( Этнические, религиозные и имущественные взаимодействия
в становлении моего села )
Пролог
Это было в середине девяностых. Начался обычный, как и тысячи других, рабочий день. Я принимал больных, назначал лечение, проводил лечебные процедуры. В то время я работал во впервые организованном в районной поликлинике кабинете психотерапии. Пик ажиотажа вокруг телевизионных сеансов Чумака, Кашпировского и ряда других "чудо-целителей" к этому времени был еще достаточно высоким. Как среди врачей, так и пациентов не утихали страсти и споры вокруг "чудодейственных" универсальных методов лечения.
За моей спиной уже был солидный багаж после курсов специализации по иглоукалыванию на кафедре рефлексотерапии Львовского медицинского института. Затем первичная специализация и несколько тематических усовершенствований на кафедре психотерапии Харьковского института усовершенствования врачей. Не меньше, чем сами курсы, в моем становлении врача-психотерапевта сказалось общение на перерывах и в общежитии со старшими коллегами, имевшими опыт работы, владеющими методиками психогенного воздействия на пациента от обычной разъяснительной (кларификационной) психотерапии до специальных приемов с помощью гипноза и гипнопсихоанализа. Я впитывал тогда информацию, как губка.
В те годы на свет божий, как тараканы, вылезли чудо-лекари, прошедшие двух-трех недельные курсы "целителей-экстрасенсов международной категории". Потрясая корочками в тисненных псевдо- сафьяновых обложках, требовали предоставления работы в лечебных учреждениях. Работа в медицинских учреждениях им была гарантирована "профессорами" во время оплаты за "курсы обучения". Особой амбициозностью и высокими притязаниями отличались "специалисты", окончившие Киевские курсы "экстрасенсов" под руководством легендарного Кандыбы.
Виктор Михайлович Кандыба - доктор психологических наук, специалист в области гипноза, президент Всемирной ассоциации профессиональных гипнотизеров. Перелопатив интернет, я, к сожалению, не нашел ни одного источника информации о форуме, съезде либо конгрессе, на котором якобы в 1989 году В.М.Кандыба был избран или назначен президентом Всемирной ассоциации профессиональных гипнотизеров и экстрасенсов, президентом международной ассоциации народной медицины при ЮНЕСКО и т.д. Может читатель мне в этом поможет?
В конце восьмидесятых - начале девяностых В.М.Кандыба обосновался в Киеве и организовал непрерывно действующие платные курсы гипнотизеров-экстрасенсов "международной категории" с выдачей соответствующих "дипломов".
Однажды главного врача с требованием предоставления работы и, естественно, кабинета, посетил один из новоиспеченных "международных гипнотизеров-экстрасенсов". Работал он оператором мазутной котельной профтехучилища, проще - кочегаром. После обеда главный врач района пригласил меня к себе в кабинет:
- Присядь! Меня уже достали экстрасенсы. - показывая листовку с номерами телефонов и счетов, куда следует, в случае безналичного расчета, перечислить за учебу деньги, продолжил. - Деньги у нас есть. В этом году у нас недорасход по статье, предусматривающей повышение квалификации. Я перечисляю деньги, а ты едешь и сам на месте посмотришь. Может действительно почерпнешь что-то стоящее.
Приехал я в Киев. Занятия проходили в огромном зале Киевского Дома офицеров. Показав, служащую пропуском, выданную мне карточку курсанта, я прошел в зал. Сел в крайнем левом ряду зала сзади, чтобы видеть максимальное число "курсантов". Люблю наблюдать за людьми. В перерывах все сновали, делились успехами, не открывая секрета, показывали друг другу, полученные ранее, "дипломы". Нас, врачей, в зале оказалось всего двое. Очень серьезный грамотный психотерапевт из Белгорода и я. Приехали мы с одной целью. На разведку.
Начались занятия с изучения присутствующих на внушаемость. Наиболее внушаемых вызвали на сцену и начались психологические фокусы. Все приемы были знакомыми, за что я был искренне благодарен коллективу кафедры психотерапии Харьковского института усовершенствования врачей и ее руководителю, ныне покойному, профессору Виктору Аркадьевичу Филатову.
Но боже мой! Чему и кого учили!? По циничным, но правдивым словам самого Кандыбы, в зале четверть слушателей - люди с нарушениями психики, по меньшей мере с выраженными акцентуациями характеров. Конечная цель у всех была одна: деньги. В беседе во время перерыва белгородский коллега возмущался:
- Представьте, что эта армия, получив "дипломы", разъедется по Союзу сеять психическую заразу. Это не менее страшно, чем телевизионные сеансы психотерапии Кашпировского и Чумака!
Сам Кандыба, без преувеличения, гениальный шарлатан. Знаток истории народной медицины с древних времен, великолепный грамотный психолог и циничный делец. Белгородский коллега сообщил, что сам Кандыба биолог, без медицинского образования. Якобы учился на биофаке, затем закончил факультет психологии. Справедливости ради: за время курсов я не слышал ни одной его безграмотной фразы. Ахинею, к примеру, о "третьем глазе", биополе, дырах в ауре, несли его ассистенты. Я внимательно слушал и смотрел. Если отсеять шелуху, кое-какие дополнительные приемы общения с пациентами и психогенного воздействия освоил. На том спасибо!
По рассказам Киевских приятелей, после начала перипетий с налоговой инспекцией, сам Виктор Михайлович Кандыба переехал в Питер. Успел. Как раз развалился Союз. Из Интернета выяснил, что в северной столице Кандыба продолжил подготовку лекарей-гипнотизеров для всей России.
В тот день в дверь постучали. В кабинет вошли две молодые женщины. Старшая была знакомой. Это была жена давнего моего приятеля, инженера-энергетика:
- Евгений Николаевич! Ко мне приехала сестра. Она страдает странным заболеванием. Ей все кажется, что она это не она. В основном ночами. Впрочем, она человек взрослый. Пусть сама расскажет.
- У психиатра, невропатолога, психолога обследовалась? - был мой первый вопрос.
- Не только обследовалась амбулаторно. - ответила пациентка. - Я лежала подолгу в Винницкой психбольнице им. Ющенко и других психиатрических и неврологических больницах. Вначале поставили мне диагноз: Шизофрения. Но после обхода профессора и конференции подозрение на шизофрению сняли. Написали нейроваскулит, мигрень, шейный ганглионит, состояние после электротравмы, психопатия, паранойяльный синдром, истероневроз и еще кучу диагнозов. С тем и выписывали, переводили на амбулаторное лечение. Сама перечитала кучу литературы ...
Как вас зовут?
Меня зовут Лизой. Только не называйте меня на вы. На меня это действует угнетающе.
- Что тебя беспокоит, Лиза?
- Мне почти каждую ночь снятся странные сны. Вначале я действительно думала, что у меня психическое заболевание. Где я только не бываю по ночам? Вроде засыпаю, и в то же время не сплю. Я живу в какой-то другой жизни. И как будто я не я. Каждый раз я нахожусь в другом месте и даже в другом времени. Только по утрам сама усталая, голова мутная, кружится и сильная головная боль. При этом давление низкое, тошнит. Вот мои выписки из больниц, где я лежала.
Я просмотрел выписки. Кировоград, Винница, Смела, Умань ... Все они были выписаны лечебными учреждениями Украины. Действительно, заключительные клинические диагнозы практически не отличались от рассказанного Лизой ранее.
- Я сама чувствую. Не нужны мне лекарства. Они меня только глушат. Я от них тупею. Такое ощущение, что надо какой-то ключик повернуть и все встанет на свои места.
- А после чего у тебя это началось? - запоздало вспомнил я. - Что за электротравма?
- После второго класса мы у речки пасли коров. Каждый свою. А тут черные тучи. Медленно так сходились. Все схватились за веревки и с коровами поспешили по домам. Я думаю, рано еще, корова голодная останется. Осталась пасти на берегу речки А тут стал капать дождь. Я под огромную вербу спряталась. А корова не хотела под дерево, так и осталась под дождем. А потом сверкнуло. Грома я, кажется, не слышала. Почувствовала удар. Сильно заболело все тело. Я даже не упала. А потом слушаю, а шума ливня не слышу. Оглохла. Сознания я не теряла. Мне кажется, что помню все.
Лиза замолчала. Было видно, что ей трудно вспоминать. Я спросил:
- Молния куда ударила?
- В вербу и ударила. Раскололось дерево по развилке, но не упало. Слегка обгорело.
- Домой как добралась?
- Нормально. Только ноги сначала были, как чужие, муравьи по телу ползали.
- А потом? Как ты себя чувствовала утром?
- Никак. Встала, позавтракала и снова с коровой. У меня все неприятности начались, когда появились месячные. Вот тогда ночи мои стали кошмарными. Сначала говорили, что выйду замуж, и все пройдет. Потом доктора говорили, что все пройдет после рождения ребенка. У меня их уже двое, а я по ночам лежу в постели и в то же время блукаю где-то, как ненормальная. Может действительно я ненормальная? Сколько денег по бабкам и ворожкам вынесла из дому!
- Откуда ты родом, Лиза?
Женщина заметно смутилась. Вопросительно посмотрела в сторону сестры.
- Мы родом с Кировоградской области. Вся наша родня оттуда. А по ночам мне кажется, что я путешествую совсем по другим местам.
- Сейчас она в гости к нам приехала. Я и посоветовала обратиться к вам! - объяснила жена моего знакомого.
Беседуя с больной, я понял, что обычными методами гипнотерапии, иглоукалыванием, лазером, электромагнитной терапией не обойтись. Я решил даже не пробовать. Более, чем вероятно, в любом случае меня ждет фиаско. Я был в этом уверен. Тем более после таких солидных клиник. Глядя ей в глаза, я видел, что длительного взгляда она не выдерживает. Словно тяжелеют веки. Гипнабельность, то есть восприимчивость к гипнозу у нее высокая. Решил рискнуть и с первого сеанса провести гипнокатарсис. А вдруг ... Не к месту вспомнил, прочитанное когда-то. За точность не ручаюсь. Но звучит примерно так: сеанс гипноза - это театр двух человек, где в спектакле каждый является одновременно актером и зрителем.
Гипнокатарсис - это душевное очищение в состоянии гипноза после сильного нервного потрясения или перенесенного страдания. Это психотерапевтический прием, при котором пациент в гипнотическом состоянии либо отвечает на, заданные врачом, вопросы, либо, по заданию психотерапевта, говорит все, что первое ему приходит в голову. Главное не останавливаться. Как начинает запинаться, замолкает, значит "теплее". В этом направлении и надо раскручивать дальше, копать глубже. В заключение - разъяснительная беседа до осознания пациентом ситуации и своем месте в ней. Если я сам разберусь. Уверенности у меня не было.
Мы прошли в гипнотарий. Пациентка легла на кушетку. Обратили на себя внимание, медленно плавающие под полуприкрытыми веками, глазные яблоки.
- Она сама бессознательно стремится в состояние транса!
Вместо традиционной классической формулы введения в гипноз я интуитивно почувствовал, что "железо горячее и его надо ковать" здесь и сейчас:
- Расслабиться!
Пациентка расслабилась настолько, что, казалось, стала площе, словно расстелилась по кушетке.
- Спать!
Пациентка закрыла глаза, еще больше расслабилась. Углубляя гипнотическое состояние пациентки, внушал, что слышит только мой голос, будет следовать только моим указаниям. Я решил вернуть ее во времени в психотравмирующую ситуацию, дать ей возможность пережить еще раз тот момент, когда ее поразил грозовой разряд. После воспроизведения психотравмирующей ситуации при выведении из гипнотического состояния предстоял "разбор полетов" на уровне осознания актуальности психотравмы с соответствующими разъяснениями. Такие приемы я проводил не раз.
Чтобы адаптировать как-то ее психику, пусть даже в состоянии гипноза к заново переживаемой психотравме, я решил "подкрасться" к удару молнии, если не постепенно, то щадяще. И, честно говоря, наблюдая, как послушно и глубоко она входит в гипнотическое состояние, я решил отойти от привычной схемы ведения сеанса. Я не раз избавлял больных, особенно детей от ночного недержания мочи, жестокого заикания, страхов и других невротических расстройств с первого сеанса. Как говорят: или пан или ...
Я, материалист, атеист, и всегда был далек от мистики, загробной жизни, переселения душ, так называемой реинкарнации. А тут такой редкий случай глубокого погружения в транс! Я чувствовал, что психика моей пациентки в гипнотическом состоянии будет сродни воску. Можно лепить, то есть внушать ей ситуации и состояние, которых каждый день не увидишь и не добьешься. Короче, решил испытать себя в гипнологическом творчестве.
- Тебе сейчас девять лет. Мы с тобой в твоем девятилетнем возрасте перенесемся во времени на двести лет назад. Расслабляешься еще больше! Пролетаем двести лет назад. Ты прекрасно меня слышишь! Только меня! Выполняешь все мои указания. Ты можешь говорить и отвечать на мои вопросы. Мы будем с тобой все время общаться. Тогда ты будешь здорова! Полетели назад! Ровно на двести лет!
Рядом со мной стояла моя бессменная медицинская сестра Надежда Ивановна. Я чувствовал, что она воспринимает ситуацию необычно и смотрит на меня, мягко говоря, также не совсем обычно. Не совсем? Когда я произнес слова:
- Полетели назад! - больная неожиданно напряглась, задрожала крупной дрожью, вытянулась и застонала. Я стал опасаться вызвать у нее приступ, близкий к эпилептическому. Но мой голос должен быть убежденным и убеждающим. Пациентка должна чувствовать в моем голосе уверенность в успехе нашего взаимодействия. Глазные яблоки за сомкнутыми веками пациентки стали двигаться быстрее, колебания их стали лихорадочными. Я понял, что вызвал у больной какие-то зрительные образы.
- Мы перенеслись с тобой на двести лет назад. Тебе сейчас девять лет! Где ты сейчас находишься, что ты чувствуешь? Ты можешь говорить! Говори!
Пациентка продолжала дрожать, но сама дрожь была мелкой и менее сильной. Она неожиданно тихо произнесла:
- Мне страшно!
- Как тебя сейчас зовут? - я даже не надеялся на успех.
Наша пациентка таким же тихим голосом огорошила нас ответом:
- Я Маруся!
Мы с Надеждой Ивановной переглянулись. Неужели? Наблюдая за двигающимися под веками глазными яблоками, я спросил:
- Что ты видишь, Маруся?
- Я бачу рiчку, зелену траву, широку долину. - больная, говорившая до сих пор на русском, отвечала мне на украинском языке!
- А где твоя хата? - подстроился я под язык пациентки.
- Тут. На берегу рiчки.
- Как называется рiчка, где вы живете? - импровизировал я смелее.
То, что ответила мне наша пациентка, повергло нас обоих в ступор:
- Жванчик ... - пациентка говорила очень тихо, но внятно.
Приехали! Это было так неожиданно! В восьмидесятых по дороге из Тернополя домой, я почти каждый раз пересекал Жванчик, так как направлялся в сторону Каменец-Подольска. Далее Жванчик и, сливающаяся с ней, Летавка оставались справа. Но наша пациентка там никогда не была!
Глядя на Надежду Ивановну, я спросил пациентку:
- Как называется ваше село?
Ответ был сродни шоку:
- Яскорунь...
В восьмидесятых я не раз проезжал Заречанку, которая до сорок седьмого года носила название Лянцкорунь. Называли и просто Яскорунь. Да и Надежда Ивановна знала о Заречанке не понаслышке.
Потом Лиза снова задрожала и стала громко шептать:
- Мне страшно. Прискакали козаки и привезли зарубаного тата. Разом с Андрониками они викрадали на Черкащинi коней. Мама розповiдала, шо козаки гнались за ними. Андроники успели проехать через Збруч и сховались в Польщi. А тата зарубали, привезли и кинули пiд нашу хату. Забрали у нас дома всех коней. А потом на меня и маму набросили мешки и завязали. Привязали перед седлами до коней. Куда-то везут! Менi страшно! - повторила, дрожа, пациентка.
Как психотерапевт, я чувствовал свою беспомощность. Просто не знал, как вести дальше сеанс. Профессора Мартыненко, моего учителя, сюда бы! Он бы раскрутил! Есть в медицине непреложное правило, закон:
Non nocere! (Не навреди! - латин.)
Я вспомнил об ударе молнии в вербу на берегу речки. Счел целесообразным передвинуть во времени мою пациентку на двести лет вперед и постараться грамотно закончить сеанс. Но я не был готов. Не подготовился! Не продумал! Всего не предусмотрел!
- Лиза, а сейчас мы с тобой переносимся на двести лет вперед. Вернемся обратно! Ты пасешь корову. Собираются тучи... Ты спряталась от дождя под вербой. Глаза у тебя закрытые, но ты ясно видишь перед собой луг, речку, корову и вербу. Ты можешь говорить и отвечать. Ты видишь речку, корову и вербу?
Да, вижу ...
-Сейчас будет удар грома! А потом ты проснешься и будешь здорова. Тебе больше не будут сниться страшные сны. Ты будешь совершенно здорова!
Я даже не учел сказанного ранее пациенткой, что звука грома она не слышала. Забыл... Прокололся... Подняв массивную фарфоровую аптечную кружку с ватой, я с силой ударил по тонкостенной металлической крышке манипуляционного столика. Чашка, на удивление, оказалась прочной. От сильного грохота вздрогнула и Надежда Ивановна. Она смотрела на меня, как на ненормального ...
Наша пациентка сильно вздрогнула, и не дожидаясь, предусмотренного сценарием сеанса счета до полного выхода из гипнотического состояния, открыла глаза. Она смотрела на меня с ужасом. Соскочив с кушетки, забыв обуть туфли, Лиза выскочила в коридор. Я подумал: возможно, в туалет... Такое бывает... Особенно у детей.
Я не только чувствовал, я осознавал, что сеанс не удался. Не подготовился! Все пошло не по плану! Как неудачно! Чувство вины не покидало меня. Словно случилось что-то непоправимое. Настроение стало никудышным. А Лизы все не было. Надежда Ивановна деликатно открыла дверь в коридорчик туалета. Там было пусто.
Через минут десять появилась Оля, сестра Лизы. Она пришла за туфлями.
- Она прибежала босиком в подколенниках, забралась в машину и отказывается выходить. Извините!
- Вам необходимо приехать еще раз. Давайте на послезавтра!
Ни послезавтра, ни позже Лиза у меня не появлялась.
Прошло более года. По традиции, ровно в одиннадцать, с ныне покойным моим начальником, заведующим поликлиникой, приятелем, "коллегой" по ловле раков и рыбалке, Ливиу Павловичем Гурьевым мы сидели у меня в кабинете и пили чай. В дверь постучали:
- Войдите!
Дверь слегка приоткрылась и в щели появилась голова моего знакомого, инженера-энергетика. Это был деверь моей прошлогодней пациентки Лизы, сеанс с которой закончился так неловко. Он кивнул головой, приглашая выйти в коридор. На мое приглашение войти ответил отказом, показывая спортивным жестом, что просит меня на минуту. Извинившись перед Ливиу Павловичем, я вышел в коридор.
- Евгений Николаевич! Дайте на минуту ключи от вашей машины. Лиза передала вам презент.
- Какой презент? Где она? Почему не приехала сама?
- Потом как-нибудь расскажу. Я сейчас на дежурной машине подъехал.
Взяв ключи, Толя исчез. Через несколько минут в кабинет вошла Надежда Ивановна и, открыв ящик моего стола, молча опустила туда ключи.
- А где Толя?
- Толя отдал ключи и спешно ушел. Сказал, что у него смена.
Мне осталось только пожать плечами.
Придя домой, я открыл багажник. Достал увесистую, словно наполненную металлом, сумку. В доме открыл. Не ожидал! В сумке, обложенная со всех сторон несколькими слоями картона была закатанная трехлитровая банка с медом. Затем осторожно вытащил, вложенные друг в друга, как матрешки, кульки. Внутри было несколько килограмм светло-желтых крупных сот с, янтарного цвета, медом. Часть меда вытекла из сот и образовала на дне небольшой уровень.
Через несколько дней мы встретились снова:
- Толя! Почему не зашел. Где Лиза? Что с ней? Как ее здоровье? Почему не приехала? Привезли же мед!
- Это мы всей семьей были у них в гостях. У мужа Лизы и одной дочки одновременно день рождения. А вам они передали мед.
- Как она себя чувствует?
- С тех пор, как была у вас, спит спокойно, поправилась, ее больше ничего не тревожит. Особенно доволен ее муж. Он и прислал вам гостинец.
- Спасибо, Толя! Но мне хотелось бы встретиться с Лизой, как с, прошедшей лечение, пациенткой. Тем более, что мне самому многое до сих пор неясно.
- Евгений Николаевич! Когда мы были у них в гостях, мне кажется, что мы только о вас и говорили. Она преклоняется перед вами! Но ... Извините, мне неудобно говорить, но она вас боится. На нее сеанс оказал очень сильное действие. Всю обратную дорогу от вас до самого дома она сидела в углу на заднем сиденье и плакала. Мы не могли ни успокоить, ни добиться от нее какого-либо объяснения. Думали, что сеанс неудачный. Через неделю позвонил кумнат, сказал, что Лиза спит спокойно, стала совсем другой. Вот уже год, как она совсем другой человек. Кумнат говорит, что боится сглазить, но в семье установился рай.
- Но вас она все же сильно боится, - продолжал Толя. - Говорит, что вы или бог или дьявол. Через какое-то время после визита к вам вы ей явились во сне. Она сказала, что это был очень страшный сон. Приснилось множество народа, вроде большого базара. А в центре на огромной бочке вы, высоко поднимая ноги, танцевали. При этом вы были совершенно голым. Голыми были и, танцевавшие вокруг вас, люди. А потом она сказала, что стыдно рассказывать, что там происходило. При этом она добавила, что вы ей приснились еврейским попом. Но не обычным, а как штундой. Только еврейским. Я такого еще не слыхал. Вы танцевали, а все вокруг кричали:
- Яков Лейба! Яков Лейба!
А проходящие по базару евреи плевали в вашу сторону. Оплевали всю бочку.
Слушая Толю, я с трудом сдержал улыбку. Вспомнил старика Фрейда и его утверждение, что все наши сны носят сексуальный характер в виде символов. А тут даже не эротический символ. Сон Лизы носил конкретный характер, как у маленьких детей желание в сновидении положить в рот конфету, взять в руки желанную игрушку, или сон-желание у глубоких беззубых стариков, ощущающих во сне, как они откусывают и разжевывают здоровыми молодыми зубами кусок мяса.
- Какой же глубокий след оставил я в душе Лизы своим "всемогуществом"!
Я счел за лучшее промолчать. Здорова, и, как говорят, слава богу! Но остались столько неразрешимых вопросов и почти мистических загадок с подробностями гипнотического сеанса и самого сновидения пациентки с включениями хлыстовства. Путешествие во времени и переселение душ? В них я не верю, несмотря на, казалось, очевидное. И самое главное - имя, которого я не упоминал! Когда Лиза проходила у меня лечение, о Якове Франке я сам не ведал...
И последнее ... Явился ли, определяющим в развитии выраженного невротического, считай, психопатологического процесса, перенесенный пациенткой, удар молнии? Был ли тогда этот грозовой разряд первичной, ведущей психотравмой? При чем тут Яскорунь?
Что касается моей малой Родины, то село Елизаветовка Дондюшанского района Молдовы образовалось на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетия в результате переезда первых шестнадцати семейных кланов, состоящих из пятидесяти девяти семей, из Подолья (Лячины, Ляшины). Переехали в основном из сел Заречанки (Ходыковцы (Кодiкуфце), Лянцскорунь, Яскорунь), Драгановки, Летавы и Гукова Каменецкого уезда Подольской губернии, о чем я уже писал.
В целом по религиозному признаку население всего Подолья распределялось: православные - около 75 % населения, римо-католики - около 10 %, иудеев - около 13%, остальные исповедовали старообрядчество, протестантизм и мусульманство. "Здесь и ниже цитирую по публикациям Руслана Козака (2010)" .
Национальный состав населения Лянцкорунской волости на тот момент был следующим: украинцев - 79%, евреев - 14%, русских - 4%, поляков - 3%. На самом деле к концу девятнадцатого века поляков и евреев в регионе было гораздо больше. Однако в национальной политике тогдашних властей Российской империи преследовалась четкая тенденция к увеличению числа русских и малороссов в ущерб полякам и другим национальным меньшинствам.
В начале девятнадцатого века, в 1818 году в самой Лянцкоруни проживали 358 украинских и польских крестьян, а также 380 евреев. Гораздо раньше, в середине семнадцатого века началось и длительное время продолжалось разделение евреев на ортодоксальных талмудистов и сектантов-франкистов.
Яков Франк (Яков бен Иехуда Лейб) родился в бывшей Подолии (село Королевка, Борщевский район, Тернопольской области, в сорока пяти верстах от Лянцкоруни) в 1726 году. Создатель еврейской мессианской секты. Яков Франк объявил себя Мессией. Он считал себя реинкарнацией Шатбая Цви и Берахии Руссо. ( См. Яков Франк. Википедия )
Шатбай Цви (1626 - 1676) - каббалист, один из еврейских лжемессий, лидер массового движения семнадцатого и восемнадцатого столетий. Названное его именем движение, под названием саббатианства, охватило польские еврейские общины и приняло характер еретического направления иудаизма. Барухий Руссо (1767 - 1721) последователь Шатбая Цви, саббатианец, считавший себя воплощением (реинкарнацией) Шатбая и, естественно, Мессией.
Сам Яков Франк, в молодости жил в Оттоманской империи. Общаясь с местными саббатианцами, был посвящен в саббатианство и получил прозвище Франк (Европеец). Родившийся после смерти Барухия Руссо, Яков Франк объявил себя очередной реинкарнацией, выстроив таким образом цепочку переселения души, в конце которой он поставил себя, как Мессию (Машиах).
Чтобы доказать "подлинность" своей души он публично нарушал еврейские заповеди, чем постоянно вызывал резкое неприятие своей деятельности турецкими евреями. В итоге, находясь в Турции, он принимает ислам. Начались его преследования со стороны турецких еврейских общин и Яков Франк вынужден был скрыться в Речь Посполитую (Польшу).
В различных городах Польши Яков Франк организовывал и расширял саббатианскую секту, которая с самого начала была в постоянном жестком конфликте с ортодоксальными еврейскими общинами. В 1757 году, в возрасте 31 года, Яков Франк столицей своего "мессианства" избрал Лянцкорунь. Во время проведения религиозных оргий на Лянцкоруньской ярмарке он был арестован. Однако, представив себя турецким подданным, из-под следствия местного раввината вскоре был освобожден. Временно поселился в, находящемся в сорока пяти верстах южнее, Хотине, который был тогда в составе Османской империи. Граница между Османской империей и Речью Посполитой пролегала тогда по Днестру.
Затем Яков Франк организовал секты во Львове, Луцке, Бродах и Староконстантинове. В Польше за 30 лет приняли крещение свыше 25000 евреев. Вскоре новообразованные секты были изгнаны из городов еврейскими раввинами. После изгнания Яков Франк, в результате переговоров с католическим епископом, всей сектой дважды принимал католичество. Во время второго крещения в Варшаве его крестным отцом был сам король Август 111. При крещении Яков получил имя Иосиф. Яков Франк ввел в своей секте понятие святой Троицы. При этом Яков Франк одновременно вел переговоры с русским духовенством о массовом принятии всей его сектой православия.
Двенадцать лет Яков Франк провел в Ченстоховской тюрьме (1760 - 1772). Выйдя на свободу, создает секту в Моравии. В 1788 году австрийский император Иосиф 11 присвоил ему титул барона. Последние годы жизни провел в, бывшем тогда польским, городе Оффенбахе и стал именоваться "бароном Офенбахским". Умер 10 декабря 1791 года.
При написании данной повести я открыл интернет. Без труда нашел страницу "Яков Франк" Яков Франк бен Иехуда Лейб. Начав читать, мельком взглянул на его портрет. А потом всмотрелся пристальнее. Посмотрите и вы! Внимательно! Я не Наполеон, чтобы на меня кто-либо был похож. То ли я на Якова Франка Лейба, то ли он на меня ... Но мы оба с ним похожи друг на друга! Особенно на склоне моих лет, в профиль, будучи небритым и озадаченным. Пути господни неисповедимы ... Кого из нас в своем заключительном кошмарном сне видела моя бывшая пациентка Лиза?
К концу девятнадцатого века (1895 - 1899) Лянцкорунь, где родилось большинство будущих жителей Елизаветовки была волостным центром. В селе проживали 2356 жителей, из которых 48,2% были евреи. В селе были, по разным источникам, от трех до пяти синагог, костел и православная церковь (https://kampot.org.ua/history_ukraine/istoria_mist/374-selo-zarichanka.html Село Заречанка)
Волостным старшиной в то время был Гавриил Кондратьевич Олейник, родной старший брат, переехавшего в Бессарабию, Алексея, женатого на Гусаковой Василине. Гавриил Олейник одновременно приходился дядей сыновьям Алексея, братьям Олейникам Федору (Тэрэфэре), женившемуся на Ирине Баранецкой, Макару, женившемуся на Гориной Феодосье и Михаилу, переехавшему в Кайтановку (Первомайск). Единственная племянница Гавриила, младшая дочь Алексея Олейника - Наталья вышла замуж за Репчинского Антона.
Меня всю мою сознательную жизнь занимал очень важный для меня вопрос:
- Почему вдруг в конце девятнадцатого века сотни семей снялись с насиженных мест и переехали в незнакомую Бессарабию, образовав при этом несколько сел: Елизаветовку Дондюшанского района (тогда Тырновской волости Сорокского уезда), Кайтановку (Первомайск) и Димитрешты (Новые Хаснашаны) Дрокиевского района, и Алексеевку Единецкого района? Единственно благоприятствующим фактором при переезде было то, что земля в те годы в Бессарабии была дешевле, нежели в Подолии.
В шестидесятых-семидесятых годах девятнадцатого столетия, с отменой в 1861 году крепостного права, началась опись помещичьих земель с целью распределения ее между крестьянами. Цена одной десятины колебалась от 200 до 600 рублей. Крестьяне не имели права пользоваться землей до момента ее полного выкупа.
Запрещалось рыть канавы, прудить запруды, добывать камень, песок и глину без разрешения помещика. Запрещалось выгонять на территорию панских пастбищ скот. В помещичьих прудах запрещалось ловить рыбу, поить скот а также замачивать лен и коноплю. Предписывалось вести, определенный помещиком, севооборот и выделять часть земли под пар. Примечательным, если не курьезным, условием было предписание крестьянам покупать водку только у своего помещика.
К 1895 году началось укрупнение землевладения за счет создания крестьянских общин. При этом сплошь и рядом имело место жульничество и манипулирование при проведении банковских операций. Яскоруньская земля была поделена между несколькими собственниками. Львинная доля земли ( 668 десятин ) принадлежала Базюку Ивану Алексеевичу. 26 десятинами владела вдова священника, Дверницкая Елена Васильевна.
Волостное село Яскорунь. Однокласная сельская школа, отдельно церковно-приходская школа, одна православная церковь, пять еврейских молитвенных школ. Там же находилось волостное управление, канцелярия мирового посредника, участок урядника, участок судебного следователя, почтово-телеграфное отделение, фельдшерский пункт. Работала водяная мельница, пивоваренный завод, аптека, сельский банк.
В Драгановке, откуда переехал мой прадед Единак Прокоп, было три крупных собственника. Основными владельцами земли были двоюродные братья Монастырские. Им принадлежало 249 десятин земельных угодий. 118 десятин были в собственности Бальтазара Холомевского. И лишь 200 десятин принадлежали крестьянскому сообществу, насчитывавшему к 1890 году около 1250 человек. 0,15 десятины на одного жителя Драгановки! Сравните! В селе функционировала одноклассная школа.
Небезинтересно, что застройка моего села Елизаветовки повторила топографию Драгановки, откуда переехала часть кланов. В самом конце девятнадцатого века село Дранановка вытянулось улицей длиной около двух километров.
К моменту наделения крестьян землей, прирост населения вырос больше, чем в два раза, земли же было катастрофически мало. Деление земли достигло своих крайних возможностей. Вследствие деления земли образовалась прослойка безземельных крестьян, которые не только лишились пахотной земли, но и не имели места для строительства жилищ. Безземельные вынуждены были проживать у своих родственников. Единственным способом существования были скудные заработки (часто только за еду на сельскохозяйственных работах в помещичьих имениях).
В сложившихся обстоятельствах резко повысилось предложение рабочей силы над ее потребностью. В результате заработная плата уменьшилась до минимума, не дающего возможности существования. Цена работы за один рабочий день упала до 15 копеек мужчинам. 10 копеек женщинам и 5 копеек подросткам. Одновременно резко вскочили цены на дрова и на корма для сельскохозяйственных животных
В этих условиях крупные владельцы винокурен и банки освободили капиталы от вложения в водочное производство и поместили все деньги в аренду помещичьих земель. Начиная в 1882 года крестьяне попадают в экономическое рабство банковскому капиталу. Это было хуже, нежели крепостничество. С 1896 года резко возросла банковская аренда земель в обход закона. В результате около 90% помещичьих земель очутились в фактическом владении банковского капитала.
К концу девятнадцатого века подавляющее число крестьян, вследствии собственной безграмотности, страдали из-за незнания законов. В 1894 году Подольский генерал-губернатор издал указ, связанный с резким ростом жалоб в канцелярию губернской администрации. Жалобщики сообщали губернатору о различного рода жульничествах. Крестьяне вносили деньги на выкуп земли под обычную расписку либо под честное слово. Позже, чаще всего, в результате многоходовых банковских махинаций, деньги таинственно исчезали. Когда заводили судебное дело, адвокаты, с целью извлечения для себя наибольшей выгоды, намеренно затягивали разбирательство до полного разорения крестьян (Р. Козак, 2010).
Еще одним примером безграмотности, приведшей к разорению крестьян, были случаи, когда умерший крестьянин перед смертью не оставлял документов на его землю. В результате богатые родственники и банки оформляли право собственности, оставляя семью умершего без средств к существованию. По этим нехитрым схемам были разорены большинство переехавших предков. Обнищавшие, решились на переезд в Бессарабию, где земля была дешевле.
Не это ли было одной из причин, обусловивших переезд обедневшего Алексея Кондратьевича Олейника, в то время как на Подолье остался его родной брат, богач Гавриил Кондратьевич Олейник, исполнявший должность Лянцкорунского волостного старшины? Не это ли было причиной переезда в Бессарабию обедневшей семьи Данилы Поверги? Его родной брат Гаврила Поверга был состоятельным землевладельцем в Летаве и одним из соучредителей Каменецкого уездного земельного банка.
Подольские крестьяне в поисках куска хлеба стали ездить на сезонные работы с 1893 - 1894 года. Ездили в том числе и в Бессарабию, где были обеспечены работой с весны до поздней осени. Выехавший весной 1897 года в село Плопы Тырновской волости Навроцкий Иосип Антонович предварительно договорился о возможной купле земельных угодий у плопской помещицы Елизаветы Стамати. Отвергнув, казалось, выгодное предложение оформить купчую крепость на себя с правом последующей перепродажи земли, весной 1898 года на рекогносцировку в Тырновскую волость Навроцкий Иосип Антонович выехал с Олейником Алексеем Кондратьевичем.
В селе Плопы, в соответствии с рассказами старожилов, они договорились о купле земли у Плопской помещицы Елизаветы - дочери Тома Стамати, родного брата писателя Константина Стамати. При составлении предварительного договора было оговорено важное условие: будущее село переселенцы должны назвать ее именем. Так, согласно преданию, появилось название села.
Много воды утекло с тех пор. В год переезда моей бабе Софии, родившейся в 1879 году, исполнилось двадцать лет. Ехали, рассказывала она, в основном на телегах, бестарках и арбах, запряженных лошадьми и волами. Некоторые использовали в качестве тягловой силы и коров. Маршруты не отличались большим разнообразием. Ездили через Хотин либо Могилев-Подольск. По рассказам бабы Софии в повозках ехали дети и женщины, больше пожилые. Мужчины шли пешком рядом с телегами. На спусках колесо ставили на гальму (башмак) и садились все. В гору телеги толкали все, включая женщин и подростков.
Вновь приехавшие располагались в панской конюшне, где жили, пока строили бордеи (землянки). Переехавшие во второй половине лета и осенью зимовали в панской обширной стодоле, где поставили печь. Первые два года в стодоле, бывало, зимовали несколько семейств.
Спрос рождает предложение. Появились владельцы лошадей и волов, специально занимавшиеся извозом. Перевозили переселенцев. Многие, перевозя соседей и родственников, накапливали заработанные извозом деньги и вносили свой пай в приобретение земли, перевозили семьи и обживались на новом месте.
Подольские крестьяне переезжали поэтапно группами, состоящими из нескольких семей. В архивах сохранилось мизерное количество документов. Основная купчая, вернее ее копия, таинственно исчезла во время празднования столетнего юбилея села (1998). Выписки из губернских распоряжений и Мирского приговора товарищества, которые удалось обнаружить, привожу в хронологическом порядке:
Бессарабское Отделение Крестьянского Банка, препровождая при этом список членов Плопы-Елизаветовка, 59 хозяев товарищества, купивших при содействии Банка у дворянина Сигизмунда-Антона-Игнатия Вильгельмовича Залевского 416 десятин земли при вотчине Плопы-Елизаветовка.
Тырновской волости Сорокского уезда Банк имеет честь уведомить, что купчая крепость на означенную землю утверждена старшим нотариусом 21 августа 1898 года. Продажная цена земли установлена в 116050 рублей. Для покупки земли Банком разрешена ссуда в размере 108500 рублей сроком на 51 год и 10 месяцев. Годовой платеж товарищества по этой ссуде составляет 6510 рублей.
Из Лянцкорунской волости Каменецкого уезда Подольской губернии переселились в Елизаветовку 59 семей В числе первых были из сел:
С. Драгановка - 9 семей,
С. Яскорунь - 6 семей,
С Погаженец - 3 семьи,
С. Кормильче - 3 семьи,
С. Красностовец - 3 семьи,
С. Хропотова - 3 семьи,
С.Кугаевцы - 1 семья,
С.Оринин - 2 семьи
Господину Бессарабскому губернатору
На основании 98 ст. положения о земских учреждениях Уездная Земская Управа имеет честь представить при сем Вашему Превосходительству, составленный по соглашению с Земским начальником 2-го участка Сорокского уезда, план (в двух экземплярах) нового села Елизаветовки, устраиваемого товариществом 59 домохозяев из села Драгановки Подольской губернии на земле из состава вотчины Плопы Сорокского уезда, приобретенной от дворянина Сигизмунда Залевского при содействии крестьянского поземельного банка.
16 сентября 1898 года Бессарабский губернатор Генерал-лейтенант А. Константинович утвердил план нового села Елизаветовка Тырновской волости Сорокского уезда Бессарабской губернии.
Прилагается геометрический план усадебных угодий земельного участка Елизаветовки, проданных Сигизмундом Вильгельмовичем Залевским, товариществу Драгановки Лянцкорунской волости, значащемуся ниже в списке хозяев, а именно:
Усадебные участки - 60 десятин
Выгонная земля - 15 десятин 764 кв. сажени.
Под пруд - 1940 кв. саженей,
Под дороги - 1652 кв. сажени,
Под прогоны - 1032 кв. сажени.
А всего под усадебные угодья в натуре выделено 77 десятин 588 кв. сажень.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
1898 год 10 ноября. Бессарабское Губернское Присутствие, заслушав отношение бессарабского отделения крестьянского поземельного банка от 15 октября 1898 года за Љ 3158, при котором прикреплен список членов 59 хозяев товарищества Елизаветовка, купившим при содействии Банка у дворянина Сигизмунда-Антона-Игнатия Вильгельмовича Залевского 551 десятину 416 сажень земли при вотчине Плопы (Елизаветовка) Сорокского уезда
постановляет:
Просить земского начальника 2 участка Сорокского уезда сделать распоряжение о созыве схода товарищей для избрания выборного и других должностных лиц.
Мирский приговор
Плоп Елизаветовского товарищества 1899 года 19 марта.
Мы 59 домохозяев, будучи собраны, выслушали предписание Бессарабского Губернского Присутствия относительно избрания выборного по ведению дел товарищества и исполнения других дел как администратора, постановили избрать и избрали на вышеуказанную должность члена нашего товарищества Алексея Кондратьева Олейника.
Ниже следуют подписи фамилий остальных членов товарищества.
Остаются неясными несколько моментов. Из-за отсутствия архивных документов сохраняется открытым главный вопрос:
- Где в этой истории сама Елизавета Стамати, именем которой, по преданию, было названо село?
- Почему договор на куплю земли заключен с Сигизмундом Залевским?
- Мог ли дворянин быть поверенным в делах Плопской помещицы?
- Не был ли Залевский мужем Елизаветы Стамати, которая, по рассказам старожилов, в то время якобы находилась за границей?
По следам Елизаветы Стамати я предпринял поиски через республиканский и Сорокский бывший уездный архив, Сорокский музей истории и этнографии. Каких-либо следов обнаружить не удалось. Многое уничтожено в печках безграмотными уборщицами, топившими печки документами средневековья и более позднего периода. Это произошло после развала Союза, когда не было электричества, не работали котельные. Дикость, варварство, вандализм ... Трудно дать адекватное определение.
Оригинал "Купчей крепости" хранился в сельском совете. На праздновании столетнего юбилея села ее содержание было зачитано моей одноклассницей, исполнявшей роль Елизаветы Стамати Елизаветой Гориной-Купчак. По ее свидетельству и воспоминаниям бывшего председателя сельского совета и преподавателя русского языка и литературы Чайковской-Черватюк Симы Иосифовны, видевших и читавших содержание "Купчей" не раз, в "Купчей крепости" упоминается имя Елизаветы Стамати и ее завещание назвать образованное село ее именем.
После празднования столетия села все документы, включая "Купчую" хранились в школьном музее истории села. Потом документ исчез. Мои длительные тщательные поиски были безуспешными. Жаль. Важное звено в цепи становления и развития моего села осталось разорванным. Может кому-либо повезет и первичный документ образования Елизаветовки увидят все?
Открыв спутниковую карту в интернете и карту "Геопортала", я подсчитал. Если учесть, что одна десятина составляла 1,45 га., то, действительно, прилежащая к Плопской территории земля насчитывает около 800 гектаров, что приблизительно соответствует 551 десятине, купленной товариществом у Сигизмунда Залевского.
При прошлой власти колхоз в целом владел 1400 с лишним гектар общей площади, включая дороги, пруды и выпасные площади. Пахотной земли было 947 гектар. Увеличение площади колхозных полей, в сравнении с купленной у Залевского, связано со слиянием Елизаветовки с Боросянами при образовании коллективного хозяйства. Кроме того, в состав общей земельной площади колхоза вошла часть земель помещиков Соломки и Барановского. Отвергнув всем миром место будущего села из-за глубокого уровня грунтовых, вод, село решили строить одной линией вдоль безымянной пересыхающей, впадающей в Куболту, речки.
Не все прижились на новом месте. Поодиночке, больше неженатые и незамужние, образовав супружеские пары с оставшимися в бывших родных селах, вернулись на Подолье. Возвращались и целыми семьями. Примером тому может служить, чудом сохранившийся, документ о продаже и перепродаже недавно построенного дома с приусадебной площадью.
Запродажная запись
1910 года Августа 2 дня
Я, нижеподписавшийся крестьянин деревни Плоп-Елисаветовки Тырновской волости Сорокского уезда Бессарабской губернии Василий Даниловъ Демчукъ даю сiю запродажную запись крестьянину с.Куражина (Карыжин) Калюской (Калюсик) волости Ново-Ушицкого уезда Подольской Губернии Ананию Степановичу Чайковскому в том, что с добровольного моего согласия продаю ему Чайковскому жилой дом, находящийся в д. Плоп - Елисаветовка между состоящим Иваном Гудемой и церковной землей въ количестве 2 десятин в двух комнатах и сенияхъ, крытый соломой и тремями сараями и усадебнымъ местомъ подъ нимъ въ три тысячи (3000 квадратных саженей усадебной земли и домашней мебелью, а именно: 2 лавки яловового (елового) дерева, столъ и кровать того же дерева. Жалую за триста шестьдесять (360) рублей каковые получилъ при подписании сей запродажной записи полностью. Со дня совершения сей запродажной записи, означенный выше домъ и усадьба переходятъ в личное и потомственное владение его Чайковского. Означенная выше усадьба приобретена мною от жителя села Кормыльче Лянцкорунской волости Каменецкого уезда Подольской Губернии Ксаверия Матвеева Линкевича. Объязуюсь свято и нерушимо выполнять сiю запись, а в случае кто либо изъ родственников или я нарушим, то нарушитель долженъ уплатить ему Чайковскому неустойку восемьсот (800) руб в чемъ подписуюсь Василий Даниловъ Демчукъ, а за него неграмотного росписался Никита Вишневский.
Свидетелями при семъ были жители д. Плопы - Елисаветовка Iосифъ Навроцкий, Филипп Брозницкий, Иван Буракъ, Иван Гудема, вместо неграмотныхъ и за себя расписался Карпъ Сусловъ, Iосифъ Боднаръ, Пантелеймонъ Навроцкий и Иван Ветловский.
Действительности сей запродажной записи Плопъ - Елисаветовки Сельское Управление удостоверяетъ Августа 2 дня 1910 г.
Плопъ - Елисаветовский Сельский Староста Емельян Натальский
Печать Писарь I.Затушевский
Текст приведен без купюр. Орфография с ошибками сохранены полностью.
Привожу документ о праве собственности на купленный земельный надел более позднего периода, когда Бессарабия была в составе королевской Румынии.
Именем магистрата его величества короля Фердинанта 1
Окончательное право собственности
Мы, Министр Государственный Секретарь Департамента сельского хозяйства и территорий в силу закона об аграрной реформе от 13 марта 1920 года
Объявляем
Госпожа Мария Чайковски комунны Елизаветовка Сорокского уезда наделена правами и обязанностями, что вытекает из приведенного выше закона о лоте (участке) Љ 15 в количестве 1 га. из наследства бывшей собственницы госпожи Регины Симонович, расположенном в комуне Дрокия Сорокского уезда.
Цена лота (участка) в сумме 866 лей 00 бань. Будучи полностью оплаченной, выдан настоящий окончательный титул собственности.
Министр подпись Бухарест, 1925, 03, 12 дня.
Љ359921 Генеральный директор
подпись
Перевод с румынского автора
После переезда все кланы были зарегистрированы украинцами. Только клан Климовых долгие десятилетия носил прозвища "поляков". Многие Климовы до революции и позже исповедовали католичество и крестили детей в костеле Могилев-Подольска. В Елизаветовке, начиная со дня основания, более ста лет церкви не было. На моление верующие ходили в православные церкви сел Брайково и Плоп.
Всем миром выбрали место для кладбища. Еще из бордея-землянки, как я уже писал, шагнул в вечность один их старейших переселенцев, патриарх клана Навроцких, отец организатора переезда в Бессарабию Навроцкого Иосифа - Антон. Появилась первая могила. Кладбище медленно разрасталось. До сегодняшнего дня в отличном состоянии вот уже более ста лет высятся, высеченные из цельного камня в виде стволов деревьев, кресты над могилами первых переселенцев Навроцких, Гусаковых, Тхорика Никифора, Ткачук Софии и других. Каменные кресты с резьбой возили на, устланных толстым слоем соломы, повозках из Косоуцкого карьера, где под открытым небом была мастерская по изготовлению надгробий.
В самом центре Елизаветовки, сразу же за усадьбой Чайковской Марии Ивановны, на территории церковной земли оставили обширную площадь, на которой в двадцатых годах построили школу, в которой учились мои родители. Директором школы долгие годы был Кукульский. Потом до 1958 года в старой школе учился я. 1958 год мы встретили в новой двухэтажной школе.
Ближе к шляху, стоял, крытый соломой, дом-сарай одноногого Степана Никитича Твердохлеба. По воспоминаниям Валерия Ивановича Тхорика, вместо забора, отделяющего усадьбу Степана Никитича от территории школы, высилась длинная гряда, потемневших от времени камней для строительства православного храма.
После войны на месте предполагаемого строительства церкви, колхоз построил сельский клуб. Камень, предназначенный для строительства церкви, был использован для строительства фундамента сельского храма культуры. В 1949 году в новом клубе стали проводить сельские торжественные мероприятия, и демонстрировать художественные фильмы.
По рассказам старожилов, приезд на постоянное место жительства довольно большого количества украинцев не вызвал негативной реакции коренного населения окружающих сел. Наоборот, уже до первой мировой войны имели место межэтнические браки между жителями села Плоп и прибывшими с Подолья.
Первой плопянкой, вышедшей замуж за переселенца Юрка (Григория) Ткачука была молдаванка Надежда Лисник. В клане Ткачуков это стало своеобразной традицией. Их сын Павел также женился на плопянке Вере. На молдаванке Кошулян Анне Тимофеевне из Гринауц вторым браком женился вдовец Марко Ткачук. Правнуки Юрка Ткачуки Владимир и Вячеслав также женаты на молдаванках.
В настоящее время в селе официально проживают 79 молдаван. В это число не входит множество молдаван - членов смешанных семей, выходцев из Елизаветовки и живущих в других селах, районах, городах, в столице и в Румынии. Это естественно... Из клана Единаков, живущих вне Елизаветовки, около ста представителей живут в Новых Аснашанах, Бельцах, Кишиневе и в Румынии. Жена моего младшего, Жени - Наташа сама молдаванка. Мои дети и внук - граждане Канады.
Вспоминаются межнациональные "распри" во времена моего детства. "Бои" чаще всего вспыхивали почему-то на речке Куболте, за греблей давно высохшего пруда. В ста пятидесяти метрах от бывшей плотины была уже плопская территория. Граница между коммунами там же проходит и сейчас. Разделенные узкой речкой, мы разговаривали на расстоянии. Молдавского языка мы не знали. Не лучше обстояли дела у представителей противоположного берега. Начиналось все в типичнейшем варианте развития любых вооруженных конфликтов, войн.
Вначале звучали вопросы и ответы. У каждой стороны на своем языке. Непонимание приводило в вопросам и ответам на повышенных тонах. Затем звучали, по мнению наших, как сейчас принято говорить, "партнеров" оскорбления. Чаще всего это было:
- Тата рус, мама рус, дар Иван молдован!
В целом понятно, но я переведу:
- Папа русский, мама русская, а Иван молдован.
Это действительно так. Переехавшие в молдавские села Бессарабии русские, украинцы считались "русами" в первом, реже втором и, совсем редко, в третьем поколении. В качестве яркого примера приведу национальную трансформацию клана, основанного самым старшим братом моего отца - дядей Симоном. Супруги украинцы, дядя Симон и тетя Вера поселились в смешанном молдо-украинском селе Диметрешты (Новые Хаснашаны). Дети их в свое время закончили школу на русском и молдавском языках. Внуки уже стали молдаванами и учились только на молдавском языке. Тем более правнуки и праправнуки.
Что же мы имеем в сухом остатке: Дядя Симон Единак и тетя Вера Пастух имели пятерых детей, шестнадцать внуков, тридцать шесть правнуков и 18 праправнуков. В итоге: супружеская пара украинцев дала миру семьдесят пять молдован!
Однако вернемся к развитию межнационального конфликта. В ответ на боевой клич плопских сверстников мы отвечали более "изящно" и, по нашему мнению, значительно "оригинальнее и острее":