Аннотация: Днд (d&d), как оно есть. Ну или было. Или есть?.. Или будет?.. Не знаю, время покажет.
Дыхание Анабата.
Абейр-Торил. Фаэрун. Побережье мечей, в предгорьях Хребта мира.
Морозец пощипывал щёки. В закатных лучах солнца ярко мерцали маленькие частички ледяных кристаллов. Алмазная пыль. Редкое явление даже для этих полудиких мест. Данным явлением можно было бы любоваться вечно. И эта самая вечность длилась бы ровно столько, сколько человеку потребовалось бы для того чтобы замёрзнуть насовсем. То есть, насмерть.
Юноша же спешивший домой и не думал любоваться столь редким явлением. Явлением, что заполонило собою всё. Алмазная пыль была меж заваленных снегом домов, на занесённых снегом кустах и деревьях. Она загадочно, завораживающе мерцала, блистала превращая окружающий мир в самую настоящую зимнюю сказу.
Только вот юноше было не только не до редких природных явлений, но и не до окружающих природных красот. А посмотреть здесь действительно было на что. Небольшое уютное поселение из двадцати семи крепких, добротных хозяйств, раскинулось средь густых лесов на окраине Хребта Мира.
В этот вечер ветра ещё не дули с гор, но на самих пиках творилось воистину потрясающее зрелище. Мощный ветер сдувал с белых как кость мамонта вершин снег. Издалека виднелись приближающиеся с севера тучи, а пока ветер, гнавший эти свинцовые тяжёлые воздушные массы заполненные снегом, расчищал место на скалах для новых снежных шапок, вид сей природной картины мог, как восхитить, так и ужаснуть. Ужаснуть своей мощью, первобытной первозданностью и в некотором смысле - Неизбежностью всеобъемлющего масштаба.
Ведь когда тучи перевалят Хребет, будет буря. Снежная буря. И не все её переживут.
Юноша не смотрел на горы с чьих вершин, злой ветер сдувал белые шапки, оголяя изъеденный временем, закалённый стихиями камень. Юноша не смотрел на приближавшиеся с севера густые, свинцовые облака. Юноша даже себе под ноги не смотрел, как он спешил домой.
Быстрей домой. Быстрей к огню. Сжечь. Сжечь то, что не должны были видеть другие. Он так торопился к отдалённому от общего скопления хозяйств дому с тремя небольшими постройками, что чуть не упал, споткнувшись на крутом повороте. Из его кармана едва не выпал белый конверт. Убрав бумагу на место, паренёк за озарялся по сторонам. И убедившись, что его неуклюжести никто не увидел, он естественно не пошёл в сторону светлой рощи, где виднелись небольшие скалы, слегка прикрытые ельником и соснами, а двинулся к дому.
Дома было тепло. Слышно было, как отец пилит на заднем дворе доски, как медленно и верно закипают суп и вода для чая стоявшие на плите. А в гостиной горел камин. Юноша хотел было сделать то, что задумано, но по привычке сначала сбил с ног снег, закрыл за собой дверь. Разделся, и повесил вещи на вешалку. Снял с себя портупею с небольшим клинком. Свернул плотную кожу и положил на тумбу рядом с одеждой. Шустро ополоснул руки ледяной водой из небольшого ведра, и сняв с огня чай, отнёс кипяток в гостиную, где уже стояла чашка, и коробка с травами для заварки.
Отец хотел попить тёплого чая во время перерыва, и похлебать не менее горячего супа с мясом. Но как всегда заработался. У него бывает. Мать говорит, что в такие моменты он вспоминает прошлое, и пока оно не отпустит, он не останавливается. Пару раз им даже удавалось повернуть данный отцовский заскок во благо всего поселения. Соседи по-тихому под шумок свозили дрова, а они с матерью подбрасывали поленья. Отец же, не замечая растущего числа поленьев рубил и рубил, до самого конца. То есть, пока все поленья не были "превращены" им в дрова.
Давно это было. Года три назад. Когда юноше было десять лет. Теперь же ему было аж целых тринадцать годов, и через пару месяцев, когда весной ему стукнет четырнадцать, он должен будет стать подмастерьем мастера Окса. Как собственно и его друзья. Их всех пятерых выбрали в охотники. Старожилы говорят, что такого в этом поселение не было давно. Возможно, как говорит их староста, сие благостное явление стало возможным после того как в местную общину влилась свежая кровь добрых и надёжных людей. Под ними подразумевались родители юноши, и ещё две семьи, с которыми они были дружны. И по слухам, все они пришли из одного места. Из какого, никто не знал. Как собственно никто не знал, чем они раньше занимались. Правда, судя по всему догадывались, вот только молчали как немые.
Каких-то полгода и он, и его друзья стали бы подмастерьями. Ещё два года, и они стали бы охотниками. Ещё два, и они смогли бы выбирать, кем быть - Рейнджерами, Следопытами или Охотниками за головами. Их взял бы под крыло какой-нибудь местный влиятельный орден по типу Арфистов, и они смогли бы посмотреть весь белый свет. Весь. И всё...
Теперь уже всё...
Юноша, заварив чаю себе и отцу, принёс с кухни тарелки, и кастрюлю с половником. Налив супа с мясом, он нарезал хлеба и чуть не порезавшись из-за нервной спешки, вместо того чтобы позвать отца или приступить самому к трапезе, подкинул в камин ещё пару поленьев, и достав письмо из кармана куртки подошёл к огню.
Он хотел его сжечь, а вместо этого снова вскрыл конверт, вынул лист, и начала читать. Читать и вчитываться.
- Вил Никому. Особенно матери... - Какого лешего?.. Почему?.. Отчего?..
Он на минуту завис. Одно из поленьев громко треснуло в камине. Полетели искры. Встрепенувшись, юноша, сложил бумагу, и убрав его обратно в конверт в сердцах кинул на широкий столик, заставленный книгами, картами, и доской с шахматами. И вместо того, чтобы всё-таки сжечь эти чёртовы бумажки, как просилось в письме, он уперев руки в боки, стал нервно расхаживать по гостиной, не обращая внимание как стыли на обеденном столе суп с чаем.
Паренёк знал, что так долго продолжаться не могло. И рано или поздно, он сорвётся и выкинет какую-нибудь пакость, что привлечёт к нему и к письму ненужное внимание родителей и всего поселения в целом. Поэтому походив вокруг столика рядом с камином пару минут, он сел на мягкий диван, осторожно достав из-за пазухи нож. Нож, что не был похож на нож. А больше на произведение искусства. Изящную работу лунных эльфов или даже коварных и ужасных дроу.
Так ему сказал мастер Джеймс. Друг отца и матери. Дядя Джеймс вмести с ними пришёл в это поселение много лет назад. Женился на местной девушке. Тогда был очередной набег багбиров с гор. И после проявленной доблести новых жителей, за дядю Джеймса тамошний староста, с превеликим удовольствием отдал за одного из героев, спасших от очередного разорения эту местность, свою младшую дочь. Правда, старшую за год до этого съели огры. Со всей семьёй. И возможно, поэтому староста был столь скор на свадьбу.
Именно дядя Джеймс в своё время научил юношу играть в шахматы. У отца не хватало терпения. Ему постоянно хотелось отвесить мелкому сыну щелбан. И именно дядя Джеймс был отцом Эльзы. И именно он, полчаса назад, сказал ему тоже, что и Эльза в письме. Только это не касалось их с Эльзой тайны, а того самого ножа, что он сейчас держал в руке, глядя на ярко поблескивающий рубин в небольшой гарде.
- Это эльфийская работа сынок. Древняя как говно мамонта. Сделанная скорей всего в момент разделения этих двух чёртовых народов. Одни пошли за сукой Ллос во тьму Подземья сношаться с пауками, да творить лютую дичь, а другие отправились ныкаться по кустам с медведями, да выть на луну во время очередного прихода от скуренной травы. Занятная вещь... Сдаётся мне, именно она и помогла тебе выжить в той пещере с саблезубом. Да и дочь мою, с Яныком она спасла. Поэтому, научись ей управлять так же, как она пытается управлять тобой. Да-да парень. Я знаю, что она пытается тобой управлять. Не отрицай это. Вещи подобного рода всегда, почти всегда имеют собственную волю. И если ты ещё не бросился на меня, сверкая глазами, аки псих с весенним обострением, и брюзжа слюной, как наш староста при виде пухленькой молодки, то значит, вещь эта не так плоха, как тебе думается. Но запомни, даже хорошая вещь может взять слабого человека под контроль, и сделать его слепым орудием в игре понятной только богам. В этом тоже, знаешь ли, нет ничего хорошего. Найди с ней общей язык. Пойми её. Заинтересуй. На худой конец - Договорись. Только не подчиняйся. И главное, делай что хочешь, но не говори об этом - Матери.
Почему не говорить матери?.. Два человека за сегодня сказали ему не говорить о том или ином деле - Матери. Почему?.. С какого перепуга?.. Неужели это всё из-за?.. Но... Но ведь она говорила...
Загадочное мерцание рубина медленно и верно его успокаивало, убаюкивало. Вил и не заметил, как поначалу его нервное дыхание успокоилось, а потом и вовсе замедлилось. Веки слиплись. Мышцы расслабились. И он сам того не желая отправился в царство снов.
Ему казалось, что он опускается на дно родника. Родника что был в ста метрах от дома. К нему вела та самая тропинка, где он чуть было, не споткнулся, переживая из-за событий, что наваливаются на него, накатываются снежным комом.
Пузыри медленно поднимались вверх, а он медленно опускался вниз. К прозрачным пузырям прибавилось нечто тёмное. Бурое. Он посмотрел на свои руки. Руки были по локоть испачканы в крови. И эта самая кровь поднималась с его пальцев, ладоней, кистей, и локтей вверх, вслед за маленькими прозрачными пузырями.
Его тело коснулось дна. И перемешенные с кровью пузыри превратились в рой жёлтых, красных искр. Вода в ушах больше не булькала, не шумела. Звуки мира были вполне себе реальны и осязаемы. А в небо от большого костра поднимался целый рой искр.
- Это тяжело принять...
Голос ему был знаком. Как и в прошлые подобные встречи, перед ним был тот самый шаман полу-орк. Почти человеческие черты лица, не считая явно выделявшихся клыков на скуластом лице, которое нужно признать, если бы не эти самые клыки было бы вполне себе приятным и даже харизматичным.
Рядом с шаманом, как и в прошлый раз, была женщина в чёрном. Утончённые черты лица, холодный колючий взгляд, подстать лицу. Холодная, опасная красота, облачённая в дорогую амуницию. За свой короткий век, он уже пару раз видел подобную экипировку. Странные женщины, и мужчины, и его мать...
Нет!.. Он не хочет думать о своей матери! Она не такая! Нет!
Женщина сверкнула голубыми как кристаллы льда глазами.
- Это так малыш. Она именно такая же, как и я. Столь лишь разницей, что я служу... - она запнулась, подбирая слова - Владельцу. А твоя мать... Таким же мразям, на которых когда-то работала и я.
Нет! Нет! Нет!!!
- Это нужно принять, - сильный властный голос привыкший повелевать казалось самой бурей. Бурей мечей.
Третья личность, что так же время от времени приходит в его сны. Воин, или точнее говоря, рыцарь, облачённый в невероятно красивый и ужасно практичный доспех. Так ему сказал дядя Джеймс. Вот ровно насколько женщина была облачена в утончённый, опасный и крайне соблазнительный наряд, подчёркивающей её опасную женственность, ровно настолько доспех рыцаря являл собой образец мужественности и воистину являлся одой всесокрушающей крепости и мужской мощи.
Вил умел неплохо рисовать. Этому его научила тётя Хельга. Ещё одна старая родительская подруга, пришедшая в эти суровые земли из цивилизации. Она, как и дядя Джеймс обзавелась тут мужем, и даже родила четырёх сыновей. Один из них, увы, уже погиб в той самой проклятущей светом пещере с саблезубом. А другой был спасён, в том числе и этой самой странной троицей из его снов.
Хельга была крайне образована. Учила детей писать, считать и рисовать. За это некоторые местные жители из соседних поселений считали её ведьмой, но это не так. Травница и лекарь. Ну, чуток шаман. Вот кем она была на самом деле. Во всяком случае, Вил так считал, и думал. Так вот именно она и научила его не только грамотно излагать мысли на бумаге, обсчитывать цеплять по осени, но и рисовать. Точнее делать зарисовки трав, грибов, странных растений, или попадавшихся животных, хищников, людей. Именно она, научила его вправлять себе кости, шить раны, и даже делать некоторые виды слабых лечебных эликсиров, и не только...
Так вот его рисунок доспеха этого самого рыцаря так поразил дядю Джеймса, что он, выпучив глаза, сначала пять минут внимательно на него смотрел, будто увидел призрака, или что-то хорошо забытое старое из прошлой, возможно цивилизованной жизни. А потом, смяв листок, сжёг его в собственной печи, и посоветовал ему никому, нигде, и никогда даже и не заикаться, о подобной броне. И что он вообще хоть когда-то, хоть где-то видел хоть что-то подобное.
- Я... Я не понимаю вас...
На лице рыцаря промелькнула покровительственная усмешка. Шаман укоризненно покачал головой. Женщина же вспрыснула как кобра.
- Мальчик, послушай внимательно, - она поставила ноги в чёрных сапогах на землю и упёрла локти в колени, данная поза была для юноши очень тяжела в восприятии. Во-первых, на него смотрели холодные, проницательные глаза красивой женщины. Во-вторых, то, что было обтянуто кожей ниже шеи, было очень привлекательным для молодого человека столь нежного возраста. И поэтому каждое её слово, было для него мукой, ведь смотреть в столь красивые и колкие глаза, мягко говоря, сложно. Но, ещё сложнее было не опустить взгляд чуть ниже. Туда, куда звала его сама мать природа, - Твоя задача сейчас выжить и не допустить, чтоб мы попали в руки к очередному ублюдку, что благодаря нам в очередной раз станет либо главой какой-нибудь могущественной теневой организации. Либо чего хуже, сядет на трон какого-нибудь замшелого королевства или вообще решит изменить ход времён и порядок мироздания. Ты вообще понимаешь, о чём я сейчас тебе говорю?..
- Конечно, понимает, - вкрадчивый голос шамана - Только не перегибай. Ты уже заронила зерно. Позволь теперь нам, хорошо?..
- Ещё немного, и парень либо растечётся в любовной неге, либо броситься наутёк, - проговорил рыцарь.
- Пф-ф-ф!.. Ладно, продолжайте сами! Постараюсь вам не мешать.
Воспользовавшись, сей небольшой пикировкой, юноша нашёл в себе силы ответить нормально, более или менее вдумчиво.
- Кто вы?.. И почему вы вообще со мной говорите?..
Вся троица переглянулась. Трещит костёр, щёлкают угли. Искры поднимаются вверх к кронам вековых сосен. И вообще, вокруг не зима, а как будто бы лето.
Заговорил шаман полу-орк.
- Нам казалось ты посообразительнее будешь.
Парень поднял в оправдательном жесте руку, как будто защищаясь от удара.
- Подождите! Я не идиот, и понимаю, что вы духи ножа. Но, кто, чёрт возьми, вы такие?.. Как вы оказались в клинке?.. И-и... И почему разговариваете со мной?..
Женщина одобрительно кивнула.
- Уже лучше.
Рыцарь довольно хмыкнул.
- Есть с чем работать. Материал хоть и сырой, правда с мозгами и отличными генами.
Вил запротестовал.
- Эй! Я вам не пластилин! И какие такие гены?.. Что это за дрянь такая?! У меня их нет! Но, если вы имеете ввиду ту болезнь, которую в прошлом году притащили старшие парни, из города, и из-за которой они писать не могли спокойно, и вечно ругались от боли, то у меня её тоже нет.
Вся троица добродушно заулыбалась. А женщина мягко съязвила.
- Ещё не вечер малыш.
Шаман поднял руки в примирительном жесте.
- Дайте, с ним спокойно поговорить. Пожалуйста. Вы оба слишком сильно наседаете. Нам в кой-то веке действительно попался... Хороший мальчик. Давайте, - он внимательно посмотрел на женщину в чёрном, и рыцаря - не будем пока на него сильно давить, а всего лишь изложим то, что его ждёт в ближайшем будущем. От этого у него и без ваших напоров скорей всего голова лопнет.
Женщина согласилась.
- Хорошо, ты прав. Я слишком давно не вела дипломатию языком.
Рыцарь хмыкнув, молча согласился, женщина же метнула в него колкий взгляд, и всё же решила промолчать. Всё внимание каким-то непостижимым для юноши образом привлёк к себе шаман. Остальные двое словно ушли в тень горящего костра, оставив мальчишку один на один с полу-орком.
- Вильям, проблема несколько в твоей матери, а сколько в её прошлом. Спроси об этом своего отца. Но, при этом, сам будь с ним откровенен. И скорей всего, после твоей откровенности, он тоже откроется тебе. И расскажет то, что ты не знаешь. В нём ещё остался... человек. Он поймёт твою искренность. И поступит, так как должно. Но помни, слушайся его беспрекословно. Не проявляй свою подростковую инициативность. Сейчас твоя жизнь, и жизнь твоей подруги Эльзы, всецело зависит от того, как ты будешь вести себя с отцом. Ты понимаешь меня Вильям?..
Он хотел было возразить, вот только отчего-то не смог. Казалось этот треклятый шаман, с ним что-то сделал. Что-то что он уже видел. Видел, как это делала его мать, в тот самый день...
Ему стало страшно.
- Что вообще происходит?.. - выдавил он себя каким-то непостижимым образом.
Откуда-то из тени пошли одобрительные шёпотки. Шаман тяжело вздохнул, и с печалью посмотрел на юношу.
- С этого и надо было начинать. А время у нас уже считай, и нет. Если вкратце, то приближается нечто. Нечто что может изменить мир раз и навсегда. И далеко не в лучшую сторону. Мы это чувствуем. Чувствуют даже звери и духи. Ты ведь знаешь, что даже волки ушли из ваших земель, а твой учитель наук Хельга, не может связаться с духами природы уже который день.
- А откуда вы?.. Ах да, вы же все эти дни были со мной.
Из тени донеслось.
- А он может быть сообразительным.
- Когда захочет.
Шаман укоризненно посмотрел по сторонам. И убедившись, что комментариев больше не будет, продолжил.
- Вильям, касательно нас. Твой дядя Джеймс, правильно тебе сказал. У нас есть некая миссия. Некая цель. И, к сожалению, для нас, последние столетия, мы попадали в не те руки. Не тем людям. Теперь же мы видим в тебе потенциал, и мы в свою очередь, готовы будем приложить все наши усилия и накопленный за эти... годы, опыт, чтоб вытащить тебя из того шторма, что приближается. Но, для этого, нам нужно чтоб ты решился идти вперёд. К нашему общему сожалению, твоё детство подошло к концу. Будь готов, войти в не просто жестокий и страшный мир взрослых людей, полный интриг, боли, обмана, предательств и коварства, но и окунуться в море отчаяния. В воду беды. Войти в бурю. Она уже на твоём пороге. И если ты войдёшь в неё, ты уже никогда не будешь прежним. Это будет больно. У тебя будет много вопросов. И много потерь. На некоторые вопросы мы поможем найти тебе ответы. А боль от потерь, сгладим, как сможем. Только, пожалуйста, я повторюсь, будь откровенен с отцом, и опасайся своей матери.
Да почему опять матери?!.. Да что с ней не так?!.. Что?!
И в голове его внезапно появился ответ на свой же вопрос.
Ты прекрасно знаешь что.
Шаман ему успокаивающе кивнул. И оно, спокойствие, как и тогда в гостиной у камина, всецело завладело его разумом, сознанием и телом. Юноша, как и в прошлый раз, медленно и плавно откинувшись на спину, стал погружаться в сон, наблюдая как в тёмное, ночное небо усеянное звёздами, поднимались десятки, сотни, тысячи ярких искр от потрескивающего костра.
Вил внезапно понял, что проснулся. Он резко поднялся, и сел. Диван под задницей. Нож был на столе рядом с картами и шахматами. Письма не было. Оно было в руках отца, что стоял к нему спиной, облокотившись на камин, и внимательно его читал.
- Всё-таки она вернулась за старое...
- Что прости?..
Отец, обернулся назад. Он внимательно, долго и пристально изучал своего сына.
- Рассказывай, - тон, не приемлющий пререкания.
Вил знал этот тон, знал к кому подобным образом обращался его отец. Те контрабандисты позапрошлым летом, что сговорившись с багбирами, хотели извести их поселение, чтоб они не мешали проворачивать им дела. Он помнил, как отец с дядей Джеймсом их допрашивали. Он помнил, как после этих слов, его и Эльзу чуть ли не насильно увели с той поляны. И он помнил как потом крики этих мужчин и женщин преследовали его в ночных кошмарах целых три месяца. А отец потом, желая загладить вину, подарил ему новую портупею и научил парочке новых трюков с ножом и мечом. Да таких, что они в дальнейшем спасли ему жизнь, когда он с мамой... Когда он...
Чёрт!..
Вил осторожно переспросил.
- Что рассказывать па?..
Отец, было, метнул в него острый как иглы взгляд, но услышав па, слегка смягчился.
- Всё сын. Всё.
Когда рассказ был окончен, отец молча швырнул убранное в конверт письмо в огонь. Пламя тут же отозвалось искрами. Бумага, схватившись огнём, быстро превратилась в пепел.
Отец молчал. Долго молчал. Это пугало юношу. Он знал, на что способен его отец, и его старые друзья. И когда они молчали, это всегда его пугало. Такие люди, люди способные за минуту расправиться с хорошо вооружённым отрядом орков, багбиров, или с небольшой частной армией, нанятой контрабандистами, пугали, когда что-то приводило их в замешательство или в длительное размышление. Так его недавно напугал дядя Джеймс, когда завис над рисунком брони рыцаря. Так его напугала тётя Хельга, когда он случайно повторил ту смесь, которую ему, смеясь, показала женщина в чёрном. Смесь, что покрыв клинок зелёным цветом, превратила его в отравленное оружие, пролетев над которым умерло сразу две мухи, и которое Хельге пришлось закопать на заднем дворе дома.
- Кто тебя этому научил?!..
- Я сам... Случайно, смешал те травы, что вы мне дали и получилось оно.
Она не поверила ему. И решила, что он что-то украв у родителей, решил это проверить на уроке. Только когда она быстро обыскав его вещи ничего не нашла - Склянок, пробок и прочих атрибутов подобной дряни - она тяжело вздохнув села на стул, и надолго замолчала глядя на свои испещрённые шрамами тонкие руки. А потом минут через пять, сказала.
- Хотим мы того или нет, вы всё равно идёте по нашим стопам...
В этот момент Хельга постарела лет на десять. В её взгляде была такая печаль и горечь, что ему захотелось её обнять и утешить.
И вот сейчас, его отец, мастер Корф, был ровно в таком же состоянии, что несколькими днями ранее тётя Хельга. И это его - Пугало. По-настоящему пугало.
Отец медленно повернулся к нему спиной. Он смотрел на горящий в камине огонь.
- Сынок, ты плохо знаешь нашу... "маму".
- Но...
- Не перебивай! - жёстко, но не грубо.
И он замолчал, и сидел смирно. Отец, посмотрев на потолок шумно вздохнул. Так вздохнул, будто с его плеч стала медленно спадать многовековая тяжесть.
- Она использовала вас. Всё что вы делали вместе с ней, это было преступлением сынок. Мы... мы месяц искали тех, кто всё это сделал, - он облокотился на камин - Теперь ясно, чей почерк я наблюдал. Чей стиль я видел в ранах торговцев и лояльных к нам контрабандистов... - Вил отчётливо слышал, как гнев постепенно набирает обороты в голосе отца - Скажи мне только одно, "сынок", как вам удалось быть так долго слепыми, глухими и немыми?.. Скажи мне "это, пожалуйста"... - пауза - "Сын".
Юноша понял, что его начинает бить нервный озноб.
- Я... я... не помню...
Отец резко взорвался.
- Не ври мне!!!
Он так двинул кулаком по камину, что раздался каменный треск. На сером граните появились мелкие трещинки. Тогда как кулак отца остался цел и невредим.
- Отвечай... - сказано перехваченным от гнева голосом.
- Мы не смогли...
- Вы не смогли что?!..
Вил понурил голову.
- Мы не смогли убить детей.
Ему это послышалось, или он услышал вздох облегчения?
- А значит, она смогла?..
Вил замолчал.
- Говори...
- Она заставила нас смотреть.
- И после этого ты и словом об этом не обмолвился?
Вил смотрит на свои руки.
- Она убила их по-другому.
Лицо отца, перекошенное от гнева, вмиг посерело. Со стороны могло показаться так, будто бы он может потерять сознание из-за сердечного приступа или инсульта.
- Как именно она это сделала?.. - сказано перехваченным горлом.
Вил замялся, его пальцы задрожали. Он покрепче их сжал.
- Я... я не могу. Это было... страшно. Я не думал, что магия... Бывает такой ужасной пап.
Короткое молчание.
- На то она и магия - сын.
Тон отца стал мягче. Гораздо мягче. Он ещё раз потёр бороду.
- Вы оказались слишком своенравны, и она решила вас проучить... Пещера с саблезубом. Там ты и нашёл свою новую "игрушку".
- Ну-у, примерно так да, пап.
Мастер Корф потёр переносицу.
- Твоя "вещица", и события, в которых ты "поучаствовал", это начало конца. Так обычно и запускаются катастрофы сродни падению Невервинтера, или ухода в Ад Эльтуреля. Мы всю жизнь бежали от такого. Куда подальше. Думали, что дикая местность, леса, горы и звериная опасность убережёт нас от "этого" говна. Думали, тут всё будет честнее и проще. Но оно идёт за нами попятам. Не даёт уйти от прошлого. От ошибок молодости. Господи... - Вил внезапно для себя увидел, как глаза его отца увлажнились. От этого он даже рот открыл - Мы думали, что сможем вас уберечь от наших путей. Но, кто бы мог подумать, что одна из нас, нас же и предаст! За что?.. За то, чтобы вновь почувствовать силу?.. Власть?.. Как?.. Как мы упустили этот момент?.. Предки всемогущие...
- Отец...
- Молчи. Сиди молча и готовься.
- К чему?..
- К новой жизни сын. К новой жизни...
И внезапно для Вила, отец начал суетиться по дому. Сначала он быстро приготовил крайне плотный обед. И чуть ли не силой заставил сына его съесть. И пока юноша нехотя уминал еду, мастер Корф, носился по комнатам, собирая вещи.
Сухофрукты, вяленая рыба, вяленое мясо. Хлеб. Орехи, травы, масла, приправы. Дорогущие лекарства, которых Вил никогда и в глаза то не видел. Несколько книг, деньги, мешочек с драгоценными камнями, пара карт, на одной из которых отец быстро показал сыну, несколько путей до Вотердипа. Несколько сменных вещей. Шнурки, ещё один ремень. Ещё одна тёплая куртка с капюшоном. И всё это пошло в очень увесистый мешок, который Вилу было не в первой, таскать на своей спине.
И самое главное, он надел плотную перчатку для копошения в углях, и залез в горячий, раскалённый камин. С минуту там провозился, после чего извлёк оттуда длинный свёрток из чёрной плотной кожи. Положив его перед сыном, он развернул его.
У парня аж дыхание перехватило. Ножи, клинки, разных форм. Короткие мечи, цепи, звёзды, кастеты, проволоки, и два наруча со странными механизмами внутри.
- Береги это сын, как зеницу ока.
- Что это отец?..
- Это прошлое, которого не должно было больше быть.
Свёрток с ужасающего вида содержимым так же пошёл в рюкзак. Но, это было ещё не всё. Мастер Корф открыл подпол на кухне, и вытащил ещё один свёрток. В нём были любовно укутаны витиеватого вида колчан, с не менее витиеватого вида луком. От вида этого оружия, у юноши челюсть отвисла.
- Отец, откуда?.. И... это что, мне?..
- Считай это нашим с "мамой" свадебным подарком для Эльзы. Не спорь, я прекрасно знаю, что из вас двоих она стреляет лучше, чем ты. И судя по письму, именно она первой включила голову на том хуторе. Поэтому сбереги это для неё. Комплект с тетивами я тебе уже положил, найдёшь. А вот эту тетиву из жил горного огра, я натяну для тебя сейчас. Ибо чует моё сердце, этот лук тебе тоже пригодиться, причём очень скоро.
Как только все вещи были собраны, а еда съедена, отец заставил сына раздеться почти догола. Он быстро слазил на чердак, и принёс оттуда запылённый, покрытый паутиной сундук со странными иероглифами.
Когда он грохнул его перед сыном на пол, парень чуть не чихнул от поднявшейся в воздух пыли. А когда, нажав на нём пару едва заметных скоб, запустил скрытые механизмы, что начали трещать, щёлкать, вращаться и крутиться, сын чуть умом не двинулся, пытаясь понять, как это всё устроено.
Механизмы, придя в нужный порядок, издали последний, финальный щелчок, и крышка странного сундука открылась. Из него медленно, плавно поднялся целый манекен в человеческий рост, облачённый в самый настоящий кожаный доспех. Почти точь-в-точь как у женщины в чёрном из снов. Только коричневых тонов, слегка попроще, и другого покроя. Мужской формы. Но, тоже крайне внушительный и вызывающий страх и трепет.
Парень реально потерял дар речи. А когда смог говорить, с трудом из себя выдавил.
- Отец, это твоё?..
Мастер Корф подошёл к своему сыну. И положил ему руку на плечо.
- Нет, сын, теперь это твоё.
Он чувствовал себя дико. Все вещи казалось сами собой, подстраивались под его размер. Сапоги сели как родные. Штаны как влитые. Ремень как часть себя. Куртка плотно и удобно легла так, будто она вторая кожа. Вот и наручи надетые отцом на его руки, и явно имевшие больший размер, сами собой сжались, издав кожаный скрип. Так же поступили и перчатки. Плотно и гладко. А капюшон сам накрыл его голову, чем несказанно удивил юношу. Маску же любовно, с осторожностью надел на него отец.
Мир на секунду посерел, потемнел и снова стал обычным, обыденным. В его голове зашептали голоса. Вил пошатнулся. Отец удержал его. Голоса ушли.
- Это плохое прошлое. Плохое прошлое сын. Видят боги, я не хотел тебе такой судьбы. Но другого варианта нам с тобой не дали.
Он взял со стола найденный в пещере саблезуба нож, и вставил его в небольшую выемку в поясе.
- Запомни сын. Теперь ты и тени едины. Если хоть одна часть твоей защиты упадёт, тень покинет тебя, - он что-то положил на стол - Войди в тень. Забери то, что я положил.
- Но как?..
- Ты слышишь шёпот?
Вил неуверенно кивнул. Отец довольно хмыкнул, хотя в его глазах была самая настоящая тревога.
- Не бойся его. Прислушайся к нему. Пусти его в своё сознание, - он показал на висок - Почувствуй его. И прими. А чтоб выйти - Отпусти. И помни, когда окажешься там, не мешкай.
Вилу было страшно до усрачки. Он, едва не стуча зубами, позволил шёпоткам проникнуть глубже в свой разум. Тень тут же окутала его. И юноша оказался в месте, где свет был белым и покрыт чёрными мушками, а мир представлял собой колышущиеся тени.
- Кровь! Одна кровь!
- Будем ли мы его слушать?
- А может нам его забрать?
- А он нас достоин?
- Он вошёл!
- А позволим ли мы ему выйти?
Голоса шумели в его голове. Вил помнил про не мешкать. И поэтому, увидев рядом со столом силуэт отца похожий на покрытую белой рябью серую тень, обошёл его, смотря на вещь, спрятанную у него за спиной.
На столе стоял небольшой футлярчик. Точно такой же был у матери для украшений. Вил осторожно взял его в руки. И посмотрев на огонь в камине, что был бел как снег, и покрыт чёрными мушками, попробовал отпустить голоса, что были слишком настойчивы в его голове.
Получалось это плохо. Шёпотки и не думали уходить. Мало того, они начали сопротивляться. Требовать от него полного и безоговорочного подчинения. Юноша вспомнил свой недавний разговор с дядей Джеймсом, и напрягся. Шёпотки взбаламутились. Несколько из них вскрикнули подобно женщинам на сеновалах в летние ночи.
Парню стало дурно, и он чуть не упал на пол.
Отпустить?.. Как же это сделать?.. Вы... Вы свободны!
В ответ тишина, взорвавшаяся через секунду гомерических хохотом. Он разозлился.
Да пошли вы! Я вас не слышу твари!
И он действительно попытался отрешиться от них так, как учила его слушать только себя тётя Хельга во время медитации. Голоса протестующе взвизгнули. Мир мигнул, и Вил выскочил в реальность. Его отец с облегченьем вздохнул.
- Что это отец?.. Зачем мне это кольцо?..
- Это твой шанс выжить в Вотердипе сын. Не потеряй его. Это часть прошлого, от которого я ушёл. Это лично моё прошлое. Прошлое моей семьи. Но, при должной удачи, оно может принести тебе энную свободу, правда и новую кабалу.
Парень нахмурил брови.
- А разве так бывает?.. Как может быть одновременно и свобода, и кабала?..
Тяжкий вздох отца.
- В этом мире всё бывает сын.
- Отец, а что это было?.. Где я был?..
- Подпространство. Мир наших теней. Подобный карман, есть в каждом мире. Если долго из него не выходить, настоящий Мир Теней, называемый Планом Тени, может поглотить тебя сын. Втащить на свои мутные берега. И ты рискуешь никогда оттуда не выбраться. Мало того, со временем, ты можешь там потерять своё я. Стать одной из тех многочисленных теней, с которыми ты будешь драться за свою жизнь. Чтоб выжить на этом опасном плане.
Парень передёрнул плечами.
- И как мне этого избежать?
- Не позволяй доспехам тебя контролировать. Контролируй их сам. Чаще медитируй, и слушай себя, а не их.
- Но как же мне тогда входить, как ты выразился в тень?..
- В этом то и вся соль сын. Вход в Тень, для тебя это временная слабость. И ты должен её в дальнейшем научиться преодолевать. Иначе Тень поглотит тебя. Повторюсь, чаще медитируй, учись самоконтролю. И не злоупотребляй Тенью. Во всяком случае, пока не научишься сам, без доспехов уходить в Тень.
Вил выпучил удивлённые глаза.
- А разве это возможно?
Хитрая, отчасти добродушная ухмылка на суровом лице отца была редкостью, и Вил инстинктивно чувствуя, что возможно это их последняя встреча попытался запечатлеть её в своей памяти.
- Знаешь сын, один мудрый человек, как-то сказал мне. У тебя столько грехов Корф, что судьба может не дать тебе время на передачу всех своих знаний твоим потомкам. Пиши дневник. И я его писал сын. Получилось даже три. И все они в твоём рюкзаке. Читай их, и со временем ты всё поймёшь.
С этими словами, он помог юноше влезть в тёплые штаны. Надеть тёплые сапоги, куртку и перчатки. А потом взгромоздил на его спину тяжеленный рюкзак, к которому был надёжно прикреплён необычного вида лук со стрелами в колчане.
Потом он подвёл его к двери. Раскрыл ее, впуская в нагретое помещение дома, холодный морозный воздух. Высунувшись наружу, он внимательно осмотрелся. Никого не было, было чисто.
- Бурю переждёшь в роще Кринж понял?.. Не задерживайся. Там она тебя не успеет найти. А свою подругу уж как-нибудь да найдёшь...
Парень попытался вяло протестовать.
- Отец, зачем это всё?..
Вместо слов, мастер Корф крепко при крепко обнял сына. Вил, не помнил, чтоб отец хоть раз в жизни его обнимал, и от этого он вновь потерял дар речи, понимая и осознавая, что это их последняя встреча с отцом. И что дальше всё. Он возможно больше никогда его не увидит. И от этого у него защемило в сердце, и засосало под ложечкой. А когда отец отошёл в сторону, то в его глазах снова заблестела влага.
- Всё иди! - заморгал он, пряча влагу в глазах - Не оборачивайся! И главное - Не возвращайся!