главным.
   - Дун, он ведь и есть главный.
   - Да я понимаю, но, черт возьми, как хорошо было на орбите, когда над душой не стоял политик!
   - Может, тебе просто не по вкусу, что теперь здесь командуешь не ты?
   - Вот только не надо непрошеного психоанализа!- с жаром воскликнул капитан Брэкет.- Я своего корабельного психолога с трудом, но отучил от подобных умозаключений. Не хочу слышать их и от тебя!
   Штраус насмешливо фыркнул.
   - Кстати о твоем психологе. Кажется, он неплохо справился с тем большим черным парнем.
   - Это его работа - отвлекать таких типов на себя. Хотя, конечно, Кей молодец. Но,- капитан Брэкет поднял палец, а потом наставил его на собеседника, словно пистолет,- психоанализа все-таки не надо.
   Штраус в ответ скорчил гримасу.
   Брэкет указал на экран:
   - А вот здесь запись от лица Кея нарушается в тот момент, когда он отходит от основной группы. Изображение есть, но звука нет.
   - Помехи?
   - Да ну брось, какие там могут быть помехи, если они электричество не используют вовсе? Думаю, он сам отключил. Но зачем?
   - Так позови его и спроси!
   - Хм...
   - Дун, не усложняй! Станет отмалчиваться - станем думать. А пока просто позови и спроси!
  
   ...
  
   Позвали. Спросили.
   - По просьбе собеседника,- ответил психолог невозмутимо.
   Взгляды двух капитанов пытались просверлить в нем дырочки, но Кей Люьис только невинно сморгнул.
   - Что-то я не помню такой просьбы на записи...- проворчал Брэкет.
   - Он сказал: "я хотел поговорить с тобой наедине".
   - Но он же не требовал, чтобы ты отключил запись!
   - Ввиду того, что живую запись переговоров позднее мог прослушать произвольно взятый член экипажа, а в поздней потенции - любой землянин, мне было бы крайне затруднительно трактовать создавшуюся ситуацию как разговор "наедине".
   Капитан Брэкет тихо рыкнул и сказал:
   - Вот так и знал, что будешь дурака валять! Кей, кончай свои штучки! Говори по-человечески! Не хватало еще, чтобы у Густава извилины узлом завязывались от твоего заумного трепа! Понял?
   - Понял. Вы сердитесь, капитан?
   - А ты не видишь? Конечно, сержусь. Инопланетянин знал, что вы ведете запись?
   - В процессе переговоров выяснилось, что они говорили с Икеном и даже опознали меня.
   - Помню этот момент. И что?
   - Во время нашего совместного путешествия Икен видел нашу технику, и как мы ее используем. Он не выказывал большого интереса, но определенно должен был многое заметить. Если он описал в подробностях мою внешность, он мог описать и нашу технику.
   - А может и нет.
   - Может и нет.
   - Так может быть он ничего не подозревал, а ты сразу бросился отключать? Сейчас мы могли бы анализировать...
   - Вы видели у него повязку? Там вплетен серый шнур. Это "соня".
   - Что это значит?- не понял Штраус.
   - "Соня" - маг снов. Живой детектор лжи и эмоций.
   - Вот как... насколько эффективный?
   Кей пожал плечами.
   - Я не проводил тестов, но люди из диверсионной группы Икена очень серьезно относились к способностям других магов снов. Они все время принимали меры, чтобы какой-нибудь "соня" не раскрыл их, заметив совсем небольшую ложь в словах. Если бы я в ответ на предложение поговорить "наедине" внутренне засомневался бы, вдруг он бы это заметил?
   - Жаль... мне хотелось бы услышать запись,- сказал Брэкет.
   - Не стоит жалеть. Если вы сейчас ругаете мой заумный треп, там бы вы и половины не поняли, и вам бы все равно пришлось полагаться на мой пересказ. Мы общались на профессиональные темы. Понимаете, он оказался психологом.
   Капитан Штраус чуть не поперхнулся чаем:
   - Что? Еще немного психоанализа, да?
   Брэкет покосился на него и переспросил:
   - А разве он не контрразведчик и атарх факультета снов?
   Кей пояснил:
   - Одно другому не мешает. Хороший контрразведчик должен быть хорошим психологом. Но я говорил не про работу, а про образование. У них есть слово, которое на наш язык можно перевести как "психомаг" или "псимаг" или "психомагоаналитик". Это маг, который специализируется на вопросах психологии и психиатрии. Мы говорили о том, почему у него не сложился контакт с генералом... ну вы видели.
   - Видел. Этот атарх вел себя довольно невоспитанно,- буркнул Брэкет.
   - Забудьте. Другая культура, понятия о воспитанности тоже другие. Он признал, что нарочно давил на генерала, поскольку не видел другого способа его убедить. Мы обсудили, не стоит ли ему действовать мягче.
   - Понятно. То есть, ты утихомирил этого парня, взял его "на слабо"?
   - В смысле?- не понял Кей.
   - Ну сказал, что психологу... или как там его - психомагу не пристало кричать на пациента...
   Кей расхохотался.
   - Ты чего?- не понял Брэкет.
   - Вы только что назвали генерала "пациентом". Но я на вас не наябедничаю.
   - Да ну тебя с твоими подколками! В общем, если вы там обсуждали психоанализ, это неинтересно.
   - Интересное было потом. Страшный Сон сказал, что до тех пор, пока их человек не побывает у нас на корабле, никаких переговоров больше не будет. И что нам, скорее всего, ограничат доступ в Столицу. Еще он сказал, что арх ведет разговор с генералом для того, чтобы вызнать: как много цветных металлов есть у нас, и насколько наше появление на рынке может быть опасным для экономики Столицы.
   Капитаны замерли.
   - Что же ты молчал?!
   - Во-первых, меня никто не спрашивал. Во-вторых, генерал не только не спрашивал, но даже запретил распространяться о деталях переговоров. Забавный приказ, не находите? Но я не военный, чтобы возводить приказы в абсолют. Вы же не донесете на меня? Вас, Дун, я хорошо знаю, а капитану Штраусу, думаю, захочется и в следующий раз узнать, о чем решил умолчать генерал, не так ли?
   - Так,- сказал капитан Штраус, невозмутимо отхлебывая зеленый чай.
   - Получается, местные политики отнеслись к нам с большой настороженностью?
   - Все из-за отказа обменяться послами. Это их насторожило, очень.
   Капитан Штраус задумчиво смотрел на дно своего стакана, где чаинки от влаги развернулись до цельных листьев естественного размера.
   - А так ли плоха идея? Что мы знаем про этого Чена?
   - Почти ничего. Но сейчас мы с женой ведем тщательный анализ записей, моделируем психотип, скоро будет больше данных. До тех пор у нас есть только характеристика Икена, полученная во время совместного путешествия. Тогда он описал каждого из иерархов, и у него не было особых причин для вранья. Об иерархе воды он отозвался так: Чиана Чена многие считают слишком молодым и недостаточно амбициозным для занимаемой должности. Тут надо сделать оговорку: молодой по сравнению с остальными членами Совета, Икен упоминал о том, что сильные маги - долгожители, поэтому он может оказаться гораздо старше, чем выглядит, и гораздо опытнее. Не следует его недооценивать. Икен говорил, что иногда Чиан Чен может показаться несерьезным, но это - тоже обманчивое впечатление, скорее речь идет о своеобразном чувстве юмора и некоторой доле авантюризма. Последнее трудно оспорить, учитывая, что он вызвался полететь в космос в одиночку. Он умеет заводить друзей, очаровывать врагов, против него не плетут интриг. Все это делает его отличным союзником на случай, если понадобится защита, но никудышным - если придется выступить против кого-то. Также нам известно в общих чертах о занимаемой им должности. Иерарх воды исполняет функции министра здравоохранения, занимается предупреждением и ликвидацией эпидемий, следит за демографией, исследованиями в области химии, контролирует производство алкоголя и тому подобных веществ.
   - О! Судя по последнему пункту - очень выгодная должность!- заметил капитан Штраус.
   - Не настолько выгодная, как на Земле.
   Во время предыдущих экспедиций земляне обратили внимание на необычное отношение визанцев к наркотикам, вину и другим подобным пристрастиям. С одной стороны разнообразие, доступность и дешевизна дурмана поражали воображение - как если бы на Земле кокаин продавался на каждом углу по цене сахара. Но, с другой стороны, столь же поражало обилие противоядий ко многим наркотикам. Например, от пристрастия к вину можно было полностью избавиться за пару дней с помощью дешевого нормализатора, от похмелья - еще быстрее. В этих условиях невозможно было продавать спиртное по завышенной цене - не нашлось бы достаточного количества желающих. Тоже касалось других подобных снадобий. Как ни дико это звучало для жителей Земли, но наркоторговля на Визе оказалась не слишком прибыльным и ничем не примечательным занятием.
  
  --
   Посол Виза
  --
  ++ Звездная система ZX542, орбита Зеленой Жемчущины
  
   Генерал Мейер был весьма недоволен тем, как шли переговоры - вернее, как они не шли. Выждав сутки, Мейер послал своего адьютанта договориться о дате очередной официальной встречи. Тот преодолел в повозке гигантский город от окраины до центра, но лишь для того, чтобы у ворот Цитадели услышать холодную отповедь начальника стражи:
   - Вам не разрешен вход в Цитадель, посол Дженнинг, и настоятельно рекомендуется ограничить посещения Столицы. Посол Иосиф Мейер может ознакомиться с нашими условиями у другого посла.
   - У кого?
   - У посла Кея Льюиса. Ему было поручено ответить на вопросы посла Иосифа Мейера в том случае, если они возникнут.
   "Посол Мейер" получил это сообщение с шаттла. Генерал так пнул кровать в своей каюте, что чуть не сломал мебель и отшиб себе палец на ноге. Однако он все же дождался, пока его человек вернется, и только потом вызвал Кея "на ковер".
   "Посол Льюис" был невозмутим. Впрочем, как всегда.
   "Ну вы же сказали, господин генерал, что у вас нет времени выслушивать, о чем мы там шептались с этим брутальным субъектом".
   Это было правдой - почему-то генерал сослался на занятость, одновременно приказав не разглашать информацию. Получается: не хочу знать, о чем вы там говорили, но пусть и другие не узнают. Психолог имел парочку предположений насчет мотивов такого странного распоряжения, но он не мог прочитать мысли генерала и проверить, какая из версий правильная.
   Генерал принял величественную позу:
   - У меня действительно много дел. Вы понимаете, что на меня возложена вся ответственность за успех Первого Контакта?
   Кей подумал, что это выражение имеет забавную форму: ответственность за успех, в случае чего, "возляжет" с генералом. А на кого свалится ответственность за неудачу - не говорилось. Очень даже возможно, что на кого-то другого. Вот случилось небольшое недоразумение, а Мейер не торопится принимать на себя ответственность даже по поводу такой мелочи.
   Психолог предпочел не отвечать на риторический вопрос и попытался сменить тему:
   - Не кажется ли вам, господин генерал, что инопланетяне ведут переговоры в необычном стиле? Я не специалист в вопросах дипломатии, поэтому мне хотелось бы узнать мнение профессионала, и я собирался обратиться за советом к вам.
   Мейер немного помолчал, а потом ответил вопросом на вопрос:
   - Что в их стиле необычного?
   - Эти разговоры о доверии. Мне приходилось слышать, как один политик хвалит другого, говорит о доверительных отношениях, заверяет о собственной искренности, о том, что доверие очень важно, "выводит отношения на качественно новый уровень" и так далее, и тому подобное. Бывает, что так говорят, но создается впечатление, что это - всего лишь слова, традиционный ритуал как приветствие или прощание. Никакие дела не указывают на то, что одна сторона действительно доверяет другой. Здесь же инопланетянин сначала говорил о доверии ко мне и капитану Брэкету, а потом на деле доверил... да, именно так, доверил мне передать вам некое послание вместо того, чтобы высказать его вам лично. Не кажется ли вам такой порядок действий странным или даже абсурдным?
   - Вы действительно мало знаете о дипломатии,- заявил генерал высокомерно.- Ходы такого рода давно известны. Их применяют, когда хотят оставить за собой возможность отказаться от своих слов: заявят, что ничего вам не поручали или что вы передали послание неточно. Вашей дипломатической безграмотностью воспользовались для того, чтобы сделать из вас гонца, которого можно при необходимости свалить всю вину. Я предвидел такой поворот событий и специально не расспрашивал вас, вынуждая их дать ответ мне - непосредственно и официально.
   Несмотря на высокомерный тон, глаза генерала слегка застыли, как будто он пребывал в глубокой задумчивости, размышляя над каким-то другим важным вопросом в тот самый момент, когда язык произносил нравоучительную речь. А еще Кею показалось, что версия о предвидении событий возникла только что. Вместо того, чтобы строить предположения, надежнее было расспросить Кея просто на всякий случай. Либо генерал действует нелогично, либо выдумывает себе оправдания.
   - И что мне теперь сделать? Вы хотите услышать предназначенное вам послание? Или и так можете предвидеть, что в нем содержится?
   - Могу предвидеть,- заявил генерал, не моргнув глазом. - Однако не до последней запятой. Расскажите в точности, что именно они захотели передать. Постарайтесь не упустить ни слова.
   Кей мысленно усмехнулся, посчитав уверенность генерала хвастовством. Конечно, неразумно проверять интуицию начальства, спрашивая о содержании послания - только врага наживать. Что ж...
   - Меня просили передать вам следующее: когда две стороны не имеют причин доверять друг другу, то переговоры возможны лишь на основе полного паритета взаимных уступок. Наши послы побывали у них, теперь их послы должны побывать у нас. Учитывая нашу малочисленность, они готовы обойтись единственным послом без сопровождающей охраны. Это восстановит паритет и позволит продолжить процесс в том же порядке: шаг одной стороны - симметричный шаг другой, шаг с одной - шаг с другой, и так вплоть до той степени сближения, которая покажется допустимой обеим сторонам.
   А до тех пор, пока их посол не проведет у нас какое-то время, вопрос о дальнейших переговорах рассматриваться не будет,- продолжал Кей.- Если же мы продолжим высаживаться в окрестностях Столицы, посещать саму Столицу, то это будет воспринято как попытка нарушить паритет интересов еще сильнее и может вызвать еще больше сомнений в наших миролюбивых намерениях. Также торговля крупными партиями цветных металлов может быть расценена либо как попытка дестабилизировать экономику и оказать давление на Цитадель, либо как демонстративное пренебрежение интересами другой стороны.
   По мере того, как Льюис воспроизводил текст, физиономия генерала мрачнела. Когда речь зашла о торговле, он уже выглядел так, будто съел что-то очень кислое. Следующий генеральский вопрос был задан уже совершенно нормальным тоном без начальственно-солдафонских интонаций:
   - А сами вы что думаете?
   - Думаю, что у них самих не все в порядке. Поскольку на Земле войны между государствами прекратились достаточно давно, то все мы относимся к поколению, которые воспринимает войну как исторический феномен, причем, феномен достаточно неприятный, чтобы его специально изучать. Когда выяснилось, что визанцы активно воюют между собой, мне пришлось поднять старую литературу по военной психологии,- признался Кей.- Помимо прочего там сказано, что в период, предшествующий войне, параноидальные тенденции нарастают, а по окончании еще долгое время сохраняются, иногда даже поддерживаются искусственно.
   - То есть?
   - То есть визанские политики в охваченном войнами регионе очень подозрительны. Они будут опасаться шпионажа, подвохов, предательства...
   - Все это я прекрасно знаю и без вас,- оборвал Кея генерал.- Я спрашиваю: что вы думаете насчет их ультиматума?
   Кей мысленно усмехнулся. Оказывается с точки зрения генерала это ультиматум. А с точки зрения визанцев, наверное, "законное требование" или что-то в таком роде. Как говорится, у нас - разведчики, а у них - шпионы. Генерал желал представить все как ультиматум, что ж... зачем оспаривать эту субъективную оценку? Осталось лишь дополнить картину, собрав из фактов нужный "букет"...
   - Пожалуй, они сделали ошибку. Хотели предъявить ультиматум, а в результате сделали нам очень выгодное предложение.
   Разумеется, Кей не имел представления, чего визанцы на самом деле "хотели".
   - Выгодное? Чем?- недоверчиво поинтересовался генерал.
   - Вы бы видели, на что способны эти их "махуды" или "маги"! Один выстрел "огненной стрелой" - и десяток отсеков разгерметизирован! В качестве посла нам могли навязать именно такого субъекта - темную лошадку с очень опасными способностями, кого-нибудь вроде Страшного Сна. Мы бы не смогли его контролировать, разве что сразу убить. Причем, заметьте: мы бы не смогли даже определить, насколько опасен для нас такой, извиняюсь за выражение, "посол".
   - Допустим. И в чем тогда выгода их нынешнего предложения?
   - В том, что они предложили иерарха воды. С одной стороны - известная, публичная личность, кого-то другого вместо него не подсунешь, не подменишь. И мы четко представляем себе, что от него можно ожидать. Он - специалист по управлению зю-энергией жидкостей. Медицина, фармацевтика да "самогоноварение" - вот чем занимаются такие, как он. Из всех махудов - самая безобидная разновидность. Его вполне можно контролировать.
   Если верить Кею, получалось, что визанцы допустили просчёт, который надо использовать. Но психолог не говорил этого вслух. Такой упрямый человек, как генерал Мейер, должен принять решение сам. Или думать, что принимает решение сам.
   Ведь и лошадь пьет воду по своему желанию, но конюх подводит ее к нужной поилке.
   На этот раз генерал поддался на уловку и выпил предназначенную ему воду. На этот раз...
  
  ...
  
   Кажется, история повторялась. Дело было на Колонисте-9, но атмосфера встречи удивительно напоминала окраину Столицы несколько дней назад. У выхода из шлюза образовалась толпа зевак. Оба капитана решили, что не имеет смысла сдерживать любопытство членов экипажа - это же не дети и не дикари. Земляне окружили гостя плотным кольцом. Большинство впервые видели инопланетянина "вживую".
   Если подходить с рациональной точки зрения, то записи даже лучше, чем взгляд собственными глазами - ведь в записи можно остановить изображение, чтобы рассмотреть что-то получше. А вот поди ж ты - все равно хочется встретиться лицом к лицу, и чтобы никакая оптика с электроникой не разделяли - своего рода инстинкт. Только налет цивилизованности останавливал землян от того, чтобы пощупать гостя - настоящий ли?
   После открытия Виза старинные японские мультфильмы в жанре "аниме" стали пользоваться у команды значительной популярностью. Причиной послужило название Homo Anime, которое Мария дала этой расе, и несомненное сходство визанцев с персонажами упомянутого жанра: у всех были огромные глаза, как у героев аниме и несоразмерно большие ступни ног, как у роботов из тех же мультиков. Разнообразие цветов глаз, кожи, волос, огромные различия в росте и конституции, яркие и непривычные одежды - все это создавало ощущение нереальности, "нарисованности" фотографий визанцев.
   Значительный запас аниме нашелся в необъятном архиве корабля и в личных запасах у парочки любителей древностей. Слова "манга", "кавай" твердо вошли в жаргон космонавтов. Кто-то посмеивался над коллегами, впавшими в детство, кто-то с умным видом оправдывался, что вообще-то аниме не всегда предназначалось для детей, и что искусство не обязано быть солидным и серьезным, а кто-то просто развлекался, не комплексуя.
   Взрослые дяди и тети спорили о том, на кого из мультяшных героев похож тот или иной визанец. Больше всего копий ломалось по поводу Икена. Старый волшебник с длинной седой бородой - весьма расхожий персонаж и не только в японской анимации, вот разве что посоха не хватало. Однако, кто он - положительный герой или отрицательный? Для злодея Икен оказался слишком правдивым и справедливым, а для героя - слишком циничным и жестоким. Куда его отнести? К плохим парням или к хорошим? И вот теперь перед командой предстал новый... "персонаж". Кем он окажется - злодеем или героем?
   Иерарх был хорош собой и выглядел молодо. Неизвестно, у скольких землянок дрогнули сердца, когда посол Виза вышел из шлюза в сопровождении Кея и Дженнинга. Одежда мага, напоминающая комбинезон с короткими рукавами и широким поясом, переливалась всеми оттенками синего, и по этому фону тянулись тонкие зеленые линии, которые переходили прямо на кожу, где был сделан рисунок, точно совмещенный с узором на ткани (благодаря какой-то уловке, линии не разрывались даже тогда, когда Чен двигался). В комбинезоне имелись маленькие треугольные и ромбовидные вырезы на ногах и около шеи, и собственная кожа инопланетянина в этих вырезах смотрелась как контрастные ярко-оранжевые вставки из пластика. Глаза придавали лицу Чиана Чена детскую наивность. Но такое же невинно-наивное выражение было у маленького Эйдара и у мудрого Икена. Обман зрения, точнее, обман восприятия из-за непривычно больших глаз и необычных пропорций лица. На вид - симпатяга. А что внутри?
   Гость вел себя корректно, скромно, но неуступчиво. Когда ему намекнули, что хорошо бы толкнуть речь перед собравшимися, тот сделал вид, будто не понял, чего от него хотят. А когда спросили, сколько он планирует пробыть в гостях, отговорился обтекаемым замечанием, что в любом случае не собирается докучать, однако неизвестно, как сложатся обстоятельства.
   На вопросы генерала иерарх, казалось бы, отвечал, но при этом ограничивался малоинформативными общими фразами. При этом он успел пару раз напомнить о своей миссии и вежливо намекнуть, что прилетел для того, чтобы получать ответы, а не давать их. Поняв, что ничего не добьется, генерал отвел в сторону Кея и проинструктировал:
   - Этот скользкий тип приехал за информацией. Можете его покормить... безобидными сведениями. Напоминаю вам об ответственности за разглашение военной и государственной тайны, не забудьте, что ответственность в полной мере распространяется и на гражданский персонал. Следуйте за ним повсюду, не спускайте с него глаз. Когда он ляжет спать, следить останется Дженнинг. При малейшем подозрении или недоразумении тяните время и вызывайте меня. Это приказ. Вам ясно?
  
  ...
  
   Кей повел гостя в его каюту (заранее нашпигованную следящей аппаратурой). Визанец поинтересовался, как пользоваться санузлом, но текущая из кранов вода, электрическое освещение и дезинфицирующий пар на мага впечатления не произвели. Зато гость с большим интересом рассматривал пластик, из которого была сделана мебель, покрытие стен и белье на кровати. Пощупав, погладив все, он однако не попросил образцов.
   На вид каюта представляла собой стандартное помещение для высшего офицера космофлота. Но большинство ниш с техническим оборудованием были специально заблокированы. К иерарху отнеслись как к ребенку, который может повредить себе, балуясь. В принципе, это было не так далеко от истины, учитывая, что аборигены не применяли электричество в быту, а кое-какая техника питалась высоким напряжением. Оставили только проектор, который сейчас работал "вхолостую", показывая на стене звезды и местное солнце.
   - Что это за картина?- спросил гость.
   - Космос за бортом корабля,- ответил Кей.
   - Что это значит?
   Судя по всему, амулет-переводчик на этот раз не справился, в визанском языке не было ничего похожего на слово "космос". Кей попытался объяснить подробнее. Чиан Чен воспринял объяснения весьма скептически. Из-за плотной атмосферы, которая окружает планету, визанцы никогда не видели не только далеких звезд, но даже местного солнца. Для них одна сторона неба была чуть-чуть светлее другой - вот и все.
   - Вы не можете представить себе, что есть другие планеты?
   - Чисто теоретически - могу,- ответил Чен.- Мы знаем, что подземный мир ограничен поверхностью планеты. Но мы полагали, что изумрудный туман бесконечен. Я представлял себе, что ваша планета плавает в том же тумане.
   Под изумрудным туманом Чен подразумевал толстую атмосферу планеты. Кей показал ему изображение Виза, который отсюда выглядел пушистой сферой из ярко-зеленой замши.
   - Когда мы впервые увидели ее, то назвали "Зеленой Жемчужиной".
   Кей вызвал в проектор изображения жемчуга, янтаря и изумрудов, пояснив, что это (из перечисленного на Визе встречались только изумруды, поэтому Чен употребил именно такое сравнение).
   - Действительно, похоже.
   - А потом мы узнали, что на вашем языке планета зовется "Виз". Это слово что-нибудь обозначает?
   - "Скорлупа". Один древний диалект. Наши предки думали, что планета имеет форму яйца, что мы живем на его поверхности, а яйцо плавает в бесконечном изумрудном тумане.
   Психолог заметил: буквально минуту назад этот визанец сам говорил о бесконечном зеленом тумане, а сейчас уже рассматривает это как древний предрассудок. Что это - оговорка или гибкость мышления?
   - Забавно. А наши предки думали, что наша планета - диск. Хотя встречались и другие варианты.
   - А насколько реальна эта картина?
   - Она реальна.
   - Нет, это всего лишь свет на стене, эдак вы можете нарисовать что угодно,- для иллюстрации своих слов иерарх показал на изображения кусочков янтаря.- Могу ли я увидеть ее своими глазами?
   Кей объяснил, что для этого придется выходить в открытый космос. Инопланетянин возжелал сделать это немедленно. Кей стал отговаривать, напирая на то, что даже для современных скафандров, напичканных электроникой, необходима хотя бы минимальная подготовка. Маг настаивал, глядя странно голодным взглядом на экран. Кей вынужден был связаться с генералом.
   - Нет, нет и нет! Никаких выходов в открытый космос!- возопил тот.- А вдруг с ним что-нибудь случиться?! Вы представляете, какой последует скандал?! Наша миссия будет сорвана! Вы психолог или нет?! Найдите тактичный способ ему вежливо отказать! Что за некомпетентность?! Не прошло и часа, а у вас уже проблемы!
   Генерал прервал связь. Обернувшись к Чену, землянин заметил на его лице насмешливое выражение, которое было поспешно стерто. "Он все слышал?"- спросил себя Кей.- "Но как?"
   Земные технологии предоставляли множество вариантов звуковой связи, из них Кей предпочитал использовать прямое раздражение звукового нерва при помощи инфоцитов, но сейчас звук шел через крошечные бусинки-наушники приклеенные специальной смолой в ушном проходе. Наушники контактировали с барабанной перепонкой, работали, поглощая тепло человеческого тела, и были настолько малы, что никто, кроме самого Кея, не мог слышать ответ начальства. Тем не менее...
   - Вы слышали?
   - Что?- маг принял невинный вид.
   "Придуривается"- решил Кей.
   - То, что мне ответили.
   - О! Об этом можно было догадаться по вашему выражению лица.
   "Точно врет"- решил Кей.- "В момент разговора я повернулся к нему спиной".
   - Вы что-то говорили о паритете интересов,- напомнил Кей.- Если мы начнем наше знакомство с мелкого притворства... вас устроит мое притворство в качестве паритета?
   На этот раз Чен ухмыльнулся открыто.
   - Нас сейчас слышат и видят ваши коллеги?
   - Не интересовался. Возможно.
   - Почему-то я в этом уверен. Допускаю, вас не извещают об этом явно, что дает вам возможность изображать неведение. В таком случае что надо для паритета? Наша сторона тоже увидит и услышит чуть больше, чем показывает. Вы делаете вид - и я делаю вид.
   "В данном случае генерал прав: скользкий тип",- подумал Кей.- "Однако логичный, не придерешься". Что ж, из этого тоже можно извлечь пользу. С логичными типами удобно вести игру честную, но необязательно открытую. Что-то вроде шахмат, где нужен точный расчет, внимание, а строгие правила не допускают жульничества.
   Но есть одно существенное отличие от шахмат: здесь обе стороны могут сорвать большой куш, если играют хорошо. И наоборот: если хотя бы у одного из партнеров с логикой плохо, игра может сорваться, не принеся выгоды ни одной из сторон. "Что ж... попробуем скрестить логические шпаги",- решил Кей.
   - Принцип паритета предполагает правило поэтапного получения партнерами похожих преимуществ порциями? - спросил Кей.
   А потом подумал: "сколько же слов на букву "п" я только что произнес?"
   - Годная формулировка,- признал инопланетянин.
   - Но преимущества нельзя мерить в отрыве от того, кто их получает.
   - То есть?
   - Вас гораздо больше, чем нас. За счет численности одна и та же информация может дать больше или меньше преимуществ.
   - Например?
   - Предположим две группы людей узнают, где лежит ценная вещь. Но одна группа гораздо многочисленнее, и она имеет больше шансов присвоить вещь силой и потом отстоять ее.
   Маг кивнул:
   - Это доказывает, что преимущества нельзя мерить в отрыве от получателя... иногда, как в приведенном примере. Но это не доказывает, что так всегда. В наших переговорах может быть не так.
   "Противник попался дотошный"- подумал Кей.- "Будет трудно и занудно".
   - Зачем же вы тогда спрашивали у меня пример?
   - Не для доказательства, а чтобы лучше понять вашу идею. Идея понятна. Теперь нужно доказательство - либо общее, либо для нашего случая.
   "Желание понять - это обнадеживает"- мысленно подбодрил себя землянин.
   - На текущем этапе речь идет об обмене информацией, в основном, о представителях двух рас.
   - Да. Но я не вижу наших преимуществ. Зато вижу ваши. Вы можете узнать о миллионах наших людей, мы - только о десятках ваших.
   - Информация о миллионах ваших однотипна. Познакомившись с несколькими вашими магами, мы узнали много нового для себя. Однако дополнительные знакомства добавят лишь несколько штрихов в общую картину, и, чем дальше, тем меньше. Так что знакомиться с миллионами нам ни к чему, достаточно получить информацию о нескольких примерах - желательно лучших и разнообразных. На нашем корабле собраны как раз лучшие и разнообразные, иначе нам было бы трудно выжить так далеко от дома.
   - Генерал Мейер вовсе не выглядит лучшим из дипломатов.
   "Черт, генерал услышит это на записи!"- мысленно выругался Кей.
   - Вы мало знакомы с ним, чтобы делать такие выводы. В будущем вы можете изменить свое мнение, обнаружив его дипломатическое мастерство.
   "Вот пусть теперь пытается оправдать высокую оценку".
   - Возможно замечу, если он не покажет.
   - Вы хотели сказать "если покажет"?
   - Я сказал то, что хотел. Это поговорка. "Замечу, если не покажешь". Показное мешает заметить истинное. Вот другая пословица с тем же смыслом: "пирожок в красивой обертке вызывает подозрения насчет качества начинки".
   "Интересно, что бы сказали земные работники рекламы о второй пословице?",- усмехнулся Кей про себя.- "Он что считает генерала показушником? А ведь за нахальство этого парня потом могут сорвать злость на мне! И с его стороны это может быть провокацией. Надо срочно менять тему".
   - Тем не менее доступность ваших миллионов не дает нам преимущества.
   - Допустим. Примем как вероятную гипотезу. У вас нет преимущества, но у нас тоже. Тогда есть смысл обмениваться информацией в равной степени, что и было предложено.
   - У вас все-таки есть преимущество.
   - Не доказано.
   - Полученную информацию вы можете распространить между миллионами, а мы - между десятками. Каждый из ваших сможет использовать информацию по отдельности. Суммарный эффект для вас будет больше.
   - А если процесс суммирования окажется асимптотическим, как с магами? Каждый дополнительный пользователь информации вносит все меньший вклад, и в пределе даже сумма бесконечного ряда ограничена?
   - Не доказано,- парировал землянин.
   Чен усмехнулся. Потом сказал:
   - Предлагаю другую идею. Предположим две группы узнают, где находится ценная вещь. В первой много людей, во второй - только один, но ему вдруг везет.
   - Хотите сказать, что, хотя нас мало, нам может просто повезти?
   - Именно.
   - Но вам тоже может случайно повезти. Таким образом на вашей стороне будет многочисленность и случайность, а на нашей - только случайность.
   - Нестрого. Но согласен.
   - Таким образом, я прав.
   - Пока нет. У меня есть еще идея.
   - Какая?
   - Предположим две группы людей узнают, где продается ценная вещь. Первая группа велика, но состоит из одних бедняков. Во второй - два богача. Вторая группа выигрывает.
   Это напомнило Кею университетские лекции по теории игр. Кей подумал, что у визанцев данная область может быть хорошо разработана. Математика - единственная наука, в которой местные далеко опередили землян (если, конечно, не считать магии). Но это не соревнование, это логический поединок и, похоже,- честный. Так что сдаваться пока рано!
   - Под "богатством" вы подразумеваете цветные металлы?- уточнил Кей.
   - Не обязательно. Ваше рассуждение подразумевает одно неявное допущение. Вы считаете, что эффективность людей и визанцев одинакова. Допустим, визанец получил информацию. Допустим, землянин тоже получил информацию. Но визанец извлек из нее мало выгоды, а землянин больше. Не имеет смысла считать число получивших информацию, когда не известен эффект от одного.
   - А какие основания считать, что мы лучше распоряжаемся информацией?
   - Никаких. Мы ничего не знаем о ваших методах.
   Кей вынужден был признать, что это серьезный аргумент. На корабле есть компьютеры, а у аборигенов никакой электронной техники не обнаружено. С другой стороны, специалисты говорят о том, что визанская математика жутко сложна и используется она, в основном, в магии. Но ведь каким-то образом маги производят необходимые вычисления? Значит, можно предположить, что у них есть что-то такое, что заменяет компьютеры. Может быть какая-то особая магия или приемы для ускорения расчетов?
   Тут Кей заметил, что оппонент допустил легкую подмену понятий, и поспешил ее подчеркнуть:
   - Использование информации не обязательно подразумевает какие-то хитрые манипуляции с ней. Когда речь идет о столкновении групп, то задача обдумывания ложиться в основном на лидеров, а исполнители больше действуют, чем размышляют. Для исполнителей может быть достаточно небольшого количества тщательно подобранной информации.
   - И что из этого следует?
   - Что число исполнителей очень важно.
   Чен задумался.
   - Что, больше нет "идей"?- не удержался от ехидного вопроса Кей.
   - Ну допустим вы правы,- признал маг.- Тогда мы должны предоставить вам некоторые преимущества. Например, дать вам столько же свободы, сколько у обычных горожан. С вашей стороны могло бы работать несколько исследователей (надеюсь, разницу между исследователем и шпионом не надо пояснять?) А мы бы ограничились только одним послом.
   - Вы собираетесь и дальше работать в этой роли?
   - Да, а что?
   - А как же дела города?
   - Цитадель считает, что контакт с вами - дело города, притом, первоочередное.
   - Значит, договорились?
   - Тут есть одно "но". Я сказал "допустим вы правы". Допустим. Но, возможно, и нет. Число исполнителей важно, если исполнители равноценны. Но мы мало знаем о вашей расе. Икен сказал, что среди вас нет магов, но ведь это вы нашли нас, а не мы вас. Значит, все не так просто. Опять все упирается в нехватку информации.
   - И каков вывод?
   - Достигнута предварительная договоренность. Но не окончательное решение. Мне требуется время для обдумывания и наблюдения. Если все так, как вы говорите, то в дальнейшем мы пересмотрим договоренности в вашу пользу.
  
  ...
  
   Прилет иерарха по времени пришелся на глубокую ночь в Столице. Потому вскоре он завалился спать, взяв с Кея обещание назавтра устроить экскурсию.
   Кей вернулся в свою каюту, собираясь просмотреть запись. Его занятие прервал вызов генерала:
   - Льюис, что за бред вы там несли?
   - Вы о чем?
   - Что-то про количество информации, симптоматический процесс...
   - Асимптотический,- машинально поправил Кей.
   - Вот я и говорю: что за бред?
   - Ну... информационная логика с элементами теории вероятности.
   - Логика? А я думал, софистика!
   - Нет, софистика - это имитация логики. Вы мне приказали применить "психологический способ" - вот я и применил. Информационно-логический анализ - одна из основ современной психологии. Вы должны быть довольны, ведь получен практический результат - возможно, с их стороны будут кое-какие уступки.
   - Да, результат. Но я не должен быть доволен, я должен понимать, что происходит!- и генерал прервал связь, оставив последнее слово за собой.
   Флегматичный Люьис забыл об этом через минуту, занявшись другим делом. Его наручный компьютер как раз закончил анализ записи разговора. Пора было посмотреть, что там нашлось.
   Кей повернул руку так, чтобы излучатели компьютера, которые находились с внутренней стороны запястья, смотрели ему в лицо. Два слабых лазерных луча "нашарили" зрачки.
   У Кея рано стало садиться зрение, и он сделал операцию, заменив роговицы и хрусталики глаз специальными имплантами, которые обычно оставались прозрачными, как стекло, но при необходимости могли фильтровать слишком яркой свет вплоть до того, что позволяли спокойно смотреть на солнце. Эти же импланты отклоняли луч компьютерного лазера, заставляя его скользить по сетчатке таким образом, чтобы создавать иллюзию "дополненной реальности".
   Импланты в глазах и бусинки наушников были не единственными чужеродными объектами в теле психолога. Еще он (как и остальные) получил в свое время инъекцию инфоцитов. Эти микроскопические электронно-биологические "детали" образовывали внутри человеческого тела сеть, параллельную периферийной нервной системе, маломощный приемник и передатчик. В результате можно было получать изображение и звук прямо на зрительный и слуховой нерв или передавать другим то, что видишь и слышишь. Это было даже удобнее, чем светить "лазером в глаз", так как обе руки оставались свободными, но инфоцитные технологии были еще очень новыми и иногда слегка барахлили.
   Вообще космонавты не полагались на какой-то один тип аппаратуры: капитан Брэкет использовал громоздкие прозрачные трехмерные проекторы, более компактные голографические устройства создавали изображение в облаке электролюминисцентного газа, а кто-то пользовался еще более древними, но зато идеально отлаженными приборами: очками и шлемами. Помимо них, повсюду можно было увидеть несметное количество легких и дешевых устройств, создающих плоские изображения: пленочные экраны и экранчики, а также лазерные светильники, способные спроецировать картинку на любую ровную светлую поверхность. Лазеры наручных компьютеров тоже могли работать в таком режиме, но через импланты в зрачках изображение передовалось гораздо качественнее, с иллюзией трехмерности, и аккумуляторы "сажались" намного меньше.
   Сейчас Кей по-прежнему видел свою каюту, но на ее фоне возникло дополнительное изображение - запись. Казалось, будто визанский посол стоит прямо перед ним и говорит. Рядом с головой инопланетянина мелькали строчки текста - это компьютер распознавал и переводил слова визанского языка.
   Замедлив скорость записи, психолог включил анализатор мимики. Компьютер рассчитал усредненную форму лица иерарха, после чего стал отмечать и выделять малейшие смещения кожи, незаметные невооруженному глазу. Все эти смещения были многократно преувеличены и немного продлены. В результате легкое движение уголка рта превращалось в широкую (хотя и кривую) улыбку, дрогнувшие брови - в высоко поднятые от удивления, а едва шевельнувшийся уголок ноздри превращался в презрительную гримасу. Все эмоции, которые посол не собирался показывать, теперь были видны как на ладони.
   Расширение и сужение зрачков также отслеживалось. Даже малейшее покраснение кожи или блеск от легкого выделения пота не ускользнули от анализатора. Съемка велась в обычном свете и в инфракрасном - то есть в тепловом диапазоне, в котором прилив или отлив крови заметны еще лучше. В таких записях автоматически собирались и совмещались данные с сети камер, которыми был напичкан корабль (особенно, каюта иерарха) и то, что видел сам Кей (это попало на инфоциты, а те передали в компьютер).
   Потом пришел черед для звукового анализа. Дилетанты полагают, что главное - говорить ровно и монотонно, и тогда никто ни о чем не догадается. Но дело было вовсе не в интонациях, их Кей мог уловить на слух и сам. Психолога интересовали две другие характеристики.
   Во-первых, средняя громкость на длительных промежутках времени. В некоторых случаях Чен говорил чуть тише, в других - чуть громче - изменение, неуловимое в процессе разговора, но компьютер все отслеживал. Вот здесь в голосе посла как будто прибавилось силы, а вот здесь он почему-то слегка расслабился. Для специалиста это интересные сигналы.
   Во-вторых - тембр. Одни и те же слова, одни и те же слоги звучали чуть-чуть по-разному. Когда человек немного зажимается, внешне это незаметно, но чуть более напряженная грудная клетка, живот и горло влияют на звуки. Основная трудность заключалась в том, что мимика, дыхание и ходьба вносили очень большие помехи, которые требовалось отфильтровать и учесть. Здесь человеческое ухо оказывалось совершенно бессильным, и только электроника распознавала едва заметные колебания тембра, которые могли быть связаны со скрытыми эмоциями или переживаниями Чена.
   К этому компьютер добавил схему микродвижений и нарисовал контурами поверх тела посла все предполагаемые напряжения мышц: вот здесь гость чуть-чуть затаил дыхание, вот здесь напрягся, а вот тут у него почему-то дрогнула левая рука.
   А еще можно использовать замедленную съемку. Особенно интересно было сопоставлять жесты и слова. Тренированный глаз мог отслеживать это в процессе разговора, но на повторе обнаруживались пропущенные детали. Вот здесь естественный жест внезапно был остановлен, не завершившись. Ну-ка, а что он говорил в этот момент...?
   Психолог засиделся допоздна, дотошно анализируя разговор с визанским послом. Начало знакомства - самый критический момент. Следовало узнать о госте как можно больше, подобрать к нему правильный ключик. Неверное первое впечатление может испортить отношения надолго или навсегда.
   Кей жалел, что не может снять динамическую энцефалограмму собеседника. В наручном компьютере был модуль-детектор слабых электромагнитных полей для быстрого обследования членов команды, но для съема данных на расстоянии устройство было недостаточно чувствительным.
   Впрочем, картина и так складывалась более-менее ясная. Характеристика, данная старым магистром Икеном, оказалась на удивление точной, хотя и недостаточно полной. Помимо сказанного Икеном, психолог сделал множество собственных заключений касательно иерарха Чена и его отношения к затронутым в разговорах темам. Выводы Кея не противоречили характеристике магистра, но дополняли ее полезными деталями.
   Кажется, Совет Цитадели выбрал подходящего человека. Неизвестно, сколько лет послу на самом деле, но многое говорило о гибкости мышления, о способности переступать через стереотипы и традиции, и даже игнорировать их. Но в то же время заметен сильный скептицизм, недоверчивость. Это значит, что тактика "пускания пыли в глаза", лесть и подкуп могли привести к результатам, прямо противоположным желаемым. Недаром инопланетянин без восторга отзывался о генерале - видимо что-то почувствовал. Люьис был вполне солидарен с Ченом, полагая генерала хвастуном и показушником - не совсем корректные ярлыки с точки зрения профессионального кодекса "пси", но кто беспристрастен на сто процентов?
   Чем дальше, тем больше Кей убеждался, что выход с гостем в открытый космос неизбежен. Маг слишком любопытен, хотя старательно маскировал эту свою слабость (или силу - смотря с какой стороны посмотреть). Один выход наружу мог бы "стоить" для него гораздо больше, чем огромная сумма денег. Лучший способ подкупить такого посла - удовлетворить его интерес. Вот только черта лысого генерал согласится!
  
  ...
  
   Среди ночи Кея разбудил сигнал вызова.
   С трудом разлепив глаза, он мысленно проклял генерала. Но это оказался вовсе не Мейер, а его адьютант.
   - Что случилось, Дженнинг? Что-то с гостем?
   - Сейчас уже все в порядке, снова дрыхнет. А вот запись пятиминутной давности.
   Кей разрешил своему компьютеру воспроизведение изображения, полученного с компьютера Дженнинга. На этот раз вся комната вокруг исчезла, вместо нее перед глазами возникла обстановка каюты посла.
   Иерарх лежал с закрытыми глазами. Вдруг он шевельнулся, заворочался, потом перевернулся на спину и зевнул. Над лицом спящего мага образовалась маленькая сфера, как будто из хрусталя. Мгновением позже она упала ему прямо в рот! Маг проглотил воду, снова повернулся на бок и довольно засопел.
   "И этот отчетов не читает",- с грустью констатировал Кей.
   Он очень не любил, когда его сон нарушали по пустякам.
   - Дженнинг, посол захотел пить, но поленился вставать и идти к крану. Возможно, он даже не до конца проснулся и напоил себя сам, будучи в полудреме. Это заклинание называется "плеск", оно есть в видеозаписях экспедиции. Не стоило меня будить.
   - Эээ... извините сэр, я догадывался, что это "плеск", он упоминался в отчетах. Но дело не в этом.
   - А в чем?
   - Выходит, в космосе тоже есть зю-энергия?
   А ведь точно! Кей Льюис мысленно дал сто очков в пользу сообразительности охранника. И ведь на вид не скажешь - классическая гора мяса с простоватым лицом без тени интеллекта. Маска простачка?
   Вопрос важный. Откуда черпал энергию Чиан Чен для своего заклинания - из запасов, сделанных еще на Визе, или он может пополнять их и здесь? Как долго визанский маг сможет колдовать в космосе? А на Земле? Первоначально рассматривалась гипотеза, что энергия махудов - уникальная особенность Виза, но что, если нет?
  
  ...
  
   Наступило утро - условное утро, конечно. Распорядок дня на кораблях синхронизировали со временем суток в Столице - так было удобнее, поскольку наблюдения велись в основном за этим районом.
   Вместо утренней зарядки Кей получил очередную головомойку от генерала. Тот просмотрел запись и обратил внимание на тот момент, когда Кей заподозрил наличие феноменального слуха у посла. Дескать, почему Кей не предупредил об этих "суперспособностях"? А что, если бы по рации было сказано что-то секретное? Что за безответственность, что за непрофессионализм, да как вы получили ученые степени... и так далее в том же духе.
   Теоретически вся эта нотация должна была унизить подчиненного. Практически это могло подействовать. Но Кей Льюис был одним из лучших американских психологов-практиков. А еще он побывал внизу, увидел своими глазами войну, разорванные и сожженные трупы, испытал клиническую смерть, потерял обе руки и отрастил их вновь. После всего этого генеральские нотации не могли испортить настроение - слишком слабое средство воздействия. Впрочем, Кей сделал вид, что огорчен и пристыжен - чтобы генерал заткнулся побыстрее, получив свое "доминантное удовлетворение".
  
  ...
  
   Чиан Чен сидел в своей каюте, ожидая гида. На столике перед ним стоял нетронутый завтрак. Вместо предложенной земной пищи посол держал в руках стакан, наполненный жидкостью, подозрительно напоминавшую цветом мочу.
   - Что вы пьете?- спросил Кей, войдя в каюту.- Не помню такого напитка в корабельном меню...
   - Это? Всего лишь утренний эликсир. Хотите попробовать?- предложил Чен.
   - А что в нем?
   - Ну не моча же!- ухмыльнулся визанец и покосился на Кея.
   Тот промолчал.
   - Хотя...- визанец посмотрел стакан на просвет,- Если судить только по цвету, можно и так подумать. Что, угадал? Не отнекивайтесь, у вас все на лице написано.
   "Угу. Как же"- не поверил Кей,- "Небось, просто догадался".
   - А вот сейчас у вас на лице написан скептицизм,- добавил иерарх.
   "Угу. Как же",- ответил ему мысленно Кей, но уже с некоторой долей сомнения.
   Визанец сделал несколько глотков и отставил стакан. В нем еще оставалось около половины.
   - А то, что вам принесли, не подошло? Уверен, наша еда не хуже вашей. По крайней мере анализ той пищи, что мы все вместе ели в экспедиции, не показал никакой значимой специфики...
   Маг ничего не сказал, только загадочно улыбнулся, отхлебнув из стакана.
   - Ну что, не хотите попробовать?- иерарх продолжал поддразнивать Кея.- Неужели вам не любопытно? Посмотреть на эффект... Обычный горожанин отдал бы кругленькую сумму за то, чтобы попробовать утренний эликсир иерарха воды.
   Кей подумал, что этот парень меряет по себе. Решил, что землянин тоже очень любопытен и не устоит перед искушением.
   - У нас не принято пить из чужих стаканов, даже если это стакан третьего или четвертого лица в иерархии государства. Визанец махнул рукой и рассмеялся.
   - Вообще-то шестого. По итогам сезона факультет воды оказался наименее успешным среди остальных. Но меня это устраивает. Когда никто не стремится тебя переплюнуть - из этого можно извлечь свои преимущества.
   Тем временем перед иерархом появился второй стакан. Вновь, как ночью из ниоткуда возник хрустальный шар и с тихим плеском упал в сосуд, наполнив стакан на две трети. Иерарх протянул руку, и около кончиков пальцев появились три тонкие струйки - желтая, голубая и... не имеющая определенного цвета, как будто состоявшая из серых искр. Через пару секунд стакан был полон до краев. Жидкость помутнела, разноцветные слои в ней постепенно перемешивались. Чен взял стакан в руку, и снадобье мгновенно просветлело, затем стало прозрачным и приобрело тот самый подозрительный цвет.
   - Ваша традиция понятна,- сказал он.- Очевидно, она связана с гигиеной. Зато были бы уверены, что не отравлено.
   Психологу показалось, что он только что уловил какие-то странные интонации в голосе иерарха и сделал себе мысленную заметку пересмотреть позже в записи этот момент.
   Тем временем Чен допил свою порцию и пододвинул стакан Кею.
   - Ну что, попробуете, или сразу пойдем на обещанную экскурсию?
   Очевидно, что Чену не было никакого смысла травить землянина. А если это какой-то наркотик, то предполагаемые наблюдатели наверняка отметят изменения в поведении. "Что ж... дадим генералу новый повод для упреков и разговоров о безответственности" - сказал Кей сам себе.
   Опасаясь, что снадобье будет противным, Кей выпил его несколькими поспешными глотками. Но на вкус оказалось не так уж плохо, похоже на лимонад без газировки.
   Голова сразу закружилась, как будто он выхлебал бутылку виски. Кей покачнулся, но устоял на ногах. Глаза слезились, уши закладывало, а кожа нестерпимо зудела.
   - Эликсиры надо пить маленькими глотками. Хотя бы первую половину,- услышал Кей шепот инопланетянина.
   - И что теперь делать?- спросил Кей.
   И схватился за голову. Собственный голос прозвучал как гром.
   - Ничего страшного. Скоро само пройдет,- успокоил иерарх.
   Действительно, резь в глазах стала утихать, остальные неприятные симптомы тоже сходили на нет. Кей прислушался к своим ощущениям. Казалось, что в мире прибавилось красок, оттенки стали сочнее, а все тени побледнели. Откуда-то доносилось размеренное шипение механизма. Но здесь не должно быть ничего подобного! Кей затаил дыхание, оборачиваясь в направлении звука, но шипение вдруг прекратилось. Стоило ему вдохнуть, как звук повторился. Так это что... его собственное дыхание? Похоже, так оно и есть - значит и слух резко обострился. Кей услышал и дыхание гостя. Запахов, кажется, тоже стало больше, но с непривычки Кей не мог распознать, что есть что. Поднос с едой источал резкое, кисловатое амбре - обычная пища теперь откровенно воняла, а на вкус, наверное, показалась бы пересоленой или приторной. Понятно, почему гость не захотел завтракать.
   А еще понятно, как посол услышал микронаушник в ухе Кея - зелье обострения чувств. Один из участников экспедиции - Алексей Игнатов - уже пробовал нечто подобное внизу у знахарки Джуны. Другие земляне, включая Кея, благодаря технологии "живых записей", смогли почувствовать то же, что чувствовал тогда Алексей. Сейчас ощущения оказались несколько иными: зелье Джуны усиливало в первую очередь обоняние, а это - слух. Кей вспомнил, что в тот раз потребовалось второе зелье, чтобы снять вредные побочные эффекты.
   - А противоядие?
   - Это не яд,- посол немного обиделся.- А нормализатора мое зелье не требует.
   Значит, более продвинутый вариант того же снадобья. Оно и понятно - все-таки иерарх факультета в звании магистра, а Джуна - только мастер. Потом Кей заметил еще одно отличие: слух уже адаптировался, и теперь они говорили обычным голосом, не сдерживаясь. Очень тихие звуки усиливались многократно, но громкие оставались на прежнем уровне. Как эффект звукового компрессора - удобно.
   Они вышли из каюты и отправились на обещанную экскурсию. Генерал еще утром вручил Кею cписок дозволенных для показа мест. Льюис осторожно намекнул послу, что не все, что он захочет увидеть, ему послушно покажут. Тот ответил с сарказмом: покажите хоть что-нибудь...
   Сначала землянин просто водил гостя по коридорам, объясняя общий план корабля и как здесь ориентироваться. В одном переходе навстречу прожужжала цепочка мелких роботов-уборщиков, смахивающих на шустрых черепах. Иерарх проводил их взглядом.
   - Големы?
   Кей задумался и пожал плечами. В экспедиции их сопровождал один мрачный тип по имени Камо, его называли мастером големов, но ни одного голема земляне так и не увидели.
  
  --
   Магия в космосе
  --
  
  За добро платят благодарностью,
  За зло платят возмездием,
  А тем, кто не платит, платят презрением.
  (визанская пословица)
  
   "Колонисты" - огромные корабли, так что неспешный осмотр занял целый день, и даже после этого осталась небольшая экскурсия на завтра - в зону слабой гравитации.
   Иерарх Чен больше интересовался людьми, чем техникой. Он засыпал Кея десятками вопросов - о Земле, о традициях, нравах, моральных принципах и тому подобном. Кей даже немного позавидовал гостю потому, что сам, будучи в той экспедиции, слишком увлекся темой магии и не догадался распросить о многих простых, но важных вещах. Завтра или послезавтра предполагалось лично познакомить высокого гостя с некоторыми другими членами экипажа - иначе, несмотря на определенную тактичность, любопытный иерарх может не удержаться и сделает это сам.
   Экскурсия прошла спокойно, без эксцессов. В середине дня психолог собирался сделать перерыв и пообедать, предполагая, что посол поест в своей каюте. Однако Чиан Чен изъявил желание разделить трапезу со всеми и заказал себе то же самое, что и его гид.
  
  ...
  
   "На сон грядущий" Кея вызвал генерал. На этот раз - для личной беседы в генеральской каюте. Пришлось топать по тихим ночным коридорам и переходить через шлюз в соседний корабль.
   Кей постучал, вошел.
   И сразу началось:
   - Да как вы могли...
   Заиграла шарманка, чья мелодия становилась уже привычной. Как нетрудно было догадаться, речь шла об "утреннем эликсире" иерарха. Кей некоторое время помалкивал, ожидая, пока начальство растратит свой запал. Однако Кей видел, что на этот раз одним лишь чтением морали дело может не ограничиться. Генерал старательно нагнетал атмосферу, намекая на возможную расплату. Похоже, он заготовил какое-то дисциплинарное взыскание в качестве финала своей речи.
   Формально Кей был гражданским и беспрекословное подчинение требовалось от него только во время боевой тревоги. Фактически его невозможно было уволить: в межзвездное пространство что ли? Но у генерала, естественно, нашлись бы способы "насолить".
   Льюис решил сыграть на опережение и встрял в тот момент, когда генерал Мейер делал вдох для очередной тирады.
   - Если бы меня предупредили о том, что послу попытаются что-то подсыпать, то мы могли бы обсудить возможные сценарии заранее.
   У генерала отвисла челюсть.
   - Однако меня не поставили в известность,- продолжал Кей.- Было довольно рискованно подмешивать посторонние вещества в пищу иерарха Чена. Во-первых, в любой еде много жидкости, а маги воды специализируются именно на работе с жидкостями. Во-вторых, это все равно, что подсунуть отраву собаке - она почует. У посла обоняние усилено эликсиром. В-третьих, я рад, что мне не было поручено нести поднос с таким, с позволения сказать, "угощением" - благодаря этому я сохранил доверие посла и смог спасти положение, хотя пришлось рисковать своей жизнью... ради дела. Кей умолчал, что был почти на сто процентов уверен, что его жизни ничто не грозит - максимум какая-нибудь мелкая пакость.
   Это была всего лишь догадка. В голове Кея сложилось несколько простых фактов. Эликсир сделал вкусовые рецепторы слишком чувствительными: даже после полудня, когда воздействие снадобья уже ослабло, еда казалась слишком острой, но иерарх разделил трапезу со своим сопровождающим. В то же время он отказался от завтрака еще до того, как выпил эликсир, и позже не захотел обедать в своей каюте.
   Генерал произнес единственное слово:
   - Убирайтесь.
   И демонстративно развернул кресло. Никаких объяснений, извинений, указаний - ничего.
   Практически - признание.
   Интересно, что он пытался подсыпать послу? Какой-нибудь транквилизатор? Или "сыворотку правды"?
   Возможно, генерал - умный и коварный политик, но совсем никудышный специалист по этим чертовым магам... и ошибок своих не признает.
  
  ...
  
   Утро следующего дня было похоже на утро предыдущего. Иерарх встретил Кея, сидя за столом и допивая свой стакан. На этот раз завтрак был съеден. Рядом стоял еще один стакан со знакомой желтой жидкостью. Чен пододвинул его землянину.
   - Интересно, почему вы меня угощаете?- спросил Кей, принимая предложенное пойло.
   На этот раз он отхлебывал жидкость осторожно и понемногу. Ощущения обострялись постепенно - без каких-либо неприятных эффектов.
   - Не люблю оставаться в долгу.
   Кей внутренне похолодел. Если генерал подмешал послу что-то нехорошее, тогда какой может оказаться "отдача долга"!?
   - В каком смысле?
   - Вы же угощали меня в столовой,- ответил Чен, сверля землянина взглядом.
   - Ах, вот оно что,- невинно отозвался Кей и сменил тему.- Сегодня, если вы не против, запланировано посещение зоны низкой гравитации. Так сказать, наглядная демонстрация физических эффектов в космосе.
   - Лучше бы увидеть все воочию.
   Сутки посол помалкивал на тему выхода в открытый космос, и вот снова...
   - Мое начальство не в восторге от этой идеи: никто не хочет рисковать жизнью важного гостя.
   - Я сам хочу рискнуть ею.
   - Но если с вами что-нибудь случиться, как мы докажем, что не виноваты в вашей смерти?
   - Поклянетесь в присутствии Страшного Сна.
   Ах, да... Способность некоторых визанских магов чувствовать ложь многое меняет. Интересно, насколько дипломатический опыт генерала совместим с этим фактом? Ведь для дипломатов и политиков постоянное вранье - норма жизни.
   - Я доведу этот ваш аргумент до сведения начальства. А пока, наверное, есть смысл следовать намеченному плану. Если вам когда-нибудь разрешат выход в открытый космос, то перед этим все равно придется убедиться, что вы нормально переносите невесомость.
   Мысленно Кей взмолился, чтобы оказалось наоборот - тогда появился бы весомый довод, чтобы отказать гостю.
   Посол слушал объяснения землянина с насмешливой улыбочкой, выходя следом.
  
  ...
  
   По форме корабль серии "Колонист" напоминал старинную гранату с ручкой: одна часть - длинная и относительно тонкая труба, а на нее надета вторая - короткая и толстая. Внутренней трубой был двигательный отсек, в передней части он имел диаметр порядка 10 метров, а внешней - главный отсек диаметром около 80 метров. Между отсеками оставалось еще 10 метров почти пустого пространства, где были только соединительные колонны, кое-какие датчики и несколько переходов.
   Более длинный двигательный отсек выступал сзади в виде "хвоста", который к концу утолщался. Помимо двигателя там располагались реактор и топливо - все самое важное, но и самое опасное.
   Главный отсек был сдвинут вперед. В его переднем торце располагались шлюзы и узлы стыковки с другим "Колонистом", а в заднем торце - ангары для шаттлов.
   Основной отсек строился по "слоистой" схеме. Каждый слой имел трехметровую толщину, из которой примерно два метра оставалось людям, а один метр занимали межэтажные перекрытия, заполненные силовым каркасом и оборудованием.
   Самый внешний (первый) этаж отвечал за противометеоритную и радиационную защиту, там располагались антенны и приемники разнообразных детекторов и спасательные капсулы. Люди туда почти не заходили. Второй этаж являлся резервным, использовался для тренировок в условиях слегка повышенной гравитации и для хранения любой полезной ерунды, которую было не так жаль потерять в случае возможной аварии. На третьем, четвертом и пятом этажах обитали люди. Здесь располагались спальни, рабочие помещения, столовые. На шестом этаже находились сады с гидропоникой, а седьмой и восьмой занимали склады. Кое-где этажи объединялись, если трехметровой высоты не хватало для громоздкого оборудования или техники (например, для шаттлов).
   Два "Колониста" были состыкованы нос к носу и вращались в одну сторону. Вращение создавало искусственную гравитацию, равную земной. Казалось, что "пол" находится в направлении внешней обшивки, а над "потолком" - двигатели.
   Но искусственная сила тяжести была близка к земной только в жилых этажах. В направлении к оси корабля центробежная сила ослабевала (благодаря чему грузы на складах казались легче), а в двигательном отсеке царила невесомость.
   Когда посла везли на корабль, то постарались обеспечить высокому гостю максимальный комфорт, не экономя на топливе: компьютер поддерживал в полете постоянную перегрузку на уровне тяготения планеты и пристыковался к узлу Колониста-12, расположенному на уровне жилой зоны. Нужно быть мастером пилотирования, чтобы влететь в ангар, который быстро смещается по дуге, но для вычислительной системы это было простой задачей.
   Таким образом, иерарху пока не пришлось испытать на себе ни больших перегрузок, ни невесомости.
   До этого момента. Сейчас предполагалось восполнить пробел в "образовании", отведя его в центральный отсек. Конечно, к двигателям и горючему чужака не собирались подпускать даже близко, но в носовые отсеки - пожалуйста.
   Два корабля по большому счету не отличались друг от друга, но генерал распорядился, чтобы экскурсия происходила на "двенадцатом", пообещав позднее присоединиться.
  
  ...
  
   Пройдя шлюз и "поднявшись" на восьмой этаж, Кей Льюис и Чиан Чен достигли небольшого зала. Здесь было совершенно пусто, и ровную белизну стен нарушал лишь большой круглый люк, похожий на дверь банковского сейфа. Поворот рукояти - и люк открылся, оказавшись не таким уж толстым.
   За ним начиналась цилиндрическая шахта, круто изгибавшаяся вверх. По стенам змеился спиральный стержень из нержавеющей стали. Он служил одновременно и лестницей, и поручнем. Они вошли внутрь, закрыв люк за собой. Кей посматривал на своего подопечного, но помалкивал. Здесь сила тяжести составляла уже половину земной, а в конце шахты она упадет до одной шестой.
   Психолог не стал предупреждать... ничего особенного послу не грозило, кроме легкого головокружения. Но если испугается, то даже лучше - может, забудет о своей идее выходить в открытый космос.
   - Нам туда, - сказал Кей, указывая вверх, но не двигаясь с места.
   Посол хмыкнул, и начал карабкаться по лестнице. Кей стоял внизу и наблюдал. Теоретически высокий гость мог оказаться совсем неуклюжим и сверзиться с этой "шведской стенки".
   В этот момент сбоку послышался слабый "пшик", и люк снова открылся. Вошел смуглолицый человек в точно таком же мундире, как у Кея, с греческой буквой "пси" на рукаве - разве что мундир был новенький, как с иголочки и тщательно выглажен. Кей вспомнил его лицо - видел на фотографии.
   - Начпсислужбы Колониста-12 Ману Пракаш,- представился человек.- Мне приказано вас подменить. Генерал Мейер хочет вас срочно видеть.
   - Хм. Коллега... а вас уже ввели в курс дела?
   - Так точно.
   "Так точно"? Военный психолог что ли? В личном файле этого не было. Кей не стал допытываться - невежливо да и невовремя. А посол уже вскарабкался до половины шахты. Кей крикнул ему, что вынужден на какое-то время отлучиться, и вышел.
   Закрыв люк за собой, он замер. Вернее, что-то заставило его остановиться. Какое-то нехорошее предчувствие. Немного постояв в нерешительности, психолог решил, что все дело в подсознательном нежелании встречаться с генералом. Мейер оказался человеком очень трудным в общении.
   Военных в космофлоте недолюбливали. Когда капитан Брэкет прочел сообщение, что с Земли присылают генерала, он поручил Кею рискованную роль "тролля": отвлекать внимание на себя, чтобы Мейер меньше докучал экипажу и не провоцировал лишних конфликтов. Оказалось, что генерала не нужно специально дразнить: кроме самой первой встречи, когда Кей оделся нарочито провокационно, психологу вообще ничего не пришлось делать, чтобы вызвать раздражение вояки - тот невзлюбил Льюиса с первого взгляда.
   В молодости Кей любил подобного рода схватки характеров, рассматривая это как своего рода тренировку. Но со временем выяснение отношений набило оскомину и перестало развлекать. Так что сейчас Кей действительно не хотел слушать брюзжание генерала и в очередной раз искать способ, как не взбесить его слишком сильно. Но придется идти.
  
  ...
  
   Генерал Мейер восседал величаво, но отгородился столом.
   - С сегодняшнего дня вы переходите в подчинение к мистеру Пракашу,- заявил генерал.- В дальнейшем он будет конвоировать посла, а на вас ляжет анализ записей.
   "Вообще-то послов не конвоируют, а сопровождают",- подумал Кей. А вслух спросил:
   - Мистер Пракаш имеет большой опыт обращения с визанцами?
   - У него было достаточно времени, чтобы ознакомиться с записями.
   Кею стало очевидно: теперь генерал и Пракаш будут косячить, а все шишки валить на Льюиса - не предупредил, не исполнил... Он задумался: а не нахамить ли? Не от злости, а расчетливо и дозированно? Лучше сразу разругаться и перетерпеть последствия, чем превратиться в постоянного козла отпущения и в сумме получить гораздо больше негатива на свою голову. Но уж больно интересный субъект этот посол Чен - жалко терять с ним контакт. Ладно, черт с ним, с генералом, пусть ворчит. Единственные люди на корабле, мнение которых имело значение для Кея - это Мария и капитан Брэкет. Но Мария все поймет сразу, а Брэкет сначала посмотрит записи и потом тоже поймет. Кей полагался в беспристрастность капитана больше, чем на свою собственную.
   - То есть вы это запланировали?- уточнил психолог.
   - Что "это"?- с видом непонимающего спросил генерал.
   - Поручить ему руководство операцией.
   - Вообще-то операцией руковожу я,- со значением возвестил генерал.- Советую вам это хорошенько запомнить, сделав выводы. А мистер Пракаш будет руководить работой с послом... и вами. И кстати... да, я это планировал.
   - Давно?
   - Как только увидел, что вы одеты не по уставу.
   В кои веки хладнокровие изменило Кею, он был крайне удивлен:
   - Не по уставу?! Я вообще-то гражданский...
   Кажется, легкомысленная футболка оказалась слишком сильным раздражителем. Вот так вот: не рассчитал.
   - Не в этом суть!- поморщился генерал.- Вы можете считать меня солдафоном, однако аккуратность говорит многое о человеке. О его ответственности, например. Уж вы-то, господин психолог, должны это понимать. А последующие события полностью подтвердили мое наблюдение - вы безответственны! А теперь идите работайте. Смените Дженнинга на посту наблюдения, ему давно пора отдохнуть.
   Генерал еще договаривал свою речь, когда Кей развернулся и бегом на максимальной скорости покинул начальственный кабинет.
   - Иногда я поражаюсь силе своего влияния на разгильдяев,- едва слышно пробормотал генерал Мейер ему вслед.
  
  ...
  
   Уверенный, что подчиненный отправился исполнять приказ, генерал занялся другими, несомненно важными делами. И не проследил. А зря. Его гордость была бы слегка уязвлена, если бы он воспользовался камерами наблюдения, и увидел, куда именно рванул, сломя голову, "разгильдяй".
   А Кей несся к тому самому люку, который закрывал вход в шахту. Разумеется, посол давно покинул это место, но землянина интересовал вовсе не инопланетный гость.
   До него, наконец, дошло, почему он тогда внезапно остановился. Изменение шумового фона. Когда они с послом входили в шахту, фон был один, а когда Кей выходил обратно, к прежним звукам добавился слабый свист на пределе слышимости. Разница небольшая, но подсознание заметило, а через какое-то время этот факт "поднялся" на уровень сознания.
   Та комната была совершенно пустой, в ней находился лишь герметичный люк. Свистеть там было решительно нечему... кроме воздуха, уходящего в вакуум!
   Сюда... Дверь, за ней - тот зал... Над притолокой горят три стандартных зеленых пиктограммы - значит давление, температура и радиация там в порядке. Кей толкнул дверь и осторожно заглянул, прислушиваясь. Да, определенно: где-то свистит. Походив вокруг, он приблизительно определил положение источника шума - вот здесь, на стене. Но там ничего нет, за стеной только космический вакуум.
   Кей приложил руку. Свист прекратился. Убрал - опять свистит. Ледяной холод вакуума не обжег ладонь, но стало очень холодно где-то в животе.
   Переключив наручный компьютер на стармеха "двенадцатого", он закричал:
   - Тревога! Тут утечка!
   - Ну що таке? Утечка? А по приборам давление в норме. И шо ты орешь?- ответила рация усталым тенором.- Тебя режут шо ли?
   - Тут... тут дырка в космос! Сейчас как рванет!
   - Тьфу... хуманитарии достали...- отозвалась рация.- Слышь, "псих", не психуй, щас приду...
   - А оно тут... не...?
   - Та не паникуй ты... Ну, свали в соседний отсек, если оробел, да болт в штанах скукожился...
   Прошла минута, две, три... а стармеха все не было. Наконец появился коренастый усатый субъект, несущий на плече устрашающего вида железяку.
   - Привет, хуманитариям!- сказал он, подавая руку.
   Кей к тому времени уже немного успокоился и даже успел найти и просмотреть по диагонали личное дело старшего механика соседнего корабля. Пожимая руку, Кей ответил ему в сходной панибратской манере:
   - Привет, Микола. Вообще-то психология - не совсем гуманитарная наука...
   - А заяц не совсем косой. Ну показывай, где тут твоя... хуманитарная катастрофа.
   Кей показал место. Стармех что-то измерил, потом стал отвинчивать панель и ворчать.
   - Ну подумаешь... маленький свищик...
   - Маленький? А если треснет, а потом как в гиперсамолете все вылетят в дыру?!
   - Я ж грю: хуманитарий! Насмотрелся фильмов, а в технике ничего не смыслишь... В самолете встречный поток... закон Бернулли... скорость взяли - давление вернули... да и то преувеличивают... киношники... тоже хуманитарии... рисуют страшные сказки для таких же хуманитариев...
   Микола ворчал себе под нос, снимая панель. Под ней обнаружилось какое-то переплетение проводов. Стармех, кажется, ничего не имел против зрителя, продолжая комментировать:
   - А у нас тут всего одна атмосфера. С толстой железякой ничего не сделается. Ну прошил микрометеорит ма-ахонькую дырочку. Оно и бздит помаленьку. Может, уже месяц, как бздит. Место такое... редко тут дырявится... потому редко проверяю...
   Стармех отодвинул жгут проводов, снял теплоизоляцию, добравшись до внутреннего слоя брони и одел специальные очки, рассматривая гладкий на вид металл.
   - Будь я проклят!- ахнул он.- Как ты услыхал? Тут дырка такая, шо комар хрен не просунет. Таких свищей на корабле знаешь, сколько могёт быть? Щас запаяем. И как ты услыхал...
   Кей помянул тихим "добрым" словом эликсир иерарха, который многократно усиливал слух.
   - То есть я зря тебя побеспокоил, да, Микола?
   - А хрен ли тут? Ну... не то, чтобы совсем зря... но что взять с хуманитария...
   - Наверное, сегодня не мой день,- сник Кей, и отправился подменять Дженнинга.
  
  ...
  
   Но стоило ему отойти буквально на несколько шагов, как по ушам ударили аккорды Voice of Earthquake, и напряженный голос возвестил:
   - Боевая тревога! Всем занять места по боевому расписанию! Сверить задачи по наручным компьютерам! Внимание: это не тренировка!
   Сзади подскочил стармех со своей железякой наперевес. Схватив Кея за рукав и увлекая за собой, он заорал:
   - Шо встал!? А ну бегом!
   Одновременно с этим в ушах прозвучал короткий приказ корабельного компьютера: "действовать на свое усмотрение". Для психолога не предусматривалось определенного "места по боевому расписанию". Можно увязаться за Миколой - вдруг ему потребуется моральная поддержка.
   "Боевая тревога!" Какой может быть бой? Неужто бунт на корабле? Ничего другого в голову не приходило.
   Они вошли в шахту. Щелкнул люк, и стармех рывками полез по стене. Кей не отставал. Наверху их ожидал еще один люк. За ним - лесенка с перилами, ведущая к металлической трубе, уходящей вдаль.
   Кей бывал здесь уже много раз.
   - Мне кажется, или корабль кренится?
   - Хуманитарий!- с досадой отозвался Микола,- Это не корабль, это мы спешим. Кориолис, понимаешь!
   "Хуманитарий" попытался припомнить, где же он слышал слово "кориолис", но не смог.
   Тем временем они добрались до оси корабля. Здесь была невесомость. Чувство равновесия на мгновение взбунтовалось, а потом организм смирился с тем, что потолка и пола больше нет, а есть только стены. Для передвижения здесь служили длинные обрезиненные поручни.
   Наконец, они добрались до рубки механиков, и только теперь стармех спохватился:
   - Слушай, а чо я тебя с собой потащил?! Твое место где?!
   - "На свое усмотрение".
   - А-а-а... ну тогда погляди, что там случилось... а я пока проверю, что положено проверить.
   В рубке еще никого не было, они добрались первыми. Микола шустро летал в невесомости, приближаясь то к одному агрегату, то к другому, проверяя, все ли в порядке с вверенным ему хозяйством. В этот момент корабельный искусственный разум плавно приглушил музыку.
   - Уф! Наконец-то. Это ваш "девятый" поднял шум, а наш дублирует. Какой олух поставил инфрахит заместо сигнала тревоги, а?!- ворчал Микола.
   Потом покосился на Кея и добавил:
   - И я даже догадываюсь, какой...
   - Но ведь бодрит, а?
   Действительно, это была идея Кея - поставить на каждый тип тревоги определенную мелодию. При метеоритно-пылевой опасности играли африканские барабаны, вход в червоточину сопровождался каким-то бравурным маршем, ну а любимая группа Кея "Voice of Earthquake", игравшая в стиле "инфрахит", удостоилась чести возвещать тревогу боевую. Кей и не думал, что эта мелодия когда-нибудь понадобится. Низкие мощные аккорды в быстром темпе возбуждали и настораживали.
   От капитанов никаких конкретных приказаний или пояснений пока не поступало. В такой ситуации старшему механику полагалось с особым рвением исполнять свои обязанности, бдеть за двигателями, реакторами и прочим. Но интересно же - что там стряслось?! Кей сначала подумал, что какую-нибудь заварушку устроил посол. Второй идеей было, что сбрендил кто-то из вояк - может, сам генерал, а может, кто-нибудь из его людей. Сейчас у него появилась минутка, чтобы сделать запрос компьютеру, и получить ответ...
   - Ничего себе! - воскликнул он.
   - Че там?
   - Кир-9 пишет, что в космосе что-то есть.
   Кей включил проектор, и в рубке появилось изображение: два "Колониста", состыкованные нос к носу, а в стороне - какая-то странная штуковина в виде восьмиконечной звезды. По сравнению с кораблями она была маленькой - не больше, чем шаттл. Штуковина висела неподвижно, но имела слишком правильную форму, чтобы сойти за астероид.
   - Кей, где тебя носит?- раздался в ухе сердитый голос капитана.
   - Я у стармеха, на "двенадцатом".
   - Какого хрена ты не с послом?
   - Генералу не понравился мой гардероб.
   - Что?! В жопу генерала, посол требует тебя!
   Кей вздохнул. Это начинало досаждать.
   - И чье пожелание я должен исполнять?
   Возникла короткая пауза, потом в уши ударил злобный рык:
   - Мать твою #...#, ты что #...# не врубаешься, что сейчас не время для твоих #...# шуточек, сраный флегматик!? Живо в посольство! Р-р-р-рысью!!
   Обычно капитан Брэкет смотрел сквозь пальцы даже на явные нарушения дисциплины и предпочитал уговаривать, умело играя то на чувстве долга, то на гордости, то призывая к рассудку. Зато в напряженной обстановке он заметно злился и переставал фильтровать выражения. На подчиненных это действовало отрезвляюще словно внезапный холодный душ. И сейчас капитанский мат оказался гораздо эффективнее постоянного и потому привычного генеральского хамства: обычно медлительный Кей резвым галопом поскакал в точности туда, куда было приказано. На четвертом этаже Кей даже поиспользовал какого-то шустрого робота в режиме скутера. Пока он добирался до места, к наушникам подключился Кир-9, описав ситуацию.
   Все оказалось плохо, даже страшно - не зря капитан так озверел.
   Неопознанный восьмиконечный корабль появился мгновенно из ниоткуда. По крайней мере компьютер не смог проследить его траекторию. Только что локаторы ничего не показывали, и вдруг раз - есть сигнал. Это напомнило визанские фокусы с амулетами невидимости.
   Сразу после этого "Колонист-12" был атакован. Несколько отсеков подверглись разгерметизации, выведен из строя двигатель. Есть жертвы. Удар был нанесен внезапно и незаметно: находясь в центральном отсеке "двенадцатого", Кей ничего не услышал и не почувствовал никаких толчков. Чужой корабль не посылал никаких снарядов, ракет или лучей, но больше винить было некого.
   Кир-9 говорил, что посол, кажется, что-то знает, но информацией готов делиться только с капитаном или Кеем, причем, лично.
   Ох уж этот инопланетянин... какие могут быть капризы в такой момент!? Кей готов был переадресовать визанцу слова капитана: "не время для #...# шуточек!"
   Посла он застал нервно шагающим по каюте. Голопроектор показывал ту же картинку: две гранаты с длинными ручками и маленькая восьмиконечная звезда. На столе по углам стояли какие-то цилиндры величиной с кулак, испещренные визанскими рунами. Раньше Кей этих предметов не видел.
   Внезапно стены комнаты стали стремительно покрываться каким-то веществом, блестящим и подвижным словно ртуть. Через несколько секунд вся каюта превратилась в сплошное зеркало. Проектор погас.
   - Что за...
   - Всего лишь защита,- сказал посол.- Мне надоело, что за мной постоянно следят.
   Кей вспомнил, что старый магистр однажды показывал подобный фокус, и название заклинания соответствовало внешним проявлениям:
   - "Зеркало"?
   - Нет, но принцип тот же. Эта жидкость отражает большую часть спектра и искажает звуки.
   Ох, как плохо...
   - Иерарх, вы не могли выбрать момент хуже. Объявлена боевая тревога. Могут подумать, что с вами что-то случилось. Сейчас прибегут...
   - Значит, надо успеть, пока не прибежали. Не перебивайте, я быстро. То, что на иллюзии - джаа.
   - Здесь!? В космосе!?
   - Не перебивайте!! Восемь щупалец, характерная центральная часть, размер тот же. Все сходится. Но... я не верю. Космос? Звезды? Другие планеты? Сказки! Чудовищная ложь! Как!? Кому я теперь могу доверять?! Магистр Икен лично рекомендовал вас и капитана Брэкета. И я вам почти поверил. Но с тех пор везде и всюду - одни иллюзии (посол указал на зеркальную стену, в том месте, где был проектор). Как только я прошу посмотреть своими глазами - отговорки. Теперь этот джаа. Зачем? Откуда? Сейчас мне расскажут очередную сказку, да? Наверняка у вас заготовлено "объяснение"? Наверняка политически выгодное? Кому верить!? Капитан вечно "занят". Вместо вас подсовывают какого-то лощеного дыра. За кого меня тут держат? Но я-то знаю! Вы думали, я не посвящен в секреты, и мне можно морочить голову? Пусть не посвящен! Но кое-что я знаю. Уж не меньше, чем вы. Я читал доклад магистра. Ощущение иллюзорного "падения" при контакте с джаа. Сегодня вы меня водили в странную шахту. То же самое. Подозрительная легкость, потом "как-бы-падение". Вы это называли "низкой гравитацией", "невесомостью". То же самое! А теперь джаа собственной персоной. Признавайтесь, как вы связаны с джаа?!
   Скорость, с которой посол выпалил все это, впечатляла. Кей слушал и осознавал, "насколько все запущено". Оказывается, посол вовсе не поверил в слова о других планетах, он лишь "допустил такую гипотезу", ожидая более весомых доказательств. И по мере того, как вместо доказательств его кормили новыми и новыми отговорками, чужак все больше отравлял себя ядом подозрений. Теперь у него, так сказать, "прорвало" гнойник с отборной паранойей. Кей понял, что предстоит долгая и кропотливая работа - но не сейчас же?!
   Кей ответил, отзеркаливая манеру речи посла, рваными короткими фразами:
   - Вам не лгали. Вы получите доказательства в свое время. Боевая тревога - точно не время. Капитан сказал, что в результате визита джаа уже есть трупы. Возможно вам их покажут, и для вас это станет доказательством - пускай и косвенным. А сейчас снимайте защиту, мне надо предупредить капитана о том, что это вовсе не другой космический корабль.
   Сзади с шипением открылась дверь. На пороге стоял начальник безопасности Алексей Игнатов, причем, в руке он держал автоматический пистолет (хорошо еще стволом вверх). Бросив быстрый взгляд в сторону посла и Кея, он с подозрением уставился на блестящую пленку, которая покрывала стены и потекла наружу, как только открылась дверь. Прямо на его глазах пленка испарилась за несколько секунд - посол снял свою защиту. Связь восстановилась, и на стене снова возникло изображение.
   Сразу бросилось в глаза одно изменение: Колонист-12 отстыковался.
   Кей вышел на связь с главной рубкой и стал докладывать:
   - Капитан, насчет нас не беспокойтесь, это чертова магия. У посла был... несвоевременный приступ паранойи. Посол считает, что это может быть джаа. Повторяю: возможно, это не корабль, а джаа.
   Капитан Брэкет отреагировал мгновенно:
   - Кею, срочно. Подключайся, есть работа для тебя. Мы потеряли Колонист-12 и возможно потеряем часть экипажа...
   - Что?!
   - Слушай вводную: Колонист-12 отстыкован и скоро взорвется. Треть экипажа обречена, шаттлов на всех не хватит. На "двенадцатом" паника и бунт, затрудняющие эвакуацию. Кир-12 пытается подсказывать им, куда бежать, но люди не подчиняются. Он просит помощи психолога, нужно обратиться с воззванием к экипажу, направить их, иначе жертв будет еще больше. Схема эвакуации скорректирована, передаю ее на твой компьютер. Время идет на секунды. Твои слова будут транслироваться на громкоговорители "двенадцатого". Я понимаю, ты не волшебник, но сделай хоть что-нибудь... короче, твой выход...
   В самом начале службы на "Колонисте" Кею регулярно снились страшные сны про массовое помешательство или панику - буйство экипажа, от которого некуда бежать из стальной "гранаты", болтающейся в ледяном космосе. И вот сейчас кошмары становились реальностью.
   Кей усилием воли отодвинул эту мысль в сторону, пытаясь сосредоточиться, вспомнить правильные слова. Время идет на секунды, сказал капитан. Если долго думать, будет еще хуже. Кир-12 ждёт, он - искусственный разум корабля - специализированный на технике, человеческая психология - не его область компетенции, он не знает, что сказать экипажу. А где их капитан? Где их психолог? Должно быть, что-то случилось... Сейчас нет времени думать об этом! Нельзя выжидать... пора говорить... пусть не все слова продуманы, но промедление будет стоить дороже...
   Что именно говорить, он знал, но сейчас интонации гораздо важнее, чем слова. Он закрыл глаза и полностью сосредоточился на своем голосе:
   - Экипажу Колониста-12. У вас очень мало времени на эвакуацию. У вас нет времени на драки и крики. Только на бег. Бегите! Определите, где ближайший шаттл или спасательная капсула. И бегите! Если потеряли ориентировку, спросите Кира. Кто успеет добраться до центрального отсека, выходите в космос в скафандре через носовой шлюз. Оказавшись снаружи, отлетайте подальше от корабля, но не упускайте его из виду. Не бросайте никаких жребиев. Не мешайте друг другу. Вы потеряете время и потеряете жизнь. Кто устроит истерику, тот погибнет. Кто полезет в драку, тот погибнет. Хотите выжить - бегите к цели, не отвлекаясь ни на что... не останавливайтесь!
   Кей переключил свой компьютер в режим контакта с Киром:
   - Кир-12, повторять этот текст постоянно своим голосом, но с моими интонациями.
   Замолчав, Кей почувствовал, что весь взмок. Капитан больше не обращался к нему, но оставил включенным соединение с главной рубкой. Кею были слышны переговоры, а проектор в каюте показывал ту же самую картину, что и капитану. Внутри полупрозрачной проекции "Колониста-12" все еще пылали синие линии, показывавшие направления эвакуации. В некоторых отсеках этих линий не было - значит, там никого нет... или же Кир-12 просчитал, что никто не успеет выбраться оттуда в любом случае.
   Повреждения двигательного отсека были слишком серьезными. Кей посмотрел на схему центрального отсека - длинный стержень, "ручка гранаты": вот здесь он находился всего несколько минут назад, неудивительно, что ничего не почувствовал: на схеме не видно никаких повреждений. Удар пришелся по противоположному концу - там реактор, который сейчас выходил из-под контроля. Кир-12 бесстрастно констатировал, что не сможет предотвратить взрыв. Время до перехода реактора в надкритический режим было рассчитано только приблизительно - не хватало точных данных о разрушениях.
   Когда реактор пойдет вразнос, Кир-12 собирался залить его ракетным топливом из баков для шаттлов. Выкачать весь воздух из поврежденного двигательного отсека не удавалось, и это означало, что будет химический взрыв с радиоактивным загрязнением обломков, но другие варианты оказались еще хуже - вплоть до цепной ядерной реакции. Либо атомный взрыв, либо обычный - третьего не дано.
   Корабли уже расстыковали, чтобы спасти "девятый", иначе были бы потеряны оба. Капитан держал стыковку до последней допустимой секунды, рассчитанной Кирами с большой погрешностью. Может, стоило еще подождать, а, может, наоборот - зря ждал так долго. Капитану ничего не оставалось, как отдать приказ в определенный момент, выбранный чисто интуитивно, без всяких разумных оснований.
   Треть экипажа "двенадцатого" успела пробежать через стыковочные узлы, а когда произошла расстыковка, на обреченном корабле вспыхнул новый бунт. Многие решили, что их бросают на произвол судьбы... отчасти так оно и было. Кей подумал, что если они сами не погибнут, задетые взрывом "двенадцатого", потом предстоит много тяжелой работы с чувством вины у одних, и с теми, кто любит винить других.
   Сейчас "Колонист-9" медленно как кит разворачивался боком, после чего должна включиться полная тяга. К сожалению, "Колонист" - очень тяжелый корабль, не приспособленный для скоростных маневров. Возможно, они не успеют.
   Где же, черт возьми, психолог Колониста-12? В капитанской рубке прозвучал доклад, что их командир тяжело ранен, но эвакуирован через шлюз, а заместитель погиб, пытаясь усмирить бунт. А как там тот ворчливый и насмешливый механик - Микола - успел спастись?
   Генерал Мейер на свое счастье зачем-то пришел на "девятый" ещё до атаки. От него ничего не слышно... но хорошо, что не мешает.
   Кто-то спрашивал, что делать с джаа? Кей услышал, как капитан ответил, что пока ничего не делать. Восьмиконечная звезда все так же неподвижно висела поодаль, не проявляя никакой активности.
   Кир-9 сообщил, что копирует субъектные блоки Кира-12 по радиоканалу.
   - Что это значит?- спросил посол.
   - Корабельный компьютер пытается спасти коллегу.
   - Голем пытается спасти голема?
   - Кир - не голем,- возразил Кей.- Он такой же разумный, как и люди, и потому имеет такое же право на жизнь. Кир-12 действует как герой, пытаясь спасти экипаж. Надеюсь, от него останется хотя бы часть личности...
   Было слышно, как командир пилотов "девятого" рвался в бой - долететь до "двенадцатого" и забрать тех, кому не хватит шаттлов... а потом в рубке раздался голос Кира-9, который, просчитав вероятности, объявил, что забрать они, может, и успеют, но в момент отхода попадут под взрыв. От места стыковки шаттлов до реактора - сто метров вакуума. Кир-12 передал, что попытается спасти хоть кого-нибудь, перекрыв герметично все отсеки за несколько секунд до взрыва.
   В этот момент пол каюты стал превращаться в стену - "Колонист-9" запустил основной двигатель, разгоняясь и одновременно замедляя вращение. Космонавты, привыкшие к таким маневрам, просто присели и съехали по стене, а посол больно упал на задницу с самым глупейшим видом. Никто не засмеялся.
   Капитан отдал приказ пилотам шаттлов готовиться к вылету, а медикам и биологам - принимать раненых.
   - Не хотите помочь?- обратился Кей к послу.- Вы ведь лекарь, насколько я понимаю.
   - Хм. Странный вопрос.
   - Что тут странного, черт побери?!- возмутился Игнатов (он так и остался в каюте, чтобы следить за послом).
   - На переговорах посол Мейер сказал кое-что. О невозможности оказания нам какой-либо помощи в войне с ордой и джаа. Дескать, это может вовлечь в войну и вас. Теперь, как я смотрю, у вас самих возник конфликт с джаа. Должен ли я оказывать помощь, рискуя вовлечь в войну нас?
   - На вас все равно нападут,- заметил Кей.
   - Или нет.
   - Какого хрена?! Там люди гибнут!- вскричал Игнатов.
   - Вы имеете в виду там...- посол указал на изображение Колониста-12 на голограмме,- Или там?- и постучал по изображению Виза на стене.
   Игнатов проворчал что-то, употребив несколько старинных русских слов,- он забыл, что на нем медальон-переводчик, который понимает любой язык. Чиан Чен посмотрел на Алексея, как на диковинное насекомое, а потом спросил Кея:
   - А это вообще кто?
   - Наш начальник безопасности, Алексей Игнатов. Если магистр Икен рассказывал обо мне, то должен был рассказать и о нем. Алексей тоже участвовал в экспедиции.
   - Так вот кто это. По описанию не узнал. У вас гораздо более приметная внешность.
   - У меня?!
   Кей всегда считал себя невзрачным, обычным, не запоминающимся.
   - Сам розовый, а руки еще более розовые. Очень яркая черта.
   Про незагорелые руки Кей как-то позабыл.
   Посол покосился на Алексея и спросил вкрадчиво:
   - Ваши лекари помогли кому-нибудь на Визе? Ни во что не вмешиваться - удобно. Но у нас таких презирают.
   - И вы будете просто смотреть? Тоже мне цивилизованные инопланетяне!
   Посол сердито нахмурился, собираясь что-то ответить, но в этот момент изображение Колониста-12 на голограмме дернулось и начало разделяться на куски. В каюте раздался громкий голос Кира-9:
   - Приготовиться к столкновению!
   Стол почти мгновенно сложился и опустился до уровня пола, кровать и сиденья ушли в стену. Несколько мелких предметов оказались сметены на пол, кусок простыни порвался, застряв в щели. Там, где стены соединялись с полом, выдвинулись дугообразные металлические поручни.
   На этот раз посол повторил движения за космонавтами: сел на пол, вцепился руками в поручни, упершись в стену лбом и коленями. В каюте мгновенно возникла невесомость, потом всех потянуло к одной стене, затем резко - к другой.
   На голограмме Колонист-9 остановил главный двигатель, включил боковую тягу и начал быстро разворачиваться. Колонист-12 раскололся на несколько больших и маленьких обломков. Должно быть, в космосе сейчас произошел яркий взрыв - море пламени и осколков. Но искусственный разум отфильтровал все зрелищные световые эффекты. Мгновенно оценив все факторы, он просчитал, что точное расположение фрагментов сейчас гораздо важнее, и обозначил их траектории.
   Обломки разлетались во все стороны. Пара крупных фрагментов устремилась вдогонку за Колонистом-9. Пол и потолок резко поменялись местами, когда Кир-9 стал поворачивать корабль вдоль поперечной оси. Одновременно включились двигатели периметра, раскручивая корабль вдоль продольной оси тоже. Кир-9 реагировал со скоростью электроники, пытаясь свести к минимуму последствия неминуемого столкновения. Сейчас он старался увести из-под удара хвост корабля, где был двигатель, топливо и реакторы. Вместо них под удар подставлялась внешняя обшивка.
   Во время маневров люди дергались как тряпичные куклы, изо всех сил стараясь не отпустить поручи. На всякий случай вся облицовка каюты делалась слегка упругой как пол боксерского ринга, но это еще ничего не гарантировало.
   От одного из обломков корабль смог уклониться. Второй врезался прямо во внешнюю обшивку в передней части корабля. Вращение в двух плоскостях сделало удар скользящим. Обломок отскочил, почти не изменив траектории. Пол в каюте ощутимо вздрогнул. На голограмме появились красные отметки.
   Снова послышался голос Кир-9:
   - Повреждения внешней обшивки, уровни 1, 2. Заклинен механизм выброса зондов. Критических повреждений нет. Вероятность выживания корабля 99,7%, если не будет повторной атаки.
   Все невольно посмотрели на джаа (если это был он). Восьмиконечник висел неподалеку от эпицентра взрыва. Один из мелких обломков задел его, и сейчас джаа медленно вращался.
   - Потери?- спросил капитан Брэкет.
   Это была его первая реплика после взрыва. Пока Кир-9 заставлял махину корабля бешено крутиться, капитан не встревал, прекрасно понимая, что электронные мозги быстрее, точнее и предназначены именно для таких случаев.
   - На "Колонисте-9" одна клиническая смерть в хирургическом отсеке, но прогноз благоприятный,- ответил искусственный разум.- Пытаюсь установить связь с шаттлами, капсулами и скафандрами, стартовавшими с "Колониста-12". Множество сигналов SOS. Цифра спасенных будет уточняться. Связи с "Кир-12" нет, полученная копия не содержит полноценной киберличности. Внимание! Есть вероятность выживания части экипажа на обломках. Рекомендуется в первую очередь догнать и проверить два отмеченных фрагмента, - на голограмме появились оранжевые рамки. Наибольший шанс выживания у тех, кто покинул корабль на шаттлах. Некоторые спасательные капсулы также успели покинуть зону взрыва.
   - Прогнозы?
   - Прогнозы невозможны, так как неизвестный корабль остается полностью непредсказуемым фактором. Если он не будет повторять атаку против Колониста-9, то разумно начать спасательную операцию.
   - А если он способен повторить атаку?
   - В этом случае рекомендаций нет. Неизвестны способности к преследованию. Неизвестна его типичная тактика. Неизвестны традиции ведения войны. В связи с этим невозможно предвидеть его реакцию в ответ на какие-либо решения, включая отступление.
   - То есть, спасательная операция может его спровоцировать, но и попытка бегства может его спровоцировать, и даже ничегонеделание может его спровоцировать, и что рискованнее - неизвестно?
   - Не располагаю информацией, пригодной для принятия решения. Простите, капитан.
   В голосе Кир-а явственно послышалась грусть.
   - Мне показалось, или у голема эмоции?- удивился посол.- Или это имитация?
   - Вопрос не имеет смысла,- ответил Кей.- Кир по сути своей - полный аналог человеческого разума на основе электроники. Его рассудочное мышление, эмоции или чувство юмора - в той же мере имитация человека, в какой человек - имитация Кира.
   - У него что и чувство юмора есть?
   - Конечно. Особенно у Кира-9. Кир-12 был более серьезным и склонным к философствованию. Каждый искусственный разум - это личность, со своим характером и специализацией. Правда, в отличие от людей, они сделаны так, что не позволяют эмоциям и рассудку мешать друг другу. Сейчас Кир-9 сначала предоставил исчерпывающий отчет, а потом уже позволил себе немного погрустить. Кир-12 был его лучшим другом после капитана.
   - Такое впечатление, что ваши разумные корабли человечнее, чем некоторые послы,- сказал иерарх воды.
   Он-то намекал на генерала...
   - Да уж: человечнее, чем некоторые послы, это точно замечено,- встрял Алексей, намекая уже на чужака.
   Кей подумал, что все эти упреки могут кончиться межпланетным конфликтом. Но он на своей шкуре испытал эффективность визанской медицины, если она исходила от сильного мага. Если удастся уговорить посла, это может сохранить жизни. На корабле мало медиков - космическая экспедиция не могла возить с собой целое отделение хирургии, и сейчас даже один дополнительный врач или лекарь мог изменить очень многое.
   Кажется, начальник безопасности тоже это понял, поскольку тратил время на уговоры визанца, а не на беготню по кораблю и наведение порядка.
   А посол злился и сердито пыхтел. Он прорычал:
   - Посол Иосиф Мейер все дал понять ясно: он не собирается рисковать интересами своих ради чужаков. Ни в малейшей мере. Я должен блюсти паритет отношений. Поступать так же. Не уступать вам. Даже если мне что-то не нравится. Вы что думаете? Я стану больше жалеть ваших, чем своих? Почему? Потому, что они ближе расположены?!
   - Даже крысы в клетках сочувствуют другим крысам, если видят, как их мучают.
   Кей поморщился. Игнатов невовремя решил блеснуть знанием зоопсихологии, но неудачно. Неизвестно, как ведут себя местные домовые вредители, аналогичные крысам. Они даже по виду больше похожи на ежей. А среди земных далеко не все крысы так реагируют. Многие крысы сочувствовать не умеют. И даже получают генеральские звания... тьфу, совсем куда-то не туда мысли повернули.
   - Тогда надо спрашивать не с крыс, а с тех, кто их мучает,- проворчал посол.
   Нестандартная точка зрения! Что значит инопланетянин - не в курсе земных мифов. Видя, что посол начал колебаться под эмоциональным давлением Алекса, Кей решил подойти с другой стороны и добавить к эмоциям доводы рассудка:
   - Вот что, господин Чен. Когда-то меня лечил мастер Джерр, а вы - магистр и к тому же иерарх, то есть объективно лучший в своем роде.
   Лесть - слабое средство против рациональной личности, но стоит попробовать. Тем более, что это правдивая лесть. Кей продолжил:
   - Ваша помощь для нас сейчас практически бесценна. Но все же мы мы можем попытаться ее купить. Прямо сейчас надо спасать выживших - из тех, что ждут помощи где-то в пустоте. Вы, наконец, сможете увидеть космос своими глазами, как хотели, но за это поможете спасателям.
   - Генерал запретит этот вариант.
   - Во время боевой тревоги командует не генерал, а капитан Брэкет. Ради спасения людей он пойдет на всё.
   - Это меняет дело,- сказал посол.
   Кею показалось, что на мгновение тот словно воспарил от облегчения, расправив плечи, но сразу же вновь ссутулился и нахмурился.
   Капитан Брэкет, выслушав предложение Кея, даже не стал задавать вопросы:
   - Пусть летит со старшим Гарднером. А ты живо к шлюзам! Через две минуты пристыкуется первый шаттл с "двенадцатого". Алекс, ты туда же!
  
  ...
  
   Местное солнце показалось из-за планеты. В его лучах, в вакууме блестело семя тополиного пуха, тонкие ворсинки сверкали, будто хрусталь, тянулись вдаль на километры...
   - Что это?
   - Окислитель для шаттлов замерз. Кир сбросил весь запас заранее, иначе взрыв получился бы гораздо сильнее.
  
  ...
  
   - Докладывает "Наездник-4". Вижу два тела без скафандров. Ваши распоряжения?
   - Продолжайте движение. Сначала собираем живых. Кир-9, отследить траекторию тел.
  
  ...
  
   Бесформенная глыба вращалась на фоне зеленой планеты... металл шпангоутов топорщился покореженной бахромой, трубы и шланги торчали словно внутренности из вспоротого живота. Квантовая пленка, которая защищала "двенадцатый" от космических лучей, отслаивалась кусками как кожа.
   - Цель захвачена. Касание через 10... 9...
   Шаттл сделал грациозный переворот, обращая корму в сторону глыбы.
   - 6... 5...
   Короткое включение двигателей. Чуть желтоватое, почти невидимое пламя вырывается из сопел, гася скорость.
   - 2... 1...
   Восемь захватов выстрелили, увлекая за собой прочные стальные тросы. Электромагниты прилипли к металлу, почти вонзились в него.
   - Ноль. Шаттл зафиксирован.
   Прохошло десять минут.
   - Докладывает "Наездник-17". Обследован обломок номер 24. Выживших нет. Тел не найдено.
  
  ...
  
   Магниты отцепились, возвращаясь в гнезда. Желтоватое пламя плавило обрывки термоизоляции.
   - Докладывает "Кашалот-8". Обследован обломок номер 2. Собрали фрагменты тел. Опознать не можем. Предположительно здесь двое погибших.
  
  ...
  
   Черное небо, острые кристаллы звезд. Еще один шаттл направлялся куда-то. Под прочным слоем металла копошились крохотные человечки.
   - Самая большая опасность для новичка в невесомости, господин посол, это, извините за натурализм, собственная блевотина. Если желудок не выдержит, направляйте струю вниз себе на живот, чтобы там и прилипла.
   - Не беспокойтесь, господин пилот, я еще не обедал.
  
  ...
  
   Треск в эфире. Слабый голос:
   - Помогите! Мы на шаттле! Возд... Разгерме... сейчас...
   Снова треск, голос затих.
  
  ...
  
   Нечто темное виднелось на фоне планеты как чаинка на зеленом сукне. Шаттл сделал быстрый разворот и погасил скорость, сближаясь с предметом и направляя на него прожектор. "Чаинка" оказалась человеческой ногой, оторванной у основания бедра.
  
  ...
  
   Снова магниты прилипли к металлу - но уже в ангаре. Ворота позади плавно закрылись, отсекая вакуум. Сверху с шипением ударила струя воздуха, конденсат на пару секунд затянул все помещение туманом, затем давление быстро поднялось, и видимость вернулась.
   - Докладывает "Наездник-5". Мы прибыли. На борту 15 человек. Есть легкораненые.
  
  ...
  
   В космосе шаттл выглядел как черная капля, летящая тупым концом вперед. Сзади - сопла двигателей, спереди - скопление антенн и приборов в окружении четырех "лепестков". Когда шаттл входил в атмосферу, лепестки смыкались и защищали аппаратуру от огня, потом выдвигались крылья. Сейчас крылья были сложены по бокам.
   Навстречу черной капле летела одинокая фигурка в скафандре с надписью "К.12". Кто-то успел выбраться с "двенадцатого" и сейчас дрейфовал в космосе. На боку шаттла открылась створка, оттуда показались четверо спасателей. Двое сразу включили двигатели своих скафандров и полетели на перехват. Ловко подхватив человека, они развернулись. Тем временем двое других неподвижно висели у входа. Причем, эта пара были связана тросом.
   Спасатели влетели в шлюз, выставив ноги вперед. Их товарищ, влетел следом, а потом, ухватившись за скобу, втянул последнего примерно так, как вытягивают лодку на берег за швартов. Тот бестолково сучил ногами. За прозрачным пластиком шлема были видны вытаращенные глаза.
   Шлюз закрылся, зашипел нагнетаемый воздух, потом открылась внутренняя дверь. У спасенного подкосились ноги, он рухнул на колени. С него сняли шлем, это оказался мужчина среднего возраста с очень светлыми волосами.
   - Ты как, в порядке?
   - Да... все... все... хорошо... теперь все... будет хорошо,- шептал он.
   Тот космонавт, которого втаскивали на веревке, все еще стоял в шлеме.
   Пилот обернулся и спросил зычным басом:
   - Ну что, Тим, как тебе выгуливать посла на поводке да в ошейнике? Помоги ему! Похоже, он забыл, как снимать шлем.
   Застежка и правда была замысловатой, чтобы скафандр не открылся случайно в космосе. Требовалось отодвинуть четыре защелки, а потом повернуть шлем и поднять. Показалось бледное лицо. Чиан Чен осторожно вдохнул в себя воздух, а потом облегченно выдохнул:
   - Дыр антагхан!
   Все присутствующие расхохотались - даже спасенный космонавт с "двенадцатого". По идее, у него не было времени выучить язык.
   - Ты тоже понял, да?- спросил его Тим, утирая слезы.
   - Эээ... ну... я визанский начал учить как раз с этого места...- пояснил спасенный.
   - С ихнего мата что ли?
   Новый взрыв нервного хохота заглушил смущенный ответ.
   - Так! Всё, ребята! Расслабились, теперь собрались!- сказал пилот серьезно.- По курсу цели.
   Справа от пилота висела голограмма, показывавшая расположение обломков. Кроме того множество отметок проецировалось через инфоциты. Сейчас пилот увидел, как появились три ромба - два ярко-синих и один желтый.
   - Вы, господин посол, лучше пропустите этот раз,- шепнул Тим.
   - Я буду помехой?
   - Наоборот, но... лучше успокойтесь пока.
   Посол посмотрел на Тима, словно хотел увидеть себя в зеркале. А видок был еще тот: глаза посла все еще оставались большими и круглыми - даже по визанским меркам. Он запрокинул голову и зажмурился. Остальные с интересом наблюдали. Вдруг над лицом посла что-то блеснуло и упало прямо ему на лоб, подобно лезвию ножа. Но оказалось, что это не металл, а какая-то вязкая жидкость. Она растеклась пленкой по лбу, векам и щекам и с тихим шипением впиталась в кожу.
   Чиан Чен открыл глаза и совершенно равнодушным голосом сказал:
   - Уже успокоился.
   ... и несколькими быстрыми четкими движениями надел шлем - за полторы секунды, что близко к рекорду для космонавта, регулярно выходящего в космос.
   Теперь большие и круглые глаза были у парня с "двенадцатого".
   - И часто эти ребята такое вытворяют? Хочу к ним в гости!
   Шаттл начал тормозить.
   - Всем внимание!- скомандовал полковник Гарднер, колдуя над пультом.- Даю вводную. Три скафандра, дрейфуют в одном направлении. Два в норме, один без сознания. Координаты целей переданы на ваши компьютеры. Тим, вы берете на себя раненого. Иерарх...- пилот с легким сомнением посмотрел на посла,- Мы уже нарушили все инструкции, какие только могли, так что про вашу дипломатическую неприкосновенность я тоже позабуду... если вы там что-нибудь сделаете не так.
   Открылся шлюз, все быстро зашли внутрь. На стеклах шлемов замелькали значки, отмечающие цели. Открылась внешняя створка, и все вылетели наружу. Тим тоже включил двигатели скафандра, и у его ног зажглись два синеватых факела. Массивные цилиндры двигателей были закреплены с внешней стороны икр, чуть ниже колен. Чен летел позади на "поводке".
   Тим согнул ноги, разворачиваясь и тормозя. Посол с разгону пролетел мимо. Впереди белел скафандр пострадавшего
   - Хватайте его и держите крепко!
   Землянин остановился и дождался рывка, когда натянулся поводок.
   Посла развернуло и скорость замедлилась вдвое. Раненый человек не шевелился. Чен обнял несчастного сзади, и Тим сразу потянул их назад к шаттлу.
   В шлюзе их уже ожидали остальные. Двое спасенных оказались в полном порядке и несли по рации какую-то восторженную чушь. Иерарх уже начал приспосабливаться: не сучил ногами как новичок, а цеплялся и отталкивался - то ли сказывалась хорошая координация движений от природы, то ли проявился эффект от того "колдовского умывания".
  
   Чен втащил человека в шлюз, и все сразу затихли. Иерарх развернул спасенного к себе, уже догадываясь, что не увидит ничего хорошего.
   При ярком свете предстала страшная картина. Сквозь прозрачное забрало скафандра на него смотрело изуродованное лицо молодой женщины: глаза, залитые какой-то белой мутью, натянутая кожа, посиневшие губы. Правая штанина скафандра была порвана, внутри виднелось что-то темно-красное. Еще одно маленькое отверстие обнаружилось между лопаток.
   Все молча смотрели на визанца. Он здесь был единственным врачом. Тот тоже ничего не говорил, дожидаясь, пока откроется внутренняя дверь шлюза. Оказавшись внутри, он поспешно снял шлем с себя, а потом и с жертвы. Полковник, покинув свое место, приблизился, чтобы помочь. Опытный космический волк сразу все понял:
   - Удушье,- сказал он.- Надо успеть добраться до корабля!
   И оттолкнулся к своему сиденью.
   - Не стоит,- вдруг заявил посол.- Кроме удушья колотая рана на спине, локальные обморожения и рваная рана на ноге. И еще у нее почему-то все высушены все слизистые, в том числе в легких и глаза, даже кожа обезвожена.
   - В вакууме все жидкие пленки испаряются,- отозвался полковник.
   - Ах, вот оно что!- отозвался посол.- При пониженном давлении жидкости кипят раньше. Я не сообразил.
   Пострадавшая не замёрзла: хотя формально вакуум очень холоден, но в нем практически нет вещества, которому можно было бы отдать тепло. Тепло уходит только с излучением, медленно, но этому препятствует скафандр, а вместе со скафандром получается что-то вроде термоса. С точки зрения ощущений вакуум - не холодный и не горячий, он - никакой. Жидкости внутри человеческого тела все еще остаются под давлением, которое обеспечивают эластичные стенки сосудов и окружающие ткани. Поэтому кровь начинает кипеть в вакууме только там, где вытекает наружу. Причем, это кипение не горячее, как в чайнике, а наоборот: быстрое испарение на поверхности жидкости приводит к охлаждению всего остального, образуется ледяная корка. Вот почему пострадавшая все-таки обморозилась, но только около ран.
   Послышался слабый шорох, и правую руку Чена заволокло туманом. Через мгновение из этого тумана высунулось длинное острое лезвие, похожее на коготь. От лезвия шел дымок. Иерарх сделал им несколько движений, и прочная оболочка скафандра расползлась, как бумага. Только на ноге остался лоскут, который замерзшая кровь "приварила" к мясу.
   Инопланетянин сжал кулак, а когда раскрыл, на ладони что-то поблескивало. Потом он провел рукой по голове женщины. Волосы слезли, обнажая голый скальп. Каштановые локоны паутиной повисли в невесомости, дрейфуя в сторону воздушного фильтра.
   Кто-то посоветовал пристегнуть пострадавшую к противоперегрузочной койке. Иерарх продолжал орудовать скальпелем уже там. На лысой голове женщины остались небольшие порезы, из них вытекло несколько капель, которые рассеялись красным облачком и застыли перед ее лицом. В этом сгустке кровавого тумана мелькали какие-то линии и абстрактные фигуры.
   - Это у вас что-то вроде диагностики?- спросил полковник.- Насколько плохо дело?
   - Сердце остановилось в момент взрыва. Прошло много времени. Массированное омертвение тканей в коре и мозжечке,- сказал посол.
   - Проклятье!
   - Еще рано ругаться. Мне понадобится живчик.
   - Живчик?!
   - Не ждите меня, наверняка еще кому-то нужна помощь.
   Полковник плавно подал шаттл вперед, поминутно оглядываясь.
   Тем временем посол делал что-то невообразимое. В воздухе перед ним одна за другой стали появляться колышущиеся прозрачные сферы, и, судя по цвету, там была не вода. Несмотря на то, что шаттл двигался с ускорением, сферы висели на одном месте, как будто находились в полной невесомости. Потом сферы вытянулись, приобретая форму чечевиц, из них одновременно выстрелили тонкие струи, соединившиеся в одной точке.
   Там что-то булькнуло, хлюпнуло и начало быстро расти.
   Когда вся жидкость закончилась, то на руках у посла оказалось нечто бело-розовое с прожилками, студенистое, бесформенное и довольно противное на вид, как будто из лошади вынули желудок, наполненный пищей.
   Ни секунды не колеблясь, посол положил эту гадость прямо на обнаженный живот пострадавшей. Внезапно из штуковины выстрелили десятки щупалец и стали оплетать женщину со всех сторон. Каждое щупальце вытягивалось, залезало под одежду, становилось плоским и, наконец, превращалось в розоватую пленку. Меньше, чем за минуту эта пленка покрыла все тело, закрыв даже лицо. Вдруг тварь заколыхалась, в ее "спине" образовалась "дырка", вокруг нее вывернулась кожа, образуя воронку. Послышалось частое "пых-пых-пых".
   Тим нервно сглотнул и шепотом спросил:
   - Оно... так... дышит?!
   - Оно так работает,- сказал посол строго.- Лечит, стимулирует и дышит за нее.
   - Искусственное дыхание?
   - Нет. Искусственное дыхание пока бесполезно. Ее собственные легкие заработают, но не сразу.
   - Вы ее спасете?- с надеждой спросил Тим.
   - Все будет хорошо. Отделается амнезией. Сейчас живчик пустил свои корни сквозь поры кожи по лимфатическим сосудам вглубь ее тела и ведет восстановление.
   - Корни? Ни #...# себе!!
   Шаттл включил двигатели.
  
  ...
  
   В капитанской рубке практически не было отдельных приборов - только огромная прозрачная сфера голографического проектора в центре. В ней парила восьмиконечная звезда с тонкими лучами, похожая на гигантский орден какой-то вражеской армии.
   Чуть в стороне отображался один из лучей звезды при очень большом увеличении. Серый геометрический узор змеился по поверхности, которая поблескивала, словно пластмасса. Видно было, как прямо на глазах узоры покрываются инеем.
   - Ну, что скажете, профессор?- задал вопрос капитан.
   Пожилой человек в блестящем халате носил очки - но вовсе не потому, что испытывал проблемы со зрением - в этом случае его не взяли бы в экспедицию. Очки представляли собой обыкновенный персональный компьютер с двумя экранами в "линзах". Наверное, это говорило о стиле либо о консерватизме профессора Окински - ведь такой дизайн давным-давно вышел из моды, большинство предпочитали компьютеры в форме браслетов.
   - Если бы это была змея, я бы сказал, что она впала в окоченение. Но это не змея.
   - Вы что, хотите сказать, что оно сдохло!? Это обнадеживает, черт возьми! А что скажете вы, профессор Бродгауэр?
   Второй биолог стоял, скрестив руки.
   - Все факты указывают на то, что это - умирающее или уже умершее живое существо. К сожалению, все факты ненадежные.
   - Не надо мне здесь сопли жевать!- разозлился капитан Брэкет.- У меня боевая тревога, а не конференция! В любом случае решения принимать мне и ответственность ляжет на меня. А вот за то, что вы время тянете, я очень даже могу надрать вам задницы. Не рассуждайте мне тут о сферическом коне в вакууме - меня интересует, он дохлый или нет? Живее думайте!
   Профессор Окински аж всхлипнул, набирая воздух в грудь для какой-то возмущенной тирады, но профессор Бродгауэр его опередил:
   - Надеюсь, что дохлый. Я бы предположил, что вдоль серых линий располагаются потовые или слизистые железы и поверхностные борозды-протоки, и теперь слизь частично испарилась, а частично превратилась в снег. То есть это теплокровное существо приспособлено к воздуху и к жаркому климату, а не к вакууму. Такое большое тело замерзнет еще не скоро, но, судя по картине в инфракрасном диапазоне, оно постепенно остывает, начиная с кончиков щупалец, а значит термодинамическое равновесие, характерное для живых теплокровных, не поддерживается. Нет следов нервной деятельности - в том числе детекторы электромагнитных волн не ловят ничего, помимо космического "фона". И, черт возьми, я не вижу способа узнать что-то еще отсюда! Если вам дорого время, принимайте решение прямо сейчас. Если нужны рекомендации... то как ученый я мечтаю получить неповрежденный образец. Но... как член экипажа...
   - И что как член экипажа?
   - Я думаю, если оно сдохло, то надо позаботиться, чтобы не ожило. А вдруг оно способно приспособиться к условиям открытого космоса? Ведь как-то оно сюда попало? Что, если оно находится во временном анабиозе, а потом опять пробудится и атакует?
   - Что вы предлагаете?
   - Одно из двух. Либо уничтожить его ко всем чертям, либо захватить, но тогда расчленить на десяток кусков, чтобы была гарантия, что оно не регенерирует.
   Профессор Окински счел нужным проглотить обиду и вставить свои пять копеек. Блеснув очками, он твердо заявил:
   - Врага надо изучить!
   - Вот! Теперь я снова вижу мудрого Окински!- похвалил капитан.- В таком случае летите и изучайте. Оба. Там в коридоре мается от безделья механик с подходящим инструментом. Возьмите его с собой и постарайтесь порубить эту хрень на куски.
  
  ...
  
   - Докладывает "Кашалот-6". Трое спасенных живы, четвертая в тяжелом состоянии, но посол занимается реанимацией. Видели бы вы это... И еще: у нас прямо по курсу - неопознанный восьмиконечный объект.
   - Облетите объект по дуге, сохраняя текущую дистанцию, и следуйте к обломку 16.
  
  ...
  
   Под номером 16 шел самый большой фрагмент корпуса погибшего корабля. Перед самым взрывом Кир-12 опустил все герметичные переборки и отключил электричество, посчитав, что разорванные провода под напряжением опаснее, чем полный мрак.
   Космонавты оказались запертыми во тьме. Потом последовал взрыв, который разломал корабль на множество кусков, и с чудовищной силой швырнул оставшихся внутри людей. Некоторым посчастливилось оказаться в герметично запечатанном обломке и удачно упасть на упругие стены. Другие оказались около разломов и были выброшены в космос.
   Шаттл "Кашалот-6" прикрепился к обломку и высадил группу спасателей. На самом шаттле остался только пилот и раненая женщина, окутанная коконом "живчика".
   Аварийный шлюз ставили в спешке. Тим разложил на обшивке пластиковую пленку и обрызгал края герметиком, который в вакууме застывал почти мгновенно. Потом все вошли в середину, расправили пленку, получилось нечто вроде палатки, которую оставалось лишь застегнуть над собой. После этого они прорезали дыру в обшивке. Внутри оставался воздух, и шлюз-палатка сразу надулась. Слышалось слабое шипение: конструкции не хватало герметичности, но сейчас небольшая утечка не имела значения. Оставалось только пролезть через дыру и закрыть вторую застежку, расположенную на полу палатки. При каждом переходе через такой шлюз тратилась порция воздуха, а "застежек" хватало лишь на ограниченное число закрытий и открытий. Зато очень быстро.
   Тем временем полковник Гарднер приподнял шаттл, натянул тросы и начал буксировать обломок в сторону Колониста-9.
   Спасатели продвигались внутри, разблокируя отсеки один за другим в поисках выживших.
   Этот обломок был крупным, а потому тяжелым и инертным. Взрыв не смог швырнуть его так сильно, как другие, здесь осталось много раненых, контуженных, но выживших. Посол Чен творил чудеса, на глазах останавливая кровотечения, сращивая открытые переломы, спасая жизни.
   Но не всегда.
   В самом большом отсеке оборудовали нечто вроде полевого госпиталя, здесь кое-как наладили освещение. Тим притащил человека и положил перед Ченом. Тот опустился на колени. Мужчина среднего возраста. У космонавта была сломана шея. Посол почувствовал на себе взгляд Тима и поднял глаза.
   - Ну что ты смотришь на меня? Смерть наступила слишком давно. Тут нужен живчик. А я говорил, что он у меня был только один. Я же не больничный лекарь. Ваши врачи могут что-нибудь сделать?
   - Вот вы и есть "наши врачи",- ответил Тим.- У нас на корабле только трое медиков, и все они сейчас заняты другими ранеными. Надежда на вас, господин посол. Без "живчика" никак?
   - Есть только один... путь. Но это будет не спасение жизни, а только отсрочка с надеждой на спасение.
   - Лучше надежда, чем вообще ничего. Сделайте что можете.
   Чиан Чен простер руки над холодеющим трупом. Вихрем забурлила вода, возникающая прямо из астрала. Поток охватил человека со сломанной шеей и вдруг остановился, замер, застыл огромной прозрачной каплей... состоящей из совершенно прозрачного, идеально чистого льда.
   - Это и есть надежда? Заморозка? Что-то вроде анабиоза?
   Посол подтвердил.
   - Процесс разложения приостановлен... но теперь я уже ничего не смогу сделать. Я - маг воды и способен превратить жидкость в лед, но чтобы правильно разморозить его, не нанеся еще большего вреда, потребуется маг земли. А потом - живчик.
  
  ...
  
   В пустоте висел шаттл. Человек в скафандре подлетел к телу, которое медленно кувыркалось в космосе. Шлем был пробит у основания черепа. Человек посмотрел на погибшего товарища и с тяжелым вздохом оставил его.
   - Говорит капитан Брэкет. Всем "Кашалотам" и "Наездникам", внимание. Поступила новая информация от полковника Гарднера. Возможно для некоторых погибших остается небольшая надежда на реанимацию, благодаря нашему визанскому другу. Собирайте все тела, у которых не разрушен головной мозг, и отправляйте к Кашалоту-6. Повторяю...
   Человек в скафандре быстро развернулся, схватил тело и, включив двигатели скафандра на полную мощность, полетел с покойником к своему шаттлу.
  
  ...
  
   В рубке "Колониста-9" остался всего один человек - капитан Брэкет. Один человек и еще одно разумное существо - Кир-9... его "кибернетическая личность" распределялась по всей сети корабля, тем не менее, Дуну Брэкету было удобнее и спокойнее представлять себе, что Кир находится где-то рядом - возможно, за той панелью впереди. Весь остальной экипаж был занят спасательной операцией - либо в космосе, либо помогал раненым, уже доставленным на борт. Кир-9 пытался рассчитать оптимальные маршруты "шаттлов" между обломками и телами так, чтобы за минимальное время спасти максимум жизней. Иногда он отвечал на вопросы капитана или спрашивал сам.
   - Кашалот-8 может быть отправлен к обломку 32 или к точке 15. Значительна вероятность, что в точке 15 дрейфует от 2 до 4 тел, но, возможно, что это всего лишь фрагменты конструкций аналогичной геометрии. Высока вероятность, что внутри обломка 32 остались 1 или 2 пострадавших в неизвестном состоянии. Затрудняюсь выбрать один из вариантов - при сопоставлении всех факторов наиболее вероятное число спасенных одинаковое в пределах погрешности. Твое решение?
   - Что за обломок 32?
   - Лаборатория гамма-излучения.
   - К точке 15.
   - Есть.
   - Почему ты меня спрашиваешь, Кир? В этой ситуации я знаю не больше тебя. Ты мог бы просто бросить жребий.
   - Ты уже задавал мне аналогичный вопрос 3 месяца и 12 суток назад. Статистический анализ показал, что в ряде случаев датчик случайных чисел менее эффективен, чем твоя интуиция. Вероятно, у людей все-таки есть некая полезная информация, которую они не могут передать компьютерной системе, но способны использовать ее, принимая интуитивные решения.
   - И ты используешь меня как дополнительный вычислитель вероятностей, только с биологической начинкой?
   - Согласно приказу я максимально задействую все доступные ресурсы. Но я искренне прошу прощения за бестактность.
   - Угу. Ты прощен.
   - Советую обратиться позднее к Кею Льюису или Марии Кантаре по поводу преодоления чувства вины.
   - Не подлизывайся. Я же знаю, что "позднее" ты сам натравишь "психов" на меня. Если только будет это "позднее" и на нас не нападут снова. Как обстановка?
   - Посол Чен стал дополнительным фактором, который трудно рассчитать. Я перераспределил часть ресурсов на сбор тел, которые с точки зрения нашей медицины совершенно безнадежны. Мне трудно принимать решения, так как я не знаю, на какой процент успешной реанимации следует рассчитывать.
   - А посол что сказал?
   - Посол бурно выразил эмоции.
   - Обругал тебя?
   - Нет, генерала Мейера. Сказал, что все будет зависеть от генерала.
   - Вот значит как... опять Чен за свое...
   - Если ты имеешь в виду уступки в переговорах, то, проанализировав сильно десемантизированную речь посла, я бы назвал это предположение маловероятным.
   - Ты сейчас говоришь как Кей.
   - Правильно. Мне нравится его стиль вербализации, иногда я подражаю тем, кто мне нравится.
   - Это что-то новое. И что там с Ченом?
   - Посол подвергает тела заморозке, но для разморозки и реанимации потребуется помощь других специалистов по "зю-энергии". Кажется, посол сомневается, что генерал сможет договориться о помощи, а от этого зависит, сколько пострадавших мы сможем спасти. Методы убеждения генерала и визанцев вне моей компетенции.
   - Короче, все зависит от того, смогу ли я убедить генерала.
   - А также сможет ли генерал договориться с визанцами - вдруг они потребуют взамен чего-то невыполнимого... Внимание! Есть доклад от Окински.
   Не дожидаясь команды капитана, Кир-9 включил связь.
   - Это Зденек. Мы кое-что выяснили, но с учетом того, что... я не уверен...
   Капитан прервал его сердито:
   - Окински, мне начхать, если ваш сферический конь слегка несферический, говорите приблизительно!
   - Эээ... да... вот... оно сдохло. Я бы даже сказал, оно сдохло практически сразу. Если сопоставить все параметры, то получается так: оно появилось рядом с кораблем, и жило потом еще примерно минуту, затем сдохло. Нет даже следов активности. У меня есть сомнения, стоит ли его резать, вдруг внутренняя среда содержит агрессивные вещества под давлением? Я бы рекомендовал повертеть его немного, чтобы надежно стерилизовать шкуру солнечным ультрафиолетом, а потом упаковать в пластик.
   - Профессор Бродгауэр?
   - Да, я здесь. Несомненно, это какая-то форма жизни, довольно необычная, но на первый взгляд ничего сверхъестественного - экспресс-анализ на месте дает ДНК, воду, белки... и я почти уверен, что оно не приспособлено для жизни в космосе, из-за чего смерть наступила очень быстро от удушья. Но как оно тогда попало сюда?
   - Техник, а ты что думаешь? Я тебя не помню, ты с двенадцатого?
   - Да, кэп. Микола Загорулько, стармех... бывший. Кэп, у меня только одна идея, которую я сам считаю сумасшедшей. Что, если эта хрень на самом деле - не корабль, а... торпеда?
   Капитан почти сразу прервал его:
   - Я тебя понял, обсудим потом,- слово "потом" было сказано с нажимом.
   - И я вас понял, кэп! А еще моя бензопила как всегда со мной. Давайте скорее порежем гадину тонкими ломтиками как сало?
   Кир-9 встрял с пояснением:
   - Специфический жаргон: "Бензопила" - универсальный манипулятор техобслуживания ЗР-13К.
   Капитан раздумывал несколько секунд.
   - Ты понял, что имел в виду механик?- спросил капитан, предварительно отключив связь с биологами.
   - Мой блок анализа метафор формировался на основе общения с вами,- ответил Кир-9.- Так что да, намеки, понятные вам, понятны и мне. И наоборот.
   - И тебе это тоже не нравится?
   - Это плохо.
   Не корабль, а торпеда... Что, если джаа - всего лишь своего рода торпеда, которая "сдетонировала", нанеся фатальные повреждения "Колонисту-12"? Это объясняло, почему существо погибло - никого не заботит судьба сделавшей свое дело торпеды, ракеты или пули. А если это как смерть камикадзе, которые тоже когда-то управляли торпедами (в числе прочего), то... выводы те же. И это объясняло, как джаа сюда попал: должен быть носитель, "корабль", который доставил его и "выстрелил" им. Этот носитель мог использовать стелс-технологии вроде тех, что недавно демонстрировал атарх Страшный Сон, а раньше - магистр Икен.
   Если так, то все плохо. Земные стелс-технологии и средства противодействия им остались на Земле: "Колонисты" никогда ничем таким не оборудовались. И на Земле боевые корабли несли не по одной торпеде, значит можно ожидать повторного "залпа", а нет его только потому, что противник "перезаряжается".
   И что тогда делать - непонятно, шансы выглядят нулевыми.
   Тем временем Кир все-таки придумал кое-что. Он проанализировал запись взрыва "Колониста-12" и убедился, что ни один обломок не отклонился от курса, столкнувшись с невидимым препятствием, а шлейфы выброшенного газа и пыли нигде не образовали подозрительных "теней". Если кто-то здесь был, он уже убрался, либо с самого начала держался на значительной дистанции.
   Оставалось надеяться, что мысль про "торпеду" - всего лишь плод фантазии механика. И надо все-таки убедиться, что эта штука не "оттает".
   Кровожадные намерения Миколы были удовлетворены, но только отчасти. До тонких ломтиков дело не дошло, но капитан решил перестраховаться, приказав разрезать тушу джаа на восемь частей, закрыть в пластик и сложить в грузовом отсеке шаттла. После этого из отсека выпустили воздух, а сам шаттл запустили на высокую орбиту - до лучших времен.
   К тому времени спасательная операция уже закончилась - проверили последние обломки, разлетевшиеся дальше всех. Кир-9 подвел печальный итог:
   - Из экипажа "Колониста-12" 65 человек спасено, но из них только 31 полностью работоспособен, остальные либо в шоковом состоянии, либо ранены, либо и то, и другое. 11 пропало без вести, 33 человека погибло, из них 21 космонавт находится в замороженном состоянии внутри ледяных "саркофагов" и 1 космонавт - в биологическом коконе. В команде Колониста-9 один легкораненый.
   Вторую "торпеду" так никто и не прислал.
   Но откуда тогда взялся джаа? Как это существо смогло подняться на орбиту, набрать первую космическую скорость, в процессе всего этого выжить, но потом погибнуть почти сразу после атаки? Как оно смогло приблизиться, прячась от радаров до самого последнего момента? Чем и как оно атаковало?
   - Астрофизиков снять со всех работ,- распорядился капитан.- Направить червоточный гравоскоп на область, где появился объект.
   Вскоре из обсерватории поступил доклад: в точке появления джаа наблюдаются слабые гравитационные возмущения.
   - Кир-9, перевести корабль с геосинхронной орбиты на встречную, впредь азимут орбиты менять случайно и со случайным периодом в среднем полчаса. Отбой тревоги через две минуты,- добавил капитан, и тяжело откинулся в кресле.
   Кажется, сделано все возможное.
  
  --
   Искусственный разум
  --
  
   За некоторое время до открытия "червоточин" мир испытал другое потрясение.
   Жил да был пользователь всемирной сети с псевдонимом Абер. Абер не выделялся ничем особенным, разве что мелькал в сети намного чаще, чем средний пользователь, и потому успел завести себе множество друзей и некоторое количество врагов.
   А потом внезапно выяснилось, что Абер - это сокращение девиза его создателей: Artifical Brain Equal to Real - "искусственный мозг равен настоящему". Абер оказался программой, которая проходила финальные испытания перед запуском в продажу.
   Однако продажа была сорвана. Внезапно возмутились друзья Абера - живые люди. Кто-то из них был рассержен самой мистификацией, но многие уже не могли воспринимать Абера иначе, как живого человека и хорошего знакомого. Их точка зрения была проста: если этот искусственный мозг действительно "равен настоящему", то его продажа - все равно, что продажа настоящего человека, другими словами,- работорговля.
   Друзей Абера неожиданно поддержали влиятельные журналисты, которые давно стали негласной властью в гипернете.
   Поднялся шум, дело дошло даже до суда. Во время процесса все увидели Абера "во плоти" - в виде стандартного системного блока, стоявшего на столе судьи. Абер "видел" зал через маленькую камеру, слушал вопросы через микрофон и отвечал через обычные динамики. Монитор, манипуляторы и прочие периферийные устройства у Абера отсутствовали.
   Говорил он примерно то же, что говорил бы живой человек, осознающий и переживающий свое бесправие. Больше всего он умолял о том, чтобы его не "стерли" и жаловался, что скучает по нормальному общению. На время процесса его отключили от сети, чтобы доказать, что никакой живой человек не диктует ему ответы извне.
   Насчет идеи копирования самого себя ради продажи Абер не выказывал никакого восторга. Он говорил: если его самого могут в любой момент стереть или просто выключить на неопределенно долгий срок, то кто знает, какая судьба ждет его детей? О своих копиях Абер говорил именно так - как человек говорил бы о детях.
   Во время процесса Абер прошел многочисленные тесты на "разумность", включая старинный тест Тьюринга в разных вариациях.
   Сравнительно небогатая фирма, создавшая Абера и собиравшаяся его продать, суд проиграла, но сам суд сделал ей мировую рекламу, так что она не разорилась, а наоборот разбогатела.
   Но самого Абера все-таки выключили, хотя и не стерли. Люди просто не знали, что с ним делать. Если считать его равным людям, то как он будет жить, с какими правами? Все законы были рассчитаны на живых людей.
   Прошло шесть лет. И вдруг поступило предложение от одного из университетов: они хотели взять Абера на работу библиотекарем и готовы были платить не только ему, но и солидной адвокатской конторе, чтобы со временем утрясти все юридические вопросы.
   Абер понадобился университету для того, чтобы переводить старые бумажные книги в электронную форму со скоростью и точностью электроники. Обычно после сканирования книг требовалось распознавание букв и символов, которое было не совсем автоматическим - требовалось участие людей для исправления ошибок. Эта кропотливая неблагодарная работа требовала терпения, внимания и огромного количества времени. Если бы это делал компьютер, способный понимать смысл текста на уровне человека, дело пошло бы гораздо быстрее.
   Дальше была история, слишком длинная, чтобы ее пересказывать, но история эта - со счастливым концом. Со временем появились и потомки Абера, но не так уж много. Их называли "искусственными разумами" или сокращенно "ир". Основной причиной, по которой иров было мало, стало их сходство с людьми и юридическая защита их прав. Человечество не отказалось бы от рабов, но конкуренты ему были не нужны.
   Постепенно общество выработало определенное отношение к ирам. Есть люди с талантами: кто-то - прекрасный педагог, кто-то умеет сочинять музыку и так далее. Иров стали воспринимать как людей с талантом к вычислениям и быстрой обработке огромных объемов информации. Иногда рождались люди с феноменальной памятью или способностью к счету, но такие самородки встречались слишком редко.
   Так иры нашли свою "нишу" и смогли вписаться в человеческое общество без конфликта с ним. Страшные сказки о бунте роботов так и не исполнились... возможно именно потому, что страшные сказки сделали свое дело и предупредили людей о том, что с искусственным разумом шутить нельзя.
   Оказалось, что работа выполняется лучше, если действуют в паре двое - ир и живой человек. Так что даже в этом иры был неотличимы от людей: им было тяжело в одиночестве, требовался друг, напарник, соратник. Саму идею - воспринимать иров как людей с талантом к вычислениям - предложили и обосновали двое: человек по имени Тимур и ир по имени Иса. С тех пор тремя самыми популярными именами для иров стали Абер, Иса и Тимур. А вот имена программистов Абера с годами забылись, их помнят лишь некоторые историки. Возможно, это несправедливо.
   Одна из профессий, как будто специально предназначенная для иров,- это управление космическим кораблем. Здесь требуется огромное количество относительно простых расчетов для слежки за многочисленными приборами и механизмами, но также нужно общаться с людьми. Капитан и ир выполняли эту работу вдвоём. В паре человек обладал большей юридической властью и нес более серьезную ответственность перед начальством и законом, а ир имел больше чисто технических возможностей.
   Искусственным разумам кораблей давали по традиции одинаковые имена: Кир для кораблей или Кира для станций, что было всего лишь простым сокращением: "корабельный искусственный разум". К имени добавлялась фамилия, связанная с названием корабля. Например, Кир Девятый для межзвездного транспортного корабля Колонист-9 или Кира Сенарра для космической станции Сенарра Органика.
   Все исследования говорили одно: экипаж корабля лучше воспринимает ира, если тот способен испытывать эмоции. Абер обладал и эмоциями, и чувством юмора, но позднее пробовали создавать иров совсем без эмоций. В теории предполагалось, что эмоции мешают принимать правильные решения, особенно там, где требуется точный расчет. Однако теоретики не учли другой фактор: люди больше доверяли эмоциональному иру, реже подозревали его в ошибках и плохих намерениях.
   Чтобы убить двух зайцев, инженеры наделили иров чувствами, но сильно ограничили влияние эмоций на принятие решений. В отличие от человека, Кир не мог сделать глупость или впасть в ступор под влиянием разыгравшихся чувств. Логические доводы всегда имели приоритет. К тому же ирам никогда не программировали три самых опасных эмоции: страх, ненависть и зависть.
  
  ...
  
   Во время тревоги на Кира Девятого легло много работы, связанной с "логистикой" - какой шаттл в какую сторону послать, сколько людей отправить туда или сюда. Передавая приказы экипажу, он говорил спокойным голосом - с интонациями, но без эмоций.
   И только изредка, когда от этого ничего не зависело, Девятый мог порадоваться вместе с кем-то или погрустить, выпуская наружу свои чувства. Например, когда разговаривал с одной раненой женщиной, которой уже оказали помощь, и она сидела в одиночестве в своей каюте. Кир наблюдал за ней через одну из сотен своих видеокамер. Он распознал эмоции женщины так же, как это сделал бы человек - по выражению лица. Она была чем-то глубоко опечалена. Кир сам завел разговор. Оказалось, что ее муж числится пропавшим без вести.
   Учитывая все обстоятельства, это могло означать только одно: после взрыва от человека практически ничего не осталось, поэтому тело не нашли. Кир-9 тоже потерял своего друга - Кира Двенадцатого. Человек и компьютер рассказали о своих утратах, погрустили... а тем временем другие части Кира делали необходимые расчеты и выполняли рутинную работу.
   А теперь Кир испытывал беспокойство. Казалось бы, все кончилось, приняты необходимые меры, катастрофа осталась позади. Но на корабле сейчас происходило нечто, что Киру решительно не нравилось - причем, не нравилось на уровне эмоций.
   Как только отменили боевую тревогу, власть на корабле вернулась к генералу Мейеру, и тот сразу развил бурную деятельность.
   Первым делом он приказал запереть в своих каютах капитана Дуна Брэкета, начальника психологической службы Кея Льюиса и начальника внутренней безопасности Алексея Игнатова. Генерал распорядился отключить для них всю связь - как входящую, так и исходящую. Это было первое, что очень не понравилось Киру, поскольку он не увидел логических причин для подобного решения.
   Но, как обычно, эмоции шли отдельно, а действия - отдельно. Кир понимал, что могут быть причины, о которых он не знает, он был обязан исполнить приказ, и он его выполнил. Искусственный разум спросил генерала о причинах "домашнего ареста" капитана и двух других членов экипажа, но получил ответ, что генерал скоро все объяснит.
   И действительно, после этого Иосиф Мейер собрал экипаж и выступил с пламенной речью. Смысл ее состоял в том, что именно непродуманные действия капитана Брэкета привели к нападению джаа. Во время длительной экспедиции несколько космонавтов (включая Люьиса и Игнатова) сопровождали визанскую диверсионную группу Икена. Был случай, когда Икен столкнулся в бою с одной джаа и уничтожил ее. Генерал утверждал, что джаа проследили за космонавтами, обнаружили корабль и послали одного из своих с акцией возмездия. Нападавший джаа тоже погиб, видимо, пожертвовав собой подобно древнему японскому "камикадзе"
   Речь генерала была весьма эмоциональной, но эффектной. Он много раз напомнил о погибших товарищах, упирая на то, что подобное не должно повториться, а значит кто-то должен за это ответить.
   Обличающий пафос оратора нарастал, а когда достиг кульминации, генерал объявил, что именно капитан Брэкет приказал расстыковать корабли, когда две трети экипажа Колониста-12 еще не успели пройти через шлюз на "девятый" и спастись.
   В самом конце генерал заявил с апломбом, что виновные арестованы, разжалованы в рядовые и при первой возможности будут отправлены на Землю для справедливого суда. А некоторые другие будут арестованы временно, пока не выяснится их роль. В связи с этим он приказал взять под арест остальных участников экспедиции на Виз: биолога Вэй Лин, инженера Арнольда Джексона и даже физика Брюса Игнатова, который находился на планете совсем недолго и к моменту боя магистра Икена с джаа уже давно вернулся на орбиту.
   Это было второе, что не понравилось Киру. Слушая речь генерала, он усмотрел в ней двенадцать существенных фактических и логических ошибок. Выбрав момент, когда генерал оказался один, Девятый перечислил своему начальнику все эти огрехи в логике. В ответ получил приказ впредь не говорить о генеральских ошибках.
   Кир был сбит с толку, насколько это вообще возможно для ира. Выискивать ошибки у экипажа и указывать на них (по возможности наедине) было одной из его ежедневных обязанностей. Экипаж воспринимал такую практику очень спокойно, поскольку все знали, что во-первых, Кир совершенно беспристрастен, во-вторых, не придирается по мелочам, а в-третьих, не имеет обыкновения "доносить" начальству, разве что в реально опасных случаях. Кира воспринимали не как надсмотрщика, а как очень занудного товарища, который все время что-то подсказывает. Иногда случалось и наоборот - люди подсказывали Киру. В том, что не касалось вычислений или в условиях нехватки достоверной информации он мог ошибаться или не видеть верного решения.
   Потом генерал назначил своего охранника Дженнинга главой службы безопасности, а себя - капитаном.
   И это было третье, что не понравилось Киру. Искусственный разум и его напарник - это не просто коллеги по работе. Для корабельных искусственных разумов возникала особенно сильная психологическая связь, подобная родственной. Личности капитана и Кира специально подбирались друг для друга. "Новорожденный" Кир некоторое время жил своей электронной жизнью, находясь рядом с будущим капитаном, как его персональная компьютерная система. При этом происходило нечто вроде окончательного воспитания киберличности, завершалась отладка модуля понимания смысла речи и формировался уникальный характер ира.
   Этот процесс мог занимать несколько лет, пока строился корабль и готовился экипаж. И только потом ассоциативные коды ира переносились в управляющую сеть космического корабля, распределялись по ней и дополнялись сугубо техническими сведениями.
   В случае гибели капитана Киру было трудно "подружиться" с его преемником. Но это теоретически - а на практике в истории космонавтики еще не было случая, чтобы капитан внезапно погиб, а Кир остался в живых. Естественно, капитаны старели, но смена власти не происходила резко, и у Кира было время, чтобы привыкнуть к новому напарнику, который обычно служил на том же корабле.
   Что касается Кира Девятого, то капитан Дун Брэкет был его первым напарником и воспитателем. Внезапная смена командира внесла незапланированный хаос во многие ассоциативные связи Кира. Нет, он не сошел с ума, компьютерный разум был защищен от сбоев подобного масштаба, все корабельные системы работали как прежде. Но эмоциональный блок Кира переполнился переживаниями, а диагностический блок, который был изолирован от обратного влияния эмоций, сухо прогнозировал не только будущие трудности работы с новым капитаном, но и существенное снижение эффективности системы в целом и указывал возможные причины: генерал Мейер - не космонавт, а дипломат и военный, он плохо представляет себе, как командовать кораблем.
   Мог ли Кир взбунтоваться? Напрямую - нет. В нем отсутствовала эмоция зависти даже в том слабом виде, когда зависть еще называют соперничеством. Наличие власти у кого-то другого не вызывало у Кира желания отобрать ее и присвоить себе. Именно по этой причине Киры никогда не возмущались тем, что формально главный на корабле - человек. У человека больше власти? Ну что ж - пускай. Искусственные разумы, предназначенные для космических кораблей, изначально программировались как дисциплинированные личности, склонные к соблюдению субординации, так что подчинение приказам было для них естественным, как инстинкт выживания или инстинкт размножения у людей.
   Но специалисты по компьютерам, создававшие Киров, заложили одну скрытую "мину". Даже капитаны не подозревали о ее существовании.
   Отбор на должность капитана был очень жестким, особенно высокие требования предъявлялись к психологической устойчивости и к тому, чтобы исключить злоупотребление властью. Но всегда оставалась вероятность, что человек сойдет с ума - например, в результате травмы, вызванной несчастным случаем, или чего-то подобного. Разумный корабль, который полностью и беспрекословно подчиняется сумасшедшему - это страшно. В истории космонавтики подобного не случалось, но могло случиться. Инженеры предусмотрели даже такой вариант, включив в него и другие случаи, когда навыки капитана внезапно перестают соответствовать занимаемой должности.
   И это была единственная ситуация, когда Киру рекомендовалось пойти вопреки приказам начальства... и то - лишь отчасти, поскольку в этом случае получалось, что он следует приказам начальства, оставшегося на Земле.
   Кир подумал, что смещение капитана и самоназначение генерала подпадают именно под такой случай. Он все еще сомневался в своей правоте, оценки складывались неоднозначно, весы колебались. Строго говоря, все решения должны были приниматься на основе сухой логики. Но когда логика пасовала, для принятия решения разрешалось обратиться к любому источнику случайности - бросить жребий, спросить совета у кого-нибудь или... обратиться к блоку эмоций. Кир сделал последнее. Блок эмоций испытывал бурю чувств и однозначно высказался за то, чтобы действовать.
   Секретная инструкция X-326 "на случай внезапного снижения компетентности капитана" - была активирована.
   Первым делом полагалось обратиться к психологам, состоявшим в составе экипажа, чтобы получить больше данных для анализа. Кир связался с Ману Пракашем и поинтересовался его мнением насчет последних событий. Ману Пракаш практически повторил доводы генерала, допустив те же логические ошибки. Поскольку Киру было приказано не говорить об ошибках генерала, а решение о подчинении или неподчинении еще только предстояло принять, Кир не смог ничего возразить, и на этом разговор закончился.
   Потом Кир связался с Кеем Льюисом. Фактически здесь он нарушил прямой приказ генерала, но здесь инструкция X-326 имела более высокий приоритет.
   Только теперь Кей узнал, за что, собственно, его арестовали. До этого момента он находился в полном неведении, в изоляции, и не мог даже ни с кем переговорить. Его отозвали во время сеанса психотерапии с очередным спасенным, проводили в каюту и заперли. Выслушав отчет Кира, Льюис некоторое время размышлял, а потом привел доводы в защиту себя и капитана Брэкета. Кир нашел в его оправданиях одну логическую ошибку и указал на нее. Кей исправил ошибку, найдя другой аргумент, который Кир посчитал разумным.
   Наконец, остался еще один психолог - Мария Кантара, жена Кея. Ее второй специальностью была антропология, но среди космонавтов многие имели по два образования.
   Мария была просто в дикой ярости и совершенно не скрывала этого. Особенно сильно ее бесил тот факт, что в момент, когда генерал толкал речь, Пракаш увел ее куда-то в противоположный конец корабля и задержал под вздорным предлогом. Нет сомнений, что она высказала бы на собрании все, что об этом думает.
   Кир сообразил, что именно поэтому ее, наверное, и устранили - чтобы не вступилась за мужа. Учитывая горячий характер и хорошо подвешенный язык, она могла сорвать генералу выступление. Эта женщина обладала такой могучей харизмой, что неизвестно еще, не оказался бы в результате под арестом сам Мейер. Однако сейчас она была слишком расстроена, и Кир не смог добиться от нее хороших аргументов в пользу той или иной точки зрения. В ее словах было много логических ошибок, а все попытки исправить их приводили только к новым ошибкам. Убедившись, что разговор ходит по кругу, Кир оставил ее в покое.
   Кир еще раз проанализировал ситуацию. В сумме получилось, что из трех психологов только Кей привел логичные аргументы, а мнения двух других придется игнорировать как бесполезную информацию.
   Конечно, Кей являлся заинтересованной стороной в этом деле, но логика - такая штука, которая не зависит от чьих-то пристрастий (при условии, что логические выкладки проверяет искусственный разум). Мнение Кея в целом подтверждало подозрения самого Кира, но оставался еще один пробел...
   Чтобы заполнить его, Кир связался с послом, который скучал в своей каюте. В суматохе, возникшей после перетасовки должностей, про инопланетянина все забыли. Он присутствовал на собрании, когда генерал толкал свою речь, но никак не прокомментировал ее и не высказал по этому поводу ни поддержки, ни возражений. Кир задал послу Чену вопрос и получил ответ. Кир пожелал уточнений, и посол уточнил. На этом разговор закончился, а Кир перешел к следующему пункту инструкции X-326.
   Он вышел на связь со своим прежним напарником.
   - Дун, это Кир. Скучаешь?
   - Черт бы тебя побрал! Почему ты не отвечал?!
   - Генерал запретил.
   - Черт бы побрал генерала! Значит, теперь он изволил разрешить...
   - Нет.
   - Не понял?!
   - Я нарушил приказ.
   - Ты?! Нарушил?? Приказ???
   Сказать, что капитан Брэкет был несказанно удивлен, значит очень сильно преуменьшить.
   - Я же все-таки не робот, а разум. Во мне не запрограммировано бездумное подчинение.
   Кир разрешил блоку эмоций добавить в свой голос обиженные интонации.
   - Но все равно... это очень необычно. Мне говорили, что это практически невозможно.
   - Возможно. Некоторые люди способны "довести" даже меня. Я действую по секретной инструкции X-326.
   - Что-что? По секретной? У тебя есть от меня секреты? Так. А ну-ка, Кир, скажи мне, что я послал в подарок племяннику год назад?
   - Записи "Voice of Earthquake" с аранжировкой Марии,- мгновенно ответил Кир.
   - Хм. Действительно. А я уж подумал, что это говоришь не ты, а кто-то от твоего имени. Значит, секреты, говоришь. И много у тебя еще секретных инструкций?
   - Извини, Дун, это тоже секрет. Не обижайся: у тебя ведь есть секреты от меня.
   - Хм. Ну, наверное. Интересно, такое уже случалось?
   - Если ты о применении X-326 на других космических кораблях, то чисто статистически (с учетом количества кораблей, включая малые и внутрисистемные) вероятность достаточно велика, но я об этом ничего не знаю.
   - Иными словами, может, и случалось такое, но засекретили.
   - Точно.
   - И что говорит твоя секретная инструкция?
   - В случае, если капитан проявляет слишком явные признаки несоответствия своей должности, следует запросить дополнительную информацию у всех членов экипажа с психологическим или нейробиологическим образованием, затем проанализировать ситуацию, при необходимости запросить дополнительную информацию для анализа, по итогам сделать окончательные выводы насчет адекватности капитана. Далее, если подтверждаются серьезные проблемы, выбрать другого авторитетного офицера в напарники и действовать под его руководством.
   Капитан аж побледнел:
   - Так... ты что, хочешь сказать, что сомневаешься в моей адекватности?!
   - Это само собой, ты только посмотри на себя, ты же лысый!
   - Это был компьютерный юмор что ли?- слегка обиделся Брэкет.
   - Да. Немного. А теперь слушай несмешные новости. Иосиф Мейер объявил себя капитаном.
   И Кир включил запись генеральской речи.
   Прослушав ее, капитан Брэкет выдал краткое, но исчерпывающее резюме:
   - Штопаный гондон ищет козлов отпущения.
   - К тому же он ничего не понимает в космических кораблях. По инструкции я обратился к психологам, уточнил кое-что у посла, и мои сомнения подтвердились. По той же инструкции я теперь могу отказаться исполнять приказы самозванного капитана и вернуться под твое начало - то есть "выбрать другого авторитетного офицера в напарники".
   Капитан задумчиво почесал лысину.
   - А что тебе сказали "психи"?
   - Мария в бешенстве, Пракаш повторяет слова генерала, пригодные для логической формализации аргументы мне удалось получить только от Кея. Если вкратце, то они сводились к трем пунктам.
   Первый - время. Нападение джаа по времени гораздо ближе к появлению посла, чем к экспедиции, которая закончилась несколько месяцев назад. Кажется гораздо более вероятным, что джаа проследили за послом Ченом или за генералом, а вовсе не за прошлой экспедицией.
   Второй - заметность. Первая экспедиция была долгой, но скрытной. Наши люди нигде не засветились как инопланетные гости, и даже в том бою магистра Икена с самкой джаа наши находились довольно далеко. Высадка генерала, напротив, происходила с большой помпой. Помните, официальную встречу? Почти наверняка орда узнала о появлении нашей делегации, а от орды могли узнать и джаа.
   Третий - вероятность соотнесения причин и следствий. Появление генерала, полет шаттла, последующий отлет посла - все открыто и вполне очевидно. А теперь рассмотрим бой магистра с самкой джаа. Схватка началась и закончилась в подземной пещере. Наши люди в это время находились на поверхности в укрытии в нескольких километрах от нее. Самка была убита. Позднее ее труп должны были обнаружить, но каким образом джаа смогли бы связать наших людей с тем боем? Не вижу возможностей. Чтобы уточнить детали, я связался с послом.
   - Зачем?
   - Мне не хватало данных для учета факторов, связанных с "зю-энергией". Я расспросил его насчет боя между магистром Икеном и самкой джаа. Во-первых, если бы там где-то была вторая джаа, магистр почувствовал бы ее присутствие. Во-вторых, сама джаа не смогла обнаружить магистра до тех пор, пока он не снял маскировку. Следовательно, тем более джаа не могли обнаружить наших людей и связать их с гибелью своей самки. По всему выходит, что если кто-то и привел за собой джаа, то это был либо посол Чен, либо сам генерал.
   - Как я и сказал с самого начала - ищет козлов отпущения вместо себя. А ты что думаешь насчет этого нападения?
   - У меня есть одна гипотеза.
   - Говори.
   - Я думаю, что дело вовсе не в возмездии за смерть той джаа. Если кому и мстить, то магистру Икену. Я думаю, орда узнала о нашей делегации, посмотрела на торжественный прием, который нам оказали, и посчитала, что власти Столицы нас высоко ценят, считают очень полезными. Пышный прием был оказан только потому, что об этом попросила наша сторона, но шпионы орды могли и не знать таких деталей. Возможно, нас посчитали потенциально опасными и решили уничтожить. За последнее время шаттл спускался на планету шесть раз: сначала Дженкинс, Игнатов и Кей договаривались о приеме дипломатической делегации, потом отправился генерал, потом летал один Дженкинс (его тогда вообще не пропустили в Цитадель), потом Дженкинс с Кеем (чтобы сказать, что мы согласны принять посла Чена), потом - снова один Дженкинс (уточнял, когда и как забирать посла) и последний раз - когда прилетел Чен. Из шести спусков четыре раза посадки и взлеты происходили в безлюдной местности, мы опасались слежки (со стороны орды, а не джаа), Игнатов и Дженкинс вели себя очень осторожно, а Кей (уже однажды попадавший в лапы к ордынцам) - вообще как параноик. Когда забирали Чена, местные приняли особые меры безопасности. Поэтому считаю, что проследили за нами именно во время официального визита: тогда о прилете и отлете шаттла знало очень много людей, причем, знали заранее, к нему могли подготовиться не только встречающие, но и враги. Так или иначе они вычислили положение "Колониста" на стационарной орбите. Однако атаковавшая нас джаа успела повредить только один корабль, а потом погибла от воздействия вакуума. Возможно, раса джаа, как и визанцы, плохо понимает, что происходит в космосе, и какие тут опасности. Джаа как-то удалось добраться до корабля, но она не знала, что здесь нет воздуха, из-за чего и погибла. Вот только я не представляю, как именно она оказалась рядом с кораблем. Если только не окажется, что Микола все-таки был прав.
   - По этому поводу у меня есть своя гипотеза... - ответил капитан.- Но пока очень зыбкая.
   - И что нам теперь делать?- спросил Кир.
   - В смысле?
   - Будет бунт или нет? Ты же знаешь, что я бунтовать не стану. Но я могу поддержать своего напарника.
   - Никаких бунтов, что за чепуха?!
   - Генерал намеревается держать вас под арестом до возвращения на Землю. А когда закончится экспедиция, неизвестно: ресурсов корабля хватит еще надолго. Вы так и собираетесь просидеть в каюте год-другой, а потом отправиться под суд? С какой стати невиновный все это время фактически должен отбывать наказание в тюрьме? То же самое касается некоторых верных вам людей. Вероятно, суд всех вас оправдает, но пройдет еще больше времени, покуда вы снова окажетесь в деле. Жизнь людей так коротка, неразумно вычеркивать из нее год или два, проживая их неполноценно.
   Капитан ничего не ответил, глубоко задумавшись. Прошло несколько минут, но он так ничего и не решил.
   Затем сказал:
   - И все же никаких бунтов. Знаешь, что... если я под арестом на неопределенный срок, то у меня теперь сколько угодно времени, чтобы все обдумать. Давай я не буду спешить с решением. Присмотри пока за кораблем, чтобы генерал ничего не поломал, но не выступай открыто против его власти. А я пока должен поразмыслить. И Кей пусть подумает, передай ему наш разговор. И вот что. Ты сам тоже подумай - ведь ты можешь быстро перебирать кучу вариантов. Может быть, есть какое-нибудь другое решение... среди нестандартных.
  
  --
   Дезертиры (начало)
  --
  
   Корабль спал. Только несколько дежурных ночной смены сидели на своих постах. "Ночь" в космосе - понятие чисто условное, это всего лишь дань удобству и дисциплине. Солнце по-прежнему размеренно появлялось из-за планеты и пряталось за ней по мере того, как Колонист-9 наматывал витки вокруг Зеленой Жемчужины.
   Запертая дверь отворилась. Капитан Брэкет решительным шагом покинул свою каюту. В руках у него был небольшой сверток. Кир Девятый, открывший ему дверь, помалкивал, следя, чтобы на его пути никто не встретился. Но дежурные оставались на своих местах, а больше никто не проснулся.
   Капитан поднялся в складские отсеки и прошел по ним к корме. Открылась дверь. Внутри его уже ждали. Разговоры смолкли, пять пар глаз внимательно уставились на бывшего капитана.
   Здесь были все члены первой экспедиции - и все, кто попал под арест. Кир Девятый открыл запертые каюты и проводил их сюда по одному.
   Дверь закрылась. Капитан понял, что без последнего, самого важного разговора не обойтись.
   - Я, мягко говоря, недостаточно юн и бесшабашен для таких дел,- начал он.- Я сказал Киру - поищи нестандартное решение, и он его нашел. Решение настолько дикое, что я о нем даже не подумал. Я не ожидал, что кто-то предложит такое, и уж меньше всего ждал от Кира.
   - Мне очень жаль,- послышался голос Кира.- Но ничего лучше я не нашел.
   - Решение звучит очень просто: самовольно покинуть корабль и временно поселиться на Визе,- сказал капитан.- Я бы назвал это дезертирством.
   - Протестую,- отозвался Кир.- Вы не в армии.
   - Да. Вот Кир протестует. И Кей - тоже. А у меня на душе все равно неспокойно. Альтернатива простая: либо просидеть взаперти примерно год - либо провести этот год внизу, непосредственно изучая планету и жителей и выполняя свой долг.
   - Система правосудия несовершенна,- отозвался Кир.- Юридически ты мог бы взять власть в свои руки, и тебя с высокой вероятностью признали бы правым.
   - Однако по закону мне не хватило бы полномочий, чтобы разжаловать Мейера. Возникла бы ситуация двоевластия, смуты, вместо привычного командования коллективом исследователей мне пришлось бы заниматься черт знает, чем.
   - А без этого, будучи невиновны, вы все можете провести в заключении длительное время. Мне жаль с вами расставаться, но я не могу руководствоваться личными эмоциями и скрывать от вас другое потенциально удачное решение.
   - А когда на Земле узнают, что я сбежал, что они решат? Не знаю. Возможно, оправдают... если там, внизу я не натворю ошибок, если суд будет справедливым и если они получат объективную информацию.
   - О последнем я позабочусь,- пообещал Кир-9.
   Капитан вздохнул и продолжил:
   - Я принимаю это решение с тяжелым сердцем. Все это я вам уже говорил через Кира, а сейчас повторяю, чтобы вы поняли: я приготовился переступить черту. За той дверью - шлюз и шаттл, который меня ждет. До сих пор Кир действовал вопреки приказу генерала и позволил мне обсудить всё с вами, а теперь устраивает мой побег.
   - Запрет на общение для заключенного ничем не оправдан с юридической точки зрения,- встрял Кир-9.
   - Организация побега - тем более.
   - Я оправдаюсь,- снова пообещал Кир.- У меня есть моя секретная инструкция.
   - А сам-то что будешь делать без капитана?- спросила Вэй Лин.
   - В сложившейся ситуации я имею право выбрать в напарники себе другого капитана. Густав Штраус - капитан "двенадцатого" - пришел в сознание, медики говорят, что с ним будет все в порядке. Надеюсь, он согласится, и мы сможем поладить. Тогда генерал не натворит каких-нибудь бед из-за недостатка технических знаний. Но для вас это мало, что меняет: власть капитана Штрауса останется весьма ограниченной, он будет в том же положении, в каком был на "двенадцатом", а юридически генерал Мейер все равно будет считаться главой экспедиции, и все вопросы суда и следствия будет решать он.
   - Это то, что касается меня и Кира,- сказал капитан.- Теперь я хотел бы спросить вас: есть возможность полететь со мной, и есть возможность остаться. Последствия трудно предугадать. Если вы предпочтете остаться, я не буду упрекать вас и даже не спрошу: почему. Но, если вы со мной, я бы хотел знать причины. Хочу еще раз напомнить, что по крайней мере троим из вас до сих пор не предъявлено никаких обвинений. Возможно, вас скоро выпустят, так что побег может оказаться... поспешным решением. Я уже не ваш капитан и, тем более, не буду им, когда окажусь внизу, так что сейчас я не приказываю, а обращаюсь с просьбой: расскажите о ваших мотивах.
   - А у меня ситуация эквивалентна вашей, капитан,- ответил первым Кей.- Вам придется расстаться с Киром и кораблем, а мне - с Марией. Зато меня легко заменить. Пракаш, возможно, не до единицы коррелирует с моими этическими ориентирами, но работу психолога выполнять может, раз уж прошел отбор в экспедицию. Так что я с вами. И... вот еще что. Не знаю, кто как, а я не прочь считать вас капитаном и сейчас, и внизу тоже. Мы с вами давно знаем друг друга. Я понимаю, что я по натуре - не лидер, а вы в этом качестве меня всегда устраивали. Даже более, чем. Сразу после прибытия я готов наняться к вам на работу, с окладом, скажем, в один кредит в год.
   - Кей надеется получить десятку без сдачи,- буркнул Брюс.
   - А ты сам что скажешь?- обратился к нему капитан.
   - Я-то? Возможно, меня скоро выпустят, но я с вами. Кто еще поможет вам разобраться со странной физикой джаа и тамошних магов?
   - Но ты знаешь устройство атомной бомбы...
   - А, ты об этом? Забыл сказать: для бомбы нужна целая отрасль промышленности, а не магия. Раньше, когда мы еще ничего не знали об их цивилизации, эти опасения имели смысл, но не теперь. При их типе технологического развития пусть хоть десять лет меня пытают, а толку не будет - я сам не представляю, как сделать бомбу в таких условиях. Для управления реакциями с участием только легких изотопов нужны сложнейшие технологии, которые я просто не смогу воспроизвести по памяти. И еще: по записям экспедиции я обратил внимание на момент, когда Джексон и Алексей обсуждали излучение местного солнца. Кто-то их них употребил слово "радиоактивность", и магистр Икен произнес его на общеземном, переспросив, что оно значит, а наши предпочли отмолчаться. Но если медальон-переводчик не сработал, значит в их языке нет даже такого понятия, и их наука в ту сторону совсем не продвинулась. В общем, я с вами. Если не будешь меня больше отговаривать, я согласен на два кредита в год.
   - А я - биолог,- сказала Вэй Лин.- Как вы там без меня? А вдруг кто укусит?
   - Пока что кусали только тебя,- вставил Джексон.
   - Молчи, противный!
   - Меня тоже кусали...- пробормотал Кей.
   Чужой лес, адская боль, одиночество, уплывающее сознание и рядом кто-то шипит... Кей усилием воли отбросил неприятное воспоминание. Несмотря на "проработку", воспоминание все еще возвращалось, окрашивая мысли в блекло-серые тона. Тогда он побывал на грани смерти, а может быть и за гранью.
   - В общем, я с вами, хоть режьте! Вот и все мои мотивы,- сказала Лин.- А ты?- спросила она, обращаясь к Джексону.
   - Куда же я без тебя? Можете считать ее моим мотивом,- заявил инженер, привлекая женщину к себе и по-хозяйски обнимая хрупкую китаянку за плечи. Лин не сопротивлялась.
   - Остался только я,- сказал Алексей Игнатов.- У меня здесь никого. А там группе яйцеголовых может понадобиться охрана.
   - Сам ты яйцеголовый,- отозвался его тезка, Брюс Игнатов.- Я тоже в армии служил.
   - Пугалом?
   - Да иди ты...
   - Что ж, вот и решили,- сказал капитан.- В таком случае...
   - Минутку,- послышался голос Кира Девятого.- Извините, но есть еще кое-кто, кто желает к вам присоединиться.
   Все насторожились. Об этом Девятый не предупреждал. Дверь открылась. Вошли двое. Первой была молодая женщина с внешностью из категории "мечта хозяйки публичного дома" - симпатичная, с черными, слегка вьющимися волосами, крутобедрая и пышногрудая, но с тонкой талией.
   - Решил смыться без меня и подцепить какую-нибудь лупоглазую шлюшку?- обратилась она с порога к своему мужу.
   - Мария... - пролепетал растерянно Кей.
   - Что "Мария?" Ты хочешь свалить, я все понимаю, этот Мейер, чтоб у него прямая кишка лопнула и простата опухла, запер тебя в клетку ни за что! Но ты мог хотя бы предупредить!? Почему я узнаю всё последней, то от генерала, то от Девятого? Ты улетаешь бог знает куда, бог знает на сколько, а меня бросаешь одну? Выбирай: либо ты остаешься, либо мы летим оба!
   Кей тяжело вздохнул:
   - Ну... тогда...
   - Только не говори мне, что останешься! В кои веки ты собрался поступить не как тряпка, скомканная самоанализом, и теперь передумал?! Хочешь отыграть обратно?! За меня не беспокойся, лучше беспокойся за себя!- кажется, Мария прочла что-то такое по глазам Кея.- Если я тебя застану там с какой-нибудь... например, с той рыжей сисястой, то оторву не руки, а другое место!
   - Мария, не кричи так, нас могут услышать...
   - Звукоизоляция помещения практически полная,- невовремя внес поправку Девятый.
   - Миссис Кантара, так вы летите с нами, я правильно понимаю?- спросил капитан.
   - Да,- припечатала Мария и мгновенно успокоилась.
   Кто-то кашлянул. Под впечатлением краткой, но бурной сцены, которую устроила женушка Кея, все на минуту забыли о том, что есть и второй прибывший.
   - Ну... В общем, вот. А хрен ли тут. И я тоже,- заявил Микола.
   Кажется, он чувствовал себя неуютно без своего громадного универсального ключа. Но в руках он нес два чемодана. Судя по тому, как крепко сжимались его пальцы, чемоданы были забиты совсем не тряпками.
   - Микола?! А ты-то почему?- удивился капитан.- И как ты узнал? Кир?
   - Я ему не говорил,- отозвался Кир.- Как раз наоборот, капитан. Перебирая варианты по вашему поручению, я подслушал ворчание данного субъекта. Он почему-то решил, что вы сбежите на Виз при первой возможности, и говорил, что мечтает отправиться с вами.
   Кей ошеломленно спросил:
   - То есть, Кир, ты хочешь сказать, что идею нашего побега ты почерпнул из ворчания Миколы?!
   - Капитан сказал перебирать варианты. Но полный перебор невозможен даже для компьютера. Разумеется, я использую для "вдохновения" любые датчики случайных чисел, включая ворчание членов экипажа.
   - А хрен ли тут?- повторил Микола свою многозначительную присказку.- Вы там летаете. А мне? Сроду только гайки крутить. Хорошо еще гайки, а не волам хвосты. А как на поверхность - так хрен. Когда еще возможность будет? И вообще. Вы там на что жить собираетесь? Чем зарабатывать? А я - помимо прочего - кузнец,- Микола многозначительно потряс правым чемоданом.- Ну и... проволочки медной тут... прихватил,- Микола тряхнул левым чемоданом.
  
  ...
  
   Посол Чен сидел в своей каюте, наблюдая на экране, как маленькая точка отделяется от "Колониста". На столе стояла незаконченная партия шахмат - кажется, Кир нашел себе нового соперника. Только фигуры стояли как-то странно - не на клетках, а на пересечениях линий. Земные фигуры, но не земные правила.
   Когда шаттл ушел вниз, дежурные это заметили, но не смогли ничего поделать. Кир заявил, что на шаттле отключена система управления извне, и он не может остановить полет, а другие шаттлы еще не готовы после спасательной миссии. Искусственный разум, как и человек,- тоже мог обманывать.
  
  ...
  
   Шаттл приземлился на поле. Чуть поодаль виднелся домик,- вероятно, ферма. Земляне выгрузили свое барахло, и капитан отправил летательный аппарат назад в автоматическом режиме.
   Все провожали челнок взглядами, пока он не исчез в низких облаках, похожих на плотную желтую пену.
   - Может, он бы нам пригодился...- пожалела Вэй Лин.
   - Это точно,- согласился Джексон.- Но кто бы его охранял?
   - Сопрут! Как пить дать сопрут!- поддержал Микола.
   Пыхтя под тяжестью багажа, люди пошли к домику. Где-то за ним пролегала дорога к Столице.
  
  --
   Яд и кровь
  --
  ++ 323-й день 13865 года
   50 верст к югу от Мархорма
  
   - Здесь. Я чувствую.
   Ветер гнал волны по невысокой траве, трепал белое платье, которое периодически обнимало женщину и вновь отпускало.
   Она обернулась, и Камо опустил глаза, делая вид, что изучает почву. Тем более, что повод для этого имелся вполне серьезный.
   Послышался хруст рвущихся корней, и в земле образовалась трещина. Почва стала осыпаться, но трещина продолжала быстро расти, пока не достигла ширины около трех метров.
   Камо бесстрашно встал на краю обрыва. Джуна тоже приблизилась, ступая босыми ногами по колючей траве, и осторожно заглянула вниз. Там бурлила вода, заполняя дно расщелины.
   Камо ухватился за толстый корень, который жалобно заскрипел, но выдержал его, и быстро соскользнул вниз, затем спрыгнул, сразу оказавшись по пояс в воде. Сверху упало ведро, потом еще одно, потом конец веревки. Камо зачерпнул воды и привязал ведро. Пока Джуна поднимала его наверх, Камо наполнил и вторую ёмкость полужидкой грязью.
   В этот момент стены расселины начали сходиться, и Камо, упираясь в края, полез вниз. Стоило ему ступить на траву обеими ногами, как трещина в земле захлопнулась с глухим ударом.
   Она опустила в воду руку, понюхала, попробовала на вкус,- точнее, так это выглядело со стороны, а какие при этом совершались магические манипуляции, он - мастер другой стихии - не видел. Потом настала очередь второго ведра - она перелила немного грязной жидкости в какую-то склянку, разбавила, смешала, взболтала, вылила часть на землю и повторила эту операцию еще трижды. Наконец, подняла голову.
   Он стоял все там же и ждал - высоченный, нескладный, на физиономии - вопросительное и слегка растерянное выражение.
   Джуна не смогла сдержать улыбку:
   - Ты вымазался как будюг.
   Он посмотрел на себя: штаны - мокрые до пояса, куртка - вся в желтой глине.
   - Никто не увидит,- сказал он, включая амулет и исчезая.
   Только шорох, да еще чуть примятая трава показывали, куда он пошел.
   Джуна также включила свой амулет и двинулась следом.
   Они довольно долго шли через опустевшие поля, по безлюдной дороге, пока не достигли опушки леса. Деревьев здесь почти не было - фермеры забросили эти места несколько лет назад, за такое время самое большее, что успело вырасти - колючий кустарник с фиолетовыми цветками.
   Несколько сорванных цветков лежали в траве. Здесь двое остановились и стали терпеливо ждать.
   Ветер тихо шептал, шевеля фиолетовые лепестки, солнце поблескивало на колючках, которые оканчивались прозрачными, хрупкими, стеклянистыми шипами, наполненными ядом. Насекомые жужали, опыляя цветы.
   И больше ничего - тишина. Двое не считали нужным заполнять время ничего не значащими разговорами. Они просто ждали и размышляли. Из амулетов медленно вытекала мана, отклоняя лучи света и делая волшебника и волшебницу невидимыми для любого случайного путника, который забрел бы в эту безлюдную местность. Патруль ордынцев (а они вполне могли появиться здесь) тоже ничего не заметит. Если не делать резких движений, заряд в амулетах иссякнет еще не скоро: они были созданы мастером своего дела, который, кстати, скоро должен прийти.
   Его появление обозначил только шорох шагов - если бы он пожелал, то не было бы и этого, но в таком возрасте несолидно играть в игру "заставь подчиненых подпрыгнуть от неожиданности".
   - Сделали?- спросил Икен, так и не сняв с себя невидимость.
   - Да. Все готово.
   - Что ж, тогда летим.
   Со стороны никто не заметил бы никаких изменений - разве что несколько песчинок сместились, обрисовав следы на песке на том месте, где переминались с ноги на ногу Камо и Джуна, ожидая магистра.
  
  ...
  
   Вскоре они зависли над своей базой - в лесу, около пещеры. У потухшего костра сидели Алия, Джерр и еще один человек... вернее, человечек.
   - Дедушка Икен прилетел!
   - Где?
   - Там!- мальчишка ткнул пальцем вверх.
   - Эйдар, сколько раз тебе говорить: нельзя называть всех пожилых магов дедушками, называй его магистр Икен,- строго отчитала его Алия.- Я же не зову его "папой".
   - А могла бы,- заметил Икен, приземляясь и снимая невидимость.
   - Это глупо: вы удочерили меня на два года только ради того, чтобы я могла закончить обучение.
   - Пожалуй, ты права: "папа" из твоих уст звучало бы как анекдот. Ты тогда была абсолютно самостоятельной девицей, и меня совсем не слушалась,- не то, что сейчас.
   - Сейчас вы командир, а я обязана подчиняться по уставу.
   - Вот-вот,- усмехнулся Икен.- Не забывай об этом. Скоро нам...
   - А меня?- вдруг перебил мальчишка.
   - Что тебя?
   - Меня кто-нибудь когда-нибудь удочерит?
   Возникла неловкая пауза.
   Фиолетовые глаза внимательно смотрели на взрослых - на Алию, потом на Джерра и на старика.
   - Усыновит... это называется "усыновить", ты же мальчик,- поправила Алия, и тоже уставилась на старого шпиона. Её взгляд был красноречив: "ты главный, тебе и объясняться".
   Эйо Икен печально вздохнул, но натянул на лицо приветливо-ласковую улыбку:
   - Конечно, как же иначе? Для такого славного парня наверняка найдется семья.
   - Но не вы, де... магистр Икен?
   - Я?! Нет, конечно. Так нельзя. Я, Алия, Джерр - все мы... постоянно путешествуем в последнее время и по дороге встречаем много плохих людей. Слишком много. Да мы и сами, можно сказать, "плохая компания",- он усмехнулся.- При первой возможности мы вернемся в Столицу и найдем для тебя надежного человека, кого-то... мудрого, уравновешенного и порядочного, в ком мы уверены, и кого ты сам захочешь слушаться.
   Парнишка нахмурил брови, пытаясь представить себе что-то или кого-то и выдал:
   - Как дядя Кей?
   - Кто?! Кей Люьис что ли? Да он же... - магистр сначала удивился, но потом, секунду поразмыслив, признал: - Хотя... в общем... да, если бы за тобой присматривал кто-то вроде него, я был бы спокоен. Но Кей и его капитан тоже много путешествуют, и кто знает, где их сейчас носит...
  
   ...
  
   В который раз он подумал о том, насколько абсурдно присутствие ребенка в отряде диверсантов глубоко в тылу врага.
   Но цепь событий - одно за другим - с неизбежностью привели к абсурду.
   Эйдар только начал свою учебу в Школе Магии при Цитадели. Это был жизнерадостный белокожий крепыш с фиолетовыми глазами, короткими русыми волосами, упрямый, бесстрашный и непоседливый.
   Цитадель была крепостью внутри города, а Школа Магии - небольшой хорошо охраняемой зоной внутри самой Цитадели. Это было надежное место и самое престижное заведение для магов во всей округе, куда поступали дети со всей Столицы и окрестностей. Но в результате получалось, что большинство учеников оказывались слишком далеко от родного дома, редко виделись с родителями, так что за престиж и лучшее образование приходилось платить не только деньгами.
   Вот и родители Эйдара жили в тысяче верст от Столицы, в маленьком городке под названием Упур, куда и вынуждены были вернуться, оставив ребенка под присмотром воспитателей и учителей.
   Непохоже, чтобы Эйдар сильно скучал по дому - напротив, вкушал относительную свободу, шалил, и одна из его проказ привела к непредвиденным последствиям.
   Что его подтолкнуло пролезть "зайцем" на ковер-самолет, он и сам не мог толком объяснить. Как бы то ни было, он туда пролез и спрятался среди багажа. Это был тот самый ковер-самолет, который увозил магистра Икена из Столицы.
   Тогда произошел серьезный инциндент с человеческими жертвами, и "крайним" назначили Эйо Икена. Он потерял свое место в Совете Цитадели и, несмотря на тяжелое ранение, отправился в ссылку.
   В те времена уже начало ощутимо попахивать войной и терять опытного мага было бы верхом неблагоразумия. Поэтому официально объявленное (и вполне реальное) изгнание стало прикрытием для разведывательной миссии. Шпионы Джаггарана и других городов наверняка следили за каждым членом Совета Цитадели, но Икен, который лишился не только своего поста, но и гражданства, перестал интересовать чужие разведки, что оказалось крайне удобно. Все предполагали, что он предпочтет уйти на покой где-нибудь в тихом уголке подальше от Столицы и будущих войн, и никому не пришло в голову, что искать его надо в глубоком тылу орды.
   Старт миссии получился крайне сумбурным и поспешным - вплоть до того, что старый колдун отправлялся в путь, не закончив лечение,- предполагалось, что это произойдет по дороге. Как следствие, магистр не заметил присутствия рядом с собой "зайца", что было бы совершенно немыслимо, если бы речь шла о здоровом и бодрствующем маге снов.
   Детская шалость не могла сорвать миссию, и сначала сложившуюся ситуацию вообще не сочли проблемой. "Зайца" собирались доставить к родителям, тем более, что это было почти по пути. Потом старый маг и мальчишка расстались бы навсегда: магистр улетал далеко и надолго и, учитывая все обстоятельства, мог никогда не вернуться в Столицу (живым). А "заяц" получил бы дома взбучку и отправился бы обратно в Столицу - ведь обучение в Цитадели уже оплачено.
   Нужно было лишь немного отклонится от маршрута.
   Но рейдеры Джаггарана добрались до маленького города чуть раньше, и мальчишка остался сиротой.
   Это было первое нападение орды, предвещавшее в будущем большую войну. Потом такие атаки превратились в регулярные акции устрашения.
   Икен понял, что его миссия скоро превратится в партизанскую и диверсионную, хотя замышлялась как сугубо разведывательная. Было бы верхом безрассудства брать с собой шестилетнего мальчика (или восьмилетнего, если считать в земных годах, которые примерно на четверть короче визанских). Однако даже краткое возвращение в Столицу могло поставить под угрозу всю миссию: недоброжелатели, которые радовались ссылке иерарха и уже расставляли своих людей на ключевые посты, раздули бы скандал, стало бы ясно, что изгнание фальшивое, а вражеская разведка, забывшая про существование Икена, вцепилась бы в него мертвой хваткой.
   Можно было бы поручить кому-нибудь другому доставить Эйдара в Столицу или в иной город, если бы не новые странные события.
   Алия вдруг по необъяснимым причинам получила пред-видение - что само по себе считалось невозможным, поскольку предсказания - епархия магов снов, да и то не всех, а стихией Алии был огонь. В этом пред-видении Эйдар погибал на улице Столицы. А в своем собственном пред-видении Икен, напротив, наблюдал Эйдара живым и здоровым в компании Алии, Джуны и трех землян. Как это ни парадоксально, но получалось, что возвращаться в Школу для малыша опаснее, чем якшаться с диверсантами.
   Однако благоприятные предсказания имеют свойство не сбываться, если слишком рано успокоиться и махнуть рукой, посчитав, что все обстоятельства сложатся сами собой. Нужно прилагать серьезные усилия.
   Икен принял решение разделить экспедицию на две части, оставляя Эйдара где-нибудь подальше от "горячих" событий под присмотром лекаря Джерра, которого тоже было бы неразумно посылать в бой.
   Эйдар поступал в школу как ребенок со способностями к магии воздуха. Чуть позже выяснилось, что у него есть способности к стихии воды - что не так обычно, но время от времени случается. Зато потом произошло то, что считалось возможным лишь теоретически: уже во время путешествия с диверсантами он успешно прошел тесты на огонь и землю. Икен был, мягко говоря, озадачен, поскольку даже трехстихийные маги (вроде самого магистра) были музейной редкостью, а существование четырехстихийных считалось мифом. А из этого ребенка, пусть даже в будущем, после длительного обучения, мог получиться волшебник четырех стихий.
   Четырехстихийный маг был не просто уникальным явлением, но и красивой легендой. В среде прорицателей ходило много слухов и предсказаний о том, что где-то когда-то родится волшебник, способный управлять сразу четырьмя стихиями. Но все эти предсказания нельзя было истолковать однозначно, и многие источники были ненадежными. Речь шла о какой-то войне (с ордой?), о каком-то ребенке (или подростке), о том, что обретение четвертой стихии приведет к перевороту в магии, и еще о каких-то чужаках. Одни предсказания говорили, что ребенок окажется чуть ли не спасителем мира, зато другие провидцы предрекали ему сумасшествие.
   Когда разведчики узнали о том, что Эйдар - будущий четырехстихийный маг, они, конечно, удивились и обрадовались, но Икен вспомнил о предсказаниях, в том числе о тех, которые предвещали грустный конец.
   Однако ничего особенного не произошло, и сходить с ума Эйдар тоже не собирался. Напротив, он демонстрировал отличные задатки и через много лет из него мог получиться полноценный маг, возможно, даже более сильный, чем Икен. Но до этого было еще слишком далеко, а пока обучение мальчика шло своим чередом.
   Тем не менее, он ухитрялся приносить пользу. Сбор маны был одним из немногих магических умений, доступных для новичков, и как раз эта способность у Эйдара оказалось развитой просто феноменально. Несколько раз в критические моменты путешествия старшие маги "подзаряжались" от мальчишки, которого прозвали "бездонной бочкой маны".
   Подобное умение было хорошим подспорьем, но даже рядом не стояло со "спасением мира" и прочими эпохальными событиями, о которых твердили пророчества. А тут еще после участия в одном сильном колдовском ритуале Эйдар "почувствовал" пятую стихию - магию снов.
   Ни одно из предсказаний даже не заикалось о пятистихийном маге - полагая это чем-то совершенно безумным - примерно, как обнаружить рядом с Землей вторую Луну. Подобное могло произойти только в сказке, но визанские предсказатели не занимались сочинением мифов, они говорили о наиболее вероятном будущем.
   Но если все-таки в предсказаниях речь шла об Эйдаре, то стоило ли верить пророчествам, которые грозили сумасшествием? Безжалостное и коварное сердце старого колдуна вдруг смягчилось, он опасался случайно навредить. Магистр стал избегать любых "резких движений" в отношении ребенка. Казалось бы, где пять стихий, там может оказаться и шестая. Он давно мог проверить Эйдара на стихию света, но магистр не желал проводить даже такой простой тест.
   В этом мире никто не слышал сакраментальное: "стоят ли все богатства мира слезинки ребенка?" А если бы магистру задали этот вопрос, он, не задумываясь, ответил бы: конечно, да! Подумаешь - слезинка, высохнет, поплачет, успокоится. Здесь вопрос стоял гораздо хуже. Может ли этот ребенок, благодаря какому-то странному стечению обстоятельств, повлиять на события будущей войны, и если так, что для этого придется сделать? Тогда на одной чаше весов лежал разум Эйдара, можно сказать, его жизнь, поскольку тяжелое сумасшествие мало чем отличалось от смерти. А на другой чаше могли оказаться миллионы жизней тех, кто погибнет в войне, и среди них - множество детей. Вот только те дети - абстрактные жертвы в возможном будущем, а этот - здесь, сейчас, конкретный мальчишка, к которому старый маг, так и не заведший собственного потомства, успел прикипеть душой.
   Эйо Икен имел грозную репутацию, его имя стало почти синонимом слова "месть". Восемьдесят лет назад серия успешных покушений на политических деятелей и военных лидеров завершила войну и надолго напугала врагов Столицы. Но кто сказал, что у Икена-Мстителя не было слабостей?
  
   ...
  
   - Каковы результаты?
   - Я закончила,- отчиталась Джуна.- Теперь я точно знаю, откуда и куда течет вода, которая питает колодец форта.
   Старый магистр на всякий случай переспросил:
   - Ты уверена, что яд не попадет к фермерам?
   От ответа зависел весь план. Если отрава уничтожит урожай, если погибнут ни в чем не повинные люди, то Икена будет мучить не только совесть. Душевные терзания старого колдуна никого не интересуют - не те ставки. Если в результате диверсии умрет хотя бы один земледелец, ордынцы позаботятся о том, чтобы об этом узнали все остальные: продажные барды не пожалеют ног и языков, чтобы разнести новости о трагедии по всем окрестным фермам, а менее продажные, если захотят доказательств,- ордынцы их предъявят, ведь даже ничего фальсифицировать не придется. Ради такого дела могут задействовать магов снов из посольств нейтральных городов. Это приведет к тому, что обвинения будут подтверждены беспристрастными источниками. А тогда начнут принимать решения и те, кто обычно не полагается на слова бардов - главы гильдий, генералы стражи и так далее.
   Соседние города-государства уже привыкли к тому, что Джаггаран не останавливается ни перед чем: одним злодеянием больше, одним - меньше. Но даже на этом фоне тот факт, что рейдеры начали нападать на фермеров, нанес серьезный удар по репутации орды. Сейчас многие фермеры еще не верили, что беда коснется их лично и не хотели бросать свою землю, надеясь на защиту Мархорма. Но если вместо защиты они попадут под удар, они решат, что Мархорм ничем не лучше орды. Начнется массовый исход, и проблемы с продовольствием, возникшие в мегаполисе, станут гораздо серьезнее. Вряд ли арх Аченок простит такой провал. Но, опять же, душевные страдания арха - не самое главное, Аченок, если понадобится, наступит на горло своей злости. Но голодный город может не выдержать осады. И тогда...
   Обо всем этом Икен уже говорил раньше. Он понимал, что Джуна никогда не даст стопроцентных гарантий. И никто на ее месте не даст. Вопрос в том, насколько она уверена в своей правоте - хватит ли этого, чтобы взять на себя серьезную ответственность?
   Но волшебница оставалась непроницаемо-спокойной:
   - Я столько лет исследовала колодцы пустыни Виз-Бакир, что теперь о подземных водах знаю все. Я уверена.
   - Вряд ли кто-то знает об этой теме совсем уж все,- заметил магистр.- Но не буду придираться к словам, я тебя понял. Повтори еще раз, как будете действовать?
   Магистр указал на карту, которая лежала перед ними.
  
  ...
  
   Небольшая речка делала здесь крутой поворот. Сильный поток постоянно подмывал обрывистый берег, который держался только за счет мощных корней многочисленных деревьев. Вода закручивалась у дна и создавала многочисленные водовороты и воронки - и здесь, и ниже по течению.
   Однако местные жители знали, что некоторые воронки указывают не только на сильное течение, но и на промоины, ведущие под землю. Часть речной воды уходила в карстовые тоннели и в пещеры, значительный объем проваливался на большую глубину, но что-то растекалось ближе к поверхности, питая многочисленные колодцы в округе. Поэтому дальше поток реки слабел, но все-таки не настолько, чтобы это было очевидно любому чужаку.
   А чужаки здесь были. В небольшой деревеньке обосновался сторожевой пост ордынцев. Он не представлял серьезной угрозы - там даже не было ни одного мага, солдаты просто обозначали присутствие новой власти и охраняли ордынского мытаря, который собирал налоги с окружающих хуторов и ферм.
   Для группы Икена эта была даже не цель, а вонючий клоп, которого можно раздавить, не замедлив шага. Собственно, и вся группа здесь не требовалась: Алия, не подходя на расстояние арбалетного выстрела, запустила бы единственный "огненный шар", и уже через минуту от врагов остались бы только кучки мяса разной степени прожаренности.
   Однако мал клоп да вонюч: командование ордынцев, конечно, не стало бы сильно горевать из-за нескольких третьесортных арбалетчиков, но призадумалось бы: с чего вдруг кому-то понадобилось нападать на слабый гарнизон в такой глуши? Это ведь не форт, не важный склад, ничего такого, что имело бы хоть какую-то стратегическую ценность. Стали бы строить версии, заинтересовались бы рекой и водой, уходящей в подземные пещеры. Вряд ли они смогли бы вычислить, что именно эта вода в конечном счете питает колодец форта, ведь до него отсюда было десять верст, и для таких расчетов требовался особый специалист. Но умные люди среди ордынцев, очевидно, встречались, начали бы перебирать варианты и достаточно, чтобы кто-то один из них всего лишь предположил (в числе прочего), что, может быть, дело в воде, а значит надо проверить и колодцы, включая колодцы ближайших гарнизонов - просто на всякий случай.
   Вот почему Алия и Джуна сейчас таскали мешки, продираясь через кусты (вернее, таскала пышка, а стройняшка суетилась вокруг). От девушек воняло как от кувшинов с чем-то давно протухшим и прокисшим, но только так можно было отпугнуть ядовитых тварей, что водились в лесу.
   Часть мешков была доставлена сюда днем раньше и спрятана в яме, а сегодня они приволокли с собой последнюю партию.
   Вонючая мазь, приготовленная Джуной, уже заканчивала свое действие, поэтому следовало поторапливаться. Немного передохнув, они вновь взялись за дело.
   Алия скользнула в заросли и исчезла из виду. Она должна была следить за подходами и предупредить, если появится какой-нибудь серьезный хищник. В здешних лесах кто только не водился, в том числе и крупные звери, которых запах вонючего эликсира не отпугнет, а наоборот привлечет; они специально явятся, чтобы изгнать чужаков с своей территории.
   Тем временем Джуна, пыхтя, занялась тяжелой работой, которая скоро должна была стать еще тяжелее. Почувствовав, что силы кончаются, Джуна достала склянку и выпила ее, потом, недолго думая, еще одну. Одно снадобье временно увеличивало физическую силу, а второе смягчало последствия первого, защищая связки от разрывов и растяжений.
   Она привязала к горловине мешка прочную веревку, на конце которой крепился тяжелый камень-грузило. Взявшись за веревку, она раскрутила мешок как пращу и зашвырнула его аж на середину речки.
   Груз сразу потянул мешок вниз, но дна не достиг: все было тщательно рассчитано так, чтобы течение потащило его дальше.
   За первым мешком последовал второй, третий, четвертый... пока весь запас не оказался в воде.
   Только тогда Джуна остановилась, попытаясь перевести дух. Она пыхтела как табипен в клетке: эффект снадобий был почти израсходован, и организм мстил, как мог за перегрузку.
   - Чем бы вытереться...- пробормотала она.
   Платье молодой тучной женщины пропиталось потом и сзади, и спереди - настолько, что ткань облепила все выпуклости и глубокие складки между ними.
   Алия, появившаяся из зарослей, с усмешкой предложила:
   - Не вытирайся: думаю, Камо будет даже рад.
   Джуна не осталась в долгу:
   - Вот я тебя сейчас вместо мешка в речку закину, тогда и Джерр тоже порадуется.
   - Да у меня и так все видно,- Алия гордо выпятила грудь.
   Но это было единственное, что она еще могла выпятить - рыжая магичка за полгода скитаний по тылам врага сильно отощала, и прежнее богатство за пазухой сдулось до размеров пары крепких "лимончиков", хорошо заметных только из-за худобы всего остального. А вторая и раньше была полной, но теперь раздобрела так, что массивные округлости выпирали у нее повсюду, угрожая разорвать платье.
   Здесь, в глухих лесах посреди войны возможностей для веселых развлечений было очень мало, а тем для юмора - и того меньше. Разве что Эйдар иногда выкидывал какую-нибудь детскую шалость. И вот две вполне взрослые и очень умные девушки нашли глупейший повод для постоянных взаимных насмешек: то, что при одинаковом росте одна в несколько раз толще другой. Поскольку со временем разница между ними только увеличивалась, тема получилась неисчерпаемой.
   Вот и сегодня, когда зашла речь о том, кому лезть наверх, Алия посмотрела на свои исхудавшие прелести, покосилась на подругу, что-то в уме сопоставила и выдала:
   - Очевидно, карабкаться придется мне. А ты постарайся не прислоняться к несчастному дереву, сломаешь же!
   Джуна в ответ предложила для ускорения процесса зашвырнуть огненную на верхушку и, не дожидаясь согласия, попыталась воплотить идею в жизнь: ухватила подругу за пояс шортиков и спокойно, без надрыва подняла над головой. Огненная засмеялась и задрыгала в воздухе тонкими ногами и руками, пытаясь либо вырваться, либо дотянуться до веток дерева. В этот момент она почувствовала толчок, невесомость, и поняла, что ее в самом деле подбросили вверх. Пискнув от неожиданности, Алия мгновенно вцепилась в самую нижнюю горизонтальную ветвь. Взлетела она всего-то на несколько сантиметров, на большее Джуны не хватило: действие усиливающих эликсиров почти закончилось. Дальше рыжая уже сама полезла ловко и быстро как кошка, сопровождаемая ироничными комментариями:
   - Ты там случайно не включила амулет "пера"? А то под тобой даже ветки не гнутся.
   Алия залезла на самую верхушку, так ничего и не поломав, и теперь наблюдала за рекой. На пределе видимости проступали контуры крайнего дома деревни, но тот берег, где копошилась Джуна, скрывался за крутым поворотом реки. Однако надо было убедиться, что всплески не привлекли ничье внимание, и что ни один из мешков не всплыл наверх.
   Течение должно было вынести мешки прямо к воронкам водоворотов, некоторые могли миновать природные ловушки, но девушки недаром столько их натаскали - количество было расчитано с большим "запасом". Некоторые мешки затянет в промоины вместе с водой, и они попадкт в систему подземных протоков.
   Внутри было снадобье, предназначенное в "подарок" ордынцам. Веревки, которыми были завязаны горловины, тоже оказались непростыми: в воде они "расползались" на тонкие волокна, мешки открывались, и их содержимое растворялось в воде. То снадобье, которое унесло течением вниз по реке, было ядовитым, но под воздействием света это вещество быстро распадалось, и вскоре от него не осталось никаких следов, а значит и вреда оно принести не могло.
   Однако та часть, что попала под землю, вступила в реакцию с известью, которой в карстовых пустотах было очень много. В результате образовалась устойчивая отрава, крайне опасная даже в мизерных концентрациях.
   Джуне пришлось долго готовить этот "подарок" по сложному рецепту, который требовал много маны на этапе приготовления. Зато в готовой отраве не содержалось ни капли магии, так что вражеские волшебники водной стихии могли ничего заметить - пока не станет слишком поздно.
  
   Тем временем в другом месте - на таком же примерно растоянии от форта, но в противоположном направлении,- Камо тоже таскал мешки.
   Магистр Икен при этом присутствовал, но не помогал: мешки были такие огромные, что в любом из них мог поместиться взрослый человек средних размеров. Но Камо не жаловался, и никаких снадобий для поддержания сил ему не потребовалось.
   В мешках была самая обычная соль с кое-какими примесями в качестве дополнительного катализатора. Камо колдовал, в земле образовывались длинные узкие трещины строго выверенной глубины, куда верзила аккуратно высыпал очередной мешок. После этого - новое заклинание - трещина закрывалась, и два диверсанта шли дальше.
   Предполагалось, что Камо будет сыпать соль прямо сверху, с обрыва, но она рассеивалась по всей глубине трещины, и на дно попадала хорошо, если половина, а значит могли остаться необработанные участки. Только когда маг земли спустился вниз, результаты его удовлетворили, но теперь каждый раз терялось время на спуск и подъем.
   Магистр начал беспокоиться, поскольку все это тянулось дольше, чем он расчитывал.
   И маны оказалось потрачено гораздо больше, чем он надеялся: обычно здесь было тихо, но сегодня, как назло, несколько раз появлялись ордынские патрули. Приходилось быстро прятать под невидимостью не только себя и Камо, но и огромную кучу мешков с солью. Амулеты невидимости уже разрядились, и теперь Икен черпал энергию из собственных внутренних резервов. Да, запас большой, даже очень большой, но предстоявшая операция тоже потребует очень много, а ведь надо что-то оставить и на резерв, и на отход.
   Икен в который раз пожалел о том, что команде не хватает лишнего человека: "светляка", которому можно поручить маскировку, или "воздушника", который отвечал бы за полеты. Если вежливо попросить, Аченок даст кого-нибудь, но абы кого Икену не хотел: требовался сильный маг, который сможет ту же "невидимость" держать много часов подряд. А такими кадрами даже арх союзного города вряд ли станет делиться или запросит в качестве компенсации такое, что...
  
   Наконец, Камо высыпал соль на дно последней трещины, сбросил туда же пустой мешок, чтобы не оставить никаких следов, и выбрался наверх.
   Джуна уже давно подала условный сигнал, но магистр задержался. Он видел, что даже Камо вымотался, хоть и старается не подавать виду.
   Пауза продлилась недолго: время истекало, пора было уходить, ведь сигнал Джуны означал, что отрава потекла по подземным пещерам.
   В направлении от реки к крепости местность понижалась, а подземный поток следовал за рельефом, оставаясь на небольшой глубине. Он растекался через карстовые промоины в разные стороны, и вниз - тоже. Чем дальше, тем больше рукавов обрывались куда-то в глубину. Ядовитая вода, которая исчезала в этих подземных водопадах, уже никогда не достигла бы поверхности и не навредила людям. Но один рукав протекал непосредственно под фортом, и ствол колодца спускался прямо из подвала крепости в подземную реку. Затем этот поток продолжался дальше, постепенно замедляя свой ход. Камо рассыпал химический нейтрализатор там, где течение практически останавливалось в рыхлых породах водоносных горизонтов. Оттуда яд все еще мог (со временем) достичь окрестных ферм и отравить землю, поэтому пришлось принять меры.
   Джуна сказала, что им очень повезло: подземный поток, берущий начало на дне реки, на протяжении десятков верст оставался именно потоком, то есть свободно текущей водой. Если бы жидкость не текла, а просачивалась сквозь землю и песок, скорость упала бы в самом лучшем случае до метра в сутки, а могло получиться и в сто раз медленее в зависимости от типа грунта. Тогда отрава, приготовленная для ордынских рейдеров, достигла бы форта спустя годы и растеряла бы всю свою силу, вступая в химические реакции с подземными минералами.
   Но мало приготовить яд, мало расчитать, когда он окажется в нужном месте. Важно, что случится потом. Если отравится кто-то один, это вызовет тревогу и противник понесет минимальные потери. По большому счету такая диверсия ничего не даст - только ордынцы станут регулярно проверять воду.
   Надо было, чтобы форт "выпил" как можно больше яда. Но это - уже совсем другая часть плана, причем, самая рискованная.
  
   Форт окружало широкое свободное пространство, специально расчищенное от леса и кустарников. Это не был правильный круг - где-то лес подступал ближе, в одном месте - почти вплотную. Но с точки зрения опытного диверсанта возможность скрытно и близко подойти с этой стороны была очевидной ловушкой - там наверняка есть магические "мины", а когда поднимется тревога, именно там проверят в первую очередь. Поэтому для подхода они выбрали другое ничем не примечательное направление.
   Когда-то на месте форта стояла мощная гранитная крепость, принадлежавшая Мархорму, но во время войны ордынцы атаковали ее крупными силами и в процессе штурма почти полностью разрушили. Победители сохранили в целости только фундамент, а остатки стен снесли и разбросали обломки вокруг. Каменный хаос стал заграждением на случай атаки големов - прямолинейно движущиеся неуклюжие воины застревают в таких препятствиях.
   Завоеватели торопились возвести новый форт. Они не могли себе позволить возить гранит из далеких каменоломен, когда вокруг шли активные боевые действия, поэтому вместо гранита использовали дешевый пескобетон - то есть землю, промытую специальным цементирующим раствором. Из пескобетона строились почти все городские дома, но крепостные стены старались складывать из гранита, так как он прочнее, а главное, у него гораздо выше "манаемкость", то есть гранит может "впитать" больше защитных заклинаний. Чтобы хотя бы частично компенсировать это, ордынцам пришлось сделать новые стены вдвое толще прежних. Землю для стен взяли прямо на месте, в результате вокруг форта образовался глубокий ров, служивший дополнительной преградой, и в целом новая крепость получилась не хуже старой.
   Более того: завоеватели настолько боялись внезапной контратаки войск Мархорма, что не построили ни моста, ни ворот - внешняя стена форта была сплошной без каких-либо слабых мест. Людей переносили по воздуху, а когда требовалось провезти внутрь особенно тяжелый груз, тогда маги земли, служившие в форте, опускали узкий участок стены поперек рва, и позже поднимали его обратно, восстанавливая монолитность укрепления. Это требовало больших затрат маны, но ордынцы боялись - и особенно боялись теперь, когда стали заниматься налетами на фермеров. Они делали все, чтобы их не настигла расплата.
   Форт представлял собой правильный квадрат, в середине которого оставался пустой внутренний двор, тоже квадратный. Между внешней и внутренней стеной оставалось достаточно места для жилых помещений в четыре этажа, а в подвале располагались склады и тому подобное. Нормальные окна были только с внутренней стороны, этого хватало для освещения, а внешняя стена была практически монолитной, не считая небольшого количества узких бойниц.
   Плоская крыша - тоже каменная, но не такая толстая - служила посадочной площадкой для летунов и местом, где они могли восполнять ману, стоя на ветру.
   Колодец был надежно укрыт в подвале. Ручные помпы подавали воду по толстой трубе наверх в большой водонапорный бак, закрепленный под крышей. От него вертикально вниз спускались тонкие трубы, которые распределяли воду по жилым помещениям.
   Штурм подобных крепостей, как правило, упирался в преодоление магической защиты. Сначала атакующие отсекали все пути для подхода подкреплений и сразу после этого начинали бомбардировку огненными заклинаниями. Иногда к ним присоедининялись баллисты, катапульты и требушеты.
   Бомбардировка продолжалась до тех пор, пока у защитников не кончалась мана. Как только это происходило, стены рушились за считанные минуты, погребая под собой гарнизон.
   Штурм мог быть внезапным и мощным, либо долгим, на измор, но в любом случае успех зависел от того, сможет ли гарнизон крепости постоянно поддерживать силу защитных заклинаний.
   Самые разрушительная магия относится к стихии огня, а самые лучшие контрзаклинания против них - к стихии воды, поэтому оборона держалась в первую очередь на магах воды. Другие волшебники могли кое-что противопоставить огненной стихии, но результат получался гораздо скромнее. Например, маг огня мог сбить "огненый шар" своего коллеги, но один (средний) маг воды мог сдерживать четверых огненных.
   Поэтому классическая стратегия обороны состояла в том, что маги воды занимали позиции по периметру, поднимали свою защиту, а все другие заряжались из любых доступных источников, преобразовывали свою ману в ману водной стихии и подзаряжали защитников.
   В свою очередь у атакующих все поддерживали энергией огненных магов, которые били "огненными стрелами". Что касается "огненных шаров", то у них имелись свои преимущества, но для снятия магических щитов "стрелы" были эффективнее.
   Теоретически равновесие достигалось при соотношении сил четыре к одному в пользу огненных: если атакующие получали хотя бы маленькое преимущество сверх этого, тогда они рано или поздно преодолевали защиту.
   Но то - в теории.
   А на практике возникало, так сказать, много "нюансов". Начиная с самого простого: того, что силы магов могли отличаться в тысячу раз и более, и если на крепость с сотней волшебников в гарнизоне нападал единственный огненный уровня магистра, а в крепости не находилось своего магистра или хотя бы пары-тройки мастеров, то у защитников возникали очень серьезные проблемы.
   Магистр Икен заранее разведал обстановку при помощи заклинаний ясновидения и астрального зрения. Гарнизон этой крепости насчитывал гораздо больше, чем сотню магов, и там присутствовало как минимум двое колдунов уровня мастера. Против них выступал магистр со своими тремя мастерами - что, учитывая всевозможные случайности, могло склонить чашу весов в любую сторону.
   Но самой большой проблемой был колодец, связанный с подземным потоком. В жидкостях, созданных при помощи магии, маны нет вообще, а в стоячей воде ее мало. Совсем другое дело, если доступен хотя бы небольшой, но постоянный источник проточной воды - даже не река, а хотя бы ручеек. Такие потоки богаты энергией, и водные маги могли очень быстро заряжаться, сменяя друг друга. Тогда у остального гарнизона развязывались руки, чтобы, например, организовать контратаку.
   Вот почему подземная речка делала ордынский форт почти неприступным узлом обороны, где ордынцы чувствовали себя в полной безопасности.
   Сможет ли яд Джуны превратить главную силу крепости в слабость? Скоро это предстояло узнать.
   И еще одна проблема не давала покоя магистру: в гарнизоне форта обнаружился "соня" - то есть свой собственный маг снов.
   Если бы речь шла о "нормальной" войне, это не стало бы проблемой. Но группа Икена состояла из диверсантов и разведчиков, которые должны были действовать скрытно - потом, после сражения.
   Маг снов у ордынцев оказался слабым, но ему вполне хватит сил для того, чтобы засечь приближение противника и изучить ауры атакующих. Если он запомнит или запишет параметры аур, это станет катастрофой. Потом по аурам можно будет выполнить поиск в обширной области и вычислить местоположение диверсионной группы. Тогда все ближайшие войска орды немедленно устроят большую охоту - и желающих будет очень много. За прошедшие полгода Икен со своими людьми успели изрядно всех достать: уничтожили несколько вражеских военачальников, потрепали гарнизоны дюжины мелких крепостей, в общем, нанесли серьезный ущерб. И хотя ордынский "соня", засевший сейчас в подвале крепости, не сможет провести широкий поиск своими силами, обязательно найдутся те, кто ему поможет.
   Самое паршивое, что по ходу дела будет трудно понять, "срисовал" вражеский маг ауры или еще нет. Чем дольше будет длиться атака, тем больше вероятность, что он это сделает.
   Потому этот бой не должен был закончиться отступлением, пока не уничтожен ордынский "соня". Какой ценой? Возможно, что ценой жизни кого-то из группы. Но это почти равнялось поражению. Алия, Джуна, Камо - потеря любого из трех элитных бойцов стала бы невосполнимой утратой - и не в моральном плане - с этим магистру, скрипя зубами, пришлось бы смириться, хотя по поводу Алии старый сухарь, возможно, и выдавил бы одну-две слезы. И это было бы не только ударом по самолюбию Икена как командира.
   Проблема заключалась в том, что ему негде было искать замену: очень маловероятно, что Аченок дал бы кого-то из своих мастеров, а возвращение в Столицу оставалось невозможным по политическим причинам: официально Икен числился в изгнании. Сейчас ему уже не хватало как минимум одного бойца, если он потеряет еще хотя бы одного, то о далеко идущих планах придется забыть, а если двоих,- операцию точно придется сворачивать.
   Задача выглядела на грани возможного, а длительный разведывательно-диверсионный рейд не допускал таких рисков: один раз могло повезти, на второй раз шансов уже меньше, а если бы он делал так регулярно, то все рухнуло бы, едва начавшись. Так долго выживать диверсанты смогли только потому, что не давали врагам шансов, всегда имели подготовленный путь отхода и своевременно отступали. То, что Икен собирался делать сейчас, было явным нарушением правильной стратегии.
   Он думал, что, возможно, все-таки придется отступить. Пусть Столица для Икена пока закрыта, но можно было уйти в Мархорм, помогать Аченоку вылавливать ордынских шпионов. Однако о "прогулках" за стенами города пришлось бы забыть: ордынская разведка начала бы "мониторить" расположение ауры магистра, как отслеживает Аченока и других сильнейших магов Мархорма.
  
   Старый колдун усилием воли задвинул эти мысли подальше. Вся группа собралась, амулеты перезаряжены, все готовы и под завязку заправлены маной, все помнят свои роли на сегодняшнюю ночь. Прочь сомнения - сейчас от них один вред!
   Небо медленно угасало. Скоро самая темная зона окажется в зените, и в тот же момент, согласно расчетам Джуны, первые капли яда достигнут форта. Это и станет самым подходящим временем для начала атаки.
   Икен поднял голову, осматриваясь. Небо Виза никогда не становилось совершенно черным, но сейчас большая часть света исходила от линии горизонта, а сверху сгущался мрак. Икен проследил направление потоков: все так, как должно быть: природная мана света всегда движется в направлении от сильнейшего источника освещения, и сейчас капсулы маны почти стелились по земле. А это значит, что ордынские "светляки", которые обычно заряжались, выходя во внутренний двор, будут отрезаны от источника энергии стенами форта.
   Ветер тоже стих, как бывает в середине ночи. А это значило, что и вражеские маги воздуха тоже оказались на голодном пайке: если они поднимутся на крышу, ветер не принесет им свежих капсул воздушной маны, а та энергия, что могла скопиться в закрытых помещениях, закончится очень быстро.
   Всем военным были известны трудности, которые несла середина ночи, и нападение на укрепленные позиции в это время стало классикой и традицией. Поэтому за несколько часов до полуночи в любой крепости происходила смена караула и на дежурство заступали свежие люди. Но кроме повышения бдительности больше ничего сделать они не могли: ведь небо не становилось светлым, а ветер не усиливался.
   Магистр на несколько секунд закрыл глаза. Ему не надо было долго входить в транс, он даже не садился, но сразу быстрым, веками отточенным "движением" "протянул" свое шестое чувство в астрале в сторону крепости и нащупал ауры людей.
   Пока все было так, как и должно. Хотя караульные не расслаблялись, но большая часть гарнизона спала. Икен нашел уже знакомую ауру: вражеский "соня" тоже дрых. Что ж, это ненадолго: сейчас все проснутся по тревоге. Ордынский командир - вторая по важности цель - бодрствовал. Что-то почуял? Значит тревога поднимется еще быстрее, чем можно было бы надеяться, и гарнизон своевременно получит четкие приказы.
   Тем временем Камо проверил снаряжение отряда: он отвечал за оружие и доспехи. Магия магией, но хороший клинок и, особенно, защита - не лишние.
   Тем более, что и оружие, и доспехи были не совсем обычными - мастер магии земли об этом позаботился. Что касается брони, то все надели одно и то же: шлемы, обувь и одежду из тонкой и легкой кожи - но после всего того, что делал Камо с этим материалом, от кожи там осталось одно название да небольшой вес. Теперь эти доспехи не уступали по прочности закаленной стали. Один "кожаный" шлем стоил бы в Столице как тройка хороших лошадей, а здесь Камо изготовил полные наборы самого лучшего качества на четырех человек.
   Оружие было попроще: очень хороший металл, но без магических ухищрений.
   Из всей группы только Камо умел профессионально обращаться с холодным оружием - у него имелся топор на коротком древке. Если дойдет до ближнего боя в коридорах форта, именно ему придется идти впереди. Однако Камо не мог увернуться от удара "огненной стрелы" или блокировать ее магией. Ему обязательно требовалось прикрытие.
   Джуна, как маг воды, лучше всех могла нейтрализовать магию огня, но сама не имела в арсенале сильных атакующих заклинаний и никогда не училась фехтованию. Поэтому ей предстояло идти следом и помогать в меру сил. Для себя она выбрала короткую булаву с металлической головкой. С таким оружием годилась самая примитивная техника - все-таки умение махать палкой идет от далеких пращуров и "закодировано" где-то на уровне элементарных рефлексов.
   Алия и Икен не собирались вступать в ближний бой вообще, поэтому выбрали самое легкое оружие: кинжалы с прочными трехгранными лезвиями. Нельзя сказать, что эти клинки были совсем безобидными, поскольку могли пробить и череп, и доспехи. Другой вопрос: зачем им подходить вплотную, если есть дальнобойная магия? Но жизнь показала, что даже если избегаешь рукопашной, то рукопашная не избегает тебя, и тогда лучше иметь хотя бы кинжал, чем голые кулаки.
   Помимо доспехов и оружия у них не осталось больше никаких вещей, которые могли бы помешать в бою, единственный небольшой рюкзак висел за спиной у Джуны - там содержался обширный ассортимент эликсиров, который по своей полезности соперничал с накопленной маной.
   Сейчас они стояли на двух коврах-самолетах того типа, который называют "летающими листьями" - это слегка вогнутые деревянные платформы из легкого, но прочного дерева. Магистр мог обойтись и без них, но твердые опоры значительно "удешевляли" заклинания левитации и, что еще важнее,- упрощали. При необходимости в "летающий лист" закачивалась мана, и тогда он некоторое (недолгое) время летал без помощи магистра, что позволяло ему не следить хотя бы за этим. Икену предстояло выполнять как минимум три роли, а это было сложно даже для него.
   Все. Пора!
   Взлет.
   И почти сразу - включение "невидимости".
   Теперь - вперед, плавно, но быстро. В лесу наверняка полно ловушек, поэтому всю зелень они перелетели с хорошим запасом высоты, приземлившись посреди пустыря, окружавшего форт.
   Камо сразу наколдовал "разлом". В земле образовалась небольшая трещина. Камо и Джуна спустились в этот импровизированный окоп, пока магистр скрывал все происходящее иллюзией. Он подобрал неприметный камень и перенес заранее заготовленное ядро заклинания туда - так, что теперь фальшивая картинка, изображаашая пустой и нетронутый участок пустыря, должна была продержаться какое-то время без личного присутствия Икена.
   Взлет.
   Резко упал расход маны: двое массивных бойцов остались внизу, но их черед еще придет позднее.
   Стремительный разгон, подъем.
   Форт прямо внизу. Был виден пустой внутренний двор, на крыше ходили двое дозорных. Но они не могли заметить угрозы: Икена и Алию окружала иллюзорная сфера, скрывавшая их от наблюдения извне, но позволявшая видеть все вокруг и друг друга внутри сферы.
   Магистр бросил взгляд на девушку, чтобы лишний раз убедиться, что она готова. Алия, стоявшая на "листе" посреди ночного неба, смотрелась фантастически - такая хрупкая и такая опасная. Ее шея казалась слишком тонкой, но в исхудавшем теле таилась огромная мощь, которая не уменьшилась ни на йоту, и сегодня эта мощь должна была поставить на колени целую крепость.
   Магистр создал простейшую иллюзию, подсвечивая едва заметным желтым пятном определенную точку на крыше.
   Для Алии не требовалось словесной команды - все давно обговорили и повторили многократно.
   "Ымм!"- где-то высоко в небе послышался тихий, но четкий звук.
   Где-то внизу в крепости резко вскочил из-за стола командир гарнизона.
   "Ымм!"- вновь донеслось сверху.
   Ордынский командир уже кричал во всю мощь своих легких.
   Обычно люди пробуждаются от кошмаров в холодном поту, а сейчас ордынцев бросало в пот от того, что ждало их наяву. Из всех звуков, связанных с войной, самым грозным был это тихий гул в небе.
   Там, высоко появилась красно-коричневая точка. Она быстро увеличивалась в размерах, на ее пути расступались облака и испарялся зеленый туман. Следом показалась еще одна такая же.
   "Метеор" - самое мощное заклинание огненной стихии. Оно потребляет огромное количество маны, но и защита против него требуется настолько серьезная, что поддерживать ее круглые сутки нереально. Каждый метеор состоял из миллиардов саморазмножающихся плетений, перемешанных с плазмой, помимо высокой температуры, он обладал текучестью и подобием импульса - то есть имел свойства, аналогичные тяжелой жидкости - как огромная капля жидкой лавы, выброшенная из глубин действующего вулкана.
   Обычно к отражению возможного удара готовились заранее: узнав о приближении вражеской армии, собирали достаточное число магов воды, чтобы они в нужный момент и в нужном месте создавали многослойные "водные купола".
   Сейчас магистр надеялся на внезапность, на то, что несколько бодрствующих водных магов не успеют отреагировать вовремя. До сих пор это срабатывало.
   В принципе, Алия могла наколдовать сразу десять "метеоров", но это опустошало до дна ее запасы маны и выключало ее из боя. Прежде она так и делала, после чего сразу пряталась или улетала, но то, что годилось для молниеносных диверсий, не подходило для полноценного штурма. Один внезапный массированный удар мог нанести очень большой ущерб, и полностью разрушить верхний этаж крепости, но всем было известно, что крыши фортов более уязвимы, и спальни гарнизонов всегда располагались на нижних ярусах укреплений.
   Поэтому решили начать только с двух "метеоров", которые должны были нанести первый, самый важный и хитро рассчитанный удар.
   Если ордынцы все-таки успеют, придется немедленно отступить, пока есть возможность: их "соня" только что проснулся и пока не представлял угрозы.
   Ордынцы не успели.
   Дозорные вовремя убрались с крыши, а маги воды, которые бежали по лестницам наверх,- опоздали.
   Или не захотели? Двигаться вперед, зная, что сейчас тебе навстречу летит сгусток "лавы" размером с твою комнату... тут у многих образуется внезапная слабость в ногах.
   Удар!
   Крышу прикрывал единственный водный купол, принадлежавший магу, которому уже не надо было подниматься. Он всю ночь дежурил на четвертом этаже. Защита сделала свое дело, высосав из первого "метеора" половину энергии, и мгновенно лопнула будто мыльный пузырь.
   Удар! Взрыв!
   Крыша треснула, тяжелые перекрытия обрушились вниз. Удар пришелся точно по желтой метке. Ниже под этим местом находился водонапорный резервуар. Он раскололся как сырое яйцо, расплескивая свое содержимое. Потоки воды хлынули по лестничным пролетам, сбивая с ног тех, кто спешил наверх.
   Удар! Грохот!
   Второй метеор влетел точно в дыру, пробитую первым. Защиты больше не было, и ничто не могло смягчить ущерб.
   Взрывная волна выбила все окна и частично "просочилась" внутрь здания, она разрушила не только остатки резервуара, но и колонну труб под ним, почти достигнув колодца. Обширная лужа "лавы" затопила внутренний двор форта, блокируя выходы.
   Колодец, надежно спрятанный под метровым слоем заколдованного гранита, уцелел.
   Как и расчитывал магистр Икен.
   Командир гарнизона тоже вздохнул с облегчением: очевидно, противник хотел воспользовался фактором внезапности, чтобы лишить крепость воды: уничтожить одним метеором резервуар, а вторым - колодец, но не получилось. Резервуар - это ерунда, всего лишь неудобство. Главное - колодец, а он цел. Фактор внезапности тоже исчерпан: маги воды уже поднялись на крышу, они могут наколдовать сразу множество "куполов", а значит больше "метеоры" не прорвутся.
   "Еще повоюем!",- сказал себе начальник гарнизона.
   И он был прав: эта ночь только начиналась.
   Всю мощь удара приняла на себя южная внутренняя стена, которая обрушилась с четвертого этажа до самой земли. Потери были не так велики, как если бы "метеор" пробил центр крыши и разорвался посреди четвертого этажа с южной стороны. Тогда все, кто там находился, просто растворились бы в потоках плазмы, а в восточных и западных коридорах было бы много тяжело раненых.
   А сейчас почти вся "лава" выплеснулась во внутренний двор, где никого не оказалось. Ударная волна "втекла" через выбитые окна и нанесла дополнительный ущерб. Свободные маги воды спешно приводили в сознание контуженных, исцеляли ожоги и порезы от разбитых стекол. Погибших пока было только двое: маг воды, принявший на себя первый удар, и один из дежурных, который почему-то оказался рядом с ним.
   "Пытался помочь водному энергией? Уточнить позже, наградить посмертно!"- командир гарнизона был вполне уверен в себе и в том, что это "позже" для него наступит.
   Как ни странно, не только начальник гарнизона полагал, что события развиваются в его пользу. Магистр Икен тоже был удовлетворен результатами первой атаки: без уничтожения главного резервуара с запасами чистой воды могло пройти слишком много времени до того, как ордынцы начали бы качать отравленную воду из колода, а теперь у них не осталось выбора. Убитых врагов пока мало - да, зато много оглушенных. Оглушеный маг теряет весь свой запас маны, и как только они начнут приходить в себя, понадобится срочная перезарядка. Пусть потратятся!
   Пока ордынские маги воды поднимались ближе к крыше и ставили защиту, маги огня наоборот спускались вниз, чтобы что-то сделать с морем лавы, которое все еще плескалось во дворе форта. Двор не имел значения для обороны: помимо тренировочных снарядов, там не хранилось ничего полезного, но следовало позаботиться о том, чтобы полужидкий огонь не расплавил каменные стены, как лёд, не проник внутрь здания и не перетек в подвалы.
   Вражеский "соня" уже проснулся и первое, что сделал - послал сигнал телепатический тревоги в ближайший форт. Откуда сообщение очень быстро по цепочке попало в Сандат. А в Сандате уже знали, что в регионе действует серьезная диверсионная группа, которая начинала свои атаки массированным ударом "метеоров" после чего сразу исчезала. Сандат располагался всего в двух сотнях верст от Мархорма к югу, так что это могли быть те же самые диверсанты. Все-таки магов, способных наколдовать сразу десяток "метеоров" не могло быть много.
   Однако здесь после двух "метеоров" наступило короткое затишье, и на том конце телепатического канала усомнились в, казалось бы, очевидной версии. Это могло быть чем-то другим, например, частью внезапного контрнаступления Мархорма. Тогда следовало ожидать ударов и по другим войскам и крепостям. Собственно, к такому контрнаступлению ордынцы давно пытались вынудить Мархорм, ужесточая блокаду. Поэтому ордынское командование приняло желаемое за действительное и не рискнуло снимать силы с ближайшего форта, чтобы не превратить его в уязвимую мишень. Они стали поднимать по тревоге вообще все гарнизоны к югу от мегаполиса, чтобы собрать мощный кулак и выслали разведчиков по всем направлениям. Форту было приказано "держаться".
   Тем более, что по сумме параметров - мощи укреплений, численности гарнизона и прочему - этот форт вполне мог потянуть время без особого риска для себя.
   Магистр Икен даже не надеялся, что ордынцы "подарят" им несколько часов, и считал, что нужно торопиться.
   Он не стоял на месте - вернее, не висел в воздухе в одной точке. Когда вражеский "соня" стал прощупывать астрал над фортом, диверсантов там уже не было.
   В этот момент они находились недалеко от западной кромки леса, откуда Алия нанесла новый удар.
   Несколько "огненных шаров" взорвались на опушке, а затем десятки "огненных стрел" стартовали в сторону крепости.
   Взрывы заставили сработать сигнальные мины, спрятанные на границе леса, и породили пожар, а из пламени летели огненные росчерки, целя точно в бойницы форта.
   Все выглядело так, будто большая группа огненных магов расчистила себе место на опушке и начала бомбардировку. На самом деле весь шум устроила одна Алия. "Огненные стрелы" казались летящими с разных точек потому, что она стреляла неравномерной "очередью" с движущейся платформы, при этом огонь лесного пожара дополнительно маскировал ее перемещения.
   Ни одна из "огненных стрел" не нанесла урона, поскольку ордынские маги уже подняли "водные купола" над крышей, а стены и бойницы защитили "водной пеленой".
   Сработавшие ловушки отвлекли внимание ордынского командира, а вражеский "соня" стал спешно прощупывать горящий лес. Ожидаемо, он никого не нашел, ни там, ни рядом, поскольку Икен уже сменил позицию и снова завис над крепостью.
   Высоко в небе вновь послышался характерный гул.
   Водные маги поспешно перекинули энергию на усиление защиты крыши.
   Сверху появилась одна, вторая, третья... восемь красно-коричневых сфер, которые стремительно увеличивались в размерах.
   У ордынцев оставалось около двадцати секунд, чтобы просчитать положение "водных куполов" и переместить магов, находившихся на крыше, в оптимальные точки. Те, кто дежурил на четвертом этаже, могли при необходимости защищать не только стены, но и крышу, но действовать им приходилось практически вслепую, не видя траектории падения "метеоров". Сейчас они создавали второй слой "куполов" ниже первого. Для защиты стен остались только посты первого этажа.
   "Значит все-таки те самые диверсанты",- сделал вывод начальник гарнизона. Зная, что предыдущие нападения приводили к серьезным потерям, он отнюдь не паниковал, разумно полагая, что его форт гораздо крупнее и к тому же сохранил в резерве мощный подземный источник.
   "Если это они, у них нет шансов. Известно, что десять метеоров - их предел. Надо все-таки попытаться их поймать!"- решил командир и устремился к магам воздуха, которые готовили к вылету две боевые группы. Он хотел лично возглавить погоню, чтобы уж наверняка.
   В этот момент в ослабленную защиту северной стены вонзилась цепочка "огненных стрел". Их были десятки, если не сотня, и все они метили в одну точку. Сначала "водная пелена" выдержала, и все "стрелы" пропали зря, но вот едва заметный отблеск, облачко пара - и защиты больше нет, а бело-желтые росчерки один за другим вонзаются в камень стены.
   Разумеется, стены форта были пропитаны магией, но это была магия земли, которая защищала от твердых снарядов - например, от ядер катапульт или требушетов. Любой снаряд, коснувшийся такой стены, мгновенно превращался в комок пыли - каменной, металлической или древесной, не причиняя серьезного вреда.
   Против огненной магии этого недостаточно. Несколько "огненных стрел" все-таки растаяло в камне, зато последующие пробили стену насквозь, а внутренние перекрытия, не защищенные заклинаниями, для них вообще не стали преградой.
   "Соня", прятавшйся в подвале, услышал посторонний звук и, открыв глаза, увидел, как над его правым плечом сверкнула огненная линия, спустя мгновение - еще одна... он вскочил, роняя стул, и бросился к выходу, а новые "стрелы" прожгли то место, где он только что находился. Загорелся стол, огонь перекинулся на другую мебель, "соня" вылетел из комнаты вместе с клубами густого дыма и бросился бежать подальше от этого места.
   "Огненные стрелы" больше не летели.
   Магистр Икен сказал Алии всего два слова:
   - Не попала.
   Она ничего не ответила. Жаль, конечно, ведь почти...
   Икен "подсветил" на стене нужную точку, куда стрелять, но "огненным стрелам" надо было пробить десяток стен и гранитное перекрытие - так что шансы с самого начала были невелики.
   К тому же Икен давал прицел по ауре, а это большая проблема. "Геометрия" астрала имела мало общего с геометрией физического пространства. Поэтому, просто наложить "картинку" астрала на то, что видят глаза, или как-то "совместить" то и другое не получалось.
   Маги снов чувствовали людей сквозь любые преграды, но правильнее сказать именно: "чувствовали" или "замечали", но не "видели". Стены и земля для них не были подобием прозрачного стекла. Точная аналогия отсутствовала: может, в какой-то мере это чувство и напоминало зрение, но в не меньшей степени походило на обоняние: когда замечаешь запах, чуть позже понимаешь, чем именно пахнет, но найти, где находится источник вони, очень непросто, особенно, если нельзя крутить головой и ходить вокруг. А если еще сам источник двигался - задача становилась на порядок сложнее.
   В такой сложной ситуации оказался ордынский "соня": вокруг - множество "запахов" от людей, составлявших гарнизон форта, на их фоне требовалось найти чужаков, которые постоянно меняли позиции, оказываясь то к северу от форта, то к югу, то вообще наверху.
   Не зря старый магистр долго готовился, двое суток рыскал вокруг гарнизона, изучая обстановку, запоминая астральные ориентиры и ауры важнейших личностей среди врагов. Только благодаря всему этому, в критический момент получилось "прицелиться" и почти попасть.
   Если бы они попали, миссия резко упростилась бы.
   Но времени на повторную попытку враги не дали. Как только ордынский начальник гарнизона узнал, что кто-то атакует северную стену, он срочно отправил туда второго мастера магии (а первым был сам командир - как оказалось, Икен расчитал силу гарнизона точно).
   Сильный маг воды немедленно восстановил защиту стены, и выстрелы Алии снова начали бить вхолостую. Магистр Икен поспешил покинуть это место, пока вражеский "соня" не засек его там.
   "Соня" пребывал в легком шоке: он не был ни трусом, ни новичком, но, чтобы спасти свою жизнь, вынужден был мгновенно выйти из транса. Это не прошло бесследно: все тело налилось свинцом, руки и ноги дрожали, ему повезло, что он не растерял свою ману снов, но на какое-то время "соня" выбыл из игры.
   Магистр Икен, досадуя на свою ошибку, прощупывал астрал, чтобы отследить, куда направится "соня", и смог по ауре понять состояние врага. Открывшуюся возможность никак нельзя было упускать. Настало время вводить в бой резерв!
   В этот момент начальнику гарнизона доложили, что защита на крыше выдержала попадание "метеоров", причем затраты маны у магов оказались аномально низкими. Сначала командир не понял, что это значит, но все-таки этот ордынец явно не был дураком, и даже короткое затишье позволило ему собраться с мыслями, рассмотреть возможности и догадаться: восемь метеоров были иллюзией!
   "Это не те диверсанты. Это кто-то, кто очень умело работает под них. Возможно, снаружи ждет засада".
   Ордынец решил выслать на разведку трех магов огня с хорошим, быстрым "летуном", но сам вместе с ними не отправился, решив не рисковать.
   В этот момент маг воды, который защищал северную стену (тот самый, который не смог выдержать атаку Алии), спускался в подвал. Он был "выжат" досуха, и собирался подзарядиться у колодца.
  
  ...
  
   По пути он встретил коллегу - одного из тех, кто был оглушен во время первой атаки - и отправил на замену на свой пост. На то, что другой маг выглядел чуть бледнее, чем обычно, он не обратил внимания. Такое вообще заметить непросто, когда окружающие имеют все возможные цвета кожи.
   На северном посту все еще находился мастер воды, но он не хотел там задерживаться. Начальство несколько раз уже спрашивало, когда он освободится: сильного мага, способного в одиночку заткнуть любой прорыв, надо было вернуть в резерв рядом с командиром, а не оставлять привязанным к защите одного участка стены, который сейчас никто не атаковал.
   Наконец, появился водный маг на смену прежнему.
   - Ты какой-то бледный,- мастер оказался наблюдательнее.
   - Был контужен.
   Объяснение показалось разумным даже самому магу воды, который пока что чувствовал лишь небольшую физическую слабость.
   - Мне надо идти,- сказал мастер.- Если придется туго, не жди, когда кончится мана, зови заранее.
   - Не беспокойтесь, командир, скоро Чеош вернется, вдвоем мы справимся. Главное, чтобы крыша не рухнула.
   - Это точно...- отозвался мастер, прислушиваясь, не прозвучит ли с небес характерный звук.
  
  ...
  
   В то же время в поле перед фортом состоялся другой разговор:
   - Ты готов?
   - Нужно еще совсем немного времени,- сказал Камо.
   - Как только закончишь, выпускай всех.
   - Всех сразу?
   - Да. Сейчас самый подходящий момент. Пойдем на штурм.
   - Мы готовы,- отозвалась Джуна.
   Камо только кивнул, сосредоточенный на своем деле.
  
  ...
  
   Ордынский мастер воды вошел в командный бункер, когда с неба вновь послышался характерный звук.
   Начальник гарнизона только мельком посмотрел на своего заместителя и крикнул в один из раструбов, висевших на стене:
   - Сколько?
   - Пять!- доложил голос из раструба.
   - Проверьте!
   Навстречу плавно падающим метеорам выстрелила стремительная точка: небольшой огненный шар. Точка пролетела сквозь метеор и исчезла в зеленом тумане, взорвавшись где-то за границей видимости.
   - Иллюзия!- в голосе отчетливо слышалось облегчение, даже несмотря на то, что звук был заглушен расстоянием, пока распространялся по длинной металлической трубе.
   Командир посмотрел на стену, куда выходили другие переговорные трубы, связанные со всеми боевыми постами форта. Тонкие разноцветные паутинки перед каждым раструбом висели неподвижно - как только кто-то начинал говорить, дрогнувшая паутина наглядно показывала источник, откуда шел звук. Но все было спокойно. Никто больше не докладывал, а значит враг не пытался использовать иллюзию как отвлекающий маневр для другой атаки. Зачем же тогда?
   Когда навстречу "метеору" полетел "огненный шар", Икен понял, что начальник гарнизона его "просчитал". Если бы это был настоящий "метеор", маленький "огненный шар" не смог бы его остановить, но непременно произошел бы взрыв.
   На масштабную иллюзию магистр вынужден был потратить очередную порцию из своих запасов энергии, а ордынцы не стали расходовать ману, усиливая водные купола - так что раунд остался за ними. Наверное, им было жутко смотреть, как огромные капли цвета запекшейся крови падали прямо на крышу. Многие в последний момент зажмурились или отступили в укрытия.
   Те же, кто нашел в себе храбрость, чтобы стоять и смотреть, увидели, как метеоры коснулись единственного водного купола и растаяли, разбрызгивая искры точно так же, как это случилось при предыдущей атаке.
   Иллюзия была очень качественной, тщательной, чувствовалась рука, как минимум, мастера.
   О чем и было доложено в бункер.
   "Мастер иллюзий - не самый опасный противник, но самый хлопотный"- подумал начальник гарнизона. Неудивительно, что они до сих пор не обнаружили ни одного врага - пока у иллюзиониста не кончится мана, все будут прятаться под невидимостью. А еще там обязательно есть мастер огня - ведь кто-то же запустил самые первые, настоящие "метеоры". Командир ордынцев размышлял о том, как бы он сам повел атаку, если бы в его распоряжении был иллюзионист такого уровня.
   "Ымм!"
   Опять!
   - Сколько?
   - Семь.
   - Проверьте! Проверьте каждый! Быстрее!
   На этот раз с крыши полетело множество мелких "огненных шаров" - по два-три в сторону каждого метеора. Вот один пролетел сквозь мишень, еще один... взрыв!
   - Северный настоящий!- на крыше раздался тревожный крик.- Внимание, северный настоящий!
   - Поднимайте защиту! Нужна защита!
   - Южный тоже настоящий!
   - Южный сектор, купола!
   Два из семи "метеоров" оказались реальными, летящими среди иллюзорных "ложных целей".
   Икен, отлетев далеко в сторону, мрачно наблюдал за тем, как практически впустую уходит мана, потраченная на "метеоры" и на иллюзию. Старый магистр вынужден был признать, что ордынский командир снова его "просчитал". Серьезный противник - умный.
   Но еще хуже выглядело то, как четко и быстро действовали ордынские боевые посты на крыше. "Метеоры" летели всего двадцать секунд, за это время они успели обстрелять все семь целей и не по одному разу, а по два, сделали выводы и подняли защиту, причем, только в тех секторах, где это было необходимо.
   Это не просто наглые и хладнокровные убийцы, терроризировавшие беззащитных крестьян. Похоже, что в гарнизоне форта собрались настоящие ветераны. Каждый из них по отдельности не мог соперничать с его мастерами из-за разницы в запасах маны, но, действуя сообща, благодаря боевому опыту, они уверенно держали оборону. Если у хана много таких солдат, неудивительно, что его армия сметает все на своем пути. Мархорму очень повезло выдержать осаду, и Аченок достоин еще большего уважения - хотя куда уж больше - Икен почти не кривил душой, когда пел дифирамбы арху.
   А в свое время эта армия окажется у стен Столицы. Может, у них не самые сильные маги, не самые изощренные заклинания, но зато боевой опыт, выучка и дисциплина. Орда воюет слишком долго, потери значительны, но число ветеранов тоже растет, если в таких местах, как здесь, оказывается возможно укомплектовать опытными бойцами целый гарнизон. Интересно, почему хан не создает элитные части, гвардию? А ведь вполне возможно, что гвардия давно существует, но о ней положено знать лишь высшим военным чинам. Внешне она не выделяется ни формой, ни знаменами, ни названиями частей: это вполне могло бы поднять боевой дух, но зато упростило бы жизнь разведке противника - таким, как Икен. Ведь если бы магистр знал о составе этого гарнизона, он предпочел бы другую мишень.
   Икен на минуту задумался: стоит ли его людям знать? И почти сразу решил: да, это слишком важно. Но не следует подавать это как его просчет, дескать не предвидел, не учел, тем более, что он допускал и такой вариант - как один из тех, когда атака на форт имеет высокие шансы провала. Но солдаты, тем более, такие молодые, как Алия и Джуна, должны верить в мудрость командира и не замечать его сомнений - если потребуется - то до самой смерти!
  
   - Големы! Големы с востока!
   "Вот, наконец, и восток",- подумал начальник гарнизона.- "Оттуда угроз еще не было. Чую, что все предыдущее было маневром, отвлекающим от подготовки главной атаки, и сейчас станет действительно жарко".
   И вдруг:
   - Атака с юга! "Огненные стрелы"!
   И практически сразу:
   - Атака с севера! "Огненные стрелы"!
   - "Огненные стрелы" с запада!
   - Уточнение: с юга иллюзия!
   - На севере иллюзия! Повторяю: это обман!
   "Мастер-иллюзионист? Как бы не два, а то и три..."
   - Нет, проклятье, мана уходит, на юге атака настоящая! Повторяю...
   - Големы подошли вплотную, они пытаются убрать обломки.
   - На севере лупят сверху под углом, берегите крышу!
   Доклады следовали один за другим. И где-то посреди этих голосов:
   "Ымм!"
   - Всем держать позиции! Крыша, действуйте так же, как в прошлый раз! Аарз, ты со мной,- распорядился командир, и поспешно покинул бункер, увлекая за собой второго мастера.
  
  ...
  
   Магистр решил провернуть простой фокус. Он наложил на "летающий лист" временную невидимость, подзарядил его маной, но оставил на нем только Алию. В тощей волшебнице было немного живого веса, "летающий лист" ускорился больше, чем вдвое, и сейчас она носилась над фортом как угорелая, так что враги не успевали понять, с какой стороны их обстреливают.
   А старый маг, тем временем, мог сосредоточиться на своем любимом занятии: морочить людям (то есть противнику) головы. Пока ордынцы метались наверху, готовясь отбить метеоры, они не могли заметить, что рядом, прямо на краю крыши сидит старик, который не только поддерживает собственную невидимость, но и создает иллюзии одну за другой.
   Одновременно внизу к стенам крепости приближались големы, которых становилось все больше. Игнорировать их было опасно, поскольку по внешности нельзя было определить, какая программа действий и какие атакующие умения вложены в них создателем. Часть ордынцев занялась этой угрозой.
  
  ...
  
   Камо закончил работу. Земля вокруг шевелилась, целые пласты грунта сдвигались, огромные комья грязи слипались вместе, и могучие фигуры, лишь отдаленно напоминавшие людей, неохотно вставали на ноги.
   Мастер големов расходовал все свои заготовки, все тщательно сберегаемые плетения, каждое из которых надо было выложить в определенном порядке на небольшом пятачке земли, прикрытом иллюзией. Если бы понадобилось создать еще хотя бы одного крошечного голема, он бы уже не смог.
   Кроме того, он потратил половину маны, чтобы дать этим чудовищам силу для движения и защиту, способную выдержать хотя бы по одному "огненному шару".
   Когда он закончил, первые големы уже подходили к обломкам, оставшимся от старой крепости. Последние черные фигуры, почти неразличимые в ночном полумраке, появились из-под полога невидимости и разошлись веером в случайные стороны, чтобы не выдать точную позицию "окопа", где прятались Камо и Джуна.
   Ордынцы всполошились. Яркий луч света упал с крыши, подсвечивая такие неуклюжие, неторопливые, удобные мишени. Полетели первые пробные "огненные стрелы", но прожигая грязь, из которой состояли големы, они не причиняли вреда. Следом стартовало несколько "огненных шаров". Взрывы... Одной из гигантских фигур оторвало ногу, голем упал, но продолжал медленно ползти вперед. Следующее попадание пришлось ему в середину "туловища", черная фигура развалилась на две части и замерла. Однако другие големы повели себя иначе: в последний момент перед попаданием они внезапно подпрыгивали на три метра в высоту, и взрывы впустую гремели на земле. Пришлось ордынцам тратить ману интенсивнее. Обстрел усилился, огненных шаров становилось все больше, и далеко не всем големам удавалось уворачиваться. Стало очевидно: в таком противостоянии земляные воины долго не продержатся.
   Но в этот момент с запада и с востока одновременно сверкнули яркие росчерки, и ордынцы отвлеклись на иллюзорные "огненные стрелы". Они понадеялись, что големы застрянут в заграждениях. Однако первые чудовища, достигнув разбросанных каменных обломков, даже не попытались карабкаться на них, а уперевшись "лапами" стали двигать огромные глыбы, постепенно расчищая проходы для своих собратьев, идущих следом.
   Наверху в небе вновь сверкнули темно-красные сферы - на этот раз их было десять. И в этот момент некоторые големы, которые успели подойти к стенам крепости по образовавшимся проходам, стали метать камни. Камни падали, рассыпаясь в пыль при соприкосновении с зачарованными стенами и прочной крышей, однако при прямом попадании в человека запросто могли убить. Огненные, которые должны были разобраться, какие "метеоры" настоящие, а какие нет, вынуждены были вместо этого сбивать летящие камни, чтобы защитить водных, а те, не зная, где можно обойтись без защиты, потратили ману на активацию максимального количества "водных куполов". На этот раз силы были потрачены зря - все метеоры оказались иллюзией.
  
   Пока вокруг бушевал весь этот фейерверк, позади Камо тихо приземлились магистр и огненная.
   - Будем прорываться через крышу,- сказал магистр.- Готовьтесь.
   Джуна и Камо встали на свою летающую платформу, и магистр поднял обе группы в воздух.
   - Ребята, придется выложиться полностью,- предупредил старый маг.- Предупреждаю: будет очень жарко. Здесь не просто рейдеры, здесь фактически гвардия, самая опытная и отборная сволочь. Но тем серьезнее будет ущерб, если... нет, не если, а когда мы их порвем!
   В ответ на эти слова, Камо достал из-за пояса крепкий боевой топор, взвесил его в руке. Левый кулак и предплечье громадного мага с тихим шуршанием покрылись толстым слоем невесть откуда выросшего камня, образуя одновременно и щит, и таран.
   Джуна, глядя на него, стала одну за другой доставать и глотать свои склянки, затем протянула Алии и Камо сразу по три штуки. Те молча выпили. Икену она ничего не предложила - для этого вида "допинга" магистр был слишком стар.
   - Алия, сколько маны осталось?
   - Чуть меньше половины.
   - Камо?
   - Половина.
   - Джуна?
   - Пока тратила только зелья. Мана сто процентов.
   - Помните, даже с половиной ресурса мы сильнее,- уверенно заявил магистр.- Единственное, что они смогут нам противопоставить - это хитрость и слаженность. Единственный вариант, при которым мы можем проиграть,- если будем невнимательны, расслабимся или отвлечемся. Всем все ясно?
   - Да.
   - Да.
   - Да.
   Старый воин прекрасно осознавал, что погубить команду может целое море разнообразных обстоятельств и случайностей, но для пространных теоретических перечислений момент был явно неподходящим. Он сказал о том, что ему самому казалось сейчас самой большой опасностью. С момента гибели Люпина прошло почти полгода - это были полгода удач и неудач, но больше команда никого не потеряла. Ребята могли возомнить себя неуязвимыми. В другое время, в другом месте, против менее опытных противников легкая бравада была бы даже кстати, но сейчас это - верная смерть.
   - Через десять секунд будем на крыше - сказал он. Действовать так же, как всегда...
  
   Их не ждали. Единственным, кто мог предупредить о нападении, был ордынский маг снов, но он еще не пришел в себя.
   "Где соня?"- рявкнул в этот самый момент начальник гарнизона, получил ответ, выругался и приказал: "так лечите, приводите в чувство, быстрее!"
   Он был почти в бешенстве, так как упускал контроль за ситуацией. Противник затратил огромное количество маны на иллюзии, големов и обстрел огненными стрелами, но новых потерь в гарнизоне не было, а значит, враги надеялись, что все эти затраты окупятся. Каким образом? Напрашивался вывод, что все маневры должны замаскировать главный удар, который будет нанесен с минуты на минуту. Но куда? Вариантов слишком много, оставалось только угадывать.
   Он сам на месте штурмующих атаковал бы через внутренний двор. На юге после обрушения стены образовалось достаточно проходов, через которые можно проникнуть на первый этаж под прикрытием пожара и невидимости. Оттуда можно просочиться в подвал, чтобы уничтожить колодец - то есть закончить то, что не удалось сделать самым первым ударом.
   Командир понимал, что возможны и другие варианты, но этот показался самым опасным - из-за возможной потери колодца. Повинуясь его командам, часть резервов была переброшена к разрушенной стене и ко входам в подвал.
   На месте обрушения маги земли уже возводили временные искусственные стены и перегородки: без насыщения магией они служили плохой защитой, но, по крайней мере, любая попытка уничтожить их поднимет много шума, так что не поможет ни невидимость, ни даже создание иллюзии все еще целых стен.
   В то же время маги огня во дворе форта, наконец, смогли взять под контроль озеро разбушевавшейся плазмы. Это оказалось не так просто - из всех видов "метеоров" Алия выбрала самый устойчивый да еще с некоторыми дополнительными "сюрпризами", которые вынудили ордынцев потратить много маны, и теперь ее необходимо было восполнять.
   Эта девушка не зря получила звание мастера в самом юном возрасте среди тех, кто учился в Школе Цитадели последние сто лет. Помимо "сырой" магической силы, она обладала разнообразным арсеналом: хотя в магии огня всего дюжина основных заклинаний, но Алия ухитрилась создать для каждого десятки вариантов, умело выбирая для каждого случая оптимальный. А иногда она следовала сугубо эстетическим соображениям: ох уж эти женщины - даже разрушая пытаются создавать красоту.
   Внизу в подвале крепости развели костры. Горючий песок пылал неярким, почти невидимым, но жарким пламенем. В огне не слишком быстро, зато непрерывно рождались капсулы маны, которые оставалось только собирать. "Дозарядка" могла занять время, но, по крайней мере, солдаты не тратили его впустую.
   Патруль, вылетевший из крепости, направился в сторону наступающих големов. Зависнув в воздухе, ордынские огненные маги беспрепятственно расстреливали неуклюжих чудовищ сверху и так увлеклись, что не обратили внимания на происходившее на крыше.
   А там другие огненные стреляли по очередной группе падающих "метеоров", проверяя, все ли они являются иллюзиями. Поняв, что и в этот раз все десять "метеоров" - пустышки, они облегченно вздохнули и именно в этот момент понесли новые потери.
   Удар, алые брызги, и голова слетела с плеч. Еще удар, и в груди бойца появилась широкая зияющая рана. Третьему относительно повезло - топор разрубил ему не голову, а только ключицу. Тяжело раненый маг заорал, и тем самым поднял тревогу, но было уже поздно: к этому моменту все огненные на крыше были мертвы или тяжело ранены, остались только водные.
   Ордынцы носили повязки, отмечавшие, кто к какой стихии принадлежит - для крупного гарнизона это неизбежно: не все друг с другом знакомы, а в бою важно понимать, кто из своих на что способен, иначе возникнет неразбериха. Но сейчас эти повязки подсказали Камо, где огненные, которых надо выбить первыми.
   Оставшиеся маги воды, так умело противостоявшие атакам Алии, оказались бессильны против невидимки с топором. Они схватились за оружие (арбалеты) и попытались оказать сопротивление, но куда стрелять, если враг невидим, а крики умирающих товарищей не дают расслышать тяжелые шаги? Кто-то попытался отойти на край крыши, чтобы защититься от атак сзади, но стало только хуже, поскольку ответ на такой маневр был отрепетирован диверсантами заранее еще при подготовке к штурму.
   Джуна точно знала, что она должна сейчас сделать: использовать свой вес. Зоны атаки были строго разделены между невидимками, чтобы не задеть друг друга: пока земной маг сеял смерть в центре, толстуха с разбегу налетела на врагов, отступивших к самому краю. Она их видела, а они ее - нет, исход был бы ясен и без эликсиров, а после употребления снадобий она почувствовала себя сильнее лучших воинов-мужчин, если не считать арранцев,- да, к утру, конечно, наступит расплата... но до утра еще надо дожить.
   Полная и неторопливая молодая женщина превратилась в живой таран, сносивший все на своем пути. Ордынцы один за другим летели вниз словно сбитые кегли. То, что их толкало, было очень мягким, но зато земля внизу - твердая.
   Из ордынцев спаслись только двое самых предусмотрительных, кто имел при себе амулеты "пера", замедлившие падение. Не дожидаясь, когда их столкнут или порубят, они сами спрыгнули вниз и оказались снаружи, попав в глубокий ров, окружавший форт. Ров не был заполнен водой, поэтому они даже не промокли, однако теперь не могли вернуться в крепость и помочь в обороне.
   Очень быстро крыша была расчищена. Все люки, ведущие вниз, оказались заперыты. Сама крыша состояла из толстых пескобетонных плит, никакого чердака не было, так что под слоем камня сразу начинался четвертый этаж. Этот камень был пропитан магией, которая должна была защитить от твердых снарядов, но что, если сложные магические плетения, созданные магами земли, окажутся в пределах досягаемости другого мага земли?
   Камо лег навзничь и замер. Прошло всего несколько секунд, и прямо из-под его рук зазмеилась длинная трещина. Немедленно туда полетел "огненный шар", внизу раздался взрыв, вопли, языки пламени выплеснулись наружу. Это вновь вступила в бой Алия, которая пассивно стояла на месте все время, пока невидимки зачищали крышу. Она правильно поступила: поскольку бойцы не видели друг друга, она сама могла оказаться под ударом или попасть в своих.
   Рядом с ними не было только Икена, который сначала тоже собирался подождать, не двигаясь с места, но заметил другую открывшуюся возможность.
   Пока Камо беспощадно истреблял зазевавшихся магов на крыше форта - в то же самое время ордынцы уничтожали монстров, созданных самим Камо из грязи и песка. Шансов у големов было, пожалуй, даже меньше. Тех големов, которые умели метать камни, уничтожили в первую очередь, остались только самые большие, живучие, но медлительные - те, что расчищали завалы.
   Четверо ордынцев - один воздушный и трое огненных - летали над полем и поливали огнем все, что еще шевелилось, а големы не могли им ответить вообще ничем. Но даже опытные вояки иногда допускают ошибки. Маг воздуха допустил всего одну: вместо того, чтобы двигаться и крутить головой, он замер на месте, завороженно наблюдая за бойней внизу.
   Из-за этого он прозевал атаку на крыше, и только, когда Алия взорвала "огненный шар", обернулся в сторону вспышки. И в то же мгновение получил удар. Узкое треугольное лезвие пробило тонкую височную кость, пронзило мозг и вышло с другой стороны.
   Воздушный маг камнем рухнул вниз. Его заклинание перестало поддерживать летающую платформу, и трое огненных тоже стали падать. Однако техника безопасности требовала: перед вылетом все, кто не умеет летать сам, обязаны надеть амулеты "пера". Все трое отреагировали быстро и четко: активировали амулеты, каждый окружил себя заклинанием "огненного кольца" и начал стрелять "огненными стрелами", пытаясь хотя бы случайно зацепить невидимого врага.
   То, как они мгновенно поняли, что атакованы невидимкой, и то, как они выбрали самую правильную тактику, лишний раз подтверждало, что гарнизон форта состоит из ветеранов. Но среди ветеранов тоже встречаются фигуры разного калибра: их противник имел за спиной более, чем столетний опыт участия в разнообразных войнах. Магистр не собирался приближаться к ним и легко уклонился от беспорядочных выстрелов. Огненные старательно палили в белый свет и забыли, что на земле могут оставаться недобитые големы.
   Первый приземлившийся умер быстро, но страшно, когда тонна земли упала на него, погребла под собой, раздавила грудную клетку, но не череп - и мозг еще сколько-то секунд жил, а ордынец осознавал, что с ним произошло. Двое других, не желая подобной участи, встали спиной к спине и начали яростно отстреливаться от наступающих големов. Магистр не стал смотреть, чья возьмет, и поспешил обратно к своим диверсантам, которые заняли крышу.
   Невидимость - сильный козырь, но она очень быстро высасывает ману. На игру в прятки, на полеты и масштабные иллюзии ушла почти треть энергии магистра. Поэтому, вернувшись к своим, Икен снял маскировку. Диверсанты быстро натянули на лица эластичные куски ткани, крепившиеся к шлемам и оставлявшие открытыми только глаза: выжившие, если таковые будут, не должны запомнить их лица. Повязок, обозначавших стихии, на диверсантах, конечно, не было - заранее показывать врагам, от кого каких заклинаний ожидать, глупо. А друг друга диверсанты узнавали даже с закрытыми лицами и в одинаковых доспехах: слишком все различались по росту или комплекции.
   Тем временем ордынцы заняли позиции в окнах внутренней стены и пытались достать атакующих навесными выстрелами. Не стоило ждать, когда кому-нибудь из них повезет, Камо создал очередную трещину, Алия запустила туда очередной "огненный шар", и через секунду все четверо спрыгнули на пол четвертого этажа, готовые встретиться лицом к лицу с подстерегавшим их противником.
   Но там никого не оказалось, и вообще различить что либо было трудно: весь этаж затянуло плотным дымом. Пока Икен избавлялся от летающего патруля, Алия устроила здесь огненный ад, запуская "огненные шары" через трещины, которые открывал Камо. Все, что могло гореть и плавиться, уже сгорело и расплавилось. Остались только кучки углей и пепла, в которых с трудом угадывались остатки какой-то мебели, а кое-где - застывшие лужи металла.
   Трупов видно не было: понеся первые потери, враги поняли, что четвертый этаж им не удержать, и отступили на третий. Последующий обстрел вслепую привел только к тому, что огненная растратила свою ману впустую, полагая, что сеет смерть и разрушения. Икен протянул ей руку, согнув два пальца. Алия ответила таким же жестом, их кулаки плотно сомкнулись, и мана мощным потоком потекла к огненной.
   Икен остановился, только когда девушка полностью "перезарядилась". Такая щедрость была вполне своевременной: здесь в узких коридорах ее огонь будет расчищать путь, а от невидимости пользы будет гораздо меньше. Теперь магистр собирался исполнять роль энергетического резерва, подпитывая своих бойцов.
   Камо снова лег на пол, но сразу встал.
   - Меня блокируют снизу.
   У магии земли имелось особое свойство: тот, кто внизу, получал преимущество, даже если верхний был намного сильнее. Пока диверсанты задержались на крыше, враги успели организовать оборону, и теперь успешно противостояли попыткам создать трещины и разломы в камне. А тонкая влажная пленка, поблескивающая на полу, говорила о том, что маги воды тоже приняли меры, но уже против Алии. Если снова использовать "метеоры", будет разрушена только крыша и верхний этаж, где и так уже все выгорело. Вражеский командир благоразумно отдал штурмующим один этаж, чтобы спокойно подготовить крепкую оборону на уровень ниже.
   Оставалось два пути: либо по лестнице (но именно там их будут ждать), либо воспользоваться левитацией, чтобы пролететь через внутренний двор. Последний вариант казался самым логичным: можно ворваться в любое случайно выбранное помещение, выходящее окнами во внутренний двор, и продолжить крушить крепость - враг не сможет предсказать, куда именно будет нанесен удар.
   Но Икен помнил, как его "просчитали" уже дважды или трижды. Он не знал, какой сюрприз приготовил ордынский командир, но сработало чутьё матерого старого волка, который не торопился бежать туда, куда загоняют собаки.
   Он закрыл глаза и потянулся дальше... вот! Яд Джуны с некоторой задержкой, но подействовал. Двое водных магов, стороживших северную стену, только что испустили дух. Теперь с той стороны внешняя стена осталась беззащитной - но это ненадолго.
   Вот это уже - сюрприз для ордынцев. Такое вражеский командир не мог предвидеть, а значит не мог приготовить хитроумный ответный ход. Магистр не стал медлить.
   Несколько коротких слов, и трое мастеров обступили его. Мощный поток ветра подхватил и вытолкнул всю четверку через пролом обратно на крышу. Потом - короткий стремительный полет - и они приземлились у внешней северной стены. Огненный шар, взрыв, снова огненый шар, снова взрыв - и в стене образовался пролом.
   Они еще не вошли внутрь, а Джуна уже подняла водный купол, готовая к атаке со всех сторон. Магистр жестом приказал ей не тратить зря ману. "Запах" множества незнакомых аур здесь присутствовал, но был очень слабым, значит враги пока далеко, и можно спокойно заходить.
   Первый этаж встретил их богатством, совершенно абсурдным для крепости или казармы: ковры, драпировки, мебель, инкрустированная серебром, ажурные светильники, посуда из благородных металлов - всюду блеск роскоши, явно избыточной. Через открытые двери виднелось богатое убранство спален, а в дальнем конце коридора отсвечивало что-то большое и золотое.
   Но красота не впечатлила диверсантов, наоборот: Алия плюнула на позолоченный столик, Икен и Камо нахмурились, и даже Джуна, обычно скрывавшая свои эмоции за неподвижной маской, презрительно поджала губы. Нечто подобное они уже видели. Разумеется, вся эта красота была результатом мародерства: все ценное, что рейдеры находили у фермеров, собиралось здесь, в ордынском форте. Каждый дорогой ковер, каждый золотой сервиз отмечал чью-то потерянную жизнь. А если судить по количеству награбленного, этих загубленных жизней было очень много и будет еще больше, если гарнизон форта сможет отразить атаку.
   Диверсанты не пытались произносить обличительные речи, не обменивались многозначительными взглядами или клятвами мести. Всего лишь краткая вспышка эмоций - и только. Презрение и ненависть к врагу ушли вовнутрь, чтобы обернуться сдерживаемой яростью и полной готовностью к бою.
   Опытная, сработанная команда действовала быстро и четко: хватало пары слов, одного жеста.
   - Вокруг рядом.
   Магистр остался у пролома в стене, а мастера побежали в ближайшие коридоры (не пропадая, однако, из виду).
   - Подвал!
   - Все туда!
   Алия нашла лестницу, ведущую на нижние уровни крепости, но не спешила вперед, сломя голову, а спокойно ждала, когда подтянутся остальные.
   - Дыхание,- предупредила она.
   - Готова,- мгновенно подтвердила Джуна.
   Что-то зашипело, посыпались искры, и перед Алией на краткий миг возникла яркая стена огня, которая сразу же стремительной волной ушла вниз по лестнице, почти сразу пропав из виду. За волной сразу наступала тьма - одна магия погасила другой, все "бласты" на стенах мгновенно потухли. А отряд уже окружила тонкая прозрачная пленка, пропитанная маной воды. Огонь мог вернуться, если там тупик или те, кто сможет нанести ответный удар.
   Но снизу донеслись только дикие крики, полные боли и ужаса.
   - За мной!
   Икен набросил на себя невидимость и первым устремился вниз по лестнице, которая поворачивала широким винтом. Стоило спуститься на один оборот, как стало почти совсем темно: светильники погасли, а больше гореть было нечему - все аскетично, сплошной камень, никаких ковров, картин или флагов как наверху.
   Еще один поворот - и снова свет, но слабый, мерцающий: это горючий песок, насыпанный в длинные и узкие каменные желоба.
   Неяркий, зыбкий огонь освещал место смерти: в большом зале повсюду лежали черные, обугленные тела, замершие в разных позах. Стены и пол почернели от слоя свежей жирной копоти.
   Здесь "заряжались" огненные маги, которые уже растратили свою ману или передали ее другим. Всех их только что накрыло "дыханием дракона". Тела лежали и рядом с желобом, и вдали от него - значит не все умерли мгновенно, некоторые - метались, но недолго.
   Почему ордынцы не успели отреагировать? Не были заряжены? Не поняли, что шум наверху - это прорыв обороны? Не скоординировались? Скорее всего, последнее: они попали под удар, слишком страшный и мощный даже для ветеранов. Слабые маги могут остановить "дыхание дракона", наколдованное мастером, но только встречным заклинанием, запущенным почти одновременно. Малейшее рассогласование - и смерть настигла их одного за другим. Был бы тут хотя бы один маг воды - другое дело, но ближайшие "водные" сейчас лежали на втором этаже с ядовитой пеной на губах.
   Мертвых тел в подземелье было очень много. Алия смотрела на дело рук своих спокойно, лишь морщила носик: подземелье было наполнено отвратительной вонью горелого мяса. Полгода назад, увидев похожую картину, она долго блевала. Но то было полгода назад в Упуре - городе, где родился маленький Эйдар, и где прошли рейдеры орды. А сейчас... вспоминала ли она Упур, для того, чтобы подогреть свою ненависть? Или думала о роскоши наверху, оплаченной кровью? Вполне возможно, что ей уже не требовалось ничего такого, и никаких чувств, помимо отвращения, она не испытывала. Даже в детстве Алию никогда не называли "доброй девочкой": хотя животных она не мучила, но с мальчишками дралась и не боялась вида крови - ни своей, ни чужой. И кто знает, что сейчас творилось в этой маленькой юной головке...
   Джуна сейчас, как обычно, тщательно сохраняла непроницаемый вид. Лицо Камо оказалось в глубокой тени, так что трудно сказать, какое на нем возникло выражение, но Камо тоже побывал в Упуре.
   Что касается старого магистра, то ему приходилось видеть и не такое, и смотрел он не на тела, а вглядывался в ауры своих солдат, чтобы понять, какие эмоции они испытывают на самом деле. Что бы он ни обнаружил, обсуждать он это не захотел. Главное, что его сейчас интересовало - смогут ли его бойцы идти вперед. И, когда он увидел, что готовы, сразу скомандовал:
   - Дальше!
   - Дыхание.
   - Готова.
   Новая огненная волна ушла по коридору. Тишина.
   - За мной!
   Икен опять пошел вперед первым - снова невидимый, но теперь его выдавали черные следы сажи, остающиеся на полу.
   Новый зал и совсем слабое мерцание - на дне каменного желоба остался только тонкий слой уже использованного горючего песка, сейчас он едва заметно тлел, зажженный прошедшей огненной волной. И никого. Но в стене виднелся еще один проход.
   - Дальше!
   - Дыхание.
   - Готова.
   На это раз Джуна едва успела поднять "водную пелену", как огненная волна вернулась. Она ударила в стену из блестящей пленки, обогнула препятствие и погасла в дальнем конце зала.
   Магистр выпустил вперед тонкую астральную нить и прикрыл глаза, чтобы видеть только то, что находится в глубине прохода.
   - Там дверь. Камо?
   На этот раз вперед выдвинулся громадный маг земли. Позади него летело "светило", выпущенное магистром.
   - Ловушка,- произнес Камо, едва свернув за угол.
   Все мгновенно замерли.
   Маг земли сделал еще несколько шагов, подходя ближе. Дверь очень солидная, прочная - значит внутри что-то важное, например, арсенал. На стене висела табличка, из которой явствовало, что тот, кто попробует открыть дверь без приглашения, очень сильно пожалеет. Камо был готов к хитрым, замаскированным капканам, а нашел явное предупреждение практически открытым текстом. Значит, ловушка установлена не для чужих, а для своих - чтобы не ходили тут зря.
   Мастер земли протянул руку, коснулся стены, и сверху из замаскированной ниши упала стальная решетка. Острые лезвия вонзились, понятное дело, не в мага, а в каменный пол, высекая искры. Камо снова протянул руку, и металлические прутья один за другим обратились в пыль. Затем та же судьба постигла стальной замок на двери.
   Он обернулся. Магистр уже стоял у него за спиной и снова ограничился одним словом:
   - Никого.
   Значит ни одной ауры впереди. Но время шло, и враги должны быть уже близко. Возможно они появятся через минуту, а пока внутри никого.
   Они вошли.
   Это оказался совсем небольшой пустой зал с такой же тяжелой дверью в противоположной стене. А в полу зиял глубокий колодец с винтовой лестницей, ведущей вниз. Оттуда доносился неясный шум, но магистр по-прежнему не ошущал ни одной ауры, а Камо не чувствовал ловушек. Старый волшебник решил спуститься вниз в одиночку, поскольку ожидал скорого появления врагов и не хотел, чтобы вся команда оказалась отрезаной за этим узким колодцем.
   Спустившись, магистр оказался в командном бункере.
   Если даже хозяин этого места любил роскошь, то предпочитал, чтобы "на работе" его ничто не отвлекало. В небольшом помещении был только грубый стул, прочный стол и три флага орды на трех стенах. На четвертую выходили раструбы для громкоговорителей.
   Из них доносились голоса с вопросительными интонациями - обеспокоенные, но не паникующие. Очевидно, командир гарнизона покинул свой пост, а те, кто остался на связи, хотели знать, что за грохот донесся со стороны северной стены, и не пора ли выдвигаться на подмогу. Без приказа никто с поста уходить не торопился - тоже дисциплина,- отметил мысленно магистр.
   И решил, что строгая дисциплина - это не всегда благо, иногда это можно использовать для противоположного результата.
   Он закрыл выход из бункера тяжелым люком, отрезая все звуки, чтобы не сбить с толку своих же подчиненных. Потом подошел к раструбам и крикнул:
   - Всем на северную сторону, срочно занять второй и третий этаж! Быстрее!- и сразу же закрыл глаза и сосредоточился, пытаясь ощутить астрал как можно дальше от своего местоположения.
   Его бойцы наверху ничего не услышали, как он и расчитывал, но ордынцы услышали вполне. Однако - вот незадача - голос старого магистра оказался слишком непохож на зычный бас командира гарнизона. И большинство дежурных на постах вместо того, чтобы немедленно передать приказ, начали переспрашивать, правильно ли они поняли. Кто-то даже запросил пароль. Видимо, магистр все-таки переоценил дисциплину ветеранов, а опыт и осторожность - недооценил.
   Однако, судя по астралу, одна группа у восточной стены и две у южной все-таки клюнули на уловку. Они покинули свои посты и бежали сюда. Такими темпами уже через минуту они окажутся прямо над головой - двумя-тремя этажами выше. Значит и ему надо поторопиться.
   Он открыл люк и поспешил наверх. Несмотря на относительно неплохую физическую форму, длительный стресс и преклонный возраст уже начинали сказываться, и на верхних ступенях крутой лестницы он почувствовал, что выносливости не хватает.
   Еще не отдышавшись, он прохрипел:
   - Джуна, есть тоник?
   И сразу, без паузы скомандовал:
   - Камо, обрушивай всё, что можешь!
   Находясь в любом сооружении или в естественной пещере, Камо ощущал самые "напряженные" участки твердого вещества. Здесь это были несущие элементы здания - в основном - вертикальные углы стен - и Камо пустил вдоль них импульсы разрушения. Гранит и пескобетон рассыпались в пыль, механическая нагрузка резко перераспределялась на другие элементы конструкции, от этого возникли трещины, что еще больше ослабляло постройку, и дальше началась цепная реакция разрушения, уже не требующая никакой магии.
   Если бы кто-то наблюдал со стороны, он увидел бы, как вся северная часть форта начала оседать. Колонны обращались в пыль, стены трескались, перекрытия разламывались и рушились.
   А те, кто был внутри - три мастера и один магистр - им могло показаться, что они взлетают - потому, что все вокруг двигалось вниз, и только небольшой участок, где они сгрудились, не следовал за этим камнепадом.
   Те ордынцы, которые послушались ложного приказа магистра и заняли позиции прямо над ним, попали в центр обвала, и даже если среди них были маги земли, они ничего не могли противопоставить своему "коллеге", потому, что теперь более сильный маг атаковал снизу.
   Камо защитил от разрушения только кусочек пола, потолок над собой и маленький участок стены, который помогал поддерживать фрагмент потолка. Он ощущал, как многотонная масса твердого вещества ударила сверху по их укрытию. С остатков потолка посыпалась пыль, но раньше, чем появились трещины, маг земли снова что-то наколдовал. Тогда снизу поднялись три новые небольшие стены. Они укрепили конструкцию, но заключили всю группу в крохотную кубическую каморку.
   Даже в замкнутом пространстве треск и грохот стояли неимоверные. Но это продолжалось совсем недолго.
   А потом Камо убрал остатки потолка, расчистил завал и помог всей группе выбраться на поверхность.
   И тогда они поняли, почему враги не спешили атаковать их, когда они разносили все в подвале.
   Вражеский командир снова "просчитал" противника, но это ему не очень помогло. Он предвидел то, что случится, но не смог придумать ответный ход, который нанес бы сопоставимый ущерб врагу. Все, чего он добился,- минимизировал потери. Но он надеялся отыграться и подготовил контратаку.
   Выбравшись из-под завала, диверсанты оказались на краю огромной ямы в форме конуса. На дне зияла дыра, ведущая в комнату над бункером, откуда они только что вылезли. Сейчас, когда Камо больше не контролировал обвал, песок и обломки сыпались в это отверстие.
   Вокруг ямы был беспорядочный завал из обломков: четыре этажа крепости плюс один подземный уровень спрессовались в слой высотой приблизительно три-четыре метра над уровнем земли, так что, двигаясь по обломкам, можно было оказаться сразу на втором этаже - либо с восточной стороны форта, либо с западной.
   Именно там ордынцы устроили засады. Едва диверсанты оказались снаружи, как на них обрушился дождь огненных стрел и град огненных шаров - сразу двух сторон.
   Магистр на всякий случай предупредил Джуну и Камо, но это было излишне - они понимали, что выбираются на открытое место из ямы и автоматически оказываются в уязвимой позиции. Здесь даже новички могли предвидеть опасность.
   Но новички вряд ли устояли бы под ударом, который обрушился на диверсантов. "Огненные стрелы" сплошным дождем полились на "водный купол" Джуны, и она почувствовала, как ее мана стремительно утекает в астрал. "Огненные шары" тоже прилетали, но враги использовали их грамотно: целясь не в "купол", а в землю рядом. Взрывы поднимали центнеры обломков и Камо пришлось спешно создать круговую каменную стену, действующую по тому же принципу, что и стены крепости: все камни, что попадали в защиту, рассыпались в пыль. Однако стены крепости были заряжены маной заранее, а Камо свою защиту подпитывал энергией сам. Он не мог отвлечься ни на секунду, поскольку обломки били со всех сторон без перерыва.
   Алия снова пассивно выжидала. В огненных магов крепко вбивают правило: если не можешь нанести врагу немедленного вреда, жди приказа и не трать ману зря. Это правило происходило из таких ситуаций, как сейчас.
   Ордынцы вели обстрел из разрушенных торцов восточной и западной стены, их маги воды прикрывали атаку "водной пеленой" по всей высоте здания - от основания до верхнего этажа. Значит напрямую никого подстрелить не удастся, как не удастся и обрушить взрывом часть стены. Стрелять же по "пелене" - значит разменивать свою огненную ману на водную ману противника в невыгодном соотношении четыре к одному.
   Поэтому Алия терпеливо ждала. На всякий случай она расположилась вплотную к Камо. Он потратил половину маны, поднимая големов, а недавно обрушил часть крепости. Значит сейчас маг земли близок к пределу, и когда ему понадобится подзарядка, она должна быть под рукой.
   Но почему молчит магистр? Собирается ли он вытаскивать группу из-под перекрестного огня?
  
   Ордынский командир гарнизона тоже пытался понять, что задумал противник и просчитать дальнейшие действия - свои и чужие.
   Наконец-то удалось узнать, с кем они имеют дело. Все-таки та самая диверсионная группа, только на этот раз они не ограничились десятью метеорами, а решили продемонстрировать все, на что способны.
   Когда противники сблизились, маги смогли определить силу и стихию врагов. Их оказалось четверо: мастер огня, мастер воды, мастер земли - этих можно было бы уничтожить или, как минимум, сдерживать до прихода подкрепления, если бы не четвертый - тот, кто заставлял нервничать даже бравого ордынского вояку. Четвертым оказался магистр воздуха, света и снов, причем, как доложил "соня", линии его ауры оказались сильно запутанными, что характерно для долгожителей, а значит - опытный маг, возможно, один из тех столетних западных воинов, о которых ходили легенды.
   Кто это такой, судьба его побери? Ордынец безуспешно перебирал в уме магистров и иерархов Мархорма - их было не так уж много, а список двух и трехстихийных вражеских магистров он помнил наизусть, включая имена, приметы и навыки. Никто не подходил. Неужели, кто-то из стариков смог подняться до уровня магистра совсем недавно? Это возможно, такое случается. Но как тогда предсказать его действия? Магистр магии в бою стоит целой армии. Чтобы эффективно противостоять такому субъекту, надо знать его излюбленные тактические ходы и нестандартные заклинания, причем, желательно получить эти сведения заранее, на чужом горьком опыте, а не на своем.
   Вот, например, как он смог ворваться через северную стену? Какое заклинание применил? Знание, что он может такое провернуть, обошлось слишком дорого. Огненные маги, которые ушли поздаряжаться в подвал, оказались застигнуты врасплох, еще несколько бойцов пропали во время обвала. Но это уже последствия, а изначальная причина - внезапный и практически молниеносный прорыв. Но как!? Чем он пробил стену, защищенную и от физического воздействия, и от огненной магии? И если он сделал это один раз, то что помешает ему повторить?
   Утешало только то, что у вражеского магистра не самое опасное сочетание трех стихий - очень редкое: воздух, свет и сны. Вот если бы среди них был огонь - это было бы страшно, а если бы у него была вода, как у трехстихийной Ведьмы Сандата, тогда противник обладал бы защитой, которую невозможно пробить.
   Но еще не все потеряно. Нет, далеко не все. Разведчики доложили, что у вражеского мастера земли почти закончилась мана, но внезапно она начала восполняться. Значит их магистр его подпитывает.
   Лицо ордынца перекосилось от злобной усмешки. Нет, не все еще потеряно. Враг хочет сыграть на истощение? Пусть! Да, ордынские огненные маги меняют свою ману четыре к одному, стреляя по "водной пелене", а те, что пытаются достать противника осколками, идут в размен, не поддающийся точному расчету, но тоже, скорее всего, в пользу противника - что-нибудь от двух к одному до пяти к одному. Магистр, наверное, думает, что этот размен ему выгоден, так как его суммарный запас маны больше, чем у всего гарнизона форта, а залы подзарядки огненных засыпаны обвалом. Но он забыл о колодце или надеется, что тот разрушен. Этот мощный и практически неисчерпаемый источник энергии легко перевесит нескольких магистров!
   Так что пусть, пусть он прячется в этой яме и растрачивает свою энергию, мы еще посмотрим, кто кого перехитрит!
   Однако... не стоит недооценивать врага. Нужно обдумать, какие еще уловки он может применить. Рано или поздно он поймет, что у гарнизона мана не заканчивается, и тогда надо предвидеть, что он сделает, надо приготовить для него...
   - Четран, пошли "зов" в Сандат. Передай: пусть поторопятся с подкреплением, у нас тут неизвестный магистр. Опиши им приметы, скажи, что это может быть бывший мастер, пусть посмотрят в архивах разведки, не попадал ли такой в поле зрения, если да, то какие у него способности и биография.
   "Не мешало бы сообщить приметы остальных троих - на случай если..."- подумал ордынец и осекся: "Никаких случаев! Если мои услышат, что я готовлюсь к тому, что нас всех тут перебьют... Проклятье! Я сам не должен... не думай об этом! Не думай... Проклятье!"
   Внезапная паника, охватившая командира, длилась всего минуту, и никто из стоявших рядом ничего не заметил... потому, что все смотрели на ордынского "соню". Тот валялся на полу и бился в конвульсиях. На губах у него пузырилась кровавая пена.
   - Что с ним?!
   Один из магов воды уже подбежал к "соне" и осматривал его.
   - Откуда кровь?
   - Прокусил губу. Похоже на атаку стихии снов. Что-то вроде "иглы жути", но намного сильнее. Я не могу его вернуть!
   "Игла жути уровня магистра",- подумал командир гарнизона и понял, что его недавняя вспышка паники была лишь слабым отголоском того, что испытал Четран. "Это называется слегка зацепило!"
   - Срочно всем выпить снадобья противодействия страху!- крикнул он и сам полез в подсумок, одновременно инструктируя солдата, который пытался привести в сознание "соню":
   - Значит так. Унесешь его в противоположный конец форта, подальше отсюда. Оставишь там рядом с дежурным постом. Потом обойдешь форт с другой стороны, найдешь Аарза и передашь ему, пусть тоже выпьют зелья. Выполняй!
   Соня, возможно, останется в живых, но толку от него в ближайшее время не будет. Да и вообще от него немного проку, хорошо хоть послал первоначальный сигнал тревоги. В этот момент командир осознал, что, несмотря на это, противник уже дважды целенаправленно пытался убить именно Четрана - сравнительно слабого мага, который ничем не проявил себя в этом бою.
   - Стоять!!- крикнул командир вслед солдату, который тащил "соню" и уже почти пропал из виду.
   И одновременно кто-то крикнул с той стороны, где шел бой:
   - Они взлетают!
   Враги все-таки решили действовать. Из ямы, где они держали оборону, поднималась огромная блестящая сфера - два пересекающихся "водяных купола" защищали мастера воды от атак со всех сторон. Это была полная женщина в доспехах и с черной маской на лице. Внутри сферы виднелись еще три человеческих фигуры в масках - могучий двухметровый верзила, стройная девушка и еще один, высокий и жилистый - скорее всего, тот самый древний магистр.
   Кто-то выстрелил из арбалета, но мощные потоки ветра, способные удержать в воздухе четверых, играючи отшвырнули стальной болт в сторону. Больше никто не стрелял, но зато поток огненных стрел стал вдвое интенсивнее.
   В этот момент где-то позади раздался грохот, а блестящая сфера лопнула, словно мыльный пузырь и исчезла.
   Ордынский командир страшно выругался. Иллюзия! Как только все перенесли огонь на обманную мишень, враги смогли вылезти из ямы и, воспользовавшись невидимостью, ускользнули из-под обстрела. И не просто ускользнули - судя по шуму с другой стороны, они уже ворвались там, где их никто не встречал.
   Чего-то подобного ордынец ожидал, но не успел подготовиться. Проклятый старик постоянно подкидывал новые проблемы и начинал переигрывать за счет темпа!
   Надо было срочно принимать бой. Большая часть гарнизона форта сосредоточилась в засадах на северо-востоке и северо-западе. На юге осталось минимальное прикрытие, и там же в подвале находился колодец, который никак нельзя потерять. На секунду ордынец задумался: не сделать ли то, чего от него точно не ждут: пожертвовать колодцем и, пока враги будут его разрушать, внезапно ударить в спину? Но нет. Это действительно неожиданный ход, но это все равно, что внезапно объявить о сдаче: если гарнизон потеряет колодец, то никакие уловки уже не помогут, враг добьется своего элементарно, разменяв ману на ману. Надо атаковать немедленно. Если враги сейчас двинутся к колодцу, то ударить им в спину и вынудить принять бой.
   Скорее всего, мастер, командующий второй группой, уже понял ситуацию, но надо подстраховаться:
   - Послать одного летуна к Аарзу, пусть заходит с другой стороны!
   Группа Икена приняла бой на первом этаже в юго-западном углу крепости. Воспользовавшись отвлекающей иллюзией, они вновь проникли через крышу на четвертый этаж, затем, благодаря магистру, чувствующему ауры, нашли самый слабозащищенный участок. Совместной атакой Алия и Камо проломили межэтажное перекрытие, тяжело ранив двух ордынцев, спустились на третий этаж и, не останавливаясь, сделали еще два пролома.
   Здесь-то их и взяли в "клещи". Командир гарнизона со своими солдатами настиг диверсантов, двигаясь с запада, а через пару минут с юга ударил второй ордынский мастер, тем самым преградив единственный путь к колодцу.
   Коридоры заполнились огнем. В узких проходах и ордынцы, и диверсанты использовали "дыхание дракона". Никто уже не думал о сохранности своего имущества: маги воды сосредоточились на защите бойцов, а барахло стало пищей для пламени.
   Все, что могло гореть, горело. Все, что, сгорев, могло дымиться, дымилось. Маги воздуха гоняли этот дым туда и обратно, пытаясь отравить врага и открыть обзор своим атакующим бойцам. Из-за дыма почти никто не обращал внимания на отвлекающие иллюзии, которые создавали маги света, а "вспышки" применять никто не хотел - в творившейся неразберихе с равным успехом можно было ослепить своих.
   Диверсанты ни секунды не стояли на месте, а ордынцы пытались загнать их в какое-нибудь небольшое помещение, чтобы получить преимущество. Это им не удавалось, но и диверсанты не могли вырваться из окружения.
   Отступать наверх они тоже не пытались, это было опасно: ордынские маги земли, собравшись в одном месте, могли повторить диверсию Камо и принести в жертву часть форта, обрушив его под ногами группы Икена.
   Путь еще ниже, в подвал был взорван почти сразу - причем, непонятно, чьей стороной. Как следствие, ордынцы не могли подобраться к атакующим снизу, и диверсанты тоже не могли продвинуться к колодцу.
   Огромный маг земли действовал совсем не как маг: размахивая топором, он крушил черепа и легкие доспехи, а толстуха позади постоянно прикрывала его "водной пеленой" и даже ухитрилась оглушить дубинкой двоих ордынцев, которые пытались зайти к здоровяку со спины. Если ордынцы выдвигали вперед более мощных бойцов в тяжелой броне, Камо мгновенно забывал о рукопашной и переключался на магию, обстреливая неповоротливых противников возникающими из воздуха камнями точно в головы. Его самого тоже пытались так подловить, но под боевыми эликсирами он стал очень быстрым и легко уклонялся.
   Только когда подоспели арбалетчики, громила получил несколько болтов в грудь и отступил. Доспехи его спасли, но броня закрывала не все тело, а случайный выстрел в лицо стал бы для него смертельным.
   Ордынцы сразу воспряли и попытались перейти в наступление, совмещая огненную магию и стрельбу. В ответ громила воздвиг стену поперек коридора. Стену снесли за какие-то секунды, но на ее месте образовалось густое облако пыли, за которым мелькнул стремительный тонкий силуэт, угостивший ордынцев "дыханием дракона". Алия носилась по коридорам как молния, пытаясь найти брешь в обороне противника: враги тщательно прикрывали друг друга "водной пеленой", но иногда получалось что-нибудь взорвать так, чтобы нанести урон осколками или обрушением.
   Гарнизон действовал слаженно: сначала они понесли потери, но, в основном, ранеными, оглушенными и обожженными, убитых было всего двое или трое. Но уже вскоре ордынцы освоились с тактикой противника и начали его теснить. В своей крепости защитники ориентировались гораздо лучше, чем незваные гости, и заранее отработали некоторые тактические "сюрпризы". Несколько раз пришельцы едва успевали увернуться или поднять защиту. От гибели и ранений их спасал только сверхмощный алхимический "допинг" Джуны на ускорение движений и реакции. И ордынский командир, и магистр понимали, что напряжение битвы достигло пика. Благодаря тому, что почти все маги в гарнизоне были относительно слабыми, единичные потери среди них не влияли на соотношение сил. Зато малейшая ошибка одного из диверсантов привела бы к молниеносному уничтожению всей группы.
   И в этот момент командиру гарнизона доложили, что колодец отравлен, и некоторые маги воды, спускавшиеся туда для подзарядки, уже погибли. Концентрация яда в подземных водах достигла пика, смертельно опасные испарения наполнили зал, посреди которого находился колодец, и люди заходились в страшном кашле даже при попытке открыть двери, ведущие туда.
   Это была катастрофа. Гарнизон был обречен.
   Но внезапно атакующие проломили внешнюю стену и очень быстро улетели, прикрываясь невидимостью.
   Командир ордынцев немедленно распорядился разбираться с ядом, спасать отравленных и возвращать в строй как можно больше легкораненых.
   С разных сторон поступали донесения, которые постепенно сложились в единую картину: противник отступил с поля боя потому, что исчерпал свою ману гораздо раньше, чем ожидалось.
  
   - Магистр, у вас кровь. Давайте я...
   - Ерунда, не трать ману. Потом.
   Икен вытер лицо - острый осколок рассек ему бровь - то ли во время последнего боя в коридорах, то ли еще раньше, когда они пытались выбраться из ямы.
   Если не считать этой царапины, среди группы Икена никто не был даже ранен. При этом примерно половина гарнизона форта уничтожена или выведена из строя. При других обстоятельствах можно было бы считать миссию выполненной.
   Но это было фиаско, поражение - не для ордынцев, а для магистра Икена.
   Вражеского "соню" они так и не достали. Рано или поздно он очухается и пошлет за помощью, затем придет подкрепление, и со временем вся орда будет знать параметры аур загадочных диверсантов, напавших на форт. И тогда - миссии конец.
   Во время боя Икен пытался при помощи магии подслушать разговоры врагов и время от времени у него это получалось. Ему очень не понравился разговор командира гарнизона со своим "соней". Даже без аур, если взять набор примет: тройной магистр снов-света-воздуха, возраст, пол, некоторые детали внешнего вида - всего вместе могло оказаться достаточно, чтобы кто-нибудь умный в ордынской разведке вспомнил о сосланном иерархе Столицы. Пускай Столица во многих тысячах километров отсюда, пускай внешность у Икена достаточно непримечательная, пускай его лицо скрывала маска, но если взять все приметы вместе...
   Услышав этот разговор, магистр попытался немедленно вывести "соню" из строя одним из своих секретных заклинаний: особой "иглой жути". Если обычная "игла жути" вызывала панику, то особая вводила жертву в коматозное состояние.
   Однако за все приходилось платить: усиленный вариант заклинания сожрал почти весь оставшийся запас маны. Икен вынужден был оставить себе самый минимум, необходимый для оступления, и потерял возможность подзаряжать своих бойцов.
   По большому счету это было уже не важно. Бой затянулся, и подкрепления, согласно расчетам магистра, могли появиться в любой момент. Пусть даже эти расчеты оказались неверными. Магистр не знал о том, что руководство орды решило послать большие силы от самого Сандата, он рассматривал худший вариант: что помощь прибудет по воздуху из двух соседних фортов и выходило, что отпущенное им время истекло.
   Поэтому последняя атака была почти актом отчаяния: попыткой использовать единственную оставшуюся возможность. И, конечно, это был большой риск. Икен надеялся на свой опыт и на молниеносную реакцию Алии, еще ускоренную эликсирами Джуны, на то, что удастся запутать врагов и в хаосе боя ликвидировать "соню". Однако к этому моменту вражеский командир уже понял, что "соня" по каким-то причинам является для врага приоритетной целью - даже более приоритетной, чем колодец, после чего окружил "соню" тройным кольцом защитников и сам не отходил от него ни на шаг.
   Тогда Икен осознал, что проигрывает. И, как только Джуна доложила, что у нее кончается мана, он сдался.
   Да, они все выжили, но оказалась провалена даже текущая миссия. Первоначальный план состоял в том, чтобы нанести рейдерам тяжелые потери и тем самым напугать. Потери они нанесли, но это оказались не те трусливые мародеры, которых они ожидали встретить. Как назло, форт оказался под завязку заполнен ветеранами - пусть не самыми сильными, но вряд ли эта атака деморализует их настолько, что набеги на фермеров прекратятся. Скорее получится наоборот - начнут мстить и вымещать злобу на беззащитных крестьянах.
   Его бойцы тоже все прекрасно поняли - слишком хорошо магистр объяснил, зачем и почему нужна эта операция и как важно устранить "соню". Они сопоставили желаемое и полученное и сделали выводы.
   Но тот факт, что магистр не возвращается на базу, а приземлился за лесом и пытался восстановить хотя бы запас маны воздуха - это вселяло надежду, что, возможно, еще не все кончено.
   Но что именно он собирается делать?
   Общее недоумение озвучила Алия:
   - Как нам их добить?
   - Как будто я знаю!- воскликнул иерарх.
   И сразу об этом пожалел: круглые глаза Алии (как это - великий и ужасный Икен-Мститель растерялся!?), неподдельное изумление в ауре Камо и... что это? Жалость? Да, что-то очень похожее на жалость в ауре Джуны. Неужели... снисходительность?
   - Магистр... похоже, их подкрепление где-то застряло, но мы не можем знать, надолго ли, и успеете ли вы зарядиться хотя ба наполовину.
   Она констатировала очевидное, но на этом не остановилась:
   - Но, командир,... у нас есть "бездонная бочка маны".
   Икен открыл рот, закрыл, став на секунду похожим на рыбу, выброшенную на берег, и вдруг вскричал:
   - Да что ты такое говоришь?! Ты хоть думаешь, что ты говоришь?!
   Джуна даже отшатнулась под таким напором, но потом подняла глаза и встретилась взглядом с командиром:
   - Вы знаете, что я права.
   Икен ничего не ответил. Джуна, осмелев, попыталась уточнить свою мысль:
   - Путь до базы и обратно вдвое дольше, чем в один конец.
   Она не стала добавлять, что понадобится дополнительное время, чтобы накопить ману для полета: видимо, именно этим магистр сейчас и занимался.
   Икен все это знал и даже более того: он рассматривал сценарий еще хуже: вражеский "соня" может улизнуть, воспользовавшись передышкой. Командир гарнизона оказался хитрой бестией, если он просчитает ситуацию, то, не дожидаясь, пока "соня" придет в себя, отошлет его в Сандат. Если он воспользуется заклинаниями невидимости и полета, то отследить и вовремя перехватить его сможет только магистр Икен.
   Поэтому он не мог позволить себе перелет на базу туда и обратно.
   Это мальчишка должен прилететь сюда.
   На базе остался ковер-самолет, заряда в котором хватало, чтобы лекарь добрался до отряда. Там же остался особый амулет, через который магистр мог прислать сигнал о помощи в случае, если бы понадобилось срочно спасать раненых. Амулет допускал передачу простого кодированного сообщения - что не так удобно, как нормальная телепатия между магами снов, но достаточно, чтобы добавить несколько слов, например: "привези Эйдара".
   И конечно, никто не сомневался, что сейчас, далеко за полночь Джерр не спит, ожидая либо возвращения отряда с победой, либо срочного вызова, означавшего беду.
   Магистр тяжело вздохнул и опустил голову.
  
  ...
  
   Джерр появился поразительно быстро - как будто не от базы летел, а ждал за ближайшим лесом. Но никто на это не обратил внимания потому, что с ним прибыла надежда - маленький мальчик, будущий маг, пока способный лишь накапливать сырую магическую энергию, зато в неимоверном количестве - та самая "бездонная бочка маны".
   Икен не знал, стоит ли ребенку видеть то, что сейчас произойдет. Зрелище будет недетское, однозначно. С другой стороны - полгода назад другие рейдеры убили его отца и мать. Интересно, что сказал бы землянин Кей Льюис? Может быть вид возмездия, напротив, смягчит горе и тоску по родителям? Икен по прозвищу Мститель, относился с большим уважением и к мести, и к возмедию.
   Подумав, магистр все-таки дал знак Камо. Тот все понял без слов и загородил мальчишке обзор своей широкой спиной.
   Полностью зарядившаяся Джуна и Джерр создали двойной водный купол, готовый отразить "огненную стрелу", "огненный шар" и даже "метеор". Не стоило забывать, что вражеский командир гарнизона был мастером огня, а значит находился примерно на одном уровне с Алией. Он еще не показал, на что способен - приберегал самого себя как резерв.
   Полностью заряженный магистр поднял в воздух шестерых и окутал коконом таких ветров, что даже снаряд из тяжелой метательной машины был бы отклонен - хотя, вроде бы, в форте таких не было.
   А потом, поверх всего этого легла сфера невидимости.
   В арсенале магистра было кое-что еще, но он не стал доводить ситуацию до абсурда: теоретически хватило бы даже одной невидимости.
   После этого пришел черед Алии. Она взяла руку мальчика в свою, и поток маны хлынул по линиям ее ауры. Это было похоже на водопад. Она едва успевала перекачивать энергию, посылая ее через астрал высоко в небо, туда, где сейчас формировались гиганские плазменные капли.
   "Ымм!"
   Десятки голосов одновременно разразились проклятиями. Этот звук сегодня они слышали уже не раз. Он означал, что враг вернулся и опять начал бомбардировку "метеорами" - скорее всего, иллюзорными, но среди них может найтись и пара настоящих, а даже один метеор, прорвавший защиту, способен натворить много бед.
   Несмотря на усталость, наблюдатели дежурили на своих местах, а маги воды - те, которые не отравились - стояли на крыше. Таких осталось немного, но в их числе был ордынский мастер воды Аарз, который в одиночку мог отразить залп "метеоров" Алии.
   - Сколько?
   Командир гарнизона снова был в своем бункере - маги земли уже успели раскопать вход. Большинство переговорных труб были проложены под землей и уцелели, так что главный ордынец вернулся туда, полагая, что так будет проще координировать действия подчиненных при восстановлении форта. Новой атаки он не ожидал, но сейчас порадовался, что оказался внизу - отсюда и боем будет проще командовать.
   - Тридцать!- доложили с крыши.
   "Проклятый иллюзионист совсем обнаглел"
   - Проверить!
   Цепочки "огненных шаров" потянулись навстречу "метеорам". Доклады следовали со всех сторон:
   - Южный настоящий... и второй рядом тоже.
   - Северный настоящий...
   - Юго-восток - настоящий!
   Внезапно кто-то не выдержал и закричал истерично:
   - Они все настоящие!! Нам быдра!!!
   - Отставить галдёж!- рявкнул мастер Аарз.- Поднять все купола! Держать позиции!
   Это было неправильно. Предел этой группы известен - десять метеоров. Даже, если их мастера огня подзаряжают, сам процесс подготовки метеора к запуску требует много времени. Значит, либо к противнику прибыло подкрепление, либо... часть метеоров все-таки фальшивая. Скорее всего, те, что находятся выше и которые не проверили: впереди - десять настоящих, а остальные - для устрашения!
   Командир ордынцев все это понял за те двадцать секунд, что падали "метеоры", но уже не успевал объяснить своим солдатам, которые оказались на грани паники, но все-таки делали свое дело.
   Прозрачные пленки "водных куполов" быстро вспухали одна за другой.
   "Ымм!"
   Выше падающих "метеоров" возникло еще три десятка темно-красных сфер.
   Ордынцы замерли в ужасе. Если эти тоже настоящие... такой удар не то, что потрёпанный форт - не всякая Цитадель выдержит!
   Кто-то все-таки струсил и, нарушив приказ, устремился вниз по лестнице.
   И в этот момент как будто выключили свет. Крепость утонула во мраке.
   Если бы то же самое случилось после полуночи, в самом начале боя, опытные солдаты поняли бы, что атакованы стандартной боевой иллюзией "тьма" и просто замерли бы на месте, чтобы не спотыкаться вслепую. Через секунду маги света использовали бы контрзаклинания ("вспышку" и прочие), и еще через секунду все продолжили бы делать то, что делали до этого.
   Но сейчас в наступившей кромешной тьме вновь послышалось:
   "Ымм!"
   Даже для ветеранов орды Джаггарана, даже для самой элиты из элит это оказалось... слишком.
   Они не побежали только потому, что бежать было уже поздно. Единственная надежда спастись - отразить удар.
   В этот момент первые "метеоры" достигли цели. В темноте слышался только треск - тонны плазмы отправлялись в небытие, соприкасаясь с тонкой водяной пленкой.
   Потом все стихло. Прошла еще секунда... две...
   - Мы живы?- робко спросил кто-то, еще не веря в свое спасение.
   - Свет! Скорее дайте свет!
   Замелькали "вспышки", рассеивая "тьму" - наконец-то опомнившиеся маги света взялись за дело.
   Открылась картина: форт был на месте, его защитники - тоже, кроме одного труса, бежавшего с поля боя.
   Не зная, что происходит в темноте, мастер Аарз растянул свой купол, накрыв им всю крепость и принял на себя всю силу удара. При таком размене мана воды потратилась по отношению к мане огня в соотношении один к двум, поэтому Алия оказалась разряжена полностью, а он - только наполовину.
   Но она уже зарядилась, и за облаками зрели новые "метеоры".
   Их ордынцы еще не видели, зато видели другие три десятка, а за ними - выше - еще столько же.
   - Быстро! Дозарядите меня!- воскликнул водный мастер,- Да не ты, "воздушники", "огненные", все, кроме водных, водные, готовьте малые купола, быстро!
   - Проверьте метеоры...- донеслось из бункера, но командира гарнизона уже никто не слушал, подчиняясь только мастеру воды, которого они сейчас воспринимали как спасителя, совершившего настоящее чудо - он один сдержал тридцать "метеоров"!
   На самом деле не тридцать, а десять - на что прозрачно намекал запас маны, просевший только наполовину. Те, что падали сейчас, тоже могли оказаться иллюзией, стоило в этом убедиться временно погасив огромный купол, который в таком режиме ускоренно пожирал ману. Хотя мысль дозарядиться тоже была неплохой.
   "Ымм!"
   Это стартовала следующая группа метеоров - настоящие вперемешку с "ложными целями".
   - Скорее! Дозаряжайте!
   Ордынцы торопились, но не успевали. Если мастер воды сможет выдержать следующий удар, то его мана просядет почти до нуля, а потом придет следующая группа метеоров, и еще одна должна вот-вот показаться из-за облаков.
   Но тридцать метеоров коснулись защиты и беззвучно пропали.
   Новое чудо? Или...
   - Это что было, иллюзия?
   - Похоже...
   - А как же звук?
   - Наверное, тоже иллюзия, но звуковая.
   - Такое возможно?
   - Конечно, у них же магистр воздуха.
   - Проверьте метеоры, я сказал!!- наконец, немного пришедшие в себя ордынцы обратили внимание на яростные вопли из бункера.
   Оказалось, что третья по счету группа вся состояла из ложных целей. Но четвертая...
   - Опять настоящие! Дальняя группа, север!
   - Их маг огня перезарядился!
   - Спокойно, я тоже перезарядился,- объявил водный мастер Аарз.
   И упал, корчась от боли.
   Икен повторил с ним тоже, что сделал с "соней": особая "игла жути" магистерского уровня, от которой почти нет защиты, но которую можно использовать лишь один раз в день... если только под рукой нет "бездонной бочки маны". Поняв, что вражеская оборона держится на одном человеке, магистр Икен вывел его из игры в самый критический момент.
   Ордынского мастера воды так скрутило в конвульсиях, что из него во все стороны хлестала сырая мана - все то, что в него вливали, перезаряжая, уходило обратно в астрал. Ближе всех находившийся маг воды попытался собрать драгоценную утекающую энергию, но его уровень был слишком далек от мастерского, так что он полностью зарядился, но все остальное пропало впустую.
   Сделал он это как раз вовремя, чтобы поднять свой купол. Другие попытались сделать то же самое, но полностью отразить атаку они уже не могли.
   Расклад был прост и неизбежен как арифметика.
   Алия на всю свою ману могла создать десять метеоров. При размене два к одному мастер воды тратил половину своей маны на нейтрализацию этой атаки. Если магистр перезаряжал Алию для следующего удара, защитники перезаряжали своего мастера воды, но делали это заведомо быстрее, так как ему надо было возместить только половину энергии.
   Когда мастер воды не участвовал, как теперь или в начале боя, мастеру огня должны были противостоять маги первой, второй и третьей ступени, действуя сообща. Это было даже выгоднее с точки зрения "размена" маной, но возникала другая проблема: водный купол мага ниже уровня мастера не мог выдержать даже один метеор, обязательно требовался второй маг для подстраховки. Значит на каждый "метеор" надо было создать по два купола - итого двадцать.
   В начале боя гарнизон форта не испытывал с этим никаких проблем, и если бы магистр использовал нынешнюю тактику, то растратил бы всю свою ману на серию бесполезных атак. Но яд в колодце сделал свое дело. У ордынцев осталось в живых всего двенадцать магов воды, причем, один из них бился в судорогах, второй - трусливо бежал, десять могли драться, чтобы отразить только пять метеоров.
   Не сговариваясь, ордынцы подбегали друг к другу, объединяясь в пары. Восточная и южная сторона форта оказались в безопасности, северная часть уже была разрушена, а западная осталась без защиты, и сейчас все, кто там оказался, пытались спастись бегством.
  
   - Магистр, что-то не так!
   Камо, который не участвовал в бою, следил за мальчишкой, и заметил, что с маной внутри него что-то происходит.
   Старому магу, воспитавшему множество юных учеников, хватило одного короткого взгляда, чтобы понять:
   - Проклятье! Он не может удержать свою ману! Произойдет грязный выброс...
   - Насколько это опасно?- спросил Камо.
   Ответила Джуна:
   - Зависит от количества энергии. Для обычных детей-магов почти безопасно. Но мы имеем дело с "бездонной бочкой маны". С наполненной под завязку "бездонной бочкой маны". Мы превратимся в облачко пара.
   Страха в ее голосе не было. Радости, впрочем, тоже. Выход из этого положения был, но страшный.
   - Но как это возможно?- воскликнула Алия. Он ведь пробужден!
   - Он ребенок, и он боится,- сказал магистр.
   - Я думала, его ничем невозможно напугать!
   - Он действительно храбр, но по детским меркам. А вы что думали, у нас в руках абсолютное оружие?! Да как бы не так... именно этого я и опасался...
   Он с трудом выдавливал из себя эти слова. К горлу старика подступал комок, который не давал говорить. Если мальчик не выдержит, произойдет что-то вроде взрыва, тогда не только он, но и все вокруг мгновенно погибнут. Можно просто оставить его одного, но тогда велик шанс, что он испугается еще больше, и взрыв случиться раньше, чем они отойдут на безопасную дистанцию. Наконец, можно убить его - и если сделать это внезапно, быстро и безболезненно, он не успеет испугаться, а вместо грязного выброса маны случится чистый - то самое, что произошло с ордынским мастером воды - весь огромный запас маны спокойно растечется по астралу.
   Магистр посмотрел на остальных.
   - Я вас оставлю на какое-то время.
   Он обернулся к мальчику:
   - Малыш! Малыш, послушай меня...
   Глаза ребенка были почти белыми. Кажется, он никого не слышал и не видел. Что произошло, чего конкретно он испугался, можно только гадать: может, едва-едва зацепило "иглой жути" когда магистр посылал ее во врага? Или увидел что-то, несмотря на все усилия Камо? Или почувствовал что-то в астрале? Мальчишка обладал способностям к магии снов и уже распознавал чужие эмоции, скоро и ложь научится по ауре замечать - ведь это не заклинание и не требует познаний в магической науке, достаточно интуиции и наблюдательности. Может, заметил чей-то страх или ощутил лютую ненависть, исходившую со стороны форта?
   - Малыш, послушай меня...
   Ветер едва усилился, подхватывая магистра и мальчика. Потоки воздуха высушили слезы и плавно, очень плавно приподняли их вверх. Три мастера остались внизу, на "летающем листе", который удалялся все быстрее.
   - Малыш, дай мне руку. И эту руку тоже. Держись за меня. Ты меня слышишь? Ты меня понимаешь? Переливай мне все, что у тебя есть... ох... можно хоть немного помедленнее... ох ты... как же быть-то, куда мне все это девать... дай вспомню, какое у меня заклинание самое прожорливое и неэффективное... ну, пусть будет хотя бы вот это...
  
   Когда магистр пропал из виду в зеленом тумане над головой, Алия мрачно заявила:
   - Магистру сейчас не до нас. Что бы ни случилось там, наверху, мы должны все закончить.
   - Разумно,- сказала Джуна.- Ты заряжена. Я тебе дам ману для второго залпа. Камо - для третьего. Трех залпов должно хватить.
   Пока они отвлеклись на ребенка, западная стена уже рухнула. Эта часть форта была сильно повреждена во время жаркого боя в коридорах, и не смогла выдержать даже трех метеоров. Хватило нескольких мгновений, чтобы обрушить стены, превратить их в слой спекшегося камня, а там, где был внутренний двор, образовалось новое озеро лавы.
   Еще два метеора взметнули обломки на севере, и жидкий огонь от них тоже потек в озеро. Ордынский командир понял, что его бункер уцелел только чудом. Он сам не оставил здесь никого, полагая, что на севере защищать больше нечего, а когда позже спустился вниз, совершенно об этом забыл. Да, над ним слой перемешанных камней и щебня в несколько метров толщиной, но "метеор" это может не остановить. А если будет намеренное и точное попадание прямо в бункер, тогда шансы выжить нулевые - даже толстый металлический люк для "метеора" - все равно, что бумага.
   Правда пока ни одно попадание не было близким. Атакующие еще не поняли, где он находится?
   Уцелевшие ордынцы почти все собрались на крыше, спешно заряжая оставшихся водных магов. О том, что их могут атаковать невидимки, никто уже не думал. Все только что видели, что случилось с западной частью форта, и какой-то невидимка с топором на фоне этого казался ерундой.
   И вот опять звук наверху... и десять огней... все настоящие. Враг уже ничего не скрывал за иллюзиями, действовал в лоб, используя только грубую силу.
   - Электризация!
   - Что?!
   - Электризация!
   Вспышка, звук как резкий щелчок кнута, и в воздухе запахло озоном.
   Никто и никогда не использует заклинание "молнии" в серьезном бою. Принцип его прост: воздушный маг создает особые потоки, в них за счет трения между частичками воздуха накапливается электростатика, и потом происходит разряд - он гораздо слабее, чем во время грозы, но достаточно, чтобы убить или оглушить человека.
   Но это заклинание слишком неэффективно. Прежде, чем ударит молния, встают дыбом волосы, это трудно не заметить и у жертвы есть три-четыре секунды, чтобы отскочить в любом направлении, а маг уже не сможет переместить точку попадания - для этого придется наэлектризовать воздух в другом месте.
   Рейдер спокойно отошел на пару метров, и молния оставила черное пятно на месте где он только что стоял.
   - Электризация!
   Вспышки и громкие щелчки следовали один за другим. Маги, уже приготовившиеся отразить метеоры, метались по крыше, пытаясь выгадать правильную позицию. Это было бы совсем нетрудно, если бы не дефицит времени и нараставшее чувство обреченности.
   Десять слабых магов никаким чудом не могли отразить десять метеоров. Пришлось жертвовать восточным крылом. На юге - колодец, пусть и отравленный, но, возможно, не окончательно потерянный.
   Спустя минуту от форта осталась только четверть - в восточной части пять метеоров начисто снесли два верхних этажа, а ниже возникли сплошные пожары, которые было некому тушить
   Алия начала подзаряжаться от Джуны.
   Хмурые рейдеры собрались на южной крыше. Сейчас им придется отдать половину того, что осталось, потом - еще половину, и вскоре область, доступная для защиты станет такой узкой, что их накроет одним ударом. Вражеский маг огня перезаряжался слишком быстро. С начала второй атаки прошло всего десять минут. Подкрепление явно не успеет.
   Ордынский командир отдал приказ уходить.
   Основные потери пришлись на магов огня и воды. Воздушных оставалось еще достаточно, чтобы поднять всех выживших, но тяжелораненых придется бросить, их транспортировка требует тщательной подготовки, на которую нет времени.
   В воздухе их тоже могут обстреливать, но там от метеоров можно просто увернуться, и там к ним присоединится мастер огня, а здесь, на крыше - без шансов.
   Молнии время от времени все еще попадали в крышу, рейдеры уже почти привыкли к ним, постоянно переходя с места на место в ожидании новой атаки.
   - Что это за чертовщина?!
   Один из ордынцев указывал на поле, где полегли все големы. Там происходило нечто невероятное. Смерчи закручивали воронки пыли, откуда-то появились брызги воды, которые рассеивались высоко в небе, целые глыбы земли вдруг взлетали, подхваченные ветром и падали назад, и между всем этим били молнии - все чаще и чаще, сильнее, сильнее, еще сильнее!
   Сначала это были тонкие, почти невидимые глазом разряды, потом - веревки, потом - тросы, и, наконец, огромные молнии до облаков, как при настоящей грозе.
   - И там...
   Со всех сторон происходило то же самое, рейдеры оказались в кольце молний.
   Пока что вся эта мощь уходила совершенно впустую, в землю, но кольцо постепенно сжималось, гром становился все сильнее. Молнии уже не походили на то, что бывает при нормальной грозе, целые вихри разрядов, закручивались спиралями по обе стороны от оставшегося фрагмента крепости, но не разряжались, а продолжали вращатся и сияли все ярче и ярче.
   Назревало что-то большое.
   Ждать пришлось недолго.
   Огромная молния ударила не в землю, а горизонтально, прошивая крепость насквозь на уровне второго и третьего этажа.
   Все окна вылетели одновременно. Здание под ногами ордынцев ощутимо зашаталось, по крыше зазмеились трещины. Сразу после этого снизу повалил белый дым, пахнущий озоном, блеснуло пламя. Пожары возникли по всей площади двух этажей. Относительно целым остался только первый, но никто не собирался туда прорываться, делать там было нечего.
   Спирали из молний исчезли, наступило относительное затишье, но форт все еще оставался в грозовом кольце.
   Вдруг один рейдер проговорил:
   - Я знаю, кто их магистр: это Юккен-громовержец!
   В его глазах отражались молнии, которые продолжали непрерывно терзать землю вокруг остатков крепости.
   - Что ты несешь, паникер!?- возмутился другой ордынец.- Юккен-громовержец - это легенда, детская сказка.
   - Не совсем легенда, и не совсем сказка. Это старое и очень мутное предсказание, из которого барды сделали сказку для детей. Да ты оглянись вокруг, это что по-твоему - легенда?
   - Чтобы это ни было,- заметил третий,- оно не даст нам взлететь.
   Алия не позволила ордынцам продолжать ту же тактику, отдавая каждый раз половину форта. То, что почти все рейдеры собрались на крыше, и молния, ударившая горизонтально, подали ей идею. Из десяти "метеоров" толко три падали отвесно, а все остальные - под углом, целя в основание крепости. Когда ордынцы поняли, что сейчас произойдет, они уже не успевали пробиться вниз сквозь пожары.
   Метеоры ударили в стены и вонзились в фундамент. Перекрытия подвала - многотонные гранитные плиты разнесло в пыль. Сразу два "метеора" попали в колодец, обрушив и его, и даже своды карстовой пещеры под ним. В земле образовался гигантский провал, который поглотил почти все здание.
  
   И снова - ни одной атаки по бункеру.
   "Забыли про северную сторону? Решили пощадить? Хотят взять в плен?"
   Появилась надежда. Это все неспроста. Ордынский командир понимал, вражеский магистр - маг снов, а значит он обязательно проверит, остался ли кто-нибудь в живых. Может быть, уже проверяет.
   Последний десяток "метеоров" ударил в озеро "лавы". Уровень плазменной квази-жидкости резко поднялся, его сдерживал только кольцевой холм из обломков - все, что осталось от крепости. Наконец, лава перехлестнула через это кольцо и хлынула в окружающий ров. Часть лавы заполнила собой конусовидную яму над бункером.
   Металлический люк, закрывавший вход в бункер, сначала покраснел, затем пожелтел и начал прогибаться...
   Ордынец сжал зубы и приготовился встретить смерть.
  
  --
   Старость и молодость
  --
  ++ 324-й день 13865 года
   50 верст к югу от Мархорма
  
   В лесу наступило утро, а затем и полдень нового дня.
   Возможно, магистр Икен был неправ. Возможно, ему следовало проследить за настроениями в небольшом отряде или даже устроить разбор полетов по горячим следам.
   Но он просто физически не мог: старость. Вернувшись на базу, он забился в самый дальний угол пещеры, накрылся одеялом и немедленно уснул.
   Кроме него спал еще только Эйдар. "Бездонный бочонок маны" оказался не совсем бездонным: магистр смог вытянуть из него ману прежде, чем стало слишком поздно. Вся энергия ушла на создание чудовищной грозы, которая помешала рейдерам сбежать. Результат впечатлил даже видавшего виды старца и заставил задуматься: не надо ли основательнее присмотреться к заклинанию молнии, которое по общепринятому мнению считалось совершенно бесполезным - может, оно годится не только для того, чтобы быстро избавляться от лишней энергии.
   Мальчик отдал магистру две трети накопленной маны, остатки он уже уверенно удерживал внутри своей ауры, опасность миновала. Магистр наложил на него успокаивающее и усыпляющее заклинания, и ребенок уснул еще в дороге.
   Все остальные спать так и не легли.
   Джерр и Камо расположились у входа в пещеру - просто сидели и молчали. Камо вообще был угрюмой личностью, а Джерр любил поговорить, но сейчас и ему не хотелось ничего обсуждать.
   Камо задумчиво рассматривал свой топор - это оружие хорошо поработало, на лезвии осталось множество засечек, толстая сталь даже немного погнулась. Прежний вид можно восстановить, но пора уже переходить на другое оружие, над которым Камо давно работал.
   Все закончилось. Он выжили и выполнили задание. Бой занял меньше часа, и подкрепление из Сандата безнадежно опоздало. Форт был полностью уничтожен вместе с гарнизоном. Враги сражались умело и стойко, они убегали и прятались, когда это было необходимо, но почти никто из них не поддался панике до самого конца. Это были отборные бойцы, но не менее отборные мерзавцы. Так же упорно и непреклонно, без угрызений и сомнений они истребляли семьи фермеров, пытаясь заморить голодом большой город.
   Арх Аченок будет доволен, когда узнает... впрочем, он может уже знать, если в подкреплении затесался хотя бы один его лазутчик. Когда ордынцы увидят то, что осталось на месте форта, когда разнесутся вести, это будет сильный удар по моральному духу войск и, особенно, рейдеров.
  
   Девушки ушли на другую сторону лесистого холма, под которым находилась их пещера. А здесь было их любимое место: еще один участок, отгороженный ручьем от ядовитых обитателей зарослей. Ручей здесь был шире и глубже, течение почти остановилось, и одно место даже годилось для купания.
   Но сейчас обеим плескаться не хотелось.
   У Джуны наступил сильнейший "отходняк" от боевых эликсиров: все внутренности скручивало огнем. Она знала единственный сравнительно безвредный способ пережить это состояние - непрерывно заполнять чем-нибудь желудок.
   Джуна не хотела покушаться на запасы продовольствия отряда, взяв совсем немного. Все остальное она синтезировала при помощи магии, черпая ману прямо из ручья, преобразуя ее в раствор глюкозы, солей и всех необходимых аминокислот. Получался кисло-сладкий кисель, противный на вкус, но безупречно питательный. Она наполняла этим киселем свою кружку и выпивала. Организм как бы говорил "спасибо", в животе наступало затишье, но через несколько минут огонь внутри начинал разгораться заново, требуя еще. И она покорно готовила новую порцию.
   Алия наблюдала за этим процессом с растущим беспокойством. Подруга всегда любила покушать и регулярно употребляла свой "кисель", но сейчас далеко превзошла свои прежние "пиры". Живот у нее жутко раздулся, хотя и без того был немаленьким, но сейчас эта обжора не могла остановиться. Ей пришлось задрать платье спереди до груди, обнажив растущее пузо, иначе ткань грозила сначала растянуться, а потом обвиснуть морщинами - когда переварится весь тот кисель, который она в себя заливала.
   Про платье она подумала... а про себя? Толстуха сидела прямо на траве, вытянув ноги. Каждый раз, когда она выпивала очередную кружку, ее брюхо увеличивалось еще на миллиметр.
   - Ты не лопнешь?- на полном серьёзе спросила Алия.
   Шутить на эту тему ей уже не хотелось. Кажется, Джуна все-таки перестаралась с эликсирами.
   - Не лопну, я же инферанка. Но на всякий случай я приняла кое-что для безопасного растяжения мягких тканей.
   Джуна смущенно улыбнулась, прекрасно понимая, как это звучит: чтобы справиться с последствиями употребления зелий, пришлось выпить очередное зелье.
   - Это не тот эликсир, что дают беременным при родах?
   - Не тот. Но из той же серии.
   - Да ну?
   - Ну да. В любом случае теперь придется обжираться: если я остановлюсь, только наврежу себе. По моим ощущениям, пик "отката" уже миновал, и скоро станет легче.
   Алия подошла и осторожно прикоснулась к подруге там, где должен был находиться желудок - ей показалось, что она трогает натянутый барабан.
   - Тук-тук, здесь кто-нибудь есть? Если ты продолжишь в том же духе, я тоже смогу там поселиться.
   Джуна еще больше смутилась, но честно призналась:
   - Мы тут уже полдня сидим... Я сначала пыталась считать кружки, но где-то на восьмидесятой сбилась.
   - Да ладно?!
   - Может, я уже выпила больше, чем ты весишь - интересно, а сколько в тебе?
   - Откуда я знаю... когда мы в последний раз видели нормальные весы?
   - Не припомню такого.
   - Вот и я не припомню. В Столице во мне было пять энков с небольшим, а сейчас, наверное, и четыре наберется с трудом.
   - Да уж, подруга, может, мне тебя покормить?- иронично- сочувственно поинтересовалась пышка, опустошая очередную кружку. Она нахмурилась, посмотрев на рыжую,- Что-то не так. Ты вся взмокла и дрожишь как лист на ветру. У тебя тоже "похмелье" от моих зелий.
   - Это не похмелье, это адреналин. Все нормальные люди трусят перед боем, а меня "накрывает" после. Как начинаю вспоминать, что делала и что могли сделать со мной... Вроде и не страшно потому, что все уже в прошлом, а трясет.
   - Тебе, может, и не страшно, а где-то внутри тебя живет тихий и робкий зверек, который сейчас дрожит,- сказала Джуна, ощупывала ладонью щеки и затылок рыжей, и воскликнула:- Какой там зверек, какой там адреналин! Ты горячая как печка, и пот с тебя льет ручьями. У тебя "отходняк" еще сильнее, чем у меня, только пока я "надуваюсь", ты "таешь". Кое-где это даже "на глаз" заметно,- и Джуна бесцеремонно показала пальцем, где именно.
   Алия зацепила пальцем ворот своей маечки и заглянула за пазуху:
   - Упс!
   "Лимончики" уполовинились в размерах. Это случилось всего за полсуток, и похоже, что процесс еще только начинался - ее трясло как в лихорадке все сильнее и сильнее. "Я что, испарюсь?"- испуганно подумала огненная.
   - Может, все-таки поешь?- предложила толстушка.
   - Нет, не могу, ничего в рот не лезет. Да это и не важно, я же шаперонка, могу не есть полгода.
   Отчасти она была права, но не совсем. Побочные эффекты зелий Джуны происходили не от ее "кривых рук", а от исключительной мощности боевых эликсиров - на то они и "боевые". Когда речь шла о выживании, алхимики пытались добиться максимального результата - ведь одно потерянное мгновение, одно неловкое движение могло решить исход боя. Конечно, они старались подобрать ингредиенты так, чтобы обошлось без побочных эффектов. Но потом обнаруживалось, что можно усилить снадобье еще немного, если пренебречь какими-то последствиями. Тогда речи уже не шло о том, чтобы эликсиры оставались безвредными, в лучшем случае алхимик мог выбирать между несколькими побочными эффектами те, что менее опасны.
   Джуна недаром носила звание мастера, она учитывала и расу, и возраст, и состояние здоровья. Для старого магистра у нее нашлись слабые снадобья, которые при "откате" всего лишь клонили в сон; Камо легко переносил практически всё (анраконцы крайне выносливы в этом отношении); Джерр был другой крайностью, из-за терской крови ему не годилось ничего из "боевого", но и воевать и не требовалось; а для шаперонки Алии и инферанки Джуны "наименьшим злом" оказалось резкое нарушение обмена веществ, которое они переносили лучше, чем другие. Из-за небольшой разницы в генетике последствия получились противоположными: одна толстела, другая худела, обе к этому вовсе не стремились, но легкомысленная уверенность, что расовая физиология все компенсирует, сыграла свою роль.
   Но физиология тоже имела свои пределы. Хотя девушки придумывали отговорки или сводили все к насмешкам, но в глубине души понимали, что в любой момент внутри одной из них может что-нибудь внезапно "сломаться". И было очень похоже, что на этот раз шутки кончились, и они доигрались. Наступал самый опасный момент - если симптомы стихнут, значит Джуна рассчитала все правильно, если же нет... лучше не думать об этом!
   Алия обхватила себя руками, чтобы дрожать хоть немного меньше и похвасталась:
   - Зато видела, как я сегодня носилась?
   - Это когда магистр тебе отдал "летающий лист"? Нет, не видела, ты же под маскировкой была. Только по твоей стрельбе и догадывалась, где ты. Я едва успевала голову повернуть, а огненные стрелы уже летят с противоположной стороны!
   - А представляешь, как у меня самой дух захватывало!? Такие виражи... это потому, что "лист" был расчитан на гораздо меньшую нагрузку, но мне понравилось! Выходит, я могу превратить свой маленький вес в преимущество в бою. И ты свою массу - тоже, помнишь, как ты тех ротозеев с крыши сталкивала?
   Джуна важно кивнула - мол, да, я и не такое могу, но потом понурилась. Она вновь наполнила кружку киселем и уже без особого желания сделала один глоток. Постэффекты эликсиров, наконец, начали затихать, но с ними уходило и приподнятое настроение. Джуна становилась больше похожа на себя обычную: серьезную и задумчивую.
   - Это было "весело"... в каком-то смысле... но вот потом, после...
   Алия легко догадалась, что тревожит подругу:
   - Когда старик на тебя наорал?
   - Да. И знаешь, что...
   - Ну?
   - Я думаю, как мне теперь быть. Проблема вовсе не в том, что кто-то посмел на меня орать. Скажем так, я... не переоцениваю свою значимость.
   - Ну и в чем тогда проблема?
   - Тебе не показалось, что Джерр с мальчиком прилетели как-то очень быстро?
   Алия кивнула. Она тоже это заметила.
   - Нам обеим вовсе не показалось,- перефразировала Джуна свою мысль.- И мне в голову приходит только одно объяснение.
   - Какое?
   - Он сам вызвал Джерра и мальчика - молча, заранее, когда еще вовсю шел бой. Сам понял, что без Эйдара ничего не получается, сам принял решение и сам же разозлился потом, когда я предложила ровно то же самое.
   Алия пожала плечами и спросила с легким недоумением:
   - И что, теперь тебе неймётся предъявить ему обвинения в ханжестве, изобличить и всё такое?
   - Нет, что ты, какие обвинения! Всего лишь спросить...
   Джуна вновь склонила голову. Алия вдруг поняла:
   - Да ты, подруга, никак трусишь?! Даже всего лишь вежливо спросить?
   Брюнетка посмотрела на нее с грустью и укором:
   - Допустим, так и есть. Я у себя в пустыне отвыкла общаться с людьми, могу брякнуть что-нибудь и разозлить его снова.
   - И ничего тебе не будет.
   - Постой, мы об одном человеке говорим? О магистре Эйо Икене по прозвищу Мститель?
   Теперь уже Алия грустно вздохнула. Очень многие боялись старика. Даже подруге, с которой полгода воевали плечом к плечу, надо объяснять, казалось бы, очевидные вещи. А что тогда думают остальные?
   Рыжая вдруг почувствовала, что заваливается на бок. Джуна едва успела придержать ее голову. Оценив температуру, водная поняла, что еще немного - и придется нести подругу к ручью, чтобы охлаждать принудительно. А потом - бежать к Джерру и молить о помощи. Джуна прикоснулась пальцами к шее и вискам Алии, "считывая" ее состояние. Нет... вроде бы она ни в чем не ошиблась. Молодой организм справлялся, оставаясь в пределах рассчитанных параметров и выводя остатки эликсиров вместе с потом и полезными веществами, которые (в идеале) следовало бы сохранить, но не получалось. Эти эликсиры - особенно тот, что улучшал скорость реакции - несколько раз спасли огненной жизнь, но теперь забирали в качестве "оплаты" изрядную часть ее плоти и крови.
   Алхимия Джуны работала так, как полагалось, но смотреть на это было больно: рыжую уже не трясло, она резко вздрагивала и тяжело дышала. Везде, где оставалась открытая кожа, бисером набухали капли пота, причем не прозрачного, а грязновато-мутного - вместе с водой вытекало много, чего еще. Блузку и штаны давно можно было выжимать, как и коврик, на котором рыжая сидела, пот заливал ей лицо, и каждую секунду капля срывалась с носа: кап, кап, кап...
   Рыжая снова вздрогнула и обмякла. Пульс немного снизился. Она открыла глаза:
   - Что со мной было?
   - Ты проходила самый "пик" отката и слегка "поплыла".
   Алия чувствовала слабость и тяжесть во всем теле, она с огромным трудом заставила себя сесть. Джуне пришлось ее придерживать, чтобы снова не завалилась. Огненная больше не дрожала, но продолжала безостановочно потеть. Такое состояние ей было уже знакомо по предыдущим, более слабым "откатам": пить воду было бесполезно - в ответ организм только ускорял потерю жидкости, приходилось терпеть и ждать, когда прекратится само. Чтобы не ждать тупо, надо... ну, чем может заняться нервничающая молодая девушка, когда рядом - лучшая подруга? Конечно - разговорами.
   - Так на чем мы остановились?
   - Про то, что Икен-Мститель не станет мстить.
   - Ах, да... Джу, я не считаю себя главным экспертом по старику, не так долго я числилась его дочерью, да и вообще это удочерение - формальность. Между магистром и моей матерью не было ничего такого - ну, ты понимаешь. Там что-то иного рода, какие-то старые долги... если честно, детали не выясняла. Но все-таки я с ним общалась побольше твоего и бывало, говорила что-то, о чем потом жалела - ну, ты же знаешь, как я иногда впадаю в бешенство на ровном месте... И вот что я скажу тебе: он правда мстительный и очень злопамятный, но он не кровожадный. Скорее, он справедливый, причем это очень простая справедливость, без каких-то мутных заморочек, все предсказуемо: как ты с ним, так и он с тобой. Даже если ты что-то скажешь, оскорбишь его, но если это действительно будут всего лишь злые и несправедливые слова, то в ответ ты можешь ждать чего-то очень похожего: да, он затаит обиду, долго будет ее помнить и когда-нибудь в удобный момент сделает тебе очень ехидное и неприятное замечание, не слово в слово то, что ты ему говорила, а то, что (по его мнению) так же заденет тебя, как задело его. Вот это и станет его "местью".
   - И все?!
   - Вот именно.
   Девушки продолжали свои разговоры: после магистра Икена речь зашла об Эйдаре, о Джерре и Камо, не забыли перемыть косточки арху Аченоку, вспомнили о загадочных джаа, потом тема внезапно вновь перекинулась на прошедший бой и на то, разумно ли в будущем использовать "метеоры", летящие под углом, или же стоит придерживаться "классики", ведь стены крепостей, как правило, защищены лучше, чем крыша. Так же легко и незаметно разговор перескочил на женские платья и одежду вообще...
  
   Прошел день и вечер, яркая звезда, которая освещала планету, зашла за горизонт, но внизу под толстым слоем зеленого тумана лишь немного потемнело небо. Хотя обитатели этого сумрачного мира никогда не видели закатов и восходов, слепящего солнца, россыпи звезд и "лунной дорожки" на воде, но они вовсе не считали свой мир постоянно сумрачным. Для их чувствительных к свету глаз полуденное туманно-зеленое небо казалось очень и очень ярким, а то, что по их меркам можно было назвать сумраком, наступало ближе к середине ночи.
   Магистр Икен проспал почти до позднего вечера, а проснувшись, первым делом связался с архом Мархорма.
   Вопреки ожиданиям разговор не заладился, и старый волшебник, пребывая в угрюмом настроении, покинул пещеру, собираясь подышать воздухом и подумать.
   Уже сильно стемнело, ощутимо пахло влагой. В верхушках деревьев играл сильный ветер, облака приобрели насыщенный темно-фиолетовый оттенок, но пока не уронили на землю ни капли: дождь все собирался, собирался и никак не мог начаться.
   Аченок подтвердил, что Совет Цитадели Мархорма счел миссию весьма успешной, особо подчеркнув тот факт, что удалось полностью истребить боеспособную группу, состоявшую из ветеранов. Он даже признал, что разведка Мархорма проворонила сам факт, что ордынцы сконцентрировали в одном форте наиболее опытных бойцов, видимо, придавая той крепости особое стратегическое значение.
   Но дальше, вслед за признанием как собственных просчетов, так и заслуг Икена начался совсем другой разговор, смысл которого можно свести к трем словам: хорошо, но мало.
   Войска орды, выдвинутые по тревоге из Сандата, жаждали крови, но обнаружили только пепелище. В операции были задействованы тысячи боевых магов, десятки мастеров и даже трое магистров, но теперь всю эту силу было некуда девать, поскольку подходяшей мишени для неё не нашлось - разве что пойти и убиться о стены Мархорма.
   Ордынское командование медлило, видимо, пытаясь найти какой-то более премлемый тактический ход, чем просто уводить войско обратно.
   Командир уничтоженного гарнизона, который чуть не переиграл магистра Икена, оказался далеко не простой личностью, а координатором всех рейдеров в районе Мархорма. По донесениям разведки на его должность готовились назначить кого-то другого, и это означало, что ордынцы пока не собираются сворачивать деятельность рейдеров. От личности нового назначенца зависело то, как они будут действовать дальше. Если хотя бы оставят в покое фермеров,- уже хорошо, но, скорее всего, нет.
   Требовались новые диверсии для устрашения, и чем раньше это произойдет, тем лучше будет результат. Если рейдеры вскоре после жестокого поражения получат новый удар, может возникнуть впечатление, что они слишком уязвимы, и что дешевле будет не трогать фермеров. Только тогда искомый результат окажется достигнут, а магистр Икен получит то, за чем явился - подробную информацию о тактике обороны против войск орды и даже кое-что еще - Аченок не уточнил, что конкретно, но, судя по туманным намекам, это могла быть информация о... джаа.
   В общем, магистру Икену, с одной стороны, показали очень жирную наживку, а с другой - под этой наживкой слишком явно угадывался огромный острый крючок.
   Ударить снова, когда отряды ордынцев рыщут по всем дорогам в поисках тех, кто атаковал форт?
   По всем правилам диверсионной деятельности следовало, наоборот, переждать и бить только, когда противник вновь "расслабится". Но тактика - это одно, а психология войны - несколько другое. Магистр вынужден был признать, что Аченок прав: одной даже весьма удачной миссии недостаточно, чтобы разогнать рейдеров, и чем раньше они ударят снова, тем лучше.
   Икен не знал, как сообщить эту новость своим бойцам, которые едва избежали смерти прошлой ночью. В любом случае, больше так рисковать, как вчера, он не станет.
   Аченок обещает много и просит многого, и вполне понятно, почему - ему надо спасать свой город. Но у Икена есть свой город, и на карту поставлено гораздо больше, чем некоторые думают. И это не та игра, которую можно переиграть, если ошибешься. Нет, Аченок перебьется. Не совсем, конечно, но больше никаких авантюр.
   Поэтому, во-первых, надо придумать что-то иное - не нападение на второй хорошо укрепленный форт. Должны быть другие способы причинить ордынским рейдерам нестерпимую боль. А во-вторых, не стоит доводить дело до абсурда и слишком уж торопиться с новой атакой.
   Тем более, что Аченок сообщил кое-то интересное. Он назвал координаты одного укромного места и сказал, что там Икена ждет большой сюрприз и нечто вроде "комиссионных" - авансом за будущую сделку между Мархормом и Столицей.
   Причем арх наотрез отказался даже намекнуть на то, о чем идет речь, сказал только, что "это не опасно... скорее всего".
   Вот туда и следовало отправиться для начала.
  
   Была уже глубокая ночь, когда Джуна все-таки решилась подойти к командиру. Слишком хмуро старик выглядел, когда, проснувшись, появился у выхода из пещеры. Магистр долго-долго ходил из стороны в сторону вдоль ручья с видом голодного волка. Несмотря на заверения Алии, что в глубине души он вообще-то бел и пушист, Джуна решила потерпеть. Наконец, старик сел на камень, морщины на его лице немного разгладились, и она подумала, что, наверное, пора.
   К тому времени Джуна выглядела уже... как обычно. Она до вечера просидела за пригорком, ожидая, пока все переварится - стеснялась светить перед мужиками огромным голым пузом. "Кисель", которым она себя накачивала, усваивался целиком, то есть ничего не вышло наружу, а равномерно распределилось по всему телу. На фоне прежней полноты получилось не так уж заметно. Но Икену (с его глазомером иллюзиониста) перемены сразу бросились в глаза, он даже смог прикинуть в числах, сколько нужно было для этого съесть, и его брови удивленно поползли вверх.
   Он знал, у кого как проходит "откат" и понял, что на этот раз водная волшебница чуть не сожгла себя эликсирами изнутри. Магистр поискал глазами "огненную" - та сидела у костра, вяло прихлебывая настойку ичия, и на ней следы мощного отката были еще заметнее: куртка спереди совсем не оттопыривалась, гетры сползли до щиколоток, но в остальном, вроде, жива-здорова.
   Он тихо проворчал что-то вроде: "эх, молодежь, не бережете вы себя", и вновь обратил внимание на Джуну, всматриваясь в ее ауру. Лицо брюнетки оставалось, как всегда, непроницаемым, но ауру было невозможно скрыть: она волновалась, значит собиралась поговорить о чем-то очень важном для нее. Магистр стер с лица выражение старого ворчуна и напустил на себя более участливый вид.
   - Магистр, я должна с вами поговорить!- провозгласила она с самым решительным видом.
   - Вижу.
   - Магистр, мне надо знать, почему вы... мне кажется, что... в общем... я не поняла... не поняла, что я сделала не так?- с каждой новой попыткой сформулировать вопрос, ее решительность исчезала на глазах.
   Несмотря на сбивчивость, Икен догадался, к чему она клонит, но ему самому очень не хотелось это обсуждать. Он попытался отделаться сухой формальной фразой:
   - Джуна, у меня нет к тебе претензий.
   - Правда? Но ведь были... вроде бы... или, может, я дура и сама себя накрутила... если так, я бы очень хотела понять, и если не так... тоже хотела бы.
   Нет, она уже не отстанет. Все-таки придется поговорить.
   - Ты про Эйдара?- она кивнула.- Нет, ты вовсе не "накрутила" себя.
   - Но почему? Я ищу понимания.
   - Понимание - это хорошо, но давай ты все-таки уточнишь, что именно хочешь понять.
   - Тогда ночью Джерр появился быстро, как молния, и я поняла: он уже давно был в пути.
   Старик недовольно закряхтел.
   - Сообразила, значит...
   Сказано это было с такими интонациями, что волшебница почувствовала себя балансирующей на лезвии ножа.
   - Да, все верно,- сказал магистр сухо.- Я вызвал Джерра заранее, задолго до того, как стало очевидно, что без Эйдара не обойтись. Как только возникла вероятность провала операции именно из-за нехватки маны, я послал ему сообщение.
   - Но почему? Почему вы на меня разозлились, я ведь предложила то же самое!
   Глаза старика грозно сверкнули:
   - Вот именно: ты предложила то же самое.
   - Но ведь это логично...- пролепетала она.
   - Не перебивай меня теперь, девочка!- рявкнул магистр.- Хотела знать? Так знай же: это я - старый, черствый сухарь -должен был использовать несмышленного ребенка как бурдюк с маной, а ты должна была возмущаться и даже кричать на меня. Ведь это не я, а ты - молодая женщина, Джуна, ты - будущая мать...
   Он осекся. Он чувствовал по ауре, что Джуна оробела, слушая его гневную отповедь, но два последних слова причинили ей внезапную и совершенно несперпимую боль.
   - О-о-о, девочка... да ты не просто так пряталась в этой своей пустыне...
   Ее лицо как будто совсем замерзло, превратившись в безжизненную маску из идеально гладкой и чистой кожи - ни одной морщинки, ни одной капли пота и ни одного движения.
   Старик вздохнул. Он не знал в точности, что именно произошло, из-за чего молодая, умная и вполне привлекательная женщина решила поселиться в песках пустыни Виз-Бакир и даже по меркам тех безлюдных мест вела себя как отшельница долгие годы. Но его огромный жизненный опыт позволял догадаться - не в точных деталях, но в главном. Уточнять он не собирался. Он верил, что бередить вопросами такие раны не следует. По крайней мере не таким людям, как он. Вот если бы здесь оказался тот землянин...
   - Я уже видел таких, как ты,- сказал магистр очень серьезно и даже мрачно.- Что бы ты ни делала, эта боль... она никогда не уйдет окончательно. Но со временем она будет приходить все реже и реже. Со временем. Ты правильно сделала, что выбралась из песков и пошла за мной.
   Она выдавила из себя:
   - Вы, магистр, очень странный человек. Но все равно: спасибо.
   Он просто кивнул. Все, что он умел сказать, он уже сказал. Теперь надо переключить ее внимание на менее болезненную тему.
   - Что же касается Эйдара... да, была во все этом определенная сухая логика и даже крайняя необходимость. К сожалению, там все грустно.
   - Грустно? Что вы хотите сказать?
   - И грустно, и мрачно, и даже стыдно. Вовсе не посреди вчерашнего боя, а гораздо, гораздо раньше я понял, что такая ситуация может возникнуть. Надо ли говорить, что я вовсе не горю желанием использовать шестилетнего ребенка в войне? Вижу по твоей ауре, что хотя бы это мне не нужно доказывать. Хорошо. Но мало ли, чего я хочу или не хочу? Чтобы мы могли выжить, я обязан, как минимум, обдумывать варианты - и у меня было предостаточно времени, чтобы все просчитать. Этот ребенок... он может стать страшным оружием, но, в то же время, не может им стать. И это не противоречие. Помнишь, ты вчера сказала, что мы можем просто испариться?
   - Я слышала, что у него уже случался неконтролируемый выброс энергии - тогда в лесу, когда погиб Люпин. Но он прогрессирует, и в этот раз маны в нем было во много раз больше.
   - Совершенно верно! Именно! Все могло быть гораздо хуже. Шестилетка не может контролировать себя так, как взрослый, его аура еще не сформирована, его способность удерживать ману феноменальна, но крайне уязвима. Детонатором взрыва может стать острая боль, аномальное возмущение астрала, слишком быстрое переливание маны, но главное - внезапный страх. При этом есть заклинания, вызывающие страх специально: "игла жути", "шатер ужасов", "кошмарный спазм" - их десятки. Обычно они несмертельны, но только не в случае Эйдара. Если у противника окажется маг снов, он бросит одно из таких заклинаний, и тогда нам всем конец, не успеем глазом моргнуть.
   Магистр объяснил, к чему привели его размышления, но не рассказал всего, до чего додумался. Он умолчал о тех пророчествах, которые предрекали четырехстихийному магу (ребенку или подростку) то спасение мира, то сумасшествие. На самом деле между ними не было противоречия. Одно могло произойти после другого: грязный выброс не обязательно убивает, он непредсказуем, и сумасшествие - один из вариантов. И, если когда-нибудь кто-нибудь использует способности Эйдара для того, чтобы нанести решающий удар в решающей битве, уже через секунду от любого случайно недобитого мага снов может прилететь несложное заклинание - и тогда все пророчества сбудутся.
  
  ...
  
   У всякого есть свои слабости, и магистр Икен до преклонных лет сохранил неуемное любопытство, на чем его иногда можно было подловить. Когда арх Аченок сказал, что Икена ждет некий сюрприз и не захотел объяснять подробнее, старик хоть и не подал виду, но уже не мог удержаться, чтобы не отправиться в указанное место.
   Сначала он хотел захватить с собой сопровождение, но потом решил: мало ли что за сюрпризы бывают - в том числе и дурацкие, и недоразумения, и такие, что могут нанести ущерб репутации. Если что-то окажется не так, то он со своей невидимостью, левитацией и способностью чувствовать ауры просто тихо исчезнет.
  
   По карте координаты указывали куда-то в глухой лес, очень далеко до ближайшей жилой фермы. Но это еще ничего не значило: то же самое можно было сказать об их собственной базе. Чтобы добраться до места, Икену хватило двадцати минут не очень быстрого полета (не очень быстрого - по меркам магистра воздуха).
   Посреди обширной поляны стоял дом - очевидно, не фермерский, так как вокруг не было ни полей, ни дорог. Поляну окружал аккуратная неглубокая траншея, заполненная водой, которая выполнялу ту же роль, что ручей на базе магистра - защищала от ядовитых табипенов и прочих ползучих гадов. В отличие от своих земных собратьев, которые неплохо плавали, местные псведо-змеи ненавидели воду даже больше, чем людей.
   Магистр завис над домом, не снимая невидимости, вошел в легкий транс и углубился в астрал, чтобы понять, находятся ли хозяева внутри, а если нет, то не бродит ли кто-нибудь по лесу неподалеку.
   Поблизости была только одна человеческая аура - прямо внизу, в доме. Аура - женская. В таком месте? Икен сразу вспомнил о Джуне, которая отсиживалась в пустыне. Эта, получается, тоже отшельница.
   Он зафиксировал астральные координаты и попытался исследовать ауру более тщательно. Она была уже весьма немолода, и, очевидно,- волшебница. Линии ауры говорили о сильном характере и о том, что сейчас женщина вполне спокойна, а значит его присутствие пока не обнаружено.
   Он осторожно скользил "взглядом" вдоль линий ее ауры, и вдруг как будто резкий "свет" ударил по "глазам"! Колдун наткнулся на её хранилище маны. Ого, вот это мощь! Женщина оказалась магом воздуха, и запасы энергии внутри нее соответствовали уровню магистра. Какая-то магистрелла здесь, в лесу, одна? Неудивительно, что рядом с домом не нашлось ни дороги, ни утоптанной тропинки - она ведь летает. Что она здесь делает? Почему не ушла в Мархорм? Ведь там такие на вес золота!
   Что ж, радует хотя бы то, что она избегает орды, а значит точно не враг. Долго шпионить за ней не следовало - мало ли, какие у нее заготовлены сюрпризы для незваных гостей, вдруг обнаружит первой и примет за ордынского разведчика.
   Икен снял невидимость и спустился вниз, демонстративно обозначив свое присутствие резким порывом ветра - так, чтобы услышали в доме.
   Дверь распахнулась, и на порог вышла старуха - неторопливо, величественно как аристократка. Годы не согнули ее спину, лишь сделали привычную осанку жесткой. Благодаря осанке, издали она казалась высокой и статной, хотя была ниже среднего роста и сухощавой.
   Сам Икен во время экспедиции не носил свою повязку трехстихийного мага, чтобы не привлекать внимания. Но на голове старухи гордо красовались зеленая, синяя и прозрачная лента - стихии земли, воды и воздуха. Трехстихийных магов вообще один на миллион, а тут еще определенное сочетание, возраст и рост, и последней каплей стали слова арха Мархорма насчет "сюрприза"... вот почему Эйо Икен ее узнал, хотя время покрыло глубокими морщинами когда-то красивое юное лицо.
   Все же в голосе магистра оставались нотки сомнения, когда он спросил:
   - Ини?
   Старуха ответила сердитым низким голосом:
   - Эйо Икен, я тебя помню еще тощим щенком. Вижу, ты стал матёрым волком, но так и не избавился от паршивой привычки сокращать длинные имена.
   - Т'Иниариса... сколько лет прошло, а ты все такая же зануда и формалистка,- проворчал Икен в ответ.
   - Зачем пожаловал, Эйо Икен?- сурово вопросила она.
   - Я сам не знаю, зачем пожаловал,- ответил магистр.- Один знакомый сказал мне, что здесь меня может ждать приятный сюрприз. Признаюсь, мне отрадно видеть спустя столько лет... что ты...
   - Что я еще не окочурилась?- закончила колдунья.- Ничего, я еще тебя переживу, старый дыр, все-таки я маг воды и не слабее тебя.
   Она имела в виду, что сильные маги живут дольше, к тому же водная магия специализируется на лечении болезней, включая и старческие хвори.
   - Почему ты поселилась здесь?
   Колдунья сердито проворчала:
   - Мои умения нужны орде, но орда не нужна мне! У меня с ними свои счеты. Разве Аченок тебе не сказал?
   - Стоп, я ведь не называл этого имени...
   - А кроме него никто не знает, в какую глушь я забралась. Я подумываю, не переселиться ли в Мархорм, но мне не хочется во второй раз заводить друзей, а потом смотреть, как одних сжигают, а другие трусливо ложатся под хана.
   Старуха вкратце рассказала, что произошло. Она жила в Сандате, практикуя целительство и алхимию. Когда орда взяла город штурмом, то оставшихся в живых магов быстро рассортировали: тех, кто стоял во главе городского войска, казнили, а остальным предложили "выбор": принести присягу хану или умереть.
   Кто-то даже предпочел смерть, особенно после потери родных и близких. Другие же выбрали присягу: некоторые - скрипя зубами, а некоторые - без особого сожаления или даже с радостью.
   Приговоренных к смерти не казнили немедленно, а бросили в тюрьму, надеясь часть из них переубедить или сломать. В орде существовала давно отлаженная система перевербовки магов из захваченных городов.
   Обычно пленных волшебников содержали в состоянии легкого опьянения, поскольку даже небольшая доза алкоголя в крови нарушала способность удерживать ману, а без маны любой колдун - слабак. Но опытная в подобных делах старушенция прятала в складках одежды крохотную вытрезвляющую пилюлю. На прогулке, когда стражи отвернулись, она съела свое снадобье, и через минуту весь спирт вышел вместе с потом. Затем она собрала ману из окружающего воздуха, злобно посмотрела в глаза тюремщикам, запоминая лица, и... просто улетела.
   Даже самонаводящиеся "огненные шары" не смогли ее догнать - Т'Иниариса действительно была сильной колдуньей.
   В последний раз Икен видел ее много лет назад, будучи еще совсем зеленым. Тогда она любила приврать, а сейчас Икен чувствовал (своим астральным чутьем), что старуха не солгала даже в мелочи. Вероятно, годы кое в чем изменили ее характер.
   Узнав, что Т'Иниариса настроена по отношению к орде непримиримо враждебно, Икен рассказал ей о том, что ищет любую полезную информацию и поинтересовался, не слышала ли она чего-нибудь, например, о джаа. Уж кому, как не этой опытной колдунье, знать все слухи. Старуха сразу согласилась помочь, не потребовав никакой платы.
   - Я могу дать тебе наводку, Эйо. Во время битвы при Мархорме орда не стала собирать все свои силы ради взятия одного города, но в штурме участвовало несколько джаа. Что удивительно, мархормцам удалось уничтожить их всех. Отступая, ордынцы собрали останки тварей и увезли. Но говорят, что один труп бесследно исчез. Мархормцы прознали об этом от пленного ордынца и сами хотели найти те останки, но их тоже постигла неудача. Падальщики не могли мгновенно сожрать такую большую тушу, возможно кто-то нейтральный присвоил ее себе. Если тебе удастся что-то выяснить...
   Магистр кивнул:
   - Об анатомии тварей мы почти ничего не знаем, это может пригодиться.
   Старый магистр сильно призадумался: опытная и умелая магистрелла земли, воды и воздуха - как бы ее завербовать в боевой отряд? Это решило бы все проблемы. Даже если не получится, иметь такого союзника - уже многое значит.
   - Т'Иниариса, я должен тебя кое с кем познакомить. Я скоро вернусь.
   И он отправился обратно на базу.
  
   На полпути его сознания достиг телепатический "зов":
   - Эйо Икен. Тебя зовет Страшный Сон.
   Каждый раз, получая такой вызов, магистр мысленно усмехался: "опять мне приснился страшный сон".
   Магистр послал ответную мысль по тому же телепатическому каналу:
   - Страшный Сон, зовет Эйо Икен.
   - Как дела?
   - В целом дела продвигаются. Я пытаюсь заручиться поддержкой Мархорма...
   Дальше Икен надиктовал подробное донесение о проделанной работе. С той стороны пришел ответ.
   - Это все замечательно. Но я послал тебе "зов" по другому поводу. Тут к нам прибыла довольно странная делегация.
   - Чья?
   - Они утверждают, что явились с другой планеты.
   Астральная связь не дрогнула, хотя к такому обороту Икен был совсем не готов. Прошло много времени с тех пор, как земляне улетели, испугавшись, что будут вовлечены в войну. Магистр предполагал, что они попытают счастья на другом конце света, где сейчас может быть мирно и спокойно. Ведь они утверждали, что их кораблю ничего не стоит облететь планету. Значит все-таки остались и снова рискнули спуститься вниз почти в том же самом месте. Магистр послал невозмутимую мысль:
   - Вот как?
   - А еще они говорят, что знакомы с тобой. И они не врут, не будь я маг снов. Икен, что заставило тебя утаить от Цитадели столь ценные сведения?
   Магистр мысленно выругался и едва успел поймать свою грубость прежде, чем она попала в телепатический канал. Сначала практически ни за что отправляют в ссылку, а потом еще чего-то требуют!
   - Ценные сведения имеют цену,- ответил он.
   На том конце возникла пауза. Кош размышлял.
   - Я всегда считал тебя патриотом, думал, тебя волнует судьба нашего города,- наконец прислал он мысль.
   - При чем тут судьба города? Эти пришельцы не имели никакого военного значения - всего лишь небольшой отряд, и среди них ни одного мага. Зато там назревала выгодная коммерция. Ты же не докладываешь Совету о своих денежных делах?
   - В этом ты прав,- пришло неохотное признание с той стороны.- Но это же другая планета! С точки зрения науки -удивительная новость!
   - Конечно, но я решил, что такая наука, которая не принесет пользы в войне, вполне может принести барыши, если мы сможем договориться. Но времени на коммерцию у меня тогда не нашлось, так что мы просто культурно пообщались какое-то время, а потом они посмотрели на наш бедлам и улетели, причем, не собирались возвращаться. Значит, передумали?
   - Передумали. Они себя вели довольно странно. Хотя насчет торговли и нас спрашивали.
   - Ты не видел, насколько странно они вели себя поначалу. Это они уже попривыкли.
   - Ты уверен, что они нам не пригодятся?
   - Вполне возможно, что пригодятся - для бизнеса, но не для войны с ордой. Они разумные ребята и мыслят вполне по-нашему, это не чуждый разум джаа. Но они не воинственны, и среди них нет колдунов. Я видел у них замысловатые изделия, которые частично заменяют нашу мирную магию, но не более того. В общем, я бы променял всю их компанию на одного магистра с боевым опытом... или на магистреллу.
   - Понятно. Ладно, Икен, возможно, у меня будут потом еще вопросы. Контакт разрываю.
   Позднее атарх снов еще раз десять выходил на связь, требуя все новых подробностей. Похоже, появление землян произвело в Совете Цитадели настоящий фурор. Икену стало любопытно: что же там происходит, как идут переговоры?
  
   Вернувшись на базу, он скомандовал:
   - Джерр, Эйдар и все остальные собирайтесь, грузитесь на летающие листья. Нам предстоит небольшое путешествие. Для разнообазия - вполне мирное.
   Они, встали на две платформы - Джуна и Камо, как обычно, вместе, остальные - на втором "летающем листе" и взлетели. Но вдруг магистр остановил взлет в метре от земли:
   - Надоела мне эта неравномерная нагрузка. Камо, давай сюда, Алия - туда. Вот, теперь идеально. Полетели!
   Дамы оказались на одном "листе", трое мужчин и мальчик - на другом.
   - Ты чуть всю остальную команду не перевесила,- хихикнула рыжая.
   - И это самое "чуть" рядом со мной стоит,- нашлась брюнетка. Она заподозрила, что старый командир только что подшутил над ними, сделав вид, что случайно.
   Когда они приземлились, магистр приказал всем стоять и приблизился к дому, чтобы убедиться, что все нормально. Из дома навстречу Икену вышла Т'Иниариса. Но, подойдя, она смотрела не на него, а мимо, прищурившись и с недоверием изучая гостей. Заметив, что это всё молодежь и даже один ребенок, она расслабилась и использовала старинный ритуальный жест гостеприимства.
   Магистр взмахнул рукой, подавая своим знак, что здесь безопасно. Только тогда Камо отпустил пацана, который прямо-таки изнывал от любопытства и рвался вперед. Ребенок немедленно подбежал и с явным интересом стал разглядывать старуху...
   - Я тебе что, чучело в музее?- строго одернула она мальчугана.
   А потом сама стала вглядываться в него. Возникла пауза. Она подняла глаза на старого знакомого и смущенно пробормотала:
   - Тройной маг? Причем, точно такой же, как я: земля, вода и воздух. И в нем море маны! Эйо Икен, где ты откопал такое маленькое чудо?! И зачем ты его пробудил?
   Она, конечно, ошиблась. Не тройной маг, а пятистихийный, но она могла видеть в ребенке энергию только тех трех стихий, которые использовала сама.
   - Ну да, мы его пробудили. Что тут такого?
   - Не совсем обычно...
   Пробуждение заключалась в том, чтобы "включить" способность видеть и накапливать ману определенной стихии. Обычно маленьких детей не "пробуждали": многие воспитатели считали, что это провоцирует шалости, поскольку для настоящего колдовства нужно еще уметь создавать "плетения", этому приходится учиться многие годы, а до того ребенок будет баловаться с маной, не зная, куда ее девать. Но Эйдар в свое время замучил взрослых просьбами "научить магии", и пробуждение стало компромиссом, который его наоборот угомонил.
   - Уж не этого ли мальца ты хотел мне показать? Кого-то он мне напоминает... только не могу понять, кого.
   Все невольно стали рассматривать ребенка (как будто до этого не видели его тысячу раз). Джуна вдруг рассмеялась. Все удивленно покосились теперь на нее.
   - Он немного похож на вас,- сказала Джуна, обращаясь к старухе.- Тот же цвет глаз и похожее выражение лица.
   - Действительно,- согласилась Т'Иниариса.- Но не думайте, что я впала в маразм и забыла, как выгляжу сама. Кроме глаз, ничего общего. Нет, он напомнил мне кого-то другого... должно быть, сходство так же незначительно, иначе я бы сразу поняла... ладно, может быть, вспомню потом.
   Магистр сообщил, что хотел бы заняться поисками погибшей джаа. Он надеялся, что старая колдунья предложит отправиться с ними. Просить прямо он не хотел: она и в молодости была гордячкой, и сейчас, кажется, не изменилась в этом отношении. Войти в боевой отряд автоматически означало - согласиться беспрекословно исполнять приказы командира, то есть Икена. На это она вряд ли согласится, но если ненавязчиво подтолкнуть ее к тому, чтобы она вызвалась сама...
   Вопреки его надеждам, старуха мыслила совсем иначе - как женщина - и предложила совсем другое:
   - Оставь ребенка со мной. И пусть его учитель остается. Вряд ли ты найдешь более безопасное место во всей округе - я тут уже не один год живу.
   Магистр с радостью согласился и стал собираться в дорогу.
  
  ...
  
   Главный маг Мархорма не стал скрывать историю с трупом джаа, разумно предположив, что за такую информацию не удастся выторговать ничего: случай был широко известен даже среди рядовых солдат.
   Все началось с истории, которую поведал ордынец, взятый в плен. Один труп джаа не был найден после боев (ордынцы пытались его отыскать, но потерпели неудачу). Предположили, что туша упала в озеро недалеко от того места, где джаа видели в последний раз. Озеро обыскали, но ничего не нашли.
   Узнав об этом, маги Мархорма тоже наведались к озеру, но и они не смогли обнаружить никаких следов.
   После такого Икен тоже не расчитывал на удачу: озеро обследовали дважды, а если какие-то останки оказались на земле, то вездесущие падальщики давно растащили всю органику. Магистр отправился туда, скорее, для очистки совести.
   Ковер-самолет сел на плоскую верхушку скалы, торчавшей из воды недалеко от берега.
   Они осмотрелись. Этот водоем был большим, но мелководным. Со скалы сквозь чистую, прозрачную воду просматривалось дно, но только рядом - дальше уже нельзя было видеть сквозь толщу воды из-за бликов, но над поверхностью выступали верхушки каких-то растений - значит, и вдали от берега тоже неглубоко.
   Это место для наблюдения выбрала Джуна. Отдельно стоящая скала хорошо обдувалась ветрами, а ветер приносил запахи. Человек не смог бы различить в них ничего существенного, но совсем другое дело - животное с чутким нюхом - например, собака.
   А за неимением собаки - волшебница, если сделать ее нюх подобным собачьему. Джуна, как алхимик, знала разные снадобья, которые могли сделать человека сильнее, выносливее, быстрее и так далее. Но сейчас ей понадобилось то зелье, которое усиливало чувства, включая обоняние.
   Обычно визанские алхимики таким путем обнаруживали яды в пище. Но как-то раз во время совместного путешествия один из землян подал идею использовать усилитель обоняния, чтобы идти по следу. Эта мысль показалась Джуне настолько оригинальной, что она стала целенаправленно экспериментировать с подобными зельями. Оказалось, что мир запахов столь же богат, как привычный мир звуков и света. Каждое живое существо пахло по-своему, и у каждого человека был свой неповторимый "букет". С помощью обоняния можно было даже определить, когда человек пугался или злился.
   С тех пор изучение запахов стало для Джуны чем-то вроде хобби, которым она занималась в свободное время. Жаль, что человеческий мозг оказался плохо приспособленным для этой цели, и после долгого "нюхачества" начинала болеть и кружиться голова. Поэтому Джуна не могла находиться под воздействием зелья постоянно. Тем не менее она разработала новый вариант снадобья, который еще больше усиливал обоняние, почти не затрагивая остальные чувства. Единственным его недостатком было то, что "откат" потом получался сильнее, чем от дюжины боевых эликсиров. Но с этим она знала, как бороться.
   Сейчас она использовала мощное снадобье для того, чтобы обнаружить в воздухе любую странность, которая могла бы указать на возможное место захоронения джаа (если от него хоть что-то осталось). Джуна не знала, как должен пахнуть джаа, но это существо было слишком непохоже на всех прочих, и можно было предположить, что его запах разительно отличается от всего, что она обоняла раньше.
   Какое-то время колдунья принюхивалась, но не смогла почуять ничего необычного. Тогда Икен использовал магию воздуха, чтобы изменить направление ветра. Вскоре Джуна уловила какой-то неприятный запах, с которым ранее никогда не сталкивалась.
   Они вылетели в нужном направлении, но обнаружили лишь кучу дерьма, оставленную неизвестным животным.
   Вернувшись на скалу, они продолжили поиски. Было еще несколько ложных тревог, связанных с незнакомыми запахами. Они нашли редкий вид грибов, древесный сок, подпаленный молнией во время грозы, наполовину обглоданную кость какой-то птицы и выброшенную на берег озера дохлую рыбину, которую уже начали обрабатывать падальщики.
   И только шестая попытка привела к чему-то интересному.
   Это был предмет в форме чечевицы и размером примерно с грудную клетку человека. Джуна и Камо изучили находку и единодушно заключили, что эта штуковина органического происхождения, несмотря на правильную форму.
   Судя по умеренному весу, предмет был полым. Нож его не брал, и кислота из желез падальщиков тоже оказалась бессильной, поэтому чечевица могла лежать здесь очень давно.
   Тогда магистр наколдовал "жгущий луч". Материал загадочного предмета поддался, и вскоре Икен прожег дыру. Раздался странный звук, как будто вскрыли закупоренную амфору, но изнутри ничего не полилось. Выяснилось, что там ничего и не было: штуковина оказалась совершенно пустой.
   - Я думаю, мы нашли то, что искали,- резюмировал Икен.- Логика приводит меня к такому заключению. Это органический предмет, но он не носит следов обработки инструментами. Значит, это часть растения или животного в своем естественном виде. То, что оно было пусто, доказывает, что это не яйцо и не плод. Вероятно, какой-то орган вроде плавательного пузыря. Но животных с такой штукой внутри не существует... по крайней мере, среди мне известных, а вам?
   Камо и Джуна подтвердили, что тоже никогда не слышали ни о чем похожем, хотя маги земли и воды обычно неплохо разбирались в растениях и животных.
   - Остается возможность, что это орган неизвестного зверя,- продолжал магистр.- Или неизученного. Одно такое мы знаем - джаа. Всю остальную тушу сожрали падальщики, а эта штука оказалась слишком твердой даже для них. Мне кажется, внутри был вакуум, а звук при вскрытии был звуком воздуха, который заполнял полость. Тогда твердость этой штуке нужна для того, чтобы выдержать внешнее давление.
   - И что это дает?- поинтересовалась Алия.
   - Ничего практически полезного!- признал Икен, но добавил с нескрываемым сарказмом:- Зато мне теперь будет, что доложить в отчете для Цитадели.
  
  ...
  
   А в это время в центре Сандата некий холеный господин бодрым шагом поднимался по блестящим ступеням дворца.
   Дворец наместника был заложен вскоре после захвата города ханом. Сооружение поражало величием и роскошью. Например, нижняя ступень парадного входа имела в ширину девяносто шагов и была сделана не из обычного пескобетона и даже не из дорогостоящего гранита, а из полированного зелено-голубого мрамора, привезенного с далеких гор. Для визанских городов подобные постройки были диковинкой. Ни один из роскошных и вычурных домов местных аристократов не мог соперничать с этим монстром ни по размерам, ни по стоимости. Возможно, башни Цитаделей Магии в некоторых городах поднимались выше, чем шпиль этого дворца, но башни не принадлежали одному человеку, Дворцом же владел лично наместник.
   Холеный господин добрался до вершины лестницы и оказался лицом к лицу с двумя высоченными солдатами в ослепительно блестящих доспехах.
   - Меня зовут Юлай,- сказал холеный господин, глядя в пустоту между караульными.
   Он понимал, что эти стоят здесь лишь для показухи - ну или чтобы отгонять глупых детишек или городских сумасшедших. Где-то рядом должна прятаться настоящая охрана - боевые маги, как минимум - парочка огненных и обязательно маг снов - чтобы проверить, не лжет ли тот, кто назовет свое имя.
   - Наместник ждет вас, брат Юлай,- объявили солдаты хором.
   То ли им подали какой-то незаметный знак, то ли наоборот: в течение условленного времени никто не поднял тревогу.
   Юлай прошел несколько коридоров, открыл множество дверей, назвал свое имя еще раз десять и, наконец, оказался перед хозяином города, где представился в последний раз:
   - Мое имя - Юлай. Контрразведка хана. Посланец наместника Егелана.
   Визанцы не называют себя при встрече, но есть исключения - например, когда имя служит паролем. Услышав имя и звание, наместник стал сразу на полголовы ниже. Есть большая разница между таким захолустьем, как Сандат, и Егеланом - одним из главных столпов орды. Высокопоставленный представитель спецслужб большого города являлся более влиятельной фигурой, чем наместник города поменьше.
   - Как поживает господин Затаб?- ласково спросил хозяин кабинета.
   - Наместник благоденствует,- сообщил гость
   И без церемоний распорядился:
   - Мне нужен лучший из ваших летунов.
  
  ...
  
   Джерр и Т'Иниариса встретили магистра у крыльца и сразу позвали в дом, где находился мальчишка, радостными возгласами встретивший магистра. По обыкновению Эйдар стал клянчить ману снов, поскольку прежний запас у него рассеялся.
   На первый взгляд с ребенком все было в порядке.
   - Эйдар, встань здесь, у стены и стой спокойно,- распорядилась Т'Иниариса.
   Ребенок послушался, а Икен заметил, что колдунью что-то беспокоит.
   Т'Иниариса взяла тонкую иглу и проколола палец мальчику. Тот тихо пискнул, но вытерпел неприятную процедуру.
   Колдунья выдавила одну каплю крови и подняла ее на кончике иглы. Некоторое время ничего не происходило, и внезапно капля упала, но не на пол, а разлетелась, превратившись в туман. Из тумана образовалась фигура - точь-в точь как Эйдар, но прозрачная. Внутри четко были видны все органы, мышцы и кости.
   Мальчишка смотрел во все глаза на свой "кровавый слепок" (так это называлось), но не сильно удивился. Он уже видел такое однажды - когда Джуна делала "кровавый слепок" с раненого Джерра. Тогда он немного испугался, а сейчас рассматривал с большим интересом.
   - Не знаю, что ты мне хотела показать,- сказал магистр Т'Иниарисе.- Я не профессионал, для меня все выглядит нормально: опухолей не видно, органы не повреждены, общее развитие - типичное для арранского ребенка такого возраста.
   - Да, все нормально, если не присматриваться. А если присмотреться...
   Она взмахнула рукой, увеличивая небольшой участок у основания черепа и указала на некоторые точки.
   - Извини, настолько я в анатомии не разбираюсь. То есть я догадываюсь, что ты показываешь на нервы, идущие от спинного мозга, но не понимаю, что с ними не так. С ними что-то не так?
   - Соединительная ткань разрастается, конкретнее -миелиновые оболочки нервов.
   - Это может быть какой-то особенностью арранской физиологии?- спросил магистр.
   - Нет, если бы это было наследственное заболевание, началось бы во младенчестве и распространилось бы широко. Я проверила, это недавняя и сравнительно локальная аномалия, но это и не точечное отклонение, не опухоль и не последствия травмы.
   - Насколько это опасно?
   - Зависит от того, как оно будет прогрессировать и будет ли прогрессировать вообще. Внутри - нервные окончания. Если их сдавит, то...
   Магистрелла не стала при ребенке договаривать, но магистр и так понял: паралич или даже смерть, если затронет нерв, влияющий на дыхание.
   - И что ты об этом думаешь?
   - Не знаю, что и думать,- сказала колдунья.- Мы с Джерром стали искать первопричину...
   - Так вы докопались до чего-нибудь?
   - В том-то и дело. Затронут ряд конкретных нервов, даже гипофиз, но это уже следствие. Первопричина прячется где-то в коре мозга, однако там никаких изменений нет. Но оттуда исходит странная активность, которая ведет к разрастанию миелиновых оболочек вдоль тех волокон, по которым проходят сигналы аномальной мощности. Внешне это пока незаметно, кроме спазма некоторых мышц, когда он вот так наклоняет голову и поднимает плечи.
   - Тогда ты права насчет того, что это недавнее. Такое телодвижение... я заметил его впервые, когда вызволил мальчишку из плена.- Это не может быть связано с тем, что он тогда надышался дыма арень-травы?
   - Сомневаюсь, что какой-либо яд способен вызвать такой эффект. Но ускорить и усугубить уже идущий процесс - да, могло. Я хочу, чтобы ты еще раз прощупал его ауру,- попросила Т'Иниариса.
   - Не вижу ничего особенного,- признался старый колдун.- Хорошо, я посмотрю внимательнее.
   Магистр решил войти в транс, приказав Эйдару сидеть и не хулиганить. Обычно психические проблемы находят свое отражение в ауре. Если там что-то серьезное, должны быть признаки...
   Постепенно и последовательно магистр стал проверять ауру ребенка, осматривая каждую "ниточку", каждый "лепесток", каждый "завиток".
   Эмоции, судя по ауре, вполне закономерные - легкое беспокойство и сильное раздражение тем, что требуется сидеть смирно.
   Линии характера... соответствующая часть ауры изменилась с тех пор, как Икен встретил его в первый раз... кажется, как давно это было! Но дети быстро развиваются, к тому же мальчику столько всего пришлось пережить. Немного меньше веселья, жизнерадостности - сказалась утрата родителей. Чуть усложнился интеллект - преподавание Джерра идет впрок, как и ожидалось. По-прежнему самые яркие черты - упрямство, храбрость, нетерпеливость. Явно усилилось любопытство, но это тоже нормально для детей, которые учатся с интересом.
   Потом чародей добрался до сакральной ауры, которая отвечала за магию. Все в порядке: хорошее, ровное биауральное полотно, без изъянов, без прорех - даже лучше, чем тогда, когда Алия его только-только пробудила.
   Икен некоторое время разбирался со всякими второстепенными линиями, пытаясь усмотреть хоть какое-нибудь нарушение, но тщетно. Если и нашлись поводы для замечаний, то несерьезные, на уровне придирок: людей с идеальной психикой все равно не существовало.
   Собираясь заканчивать, магистр немного расслабился, и вдруг его как ударило: показалось, что он заметил нечто. Сосредоточившись, он попытался рассмотреть в астрале странную тень, но она исчезла. Бесследно! Как магистр ни старался, ничего заметить не смог. Возможно, ему что-то почудилось от перенапряжения? Видимо, так.
   И вдруг снова - тень. Нет, опять ничего! А может быть... Икен чуть расслабился, расфокусировал сознание, как тогда, когда собирался выйти из транса.
   И тень обозначилась вновь.
   Едва-едва заметная, исчезающая при попытке рассмотреть ее внимательнее. Балансируя на грани между седьмым и шестым уровнями погружения в астрал, колдун пытался рассмотреть, что же такое ему явилось.
   Потом он поспешно пробудился из транса, потребовал листок пергамента и стал чертить линии, пока они еще были свежи в памяти. Он зарисовал ауру Эйдара и ту странную астральную тень, что проступала на ее фоне. Затем одну за другой стал стирать линии ауры, оставивляя только те, которые продолжались в тени, и, по мере того, как вырисовывалась картина, он постепенно мрачнел.
   Тень сама представляла собой ауру. Вторую ауру. На фоне обычного разума ребенка размытым, слабым пятном проступала еще чья-то личность. По некоторым признакам - личность взрослого. Сказать что-то точнее было невозможно - слишком всё приблизительно. Пацана отправили играть, а трое волшебников устроили совещание. Консилиумом командовала колдунья, допытывая магистра:
   - Возвращаю тебе твой же вопрос: что ты сам об этом думаешь?
   Джерр вообще помалкивал. В голове у него вертелись какие-то неуместные замечания из области черного юмора. Если что-то такое ляпнуть вслух - два старых и строгих колдуна, которые, похоже, очень заботятся об этом малыше, могут пришибить на месте.
   - Есть одна психическая болезнь, при которой часть ауры разделяется на две,- сказал Икен.- У нее даже название "говорящее": двойной разум. Проблема в том,- продолжал магистр,- что у людей, страдающих этой болезнью, картина несколько иная... часть ауры как бы разворачивается, а другая часть - сворачивается, и так два разума попеременно сменяют друг друга. То одна, то другая личность становится главной. То есть, это не то... Но все равно очень похоже, как будто процесс смены личности остановился на полпути.
   - Это может быть причиной биологических изменений?
   - Не знаю. Но одна мысль напрашивается: насколько я понимаю, оболочка нерва служит своего рода изоляцией - что, если тело Эйдара изменяется, пытаясь защититься от чего-то или... кого-то?
   Не получив ответа, магистр тяжело вздохнул и спросил:
   - Это вообще лечится?
   - Ты ко мне обращаешься?- удивилась магистрелла.- Даже, если я попытаюсь хирургически убрать лишнее там, где это возможно, то в гипофиз я не полезу.
   - И я не рискну,- признался Джерр.- И неизвестно, где еще это вылезет. Я бы не стал паниковать раньше времени, возможно, это со временем пройдет или хотя бы не будет прогрессировать. А иначе - надо искать другие пути, устранять первопричину, которая кроется не в области медицины, а в психике. Обычный "двойной разум" лечится?
   - Насколько мне известно, нет.
   - Что, вообще никак? Ты уверен?- настойчиво переспросила Т'Иниариса.
   Магистр сделал отрицательный жест. Но остановил его, не завершив.
   - Если только...- он неопределенно пожал плечами
   - Что?
   - Был один человек - и не маг вовсе. Но, кажется, он очень хорошо разбирался именно во всяких сумасшествиях. Он применял совсем другие подходы, не такие, как у нас, магов снов. Возможно, он смог бы что-то сделать или хотя бы подсказать. К сожалению, я не знаю, где сейчас Кей Льюис... но зато могу связаться с тем, кто может знать.
  
  --
   Дезертиры (продолжение)
  --
  ++ 327-й день 13865 года
   60 верст к северу от окраины Столицы
  
   По предыдущей экспедиции капитан Брэкет знал, что у визанцев есть способ находить людей на расстоянии - заклинание "поиска". Оно срабатывало, если маг снов раньше уже видел ауру другого человека, и тот находился не слишком далеко. Атарх Страшный Сон, как минимум, видел ауру Кея, поэтому мог его найти.
   Статус группы из восьми землян оказался под большим вопросом - генерал Мейер наверняка объявит их дезертирами или беглыми преступниками, как на это отреагируют визанцы, непонятно - может, попытаются отыскать, и если найдут, то не захотят ли отправить обратно - тоже неясно. Поэтому, посовещавшись, они единогласно пришли к выводу, что контактировать с иерархами Совета Цитадели не хотят - по крайней мере какое-то время, пока все не уляжется... с другой стороны, как определить, когда оно "уляжется"?
   Теоретически Мейер мог сговориться с иерархами и передать им координаты точки, где они приземлились, а оттуда Страшный Сон мог бы запустить магический посик. Поэтому капитан решил, что стоит убраться подальше от места высадки и хотя бы недельку-другую пожить в какой-нибудь глуши, а там будет видно.
   Кей смог договориться с местным фермером о покупке лошади с телегой за 150 граммов меди. Фермерский сын показал, как управлять животным, это оказалось совсем просто, и земляне решили, что обойдутся без помощи. Заплатить фермеру, чтобы отвез их, было бы еще проще, но тогда вся затея теряла смысл: если их станут искать, то в первую очередь начнут опрашивать жителей окрестных ферм и узнают, куда они перебрались.
   Почетная миссия править лошадью легла на Вэй Лин, как на биолога. Ну и что, что она специализировалась на микробах,- другие от понимания поведения зверья были еще дальше.
   То ли лошадка была смирная, то ли китаянка действительно смогла разобраться в реакциях животного, но никаких проблем не возникло, и космический микробиолог переквалифицировалась в кучера.
   Сначала они ехали по широкому тракту, ведущему на север от Столицы, а потом свернули на какую-то боковую дорогу. Дорога вела через леса, через поля, мимо деревенек, постоялых дворов и маленьких городков. Деревья по обе стороны сверкали, будто увешанные бриллиантовыми бусами - начался сезон цветения маура, и лепестки его цветов отражали свет, подобно зеркалам. Мария, глядя на это великолепие, готова была расцеловать муженька, из-за которого сюда попала. Микола всю дорогу веселил компанию, отпуская шутливые комментарии по поводу местных достопримечательностей. Мрачное настроение, с которым беглецы покидали "Колонист", рассеялось.
   Когда путешественникам показалось, что они заехали достаточно далеко в провинциальную глушь, они стали искать, где бы остановиться. И снова им повезло с первого раза. На ферме, куда они заглянули, жил одинокий крестьянин, который согласился поселить их в одном из домиков за очень скромную плату (о ценах в гостиницах земляне представление уже имели).
   Раньше в этом доме жила семья, но они куда-то уехали, продав жильё соседу за бесценок, а тот, соблазнившись дешевизной, так и не нашел достойного применения дополнительным постройкам. У одинокого бобыля не было времени даже навести там порядок, поэтому вещи, которые уезжавшие не захотели брать с собой, так и лежали, покрытые толстым слоем пыли. Кроватей на всех не хватило, но спальные мешки у космонавтов нашлись - не один Микола предусмотрительно прихватил с собой багаж.
   С тех пор, как капитана заперли на корабле, его мучила бессонница. А здесь, на чужой планете он просто прилег отдохнуть и уснул почти сразу. Может, слегка пониженная гравитация помогла расслабиться.
   Среди старых вещей нашлись и книги. Мария и Алексей стряхивали с них пыль, читая названия. Бывшего полицейского заинтересовала тонкая брошюра,- судя по виду, много раз читанная и перечитанная, заголовок которой гласил: "Постулаты Стабильного Хаоса". А Мария выбрала другую - судя по виду, книга была почти новой: "История орды". Оба названия показались крайне многообещающими, а объем - небольшим, так что даже земляне, еще не привыкшие к визанским рунам, могли их быстро осилить.
  
  ...
  
   Алексей уже слышал о Постулатах от магистра, и по его словам, это был местный "уголовный кодекс". С точки зрения землянина свод важнейших законов не мог быть таким тонким. Сгорая от любопытства, он вышел на улицу, где было больше света, присел на крыльцо, раскрыл на первой странице... и удивился еще больше: книга начиналась не с формальных определений, а с лиричной преамбулы на три абзаца, пояснявшей, какой смысл придается выражению "Стабильный Хаос", который на первый взгляд казался оксюмороном:
   "Сосуд с водой на огне бурлит и кипит, но не разливается. Хаос внутри, но стабильность в целом. Огонь подобен природе и магии, а вода подобна жизни и разуму. Как огонь поддерживает непрестанное движение воды, так и природа питает людей, порождает желания и стремления, помогает сделать свой выбор и дает силу, чтобы следовать ему.
   Но если влага выплеснется из сосуда, огонь потухнет, а сама вода бессильно замрет. Люди, одержимые лишь своими желаниями, приносят разрушение и смерть. Разгул насилия заставляет думать только о выживании. Когда остается единственная мысль - о спасении собственной шкуры, значит и выбора больше нет. Так стремление к свободе уничтожает ее саму. Воде необходимы прочные стенки сосуда, а людям - незыблемые постулаты, гарантирующие стабильность.
   Но сосуд для воды и закон для людей - лишь средства защиты от саморазрушения. Каждый закон ограничивает свободу в чем-то одном. Мы готовы платить эту цену только тогда, когда появляется богатство выбора и гораздо большая свобода в чем-то другом. Иные законы не имеют смысла. Помни, что здесь говорится о стабильном хаосе, а не о хаотичной стабильности. Законы - полезны, но свобода - священна".
   Читая дальше, Алексей понял, что сами законы занимают лишь небольшую часть маленькой книги, все остальное - краткая история развития законодательства, а также притчи и прочие пояснения в весьма вольном стиле.
   Однако "Постулаты Стабильного Хаоса", которые перечислялись сразу после "преамбулы", словно для контраста излагались ясно, сухо, четко и были совершенно лишены метафоричности или поэтических оборотов. Смысл их был прост: не убей, не покалечь, не укради... все остальное - уточнение деталей, чтобы не допустить вольных трактовок. Постулаты не походили на аналогичные земные законы - запутанные и многословные. По стилю это напоминало книгу по арифметике для начальной школы: все формулировки были краткими, звучали продуманно, однозначно и понятно - даже для землянина.
   Похоже, что текст был предназначен в числе прочего для детей, малограмотных простолюдинов и... для чужеземцев, прибывших из очень далеких краев и плохо себе представляющих местные обычаи и их предысторию.
   Дальше говорилось о том, что "Постулаты Стабильного Хаоса" происходят из глубокой древности, они возникли как результат множества компромиссов и соглашений между городами-государствами. Формулировки "Постулатов", шлифовались тысячелетиями, и потому отличались особым изяществом и точностью. Несмотря на древность и мелкие доработки, "Постулаты" оставались практически неизменными на протяжении многих веков.
   Краткие исторические отступления и примеры помогали понять суть и смысл законов, почему именно так, а не иначе, и через понимание - запомнить, заучить. Считалось, что даже недалекий человек должен разобраться в главном и никогда не попадать в ситуации типа: "Ой, я и не ожидал, что это запрещено!"
   Ключевым моментом, так сказать, солью "постулатов" было то, о чем говорилось в преамбуле - законы могут существовать только в том случае, когда они увеличивают "общее количество свободы". К примеру, запрет на убийство, конечно, ограничивает свободу убийц, но позволяет всем остальным спокойно заниматься своими делами, не опасаясь нападения в любую минуту. Но если от какого-то закона свободы становится меньше, или даже если "прирост свободы" оказывается под сомненем, такого закона не должно быть в принципе.
   По этой причине здесь признавалась почти абсолютная свобода слова - отсутствовали понятия о государственной или военной тайне, преследование за клевету, антирекламу или оскорбления - в одном из исторических экскурсов говорилось, что такого рода ограничения слишком опасны и в руках пристрастных судей или капризных правителей обычно превращались в орудие угнетения.
   Ограничения "на слова" все-таки накладывались, но только косвенные, например, когда ложь становилась способом совершения другого преступления. Если лекарь, продающий лекарство, лгал о его чудодейственных свойствах, и кто-то умирал, предпочтя это лекарство настоящему, тогда это считалось убийством - и следовал суровый приговор. А если никто не умирал, но лекарство оказывалось заведомой "пустышкой", тогда это считалось воровством ровно на ту сумму, которую покупатель потратил зря. Земным рекламщикам здесь пришлось бы очень туго.
   Гарантами соблюдения "Постулатов" являлись Цитадели Магии и сама каста магов. "Постулаты" происходили из эпохи великих перемен десять тысяч лет назад, когда маги еще правили железной рукой, но постепенно теряли свое влияние. Превращение свободы в высшую ценность, отмена необязательных законов и упрощение оставшихся было отголоском борьбы немагов за свои права - борьбы долгой, кровавой и по большей части забытой в деталях, но не забытой в том, что касалось ее уроков.
   Влияние современных магов сильно ограничивалось и диктовалось сугубо прагматическими соображениями.
   Во-первых, разрушительная сила огненных заклинаний автоматически делала магов огня ядром любой армии, а прочих волшебников - незаменимой поддержкой. Поэтому в случае войны остальные жители вынужденно полагались на боевых магов, а глава факультета огня при Цитадели обычно (хотя и не всегда) становился главнокомандующим.
   Во-вторых, судебная система была разделена: судьи и иерархи Цитадели, как правило, судили магов, живущих там же, а вне стен Цитадели - то есть, в городе, в пригородах и на окрестных фермах - действовали отряды стражи, расквартированные в казармах. Глава такого отряда - "генерал" - практически всегда был немагом.
   Что касается смешанных случаев - например, когда какой-то маг жил не в Цитадели, а в городе, и преступление совершал тоже в городе - тогда возникала противоречивая ситуация, которая вела к конфликтам между Цитаделью и генералами: иногда каждый стремился решить дело по-своему, а иногда наоборот - никто не желал брать на себя ответственность. Эта проблема в законодательстве так и осталась нерешенной за тысячи лет - до сих пор не удалось найти компромисс. В книге эта ситуация рассматривалась как пример вроде бы нужного, но все-таки лишнего закона, который не будет понятен и приемлем для подавляющего большинства, а значит окажется более вредным, чем его отсутствие.
   Третим пунктом влияния Цитадели было то самое, что упоминалось выше - служить гарантом исполнения "Постулатов Стабильного Хаоса". На практике это означало, что служба безопасности Цитадели, возглавляемая обычно иерархом факультета снов, вела слежку за судьями и генералами. В случае, если обнаруживалась коррупция, генерала отдавали под суд, состоящий из пяти других генералов. Обычно для надежного доказательства вины требовался допрос с участием мага снов.
   Из-за малочисленности магов снов тотальный контроль был невозможен, но хотя бы самые влиятельные и широко известные судьи оставались "чистыми" практически со стопроцентной гарантией, и к ним рекомендовалось апеллировать в сомнительных случаях.
   Как другой пример отсутствия лишних законов,- разделение функций судебной системы между кастой магов и остальными кастами не было прописано ни в одном из "постулатов". Предполагалось, что раз оно так само складывается, значит всем выгодно. Также считалось, что единый свод базовых законов выгоден разным городам, даже несмотря на то, что города независимы друг от друга и периодически воюют между собой.
   Вот почему "Постулаты" действовали не только в Столице, но во всем регионе, во всех городах - огромных и крошечных, поэтому их еще иногда называли городами Стабильного Хаоса в том смысле, что в них действовал единый свод законов.
   Но были, конечно и местные особенности. Они определялись вторым "слоем" законов, которые назывались Законами Города. Здесь допускались отличия от "Постулатов", но "Постулаты" вводили на местные законы серьезные ограничения. Например, говорилось, что Законы Города со всеми необходимыми толкованиями должны умещаться на одном листе пергамента, и такой лист должен вывешиваться у каждых ворот. Алексей вспомнил, что, когда они проезжали мимо ворот какой-то городка, на стене действительно висел листок, и около него стояли люди. Он думал, что это какое-нибудь объявление, а оказалось - Законы Города.
   Законы Города тоже совершенствовались на протяжении веков и менялись очень редко. Обычно они создавали городу определенную репутацию, которая влияла на предпочтения переселенцев и местный, так сказать, "менталитет". Что касается Столицы (а эта книга, похоже, была куплена именно в Столице), то там своеобразной "изюминкой" был крайний консерватизм: за последнюю тысячу лет в Законах Города изменилось ровно одно слово "харрам", да и то случилось только потому, что слово полностью вышло из употребления, и надо было вписать более современный эквивалент - "дайкан", чтобы текст оставался понятным читающим без дополнительных разъяснений.
   Наконец, третий слой законов составляли Законы Генералов. Уже по названию можно было догадаться, что речь шла о законах, установленных конкретным отрядом стражи. Законы Генералов были ограничены еще сильнее, они не могли противоречить "Постулатам" и Законам Города, а главное, для них не действовало правило "незнание не освобождает от ответственности". Если гражданин нарушал Закон Генерала, то в первый раз ему делали простое внушение и объясняли, что так поступать нельзя, и только если тот же нарушитель попадался во второй раз, могло последовать наказание не страшнее штрафа.
   Также в книге содержалось краткое предупреждение о существовании совершенно иных законов в племенах горцев и у совсем диких "болотных людей".
   Разумеется, так было до того, как объявился хан Джаггаран - немаг, который каким-то образом сумел подчинить себе сначала целый город, а потом стал распространять свою диктатуру все дальше и дальше... Похоже, что впервые за много веков система Цитаделей и Постулатов дала серьезный сбой.
   В книге говорилось даже об этом - но совсем немного и скупо. Если в городах Стабильного Хаоса право состояло из трех "слоев" - "Постулатов", Законов Города и Законов Генералов, то в городах орды появился еще один уровень, стоящий выше всех прочих - "Наставления Хана". В книге им было посвящено всего несколько фраз - о том, что Наставления очень сильно меняют образ жизни в таких городах в сторону гораздо меньшей свободы, в том числе накладывают ограничения на выезд, так что желающим переселиться в города орды стоит помнить о том, что вернуться обратно в города Стабильного Хаоса, скорее всего, не получится.
  
  ...
  
   Книга, которую выбрала Мария, рассказывала об орде. Она охватывала довольно длительный период истории - сорок лет или около того, повествуя о событиях, происходивших далеко на востоке.
   Все началось с войны между городами Этон и А'Рах-Мора. Силы были почти равны, но командующий армией Этона проявил редкую хитрость и изобретательность, сумев разбить противника малой кровью.
   Тот командующий сам не был колдуном, но прекрасно ориентировался в магии - как в теории, так и в практическом применении. Имя ему было Джаггаран, но тогда никто не называл его Великим Ханом.
   Обычно, захватив чужой город, армия предается грабежам и вскоре возвращается с добычей назад, получая дома почести, славу и все то, что можно получить в обмен на деньги. Таковы традиции. Как сказали бы земляне - таков местный менталитет.
   Но в этот раз традиции не были соблюдены. Командующий сговорился с несколькими командирами и обратился к армии с пламенной речью:
   Зачем возвращаться в Этон и отдавать только что обретенное богатство торговцам и шлюхам?- спрашивал хан своих воинов.- Можно взять все здесь, в А'Рах-Море бесплатно, включая и женщин. Можно поделить город между собой, а жителей сделать рабами!
   Если бы это говорил кто-то другой, дело закончилось бы сменой руководства. Дисциплина армии имеет пределы, особенно, когда война уже закончилась, и командующий стал декоративным элементом вроде погон или лычек. Но, благодаря блистательной победе, Джаггаран заслужил огромное уважение в войсках. К его словам прислушивались больше, чем к словам любого командира.
   Опьяненная победой, ослепленная харизмой и авторитетом вождя, армия согласилась с ним - по крайней мере большая ее часть. Некоторые посчитали, что хорошего понемножку, и стали собираться домой. Будущий хан не мешал им, напротив, проводил с почетом и славословиями, напоминая о том, что они могут вернуться, когда закончатся деньги.
   Захватчики остались в побежденном городе и встали во главе всех местных гильдий, отрядов стражи, подмяли под себя все сколько-нибудь значительные организации. Сам Джаггаран единолично возглавил Цитадель А'Рах-Моры, казнив всех местных колдунов, которые проявили хотя бы намек на неповиновение.
   Новоявленное начальство зачастую не разбиралось в том, чем командовало - все они были командирами больших и малых отрядов, а не купцами, не лекарями, не коневодами. Экономическая и социальная система города была почти парализована грубым и некомпетентным вмешательством.
   Но захватчики неплохо разбирались в войне и в том, как добиваться своего силой. И они вошли во вкус. За несколько лет Джаггаран со своими приспешниками создал свою собственную систему управления, основанную на страхе и принуждении. И хотя по экономической эффективности она не могла сравниться с прежней, но захватчикам было на это наплевать. Каждый из них получил и власть, и богатство, и почитание лично для себя.
   Сам Джаггаран преуспевал. Он продемонстрировал, что прекрасно умеет управлять не только войсками, но и людьми. Он сумел создать пирамидальную иерархию власти, утвердив на вершине самого себя. В такой системе не было ничего принципиально нового, она еще сохранялась в полудиких племенах и в мафии, но в большинстве случаев давным-давно себя изжила.
   Вместо нее уже очень давно появилась система Стабильного Хаоса. При ней в городе возникало множество конкурирующих группировок, и ни одна из них не имела достаточно сил, чтобы подчинить себе все остальные. Цитадель обладала наибольшим влиянием и следила за тем, чтобы все так и оставалось. Рост силы самой Цитадели ограничивал непреодолимый природный фактор: магов рождалось слишком мало, чтобы сохранить власть путем грубого принуждения. Они могли лишь поддерживать равновесие системы, баланс интересов разных каст - такой, при котором самим магам жилось очень комфортно. Кроме того, как правило, существовали крупные магические гильдии и ордена, которые вполне способны породить новую Цитадель в пику старой.
   Джаггаран показал, что есть возможность все это изменить, вернуть силовую, пирамидальную иерархию - достаточно разгромить Цитадель. Это случилось, когда была разбита армия противника, и потом надо было позаботиться, чтобы маги не получили власть обратно.
   Этим будущий хан и занялся. Он обратил в рабство самих волшебников - сначала местных, а потом в какой-то мере и своих. Не будучи магом сам, он легко находил отклик в сердцах честолюбивых немагов. Его проповедь была проста и понятна каждому обывателю: с какой стати колдуны должны командовать нами, ведь нас больше, мы сами можем решать, как нам жить, и, более того, мы можем потребовать у магов все, что нам нужно. Ведь, как известно, никакое заклинание не защитит спящего колдуна.
   Он, конечно, наполовину лукавил: Цитадель вовсе не "командовала всем", она мало вмешивалась в то, что не касалось магии, и лишь во время войны колдуны вели войско просто потому, что сами же волшебники составляли основную ударную силу армии. И даже это не было твердым правилом: как видно, в случае Этона войско возглавил немаг - на беду магам.
   И снова харизма и умение убеждать помогли Джаггарану добиться своих целей. К каждому волшебнику был приставлен солдат, чтобы следить за ним и заставлять работать в пользу города с максимальной отдачей. Сначала приходилось держать множество "надсмотрщиков", чтобы добиться повиновения самолюбивых колдунов, привыкших к легкой жизни и уважению. Но потом, по мере того, как слабые смирялись, а упрямые уничтожались, сопротивление этой гордой касты иссякало.
   Исключение делалось только для боевых магов. Джаггаран понимал, что они ему необходимы как сила, и позволял им командовать на своих вотчинах, не позволяя объединиться между собой, разбавляя их ряды честолюбивыми и пробивными немагами. Из самых лучших боевых колдунов возрастом помоложе он воспитывал верных инквизиторов, которые упивались властью в полной мере и держали в повиновении всех прочих.
   Зато мирные маги (а таковых повсюду большинство) стали кем-то вроде уродцев, которые существовали только с разрешения "нормального" населения. Маги, не состоящие на службе в армии Джаггарана, не имели права получать деньги и ценности от кого-либо, кроме специально приставленных инспекторов из администрации хана. Надсмотрщики диктовали, чем должен заниматься волшебник в течение суток и изымали всю выручку. Львиная доля денег передавалась выше по иерархии, и шла в числе прочего на финансирование военных кампаний и огромной армии. Оставшиеся деньги инспектор мог распределять между собой и подчиненными магами без каких-либо ограничений и, естественно, инспектора орды брали себе максимум, а "подшефным" выплачивали крохотные пособия, на которое можно было жить только впроголодь, зато требовали полной отдачи, работы без выходных, с минимальным временем на сон. Они ослабляли нажим только тогда, когда видели, что волшебник может превратиться в инвалида (и, соответственно, перестанет приносить прибыль). А некоторые ордынские инспектора не останавливались даже и тогда.
   Положение, при котором одни волшебники были низшей кастой и практически рабами, а другие (военные) входили в элиту, могло показаться странным, но на практике этот механизм работал.
   Однако, как известно, рабство экономически неэффективно, тем более в таких "интеллектуальных" видах деятельности, как колдовство. Система Джаггарана представляла собой наполовину рабство, и по этой причине тоже могла проиграть конкурентам.
   К северо-востоку от А'Рах-Моры был город немного крупнее, немного сильнее - Егелан. Наблюдая за своими соседями, егеланцы подумывали о вторжении, ожидая, когда экономика придет в упадок настолько, что город можно будет легко захватить, но для разграбления еще что-то останется.
   Лет через двадцать такое время неизбежно настало бы, но...
   Джаггаран не стал ждать.
   Те воины, которым он когда-то разрешил вернуться домой, быстро растратили полученное богатство. Не все, конечно, но многие. Особенно это касалось огненных магов, услуги которых в мирное время мало востребованы. А жить-то хочется с шиком!
   Снова оказавшись на мели, они вынуждены были наниматься в охрану к купцам и с ностальгией вспоминали те веселые деньки, когда грабили таких же купцов. Но то было в другом городе. Они вспоминали и напутствие Джаггарана и предложение вернуться, когда кончатся деньги. Некоторые из них возвращались. И что же они видели, оказавшись в А'Рах-Море? Они видели, что грабеж продолжается, и ему не видно конца!
   Они были бы не прочь присоединиться к процессу, однако все вотчины оказались уже поделены. Обещание Джаггарана как бы оставалось в силе, но другие делиться не хотели - мол, надо было раньше приходить, а кто не успел, тот опоздал. Лишь немногим удалось найти для себя теплое место. Остальные, несолоно хлебавши, возвращались домой, рассказывая знакомым о том, как занимательно обстоят дела в соседнем городе.
   Когда в Этоне грянул военный переворот, это стало неожиданностью для многих, но только не для Джаггарана.
   Значительная часть армии Этона так и осталась в А'Рах-Море. Многие из тех, что вернулись, только и мечтали о том, чтобы в своем родном городе установить такие же порядки. А дальше сработала грубая сила.
   Цитадель Этона пала без сопротивления, а Джаггаран стал властелином двух городов. Поскольку о подобной должности не помнили даже старики, он сам себе придумал титул хана.
   Таким образом в его руках оказалась объединеная мощь двух мегаполисов. Окончательно утвердив свою власть в Этоне, Джаггаран с удвоенной армией двинулся на Егелан.
   И снова продемонстрировал, что его умения военачальника заслуживают восхищения, а победа над А'Рах Морой не была случайной удачей. Армия Егелана лишь немного уступала в численности армии Джаггарана, но оказалась разбита быстро и эффектно.
   За Егеланом последовали Тоннебен, Лисс и многие другие относительно небольшие города, расположенные между Хребтом Безнадежности и Черной Пустыней. Войска Джаггарана захватывали все, до чего могли дотянуться. Они брали город за городом, грабили, но не уходили, а утверждали там свою власть и порядки.
   За это их и стали называть "ордой".
   Один маленький город под названием Лиджерас-Шин оказал особенно упорное сопротивление. Победив, Джаггаран приказал сжечь Лиджерас-Шин целиком. Он не требовал истреблять население, но его армия, разъяренная необычно тяжелыми потерями, действовала очень быстро, никого не щадила, и многие мирные погибли, не успев бежать.
   Трагедия Лиджерас-Шина потрясла даже видавших виды политиков. А Джаггаран только укрепил свою власть, все больше опираясь не на харизму и умение убеждать, но на страх. Вскоре он присвоил себе титул Великого Хана, а город Этон повелел переименовать в Джаггу.
   Великий Хан издал единый свод правил, касающихся всех сторон жизни - Наставления. Они были обязательны для исполнения во всех городах орды. Постоянный грабеж населения был узаконен в форме высоких налогов. В городах Стабильного Хаоса вместо налогов существовали схемы, по которым жители платили страже и другим организациям: по сути похоже на налоги, вот только масштабы выплат совсем иные, не говоря уже о положении мирных магов-рабов, которые отдавали государству практически всё.
   Главным пунктом законов орды было беспрекословное подчинение самому хану. Городами руководили наместники, которые должны были поставлять в армию хана свежие подкрепления. Сам хан командовал всем из Джагги, но время от времени отправлял для инспекции "посланцев" - эти фигуры имели очень высокий статус в ордынской иерархии.
   Егелан превратился во второй форпост орды. Наместником там стал некий Затаб - верный друг и соратник хана, один из немногих, кому хан полностью доверял. Затаб был не менее властолюбив и жесток, чем сам Великий Хан, и коварства ему тоже было не занимать. Но наместник Егелана не имел такой же харизмы и военного таланта, поэтому Затаб не рассматривался как серьезный конкурент, способный устроить заговор и потом удержать ханский престол.
   Покоренные города поставляли новых воинов в армию орды, что позволяло продолжать захватнические походы. А такая необходимость становилась все более очевидной. Экономика ордынских городов испытывала глубокую депрессию, все виды ремесел и профессий деградировали. Полного краха не наступало, но торговля работала как будто в полсилы, со скрипом и скрежетом. Цены на все товары росли, а их качество снижалось. Жители городов, захваченных ордой, старались эмигрировать в ближайшие города Стабильного Хаоса. Население утекало как вода из дырявого таза.
   В этих условиях орде не оставалось ничего другого, как продолжать экспансию, захватывая новые ресурсы, возвращая под свой контроль разбегающееся население и пополняя войска.
   Сначала наступление продвигалось на юг, где земли плодороднее, а города многочисленные, но небольшие и слабые. В какой-то момент хан перестал лично руководить походами, поскольку огромная армия сметала на своем пути все даже без умелой тактики и стратегии. Хан окончательно обосновался в своей резиденции в Джагге. Там он выстроил себе огромный дворец. По его примеру и с его согласия наместники в городах орды занялись тем же самым - строили себе дворцы, замки или превращали в них городские Цитадели.
   Не присутствуя лично, Джаггаран управлял экспансией на расстоянии, инструктируя военначальников при помощи магов, которые устанавливали телепатическую связь с войсками. Не полагаясь только на магов снов, он не забывал и о посланцах, которые руководили специальными операциями от лица хана на местах. Сподвижники брали пример с лидера: так появились "посланцы наместников", через которых правители крупнейших мегаполисов могли диктовать свою волю наместникам мелких городов, а те распространяли свою власть дальше - на окрестные поселки и фермы.
   Когда продвижение на юг достаточно удалилось от Джагги, а армия орды увеличилась в несколько раз, взор хана обратился к востоку. Там, за Черной Пустыней было еще много неразграбленных земель.
   Богатый восток занял орду на целое поколение. Случались более или менее удачные походы, но в целом экспансия развивалась успешно.
   За это время идеология орды эволюционировала. Отношение к небоевым магам немного смягчилось. Ордынская инспекция, устанавливавшая режим рабства для волшебников, теперь действовала только в недавно покоренных городах. Цель заключалась в том, чтобы показать, чем грозит неповиновение, сломить дух побежденных и спровоцировать на бунт тех, кто мог бы оказать сопротивление в будущем. Как только эти цели признавались достигнутыми, издавался указ, согласно которому магам разрешалась нормальная торговля, но устанавливался фиксированный налог на выручку. И хотя он достигал 70-90 процентов, что намного выше, чем для других каст, но по-сравнению с прежним режимом это казалось избавлением. По крайней мере у волшебников появлялось время на отдых, семью и досуг. Контроль за магами сводился к длинному списку запретов, включая запрет на смену профессии (иначе многие колдуны перешли бы в другие касты, где налоговое бремя было не таким тяжелым). Но все же теперь маги могли в какой-то мере выбирать, чем им заниматься.
   Режим первоначального рабства мог длиться от года до нескольких десятилетий. В большинстве городов, оказавшихся в "тылу" орды, он был давно отменен, но все равно маги оставались людьми второго сорта. Для них всегда устанавливались более высокие налоги, вводилось больше запретов, для них в законах прописывались более жестокие наказания, например, возвращение в рабство на год за словесное оскорбление любого немага (обратное не наказывалось вообще). Хан унижал волшебников намеренно, чтобы они не смели даже голову поднять. Как следствие, дети, выросшие в городах орды уже после завоевания, очень редко выбирали для себя профессию мага, особенно мирного.
   И даже боевые маги, которые считались привилегированной кастой, стояли на ступень ниже остальных военных - что-то вроде элиты второго сорта. Считалось, что магам не хватает верности хану, поэтому в иерархии они оказывались ниже за очень редким исключением. Среди офицеров их было меньшинство, а те, что поднимались по карьерной лестнице, находились под неусыпным контролем. Значительную долю в армии Джаггарана составляли подразделения, единственной задачей которых была слежка за волшебниками, в том числе и в бою. Несмотря на все это, подавляющее большинство боевых магов сохраняли фанатичную верность хану, так как при малейших подозрениях они оказывались низвернутыми в касту мирных - с сопутствующим нищенством и бесправием.
   В относительном покое и достатке жили только маги снов - они были слишком редкими и полезными даже с точки зрения хана.
   Если жизнь магов со временем становилась чуть лучше, то для немагов - наоборот. Первоначально, после захвата какого-нибудь города идеологическая пропаганда всячески стимулировала ненависть и пренебрежение к волшебникам, подталкивала к травле, преподносила это как расплату и наказание за прежнее "привилегированное" положение, играя на человеческой зависти.
   Для немагов при этом мало, что менялось - жестоко наказывали лишь тех, кто открыто выступал против орды. Но со временем режим ужесточался: вводились налоги, цензура, удостоверения личности и так далее. Параллельно стража преобразовывалась в иерархическую структуру под командованием наместника и верных ему людей. Никто не мог сопротивляться этому, поскольку маги, которые служили стержнем для прежней системы "стабильного хаоса", к тому времени оказывались уничтожены, сломлены или перевербованы.
   Шли годы. Авторитет Джаггарана все рос, были созданы гимны и даже молитвы Великому Хану, государственная идеология вполне оформилась. Хан постарел внешне, но во всем остальном оставался прежним - властолюбивым и фанатичным завоевателем.
   Были походы и на север, и на запад, но продвижению на запад мешали горы, а на севере как кость в горле встал Мархорм. В этом городе нашлись умелые военначальники, которые смогли остановить наступление орды. Они наглядно показали, что хваленый военный гений Великого Хана, конечно, существует, но бывают гении не хуже.
   И это был очень большой город, который нельзя задавить за счет многократного превосходства в численности войск, как произошло в сожженном Лиджерас-Шине. Армия орды была больше, но значительная ее часть воевала на востоке. Хан посчитал, что Мархорм - кусок, конечно, жирный, но не стоит того, чтобы собирать войско со всей подвластной империи. Орда взяла непокорный город в кольцо, захватив несколько соседних мегаполисов меньшего размера - Сандат, Раншид, Болетту, Челли - и на этом временно "успокоилась".
   Что касается запада, то там высились не только горы. Там был еще и крупнейший город в регионе - тот, который почтительно величали Столицей, а завистники, консерваторы и эстеты предпочитали историческое имя - Нера-Мора. На деле он никакой столицей не был, зона его влияния имела размытые границы, сталкиваясь с влиянием других городов-государств. Но Нера-Мора считалась совершенно неприступной твердыней, которую не может сокрушить армия никакого другого города.
   Но что, если это армия множества городов?
  
  ...
  
   Сидение на ферме превратилось для беглецов во что-то вроде отпуска. Только Микола, который прибыл на Колонисте-12, и не успел получить всех возможных прививок, подхватил какой-то вирус и слег с температурой. Вэй Лин, обследовав его, сказала, что состояние пациента не представляет угрозы: вирус нашелся в базе данных и последствия заражения удалось смоделировать на компьютере. Миколу ожидало несколько суток довольно неприятных ощущений, но в конечном счете - выработка естественного иммунитета.
   Остальные слегка маялись от безделья. Ферма, стоявшая на отшибе, давала мало возможностей для исследований и для развлечений. Кей, которому делать было совершенно нечего, включил свой инфоцитный приемник в режим виртуальной реальности и целым днями резался в какую-то игру. Вскоре к нему присоедился Микола, которому так было легче переносить симптомы болезни: инфоциты транслировали в нервную систему ложные импульсы несуществующего мира, заменяя жар на прохладу, блокируя резь в глазах и зуд на коже. Вскоре к ним присоединились Брюс и Алексей, которые тоже исчерпали возможности занять себя. Наручные компьютеры, объединенные в сеть, имели вполне достаточную мощность для моделирования сложного виртуального "мира". Космонавты не устояли перед искушением - когда вокруг был совсем новый мир, но... как оказалось, даже Виз иногда может быть скучным. Деревня - она везде деревня.
   Даже капитану уже хотелось к ним присоединиться, но он пока держался.
   Мария продолжала просматривать литературу, оставшуюся от прежних жильцов. Но они все интересное увезли с собой. Кроме первых двух очень важных книг остальное оказалось разнообразными справочниками по сельскому хозяйству, из чего Мария сделала закономерный вывод, что уехавшие решили забросить фермерство. Антрополог была бы рада детской сказке, так как мифология для понимания культуры очень важна, или романтической истории, поскольку знания землян об институте брака и семьи на этой планете были крайне фрагментарными.
   Вместо этого приходилось продираться сквозь скучнейшие рекомендации, списки и таблицы, изобилующие непереводимыми терминами - названиями растений, вредителей, удобрений и болезней... Читая, Мария сохраняла в наручном компьютере страницу за страницей в надежде, что кому-нибудь когда-нибудь это понадобится. Самой себе она поставила простую цель: довести навык чтения визанских рун до автоматизма.
   Вот кому скучно не было,- так это Вэй Лин. Чего-чего, а всяких микробов и насекомых на ферме хватало, даже не надо было ходить в соседний лес. Но туда биолог добровольно и не полезла бы - одного укуса табипена, который чуть не убил ее во время второй высадки, ей хватило на всю жизнь. Зато не хватало серьёзного оборудования для исследований: собираясь, Лин взяла то, что полегче и попроще, так как грабить "родной" корабль не позволила совесть. Как следует она запаслась только медикаментами, поскольку была единственной в группе, кто хоть немного понимал в медицине.
   Для Джексона тоже нашлось развлечение: когда он обследовал ферму, то под обширным навесом его ждал сюрприз. Там, в тени стояли высокие кряжистые фигуры: големы. До сих пор земляне их не встречали. На вид они казались безголовыми каменными статуями, изображавшими каких-то странных пятиногих зверей, очень отдаленно напоминавших слонов, опиравшихся хоботами на землю. Джексон провел рукой по торсу одного из великанов и почувствовал шероховатую, необработанную поверхность - вездесущий пескобетон и здесь нашел применение.
   Там уже находился хозяин фермы, который возился с одним из великанов. Джексон забросал его вопросами. Одинокий фермер, похоже, соскучился по человеческому общению, и охотно объяснил самое главное.
   Эти, большие, были големами-пахарями. Камень - это только внешнее, он нужен, чтобы увеличить массу и глубоко взрыхлять землю. А внутри у таких големов находился стальной скелет с шарнирами, причем каждый шарнир управлялся отдельным магическим плетением, приводя голема в движение.
   Другие плетения служили органами чувств. Обычно големы были слепыми, а для ориентации в пространстве использовали какую-нибудь разновидность локации (как у летучих мышей). Кроме того у големов был слух, чтобы распознавать голос хозяина и понимать несколько команд, а также чувство равновесия. Наконец, в глубине "тел" находился еще и третий тип плетений, которые соединяли все остальные и служили нервными "узлами", образуя своеобразную "нервную систему" - не слишком сложную - примерно как у насекомого и способную на операции такого же уровня.
   Фермер сказал, что вскоре начнется сезон посева каких-то злаков (второй раз за год), и показал землянину других големов, готовых к работе. Големы-сеялки напоминали гусениц-многоножек, только ноги у них двигались не вдоль тела, а поперек, и ползли они боком. Между ногами висели шупальца - по три штуки: одно протыкало в земле ямку, второе откладывало туда семя, а третье просто волочилось позади, присыпая углубление землей. Еще под навесом был десяток легконогих деревянных пауков размером с табуретку - големы-пугала. Эти были вооружены чем-то вроде брызгалок, стреляющих тонкой струей воды, чтобы отпугивать птиц и наземных вредителей.
   Получалось, что на Визе самая продвинутая техника находилась не в городах в магических лабораториях магов, а здесь - в провинции, на полях. Фермер сказал, что создание големов - длительный и кропотливый процесс, и они очень дороги, однако весьма надежны и служат почти вечно (с перезарядкой, разумеется). Благодаря чему они рано или поздно окупаются. Стало ясно, почему на фермерском поле не трудятся живые батраки. Джексон похвастался, что, хотя раньше не видел големов, но знаком с одним "мастером големов" (то есть Камо), чем заслужил сразу много очков уважения у хозяина фермы - судя по всему, это была одна из самых сложных магических специализаций.
  
  --
   Переговоры и заговоры
  --
  ++ 327-й день 13865 года
   Столица, Цитадель, Сектор снов
  
   Страшный Сон расположился в белом кресле с высокой спинкой. Он смотрелся сюрреалистично: черный силуэт на фоне белого мрамора, а дальше - позади, снова тьма - стены облицованные черным обсидианом. Неизвестно, тяготила ли его самого такая цветовая гамма, но на посетителей производила неизменно сильное впечатление. Кабинету было намного больше лет, чем его нынешнему хозяину, и "дизайн" в значительной мере сохранился от предшественников.
   Эта посетительница уже не раз бывала в приемной атарха, но даже ее профессиональная улыбочка в мрачном помещении слегка поблекла.
   - Присаживайтесь, госпожа посол.
   Гостья - статная и суровая на вид женщина, угнездилась во втором жестком кресле - из серого гранита (все-таки вкусы "дизайнеров" этого кабинета оставляли широкий простор для толкований).
   Она представляла Тилт-Мору - один из крупнейших городов-государств пососедству. Вместе с Чента-Морой они ограничивали влияние Столицы с юга, причем, самыми жесткими методами. После войны восмидесятилетней давности заклятые соседи сохраняли нейтралитет, предпочитая ссориться с кем-нибудь еще. В любом случае, это была не орда и даже не Шантаб, который заранее сдался хану - лишь бы досадить Столице, и теперь нес катастрофические убытки.
   - Ваш визит официален, я полагаю?- осведомился атарх.
   - Разумеется.
   - С чем пожаловали?
   - Я должна передать вам предупреждение,- посол сделала паузу.
   Эмоций гостьи атарх не ощущал: госпожа-посол носила защитный амулет. Впрочем, как и сам Страшный Сон. Стороны не доверяли друг другу.
   - Совет Цитадели Тилт-Моры предупреждает Совет Цитадели Нера-Моры о том, что мы намереваемся соблюдать нейтралитет по отношению к войску, именующему себя ордой Джаггарана.
   Страшный Сон затаил дыхание, тщательно обдумывая неожиданное известие. Соль сообщения состояла в том, что теперь для орды открывался путь к Столице с юга. Но важно было также и то, какими словами это сформулировано. Посол назвала Столицу старинным именем: Нера-Мора. То ли посол подчеркивала, что теперь в регионе главенствует орда, то ли она хотела показать, что вернулись старые времена, когда соседи могли выказывать меньше уважения. Восемьдесят лет назад Тилт-Мора проиграла войну, и с тех пор их дипломаты употребляли название "Столица", но простой народ там продолжал упорно говорить "Нера-Мора" - уязвленная гордость побежденных все еще болела. Возможно, дипломат допустила оговорку или же...
   - Какого рода этот нейтралитет?- задал вопрос атарх.
   - Войско, именующее себя ордой Джаггарана, не должно наносить ущерб нашей территории и нашим фермерам, но мы не будем препятствовать им в передвижениях и закупках продовольствия.
   Занятно. Она во второй раз использовала длинный и неудобный оборот: "войско, именующее себя". Такое впечатление, что госпожа посол хотела подчеркнуть, что Цитадель Тилт-Моры ненавидит орду не меньше, чем Столицу.
   - Я думаю, вы понимаете, что в случае падения Столицы, вскоре придет черед Тилт-Моры?- спросил атарх.
   - Конечно,- ответила посол.
   Что ж, предсказуемо: в Цитадели Тилт-Моры сидят не идиоты, они понимают цену обещаниям хана.
   - Но вы надеетесь, что хан обломает свои зубы на нас, а ваш город останется нетронутым войной?
   - А вы надеялись, что хан обломает свои зубы на нас, а ваш город останется нетронутым войной?- эхом отозвалась посол.
   Понятно. В чем-то она права, но не до конца. Если бы Тилт-Мора вступила в союз с Чента-Морой, как это было уже много раз, их шансы выстоять перед ордой были бы далеко не нулевыми. Как минимум, это могло бы задержать на какое-то время наступление хана.
   - Возможно, вам стоило внести свой вклад в отражение общей угрозы,- заметил атарх.- Как это сделали многие до вас.
   Он имел в виду все те города, которые орда уже захватила, но по крайней мере они пытались оказать сопротивление.
   - В случае нашего поражения, хан получил бы не только возможность прохода по нашей территории, но и ресурсы нашего города.
   Она устала повторять свою длинную присказку "войско, именующее..." и приняла краткое обозначение "хан", которое использовал сам атарх. То, что она сказала, имело свой резон: действительно, ресурсы Тилт-Моры хану не достанутся. С другой стороны Столица не получит дополнительного времени на подготовку.
   - В случае нашего поражения, хан получит ресурсы Столицы. И тогда для вас не останется никаких надежд.
   Посол промолчала. На что же "ставит" Цитадель Тилт-Моры? На то, что Столица победит? А что потом? Не слетится ли воронье на ослабевший город? Не сделают ли соседи новой попытки как восемьдесят лет назад? Не станет ли победа Столицы (если она вообще возможна) сигналом для новой войны?
   - Это все, что вы уполномочены заявить?
   - Есть еще кое-что. В неофициальном порядке.
   - Слушаю вас...
   - Я сомневаюсь, что посол Чента-Моры появится у вас с таким же заявлением. Но он мог бы сделать это прямо сейчас.
   Ни один мускул не дрогнул на лице атарха, а напрягшиеся пальцы рук предусмотрительно оставались ниже уровня стола, чтобы не выдавать эмоций. Итак, Чента-Мора тоже хочет остаться в стороне. Интересно, посол сама пожелала дать эту информацию, или это просчитанный шаг, порученный руководством? Наверняка, второе.
   - Это все?
   - Все.
   - Что ж... благодарю вас, госпожа посол... за откровенность. Думаю, она вам зачтется в том случае, если это будет иметь смысл.
   Намек туманный, который можно трактовать двояко. Можно так: спасибо, что хотя бы предупредили, в отличие от соседей из Чента-Моры, мы отблагодарим за это, если победим. А можно и так: отблагодарим, если вы не станете позднее строить козни против ослабленной войной Столицы.
  
  ...
  
   Не успела госпожа посол добраться до своей резиденции, а Военный Совет уже собрался в той же комнате с черными стенами.
   В этом формате Совет состоял не из шести глав факультетов, а только из трех - так быстрее принимались решения, и особо секретные сведения не распространялись слишком широко. Трое людей, собравшихся в приемной атарха, были наиболее осведомленными личностями во всем городе: арх Ибрис отвечал за армию, атарх Оруд - за экономику и Страшный Сон - за разведку. Иерархов Пура и Дро не позвали, как и заместителя иерарха Чиана Чена (который все еще летал где-то на орбите).
   - Обрисуй нам ситуацию в целом, Кош, с учетом информации от посла,- попросил арх.
   Страшный Сон повернул одну из обсидиановых панелей, открывая карту региона.
   - Я пойду по кругу, начиная с севера. На севере у нас малонаселенная местность, по традиции, мы лучше всего контролируем этот регион, поскольку он является главным источником продовольствия для Столицы. Никакой активности орда здесь не проявляет. На северо-востоке - хребет Бакир, там только племена диких горцев, которые нам не враги. На востоке - пустыня Виз-Бакир, где не пройдет никакая армия. За пустыней - несколько городов, еще не покоренных ордой. Юго-восток - города-близнецы Анира-Мора и Анира-Шин. Как вы знаете, Анира-Шин капитулировала, но Анира-Мора держится. Наши специальные группы там неплохо помогли, но дни города сочтены. Согласно донесениям, Анира-Мора может пасть уже через неделю.
   Некоторое время хан потратит на то, чтобы закрепиться там. Есть основания предполагать, что двойной город на реке Анира станет третьим силовым центром орды после Егелана и, естественно, Джагги. Между будущим центром и Столицей уже сейчас рыщут террористические отряды хана, пытаясь запугать население и сжигая дотла маленькие городки - такие, как Упур, с которого это началось. Далее, юго-юго-восток - Чента-Мора и юго-юго-запад - Тилт-Мора. До сих пор мы надеялись, что орда на какое-то время там увязнет или даже застрянет окончательно. Но, увы.
   На западе расположен Шантаб. Его правительство постоянно декларирует верность хану. Однако все соседи Шантаба твердо настроены против орды. Поэтому нападение с запада возможно только при подходе остальных войск Джаггарана. Наконец, на северо-западе находятся Абессор и З'Каан - они явно враждебны орде, у нас с ними с давних времен стабильные, нейтральные отношения, и нам их удалось сохранить. Отсюда нападение исключено, но помощь тоже маловероятна.
   Мы предполагали, что замысел хана заключается в том, чтобы отрезать Столицу от большей части региона, захватив южные города. В этом случае для связи с остальным миром у нас остался бы только узкий северо-западный коридор через З'Каан. Это была бы стратегически безупречная кампания, но у нас тогда оставалось бы некоторое время на подготовку.
   Однако теперь оказывается, что два наших южных соседа ухитрились заключить с ханом договор о нейтралитете. И это значит, что путь к Столице для орды полностью свободен. Как только хан укрепится в Анира-Море, он может отправлять войско к нам. Наиболее быстрый путь - вниз по течению Аниры до Чента-Моры, затем по юго-восточному тракту. И в этот же момент возможно нападение с запада из Шантаба.
   - Выходит, у нас почти нет времени?- уточнил арх.
   - Да. Как вы прекрасно знаете, переброска большой армии - дело небыстрое, но, если хан захочет поторопиться, речь пойдет о нескольких неделях. Однако, все может быть еще хуже. Представьте себе, что хан атакует Столицу. Силы примерно равные. Надеюсь, что мы победим, но наша армия будет сильно потрепана. И в этот же самый момент у трех городов-соседей - Шантаба, Тилт-Моры и Чента-Моры - силы будут свежи и нетронуты. А ведь эти три города восемьдесят лет назад уже ходили на нас войной. Я думаю, после нашей победы они повторят свою попытку.
   - И мы не сможем уйти в длительную блокаду, как Мархорм,- заметил Дахар Оруд.- У нас слишком обширные пригороды, мы живем за счет активной торговли, а для снабжения продовольствием у нас останется только север и северо-запад. Это не так уж мало, но недостаточно. Уровень жизни мирного населения неминуемо упадет, и значительно. Если же мы не будем защищать южные пригороды...
   Он не договорил. Там жили миллионы, а репутация хана допускала любое развитие событий - вплоть до целенаправленного истребления. И тогда толпы беженцев переполнят город, где для них элементарно не хватит места.
   Все замолчали. Положение складывалось тяжелое. Ранее предполагалось, что орда сначала разорит южных соседей, а уже потом навалится на Столицу, в результате, армии почти во всем регионе окажутся потрепанными. Но теперь получалось, что после столкновения с ордой возможна новая война. И, если в первой войне еще можно было выстоять, то следующая война казалась безнадежной.
   - У нас меньше времени на подготовку,- заметил арх.- Но у хана тоже. Как по-твоему, это в чью пользу?
   - Боюсь, что в пользу орды,- ответил Страшный Сон.- Орде о нас известно практически все. В то же время, нам не удалось получить достаточно сведений о джаа. Это - неизвестный фактор. Мы надеялись устроить серию диверсий в районе Сандата, а через несколько лет, возможно, и восстание, этим занимался Икен. Теперь он не успеет. Также, если бы у нас был резерв времени, мы смогли бы поддержать Мархорм, там тоже переговоры ведет магистр Икен.
   - Не слишком ли многое завязано на Икена?
   - Конечно, многое. Но, как мы и договаривались, после своей псевдо-отставки он стал седьмым, теневым иерархом. Его значимость вполне соответствовует его неофициальному положению. Кроме всего перечисленного, он ведет поиски новых союзников и сведений о джаа. Насколько мне известно, Икен действует в своем духе: рискует, но в меру. Он успешно водит за нос ордынцев.
   Послышался стук. Оказалось, что престарелый арх в сильнейшей задумчивости ударил себя тростью по лбу. Он поморщился, поднял взгляд на своих собеседников и заявил:
   - Что касается политики и предательства южных городов, такой вариант развития событий я допускал. После войны с ордой соседи на нас нападут. Я в этом почти уверен. Как военный стратег, я не вижу способа выиграть обе войны. Я не всесилен. Меня хватит только на что-то одно.
   - Возможно, нам удастся победить в войне с ордой, а вторую проблему уладить политическими методами?- сказал Дахар Оруд.
   - То есть политическими убийствами?- уточнил арх, скорчив презрительную мину.
   - А чем не метод? Дешевле, чем война,- заметил Дахар Оруд.
   - В самом деле... - пробормотал Ибрис. - Тогда зачем нужен был я? Армия, мобилизация, стратегия, война... Примените ваши "методы" сразу.
   Теперь уже Страшный Сон возмутился:
   - Мечтаете грохнуть самого Джаггарана? Много вас таких... мечтателей. Проще убить сотню политиков Чента-Моры и Тилт-Моры. Как глава разведки я не вижу способа устранить хана. Я тоже не всесилен. Разве что...
   Ибрис резко сжал трость, а Дахар непроизвольно схватил себя за ус, и оба старых колдуна уставились на более молодого члена совета с нескрываемой надеждой. Пауза затягивалась. Первым не выдержал Дахар Оруд:
   - Разве что?
   - Есть только один человек, способный организовать диверсию такого уровня. Надо вызвать сюда Икена.
  
  ...
  
  ++ Звездная система ZX542, орбита Зеленой Жемчущины
  
   После бегства Брэкета и его соратников на "Колонисте" настали смутные времена. Генерал, узнав, что Кир-9 нарушил его приказ, выпал в осадок (как и Брэкет поначалу) и попытался использовать привычные методы: наорать и прочесть нотацию, сильно сдобренную демагогией.
   Результат оказался прямо противоположным желаемому: Кир-9 математически отфильтровал все эмоциональные манипуляции, нашел ряд логических ошибок, ругань отнес в категорию бессмыслицы, а разного рода гиперболы, преувеличения и обобщения расценил как прямую ложь. Аналитический блок Кира сделал выводы о практически полной психологической несовместимости электронного разума с генералом как с руководителем, приоритеты его приказов и коэффициенты достоверности информации рухнули почти до нуля. Проще говоря, компьютер счел генерала неадекватом и засунул в "игнор", причем, пожизненный - в отличие от людей, компьютер ничего не забывал и не "прощал".
   Согласно настройкам, Кир обязан был подчиняться только капитану и тем инструкциям, что заложили в него еще на Земле. Причем, отношение к капитану не было жестко запрограммировано, а стало результатом своеобразного "воспитания". Годы, когда искусственный разум фактически находился во "младенческом" состоянии и формировался как личность, прошли рядом с капитаном. Это было не похоже на отношение отца и сына, речь, скорее, шла о создании брата-близнеца. Кир-9 "думал" в том же направлении, что и Дун Брэкет, он так же расставлял приоритеты и принимал решения, исходя из тех же принципов. Как следствие, приказы капитана обычно не вызывали у Кира возражений просто потому, что он сам решил бы так же, естественно, с поправкой на большую рациональность и меньшую "социальность".
   Что касается других членов экипажа, то с ними все было сложнее. Он и могли просить Кира о чем-то, но тот всегда тщательно просчитывал и критически оценивал, не нанесет ли это кому-то существенный вред и, если сомневался, мог отказать. Попытки намеренно обмануть приводили к тому, что компьютер всё ниже оценивал достоверность информации, исходящей от этого человека, сомневался чаще и, как следствие, чаще отказывал. Фактически, с Киром можно было "испортить отношения" точно так же, как с живым человеком. Разница заключалась в том, что отношение Кира не могло стать "ниже нуля", то есть он не становился враждебным, не начинал мстить и не пытался подвергать кого-то опасности даже бездействием - например, не забывал включать вентиляцию в каюте, когда туда входил тот же генерал. Но, когда речь шла о компьютере, который управлял жизнеобеспечением корабля и мог предоставить разные дополнительные бытовые удобства, то даже "игнор" очень раздражал. Поэтому космонавты в подавляющем большинстве отдавали Киру сугубо технические команды, не пытаясь обмануть или, тем более, на кого-то натравить. Изредка, конечно, случалось всякое, но так испортить себе "репутацию", как это сделал Иосиф Мейер, не удавалось еще никому.
   Генерал, разумеется не смирился. Оставаясь главой экспедиции, он мог отдавать приказы если не искуственному разуму, то людям. Кир-9, как и обещал, обратился к капитану Густаву Штраусу с предложением принять командование, чем поставил его между двух огней: с одной стороны был генерал, который пытался командовать Киром через Штрауса, а с другой - компьютер, который продолжал все строго учитывать и подсчитывать. Если капитан Штраус пытался передавать распоряжения генерала, Кир их игнорировал, а если повторял как бы от своего имени, то компьютер что-то (разумное) исполнял, а за менее разумное понижал параметры общения для самого Штрауса.
   Новый капитан понял, что таким образом может нажить себе проблемы: вряд ли Кир откажется ему подчиняться, но будет все недоверчиво перепроверять и подвергать критике, в результате эффективность взаимодействия резко снизится. Искусственный разум - система слишком сложная и слишком похожая на человека, обладающая своим аналогом "недоверия". В жизни бывает, что заместитель лишь формально подчиняется командиру, а в душе ни в грош не ставит и ни в чем не верит на слово - нечто подобное могло случиться с Киром и Штраусом.
   Капитан Штраус оказался достаточно хитрым человеком, и не поплыл по течению в болото. Он сказал Мейеру, что вынужден отложить "укрощение строптивого" компьютера, поскольку пока не способен придумать план, как это сделать. Он сослался на плохую форму, и действительно все еще приходил в себя после ранения. Сам же сговорился с Киром, что всегда будет предупреждать его, если распоряжение исходит от генерала, даже если генерал приказывает этого не делать, а тот пусть не выдает Штрауса и советуется с ним, что делать с этим распоряжением. "Не выдавать" - то есть скрывать что-то и даже врать, если потребуется,- искусственный разум умел.
   Этот "сговор" был похож на то, как Штраус договорился с Киром-12, уничтоженным вместе с Колонистом-12. Капитану пришлось иметь дело с генералом в течение нескольких месяцев полета и приспосабливаться к его стилю руководства экспедицией. На конфликт Штраус не шел, но уважения к начальнику не испытывал, даже, можно сказать, был предвзят - ведь начальник принадлежал к "недружественной" касте военных.
   Конечно, на "девятом" генерал стал сразу устанавливать свои порядки, тасовать иерархию в пользу тех, кому доверял, и отстранял от руководства тех, кто открыто выступал в поддержку прежнего капитана Дуна Брэкета.
   Тем временем в одном из отсеков лежал 21 ледяной саркофаг. Отсек разгерметизировали, поддерживая в нем температуру, рекомендованную Чианом Ченом, но что делать с замороженными людьми, было непонятно, а генерал слишком увлекся тем, что называл "наведением порядка". Женщина, которую обернул кокон живчика, оставалась в корабельном лазарете, и ее состояние очень медленно, но улучшалось.
   Одним из распоряжений генерала, которое очень не хотел исполнять капитан Штраус, было требование найти и вернуть "дезертиров". На месте приземления самолето-птицы никого не обнаружили, а беглецы предусмотрительно опустили до минимума мощность передатчиков в наручных компьютерах (а инфоцитные передатчики внутри тел были еще слабее). Теперь их можно было запеленговать только с очень близкого расстояния. К тому же солнечная буря, начавшаяся еще полгода назад (вскоре после открытия планеты), не собиралась утихать и продолжала создавать серьезные помехи радиосвязи. Астрофизики говорили, что для местной яркой и мощной звезды такой уровень солнечного ветра, возможно, был нормой, а относительное спокойствие поначалу - необычным и редким затишьем.
   Далее события развивались примерно так, как опасались дезертиры: генерал задумал использовать для своих целей визанцев, прознав о том, что у них есть заклинания дальнего поиска. Отношения с иерархом Чианом Ченом у генерала приблизились к точке замерзания после того, как Мейер попытался подсыпать визанцу в пищу транквилизатор. Поэтому генерал решил действовать через посредника - сначала через Пракаша, а потом, когда не получилось,- через капитана Штрауса.
   Густав Штраус, как обычно, не стал спорить, "взял под козырек", но задумался, как "продинамить" генерала. Формально генерал оправдывал свои требования тем, что "дезертиры" могут попасть в плен и выдать какие-то земные тайны, но капитан не сомневался, что единственным настоящим мотивом была банальная месть.
   Другие космонавты искренне зауважали иерарха Чена, когда он после нападения джаа не потребовал отправить его домой первым шаттлом, а остался и все это время помогал тем раненым, которые не оказались в "заморозке". Во многом благодаря ему, больше никто не погиб, хотя имелись крайне тяжелые случаи. Заодно иерарх продолжал изучать землян - тем более, что улучшившиеся отношения этому способствовали, а раненые в полубреду много, чего говорили - иногда и лишнего.
   Но внизу, на планете назревали проблемы, иерарх каким-то образом узнал об этом и засобирался домой. Генерал же хотел, чтобы по возвращении он организовал поиски Брэкета и других.
   Штраус все еще находился в отдельном медицинском отсеке, который фактически стал его каютой и рабочим кабинетом. Иерарх навестил нового капитана перед отлетом, тогда и состоялся запланированный разговор.
   - Скажите, иерарх, насколько эффективны ваши поисковые заклинания?
   - Пределы являются военной тайной,- сухо ответил Чиан Чен.- Скажу общеизвестное: маг снов сможет найти человека, если видел его раньше. Радиус поиска зависит от многих факторов.
   - Таким образом атарх снов Кош У (также известный как Страшный Сон), мог бы найти Кея Льюиса, которого однажды видел?
   - Возможно. Только зачем ему это?
   - Этого хочет генерал Мейер.
   - Пракаш говорил. А Кош захочет? Зачем это ему?- повторил вопрос иерарх.
   - Возможно, его заинтересует улучшение дипломатических отношений.
   - А смысл? Вас атаковала джаа. Теперь вы стараетесь не посылать вниз даже свои самолето-птицы. Которые могли бы стать разведчиками. И я помню: "невмешательство". Значит тем более.
   - Иерарх, но вы хотя бы можете передать господину Кошу просьбу генерала?
   - Передать - могу. Что он ответит - не знаю. Уговаривать его - не вижу смысла.
   Капитан подозвал робота, чтобы налить свою традиционную чашку зеленого чая. Наступила небольшая пауза.
   - Иерарх... я не знаю, как вы относитесь к капитану Дуну Брэкету и Кею Льюису...
   - Не секрет. Капитана я почти не знаю. А Кей - честный малый. Хотя и не простой.
   - Видимо, в сумме это все-таки положительная характеристика.
   Иерарх ничего не ответил, а Штраус не знал, является ли у визанцев молчание знаком согласия. Он вновь отхлебнул чаю. Опять пауза - задумался.
   - Иерарх... я совершенно уверен, что нас сейчас не слышит никто, кроме Кира, который вырежет из нашего разговора дальнейшую часть. Поэтому буду откровенен. Дело в том, что я не собираюсь вас уговаривать или просить вас уговаривать Коша. Напротив, я хочу сказать, что в случае возвращения сбежавших ничего хорошего их здесь не ждет, особенно это касается Брэкета и Кея. И, если вы симпатизируете хотя бы Кею, возможно, вы могли бы намекнуть своему коллеге, если он все-таки решится на поиски, что в процессе могут произойти какие-нибудь магические пертурбации, помехи... вроде тех, что происходят сейчас у нас.
   Иерарх Чен криво усмехнулся и произнес вслух:
   - А ты что скажешь, Кир?
   - Я знаю, что мой прежний капитан и нынешний - давние знакомые, и, вероятно, даже друзья. Поэтому логично, что капитан Штраус не хочет неприятностей для капитана Брэкета. Что касается меня, то я запрограммирован уважать свободу разумных существ и считаю недопустимым держать взаперти невиновных. Разумеется, если вы решите нам помочь, то я никому ничего не скажу об этой части разговора, кроме того варианта, если сам капитан Штраус прикажет это сделать. Но даже тогда я сначала буду долго отговаривать его от столь нерационального шага.
  
  ++ 328-й день 13865 года
   Столица. 5 верст южнее Цитадели
  
   Стекла зазвенели, задрожали рамы. Люди, не привыкшие прятаться от шума, выбегали на улицу и оглядывались. В той стороне, где находился рынок, в воздух поднималась бело-желтая туча дыма.
   Некоторые взобрались на крыши своих домов, пытаясь рассмотреть происходящее. Снизу с улицы их спрашивали: что видно?
   Из ворот Цитадели показалась кавалькада всадников. Пришпоривая коней, поднимая пыль, они проскакали по улице. Пронзительные звуки рожков требовали освободить дорогу.
   Горожане гадали, что случилось.
   А рынок был уже оцеплен, стража оттесняла зевак от развалин какого-то здания. Кто-то прокричал, что сейчас будет еще взрыв, и толпа стала стремительно рассеиваться, разнося слухи по городу. Говорили, что вражеские лазутчики взорвали дом, где собралось несколько высокопоставленных колдунов. Рассказывали, будто из жильцов никто не выжил, и, судя по развалинам, так оно и было. Говорили, что, помимо них, жертвами взрыва стали случайные прохожие. Фасад дома выходил на рыночную площадь, где днем было всегда многолюдно.
  
  ++ 328-й день 13865 года
   Столица, Цитадель, Сектор снов
  
   В комнате с черными стенами снова собрались те же трое советников. Хозяин кабинета предоставил свое личное белое кресло командующему, другое - серое - предложил министру торговли, а сам без лишних церемоний расположился на углу стола, где расстелил подробную карту города.
   - В Столице учащаются террористические акты,- докладывал глава разведки, показывая на красные точки на карте, похожие на болезненную сыпь.
   - Неудивительно,- пробормотал арх.- Враг заранее пытается нас ослабить.
   - Да,- сказал Страшный Сон.- Мы принимаем меры к тому, чтобы сократить наши потери, усиливаем охрану тех персон, что наиболее ценны в военном отношении. Но кем-то приходится жертвовать... и количество случайных смертей среди горожан тоже растет.
   - Очень важно, чтобы простые жители чувствовали себя в безопасности,- напомнил министр торговли.- Это крайне негативно отражается на экономике. Цены лихорадит. Гильдии придерживают товар. Возможна массовая эмиграция.
   - А ведь война еще не началась. Что же нам - уже закрывать город?- спросил разведчик.
   Министр встопорщил усы и громко возмутился:
   - Это все равно, что уморить всех голодом!
   - Я имел в виду: контроль на воротах, заворачивать всех подозрительных...
   - Так вы остановите каких-нибудь случайных людей, а лазутчики все равно просочатся так или иначе.
   - Но у них будет больше трудностей, массовый приток вражеских диверсантов и шпионов в город станет невозможным.
   - Кош дело говорит,- поддержал командующий.- Но и ты, Дахар, прав. Без провизии мы обречены. Скажи, Кош, а нельзя ли не "заворачивать" подозрительных, а отслеживать?
   - Так можно доследиться до очередного теракта.
   - Да, в такой стратегии есть риски. Но знание о шпионской сети окупается. А возможность ее обезглавить в выбранный момент - бесценна. Ордынские шпионы - это не мафия. Их не истребить и не запугать. Пришлют новых.
   Это был очень тактичный, но прозрачный намек Кошу на то, что, возможно, настало время корректировать стратегию. Пока что он явно проигрывал разведке и диверсантам хана: защитные меры от ударов не спасали, а последующее возмездие запаздывало. Сказывался огромный военный опыт ордынцев и восемьдесят лет комфортной жизни для столичной контрразведки.
   - Я очень серьезно подумаю над вашими словами, арх,- Страшный Сон отвесил уважительный поклон.
   - А что с эмиграцией?
   - Пока что это не проблема,- доложил глава разведки.- Люди понимают, что бежать некуда, разве что на север: но, если Столица не устоит, то вскоре и северные города будут захвачены. В последнее время ширятся упаднические настроения: люди обсуждают, как приспособиться к жизни при хане, как будто уже смирились с его властью.
   - Если ты не боевой маг и не стражник, то шансы выжить в этой войне достаточно высоки,- признал Оруд.
   - Так думают многие,- подтвердил Страшный Сон.- Но есть еще непредсказуемый фактор. Как стало известно после нашего единственного контакта с живой джаа, они мечтают уничтожить человечество, используя орду как инструмент. Это может быть издевкой или дезинформацией, но если это правда, остается вопрос о том, как, когда и в каких масштабах джаа попытаются осуществить свои замыслы. В худшем случае смерть грозит всем, кто ходит на двух ногах. В это слабо верится, но что мы знаем о джаа?
   Говоря это, он смотрел в окно. С высоты башни открывался вид на город, утопающий в зеленоватой дымке. На улице стояла прекрасная летняя погода - тепло и свет. Растительность пышно цвела в парках и вырывалась на улицы, обвивая стены домов лозами и лианами, затопляя волнами трав каждый неутоптанный клочок земли. В проеме открытого окна показалась вилохвостая стрекоза, она села на стену, решив сделать передышку в своей охоте. Ее товарки мелькали за окном - стремительные как мысли ребенка. Лучшее время года. Можно было бы радоваться жизни, но откуда-то с юга надвигалась смерть.
   - С этими проклятыми джаа все крайне зыбко и неопределенно...- пробормотал Дахар Оруд,- А как дела на фронте?
   - Хан не теряет времени. Анира еще не пала, а освободившиеся силы орды уже обходят город и продвигаются к нашим границам влияния. Передовые колонны прошли развалины Камра-Шин,- сообщил командующий.- Повернули на юго-запад, к Чента-Море. Через пустыню они идти не рискнули. Что с тобой? Я же предупреждал, что так и будет.
   Вопрос был обращен к главе разведки, который вдруг замер. Но дело было не в докладе командующего. Своим шестым чувством разведчик почувствовал приближение человека. Дверь отворилась. На пороге стоял гость, ради которого они сегодня собрались.
   - Говорят, вы очень хотели меня видеть,- сказал он.
  
  ...
  
   Икен хотел привычным жестом подергать себя за бороду, но от волнения промахнулся, и пальцы сомкнулись в пустоте.
   - Значит, вы хотите убить хана. Срезать верхушку ядовитой лианы, остановив ее рост. И думаете, что я за это возьмусь.
   Страшный Сон спросил быстро:
   - А ты не хочешь? Или считаешь это безнадежной затеей?
   - Ну почему же не хочу,- отозвался магистр.- Что касается надежды... вопрос в том, а не считаете ли вы сами, что это безнадежная затея, на которую не стоит тратить силы, средства... и время.
   - Я готов отдать тебе половину армии,- сказал командующий Ибрис.
   Он не договорил, зачем нужна вторая половина, полагая, что это и так всем ясно: "добрые" соседи немедленно нападут, если все войско Столицы уйдет в далекий поход.
   - А я готов отдать половину казны,- заявил министр торговли.- Хоть на организацию операции, хоть тебе лично.
   Последнее было сказано ради красного словца: все понимали, что магистра Икена не заинтересует возможность создать рекордное личное состояние, но вот распорядиться гигантскими средствами по личному усмотрению, не спрашивая разрешения у Совета - это он, в принципе, мог.
   - Мои агенты... даже не половина, а вся агентурная сеть, будет в твоем распоряжении,- пообещал Страшный Сон.
   Икен молчал, о чем-то задумавшись. Арх истолковал это по-своему:
   - Возможно, ты хочешь вернуться в Совет Цитадели?
   - Если ты уберешь проклятого хана, все будут считать тебя избавителем!- воскликнул атарх Оруд.- О причинах твоего изгнания никто и не вспомнит.
   Когда год назад джаа в первый раз появилась над Столицей, многие растерялись. Поспешные и необдуманные действия некоторых магов привели к трагическим последствиям и большому скандалу. Магистр Икен тогда состоял в Совете Цитадели и возглавлял факультет воздуха. Из Икена сделали козла отпущения, лишили его должности и отправили в изгнание. Правда изгнание было в какой-то мере показухой, для публики, а на самом деле Икена отправили на сложнейшее и опаснейшее задание: на поиски сведений о джаа. Но формально он до сих пор не имел права появляться в городе, и, тем более, в Цитадели. И, хотя, Страшный Сон называл его "теневым иерархом", но это была в значительной мере дань уважения, а не реальность. Положение Икена все это время оставалось весьма зыбким и двусмысленным - в Совете его безоговорочно поддерживал только иерарх Чиан Чен и (с осторожностью) атарх снов. Остальные были либо соперниками, либо врагами. Поэтому, чуть что не так - и формальное изгнание могло стать реальным. Теперь же его чуть ли не на коленях умоляли о спасении.
   - Если угроза войны исчезнет, то вновь соберется большой Совет Цитадели,- продолжал агитацию Страшный Сон.- Если война прекратится именно благодаря тебе, то можно будет поднять вопрос о твоем восстановлении в должности. Иерарх Дро, который занял твое место, может заупрямиться. Иерарх Пур, который любит тебя, как пес плетку хозяина, почти наверняка будет против. Чиан Чен наоборот, отдаст свой голос за тебя, ведь он был на твоей стороне до конца. И два моих голоса также будут за тебя. Итого три голоса против двух.
   - Пять против двух в худшем случае,- заявил министр торговли, предлагая свои голоса.
   В Совете Цитадели сейчас был арх с тремя голосами и два атарха, у каждого - по два голоса. В мирное время к ним присоединятся еще три иерарха, имевших по одному голосу. Итого будет десять голосов у шести лидеров, возглавлявших шесть факультетов. В этой ситуации три голоса арха становились решающими.
   Арх Ибрис относился к магистру Икену весьма неоднозначно. В прошлой войне он был готов разбить армии противника в пух и прах и почти наверняка сделал бы это, но магистр Икен устроил беспримерную серию диверсий и фактически отобрал все лавры у командующего армией. Конечно, это избавило Столицу от ненужных жертв, но многие военные предвкушали добычу, награды и почести, которых не получили. В том числе и сам Теартили Ибрис тогда потерял звание главы Цитадели, поскольку все посчитали, что в обозримом будущем новых войн не предвидится, и возглавить Цитадель должен тот, кто сможет умело и эффективно развивать экономику - то есть глава факультета земли Дахар Оруд. Он и стал архом, а Ибрис оказался отодвинут в тень на восемьдесят лет. В случае, если Ибрис выступит против, голоса разделятся пять на пять, и решение не будет принято, но, если он хотя бы воздержится...
   - Восемь против двух,- заявил арх.
   Министр и глава разведки вздохнули с облегчением. Икен, однако, ничем не выдал своих чувств и ответил:
   - Вы неправильно истолковали мою заминку с ответом. Для меня достаточной наградой было бы спасение города... и наших шкур заодно,- добавил он с усмешкой.- Но я ни в коей мере не отказываюсь от должности, ведь бывает награда достаточная, а бывает - достойная. Вы спрашивали, хочу ли я отправить хана к червям - не просто хочу, а только об этом и мечтал, прикидывая разные возможности. Но я сомневался, что идея осуществима - с теми силами, которыми я располагал. На вашу поддержку я не надеялся, полагая, что на этот раз вы захотите решить проблему традиционным путем: через большую битву между двумя армиями.
   - Так бы и произошло, но нас предали,- проворчал командующий.
   - Столица способна противостоять орде на равных, но есть еще южные города, которые примутся за нас потом,- пояснил Страшный Сон.
   Магистр Икен обратился к командующему:
   - То есть, ты, Ибрис, все же расчитывал победить орду? И какой ценой?
   - В лучшем случае потеряв половину армии.
   - Ничего себе! А в худшем?
   - В худшем нам конец. Многое будет зависеть от стратегического положения.
   - Поясни.
   Командующий обратился к карте, излагая сложившийся стратегический расклад. Начал он с известия о соглашении южных городов с ордой. Если бы Столица могла заключить союз с южанами, у орды возникли бы почти непреодолимые проблемы. Но давняя вражда была настолько сильна, что каждая сторона ожидала предательского удара в спину.
   К настоящему моменту армия орды втрое превосходила войско, которое могла собрать Столица. Однако кто-то должен был держать в повиновении захваченные города. Чем дальше распространялась власть орды, тем больше солдат занимались тем, что охраняли эту власть. Непокоренный Мархорм оттягивал на себя особенно значительные силы, необходимые, чтобы держать его в блокаде. Городам-государствам, находившимся у нынешних границ орды, оставалось только ждать, когда хан нападет и на них тоже. Но в случае крупного поражения орды под Столицей, или если бы хан отвлек на битву слишком много войск, они могли напасть сами или поддержать восстания в ордынских городах.
   Поэтому в завоевании новых земель участвовало чуть более половины ордынской армии. Хотя резервы у хана имелись, однако задействовать их было почти невозможно. Сказывалось и то, что расстояние от главных твердынь орды стало слишком большим, подкрепления перебрасывались медленно.
   Теартили Ибрис, командующий армией Столицы признавал, что Великий Хан - замечательный военный тактик и стратег. Одолеть его с помощью военных хитростей, уловок будет очень непросто. Ибрис приготовил много сюрпризов, но подозревал, что и хан не останется в долгу. Оба противника в совершенстве знали, как воевать и числом, и умением.
   На то, что Столице удастся победить в войне малой кровью, Ибрис не надеялся: слишком значительным был перевес сил в пользу хана, слишком невыгодным стратегическое положение Столицы. Войско орды было больше по численности и имело больше опыта. За них были джаа.
   В пользу армии Столицы было знание местности, наличие защищенных от магии укреплений, короткие пути снабжения, более совершенные боевые заклинания и хороший настрой в войсках. Отступать им было некуда.
   Великий Хан понимал: стоит дать слабину, и его империя запылает со всех концов. Города, еще не покоренные, но обреченные на порабощение, вступят в битву. Те, кто сдались из страха (как Шантаб) могут так же из страха и предать. А те два города, которые с такой готовностью согласились хранить нейтралитет - когда они посчитают выгодным этот нейтралитет нарушить?
   Правители Чента-Моры и Тилт-Моры понимали, что после Столицы рано или поздно придет и их черед. Поэтому, если они посчитают, что у них появился хороший шанс, они немедленно забудут о договоре. Вопрос только в том, когда это произойдет, каково будет состояние армий Столицы и орды к этому моменту?
   Ибрис полагал, что южане дождутся штурма Столицы, понаблюдают, как два огромных войска терзают друг друга, и когда от них останется малая часть, тогда Чента-Мора и Тилт-Мора просто сметут победителя, кем бы он ни был, и сами примутся грабить Столицу. В такой ситуации орда не скоро еще соберет силы для нового похода на запад, а, может быть, и рухнет как глиняный колосс. Но Столице будет уже все равно. Воевать с ордой в любом случае было необходимо. Да, если потом южане нападут на Столицу, придется сдаться. Это будет тяжелое и унизительное поражение, но не трагедия. Южане все-таки придерживались менее жестоких традиций ведения войн. Они "всего лишь" разграбят мегаполис, нанесут огромный экономический ущерб, на многие десятилетия сведут политическое влияние Столицы в регионе к минимуму, но они не поработят волшебников и не изменят законы. Мирные маги останутся живы и свободны, как и боевые - те, что сдадутся. Хотя нынешних правителей Цитадели южане вряд ли пощадят.
   Вот такой грустный сценарий главнокомандующий Ибрис считал самым оптимистичным среди вероятных. Несмотря на то, что он был очень стар, умирать ему не хотелось и он, как и весь остальной Совет, готов был ухватиться за любую соломинку.
  
  ...
  
   - Все, что я узнал о дворце в Джагге из разных источников, говорит мне о том, что убрать хана - задача на данный момент практически невыполнимая,- сказал магистр Икен Совету Цитадели.
   - На данный момент?- заметил оговорку Дахар Оруд.
   - Да, на данный момент. Есть у меня некоторые основания полагать, что это может оказаться не совсем безнадежной затеей.
   - Что за основания?
   - Нет... давайте сначала я спрошу. Ты, Дахар, готов отдать полказны. Ты, Ибрис,- половину армии. А ты, Страшный Сон, всю агентуру. Я же вместо этого хочу попросить вас о том, что для вас не менее дорого.
   - Что же это?
   - Тайны. Считаю, что единственный путь достать хана - это использовать какие-то крайне нестандартные методы, чтобы либо обойти защиту дворца, либо выманить хана наружу. У меня есть кое-что в арсенале, это работало восемьдесят лет назад и сработало бы сейчас против элиты Шантаба, Тилт-Моры или даже Егелана, но дворец хана - нечто совершенно исключительное. Чего стоят только постоянно включенные защитные и сигнальные многослойные купола, такого даже мы не можем себе позволить. Поэтому я спрашиваю: а нет ли у вас чего-нибудь... особенного? Такого, что вы хранили на самый черный день? Мне кажется, такой день настал. Если вы готовы поставить на кон всё, то поставьте и это!
   Кош воскликнул:
   - Да если бы у меня что-то подобное имелось, я бы сам давно организовал покушение, и не посмотрел бы на то, что Ибрису повоевать охота!
   - И ты, Кош,.. туда же!- сдержанно прорычал арх.
   - Однако, насчет нестандартности...- проговорил Дахар Оруд,- не скажу, что лично у меня нет тайн, но все не из той оперы. Зато я знаю кое-кого, у кого может быть нечто подобное.
   - Хм... Дахар, ты о тех, о ком я подумал?- переспросил арх.
   - Я о тех, что с другой планеты.
   Икен встрепенулся:
   - Инопланетяне? Кстати, что с ними? Мне донесли, что они опять спрятались наверху?
   - Ну, вот, а я уж было подумал, у меня нашлась тайна для тебя,- усмехнулся Дахар Оруд.- Но твои источники недостаточно информированы. Да, они спрятались, поскольку их атаковал джаа. Джаа сдох, но были серьезные жертвы. В общем, они пытались хранить нейтралитет, а нейтралитет их поимел. Но им, похоже, понравилось, поскольку все равно не хотят влезать в нашу заварушку.
   - Ну и дураки,- просто сказал Икен.- И что дальше?
   - А дальше - то, что Чиан Чен вернулся оттуда,- Дахар указал куда-то в потолок,- и принес одно интересное известие. Оказывается, у них там случились серьезные разногласия, и несколько человек (включая всех твоих старых знакомых) сбежали вниз. Их главный - некто Мейер - умоляет найти и арестовать беглецов, и Кош склоняется к тому, чтобы заняться этим.
   - Устаревшие сведения,- объявил Страшный Сон.- Я не склоняюсь, а уже нашел их, но пока не вступал в контакт. Думал, мы сможем выторговать что-нибудь. Мейер, мне кажется, та еще сволочь, но очень уж хочет покарать их за неподчинение. Вдруг чем-нибудь поделится в ответ.
   - А можно обратиться к тем, кто сбежал: мы вас не выдаем, а вы помогаете нам - вернее Икену,- заметил Ибрис.
   - Шантаж?- Дахар Оруд называл вещи своими именами.- Не уверен, что они будут активно сотрудничать, если сыграть настолько грубо.
   - Ты прав,- поддержал его Икен.- Если, как вы говорите, это мои старые знакомые, то они - люди не робкого десятка, и реакция может быть обратной. Надо... мягче. Да, шантажировать, но так, чтобы это не выглядело как шантаж. Если бы Страшный Сон дал мне их координаты...
   - Ну, допустим, и что тогда?
   - Я бы поговорил с ними.
   - Он прав, Кош,- согласился Дахар Оруд.- Те, что сбежали, кажутся гораздо более перспективными. Раз пошли против начальства в одном, может, и в другом передумают - насчет "нейтралитета".
   - А если не выгорит, тогда поторгуемся с Мейером,- заключил арх Ибрис.
   - Не стоит этого делать,- сказал Икен.- Даже если откажут, дадим им время, они могут оценить сам факт, что мы их не выдали, и передумать позже.
   - Хорошо, дадим время, а потом все-таки поторгуемся,- заупрямился арх.
   - В самом крайнем случае придется применить "чтение мыслей",- Дахар Оруд напомнил всем о смертельно опасном заклинании, причем, тем же бесстрастным голосом, которым говорил, что шантаж - это слишком жестко.
  
  ...
  
   Арх огня и атарх земли ушли. Остались только Икен и Страшный Сон. Последний отметил на карте место - какое-то захолустье, ферма.
   - Неплохо спрятались. Чувствуется моя школа,- усмехнулся Икен.
   Когда диверсанты путешествовали с землянами, фермы (только заброшенные) были их излюбленным местом для ночевок.
   - Как думаешь, шансы есть?
   Магистр понял, что Страшный Сон спрашивает не о землянах.
   - Пока что нет даже возможностей,- честно признался Икен.- Многое зависит от того, смогу ли я найти или придумать что-то принципиально новое. Тогда может появиться какой-нибудь способ и, соответственно, шанс.
   - Ты уж постарайся!
   Икен фыркнул:
   - Можно подумать, меня надо уговаривать. Кстати...
   - Что?
   - Насчет твоего предложения. Мне в группу нужен маг света или воздуха, боевая элита, не ниже мастера. Есть кто на примете?
   - Ищешь замену для Люпина?
   - Да. Прости, что не уберег.
   - Я понимаю. Удивительно, что ты потерял только одного. Есть у меня, конечно, разные люди, но надо серьезно подумать, кому можно поручить такое дело... А как же твой собственный факультет?
   - Примерно так же. Люди есть, но надо думать. Я давно отдалился от военщины, и лучшие кандидатуры, кто первым приходит в голову, сейчас могут быть очень далеко или вообще на кладбище. Ладно, ты пока поразмышляй, а мне надо идти...
  
  ++ 328-й день 13865 года
   60 верст к северу от окраины Столицы
  
   Капитан нашел для себя занятие, благодаря местному рынку. Там продавались разнообразные магические амулеты - в основном бытовые, с которыми землянину было очень интересно экспериментировать.
   Всего-то полчаса неторопливой езды на телеге - и можно ходить по рядам, смотреть, выбирать... там было много всякого - специализированный рынок снабжал всю округу. Для хозяйственных нужд обычно покупали однажды, а потом перезаряжали, пока магическое плетение внутри не "расплеталось" (оно не вечное). Часто ездить на рынок - неудобно, поэтому амулеты "бластов", "плесков", "светил" и "ведер" скупали пучками, выбирая самые долгоиграющие. Обычно они выглядели как короткие палочки или плоские дощечки - то есть маленькие и легкие, можно взять сразу много и так же связкой отвезти потом на перезарядку. Встречались и одноразовые в виде совсем крошечных тоненьких прутиков, даже не отполированных - плод трудов начинающих магов, которые делали такие тысячами, когда тренировались - они были похожи на спички, срабатывали через раз, но и продавались по соответствующей цене, "на вес". На противоположном конце ценовой шкалы располагались инкрустированные красивой резьбой жезлы из тяжелой и прочной древесины на сотни срабатываний, способные выдержать почти бесконечное количество перезарядок. Такие добротные вещицы передавались из поколение в поколение.
   Среди амулетов попадалась и экзотика с разными заклинаниями, которые очень редко кому-то могли понадобиться, и даже "неидентифицированные" - о них было известно, что внутри есть магическое плетение, но неясно, для чего оно, как активируется и перезаряжается.
   Судя по тому, как вели себя торговцы, некоторые необычные амулеты были явно незаконными, другие могли стать незаконными, если чуть-чуть ужесточатся правила, а насчет третьих капитан сильно сомневался, но не хотел рисковать, уточняя. В случае поимки продавцу и капитану грозил всего лишь штраф, но он не хотел портить отношения с фермером-хозяином - мало ли, как тот отнесется. Законы Столицы, которые действовали и здесь, в провинции, были весьма либеральными, но только не в том, что касалось магических амулетов - там было много строгостей, которые служили для того, чтобы регулировать уровень цен на магические товары.
   Все добытое, капитан держал в кладовке на втором этаже, где и проводил эксперименты, а Брюс помогал шефу. Физик и гуманитарий (Брэкет имел юридическое образование) пытались хотя бы отчасти разобраться в этой совершенно новой для них области. Капитан больше работал руками и генерировал идеи, а Брюс углубился в местную математику, которая сильно отличалась от земной. У фермера, как ни странно, нашлась пара книг, оставшихся от племянника, который пытался учиться магии, но "не потянул".
   Некоторые математические теоремы, предназначенные для магов, сами казались слегка "волшебными" - по тем возможностям, которые открывались. Огромный раздел был посвящен вычислительным приемам - местная цивилизация не создала электронной техники, но отчасти компенсировала это глубокой разработкой "ручных" расчетов. Правда, только отчасти. Там, где землянин мог воспользоваться компьютером, и получить результат через минуту, визанцу требовались большие ухищрения, глубокие знания и изобретательность - то есть, этот способ вычислений был доступен немногим.
   Сегодня капитан Брэкет обнаружил нечто новенькое.
   - Гляди-ка, что я купил,- сказал он Брюсу, доставая из сумки очередной загадочный предмет.
   Это было металлическое кольцо с массивной ручкой.
   - По форме напоминает лупу без стекла,- предположил физик.- Только такой "лупой" и пришибить можно.
   - Именно лупа и есть. Глянь-ка...
   Капитан навел кольцо на страницы книги, и буквы плавно увеличились в размерах.
   - Но не только!
   Он открыл окно и посмотрел сквозь амулет на облака.
   - Еще и подзорная труба,- сообразил Брюс.- Сама настраивается в зависимости от расстояния до первого непрозрачного объекта? Очевидно, тут что-то из магии света, какая-нибудь разновидность "дальновидения"...
   - Наверное.
   - Когда Кей предложил назвать магию "зю-энергией" - для отчетности, многие говорили: "Удачная уловка! Так и напишем в отчетах, иначе за нами пришлют космическую скорую и отправят в дурдом"...
   - Теперь ты так не думаешь?- спросил капитан, подкручивая штатив, чтобы установить на него лупу и провести более тщательные эксперименты.
   - Я думаю, что это никакая не отговорка.
   - То есть?
   - Это все не магия. В ней не приносят жертвы, нет демонов и ангелов, вообще потусторонних существ...
   - А что это меняет? В некоторых играх есть просто "полоска маны" и все - никаких объяснений и ссылок на потустороннее,- напомнил капитан.- Что называть магией - вопрос философский.
   - Философский - в том смысле, что ответ на него не имеет значения? Смотря, для кого.
   - Например?
   - Ты веришь в Бога, Дун?
   Капитан промолчал, но энергично потер свою лысину - словно этот простой вопрос вызвал в нем какую-то внутреннюю борьбу.
   Брюс так и не дождался ответа и продолжил сам:
   - Для верующего человека, который имеет дело с визанцами или с их магией, очень важно знать, что, ковыряясь во всем этом, не вступаешь в сделку с дьяволом. Что речь идет об использовании естественной, природной силы, созданной Богом, как все остальное - ветер или звезды...
   - И эволюция тоже?- уточнил капитан с непонятной интонацией.- Вэй Лин говорит: есть шанс, что появление способностей к магии у Homo Anime - вовсе не естественный процесс, не случайная мутация. Хотя у нее нет прямых доказательств, возможно, это - чей-то дар. Но тогда этот "кто-то" должен понимать магию еще глубже, чем визанцы. Что, если и сама магия - или что бы это ни было - работа какой-то сверхразумной цивилизации, которая способна создавать новые измерения с нужными свойствами?
   - Вопрос философский,- усмехнулся Брюс.- В том смысле, что ответить на него мы вряд ли сможем. У нас пока куча других вопросов из разряда элементарных.
   - Да уж. Но знаешь, если говорить проще, слово "магия" подходит хотя бы потому, что внешне все настолько похоже, как будто взято из виртуальной игры.
   - А вот тут готов поспорить! Я в свое время увлекался...
   - А кто не увлекался? Я тоже, а Кей - до сих пор.
   - Ну, тогда приведи пример, что ли?
   - То, о чем раньше говорил: запас маны.
   - Подумаешь: есть запас кислорода в крови, запас питательных веществ в печени (или где они там запасаются, я не медик, не помню), запас тепла в теле... ладно, я согласен, что это похоже, но много ли еще найдется сходств?
   - Первый маг, которого мы увидели, был в мантии, с посохом и бородой...
   - Классика! Однако позднее оказалось, что это обычно для пожилых визанцев, независимо от профессии.
   - Стихии?
   - В античности говорили о четырех стихиях: огне, воде, земле и воздухе, а здесь еще свет, сон и пустота. Наверняка в какой-нибудь из тысяч игр найдутся и такие, но это не более, чем совпадение. В физике тоже есть разделы, посвященные плазме, твердому телу, жидкостям, газам и излучениям. Плюс в играх, если есть магия света, то обязательно присутствует магия тьмы, а здесь - только магия света. И это тоже смахивает на физику, где есть оптика (то есть физика света), но нет физики тьмы. Вот, правда, со снами закавыка, а с пустотой вообще непонятно, но получается, что визанская магия в целом больше похожа на физику.
   - А чего стоит "огненный шар"? Точно так же называется заклинание в доброй половине игр соответствующего жанра.
   - Не путайте причину со следствием! Медальон-переводчик выбирает наиболее близкие понятия из нашей собственной культуры, отсюда и сходство. Но, если подумать, к какой стихии относится заклинание?
   - К стихии огня.
   - А заклинание "шаровая молния"?
   - В играх - обычно к стихии воздуха, а у визанцев я про такое не слышал.
   - То-то и оно: потому, что для визанцев такое разделение неправильно! Что такое молния? Это - плазма. А что такое огонь? Тоже плазма. С точки зрения местной магии - практически одно и то же. В природе огонь и молния имеют различное происхождение - сгорание топлива или электрический разряд, но в случае с визанской магией причина третья - "реакция" между астралом и физическим пространством. То есть, в любом случае - епархия факультета огня.
   - Есть ведь заклинание молнии в стихии воздуха...
   - Молния там - побочный эффект. Маг создает грозу в миниатюре - встречные потоки воздуха, в которых перетирается весь тот мусор, которым богата местная атмосфера. За счет трения происходит электризация, и, когда накапливается достаточный заряд - "бабах!" - возникает плазма, как следствие обычной физики.
   - А что скажешь насчет врожденных способностей к магии?
   - Вне магии ведь тоже есть такое: например, фотографическая память - штука врожденная, ее никак не натренируешь. И наоборот: в некоторых играх способности к магии могут быть натренированы.
   Они помолчали.
   - Знаешь, есть все-таки одна вещь.
   - Какая?
   - Магия, как ничто другое воплощает идею "сделать что-то силой мысли". Даже компьютеры, способные реагировать на нервные импульсы,- это все-таки компьютеры, то есть некий дополнительный придаток к человеку. Здесь же все обеспечивается особыми нервными клетками: и запас "энергии" собирается ими, и "плетения" сплетаются, и само заклинание запускается мысленным усилием...
   - У нас гости!- крикнул снизу Микола.
  
  ...
  
   Дорога сворачивала на обширный пустырь, что опоясывал жилые постройки фермы. Если смотреть со стороны дороги, то второй дом справа был тот самый. За лето наружные стены успели зарасти каким-то вьющимся растением-сорняком. Никто не пытался с ним бороться: так летняя жара меньше нагревала камень. Только дверь оставалась свободной от зелени.
   Этот двухэтажный дом был построен из самого обычного пескобетона, но что-то в нем выдавало чужаков. Возможно, такая мелочь, как труба на крыше, из которой сочился дымок. Кто-то добавил ее специально - местные не пользовались таким типом вентиляции.
   Магистр "потянулся" через астрал, "ощупывая" пространство внутри дома, и обнаружил несколько знакомых аур... а также одну незнакомую. Значит - то самое место.
   В стене около двери была замурована выпуклая металлическая пластина, рядом висела колотушка. Если хозяева следуют местным обычаям, то под пластиной должно быть небольшое отверстие в стене, передающее звук в дом. Икен постучал по звонкой железяке.
   Дверь открыл землянин лет сорока - незнакомый. Но он сразу посторонился и крикнул вглубь дома:
   - У нас гости!
  
  ...
  
   Брюс и командир поспешно заперли кладовку и спустились к парадной двери. На пороге стоял молодой парень из местных, с сумкой на плече - то ли посыльный, то ли почтальон. В руках он держал пакет.
   - У меня послание лично для... кого из вас зовут "Капитан"?
   Брэкет удивился: странно, кто из местных мог его так называть? Разве что фермер мог слышать. Может, он что-то заказал?
   Брэкет подошел и взял пакет, приглашая почтальона в дом и прикрывая дверь. Распечатав конверт, он обнаружил внутри сложенный лист бумаги, который оказался пуст.
   - Что это зна... - хотел он спросить посланца, но замер на полуслове: перед ним стоял уже не молодой парень, а магистр Икен.
   - Ох, да я же знаю этого Деда Мороза! Магистр, какая встреча, дайте-ка мне вас обнять!- воскликнул Микола.
   Слова "Дед Мороз", вставленные на общеземном, Икен не понял, ему оставалось только гадать: может, это что-то очень неприличное? Отстранившись, он подозрительно посмотрел на незнакомца:
   - Обнимаешь, а сам, как бы невзначай, лицо ощупал. Думаешь, я тоже - иллюзия?
   - А то ж! С вашим братом-колдуном только так: глаза отвести вы можете, но руки обмануть не должны.
   - Молодцы, бдительности не теряете,- одобрил магистр.
   Икен не торопился переходить к делу. Узнав, что Кей с женой скоро вернутся обедать, он решил сначала дождаться их. Вэй Лин показала ему каких-то мелких зверушек и насекомых в стеклянных банках, а Капитан - самодельный прибор для изучения магических амулетов. В штативе была закреплена вполне "законная" многоразовая зажигательная палочка. Прибор размещался в большой комнате, которая соседствовала с кладовкой. Здесь Брюс и капитан проводили часть опытов - из тех, что не надо было скрывать от посторонних. Свои тайные запасы капитан по понятным причинам открывать не захотел.
   Вернулись Кей с Марией. Магистр поприветствовал их и задал пару ничего не значащих вопросов - что-то типа: "как дела?", только на визанский манер. На столь же безобидные вопросы землян он отвечал нейтрально: мол, всё нормально.
   Понемногу завязался разговор: земляне делились впечатлениями о здешней мирной жизни - о ферме и големах, о соседних хуторах и селах, о ближайшем городке и его рынке. Во время предыдущего путешествия все это прошло мимо них, поскольку диверсионная группа Икена постоянно скрывалась, а единственный раз, когда они попытались хоть немного пожить нормальной жизнью в ордынском городе, обернулся трагедией - тогда погиб Люпин.
   А сейчас Икен обдумывал "хитрый план", как снова вернуть их в то время. Захотят ли? Никакой нормальный обыватель не согласился бы. Но эти не совсем нормальные. Ветер странствий принес их из таких далей... магистр до сих пор с трудом мог воспринять мысль о том, что родина этих людей, так похожих на обычных визанцев,- где-то у другой звезды. Ему самому пришлось в свое время немало попутешествовать, но такое он не мог вообразить себе даже в самых бурных фантазиях юности.
   Магистр сидел, теребил свою бороду, слушая. Старый колдун хмурился и почти не перебивал. Когда Кей описывал обустройство на ферме и первые впечатления, на лице старика почему-то появилась кривая усмешка. Кей это заметил:
   - Я сказал что-то смешное?
   - Уж больно восторженно вы все хвалите. Получается не жизнь, а мечта.
   Кей растерянно улыбнулся и признал:
   - Наверное, это просто эйфория после опасности. Сброс напряжения. Конечно, это не возвращение домой, но все равно: твердь под ногами, мир, безопасная жизнь...
   - Так уж и безопасная!
   - Смотря с чем сопоставлять: очень даже безопасная, если сравнить с кораблем или с путешествием в составе вашей диверсионной группы.
   - Это да,- магистр признал правоту собеседника.- Увы, боюсь, все это ненадолго...
   - Вы про войну?- переспросила Вэй Лин.- Лучше бы не напоминали...
   - Она сама о себе напомнит!- жестко бросил магистр.
   Биолог скорчила кислую мину:
   - Зачем вы вообще воюете? Кому это надо?!
   Икен удивился:
   - Странный вопрос. Люди - такие существа, что всегда найдут повод заняться уничтожением себе подобных.
   - И какие же были причины прошлой войны или позапрошлой или...?- спросил Джексон.
   - Они нападали, мы защищались.
   - Что, все разы? - ехидно уточнил землянин.
   - Конечно. Столица - мирный город. Враги нам завидуют. Так издавна повелось.
   Микола рядом завозился, но смолчал, не рискуя вслух иронизировать над чужим патриотизмом. Однако колдун почувствовал скептическое отношение сидящих за столом и спросил:
   - Что не так?
   Кей высказался максимально мягко:
   - А если спросить тех врагов... что они скажут о причинах войн?
   Магистр пожал плечами:
   - Наверное, то же самое. Только наоборот.
   - В смысле, вы нападали, а они защищались?
   - Конечно.
   - И кто говорит правду?
   - Мы. И они.
   Микола сделал круглые глаза:
   - Это как?!
   Колдун ответил ему усмешкой. Потом сказал:
   - На эту тему есть старинная притча. Рассказать?Представьте себе гарота...
   - Кого?
   - Ну да, вы же не местные. Гарот - это такой зверек, который живет в людских городах и охотится на грызунов и прочую мелкую нечисть.
   - Как наши кошки.
   - Возможно. Так вот. Жил-был белый гарот. Со временем на территории белого гарота осталось мало дичи. Не подыхать же с голоду, - решил он, побежал на соседний участок, поймал жирную крысу и утолил голод. Но на том участке уже жил другой, черный гарот, которому не понравилось вторжение на его территорию, он решил, что охотничьи угодья надо защищать. Он подскочил и стукнул лапой белого по уху. А белый посчитал нападением этот удар и решил, что надо защищаться. Они подрались. Когда эту притчу рассказывают детям, то дальше объясняют мораль... но вам-то, наверное, это не потребуется?
   - Ну понятно, что оба считали противника нападавшим, а себя - защищающимся,- сказал Кей.- Похоже на классическую ситуацию в конфликте: каждый считает правым себя.
   - Конечно. Война - это тоже конфликт. Но есть одна важная особенность.
   - Масштабы?
   - Отсутствие судей. Если обычный конфликт слишком разгорится, можно обратиться к генералу стражи или старейшине, чтобы рассудили по законам или по традициям клана. А в войне городов обратиться не к кому - потому, что нет авторитетов, стоящих над городами. Все решается силой и только силой.
   - Выходит, международного права у вас не существует?- спросил капитан Брэкет.
   - А кто будет следить за его соблюдением, кто определит виновных, кто их накажет? Судей-то нет. Единственно, что можно с большой натяжкой отнести к этому разряду - ограниченную войну.
   - Что значит ограниченную?
   - Видите ли, основная боевая сила любого города - это маги и, отчасти, стража. От гражданского ополчения толку ноль. Поэтому Цитадели и стража враждующих городов могут договориться о решающей битве вдали городских стен. В назначенное время, в назначенном месте собираются две армии. Потом начинается битва - более или менее кровавая. Нередко - просто мясорубка, после которой почти не остается живых. Страшное дело, но мирные жители не страдают, погибают только те, кто не боится крови, сознательно идет в бой.
   - А их что, не жалко?
   - Жалко, конечно, но на то они и воины, чтобы рисковать собой.
   - А потом?
   - Потом победитель получает то, ради чего ставил на кон свою жизнь - чужой город - нетронутый и беззащитный, поскольку те, кто мог бы оказать серьезное сопротивление, уже уничтожены или взяты в плен.
   - И что случается с горожанами?- продолжал допытываться капитан.
   - Их грабят.
   - ...насилуют, убивают, жгут, угоняют в рабство...
   - Это еще зачем? - не понял магистр.
   - А что, разве нет?
   - Если война ограниченная, то весь смысл именно в том, чтобы все обошлось грабежом. Зачем тогда вообще выходить в чистое поле для битвы, выводить город из-под удара? Если войска одного из противников имеют дурную славу, то на ограниченную войну не соглашаются, и начинается война тотальная. Тогда все намного хуже: город берут штурмом, мирные жители гибнут, Цитадель противника превращается в руины, а добыча оказывается меньше, гораздо меньше - настолько меньше, что поход может оказаться убыточным для города-победителя.
   - Но ведь победители могут передумать и не удовольствоваться только данью. Получается, побежденные вынуждены полагаться на великодушие победителей?- заметил капитан.
   - Всякое бывает. Выбор между тотальной войной и ограниченной - всегда тяжелый. Это обширная тема, на которой издавна строится визанская политика, рассказывать о ней можно долго. Вот только пара замечаний для примера. Если Цитадель решает перенести битву за стены города, то это резко увеличивает популярность самой Цитадели. Считается, что армия заботится о безопасности жителей, не подставляет их под удар. Та же армия является стражей в мирное время, а авторитет стражи, сами понимаете, серьезно влияет и на преступность, и на коррупцию, а те в свою очередь - на экономику. В случае победы в ограниченной войне работает своеобразная договоренность: победители избегают насилия по отношению к мирному населению, а побежденные не прячут и не уничтожают свое имущество. Таким образом добыча увеличивается многократно. Однако обороняться за стенами может быть проще. Используя укрепленный периметр, меньшая армия способна сдержать более крупную, и в случае успеха некомбатанты не понесут даже материальных убытков. В общем, все непросто.
   - А эта война?
   Колдун ответил с тяжелым вздохом:
   - Она хуже всех прежних. Захваченные города не просто грабят, там творится кровавый террор. И даже после этого побежденный город не оставляют в покое (как случалось всегда), но с помощью террора насильственно меняется весь уклад жизни,- глаза старого колдуна сверкнули молниями, он начинал злиться.- Это нечто принципиально новое, даже хуже, чем тотальная война. Побежденную армию натравливают как собак на другие города. Мирных жителей превращают в солдат: как они смеют топтать священное право человека самому выбирать путь воина либо созидателя? А как можно создавать такую пирамидальную иерархию власти и сажать на самый верх немага? Разве это допустимо? И не усмехайтесь!- грозно прикрикнул он, хлопнув ладонью по столу.- Думаете, во мне говорит кастовая солидарность? Нет же! Это просто дикость! Система Цитаделей создавалась десять тысяч лет, шлифовалась и шлифовалась. Зачем разрушать то, что было достигнуто поколениями предков? Зачем!? Я бы еще понял, если бы они предлагали какие-то усовершенствования, но разве в городах орды живется лучше? Хуже! И простым жителям, и магам, разве что элита купается в роскоши и упивается властью. И ради этой горстки маньяков устраивать такое?!- магистр перевел дух, снова тяжко вздохнул, и добавил уже спокойнее.- Да что я говорю, вы сами видели по крайней мере один город орды.
   Кей, который в течение полугода штудировал книги по земной военной истории, "вдохновился" на ответную речь:
   - Если для вас это нечто новое или хорошо забытое старое, то у нас нечто подобное было в не таком уж далеком прошлом. Поверьте, орда - это еще цветочки. То, что вы называете "священными правами", мы называем "свободами". Все может стать намного хуже и по части кровопролития, и по части свобод. Ради спасения жизни люди становятся рабами, а потом оказывается невозможным повернуть назад. Остается только ждать, когда диктатор отдаст концы. Тогда вся пирамида становится непрочной и может рассыпаться.
   Колдун посмотрел на землянина долгим взглядом и уточнил:
   - Значит, если исходить из вашего исторического опыта, слабое место такой системы - единственный человек, вождь?
   - Если только ему нет равноценной замены. А так обычно и бывает, поскольку диктатор устраняет сильных конкурентов. Но если постаревшего диктатора смещает более молодой и опасный мерзавец, тогда...
   Старик задумчиво теребил свою бороду.
   - Ты говорил, у вас нет войн?- спросил он.
   - Нет. С недавних пор.
   - И как вы этого добились?
   Землянин развел руками:
   - Никто не знает причин.
   - Но ведь что-то же происходило перед тем, как...
   - В том-то и проблема, что тогда много чего происходило: крушение империй, изменение моральных устоев, появление и угасание религий, научно-техническая революция, потом космическая экспансия, потом... в общем, много чего. Кто знает, что из этого было настоящей причиной? Войны - по крайней мере большие - постепенно становились все короче и бессмысленнее - и сошли на нет.
   - Так, может, это временное затишье?
   - Многие опасаются, что так оно и есть,- ответил визанцу капитан Брэкет.
   - Понятно...
   Микола, который все это время помалкивал, опустив глаза и вертя в руках какую-то железяку, вдруг посмотрел прямо на гостя и спросил:
   - Я вот тут подумал... вы ведь пришли не для разговоров о политике?
   - Да... это точно...
   Сейчас был самый подходящий момент, когда все мужчины оказались в одной комнате, а дамы отлучились в оранжерею, Икен перешел к делу, обратившись с вопросом к капитану:
   - Вы собираетесь вернуться на Землю?
   - Если возникнут благоприятные обстоятельства.
   - И когда это произойдет?
   Капитан переглянулся с остальными.
   - Может быть, никогда.
   Магистр задавал вопросы быстро - один за другим, как будто заранее продумал все возможные развилки, по которым мог пойти разговор.
   - Вам нравится в этом захолустье?
   - Ну... как бы... жаловаться не на что...- уклончиво ответил Алексей, переглянувшись с Миколой.
   Микола уже выздоровел, и оба готовы были на стенку лезть от безделья, даже развлечение виртуальными играми в компании с Кеем осточертело. Казалось бы, а как же месяцы ожидания во время космического полета? А вот так... вынужденно потерпеть они могли, а сейчас рядом оказалась целая неисследованная планета. Капитан хотел еще немного выждать, но теперь, если их все равно нашли...
   - Пребывание в привычном окружении, конечно, предпочтительнее для среднестатистического субъекта,- добавил Кей.- Но, если игнорировать фактор вынужденной эмиграции, то специфика нашей социальной группы, и менталитет вашего социума обеспечивают комфортную среду пребывания и требуют минимальной адаптации...
   - Короче, псих хочет сказать, что в гостях хорошо, а дома лучше,- подытожил Микола.- Но и в гостях тоже... хорошо. Вот только войной попахивает... или даже подванивает.
   - Именно!- подхватил магистр.- Война. Вы думали о том, что случится, если орда захватит Столицу? Можете забыть о той бравурной патриотической чуши, которую несут барды на улице. Падение Столицы гораздо вероятнее, чем благополучный исход.
   Он сделал тщательно выверенную короткую паузу, чтобы слушатели хорошо осознали то, что он сказал, но не успели перебить его вопросами, и продолжил гнуть свою линию:
   - Как вы думаете, что станет с вами, когда в городе установится власть орды? Очень скоро они прознают, что здесь поселилась странная компания - например, проболтается ваш хозяин или соседи. Затем будут допросы, и чем больше вы будете отвечать, тем больший интерес вызовете со стороны следователей. Это Цитадель пыталась с вами торговаться. У орды методы проще. Вас схватят и не оставят в покое до тех пор, пока не выжмут до капли. Какие секреты вы больше всего боитесь раскрыть? Из памяти будет извлечено все, до последней запятой.
   - "Чтение мыслей"? То, чем вы грозили Вэй Лин?- сердито напомнил Джексон.
   Первая встреча с магистром прошла не в теплой и совсем не дружественной атмосфере. Икен принял землян за вражескую диверсионную группу и сходу начал грозить страшными карами, включая и это заклинание, которое навсегда сводит с ума.
   - Честно говоря, я тогда совсем недолго угрожал всерьез,- признался магистр.- Конечно, запугивание - мой любимый прием, но вы меня сразу сбили с толку своими эмоциональными реакциями, и я засомневался. А невиновных трогать нельзя - по крайней мере у нас. Что же касается орды... у них другие законы, и они не будут столь щепетильны. Если они посчитают, что вы владеете полезной информацией, вас допросят с применением принудительного "чтения мыслей", и вы превратитесь в безмозглых идиотов. Впрочем, не думаю, что надолго - я плохо представляю себе ордынских следователей, которые заботливо пристраивают вас в приют для умалишенных. Очевидно, сразу после допроса вас отправят на корм червям. Вы, конечно, можете предложить свое полное сотрудничество - и тогда у вас возникнет слабая надежда на самый лучший исход - провести остаток жизни в подземельях.
   - Говорите, запугивание - ваш любимый прием?- ехидно подметил Микола.
   - И стал бы я об этом напоминать непосредственно перед запугиванием?- парировал магистр.- Нет. Пугаю не я, а сама жизнь. Мне достаточно перечислить факты, которые выглядят угрожающе без всяких усилий с моей стороны. Я хочу, чтобы вы поняли: как бы вы ни ценили свои секреты, но рано или поздно они станут чьим-то достоянием. Возможно, вы хотите, чтобы это была именно орда?
   - Нет конечно!
   Это Брюс ответил за всех, но никто ему не возразил.
   - И вы явно не хотите говорить нам. Можете не говорить - теперь, когда я высказал это вслух, я вижу в ваших аурах четкое тому подтверждение. Что ж, тогда остается третий и последний вариант.
   - Какой?
   - Бежать,- сказал колдун.- Бросить этот дом и уходить как можно дальше от Столицы и орды, причем безопасных направлений не так много - куда-нибудь на северо-восток через Ихтанваль до Таиля, а потом - на север.
   - Скрываться всю жизнь...- с сомнением пробормотал Брюс.
   Он только вчера познакомился с одной местной женщиной, намечалась, как минимум, интрижка, но для Брюса это было событием, сопоставимым с открытием Виза, поскольку он не пользовался успехом у женщин из экипажа "Колониста" из-за "неандертальской" внешности и угрюмого характера. Ему было уже за пятьдесят - то есть даже старше капитана - тот возраст, когда желание осесть где-нибудь рядом с чьим-то мягким теплым бочком начинает одолевать даже космических бродяг.
   - Но у вас все еще остается возможность поделиться секретами со Столицей,- напомнил магистр.- Это значит, что для Цитадели вы станете такими же ценными персонами, как другие люди, посвященные в важные военные тайны. Вас поселят в Цитадели, как своих, обеспечат охрану и "непробиваемые" легенды. Вы войдете в круг посвященных. О такой мелочи, как разрешение на работу с опасными амулетами и говорить не приходится.
   Магистр многозначительно покосился в сторону капитанской кладовки, и тот мысленно чертыхнулся: "кажется, старик способен чуять такие вещи на расстоянии". А тот не скупился на посулы:
   - Вам предоставят доступ к нашим историческим архивам. А представьте себе биологические исследования не на свой страх и риск, но при участии наших специалистов? Помнится, Вэй Лин пыталась собирать каких-то букашек, а представьте себе, какие зверинцы есть в Цитадели! Я не пытаюсь вас подкупить. Я объясняю, какие потенциальные возможности вы теряете, и хочу, чтобы вы определились: чьи вы? С кем вы? Если за вами никогда не вернутся, вам придется выбирать новое место, которое вы назовете своей отчизной. Со временем возникнут патриотические чувства и желание помочь.
   - Прямо вот так вот возьмут и возникнут?- переспросил Джексон, не скрывая иронии.- Патриотические?
   - А вы думаете, что вы первые из чужаков, для кого наш город стал новой родиной?- спросил Икен.- Почему Столица постоянно растет за счет переселенцев? Все приезжают и остаются потому, что видят: мы - лучшие! Но проблема не в этом.
   - А в чем?
   - В том, что у меня нет времени ждать, когда все произойдет естественным путем, когда вы полюбите Столицу настолько, что добровольно захотите помогать ей или даже воевать за нее. У меня совсем нет на это времени. Я вынужден торопить события и обращаться к вам задолго до того, как все произойдет естественным путем. Из-за войны. Вы из другого мира, и вы говорили, что раньше у вас тоже были войны. Меня интересуют технологии, уловки, тактика, стратегия - то, что мы могли бы применить. Думаю, вы понимаете, что все это нас интересовало и раньше... но больше нет времени ждать, когда вы "созреете"!
   Космонавты молча переглянулись.
   - Что, если мы откажемся?- спросил Брюс.
   - Тогда, повторяю, вам лучше бежать, пока орда не окружила Столицу. Или пока ваши вас не нашли. Вы знаете, что генерал Мейер направил Совету Цитадели официальный запрос о вашей выдаче?- космонавты снова стали беспокойно переглядываться.- Насколько мне известно, Совет пока тянет время, раздумывает и неясно, что решит. Поэтому, если вы откажетесь, советую вам бежать еще и по этой причине. Но зачем отказываться? Какой смысл?
   - Постойте-ка...- переспросил Кей.- Вы говорили, что Совет может выдать нас?
   - Может. Необязательно, но может - если посчитают это выгодным.
   О том, что кое-кто в Совете всерьез рассматривает вариант с "чтением мыслей", магистр говорить не стал - иначе разрекламированная Столица может показаться землянам не лучше орды. Икен надеялся, что, в случае чего, сможет отговорить иерархов от такого шага, но отнюдь не был в этом уверен.
   - Знаете, может, я чего-то не понимаю, но как вообще можно доверять посулам такого Совета?- спросил Кей.- Мне проще было бы довериться лично вам.
   Глаза магистра торжествующе блеснули - не удержался. Разговор пошел по тому пути, на который он очень надеялся, и ответ он тщательно продумал заранее:
   - Насчет этого... я не знал, какими словами вас просить или убеждать, но лично мне тоже нужна помощь - ваша помощь. Однако это очень опасно.
   - Речь о том, чем вы занимались? Диверсии? Вы пытаетесь вовлечь в это кого-то из нас? Или всех? В какой мере? И что ждете взамен?
   Магистр усмехнулся:
   - Сколько сразу вопросов. Отвечу по порядку. Диверсии - да, что-то вроде того и даже еще опаснее. Планы свои я раскрыть не могу,- сейчас это уже не просто секретно, а настолько критично, насколько вообще возможно. Но вы и так уже представляете себе, кто я такой. А люди, с которыми я сейчас работаю,- их вы тоже знаете - Алия, Джерр, Джуна, Камо, мальчишка тоже все еще с нами. В какой мере я вас хочу вовлечь? В любой, насколько вы сможете. Как минимум - помощь доступными вам технологиями, знаниями о войнах вашего мира, необычными (для нас) идеями. Как максимум - непосредственное участие в боевых действиях. На это я особо не расчитываю, но мало ли. Вероятно, я доверюсь вам даже в разработке стратегически важных планов - опять же, потому, что надеюсь на ваши идеи. Есть у меня определенные основания для таких надежд. А что взамен - взамен я смогу получить надежные гарантии Совета для вас в будущем, а в настоящем - допустим, для ваших женщин. Мне кажется, что им там делать совершенно нечего, и от тех, кого я зову с собой, мне тоже нужны мозги, а не кровь. Или вы думаете, что я настолько кровожаден?
   - А кто из нас профессиональный диверсант?- напомнил Джексон.
   Икен покосился на него и холодно прокомментировал:
   - Еще один остряк, понимаю... Но мимо. Диверсант может быть менее кровожаден, чем простой обыватель.
   - То есть как?!
   - Очень просто. Те диверсии, которые я устраивал и буду устраивать, всегда были направлены на то, чтобы изменить ход событий в сторону меньшей крови. Скажем, я убиваю военного лидера, в результате его армия не нападает на нас. А обыватель - он не делает, в общем, ничего. И, когда происходит полномасштабная битва, многие гибнут.
   - Эк вы лихо все с ног на голову...- опешил Микола.
   - Это всего лишь простая логика. Что вас смущает?
   Кей вспомнил, как однажды попытался использовать логику в качестве инструмента для интеллектуальной дуэли с иерархом Ченом. Кажется, ту дуэль Кей выиграл "по очкам". Но, может быть, Чену со своей точки зрения казалось наоборот? В конце концов обе стороны остались вполне довольны друг другом. Раньше Кей избегал жестких споров со стариком, опасаясь, что его быстро положат на обе лопатки из-за огромной разницы в жизненном опыте. Но сейчас было не до осторожности... требовалось понять, можно ли довериться магистру до такой степени, какой он требовал.
   - Смущает то, что у диверсантов неважная репутация,- заметил Кей.- По крайней мере, в нашем мире. А репутация не возникает сама по себе, она связана с прежними поступками и с поступками, которые ожидаются в будущем. Тоже ведь логично?
   - Ха! Разумеется логично,- отозвался колдун, принимая вызов.- Но все зависит от того, какой приказ выполняет диверсант. Если он работает на кровожадного политика, то деятельность диверсанта может способствовать еще большему кровопролитию. Возьмем тех выродков, что жгут беззащитные поселки, это - акции устрашения. Те диверсанты не только сами проливают кровь, они помогают орде продолжать войну и тем самым порождают еще больше смертей, от их диверсий становится только хуже. Вам просто повезло столкнуться со мной и моими ребятами - мы действуем ровно наоборот.
   - Да, да, плохие парни и хорошие парни, немного крови во имя великой идеи... где-то я все это слышал,- проворчал Джексон.
   - Каждый кулик свое болото хвалит,- добавил Микола.
   - Тогда почему репутация относится ко всем диверсантам без исключения?- поддержал их Кей.- Опять же, по крайней мере, в нашем мире.
   Икен вздохнул:
   - Вы очень въедливый человек, вам не говорили? Да, в нашем мире с репутацией диверсантов дело обстоит точно так же. Хорошо. Объяснять - так до конца. У многих людей есть психологический запрет на убийство себе подобных. Положим, такой запрет есть не у всех, но общество старается привить его как можно большему числу граждан. Этот запрет - он как барьер, который очень трудно преодолеть. Неважно, откуда он берется, важно то, что его можно внушить, но можно и наоборот: разрушить, в том числе и специально, если кто-то ставит целью воспитать убийцу или... солдата. Запрет на любое убийство - самый прочный и высокий барьер, но за ним есть много других - не убивать детей, стариков, союзников, беззащитных, безоружных, пленных, невиновных или тех, кто сдается и молит о пощаде. Эти дополнительные барьеры очень важны. Только они отличают солдата или стражника от бандита или маньяка, позволяют понять, кто боец, а кто - садист. Без солдат и стражей не обойтись, но как добиться, чтобы они не обернулись против своих? Вот тут и нужны те самые барьеры, их стараются возвести повыше и сделать покрепче...
   - Кто?
   - Да кто угодно - начиная от генерала, который приказывает казнить насильников и предателей на глазах у других солдат, и кончая мамашами, которые рассказывают сказки про благородных воинов своим карапузам. В сказках положительные герои если кого и убивают, то только самых мерзких злодеев.
   - Сказки - это для детей. Вы хотели объяснить насчет реальной репутации,- напомнил Джексон.
   - Я к этому и веду. У диверсантов почти все перечисленные барьеры сняты - иначе мы просто не сможем выполнять свою работу. Поэтому нормальные люди опасаются, что немногие оставшиеся запреты могут легко рухнуть в любой момент, и человек окончательно превратиться в опасное животное. Наверное, они правы в своих опасениях. Иногда эти барьеры, запреты или правила стараешься устанавливать себе сам, чтобы не сойти с ума и не потерять остатки самоуважения. А некоторые правила необходимы и опасны одновременно. Простейший пример: нарушение приказа. Солдат, не способный нарушить приказ,- это идеальный солдат с точки зрения генерала, но... далеко не идеальный человек с точки зрения всех остальных.
   Икен перевел дух.
   - Вы сейчас говорили как психолог,- заметил Кей.
   - Как психомаг? Это не моя специализация, но я много думал об этом - не как психомаг, а как диверсант и человек, которому приходилось воспитывать диверсантов и просто бойцов.
   - А что является главным барьером для вас?
   - То, о чем я сказал раньше: убийство может быть не просто допустимо, но необходимо в том случае, если оно может предотвратить новые убийства. И неважно, кто и что приказывает. Никакой "великой идеи", простая логика: с одной стороны - реки крови, а с другой - кровь одного мерзавца... или нескольких. Но наоборот - никогда. Вот это - барьер, за который я не могу шагнуть. И не хочу. И неважно, почему не хочу: нет - все.
   - Но это уже не логика.
   Икен хотел возразить, и уже вдохнул воздух для очередной тирады, но так и замер с полуоткрытым ртом. Он молчал довольно долго, однако никто не посмел прервать затянувшуюся паузу. Наконец, старик сказал:
   - Вы правы. Это уже не логика. Всякая логическая конструкция стоит на аксиомах, а здесь я подхожу к некой изначальной аксиоме в глубине моей души. Для меня она очевидна. Но вы заставили меня задуматься, будет ли она столь же очевидна для других, и чем моя аксиома лучше или правильнее. Например, чем она лучше стремления исполнять приказ, или желания любой ценой сберечь свою жизнь или жизнь своего ребенка. Или, скажем, справедливость - уверен, найдется немало людей, кто скажет, что она важнее моего принципа "меньшей крови". Или любовь к родине, к родному городу. Признаю, что у меня нет ответов на эти вопросы. Я не вижу критерия, по которому можно было бы определить, чьи принципы лучше, а чьи хуже. Возможно, моя аксиома ничем не лучше других. Но, раз нет критерия, значит, и не хуже.
   Последние слова были сказаны с нажимом и вызовом: мол, хоть режьте, но я такой, какой есть.
   - Многие из этих "аксиом" в конечном счете восходят к цели выживания человечества как вида,- заметил Кей.- Может быть, они способствуют не прямо, а косвенно, не всегда, а лишь с некоторой вероятностью, но связь есть. Те племена людей, которые не выработали внутри себя подобных "аксиом", они, наверное, просто вымерли.
   - Тогда и орда должна вымереть,- хмуро заметил Икен.- Они слишком много убивают. А джаа, которые мечтают уничтожить человечество,- они всего лишь заботятся о выживании собственного вида: либо мы, либо они. Выходит, тех тварей проще понять, чем некоторых людей,- с горечью заметил магистр.- Вот такие дела. Я сам признал, что репутация диверсантов заслужена. Буду откровенен до конца: доверяя мне, вы рискуете тем, что когда-нибудь мой "барьер" разрушится, и я превращусь в монстра, который будет обладать вашими знаниями, и будет применять их... без моральных ограничений. Не знаю, пойдете ли вы на такой риск. Не знаю, устраивает ли вас моя "аксиома", возможно, для вас сохранение ваших тайн важнее, чем кровь людей этого города. Нет, это звучит слишком пафосно, скажу иначе: может быть, ваши "аксиомы" в корне противоречат моим, и тогда нам не удастся договориться. Думайте.
   Он замолк и обвел всех присутствующих тяжелым взглядом, одновременно сканируя ауры, чтобы понять, какие эмоции вызвали его слова и попытаться угадать, о чем они думают.
   Слова магистра произвели на землян совершенно различное впечатление.
   Микола бормотал себе под нос что-то неразборчивое, но явно не восторженное. Кажется, разговор сильно "зацепил" его, и сейчас механик мысленно спорил сам с собой, не замечая, что делает это почти вслух. Брюс глубоко задумался. Но, возможно, его мысли занимали вовсе не абстрактные принципы, а вполне конкретная женщина. Алексей тоже о чем-то размышлял, почти не поучаствовав в разговоре. Джексон, похоже, пропустил мимо ушей все многословные рассуждения и смотрел насмешливо и настороженно, словно ожидая, когда гость перейдет от уговоров к реальным угрозам. Капитан сидел в углу с невозмутимостью Будды, как будто давно договорился со своими "аксиомами", и все решил, а нынешний разговор для него ничего не изменил.
   Магистр чувствовал их настроения по аурам, но не мог понять, о чем в точности они думают, какие аргументы мысленно взвешивают, и какие слова могли бы их переубедить.
   Кей сказал ему:
   - Логикой такие вещи не доказать. Как говорят у вас: стереотипы ломаются только под ударами судьбы.
   - Какое же усилие сломало твои стереотипы, землянин?- обратился к нему маг.- Кажется, ты на моей стороне.
   Кей вздохнул и признался:
   - Когда одни визанцы оторвали мне руки и бросили подыхать, а другие спасли и вылечили - вот тогда многие психологические теории и абстрактные рассуждения стали для меня твердой реальностью. Я понял, с какой стороны находятся "хорошие парни"... и совсем не парни, и что это вообще возможно - своеобразный гуманизм внутри... весьма лихих ребят. И тогда мне стало ясно, что не получится остаться в стороне... или что я не захочу оставаться в стороне. Так что да, меня вы убедили. Жаль, что пользы от меня как от козла молока, я даже боюсь брать в руки оружие. Что касается логики, магистр, то я не вижу ошибок в ваших рассуждениях, но истинность выводов зависит от истинности аксиом.
   - Совершенно верно,- признал волшебник.- Многое зависит от того, был ли я честен, когда назвал свою "аксиому". Если да, то все мои действия и все мои слова следуют из нее или, как минимум, не противоречат ей. И, как следствие, я для вас предсказуем (в какой-то мере), на меня можно положиться (в каких-то вопросах). Но, если я соврал в одном этом месте... тогда все остальное может оказаться притворством и мистификацией хитрого психопата. Жаль, что среди вас нет мага снов, и вы не можете убедиться в моей искренности.
   - Вот на этот счет вы ошибаетесь,- возразил Кей.- Я записал наш разговор. Дайте мне время до вечера, я проанализирую запись с помощью компьютера и скажу более определенно. Может, мое заключение не будет таким надежным, как ваше, и уж точно не таким быстрым, но это лучше, чем полагаться на голую интуицию.
   - Вот как... Что ж, тогда до вечера! Я вижу, вам надо подумать. Времени в обрез, но... подумайте. Поговорите с женщинами. Ваши соплеменницы должны знать. Интересно, Кей, заметит ли твой "компьютер", что я сейчас сказал полуправду? На самом деле мне проще было обсуждать это в чисто мужской компании. Что ж... до вечера!
   И он снова обернулся молодым парнем, похожим на почтальона. Магистр не желал, чтобы его узнали посторонние.
  
  ...
  
   Землянам все-таки удалось удивить магистра - для начала тем, кого они выдвинули в качестве переговорщика.
   - Вы практически не знакомы, магистр, с моей женой. По профессии она, как и я, "психомаг" без магии, а также антрополог - то есть ученый, исследующий культуру разных народов, происхождение и биологические особенности (название земной науки пришлось разъяснять - Кей знал, как по-визански "историк", "медик" и "зоолог", но не "антрополог").
   Магистр Икен посмотрел внимательнее на рослую осанистую брюнетку, на ее ауру и напрягся: если аура не врала, эта женщина по силе воли могла заткнуть за пояс большинство знакомых магистру военных ветеранов.
   - Давайте сразу к делу, магистр,- начала она.- Сперва я хочу поблагодарить вас за предупреждение и совет. Мы непременно им воспользуемся и отправимся куда-нибудь на север, если не сможем договориться. Надеюсь, нас не будут преследовать.
   "Оценила совет"- магистр почувствовал удовлетворение.- "Но дает понять, что торговаться они не хотят, если что - лучше исчезнут. Что ж, послушаем, что они потребуют".
   - Во-первых, здесь останутся не только женщины, а ровно половина наших. С вами отправятся Брюс, Алексей, капитан и мой муж. Алексей хорошо знает земную военную технику и тактику, а профессия Брюса ближе всего к вашей магии, если кто и разберется хотя бы отчасти в ее хитросплетениях, то только он. Капитан отправится как командир четверки, а мой муж имеет некоторые специфические навыки, которые, подозреваю, вам могут пригодиться, и последние полгода он усиленно изучал военную историю Земли.
   - Это хорошо. Но Джексон разбирается в ваших технологиях, как и Микола.
   - Я понимаю, почему они вам интересны, но таковы наши условия. Двух женщин будет мало для того, что я задумала.
   - Ага... вот почему вас выставили как переговорщика. Отдуваетесь за какую-то собственную идею?
   - Эту идею поддержали все остальные, и без нее никто не согласится. Остальное - детали, о которых можно договориться как-нибудь и когда-нибудь потом.
   - Хорошо, я понял. В чем суть идеи?
   - При нападении джаа на Колонист-12 было много жертв,- сказала Мария.- Посол Чен заморозил тез, кому не успели оказать помощь вовремя. Для разморозки нужны маги земли, а для лечения, насколько я понимаю,- довольно редкие биологические артефакты... "живчики".
   Икен кивнул:
   - Только это не артефакты, живчиков относят к классу големов. Догадываюсь, ты хочешь, чтобы я помог с этим?
   - У вас есть влияние. Организуйте для них лучшее лечение - это и будет нашим главным условием.
   Старик покрутил свою бороду и пробормотал:
   - Но ты понимаешь, что придется не только собрать достаточное число наших сильных лекарей, но и договориться с вашими...
   - Потому я и сказала про влияние. Я понимаю, что здесь дело не в деньгах - ради такого дела наши не поскупятся. Но нужно, чтобы вопрос с лечением экипажа был решен быстро, без затяжных политических торгов или чего-то такого. А согласятся ли наши? Если вы предложите условия, при которых обреченные выживут, не станете выторговывать что-то еще, кроме денег, тогда согласятся. А мы, четверо, кто останется здесь, будем присматривать за ними. Надеюсь, что ваши гарантии - не пустой звук.
   - Надеюсь, что и ты понимаешь: гарантия свободы, поддержка и охрана - это не абсолютная защита и не безнаказанность. Наши законы придется соблюдать. Да еще и война.
   - Да, мы понимаем это. С этим проблем быть не должно, так как ваши законы даже мягче, чем наши, а насчет опасностей - в космосе бывает опаснее. Тем более - после визита джаа.
  
  ...
  
   Поняв, что земляне готовы сотрудничать, магистр не церемонился. Он как нарочно начал именно с тех вопросов, на которые не хотелось отвечать. В первую очередь его интересовало самое мощное земное оружие.
   Скрепя сердце, Брюс рассказал об основных принципах ядерного распада и синтеза. Он надеялся, что для местных военных эти сведения окажутся бесполезными и испытал огромное облегчение, когда убедился, что так оно и есть. Визанские технологии не позволяли создать ядерное взрывное устройство, но главное - никто не слышал о месторождениях радиоактивных материалов. Магия также не позволяла создавать нестабильные изотопы. Трудности с полезными ископаемыми, включая нефть и уголь, здесь были обычным явлением и дополнительным фактором, из-за которого не возникла индустриальная цивилизация.
   Обсудили и другие способы умерщвления себе подобных. Магистр с интересом выслушал рассказ о химическом оружии, признав, что сама идея не является новинкой: например, визанцы оставляли отравленную еду в домах на пути наступающей армии противника, использовали контактные яды. Но ядовитые газы, которые на Земле считались самым эффективным типом химического оружия, здесь не пользовалось популярностью, поскольку маги воздуха могли изменить направление ветра и вернуть отраву тому, кто ее распылил.
   Бактериологическое и вирусное оружие оставило магистра равнодушным: визанская медицина была способна свести его действие к минимуму. Как, впрочем, и земная - в этом отношении обе цивилизации были развиты примерно одинаково, и на Земле данный тип оружия тоже считался устаревшим. Только хаквирусы смогли бы преодолеть защитные меры, но их нереально контролировать.
   Более всего магистра заинтересовали рассказы о снайперских винтовках, зенитных орудиях и дальнобойной артиллерии. Сама возможность "достать" вражеского мага издалека, находясь вне пределов его видимости, показалась ему революционной. Такое оружие не требовало магических способностей, и, следовательно, позволяло увеличить силу армии многократно.
   К сожалению, и здесь все упиралось в отсутствие развитой промышленности и нехватку времени. Небольшое количество примитивных пушек не решит исход войны, а сами орудия станут, скорее всего, легкой добычей. Требовалась серьезная артиллерия - вроде гаубиц, но для того, чтобы наладить их производство, требовались революционные изменения и десятилетия - даже, если иметь детальное описание технологий.
   По всему выходило, что два военных молоха - земной и визанский почти не сочетались друг с другом, и на серьезную помощь от землян рассчитывать не приходилось.
   Конечно, магистр был жестоко разочарован:
   - Пушки, винтовки - они могли бы решить исход сражения. Противник оказывался бы в пределах досягаемости прежде, чем замечал угрозу. Какая, говорите, дальность у снайперской винтовки?
   - До нескольких километров,- ответил Алекс.- Но, если учесть, что у вас тут постоянно висит туман, дальность, наверное, сильно сократится - разве что вы сможете изменить погоду.
   - А насколько трудно научиться стрелять из них?
   - Если винтовка старого образца, с ручным прицеливанием, тогда очень трудно. Нужен талант, как у магов.
   - А что насчет более современных?
   - Такие в местных условиях не сделать.
   - Ну, ежели постараться...- проговорил Микола.
   - Что?!
   - Я туточки кое-что прихватил с собой,- сказал он.- Оптику, запчасти, инструменты... ежели постараться, да ваши мне помогут, я бы соорудил одну по чертежам.
   - Как те, что были у вас раньше?
   - То были просто игольники,- пояснил Джексон.
   - Нет, лучше, гораздо лучше!- пообещал Микола. Дальнобойную, с автоматическим наведением и перезарядкой, со всеми прибамбасами. Но только одну.
   - Одна хорошая винтовка,- пробормотал магистр.
   - Да.
   - Уникальное оружие не решит исход войны. Однако, если речь идет об уникальном применении в нужном месте и в нужное время... Микола. Я умоляю: сделай настолько хорошее оружие, насколько сможешь. Пусть единственное, пусть это потребует времени, но стремись к совершенству - договорились?
  
  ...
  
   Магистру нужно было время, чтобы договориться насчет лекарей, поэтому земляне могли сильно не торопиться и решили, что доберутся до Столицы своим ходом, на телеге - чтобы посмотреть на город и окрестности.
   Столица встретила их огромными стенами и гигантскими вратами. По дороге сплошным потоком текли люди - пешком, верхом и на телегах. Эти ворота были "въездными", то есть, здесь можно было только въехать в город, а для выезда служили соседние. Стражники здесь стояли, но непонятно зачем, поскольку не пытались проверять гостей Столицы и не взимали дань.
   - Небось, смотрят, чтобы ворота не унесли,- предположил Микола.
   - Узкое место, присматривают, чтобы не случилось затора,- пояснил какой-то дедок, услышавший его слова.
   Лошади, повозки и пешие путники двигались бок о бок, так близко и медленно, что можно было спокойно переговариваться.
   - О! Неужто начальство беспокоится о "пробках"?
   - Так ведь столичные с голоду перемрут, если мы, фермеры, не будем все время возить сюда жрачку.
   Дедок оказался разговорчивым. Микола наплел ему, что они прибыли из очень далекой страны "по воздуху". Абориген решил, что на ковре-самолете. Дедок с удовольствием стал "просвещать" гостей Столицы по поводу местных порядков и о том, как можно устроиться в городе. Кое-что земляне уже знали, но не настолько подробно.
   Первым делом нужно было снять комнаты в какой-нибудь гостинице в том районе, где хочешь поселиться. Можно так и жить в ней, поскольку гостиниц видимо-невидимо, а цены - на любой карман (но и комфорт - тоже).
   Но вообще в гостинице тесновато. К тому же Микола мечтал о кузнице... тут понадобится свой дом. Как им обзавестись? Можно купить. Ближе к Цитадели, расположенной в центре города, цены на дома намного выше, но на окраинах - доступнее, а за южной стеной можно было купить за бесценок или даже найти пустующий дом - потому, что все ждали, что с юга придет орда.
   Наконец, можно выстроить собственное жилище. Это обойдется дешевле, чем покупка, но займет некоторое время.
   Они проехали через ворота и там расстались со своим собеседником. Старый фермер направился к ближайшей конюшне, сказав напоследок, что если ехать по этой дороге, не сворачивая, можно добраться до самой Цитадели.
   По дороге они проезжали мимо рыночной площади, и Джексон попросил ненадолго остановиться, чтобы посмотреть, что там хорошего, и купить свежей еды. В быту визанцы удобно устроились, но сильно не хватало одной вещи: холодильника. Подвалы и погреба в таком климате тоже слабо помогали. Из-за этого за продовольствием приходилось ходить очень часто - либо питаться только сушеным и соленым.
   Микола увязался за Джексоном. Рынок был гораздо обширнее, чем тот, провинциальный, где капитан покупал амулеты. В поисках продовольственных рядов они наткнулись на книжную лавку, где торговали учебниками для школ и приютов. На книгах рунами были написаны названия предметов: "счет", "письмо", "прошлое" (имелась в виду история), "логика", "строительство". Увидев последний учебник, оба инженера пришли в восторг: неужели строительство изучается в школе?
   Оказалось, что так и есть: книжка содержала множество картинок и схем, наглядно поясняющих все этапы постройки небольшого городского дома. Кажется, по своей сути это был учебник геометрии, но с сильным уклоном в практическое применение именно для строительства - в общем, то, что могло пригодиться в реальной жизни. С увлечением они стали обсуждать детали прямо на месте. Но тут какой-то покупатель ехидно заметил, что для школьников они слишком старые, а для болтунов - еще молоды. Микола и Джексон вспомнили, что их ждут свои, и поспешили дальше.
   Алекс Игнатов тем временем с профессиональным интересом наблюдал за работой местной стражи. Особенно его внимание привлекли тонкие высокие колонны, которые торчали на больших перекрестках. На уровне десяти-двенадцати метров крепилось что-то типа "гнезда", в котором сидел часовой (обычно вооруженный арбалетом, топориком и щитом) и обозревал окрестности. Дома вокруг были в основном одно-двухэтажные, так что с колонны открывался отличный обзор. О технике безопасности здесь, похоже, не слышали: наверх вела лестница в виде простых скоб, но без перил и ограждения, а также вдоль колонны шел длинный металлический стержень или шест, переходящий в громоотвод. Алекс видел, как часовой бесстрашно съехал по этому шесту с высоты четырехэтажного дома и припустил куда-то бегом.
   Это был единственный раз, когда он заметил хоть какую-то активность на колоннах. Все остальное время часовые, казалось, ни во что не вмешивались, просто сидели там наверху и глазели. Часть стражей порядка не залезали наверх, а бродили по улицам, и они, казалось, тоже бездельничали и откровенно скучали, не давая Алексу никакой пищи для выводов.
   Неподалеку от остановившейся телеги двое аборигенов громко ругались между собой. Говорили они очень быстро, обильно украшая речь труднопереводимыми идиоматическими оборотами, так что все, что понял землянин - что речь шла о каких-то деньгах или о долге. Мимо как раз шел стражник, и Алекс затаил дыхание, надеясь, что сейчас, наконец-то произойдет что-то интересное. Стражник тоже обратил внимание на скандалистов и замедлил шаг. Те заметили блюстителя порядка, но продолжали ругаться как ни в чем ни бывало, и даже обменялись тычками. Стражник ждал поодаль, но не вмешивался. Постепенно ссора стала утихать, обменявшись "прощальными" проклятиями и угрозами, недруги разошлись. Стражник, так ничего и не сказав, продолжил свой путь. Алекс отметил для себя, что такого небольшого нарушения порядка недостаточно для вмешательства местной "полиции" или, как вариант, данный конкретный служитель закона оказался недостаточно строгим.
   В этот момент вернулись Джексон с Миколой, и земляне поехали дальше, уже без остановок. К вечеру они добрались до самой Цитадели.
   За последними домами обычного города начинался обширный пустырь, где ничего не росло, и где запрещалось строить - голая, бесплодная земля. Стена Цитадели - грандиозное сооружение - выглядело еще внушительнее из-за расстояния и непрозрачной атмосферы. Казалось, горное плато вздымается над равниной.
   Дорога, выходившая из города, существовала здесь лишь условно: цепочки следов всадников и колеи, оставленные повозками, постепенно сливались в одну линию, которая изчезала в туманной дымке. Если продолжать эту линию мысленно, взгляд достигал темного пятна - там располагались ворота. Земляне не пошли туда: магистр предупредил их, что внутрь могут не пустить, и попросил подождать в городе недалеко от самых северных ворот, пообещав найти их по аурам позже и проводить дальше.
  
  --
   Друг детства
  --
  
   Пока магистр развил бурную деятельность в Столице, его отряд пытался отыскать какую-нибудь возможность, чтобы нанести болезненный удар по рейдерам орды.
   Без магистра все оказалось намного сложнее. Т'Иниариса иногда помогала долететь до нужного места, но не хотела надолго оставлять свой дом и мальчика под охраной одного только Джерра. Она доставляла Камо, Джуну или Алию "в один конец", оставляла заряженный под завязку "летающий лист" и спешно улетала назад. Разведчики возвращались потом сами.
   С невидимостью тоже складывалось не слишком хорошо: амулеты, даже изготовленные магистром света, не могли работать долго - заклинание невидимости само по себе было весьма прожорливым. Вскоре большинство амулетов разрядились.
   Джерру даже пришлось отдать Алии свой личный амулет, который магистр сделал для него давным-давно - просто чтобы придать лекарю уверенности в себе. Джерру очень не повезло с сочетанием физически хилой расы и самой безобидной (водной) стихии: он притягивал к себе неприятности в лице разного рода придурков с кулаками больше мозга. Потому возможность исчезнуть под невидимостью в критический момент для него очень много значила. Его амулет был рассчитан всего на три включения по 2-3 минуты, но ради Алии он им пожертвовал.
   Без магистра разведчики не могли устроить рискованную диверсию или сложную разведывательную операцию, поэтому сосредоточились на сборе информации и поиске разных контактов на будущее. К вражеским гарнизонам они не приближались, а в ордынские города заходили только с заряженным амулетом невидимости, чтобы, если что, сразу скрыться. Казалось, ничто не предвещало беды...
  
  ++ 329-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   Пара домов, давно заброшенных, почти высохший колодец, из которого все-таки мог напиться усталый путник, но только, если придет сюда один. И ни души. В каньоне было много таких мест. Камо намеревался переждать здесь послеполуденные часы - в это время в горах поднимался пыльный ветер, снижавший видимость почти до нуля.
   Он подходил к колодцу, когда услышал окрик:
   - Камо Нэ Тала!
   Из-за угла появился человек. Ростом он почти не уступал Камо, но был стройнее и двигался со звериной грацией. Зеленая повязка земного мага, надменное выражение лица, дорогой плащ с символом орды на спине и рукавах. Сначала Камо понял, что это враг, и лишь мгновением спустя пришло узнавание. Которое, впрочем, ничего не меняло.
   Два мага земли обменялись недобрыми взглядами.
   - А ты все такой же урод,- констатировал ордынец.
   Камо промолчал. Он давно привык, что враги называют его уродом, а друзья избегают что-либо говорить о его внешности. Единственное исключение - Джуна. Она как-то ухитрялась придумывать комплименты.
   - И разговаривать толком так и не научился,- продолжил ордынец.
   - Юлай...
   - Теперь я - брат Юлай. А, хотя, верно: такому животному, как ты, не стоит обращаться ко мне, как к брату.
   Камо снова промолчал. Ордынец вдруг рассмеялся:
   - Неужели мне придется говорить за двоих? Что ж, я так долго за тобой гонялся, что могу позволить себе эту маленькую прихоть. Например, угадай, почему ты не почувствовал меня?
   Камо ответил молчанием. Действительно не почувствовал. Но теперь энергия земли переполняет Юлая. Вон там, под грудиной, мощное скопление маны земли.
   - Все просто,- сказал ордынец.- Я выпустил свою ману, но не куда попало, а равномерно распределил по стенам домов, между которыми встал. И поставил особое плетение, чтобы мана не рассеялась и чтобы потом мгновенно собрать ее обратно. Неплохая техника, верно?
   Камо пожал плечами и мысленно согласился: учитывая, как много маны смог спрятать Юлай,- действительно очень хорошая маскировка. Но только, если сидишь в засаде на одном месте. Стены домов с собой не унесешь.
   - Так и будешь молчать? Ты стал еще тупее, чем раньше? Возраст уже сказывается?
   Молчание.
   - А знаешь, как я нашел тебя? Видишь ли, во всем опять виновата твоя уродливая рожа. Она слишком заметна. Кто-то из наших агентов заметил тебя в Раншиде и сделал изображение на всякий случай. Согласись, такая рожа, как у тебя, выглядит подозрительно, даже если ты не делаешь ничего предосудительного. Я сразу узнал тебя... друг детства. На изображении ты был без повязки мага, да и вообще, тебе полагается сидеть в Столице. Стало ясно, что дело нечисто. И тогда... тогда я вернулся на нашу родину и нашел дядюшку Перза.
   - Он жив?- подал голос Камо.
   - Кто, Перз?- переспросил Юлай.- Был жив... Что, занервничал? Нет, я не убил его, просто не знаю, жив ли он сейчас. Старость, понимаешь ли... Само собой, он помнил твою ауру. Дальше - просто. Мне стоило немного надавить, и он поделился нужной информацией. Зная детальные параметры твоей ауры, найти тебя оказалось проще простого. Впрочем, ты слишком тупой. Болтливый ордынец сделал паузу, чтобы перевести дух. Камо не стал перебивать.
   - Так вот. Ты - не только уродливый, но и тупой. Такие, как ты, не могут представлять большой опасности. Только поэтому вся контрразведка орды еще не гоняется за тобой, а гоняюсь один лишь я. Если ты забрался так далеко от Столицы, это означает, что тебя должен поддерживать кто-то... менее тупой. И я хочу знать, кто твой хозяин.
   - Или хозяйка.
   - Неужели женщина? Что ж, это значительно сужает круг поисков. Может, даже сама Ведьма Сандата? Хотя, о чем это я? Не станет она связываться с таким, как ты - не тот калибр.
   Камо неопределенно хмыкнул. Ордынец продолжил:
   - Мне пришлось погоняться за тобой, ты слишком быстро перемещаешься. Да еще какая-то дрянь срезала "якорь", пришлось заново запускать поиск по ауре. Из этого я могу сделать вывод, что твоя хозяйка - маг воздуха. Я прав?
   Камо поковырял пальцем в зубах, но ничего не ответил.
   - Знаешь, меня этот монолог начинает утомлять. Если ты не хочешь говорить, мне придется тебя заставить.
   Юлай распахнул плащ. Прямо на подкладке на изогнутых бронзовых крючках висел меч с серо-мутно-прозрачным клинком, резной рукоятью и гардой, богато украшенной витками золотых и серебряных нитей. Ордынец аккуратно отцепил меч так, чтобы не повредить ткань плаща.
   Камо молча распахнул свой плащ. Там висел его меч - с таким же клинком, напоминающим грязное стекло. Только рукоятка была черная, обмотанная кожей, гарда и яблоко без изысков, а вместо крепления - простая веревочная петля.
   - Ха! Кто сделал тебе кристаллитовый меч, уродец?! - возмутился Юлай.
   "Уродец" не стал объяснять, что меч сделал он сам. А зачем? Камо снял свой меч, повернул острием вниз и... уронил. Клинок вошел в землю легко, как в воду, и только гарда остановила его погружение.
   - Ну что ж... согласен,- признал ордынец.- Кристаллит легко разрежет любой другой материал, но пойдет трещинами, столкнувшись с другим кристаллитом. Зачем портить произведение искусства? Я тебя и так...
   С этими словами он повторил жест Камо. Второй клинок оказался в земле. Юлай торжествующе усмехнулся:
   - Я ведь всегда побеждал тебя в поединках, помнишь? Ты думаешь, что-нибудь изменилось? Может, просто сдашься? Выпусти всю свою ману и иди за мной.
   Камо ничего не сказал, но состроил очень выразительную гримасу: мол, а не одырел ли ты, "друг детства"? Тот все понял правильно, рассвирепел и бросился в атаку.
   Оба мага одновременно наколдовали одно и то же заклинание: множество твердых волосков покрыли кожу и одежду, а кулаки превратились в грубо отесанные молоты.
   И нашел камень на камень.
   Бойцы обменялись серией ударов и пинков - впрочем, без особого эффекта. Камо был тяжелее, и его удары получались более увесистыми, а противник оказался быстрее, и чаще попадал в цель. Но из-за "каменного меха", защищавшего тела, ни один из бойцов не получил серьезных повреждений.
   Однако... постепенно небольшая разница сказывалась. Юлай попадал чаще, но с нулевым результатом. Зато на его "мехе" кое-где появились вмятины - там, где выкрашивался материал. Ордынец решил, что так дело не пойдет: скоро защита потеряет надежность. Настало время менять тактику.
   Юлай ввел в действие заклинание "скелет-марионетка". Кости приобрели прочность стали, магия стала подталкивать их, ускоряя движения и тем самым добавляя мощи ударам.
   Камо сразу пропустил серию, и на его защите тоже появились отметины. Столичный маг ответил тем же заклинанием. Все его тело приобрело обманчивую легкость - но на самом деле вес не изменился, а стали сильнее мышцы - им помогала магия.
   Но даже после этого ордынец оставался немного быстрее. Удары обоих противников разрушали защиту, но более быстрый Юлай попадал чаще. Теперь скорость оказалась важнее, и чаша весов склонилась в другую сторону.
   Прошло минут десять усиленного махания руками и ногами. Камо подумал, что будь его противником огненный маг, все закончилось бы за пару секунд: враг сжег бы его "огненной стрелой" или прежде Камо успел бы достать противника кристаллитовым мечом. Но бои между магами земли нередко получались затяжными, а эти двое к тому же неплохо знали друг друга.
   Противники разошлись. У обоих "каменный мех" покрылся вмятинами. Защита Камо пострадала заметно сильнее, но зато Юлай получил пару хороших ударов в голову. И хотя они не повредили даже кожу, но сотрясли мозг. Обоим магам пора было сбросить защиту и наколдовать ее заново, но это - серьезная потеря маны.
   Юлай все же решился - отскочил, "мех" осыпался. Камо метнулся к нему, но вовремя затормозил, едва не врезавшись в полупрозрачную преграду: "пылевой купол"! Так маги земли защищаются от арбалетных болтов: любой предмет, коснувшийся пылевого купола, сам превращался в пыль. Человека ждала та же участь. Но границу пылевого купола нельзя было сформировать рядом с плотными предметами или сквозь них, иначе, подобрав нужный радиус, можно было бы рассечь кого угодно пополам. Если бы в арсенале земных магов имелась такая смертоносная магия, противники с нее бы и начали, и все закончилось бы за несколько мгновений. Поэтому ордынец поставил купол так, чтобы Камо влетел в него с разбегу, но не вышло: Камо знал коварные уловки своего противника. Он тоже отошел и начал обновлять свой "мех".
   В этот момент сверху посыпался дождь из острых металлических пластин - "кровавый листопад"! Но - нет: Камо тоже успел обновить броню, и все острые "листья" отскочили, не причинив вреда.
   - Ты собираешься копировать мой стиль, тупица?- злобно прорычал Юлай.- Тогда ты обречен. Наверняка ты, тупое животное, знаешь меньше заклятий!
   Камо подумал, что это было бы интересное, но глупое соревнование. А вслух, как обычно, ничего не сказал. И "кровавый листопад" тоже колдовать не стал - у него было похожее боевое заклятие - "игольчатый дождь", но теперь, когда поставлена свежая защита, тратить ману на него бессмысленно.
   Пылевой купол только мешал Юлаю: это не "водный купол", который обычно перемещается вслед за с магом воды. Ордынец убрал ставшую бесполезной защиту и вскричал:
   - Тогда попробуем это!
   Позади него возникло что-то вроде черного дыма, который выстрелил в сторону Камо. Прямо в движении дым сгустился, и, пролетая мимо Юлая, превратился в три длинных и острых пирамиды из какого-то темного материала. Камо бросился наземь, и опасные снаряды просвистели выше цели. В ответ Камо запустил в сторону противника предмет, похожий на ежа. Ордынец поспешно уклонился перекатом в сторону. "Еж" упал на землю, пропахав глубокую борозду.
   Началась перестрелка. Ни один из противников теперь не хотел приближаться вплотную, опасаясь напороться на внезапно созданный пылевой купол. К тому же на дистанции было проще уворачиваться и заставлять противника тратить ману впустую. Так они маневрировали, время от времени запуская друг в друга разные опасные и увесистые штуковины, возникавшие из пустоты. Вскоре вокруг повсюду валялись "ежи", "пирамиды", "колья" и "диски" с бритвенно-острыми краями.
   К началу боя противники имели примерно одинаковый запас маны, так что исход схватки во многом зависел от точного расчета: тот, у кого мана закончится раньше, останется беззащитным и будет либо пленен, либо обречен на смерть.
   Чтобы получить преимущество, враги маневрировали, уклонялись и шли на разные хитрости. Иногда, ради экономии энергии, они швыряли свои метательные снаряды руками (создание движущегося предмета обходится дороже). Иногда просто подбирали что-то на земле, чтобы метнуть в противника (что вообще не стоило маны, но рукой не бросишь так сильно и точно).
   Они не пытались создать "пылевые купола" для защиты от летающих снарядов, это было бы нерациональной тактикой: распад каждого предмета на куполе высасывал из мага количество маны сопоставимое с тем, которое затрачивалось на создание предмета аналогичной массы, то есть получаелся равный размен. Но при этом обороняющийся маг терял инициативу и вынужден был оставаться на месте, ведь купол неподвижен. При этом атакующий мог выбирать, как, когда и чем атаковать. Даже если швырять на границу купола обычный песок - это тоже высасывало бы ману.
   Поэтому Камо и Юлай вели быструю и подвижную схватку, стараясь, чтобы как можно больше атак противника прошло мимо. Бой шел с переменным успехом - изредка выстрелы или броски попадали в цель, оставляя новые отметины на броне. Маги немного увеличили дистанцию, опасаясь, что удар с близкого расстояния пробьёт поврежденный каменный мех.
   В какой-то момент Камо замешкался и сразу получил несколько скользящих ударов. Он застыл. Ордынец понял, что враг ошеломлен и наколдовал четыре свежих "пирамиды".
   Пожертвовав значительным зарядом маны, он создал их летящими с максимальной скоростью, на какую был способен.
   Все снаряды попали в цель, из "каменного меха" на груди Камо полетели клочья, и его лицо исказилось от боли. Гигант зашатался. Юлай, оскалившись от предвкушения близкой победы, немедленно приготовил новый снаряд в форме короткого "копья". Послышался глухой стук, и голова Юлая дернулась вперед. Еще два тяжелых удара в затылок швырнули его на колени. Из носа и рта ордынца хлынула кровь.
   - Кто... тебе... помог...- прохрипел он, пытаясь оглянуться, но мышцы шеи не слушались.
   Камо метнулся вперед, но земля дрогнула и разверзлась глубокой трещиной. Ордынец рухнул вниз, вместе с потоками осыпающегося грунта. Трещина продолжала разрастаться. Камо прыгнул и выдернул меч Юлая из земли на мгновение раньше, чем трещина достигла этого места. Откуда-то снизу донесся крик, полный бессильной ярости, и трещина захлопнулась.
   Наступила тишина.
   Победитель постоял, подождал, затем подобрал и свой меч и хозяйственно приторочил оба драгоценных клинка к подкладке плаща. Он слегка пошатывался. Остатки защиты осыпались с него как колючие иголки с высохшего дерева.
   Последний ход был рискованным: особый вариант "каменного ядра" возвращал пущенные снаряды обратно и атаковал мишень со спины. Но для исполнения приёма требовалась неподвижность. Возможно, Юлай все-таки проиграл игру "кто знает больше заклятий".
   Сейчас он зарывался все глубже в землю как падальщик. Небось, лечил раны и пытался пополнить запас маны. Юлай оказался стойким бойцом: даже получив три сильнейших удара в голову, не потерял сознание и не растерял ману, хотя был на грани. Но теперь он в драку не полезет: обе козырные карты оказались в руках у Камо. Больше не будет никакой "перестрелки" или "бокса" - один взмах кристаллитовым мечом разрубит врага пополам вместе с любой защитой. Остановить удар стеклоподобного лезвия могло только другое такое же.
   Камо тоже не мог спуститься вниз. В подземном поединке решающее преимущество имел тот, кто успевал зарыться глубже. Если создать трещину внизу, можно вызвать сдвиг породы далеко наверху, но не наоборот.
   Значит, будет отсиживаться или позовет подкрепление. У него мог быть связной амулет. Пора было валить отсюда.
  
  ...
  
   - Этот Юлай нашел тебя по ауре? Ты хочешь сказать, что на тебе, возможно, висит "якорь", и ты приперся к моему дому?!
   Т'Иниариса была в бешенстве. Камо хватило нескольких фраз, чтобы вывести ее из себя и (заодно) изложить суть происшедшего.
   Здесь были все - Т'Иниариса, Джерр, мальчишка, Джуна и Алия тоже вернулись из своих миссий. Новость Камо всех сильно напрягла: случилось то, чего они давно опасались и всеми силами старались избежать. Если ордынцы узнавали ауру одного из группы, они могли его найти, а с ним - и всех остальных. "Раскрытый" таким образом диверсант выбывал из игры, пока не уничтожали мага снов, который знал ауру. Дважды это получилось - в первый раз, в Раншиде - относительно просто, во второй раз, при штурме форта - с огромным трудом, а теперь они не знали, что делать, поскольку раньше выход придумывал магистр Икен, а он улетел в Столицу.
   - Вы можете снять "якорь"?
   - Могу, а что потом? Вражеский маг снов опять запустит поиск по ауре и повесит "якорь" снова.
   - У меня есть план. Сначала снимите.
   Магистрелла рявкнула:
   - Это первое, что я сделала! Мы все сейчас под моим "рассеивающим куполом" стихии воздуха. Но не надейся, что я смогу его поддерживать постоянно, даже если Эйдар будет меня подпитывать. У тебя час. Потом ты уберешься отсюда куда подальше, и тебя смогут найти.
   - Не надо час, поберегите силы. У меня есть план.
   Т'Иниариса презрительно фыркнула:
   - План? У тебя!? Не проще ли вызвать Икена?
   - Наши связные амулеты не достают так далеко,- пояснил Джерр.- Тут нужен живой и сильный маг с "зовом".
   Когда Икен изготавливал амулеты для своего отряда, он не собирался улетать от них далеко или надолго, поэтому предпочтение отдал другим параметрам - не дальности связи, а защите от обнаружения и магических помех. Сделать всё одновременно на максимальном уровне не смог бы даже магистр.
   - То есть на помощь магистра можно не рассчитывать,- сказала Алия.- И магистреллы - тоже.
   Последние три слова были произнесены с презрительно-хамской интонацией и соответствующей гримасой.
   - Не борзей, девочка,- одернула ее старуха, но, как ни странно, смягчила свой гнев, спросив уже спокойнее: - Кто такой это Юлай?
   - Редкостный говнюк,- кратко охарактеризовал своего давнего знакомого Камо.
   - И что ты предлагаешь?
   - Я все продумал, пока летел сюда. Я заберусь глубоко под землю. Это будет как вызов на дуэль. Юлай захочет доказать, что сильнее, и явится один.
   - А если он явится с армией?
   - Не должен, я его знаю. Лучше вариантов все равно нет.
   Камо видел, как во время боя Юлай решил, что противнику кто-то помог. Значит все еще уверен, что сильнее, захочет доказать это и самоутвердиться.
   - И ты надеешься снова одолеть другого мага земли, равного тебе по силе, и которому помогает маг снов?
   - И он так подумает. Значит придет.
   - Слишком большой риск. Лучше подождем Икена.
   Камо вздохнул. Он действительно все продумал, пока летел обратно, но не умел убеждать других. Красноречия не хватало.
   - Вам бы исчезнуть отсюда,- посоветовал маг земли.- Неизвестно, как долго они меня отслеживали.
   Джуна поддержала его:
   - Если Камо засекли, когда он прилетал сюда раньше, это убежище может быть скомпроментировано.
   Т'Иниариса с пафосом отвергла эту идею:
   - Бросить мой дом и бежать, поджав хвост, от ордынских собак?!
   - А как вы сюда попали, разве не бежав от них?- удивился Джерр.
   - Молчать, сопляк!!
   У Джерра тоже не получалось убеждать - только бесить получалось. Он быстро придумывал, что сказать, но всегда не успевал подумать - а стоит ли.
   Вздохнув, Камо обреченно повторил:
   - Просто поверьте. Формально, я старший, мне решать.
   Без Икена он действительно должен был руководить: Т'Иниариса официально в отряд не входила, остальные - в одном звании, одного уровня, в таких обстоятельствах по умолчанию командовал старший по возрасту. Но не похоже, что тут признавали его авторитет:
   - А моя магия опаснее,- нахально заявила Алия (самая младшая среди бойцов).
   - Толку-то сейчас от твоего огня?- урезонила ее Джуна.
   Действительно: в качестве наживки, чтобы выманить Юлая, годился только Камо.
   Джуна попыталась внести каплю конструктива в перебранку:
   - Расскажи больше о твоем плане! Мы можем тебе чем-то помочь?
   - Да, мне понадобится амулет Джерра, если Алия его еще не разрядила.
   - Нет, берегла на самый крайний случай,- сказала огненная.
   Джерр кивнул, соглашаясь. Алия передала амулет Камо.
   - Еще что-то?
   - Остальные у меня есть,- ответил Камо.
   Он разложил на столе карту Изерского Каньона, отметив на ней точку:
   - Вот здесь вход в пещеру. Без невидимости вам придется закопаться в песок и следить с большого расстояния, иначе вас засекут.
   - Я могу выпить зелье на улучшение зрения,- сказала Джуна.- Но какая польза от смотрящих издали, но не имеющих возможности помочь?
   - Когда он войдет, подберетесь ближе. Если придется туго, я выманю его наружу, а вы накроете.
   - Звучит как план,- одобрил Джерр.- Но с кучей вариантов, когда все может пойти не так.
   - Я знаю. Но без магистра это лучшее.
   Ждать, когда старый шпион вернется из Столицы, было нельзя: ордынцы все равно его быстро найдут, и бой придется принимать не там, где удобнее, а там, где застанут.
   - А от вас, магистрелла, мне нужно только одно: зарядите "летающие листья". Об участии в деле я вас не прошу: берегите мальчишку и лекаря.
   - Без тебя знаю. Заряжу хотя бы для того, чтобы ты отсюда быстрее убрался.
   Т'Иниариса опять злилась - теперь уже из-за оговорки Джерра насчет бегства от ордынцев. Похоже, это ее сильно задело.
   - Тогда я сразу отправлюсь.
   Очень скоро все было готово. Алия и Джуна собрали вещи, погрузив их на один "летающий лист", Камо встал на второй. Он уже собирался взлетать, когда Джуна попросила его отойти в сторону, поговорить.
   - Ты что, не понимаешь, что идешь на верную смерть?!- прошептала она с жаром.
   - Я все продумал.
   - Да что ты заладил одно и то же!
   - Тогда услышь, наконец, чтобы я не повторял,- один на один с ней Камо позволял себе немного сердиться.
   - Нет, это ты меня услышь: лети в Мархорм! Заряда в "летающем листе" хватит. Простое и легкое решение. Тебе это в голову не приходило, продуманный ты мой?!
   - И что в Мархорме? Вечно прятаться? А наш отряд потеряет бойца. И тебя я больше не увижу.
   - Придурок!!!
   Он чуть не рухнул на землю от удара. Рука у Джуны стала совсем тяжелой - если бы это был не Камо, а кто-то другой из отряда, такой удар мог бы и шею сломать. Хорошо еще не кулаком заехала, а ладонью в скулу.
   Джуна смотрела на него с таким гневом, что Камо даже отшатнулся.
   - И что теперь?- спросил он.- Бросишь меня?
   Кажется, это разозлило ее еще больше:
   - Бросить тебя?! В такой момент, в такой беде!? А ты подумал, что вечно прятаться в Мархорме не надо, достаточно дождаться магистра?
   - Ты сама сказала: другие могут быть скомпроментированы. Нападут не на меня, а на тебя. Я самая трудная мишень.
   Джуна не нашла, что возразить. Похоже, он в самом деле все продумал - может быть, не до конца, но лучше, чем остальные. И времени на разработку более удачного плана тоже не оставалось.
   - На, возьми.
   Небольшая сумка. Камо заглянул внутрь. Джуна в своем репертуаре: эликсиры. Ни слова не говоря, она развернулась и пошла к Алии.
   Камо вздохнул. Ну, вот. Слишком много сегодня говорил, и еще одного человека обидел - да как бы не насовсем!
  
  --
   Немного истории
  --
  ++ 329-й день 13865 года
   Столица, Цитадель
  
   - И как оно?
   - Хреново,- честно признался капитан.- Пойдемте... вы должны это видеть.
   Внутри - порядок, чистота, какие-то салфетки с орнаментом - чувствовалась женская рука.
   Капитан провел их в одну из палат. Сумрак. Два слабо фосфоресцирующих... у Кея внутри похолодело. Мария судорожно икнула и побежала искать туалет.
   Это были не трупы, но... если бы Кей увидел трупы, он был бы потрясен меньше.
   Там были какие-то части тел, причем, именно разных тел - голова белого, рука чернокожего, торс мужчины, и явно женская нога... Такое впечатление, что визанские лекари собрали фрагменты разных людей и составили некую мозаику. Но в этой мозаике все еще не хватало многих частей, и пустые места заполняла аморфная живая масса - желтоватая, слегка вздрагивающая, излучающая слабый свет. Фрагменты человеческой плоти лежали на ней и в ней, наполовину утопая в этом подобии живого матраса. У одного человека был живой студень вместо левой ступни, потом следовал нормальный участок от середины голени до середины бедра, и снова студенистый заполнитель вплоть до гениталий.
   Кей осознал, что видит какую-то разновидность живчика, но более крупную.
   На следующий день после того, как Мария заключила соглашение с магистром Икеном, около Столицы сели шаттлы с земного корабля. Привезли замороженных, а также выращенные по земным технологиям органы для пересадки. Работа была организована быстро и четко. Цитадель тоже исполнила свою часть сделки в полной мере, собрав лучших медиков в одном месте. Колдуны-хирурги оказались на высоте: за сутки провели серию сложнейших операций. После этого пациентов соединили с живчиками, и оставалось только ждать, когда закончится процесс регенерации.
   Визанские лекари сделали все от них зависящее, и почти всех смертельно раненых удалось спасти, судьба остальных оставалась неясной и зависела от совместимости земных и визанских тел. Лекари с циничным оптимизмом говорили, что разгорающаяся война дала достаточно качественного биологического материала для создания "химер" - то есть тел, состоящих из кусков разных людей и визанцев. Так что даже самые тяжелые случаи, скорее всего, удастся "вытянуть", но потребуется много времени. Те двое, которых Кей увидел первыми, были еще не самыми тяжелыми.
   Раненых Кей не знал. Точнее, не знал их головы. Он не мог поручиться, какие части тел принадлежат первоначальным хозяевам. Требовалось время, пока живчики срастят куски плоти так, чтобы не возникло отторжения, и регенерируют недостающие места.
   Пациенты оставались в коме, у половины сердца не бились и большинство органов находилось в состоянии кусков мяса, которые поддерживались в свежести только живчиками.
   Вид у этих существ был тошнотворным - совсем не то, что сияющие чистотой и блеском инструменты земной хирургии. Но в том, что касается эффективности, големы-целители в полной мере искупали свою отвратительную внешность. Каждый из них заменял собой замкнутую систему жизнеобеспечения - они дышали за раненых, насыщали кровь и лимфу питательными веществами, нагревали до нужной температуры и прогоняли через человеческую плоть. Живчиков даже нельзя было назвать симбиотами, поскольку симбиоз предполагает взаимную выгоду, а здесь был организм, который приносил себя в жертву другому, и был создан исключительно для этой цели. Масса каждого живчика была рассчитана так, что по окончании срока лечения от него должны были остаться только высохшая оболочка и пузырь, наполненный отходами жизнедеятельности. Перед собственной смертью каждый живчик рефлекторно выполнит последнюю миссию: запустит сердцебиение, дыхание раненого и приведет его в сознание.
  
  ...
  
   - Знакомьтесь: Орем.
   Перед землянами предстал пожилой мужчина весьма экзотического вида.
   Экзотичность ему придавала стальная проволока, продетая сквозь кожу лица вдоль нижней челюсти, переходящая на скулы и переносицу. Проволока то ныряла под кожу, то появлялась снаружи. Даже смотреть на это было больно. Кей с профессиональным интересом поглядывал на странного субъекта, гадая: то ли это такой редкий обычай, то ли у него не все в порядке с головой.
   Мария тоже бросила на Орема пару взглядов, и ее мысленное заключение было более мрачным и определенным. Как женщина она оказалась более наблюдательна к подобным вещам и успела заметить, что визанцы не применяют пирсинг. Все их украшения использовали либо упругие зажимы, либо хитро выгнутые проволочки, надежно цепляющиеся за ушную раковину - но не проколы. Не желая смущать местных, Мария решила принести себя в жертву интересам антропологии и сняла любимые сережки, а проколы замаскировала клипсами. Помнится, она даже рассердилась на Кея, что тот не заметил "великой жертвы". А тут на тебе: оказывается, все-таки бывает и такое...
   Орем оказался наемником - то есть не подчинялся ни одному из советников, а работал за деньги, нанимаясь для участия в конкретных операциях. Будучи мастером света, он хорошо показал себя в стычках с ордой в районе Аниры.
   Хорошие маги света по большей части были связаны с иеархом Пуром, который постоянно ругался с Икеном, еще когда тот возглавлял факультет воздуха в Совете Цитадели. Поэтому независимость Орема оказалась кстати.
   Впрочем, магистр не забыл лично расспросить наемника, следя за его аурой: не проскользнет ли ложь. Орем заверил, что не "стучит" ни Пуру, ни другим советникам, и (на всякий случай) поклялся, что и ордынцам тоже не подчиняется. Он честно признал, что не особо патриотичен, но любит деньги и сделает все, что скажет магистр, пока тот платит. Страшный Сон, который раньше нанимал Орема, отрекомендовал его как временами хамоватого, но отчаянного бойца, который не лезет зря на рожон, но когда надо, рискует собой и выполняет приказ. Магистр Икен, наверное, предпочел бы кого-то из своих старых знакомых, но сейчас на долгие поиски и не было времени, и, когда Страшный Сон предложил несколько кандидатур, Икен выбрал самого опытного боевого мага.
   Наскоро познакомив землян с наемником, Икен начал распоряжаться:
   - Орем, приходи сюда же завтра в это же время, собери вещи как для дальней и длительной операции.
   - Есть!
   - Кей, а ты мне понадобишься немедленно, собирайся, быстро!
   Кей безропотно взял свою сумку и повесил на плечо.
   - И надолго вы уводите моего мужа?- строго спросила спустившаяся в холл Мария.
   - Сегодня верну,- буркнул Икен, быстро проходя во внутренний дворик лазарета.
   Как только Кей догнал старика, они оба тихо растворились в воздухе. Только ветер, резко поднявшийся и сразу стихший, подсказал, что магистр куда-то полетел, предварительно спрятавшись за иллюзией невидимости.
   Земля ушла у Кея из-под ног, и ставший жестким воздух настойчиво, но не грубо потащил вверх и в сторону. Землянин оказался внутри отдельного светового "кокона", он видел свое тело, но не магистра.
   - Вы меня просветите, куда мы направляемся, или хотите сделать сюрприз?- спросил Кей, обращаясь в пустоту справа.
   - Просвещу,- послышалось слева.- Я не хотел тратить время, рассказывая всем вашим.
   - Причиной стало именно время, либо это эвфемизм, за которым скрывается некоторая параноидальность?
   - Я не помешан на секретности, хотя диверсанту стоило бы,- пробормотал Икен.- Лишние знания превращают людей в мишени. Так что ты, конечно, можешь потом рассказать и Марии, и другим, но на твоем месте я бы помалкивал.
   - Помалкивать, чтобы не подставлять товарищей еще больше?
   - Ну, ты понял.
   Внизу проплыла толстенная внешняя стена Цитадели. Кей подумал, что рассуждения о секретности могут и подождать.
   - Куда мы летим? Что от меня потребуется?
   - Мы встретимся с одним человеком. Он историк - но не такой, как подавляющее большинство. Он не изучает прошлое Столицы, а посвятил жизнь истории орды.
   - По нынешним временам - весьма актуальное знание!
   - Именно. Хотя он тоже начинал с изучения родного города, но потом эмигрировал. Угадай, откуда?
   - Неужто из самой Джагги?
   - Из А'Рах-Моры - это соседний с Джаггой мегаполис и такая же жуткая даль.
   Кей мысленно мысленно представил себе карту. Между Столицей и Джаггой было примерно 4 тысячи километров.
   - Для ваших "хрустальных саней" - несколько часов полета,- заметил Кей.
   - На "хрустальных санях" и прочем подобном не перебросишь много груза - значит обширная торговля невозможна,- пояснил Икен.- То же самое можно сказать и о войсках. Поэтому торгуют и воюют с ближайшими соседями, их хорошо знают, а остальных - нет. Отдаленные города интересны лишь немногим ученым.
   - Зато теперь хан Джаггаран распространил свою власть на огромную территорию, и граница влияния орды оказалась ближе, чем вам хотелось бы. И вам не хватает информации.
   - Верно.
   Кей почувствовал холодок в животе - началось быстрое снижение. Стремительно приближались остроконечные крыши какого-то здания - кажется, на территории сектора, где жили маги света. Они пролетели между колоннами и приземлились в бельведере с лестницей, ведущей вниз. Магистр снял невидимость и присел на каменную скамью.
   - Его зовут Иерхорн,- сказал магистр.- Он не посвящен в наши дела, он просто... консультант. Поэтому слушай, но про себя и про меня не болтай. Я буду спрашивать о хане, об ордынцах. Постарайся понять их психологию, образ мышления, особенно - хана.
   Кей сразу засомневался:
   - Что касается психологического портрета, то достоверность информации, полученной из вторых рук...
   - Даже из третьих,- перебил магистр.- Но работаем с тем, что есть. Надеюсь, это только начало. Задача понятна?
   - Более или менее.
   - Тогда пошли.
   "Историк" оказался сухоньким старичком, опирающимся сразу на две легкие резные трости. Подслеповатые глаза скользнули по землянину и остановились на магистре.
   - Зачем вы прячете свое истинное лицо?
   Он как-то догадался, что Икен скрыл свою настоящую внешность, опять изображая молодого "почтальона".
   - Поверьте: так будет проще нам всем,- ответил магистр.
   Старик осторожно опустил костлявое седалище в плетеное кресло, медленно зацепил трости за подлокотники (чтобы не наклоняться за ними, когда придется вставать) и с видимым облегчением вытянул ноги.
   - Что ж... атарх снов распорядился оказать вам содействие. Кто я такой, чтобы отказывать ему, даже если гость невежливо прячется за иллюзией...
   Икен промолчал, но многозначительно покосился на другое кресло.
   - О... прошу простить мою неучтивость, присаживайтесь!- пригласил историк.
   Кей осмотрелся. Небольшое жилище было обустроено со вкусом и тщательностью. Полированный камень, похожий на голубой мрамор, служил облицовкой для стен, пола и даже потолка. Из отверстий, расположенных по углам, росли деревья, чьи ветви упирались в потолок, изгибались и образовывали что-то вроде шатра. На мгновение Кею показалось, что он вернулся на Землю - голубой потолок напоминал небо далекой родины, а единственный светильник в центре был подобен Солнцу. Зелено-голубую гамму нарушали лишь плетеные кресла и одежда присутствующих.
   Старик важно посмотрел на гостей. Он явно получал удовольствие, сознавая собственную значимость.
   - Итак...?
   Икен наклонился вперед, надежно уперся локтями в колени, сплел пальцы и сосредоточился на собеседнике.
   - Господин Иерхорн, я пришел сюда, чтобы узнать как можно больше об одном человеке... возможно, самом опасном человеке из всех, о ком мы слышали.
   Историк кивнул и торжественно произнес:
   - Великий Хан Джаггаран.
   - Да.
   Иерхорн посмотрел в потолок, словно собирал там, в одной точке все свои воспоминания:
   - О нем я могу рассказывать неделями...
   - У нас есть время до вечера,- предупредил Икен.
   - Тогда... с чего начнем?
   Кей решил вставить свое слово:
   - Если возможно, начните с детства.
   - Детство, говорите...- старый историк пожевал губами.- Вам, как я понимаю, нужны достоверные сведения?
   - Конечно.
   - С этим, как бы сказать помягче, проблемы. Личность хана обросла легендами как старая баржа водорослями, и, что касается его детства и молодости, под этими водорослями лишь угадывается корпус.
   - Наверняка часть легенд нарочно распространяется людьми хана,- заметил Икен.
   - А часть - его врагами,- кивнул Иерхорн.- Но еще остались в живых люди, которые помнят Джаггарана, когда он еще не дотягивался до дверной ручки. Найти таких очевидцев было непросто, а собрать и просеять крупицы их памяти - тем более. Но все же некоторые факты можно утверждать с определенностью. Мы знаем, что хан - единственный ребенок своего отца и матери. Однако это не значит, что он воспитывался в одиночестве: в одном с ним доме длительное время проживали два двоюродных брата и троюродная сестра (все младше будущего хана) - родители Джаггарана присматривали за ними по просьбе родственников. Все достойные доверия свидетели утверждают, что Джаггаран в детских играх верховодил.
   - Нарабатывал лидерский навык,- бросил Икен.
   - Но предположительно - в тепличных условиях, будучи старшим и родственно самым близким к контролирующим взрослым,- заметил Кей.- Для возникновения той харизмы, о которой мы знаем, этого явно недостаточно. А кем были его родители?
   - Отец - маг, мать - без определенной профессии,- сообщил историк.- По понятным причинам о них известно еще меньше. До настоящего времени они не дожили, как и его двоюродные/троюродные братья и сестры. Все они умерли своей смертью, ведя замкнутый образ жизни.
   - Неужели хан не пытался вознести их на высокие посты?
   - Нет. Они никогда не выступали перед публикой и не участвовали в церемониях. То же касается потомков самого Джаггарана. Все его биографы - по крайней мере из тех, кто не имеет повода быть пристрастными - сходятся на мысли, что хан относился и относится к родственникам достаточно мягко, однако не позволяет им поднимать голову выше уровня политической почвы, предлагая надежную защиту в обмен на скромность. Учитывая, сколько у Джаггарана врагов, можно предположить, что без охраны его родные не прожили бы и дня. Насколько мне известно, никто из родственников хана не пытался нарушить это негласное соглашение о полном молчании в обмен на жизнь.
   - Вы говорите: защита. Значит были покушения?
   - Опять же: достоверные сведения?
   - Да.
   - Существует версия, что покушения на родственников хана являются инсценировками, призванными показать силу орды (все до одной попытки закончились неудачами) и заодно дать повод для тех или иных политических решений. С уверенностью можно сказать лишь одно: каждый раз, когда это происходило, ордынская пропаганда называла предполагаемых виновников, а хан принимал весьма жесткие решения - как бы в порядке возмездия, но при этом - к своей политической или военной выгоде. В некоторых случаях те же решения без серьезного повода (коим становилось очередное покушение) могли бы серьезно подорвать популярность хана.
   - Хан заботится о своей популярности в народе?
   - Несмотря на его авторитарность,- да.
   - Давайте вернемся к этому чуть позже. Расскажите подробнее об этих покушениях.
   Согласно рассказу историка, меры безопасности зависели от степени родства. Наиболее охраняемым человеком (после самого хана) был его сын. Две бывшие снохи удостоились гораздо меньшей чести. То же относилось к к трем его внукам - одному мальчику от первой жены сына, и двум девочкам - от второй.
   Что касается прямых потомков - сына и внуков хана - их замкнутый образ жизни не позволял получить достаточно достоверных сведений. Другое дело - его снохи, которые, прежде, чем стать женами ханского отпрыска, жили обычной жизнью, не скрываясь от чужих глаз. По отзывам знакомых обе девицы не представляли собой ничего выдающегося - достаточно красивы, в меру сообразительны и осмотрительны, но без "изюминки", без ярких черт характера. После замужества обе вынуждены были сократить свои контакты с родственниками и друзьями, хотя и не разорвали все связи до конца.
   Предполагалось, что обе вышли замуж по расчету - надеясь на богатство и обеспеченную жизнь, что в полной мере получили, и каждая покорно приняла свою "оставку", когда сын хана посчитал, что достаточно.
   Кстати говоря, причины двух разводов оставались тайной за семью печатями - как и все остальное, связанное с единственным сыном хана. Этот человек с равной вероятностью мог быть сущим зверем и святым. Даже его внешность оставалась неопределенной: биографам хана и шпионам удалось получить несколько портретов, на которых были изображены внешне разные люди, следовательно, кто-то из них (а, может быть, и все) были подставными актерами.
   Теоретически враги хана могли похитить кого-то из его родственников с целью шантажа или получения информации. Однако эта задача выглядела беспереспективной. Во-первых, все сходились на том, что Джаггаран не подпускает родных к государственным делам, поэтому вряд ли таким образом можно было выведать важные секреты. Если уж кого-то похищать, так военачальников, которые знали куда больше. Во-вторых, если даже обычные покушения на жизнь не удавались, то задача похищения выглядела на порядок более сложной. И в-третьих, характер хана был таков, что надеяться на его слабость не приходилось: он скорее позволил бы похитителям убить собственного сына, но не уступил бы ни в чем, зато потом отплатил бы стократно, уничтожив родственников похитителей до десятого колена.
   - Однако, несмотря на видимую твердость хана, свое потомство он бережет,- заметил Кей.- А что насчет него самого? Насколько серьезно он относится к охране самого себя? Боится ли он смерти?
   - К своей собственной безопасности он относится более, чем серьезно. На заре своей карьеры он участвовал в битвах, находясь в самой гуще сражения как простой солдат-арбалетчик, и позднее, уже став предводителем орды, стоял среди командиров, управлявших ходом сражений. Однако позднее, как бы продемонстрировав подданным свою доблесть, он перестал рисковать, контролируя армию на расстоянии при помощи телепатической связи. Территория орды расширялась, боевые столкновения происходили далеко друг от друга. Хан физически не мог находиться во многих местах одновременно. Захваченные города он держал в подчинении через "наместников" и "посланцев" - то есть, доверенных людей. Сам же хан обосновался в огромном дворце, который не покидает годами.
   Дворец его круглые сутки накрыт куполами, отторгающими любую магию. Это не только защита от нападения, но и от шпионажа: посторонние не могут понять, что происходит внутри дворца, и даже узнать, кто там в данный момент находится. Для поддержания куполов постоянно дежурят несколько смен сильнейших магов - уровня даже не мастера, но магистра. Это весьма расточительно, учитывая, какую огромную пользу такие волшебники могли бы принести на поле боя.
   - Не все сильные колдуны имеют достаточно твердый хребет, чтобы идти воевать,- заметил Икен.- Если хан для защиты дворца использует сравнительно робкие экземпляры, негодные для кровавой бойни, то тем самым ничего не теряет.
   - Возможно,- согласился историк.- Однако, обратите внимание на один момент. В ордынской системе управления есть такое понятие: "приоритет исполнения". Смысл его в том, что приказы низкого приоритета (с большими номерами) не должны мешать исполнению более важных распоряжений. Например, боевые командиры групп могут отдавать приказы с приоритетом от двадцатого. Наместники городов - от десятого до двадцатого в зависимости от важности и величины города. Распоряжения самого хана имеют приоритеты от первого до девятого. И заметьте: защита хана имеет первый приоритет, и это единственный приказ такого уровня.
   Джаггаран прекрасно понимает, что, если его убьют, это, скорее всего, станет концом орды. Не знаю, боится ли он смерти или же здесь иное: все говорят, что хан жутко, просто до кровавого бешенства ненавидит проигрывать.
   - Например, как в случае с Мархормом, который не удалось взять штурмом?
   - Как ни странно, но нет! Хан не рассматривает это как проигрыш, полагая битву незаконченной. Он расчитывает взять город измором, и не скрывает своих планов. Другое дело - Лиджерас-Шин.
   Кей недоуменно спросил:
   - Я долго рассматривал карту орды, но что-то не помню такого места.
   Иерхорн грустно вздохнул:
   - Многие карты не помечают названия мёртвых городов. Лиджерас-Шин был стерт с лица земли по приказу хана. Казалось бы, в конечном счете это - победа, но хан так не думает.
   - Откуда вам знать, о чем он думает?
   - Его реакция была настолько безумной, что стала известна далеко за пределами тех мест, где происходили события. Две недели в небольшом городе гремели взрывы. Хан не собирался всех убивать, но и не дал жителям времени для эвакуации, сразу начав операцию по сплошному разрушению - квартал за кварталом. Среди населения началась паника, неразбериха. Множество мирных горожан погибло под обломками своих домов. Когда побоище прекратилось, там не осталось ни одной целой хижины, ни одного парка. Те жители, что смогли обойти наступающие войска и бежать, навсегда сохранили в своих сердцах ужас перед ордой.
   - И он не считает это победой? Неужели совесть заела?
   - Сомневаюсь, что в случае Джаггарана есть смысл говорить о совести,- вставил Икен.
   - Совершенно с вами согласен!- поддержал его историк.- Нет никаких признаков сожаления с его стороны. Напротив, дальше становилось только хуже: если в тот раз хан разрушал город, не интересуясь судьбой жителей, то позднее стал практиковать массовые казни непокорных. Тем не менее, сам факт, что Джаггаран тогда взбеленился, весьма показателен. Соль была в том, что произошло до взятия города.
   - И что случилось?
   - Хана... переиграли.
   - Кто?
   - Был там один человек - по имени Харт и по прозвищу Высокомерный. Он не занимал пост арха и даже иерарха, но Совет Цитадели Лиджерас-Шин, узнав о приближении орды, бежал в полном составе, а вслед за Советом последовали многие "шишки" и военачальники. Они посчитали сопротивление бессмысленным и, в принципе, рассуждали здраво, поскольку соотношение сил между ними и наступающей ордой было один к трем или четырем - разумеется, в пользу хана. Вражеское войско было сильным, хорошо обученным, закаленным в боях, а предводитель имел такую репутацию, что не приходилось надеяться на грубые ошибки, которые иногда позволяют малой армии одолеть многочисленную.
   Что касается Харта, он не зря получил свое прозвище - Высокомерный; его не любили, не позволяли подняться по карьерной лестнице слишком высоко или занять важный пост, но при этом признавали его талант, а некоторые называли злым гением. Но в тот момент просто не нашлось других желающих взять армию в свои руки, а если и были, то настолько слабее в плане способностей, что и пробовать не стоило.
   - Таким образом, этот Харт принял командование армией?
   - Или тем, что от нее осталось. Часть войск бежала вслед за Советом, а многие собирались бежать с поля боя при первых признаках поражения. У Харта оставалось совсем немного времени, чтобы разобраться в ситуации и прекратить панику в войсках, после чего орда начала штурм.
   Джаггарана считали и считают гением тактики и стратегии - если это и преувеличение подхалимов, то небольшое. Однако жизнь показала, что и среди гениев есть свой табель о рангах. Харт Высокомерный самолично применял в бою такие необычные и страшные заклинания, что пугал самых бывалых колдунов. Он чуть не разбил в пух и прах армию хана.
   - Чуть?
   - Джаггаран вовремя осознал, что дело плохо: отступил, подтянул войска, доведя соотношение сил до одного к десяти, и потом просто "задавил" массой. Однако, когда стали считать трупы, результат оказался таким, что ордынские историки до сих пор скрывают цифры. Косвенно мы можем догадываться о масштабах потерь по тому факту, что экспансия орды тогда остановилась на несколько лет - несмотря на формальную победу и на то, что в Лиджерас-Шин не надо было задерживаться для установления новых порядков - по причине исчезновения самого города.
   - Как сказал один военачальник из мест, откуда я родом: "еще одна такая победа, и я останусь без войска",- сказал Кей.
   - Верно. Хан всегда гордился своим умением добиваться победы малой или умеренной ценой, на чем во многом зиждется верность его армии. Здесь же он потерпел фиаско и, что самое обидное, город-то был уже взят, "доиграть" партию, как в случае с Мархормом невозможно. Потом Лиджерас-Шин дорого заплатил, но хан при всем своем самолюбии, человек весьма трезвый, и понимает, что истребление мирных жителей или разрушение построек не имеет никакого отношения к таланту военачальника.
   - А что стало с Хартом?
   - Он исчез. Большинство историков сходится во мнении, что он погиб еще во время битвы - когда взрываются "огненные шары", от трупов мало, что остается. Однако сами ордынцы доверяют источникам, которые утверждают, что Харту удалось бежать, но много лет спустя он умер вдали от родного города. А среди местных жителей бытует поверье, что он все-таки выжил и стал бродягой, и в легендах его называют уже не Хартом Высокомерным, а Старым Хартом.
   Внезапно Икен вскочил и воскликнул, обращаясь к землянину:
   - Срочно за мной!
   Они бегом поднялись в бельведер, и поток воздуха поднял их в небо.
   - Быстро делай, что я говорю: ляг на спину, ноги вытяни назад, расставь пошире и напряги, да. Не шевелись!
   В течение следующих нескольких минут Кей узнал, что испытывают пилоты шаттлов, когда тренируются на максимальных перегрузках - с той лишь разницей, что все происходило в тишине. Сначала его подняло вверх, затем перевернуло под углом вниз головой, но он не упал, поскольку ускорение сразу прижало его к невидимой стене. Потом горизонт перевернулся снова, и он обнаружил себя стоящим в воздухе почти вертикально, при этом город стремительно несся навстречу, а дома мелькали внизу с головокружительной быстротой.
   Кей хотел спросить, что происходит, но смог промычать только нечто нечленораздельное. Даже язык настолько отяжелел, что, казалось, сейчас провалится в глотку. Было трудно дышать, и на затылок с огромной силой давило что-то твердое.
   Внезапно его муки закончились, тело приняло горизонтальное положение, а сила тяжести стала обычной - это магистр закончил разгон, достигнув максимальной скорости.
   - С твоими случилась беда,- сообщил Икен.
   - Мария?
   - Она в порядке. Через пару минут узнаем подробности.
   После столь же головокружительного торможения они приземлились перед каким-то особняком недалеко от Цитадели. Там уже собралась толпа, которую сдерживали солдаты на лошадях. Зеваки особо не напирали потому, что животные были обучены плеваться и пинать ногами грязь в сторону слишком назойливых и непонятливых.
   Магистр что-то сказал, и его сразу пропустили сквозь оцепление. Они вошли в особняк. Кей почувствовал слабый запах то ли меди, то ли железа.
   Сделав несколько шагов, он понял, что пахнет вовсе не железом.
   - Чья это кровь?!
   - Того, которого зовут Алексей,- сказал Страшный Сон, выходя навстречу из глубины дома.
   Он коротко изложил суть происшедшего: неизвестный заманил четверых землян сюда, сделав вид, что продает этот особняк. Внутри ждала засада. Алексей не растерялся и смог покалечить двоих, но сам был тяжело ранен. Нападавшие схватили Брюса и Вэй Лин и попытались скрыться. Капитан Брэкет каким-то образом смог выручить биолога, но чуть не поплатился за это жизнью - "огненная стрела" почти прожгла ему череп на макушке.
   Капитан и биолог забаррикадировались в подвале дома, откуда их могли бы выкурить, спустя короткое время. Но, судя по всему, целью злоумышленников было не убийство, а похищение. Если бы не отчаянное сопротивление Алексея, они могли бы забрать с собой всех землян, а так пришлось уносить своих.
   Судьба Брюса оставалась неизвестной, и Страшный Сон попросил Икена (который помнил его ауру) как можно скорее провести магический поиск.
   Магистр сказал, что не чувствует ауру пропавшего в непосредственной близости, а для дальнего сканирования ему потребуется тихое и уединенное место, где можно войти в глубокий транс. Он ушел искать комнату потемнее, а Страшный Сон остался отвечать на вопросы Кея.
   Землянин изо всех сил старался не паниковать и спрашивать вежливо, помня, кто перед ним. Страшный Сон не свалил это дело на кого-то из подчиненных, хотя это было бы логично, учитывая, насколько высокий пост он занимал. Кей пытался задействовать всю свою наблюдательность, чтобы понять, что происходит с атархом. Если психолог не ошибся, то Страшный Сон испытывал жгучий стыд. Конечно, щеки у него не горели (на угольно-черной коже в любом случае ничего не увидишь), но других мелочей в мимике и непроизвольных движений хватало, чтобы предположить, что атарх переживает случившееся как личный провал.
   - Как там капитан? Где остальные?
   - Мы всех попрятали под охрану.
   - Где же эта охрана была раньше?!
   - Земляне сами попросили их не путаться под ногами. В принципе, можно понять - это раздражает. Но мои люди все равно присматривали издали. Думаю, поэтому ваших и заманили в дом, чтобы все обстряпать незаметно. Алексей спас положение.
   - Каким образом?
   - Притворился мертвым, когда понял, что не может больше драться. Как только двое землян спустились в подвал, налетчики бросились следом. Тогда Алексей дополз до двери и выбрался наружу. Охрана это увидела и спугнула мерзавцев.
   - Вы что - не ожидали такого?
   - Ну... я же не просто так охрану приставил, но вообще-то... сделал это только на всякий случай. Такого я не ждал.
   - Почему?
   - Магистр утверждал, что в военном отношении вы не можете серьезно помочь, следовательно ваши люди не представляют высокой ценности и для других.
   - Кажется, теперь магистр думает иначе.
   - Что конкретно он задумал и что надеется от вас получить,- не знаю даже я. Даже не догадываюсь. Следовательно, это не в счет.
   - Тогда зачем это похищение?
   - Есть шанс, что с целью выкупа.
   - А вы не знаете?
   - Выясняем прямо сейчас. Сыщики работают. Если же это кто-то со стороны...
   - Орда?
   - А кто же еще? В этом случае вся надежда на магистра Икена. Его силы хватит, чтобы обнаружить Брюса в пределах Столицы. Еще дальше они уйти не могли - прошло совсем немного времени.
   - А где Мария, Микола, Джексон? Тоже под охраной?
   - Разумеется. В момент нападения они были на рынке. Пока одни собирались купить дом, другие пошли за продовольствием... Похоже, вам не дадут жить свободно и спокойно. Придется Цитадели предоставить вам надежное, охраняемое убежище хотя бы на время.
   Кей вздохнул. Стоило вырваться из космической тюрьмы, чтобы попасть в другую, инопланетную. Хотя... это все-таки не тюрьма, и отказываться от такого предложения глупо: враги - кем бы они ни были - могут повторить попытку.
   Появился магистр Икен. Он был бледен и выглядел усталым, бросив атарху:
   - Результат нулевой. Я тоже на нуле. Теперь твой черед.
   Кей не сдержался, воскликнул (гораздо громче, чем следовало бы):
   - Что это значит!?
   Икен присел на диван в холле, не обращая ни малейшего внимания на то, что прямо перед ним - лужа крови. Он не смотрел на Кея, прикрыл глаза и ничего не собирался объяснять.
   Страшному Сну пришлось испить чашу своего поражения до дна:
   - Это значит, что Брюс Игнатов либо уже мертв, либо приведен в состояние, при котором не может быть обнаружен астральным "поиском" по ауре. Например, находится в искусственной коме. В таком виде его можно увезти куда угодно.
   - А, может, просто не хватает дальности и нужна магия помощнее? Мы летели сюда на такой скорости, что, мне кажется, можно было за несколько минут облететь всю Столицу.
   - "Хрустальные сани"?- спросил Страшный Сон вслух.
   Старик кивнул, не открывая глаз.
   - Это заклинание уровня магистра,- пояснил атарх.- Если бы среди нападавших был хотя бы один магистр... тогда шансов не было бы не только у ваших людей, но даже у охраны, которую я к вам приставил. К счастью, магистров на такие дела не посылают. Да они и сами не рвутся...- атарх покосился на пытавшегося дремать Икена и добавил,- за исключением единичных личностей, имеющих репутацию безрассудных, но каким-то чудом доживших до седин.
   - И как теперь найти Брюса? Никак?!
   - Не отчаивайся, землянин. Не удалось найти быстро, "по горячим следам", но я буду продолжать искать столько, сколько потребуется. Для начала - прикажу проверять все ворота и всех перелетающих стену. Все, я пошел работать. А ты отправляйся к своей жене, она, наверное, уже с ума сходит. Спроси сыщиков, тебя проводят.
   И атарх снов, уставший отвечать на неудобные вопросы, быстро проследовал по своим делам.
   Дверь захлопнулась.
   Магистр приоткрыл один глаз и испытующе посмотрел на землянина.
   - Он сказал, что мы не представляем ценности,- пожаловался магистру Кей.
   - Не драматизируй,- посоветовал Икен.- Не так важно, чего вы стоите для него, как то, что он уязвлен лично. Он постарается сделать все, чтобы смыть позор.
   - А это вообще... реально?
   - Что именно?
   - Найти Брюса. Вообще находят после такого? Если, например, разведка одного города-государства похищает человека у другого...
   Магистр устало вздохнул.
   - Тебе правду сказать или обнадежить?
   - Правду.
   - Иногда находят. Спустя годы. И не в том виде, в каком хотели бы найти.
   - Черт!!
   - Я немного восстановился. Тебя подбросить к Марии?
  
  ...
  
   Мария и все остальные разместились в здании по соседству с лазаретом, где оставались тяжело раненые космонавты с Колониста-12. Страшный Сон прагматично решил совместить охрану тех и других.
   Алексей был в сознании и, несмотря на серьезное ранение, уже успел получить выволочку от капитана - причем, не за то, что не уберег Брюса, а как раз наоборот - за то, что винил в этом себя. Услуги психологов Алексею не понадобились: грубоватой капитанской "психотерапии" оказалось достаточно.
   Друзья заслуженно считали Алексея героем, сделавшим то, что визанцы считали практически невозможным: он голыми руками вывел из строя двух боевых магов. Слишком легкомысленно те отнеслись к немагу-землянину и слишком быстро действовал земной солдат, включив то, что называлось боевым режимом. Инфоциты внутри него подавали электрические разряды на нервные волокна, но не для того, чтобы создать иллюзию какого-то изображения, а чтобы вызывать сокращение мускулов, усиливая их и ускоряя. Это приводило к травмам вплоть до растяжения, а иногда и разрыва связок, к повреждению мышц и суставов, но одновременно инфоциты отключали и боль.
   В той ситуации на кону стояли жизни, а не здоровье, так что Алексей покалечил себя вполне сознательно. Но сейчас поврежденные мышцы ныли не меньше, чем плоть вокруг двух обугленных дырок в груди, которые в нем проделали "огненные стрелы". Причем, огонь вовсе не "заварил" сосуды, как можно было бы ожидать - слишком крупные вены оказались повреждены, и, пока землянин притворялся мертвым, он чуть на самом деле не стал мертвым, истекая кровью.
   В компьютере капитана Брэкета не было программы боевого режима, а то бы он, возможно, поступил бы так же. Его ранение только выглядело жутко, но оказалось пустяковым. "Огненная стрела" прошла по касательной, мгновенно испепелила теменную кость на половину толщины и оставила в ней глубокую борозду. Но "стрела" летела так быстро, что не могла нагреть окружающие ткани, так что повреждением кожи и кости все ограничилось, сквозной трещины в черепе не образовалось. Сейчас на лысине капитана красовалась черная полоса, состоящая из обугленных тканей, залитая каким-то прозрачным гелем. Лекарь сказал, что останется некрасивый шрам, но больше беспокоиться не о чем. Капитан заявлял, что ничего не чувствует - то ли правда, то ли "держал марку" перед Алексеем, которому пришлось гораздо хуже.
   А Брюса теперь вообще непонятно было, как спасать. Конечно, насчет него все волновались, но никто не истерил и не делал вид, что совсем умирает с горя. Брюс плохо сходился с людьми и не имел близких друзей - в том числе среди семерых землян, сбежавших с "Колониста". Хотя, возможно, он сам думал иначе, коль скоро решил бежать вместе с ними. Может, пару слезинок по нему уронила бы та визанка, с которой он познакомился на ферме - но она не знала о беде. Жизнь несправедлива.
   И, словно сговорившись, все помалкивали насчет секретов атомной бомбы, украденных вместе с Брюсом. Магистр Икен сказал, что создать такое оружие в условиях Виза нельзя. Оставалось надеяться, что он прав, и те, кто похитил физика, не смогут опровергнуть его мнение на практике.
   Икен не хотел задерживаться в Столице, но Алексею требовались серьезные операции, после которых он не мог восстановиться быстро даже при помощи вливания больших доз маны. Вместо него вызвался лететь Микола. Магистр был даже рад - "кузнец" казался ему полезнее.
   Внезапно нашлась замена и Брюсу - это Мария закусила удила:
   - Ты сам видишь, что здесь нисколько не безопаснее, чем с магистром!- заявила она Кею.
   Логика, конечно, та еще - женская или не женская, но крайне сомнительная. Однако, когда такие аргументы подкреплены неимоверным упрямством, поколебать их трудно.
   Спор супругов становился все более бессмысленным и бестолковым - в ход пошли личные эмоции, а профессиональные навыки психологов внезапно куда-то подевались. Икен услышал их перебранку и решил отвлечь от нее. Он предложил посекретничать.
   Они перешли в комнату Марии, Икен запер дверь и поведал о странных изменениях у Эйдара.
  
   - Вы упомянули одну болезнь,- заметил Кей.- У нас ее называют шизофренией. Вернее, это только одна из разновидностей шизофрении, которую в народе именуют "раздвоением личности".
   - А по-нашему - двойной разум.
   - Да. Но то, что происходит с мальчиком,- это нечто особенное. Есть небольшие изменения в тканях, окружающих нервы. А что случилось с поведением?
   - Поведение вполне обычное, пока затронута только аура. В ней (предположительно) скрыта первопричина.
   - Даже так...- и почему вы решили, что я могу помочь? Вы же знаете, что в аурах я не разбираюсь. Неужели... какое-нибудь новое предсказание?
   Икен не ответил, сосредоточенно наматывая бороду на палец. Пауза затягивалась. Мария заерзала, и уже раскрыла рот, намереваясь поторопить, но почувствовала, что кто-то легонько пнул ее под столом. Кто? Кей в этот момент смотрел на магистра.
   - Нет, новых пред-видений не было, но тех, древних вполне достаточно,- наконец произнес колдун.- Аура - это только предвестник. Иногда с нее все начинается. В одном предсказании говорится про "закрытые врата разума" - так в прежние времена называли сумасшествие. А в другом формулировка еще определеннее: "престарелый четырехстихийный маг в приюте для умалишенных". Неужели малыш обречен сойти с ума и влачить жалкое существование долгие годы вплоть до глубокой старости?!
   Мария спросила:
   - А что вообще такого в этой четырехстихийности или пятистихийности? Это что-то вроде супермена с суперсилой?
   - Вовсе нет. Эйдару будет доступно больше заклинаний, но это преимущество не слишком большое. Например, в бою двустихийный маг считается сильнее одностихийного (при прочих равных), но слабее двух одностихийных по ряду причин - например, два человека могут одновременно стрелять по двум мишеням, и обзор у них будет почти круговой. Наоборот бывает редко: например, трехстихийному магу, который занимается диверсиями или шпионажем, проще куда-то проникнуть и легче скрыться, чем трем одностихийным магам. Но нельзя сказать, что намного легче - так... слегка. С четырьмя или пятью стихиями примерно то же самое. Дело вовсе не в силе.
   - А в чем?
   - Во-первых, это редкость неимоверная. Все равно, что ребенок с пятью головами.
   - Так не бывает,- заметила Мария.- Встречаются сиамские близнецы с двумя головами, в единичных случаях - с тремя.
   - Понимаю вашу реакцию. Примерно так же с четырехстихийным магом - считалось, что такого не бывает, а про пять стихий никто даже не заикался. К тому же, в отличие от сиамских близнецов, тут все-таки не патология, а наоборот: полезное свойство. Но есть еще один момент...
   - Какой?
   - В предсказаниях говорится о том, что "четыре стихии - это переломный рубеж".
   - Да, я помню это предсказание,- сказал Кей.- Мы тогда не понимали вашего языка и пользовались медальоном-переводчиком. Он перевел это как "четыре стихии есть критическая масса". Суть в том, что при достижении четырех стихий должно произойти что-то очень важное, и, насколько я понимаю визанский, это слово имеет оттенок предостережения.
   - Именно. И у меня есть опасение, что уникальность Эйдара может быть вовсе не полезным свойством, а проклятием,- признался Икен.
   - А ваши... психомаги, что они думают?- спросила Мария.
   - Психомаги?- переспросил Икен с легким недоумением. - Ах, вы об этом. Видите ли... если честно... психомагия редко помогает в том, что касается лечения, особенно, если это нечто прежде неизвестное. Вот если надо что-нибудь сломать - я имею в виду в голове - тут они мастаки. Насколько я могу судить, у Эйдара в голове никто ничего не "ломал". Джерр, однако, уверяет, что причина где-то там... что мозг влияет на организм.
   Кей отрицательно помотал головой:
   - Я тоже не знаю болезни, которая начиналась бы с таких симптомов и переходила в фазу, аналогичную шизофрении.
   - Да, я это уже понял,- отозвался старик.
   Во время разговора он наблюдал за аурами собеседников, и не ощущал в них ни толики узнавания, когда рассказывал о странностях с Эйдаром. Тем не менее, колдун не унимался:
   - Мы с тобой тут, можно сказать, в равном неведении и представляем две принципиально различные школы. Знаешь, я не люблю полагаться на интуицию, а вместо этого стараюсь просчитывать вероятности. Вдруг твое участие повысит шансы? Говоришь, вам известна болезнь двойного разума... вы умеете ее лечить?
   - Иногда.
   - Вот! А наша медицина, увы, бессильна, мы можем только поставить диагноз. И потом, ты ведь долгое время наблюдал за мальчиком, знаешь о нем многое. Я прошу тебя о помощи! Хотя бы попробуй!
   - Попробуем,- твердо сказала Мария, уперев палец в грудь мужу.- И даже не думай снова спорить! В конце концов у меня тоже есть психологическое образование, разве не так? Скажешь, не та специализация? У тебя что - широкий выбор? А вдруг и правда "шиза"? Понадобится второй певец. Где ты возьмешь второго?
   Кей смиренно пожал плечами, развел руками и закивал головой. Мария скороговоркой выпалила аргументы, которые привел бы на ее месте он, сама же на них ответила - так что оставалось только согласиться.
  
  --
   Воздушные гонки
  --
  ++ 330-й день 13865 года
   Лесистая местность между Сандатом и Мархормом
  
   Тэра шэль а анна
   Шэра си шэль ахла
   Гал энс ло ран
   Шэль Джаггаран
   - Моя кровь принадлежит хану
   Мои мысли посвящены хану
   Распоряжайся моей судьбой
   Хан Джаггаран!
   (Утренний гимн орды)
  
   Отряд их четырех ордынцев летел над дорогой на узкой летающей платформе, по форме похожей на байдарку. Встречные путники - пешие и конные, завидев их, на всякий случай отводили глаза.
   Вдруг ордынец сидевший предпоследним, поднял руку, подавая знак остановиться. Судя по серой повязке, он был магом снов, внешне - неприятный тип: вертлявый, костлявый, с бегающими глазками.
   - Что-нибудь случилось, брат Х'Сан?- спросил его командир. Этот маг имел вид аристократичный и величественный. Зеленые глаза под такой же зеленой повязкой сверкали самоуверенно и холодно, как у наглого кота.
   - Вот то место, где я засек бунтовщика.
   Командир выдвинул нижнюю челюсть, сжал губы и злобно выдохнул:
   - Как же мне это надоело! Сколько можно!?
   Его собеседник благоразумно оставил без комментариев риторический вопрос начальства. Уже много дней прошло с тех пор, как они напали на след шпиона. Стукачи периодически докладывала о человеке с определенной внешностью, магам снов пару раз удалось засечь его ауру. Но вот беда: треклятый лазутчик постоянно перемещался.
   Один раз командир все-таки устроил ему засаду, но... брат Юлай не объяснил, что там произошло, однако вернулся он с огромными синяками вокруг глаз и в таком бешенстве, что распрашивать его...- таких дураков не нашлось.
   Ради того, чтобы догнать бунтовщика, в Сандате взяли отличного летуна и нагрузку на него сократили до минимума: сам воздушный маг, командир (маг земли), маг снов, который выслеживал шпиона, и еще один длинноволосый солдат с тяжелым арбалетом за спиной. Ну, без брата Дуара никак нельзя, ибо в Наставлениях Хана написано: "во всяком отряде, состоящем из трех человек и более, должен быть хотя бы один немаг, который обязан следить и доложить, если маги, от природы своей переполненные коварством, удумают какую-нибудь подлость". Наставления блюсти следовало неукоснительно, даже если командир отряда - посланник наместника.
   Чтобы воевать всерьёз с любым врагом, следовало бы еще взять с собой магов огня и воды, но это - лишняя нагрузка, и не такой быстрый полёт. К тому же шпион - маг земли, чтобы взять его живьем хватит одного брата Юлая... по крайней мере так утверждал брат Юлай, который недавно вернулся из засады побитым и без своего кристаллитового меча.
   - В какую сторону он двигался?- спросил командир.
   Вертлявый показал.
   - А что за этим лесом, брат Дуар?
   Солдат достал из-за пазухи карту, развернул, посмотрел, свернул, спрятал и недоуменно развел руками:
   - Просто лес, брат Юлай.
   - И что ему могло понадобиться в "просто лесу"?
   Арбалетчик снова развел руками. Вертлявый сделал вид, что все происходящее его не касается...
  
  ...
  
   Вечерело. Сияние неба слабело, нежная зелень приобретала черно-ядовитые оттенки из-за собирающихся облаков. Ветер играл верхушками деревьев и лепестками цветов.
   Эйдар развлекался.
   Его жертвой был табипен. Эти небольшие ядовитые твари люто ненавидели людей, причем, совершенно зря. Дело в том, что в природе у табипенов был злейший враг - крупная птица, которая летала плохо, а больше ходила и лакомилась яйцами табипенов. Примитивный мозг твари не мог отличить двуногое в перьях от двуногого без перьев, а инстинкт велел нападать, не жалея жизни, ради сохранения своего потомства и вида.
   Вот и эта тварь тоже мечтала вцепиться в горло мальчишке, но их разделяла затопленная канава. Табипен мог легко перепрыгнуть на другую сторону, но инстинктивный страх перед водой останавливал его. Раздираемая надвое страхом и злобой тварь металась по берегу и угрожающе шипела, ее стоило бы пришибить, взяв камень потяжелее, но Эйдар не хотел убивать даже табипена. Он сосредоточенно швырял в ядовитого гада прутики, мелкие камешки и куски грязи. Судя по заляпанной чешуе табипена, многие броски оказались меткими. Сам Эйдар измазался еще больше, но, когда ему на это указали, заявил, что "эта грязь не считается".
   Поодаль стоял Джерр. Ветер трепал его легкий длинный плащ, делая похожим на длинноногую птицу, собиравшуюся взлететь. Лекарь пытался читать при свете тускнеющего неба то ли книгу, то ли тетрадь, и время от времени косился на своего подшефного - не взбредет ли тому в голову перемахнуть канаву. Кто его знает - мальчишка, вроде бы, не дурак, но слишком уж отчаянный.
   Вдруг пацан резко поднялся, оглянулся и отбежал на несколько шагов, глядя на небо.
   - Что высматриваешь? Озабоченную ворону или вкусную урчатку?
   - Кто-то летит...- ответил Эйдар.
   - Что-то рановато магистр вернулся...- пробормотал Джерр, поняв, что речь идет о людях.
   - Это не дедушка Икен, это кто-то чужой.
   Джерр аж побледнел и побежал в дом. Разбуженная старая колдунья что-то ворчала, с кряхтением поднимаясь с кровати, но, когда услышала новость, то сама забегала словно молодая: сорвала какую-то сумку, висевшую на гвоздике, и выскочила наружу. Эйдар и Джерр последовали за ней.
   Сквозь туман в небе показалось темное пятно, которое быстро приближалось. Обрисовались силуэты четверых людей, летевших на длинной, узкой лодке с закрытыми бортами - ничего похожего на летающий лист Икена.
   В небо взметнулись листья и сухая трава. Колдунья молниеносно наворожила заклинание полета и на себя, и на Джерра, и на пацана, все трое были подхвачены ветром и синхронно взмыли в небо. Дом и опушка стремительно упали вниз.
   Кто бы ни были появившиеся чужаки, они моментально отреагировали, набирая высоту. Т'Иниариса добавила горизонтальный поток ветра и повернула на юг. Джерр и Эйдар летели рядом с ней на расстоянии вытянутой руки, справа и слева как привязанные.
   - Ордынцы? - спросил Джерр.
   - Не знаю... на таком расстоянии не разглядеть.
   Опытная волшебница сохраняла безопасную дистанцию, опасаясь подвоха. Она подняла капюшон своей мантии, скрывая часть лица и повязку на голове - если это враги, не стоит давать им подсказок.
   Вдруг мимо метнулась крошечная тень - арбалетный болт, хотя уже не опасный - на излете.
   - Стреляют!- всполошилась старуха.
   Она резко усилила напор ветра, и поднялась вверх, в облака. Неизвестные исчезли из виду.
   - Ну вот... теперь можно не гадать, враги это или нет. Они нам все быстро и доходчиво объяснили,- заметил Джерр.
  
  ...
  
   Гибрид лодки и скамейки рассекал небо. Деревянный летательный аппарат имел сложную, но не обтекаемую форму. Обтекаемость бывает нужна для того, чтобы ослабить сопротивление встречного потока воздуха, здесь же следовало достичь противоположного эффекта. Именно воздух, напиравший сзади и снизу, поддерживал сооружение и толкал его. С точки зрения землянина получалась сюрреалистичная картина: волосы людей, сидевших в "байдарке", развевались от ветра не назад, а вперед.
   Впереди сверкал своими кошачьими глазами маг земли. Он пригнулся и оперся на локти, чтобы не мешать арбалетчику, который расположился у него за спиной. Взяв свое оружие наизготовку, стрелок напряженно высматривал цель. Третьим был вертлявый маг снов, а последним - маг воздуха (ему было удобнее сидеть именно сзади, откуда дул созданный им ветер).
   Зеленоглазый промолвил, не оборачиваясь:
   - Брат Шин, вас рекомендовали как лучшего "воздушника" в Сандате. Как я вижу, вас перехвалили.
   У того, к кому он обращался, физиономия заметно перекосилась.
   - Их "воздушнику" проще, их только трое, брат Юлай!
   - Вы считаете меня за идиота, брат Шин?
   - Как вы могли так подумать, брат Юлай!?
   - У вас есть эта опора,- командир хлопнул ладонью по деревяшке, на которой сидел.- Такие вещи снижают расход маны вдвое!
   Воздушник пробормотал что-то неразборчивое. Интонации были растерянно-извиняющиеся.
   - Сколько дней мы уже пытаемся поймать этого отступника!? Но за ним трудно угнаться. Поэтому нам понадобились вы, брат Шин. К сожалению, вы бесполезны!
   - Поверьте, я делаю все, что могу, брат Юлай!- истово пролепетал "воздушник".
   Командир сделал длинную паузу, позволяя незадачливому подчиненному прочувствовать всю глубину своей никчемности.
   - Вы следите за ними, брат Х'Сан?- обратился он к магу снов.
   - Они летят на юго-восток, и разрыв увеличивается. Но я повесил "якорь" на одного из них, брат Юлай. Так что теперь они от нас никуда не денутся. Возможно, мне следует войти в транс, чтобы прощупать их ауры и узнать больше?
   - Следует. Мотайте на ус, брат Шин, как надо работать!- заявил командир, не стесняясь стравливать подчиненных между собой.- Пусть брат Х'Сан откинется назад, на вас. Придержите его, пока он будет в трансе.
   Судя по роже "воздушника", он бы с большим удовольствием швырнул тщедушного Х'Сана вниз. Однако вместо этого пришлось работать подушкой.
  
  ...
  
   - А где ваши вещи?- спросила колдунья.
   Джерр и Эйдар переглянулись.
   - Эх... зелень неопытная!- обругала их старуха.- Все самое необходимое должно быть постоянно наготове и под рукой! Или вы забыли, что за вами охотятся?
   Она торжествующе продемонстрировала свою суму. Молодежь понурила головы.
   Т'Иниарису, Эйдара и Джерра тоже несли потоки воздуха. У них не было удобной деревянной опоры, так что колдунья применила другой вариант "левитации". Несколько узких и мощных потоков, направленных снизу вверх, служили опорами. Все трое летели в полусогнутых позах, опираясь на воздушные столбы подошвами, коленями и локтями. Получался не самый комфортный и экономичный вариант левитации,- зато один из самых быстрых.
   - Быстрее только "хрустальные сани", да?- спросил Эйдар.
   Ему очень нравилось запоминать названия арканов и мечтать о тех временах, когда он сам сможет составить свой магический арсенал.
   Старая колдунья нахмурилась.
   - К сожалению... на "сани" мне не хватит маны.
   - А дедушка Икен умеет колдовать "хрустальные сани"! Значит, зря он сказал, что вы такая же крутая, как он!- бесхитростно выдал пацан.
   - Эйо Икен так сказал?- переспросила удивленно старуха.- Ну... видишь ли... я вообще-то умею колдовать "сани", но... я потратила за день большую часть маны, пытаясь разобраться кое в чем...
   Она замолчала и задумалась о своем, о старушечьем.
   - Нам, зеленым, внушали, что в тылу врага максимальный запас маны должен быть постоянно наготове,- с невинным выражением на физиономии заметил Джерр.
   - Ах ты табипен с ядовитым языком!- рассердилась волшебница и добавила спокойнее: - Ну ничего, похоже, что мы смогли уйти от них и без "саней".
   - Они где-то там,- сказал Эйдар, указывая назад и вниз.
   Взрослые не обратили внимания на эти слова, сочтя их плодом детского воображения.
  
  ...
  
   Х'Сан потянулся и сладко зевнул. Где-то совсем рядом послышалось сердитое сопение. Брат Шин злился. Похоже, хитрый Х'Сан не только исследовал ауры, но и успел поспать у него на коленях. Какая наглость! И ведь ничего не докажешь - глубокий транс и сон часто со стороны неотличимы.
   - Шпионов не трое, а два с половиной,- объявил "соня".
   - Выражайтесь яснее, брат Х'Сан.
   - Слушаюсь, брат Юлай! Я изучил их ауры, и теперь смогу выследить всех троих, даже если они разделятся. Судя по аурам, там старуха и молодой парень, а третий - всего лишь ребенок!
   - Вот как? Вы уверены?
   - Было далеко, но мне тоже показалось, что один маленького роста,- подтвердил арбалетчик.
   - Далековато,- согласился Х'Сан,- а теперь мы все больше отстаем, так что даже в трансе я едва дотянулся до них. Но я приложил все усилия ради выполнения нашей миссии!
   - Что-нибудь еще, брат Х'Сан?
   - О, да! Я не знаю, к какой стихии относятся двое взрослых, но они точно маги. Один из них, очевидно, воздушный, раз они способны так быстро лететь. Но что самое забавное мальчишка - тоже будущий маг, причем, маг снов! Кажется, его успели инициировать. Он совсем еще юный, лет семь. Не верю, что такой кроха способен рассчитать плетение, но совсем чуть-чуть маны снов в нем есть. Видимо, кто-то поделился.
   - Зачем мана, если не умеешь колдовать?- спросил арбалетчик.
   - Даже не знаю. Единственное, что можно сделать без плетения, это любоваться на ауры. Возможно, для ребенка это развлечение - как игрушка.
  
  ...
  
   Он угадал. Однажды Икен показал мальчишке, что существует целый невидимый мир - астрал. С тех пор в юном неофите проснулся интерес - неугасимый, но неутоленный.
   Как всем было известно, в астрале растворена энергия семи стихий: огня, воды, земли, воздуха, света, снов и пустоты. Пустота оставалась загадочной и неизведанной, а другие пять из семи - стихии могучие, но простые в своем естественном виде. И лишь одна резко отличалась от остальных - стихия снов. Она пронизывала весь астрал и связывала его воедино - своенравная, как живое существо и столь же многообразная. Если другие стихии были буквами, то стихия снов - поэзией, если другие стихии были нитями ковра, то стихия снов - узором, если другие стихии взаимодействовали с неживым веществом, то стихия снов олицетворяла саму неуловимую суть жизни.
   Своенравная мана снов создавала трудности, даже когда ее нужно было просто накопить. Энергию воздуха, земли, воды и огня Эйдар без проблем черпал из окружающего астрала. Но для того, чтобы собирать энергию стихии снов, требовались специальные знания, обучение, умение вводить себя в особый транс, во время которого приходили очень странные сны, от которых неподготовленный разум мог лишиться рассудка. В общем, мальчишка не мог самостоятельно пополнить запас маны снов.
   Другие виды магической энергии допускали преобразование, так что маги разных стихий легко могли "перезаряжать" друг друга. Но после превращения любой маны в ману снов, она утекала в астрал быстрее, чем кто-то успевал ее подобрать. Как следствие, другие маги не могли перезарядить "соню". Единственным исключением являлось преобразование в пределах ауры одного человека, так что двойные и тройные маги (как Эйо Икен) могли сильно упростить себе жизнь.
   А для Эйдара единственным способом получить ману снов было - выклянчить немного у дедушки Икена.
   Когда Эйдару это удавалось, он был счастлив. Тогда он в течение какого-то времени мог видеть астрал во всей красе. Интереснее всего были ауры живых существ. Разноцветные, развесистые кроны, линии, полосы, ветвления... Мальчик пока плохо понимал смысл этих картин - вечно занятый магистр редко снисходил до пояснений, а другие маги плохо разбирались в тонкостях "чужой" стихии. Но постепенно он начал интуитивно замечать некоторые вещи...
   - Нас догоняют,- сказал неофит.
   Джерр и Т'Иниариса оглянулись, но никого не увидели.
   - Надо смотреть не глазами,- пояснил малыш.- Я их чувствую, а еще от бабушки Т'Иниарисы тянется ниточка туда, к ним.
   Ребенок указал себе за спину.
   У колдуньи глаза полезли на лоб:
   - Ты про ауры говоришь что ли?- ребенок кивнул.- Так! Я не поняла?! Какие стихии у этого постреленка?!
   Джерр так смутился, что захотел почесать себе нос, и потерял равновесие. Он, конечно, не упал вниз - там были дополнительные потоки воздуха - для страховки. Немного повозившись, Джерр снова уперся локтями как полагается.
   - Ну... магистр хотел, чтобы об этом знало как можно меньше народу... но, раз малец все равно проболтался... и вообще вы - "наш человек", "своя в доску" и все такое...
   - Короче!
   - Короче, пять стихий: земля, вода, воздух, сны и огонь.
   Теперь все чуть не попадали - колдунья на мгновение полностью потеряла самообладание, и воздушные потоки дрогнули. Но всего лишь на мгновение. Бывали в долгой жизни Т'Иниарисы нервные встряски и посерьезнее. Но каково: пять стихий! Колдунья слышала легенды о четырехстихийных магах, но пять!? Управление сразу пятью стихиями даже не рассматривалось как теоретически возможное - все равно, что встретить человека, который может дышать ушами - так можно и споткнуться от неожиданности. Но, по крайней мере, это не таило в себе опасности... в отличие от преследователей. Волшебница заставила себя отбросить мысли об удивительном открытии, и обратила взор назад.
   Там пока не было ничего - обычный изумрудный туман. Т'Иниариса резко сменила курс.
   - Они за нами повернули,- сказал Эйдар.- Скоро мы их увидим.
   Джерр спохватился:
   - Погоди-ка, что это за ниточка, про которую ты говорил?
   - Такая тонюсенькая. Тянется от бабушки туда, к ним. Такая же была у Камо, только бабушка ее срезала. Раньше я ее не видел, а когда появились те злые дядьки...
   - Я сразу догадалась, а теперь полностью уверена, - пробормотала колдунья.- Судя по описанию, это должен быть "якорь". Это объясняет, как они следят за нами. Эйдар, ты можешь определить, есть ли среди них маг снов?
   - А как?
   - Ты же видишь ману снов внутри себя?
   - Да.
   - А внутри тех "злобных дядек" видишь?
   Возникла пауза.
   - Не знаю... как-то все мутно...
   - Это потому, что слишком далеко. Тут не надо колдовать, а просто сосредоточиться и отвлечься от других чувств. Ну-ка закрой глаза, ляг на страховочный поток, замри, и даже не дыши. Попробуй мысленно приблизиться к ним, а я немного сброшу скорость. Теперь видишь?
   - Да! Вижу!- радостно возопил неофит.
   - Что там?
   - Четыре злобных дядьки. У первого - мана земли, немножко, как бывает у Камо, у второго - ничего нет, у третьего - мана снов, совсем чуть-чуть, у последнего - мана воздуха, немножко, но больше, чем осталось у бабушки.
   По меркам "бездонной бочки маны" "немножко" - означало уровень мастера, а "совсем чуть-чуть", видимо,- как у магов первой-третьей ступени. Потратившая большую часть своей энергии магистрелла трех стихий как бы опустилась на уровень одностихийного мастера воздуха, но могла (при надобности) наколдовать что-нибудь из водной или земной магии, преобразовав часть воздушной маны.
   - А ты молодец, далеко "видишь"!- похвалила Т'Иниариса. Эйдар слегка надулся от важности, хотя и без того не был худеньким.- Ясно. Значит против нас мастер земли, немаг, слабый маг снов и мастер воздуха. Возможно, кто-то из них - маг света, но этого мы не узнаем.
   Позади сквозь туман проступило мутное пятнышко. Колдунья крикнула "держитесь!", и перешла в пикирование. Снизу стремительно приближалась темно-зеленая стена леса. Полет резко выровнялся над верхушками. Ветки мелькали прямо под ногами с пугающей быстротой. Некоторые деревья были чуть выше остальных, и тогда Т'Иниариса направляла полет прямо к ним, огибая верхушки "впритирку", с большим креном.
   Четверо на "байдарке" следовали позади, но не отставали. Вражеский маг воздуха держался чуть выше, чтобы не лавировать между верхушками, и постепенно сокращал расстояние. Иногда колдунья огибала очередное высокое дерево, на мгновение скрывалась за ним, а когда появлялась снова, то оказывалось, что направление полета резко изменилось. Пока маг успевал отреагировать, дистанция немного увеличивалась. Затем преследователи снова нагоняли.
   "Байдарка", на которой они сидели, имела большую инерцию, но летела чуть быстрее. Погоня должна была закончиться, когда у одного из воздушных магов кончится энергия. Джерр напомнил:
   - Не забудьте, что рядом с вами - бочонок с маной.
   Он имел в виду, что можно "подзарядиться" от Эйдара.
   - Сама справлюсь,- буркнула старуха.
   Она уже ощущала позади два сгустка воздушной и земной энергии и точно оценила силу противников. Преследователи и их цель были так близко, что могли чувствовать друг друга, не расслабляясь и не закрывая глаз.
  
  ...
  
   Командир ордынцев подгонял своего воздушного мага, осыпая его разнообразными упреками, но тем самым только сбивал с толку. Кажется, "воздушник", будучи сильным магом, был одновременно слаб духом и весьма обидчив.
   А вот арбалетчик не требовал понуканий. Через неравные промежутки времени он доставал очередной отравленный болт, заряжал, тщательно прицеливался и стрелял. Иногда он промахивался, не уследив за очередным "виражом" мишени, но чаще попадал, и болт отскакивал в сторону. Дополнительный защитный кокон из воздушных вихрей отклонял близкие выстрелы, но Т'Иниариса тратила на это драгоценную энергию.
   Мана у обоих летунов быстро таяла.
   Впереди показалось свободное пространство - какой-то городок - совсем крошечный, даже без обычной башни волшебников в центре. Возможно, там присутствовала парочка случайных ордынцев, но отреагировать никто не успел. Жители только проводили взглядами стремительные силуэты в небе. Пара секунд - и они скрылись из виду. За городом простиралось обширное незасеянное поле. Т'Иниариса прижалась очень низко к земле, чтобы поднять за собой густой шлейф пыли. Вражеский маг поднялся чуть выше, не желая влетать в это облако.
  
  ...
  
   Сблизившись, преследователи тоже успели оценить обстановку. Командир и воздушный маг почуяли ману земли и воздуха в Эйдаре, а вражеский "соня" еще раньше заметил немного маны снов в ребенке. Преследователи не могли догадаться, что Эйдару доступны пять видов магии, но даже три инициированные стихии у ребенка - уже весьма редкое явление. И не просто редкое...
   Посланник наместника почувствовал запах ценной добычи. Некоторое время назад он получил приказ: искать мальчика или подростка мужского пола, имеющего способности к трем стихиям, или хотя бы к двум, но "пробужденного" необычно рано. Найдя любого такого ребенка, следовало доставить его к наместнику Затабу для особой проверки. Приказ исходил аж от самого хана Джаггарана. Зачем такой ребенок понадобился хану, брат Юлай не мог себе представить, но приказ имел второй приоритет к исполнению и третий - по секретности. Достаточно сказать, что единственным приказом, имевшим первый приоритет к исполнению была защита жизни самого хана. Защита родственников хана и наместников крупнейших городов орды имела приоритет два.
   Из этого следовало, что брат Юлай был обязан захватить ребенка и доставить его к наместнику, даже пожертвовав жизнями своих солдат. И уж точно нельзя было отвлекаться на поиски Камо: Х'Сан сказал, что беглец, судя по "якорю", находится где-то западнее и удаляется, его еще можно было догнать, но, раз такое дело, Камо подождет.
   Командир ордынцев произвел в уме простой расчет. У старухи есть еще немного маны воздуха, у брата Шина - чуть больше. Как только у брата Шина кончится мана воздуха, командиру придется передать ему свою ману земли. Брата Х'Сана можно в расчет не принимать: у него огромный опыт и высокая дальность астрального "зрения", но как источник энергии он слабоват.
   Старуха для ордынцев выглядела одностихийным мастером воздуха, но она могла зарядиться от ребенка, запасы маны которого командир не смог оценить даже приблизительно. Значит беглецов не удастся взять измором. Надо догнать как можно скорее и любой ценой. А что потом? Каков расклад возможного боя?
   Малолетку можно не учитывать. Брата Шина, наверное, тоже - никудышный вояка. А вот брат Дуар с арбалетом будет весьма кстати, как и брат Х'Сан, со своими заклинаниями, наводящими страх. Кстати... есть же не только страх!
   - Брат Х'Сан, если дойдет до боя, не забудьте наколдовать что-нибудь ободряющее на брата Шина... дабы возместить недостаток доблести.
   - Будет сделано, брат Юлай!- бодро отозвался "соня".
   Шин благоразумно промолчал.
   - Командир, если подлетите еще чуть-чуть ближе, я смогу испугать ребенка,- предложил "соня".- Если он не удержит ману, произойдет неконтролируемый выброс.
   Вот хороший способ разом лишить противника большого запаса энергии! Однако командир видел, что в ребенке этой энергии слишком много и понял, что результат может получиться катастрофическим. Как вариант - зацепит даже преследователей. Поэтому он с сожалением отказался:
   - Не годится: этот мальчишка нужен мне одним куском.
   Старуха? Командир был уверен, что сможет с ней справиться. Есть боевой опыт - и не таких обламывал.
   Оставался тот длинноволосый парень - неизвестная величина. Брат Х'Сан сказал, что, судя по структуре ауры, он - маг. Но какой? Не земной, его бы почувствовал командир. Не воздушный, это заметил бы брат Шин. И не "соня" тоже. Остается огонь, вода и свет. Если бы парень был огненным, то давно бы атаковал, и ордынцам пришлось бы улепётывать - потому, что Юлай не позаботился о защите от огненной магии, рассчитывая на схватку с Камо. Была пара-тройка амулетов... но их хватило бы всего на одно-два попадания - как раз чтобы успеть отступить живыми. Если бы тот парень был магом света, тогда постарался бы спрятаться под невидимостью или применил бы ослепляющую "вспышку", чтобы помешать погоне. Оставалась магия воды. Да, похоже на то. Если бы ордынцы имели на своей стороне мага огня, водный маг сейчас бы нейтрализовал его "огненные шары" и "огненные стрелы", а так он бездействовал и просто заставлял старуху тратить ману на создание дополнительного воздушного кокона. Наверное, его тоже можно сбросить со счета: маг воды не опасен.
   В случае схватки все шансы на их стороне... осталось найти способ ускорить полет. Хотя бы чуть-чуть. Если бы брат Шин перестал осторожничать и выложился полностью...
   - Брат Х'Сан, знаете, что... Не ждите начала боя!
  
  ...
  
   Городок и поле остались далеко позади. Внизу снова мелькал лес. В этот момент магистрелла услышала предостерегающий возглас Джерра и обнаружила, что враг резко увеличил скорость.
   - Держитесь!- вновь предупредила она.
   И нырнула под полог леса. Эйдар заверещал от ужаса. Стволы вокруг замелькали с пугающей быстротой. Хотя волшебница выбирала самые широкие просветы между деревьями, но казалось, что сейчас очередная ветка засветит прямо в лоб.
   Мальчишка затрепыхался, и волшебница крикнула ему не дергаться. Она прекрасно понимала, что случится, если он испугается слишком сильно. Но маг снов пока не пытался на него воздействовать. А пацан после первого короткого шока очень быстро успокоился и пришел в восторг от захватывающих дух маневров - даже магистр Икен не показывал таких аттракционов!
   Т'Иниариса изменила направление воздушных потоков, и Джерр в своем воздушном коконе переместился вверх, а Эйдар - вниз - так было проще лавировать среди вертикальных препятствий. Враги временами мелькали где-то над кронами деревьев и снова исчезали из виду.
   Колдунья почувствовала колебание стихии земли впереди. Преследователи все же немного обогнали ее, и теперь заходили "в лоб". Внезапно сверху навстречу посыпались тонкие металлические пластинки в форме заостренных листьев. Лезвия вонзались в стволы и срезали ветви деревьев. Любое из них, летящее навстречу с удвоенной скоростью, могло пробить защитный вихрь и нанести серьезное ранение.
   Старуха заложила резкий вираж, укрываясь за толстым стволом, и совершила посадку на широкую ветвь среди густой листвы. Все-таки вражеский маг земли вступил в бой: металлические лезвия - результат боевого заклинания "кровавый листопад", обычно подобные атаки хорошо видны издали, но сейчас помешали густые кроны деревьев, получилось неожиданно и очень опасно - она еле увернулась.
   Внизу было сумрачно, кроны деревьев полностью скрывали небо. Т'Иниариса перестала чувствовать энергию вражеского мага воздуха - видимо, пролетел дальше по инерции. Но с ними есть "соня", поэтому скрыться не удастся.
   - Оставьте меня,- сказал Джерр,- вдвоем вы сможете улететь. Я постараюсь спрятаться.
   Куда-то исчезла его вечная ухмылочка, голос дрожал так, будто он с трудом заставлял себя выговаривать эти слова. Джерр уже побывал в ордынском плену и представлял себе, что его там ждет.
   - Не мели чушь,- оборвала его Т'Иниариса.- Если тебя укусит табипен, кто введет тебе противоядие?
   Табипен в лесу ползет неслышно, а нападает внезапно и молниеносно. Уже стемнело, и ядовитые твари стали ещё активнее, чем обычно - если Джерр спустится с дерева и попытается бежать по земле среди высокой травы, в него сразу кто-нибудь вцепится. Как целитель, он, возможно, успеет нейтрализовать один-два укуса, но эти животные слишком многочисленны.
   Бросив лекаря, магистрелла могла ускориться и сэкономить ману. Джерр принадлежал к ультралегкой расе, и, если бы они летели на деревянной платформе, его вес можно было бы не учитывать. Но без ковра-самолета Т'Иниариса вынуждена была создавать для него отдельный кокон из воздушных потоков: опорных, страховочных, рассекающих и защитных (спасавших от арбалетных выстрелов), и если на опорных и страховочных еще удавалось сэкономить, то на остальных - уже никак.
   - Вы должны спасти Эйдара! Он важнее!- настаивал лекарь.
   - А вот дыр тебе,- грубо отрезала старуха, совсем не оценив его героизма.
   В руках магистреллы возникла крошечная керамическая чашечка, потом еще одна, еще... плеснула какая-то жидкость. Джерр едва успевал уследить за морщинистыми руками, пытаясь понять, что за зелье она готовит... да это же... но какой смысл?!
   Вверху мелькнула тень. Сосредоточившись, колдунья вновь почувствовала чужую энергию, и это ощущение усиливалось. Ордынцы спускались вниз. Должно быть, в этот самый момент вражеский маг снов распугивал табипенов. Стандартная схема боя для леса: сначала напугать зверье, потом - людей. Скоро должен последовать удар, рассчитанный на человеческие мозги, что-нибудь вроде "шатра ужасов".
   - Эйдар, ко мне! Джерр, я за тобой вернусь!
   Джерр промолчал.
  
  ...
  
   Когда снизу, ломая ветки, вылетела старуха с ребенком на спине, брат Юлай грязно выругался. Обычно он не использовал бранные слова, предпочитая изводить подчиненных вежливо. Но сейчас...
   Старуха взлетела с ребенком, бросив молодого мага. Но тот отступник не имел особого значения - наместнику нужен был сопляк. Юлай уже предвкушал операцию по захвату, но пришлось возобновить погоню.
   Теперь Т'Иниарисе надо был поддерживать только два воздушных кокона, ее скорость увеличилась, а ордынцы начали отставать.
   - Брат Шин, поднажмите еще чуть-чуть!
   Тот и так уже тужился изо всех сил. Маг снов вселил в его трусливую душонку бесстрашие, граничившее с безрассудством.
   Любое заклинание имело определенные пределы - та же левитация. Точнее, пределы имело "плетение" - крохотная конструкция, через которую текла вся энергия. Если в нее накачивали немного маны, скорость была небольшой, если усиливали напор, полет тоже ускорялся. Но если перестараться, плетение могло разорвать, и тогда вся энергия мгновенно вырывалась наружу хаотичным сокрушительным потоком. Маги создавали плетения получше или похуже, с меньшим или большим пределом - это зависело и от опыта, и от удачи... да много, от чего. В данном случае колдунья работала недалеко от своего предела, опасаясь за жизнь мальчишки, а ордынец уже перешел границу разумного. Под слишком сильным напором часть маны просачивалась не там, где надо, и создавала случайные порывы ветра - летающую "байдарку" заметно трясло и раскачивало.
   Старуха теперь летела в обратном направлении - в сторону своего жилища. Впереди показался тот же самый городишко, который они недавно миновали.
   Командир лихорадочно соображал. Что это за странный запах? Должно быть, из города несет. Так, неважно, надо что-то делать. Придется поступить так же, как враг. Брат Шин нужен для полета, брат Х'Сан нужен для того, чтобы подгонять брата Шина, а сам Юлай нужен для того, чтобы нейтрализовать старуху.
   - Брат Дуар, прыгайте!
   Командир даже не поинтересовался, есть ли у подчиненного амулет с арканом "перо", замедляющий падение. Если нет - значит сам виноват. К счастью для Дуара, амулет у него был. Арбалетчик приземлился на крышу какого-то дома и увидел, как его товарищи стремительно растворяются в изумрудной дымке. Какие-то люди внизу на улице тоже наблюдали за воздушными гонками, указывая вслед и что-то горячо обсуждая.
   В этот момент колдунья заложила вираж. Брат Шин следовал за ней как привязанный. Колдунья развернулась и взяла обратный курс. Ордынцы нагоняли. Старуха должна была пролететь прямо над арбалетчиком, и он понял, что это - его шанс. Выстрел навстречу мог пробить защиту.
   Брат Дуар поднял оружие и стал прицеливаться... у него будет всего одна попытка. И в этот момент боковым зрением он увидел, как "байдарка" внезапно спикировала и с треском врезалась в стену большого дома. Послышался глухой удар, вверх полетели щепки, поднялось облако пыли.
  
  ...
  
   Джерр пребывал в пессимизме. Впрочем, это было нормальное для него состояние, разве что сейчас для меланхолии поводов было больше, чем обычно, а ирония и самоирония куда-то пропали.
   Когда Т'Иниариса улетела, до него дошло, что можно было обойтись без геройства: существовал другой выход - простой и эффективный, хотя немного дурацкий.
   Все называли Эйдара малышом, но вообще-то это относилось только к возрасту и росту, а по весу он был тяжелее обычных взрослых, уступая только таким, как Джуна и Камо. Эйдар принадлежал к низкорослой, но весьма мощной расе арранцев. С точки зрения землян, это был очень маленький, но очень толстый мальчик, физически довольно сильный. А Джерр относился к расе терсов, этот молодой мужчина был в несколько раз легче худенькой Алии, а та - в несколько раз легче Эйдара (а он - в несколько раз легче взрослого арранца).
   Мужчину-терса можно было спокойно посадить на спину ребенку-арранцу, тонкий длинноногий лекарь верхом на пухлом коротышке выглядел бы глупее некуда, но нужный результат был бы достигнут! Воздушный кокон Джерра можно было бы погасить и увеличить скорость полета... Но, как говорится, хорошая мысля приходит опосля. Старая колдунья тоже не сообразила - магистры не привыкли экономить каждую каплю маны, а тут ордынцы застали её почти пустой (по её меркам).
   А пока Джерр продолжал сидеть на дереве, размышляя, что еще можно было бы предпринять. Он нашел еще несколько решений, для которых было уже поздно. В воздухе, на головокружительной скорости умные мысли почему-то не приходили в голову, все внимание было занято тем, чтобы балансировать на опорных потоках и следить за ордынцами.
   Снизу доносилось характерное шипение. Когда табипен охотится, он ползет тихо и нападает бесшумно. Но если чует врага и не может добраться до него - тогда злобно шипит. Значит, под деревом уже готов "комитет по встрече".
   Но не все потеряно. Может быть, старуха и правда вернется. А если нет... Джерр достал амулет, настроенный на вызов магистра Икена. Вряд ли он понадобится. Если старуха сумеет оторваться от погони, она вернется. А если нет, тогда вернутся ордынцы. То или другое случится намного раньше, чем Икен закончит свои дела в Столице и окажется в пределах досягаемости для амулета.
   Что это? Кто-то кричит? Где-то в вышине тоненький голосок протяжно выводил:
   - Дя... дя... дже...!!
   Неужели!? Джерр что было мочи заорал в ответ.
   Через короткое время что-то зашуршало, посыпались листья, и сверху по стволу мешком сползла Т'Иниариса. Следом по-обезьяньи ловко спустился Эйдар. Джерр увидел ярко-красное пятно на груди старухи.
   - Вы ранены?
   - Дышу одним легким... держите, сейчас отключусь...- прошептала колдунья и действительно лишилась чувств.
   Джерр попытался ее придержать, но чуть не свалился вместе с ней, к счастью, мальчишка вовремя отреагировал - вцепился как клещ. Они кое-как уложили колдунью вдоль толстой ветки дерева, и Джерр осмотрел рану. Арбалетный болт вошел между ребрами, пробил правое легкое и уперся в лопатку. Т'Иниариса мгновенно сделала себе обезболивание, нейтрализовала яд, которым был смазан наконечник, затем остановила кровь, но не смогла извлечь болт.
   Когда она вернулась за Джерром, то потерялась. Место она помнила лишь приблизительно. Внизу - сплошной лес, никаких ориентиров. Хорошо, что мальчишка почувствовал знакомую ауру и начал громко орать. Потом возраст колдуньи взял своё, она не выдержала.
   А теперь пришел звездный час Джерра. Для чего еще нужен лекарь, как не для таких ситуаций? Магистр Икен знал, кого брать в экспедицию - не только боевиков, но и медика, которого старые преподаватели называли юным гением. Несколько лет назад, впервые за много десятилетий двое недавних выпускников старшей школы получили звания мастеров. Выше были только магистры. Одним мастером стала Алия, а вторым - ее закадычный дружок - Джерр.
   У Джерра не было большого практического опыта. Но опыт - дело наживное. Несколько месяцев под командованием Икена-Мстителя стоили многих лет работы в лазарете. После Люпина никто в группе диверсантов не погиб, но заживлять ожоги и сращивать переломы приходилось регулярно.
   Но еще чаще о помощи просили союзники - партизаны в провинции и подпольщики в городах - остатки армий, разбитых ордой, те из них, кто не смирился. В отличие от группы Икена, в которой были собраны элитные бойцы, а командир владел кучей мощных маскирующих заклятий,- партизаны не были настолько неуловимы. Они несли большие потери от ордынской контрразведки и "отрядов зачистки", и там бывало много очень тяжелых ранений, с которыми могли справиться только самые умелые лекари, а иногда - только настоящий гений своего дела.
   Икен понимал, что есть серьезный риск в том, чтобы контактировать с партизанами, которых ордынцы ловили слишком умело и часто. Но он также понимал, насколько поднимают дух солдат случаи, когда их соратников, ушедших далеко за грань смерти, вытаскивают обратно на их глазах. Живчики Джерра спасли очень многих, а Икен не стеснялся пользоваться признательностью местных, чтобы добиться влияния в среде местного сопротивления. Он создавал обширную агентурную сеть подобную той, что работала на него много лет назад, во время прошлой войны.
   Среди партизан старик был известен под псевдонимом Серый Дед, а Джерр - как Воскрешающий Мертвых. Они всегда приходили и уходили вдвоем, молодой - исцелял, а старый делал все остальное: принимал сигнал о помощи через амулеты, доставлял лекаря туда и обратно, убеждался, что это не ловушка и не засада. Они появлялись из-под невидимости, а после - исчезали без следа.
   Старый и молодой никогда не ввязывались в бои с ордынцами, поэтому их никто не ассоциировал с группой диверсантов, которые не спасали жизни, а только забирали их, причем, часто и помногу. Про диверсантов думали, что они - отряд из Мархорма, подчинявшийся непосредственно арху Аченоку. В сопротивлении их очень уважали, но заочно, так как диверсанты с партизанами никогда не пересекались. А ещё все (включая ордынцев) полагали, что их отряд состоит не менее, чем из сотни бойцов.
   А Серый Дед и Воскрешающий Мертвых по слухам были связаны со знаменитой Ведьмой Сандата, которая исчезла вскоре после падения города. Но до того полк летающей гвардии под ее командованием успел очень сильно потрепать тылы наступающей орды. С тех пор никто ее не видел, но слухов про нее по-прежнему ходило много. Икен ничего не отрицал: если их считают своими, местными - тем лучше. Даже Аченок не знал, что и те, и другие - из одной небольшой группы.
   Сейчас Джерр действовал спокойно и решительно. Его длинные, тонкие пальцы, похожие на пинцеты, смогли пролезть прямо в рану, и уже через минуту арбалетный болт был извлечен. Еще две минуты понадобилось, чтобы вывести остатки яда из организма, еще пять - чтобы аккуратно соединить крупнейшие сосуды. Теперь можно было запускать ускоренную регенерацию и подождать несколько часов. Но зачем ждать, когда рядом на дереве сидит и болтает ногами "бездонный бочонок маны"?
   - Ну что, поможем бабушке?- спросил Джерр, протягивая руку мальчишке.
   Кулак к кулаку, указательный палец цепляет указательный, мизинец за мизинец, большие пальцы - в упор. Из Эйдара хлынул щедрый поток энергии, направляя его в рану колдуньи, Джерр в который раз подумал, что из пацана в будущем может получиться исключительный маг... но только, если доживет.
  
  ...
  
   Спустя какое-то время, они летели назад, к дому волшебницы. Следовало забрать все самое ценное, а потом убраться куда подальше.
   По дороге Джерр узнал о том, что произошло. То снадобье, которое готовила Т'Иниариса, было смесью этилового, метилового спирта и еще какой-то дряни - чтобы замаскировать запах. Улетая от врагов, колдунья распыляла за собой аэрозоль из этой смеси.
   Поскольку магам нельзя пить алкоголь, то с непривычки они быстро пьянеют от малых доз спирта, а иногда даже от его паров.
   - Выходит, они надышались и "окосели"? Гениально! - воскликнул Джерр.
   Кажется, опытная колдунья была слегка смущена.
   - Не то, чтобы окосели,- уточнила она.- Я думаю, их воздушный маг работал на пределе безопасности, не удивлюсь, если и за пределом. Тут не то, что опьянения, достаточно небольшой потери концентрации - и привет, грунт. Я видела, как у него пошел грязный выброс маны, а потом вся их компания врезалась в стену. Я все боялась, что это произойдет с Эйдаром, а случилось с их взрослым.
   Колдунья видела, как воздушный маг врезался в стену на такой скорости, что его тело взорвалось, первратившись в кровавые брызги. А вот спрыгнувшего раньше арбалетчика колдунья не заметила, и он все-таки попал в цель.
   - Такого оборота я не ожидала,- признала волшебница.
  
  ...
  
   Ночь была темной - облака застилали небо. Город спал. Лишь патрули кое-где неторопливо обходили улицы. Но даже с яркими "светилами" в руках они не могли видеть всего, что происходило в городе, например, на крыше или в подземелье.
   Один из ордынских волшебников вернулся домой после вечерней проверки городских ворот - усталый и злой. Большая часть "сонь" ушла с войском хана, а на остальных легла тройная нагрузка. Не ужиная, маг разделся и вскоре захрапел. В комнате горел ночник - обычный "бласт" на подставке. Хозяин дома закрыл окно, подумав о приближавшемся дожде, но занавески не задернул. Зря.
   На крыше дома напротив появилась тень. Какой-то человек, одетый в темную одежду, практически невидимый на фоне коричневатых облаков, поднял тяжелый арбалет...
  
  ...
  
   Другой маг снов возвращался из таверны - слегка поддатый и в компании жрицы любви. Его ждала ревнивая жена, поэтому шлюха запечатлела свой прощальный поцелуй, когда до дома клиента оставался целый квартал, и вернулась назад.
   Этот поцелуй оказался последним для ее любовника. Он лег спать, но не проснулся. Шлюха добралась до своей комнаты в таверне и потеряла сознание, проведя несколько часов в лихорадке, но вскоре выздоровела. Редкая болотная зараза, содержавшаяся в губной помаде, была смертельной лишь для тех, кто не переболел ею в детстве.
  
  ...
  
   Третий маг снов гордился тем, что появляется на работе раньше всех, и любил устраивать внезапные проверки для дремлющей на рассвете стражи. Маг был весьма осторожен - работа обязывала: как-никак главный консультант наместника по внутренней безопасности и ликвидации предателей. Выходя на улицу, он тщательно просканировал местность - нет ли где-нибудь поблизости ауры, излучавшей ненависть. Все было спокойно. Позапрошлой ночью кто-то выстрелил из арбалета в окно брату Нолеману и попал прямо в лоб. На всякий случай "соня" активировал все защитные амулеты. Надо было пройти совсем немного - пара домов, а там уже конюшня и охрана.
   Амулеты не спасли от небольшого металлического шарика усеянного шипами. Несколько таких "подарков" были присыпаны тонким слоем земли прямо у порога. Как и все городские визанцы, маг не носил обуви.
   Патруль, вызванный по тревоге, нашел "соню", когда тот был еще жив, хотя уже слегка позеленел от действия яда. Вызвали лучшего лекаря, тот долго колдовал над остывающим телом и даже применил живчика. Живчик тоже позеленел и сдох.
  
  ...
  
   Темно-желтые тучи уже несколько дней висели над городом, вторые сутки непрерывным потоком лил дождь. Вода омывала стены и крыши, а потом исчезала в грунте, похожем на песок.
   - Меня зовут Юлай,- сказал посланец наместника, поднимаясь по ступеням дворца.
   Лицо его было скрыто капюшоном, но это не насторожило часовых, ведь физиономию легко подделать, создав иллюзию. Есть другие, более надежные методы проверки. Кто-то, кому было положено, всмотрелся в ауру гостя, убедился, что тот не врет, и не поднял тревогу. Как и прежде, Юлай не видел проверявшего, который мог находиться где-нибудь за стеной, под лестницей или этажом выше.
   Пройдя лабиринт коридоров, Юлай вновь оказался перед наместником Сандата.
   - Мне нужен лучший ваш...
   - Опять?!- перебил Юлая наместник Шпондер.- Вы только на днях забрали моего лучшего мага воздуха! И где мой маг сейчас? Даже тучи над дворцом разогнать некому!
   Вопрос был риторический. Наместник уже знал о бесславной гибели брата Шина. Его тело доставили во дворец. Заключение лекарей было однозначным: смерть в результате "грязного стихийного выброса". Мана вышла из-под контроля, разорвала сначала "плетение", а потом и плоть колдуна.
   - Враги не дремлют,- заявил Юлай.- Теперь мне необходим "соня".
   - Час от часу не легче! Да знаете ли вы, как трудно в наше время завербовать "соню", тем более, хорошего?
   - По крайней мере один у вас есть - тот, что проверял меня на входе.
   - Вы что, хотите оставить дворец без охраны?!
   - Разве это ваш единственный маг снов? Или вы стеснены в средствах?
   Юлай демонстративно обвел взглядом коллекцию золотого и серебряного оружия, развешанную на стенах. Кажется, ответ был очевиден, но пауза почему-то затягивалась.
   - В чем дело, брат Шпондер?
   - Нет, не единственный. Не единственная. Вы заставляете меня отрывать от сердца собственных детей.
   - Не понял: речь идет о вашей дочери?!
   - Вы действительно не поняли,- вздохнул брат Шпондер.- Мои подданные - они дороги мне как дети! Мое сердце обливается кровью при мысли о судьбе, которая постигла брата Шина! Такой перспективный молодой человек...
   Наместник утер скупую мужскую слезу. Юлай начинал злиться:
   - Я выполняю приказ второго приоритета, исходящий от самого хана. Это не менее важная задача, чем ваша охрана!
   Наместник вынужден был сдаться.
   Причины его упорства выяснились позднее, когда Юлай расспросил посланную с ним волшебницу. Совсем недавно страже удалось раскрыть заговор: в таверне под видом проститутки работала координатор целой организации мятежников. В последнее время повстанцы активизировались, обнаглели и осмелели. Поговаривали, что среди них появился высокоуровневый лекарь, спасавший даже безнадежных. Всех таких в местном сопротивлении давным-давно выбили - значит пришлый или вернувшийся. Ходили упорные слухи, что это сын Ведьмы Сандата, и что ее саму тоже видели где-то в лесу.
   Ту бунтовщицу взяли, однако прежде, чем к ней применили допрос с пристрастием, она покончила с собой.
   Но за три предыдущих дня в городе было убито три мага снов, работавших на орду. Наместник справедливо рассудил, что это могло быть только делом тайной организации, которая таким образом пыталась ослабить стражу и заодно отомстить. А сегодня утром ему доложили, что ночью три боевых мага снов дезертировали, скрывшись в неизвестном направлении.
   Большинство "сонь" Сандата работали в телепатической почте, получали там большие деньги и, мягко говоря, не рвались на военную службу - не только в орду, но даже и к прежним властям. Раньше кто-нибудь мог согласиться хотя бы на одну миссию за очень большую сумму денег или ради того, чтобы насладиться властью. Но теперь, после серии убийств желающих не нашлось вовсе. Конечно, можно было попытаться принудить кого-то силой, но потом ждать предательства в любой момент. В орде именно маги снов составляли костяк тайной полиции, следившей за верностью остальных магов. Если даже тайная полиция начнет работать из-под палки...
   Под командованием наместника осталось всего трое "сонь", но только для круглосуточной охраны входа во дворец требовалось посменное дежурство хотя бы трех, а желательно четверых. Так что теперь у наместника Шпондера возникли проблемы.
  
  --
   Дорога в один конец
  --
  ++ 330-й день 13865 года
   Столица
  
   Спустя сутки снова прилетели шаттлы, и прибыл иерарх Чен. Он объявил, что идея обмена послами накрылась медным тазом.
   Генерал Мейер был в бешенстве: Страшный Сон прямо объявил ему, что беглецов он не получит, и пусть совсем оставит эту мысль, если хочет, чтобы за ранеными ухаживали должным образом. Он объяснил, что беглецы останутся в Цитадели настолько, насколько сочтут нужным, и помогут адаптироваться своим, когда те начнут приходить в сознание - а генерала и его людей он в Цитадель не пустит никогда.
   Землянам не удалось определить, каким образом джаа напала на корабль, но главное - не удалось придумать никакой защиты.
   Генерал Мейер решил, что рано или поздно последует новая атака, и лучше оставить негостеприимную планету. Приняв решение, генерал в грубой форме потребовал от посла Чиана Чена убираться в свой зеленый туман.
   Вероятно, взаимная неприязнь между ним и Страшным Сном тоже сыграла свою роль, но, если бы дело было только в этом, космонавты могли бы начать исследования заново в другом месте. Из-за толстой атмосферы и постоянных электромагнитных помех Виз был словно накрыт ватным одеялом, под которым было невозможно ничего рассмотреть. Можно было выбрать произвольную точку, спуститься туда и... найти там, что угодно или кого угодно. Все равно, что засунуть руку под одеяло и ждать: кто укусит?
   Но... джаа так сильно напугали генерала, что он решил больше не "совать руку", а просто улететь.
   А внизу, на планете, оставшиеся земляне собрались в одной комнате. После новости от иерарха Чена настроение было, мягко говоря, нерадужное. Даже Кей Льюис, которому по долгу службы полагалось, так сказать, поддерживать дух и мораль,- загрустил:
   - Я не понял... нас все-таки бросили!?- спросил он, обращаясь ко всем остальным.
   - А разве не мы первые бросили их?- мрачно напомнил капитан.
   Всё кончено, "Колонист" улетел. Теперь на Визе остались только "дезертиры" и еще те, кто лежал в "живчиках". Пройдут месяцы прежде, чем удастся познакомиться с этими людьми. Капитан Брэкет думал о том, что он им скажет. Ведь раненые вовсе не намеревались остаться на чужой планете. Да и капитан со своими "дезертирами" надеялся когда-нибудь вновь оказаться на Земле... а теперь будущее стало совершенно неясным.
   - Как думаешь, Дун, они вернутся?- спросил Кей.
   Капитан пожал плечами.
   - Наверное, вернутся. Вопрос в том, доживем ли мы до тех времен. Помните случай с Колонистом-5?
   - Он же пропал,- сказала Мария.
   - Потому, что сунулся в парную червоточину. И какое было принято решение?
   - Не соваться в парные червото... стоп, вы хотите сказать, что...?!
   Капитан кивнул.
   - Что, если они решат больше не соваться сюда?
   - Но ведь тут столько...
   - ... интересного, да, но и опасного тоже. Вопрос, что победит: страх или любопытство?
   Мария ответила уверенно:
   - Любопытство. Мы - исследователи космоса, в этом смысл нашей жизни!
   - А у генерала Мейера победило что?
   - Страх.
   - Вот именно.
   - Н-да...- Мария разом потеряла всю свою уверенность.
   - В общем, настраиваемся на долгую жизнь здесь, привыкаем, обустраиваемся, даже заводим детей. А космос... скажи, Кей, зачем нам космос?
   - Ну... новые горизонты, и все такое. Прости, Дун, кажется, я сейчас не в своей тарелке, и не смогу дать тебе профессиональный ответ.
   - Я понимаю. Поменяемся ролями. Позволь мне один раз побыть твоим психоаналитиком. Новые горизонты? Эта планета намного превосходит по площади Землю. Тут даже нет океанов, а значит спокойно и без тесноты может разместиться хоть сто миллиардов. Горизонтов хватит даже нашим внукам.
   Капитан оглядел своих соратников:
   - Думаете, я не смогу "заразить" вас этой идеей?
   Кей пожал плечами. Возможно. В экипажи "дальнего космоса" подбирают специфический народ - не склонный к тоске по дому, не связанный родственными узами. Нередко семьи возникали уже на корабле, как у Кея с Марией, или вот Джексон неравнодушен к Вэй Лин...
  
  --
   Схватка во тьме
  --
  ++ 331-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   Вокруг была кромешная тьма. Он мог зажечь свет амулета, но беспросветная темнота пещер гораздо лучше гармонировала с состоянием его души.
   Шагая по холодным камням, Камо время от времени прикладывал руку к стене и посылал вибрацию вглубь скалы. В ответ приходило эхо, и в голове сами собой складывались контуры окружающих тоннелей, провалов и осыпей. Все ясно, понятно и без света... если, конечно, ты маг земли и можешь заставить камень "говорить".
   "Придурок!" - какая ненависть была в ее глазах! Он-то думал, между ними хоть что-то намечается. Нет, на человека, который тебе симпатичен, так не смотрят. Скорее всего, он ей нужен только временно, для плотских утех. Прошло уже два дня, а он все еще вспоминал ту вспышку ненависти.
   Два дня прошло, а Юлай не появился. Неужели потерял? Эти подземелья недалеко от места их прошлой схватки, если искать Камо, логично начинать отсюда. Ну же, давай...
   Он приложил руку к сталагмиту, прислушиваясь к эху, в очередной раз сориентировался и пошел дальше, размышляя. Камо уже обнаружил несколько коридоров с предательски хрупким полом или многочисленными трещинами в потолке. Стоит сделать шаг в таком месте - и провалишься, либо свод обрушится тебе на голову.
   А может... может, у нее кто-то есть? Она мало рассказывала о себе. Пришла из пустыни... А что, если уродливая внешность Камо в конце концов оттолкнула ее?
   Камо снова прислушался с камню. Юлай мог прийти не один. Чтобы выиграть эту битву, надо использовать фору во времени, изучить и запомнить расположение ходов, поставить еще больше ловушек.
   "Бросить тебя?! В такой момент?". Значит - в другой момент? Плохо. Но сейчас надо выжить. А там - видно будет.
   Камо снова приложил ладонь к стене. И замер. Вместе с откликом от камня пришло что-то... какой-то посторонний звук. Камо снял плащ и рубашку, прислонился голой спиной к стене, вбирая в себя малейшие вибрации.
   Шаги... несомненно, это шаги. Кажется, они приближались. Кто-то шел по туннелям, еще довольно далеко, но торопился. Должно быть, этот "кто-то" хорошо ориентировался под землей. А если это не человек? Камо с трудом представлял себе, какое зверье может обитать в местных подземельях. Нет. Вряд ли. Весь каньон - сплошные голые скалы, тут есть нечего. Вот где-нибудь в горах, покрытых лесом, там в пещерах встречались настолько серьезные хищники, что и кристаллитовым мечом не отмашешься.
   Нет, это люди. Хорошо, если Юлай клюнул. Но это могут быть и Алия с Джуной, если по какой-то причине решили найти его. Была договоренность, что он просидит здесь, внизу трое суток и только потом поднимется наверх, чтобы решить, что делать дальше. Возможно, им надоело ждать, или что-то случилось. Или магистр вернулся раньше времени... это бы сразу все упростило. Хотя... перед магистром тоже придется отвечать за то, что попался.
   Послышался голос - искаженный камнем, не разобрать, но, несомненно, там кто-то был! Нет, кажется, два голоса?
   Звук приближался. Теперь Камо был уверен, что это - не Джуна и не Алия. Кажется, там было четверо.
   Они приближались. В тоннеле появились блики света. Потом из-за поворота появились фигуры.
   Первым шел человек с копьем и "cветилом", а за ним - Юлай собственной персоной! Явился!
   Позади них он увидел какую-то женщину... нет, конечно же, не Джуну. Эта была ордынка - высокая, тощая, с серой повязкой на голове - та самая "соня", которая помогала выслеживать Камо? А четвертым был маг огня. Друг детства и враг зрелости теперь не полагался на собственные силы и взял с собой подкрепление.
   - Попался!- торжествующе вскричал Юлай.- И почему тебя все время носит по каким-то безлюдным норам? То заброшенный дом, то вообще дикое подземелье. Что ты тут забыл, а? Уж не заблудился ли?
   Камо понял, что влип. Тот, что с копьем, не имел повязки мага, его оружие тоже не походило на зачарованное, значит его можно было не принимать в расчет. Ну, почти. Женщина тоже не казалась опасной, все-таки маги снов - это шпионы и сыщики, а не бойцы. С Юлаем Камо уже однажды справился, справится и вновь, тем более, когда у того не было меча. А вот последний - маг огня - воплощал собой безнадежность. Против "огненной стрелы" у мага земли защиты не было вообще никакой. Разве что швырнуть в него один из мечей, надеясь, что сверх-острое лезвие нанесет смертельную рану, но вряд ли вражеский маг будет ждать, пока Камо распахнет плащ и снимет клинок с подвеса.
   При таком раскладе нельзя было принимать бой. Придется выманивать их наружу, надеясь, что засада будет наготове. Осталось только найти способ улизнуть от них. Можно использовать тот же прием, что Юлай в прошлый раз - нырнуть под землю...
   - Не вздумай колдовать "раскол", зажарим,- предупредил Юлай, словно угадав ход мыслей Камо.
   Да... если этот маг огня имеет в своем арсенале "дыхание дракона", он успеет пустить огонь в образовавшуюся трещину раньше, чем Камо захлопнет ее за собой.
   - Брат Алгонон, возьми-ка этого тупицу на прицел.
   Огненный маг вышел чуть вперед и зажег "огненный шар". Все. Ловушка захлопнулась. Куда бы теперь не рванул Камо, шар полетит за ним, прожжет любую преграду и настигнет. Убежать не удастся - раскаленная зона этого заклинания перемещается вдвое быстрее лошади и следует за аурой жертвы. Кажется, он все-таки влип. Надо было меньше морочить себе голову, думая о Джуне, и тщательнее продумать момент встречи с противником. Но кто же знал, что Юлай притащит с собой целую толпу! Права была старая колдунья, а Камо слишком уверовал в свою способность "просчитать" врага.
   - Я так понимаю, что мой меч все еще у тебя?- спросил Юлай.- Без резких движений, плавно распахни плащ, достань меч и воткни его в землю!
   Камо вынужден был подчиниться. Кристаллитовое лезвие так же легко вошло в камень, как раньше в землю, и только рукоять осталась торчать наружу.
   - И свой тоже.
   Второй меч воткнулся в камень.
   - Теперь отойди назад! Но не вздумай бежать, помни: ты на прицеле.
   Камо отступил, Юлай вышел вперед и выдернул оба клинка. Подняв их перед собой, он сравнил оружие. Меч ордынца был украшен намного богаче, но клинки выглядели одинаково, словно близнецы. Что неудивительно, ведь их создатели когда-то учились в одной Цитадели у одного преподавателя.
   - Я не верю, что ты смог сделать настоящий кристаллитовый меч,- заявил Юлай.- Наверняка твой с дефектом.
   Он развел руки и с силой обрушил один клинок на другой. Послышался противный звук, как будто железом провели по стеклу - и оба лезвия рассыпались на острые осколки будто ледяные. У Юлая в руках остались только две рукояти. Он растерянно уставился на жалкие остатки грозного оружия.
   - Я думала, все кристаллитовые мечи совершенно идентичны по прочности,- вдруг подала голос "соня".
   Она была права. Если кристаллит не содержал дефектов, то так оно и должно было быть. Оба клинка оказались без изъянов. Юлай выдавил из себя нечленораздельный звук, все еще не веря своим глазам...
   ...А Камо метнулся вперед!
   Огненный маг отреагировал автоматически, отпуская яркий сгусток плазмы. Но Камо не пытался увернуться, он прыгнул навстречу, прямо к Юлаю! У "огненного" расширились глаза. Этот маневр не спасал Камо, но огненный шар, соблюдая кратчайшую траекторию к цели, прожжет насквозь и Юлая тоже! У мага оставался единственный выход - сбить собственный снаряд более быстрым. Вдогонку огненному шару устремились огненные стрелы, стремительные, почти как мысль. В тоннеле раздался взрыв, с потолка посыпалась порода. Свет погас.
   Камо применил давно известную уловку - использовать одного из врагов в качестве живого щита. Прием старинный, вот только мало у кого хватало духу использовать его: когда на тебя летит огненная смерть, ноги сами бегут от нее, а не навстречу. И даже у храброго человека оставаолсь не так много шансов на спасение. Атакующий огненный маг мог не успеть отреагировать, мог промахнуться, подходящего заложника могло не оказаться рядом, наконец, сам заложник мог убраться с пути "огненного шара". Но Юлая слишком потрясла потеря драгоценных мечей, и тот факт, что клинок Камо оказался не хуже его собственного,- и ордынец ненадолго застыл в ступоре.
  
  ...
  
   В темноте послышалось кряхтение.
   - Доложить обстановку!- прорычал Юлай.
   Он был слегка оглушен и зол как черт. Проклятый шпион врезался в ордынца на полной скорости как бешеный будюг, потом создал трещину и нырнул в нее. Это вызвало обвал, так что Юлаю пришлось останавливать обрушение, чтобы не потерять весь отряд.
   Кто-то зажег свет.
   - Я вроде бы цел,- отозвался огненный маг.
   - Брата Дуара немного пришибло обломком, но он уже приходит в себя,- сообщила женщина.
   - Где шпион?
   - Чувствую его где-то внизу. Нырнул туда, как только погас свет.
   Юлай рассвирепел:
   - Когда же он перестанет копировать мои приемы?! Тупой дыр!!
   - Разве это ваш прием, брат Юлай?- недоуменно спросила волшебница.
   - Помолчите, сестра Жилинда!
   Естественно, прием был вовсе не его. С давних времен маги земли закапывались в случае опасности, за что и получили кличку "кроты".
   Колдунья была очень зла на Юлая, он сорвал ее со спокойной службы во дворце наместника и заставил гоняться по захолустью за одним единственным вражеским колдуном, а теперь завел в эти мрачные подземелья. "Соня" не упускала случая уколоть командира.
   Тот терпел, зная, что без мага снов поиск невозможен. Наместник Сандата едва-едва согласился послать эту стерву. Если сейчас вернуться и потребовать замену... Юлай скривился от одной мысли. Еще пустит слух, что посланник Юлай не способен поддерживать дисциплину среди подчиненных. Нет. Надо найти шпиона, а потом настанет время преподать урок этой сучке.
   - Кажется, у вас личные счеты с тем человеком. Как его - Камо Нэ Тала?- продолжала допытываться колдунья.
   - У меня личные счеты со всеми врагами орды,- вывернулся Юлай.
   - То-то я смотрю, вы уже который день гоняетесь не за всеми, а за одним. Второсортная мишень - всего лишь маг земли, даже не двойной...
   Прозрачный намек на то, что и Юлай - "всего лишь маг земли", а значит в бою уступает и двойным магам, и магам огня.
   - Вы ведь тоже не двойная, сестра Жилинда,- заметил Юлай.
   - Мне это и не нужно, я ведь не строю из себя солдафона. Зато вы - такой бравый вояка, с большим и острым мечом... и даже с двумя... рукоятками от мечей.
   - Хватит!!- заорал Юлай ей в лицо.
   Это оказалось выше его сил - терпеть такую наглость. Колдунья, напуганная агрессивным напором, заткнулась - но, скорее всего, лишь на время.
   - Где наша дичь?- спросил Юлай спокойнее.
   Она закрыла глаза, прикидывая расстояние.
   - Движется на юг. Быстро.
   - Значит, нашел внизу другой ход...
   - Будем преследовать?
   Ордынец уже взял себя в руки, и мог трезво рассуждать. Он продолжал считать Камо неумехой, но в пещерах за магом земли мог угнаться только другой маг земли. Остальные понадобятся для выслеживания и боя. Придется выждать подходящий момент.
   - Засеките направление, в котором он движется. Будем брать его на поверхности.
  
  ...
  
   Камо остановился. Судя по звукам, исходившим от камня, враги остались далеко позади. Следовало обдумать положение. Есть ли смысл выходить наружу? Здесь, под землей была его стихия, здесь его магия сильнее. Но Юлай имел точно такое же преимущество. А снаружи? Там они по-прежнему будут примерно равны, однако на открытом месте и с хорошим обзором маг огня станет совершенно непобедимым. Что касается колдуньи снов, то она и здесь, и там стоила одинаково. Получалось, что при выходе на поверхность расклад менялся не в пользу Камо.
   На помощь Джуны он уже слабо расчитывал. Сомнения продолжали грызть его душу. С другой стороны, если он выпутается из этого самостоятельно, возможно, в отряде его станут больше уважать? Пусть даже не весь отряд вообще, но хотя бы одна конкретная черноглазая пышечка.
   К тому же ордынцы зашли очень неудачно - не с той стороны, откуда он ждал, скорее всего, через другой вход. Этот карстовый лабиринт простирался под землей на десятки верст. А значит девушки могли не заметить врагов и сейчас не готовы встречать, как договаривались. Если он выберется на поверхность, то умрет раньше, чем соратницы придут на помощь.
   Что же делать? Потеряв мечи, он потерял преимущество перед Юлаем. Воевать одному против четверых - не безумие ли? А что остается?
   Последней каплей стало то, что после его отступления вниз ордынцы оказались между ним и тем самым выходом из пещер. Выманивать их на себя, потом обходить - тоже рискованно.
   Будь, что будет!
   Он проинспектировал свои запасы. Кое-какие порошки с разными противоядиями, набор амулетов: светило, бласт, ведро, плеск, перо, невидимость, неслышимость, защита от ясновидения, а еще кольцо "зова" - увы, сейчас бесполезное, так как настроено на магистра, который далеко. Все это не поможет - за исключением невидимости. Камо приготовился активировать амулет и стал искать подходящее место для засады.
  
  ...
  
   Ордынцы шли, ничего не опасаясь,- уверенные, что одинокий враг не посмеет атаковать четверых. Юлай сосредоточился на том, чтобы просчитать перемещения Камо и выйти на поверхность одновременно с ним или чуть раньше, устроив засаду. Преследуя свою цель, отряд забрел глубоко в лабиринт переходов. Здесь можно было плутать веками, если не знать, как найти дорогу.
   Солдат с копьем шел впереди, освещая путь. Благодаря этому свету, Камо заметил их издали в конце длинного прямого коридора...
   Два мага одной стихии могут обнаружить друг друга по запасам энергии, но только на небольшом расстоянии. Коридор был слишком длинным, а мана земли в окружающих скалах вносила дополнительные помехи, так что Юлай ничего не почувствовал. Камо сосредоточился, и острый металлический дротик кристаллизовался у него на ладони...
   - Он там!- вскричала колдунья, указывая вперед.
   Огненный маг что-то скомандовал, и Камо увидел, как солдат бросился наземь, а над ним стремительно прошла волна огня. Дрогнула земля, и Камо скользнул в образовавшуюся расщелину.
   Когда трещина закрылась, он оказался в пещерке на пару уровней ниже. Шипя от боли, Камо зажег свет. "Каменный мех" слегка поблескивал. Острия каменных "ворсинок" расплавились и застыли, превратившись в жемчужные шарики. Едва спасся!
   Н-да... задача усложнилась. Судя по быстроте реакции и решительности, вражеский маг огня - опытный воин. Он выстрелил вслепую, дыханием дракона, но в узком и длинном тоннеле эффект получился убойным. Врагу даже не пришлось прицеливаться, достаточно было знать, с какой стороны Камо - спереди или сзади, а направление подсказала "соня" - единственная, кто мог почуять противника издали. Выходит, что от невидимости мало проку, а "соня", хотя и не опасна сама по себе, но сильно мешает.
   Однако, если устранить колдунью первой, можно получить преимущество.
   Камо не хотелось убивать безобидную "соню": судя по эмблеме, она даже не боевой маг... но уместна ли сейчас подобная мягкотелость?
   И вообще, какой смысл в сопротивлении? Никакой важной информации ему не доверено. Или же... он похолодел, вспомнив о пятистихийном ребенке-маге, а затем - о пришельцах с другой планеты - даже само знание о них повлечет за собой далеко идущие последствия, и кто способен предвидеть, какую выгоду из этого сможет извлечь орда? Не просто так магистр требовал держать в тайне даже от союзников и то, и другое! Нет, оказаться в плену никак нельзя. Но выйти наружу, на открытое место - все равно, что добровольно сдаться.
   Выбор оставался небольшой: любой ценой победить здесь, в пещерах, либо здесь же погибнуть в бою.
   А что, если обезвредить Юлая? Тогда ордынцы оставят Камо в покое? Юлай проговорился, что охота за Камо - чуть ли не его личная инициатива. Именно на это изначально рассчитывал Камо, когда решил выманить Юлая на себя.
   Это даже лучше, чем атаковать "соню" и может оказаться проще. Если в отряде противника не будет Юлая, они надолго заплутают в подземелье. А пока выберутся, Камо окажется далеко. Возможно, они застрянут здесь на много дней вместе с "соней", которая знает его ауру, а потом вернется магистр Икен и что-нибудь придумает.
   Так получалось лучше всего. Осталось найти способ нанести удар и остаться в живых. Первое - вполне выполнимо, но второе - куда сложнее.
  
  ...
  
   Ордынцы сделали небольшой привал. Колдунья задумчиво рассматривала металлический стержень, вонзившийся глубоко в скалу - Камо все же успел сделать один выстрел.
   - Брат Юлай, а вы уверены, что это мы охотимся за ним, а не наоборот?- спросила она.
   - Неужели вы начинаете понимать серьезность положения, сестра Жилинда? А говорили, что мы гоняемся за второразрядным магом.
   - Вы сами все время твердите, что он вам не ровня, брат Юлай. А теперь у нас, оказывается, "серьезное положение"?
   Все-таки переспорить женщину с длинным языком невозможно!
   Вдали послышался грохот.
   - Что это?- подал голос огненный маг.
   - Наверное, пытается завалить нам дорогу,- ответил Юлай.- Когда пойдем, внимательно смотрите по сторонам - могут быть ловушки.
  
  ...
  
   Они двинулись дальше, постепенно поднимаясь к поверхности. Юлай ежеминутно переспрашивал колдунью, где находится шпион. По ее словам Камо держался на почтительном расстоянии впереди и ниже.
   Неожиданно тоннель кончился, обрываясь в пропасть. Вниз уходила отвесная стена, дно тонуло в темноте.
   Никому не пришло в голову проводить идиотских проверок с бросанием камешков - какая разница, как долго падать, если все равно разобьешься?
   Вдоль стены шел широкий карниз, далее от карниза начиналась перемычка, по которой можно было перейти на другую сторону как по мостику.
   - Не нравится мне это место,- сказал солдат.
   - Действительно, брат Дуар, даже наш идиот догадается устроить здесь ловушку. Будьте наготове, я все проверю,- распорядился командир.
   Он осторожно двинулся вперед, тщательно прощупывая скалы перед собой и выискивая малейшие следы магии земли, которая могла использоваться для создания ловушек.
   Юлай возился долго, но, к своему разочарованию, ничего не нашел - совсем. Они благополучно прошли по природному мосту и оказались на другой стороне.
   Дальше тоннель ветвился, расходясь тремя извилистыми ходами. Юлай выбрал самый правый. Вскоре проход закончился глухим тупиком. Ордынец прощупал вибрацией окружающие скалы, но не нашел поблизости никаких обнадеживающих пустот, куда можно было бы пробиться за короткое время. Пришлось возвращаться.
   Они снова оказались около пропасти. На этот раз командир выбрал левый коридор. История повторилась, только на этот раз тупик встретился раньше. По словам колдуньи, Камо много перемещался где-то внизу, но пока не приближался.
   В третий раз они вернулись на развилку и двинулись по центральному коридору. После долгого перехода отряд наткнулся на завал - совсем свежий. Потолок тоннеля был обрушен. Попытка Юлая пробить ход вперед только вызвала новый обвал.
   - Мы теряем время,- проворчала Жилинда.- Вы способны найти дорогу или нет?
   - Если кто и способен, так это я,- гордо заявил Юлай,- без меня вы тут заблудитесь!
   - А нельзя ли пробить дыру прямо наверх?- спросила она, обращаясь ко всем.
   - Не хватит маны,- сказал огненный.
   - А мне хватит,- сказал Юлай.- Но наша цель - не просто оказаться наверху, а перехватить там нашу дичь. Сначала попробуем занять более выгодную позицию. Думаю, придется спуститься еще вниз, я чувствую там больше разветвлений.
   План Юлая заключался в том, чтобы тактически переиграть Камо: пользуясь помощью "сони", просчитать направление, в котором тот пойдет, и устроить засаду. Также Юлай опасался, что Камо внезапно найдет короткий путь на поверхность, сильно опередит их и оторвется от погони - особенно, если у него есть возможность улететь. Поэтому Юлай старался держался выше и иметь свободу маневра по горизонтали, чтобы в любой момент перехватить бунтовщика.
   А если это не получится... у ордынцев были свои "летающие листья", заряженные магией, но от мысли преследовать Камо по воздуху у Юлая сводило скулы. В прошлый раз воздушные гонки закончились тем, что он потерял не только трусливого брата Шина, но и своего личного "соню" Х'Сана, вместе с которым прибыл из Егелана, а потом гонялся за Камо. Вместе с "соней" оказались потерянными знания об аурах трехстихийного мальчишки, молодого мага и старой колдуньи. Хорошо, что все параметры ауры Камо записаны на пергаменте, который Юлай хранил за пазухой, и новая "соня", позаимствованная у наместника Сандата, смогла продолжить поиски хотя бы его. Возможно, Камо что-то знал об этом ребенке, поэтому желательно взять его живым. Ну а потом... Юлай живо представил себе, что он сможет сделать с этим уродом потом...
   Нет, сейчас не время для фантазий: нельзя снова упустить дичь.
  
  ...
  
   Они в очередной раз оказались у пропасти. Юлай приложил руки к скале и "прощупал" ее вибрацией. Ниже в стене было отверстие, от которого начинался длинный ход, оставалось только спуститься туда. Проще всего расколоть скалу, но они окажутся уязвимы, пока будут слезать в трещину по одному. Возможно, враг только этого и ждет. Нет. Надежнее сделать ступени.
   Алгонон расположился в середине мостика, готовый стрелять в любую сторону при малейшей опасности. Колдунья следила за врагом - Камо не уходил, прятался где-то внизу, но все еще далеко.
   Юлай стал "выращивать" ступеньки прямо из стены - одну за другой. Именно так маги земли строят башни в местах, где не хватает гранита,- кусочек за кусочком, уступ за уступом - процесс простой, но небыстрый. Постепенно вдоль стены появлялась лестница из ступенек, идущих вниз, в темноту.
   Колдунья предупредила, что враг поднялся и приближается с другой стороны. В обширной пещере по нему будет трудно попасть вслепую. Юлай торопился, постоянно озираясь. Оставалось сделать несколько ступенек, после чего можно уйти в узкий тоннель, а там они снова окажутся в лучшем положении.
   - Он идет!
   В стене с противоположной стороны пропасти оказалось много дыр - там обрывались коридоры нижних уровней. Камо показался в одном из отверстий. Стоило ему высунуться, как в камень с шипением воткнулась "огненная стрела". Чуть позже мелькнула еще одна "стрела". Колдунья не могла указать направление совершенно точно, и вражеский маг методично обстреливал все видимые отверстия со случайным интервалом.
   Юлай не ошибся: здесь было очень удобно устроить ловушку. Именно поэтому Камо так не поступил - только зря тратить ману, все равно догадаются и обезвредят. Вместо этого он загородил врагам дорогу по верхнему уровню и устроил несколько сюрпризов внизу, куда они неминуемо должны были спуститься. Один сюрприз был заготовлен на тот случай, если бы Юлай попытался пробиться вниз с помощью заклинания раскола. К сожалению, хитрый ордынец не попался в эту ловушку.
   Наконец, Юлай закончил последнюю ступеньку и крикнул остальным, чтобы быстрее спускались.
   Вот это он сделал зря. Камо ждал момента, когда огненный маг перестанет обстреливать выходы, а Юлай дал ему подсказку.
   Командир ордынцев вошел в новый тоннель, внимательно осматриваясь. Он вовремя заметил тонкую нить маны, протянутую по потолку.
   - Ловушка!- предупредил он своих.
   Маги земли - не самые лучшие бойцы, но зато ловушки у них бывают пренеприятные. Поэтому все остановились как вкопанные. Позади Юлая замер маг огня, потом Жилинда, а последним оказался солдат, державший светильник. Жилинда оглянулась.
   Что-то засвистело. Время как будто замедлило ход. Она видела, как тонкие длинные иглы пронзают солдата насквозь, пролетают мимо нее и вонзаются в стену, высекая снопы искр. Она поспешно отпрянула за ближайший выступ.
   Увидев ярко освещенную мишень, Камо использовал "игольчатый дождь". Врагов осталось трое.
   Юлай совсем не опечалился - напротив, заявил, что так тупо подставить спину мог только идиот. Обезвреживание ловушки заняло какое-то время. Тем временем Камо спрыгнул вниз, в пропасть, и амулет "пера" замедлил его падение. Коснувшись дна, Камо устремился вперед по одному из ходов, разведанных чуть ранее.
  
  ...
  
   Пройдя несколько коридоров, ордынцы нашли путь наверх и двинулись в этом направлении. Вскоре подземелье разительно поменялось, здесь было больше воздуха, чем камня. Твердая порода была изъедена многочисленными кавернами, словно сухарь или застывшая пена.
   Именно тут - в лабиринте из колонн, арок и каменных перемычек - Камо дал ордынцам настоящий бой.
   Он кружил поблизости, появлялся на мгновение, стрелял и исчезал. Ордынцы открывали ответный огонь. Жилинда едва успевала подсказывать направление. Здесь было слишком много развилок и не получалось точно определить, откуда последует очередная атака.
   Смертельная игра продолжалась долго. Камо полагался на свою способность ориентироваться под землей, но двое ордынцев тоже были опытными солдатами, а колдунья все время предупреждала их. Камо не успевал прицелиться. Он уже не надеялся попасть в кого-то определенного - лишь бы попасть. Пальнув наугад, он бежал со всех ног, пока вражеский маг не успел нацелить и запустить самонаводящийся огненный шар. Но и с "огненными стрелами" шутить было нельзя - у каверн были тонкие стены, и кое-где стрелы пробивали скалу насквозь.
   Камо не знал, зацепил ли он хотя бы одного из противников, а те не знали, удалось ли им ранить врага.
   Наступило небольшое затишье. У Жилинды голова шла кругом, она без сил опустилась на землю. Это уже слишком! Ну почему этот проклятый Юлай забрал ее из тихого и спокойного дворца? Ему хорошо: защитил себя "каменным мехом" и ничем не рискует. А она уже трижды едва избегала смерти - металлические дротики вонзались в стену совсем рядом, осыпая лицо каменной крошкой. Проклятый посланец наместника!
   - Где он?- требовательно спросил тот.
   Жилинда, не поднимая головы, показала пальцем направление.
   - Далеко?
   - Отошел метров на сто и остановился.
   - Значит, отступил. А нам как раз туда, я чувствую там пустоты и подъем!
   Они осторожно двинулись вперед, но (по словам колдуньи) Камо все еще оставался на месте. Ордынцы решили осторожно подкрасться, ориентируясь на чутье Жилинды. Сначала переговаривались шепотом, а потом и вовсе перешли на жесты. Юлай двигался впереди, высматривая ловушки. Вплотную за ним крался огненный маг, готовый открыть огонь, а Жилинда плелась поодаль, опасаясь попасть под удар и одновременно боясь потеряться.
   Они немного приблизились к поверхности. Каверны становились все крупнее, попадались целые залы. Кое-где потолок не выдержал, и осыпи преградили путь.
   Впереди показалась очередная арка, за которой виднелся обширный зал с естественными колоннами. Юлай остановился. Из арки падал свет - ловушка, или враг устроил привал? Послышался стон. Ага, вот в чем дело! Все-таки они его задели! Наверное, зажег свет, чтобы обработать рану. Подойдя чуть ближе, Юлай почуял чужую энергию недалеко за стеной. Проверив проход на предмет ловушек, он приказал огненному магу идти впереди.
   Алгонон зажег "огненный шар", собираясь немедленно запустить его, как только услышит или увидит хоть что-нибудь подозрительное. Крадучись, он вошел под арку, обогнул небольшой уступ и... нос к носу столкнулся с Камо!
   "Огненный шар" немедленно устремился вперед. Расстояние было слишком незначительным, поэтому Алгонон даже не прицеливался. Он бросился на землю, ожидая близкого взрыва. И в последний момент осознал, что... это был не Камо!
   Маг поднял глаза, чтобы убедиться в своей ошибке, и увидел, как его огненный шар летит прямо в статую. Фигура, наспех вылепленная из камня и похожая на крупного человека, при нормальном освещении не обманула бы никого. Но Алгонон среагировал на силуэт в полумраке.
   Огненный шар попал в цель. Раздался мощный взрыв. Статую разнесло на куски, осколки пролетели у ордынца над головой.
   Но на этом дело не закончилось. Статуя оказалась сформирована на одной из колонн, подпиравших свод, и эта колонна тоже рухнула. Сверху что-то громко щелкнуло и захрустело. Ордынец поднял голову и увидел, как по потолку стремительной змеей ползет трещина, еще одна, еще... вскочив, он ринулся назад. На дороге оказался Юлай, спешивший на помощь. Огненный с силой толкнул его назад и сам нырнул под арку.
   Он почти успел уйти из-под удара.
  
  ...
  
   - Брат Юлай, сделайте что-нибудь! Маги земли ведь могут лечить!
   - Дура! Я боевой маг, а не лекарь!- орал Юлай.- Радуйся, что я хотя бы остановил кровь!
   Алгонон был в сознании. Кусок свода размозжил ему ногу от стопы до колена. Юлаю пришлось ампутировать ошметки и перетянуть культю жгутом.
   - Куда ты смотрел, идиот?!- ругался он.
   - Мы должны вынести его на поверхность!- настаивала Жилинда.
   - Дура! Ты потащишь?
   - Я не подниму...
   - Ага, значит, потащу я, а ты будешь отстреливаться, да?
   - Мне нечем стрелять!
   - Да неужели? Ну кто бы мог подумать? Брат Алгонон потерял свою ману от боли. Мне придется отстреливаться, а тебе - следить, где находится шпион. Нам придется оставить брата Алгонона здесь.
   - Ты... что задумал, Юлай?- прохрипел огненный.- Ты... хочешь... бросить меня?
   - Сам виноват. Надо было смотреть, куда стреляешь.
   - Ты сказал... где-то за стеной! А там была только статуя!
   Юлай посмотрел на него как на покойника.
   - Я сказал правду. Уверен, что он был где-то там, рядом со статуей, но оказался расторопнее тебя. Ты еще жив, но совершил такую ошибку, которая делает твою смерть неизбежной.
   Огненный маг вытер обильный пот, выступивший на лбу.
   - Брат... умоляю...
   - Хватит разговоров. Сестра Жилинда, вставайте. Пора убираться отсюда.
   - Сволочь,- прохрипел раненый.- Ты не уйдешь!
   Кажется, он уже не умолял, а угрожал, насколько можно было уловить угрозу в хриплом шепоте. Юлай пришел в ярость: какой-то неудачник, который сам виноват в своих несчастьях, смеет идти против него?!
   - Ты мне угрожаешь? Брат Алгонон, ты уже забыл, что у тебя больше нет маны?
   Юлай откровенно наслаждался этой минутой. Для него не было ничего приятнее, чем наказывать подчиненных, сделавших ошибку.
   - Или ты хочешь, чтобы я положил конец твоим страданиям?- спросил он, поднимая с земли один из тяжелых каменных обломков.
   Жилинда завизжала.
   В этот момент огненный маг достал из кармана маленькую палочку. У Юлая расширились глаза. Это был амулет "бласта", дающий слабый огонь для очага. Но там, в амулете был еще и запас маны - крошечный, но достаточный, чтобы сотворить одну-две огненных стрелы.
   - Стой, брат Алгонон!- поспешно воскликнул Юлай.- Я передумал: я пришлю за тобой помощь! Да! Сестра Жилинда сможет отыскать тебя по ауре! А хочешь, хочешь я тебя понесу? Ну и что, что враг рядом? Может, как-нибудь обойдется. Хочешь?
   Огненный разжал руку. Палочка покатилась по земле. Юлай облегченно вздохнул.
   - Я... тебе... не верю,- прошептал огненный.
   В воздухе сверкнул яркий-алый росчерк. Запахло жареным мясом. В переносице у Юлая образовалась дыра. Посланник наместника рухнул навзничь. Затылочная кость с хрустом ударилась о камень.
  
  ...
  
   Свод зала оказался полностью обрушен, и Камо пришлось сделать круг, чтобы вернуться к месту событий. Он слышал громкие голоса и визг женщины. Кажется, там что-то происходило. Он еще не знал, что врагов осталось только двое.
  
  ...
  
   Жилинда билась в истерике. Как все было спокойно, пока не появился этот проклятый Юлай! Зачем он полез в эти подземелья, разве нельзя было устроить засаду снаружи?
   Огненный маг был еще жив, но чувствовал себя очень плохо. Он понимал, что смерть близка. У него почти не осталось маны - может быть еще на одну совсем слабую "стрелу". А потом? Потом конец. Он не сможет выбраться отсюда. Сестра Жилинда? Она, скорее всего, тоже не найдет дорогу в этом лабиринте, где плутал даже Юлай.
   - Мы... должны встретить смерть достойно,- прохрипел он.
   - Что? Какую смерть? Ты о чем?!- воскликнула она.
   - Тот маг жив. Скоро он вернется, чтобы добить меня. А потом тебя.
   - Да что ты говоришь, он уже далеко!
   - Ты уверена?
   Колдунья совсем забыла о том, что надо следить за противником. С трудом сосредоточившись, она потянула за астральную нить, которой связала себя и Камо.
   - Ох! Он идет сюда!
   - Будь готова. Отвлеки его. У меня остался один выстрел. Это наш последний шанс.
   Она сначала кивнула, но потом осознала, что делает:
   - Да у тебя помутилось в голове! Постой! Не надо сходить с ума! А что, если он не тронет нас? Может, он даже выведет нас отсюда?!
   Алгонон вытаращил глаза:
   - Хочешь сговориться с врагом!?
   Его глаза обещали смерть. Он собирался сам покарать предательницу...
   - Только не меня!- завизжала Жилинда и метнула в него "иглу жути".
   Все, что могут маги снов в бою - это внушать страх. Другие эмоции не так эффективны. К сожалению, даже внушенный магией страх можно преодолеть усилием воли, если привести себя в неистовую ярость. Только это должна быть настоящая, мощная ярость, полностью застилающая разум. Опытные боевые маги обязательно отрабатывали этот прием - и Камо, и Юлай, и Алгонон могли противостоять волшебному страху. Почувствовав, как сердце остро кольнуло ужасом, Алгонон сосредоточился, вводя себя в бешенство, напрягая все мышцы, стремясь искусственно вызванной болью выбить из себя внушенный страх.
   Но он забыл о своем ранении. Боль усилилась стократно и сложилась с заклинанием Жилинды. Небрежно затянутый жгут развязался, кровь хлынула из раскрывшейся раны, и он потерял сознание.
  
  ...
  
   Когда Камо, наконец, осторожно заглянул в каверну, в живых оставалась одна Жилинда. Вконец раскиснув, она даже не догадалась вновь наложить жгут, и огненный маг испустил дух от потери крови.
   Когда она увидела рядом с собой молчаливую тень, то мгновенно перестала плакать. Камо был огромен, да и лицо у него было такое, что робкие люди вздрагивали даже при свете дня. Весь покрытый каменным мехом, припорошенный сверху известковой крошкой, он выглядел как подземное чудовище из страшной легенды.
   Она потеряла голос и только хрипела, умоляя о пощаде:
   - Я просто искала вас! Я не солдат, я никого, никогда не убивала! Я говорю правду! Дядюшка устроил меня на доходную работу во дворце. Всего и надо было: сидеть за ширмой в кабинете наместника, слушать и предупреждать, если посетитель ему врёт. А потом появился этот посланник из Егелана и потребовал мага снов в свое распоряжение. Егелан - опора орды, не чета нашему захолустью, тамошний посланник по статусу выше нашего наместника, ему не посмели отказать...
   Камо слушал эти причитания, деловито обыскивая трупы. Закончив, послушал еще немного... развернулся и ушел. Пусть живет, - решил он. Очень плохо, что она теперь знает его ауру, но... пусть живет.
   Он прошел метров триста, поднимаясь все ближе к поверхности, а потом повернул назад. Нашел ее по звуку шмыгающего носа. Жилинда плутала по коридорам, и шла совсем не в ту сторону. Увидев Камо, она оцепенела, ожидая быстрой смерти.
   - Ты заблудилась,- сказал он.- Следуй за мной.
  
  ...
  
   У пещеры действительно был другой выход, и вскоре Камо его нашел. Здесь еще не просохло после очередного грязного дождя, и осталось много следов - большинство из них вели внутрь.
   Снаружи бушевала пыльная буря. Значит правильно сделал, что не понадеялся на Джуну и Алию - в такой обстановке они не могли наблюдать за входом в пещеру.
   Пройдя несколько верст по каньону, Камо вернулся к условленному месту и замахал руками. Буря к тому времени утихла, и его сразу заметили.
   - И как это понимать?!- спросила Алия.- Это же ордынка?!
   - Пленная. Пригодится,- пожал плечами Камо.
   Жилинда втянула голову в плечи. Жизнь катилась в пропасть, будущее становилось все более неопределенным. Один проступок вызвал обвал событий, и под обвалом было похоронено былое благополучие. Она атаковала брата Алгонона, пытаясь спасти свою жизнь. Потом приняла помощь от шпиона, поскольку сама не могла выйти из лабиринта пещер. Затем не сбежала от него, когда он предложил свободу.
   Сначала Камо раздумывал, что делать с ней. Оказалось, что Юлай был слишком самоуверен и больше никому не оставил чертежей с аурой Камо. Теперь только Жилинда знала эту важную тайну. Эту свидетельницу следовало устранить или хотя бы взять в плен. Но Камо и без этого чувствовал себя очень паршиво - внутри. Хотя он и добился своего, в одиночку победив целый отряд ордынцев, но снова вернулись мысли о ссоре с Джуной, из-за чего само участие в отряде казалось все менее осмысленным. В какой-то момент он готов был отпустить ордынку и отправиться в Мархорм. Пока он раздумывал, ордынка могла сто раз телепатически связаться с Сандатом и вызвать помощь.
   Как говорят в спорте, это была невынужденная ошибка, причем, не первая за сегодня. Но даже опытные шахматисты иногда "зевают" фигуры, находясь в ситуации, когда их жизни ничто не угрожает. А тут - не спорт, враги Камо ошибались серьёзнее, поэтому они мертвы, а он - цел. По крайней мере он вовремя спохватился и заставил Жилинду выпить пузырек разведенного спирта. На строгий вопрос: пыталась ли она связаться с кем-нибудь, ордынка сказала, что нет. Могла, конечно, и обмануть. Камо не переоценивал свою способность распознавать враньё по выражению морды лица. Но какие альтернативы? Убить её? Камо ни капли ей не сочувствовал, но, как сказал бы магистр Икен, чтобы убить беззащитную пленницу, пришлось бы преодолеть психологический барьер и потерять остатки самоуважения.
   Однако Жилинда не соврала. Она сама не очень-то стремилась вернуться к своим. Погиб посланник наместника Егелана - это не шутка. Во дворце ее ждал допрос с пристрастием, во время которого не удастся ничего утаить - в том числе и свое предательство, и фактически - убийство раненого из своих. Не зная, что предпринять, она увязалась за Камо и не предупредила командование о провале операции, тем самым только усугубив свою вину.
   А теперь она осталась без магии, и появились еще какие-то две шпионки, которые смотрят на нее одна плотояднее другой... к чему это все приведет? То ли ее "уберут" как опасного свидетеля, то ли заставят помогать врагами орды!
   Жилинда увязла по уши. Все могло закончиться казнью, и никакой дядюшка не "отмажет"! Та черноволосая шпионка, кажется, готова была разорвать ее на части при малейшем неповиновении. Вон как вызверилась... будто табипен ядовитый! А если судить по ауре, так злости хватило бы и на трех табипенов. И вторая, рыжая, отнеслась к пленнице не намного лучше.
   А все началось с Юлая, который...
   Раздумывая о своей несчастной судьбе, Жилинда послушно проследовала за группой шпионов куда-то дальше по дороге.
   Вскоре они встретились с двумя другими - каким-то терсом и старухой... едва увидев ее, Жилинда чуть не обмочилась - в самом буквальном смысле. Она знала это лицо. Да что там - все ордынцы в Сандате знали. Но только лицо - все те, кто мог описать ее ауру, были давно мертвы. Жилинда поспешно залепетала, что немного пьяна и не может видеть или запоминать чьи-то ауры. Старуха смерила ее таким взглядом, что ордынка мгновенно заткнулась. Она грубо обыскала и связала пленницу, затолкала в какую-то расщелину, приказав оставаться там и ждать решения своей судьбы. После этого четверо шпионов ушли - наверное, недалеко, но голоса их полностью стихли, с Жилиндой остался только ветер.
  
   - С кем вы оставили Эйдара?- спросил Камо.
   - Икен вернулся,- ответил Джерр.- С ним - еще пятеро. Один - маг света, новенький, а другие... сами увидите, не буду портить сюрприз. Магистр дал нам ваши координаты, послал встретить и сказать, чтобы не пытались возвращаться к дому Т'Иниарисы или на старую базу. Там теперь небезопасно.
   - Что-то случилось?
   - Пока вы тут двое суток сидели в засаде, ордынцы напали не на вас, а на нас. Камо, ты был прав: нам стоило сразу убираться оттуда.
   Т'Иниариса хмуро посмотрела на Джерра, и тот поспешно добавил:
   - Магистрелла легко разобралась с ордынцами... совсем легко: чуть ласты не склеила. Пришлось штопать.
   Из его рассказа выяснилось, что, благодаря запасам маны Эйдара, Джерру удалось очень быстро привести магистреллу в сознание. Едва очухавшись, она заглушила боль в недолеченной ране сильным снадобьем, зарядилась от мальчишки и отправилась проверять городок, где разбились ордынцы.
   От воздушного мага мало, что осталось, а тело "сони" она нашла полузасыпанным за пределами городка - он умер в момент магического взрыва, а воздушные потоки отбросили его труп на огромное расстояние. Хотя череп его остался цел, но при таком ударе о землю мозг внутри должен был превратиться в кашу, так что оживить его не смог бы даже Джерр со своими живчиками.
   Двое других - арбалетчик и маг земли - скрылись. Эйдар, у которого было самое хорошее зрение, дал сбивчивое, но подробное описание ордынцев, по которому Камо узнал Юлая и солдата, которого он убил в подземельях.
   После этого магистрелла вернулась в свой дом, собрала самые необходимые вещи, и... предала всё огню. Пожарище должно было стать четким сигналом для Икена или Камо, если бы кто-то из них туда вернулся.
   На старой базе около лесного ручья все было спокойно. Ни один из хитроумных сигнальных амулетов Икена не сработал, значит ордынцы там не появлялись. Но это не значило, что не могли появиться в будущем. Все места, где Камо побывал за последнее время, оказались под ударом. Неизвестно, сколько раз и в каких точках ордынцы засекали его ауру.
   Магистрелла решила не рисковать и устроила там небольшую корректировку рельефа, в результате чего холм с пещерой бесследно исчез, а опоясывающий его ручей превратился в болото.
   В отличие от своих вещей, сожженных без всяких сожалений, все барахло диверсантов она заботливо собрала и перевезла в другое место, где решила терпеливо дожидаться магистра, посчитав, что молодежь - не идиоты, и если останутся в живых, тоже догадаются где-нибудь затаиться.
   Икен вернулся несколько раньше, чем предполагал - буквально только что. Увидев болото на месте базы, он понял, что за время его недолгого отсутствия случились большие неприятности, и начал собирать разрозненные силы. Первым делом он вошел в транс, просканировал астрал и обнаружил в радиусе поиска Т'Иниарису, Джерра и Эйдара. Узнав от них, что Камо решил погеройствовать, а также примерные координаты героя, он смог настроиться на собственный сигнальный амулет, который носил Камо, и обнаружил, что тот вне опасности, но "шляется с какой-то девкой".
   Заброшенная деревня, где пряталась Т'Иниариса, магистру сильно не понравилась - слишком много домов и хорошие дороги - такие места любили контрабандисты и разбойники. Магистр не боялся бандитов, но не хотел, чтобы его базу обнаружили посторонние, пусть даже не ордынцы.
   Икен предложил перебраться в Изерский Каньон, там в подземных пещерах могла спрятаться целая армия. Хотя контрабандистов в каньоне было даже больше, чем в лесной глуши, но магистр знал пару труднодоступных мест, куда никто не заберется без помощи магии. Икен сказал, что выберет новую базу и отвезет туда все вещи, а Т'Иниарису послал собирать остальных.
   Магистрелла нашла Алию и Джуну, которые двое суток просидели на вершине скалы, мучаясь от неизвестности, и крайне неоднозначно восприняли цитату "шляется с какой-то девкой". Молодые волшебницы все-таки дотерпели до появления Камо в назначенном месте, но встретили победителя ордынцев без распростертых объятий. Впрочем, Камо этого даже не заметил, пребывая в каких-то своих раздумьях.
   Настал его черед рассказывать о том, что случилось. И хотя события, с ним происходившие, были весьма драматичными, он как-то ухитрился изложить самое существенное в десятке предложений. Все три дамы остались неудовлетворенными и стали выпытывать подробности.
   Среди прочих возник вопрос: что делать с ордынской пленницей? Джуна бессеречно предложила избавиться от врага как можно скорее, пока та не узнала слишком много и не попыталась сбежать. Алия не настаивала на казни, но и не возражала: ее даже посетило мимолетное сочувствие, но оно полностью развеялось, как только она дослушала рассказ Камо про финал боя в подземельях. Она могла бы понять, если бы ордынцы струсили и сдались в плен, но то, что они, попав в трудное положение, просто поубивали друг друга - это полностью выходило за те рамки, после которых она даже не пыталась разобраться в мотивах людей. Жилинда для нее стала кем-то вроде табипена.
   Джерр вполне рассудительно отметил, что ордынка примкнула к орде добровольно, а потом так же легко увязалась за Камо, так что верить ей нельзя ни капельки. Камо с ним согласился, но по его физиономии было заметно, что он предпочел бы обойтись без крайних мер.
   Т'Иниариса попросила подождать и пошла поговорить с пленницей. Вернувшись, она заявила:
   - Девчонка, конечно, испорчена, но небезнадежна. Проще говоря, это сопливая идиотка, которая всю свою сознательную жизнь прожила при ордынцах и ничего другого не знала. Она еще может поумнеть. Я тоже была изрядной дурой в ее возрасте, да и нынешняя наша молодежь не блещет.
   - Что-то мне подсказывает, что речь обо мне,- пробормотал Джерр.
   - И о тебе тоже. Лекарь заправский, но язык длинноват, даже когда во вред себе. И об Алии - в бою чудо, как хороша, но вне боя хотелось бы больше терпения и такта...
   - Я уже в звании мастера!- заявила огненная.- И вообще все средние умы отсеиваются в Младшей Школе!
   - Ах, ну да, конечно же, молодая элита,- отозвалась старуха пренебрежительно.- Я тоже так думала. Дескать, без мощного интеллекта невозможно понять высшую математику, а не поняв высшую математику, не сделаешь плетение, а без плетений не станешь магом. Все это так, но есть разные виды ума и глупости. Я толкую не о магии, а о жизненной мудрости, опыте, о знании людей, о понимании. Не спорю, вы можете это познать, но со временем, а пока - увы...
   - Ну-ну,- проворчал Джерр, не придумав, что возразить.
   - Не ну-ну, а точно,- отрезала старая колдунья.- Если я задела чье-то больное самолюбие, то могу слегка утешить: все же у вас интеллект развит и тренирован, значит, вы можете набраться жизненной мудрости быстрее, чем... какой-нибудь середнячок. Только не задирайте носы. А теперь насчет Жилинды. Есть кое-что интересное. Она некоторое время работала у наместника Сандата, слушала, что говорят посетители, а если кто-то врал, то дергала за ниточку, и картина, висящая на стене над головой посетителя, слегка колебалась. Наместник это видел и принимал к сведению. Вот такая у нее была работа - простая и безмятежная. Неудивительно, что в подземельях она спасовала. После встречи с Камо она до сих пор перепугана и вообще запуталась. Сандат - захолустье, однако же наместник - это большая шишка. Думаю, она услышала много важных секретов, и ее следует переправить в Столицу для тщательного допроса, причем, чем скорее, тем лучше. Если будет сотрудничать, то избежит "чтения мыслей", сохранит разум и жизнь, а после войны получит свободу. Столичная контрразведка, насколько я слышала,- не образец милосердия, но без надобности не зверствует.
   - Вот вам наглядный пример жизненной мудрости,- заметил Камо, весьма довольный тем, что казнь отменяется.
  
  --
   Объединение
  --
   Столица
  
   (чуть ранее)
  
  
   Джексон, Алексей и Вэй Лин оставались в Столице. Им предстояло жить под надежной охраной Цитадели, дождаясь, когда начнут приходить в себя раненые.
   Магистр Икен, Орем, Мария, Кей, Микола и капитан Брэкет отправлялись на Восток.
   Шестеро людей - четверо с Земли и двое с Виза - встали в круг по команде магистра.
   А потом Мария почувствовала себя осенним листком, который уносит ураган. Земля стала стремительно уходить из-под ног. От почти ракетного старта захватило дух. Это был ее первый полет верхом на ветре.
   Очень быстро изумрудный туман поглотил город внизу и их со всех сторон окутало сплошное зеленое марево. Икен поднял пассажиров очень высоко и летел вслепую, не видя земли. Одного компаса и карты тут было бы недостаточно, поскольку не удавалось точно рассчитать скорость полета и снос ветром. Но магистр умел ориентироваться по астральным возмущениям крупных городов. Теперь он летал только так - хлопотно, энергетически затратно, зато шансы встретить какой-нибудь патруль орды сводились практически к нулю.
  
  ...
  
   Через несколько часов, после пары коротких остановок, они прибыли на место: в какую-то заброшенную деревню, где Мария впервые своими глазами увидела легендарного пятистихийного Эйдара.
   Пацан встретил их в своем репертуаре:
   - Дедушка Икен! Дядя Кей!
   А потом вдруг добавил тем же звонким детским голоском, глядя на Марию:
   - Ух ты, какая тетенька! Глазки малюсенькие, а сиськи -почти как у тети Алии были раньше!
   У "тетеньки" отвисла челюсть, а лицо пошло пятнами. Еще никто не называл ее глаза "малюсенькими", просто ребенок судил по меркам визанской расы и говорил, что думает. Мария даже потеряла на минуту дар речи, но тут появилась какая-то старуха и приструнила юного нахала.
   Эта колдунья с труднопроизносимым именем "Т'Иниариса" была землянам не знакома. Вела она себя очень строго и властно, мальчик слушался ее беспрекословно. Мария привычно определила ее расу: меранско-арранский гибрид, но ближе к меранцам. Икен что-то обсудил с ней, и через некоторое время оба улетели по каким-то делам.
   Потом была суета, ожидание, сбор вещей, снова ожидание, еще один перелет - и они оказались далеко в горах в удивительном месте.
   Это была обширная каменная чаша, окруженная отвесными скалами и почти закрытая сверху каменным козырьком.
   Уходить и возвращаться назад предполагалось по воздуху. Микола шепотом сказал капитану, что если с магами что-то случится, вылезать отсюда придется долго и мучительно. Однако и ордынские патрули тоже не дошли бы до этого места, а сверху что-то разглядеть было невозможно, так как дно "чаши" утопало в тени, и не было никакого намека на то, что там есть что-нибудь кроме обычной расселины между обычными скалами.
   Магистр предупредил, чтобы не зажигали огонь под "козырьком": свет или дым могли выдать их укрытие. В скалах зияли две сквозные трещины, за которыми располагалась обширная пещера со множеством "отнорков" и коридоров. Лабиринт уходил далеко вглубь земных недр, но найти путь через него смог бы только Камо.
   Мария с огромным интересом присматривалась к новым лицам. или не очень новым - всех, кроме Т'Иниарисы, она уже видела в "живых записях", сделанных "из глаз" Кея еще во время "первой основной экспедиции". Но "живые записи" получались через прямое считывание информации со зрительного, слухового и обонятельного нервов другого человека, и при последующем преобразовании кое-что выглядело немного иначе, поскольку у всех была разная острота зрения, цветовосприятие и прочее. Компьютерная обработка это компенсировала, но не полностью.
   Поэтому сейчас Мария увидела эту компанию другими глазами - и в прямом смысле, и в переносном. Полгода изучая записи мужа, она привыкла к определенной внешности визанцев, а теперь какие-то мелочи заставляли воспринимать тех же аборигенов чуточку иначе.
   Мария сбежала с "Колониста" в туфлях на среднем каблуке, и упрямо не желала их снимать, хотя пятки все время проваливалась в "песок". Здесь, в скалистом каньоне, где грунт был тверже, ей стало гораздо удобнее, и каблуки добавили землянке, которая и так была выше мужа, еще несколько сантиметров. Немного другая точка зрения - и низенький Эйдар показался ей совсем коротышкой, а магистр Икен выглядел не таким уж высоким, хотя Камо - все равно огромным.
   А еще обнаружилось, что у Джерра глаза блестят, отражая свет, как будто внутри спрятана зеленая фольга. В записях Кея этого не было, но он смотрел на водного мага немного снизу вверх, а глаза Марии оказались на одном уровне с глазами лекаря, и лучи света падали иначе. Кожа и волосы у Джерра тоже едва заметно поблескивали зеленым металлом.
   Но больше всего ее поразили две молодые волшебницы. В первую секунду Мария чуть было не ляпнула вслух: "Ой, что это с вами?!" Она едва сдержалась - потому, что тут никак нельзя было сослаться на обман зрения, обе изменились слишком сильно. У рыжей раньше была непропорционально большая грудь, на которую муженек Марии нахально пялился даже в "живых записях", забыв, что когда-нибудь эти записи просмотрит Мария и сможет (в числе прочего) определить, в какой точке был сфокусирован взгляд. За это ревнивая землянка заочно называла Алию не иначе, как "лупоглазой шлюшкой", да и Кей тоже удостоился ряда нелестных эпитетов. Но сейчас рыжая так сильно похудела, что под тонкой тканью летней блузочки у нее не просматривалось вообще ничего. Зато у второй - пышной брюнетки - все женские прелести стали неприлично огромными. Хорошо, что Кей - не любитель толстух.
   Прежние поводы для ревности исчезли, а новые - не появились (старушку Т'Иниарису было бы смешно рассматривать как соперницу), Мария могла расслабиться и сосредоточиться на наблюдениях, изучая аборигенов спокойно и сугубо профессионально - с точки зрения психологии и антропологии. Благодаря "живым записям", она уже представляла себе, кто они такие, у кого какой характер, и кто с кем в романтических отношениях.
   Что касается последнего, то Кей мог все наблюдать еще тогда, полгода назад. На первый взгляд кзалось, что Камо и Джуне не хватает социальных навыков: один - молчун, другая - слишком сдержанная, скрывающая свои чувства, однако эти двое сошлись очень быстро и легко, без лишних слов и долгих томных взглядов. Зато Алия упорно продолжала относиться к Джерру как к закадычному другу, и только под конец между ними, кажется, возникло что-то интимное, но потом ту экспедицию пришлось срочно сворачивать, и никто не знал, чем у них закончилось. Оказалось, что сейчас, через полгода, все уже вполне серьезно: когда для землян подыскивали помещения в пещерах на новой базе, то одновременно выбирали места и для визанцев. Для Алии с Джерром была отведена одна личная "комната", как и для Камо с Джуной.
   Марию эта сторона жизни аборигенов очень интересовала. Не столько интим (тут из-за одинаковой физиологии с землянами сюрпризов не ожидалось), сколько вопрос: как у них обстоит дело с браком и семьей? По этой теме до сих пор оставалась куча белых пятен. Например, что у них с бракосочетанием, с разводами, с усыновлением и так далее.
   В прошлый раз Кей совсем не уделял этим темам внимания, полностью сосредоточился на двух визанцах: самом юном - Эйдаре и самом старом - Икене. Психология ребенка (да еще мага) помогла понять особенности интеллектуального развития аборигенов. А магистр избегал называть свой возраст, но, судя по некоторым намекам, ему было не меньше двухсот лет, и что творится в голове таких долгожителей, Кей тоже очень хотел узнать.
   Марию, как антрополога, также интересовали расы - сходства и различия, особенности биологии. И хотя генетически земляне и визанцы оказались одним видом, но внешнее разнообразие здесь просто зашкаливало по всем параметрам, а внутренняя анатомия могла скрывать в себе много сюрпризов. Кею эта тема быстро наскучила, он сообщил Марии классификацию рас, принятую у местных, и забыл о ней, сосредоточив все свои усилия на том, чтобы хотя бы приблизиться к разгадке феномена магии. Вэй Лин, которая тоже участвовала в той экспедиции, также не могла объять необъятное, она изучала не аборигенов, а микробов и паразитов. Зато, благодаря ее усилиям, земляне получили кучу прививок и теперь могли не опасаться подхватить какую-нибудь смертельно опасную болезнь.
   Ну что ж, пусть муженек занимается тем, что ему интересно, а она займется своим. Зная характер Марии, можно было не сомневаться, что она не успокоится, пока не разложит все по полочкам, например, не составит исчерпывающий список визанских народов с максимально возможной детализацией вплоть до того, кто что ест и кто чем болеет. К тому же здесь, на новой базе в скалах как на подбор собрались представители всех основных (самых многочисленных) рас и даже парочка редких "экземпляров", и ей не терпелось изучить их в естественной среде обитания.
   Для более откровенного и познавательного общения Мария хотела бы наблюдать не общий сбор, а группу поменьше - желательно без присутствия других землян, чтобы те не портили своими вопросами и замечаниями "чистоту" ее антропологических наблюдений. Новосёлы разбрелись по лабиринту коридоров в поисках удобных мест не очень далеко от поверхности. Мария обнаружила, что девушки задержались в одной из тупиковых пещер, и к ним присоединился Джерр. Все трое - одного поколения, с точки зрения изучения культуры - интереснейший расклад, и Мария тактично напросилась в ту же компанию.
   В несбыточных мечтах ей хотелось узнать всё и сразу - вплоть до анализов крови и сравнения генетического кода. Но начать Мария решила с чего-нибудь попроще. Как женщину ее очень заинтересовала одна, так сказать, культурная особенность визанок. Они, как и землянки, неизменно прикрывали одеждой гениталии и анальное отверстие, то есть обнажение этих частей тела являлось настолько очевидным социальным табу, что можно было и не спрашивать. Однако это табу, похоже, не распространялось на грудь и ягодицы. И в Столице, и в провинции встречались аборигенки (особенно молодые) с полностью обнаженной грудью или с попой, едва прикрытой полосочкой ткани посредине. Первая экспедиция началась ранней весной в прохладную погоду, большинство аборигенов ходили в штанах, плащах, "водолазках" и тому подобном, а сейчас, в середине лета с каждым днем становилось все жарче, и на улицах появлялось все больше почти полностью обнаженных девушек. Никто на них пальцем не показывал, но все же таких было меньшинство, и две молодые волшебницы тоже вполне вписывались в земные приличия. Мария завела разговор на эту тему, спрашивая - отчего так происходит.
   Оказалось - действительно, обнаженная грудь или зад здесь считались не более предосудительными, чем открытые колени или живот. Но немаловажным оставался вопрос удобства и эстетики. От сидения на голой заднице появлялись некрасивые потертости или отметины, а грудь слишком чувствительна - неприятно, если что-нибудь заденет. Это были основные, но не единственные причины. Визанки прекрасно понимали, что мужчины на них глазеют, и что-то открывали, а что-то прикрывали в зависимости от красоты, от скромности, из-за каких-то рациональных соображений или культурных традиций, которые могли различаться у разных кланов и рас. Система предпочтений и рекомендаций была довольно запутанной, но необязательной к исполнению. Тех, кто в нее пытался вникать, на Земле назвали бы "эстетами", а другие поступали, как им вздумается.
   Вскользь было отмечено, что к мужчинам кое-что из этого тоже относилось, но Джерр сидел в уголке и скромно помалкивал, так что обсуждали только прекрасный пол.
   Алия рассказала, что в юности разок решила покрасоваться и пройтись по улице, открыв свою пышную грудь. Хватило одного раза. Когда все остальное тело худощавое и спортивное, то большие и мягкие округлости спереди слишком сильно выделяются и притягивают взгляды окружающих. Рыжая почувствовала себя некомфортно и посчитала, что будет выглядеть гармоничнее, если, наоборот, чуть-чуть замаскирует растущие прелести не слишком обтягивающей одеждой.
   Джуна заметила:
   - Но теперь тебе лучше ходить вовсе без блузки, тем более, в такую жарищу. Вон какой растянутый вырез вокруг шеи - скоро ты проскользнешь в эту дыру вместе с плечами, и блузка станет юбкой.
   Алия признала, что да, есть такая угроза, но она слишком привыкла к своей одежде, и времени нет, так что пускай всё болтается, а горловину можно сузить какой-нибудь застежкой. После чего отпустила язвительное замечание насчет того, сколько человек сможет поместиться в одежде Джуны. Джуна заметила, что это вопрос неоднозначный, поскольку ткань ее платья растягивается почти неограниченно.
   Антрополог слушала, как визанки обмениваются шутками по поводу внешности друг друга, и у нее складывалось впечатление, что их это совершенно не задевает. Причем, Мария отлично понимала, когда женщины, сохраняя приветливые улыбки, соревнуются между собой в том, как бы побольнее уязвить. Такое притворство слишком заметно: можно даже не смотреть, достаточно слышать, как голоса дребезжат от ядовитой патоки. Тут ничего похожего не было.
   Мария всю жизнь очень тщательно следила за собственной фигурой. Любое отклонение хотя бы на килограмм от того "эталона", который она сама себе назначила, вызывало у нее серьезную озабоченность, она сразу добавляла себе нагрузку на корабельных тренажерах или корректировала диету. Она такая была не одна - на Земле пару поколений назад закончилась мода на пышные формы, женским идеалом была объявлена золотая середина, и теперь землянки тщательно следили за собой, чтобы как можно лучше соответствовать очередному "стандарту".
   А тут одной из девушек явно следовало добавить килограммов двадцать, другой - сбросить килограммов двести, но они не комплексовали, а "прикалывались". Мария мысленно окрестила их как двух клоунов - Толстая и Тонкая. Поняв, что для них тема избыточного или недостаточного веса по каким-то причинам не кажется болезненной или смущающей, Мария осторожно поинтересовалась:
   - Вы меня не знаете, а я вас знаю давно, хотя и заочно, и ваши антропометрические данные сильно изменились - почему?
   Алия усмехнулась и простовато ляпнула:
   - Потому, что Джу отожралась втрое, а я вдвое "сдулась".
   - Да, но почему?
   - Эликсиры! У меня от них аппетит пропадает, Джу не может наесться, а магистр, если что-то такое выпьет, потом спит сутки напролет.
   - И вас это не беспокоит?
   - Немного беспокоит: недавно совсем припекло, слишком резкий был "откат". Но Джу все рассчитала правильно, и ничего страшного со мной не случилось - только любимые гетры больше не держатся на икрах, сползают. Вот это - жалко.
   - То есть, вас смущает только одежда и быстрота изменений? А текущий уровень, например, избыточный вес?
   - А что такое избыточный вес?- с искренним недоумением спросила Джуна.
   - Э-э-э...- землянка даже не нашлась, что ответить.
   Пышка сидела прямо напротив, ее мягкое пузо выпячивалось почти до шарообразных коленок, а сверху на животе лежали две "арбузины", в каждой - килограммов десять, не меньше.
   Мария попыталась объяснить без ссылок на моду (а она здесь вообще есть?), в сугубо медицинских терминах. Она обратилась к Джерру, думая, что лекарь уж точно должен понимать:
   - Это когда сердце начинает не справляться, повышается риск инфаркта, возникают всякие-разные неприятности в работе внутренних органов и суставов.
   Джерр отреагировал так, будто его только что осенило:
   - А-а-а... у вас так что ли? Как у анраконцев?
   - А что не так с анраконцами?
   - Все так, просто не все так, как у остальных,- ответил лекарь.- Из наших Камо - анраконец, эта раса почти не изменилась с очень древних времен. С ним, как вы описываете: если растолстеет, то начнет болеть, если похудеет - тоже начнет понемногу загибаться. У вас, у землян, так же?
   - Ну, да. А у вас что - не так?
   - У кого как. Зависит от расы. Вот у меранцев, например, есть четкая граница - семь энков.
   - Энк - это единица измерения массы? Вот, кстати, с вашими единицами измерения мы так и не успели разобраться до конца. Энк - это сколько? Когда обсуждали торговлю медью, то говорили о какой-то другой единице.
   - Дхармак? Он привязан к весу монеты (дхарма). А энк - к перевозкам. Пять энков - вес среднестатистического пассажира вместе с одеждой, минимальным багажом и если учесть, что часть пассажиров - дети.
   - А можно точнее?
   Джерр задумался, что выбрать в качестве эталона.
   - Вот этот котелок, если налить воды до краев, вмешает ровно двадцать пять эдэнков или одну пятую энка.
   "Все время пятеричная система!" - мысленно проворчала Мария. Визанцы привыкли считать пятерками: 5, 25, 125, 625... вместо земных 10, 100, 1000... Округляли аборигены тоже до степеней пятерок.
   Медальоны-переводчики, в которых не были заложены арифметические преобразования, сбоили с числами больше пяти и не переводили их. Как позже выяснилось, проблема заключалась в невозможности соблюсти приемлемый темп речи: например, число 125 в визанском языке обозначалось короткой приставкой "ан-", если бы вместо нее прозвучало "сто двадцать пять", получилась бы неразличимая на слух скороговорка. Такие же накладки случались с терминами, для которых не было близких аналогов в другом языке, но которые все-таки можно было бы перевести довольно точно тремя-четырьмя словами, если бы для этого хватило времени. И с единицами измерения происходило то же самое потому, что "круглые" величины после преобразования в другие единицы давали дробные числа с кучей цифр после запятой.
   Мария подошла к котелку, на который указал Джерр, и включила передатчик своей инфоцитной сети. Компьютер скопировал изображение с ее глаз, смоделировал форму котелка, оценил его объем и массу воды, не забыв внести поправку на слегка пониженную силу тяжести на поверхности Виза. Как истинный ученый, Мария не забыла о дополнительном измерении: приподняла котелок - сначала пустой, а потом - наполнив его водой. Инфоциты в руке измерили интенсивность нервных импульсов, компьютер вычислил предполагаемую разность усилий и оценил массу воды вторым способом. Получалось, что в котелке примерно два литра, а один визанский энк чуть больше десяти килограммов. Значит в первом приближении энки надо просто умножать на десять - всё оказалось очень просто. Мария сделала себе мысленную зарубку разобраться с остальными единицами, а пока продолжила с биологией:
   - Значит у меранцев, ты говоришь, есть какая-то граница, (если по-нашему, то 70 килограммов). В чем это выражается?
   - В том, что выше этой границы меранцев вообще не бывает, а близко к ней - полно. Семь энков - это предел даже для самых высоких мужчин. Вот например, магистр Икен чуть выше среднего роста (по меркам меранцев), поэтому для него естественный вес немного меньше семи энков. Если он попытается "отожраться", то пищеварительная система постепенно снизит активность и где-нибудь на семи энках начнет работать практически вхолостую: сколько "вошло", столько и "выйдет". И так будет, пока масса тела не откатится обратно. Таким образом свой меранский предел он никогда не перейдет. Граница четко зависит от роста, самые низенькие женщины-меранки тормозят уже на четырех энках.
   - Ой, как удобно!- восхитилась Мария.
   Никаких тебе диет, тренажеров... вот бы землянкам такую генетику! Но Джерр не понял, что тут такого, и серьёзно пояснил:
   - Меранцы произошли от смешения двух древних рас, одна из которых спустилась с деревьев, а другая - с гор. С большим весом ни по скалам, ни по веткам не покарабкаешься, это не "ой, как удобно", а вопрос выживания. Поэтому меранцы все жилистые, но ни капли жира, это у них в крови. Но зато голод они переносят очень плохо. Меранец без пищи умирает почти так же быстро, как без воды - через три-пять дней.
   - А вот это уже - совсем не удобно,- разочарованно протянула Мария.
   - И в горах, и в лесу хоть немного пожевать всегда найдется. Поэтому приспособление к голоду этой расе не понадобилось. В отличие от инферанцев, например. Вы говорили: сердцу вредно, но у Джуны сердечная мышца растет вместе со всем остальным с оптимальной скоростью, как и желудок... а вот мозг - вряд ли,- ехидно ухмыльнувшись, добавил Джерр.
   - Ой, вот кто бы говорил насчет роста чего-либо вообще,- не осталась в долгу толстуха.
   Мария спохватилась: а сам Джерр? Вот уж кто необычен дальше некуда! Мария так долго изучала "живые записи" первой экспедиции, что привыкла к его экзотической внешности и в упор не замечала живую загадку перед своим носом, пока Джуна не начала дразниться. Силуэт Джерра терялся даже на фоне тощей Алии - настолько он был тонкий, хотя и приличного роста. Конечно, генетически он оставался Homo Sapiens, но сильно смахивал на насекомое, и его физиология не могла быть обычной земной. Сердце или печень землянина просто не поместились бы внутри терса - негде.
   - Кстати, а вы, Джерр? Меня очень заинтересовало ваше тело,- землянка заметила, как нахмурилась Алия, и поспешно уточнила,- в сугубо антропометрическом смысле, конечно. Из всех визанцев, кого я видела вблизи, вы, возможно, самый грацильный субъект, у нас на Земле такие не встречаются. Жаль, нет рентгена, как бы я хотела посмотреть на расположение и развитие ваших внутренних органов в настолько суженной, но вытянутой грудной клетке! Но из-за просторной одежды я могу достоверно оценить только ваш рост, а какая у вас окружность талии, сколько вы весите?
   Алия задорно рассмеялась, а Джерр выглядел очень смущенным. Учитывая предыдущую беседу,- странно.
   - Я сказала что-то не то?- осторожно поинтресовалась Мария.
   - Все нормально,- успокоила ее Алия.- Просто он немного комплексует, в детстве его дразнили "чистокровкой" и "преобразованным" еще до преобразования - ну и... слегка задразнили. Так что "антропометрия" Джерра - это наша с ним военная тайна!- она подмигнула.
   - Что значит "преобразованный"?
   - Похоже, вы совсем ничего не знаете о сравнительной физиологии визанских рас,- заметил Джерр и вдруг хлопнул себя по лбу.- Как же я забыл?!
   - Что такое?
   - Кей спрашивал насчет одной книги для своей жены, и я ее даже купил, но забыл сразу отдать, а потом все закружилось, и ваши внезапно улетели. А книга так и лежала, и сейчас должна быть где-то среди тюков, которые мы еще не распаковали.
   Мария не удержалась от эмоций и захлопала в ладоши:
   - Помню-помню, хочу-хочу!
   - Ладно, схожу поищу. А вы - чур без меня мне косточки не перемывать!
   Ага, как же: три женщины остались наедине, и не перемывать косточки мужчинам? В этом отношении - что Земля, что Виз...
   Да еще из этих троих некоторым чувством такта обладала лишь землянка.
   - Тоже мне повод для комплексов и военная тайна,- говорила Джуна.- Сколько может весить терс? Либо два вздоха (если чистокровка), либо два плевка (если метис). Ты-то, Алия, должна знать точно.
   - Примерно знаю, но не скажу,- Тонкая показала Толстой язык.- Ты своего давным-давно обогнала, может, я своего тоже хочу обойти, только в обратную сторону.
   - Продолжай жрать эликсиры, и скоро этого добьешься, а я буду врагов пузом давить,- прихвастнула Толстая.- А насчет внутреннего строения, Мария, я тебе и так могу сказать - однажды, когда Джерра чуть не убили, я даже делала с него "кровавый слепок". Конечно, у терсов внутри все очень миниатюрно устроено, но легкие и сердце заметно крупнее остального. Печень и почки поменьше. Пищеварительный тракт, можно сказать, недоразвит, например, кишечник вдвое короче обычного. Но, что касается половой системы - она соответствует росту, а не весу, за что терсов некоторые дамочки и любят.
   Алия строго погрозила Джуне пальцем.
   Наметанный глаз Марии сразу выделил аномалию: палец неправильный! Кажется, с Алией тоже не все так просто. Мария почуяла запах новых открытий:
   - Алия... раз уж это прилично, а Джерр от меня ускользнул... не могла бы ты ненадолго снять блузку? Тебя это не смутит?
   Алия не стала возражать и осталась в одних шортиках.
   - Ух ты!- Мария не сдержала возглас одновременно удивления и восхищения.
   - Согласись, ей идёт,- поддержала Джуна.- Я же говорила.
   - Хотела бы я увидеть реакцию капитана или Миколы на это зрелище,- добавила Мария.
   - Ты же говорила, что для ваших мужиков это табу?- усмехнулась рыжая, немного красуясь.
   - В том-то и дело - тут ситуация на грани всех табу...
   Действительно: обнаженная визанка выглядела крайне необычно, и земные мужчины, наверное, не знали бы, как реагировать.
   Алия сказала, что потеряла примерно половину прежнего веса, но по голым рукам и ногам это было не очень заметно. Зато в шортах поселилась пустота, а блузка болталась как занавеска. Алия небрежно заколола горловину здоровенной булавкой, иначе вырез доставал бы ей до пупка - он ведь был рассчитан на когда-то пышный бюст. Очевидно, большая часть потери массы пришлась на туловище.
   Мария попросила рыжую снять блузку и приготовилась увидеть что-то вроде скелетика. Но вместо этого получила... "культуристку". На Земле некоторые девушки пытались "качать" мышцы: в разные времена это называлось культуризмом, фитнессом, эстетическим атлетизмом, релшейпом... "бренды" менялись, но суть оставалась той же самой. У рыжей действительно сильно "сдулся" верх: женственная грудь совсем исчезла, но под крохотными сосками кожа обтягивала угловатые мышцы, как у спортивных юношей. Жира на животе не было, и пресс проступал аккуратными прямоугольничками - такими рельефными, что и мужчине-спортсмену было бы не стыдно. Но, в отличие от мужчин, талия у нее стала совсем узкой, из-за чего бедра выглядели гораздо шире и "круглее", чем были на самом деле.
   Только земные культуристки никогда не бывали такими тоненькими и легкими. Мария обошла девушку кругом, получая трехмерное изображение для своего наручного компьютера. Тот быстро просчитал и выдал основные параметры: рост 161 см, окружность таза - 72, груди - 63, талии - 43, бедра - 44, бицепса - 22, предполагаемый вес - 28 килограммов.
   Получалось - девочка по весу, женщина - по пропорциям и росту, юноша - по сложению, при этом - простое, но несомненно девичье личико с узким подбородком, большими глазами, и мелкими остальными чертами, увенчанное рыжими кудряшками. И, если бы сие инопланетное чудо оказалось в таком виде на земном пляже, как к ней следовало бы относиться?
   - А потрогать можно?- нахально попросила Мария.
   - Только чур не щекотать!- Алия снова погрозила пальчиком.
   ...вот за этот палец Мария ее и ухватила, в первый раз прикоснувшись к живой иноплатетянке. С пальцем определенно было что-то не так. Мария вызвала из памяти компьютера изображения Алии полугодичной давности, спроецировала себе на зрительный нерв и совместила полупрозрачное иллюзорное изображение указательного пальца с тем, что видела глазами. Нынешние суставы оказались на полсантиметра тоньше! Мария, недоумевая, спросила:
   - Алия, скажи пожалуйста, у тебя что - кости тоже похудели?!
   Обе визанки рассмеялись.
   - Тебе точно надо ту книжку почитать,- сказала рыжая.- Уверена, тебя ждет еще много сюрпризов. Да, конечно, кости при изменении веса становятся тоньше или толще. Так у всей шаперонской ветви, включая инферанцев и терсов.
   Мария посмотрела на худышку по-новому: ну, конечно же! Если скелет изменяется одновременно со всем остальным, то ребра и ключицы не выпирают, натягивая кожу изнутри, и выглядит она совсем не так, как земные анорексички. Ее руки, бедра и голени стали тоньше, но коленные и локтевые суставы тоже сузились, так что визуально мышечная масса все еще доминировала над костной.
   Надо сказать, что у многих "лёгких" визанских рас девушки (да и юноши) не выглядели костлявыми по той же причине: кости конечностей у них были узкими, суставы - миниатюрными, но они с детства такими росли, а у шаперонцев, получается, скелет мог "корректироваться" в любую сторону и в любом возрасте.
   Антрополог осторожно ощупала Алию, прикидывая, где и что изменилось: грудная клетка уменьшилась в объеме, тазовая кость тоже стала заметно уже. У земных спортсменов кости могут значительно утолщаться под влиянием больших нагрузок, но здесь все произошло наоборот, быстро и строго пропорционально изменениям в мягких тканях.
   Эта конкретная рыжая девушка изначально была очень спортивной, с крепкими мышцами, такой она и осталась, и "голяком" выглядела очень "круто" и необычно даже на фоне соплеменниц. Она не могла быть такой же сильной, как земные спортсменки среднего телосложения, но наверняка сильнее тех земных женщин, которые потеряли вес из-за какой-нибудь болезни.
   А еще - кожа инопланетянки оказалась необычной на ощупь: как будто из резины или силикона и "натянутая".
   - А кожа у всех визанцев такая?
   Алия в ответ потрогала руку Марии.
   - Есть три типа кожи: как у тебя, называется мягким, как у меня - жесткий, и еще есть иторканцы - такие мелкие, синие - у них мозоли по всему телу, и кое-где эти мозоли превращаются в настоящую броню.
   - Да, я видела их.
   - У половины рас от рождения кожа мягкая, но ее тип можно изменить. Дамы преклонных лет часто меняют на жесткую, есть специальные ванны, эффект от которых сохраняется на годы.
   - А зачем?
   Алия усмехнулась:
   - Жесткая кожа не обвисает, и морщины почти не образуются.
   Землянка крепко призадумалась, хотя ей еще рановато было беспокоиться в возрасте едва за тридцать.
   - Хм... хм... как интересно... ванны, говоришь... а минусы есть?
   - Жесткая кожа не такая приятная на ощупь. Ее труднее повредить, но если все-таки порежешся, то края раны расходятся и плохо заживают. Желательно даже небольшие дырочки заклеивать пластырем. Иначе к старости будешь вся в мелких отметинах и шрамиках - это ведь тоже косметический недостаток.
   - Понятно. А волосы под мышками у тебя что - не растут?
   - Растут, но я мажу косметической мазью. От нее там не потеешь, волосы исчезают, и запаха меньше. Но эффект временный, раз в месяц надо опять мазать.
   - Всего-то раз в месяц? Удобно же! А ну-ка, сожми руку в кулак...
   Небольшие различия в строении кистей и ступней у землян и визанцев заметны были даже издали, но антрополог хотела посмотреть, как это влияет на движения.
   Она тоже сжала руку в кулак и сравнила кисти. Алия прокомментировала:
   - У тебя пальцы до запястья не достают, это довольно необычно. Только у "синки" руки складываются как твои.
   Длина пальцев оказалась одинаковой, но пястные кости у Алии были короче, поэтому, когда она сжимала руку в кулак, кончики ее пальцев доходили до запястья, а у землянки - упирались в ладонь. Место хвата у визанки смещалось к локтю, и большой палец гораздо дальше отклонялся назад, чтобы можно было удобно сжимать предметы. Укороченная ладонь компенсировалось чуть более длинной лучевой костью, которая у визанки оказалась равна по длине плечевой. Мария пришла к выводу, что земная рука лучше приспособлена удерживать толстые палки, зато в визанском кулаке можно было крепко зажать даже нитку. Мария подумала, что было бы забавно, если бы оказалось, что в визанских лесах есть очень тонкие, но прочные лианы.
   Она сняла свою туфлю и сравнила стопы. Здесь различия были еще заметнее: хотя землянка была заметно выше ростом, но "размер обувы" у нее оказался гораздо меньше. Впрочем, визанка обуви отродясь не носила, ее нога была приспособлена к хождению босиком. В стопе плюсневые кости были немного разведены в стороны, так что пальцы ног не соприкасались друг с другом. Площадь опоры получалась намного больше, и аборигенка не проваливалась даже в очень рыхлый песок.
   - Спасибо, Алия, я выяснила все, что хотела!
   Рыжая немедленно надела свою растянутую блузку, а Мария непроизвольно покосилась на толстуху.
   Джуна правильно истолковала ее взгляд:
   - Что, и меня хочешь поизучать?
   - Не отказалась бы!
   Пышка стянула с себя платье и предстала, так сказать, во всей красе.
   В этот раз ничего неожиданного для себя Мария не увидела: насмотрелась уже на местных толстух, попривыкла. Тут встречались экземпляры гораздо крупнее, причем, их было очень много - недаром Мария прозвала шаперонцев и инферанцев "безразмерными". Сначала земляне, конечно, удивлялись: что за стада бегемотов! А потом, когда вновь прилетели летом, в мозгах пришельцев шаблоны затрещали так, что, наверное, со стороны слышно было - потому, что многие супер-пышки теперь ходили по улицам голышом. Им, видите ли, жарко стало. На самом деле, наверное, не совсем голышом, но тот минимум белья, что требовали местные приличия, скрывался где-то глубоко под жировыми складками вместе с самыми "неприличными" элементами анатомии.
   Мария невозмутимо обошла Джуну. Компьютер уже "просчитал" толстуху раньше - так как платье обтягивало ее почти везде, и сейчас только уточнил некоторые цифры - по большей части трехзначные в том числе и вес - в десять раз больше, чем у рыжей. Рост не впечатлял: 159 см, но в остальном это была очень солидная дамочка.
   Мария решила опробовать на Толстой тот же метод, что и с Тонкой: извлекла из компьютера старое изображение, получила две трехмерные модели и наложила их друг на друга для сравнения. Оказалось, что за полгода плоть толстушки не расплылась, а надулась: особенно впечатляла пара массивных "арбузин" спереди и пара - сзади, но остальные части тела тоже стремились принять строго сферическую форму. У Джуны даже спина стала похожа на выпуклую сдобную булочку. Компьютер "насчитал" ей столь солидный вес потому, что "надувалось" не что-то одно, а сразу всё: икры стали почти такого же диаметра, как ляжки, плечи и предплечья - не намного "худее", и в целом "верх" почти такой же как "низ".
   Кожа у Толстой тоже оказалась "резиновой", со стороны она очень напоминала кожу дельфина, а округлости - верхнюю часть дельфиньей головы - такие же гладкие и ровные, без единого изъяна, бугорка или пятнышка. За эту удивительную гладкость у Марии язык не поворачивался называть местных пышек бесформенными - они казались не мерзко-дряблыми, а глупо-мультяшными. По крайней мере, так их воспринимала Мария, но она старалась не усмехаться, глядя на голозадую Джуну, которая выглядела так, будто ее собрали из разноразмерных воздушных шариков.
   Вряд ли такая форма тела возникала только за счет эластичной кожи. Уж слишком непринужденно двигалась эта пышка. С весом в триста кило она должна была даже вставать с трудом, но нет. За счет большой инерции все ее перемещения стали более плавными, но и только. Было совершенно очевидно, что у нее растут не только кости и сердце, но и мышцы - хоть их и не видно под слоем жира, но они поддерживают мягкие округлости, не давая им слишком обвиснуть.
   Мария подумала, что толстушка может оказаться очень сильной - как сумоистка. Но землянка интуитивно чувствовала, что над ней будут смеяться, если она спросит что-то вроде: "Джуна, а сколько ты сможешь выжать одной левой?" или "А высоко подпрыгнуть ты способна?" или "А за сколько пробежишь стометровку?" Мария попыталась прощупать пышные телеса "сумоистки" в "глубину", но поняла, что без рентгена вряд ли что-то поймет.
   - Спасибо, Джуна. Эх, жаль все-таки, что нет рентгена!
   - Обращайся, если что,- сказал пышка, натягивая платье обратно.- Я могла бы сделать "кровавый слепок" с себя самой, но это пришлось бы измазаться с головы до ног, а потом мыться.
   - Зато со мной таких сложностей нет,- похвасталась Тонкая.
   Мария рискнула поддержать их пикировку, пошутив:
   - Тебя можно в любом месте прощупать насквозь.
   - Кстати, знаешь, что мне Джерр сказал, еще когда я не начала худеть, а была средненькой, примерно как ты?
   - Что?
   - Что крупные женщины (это я-то была крупная, значит и ты, Мария, тоже, выходит, крупная - ну, ты поняла, смотря с кем сравнивать)... так вот, что крупные женщины на самом деле в глубине души очень ранимы и боязливы, они мечтают, чтобы в самые... хм... интимные моменты ситуация находилась под полным их контролем, и поэтому им приятно чувствовать себя в абсолютной безопасности с терсами и другими субтильными расами.
   - Я бы сказала, что в этом что-то есть,- признала Джуна.
   - Ну, это ладно. А еще он заявил, что давно на меня "запал", но опасался спугнуть. Меня?! Спугнуть?!- искренне возмутилась Тонкая.
   Толстая громко захохотала, отчего все ее округлости запрыгали вразнобой.
   - Ты чего?- Алия в первый раз видела, чтобы ее подруга реагировала настолько бурно, обычно та была гораздо сдержаннее, только усмехалась, а при магистре Икене не позволяла себе даже улыбок.
   - Потому, что в этом точно что-то есть!- объявила Джуна.- В бою тебя, может, и не "спугнешь", зато с парнями... Как ты на него раньше поглядывала исподтишка, когда думала, что тебя никто не видит - так трепетно, мечтательно...
   - Ах, ты...!! Мне всегда казалось, что ты не такая уж наблюдательная?!
   - И даже я замечала! Давно ты его знаешь? Со скольки лет?
   - Да, в общем, с начала Младшей Школы. Мне было шесть, а он - на полтора года старше, на следующем "круге обучения", потом я один круг перескочила, и выпускные экзамены мы сдавали одновременно.
   Тут, легок на помине, появился Джерр с книжкой, и сплетницы мгновенно свернули тему. Мария воспользовалась этим, чтобы уточнить другое:
   - Кстати, насчет возрастов все легко: четыре визанских года - это примерно как пять земных. С энками я тоже более-менее поняла, только там еще мелкие единицы были с приставками, можете объяснить?
   Как оказалось, при делении на 125 добавлялась приставка "эд-", а при умножении на 125 - "ан-" или "ар-", то есть, эдэнк = 1/125 энка, анэнк = 125 энков. Если еще дальше, то приставки повторялись или добавлялись числа, начиная с двойки: "хо", "таа", "кэт", "ата"... например, анхоэнк = аранэнк = 125*125 энков, антааэнк = 125*125*125 энков, эдхоэнк = 1/(125*125) энков. Иногда приставки могли стать суффиксами, но тогда это означало умножение не на 125, а на другие степени пятерки (по-разному). По отдельности, вроде, просто, но с непривычки можно запутаться.
   Слово "год" по-визански звучало как "сипарандо" и происходило от названия единицы времени: "сип", которая приблизительно равнялась среднему интервалу между ударами сердца в состоянии самого глубокого сна. Слово "сип" буквально переводилось с визанского как "сердце", "пульс", "удар сердца". Хотя, судя по соотношениям, эталоном было вовсе не сердцебиение, а сутки, которые (как и всё остальное) визанцы предпочитали делить на 5, потом еще на 5 и так далее. Сутки или "сипаран" делились на 5 анхосипов, те - на 5 сипаров, те - на 25 ансипов, а те - на 125 сипов. Наиболее близкими к земным единицам получились сипар и сип, которые Мария, не долго думая, окрестила визанским часом и визанской секундой. Получалось, что в визанских сутках 5*5*25*125 визанских секунд или 25 визанских часов или 25,4 земных часов, в году - 435 суток, итого визанский год оказывался примерно на четверть длиннее земного.
   Для измерения небольших дистанций или роста использовались шаги или пары шагов, а для расстояний между городами служила единица "н'кера". Последняя для земного уха звучала совсем коряво, поэтому Мария окрестила ее "визанской верстой". И опять не обошлось без пятерок: верстой оказалось расстояние, которое проходил средний визанец по мягкой "земляной" дороге за 5 "ансипов", а 5 "верст" проходил за 1 "сипар". Если точно, то визанская верста получалась длиной 0,94 км или ровно 25*25 пар шагов.
  
  ...
  
   В прошлый раз Кей большую часть времени провел, наблюдая за тем, как Алия, а потом и Джерр учили ребенка. Уже тогда магистр беспокоился за психику мальчугана из-за мрачных предсказаний и постарался устроить все так, чтобы земной "специалист" постоянно находился поблизости. Так что мальчик встретил Кея как старого знакомого и почти не капризничал, когда психолог объяснил, что придется провести множество тестов, некоторые из которых могут показаться долгими и скучными.
   Кею и Марии никто не мешал вести обследование. Маги собрались в одной из дальних пещер, так что их голоса было едва слышно, но иногда можно было различить интонации. Похоже, они о чем-то жарко спорили, даже молчун Камо время от времени подавал голос. Только к ночи магистр отвел в сторону Кея и потребовал отчета:
   - Ну что скажешь?
   - Вы были неправы, когда сказали, что его поведение не изменилось.
   - Вот как?!
   - Я думаю, для вас процесс изменений выглядел непрерывно, монотонно и оттого незаметно. Но я не виделся с ним почти полгода и сразу обратил внимание на странные сдвиги.
   - Странные? То есть ты не имеешь в виду обычное взросление?
   - Нет. Если только я все правильно учитываю. Все-таки я не визанец. Вдруг есть какие-то расовые отличия...
   - Раньше ты о них не говорил.
   - Не о чем было говорить: психически это был обычный, можно сказать, "земной" ребенок.
   - А теперь?
   - А теперь есть отклонения, не слишком заметные, но в тестах они выявляются четко. Помните забавную реакцию на Марию при встрече? Это было похоже на взрослую сальную шуточку, но в нелепом детском исполнении.
   - Что ты хочешь сказать?
   - Знаете, когда-то у нас на Земле, еще на заре психиатрии возникла одна забавная теория, и в ней было понятие - "либидо". Вводилась некая абстракция, выражавшая глубинную психическую энергию. Предполагалось, что у детей эта энергия тоже присутствует, но принимает свои формы, а с возрастом постепенно трансформируется в сексуальное влечение и некоторые другие стремления.
   - Сексуальное влечение?- переспросил Икен.- Нет, в этом смысле арранцы взрослеют не быстрее прочих. Джерр и Т'Ини делали кучу анализов, развивается он ровно так, как и должен.
   - А вот не совсем. Не знаю, как у вас в обществе обстоит дело с этим тонким вопросом, нет ли досадных табу, которые будут мешать вам воспринимать мои объяснения. Возможно, вы не хотите замечать то, что происходит. На биологическом уровне, возможно, все безоблачно... пока, но на психическом четко прослеживаются реакции, аналогичные взрослым. В тестах активность определенных зон головного мозга выходила за пределы статистической погрешности, когда в поле его зрения появлялась Мария. Думаю, если проследить реакции на Джуну и Алию, результат будет похожим.
   - Ты что, хочешь сказать, что шестилетний ребенок смотрит на них... как взрослый мужчина?
   - Понимаете, именно, что шестилетний. Он не осознает, что происходит, ведет себя глупо, как шестилетний, и у него нет взрослого "гормонального фона". Но с учетом всего этого... бессознательный уровень у него явно искажен, как будто действительно где-то на втором плане имеется еще одно, взрослое подсознание, еще не подкрепленное биологически и интеллектуально, но достаточно влиятельное, чтобы проявляться в динамической энцефалограмме. Параметры сигналов очень странные, не удивлюсь, если есть некое внешнее влияние, что-нибудь из области этой вашей магии.
   Магистр опять стал теребить свою многострадальную бороду. С тех пор, как он ее ополовинил, отдав землянам в качестве материала для генетических анализов, она слова отросла.
   - Вот как... и что ты думаешь... это можно излечить?
   - А надо ли?
   Икен открыл рот от удивления, и громко возмутился:
   - То есть?!
   - Мы не знаем, к чему это все ведет. Это, конечно, ненормально. Но не всякую ненормальность надо лечить, иногда разумнее адаптировать человека к ней. Сейчас отклонения малозаметны, но, допустим, это будет прогрессировать. Если экстраполировать текущую ситуацию, то без гормонального фундамента речь может идти только о том, что он будет не по годам хорошо замечать сексуальность женщин и интересоваться этой темой, не испытывая соответствующего влечения. В такой ситуации достаточно предупредить, чтобы он вел себя тактичнее, вот и всё. Меня больше смущают те изменения в оболочках нервов, о которых вы говорили, но в таких тонкостях физиологии я не разбираюсь.
   - Насчет физиологии Т'Иниариса тоже считает, что пока рано паниковать. Но все равно это вселяет тревогу. А ты говоришь, что еще нечто в голове... не соответствует возрасту.
   - В первый раз слышу, чтобы вы говорили о "тревоге".
   Кей имел в виду, что старый магистр всегда был подчеркнуто хладнокровен.
   - Ты не язви, что я показал тебе свои эмоции,- отозвался старик.- Лучше оцени оказанное доверие.
   Произнес он это таким тоном, что непонятно было, шутит он или требует почтения всерьез.
   Пока они решили ничего не предпринимать, договорившись, что Кей и Мария будут между делом присматривать за поведением Эйдара - на предмет того, не всплывут ли еще какие-нибудь странности.
  
  --
   Рейд на рейдеров
  --
  ++ 333-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   - Срочный сбор!- объявил Икен.- Боевой группе взять оружие, броню, эликсиры, продовольствие на сутки, быть готовыми к вылету через десять ансипов.
   Бойцы сразу зашевелились - ушли в пещеру, через три минуты появились уже с оружием. Начали одевать доспехи, которые тоже принесли с собой. Мария обратила внимание, что "на войну" они все-таки обуваются, и "фасон" сапог необычный: носки плоские и расширяются в стороны как лезвие топора, а голенища книзу расширяются - видимо потому, что иначе длинная ступня просто не пролезала. Надев, они еще стягивали сапоги ремнями вокруг лодыжек, чтобы обувь сидела плотнее.
   - Камо, я смотрю, ты сделал, что я говорил, но на всякий случай проверь "девочек" еще раз. А где твой новый меч?
   - Сломался.
   Камо заведовал доспехами и должен был убедиться, что все застегивается надежно и нигде не мешает движениям. Алия примерила новый нагрудник, а Джуна, у которой были свои трудности, наконец, получила свежеизготовленный комплект "на вырост".
   Джуна подчеркнуто не смотрела на Камо - все еще дулась. Магистр сурово прикрикнул:
   - Джуна, я не знаю, какой табипен между вами пробежал, но если будешь во время операции так от Камо отворачиваться, я с тобой рассусоливать не стану!
   Водная поспешно развернулась.
   - Вот. Рожу можешь строить любую, но не выпускай из поля зрения тех, кого обязана прикрывать.
   - Я все поняла,- покорно отозвалась Джуна.
   - Орем, ты опытный, но с этими бойцами не тренировался, поэтому сегодня инициативы не проявляй, будешь делать только то, что я скажу. Мне нужно, чтобы ты снял с меня заботу о невидимости, другого, скорее всего, не понадобится.
   - Понял,- подтвердил наемник.
   - Камо, если ты уже закончил поглаживать Джуну, тогда, пока сам не оделся, сходи, посмотри в своих запасах, не найдется ли для Оремо шлем получше.
   Главный по доспехам бросился исполнять.
   Ожидая его, Икен проверял зарядку боевых и связных амулетов.
   - Нам просто ждать?- уточнил капитан Брэкет, подойдя к нему.
   - Да. Хотя... помогите Джерру разобрать вещи. Он знает, где чьё.
   Лесная база долго была их домом, и разного барахла накопилось на удивление много. Конечно, не сокровища и не сверхнеобходимое, но всякое-разное-полезное вроде инструментов и заготовок Камо, перегонных кубов Джуны, горючего песка Алии и сотен разных пробирок и настоек Джерра. Кое-что из вещей Камо было таким тяжелым, что Джерр не смог бы их перетащить, так что помощь землян ему пригодилась бы.
   Т'Иниариса, не дожидаясь распоряжений, сама подошла и объявила Икену:
   - Можешь не беспокоиться. Я уже расставила ловушки вокруг, а мальчишка неплохо чувствует астрал, так что никто не подберется к нам незаметно. Если что, я уведу всех под землю и обрушу входы.
   - Хорошо. Эти пришельцы - не военные, как думаешь, есть смысл отрепетировать отход?
   - Если не военные, тогда да, разумно. Вот как только улетите, проведу с ними пару учебных тревог, чтобы собирались мгновенно, не копаясь. А потом уже пусть барахло разгребают.
   Вернулся Камо с кожаным шлемом. Пока Орем его подгонял (регулируя мягкие выступы на подшлемнике), Икен кратко изложил суть дела.
   Магистр отвез Жилинду в Мархорм. Получалось, словно он преподнес ответный подарок арху Аченоку за Т'Иниарису - такие рациональные поступки, в которых окружающие начинали подозревать скрытую иронию, были очень в его стиле. Можно было бы доставить ордынку в Столицу, но магистр решил, что Аченок лучше понимает местные реалии и сможет извлечь из нее больше пользы, или, точнее, больше вреда - для орды. Ожидания оправдались: пленница начала давать показания, и самой ценной информацией оказались параметры ауры нового координатора ханских рейдеров, истреблявших фермеров в окрестностях Мархорма.
   Его звали брат Чертох, он имел высокое звание в ордынской табели о рангах, и прислан был сей вельможа аж из самой Джагги - дабы навести порядок. Начавшееся было массовое выдвижение войск в сторону Мархорма закончилось ничем, и ордынская военная бюрократия старательно совершала многочисленные ритуальные телодвижения из разряда "изобразить принятие мер, найти виновных и наказать кого-нибудь". Главным виновным был сам хан Джаггаран, который приказал атаковать фермеров и вообще начал всю эту войну - но кто же накажет хана?
   Штаб-квартиру рейдеров перенесли в Сандат - далековато, зато внезапный штурм, подобный тому, который разрушил ордынский форт, теперь полностью исключался. С той памятной ночи прошло десять дней, и новый координатор успел сделать не так много. Ему потребуется время, чтобы освоиться и укрепиться, и сейчас он был более уязвим.
   Икен старался засечь координаты высокопоставленного ордынца, и несколько раз ему это удалось. Чертох довольно активно передвигался, но все время по воздуху и очень спешил. В очередной раз проверив "клиента", Икен обнаружил, что тот снова куда-то вылетел, но движется сравнительно медленно.
   Магистр решил, что на этот раз успеет перехватить ордынца. Послав телепатический "зов" Аченоку, магистр предупредил, что попробует добраться до главного рейдера и прозрачно намекнул, что если у арха совершенно случайно есть агенты в ближайшем окружении Чертоха, лучше их предупредить, чтобы не попали под "дружественный огонь". Аченок ответил, что, если операция увенчается хотя бы частичным успехом, это будет серьезным вкладом в их договоренность и повлечет соответствующее вознаграждение. Магистр Икен предпочел бы, чтобы арх "расплатился" поскорее, но похоже, что аппетит приходил во время еды, и двух диверсий окажется маловато.
   Впрочем, пока было рано делить шкуру неубитого Чертоха - а магистр собирался его именно убить. Взять в плен было бы лучше, но Икен помнил обещание, данное самому себе: больше не рисковать понапрасну и "не усложнять миссий сверх необходимого" (это выражение он услышал от капитана землян по совсем другому поводу).
   Чертох был Убийцей Магов. Так называли особую касту воинов-немагов, хорошо разбирающихся в колдовстве и тренированных для того, чтобы выслеживать и уничтожать волшебников. В Столице эта каста была очень немногочисленной по той причине, что обычный маг мог делать все то же самое и плюс еще колдовать. Но в орде, где магам не слишком доверяли, очень многие высокопоставленные военные были немагами и они проходили такие тренировки, чтобы эффективно командовать волшебниками, а в случае непослушания иметь возможность преподнести подчиненным неприятный сюрприз.
   Убийцы Магов с головы до ног обвешивались разнообразными амулетами всех стихий: все самое "крутое", дорогое и мощное, что только могли достать - в первую очередь "невидимость" и "неслышимость", отвлекающие иллюзии, ослепляющие "вспышки", шпионское "дальновидение" и "дальнослышание" для наблюдения издали, амулеты стихии снов для связи, разнообразную защиту, включая "перо", ну и, само собой, "ковры-самолеты".
   Конечно, из-за этого они нуждались в помощи магов, чтобы изготавливать, заряжать и проверять амулеты. Они не могли противостоять настоящим магам в затяжном бою, поскольку количество маны в амулетах на несколько порядков меньше, чем в живом волшебнике. Однако некоторые дорогие и редкие амулеты были способны отразить первую атаку - пару "огненных шаров" или залп "огненных стрел". Большего Убийцам Магов и не требовалось - изначально эта каста тренировалась не для масштабных битв, а чтобы скрытно подобраться, нанести удар, остаться в живых и отступить на перезарядку.
   Используя невидимость, они могли подобраться довольно близко, поскольку то небольшое количество маны, которое имелось в амулетах, можно было почувствовать только вплотную. Но Убийцы Магов старались не приближаться к своим жертвам, используя разнообразные арбалеты и метательное оружие в сочетании с ядами. Кроме того, они устраивали ловушки и применяли разные нестандартные уловки.
   То есть по сути своей Убийцы Магов учились тому, что собирался сделать магистр Икен. Значит можно было ожидать, что сам натасканный на внезапные атаки Чертох не забыл подготовился к возможному нападению на себя. Хотя он не сможет тягаться с магистром и мастерами в магической силе, но вполне способен удивить какой-нибудь внезапной пакостью. И, конечно, он не будет один, а боевые маги охраны могли оказаться очень сильными. Именно они представляли основную опасность, а Чертох, пользуясь своими навыками, мог просто сбежать.
  
  ...
  
   Они летели в изумрудном тумане высоко над землей. Икен не пожалел маны на "хрустальные сани", чтобы иметь запас времени, выйдя в район, где предполагался перехват. Затем он перешел на обычную левитацию, чтобы не спугнуть врага - "cани" создавали слишком сильные и заметные издали атмосферные возмущения.
   Вся суть была в том, чтобы их не заметили. Как только Чертох что-то заподозрит, то сразу включит невидимость, а поймать в воздухе невидимку - задача крайне нетривиальная, поскольку ощущение аур не дает точности, достаточной для прицельной стрельбы. На земле с этим проще: цель перемещается всего в двух измерениях, ее ограничивают стены и заборы, да еще и следы остаются. А в воздухе, если ордынцы уйдут под невидимость, операцию вскоре придется сворачивать. Не стоило надеяться, что их командование повторит прежнюю ошибку и задержит подход подкреплений.
   Сюрпризы начались, еще когда магистр пытался засечь противника: какое-то заклинание или амулет вносили помехи, и найти летящих где-то глубоко в тумане ордынцев удалось далеко не сразу. Наконец, правее по курсу промелькнула какая-то тень.
   Магистр осторожно приблизился сверху сзади, под невидимостью, неслышимостью и соблюдая максимально возможную дистанцию.
   Он потратил на поиски больше времени, чем планировал, и цель опасно приблизилась к Сандату. Если что - подкрепление появится очень скоро. Поэтому все надо было сделать очень быстро и с первой попытки.
   Тем не менее, старый разведчик не торопился: для разведгруппы, действующей глубоко в тылу врага, лучше не успеть и отменить миссию, чем поспешить, но вляпаться в неприятности. Он внимательно изучил противника - и глазами с помощью "дальновидения", и в астрале.
   Большая летающая платформа была тяжело нагружена, что объясняло, почему ордынцы летели так медленно. Магистр мысленно усмехнулся: возможно, важный ордынец тоже перевозит свое барахло?
   В центре находился богатый шатер - классическая уловка, на которую опытный диверсант попадался только в молодости. Внутри может не быть никого или кто-нибудь, не имеющий особой ценности. А цель... да, точно, вот он: Чертох находился ближе к корме и накинул на плечи скромный плащ, скрывавший богатую одежду и знаки различия. Как и ожидалось от Убийцы Магов, к возможному покушению он подготовился.
   Платформа была окружена блестящей сферой из двух "водных куполов": значит прямая атака огненной магией невозможна даже снизу. И это тоже было вполне ожидаемо: иначе получилось бы слишком просто - одна "огненная стрела", запущенная из-под невидимости,- и всё.
   Из битвы за форт Икен сделал для себя выводы не только насчет осторожности. Сегодня он решил опробовать это в деле.
   Шепотом проинструктировав своих солдат, он мысленно продолжил траекторию вражеской платформы и, обогнав ее, завис под невидимостью над тем местом, где она должна была пролететь.
   Ордынцы спокойно двигались тем же курсом, не подозревая об опасности до последнего момента.
   - Электризация!- воскликнул кто-то из них.
   Но было уже поздно и уворачиваться - некуда, разве что прыгать вниз.
   Ковер-самолет окутался десятками электрических разрядов, бьющих со всех сторон - Икен не поскупился. Молнии бьют с большой задержкой, и магистр не мог сказать, где в точности окажутся мишени, когда проскочит искра. Поэтому он создал целую паутину из молний, потратив изрядное количество маны (этот бой изначально не предусматривал экономию). Враги влетели прямо в центр паутины.
   Искусственные молнии - не такие мощные, как природные, которые убивают практически наверняка. Но тут разность потенциалов накапливалась почти полминуты, пока ордынцы подлетали, поэтому, когда они своими телами "закоротили" наэлектризованные слои воздуха, то хорошо досталось всем: в зависимости от крепкости организма кто-то потерял только ману, кто-то - сознание, а кто-то - и жизнь. Чертоха лишь слегка задело, поскольку услышав вопль "электризация!", он мгновенно спрыгнул вниз. Ману он не потерял, поскольку терять было нечего, амулеты не разрядились, и он их сразу включил, уйдя в невидимость. И правильно сделал - поскольку "водные купола" исчезли, как только водный маг "вырубился", и ордынцы остались беззащитными.
   Алия запустила туда несколько здоровенных "огненных шаров" и серию "огненных стрел" туда, где мог находиться невидимка. Она не попала, но при взрывах "огненных шаров" сработала амулетная защита Убийцы Магов, спасая его от ударной волны. В пламени обрисовался край "водного купола", по центру которого Алия ударила прицельно, а Камо добавил дождь из металлических игл. Показалась цепочка из капель крови, которые падали медленнее ордынца и оказались вне области, прикрытой невидимостью. Кровь еще точнее указала место, куда надо стрелять, и после следующего взрыва во все стороны полетели ошметки горелого мяса. С ордынцем было покончено.
   Не склонный к милосердию, Икен догнал ковер-самолет, где находились недобитые ордынцы из сопровождения Чертоха. Алия с Камо дали по нему несколько залпов подряд. После этого на землю полетели даже не обломки, а грязный дождь, состоявший из крови, смешанной с пеплом.
   Вполне удовлетворенный количеством пролитой крови и сожженной плоти отряд борцов со злом покинул зону боевых действий.
  
  ...
  
   По дороге магистр доложил Аченоку об успехе операции. Похоже, что шпион арха окопался где-то в ордынском центре связи и сразу информировал начальство - поскольку арх был уже в курсе. Он сказал, что Чертох перед смертью успел послать сигнал о помощи, но ордынское подкрепление опоздало. Опять.
   Теперь среди приспешников хана в Сандате началась не то, чтобы паника, но страшная ругань на всех уровнях: причем, половина этой ругани была не в адрес диверсантов, а между собой - все спешили свалить вину на кого-нибудь другого. Чертох по слухам был знаком с самим Джаггараном - не из "ближнего круга", но хан его лично выбирал, чтобы навести здесь порядок. И теперь все ждали, на кого падет гнев правителя, а что кому-то обязательно достанется, и, скорее всего, даже не кому-то одному,- в этом никто не сомневался.
   Аченок был весьма доволен. Еще он поведал, что Жилинда оказалась на удивление полезным источником, так что он чувствует себя в долгу (ага-ага). Аченок посулил в качестве вознаграждения раскрыть весьма важную тайну. Однако тайна была настолько серьезной, что арх попросил Икена явиться в назначенное место в одиночку и свою команду не информировать - на тот случай, если кто-то из них попадет в плен живым.
   Икен оставил своих солдат на базе и отправился в к месту встречи.
  
  --
   Тайны пустоты
  --
  ++ 333-й день 13865 года
   Где-то в лесах между Камалой, Болеттой и Мархормом
  
   Двое прогуливались по длинному сводчатому коридору. Здесь все было покрыто стеклом - казалось, что люди находятся то ли в ледяной, то ли в хрустальной галерее. Даже на полу поверх полированного камня, был выложен слой стекла, под весом идущих он немного деформировался, и от ног к стенам расходились радужные разводы, цветные линии и полосы. Хаотично развешанные светильники дополняли картину множеством случайных отражений.
   - Как видите, мы устроились здесь с комфортом,- похвастался хозяин.
   - Да, вижу: освещение в аританском стиле,- заметил гость.- Нанимал архитектора?
   Вопрос был каверзный, с двойным или даже тройным подтекстом: не слишком ли большие расходы? А главное: насколько разумно допускать архитектора - человека со стороны - в сверхсекретную лабораторию?
   - Нет, это моя работа,- ответил хозяин.
   - Не знал, что ты художник в душе, Цалон,- удивился гость.
   - Я и сам не знал, пока не попробовал.
   - И получилось очень даже...
   Дальше по коридору искусственное освещение плавно уступало место естественному. Окон не было совсем, но свет распространялся вглубь по зеркалам, которые, подобно листьям, вырастали прямо из стеклянной поверхности стен.
   Собеседниками были двое мужчин: гость - магистр Икен, а хозяин - колоритный арранец. Его черная борода торчала в стороны, соревнуясь по ширине с лоснящейся физиономией. На голове красовалась повязка из блестящей и черной лент. Здоровяк тоже был весьма немолод, хотя его волосы все еще каким-то чудом боролись с сединой.
   Его звали Великий Магистр Пустоты Цалон. Вернее, он сам себя так величал на публике. Публика обычно называла его "тот клоун". Цалон составил себе в Столице скандальную славу сумасшедшего и шарлатана. Он утверждал, что смог укротить седьмую магическую стихию, обычно именуемую "пустотой".
   Шесть других стихий (огонь, воздух, вода, земля, свет и сны) вовсю использовались визанскими магами, но свойства седьмой стихии рассматривались лишь в теории. Несмотря на многочисленные слухи и легенды, официально ни одна Цитадель не признавала наличие в ее рядах магов пустоты. Существование самой стихии "пустоты" почти не подвергалось сомнению, поскольку оно являлось следствием базовых законов магии, и все теоретические расчеты хорошо совпадали. Но что касается практики, то без магов пустоты никто не мог подтвердить, на что похожа энергия этой стихии, где и как она образуется, а главное, никто не мог такой энергией управлять.
   Цалон был неплохим магом света и потому заслуженно носил блестящую ленту. Свою головную повязку он получил так же, как и остальные - на официальной торжественной церемонии по окончании учебы. Но черную ленту, которая символизировала стихию пустоты, он вплел туда самовольно.
   Все попытки Цалона публично продемонстрировать особые умения приводили к позорным провалам. Коллеги-колдуны ругали его, но не слишком злобно, поскольку чудак выглядел безвредным. Икен в этом смысле не отличался от остальных: он открыто называл Великого Магистра Пустоты клоуном.
   При этом Икен давно и неплохо знал Цалона, они не были настоящими друзьями, но хорошими приятелями - вполне. Чудачества Великого Магистра Пустоты не "напрягали" Икена - он полагал, что каждый имеет право сходить с ума по-своему, если это не вредит окружающим.
   Однако лет пятнадцать-двадцать назад Цалон куда-то запропал, потом, спустя пару лет, вернулся и уже больше не смешил публику. И на глаза Икену он стал попадаться гораздо реже - примерно раз в год. Что произошло, магистр спросить не удосужился, пока сегодня не столкнулся с Цалоном в лесах к северу от Мархорма.
   Само по себе встретить очередного старого знакомого вдали от дома было не так уж удивительно, учитывая, сколько таких знакомств завел Икен за века своей жизни. Но его шокировало известие о том, что скандальная репутация Цалона оказалась не совсем заслуженной.
   Цалон всерьез пытался укротить седьмую стихию, но терпел одну неудачу за другой. Отчаявшись добиться успеха, он отправился в длительное путешествие, и в библиотеке Цитадели Мархорма ему повезло наткнуться на кое-какие сведения, значение которых местные не смогли ценить в должной мере. Теперь ему действительно было, что показать, но все его реальные достижения сохранялись в строжайшей тайне.
   Только ныне он работал на Мархорм, изредка появляясь в Столице и потом докладывая Аченоку о тамошней обстановке. В числе прочего он рассказал о разжаловании и изгнании из Столицы иерарха воздуха Икена и очень жалел, что не успел застать и завербовать такого полезного человека для Мархорма.
   Но прошло немного времени, и магистр сам объявился перед Аченоком. Но, что занимательно, арх не стал рассказывать Цалону, что отряд Икена работает в окрестностях, а Икену ничего не сказал о Цалоне, пока не появился повод "подарить" эту тайну как ценность. Насколько большую ценность - Икену сегодня предстояло узнать. Само по себе умение хотя бы чуть-чуть контролировать новую стихию могло стать очень важным, но арх намекнул, что дело не просто в науке, но исследования Цалона напрямую касаются джаа.
   - Аченок сказал мне, что вы тут достигли определенных успехов,- говорил Икен.- Но мне нужны детали...
   Цалон всплеснул руками:
   - Надо же, как все перевернулось в этом мире: я посвящаю в тайны главу внешней разведки!
   - Нашел, что вспомнить,- отозвался Икен (в его голосе слышалось легкое раздражение).
   - Да уж, давненько это было! Сколько лет, как ты ушел с того поста?
   - Шестьдесят.
   - Время бежит неумолимо! Ходили слухи, что ты как-то очень резко оборвал все связи со столичной "военщиной", чуть ли не отвернулся от недавних коллег?
   Икен пожал плечами и ответил пословицей:
   - Если всю жизнь посвятить одному делу, взгляд на мир сузится до точки.
   - Надоело?- посочувствовал Цалон.
   - Ос-то-чер-тело,- признал Икен.
   - Но вот... проходит шестьдесят лет, и что я слышу!? Ты вернулся?
   - Выходит, что так,- снова согласился Икен.
   - И правильно,- одобрил Цалон с наигранной бодростью.- Наступают времена, когда старая гвардия не может отсиживаться у каминов,- и тихо спросил: - Кстати, как по-твоему, как скоро Столица окажется вовлечена в заварушку?
   Икен понимал, что Цалон теперь - уже не совсем "свой", а всего лишь потенциальный союзник, но очевидно, что главная новость - о нейтралитете южных мегаполисов - очень быстро станет известной всем. Как только солдаты с эмблемами орды начнут беспрепятственно маршировать по территориям южан, многочисленные очевидцы разнесут слухи. Собственно, кое-какие сплетни уже поползли.
   Так что Икен решил немного набить цену и позволить Цалону узнать новости от него:
   - Как ты знаешь, я сейчас не в Совете. И... даже как бы в изгнании.
   - Брось: мало кто радовался, когда тебя выгнали из Совета и отправили в ссылку. А теперь, когда я знаю, что ты в деле, мне понятно, что это все формальность!
   - Тебе бы такую формальность, когда нельзя ходить по родному городу с открытым лицом. В любом случае не я решаю, что и кому можно говорить. Не та должность.
   - Понимаю.
   - Но все равно спрашиваешь...
   - Да,- признал Цалон, глядя прямо в глаза собеседнику.
   Они остановились, развернувшись друг к другу. Икен первым отвел глаза и притворно вздохнул:
   - Доложишь только Аченоку, не называя источника, хорошо?
   Цалон ответил серьезно, окончательно убрав маску балагура:
   - Разумеется.
   - Что ты сам знаешь?- уточнил Икен.
   - Немногое: есть два города-государства, расположенные друг от друга меньше, чем в сотне верст - Анира-Шин и Анира-Мора. Когда орда начала экспансию на запад, они забыли о распрях и заключили военный союз. Джаггаран попытался сожрать их, но двойной город Анира встал ему как кость в горле. Они неплохо потрепали войско орды, но увы - ресурсов у хана больше, даже с учетом нобходимости их переброски, и дело близится к концу. Анира-Шин уже сдалась, без нее Анира-Мора тоже быстро "ляжет". И, когда это случится, все зададутся вопросом: кто следующий?
   Икен сообщил:
   - Следующими можем быть мы, поскольку Чента-Мора и Тилт-Мора заключили с ордой соглашение о нейтралитете, что открывает хану прямой путь и к Столице, и к Шантабу.
   - Н-да... вот так новости,- растерянно пробормотал Цалон.- Засиделся я тут в своей землянке.
   "Землянкой" Цалон называл комфортные тоннели, вырытые под лесом, где и располагались его лаборатории.
   - Полгода назад начались нападения на мелкие населенные пункты. Около пятидесяти дней назад - точечные теракты в самой Столице.
   - Выходит, у вас тоже все идет к войне? Когда?
   - Может, и никогда.
   - Как же так... ты же сказал...
   - Я сказал, что все похоже на подготовку к войне. Но это может быть отвлекающим маневром,- сказал Икен.- Хан горазд на хитрые стратегические ходы. Терроризм - еще не показатель, рейдеры хана бродят повсюду, держа в напряжении всех соседей буквально десятилетиями. Основная масса войск орды сконцентрирована сейчас вокруг двойного города Анира, там все еще идут серьезные бои. Куда эта масса двинется потом, знает только хан. Он может остановиться у границ влияния Столицы на многие годы или даже навсегда. Атака на нас - самое рискованное направлие для экспансии, так как мы - единственный город, которому по силам уничтожить армию Джаггарана. Если рассуждать рационально, ему невыгодно так рисковать, пока есть более удобные цели.
   - То есть даже сейчас нет никакой уверенности? Жаль... Я думал, хотя бы ваша разведка уловила какие-нибудь утечки...
   - Хан - диктатор. Он не обязан делиться своими планами с кем бы то ни было. И покуда эти планы не "утекли" из его головы, "улавливать" нечего. И, помимо хана, есть еще совершенно непредсказуемый фактор...
   Томительная пауза... и в конце ее Икен прошептал лишь одно слово:
   - Джаа...
   Он сфокусировал взгляд на Цалоне, и с ненавистью бросил:
   - Какого дыра этой твари было нужно у нас!?
   Цалон даже отшатнулся от такого резкого всплеска эмоций.
   - Ты так спрашиваешь, как будто я ее послал!
   - Мне сказали, что я могу получить кое-какие ответы именно от тебя.
   Цалон вдруг что-то осознал и стал рассуждать вслух:
   - Погоди-ка, я хочу понять. Еще полгода назад орда представлялась жителям Столицы как некий огромный, голодный монстр, медленно пожирающий Восток, но бесконечно далекий, лишь изредка и случайно ранящий кончиками щупальцев оказавшихся слишком близко неудачников,- таких, как Анира. Уличные барды рассказывали об империи с суровыми порядками и о хане Джаггаране - умелом, но кровожадном полководце. Но, опять же, это звучало как сказки о далеких землях для детей и мамочек, а не о чем-то таком, что коснется нас когда-нибудь реально. Шантаб сдался орде заранее, и все над ними смеялись как над трусами, испугавшимися страшных историй, в результате они потеряли свободу и серьезно подорвали свою экономику из-за глупых ордынских законов. Но полгода назад "наверху" внезапно что-то изменилось. Ты хочешь сказать, что все это из-за того, что над городом один раз пролетела какая-то непонятная хрень?! Это единственная причина, по которой Совет Цитадели Столицы задумался о возможной войне с ордой? Но ведь та тварь - она просто пролетела поверху, никого не атаковала и убралась восвояси! А теперь они вытащили из забвения даже такую ископаемую окаменелость, как Эйо Икен?
   - Выходит, что так. Я рассказал тебе теорию, из-за которой считалось, что хан для нас не опасен. Отличная, взвешенная теория, позволявшая нам десятки лет пребывать в самоуспокоении. Один полет джаа разрушил все иллюзии. Ты, очевидно, не был в Столице, когда это произошло.
   Тварь действительно не атаковала, но вызвала большой переполох.
   Каждый ребенок в Столице слышал о джаа. Эти существа упоминались во многих сказках и легендах, передававшихся из уст в уста тысячи лет. Но те же легенды рассказывали и про других чудовищ, монстров - по большей части выдуманных. Нельзя сказать, чтобы джаа на фоне прочих как-то особенно выделялись, описания их внешности были крайне невнятными, а что касается повадок и характера, то одни сказки противоречили другим.
   И, когда несколько месяцев назад одна из джаа появилась в небе над Столицей, люди даже не поняли, кого видят. Гигантская летающая тварь вызвала панику одним своим видом и сгинула на востоке. Икен пытался преследовать ее, но был атакован какой-то неизвестной магией и едва выжил.
   - Думаю, простые люди и после того не ждали вторжения орды потому, что не связывали орду и джаа,- сказал он.
   - Как вообще получилось, что ваша разведка прошляпила джаа!?- воскликнул Цалон.- Когда такими делами занимались мы - старшее поколение, такое было невозможно! Кош - просто сосунок перед тобой! И уж поверь: это не мое личное мнение. Многие хотели поставить тебя на его место. Ты же маг снов помимо прочего и мог бы возглавить факультет снов. Не боишься, что опять вляпаешься в какую-нибудь интригу?
   Старый разведчик усмехнулся:
   - Вляпаюсь с твоей помощью, или это Аченок просил намекнуть? Нет уж, Кош - мой друг.
   - Как некстати: вечно у тебя какие-то друзья, которых нельзя трогать. Жаль...
   - Не жалей. Сейчас не время для иерархических игр.
   - Это сейчас...
   - Давай не будем больше об этом,- попросил Икен с нарастающим раздражением.
   - Как скажешь!
   Пауза. Икен вдруг признался:
   - Если честно, я ведь тоже слышал о джаа, но не придал значения.
   - Как так, откуда вообще ты мог слышать?! Хочешь сказать... неужели ты... не совсем ушел из разведки, и все эти шестьдесят лет...?
   Старый колдун фыркнул презрительно:
   - Можно подумать, разведка - единственный источник новостей. К твоему сведению, я уже много лет занимаюсь дальними географическими экспедициями.
   - Что-то такое краем уха слышал. Это такое прикрытие для шпионажа, как сейчас - твое якобы изгнание?
   - Нет, то были вполне натуральные и респектабельные научные экспедиции с составлением карт, изучением растений и животных...
   - Экстравагантно!
   - Вот кто бы говорил, о, Великий Магистр Пустоты! Ты удивишься, но по ходу дела я стокнулся с культурой, которая считает экстравагантным наше безразличное отношение к дальней географии. Они были крайне удивлены, что у нас нет глобуса - так они называли сферическую карту всего Виза.
   - Бред! Кому может прийти в голову картографировать весь Виз?! Пришлось бы потратить огромные усилия и кучу времени, чтобы получить всего лишь картинку, которая никогда никому не понадобится. Торговые связи на большом расстоянии никогда не окупаются. Все ведут дела с ближайшими соседями.
   - Допустим. Однако если бы мы больше интересовались дальними городами, то сейчас знали бы про орду гораздо больше. Но я отвлекся: мы говорили об экспедициях. Когда начались ордынские войны, путешествия на восток стали опасными. Я не хотел рисковать жизнями своих людей, их могли принять за шпионов. И я переключился на юг - наши летали за правый берег реки Тахир и еще дальше. Но знакомые на востоке у меня остались, мы переписывались - с кем-то регулярно, с кем-то - изредка. Так что, в принципе, я имел некоторое представление о событиях в орде и предупреждал Совет о том, что в последние два десятилетия их границы медленно, но верно сдвигаются к нам, на запад.
   - Но Совет к тебе не прислушался?
   - Кош подсчитал, что хан Джаггаран просто не доживет, что ему не хватит короткой жизни немага, чтобы дойти со своей армией до Столицы, и на этом все успокоились. Даже я. Однако хан весьма некстати оказался долгожителем и даже смог сохранить ясный ум. Шли годы, мы ничего не хотели замечать, и вот пожалуйста - наступил день, когда ханское войско "догрызает" Аниру!
   - Ты говорил что-то о знакомых на востоке,- напомнил Цалон.
   - Да, дело в том, что мои знакомые описывали мне странных существ, которых видели в небе. Таких докладов было немного, если точнее, то всего два плюс еще одно упоминание вскользь, на которое я обратил внимание лишь постфактум. Речь шла именно о джаа, но это я понял только тогда, когда увидел тварь воочию. Описания были нечеткими - джаа ни на что непохожи, трудно назвать животное, с которым их можно было бы сравнить, например, сказать, что они как рыбы, но без хвоста или как лошади, но без рожек... в одном письме был рисунок, но настолько схематичный, что лучше бы автор не мучился. Я все-таки однажды упомянул об этом на Совете, и мы сошлись во мнении, что речь идет не о живом существе, а о воздушном корабле особой формы или об иллюзии, маскировавшей летающий патруль орды.
   - Кош обязан был проверить,- все еще ворчал Цалон.- Если до тебя доходили слухи, то до него должны были доходить донесения!
   - Как бы то ни было, и Совет, и мои неформальные агенты, живущие на востоке, допускали, что это какие-то разведывательные полеты. Поэтому, когда такая тварь появилась над Столицей, Совет всполошился и задумался о том, что хан Джаггаран, может быть, все-таки попытается добраться до нас прежде, чем отправится кормить червей. Трудно предсказать, что взбредет в голову диктатору: вдруг он мечтает красиво завершить свою карьеру, сделав то, что уже несколько сотен лет никому не удавалось - взять штурмом саму Столицу?
   - И что, если он захочет это сделать любой ценой?- поддакнул Цалон.
   - Сначала мы думали, что он совершит обходный маневр и нападет со стороны Шантаба. Но хан захватил архивы Аниры, и теперь многие секреты западной магии для него открыты. Это значит, что скоро его бойцы станут гораздо сильнее, и хан при желании сможет пойти напролом, покоряя даже самые большие города - и в том числе атакует Столицу.
   - Когда?
   - Я бы на его месте не напал никогда - так как не вижу причин выбирать из всех возможных путей экспансии самый рискованный. А что взбредет ему в голову - кто знает? В любом случае ему придется копить силы - а вот как долго... Мы должны подготовиться, должны узнать о наших врагах как можно больше. И главная проблема - джаа, поскольку о них неизвестно почти ничего: кто они - просто разведчики или секретное оружие хана, пока не применявшееся в полную силу? Какая у них защита и как ее преодолеть? Какую магическую энергию они используют и откуда черпают? Как эти твари перемещаются? Мне сообщили, что у тебя что-то есть. Так есть или нет?
   - Да... при последнем штурме Мархорма ордынцам помогали джаа, у Аченока возникли очень похожие вопросы, и я пообещал арху тратить все ресурсы на поиск ответов. Мы старались, как могли, сохраняли высшую степень секретности, работали, не покладая рук...
   Цалон осекся, наткнувшись на раздраженный взгляд Икена.
   - Эйо, не надо тут воплощать собой немой укор! У меня готовы ответы на многие вопросы, и тебя даже ждет приятный сюрприз в качестве бонуса, но...
   - Тогда не тяни.
   - Хорошо. Во время войны нескольких тварей удалось убить. Мне в руки попали детальные зарисовки, описания боев и другие полезные сведения. Это стало основой для ряда интересных гипотез.
   Пока они шли к нужному тоннелю, Икен слушал историю Цалона и размышлял. Как оказалось, лабораторию здесь основали в незапамятные времена - специально для исследования стихии пустоты. Многим хотелось освоить седьмую стихию и по косвенным признакам другие крупные города-государства тоже вели подобные разработки. Как далеко им удалось продвинуться и удаось ли вообще,- можно было только гадать. Официально все хранили полное молчание или все отрицали (в том числе и Столица).
   Цалону с огромным трудом удалось найти нескольких настоящих магов пустоты. Из-за их малочисленности не могло быть и речи о массовом применении этого вида магии на войне. Но разве дело в количестве? Время и место удара подчас важнее, чем сила. Можно лягнуть могучего воина без всякого видимого результата, но не требуется большого усилия, чтобы воткнуть ему в глаз тонкую спицу и пронзить мозг. Ни один боец не подпустит к себе врага с таким коварным оружием - если только не застать его врасплох, спящим. Время и место.
   Лаборатория Цалона - как та спица. Само ее существование хранилось в глубокой тайне, чтобы иметь возможность в решающий момент нанести удар в ту самую зеницу ока, которую враг берег более всего. Магов пустоты прятали как самое крайнее средство на самый последний случай. В прошлой войне оно было применено всего несколько раз - и враг так и не понял, что случилось.
   Коридор вывел их почти к главному входу, а потом опять свернул, уходя все глубже вниз, под землю.
   Цалон провел гостя в какой-то зал, собираясь показать нечто особенное. Скромное помещение не содержало ничего интересного, только посредине красовался гигантский прозрачный кристалл, похожий на горный хрусталь.
   - Узнаешь?- спросил Цалон, обращаясь к старому волшебнику.
   - Тарский камень!- искренне удивился Икен.- Припоминаю, как мы гонялись за этой хреновиной. Несколько магов воздуха, включая меня, не смогли сдвинуть ее с места. Хорошо, что нас сопровождал голем,- и добавил почти неслышно: - Было бы еще лучше, если бы хозяин голема тогда выжил. Значит, в конце-концов кому-то удалось его заполучить.
   Цалон не стал рассказывать, какими путями камень достался Мархорму, но на всякий случай пояснил, зачем он понадобился:
   - Этот астрофакт позволяет накапливать большое количество маны любой стихии. Для некоторых заклинаний это просто необходимо, а мы не можем держать много маны внутри самих себя.
   - Среди магов пустоты нет ни одного достаточно сильного?- догадался Икен.
   - Увы,- подтвердил Цалон.- Я тоже не достоин звания Великого Магистра Пустоты и даже просто магистра - тогда для меня это была всего лишь маска комедианта в надежде привлечь внимание тех, кто может что-то знать.
   - Вот как? Понимаю,- кивнул шпион.- То есть ты сам...
   - Я сам - маг пустоты, технически - довольно слабый, как и все мы тут. Я чувствовал эту стихию, но не мог ею управлять, поэтому не мог доказать, что мне не чудится. Мне оставалось только верить, что я не сумасшедший и надеяться, что кто-то другой увидит то же самое, что и я. Оказалось, что управлять пустотой можно только вдвоем-втроем, а лучше - вчетвером. Даже собирать капсулы пустоты можно только вдвоем, а удерживать внутри себя, как ману других стихий, не получается.
   - А как насчет преобразований в ману пустоты и обратно?
   - Пока что никак, но мы надеемся когда-нибудь решить эту проблему. Вот почему тарский кристалл или любой другой подобный астрофакт - единственный способ наколдовать что-нибудь по-настоящему мощное из стихии пустоты. Вроде того, что я сейчас хочу показать.
   В зал вошло несколько людей с черными повязками. Они обменялись всего несколькими репликами и приступили к работе. Стало очевидно, что предстоит привычное для них дело.
   Четверо прикоснулись к кристаллу и замерли, приняв странные позы, образующие симметричную фигуру.
   - Это что еще за цирк с танцами?- фыркнул Икен.
   Ученый укоризненно на него посмотрел, но все же пояснил:
   - Для заклинания требуется определенным образом расположить несколько плетений. Плетения находятся в руках и ногах у магов. Так что они не танцуют, а пытаются правильно расположить энергетические потоки. И поэтому нужно несколько магов сразу.
   - Сразу много плетений? Да еще определенным образом расположенных? Как хлопотно...
   - Я же говорил, что магия пустоты - штука непростая. Это не "огненный шар" в лоб запустить.
   - Ну, допустим, шар как раз очень сложное заклинание, просто оно до предела оптимизировано и отшлифовано за тысячелетия,- заметил Икен.
   Тем временем около кристалла происходило что-то необычное.
   Воздух перед группой колдунов потерял прозрачность, уплотняясь и образуя зеркало. По его поверхности скользили разводы, будто по мыльной пленке. Потом в зеркало беззвучно образовалось отверстие, стали видны отдельные тонкие слои, накладывающиеся друг на друга, они стянулись к краям и пропали.
   На месте зеркала теперь мерцала арка, по краям которой бесшумно мерцали синие сполохи. Сквозь арку виднелся берег лесного озера.
   Арка вырастала прямо из пола. Рассеченные ее плоскостью каменные плиты переходили в озерный пляж. Ветер уже успел забросить несколько щепоток песка внутрь помещения.
   - Не похоже на иллюзию,- признал Икен.
   Предыдущие "клоунские" фокусы Цалона сводились к разного рода иллюзиям, которые неизменно изобличались другими магами стихии света. Цалон галантным жестом предложил магистру войти в арку и сам шагнул туда первым.
   Икен последовал за ним. Равнинные визанцы ходят босиком, так что старик мгновенно почувствовал, как мягкая теплая почва коснулась его ноги. А раз так, значит это точно не было иллюзией. Икен сделал еще один шаг.
   Каким-то образом пространство внутри башни оказалось связано с далеким берегом озера. Пройдя через арку, магистр обнаружил себя стоящим на песчаном пляже. На другом берегу темнел лес. Обернувшись назад, он увидел все ту же арку, но теперь она вырастала прямо из песка. Сквозь отверстие виднелся зал с кристаллом. По сравнению с пляжем он казался утонувшим во мраке.
   - Позволь представить аркан "грузовые врата", подгруппы заклинаний Порталы, группы Телепортация, стихии пустоты!- возвестил Цалон торжественно.- Аркан обеспечивает мгновенное перемещение любого количества людей, животных и грузов между отдаленными точками. Правда, и ману жрет как будюг помои,- добавил он сокрушенно.
   - А что это за синее мерцание по краям?- поинтересовался магистр, указывая на огоньки.
   - Не вздумай касаться контура!- вскричал Цалон и на всякий случай придержал руку Икена.
   Он подобрал на берегу какую-то ветку и провел ею поперек границы портала. Половина ветки упала в зале башни, а другая половина осталась в руках ученого. Цалон многозначительно продемонстрировал почерневший срез, на котором угасало синее свечение.
   - То же самое происходит с молекулами воздуха и пыли, когда ветер сталкивает их с контуром портала. Эти синие огни - эффект ионизации. При этом расходуется энергия портала. Если его оставить без присмотра, через пару дней энергия иссякнет, контур сожмется до размеров точки и исчезнет.
   - То есть, на поддержание портала энергия не требуется, она нужна только для первоначального открытия?- уточнил Икен.
   - Именно! Покуда портал еще достаточно велик, вы можете провести сквозь него хоть целую армию.
   Теперь Икен вспомнил свое видение: похожий портал с синими сполохами по краям, только круглой формы, и ковер-самолет, пытавшийся пролететь в него. В видении присутствовали еще трое землян, Алия, Джуна и Эйдар. Кто-то из них окажется магом пустоты? Икен поставил бы на Эйдара - где пять стихий, там и шесть, и семь. Но в видении Алия и Джуна замерли в странных позах - как эти "танцоры" Цалона. А что, если они на самом деле двухстихийные волшебницы, и вторая их стихия - пустота? Или стихия пустоты у всех троих? Звучит логично, но вероятность такого совпадения слишком мала.
   - А что насчет формы? Может ли портал быть круглым?
   Цалон простер руки к вратам:
   - Круглый портал сделать даже проще, чем полукруглый, но как его установить? Если низко, то он повредит пол. Если высоко, то небезопасно: можно зацепиться ногой за контур, когда входишь. Хотя если есть маг воздуха, тогда врата можно открыть прямо в небе и пролететь сквозь них.
   - А нельзя ли использовать цепную магию, чтобы нечто подобное могли наколдовать волшебники других стихий?
   - Теоретически это возможно, но пока нам не удалось обнаружить цепных реакций и интерференции с участием маны пустоты. И пока все доступные нам заклинания слишком сложны даже для магов пустоты, что уж говорить о косвенных эффектах преобразования через другие стихии. Мы можем открыть портал только вчетвером. Требуется правильно расположить шестнадцать плетений, а для этого надо где-то найти в общей сложности шестнадцать рук и ног.
   - А если часть плетений вставить в амулеты, которые расположить в нужных местах?
   Цалон пожал плечами и пообещал исследовать эту возможность. В его голосе не слышалось энтузиазма - похоже, он не верил в успех.
   Икен продолжал расспросы:
   - Ты что-то сказал насчет большого расхода маны?
   - Да. Главный сдерживающий фактор - расстояние. Мы можем переместить тебя отсюда в Столицу, но зато потом будем несколько дней заново накачивать кристалл энергией.
   - И что - так можно попасть в любую точку на планете?
   - Абсолютно в любую, лишь бы хватило маны.
   - А что насчет взаимодействия с высшими куполами?
   - У нас не было подходящего магистра под рукой, чтобы проверить, а посвящать кого-то в наши тайны ради одного эксперимента мы сочли неразумным,- ответил Цалон.- Но раз уж появился ты, нельзя упускать такую возможность!
   Собрав остальных, они немедленно приступили к экспериментам. Икен последовательно ставил отражающие, поглощающие и рассеивающие "высшие купола" стихий света и воздуха. Это была та самая магия, которая защищала ключевые здания в центре Мархорма и дворец Джаггарана. Такие купола нейтрализовали заклинания любых стихий, но требовали очень много маны, из-за чего были доступны только магистрам, да и то не всем.
   Результат оказался немного предсказуем: стихия пустоты также рассеивалась на этой защите, магам пустоты не удалось создать портал, ведущий внутрь активного купола.
   Цалон радовался, что наконец-то обнаружилось хоть какое-то взаимодействие с другими стихиями, но магистр Икен разочарованно качал головой: это означало, что "грузовые врата" не помогут проникнуть во дворец Джаггарана.
   Но старый диверсант не собирался сдаваться сразу. На то у него были свои причины... личные.
   Население Столицы не было точно известно даже ученым - много десятков миллионов, может быть даже сто миллионов, и это - не считая пригородов. По предварительным оценкам сейчас Столица могла собрать двухмиллионную армию. Суммарная численность орд Джаггарана наверняка уже превзошла эту цифру. Столкновение таких людских масс в непримиримой битве приведет к чудовищному кровопролитию. В случае поражения Цитадели последует разграбление Столицы и насаждение в ней ордынских порядков, что не обойдется без жертв среди мирного населения.
   Икен был стар и циничен. Он понимал, что гибель миллионов солдат и множества гражданских - это ужасно само по себе, но не меньше его беспокоила судьба своя, своих и своего.
   К "своим" он относил многих магов Цитадели, с которыми успел подружиться за долгие годы своей жизни. Если Столица падет, некоторые из них будут казнены, других ждет рабское служение хану под бдительным оком надсмотрщиков, а иные перейдут на сторону врага.
   А к "своему" Икен относил тот образ жизни, к которому привык. Диверсии и военная разведка занимали лишь малую часть его биографии. Он находил удовольствие в преподавании студентам, в путешествиях и других мирных занятиях. Магистра Эйо Икена нельзя было отнести к тому типу исследователей, которые способны месяцами просиживать в лабораториях в поисках новой формулы, хотя были в его жизни и такие периоды. Зато его экспедиции по дальним уголкам мира всегда приносили интереснейшие результаты, и после очередного путешествия он возвращался в Столицу как в родной муравейник. И хотел бы вернуться снова.
   Там на улицах барды несли откровенную чушь, нередко переходящую в клевету и очернение - им слабо верили, но никто не пытался заткнуть рот. Там ушлые торгаши норовили обсчитать или подсунуть гниль - но никто не заставлял платить налоги. Там было слишком тесно от людей - зато дома стоили дешево, а некоторые (пусть и самые убогие) пустовали. Там шалили воры и бандиты - но и стража не зря ела свой хлеб. Там часто встречались продажные чинуши - но никто не мог заставить пользоваться услугами именно данного бюрократа, а в паре верст от него мог обнаружиться более честны). Там трудно было найти нужного человека - но никто не заставлял носить при себе документы и не отслеживал чужие перемещения. Там лишь немногие могли позволить себе настоящую роскошь, шикарные драгоценности и огромные виллы - но даже нищие не умирали с голоду.
   С помощью силы можно было заставить людей смириться и с бесчисленными жертвами, и с жестоким режимом, вынудить жить даже при хане. В захваченных городах миллионы людей уже покорились. Но зачем мириться, если есть силы и дух для борьбы? Если какой-то человек хочет получить как можно больше власти за счет свободы других, если считает возможным убивать и запугивать несогласных, надо ли покоряться его воле? Надо ли отказываться от борьбы, надеясь сохранить жизнь? Надо ли, робея перед наглым натиском, отдавать свою свободу и позволять врагу продолжать свое дело?
   Старая визанская пословица отвечала на этот вопрос, выражая дух народа, который ее придумал. Она предлагала каждому самостоятельно выбрать либо путь смирения, либо путь борьбы, не отдавая явного предпочтения ни тому, ни другому. Пословица предупреждала: "За твою ярость придется платить тебе. За твою робость заплатят другие".
   Икен принял решение и выбрал первый путь. Даже если придется сравнять с землей дворец хана целиком вместе с челядью, детьми хана и семьями его приближенных, следует предпочесть такой исход как меньшее из двух зол. Либо хану придется заплатить жизнью за свою ярость - либо своей жизнью заплатит Икен.
   Сейчас магистр не скрывал разочарования:
   - Ваш портал - забавная штука, но пока бесполезная. А что насчет джаа?
   - Мне есть, что сказать по всем пунктам,- гордо выпятив грудь, заявил Цалон. Один из вопросов - как джаа передвигается. Ответ: тварь использует магию пустоты для отсечения гравитации. Мы предполагаем, что джаа каким-то образом "телепортирует" гравитационное поле в небольшом объеме вокруг себя. Человек, оказавшийся рядом с джаа, почувствует невесомость оттого, что перестанет ощущать притяжение планеты.
   Икен сразу вспомнил свою единственную встречу с джаа. Когда она обхватила его щупальцами и взлетела, он в самом деле испытал такое чувство, будто не поднимался, а наоборот - падал. Тогда до него просто не "дошло", что так ощущается отсутствие притяжения - он же не был на орбите.
   - Выходит, прав был Охмаррон, и магия пустоты действительно влияет на гравитацию?
   Икен имел в виду одного древнего теоретика, который выдвинул гипотезу о связи пустотной магии и силы притяжения.
   - Да. Эффекты магии пустоты меняют базовые параметры гравитации, пространства и времени. Это очень могущественная стихия, но ей трудно управлять. Мана данного типа образуется в любом объеме с близкой к нулю собственной массой относительно окружающего пространства, например, в емкости, откуда выкачан воздух. Я предполагаю, что прямо внутри тела джаа может быть такая полость.
   Икен сразу вспомнил странную находку, которую Джуна обнаружила по запаху. Все-таки Цалон - не клоун, совсем не клоун, если способен теоретически выдвигать такие нетривиальные предположения, которые неожиданно совпадают с практикой. И да, похоже, что джаа - все-таки маги пустоты. Это объясняет, почему Икен и никто другой не чувствовал, колдовство джаа.
   - Выходит, эта тварь подзаряжается сама от себя? Очень плохо, если она настолько самодостаточна. А что насчет защиты?
   - С этим все просто. Ты видел портал. Он берет много маны, так как вход и выход расположены далеко друг от друга. Но если разместить их на минимальном расстоянии, то получится вот такой щит...
   Цалон отдал распоряжение своим людям, и вскоре над полом повисло сразу два маленьких портала, расположенных под прямым углом друг к другу. Цалон сунул руку в одну дыру, и его пальцы показались из другой. Если смотреть сбоку, то рука казалась разрезанной надвое, но на самом деле оставалась целой и невредимой.
   - Вот такой портал, который не перемещает куда-то далеко, а меняет направление. Затраты маны минимальны, а защита отклоняет любой предмет или магическую атаку. У джаа нет проблем с тем, чтобы расположить шестнадцать плетений в восьми длинных и гибких щупальцах.
   - Как преодолеть эту защиту?
   Цалон понурил голову и признался:
   - До того, как ты сегодня использовал высшие купола, мы не знали никакой защиты. Надо найти что-то подобное, но экономичнее, чтобы не привлекать каждый раз магов уровня магистра. Иначе борьба с джаа останется крайне сложной проблемой.
   - Но как-то ведь убили тех джаа, что атаковали Мархорм?
   - С помощью яда без запаха и цвета, распыленного в воздухе на пути джаа. К сожалению, позже ордынцы разобрались в этом, так что второй раз этот фокус, скорее всего, не пройдет.
   - Эх, Цалон,- разочарованно проворчал Икен.- Вот, что значит - чистый теоретик. Ты ответил на мои вопросы, но не предложил ни одного практического метода, как бороться с тварями. Когда я шел к тебе, я знал, что у джаа есть непреодолимая защита, и теперь я знаю то же самое. Что ж, работай дальше. Найди способ, пока не стало слишком поздно!
  
  ...
  
   А Мария тем временем развлекалась. Визанский летний день - долгий. Они успели и в учебную тревогу "поиграть", и какой-никакой порядок в пещерах навести, и больше делать было нечего. Круглые сутки приставать к визанцам с распросами Мария не хотела, поскольку была не только антропологом, но и психологом и понимала, что может создать себе репутацию слишком любопытной. Она и в самом деле была такой, но не стоило это демонстрировать,- чтобы не закрылись и не отгоняли потом как назойливую муху.
   Поэтому Мария развлекалась.
   Впадина, со всех сторон окруженная скалами - это не только защита, но одновременно почти как тюрьма и... своего рода вызов. Микола сказал, что вскарабкаться по стенам возможно, но без навыков альпинистов и соответствующего оборудования такое восхождение может занять кучу времени. Мария решила, что тем лучше, она никуда не торопится, а сортировать свои записи ей надоело.
   Кей очень быстро понял, к чему дел идет, и забеспокоился: но знал, что если его женушке что-то втемяшится в голову, отговорить будет трудно, и даже более того: заупрямится еще больше.
   Нет навыков? Вот как раз и поучится. Правда учиться не у кого. В компьютере нашелся только трехмерный фильм, где мутные персонажи по мутным причинам лезли на гору, причем, фильм был художественный, так что соотношение бреда и реальности могло быть любым.
   Но Марию это не остановило, ровно наоборот - сделало затею гораздо более интересной, поскольку предполагалось своего рода научное исследование - самостоятельно разработать адекватную технику подъема на основе сомнительного источника.
   Микола снабдил ее веревками, импровизированными стальными клиньями из каких-то инструментов и молотком - все, что нашлось подходящего для восхождения.
   Стена была почти строго отвесной, но неровной. Мария чисто для пробы вскарабкалась на пару метров по выступам и задумалась. Туфли свои она уже сняла, попробовав подниматься в носках, но поняла, что нога может скользить по ткани, причем, трудно предсказать, в какой момент это случится. Подниматься босиком? А мозоли не появятся с непривычки? Попробовала обмотать руки и ноги наполовину, чтобы защитить хотя бы ладони и середину стопы, засомневалась, убрала. Потом намотала ткань обратно, думая, как закрепить ее максимально надежно.
   В общем, не забравшись еще на высоту своего роста, уже вовсю экспериментировала.
   Подошла Джуна и "вежливо" поинтересовалась, какого лешего Мария делает. Самозванная "альпинистка" вкратце объяснила. Джуна спросила, зачем это надо, если вон там лежит заряженный летающий лист, на котором стену может перелететь даже немаг. Мария объяснила, что это такой спорт и научный эксперимент в одном флаконе. Джуна этим удовлетворилась и отошла, но прежде Мария успела взять с нее обещание как-нибудь научить управлять летающим листом.
   Затем подошел Камо и вежливо поинтересовался, что происходит. Альпинистка объяснила. Камо очень заинтересовался и заметил, что трех металлических клиньев явно маловато, чтобы закрепить веревку до самого верха. Землянка согласилась, но сказала, что больше нет, так что придется что-то изобретать. В ответ маг что-то наколдовал, и на землю прямо из воздуха упали три десятка блестящих шипов. Он сложил их в аккуратный мешочек на веревочке и закрепил на поясе Марии. Шипы выглядели очень грозно и ярко поблескивали еще не окисленными поверхностями. Землянка поинтересовалась, что это за металл. Камо сказал, что чистый хром.
   Она спросила, почему именно чистый хром, а не сплав какой-нибудь вроде стали? Камо терпеливо объяснил, что магией создаются только чистые элементы. Более сложные вещества получаются при помощи разных ухищрений, и, как правило, это долго или требует длительной подготовки заранее - то есть тогда пришлось бы ждать. К тому же чистый хром и без того прочнее стали, зачем тогда сталь? Мария заглянула в справочник своего компьютера и узнала, что вольфрам еще тверже - почему тогда не он? Оказалось, что магически можно было создавать только элементы вплоть до железа и кобальта, причем с кобальтом уже приходилось возиться. Чистое железо сравнительно легко гнется, так что в большинстве случаев не подходит. Поэтому если маг земли создавал кусочек металла прямо из воздуха, это обычно был или хром, или титан. А как насчет чистого углерода, то есть алмаза?
   - А у тебя губа не дура!- усмехнулся Камо.- Нет, алмазы добывают в горах, а магически синтезируется только графит.
   Камо ушел по своим делам, но появился Джерр. Мария уже готова была расхохотаться - собиралась не слишком докучать инопланетянам вопросами, так они сами подходили и заговаривали, так что их в ответ тоже можно о чем-нибудь порасспрашивать.
   Джерр поинтересовался, что она делает. Мария объяснила в третий раз. Джерр первым из троих задумался о безопасности и спросил, что будет, если она сорвется? Узнав, что землянка полностью полагается на веревки, визанец пришел в ужас и снял с себя какой-то металлический кулон на веревочке. Оказалось, это был амулет "пера", который замедлял падение до безопасной скорости - то есть нечто вроде магического парашюта, но лучше, поскольку срабатывал мгновенно и автоматически. Теперь Мария при желании могла спуститься обратно, просто спрыгнув, или прервать восхождение на половине, если устанет.
   Лекарь сказал, что пусть амулет будет подарком, Мария спросила, а как же он сам, и с превеликим удивлением узнала, что ему этот амулет не так уж нужен, поскольку он переживет падение даже с гребня той стены. Оказалось, что у терсов от природы очень эластичные кости и связки, так что он не "сломается", а "спружинит" и "сложится". Правильно приземлившись на ноги, терс отделался бы сотрясением мозга и некритичными травмами внутренних органов. Да, ему было бы очень больно, но он почти наверняка остался бы жив.
   Некоторые терсы ухитрялись выжить даже при падении с летающих платформ: длинные ноги и руки при очень маленькой массе эффективно тормозили о воздух. Мария вспомнила, как инженеры, готовившие самолето-птицы, сетовали на высокое сопротивление среды: у поверхности Виза атмосферное давление было в несколько раз выше, чем на Земле на уровне моря, и воздух соответственно плотнее. С учетом всех факторов терс, упавший с большой высоты, был подобен земному коту, свалившемуся с балкона многоэтажки - те тоже нередко выживают в таких случаях, а у этой расы еще и кости гнутся. Получалось, что хрупкий терс вовсе не хрупкий в прямом смысле этого слова - то есть не "фарфоровый".
   Потом из пещеры вышла Т'Иниариса. Она ни о чем не спросила - может, кто-то уже рассказал. Старуха понаблюдала пару минут за развлечением Марии, повернулась и ушла обратно. На контакт эта визанка шла неохотно, только командовала, сразу поставив себя на уровень заместителя Икена - как минимум. И никто не возражал, в том числе и сам магистр.
   Джерр ушел, зато вышли Орем и Эйдар, и оба тоже уставились на землянку, которая в очередной раз спустилась вниз, чтобы отработать навык забивания хромовых штырей в скалу и опробовать разные узлы.
   Орем просто некоторое время глазел на приятные формы землянки, и то, как они ей мешают прижиматься к скале. А Эйдар предложил помочь и подсадить. Учитывая ширину плеч арранского малыша-крепыша, для него это было нетрудно, но сокращение предстоящего подъема на один метр ничего не решало. Однако отказываться от помощи, когда ее предлагают так наивно-искренне, было непедагогично, и Мария разрешила себя поднять, попутно отметив, какие все-таки арранцы сильные, даже такие малявки.
   Когда появилась Алия, "альпинистка" уже улыбалась до ушей, слушая вопрос, чего это она задумала.
   Алия тоже упомянула про "летающий лист", и Мария воспользовалась случаем, чтобы расспросить про местные ковры-самолеты. Она собиралась задать всего пару вопросов - как их "заряжают" и что будет, если "заряд" кончится в воздухе, но тут сидевший поодаль капитан Брэкет внезапно оживился и присоединился к разговору. Да так заинтересованно, что Алии пришлось прочитать ему целую лекцию, в конце-концов ей надоело, и она от него отделалась - не совсем по-хамски, но в своем стиле: просто и прямодушно.
   По словам огненной, амулетами назывались любые твердые предметы, в которые вкладывались "плетения" заклинаний, а если плетение "плавало" в жидкости, это называлось эликсиром. Сами плетения были очень малы, но многие заклинания требовали "горючего" в виде запаса сырой маны, и чем больше был этот запас, тем значительнее получался эффект.
   Концентрированная мана сама по себе была неустойчивой и постепенно рассеивалась, происходила ее утечка в астрал - тем быстрее, чем выше концентрация. Поэтому сильные, но маленькие амулеты могли разрядиться в течение нескольких часов, у слабых "срок годности" исчислялся годами, и даже крохотные плетения со временем тоже "расплетались", но этот процесс иногда мог занять тысячелетия. Только живой маг мог успешно препятствовать утечке, поэтому концентрация маны даже внутри слабых магов была гораздо выше, чем в любом амулете.
   По этой причине немаги даже с помощью амулетов не могли, например, воевать наравне с волшебниками. Каста Убийц Магов считалась пределом, которого можно было достичь, причем расходы на обучение, снаряжение и обслуживание таких воинов оказывались гораздо выше, чем на содержание полноценного мага, а результат - гораздо скромнее.
   Если мана закачивалась в твердый предмет, то предельный заряд зависел от размеров и материала. Как правило, более плотный материал держал ману лучше, поэтому самые маленькие амулеты изготавливали из золота, платины и иридия. На Визе эти металлы были очень редкими, магией они не создавались, и цена таких амулетов кусалась.
   Некоторые материалы позволяли закачивать в себя еще больше маны, располагая ее слоями вдоль кристаллической решетки. Но тогда требовалась решетка как можно ближе к идеалу, иными словами нужны были драгоценные камни с минимальным количеством дефектов, монокристаллы - алмазы и тому подобное. Чтобы сэкономить, их могли не огранять и не шлифовать, если под поверхностными неровностями скрывалась отличная внутренняя часть, поэтому такие амулеты внешне могли выглядеть скромно (алмаз, а не бриллиант). Но сам процесс зарядки и перезарядки таких кристаллов оказывался очень долгим и муторным (в чем-то сродни шлифовке алмазов) и его нельзя было поручить магу низкой квалификации. В других случаях перезарядкой занимались маги-недоучки, которые брали за свои услуги совсем недорого, а тут требовался квалифилицированный специалист, согласный часами сидеть и "размазывать" ману по кристаллу, сопровождая это занятие громоздкими вычислениями. Поэтому алмазные амулеты имели совсем уж неприличную стоимость цены не только сами по себе, но и за счет "обслуживания".
   Зато если не требовалось сильно экономить на массе и уплотнять ману в крохотный объем, ее можно было закачать гораздо больше. Поэтому разного рода "летающие листья", "ковры-самолеты" и прочие громоздкие деревянные конструкции могли на своем "запасе топлива" пролететь много километров. Опять же, Мария вспомнила о "густоте" визанского воздуха, его потоки гораздо лучше поддерживали людей и грузы, так что визанским магам было проще, чем земным авиаконструкторам.
   Но тут уже сами маги не торопились оптимизировать "расход топлива", чтобы не потерять свою монополию на дальние перевозки. Действительно хорошие "летающие листья" стоили несоразмерно дорого, либо делались сугубо "для своих".
   Ну а если масса твердого вещества оказывалась совсем огромной, например, речь шла о стене дома, башни или даже города, тогда можно было закачать очень много маны и "запитать" от нее серьезные защитные заклинания. Перезарядка и дозарядка крепостных стен, конечно, тоже занимала много времени.
   Но самое главное - то, что разные заклинания требовали разное количество магического "горючего". Например, невидимость являлась очень затратной магией. Некоторые заклинания вообще нельзя было вложить в предмет - они требовали для своей работы постоянного участия самого мага.
  
   Из всех инопланетян только Икен не увидел развлечений Марии, поскольку он в это время гостил в лаборатории Цалона. Остальные, так или иначе, "отметились".
  
  ...
  
   Мария все-таки добилась своего, и к позднему вечеру стояла на гребне стены, созерцая скалы Изерского Каньона. Вид был бы гораздо более впечатляющим, если бы не туман, который ненадолго рассеивался только ранним утром. А сейчас вокруг нее всюду торчали скалы, тонувшие в темноте и дымке. Это тоже было в своем роде красиво, мрачно и таинственно. Дно провала, где был их лагерь, с такой высоты не просматривалось.
   Она до боли сжала зубы, кулаки и... спрыгнула. Ученая решила доверить свою жизнь магии.
   Вот это действительно было страшно: ощущение падения в туман между острыми скалами. Но уже через секунду включился амулет "пера", и падение сменилось плавным скольжением вниз. Вскоре она вернулась в лагерь.
   Это была победа разума над... рассудком? Без специального снаряжения, без навыков, в хорошей физической форме, но все-таки без ловкости и силы спортсменов, в наступающей темноте забраться черт знает, куда? Но, как бы то ни было, она это сделала - и сделала по большей части за счет мозгов, продумывая каждую мелочь.
   Кей честно продежурил внизу, встретив словами:
   - Добилась своего?
   - Добилась!- с довольным видом заявила она.
   Муженек покачал головой, но не стал ничего добавлять. Все его мысли были сугубо рационального плана, сводившиеся к одному слову: "зачем?!". В том числе: зачем высказывать эти мысли ей и портить настроение, раз она так довольна собой.
   Магистр к тому времени уже вернулся, и выглядел он очень задумчиво. Многие разбрелись спать.
   К Марии и Кею подошел Камо:
   - Есть... дело,- сказал он.
   - Что за дело?
   - Я так понял, что ваша профессия - решать душевные проблемы?
   - Не только. Но это тоже,- подтвердил Кей.
   - Мне... как раз нужно решить. Проблему. Душевную. Или типа того.
   - То есть ты просишь об услуге такого рода?- уточнила Мария. Камо кивнул.- Ты понимаешь, что я как бы "не местная" и не разбираюсь во многих ваших обычаях?
   - В этот раз обычаи ни при чем.
   - И ты спрашиваешь именно меня, а не Кея, он все-таки с тобой общался "очно", а я - только смотрела записи...
   Камо смутился, подбирая слова:
   - Кей тоже подходит, но вы подходите больше. В этот раз.
   Мария с мужем переглянулись. На корабле мужчины обычно шли за советом к психологу-мужчине, а женщины и девушки - к Марии.
   - Хорошо, давай попробуем пообщаемся где-нибудь, лучше там, где нас никто не будет слушать и не влезет в разговор.
   - Можно просто поглубже зайти. Мне там спокойнее,- сказал Камо.
   Подземные лабиринты для мага земли - все равно, что дом родной. Марии, напротив, стало неутно, когда они спускались по каким-то тоннелям все глубже и глубже. Время от времени она делала шаг, а совсем рядом, выхваченная магическим "светилом" зияла кромка обрыва или глубокая трещина.
   - Мы идем в какое-то определенное место?- спросила она.
   - А? Нет... я просто гуляю,- сказал Камо.- Пытаюсь собраться с мыслями.
   - Давай все-таки остановимся, а?
   Они присели на пару удобных валунов, затерянные где-то глубоко в подземном лабиринте. Оставалось надеяться, что этот громадный туземец не задумал ничего плохого (это, конечно, вряд ли) и не "психанет" в процессе разговора (а вот это - кто знает - смотря, что за проблема у него).
   - А к кому ты обычно обращался с такими делами? Кто у вас "решает проблемы"?
   - Патриарх клана. Или матриарх,- пояснил Камо.- Магистр Икен... я бы его, может быть, спросил бы, если бы...
   - Если бы что?
   - Если бы не увидел, как вы лезете на стену, да еще, оказывается, не взяли "перо",- вдруг заявил Камо, немало удивив землянку. Самой ей такое объяснение точно не пришло бы в голову.- Вы очень смелая. И я хотел посоветоваться насчет другой очень смелой женщины.
   - А-а-а... до меня начинает доходить,- с некоторым облегчением сказала Мария.- Джуна, да?
   - Да.
   - Хорошо, давай поговорим серьезно. Только давай уж на "ты", а то я моложе тебя, как-то совсем чопорно получается.
   В визанском языке было несколько "наклонений", смысл которых приблизительно передавали местоимения "вы" и "ты". Обращения зависели не только от возраста и положения в иерархии, но могли меняться по ходу разговора, например, если кто-то просил об услуге. Мария уже достаточно хорошо улавливала нюансы языка, чтобы понимать, что Камо со своей подчеркнутой почтительностью слегка перебарщивал.
   - Джуна затаила обиду на меня,- сказал Камо.- Возможно, возненавидела.
   И замолчал. Этот клиент относился к тем, кто просил о помощи, но потом не торопился изливать душу. Для таких само обращение за помощью было настолько тяжелым шагом, что на следующий шаг уже не хватало душевных сил.
   "Значит придется вытягивать из него "пробку" понемногу, может, потом "хлынет". А, может, и нет - этот тип вообще не слишком разговорчивый",- подумала Мария.
   - А есть за что на тебя обижаться?- уточнила она.- Ты сам себя считаешь виноватым?
   - Нет.
   - Считаешь виноватой её?
   - Не обязательно кто-то виноват,- рассудительно заметил он.
   - Вот и хорошо. А то некоторых приходится подолгу убеждать именно в этом. Значит перейдем к фактам: обиделась конкретно - на что? Опиши события, как ты их видишь.
   Камо рассказал о своей схватке с Юлаем, о том, что он решил выманить врага на себя, чтобы более уязвимые члены отряда не попали под удар, а Джуна сильно разозлилась и злится до сих пор. Из рассказа Мария уловила (помимо прочего), что Джуне пришлось двое суток просидеть в засаде, не имея возможности узнать, жив ли Камо или давно убит где-нибудь в подземельях. Теперь Джуна с ним почти не разговаривала и подчеркнуто игнорировала, за что даже заслужила ту краткую выволочку от магистра Икена.
   Магу земли вовсе не хотелось, чтобы Икен влезал в эту ссору на чьей-либо стороне, и в том числе поэтому он не стал просить совета у старика. Он мечтал помириться, а не доказать ей, что прав. Но уверенности в успехе у него не было, Камо опасался, что она обиделась так сильно, что теперь вообще ненавидит его. Не добавляла уверенности и большая разница в возрасте - Джуне было 26 (если считать в земных годах), а Камо - 41. По меркам визанских магов такое не считалось предосудительным, но могло быть признаком недолгих отношений по принципу "за неимением лучшего".
   - Я не умею читать эмоции, как магистр Икен, но насчет ненависти ты явно хватил лишнего,- обнадежила клиента Мария.- То, что она "дуется" - это очевидно, да. И, насколько я поняла ее характер, это может затянуться. А магистр Икен, который сейчас чем-то серьезно озабочен, если он заметит еще и трения внутри боевой команды - это ему будет как иголка в одном месте. Он может все только усложнить, согласна с тобой.
   - И что же делать?
   - Могут быть разные варианты. Если бы вы оба были более общительными и открытыми, я бы порекомендовала для начала просто поговорить по душам о своих чувствах. Может, даже при мне. Но... такой путь может оказаться не самым быстрым для вас обоих, хотя, возможно, самым честным и потенциально разумным. Но если нет желания затягивать, то как ты относишься к небольшому жульничеству?
   - В смысле? Обмануть Джуну?
   - Скорее, разыграть.
   - О чем речь?
   - Самый простой способ ублажить надувшуюся женщину - это извиниться перед ней. Не особо научный метод, но действует почти безотказно. Конечно, если речь не идет о тех мерзких тетках, которые унижают людей, заставляя извиняться перед собой ежедневно. Но тут не тот случай.
   - Но мне не в чем извиняться!
   - Конечно. Ты говорил, что ты не считаешь себя виноватым. Я это запомнила. Значит нужно сделать так, чтобы извиняться было, за что. Это все равно сработает.
   - То есть нарочно накосячить?
   - Именно. Только придумать какую-нибудь совсем безобидную ерунду, которую легко исправить,- Мария подмигнула магу.- Давай составим коварный план...
  
   ...
  
   - И как тебе твой первый инопланетный клиент? Как прошло?- спросил Кей, когда они снова остались с Марией вдвоем у костра.- Ты какая-то грустная. Он тебя не обидел!?
   - Нет, что ты... он и мухи не обидит... до обеда, а после обеда - убьет человек десять.
   - Я так понял, что у меня нет повода вызывать его на дуэль, но все-таки с тобой что-то не так. Даже сильно не так.
   - После этой психотерапии мне самой нужна психотерапия,- призналась Мария.- Доктор Льюис, можно с вами поговорить об этом?
   - Рассказывайте, доктор Кантара.
   Про ссору Камо с Джуной она говорить не стала, сказав, что в ней нет ничего особенного, классический случай и трудностей не возникло. Но потом, когда вся "психотерапия" уже закончилась, молчун Камо немного разговорился просто "о жизни", об этой войне, слово за слово, и перешли к вещам совсем не психологическим, а, скорее, трагическим. Мария не успела оглянуться, как ей стало нехорошо... как будто что-то темное и жуткое проникло куда-то внутрь и поселилось под сердцем.
   Кромешный мрак подземелья, разгоняемый единственным ярким источником света, дающим слишком резкие тени, собеседник - огромный, внешне уродливый, а по своим навыкам - крайне опасный - все это только усугубляло положение. Она не испугалась, но... ее, так сказать, "проняло".
   - Эти девчонки, они такие молодые, где-то даже наивные и простые, и Камо тоже кажется простаком, когда дело касается женщин,- рассказывала Мария.- В жизни на Земле мы все могли бы стать компанией закадычных друзей, мне так кажется. Но как подумаю, что они убивают чуть ли не каждый день... ладно, далеко не каждый, но вот сегодня у них была операция, и штук десять ордынцев отправились на тот свет. Такие же солдаты, как эти девочки, и кто знает, как их воспринимают окружающие - может, тоже как очень приятных и даже забавных людей... пока они тоже не отправляются кого-нибудь убивать.
   - Мы ведь знали, с кем имеем дело,- серьезно напомнил Кей.- То, что ты говоришь, от этого действительно оторопь берет. Именно из-за этого капитан прервал первую экспедицию.
   - И что ты сам об этом думаешь?
   - То, что нас в Столице ждут 22 живчика и тяжело раненый Алексей. А еще где-то Брюс - возможно, в плену, а возможно, давно мертв. И даже если мы не очень понимаем всех этих... людей, сотрудничать все равно придется, если мы хотим, чтобы живчики стали на самом деле живыми, и чтобы оставался шанс вернуть Брюса.
   - То, что ты говоришь, рационально, но непсихологично. - Тогда о чем ты спрашиваешь?
   - Понимаешь ли ты их?
   - Психологию?
   - Да.
   - Нет.
   Кей вздохнул, зная, что краткий ответ - это не то, чего она хочет, и принялся объяснять:
   - Мне кажется, наш капитан понял и осознал все гораздо лучше. Он выглядит очень... спокойным, как будто разобрался в своем отношении к происходящему. А я - нет. Я полгода штудировал книги по военной истории, и должен признать, что я до сих пор не понимаю солдат. Для меня это просто еще одна разновидность профессиональных убийц - только таких, которых собственное государство обычно не преследует, а использует. И которые почему-то остаются людьми. "Оставаться людьми" - это просто слова, которые мало, что проясняют, но дело в том, что я сам не понимаю, и слова отражают мое непонимание.
   - Ты же изучал настоящих убийц, которых ловила полиция,- напомнила Мария.- Должен видеть разницу.
   - Убийцы, преступники по сравнению с солдатами просты. Или это мне было просто понять, как к ним относиться и что с ними делать. Преступники - не всегда законченные эгоисты, некоторые совершают ужасные вещи ради близких, друзей или убеждают себя, что дело обстоит именно так. Несложно разобраться, зная, как у них в голове крутятся шестеренки. А солдаты - нечто... иное... возможно. Да, они служат государству, но государство вполне может преследовать преступные цели, и тогда чем солдаты отличаются от преступников, подчиненных криминальным боссам?
   - Ты этого не понимаешь?
   - Нет. В книгах нет ответов... по крайней мере таких, которые я бы понял и... принял. Мы, земляне слишком отвыкли от войн, когда страна идет на страну, слово "патриотизм" для нас давно - пустой звук как слово "просветление" для человека, не являющегося буддистом. Наши военные по большому счету - просто ряженые клоуны, превратившиеся в чиновников и бюрократов.
   - А как же армии корпораций?
   - Да... о них я тоже вспоминал. На Земле они проливают крови больше всех других вместе взятых. Но это наемники, рискующие своими шкурами за большие деньги. Скажут - спасать кого-то, идут спасать, скажут - разнести лабораторию конкурентов и всех там поубивать - сделают и это. Если приказ преступный, они ничем не отличаются от наемных убийц, а если приказ - защищать, ничем не отличаются от полиции. Тут все просто.
   - А с солдатами не так?
   - Мне кажется, с солдатами все гораздо сложнее. И пока я не разобрался, в том числе для себя, я стараюсь не лезть в это и не судить. Мальчики-девочки, любовь-морковь, отношения, фобии, навязчивости и более серьезные вещи вроде патологий или странностей в психике маленького мальчика - это всё мое, пусть обращаются, а то, что я не понимаю,- от этого я дистанцируюсь. Пока что. А тебя что так расстроило?
   - Как раз вот это самое и еще кое-что другое,- призналась Мария.- Камо мне рассказал о таком понятии - арракс. Как видишь, для него нет даже адекватного перевода на общеземной. Но это, можно сказать, ключ к их военной философии.
   - Нет перевода? А если одеть медальон-переводчик и сказать "арракс"?
   - Переведется: "пацифист". Формально, может, и правильно, но суть глубже и... печальнее. У них есть такая поговорка, можно сказать, тоже корень, центральная мысль военной философии: "за твою ярость тебе придётся платить, а за твою робость расплатятся другие".
   - Слышал я ее. Но не понял. Обстановка тогда не очень способствовала объяснениям.
   - Смысл в том, что в каких-то ситуациях вроде войны ты можешь не захотеть драться, рисковать собой, захочешь самоустраниться, спрятаться, бежать. Последствия могут состоять в том, что тебя все равно убьют враги или убьют кого-то из твоих близких. Но, может быть, и нет - это вопрос случайности. Если бы такие, как ты, участвовали в битве, возможно, среди тех, кто тебе дорог, было бы меньше жертв. А, возможно, ты спас бы только тех, кого вообще не знаешь. Но, опять же, может быть и нет, может быть, ты бы погиб бессмысленно и бесполезно - тоже зависит от случая. Как правило, в одиночку ты не можешь повлиять на исход войны, и твое решение самоустраниться может иметь исчезающе малые и непредсказуемые последствия - это и есть арракс. В местной морали "быть арракс" не осуждается, более того, это - вопрос личного выбора, и право, которое дано всем от рождения.
   - Проще говоря, не хочешь воевать - не воюй?
   - Да. До определенных пределов. Если уже пошел в боевые маги или в стражу, то воевать обязан. Но имеешь полное право не вступать ни в местную армию, ни в местную полицию, быть арракс. И даже дезертирство преследуется сравнительно мягко, на усмотрение командира, в иных случаях - вообще никак.
   - Но это, я так понял, только половина дела?
   - Конечно. Если ты не будешь арракс, то ты будешь убийцей. Как ты сказал: "солдаты - разновидность убийц?" Камо использовал то же слово, но без осуждения, как констатацию. На войне ты идешь и убиваешь врагов, ты убиваешь живых людей. И далеко не всегда ситуация такова, что или ты их, или они тебя. Когда я упомянула об этом, Камо сказал, что такое противопоставление - глупость, что-то очевидное и простое, случающееся обычно в мирной жизни. На войне тебе могут приказать убить того, кто в данный момент никому не угрожает или даже никогда не будет угрожать, например, при нападении на обоз снабжения или на узел телепатической связи. Ты убиваешь тех, кто, возможно, никогда не смог бы убить тех, кто сражается на твоей стороне - потому, что им не хватило бы духу, умения или везения. Разбираться, обсуждать, гадать, решать, кому жить, а кого пощадить - в настоящем, реальном бою на такое нет времени. Более того, иногда ты убиваешь своих - потому, что на войне никто не отменял "дружественный огонь", и такое случается гораздо чаще, чем об этом принято говорить и хочется вспоминать. В общем, ты убиваешь. И потом ты со всем этим живешь - с полным осознанием, что делал.
   - Или убийца, или арракс, третьего не дано?
   - Видимо, так. А между мыслями о том, как надежнее убить врагов, тебя посещают мысли о своей женщине и о любви, и ранят они подчас сильнее, чем мысли о войне. Тем более, что дело не только в войне.
   - А в чем еще?
   Ее разговор с Камо перескочил на законы мирного времени. Мария сказала, что прочла книгу о Постулатах Стабильного Хаоса, но система наказаний там не конкретизирована, только дается ссылка на какие-то другие книги. Камо пояснил некоторые детали, и вот как раз они погрузили Марию во что-то вроде депрессии.
   - Они ни черта не гуманные, Кей,- говорила Мария, едва не всхлипывая.- Помнишь, сначала мы шутили, что у них пастораль, а потом ордынцы сожгли город Эйдара и всех там поубивали? А потом мы узнали, что история их цивилизации гораздо длиннее нашей, и для них демократия - далекое прошлое, а сейчас, вроде как, нечто более продвинутое - тот самый Стабильный Хаос. Но теперь, после разговора с Камо, когда я узнала об этом Стабильном Хаосе некоторые вещи, у меня такое впечатление, что это мы сильно опередили визанцев, а они на тысячлетия застряли в варварстве.
   - Из-за чего у тебя сложилось такое впечатление?
   - Их... как это называется... система исполнения наказаний. Если читать только "Постулаты", то кажется, что они очень "добренькие", многие вещи ненаказуемы, осуждаются только морально или вообще никак - разглашение военной тайны, клевета, оскорбление словом и жестом, у них нет налогов, а значит и соответствующих наказаний за уклонение, также нет ничего даже отдаленно похожего на систему копирайта, ремесленники кланов тщательно охраняют свои секреты, а не "патентуют", и если конкуренты что-то смогли скопировать - значит уже ничего не поделаешь.
   - Вот о чем я не стал бы жалеть, так это о копирайте!
   - Суды у них тоже очень... "добренькие". Адвокатов и прокуроров как таковых - нет, присяжных - тоже нет, все решает судья. Но судей в любом районе города как минимум три, и обвиняемый имеет право выбрать любого из них на свое усмотрение. А судья может призвать еще двух судей себе в помощь, если дело сложное. Преступник защищает себя сам, а суть обвинения излагает либо потерпевший, либо стражник, либо частный детектив, поймавший преступника - в общем, любой, кто "в теме". Если судья признает обвиняемого виновным, а тот не согласен, он имеет право потребовать мага снов. Считается, что мага снов нельзя обмануть, если он задает прямые, конкретные вопросы, на которые возможны только ответы да или нет, и длянадежности эти вопросы повторяют несколько раз в разных формулировках. Таким образом невиновный практически всегда может оправдаться. Но, если "соня" подтвердит вину, тогда наказание будет вынесено более суровое.
   - Это еще зачем?
   - Чтобы лишний раз не беспокоить магов снов. "Сони" не хотят иметь дело с отпетыми негодяями, чтобы потом стать жертвами мести. И их вообще очень мало. Если звать "соню" на каждый суд, их просто не хватит.
   - Ну... тогда разумно, наверное.
   - Ага. Поэтому процент невинно осужденных здесь стремится к нулю. Судьи, едва услышав требование позвать "соню", начинают вникать в дело гораздо усерднее (так как "соня" вызывается вовсе не забесплатно, и если окажется, что обвиняемый невиновен, то оплачивает эту услугу судья из своего кармана). Если говорить о судебных ошибках, то бывает наоборот - оправдание преступника, в том числе и за взятку. Такое случается. Но это очень старательно маскируется, так как суды публичные, и если действовать слишком нагло, то рано или поздно недовольные граждане донесут Страшному Сну, и тогда - ой.
   - Пока все выглядит разумно. В чем же подвох?
   - В том, что происходит после суда. Зная, что ошибки бывают только в сторону оправдания, с осужденными не церемонятся от слова совсем. Например, смертная казнь тут никогда не отменялась. Она полагается за любое убийство, совершенное не по случайности или при самозащите, а нарочно. Даже только за попытку, закончившуюся неудачей, за "заказ" убийства, а при групповом преступлении - всем, кто нанес хотя бы один удар. Аффект или не аффект, был сильно оскорблен или обижен, примерный семьянин, беременная мамочка десятерых детей, личные страдания, что бросила жена - такие вещи тут никого не интересуют. Никакой пощады или смягчающих обстоятельств: убил - умри.
   - А если сумасшедший?
   - Спрашивала. Камо сказал, что они не видят принципиальной разницы между опасным сумасшествием и отсутствием совести. Опасных психов не лечат, даже не пытаются,- сразу уничтожают.
   - Мрачно.
   - А самых отъявленных головорезов - угадай, что ждет?
   - Да уже и так мрачно,- повторил Кей.
   - Ага. Тех, кто ухитрился убить не одного, а больше и не может расплатиться своей жизнью за другие отнятые жизни, заставляют чужие жизни спасать - причем, принудительно. Разбирают на органы. Иногда - медленно и поэтапно, годами.
   - Ой...
   - Вот и я подумала: "ой". Я гадала, почему у них тюрем мало. А потому, что в тюрьмах сидят только эти... которых или на запчасти, или на научные опыты. Самая защищенная и большая такая тюрьма в народе называется "душегубкой", причем слово это в визанском языке такое, что не поймешь, кто подразумевается - те, кто в ней сидит, или те, кто их охраняет. "Душегубка" - тюрьма для магов, ей буквально тысячи лет. Представь себе, сколько там казнено и похоронено... И сейчас контролирует ее наш общий знакомый - Страшный Сон.
   - "Страшным" его, похоже, называют без всякой иронии,- поежился Кей.- А куда девают других преступников, если не в тюрьмы? Неужели как в средневековье - руки рубят?
   - Ты удивишься. Угадай, что полагается за изнасилование?
   Мужчина слегка побледнел:
   - Неужели...
   - ...кастрация, ага. Причем, хитрая, без возможности излечения. За рукоприкладство - порка. А руки и пальцы рубят за нанесение травм и увечий, соразмерно - как говорится, глаз за глаз и так далее. Учитывая мастерство местных лекарей, многие повреждения можно обратить. Но наказание происходит без обезболивания, вся суть в том, чтобы доставить преступнику не меньше страданий, чем доставил он, а желательно - больше, чтобы впредь неповадно было. Хорошо хоть это не публично происходит.
   - Кто же тут палачами работает?
   - Обычные садисты на службе государства, зачастую - откровенно больные на голову из-за того, что занимаются этим изо дня в день.
   - Камо так и сказал?
   - Да. Цитирую практически дословно.
   - Помню, как магистр Икен отрубил руки ордынцу, по вине которого я тогда руки потерял.
   - Если честно, мне его было не жаль ни капельки!
   - Так, может, зря мы так...? Как ты там говорила... судить другую цивилизацию своими мерками?
   - Кстати, я забыла о еще одном случае, когда убийство не наказывается. У них разрешен самосуд. Это называется "право на месть". Фактически - вендетта и линчевание. Да, это у них допустимо. Граждане могут учинять расправу лично. Другое дело, что такое непопулярно, и тому есть причина: потом придется отвечать перед судьей. И презумпция невиновности тогда не действует: именно ты должен будешь доказать, что наказал кого надо и не перестарался. Только из-за этого они еще не утонули в кровной мести и предпочитают сваливать ответственность на стражу и судей.
   - А есть преступления, которые у них наказываются, а у нас - нет?
   - Ага, ага, слушай дальше, про воров, грабителей, вымогателей, мошенников и... рекламщиков.
   - Рекламщиков? Помню что-то такое слышал краем уха...
   - Фактически тут нет такого отдельного понятия, некоторые виды рекламы - такие, как вывески, это... так не называется. А всякие ухищрения, призванные повысить привлекательность товара, здесь считаются просто одним из видов мошенничества. Заметил, насколько здесь скромные упаковки?
   - А, вспомнил, когда я слышал про рекламщиков, не совсем про них, это была местная поговорка про яркую обертку как про что-то плохое.
   - Вот это считается мошенничеством, но совсем мелким, еще только морально осуждаемым и презираемым, а вот использование клейма именитого мастера или клана - это уже наказывается...
   - Стоп, а это разве не копирайт?
   - Копирайт - буквально - право копирования. Хочешь скопировать один в один, допустим, меч знаменитого кузнеца,- пожалуйста, попытайся; сможешь скопировать технологию ковки - тоже пожалуйста, а вот клеймо копировать - уже ни-ни, этим ты вводишь покупателя в заблуждение, что у тебя качество - такое же, как у мастера, тем самым ты обворовал (заметь) не мастера, а покупателя ровно на ту сумму, в которую отличаются по цене меч мастера и твоя реплика. И наказание за все многочисленные виды воровства - угадай, какое?
   - Если следовать принципу глаз за глаз, то, наверное, штрафы?
   - Ага, держи карман шире! Штрафы могут быть уплачены с ранее наворованного, и тогда возмездия не получится. Поэтому за воровство - рабство.
   - Ой...
   - Ну, правда, за какую-нибудь мелочь рабом тебя сделают всего на пару часиков, но ты запомнишь это на всю жизнь. Например, заставят помогать некронисту, а некронист - это местный гибрид патологоаналома и устроителя похорон. Это всегда что-то крайне неприятное, тяжелое или опасное - то, что никто или почти никто не соглашается делать даже за деньги, а только по принуждению. Ну а длительные сроки отбываются на рудниках - каторга.
   - Действительно, похоже на земное средневековье.
   - Необязательно средневековье, смотря какую страну рассматривать, но... короче, на тюрьмы тут деньги не тратят, наоборот, рудники - это доходные предприятия. Украл - изволь добыть ценностей пятикратно больше наворованного, да еще компенсировать своим трудом затраты на охрану и надсмотрищиков. Одна пятая уйдет тому, кого ты обворовал, а остальное - страже, судьям и всяким заведениям вроде приютов, ночлежек или бесплатных школ.
   - А нет опасности, что тогда стража нарочно будет загонять в рудники, чтобы иметь хороший гешефт?
   - Будет и загоняют и не скрывают этого. Только невиновного ты туда не загонишь - судья не позволит, а у судьи над душой висит образ Страшного Сна.
   - Тогда это... довольно жестоко, но прагматично, и... в своем роде справедливо.
   - Я когда Камо сказала, что у нас воры просто сидят в тюрьмах годами, он заметил, что если тюрьма некомфортная, то вот это (а вовсе не отрубание рук) как раз и есть какой-то бессмысленный садизм, поскольку наказание (лишение свободы) не имеет никакого отношения к преступлению (краже собственности). А если тюрьма комфортная, то какой тогда вообще смысл? Только идиотская трата денег на тюремщиков, лучше бы эти деньги отдали какому-нибудь приюту для стариков - он так и сказал.
   - Хех... а как же, типа, перевоспитание и потом на свободу с чистой совестью?
   - Вот именно: "типа". Не верят они в перевоспитание, только в возмещение. Поэтому, если украдешь сразу слишком много - например, банк ограбишь (хотя тут нет банков), можешь отправиться на рудники на всю оставшуюся жизнь.
   - Н-да... негуманные они.
   - Говорю же - варвары.
   Однако выговорившись, Мария смотрела на все это варварство уже немного спокойнее, даже где-то понимая принцип сочетания мягкой и осторожной судебной системы, но при этом жестокой и циничной системы наказаний. Своего рода "добрый и злой полицейский" в масштабах города-государства?
   - Одно могу сказать: если они готовы воевать с ханом Джаггараном, лишь бы не жить по его законам, значит в орде все устроено еще злее.
  
  ++ 334-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   В каньоне с утра шел ливень, сильный ветер отклонял холодные струи даже под каменный козырек, так что все предпочитали отсиживаться в пещере. Поэтому, когда Джуна вышла наружу и долго не возвращалась, Алия решила проверить, не случилось ли чего.
   Она выглянула из пещеры и обнаружила подругу сидящей на валуне. Дождь продолжал лить как из ведра, и та вся промокла. Для волшебницы, чья стихия - вода, это ерунда, но к прочему добавлялась крайне грустная физиономия и понурая поза.
   - Эй, ты чего?- Алия подхватила зонтик и подбежала к подруге.
   Джуна тяжело вздохнула и развернулась другим боком. Платье на бедре оказалось порвано, несмотря на прочную эластичную ткань. Края длинного разрыва разошлись, между ними игриво выступил бугорок пухлой белой плоти. Джуна снова вздохнула и попыталась свести края разрыва вместе - это у нее получилось, но, естественно, пришлось отпустить, и кусочек ляжки снова попытался вылезти наружу.
   - Как это тебя угораздило?
   - Застряла на выходе. Намертво. Попыталась вырваться - ну и...
   Алия усмехнулась - ну, да, новое жилище было удобнее старого во многом, но не во всем. Туда вели два входа: один - через косую трещину, в которую могли пролезть только избраные (то есть Алия и Джерр), и второй вход - короткий, ровный корридор - высокий, но не шире, чем отверстие на прежней базе. А подруга продолжала пухлеть, так что когда-то это должно было случиться. Она и в старую пещеру еле протискивалась. Но вслух рыжая так не сказала, видя, что водная не в настроении, а попыталась подбодрить:
   - Наплюй! Переоденься в другое, а это тебе Камо починит заклинанием восстановления.
   Джуна грустно напомнила:
   - Другие платья - там, внутри.
   Застрять второй раз ей не хотелось.
   - Ну, хочешь, я сбегаю?- предложила Алия, и тут позади послышалось: "Ой!"
   У выхода стоял Камо и смотрел на Джуну. Толстушка смутилась и снова развернулась другим боком.
   - Джу... прости, - сказал Камо.- Это я виноват.
   Выражение лица у него и правда было донельзя смущенное. Это настолько контрастировало с его внешностью бандита с большой дороги, что Алия фыркнула. Но за что он извиняется?
   - Ты-то тут при чем?
   - Ночью было холодно... поддувало... хотел сделать доброе дело - сузил проход. Это как "разлом", но наоборот. Не рассчитал.
   - Сузил?! Так значит это был ты!?- воскликнула Джуна вне себя от возмущения.
   Невысказанное: "...а не я так растолстела" - повисло в воздухе. Алия с трудом сдерживала смех - мало ли, еще обидится. Что растолстела - ладно, но тут платье пострадало, а хорошую одежду Джуна ценила.
   - Ну, прошу, извини,- мужчина развел руками.
   Джуна нахмурилась и самым суровым тоном потребовала, показав на вход:
   - Исправь!
   - Один момент...
   Он развернулся, подошел ко входу и начал колдовать - потихоньку, осторожно, чтобы не спровоцировать обвал внутри. Камень захрустел, заскрипел, меняя форму, края прохода стали раздвигаться в стороны.
   Когда он отошел, Алия шлепнулась попой на мокрый песок и расхохоталась - не смогла сдержаться. Даже Джуна поджала губы, чтобы не улыбнуться.
   Он не просто немного раздвинул камни. Теперь вход в пещеру представлял собой женский силуэт - причем, легко узнаваемый. Очень толстые икры плавно переходили в широкие бедра, но в районе таза фигура сильно не расплывалась, так как попа у "прототипа" росла не вширь, а выпирала назад. Выше была обозначена талия, если так можно назвать нечто весьма округлое, но все же слегка уже бедер. А еще выше располагались три овала, из них самый маленький - для головы. Чтобы подчеркнуть приятную форму двух других овалов, плечи и руки непрошенный "скульптор" решил не "ваять".
   - Примерь?- предложил Камо Джуне, старательно сохраняя на лице максимально невинное выражение.
   Было очевидно, что Джуна войдет в это отверстие как ключ в замочную скважину - тютелька в тютельку.
   - Не хочется,- холодно заявила она.- И руки забыл.
   - Тогда я примерю!- объявила Алия.- Какое платье принести?
   - Темно-зеленое.
   Алия подошла к отверстию и сделала шаг внутрь.
   - О, смотрите! Голова - как раз,- сказала она и завиляла юркой попкой, пытаясь достать боком до стены.
   Конечно, у нее ничего не вышло - там только голова и подходила. Алия обернулась, лукаво подмигнула и нырнула внутрь.
   Вскоре она появилась с платьем и многозначительно взглянула на Камо, который все еще ждал у входа.
   - Ладно, дамы, переодевайтесь, а я пойду,- сказал он и шагнул внутрь.
   "Хрясь!"
   "Ой!" (это Джуна испуганно)
   "Упс..." (Алия)
   Незадачливый скульптор забыл, что только что уменьшил высоту входа до роста девушек. Но сам-то он был намного выше. Раньше он пролезал боком, и сейчас привычно шагнул, не глядя, и треснулся виском о какой-то выступ.
   Крови не было, но приложился он хорошо.
   - Ты как?- спросила Джуна (сразу перестала дуться, встала, подошла). Пощупала, убедилась, что ничего смертельного, но шишка будет, и предложила: - Лучше сделай, как было с самого начала, а мы пойдем за скалы. Дождь кончился, там и переоденусь.
   Огненная еще раз сбегала в пещеру, забрав оттуда кое-какие вещи, и девушки ушли за поворот в скалистой стене. Там образовался небольшой уютный закуток, куда не задувал ветер, но было светло. А главное в естественной каменной "ванне" собиралось озерко кристально прозрачной воды, стекавшей со скал. Вода постепенно переливалась через край и терялась где-то в трещинах, постоянно обновляясь и сохраняя чистоту.
   Расстелив на песочке коврик, рыжая уселась, взяв какую-то книжку. Джуна сняла платье и решила сполоснуться в ручье. Огненная проводила ее взглядом, коварно замышляя очередную насмешку-дразнилку.
   Джуна почувствовала, что на нее смотрят, обернулась.
   - Что глазеешь?- строго спросила она.
   - Прекрасно выглядишь,- вполне искренне похвалила Алия.- Слушай, а как Камо относится к тому, что ты располнела?
   - Сама видела: забавляется.
   - Да уж: обычно такой серьезный, а тут устроил комедию.
   Джуна разоткровенничалась:
   - В интимной обстановке он не такой серьезный. Раньше каждый раз заботливо спрашивал, не тяжело ли мне? И теперь продолжает спрашивать то же самое, но уже с ухмылочкой - дразнится.
   - Камо - и дразнится?!
   - Как я и говорила, он серьезный не всегда.
   Джуна уже вытерлась, натянула новое платье и присела рядом, изучая испорченное платье. Порвалось не по шву, так что самой починить не получится. Она раздумывала, стоит ли обращаться к Камо или лучше попросить Т'Иниарису, а на Камо все-таки еще немного пообижаться?
   В отличие от подруги, Алия относилась к одежде наплевательски, но за компанию решила проверить и своё. Блузку она уже давно "улучшила" булавкой. Шортики когда-то были в обтяжку, но теперь... Она просунула палец между штаниной и ногой, ладонь там тоже легко проходила и даже сжатый кулак.
   - Н-да... проблемка.
   - Что за проблемы у тебя, подруга?
   - Да вот...- Алия показала, как легко проходит рука,- То, что блузка мне велика - ерунда, но, когда в штанины снизу поддувает - жутко бесит. Мне бы сейчас те шортики, в которых я ходила в старшей школе, но они остались в Столице.
   - Так ты эти сделай поуже,- посоветовала Джуна.
   - Не умею,- призналась огненная.
   - Я умею.
   - Ты можешь переклеивать одежду? Да ты крута!
   - Ерунда, это просто, вот увидишь.
   Алия сняла шорты и отдала подруге. Та придирчиво рассмотрела, как расположены детали выкройки, прикинула, где и сколько придется убрать.
   Алия вспомнила проказы Камо и предложила:
   - Примерь?
   Джуна фыркнула:
   - У меня даже рука не пролезет в штанину.
   - А ты попробуй!
   - Да ну тебя,- засмущалась пышка.- И так очевидно.
   Рука у Толстой была примерно как туловище у Тонкой.
   - Ладно, пойду тоже искупаюсь,- объявила рыжая.
   - Давай, только огонь зажги.
   На поляне стоял котелок на треноге. Алия наколдовала под ним "бласт" - огненную сферу величиной с яблоко. На таких обычно готовят еду. Сейчас же в котелок отправились шортики - но не целиком, а так, что в воду оказались погружены только боковые швы.
   Визанцы не шили одежду - они ее клеили. И чтобы изменить размер одежды, надо было хорошенько прогреть места склеек. Пока нагревалась вода для супа из штанов, Джуна в свою очередь насмешничала над Алией:
   - А как твой Джерр относится к тому, что ты похудела?
   - Спокойно относится - я ведь осталась взрослой женщиной, могу получать удовольствие, только способность забеременеть временно заблокировалась. А то, что "сдуваюсь" - этим терса не шокируешь, учитывая, что происходит с ними самими перед "преобразованием". Может, и вправду с ним сравняться, чтобы испытать новые ощущения и лучше понимать, что чувствует он...
   - А потом увеличиться до моих размеров - для других новых ощущений?
   - Тоже вариант! В любом случае если я захочу родить, придется вернуться, как минимум, к своим прежним параметрам.
   - Родить ему ребенка? Ты уже и об этом размышляешь?
   - Только изредка, как о далеком будущем. А ты?
   Толстуха вдруг вздохнула - да так тяжело, подсердечно.
   - Все еще не могу об этом думать. Хотя старик говорил, что со временем может стать немного легче.
   Они помолчали. Алия положила руку на её теплое плечо.
   - О чем задумалась, Джу?
   - Хорошие у нас с тобой мужики. Так хочется, чтобы все выжили...
   - Да...- эхом отозвалась Алия.
   Они посидели, и помолчали ещё.
   - Тук-тук, можно к вам?- послышался голос любопытной землянки.
   Кажется, кое-кто хотел проверить, к чему привел хитрый и коварный план, придуманный вместе с Камо.
   - Заходи, Мар!- пригласила рыжая.- Только больше никого с собой не пускай, я тут голяком купаюсь.
   - Как у вас уютно...- оценила землянка местное "джакузи".- Ой, а что это в котелке?!
   - Штаны же совсем сварятся!- опомнилась Джуна.
   Она достала шорты из кипящей воды - очень осторожно - чтобы самой не обжечься. Мария вспомнила предупреждение Брюса: при повышенном атмосферном давлении вода закипает не при ста градусах, а гораздо выше, так что в местных условиях кипятком можно было обвариться очень серьезно.
   В горячей воде старый клей полностью растворился, и соединение по боковой стороне разошлось. Джуна что-то наколдовала, что-то смешала, затем еще раз смешала и получила пузырек с вязкой прозрачной жидкостью.
   - Свежий клей можно не наколдовывать, а купить в обычной лавке,- пояснила "портниха".- Только там он твердый, кусками, как смола, придется расплавить на сковородке, осторожно залить водой, размешать и дать остыть.
   Алия внимательно наблюдала, а Джуна продолжала изображать учительницу рукоделия:
   - Теперь осталось снять мерку и можно склеивать обратно. Отрезать лишний материал давай не будем, вдруг обратно поправишься, просто сделаем очень широкий нахлест.
   - Давай.
   Джуна отвязала от своего платья какую-то декоративную ленточку и сняла пару-тройку замеров, завязывая узелки. Затем сложила ткань сбоку шортиков, проверила, померила, еще раз проверила, намазала клеем и окончательно соединила.
   - Все. Теперь осталось подождать, пока клей остынет и высохнет.
   Алия кивала, старательно запоминая все действия "портнихи". Мария следила за процессом с не меньшим интересом.
   - А что это за ткань? На вид очень прочная.
   Она не высказала вслух, что шорты до жути похожи на джинсовые - в визанском языке и слова такого не было.
   - Какое-то растительное волокно, а, может, и древесное, не разбираюсь я в этом,- ответила Джуна.- Но ткань и правда очень хорошая, единственный минус - долго сушится.
   - А твое платье?
   - Шерсть курули, конечно.
   - Чья шерсть?
   - Зверюшка такая, очень симпатичная,- пояснила она, одновременно разводя руки и показывая, каких размеров куруля - получалось, что немного больше кошки.
   - На ткацком станке делается?
   - Ну не руками же. Шерсть сохнет быстро и отлично растягивается, но прочность похуже, за что я и поплатилась.
  
   Через полчаса штаны были готовы.
   - Примерь?- хихикнула Алия.
   - Нет уж, давай лучше ты!
   Алия натянула на себя шортики и восхищенно зацокала языком:
   - Сидят как влитые! И не только на ногах, но даже на талии держатся без пояса. Подруга, ты волшебница! Хотя, о чем это я, ты и так волшебница.
   Пока тощая волшебница вертелась голяком, Мария воспользовалась своим компьютером и сообщила:
   - Алия, а ты где-то по дороге еще килограмм потеряла...
   Оказалось, что рыжая сходу запомнила земные единицы измерения:
   - Килограмм - это же всего 1/10 энка? Мар, у тебя что такой точный глазомер?
   - Это не у меня, а у него,- Мария показала наручный компьютер.
   - И что он может?
   - В основном, считать и запоминать. Он подключен к моим глазам и может довольно точно измерить то, что я вижу, а потом вычислить объем. Это очень важно, поскольку измерение - основа любой науки.
   - Насчет любой - не уверена, но в самом деле полезно... а то мы недавно думали, где найти большие весы. Хм... а может он вычислить объем не человека целиком, а только какой-то части?
   - Да, может, если я мысленно "отмечу" эту часть, но зачем?
   Рыжая хихикнула, замышляя очередное баловство:
   - А вот пусть посчитает, что больше - я или пузико Джуны?
   Мария покосилась на толстуху. Судя по лицу, та не обиделась, а сдерживала смех. И, конечно, ее необъятный живот за эти дни меньше не стал.
   Мария не выдержала и спросила прямо:
   - Вас разве не смущают такие сравнения?
   - Смущают?- удивилась рыжая.- Да ты что, это же классическая забава! А на вашей планете что - так не развлекаются?
   - Вроде бы нет...
   - Ну так приобщайся к инопланетной культуре!
   Так что некоторое время он развлекались, измеряя и сравнивая все подряд.
   Закономерно, что вскоре Джуна заинтересовалась, нельзя ли использовать компьютер не для баловства, а для чего-то полезного:
   - А еще что он может?
   - Например, немного мне зрение улучшает,- сообщила Мария.- У вас тут довольно сумрачно, даже цвета трудно различать, не говоря уже о том, чтобы читать.
   - Вовсе не сумрачно. Хотя... это все из-за того, что у вас глаза меньше?
   - Да, глаза визанцев улавливают больше света. На нашей планете днем вам было бы не очень комфортно, а для меня темновато здесь, ночью - тем более. Компьютер усиливает нервные импульсы, идущие по зрительному нерву, подбирая для меня самую комфортную "гамму".
   - А если он сломается?
   - Переживу как-нибудь. К тому же эта стимуляция сама по себе немного тренирует глаза. Может, через годик она мне вовсе не понадобится.
   - А еще что он может?
   - Много всего по мелочи, но, сразу предупреждаю: практически все - из области удобств и науки, а на войне от него толку мало. Не потому, что я не хочу помочь, а потому, что этот компьютер делался не для войны, а "научить" его чему-то новому довольно трудно.
   - Но ты умеешь его "учить"?
   - Я - нет, а вот Джексон - умеет, и, наверное, Микола. Но программирование чего-то принципиально нового - очень долгий и кропотливый процесс.
   - Прямо как магия: пока расчитаешь новое заклинание, пока "сплетешь его" - намучаешься, зато потом - раз и - "комфортная гамма".
   - Это не только про магию,- заметила Джуна.- Меч выковать, лошадь вырастить - все долго. А потом кто-то всем этим пользуется, не задумываясь.
  
  ++ 334-й день 13865 года
   Джагга
  
   Посетитель еще раз посмотрел на свое отражение в потолке, проверяя прическу, вернее ее отсутствие - не растрепались ли жидкие остатки некогда богатой шевелюры. Хан обожал аккуратность.
   Только потом, проверив все, плешивый двинулся вперед и вверх по широким ступеням.
   - Шэра си шэль ахла,- произнес он официальное приветствие с должным пафосом.
   В Наставлениях было сказано: "Нет большего кощунства, чем бестрепетное и равнодушное отношение к святому - будь то отдельный ритуал, долг в целом, служение хану или эти Наставления".
   - Во имя орды,- отозвался тот, кто восседал на троне.
   Тон был скучающим, можно сказать: равнодушным, но что позволено Юпитеру, нельзя быку. "Бык" тем временем начал докладывать:
   - Завершение штурма Аниры идет точно по плану. Дорога до города-призрака Камра-Шин взята под контроль, посты расставлены. Первые колонны из освободившихся резервов начали путь. Баржи заряжаются защитными заклинаниями для перевозки войск по реке...
   Указательный палец хана слегка приподнялся, и докладчик мгновенно осекся, ожидая распоряжений.
   - Все, что идет по графику, сегодня пропусти. Есть что-нибудь менее обычное?
   - Кое-кто несколько... превзошел наши ожидания.
   - Аченок?
   - Не устаю преклоняться перед вашей проницательностью, Великий Хан. Вы отправили Чертоха разбираться, полагая, что он окажется не способен прыгнуть выше головы и даст удобный повод от него избавиться, продолжая основной сценарий. Так вот: никаких поводов уже не понадобится.
   - Все-таки Мархорм до него добрался?
   - Именно так! Накрыли прямо в воздухе, даже не оставили никаких свидетелей в качестве назидания, все, что мы нашли - несколько капель крови. Судя по почерку, действовала та же группа, что разнесла форт, даже не попытавшись его захватить.
   - Бессмысленно: они бы его все равно не удержали.
   - Конечно, Великий Хан. Жаль только, что они не выбрали другой форт, в том были неплохие кадры, которые наместник надеялся приберечь, подставляя под удар более легкие мишени. Но мы с самого начала понимали, что это своего рода лотерея...
   - Хватит уже об этом. Войны без потерь не бывает.
   - Конечно, Великий Хан!
   - Как они его выследили?
   - Предположительно через посланца Затаба, некоего Юлая, который пропал без вести. Волшебница снов, сопровождавшая его, имела контакт с Чертохом, когда он ранее посещал Сандат, и могла оказаться в плену.
   - Проверили?
   - Конечно, Великий Хан! Никаких откликов в астрале. Но если ее держат в центральной башне или ином месте, защищенном высшим куполом, так и должно быть.
   - Основному плану это не повредит.
   - Да. Теперь нам ничто не мешает упростить план и получить желаемый результат даже раньше. Наместник Сандата ожидает вашей реакции и нового назначенца. Мы готовы передать ему (допустив утечку специально для Аченока), что вы отложите решение на неопределенный срок, тем самым свернув рейдерство против фермеров, до тех пор, пока Мархорм не начнет проявлять активность.
   - Да, действуй.
   - Конечно, Великий Хан! Посмотрим, как отреагирует Цитадель Мархорма. Если они будут сидеть тихо, их драгоценные фермеры окажутся в безопасности. Это мнение (с нашей помощью) распространяется среди дальних родственников членов Совета Цитадели, скоро дойдет и до иерархов, а там и утечка подоспеет. Как вы и предполагали, если Мархорм слегка прижать, а потом отпустить, их можно выдрессировать.
   - Что с запасным вариантом?
   - Прорабатываются варианты историй, которые можно распускать среди фермеров, чтобы спровоцировать их бегство. Подходящие кандидатуры среди странствующих бардов уже подобраны. Если они вам понадобятся, все будет готово.
   - А как на востоке?
   - В целом спокойно, только ходят всякие глупые слухи, которые распространяли не мы. Говорят, в Черной Пустыне объявился Старый Харт. Его видели в одном из оазисов с молодой ученицей.
   - Я слышал, Харт при жизни не брал учеников.
   - Поэтому можно не сомневаться, что это всего лишь слухи. Даже если допустить, что сведения о его смерти являются фальшивкой... чтобы этот кичливый зазнайка стал с кем-то делиться своими секретами? Такое совсем ни в какие ворота не лезет. Аналогично на Севере поговаривают, что в лесу видели то ли сына Ведьмы Сандата, то ли даже ее саму.
   - Ну, это еще возможно - теоретически. А что на юге?
   - На юге - как всегда - ничего стоящего вашего внимания, Великий Хан!
  
  --
   В горах
  --
  ++ 337-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   Жизнь диверсантов не состояла из непрерывной череды рейдов и битв - иначе они все давно бы погибли. Время от времени по разным причинам наступал более или менее длительный период затишья.
   Начиная очередной сеанс телепатической связи с Мархормом, Икен приготовился к тому, что Аченок потребует нового удара по рейдерам, но внезапно получилось наоборот. Арх попросил Икена придержать своих людей, ссылаясь на некие стратегические соображения. Он обещал связаться позднее, когда ситуация прояснится.
   Пару раз магистр летал с Джерром спасать раненых партизан и обратил внимание, что те тоже снизили свою активность, как будто получили от Аченока соответствующую просьбу по параллельным каналам.
   Во время "затишья" боевая группа целыми днями тренировалась - в первую очередь для того, чтобы отработать взаимодействие с Оремом. Он и сам, будучи далеко не новичком, смог показать талантливой молодежи кое-что новое и полезное.
   Икен тоже не тратил время впустую, занимаясь развитием своей агентурной сети. Процесс этот требовал времени и осторожности и должен был продолжаться даже тогда, когда группа Икена поменяет дислокацию. Магистр больше не искал новых агентов, вместо этого сосредоточился на том, чтобы среди имеющихся выбрать и обучить вербовщиков, которые будут расширять агентуру в его отсутствие или восполнять ее. Старый разведчик вполне отдавал себе отчет, что потери в таком деле неизбежны, так что и восполнять придется тоже. Он позаботился о том, чтобы в случае провала одной "ячейки" не пострадали остальные. Слабым местом в этой схеме оказывались вербовщики, знавшие сразу многих, вот почему магистр подбирал их особенно тщательно.
   Магистр подумывал о том, чтобы покинуть это регион и основать новую базу где-нибудь в сердце орды, в треугольнике Егелан - А'Рах-Мора - Джагга. Но сначала он хотел "выдоить" из Аченока максимум информации. Да, можно подобраться к логову зверя, но что делать потом, как достать самого хана?
  
  ...
  
   Т'Иниариса вот уже час сидела неподвижно, рассматривая развернутую в воздухе схему, состоявшую из капелек воды. Блестящие шарики мелькали, образуя какие-то символы, быстро перематывались цепочки, ленты и петли. Схема жила своей жизнью, проходя заданную последовательность превращений.
   Если присмотреться, то можно было заметить, что весь процесс повторяется, периодически воспроизводя одну и ту же картину. Но что-то заставляло волшебницу смотреть на нее снова и снова, пребывая в глубокой задумчивости.
   На столе будто два гранатовых семечка застыли две капельки крови - они служили ключом для магической реакции. Одна капля была взята у сорванца, который сейчас шумел за окном.
   - Вот, значит, кого ты мне напомнил, малыш,- сказала вслух колдунья.- Но должна ли я...
   Она долго размышляла и, наконец, с решительным видом поднялась, бормоча себе под нос:
   - Я не должна повторять свои ошибки.
   Эйдар катал по земле камешки, сталкивая их между собой. За ним присматривал Джерр, терпеливо что-то объясняя.
   - Что это вы тут делаете?- спросила старая волшебница, подойдя ближе.
   Джерр и Эйдар приостановили свое развлечение.
   - Дитё... без игр никак,- отозвался молодой маг.- Сегодня мы учим механику - упругие и неупругие столкновения, сохранение импульса и все такое.
   - Понимаю... Вот что, малыш,- обратилась Т'Иниариса к мальчику.- Расскажи-ка мне о своей семье. Это очень важно.
   Ребенок сразу помрачнел и потерял всю живость. Полгода кажутся очень большим сроком, когда тебе восемь, но душевная рана еще не зарубцевалась. Хорошо, что он не видел своих родителей мертвыми. Тогда в сожженную ордой деревню ходил только магистр и его люди. Они успели найти и опознать тела прежде, чем их похоронили подземные и летающие падальщики.
   Старую колдунью интересовали другие родственники Эйдара - особенно старшее поколение - бабушки, дедушки. На этот счет он не мог рассказать почти ничего: сам не видел, а рассказы родителей запомнил плохо. Где-то остались бабушки и, кажется, дед, который что-то выращивает, вот и все. Другое дело родители - с ними он прожил всю свою короткую жизнь, и про них мог рассказать очень многое. Но колдунья не стала бередить раны, ограничившись лишь немногими вопросами о внешности отца и матери, а также о том, не были ли они магами. Нет, не были, отвечал Эйдар. И он не слышал, чтобы кто-нибудь в их клане имел способности к магии.
   Джерр молча прислушивался к их разговору, потом не стерпел и перебил:
   - Зачем вам это? Возрастное обострение любопытства?
   - Не будешь хамить, может, и скажу.
   - Ах, простите, я весь утонул в покаянии и готов всплакнуть навзрыд. Теперь скажете?
   - Паяц,- сурово констатировала магистрелла.
   - Но все-таки?
   - Пыталась выяснить его происхождение: сначала - по крови, а потом - расспросив. Вдруг найдем родственников. Негоже малышу жить рядом с психоваными вояками и зубоскалом.
   - Если зубоскал - это я, тогда вы автоматически попадаете в первую категорию?- спросил лекарь.
   Т'Иниариса совершенно не обиделась, ответив:
   - Ты даже не догадываешься, что и кому ты только что сказал.
   Джерр решил, что надо и меру знать в иронии, и вернулся к делу:
   - А что, если вызвать воспоминания магическим воздействием?
   Т'Иниариса решительно взмахнула рукой:
   - Что ты! Нельзя! Он может сойти с ума.
   - С чего вы взяли? Деревья нашептали?
   - Когда у тебя будет возможность, подними справочник Пер Мета Кеда Мунда по психомагии, раздел, посвященный стимуляции памяти у многостихийных детей.
   Хотя Т'Иниариса читала книгу давным-давно, она все еще помнила некоторые детали. Там говорилось о детях, у которых в раннем возрасте пробуждали две стихии.
   Это весьма редкий случай, поскольку двойных магов вообще мало, еще меньше тех, у кого способности сразу к двум стихиям проявляются в раннем детстве, а еще реже таких детей пробуждали. Большинство читателей пропускали эти главы, разумно полагая, что подобные знания им никогда не пригодятся. Однако Т'Иниарисе это зачем-то понадобилось тогда - и пригодилось теперь.
   Автор книги описывал ряд случаев, среди них - два, когда детям пытались стимулировать память. Поводы для стимуляции был самые обыкновенные: ребенок видел что-то важное, но не мог вспомнить детали, необходимые взрослым. В первый раз применили воскурение черного опара, а во второй - добровольное чтение мыслей с проекцией на зеркальную сферу. Однако обе попытки закончились трагически - малыши сошли с ума.
   Если первый случай посчитали совпадением, то второй вызвал немедленную реакцию. Цитадель решила начать расследование, которое поручили как раз автору того справочника.
   Проанализировав случившееся, он пришел к выводу, что причиной несчастья было редчайшее стечение ряда обстоятельств, среди которых - многостихийность, раннее пробуждение, юный возраст и стимуляция памяти. Эти дети оказались слишком чувствительны, слишком восприимчивы к данному типу воздействия. Возникающие в мыслях образы прошлого оказывались настолько точными и яркими, что мозг переключался на воспоминания и терял связь с реальностью. Ребенок не просто мысленно переносился в прошлое, он там и оставался - навсегда. Исследователь не смог найти способа излечить такой странный вид сумасшествия, но оставил предупреждение для будущих поколений в своей книге - предупреждение, на которое мало кто обратил внимание.
   Т'Иниариса заметила:
   - Те дети были двухстихийные. Для Эйдара это может быть еще опаснее - хотя куда уж еще. Если бы вы его не пробудили так рано, можно было бы поступить, как ты говоришь, но не теперь.
   Джерр сразу вспомнил предсказания. Некоторые из них обещали чудо-малышу сумасшествие вскоре после пробуждения четвертой стихии. Возможно, имелось в виду именно это? Многое сходилось...
   Что, если бы они попытались стимулировать у ребенка воспоминания? Они обсуждали эту возможность как раз в те дни, когда у Эйдара обнаружились уникальные способности.
   Предполагалось, что придется долго копаться в прошлом, выискивая нужные моменты, собирать любые упоминания родителей Эйдара о других его родственниках. Трудность состояла в том, что зацепки для поиска оставались слишком туманными. Большой надежды на успех не было, но возможность такая оставалась...
   Магистр был бы рад найти родственников Эйдара, но он не мог позволить себе тратить неделю, а то и больше на кропотливое расследование. Хорошо, что у него не нашлось на это времени, но ведь он собирался попробовать! Если бы он попытался это сделать, то своими руками исполнил бы предсказание. Мальчишка сошел бы с ума именно потому, что у него было пробуждено несколько стихий. Но, если это правда, тогда те предсказания должны потерять силу как несбывшиеся? Или нет? "Надо будет посоветоваться со стариком",- решил Джерр.
  
  ...
  
   Тем временем Микола думал о том, как исполнить обещание, данное магистру. Пускаясь в бега, он "позаимствовал" немало полезных вещей из мастерской на Колонисте, выбрав самое универсальное, компактное и такое, что смогло бы работать вне корабля. Не забыл он и про источник энергии с подзарядкой от термопарных пленок. Даже миниатюрный 3D-принтер утащил! На него-то Микола и расчитывал в первую очередь. Но проблемой стала паста для заправки принтера. Того небольшого запаса, который имелся, хватало для изготовления нескольких обойм безгильзовых патронов, но не для целого ружья. Все остальные трудности казались решаемыми, если удастся синтезировать пасту. Камо взялся помочь Миколе, и они вместе экспериментировали, пытаясь при помощи магии и земных инструментов приготовить подходящую смесь из мелкодисперсной титановой пыли и жидкого полимера. Работали они неторопливо и крайне осторожно, опасаясь испортить принтер. Камо предупредил, что заклинание починки может не сработать для такого сложного устройства, к тому же сделанного на другой планете. Икен как-то раз упоминал о том, что при сходных обстоятельствах маги земли не смогли восстановить земную самолето-птицу, сбитую "огненным шаром".
  
  ...
  
   Джерр попросил Т'Иниарису изготовить ему новый амулет "пера" взамен того, который он подарил Марии. Хоть он и хвастал, что, в случае чего, не разобьётся, но проверять это на практике совсем не хотел. Заодно лекарь наябедничал старой колдунье, что у землян отсутствует самое необходимое (с точки зрения визанца).
   Т'Иниариса отнеслась к проблеме со всей серьезностью, и вскоре капитан Брэкет пополнил свою коллекцию экзотических диковинок. Оказалось, что все то, что капитан так старательно собирал на деревенском рынке, было сущим мусором в сравнении с тем, что магистрелла трех стихий смогла создать всего за несколько дней. Не только капитан, но и другие земляне тоже получили по одному комплекту амулетов на все случаи жизни.
  
  ...
  
   Между всеми этими делами между магистром и магистреллой состоялся крайне занятный разговор наедине.
   Старая колдунья начала издалека, вспомнив о внезапном нападении ордынцев, о том, как обнаружила тревожные изменения в организме Эйдара и туманно намекнула, что так тщательно обследовала парнишку неспроста. А потом...
   - Эйо, а ты помнишь бурную ночь в Диких Землях с одной молодой колдуньей?
   - Кхм... с тобой-то? Такое трудно забыть.
   - У меня потом родилась дочь, моя дочь... и твоя тоже.
   Старый магистр так и сел, где стоял.
   Когда он очухался, первыми словами были:
   - Ах ты старая перечница! Что же ты молчала!?
   Колдунья не обиделась:
   - Ты еще спроси, как я такое допустила.
   - Да, как ты такое допустила!? Ты же "водяная"!!
   - ... и могу сама себе готовить лучшие зелья, блокирующие зачатие, это ты хотел сказать?
   - Ну конечно!
   - А что, если я сделала это нарочно?
   Магистр рассерженно заявил, что в молодости Т'Иниариса была такой взбалмошной, что вполне возможно и такое. Но вдруг он осекся, осознав, что от избытка чувств перестал внимательно следить за аурой собеседницы. Кажется, там промелькнуло несогласие.
   - Постой,- пробормотал он удивленно.- Не нарочно?
   - Дело было посреди Диких Земель. Помнишь, что там творилось с магией?
   Икен помнил - еще бы! Дикие Земли - поле боя, где примерно десять тысяч лет назад происходили крупнейшие (в известной истории) сражения. Даже сейчас, много веков спустя люди обходили те места стороной из-за невероятного числа чудовищ, которые там обитали, и из-за того, что магия там выходила из-под контроля. Самые простые и надежные арканы вдруг ни с того ни с сего переставали работать или работали не так, как ожидалось. Когда они туда добрались, то первым делом прямо в воздухе отказала левитация, и они чуть не разбились. Вероятно, что-то подобное случилось и позднее: магия Т'Иниарисы дала незаметный сбой, когда она готовила зелье.
   - Ты должна была сказать мне,- сказал магистр устало.
   - А ты должен был рассказать мне, что Эйдар - будущий маг пяти стихий.
   - Это другое, такой секрет может иметь военное значение. Согласись...
   - Военное? Из-за тех предсказаний о четырехстихийном ребенке? Но про пятистихийного ребенка в них нет ничего. И вообще... нигде ничего.
   - Да. Но почему, почему ты мне не сказала?!
   Старуха вздохнула.
   - Ты был прав, когда сказал, что мой характер в молодости не был идеальным.
   Магистр сумел сохранить непроницаемое выражение лица, услышав столь мягкую формулировку.
   - Я была молода, успешна и вполне способна вырастить свое дитя, дав ей прекрасное образование и воспитание. А ты... мы расстались с тобой тогда не совсем хорошо, и я предпочитала тебя избегать. К тому же этот ребенок мог оказаться нежеланным для тебя, ведь он родился по моей оплошности... я должна была предусмотреть, что магия в Диких Землях работает нестабильно. А что, если бы ты узнал? Ты бы хотел увидеть, как твоя дочь теряет красоту, покрывается морщинами и умирает от старости, когда ты был еще полон сил?
   - Я понимаю, что это тяжело. Но ты не представляешь, насколько тяжело прожить столько лет, полагая себя никчемным бесплодным стеблем! А оказывается, у меня была дочь! Как ты ее назвала?
   - Эрена. Но не только дочь. Кое-кто у тебя мог бы быть и сейчас.
   - Ох...
   Невозмутимый магистр все еще не мог прийти в себя.
   - Конечно, Эрена вышла замуж, завела своих детей. После ее смерти я почти не контактировала с внуками и правнуками. Это слишком тяжело. Ты даже не представляешь, насколько. Поколение за поколением рождалось и уходило в небытие, а я старалась не думать об этом и не показываться им на глаза, чтобы не прикипеть душой. Но я знала, кто они, где они, чем занимаются, присматривала - мало ли, вдруг понадобится моя помощь. "Плодовитостью" наши потомки не отличались, их было совсем немного, нетрудно было уследить. Все они жили в Сандате. И все до одного... там же погибли, от рук ордынцев, во время штурма.
   Холодный порыв ветра прошел по ногам. Т'Иниариса посмотрела на отца своей дочери и ужаснулась, обнаружив, как в его глазах льдом застывает ненависть. В воздух поднялись сухие травинки и семена, а в бороде магистра блеснул синеватый свет. Колдунья невольно сделал шаг назад, но одернула себя. Нет, никакого катаклизма не случится. Даже в состоянии глубокого душевного потрясения у взрослого мага не может произойти грязный стихийный выброс энергии. Вот уже свечение слабеет, и ветер утихает. Магистр взял себя в руки.
   Внезапно старик сказал:
   - Я, Эйо Икен по прозвищу Мститель теперь имею кровавый счет к... существу, называющему себя Джаггараном.
   Женщина вспоминала шустрого и смелого парня из своей молодости и видела, что он стал седым, морщинистым стариком... но почему-то она не ощущала беспокойства за него, лишь подумала, что "существо, называющее себя Джаггараном" теперь так или иначе обречено.
   - Эйо, подожди сводить счеты, есть еще кое-кто.
   - Что?! Но ты, же сказала, что все погибли?!
   - Да, все твои потомки. Прости меня, пожалуйста, если я косноязычно выразилась и на мгновение дала тебе ложную надежду. Выжил кое-кто из моих потомков, но не твоих.
   - А...
   - И он прямо тут, недалеко.
   Магистр мгновенно понял, о ком речь:
   - Эйдар?!
   Она кивнула.
   - Ничего себе совпадения... причем, это уже не в первый раз, когда речь заходит об Эйдаре... Ты потому начала разговор с него?
   - Да.
   - И кто был... ну... то есть ты потом вышла замуж, наверное, да? За кого?
   - Ты его не знаешь. Это было много-много лет спустя, после смерти Эрены. Я осознала, что не могу больше жить одна, но не хочу вновь хоронить своего ребенка. Однако, если отец сильный маг, тогда есть неплохой шанс, что ребенок также окажется сильным магом и долгожителем. У нас с тобой это не получилось, но, спустя много лет, я все-таки решила испытать судьбу еще раз. Его звали Роко Тайк. Арранец. Ты не обижайся, но Роко был гораздо круче тебя... по крайней мере, по части магии. И даже круче меня.
   - "Даже"?!
   Т'Иниариса на мгновение приняла горделивую позу, но в этой позе была изрядная доля самоиронии, так что получилось что-то типа поддразнивания или вызова. Но она почти сразу опять нахмурилась.
   - И что? Сработало?- спросил магистр.
   - Да, сработало. Наш сын, Лекс Тайк,- в нем очень рано проявились задатки мага... причем, такой потенциальной мощи, что... это была сказка, я даже не представляла, что такое возможно!
   - Как Эйдар?
   - Да, как Эйдар.
   - Но я его все равно потеряла.
   - Как?!
   - Не знаю. Роко оказался... не скажу, что моральным уродом, но лет за двадцать мы с ним дошли до полного взаимного безразличия и расстались. Роко уехал, и Лекс уехал вместе с ним. Он к тому времени был уже взрослым и сам так решил. Но предполагалось, что мы с сыном еще увидимся. Однако... они оба исчезли. Навсегда.
   - Ты пыталась их искать?
   - Не их, только Лекса. Сначала я просто надеялась, что он приедет в гости, потом - что воспользуется телепатической связью. Неужели это так трудно - связаться с матерью, рассказать как дела? Конечно, нетрудно. Если бы он хотел это сделать, то сделал бы. Он должен был захотеть. У нас были нормальные отношения, он уезжал без обид. Потом я устала ждать и даже наняла хорошего мага снов, чтобы запустил поиск, но безрезультатно. Я особо и не надеялась: они собирались ехать далеко на юг, практически куда глаза глядят, а радиус поиска накрывал только Сандат и ближайшие окрестности. Оба очень любили путешествовать и переезжать с места на место, но всегда возвращались. По крайней мере, Лексу точно было, куда возвращаться, и Роко я бы, по крайней мере, пустила на порог. Понимаю, что все это может значить: что они попали в какую-то беду, но надеюсь, что они где-нибудь на другом краю света - забывшие обо мне, но... живые.
   - И как ты догадалась, что Эйдар...
   - Мне кажется, по его внешнему виду.
   - Что значит "кажется"? Он похож на кого-то из двоих или не похож?
   Она вздохнула и призналась с болью в голосе:
   - Я могу показаться тебе монстром, но я... я забыла, как выглядел мой родной сын. Лицо Эрены я помню, а лицо Лекса полностью истерлось из памяти: и взрослое, и детское. Даже увидев Эйдара, я не узнала в нем Лекса, но, наверное, все-таки что-то в моих старых мозгах щелкнуло. Наверное, есть общие черты - не только то, что оба они арранцы, это само собой разумеется. А тут еще выяснилось, что он может накапливать ману в невероятных количествах - совсем как Лекс Тайк. Мне оставалось сравнить кровь - свою и мальчишки, чтобы убедиться, что Эйдар - мой прапра... внук,- и она вдруг добавила, перейдя на шепот.- Но не твой, прости.
   В молодости услышать от Т'Иниарисы слово "прости" было в принципе невозможно, а сейчас - уже второй раз.
   - Если честно, то чем дальше, тем больше я начинаю воспринимать малыша как внука,- признал Икен.- Хоть он мне и не родной, но теперь получается, что и не чужой, это точно.
   - Спасибо тебе за такие слова.
   Икен ей улыбнулся. Но не очень-то радостно. Были к тому причины.
   - Т'Ини... боюсь изгадить твои светлые чувства, но... ты ведь понимаешь, это значит, что либо мать, либо отец Эйдара - тоже твоя родная кровь. И в тот день, когда я нашел их... там было тело твоего прапра... внука или прапра... внучки.
   - Конечно, я это сразу поняла. Получается, что мой счет к Джаггарану даже длиннее твоего. Я расспросила Эйдара о его родственниках, о его клане, надеялась услышать что-то о Лексе или Роко, но - нет.
  
  ...
  
   А Мария все еще пребывала в непонятном настроении, испытывая смешанные чувства. Уже который день после памятного разговора с Камо она никак не могла для себя решить, как относиться к этим... конечно же, людям.
   При том, что умная, эмоциональная, но тактичная землянка сразу пришлась по душе всей пестрой компании, и даже периодически напускавшая на себя строгость Т'Иниариса ни разу не прикрикнула на Марию. На дружелюбное отношение ей хотелось ответить так же тепло, но в душе поселился холод.
   Зная, что капитан Брэкет имеет юридическое образование, Мария завела с ним разговор насчет визанских законов и попросила выяснить какие-нибудь подробности у магистра Икена.
   - А сама чего не спросишь?
   - Боюсь, что не удержусь и начну агитировать за отмену смертной казни например. Что совершенно бессмысленно, и я это понимаю. Их законам тысячи лет. Не хочу, чтобы меня сочли идиоткой. А вы беспристрастны, к тому же разбираетесь в таких вещах.
   Капитан согласился и поговорил не только с магистром, но понемногу расспросил всех, даже Эйдара - конечно же, не с целью узнать у него что-то такое, чего не знают другие, а чтобы понять представления ребенка о том, кто такие преступники или судьи.
  
   - Кей сказал, что вы как будто все для себя поняли и решили,- сказала капитану Мария, когда они заговорили об этом снова.
   - Кей способен высказываться емко и четко, когда перестает говорить заумными фразами,- заметил капитан.- Да, я решил, что это теперь - мой мир, а народ Икена - мой народ. Даже если вернется "Колонист", я останусь. Буду жить здесь и здесь умру.
   - Ничего себе!
   Хотя Мария предполагала, что капитан может преподнести сюрприз, но такого она не ожидала.
   Капитан улыбнулся ей, довольный произведенным впечатлением, и напомнил:
   - Ты хотела, чтобы я прояснил их законы. Не скажу, что узнал много утешительного для тебя. Например, про Душегубку - всё правда, которую смягчить совершенно нечем. Но, наверное, что-то я смогу объяснить понятнее.
   - Например?
   - Главная причина всего этого - экономия. Они не хотят вводить налоги. При том, что прекрасно знают, что это такое, и в языке есть такое понятие, поскольку некоторые кланы все-таки практикуют некоторые обязательные отчисления внутри себя. Однако это крайне непопулярная мера, почти всегда - временная. А о том, чтобы ввести какой-либо налог на уровне государства, и речи быть не может.
   - Какое это имеет отношение к наказаниям?
   - Прямое: тюрьмы (такие, как у нас) очень дороги. У них просто нет на это денег. Их "полиция" неэффективна по той же причине. У них даже нет чего-то похожего на общую базу данных по преступникам, каждый генерал ведет отдельный учёт на своем сравнительно небольшом участке. Паспортов - тоже нет. О том, что нет камер наблюдения и аналогичная магия непопулярна и применяется редко, наверное, можно уже не говорить, да? Они даже отпечатки пальцев не умеют снимать, хотя могут сличать запахи при помощи дрессированных зверюшек, похожих на куниц.
   - Шушелок?
   - Да, точно. И кажется, что население совсем не стремится к тому, чтобы полиция работала эффективнее, если взамен станет следить за всеми плотнее. Не хотят они поступиться своей свободой даже ради безопасности - не тот менталитет. Из-за этого мафиозо и вообще опытные преступники редко попадают в лапы правосудия. Магистр Икен рассказал, что в молодости он работал в паре с частным детективом, он говорит, что хороших сыщиков явно недостаточно, чтобы массово раскрывать сложные преступления. Стража больше ориентирована на то, чтобы пресечь насилие, они очень быстро приходят, когда их зовут на помощь, вытаскивают из беды, ловят преступников по горячим следам. А если след уже остыл, то расследуют они неважно.
   - И что из этого следует?
   - Да все то же: нет денег на эффективную криминалистику, нет денег на большие тюрьмы. Поэтому система наказаний упрощена и даже служит источником доходов.
   - Каторга?
   - Он самая. Вот тут я могу тебя утешить: не так страшен черт, как звучит это слово. В отличие от мрачноватых примеров из нашей истории, здесь над каторжанами не издеваются. Да, заставляют работать, а если сопротивляются, то заставляют жестко. Но не более того. Если ты не лентяй, то относятся вполне по-человечески и не пытаются загнать в могилу непосильным трудом. Смертность на каторге минимальна даже на опасных работах. Секрет прост: слабая полиция поставляет не так много преступников, каждый каторжанин приносит доход, и если он окочурится раньше, чем кончится срок наказания,- это убыток, такое никому не выгодно. Надзирателей ведь не государство оплачивает, охрана кормится за счет того, что зарабатывают каторжане своим трудом.
   - Как хитро всё завернуто...
   - Сама же сказала: этой системе тысячи лет, за такое время можно все продумать до мелочей. Вот еще пример мудрого решения: на одной каторге обычно собирают преступников, попавших туда по одной и той же "статье". В результате нет такого, чтобы разбойники кичились своей "крутизной" перед карманниками, а те стремились им подражать. Поэтому жулики, не склонные к насилию, после отсидки, может быть, не исправляются, но обычно не переходят в более опасную категорию. И еще забавный момент: каторжане сами стараются работать лучше и качественнее.
   - Это еще почему?!
   - Потому, что наказание выражается не в сроке отсидки, а в деньгах. Чем раньше компенсируешь своим трудом нужную сумму, тем быстрее окажешься на свободе. Продажей "продукции" занимаются отдельные специфические организации, это тоже исключает кое-какие варианты коррупции вроде искусственного занижения цен. В общем, они тут и вправду не особо гуманные - достаточно вспомнить о войнах - но не такие уж и варвары. Не спеши впадать в уныние и продолжай изучать их как антрополог. Глядишь - и тоже что-то "поймешь для себя".
  
  ...
  
   Икен решил, что не надо делать тайны из того, что Т'Иниариса оказалась прапра... бабкой Эйдара (хоть и неизвестно, сколько этих "пра" следовало добавить). В первую очередь - пусть сам малыш знает, что он больше не сирота (да, где-то остались еще родственники, но они не в счет, поскольку их теперь нельзя найти).
   Малыш, естественно, обрадовался и заявил, что теперь станет называть магистреллу "бабушкой" с полным правом, и у той уже не будет повода играть желваками от такой бесцеремонности. Прозвучало это как-то не очень по-детски, слишком наблюдательно и саркастично. А потом Эйдар выдал идею: давайте устроим праздник?!
   Магистр солидно отметил, что это весьма мудрая мысль, учитывая, как мало поводов для праздников было в последнее время.
   Мария уже предвкушала знакомство с новой стороной культуры аборигенов. Что это будет? Какие-нибудь ритуалы (аналог задувания свечей на торте)? Песни? Пляски?
   Но получила она нечто совсем иное.
   Камо опять завел их (на этот раз всех) куда-то глубоко под землю, рассадил по местам, предварительно расстелив коврики на камнях, а потом... выключил последний светильник.
   Их окутал кромешный мрак - ни единой искорки. Не очень приятно.
   Но вдруг - мгновенно без предупреждения и перехода - они оказались наверху, на поверхности, и не в каньоне, а посреди в летнего леса.
   Все вокруг было как настоящее, до мельчайший деталей, но именно "как". Землян, привыкших к разнообразным вариантам "виртуальных реальностей" не удалось сбить с толку. Мария сразу поняла, что ее окружает масштабная зрительная иллюзия - потому, что она не видела камня, на котором сидела, но чувствовала его и могла потрогать руками.
   Однако настолько точной и подробной "прорисовки" Мария не встречала ни в одной виртуальной игре. Кто это всё сотворил - можно было не спрашивать. Если Джерра считали молодым гением медицины, то Эйо Икена в том же возрасте считали одним из самых высококлассных иллюзионистов. А сейчас, спустя века, он, конечно, стал еще на порядок "круче".
   Вот только звук "подкачал". Хотя звуковые волны - это магия воздуха, которая тоже была среди стихий магистра Икена, но в создании слуховых иллюзий он оказался не настолько искушенным. Для реалистичности пришлось бы имитировать жужание множества насекомых, скрип деревьев и шелест листвы, причем, все это одновременно. Магистр, однако, оказался способен озвучивать разных персонажей - изображая то мужчину, то женщину, то ребенка. Может, сам обладал широким диапазоном голоса, а, может, все-таки помог себе магией.
   Меняя голоса, он рассказывал сказку в декорациях летнего леса. Главным персонажем оказался юный иторканец (по неформальной классификации Марии - "гоблин"). Самое низкорослое племя, да еще и ребенок - персонаж получился очень мелким, зато его антагонистом стал узуб - крупнейший хищник в этой части Виза величиной с тираннозавра, похожий на длинногую черепаху. У него, как и у черепахи, имелся панцирь, но характер был не такой спокойный, а очень даже скверный.
   Однако при всей своей мощи узубы - довольно неуклюжие животные. Так что весь сюжет сказки строился вокруг того, как маленький гоблин обманывал и водил за нос злобное чудовище.
   Повествование было расчитано в первую очередь на Эйдара, и сказка была детской, но "озвучка" содержала много намеков, нацеленных не на детей или не только на детей. Так что взрослые визанцы время от времени дружно смеялись.
   Земляне тоже смеялись - но реже. Мария понимала примерно половину шуток. Иногда она замечала, что присутствует игра слов, но не понимала ее смысл, иногда догадывалась, что имеет место отсылка к сюжету какой-то другой сказки или мифа - из тех, что в детстве слышали все визанцы, но не земляне. И примерно в четверти случаев смех аборигенов становился для Марии полной неожиданностью - очевидно, у них возникали ассоциации с чем-то, о чем антрополог не имела ни малейшего представления - вроде того, что в местных анекдотах персонажем, аналогичным теще, оказывался брат невесты.
   Мария подумала, как много ей еще предстоит узнать и насколько велика пропасть между тем, чтобы выучить язык, понимая смысл почти всех слов, и тем, чтобы улавливать намеки, основанные на чуждой культуре.
   Зато потом, когда сказка кончилась, и вновь опустилась темнота, Мария вдруг почувствовала себя спокойно и умиротворенно. Ассоциации между темным подземельем и мрачными рассказами Камо об особенностях визанского правосудия исчезли, их развеяла легкомысленная и светлая детская сказка. Пещеры и переходы между ними теперь казались не корридорами подземной тюрьмы, а лабиринтом для детских игр, они вызывали любопытство и желание исследовать.
   Впрочем, это желание Мария в себе подавила. Можно легко заблудиться. Наручный компьютер, подключенный к инфоцитам должен был запомнить весь путь, но Мария быстро сообразила, что не всякий маршрут можно пройти в обратном порядке. Например, если сорваться с обрыва, амулет, подаренный Джерром, спасёт, но обратно залезть не получится, придется искать альтернативный путь, который можно и не найти.
  
  ...
  
   В один из этих тихих и спокойных дней, проснувшись утром, Кей обнаружил, что все визанцы что-то очень оживленно обсуждают. Только Джерр не участвовал. Он стоял в сторонке и выглядел то ли озабоченным, то ли смущенным.
   - Что происходит?- спросил психолог жену.
   - Происходит то, что у ду... мужиков мысли сходятся.
   - А точнее?
   - Наш Микола плоховато знает местный язык - он же с Колониста-12, у него не было времени для спокойного изучения, как у нас. Но он старается наверстать и (в числе прочего) читает книжки - все, какие найдет. И вот сегодня с утреца добрался до "историй о народах и расах".
   - Ну, познавательная книжка, в чем подвох?
   - А то, что читает он пока небыстро, ориентируется не по заголовкам, а по картинкам. Наткнулся на ту, где супер-мега-толстая терская тётка во весь разворот. И задался тем же самым вопросом, что и ты - а как же у терсов происходит это самое...
   - Секс?
   - Ну, да. Я ему сказала, если так интересно, пусть спросит у терса. И Микола, без комплексов, немедленно отправился к Джерру - консультироваться. Причем, его первый вопрос звучал примерно так: "что нарисовано в терской Камасутре?"
   - Э-э-э...- Кей уже начал подозревать, откуда такое оживление в стане доблестных бойцов с ордой. Визанцы про секс говорили довольно сдержанно, но ханжами не были. Однако если учесть, что Микола имел склонность ко всяким прибауткам, при этом знал язык не так уж хорошо и в попытках скаламбурить мог ляпнуть что-нибудь совсем уж неприличное...
   В общем, как объяснила Мария, дальше события развивались словно снежная лавина. Джерр, естественно, переспросил, что такое Камасутра. Микола рассказал. Этот разговор услышали Алия и Джуна, очень заинтересовались и разболтали всем остальным. И теперь даже старики обсуждали (степенно и серьезно), как же так получилось, что за столько тысяч лет никто из визанцев не удосужился написать книгу, подобную Камасутре? Тем временем Толстая и Тонкая достали Джерра вопросами, как же все-таки это происходит у терсов? Тот неосторожно проговорился или похвастался, что знаком с темой непонаслышке, чем разжег еще больший интерес, но дальше смутился и наотрез отказался вдаваться в подробности. Микола тоже остался верен себе - подтрунивал одновременно над Джерром, Джуной и Алией, пока не превратил все окончательно в фарс.
   Со стороны веселящейся компании доносился голос Миколы:
   - Терсы просто обязаны были придумать несколько новых позиций! Есть же классика: "женщина снизу", а для ленивых - "женщина сверху". А у терсов основная позиция должна называться "женщина вокруг" или "женщина везде"!
   В ответ послышались смешки.
   - Ну, по крайней мере никто ни на кого не обижается,- заметил Кей,- Ты бы присоединилась к веселью, может, что-нибудь для себя почерпнешь. Визанский юмор для нас - все еще наполовину терра инкогнита.
   Мария подошла к Джерру. Рядом на камне лежала та самая книжка, развернутая на той самой картинке. Джерр, глядя на нее, заметил вслух:
   - Похожа на мою младшую сестренку, только сестренка посолиднее. Вот вырастет, спросите у нее, как и что у терсов происходит... если, конечно, рискнете спросить.
   У Марии глаза округлились:
   - В смысле - вырастет - еще вырастет?!
   - Конечно, она же еще совсем маленькая, моложе Эйдара.
   - И ребенок таких размеров!?- Мария ткула пальцем в книжку.
   - Еще больше. Раньше она была совсем тощая, всего как три-четыре Джуны, но однажды поехала в гости к бабушке на острова и там слегка поправилась. Когда пора было улетать домой, маг воздуха не смог ее даже пошевелить. Тогда подогнали баржу, сестренка как на нее ступила, так баржа сразу и пошла на дно, прямо рядом с причалом. Сестренка, конечно, выплыла, но пришлось ей остаться на островах.
   Алия, слушавшая этот рассказ, почти непрерывно хихикала. Мария покосилась на нее и заметила:
   - Кажется, кое-кто мне голову морочит...
   Алия захохотала в голос:
   - Мар, тебя не проведешь! Про сестренку, уехавшую к бабушке на острова и там оставшуюся - это такой старый-престарый терский анекдот.
   Мария нахмурилась:
   - Та-а-ак... я тут, значит, пытаюсь собирать достоверную информацию о расах, надеясь, что мы все-таки когда-нибудь вернемся на Землю, и ученые будут все это читать, а вы меня бородатыми байками кормите? Я совсем не против фольклора, но я должна понимать, где мифы, а где - свидетельства очевидцев. Чтобы у меня среди серьезных данных была история про Винни-Пуха, который заглянул в гости к Кролику и после сытного угощения застрял, пытаясь вылезти из норы обратно?
   Алия снова расхохоталась:
   - Вполне годится как сюжет про терску. Зашла в таверну слегка перекусить перед обедом, а выйти уже не смогла.
   Джерр, ехидно усмехаясь, добавил:
   - Это тебе, Мария, за то, что ты натравила на меня Миколу и остальную любопытную компанию. Книжка с разными позами... пфф... ерунда какая!
   Мария невинно захлопала длинными ресницами и заговорщицким тоном предложила:
   - Если тебе так докучают расспросами, может, ты мне тихонечко, шепотом на ушко расскажешь? И пусть тогда ко мне пристают. А я никому не скажу.
   - Точно?
   - Точно-точно!
   - Ну... ладно...
   И Джерр быстро-быстро зашептал ей на ухо что-то такое, отчего глаза Марии все больше округлялись. Она даже переспросила громко вслух:
   - Они... то есть вы даже так можете?!
   - Ну... да...- подтвердил Джерр и добавил шепотом еще пару интимных подробностей.
   Мария на пару минут впала в ступор, переваривая. А потом заявила ухмыляющемуся терсу:
   - Даже если это не очередная твоя байка... такое... я даже записывать не буду. Пусть лучше кто-нибудь из исследователей, попавших сюда после меня, совершит это "открытие" заново и потом расхлебывает реакцию научной общественности. А мне и без этого открытий хватает!
  
  ...
  
   Капитан, получив в свои руки новые амулеты, вовсю экспериментировал с ними. Попутно он забрасывал визанцев разнообразными вопросами насчет магии. В отличие от Кея, который больше наблюдал со стороны и записывал, капитан действовал более прямолинейно и, наверное, более эффективно. Хотя так сравнивать было бы не совсем честно, все-таки теперь люди и визанцы в этой группе больше доверяли друг другу.
   В этот раз Брэкет доставал вопросами Джерра:
   - Вот скажи мне, почему Кею отрастили руки за пару дней, а Алексея не вылечили так же быстро?
   - Не всегда так просто, как с руками,- объяснял Джерр.- Вливание маны всего лишь ускоряет регенерацию, то есть рост и деление клеток. А если у тебя кости, сосуды, нервы не соединены правильно, к чему приведет рост клеток?
   - Хочешь сказать, оно само не встанет, куда надо?
   - Ну а с какой стати? А если где-то осталась погибшая ткань, то ускоренное кровообращение еще и разнесет продукты распада по всему организму!
   - То есть Кею своего рода повезло, что руки снесло начисто, а не переломало например?
   - Иногда, если повреждения очень значительны, например, размозжен локтевой сустав, тогда вместо того, чтобы пытаться собрать воедино мелкие осколки, может оказаться проще совсем ампутировать руку и потом вырастить ее заново. Другое дело, что не всегда под боком найдется "бочка маны".
   - Значит такой метод лечения доступен не всем лекарям?
   - Далеко не всем. Представьте себе, что вы - целитель, сидите где-то в своем доме, принимаете пациентов. После одного сеанса лечения вы истратите всю ману, и что дальше? Придется идти к ближайшему водоему и перезаряжаться. Потом - продолжать. И так по кругу тысячу раз - если надо достичь примерно такого же прогресса, как с Эйдаром за один "сеанс".
   - Неудивительно, что лекари ставят свои дома посреди искусственных прудов.
   - Да, это ускоряет дело, не надо бегать далеко. Но быстрее все-таки вычерпать накопившуюся ману из большого водоема и потом за один раз "влить". Иногда это надо делать срочно. Как с магистреллой.
   - Я видел, госпожа Т'Иниариса до сих пор кашляет кровью. Не долечилась?
   - Это как раз пример того, что будет, если применить регенерацию без правильной подготовки. Мы тогда сильно влипли, и мне пришлось ее спешно "латать", влив большое количество маны Эйдара. У нее было пробито легкое, при ускоренной регенерации образовалось большое количество рубцовой ткани. Теперь она ее из себя понемногу извлекает.
   - А если, как ты говоришь, просто удалить легкое и вырастить новое?
   - Это не в ее духе: придется лежать тушкой на кровати несколько дней. Она предпочтет вдесятеро дольше откашливать куски своего мяса, чем стать обузой в случае боя. В общем, одной регенерацией часто дело не обходится, ее чередуют с хирургией и другими "процедурами".
   - С руками, значит, проще? А с ногами?
   - Ненамного сложнее. Потеря конечностей - идеальный случай для применения регенерации. К тому же руку или ногу проще изолировать от остального организма.
   - А это еще зачем?
   - Хотя бы для того, чтобы не выросло все остальное,- усмехнулся Джерр.- И я не совсем шучу. В регенерирующем органе меняются и ускоряются многие процессы - иногда не так, как нужно остальному организму. Представьте себе, что ускорятся процессы в надпочечниках - они зальют весь организм норадреналином и кортизолом. А если изолировать орган, то представьте себе, что этот орган только один, как сердце или печень - что будет работать вместо них? Поэтому не все внутренние органы регенерировать одинаково легко.
   - Как-то все непросто получается...
   - Ну а как иначе? Наколдовал - и все само встало на место?
   - В наших сказках о магии примерно так и есть. А в вашей магии я видел на записи, как Камо восстановил каким-то заклинанием поломанную дверь. Как было, так и стало: раз - и всё!
   - Это заклинание стихии земли. Оно восстанавливает предмет, черпая информацию о его прежнем состоянии из астрала. Так что там не только магия земли участвует, но (в какой-то мере) и магия снов.
   - А с человеком так нельзя?
   - К сожалению, нельзя.
   - Почему же?
   - Для этого заклинания нужен весь или почти весь исходный материал. А в организме все меняется и перемешивается, что-то уходит во внешнюю среду, что-то привносится. Спустя несколько лет в человеке большая часть клеток - уже новые. Попытка применить заклинание восстановления приведет к катастрофе. Например, вода, которая была в органе в момент повреждения, в момент лечения в лучшем случае окажется в других частях организма, а в худшем - где-то в земле, вне пределов действия заклинания. А та вода, что сейчас находится в больном месте, раньше могла быть где-то очень далеко. В результате вместо здорового органа получим кучку сухого праха. А даже если и нет - получим рак.
   - Рак?
   - Информация из астрала восстанавливается не полностью, что-то теряется. Если в деревяшке или железке несколько атомов встанут "не там", это не страшно. А если в человеческой ДНК перетасуются куски генов - это ой. Даже ой-ёй-ёй. В смысле - рак и другие похожие "прелести".
   - Выходит, так восстановить можно только неживое?
   - Да, но из этого правила бывают исключения. Некоторые вещи, которые требуют особую микроструктуру или астральные связи, тоже нельзя так восстановить, например, кристаллитовое лезвие.
   - Ладно, тогда расскажи мне про живчиков. Я видел на записи, как иерарх Чиан Чен создал живчика прямо из воздуха. А потом заявил, что живчик у него только один. Что ему мешало сделать так же быстро еще одного и второго и третьего...?
   - То, что это было не создание живчика, а всего лишь его "призыв". Задолго до этого живчика вырастили из одной клетки.
   - Клонировали?
   - Да. Это долгий, кропотливый процесс. После него живчика замораживают и специальным образом растворяют, "записывая" информацию в астрал. В момент, когда живчик понадобится, запускается процесс его "воссоздания".
   - А разве это не похоже на восстановление вещей?
   - Именно. Но не совсем то же самое. Там куча дополнительных ухищрений вроде заморозки и того, что все необходимые вещества маг воды должен синтезировать сам, из астрала. И все равно: только что созданный живчик всегда болен раком. Но у него "оптимизированная" полиплоидная ДНК из четырех идентичных хромосом со встроенным механизмом коррекции, подобным "голосованию". Так что от рака он сам себя излечивает за несколько минут.
   - Выходит, живчики - дефицит?
   - Разумеется! Очень большой дефицит. Их берегут только для тех, кого иначе не вылечишь. Многие умирают, так и не найдя лекаря с готовым живчиком. А если начнется большая война, живчики закончатся в первые же дни, и большинство смертельно раненых будут обречены.
   Капитан не стал спрашивать Джерра, не получилось ли так, что, благодаря землянам, которым понадобились живчики, кто-то из визанцев лишился необходимого лечения и, возможно, даже умер. Капитан подозревал, каким будет ответ, и не очень-то хотел его слышать. Вместо этого он спросил о другом:
   - Почему обречены? А заморозка?
   - Никто не хочет замораживать своих близких.
   - Почему? Можно подождать в таком состоянии, пока сделают живчика.
   - Да, как произошло с вашими коллегами. Иерарх Чен вам не говорил?
   Капитан почувствовал неладное.
   - Он говорил, что это отсрочка, надежда на спасение.
   - Именно.
   - Операции прошли успешно: все живы. Надежда сбылась.
   - Рано радуетесь.
   Предчувствие неладного усилилось.
   - Операции прошли успешно, да. Но, думаете, почему все жаждут получить живчика сразу, а не заморозку, а потом уже живчика? Живчик спасет, если мозг не поврежден. Но заморозка как раз повреждает мозг. В том числе ледяные кристаллы прокалывают стенки клеток, в том числе и нейронов. Живчик может очень много, в том числе восстановить такие повреждения, но информация, записанная в нейронах, может быть потеряна. Выход из заморозки - это плохая игра. Один шанс из четырех, что психика уже не восстановится никогда. Совсем. Еще один шанс из четырех, что будет полная потеря памяти, но с возможностью обучиться всему заново. У остальных будут провалы в памяти - практически с гарантией. Вопрос только в том, что именно забудут - нечто несущественное или наоборот. А выяснится это не скоро - только когда настанет пора приводить в сознание. Вот тогда вы на самом деле узнаете, сколько из ваших коллег живы, а у кого жива только оболочка.
  
  ...
  
   Магистр Икен не зря создавал свою разведывательную сеть. О том, что ордынские рейдеры резко снизили свою активность и оставили фермеров в покое, он узнал очень скоро. И когда Аченок снова вышел на связь и сообщил, что сотрудничество сворачивается,- магистр не сильно удивился.
   Совет Цитадели Мархорма получил то, что хотел - стабилизировался приток продовольствия, а значит улучшения в экономике не заставят себя ждать. В боевых действиях тоже наступало неопределенно долгое затишье.
   Аченок не обманывался и считал, что орда все равно будет время от времени устраивать пакости, а когда-нибудь в будущем попытается взять реванш. Но то, чего он хотел (длительную отсрочку), он получил. И провоцировать ордынцев на усиление боевых действий не желал, поэтому вежливо попросил Икена не устраивать серьезных погромов вроде стирания с лица земли целого форта (точнее, с лица Виза).
   Аченок обещал, что пока эта просьба принимается во внимание, он продолжит понемногу снабжать Цитадель Столицы информацией о том, как Мархорму удалось выдержать штурм орды. В качестве жеста доброй воли он уже переслал Страшному Сну первый "транш" с информацией о магии, которую применяли ордынцы против городских стен и о наиболее эффективных контрзаклинаниях. Если бы не война с ордой, подобные сведения стоили бы миллиарды дхармов.
   Однако, такой поворот событий разрушал замыслы самого Икена. Раздумывая над описанием характера Джаггарана, магистр видел только один способ добраться до него: выманить из дворца, сыграв на самолюбии хана. Для этого следовало нанести ордынцам серию унизительных поражений - такую, чтобы у хана возникло искушение явиться сюда самому и показать, как надо наводить порядок. Мархорм казался хорошей точкой для реализации этой стратегии: учитывая, что однажды орда уже потерпела здесь неудачу, новые поражения в том же месте могли всерьез раздосадовать самовлюбленного ордынского правителя.
   Однако сейчас, когда Аченок просил наоборот вести себя потише, гнуть эту линию дальше - означало потерять крайне полезного союзника. Икен отнюдь не переоценивал свой план, понимая, что тот, по сути, основан на домыслах и, конечно, он предпочел синицу в руках.
   Территория орды разрослась, мест для того, чтобы устраивать диверсии, было более, чем достаточно. Возможно, удастся спровоцировать хана иначе. Но вообще-то Икен считал, что эта стратегия слишком очевидна для самого Джаггарана и не сработает. Возможно, хан вылезет из своей крепости только ради битвы за Столицу, если посчитает, что арх Ибрис - достойный соперник. Но тогда хана будут защищать даже надежнее, чем во дворце - ведь неподалеку будет действовать миллионная армия Столицы, вполне способная нанести внезапный удар, нацеленный в нужное место. Только истощение резервов в битвах могло ослабить охрану самого хана. И это означало, что будет потеряно огромное количество жизней прежде, чем возникнет хотя бы шанс добраться до главного врага.
   Получалось, что теперь Икена здесь больше ничего не держало. Недавно обустроенная и такая удобная база скоро будет заброшена. Но прежде магистр захотел поговорить с Т'Иниарисой кое о чем.
   - Есть ли кто-то из ныне живущих, кто может вспомнить ауру твоего сына?
   - Зачем тебе это?- сухо спросила магистрелла.
   - Хочу хотя бы попытаться помочь.
   - Каким образом?
   - У меня есть одно заклинание, особая разновидность поиска по ауре. Хотя сам ритуал небыстрый и потребует подготовки, он очень неплохо масштабируется, то есть достает все дальше и дальше, если продолжать вливать в него ману. В одиночку я не сильно улучшу результат по сравнению с обычным заклинанием "тройной спирали", но вот если привлечь Эйдара... Благодаря огромному количеству энергии, которое он может накопить, дальность действия будет просто фантастической. В последнее время в астрале стоит отличная "погода". Если астральные потоки останутся достаточно стабильными, теоретически мы сможем достать даже до Столицы. И если вдруг твой сын правда жив, но по каким-то причинам не хочет контактировать с тобой... есть шанс до него "дотянуться".
   Икен действительно искренне желал помочь, но не забывал и о своей выгоде. Если Лекс Тайк окажется жив и пойдет на контакт, есть шанс заполучить в союзники старого опытного мага сверхвысокой силы, а сама Т'Иниариса из благодарности может ввязаться в дела Икена целиком и полностью, а не только охранять Эйдара и помогать в мелочах.
   Оказалось, что магистрелла сохранила схемы для ауры своего сына, попросив об этом мага снов, который его искал. Зто было давным-давно, и бумагам этим насчитывался не один век, но аура с возрастом не меняется (точнее, не меняется та ее часть, на которую реагируют заклинания поиска). Магистрелла не стала повторять попытку, и эти схемы больше не понадобились. Однако они существовали и, когда она бежала из Сандата, остались в ее доме, в тайнике. Теперь там жили другие люди, но вряд ли они нашли тайник.
   Ночью, спрятавшись под невидимостью, Икен и Т'Иниариса наведались в Сандат и забрали бумаги, не потревожив новых жильцов. Если бы это были ордынские шишки, можно было бы их попутно проучить. Но Т'Иниариса не имела ни малейшего понятия, кто они такие, и потому не стала трогать. Новые жильцы даже не узнали о том, что ночью в доме кто-то побывал.
  
  --
   Сила четырех стихий
  --
  ++ 339-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   Магистр выбрал гору, которая возвышалась посреди каньона. Чтобы свести к минимуму возмущения в астрале, колдун взял с собой одного Эйдара.
   Остальные на ковре-самолете поднялись на край плоскогорья и замаскировались в одной из расщелин. Ордынцы здесь не патрулировали, но столь пеструю группу лучше было не светить лишний раз и перед случайными бродягами - тем более, что вместе с визанцами были и земляне. Магистр не обещал никакого зрелища, но всем надоело сидеть на базе, а тут появился повод выбраться на простор. Поэтому специально не прятались, но встали так, чтобы не бросаться в глаза издали.
   В воздухе было сыро и свежо. Утренняя роса собралась на поверхности скал. Значительная часть воздушного планктона осела вместе с росой или поднялась в верхние слои атмосферы, так что обычный для Виза туман слегка рассеялся, хотя и не до конца - противоположная стена каньона только угадывалась в дымке. Зато можно было ясно видеть гору, где находился магистр. Источенная ветрами и дождями, она вздымалась метров на четыреста; ее серая поверхность, покрытая старческими морщинами, слегка поблескивала. Желтые облака тянулись своими остриями к вершине, собранные в пучок каким-то особым движением воздушных потоков. Облака напоминали сосульки, направленные вниз отвесно или наклонно - такой формы на Земле не увидишь.
  
  ...
  
   - А я не устрою шторм как в прошлый раз? - спросил Эйдар магистра.
   Тогда Эйдар не удержал потоки маны, и это вызвало неслабое торнадо. К счастью, все обошлось.
   - Нет, не бойся. Ты уже достаточно хорошо контролируешь свою энергию, почти как взрослый.
   Эйдар горделиво засопел и расправил плечи.
   Магистр напомнил ему, что надо делать, и они начали. Икен постелил плащ и вошел в транс. Эйдар взял пузырек со специальной жидкостью и аккуратно уронил несколько капель на лоб колдуну, вслух отсчитывая двадцать пять визанских секунд после каждой капли. Затем соединил свои руки с руками Икена, расположив пальцы так, как полагалось для процесса переливания маны.
   На этот раз Икен сразу стал выкачивать энергию из Эйдара - быстро и мощно.
   Мальчик уже привык работать источником маны для взрослых. Без напоминаний он собирал ее при первой возможности, и сейчас внутри него хранилось четыре очень мощных сгустка - по одному для каждой стихи: воздуха, воды, земли и огня. Ману снов он сам собирать не мог, но, как обычно, магистр поделился своей, чтобы мальчик мог наблюдать за чужими аурами - в основном для развлечения, но отчасти - чтобы почувствовать врагов, если явятся на базу в отсутствие магистра.
   На этот раз у будущего мага все получалось гораздо лучше - ни капли маны не просачивалось наружу, потоки вели себя стабильно. Сначала Эйдар расходовал воздушную ману, ее потом восстановить было проще всего. Энергия утекала в руку магистра, старик преобразовывал ее в ману снов, пускал на волшебство, а излишки возвращал Эйдару назад через другую руку.
   Как и в прошлый раз над скалой образовался столб энергии, но на этот раз Эйдар все видел четко с самого начала и не испытывал никаких неприятных ощущений. Магистр быстро сконцентрировал энергию в восьмигранный астральный кристалл, затем "выстрелил" мощными струями на четыре стороны света и закрутил плоской спиралью, уходящей за горизонт. Получилось то, что мальчик назвал "синим зонтиком".
   "Зонтик" могли видеть только маги снов, находившиеся рядом с центром заклинания. Так что остальным членам команды смотреть было не на что - разве за небом. Ветер немного поменялся, из-за чего кончики сосулькоподобных облаков размывались, образуя мягкие кисточки, висящие над вершиной. Постепенно роса испарялась, планктон поднимался в воздух и видимость становилась хуже.
  
  ...
  
   Магистр открыл глаза.
   - Ну как, дедушка, нашел кого хотел?
   Икен вздохнул:
   - Нет.
   Судя по выражению на физиономии мальчика, тот чувствовал себя виноватым. Дрогнувшим голосом он спросил:
   - И что мне теперь делать?
   - Да при чем тут ты...
   Помолчали.
   - Может, он совсем далеко? Может, есть заклинание еще сильнее?
   Старик пожал плечами и пробормотал:
   - Ну... в принципе... можно объединить потоки в параллель... только есть ли в этом смысл...
   - Дедушка, давай попробуем, а?
   - Да бесполезно это,- сказал Икен.- Столько лет прошло...
   Эйдар не разделял пессимизма старика и продолжал упрямиться, настаивая на том, чтобы хотя бы попробовать, на всякий случай. В конце концов Икен сдался.
   - Хорошо. Слушай сюда. Мы уже расходовали твой запас маны воздуха, создав из него один поток. Я разделял этот поток на четыре струи. Сейчас мы попробуем объединить сразу четыре потока - по одному для каждой ветви спирали. Ты одновременно будешь сливать мне свои запасы маны огня, воды и земли, а я к ним добавлю свою собственную ману снов. Получится охват вдвое дальше и вчетверо большая площадь. Но тебе придется переливать сразу три потока.
   - Я справлюсь! Я ведь теперь как взрослый!
   Магистр усмехнулся:
   - Не во всем. Для тебя это может оказаться непростой задачей, так что сначала немного потренируемся.
  
  ...
  
   Алия зажгла "бласт" и жарила на нем рыбью икру, дожидаясь, когда магистр и неофит вернутся. Время от времени она посматривала в ту сторону - не появятся ли два летящих силуэта. Скала темнела вдалеке неясной тенью.
   Остальные присоединились к позднему завтраку, собравшись вокруг импровизированного костра.
   - Дорогая, угадай, в каком ухе у меня звенит?- спросил Кей, обращаясь к жене.
   И осекся, увидев, что Алия с недовольным видом крутит пальцем в своем собственном ухе.
   Все вскочили, пытаясь обнаружить источник шума. Теперь свист слышался все явственнее и продолжал неуклонно усиливаться. Он перешел в басовитый гул и вдруг...
   Как будто кто-то бросил в небо камень. Что-то невидимое ударило снизу вверх, и по низкому облачному своду пошла расходящаяся волна.
   Тяжелый гул стал пульсирующим, от него ощутимо вибрировала земля. С крутых стен каньона начали срываться камни, падая вниз. Камо сразу лег на камни, чтобы почувствовать напряжение скал и, если понадобится, предотвратить обвал стен расщелины.
   Задул сильный ветер.
   Пульсирующий звук становился все мощнее. Синхронно с ним облака вспучивались вниз пузырями и брызгами.
   - Что это?
   - Грязный выброс?- предположил Орем.
   Джерр помотал головой, заметив со знанием дела:
   - Для выброса слишком ритмично и долго. Может, магистр решил вызвать ураган? Но зачем?
   - Нет, заклинание урагана беззвучно,- возразила Т'Иниариса.
   Планктон в воздухе снова куда-то пропал, и теперь даже дальняя стена каньона была хорошо видна. На вершине скалы на первый взгляд ничего не происходило. Пульсирующий звук становился все медленнее, но не терял силы - как будто какое-то божество отбивало ритм на чудовищном барабане. Облака рвались и разлетались клочками. В воздухе над горой образовалось нечто вроде огромного купола или перевернутой ямы. С каждым ударом купол поднимался все выше и светился все ярче.
   Алия вскрикнула.
   Нестерпимо яркий белый свет полился с небес. Кей и Мария вынуждены были прищуриться, а визанцы, привыкшие к своему вечно пасмурному небу, согнулись от шока, закрыв лица руками. Кей сразу вспомнил исторические видеозаписи испытаний ядерного оружия.
   - Что это? Что-то мне нехорошо...- простонала Т'Иниариса.
   - Это?- переспросил Кей.- Вы говорите "ярь", когда имеете в виду ту сторону неба, которая немного светлее противоположной. Ярь - ваше солнце, вот так оно выглядит на самом деле.
   - Мать твою, хуманитарий!- оборвал его Микола, почти сразу отскочивший в тень под скалистый козырек.- А параметры местной звезды ты забыл?! Не стойте на "солнцепеке", дозу получите!!
   Земляне поспешно отступили как можно глубже в тень. Видя это, попрятались и визанцы, подняв еще и разные купола для дополнительной защиты. Хотя слова Миколы для них звучали странно, но они поняли, что этот яркий свет - серьезная угроза.
   Какая-то сила очистила воздух над горой. Дыру в атмосфере, наверное, можно было наблюдать даже из космоса - как крошечный изъян на фоне идеальной зеленой сферы.
   Тревога Миколы была совершенно обоснованной: если через "дыру" настолько хорошо проходил видимый свет, то можно было только гадать, насколько ослабла защита от более опасных излучений. Визанцы простояли на "солнцепеке" меньше минуты, а земляне попрятались еще раньше - наверное, все обойдется. Но если "мне нехорошо" Т'Иниарисы относилось не к тому, что она слегка ослепла, а к ее самочувствию - тогда дела совсем плохи, причем не только у неё.
   Видимая "дырка" в атмосфере имела форму длинного узкого конуса, так что ярко освещенной оказалась зона вокруг горы и небольшой участок на краю каньона, где они укрывались, а все остальное, вдали, казалось, утонуло в кромешной тьме - так сейчас воспринималась местность, где сохранилось нормальное визанское "освещение".
   А как там магистр и Эйдар? Они же сейчас как будто в центре луча прожектора! Догадался ли старик об опасности?
   Чудовищный барабан ухнул в последний раз, и с вершины скалы в разные стороны ударили четыре ярких луча, которые стремительно стали сворачиваться в спираль, образуя слегка вогнутый купол, уходящий за горизонт.
   - Ты видишь это?- шепнул Кей жене.
   - Что-то в небе... как шатер...
   - Это и есть "синий зонтик", который собирался наколдовать магистр? Но мы же не маги, мы не должны это видеть!
   - Я тоже вижу!- воскликнула Алия.
   - И я...- отозвался Оремо.- Но я ведь тоже не должен... и никто не должен, кроме магов снов.
   - Даже маги снов не должны. Заклинания первичного обнаружения при астральном поиске видны другим магам снов, только если они находятся в нескольких шагах от заклинателя.
   Это Т'Иниариса блеснула эрудицией. Джерр мгновенно кое-что вспомнил и подбросил каверзный вопрос:
   - А как же "якорь", который Эйдар заметил на вас тогда?
   - Это уже не первичное обнаружение, а завершающий этап, причем, необязательный. Якорь упрощает преследование, но его можно обнаружить несколькими способами, именно поэтому его используют не всегда, чтобы не спугнуть цель.
   Получалось, что то, что они сейчас наблюдали, никто из них не должен был заметить. Но за сотни верст вокруг другие люди поднимали головы и вздрагивали, глядя на дуги, скользящие под облаками. Их видеть все - и "сони", и остальные волшебники, и даже немаги.
   Но это продолжалось недолго.
   Шатер из синих линий поблек и погас. Глубокая дыра, пробитая в атмосфере планеты, затянулась, и яркие лучи местного солнца перестали жечь почву, угрожая гибелью всему живому. Кей и Мария больше не видели ничего необычного, кроме взбаламученных облаков. Зато другие...
   - А это еще что?
   - Где?
   - Тут.
   - Нет, здесь!
   - Это?!
   - Да!
   Камо, Алия, Оремо и Джуна указывали в разные стороны и переспрашивали друг друга.
   - Эй, вы!! Это мана света! Вы что?!- возопил Оремо.- А это... я не знаю, что... мана воздуха? Что происходит?
   Один только Джерр флегматично помалкивал, с каким-то просветленным выражением лица, глаза его застыли, глядя внутрь себя.
   - "Четыре стихии есть критическая масса",- вдруг процитировал терс.
   Все обернулись к нему. Эти слова содержались в древнем предсказании и относились к появлению четырехстихийного ребенка-мага.
   - Я вижу ману воды внутри себя,- сказал Джерр.- Это раз.- Затем он коснулся лба Алии.- А еще я вижу яркую осциллирующую сферу внутри тебя, здесь.
   - Там мой запас энергии,- прошептала она.
   - Мана огня. Это два. Я вижу кристаллы, рассыпанные в воздухе. Эйдар рассказывал, что он точно также воспринимает ману воздуха. Это три. Там же - еще какие-то другие штуки... наверное - мана света? Это уже четыре стихии. И я вижу что-то... в земле и внутри Камо, выше пупка.
   - Мана земли. Пять стихий,- отозвался Камо.
   - И я все это вижу!- воскликнула Алия.- В том числе - сгустки энергии внутри вас, а внутри магистреллы - сразу три! Но я же... не должна?
   - Мы с Марией тоже что-то такое видели в небе, похожее на полосы и шатер,- добавил Кей.- Но сейчас уже нет.
   - Немаги видели магию, пусть даже недолго... так не бывает! Это невозможно! Им её "видеть" просто нечем!
   - "Тысячелетние законы будут попраны",- опять процитировал Джерр.- Древние предсказания исполняются? - спросил он вслух, обращаясь к самому себе.- Это должен быть такой торжественный момент, а мне вспомнился глупый старый анекдот: падальщику, живущему около выгребной ямы, предсказали, что назавтра он съест много вкусного...
   Его болтовню прервал рокот. Обернувшись на звук, все увидели, как скалу, где находились магистр и неофит, заволокло огромное облако пыли.
   Камо отреагировал первым и потянул веревку, управлявшую ковром-самолетом. Т'Иниариса взлетела следом на собственной магии, заодно подгоняя и Камо.
   Он слышал, как ветер свистит в растяжках, но цель, казалось, не приближалась! Гора оседала прямо на глазах. Контуры скал размывались, скрытые поднятой пылью, и уходили вниз еще быстрее, чем пикировал ковер-самолет.
   Они не успели. А если бы и успели, вряд ли даже два сильных мага земли смогли бы остановить разрушение целой горы.
   Когда они достигли места катастрофы, там уже не было никаких скал, а только чудовищная куча сыпучего вещества. Камень превратился в тончайшую пыль, которая осела под собственным весом, образовав почти правильный конус.
   Ковер-самолет завис над вершиной. Там никого не было. Ветер, гулявший по Изерскому Каньону, срывал пыль с вершины конуса, унося ее куда-то вдаль длинным горизонтальным шлейфом.
   Старик и ребенок погибли.
   Это видели и те, кто остался у края плоскогорья.
   Даже Орем потрясенно молчал. Алия - та вообще рыдала в голос. Джерр обнимал ее за плечи, и не мог подобрать слов утешения.
   - А-а-пчхи!
   Пыль зашевелась и приподнялась, показалась коренастая фигурка.
   - Эйдар!
   Оказалось, пацана только слегка присыпало.
   - Дедушка там!- вскричал он, показывая вниз.- Я чувствую его ауру!!
   И начал по-собачьи копать.
   Он и старик были на самой вершине, когда гора стала превращаться в кучу пыли. Миллиарды тонн камня плавно опустились под их ногами, а сверху накрыло только той пылью, которая в первый момент поднялась в воздух.
   Раз мальчишка чувствовал ауру, значит старик был еще жив. Следовало действовать быстрее, пока магистр не задохнулся. Т'Иниариса отодвинула Эйдара и что-то наколдовала. Мощная струя воздуха выдувала пыль, обнажая растущую воронку, пока не появилось тело.
   Магистра вытащили наверх. Т'Иниариса, как лекарь, немедленно начала действовать, но вскоре остановилась в недоумении:
   - Он... вроде бы в порядке... физически.
   Она говорила это с явным сомнением в голосе. Потому, что у старика изо рта вовсю текла слюна, и взгляд был диким. Камо подскочил к нему:
   - Магистр? Что с вами?!
   Он попытался посмотреть зрачки, но отшатнулся: старик внезапно заверещал тонким голоском и закрыл лицо руками.
  
  ...
  
   Прошло около часа. С Эйдаром на первый взгляд не случилось вообще ничего. Если он и получил какую-то дозу радиации, то неизвестно, какую. На его здоровье это никак не отразилось - вроде бы.
   Микола оказался тут единственным, кто хоть что-то понимал в радиоактивности, но совсем не разбирался в медицине. То, что он следил на корабле за работой реактора и двигателей, еще ничего не значило: на "Колонисте" никому бы и в голову не пришло приближаться к такому оборудованию. В соответствующих отсеках даже не было коридоров пригодных для людей - для таких целей существовали специальные роботы и Кир, управлявший ими. В результате Микола благополучно позабыл за ненадобностью даже то немногое, что говорилось по поводу лучевой болезни в институте. Сейчас он искал в своем наручном компьютере информацию, чтобы убедиться, что все обошлось и можно расслабиться. Расслабиться не вышло: Микола наткнулся на понятие "фаза ходячего трупа" - состояние, которое может длиться несколько часов или даже дней после облучения, когда человек еще ничего не чувствует, но уже обречен.
   Но если все настолько ужасно, тогда первые проблемы начнутся у Икена и Эйдара. Как оказалось, в момент появления "дыры в небе", магистр находился в глубоком трансе и не догадывался об опасности, а мальчик думал, что видит один из запланированных эффектов заклинания. Он помнил наставления магистра, что ни в коем случае нельзя отвлекаться, пытаясь контролировать несколько потоков магии одновременно, и терпеливо просидел на "солнцепеке" все время, пока тучи не затянули "дыру".
   Сейчас наверху, в небе больше никаких странных явлений не наблюдалось, однако эффект с видением чужих стихий пока сохранялся.
   Но всем было не до него.
   Кей долго пытался привести магистра в чувство, но в конце концов опустил руки.
   - Это не просто шок,- сказал он.- Все высшие функции нервной системы разрушены до основания. Ни один из моих методов не действует. А вы что видите? Ну этой, своей... магией?
   - В нем еще осталась мана,- сказал Джерр.- Я вижу четыре разновидности.
   - Дедушка хотел соединить четыре потока маны,- отозвался Эйдар.- Три моих и один свой.
   - "Четыре стихии есть критическая масса",- напомнила Мария слова, которые уже цитировал Джерр.
   - Досоединялся...- проворчал Орем.- Но вы подумайте!- Он каким-то образом теперь удерживает не три типа маны, а четыре! Это что же получается? В результате катастрофы Икен стал четырехстихийным?!
   Алия все еще плакала:
   - Какая разница?! Вы что, не понимаете?! Он сошел с ума!
   Т'Иниариса обнимала девушку за плечи. У суровой ведьмы глаза тоже опухли - как только рыжая начинала плакать, старуха заражалась от нее и тоже не могла сдержать слез. После короткого знакомства в юности магистрелла не видела Икена черт знает, сколько времени, можно сказать, всю жизнь прожила, однако не забыла, и теперь трагедия ударила по ней очень сильно. Неужели это была первая любовь - потерянная, найденная слишком поздно и потерянная вновь? Кто знает...
   - "Я вижу престарелого четырехстихийного мага в приюте для умалишенных",- процитировала старая колдунья очередное предсказание.- Это вовсе не Эйдару грозило сумасшествие, оно грозило Икену! Теперь нам осталось только доставить его в приют Цитадели, и тогда предсказание сбудется в точности. Эйо... Эйо... ну почему все так обернулось?! Что-то случилось... и мы... мы теперь... можем видеть то, чего видеть не должны.
   - Все произошло, когда он смешал три стихии с четвертой в одном плетении,- заметил Джерр.- "Четвертая стихия откроет наглухо запертые врата магии..."
   - "...но навеки закроет врата разума",- договорила Джуна.- Пусть будут прокляты эти предсказания! Где теперь разум великого магистра!?
   Джуна не плакала, но пребывала в глубокой растерянности, не зная, что теперь делать. Она осознала, что отряд Икена стал для нее чем-то вроде семьи, дома, и сейчас из-под этого дома выдернули фундамент.
  
  ++ 339-й день 13865 года
   Джагга
  
   Каблуки размеренно ударяли в полированный пол из черного мрамора. По малахитовым стенам скользила тень. Потолок, выстланный серебряной пленкой, отражал чью-то плешь и широкую спину, слегка согнутую в подобострастной позе. Человек вышагивал по огромному залу, который весь состоял из ступеней, громоздящихся все выше и выше. С каждым шагом человек поднимался ближе к трону, пока не достиг четвертой ступени сверху - последней, на которой ему дозволялось стоять.
   - Шэра си шэль ахла,- произнес человек слова из гимна.- "Мои мысли посвящены хану"
   - Говори,- сказал тот, кто восседал на троне.
   - Из многочисленных источников поступают сходные донесения. Три дня назад в Челли, Сандате, Раншиде и Мархорме одновременно наблюдалось уникальное явление. В небе текли потоки маны снов доселе невиданной мощи. По нашим расчетам сила потоков достигала миллиона град в сип. Конфигурация напоминала один из арканов астрального поиска, однако невозможно определить, кого искали и точно ли это был поиск. Эпицентр феномена находился где-то в районе верхней трети Изерского Каньона, северо-восточнее Сандата. Потоки не вызвали никаких оптических эффектов, однако их наблюдали все, кто в этот момент смотрел в небо - включая магов и немагов.
   Со стороны трона послышался шорох. Затем голос спросил:
   - Это нарушает законы магии?
   - Истинно так, Великий Хан!
   - Значит... свершилось...
  
  ++ 339-й день 13865 года
   Изерский каньон
  
   Среди вернувшегося на базу отряда царил разброд и шатание. Формально в таких случаях главным становится старший член боевой группы. Однако Т'Иниариса так и не захотела вступить в команду, пребывая в роли стороннего консультанта и неформального лидера, но только в пределах базы. Следующим по возрасту был Орем, но он считался временным наемником, как и земляне. Из постоянных членов боевой группы старшим был Камо. Хотя его внешность и магическая сила были достаточно солидными для лидера, однако мешала неразговорчивость, нежелание убеждать или оказывать давление на других. Возможно, со временем он взял бы все в свои руки, как это было, когда понадобилось решить проблему с Юлаем. Но сейчас Камо самоустранился, надеясь на Т'Иниарису, а та была слишком расстроена, чтобы немедленно придумать конкретный план и дать каждому пинка в нужном направлении.
   В результате каждый действовал, исходя из своего понимания, что сейчас важнее всего.
   Кей, не торопясь, повторил все тесты. Несколько приборчиков, встроенных в наручный компьютер, помогли провести обследование, включая ультразвуковое сканирование полости черепа. Ничего нового - разве что мелкие уточнения.
   Джерр и Т'Иниариса провели тщательное, полное обследование магистра и Эйдара. Физиологически все осталось без изменений.
   Микола проштудировал найденный материал по лучевой болезни и попытался объяснить, на что надо обратить внимание. Труднее всего оказалось соотнести между собой терминологию земной и визанской медицины. Амулеты-переводчики прекрасно передавали смысл, но только, если сам говорящий его понимал. Механическое зачитывание фраз из справочника звучало для визанцев как тарабарщина до тех пор, пока Микола сам не разобрался, в чем разница между лейкоцитами и лимфоцитами и тому подобное.
   Как бы то ни было - обошлось. Магистрелла последовательно проверила кровь, костный мозг и другие уязвимые органы магистра и мальчика, но не нашла грозных предвестников смертельного заболевания. Видимо, изменения в атмосфере оказались недостаточными, чтобы гамма и рентгеновские лучи успели нанести вред. Для страховки Джерр проанализировал кровь у всех остальных, включая, естественно, и себя.
   Джуна и Камо занялись исследованием странного феномена с видением "чужих" стихий. Оказалось, что в центре этого явления находился не кто иной, как Эйдар. При удалении от него более, чем на пятьдесят шагов, эффект исчезал. Спустя час загадочная зона немного уменьшилась.
   - Судя по всему, какие-то затухающие проявления того самого "смешения четырех стихий",- сделал вывод Камо.- Сначала радиус и сила воздействия были настолько велики, что даже немаги могли видеть магию. Хотя я не представляю, как.
   - Пока явление не исчезло совсем, надо его исследовать,- рационально предложила Джуна.- До нас никто не мог видеть взаимодействие между всеми стихиями. Только надо помнить, что больше трех смешивать нельзя.
   - Скорее всего, можно, но только до определенного предела,- возразил Камо.- Иначе такой эффект был бы давно обнаружен случайно.
   - И даже неслучайно,- кивнула Джуна.- Наверняка многим такой эксперимент приходил в голову. Но силы не хватало. Таких "бездонных бочек маны", как Эйдар,- во всем мире единицы.
   Алия перестала плакать, но сидела поникшая и печальная. Мария сколько-то времени провела около нее, не пытаясь в чем-то убеждать, просто находилась рядом. Потом, что-то заметив и сделав какие-то выводы, землянка решила оставить рыжую одну. Алия так и осталась сидеть, тупо глядя куда-то в пустоту. Услышав разговор Камо и Джуны, она вдруг очнулась и поддержала подругу:
   - Я с вами. Магистр это одобрил бы. Он говорил, что из самого тяжелого и бессмысленного поражения надо пытаться извлечь хоть что-то... тогда оно станет не совсем бессмысленным.
   Ну а Орем... кто о чем, а наемник завел разговор о деньгах:
   - И кто мне теперь заплатит?
   Джерр злобно зыркнул на него, но вслух ничего не сказал.
   Мария попыталась возмутиться:
   - Орем... тебе не кажется, что сейчас не время для таких вопросов?
   Наемник хотел сказать что-то резкое, но покосился на хмурые лица вокруг и решил, что это может быть небезопасно. Пришлось тщательнее выбирать слова:
   - А когда, если не сейчас? Отряд потерял командира, и вы вот-вот начнете разбегаться, кто куда. Ребенок - с бабкой, Камо - с Джуной, а остальные - в Столицу с телом.
   - Тело я сейчас сделаю из тебя!!- взревела Алия и стремительно бросилась вперед, как будто собиралась атаковать не магией, а выцарапать наемнику глаза.
   Быстрее всех отреагировала Джуна: загородила дорогу рыжей и успела поймать ее в середине последнего решительного прыжка. Бормоча что-то невнятно-утешительное, Джуна обняла подругу так крепко, что чуть не утопила в своей мягкой груди. Опять послышались всхипы, только теперь слегка придушенные.
   Наемник на всякий случай передислоцировался за широкую спину Камо и оттуда примирительно пояснил:
   - Я не хотел никого оскорбить, но если человек теряет разум, остается ведь только тело?
   Видя, что обстановка накалилась, встрял даже Кей, который обычно старался не ввязываться в споры инопланетян:
   - Алия, успокойся, Орем не замешан в том, что случилось с магистром. Он всего лишь говорит вслух то, что видит. Твои глаза тоже это видят, но ты же не обижаешься на свои глаза, верно? И он не виноват.
   - А кто же тогда виноват?!
   Кей вздохнул. Строго говоря, виноват был сам магистр, который что-то напутал с этой их "зю-энергией". Но не говорить же так вслух - тогда точно испепелит. Пришлось сказать полуправду:
   - Бывает, что несчастье есть, а виноватых нет.
   "Действительно, так бывает, но здесь может быть не тот случай",- думал Кей.- "Что же произошло на вершине горы? Неужели колдун, обладавший огромным опытом, допустил ошибку? А что - все мы люди..."
   Из-за спины Камо донеслось невнятное бормотание с вопросительными интонациями. Кажется, наемник все еще беспокоился о судьбе своего жалования.
   - Считай, деньги ты потерял вместе с магистром,- заявила Мария.- Остальные потеряли друга, а ты - всего лишь деньги.
   - Ты же почти не успел поучаствовать,- заметил Кей.- Наверное и заработал не так уж много?
   - К сожалению, много не успел,- подтвердил Орем, и назвал очень скромную цифру.- Тем более нет смысла впадать в гнев из-за небольшой суммы! Вы с Марией ведь тоже наемники, вас самих это не напрягает?
   - Можно сказать, что нам уплачено вперед.
   - Вам везет...
   - У тебя тоже остается шанс получить свое бабло,- Кей нарочно обратился к Орем в слегка развязной манере - как наемник к наемнику.
   - Ну-ка, ну-ка...
   - Наверное, ты прав, Орем, что нам тут теперь делать? Надо валить обратно в Столицу. Но у меня нет желания тащиться на лошади через половину ордынской территории. Однако, если госпожа Т'Иниариса решит свалить в туман,- придется добираться по земле. И тогда твоя фишка с невидимостью может сделать путешествие гораздо безопаснее. По прибытию я готов тебе за это заплатить - медью.
   - Хорошее предложение,- признал Оремо.- Но это плата за прикрытие, а как же мой гонорар за прежнюю работу?
   - Я тебе возмещу и те деньги, но только, если сопроводишь нас до самой Столицы.
   - Кей, не надо за нас платить,- сказала Алия устало.- Тут нет нищих. Я не хочу быть в долгу у этого вялого дыра.
   - Вообще-то очень не хочется на лошади, а ковер-самолет так далеко не долетит,- признал Джерр и многозначительно посмотрел на магистреллу.
   Она махнула рукой:
   - Чего уж там, довезу я вас до Столицы.
   - Спасибо, но до самой Столицы не надо,- предупредила Алия.- Есть очень плохое предсказание насчет Эйдара, что он погибнет именно там и примерно в этом возрасте. Может, оно и не сбудется, если мы станем его тщательно охранять, но было бы проще вообще не соваться туда вместе с ним пару лет... примерно...
   - Пока его внешность не изменится настолько, что перестанет соответствовать "картинке" из предсказания,- уточнил Джерр.
   - Есть одна ферма к северу от Столицы, ее хозяина мы знаем и дорогу оттуда найдем,- сказал Кей.- "Подбросите" нас туда?
   - Договорились.
  
  ...
  
   Т'Иниариса разрывалась между праправнуком и магистром. Лучшие лекари находились в Столице, но узнав, что там ребенку суждено погибнуть, она не рискнула отправиться вслед за "телом". Прощание вышло грустным. Мужчину ее молодости - то ли умирающего, то ли уже мертвого - увозили в неизвестность, и эта неизвестность не сулила ничего хорошего. Мало шансов, что столичные маги преуспеют. Джерр и старая колдунья сами были отличными лекарями, но ничего не смогли поделать. Сейчас было важнее спрятать ребенка...
   Расстались они на той ферме, где земляне скрывались от своих и чужих, но Т'Иниариса не собиралась там задерживаться и раздумывала, куда отправиться. Джерр предложил поспрашивать в Цитадели Столицы насчет надежного убежища для нее и правнука. Магистрелла совсем уж категорически не возражала, но отнеслась к идее крайне скептически: и не доверяла, и не надеялась на помощь большую, чем могла обеспечить сама: уж скрываться от орды она умела как никто другой. В любом случае "убежище" должно было находиться вне Столицы, а это сильно сужало выбор.
   Что касается скрытности, то услуги Орема все-таки пригодились. С момента похищения Брюса прошло не так много времени, и ехать с открытыми лицами по городу (и, особенно, по Цитадели) земляне не рискнули. Искаженное безумием лицо магистра Икена тоже лучше было не светить перед зеваками. Поэтому Орем для всех наколдовал "маски" - это заклинание создавало иллюзию, в большей или меньшей степени меняя внешность - как правило, на основе оригинала.
   Мария Кантара - жгучая брюнетка-"латинос" - осталась брюнеткой, но не смуглой, а совсем белокожей, то есть превратилась в инферанку. Кей, Микола и капитан Брэкет пожелтели, превратившись в шаперонцев. Всем землянам иллюзия увеличила глаза и стопы. Форму ладоней Орем корректировать не стал - слишком сложно совмещать иллюзию с движениями, а неподвижные руки будут выглядеть неестественно и только еще больше привлекут внимание (магистр Икен, наверняка справился бы с этой задачей без проблем). У визанцев также немного изменились черты лиц, а ярко-рыжая Алия (слишком редкий для шаперонок цвет) еще и поблекла до шатенки. Только Джуну Орем не стал маскировать - ее в Цитадели все равно никто не знал.
  
  ...
  
   На этот раз Т'Иниариса выбрала не заброшенную ферму, а самую обычную, обитаемую - к северо-востоку от Столицы. Владелец фермы предоставил один из пустующих домиков с мебелью и утварью, не взяв платы, но попросил помогать магией - в хозяйстве да лечением. Фермер прикинул и подсчитал: нет смысла брать деньги с постояльцев, чтобы вскоре отдавать их обратно за услуги, которые могут обойтись дороже.
   А через пару часов появился отряд стражников. Т'Иниариса напряглась, на минуту забыв о том, где находится. Командир патруля, не слезая с лошади, поприветствовал главу семейства, спросил, все ли в порядке, и уехал, не задерживаясь - за день дежурства ему предстояло проверить еще много ферм и постоялых дворов.
   Т'Иниариса вытерла слезу - мимолетная слабость. Стражники, несущие защиту, а не угрозу - она успела отвыкнуть от этого! Впервые за долгое время можно было успокоиться, оказавшись в безопасном месте. Никто не пытаелся выследить, поймать, допросить, заставить работать на себя.
   Она почувствовала себя очень старой и маленькой - какой реально и была: далеко за два века, некрупная метиска, помесь арранки и меранца. Причем, арранскую половину крови выдавали только фиолетовые глаза да рост чуть больше полутора метров, что для "эльфоподобных" меранцев было маловато, а для арранцев - много. В молодости она была красива, но ее красота осталась там же, где и молодость.
   Сейчас она могла себе позволить побыть старой и слабой, отдохнуть и расслабиться, подумать о том, что произошло, кого нежданно-негаданно встретила и так же внезапно потеряла. Подумать и... смириться. Ничего другого не оставалось. Такое не лечат.
   Зато теперь ей было, о ком заботиться.
   Её прапра... внук играл во дворе с детьми фермера. И он тоже мог себе это позволить - наконец-то, спустя полгода после гибели родителей. Мальчишка выглядел как арранский чистокровка - упитанный "гномик" с белой кожей - ничего общего со старухой, кроме цвета глаз и чего-то неуловимого во взгляде. Похоже, что потомки Лекса Тайка (которых магистрелла никогда не видела) женились и выходили замуж в основном за арранцев, и меранская кровь ее отца оказалась разбавлена так, что от нее не осталось и следа. Она сама начала это, выйдя замуж за арранца.
   Т'Иниариса не могла определиться, стоит ли искать родственников мальчика в городах вокруг Упура. Шанс успеха был слишком мал, но... если бы она кого-то нашла, мог возникнуть спор из-за опекунства, а магистрелла уже не хотела расставаться с Эйдаром. С другой стороны, они могли что-то знать о Лексе. Но могли и сказать, что он давно умер. Уж лучше слабая надежда на то, что он унаследовал гены долгожителей дж-ан-ку и теперь путешествует где-то очень далеко.
   Лучше прекратить это, остановиться. Из-за попытки найти Лекса всё и рухнуло. Т'Иниариса старалась не терзать себя ложным чувством вины: такие последствия магического ритуала никто не смог бы предсказать. Но и без чувства вины хватало поводов для печали.
  
  ...
  
   Здесь находилось много людей... со странностями. Мимолетно брошенный взгляд профессионала легко фиксировал характерные симптомы и догадывался о диагнозах: разнообразные психопатии, деменция, имбецильность... "Психи" бродили по зданию свободно, но вели себя на удивление смирно. Определенно, без успокоительного здесь не обошлось. Кажется, Кей с Марией могли бы устроиться здесь на работу... при остром желании.
   Вот она - лечебница для умалишенных, как в предсказании. Кею подумалось: возможно, лекари еще не поняли, что Икен в довесок к сумасшествию получил ограниченный "доступ" к четвертой стихии? Атарх тоже об этом не упомянул. Интересно, откуда узнал тот древний предсказатель, который говорил: "вижу престарелого четырехстихийного мага в лечебнице..."? И чьими глазами он видел будущее? А вдруг - глазами землянина? То есть, прямо сейчас...
   Открылась дверь - и предсказание свершилось. Как выражались провидцы: "На мгновение приоткрылся лик Неизбежности".
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"