---

Наш язык так же скуп, как язык крови или язык молчания.

XIX век. Северная Сибирь. Нам не нужны декорации. У нас есть тундра под снегом и тундра цветущая. У нас есть реки, холодные, как железо, как взгляд врага, и реки со спящей водой и карликовыми березами по берегам. У нас есть скалы, похожие на идолов, и холмы, заросшие хризантемами. На самом краю у нас есть сияющие моря, про которые говорят, что дошедший до них ликует всю оставшуюся жизнь. Земли ненцев, энцев, нганасан, селькупов. Мы говорим: чем меньше народ, тем больше его земля...

Сэро Ёвлё — богач. У него есть подзорная труба. Десять работников пасут его  оленье стадо. Оно такое большое, что даже снится ему во сне. Ему снятся черные олени, запряженные в грузовые нарты, целый аргыш-караван таких нарт, который олени мчат через тундру. Много мяса, много шкур, много красивой одежды у Сэро Ёвлё. Вдруг из-за сугроба выскакивает лисица, перелетает через передние нарты и исчезает.

Сэро Ёвлё просыпается, красная лисица перед глазами так и прыгает. "Эту лисицу надо поймать", — говорит Сэро Ёвлё и велит пастухам запрягать оленей в лучшие мамонтовые нарты. Простившись со старухой-матерью, женой и детьми, Сэро Ёвлё отправляется на поиски лисицы. Долго он едет. Наконец, нападает на лисий след, гонится за лисицей, ловит ее на скаку, с  нарт, рукой, перерезает горло. Скачет домой и всё любуется шкурой лисицы. Начинается пурга, бьёт так, что глаз не открыть, не двинуться...

Небо светлеет, Сэро Ёвлё продолжает свой путь по солнцу. Взбирается на сопку, смотрит туда, где должен быть его чум. Не находит взгляд чума. Подъезжает ближе к знакомому месту: нет чума, только железные обломки, обрезанные стойки, только туша большого оленя, вожака стада. Сэро Ёвлё устремляет упряжку по чёткому следу. Вдруг чуть не опрокидываются нарты. Под снегом Сэро Ёвлё обнаруживает оскверненное тело матери. Мчит дальше и находит рядом с опрокинутыми нартами тело старшего сына. Снова вперед — по следу. Опять перевёрнутые нарты, а возле нарт — растерзанные тела жены и младшего сына, кровь ещё течёт, дымится... Показывается чужая оленья упряжка. Незнакомец предлагает обменяться нартами. У него — простые, деревянные, а у Сэро Ёвлё — мамонтовые. Сэро Ёвлё долго не соглашается, но, по законам тундры, нельзя отказать чужаку в такой просьбе. Он замечает в нартах незнакомца копьевидный наконечник на харее*. Зачем ему наконечник на харее? У Сэро Ёвлё нет времени думать, он хватает харей и пронзает им незнакомца. Может быть, напрасно. Кровь, так похожая на цвет лисьего меха, заливает глаза Сэро Ёвлё...

Потом он проезжает стойбище, где раньше паслись его олени, а сейчас только рога торчат из-под снега. Вечером подъезжает к становищу, где олени кишмя кишат. Сэро Ёвлё узнаёт своих оленей. Он глядит в подзорную трубу и видит чужие чумы. Сэро Ёвлё голоден, он направляется в стадо, заарканивает олениху, забивает её, жадно пьёт кровь и ест мясо. Берёт в упряжку новых оленей и под покровом ночи подъезжает к самому большому чуму. Просовывает голову в окошечко для воздуха, видит много народа. Пьют самокур, веселятся, кто-то в барабан бьёт и поёт, что Сэро Ёвлё давно погиб. В ярости Сэро Ёвлё перерубает топором стойки чума, чум валится, и Сэро Ёвлё топором и хареем начинает крушить пьяных, беспомощных врагов, заодно же с ними и бросившихся на него собак... Потом сидит до рассвета на нартах, глядит, как играют искорки в лисьей шкуре. Повсюду лежат бездыханные люди. Ветер лохматит шерсть мёртвых собак.

Сэро Ёвлё идёт оглядеть чумы, убедиться, что никто не убежал. Из одного чума выскакивает мальчик и с криком бежит прочь от Сэро Ёвлё. Тот вынимает из-за пояса нож и собирается догнать его, но тут замечает, что от разрушенного чума тянется в тундру след. Сэро Ёвлё глядит в подзорную трубу и видит бегущую девушку. Он устремляется к нартам, но его опережает мальчик: бьёт что есть сил вожжевого оленя палкой и, когда олени трогаются, прыгает в нарты. Что остаётся Сэро Ёвлё? Не дать уйти хотя бы девушке. Бежит, проваливаясь по колено в снег, по её лёгкому следу с капельками крови. Долго не может нагнать, хотя она вот, рядом, на расстоянии харея, вот её рыжие косы, заиндевевшие от быстрого бега. Но надо поймать её живой. Подбегает к ней вплотную, хватает за косы, и косы, сорванные с головы, остаются в руке Сэро Ёвлё: перед ним не девушка, а старый лысый шаман. "Сэро Ёвлё мертвый, Сэро Ёвлё мёртвый, — кричит сквозь ветер насмерть перепуганный шаман. — Ты не Сэро Ёвлё, ты не Сэро Ёвлё, — повторяет и повторяет сквозь ветер, — не было никогда Сэро Ёвлё, и нет, и нет. Если бы ты был Сэро Ёвлё, у тебя была бы жена, у тебя были бы дети. Не говори, что ты Сэро Ёвлё, а то будешь мёртвый. Если скажешь, что ты Сэро Ёвлё, то будешь мёртвый". Сэро Ёвлё слушает шамана и плачет, садится в снег и не может остановить слёз. Он высовывает язык, прикладывает к нему железный наконечник харея и, оттянув приклеившийся к железу язык, отрезает его ножом. Кровь бьёт изо рта Сэро Ёвлё, упавшего головой в снег, дымится. Шаман уходит в тундру.

Мальчик, мчась на нартах Сэро Ёвлё, тоже плачет. Он гонит перед собой вожака оленьего стада, кричит и кричит на него до хрипоты, и всё большое стадо Сэро Ёвлё в снежном облаке с шумом несётся за ним. И не может мальчик остановить слёз, которые утирает шкурой лисицы...

...Лисьим мехом могла бы быть шерсть у Хоры, не уродись он яндо-овчаркой. Большой пёс Хора, рыжий, любит своих хозяев, старика и старуху, гоняет их оленей по холмам. Живёт-поживает старый охотник Сядей со старухой женой у Керча-реки. Нет заботы у них никакой, кроме той, что они постарели, а детей нажить не сумели. Скоро ещё сильней состарятся — кто их станет кормить? Тянет Сядей старуху за косу, спрашивает, не пора ли им сына женить, сыночка единственного, и показывает на Хору. Это же собака, не человек, говорит старуха. А разве есть у нас другой сын? — говорит Сядей. На заре разбирают чум, запрягают оленей, в грузовую нарту укладывают сто песцовых шкур, всё богатство своё, едут сватать невесту в далёкую Мамонтовую землю — сто дней ехать, говорит Сядей, есть там старик, много у него дочерей,  живёт бедно. Как заря вечерняя вспыхнет-потухнет, Сядей со старухой ставят чум на ночлег, а Хора стережёт оленей. Как утренний свет ляжет на снег — снова вперёд, а Хора бежит рядом с нартами, не отстаёт. Так и едут.  

Приезжают в Мамонтовую землю, ставят чум на сопке, повыше и поодаль от чумов того старика, чтобы местные псы Хору не загрызли, чтобы можно было приглядеться к дочерям старика, выбрать в снохи лучшую. Сверху и издали глаз зорче видит. Выбирают придирчиво, даже ссорятся между собой, — наконец, сходятся на одной, по имени Мягкие Волосы. Идут сватать. А отец девушки их уже ждёт, угощает самокуром, вкусной русской едой. Сядей со старухой расхваливают наперебой своего сына красавца. За юр дон** в сто песцовых шкур быстро соглашается бедный старик отдать свою дочь. Хитрый Сядей со старухой довольны, везут Мягкие Волосы обратно, Хора радостным лаем заливается. Вот и Керча-река. Где чум жениха, где он сам? — ищет глазами Мягкие Волосы. "Пёс, который всю дорогу лизал тебе руки, и есть твой жених, — говорит Сядей и смеётся. — Живи с псом или, если хочешь, с нами".

Так и живут на берегу Керча-реки. Сядей со старухой нарадоваться не могут на Мягкие Волосы, такая хорошая, доченькой называют. Молчит Мягкие Волосы, помогает старикам хозяйство вести, молодость им свою отдаёт. Что же ей делать? Не возвращаться же с позором в Мамонтовую землю. Уныло течёт время. Только и событий, что олениха отелится, или белые куропатки прилетят. Весной у Керча-реки появляется человек, кожа да кости, и малица такая ветхая, что голое тело видать, глаза голодным огнём горят. Сядей собирается его прогнать, боится, что тот уток распугает, но видит, как жадно он ест всякую траву, взошедшую на берегах Керча-реки, и передумывает. Остатками еды подкармливает, но близко к чуму не подпускает, уж больно он грязен и смраден. Даже собака Хора жалеет несчастного. А Мягкие Волосы куски жирного мяса кидает ему украдкой. За это незнакомец даёт поглядеть ей в подзорную трубу, а старику Сядею не даёт. Странный он, этот оборванец, разговаривает странно, на непонятном языке, даже не разговаривает, а лает. Никому не скажет, что он Сэро Ёвлё. Сядей для забавы его, как собаку, Хорой стал называть.

Летом Сядей решает сладить новый чум, побольше, чтобы потом в него переселиться. Хора-человек помогает строить. За это Сядей разрешает ему спать, как батраку, за пологом, на пороге чума, чтобы свежий воздух уносил его вонь, а комары не кусали: ведь этот Хора какой-никакой, но человек. И одной ночью Мягкие Волосы не спит, встаёт, зовёт за собой Хору-человека, ведёт в новый чум и отдаётся ему. Когда Хора-человек засыпает, Мягкие Волосы выходит из чума, подзывает к себе Хору-пса, одной рукой ласкает, другой всаживает ему в горло нож, наваливается на собаку всем телом, чтобы визга никто не услышал. Однако Хора-человек слышит, смотрит из чума, как Мягкие Волосы сдирает шкуру с пса, как развешивает на шестах сушиться, как потом закапывает собачью тушу. Работает до утра. Сядей со старухой просыпаются, видят, что случилось с Хорой-псом, всплёскивают руками, плачут. Мягкие Волосы говорит, что их сын сбросил с себя шкуру и стал человеком, посмотрите сами. Ведёт их в новый чум, но никого там нет, только подзорная труба валяется на постели.

Сядей и его старуха чернеют от горя. Нет теперь у них любимой собаки, и Хора-человек не возвращается. Мягкие Волосы крадёт у Сядея лук и стрелы, привязывает к ремню подзорную трубу, садится на ручного оленя-авко и отправляется на поиски своёго суженого. Едет от становища к становищу, расспрашивая людей, не видел ли кто Хору-человека. Добрые люди дают ей пищу, меняют оленя. Кто что знает, то и рассказывает. Да, девочка, есть такие люди, как твой Хора, но они что росомахи: сегодня на одном краю тундры, а завтра на другом. Быстро катится время. За летом приходит полярная зима. Много добрых людей в тундре. Дарят нарты, проворных оленей, дарят даже маленький чум. Мягкие Волосы видит, как округляется её живот, ей хочется петь; ночами, разведя в чуме костёр, она шьёт маленькую одежду из шкур оленят. Она приезжает к отцу в Мамонтовую землю, говорит, что мужа и его родителей убили люди из рода мандо. Ей не хочется отсюда уезжать, ей так хорошо здесь, но отец и сёстры боятся, что люди мандо придут за ней. Отец и сёстры глядят на её живот, и ей кажется, что они боятся и её тоже. Никому-то она не нужна. Мягкие Волосы снаряжает упряжку и снова едет искать Хору.

Она проезжает через землю, из которой скалы торчат, как громадные идолы, и в которой, кроме большого эха, как кажется, никто не живёт. Она много раз выкрикивает имя Хоры, чтобы послушать красивое эхо, и попадает в плен к людям Костяное Горло. Они решают принести Мягкие Волосы в жертву своим деревянным богам, вешают её на лиственнице, но аркан рвётся, она падает в снег и разжимает с шеи петлю. Каждый из людей Костяное Горло, по очереди, плюёт ей на голову. Потом они уезжают, а Мягкие Волосы рожает сына, которому даёт имя Пыно. Она строит шалаш и некоторое время живёт тут, среди деревянных идолов, питаясь мёрзлым мясом человеческих жертв. Подзорная труба Хоры, которую Мягкие Волосы утаила от врагов, помогает обнаружить ей воргу — оленью тропу. Мягкие Волосы, с Пыно за пазухой, идёт по ней и находит пастухов, говорящих на её языке. Пастухи предлагают остаться с ними, но Мягкие Волосы отказывается, говорит, что должна найти мужа, и они дарят ей упряжку, чум, одеяла из мягких шкур для ребёнка, набивают грузовые нарты мясом и птицей, говорят, что если ехать всё время на север, через месяц пути откроется Великое Таймырское море.

Мягкие Волосы уже не приближается к становищам, издалека только, в подзорную трубу, ищет среди людей единственного. По широкой накатанной ворге она выезжает к океану. Так много чумов на берегу, столько весёлого смеющегося народа, и все зазывают Мягкие Волосы в гости, подносят ей самокур в рюмках, да так чудесно улыбаются, что Мягкие Волосы думает, что это город русских. Но это не русские, а нганасаны, и не город это, а лишь большое становище, которое люди не хотят менять, потому что океан делает всех сытыми и счастливыми. А за хозяина здесь некий Ваньдей-Котёл, у него полтундры оленей и полокеана тюленей и рыбы. Во все глаза смотрит Мягкие Волосы на Ваньдея-Котла, удивляется его молодости. Сегодня праздник, льды трещат-ломаются, открывает свою великую пасть океан. Лишь один человек невесел, с потухшими глазами он собирает после собак объедки в старое чёрное корыто. Дети дразнят его, а он на них лает устало, чтобы дети могли посмеяться. Росомахой зовут его здесь. Мягкие Волосы продирается сквозь толпу, никого больше не видя, кроме своей росомахи, своего Хоры. Садится с ним рядом и молчит. Молчит Хора, не поднимает глаз. Мягкие Волосы кладёт ребёнка в корыто с объедками, встаёт, бросает на землю подзорную трубу и уходит. Пыно плачет, жалуется на весь свет. Дети больше не смеются над Росомахой, отгоняют собак от Пыно. Хора устаёт смотреть на Пыно и осторожно берёт его на руки. Пыно замолкает, и наступает очередь Хоры немного пошуметь. Хора плачет так, как плакал прежде только один раз... Под руководством Ваньдея-Котла люди ставят чум для иньки*** Мягкие Волосы, Росомахи и их маленького Пыно.

Хорошая вышла семья, живут хорошо. Хора охотится на морских зайцев, плетёт упряжь из их кожи. Никто больше не смеётся над ним. Однажды, через год или два, сидят Хора и Мягкие Волосы с подросшим Пыно на скале, слушают, как поёт океан, и смотрят на шумную свадьбу морских котиков; внизу их лежбище. Сзади к ним подходит Ваньдей-Котёл, со всего размаху ударяет хареем в затылок Хоры. Хора летит со скалы вниз, а там котики живо разрывают его на части. Ваньдей-Котёл говорит жене Хоры: "Мёртвые не чувствуют боли. Я ждал, когда Сэро Ёвлё снова станет живым, чтобы вернуть ему его шкуру". Ваньдей-Котёл бросает вниз шкуру лисицы. Шкура, медленно падая, кружится на ветру и загорается на солнце красно-золотым огнём. "Что же ты не идёшь за ним? Может быть, снова отыщешь?" — спрашивает Ваньдей-Котёл, сажает маленького Пыно на плечи и спускается к чумам. Мягкие Волосы смотрит ему в спину. Ваньдей-Котёл молод и красив. Ваньдей-Котёл не оборачивается.

---

Харей — деревянный шест, которым погоняют оленей.
Юр дон — выкуп за невесту, букв.- "цена головы".
Инька — ненка.

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"