Ефремов Андрей Николаевич. Тайга. По следу... глава 3277

НЕСНЕЖНЫЕ СНЕЖНЫЕ ЧЕЛОВЕКИ

(Само-собой черновой вариант)

Захотелось пуститься в дебри размышлений о житии дезертиров во время великой Отечественной Войны в лесах России и в сибирской тайге.

По всему Советскому Союзу за 1941 -- 1944 годы дезертировало более 1 миллиона 200 тысяч человек. И полмиллиона человек уклонились от службы в армии. Скрывались эти люди - кто где мог, перечислять где именно, наверное, нет необходимости. Меня же заинтересовали только два факта: 1-й - литературный - известный всему миру солдат Иван Чонкин - вымышленный персонаж писателя Войновича; и 2-й - малоизвестный якутский феномен - якут Василий Прокопьевич Лыскаев, действительный исторический факт. Есть здесь что-то общее, кроме юмора.

Итак, предлагаю терпеливо прочесть фрагменты текста повести "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина. Лицо неприкосновенное":

..."Оставшись вдвоем в районе Долгова, Чонкин и Клим Свинцов конец осени и начало зимы провели в лесу, перемещаясь по нему бесцельно, словно медведи-шатуны, и за зверей принимаемые местными жителями, заходившими в лес для заготовления грибов, ягод или дров. Среди деревенского населения в данной округе ходили в то время слухи о том, что с началом войны в местных лесах появились партизаны, а также в значительных количествах медведи, лешие и обезьяны. Да они, оборванные, голодные и холодные, и в самом деле стали похожи на каких-то зверей. Чонкина узнать еще было можно, у него бороденка отросла татарская, редкая, не скрывавшая основных черт лица, а вот Свинцов до бровей зарос рыжей и грязной шерстью, да такой густой, что прежде, чем разглядеть что-нибудь, шерсть эту на глазах раздвигал руками"...

Далее Войнович описывает жизнь вынужденных дезертиров в лесу: чем они питались, как спали. Все это правдоподобно и не вызывает каких-либо сомнений у читающего. Однако далее читатель не хочет верить в происходящее, и принимает все только в виде юмора и вымысла писателя:

..."Однажды, собирая хворост для костра, Чонкин и Свинцов приблизились к густому кустарнику, как вдруг там зашевелилось и вылезло наружу что-то мохнатое.

- Видмедь! - воскликнул Свинцов и, отшатнувшись, вскинул винтовку.

Но это был не медведь, а престранное существо, покрытое длинной шерстью, с проплешиной посреди хребта. Выскочив из кустов, оно бросилось прочь. Свинцов, сам превратившийся за это время в зверя, ринулся догонять. Существо достигло ближайшего дерева и, ловко перебирая всеми четырьмя лапами, вмиг взлетело к самой верхушке. Оттуда с беспокойством следило за подошедшими.

Свинцов, поставив винтовку к ноге, спросил Чонкина:

- Чо за животный, не ведаешь?

- Не знаю, - удивленно сказал Чонкин. - Похоже, что обезьян.

- Ты чо? - возмутился Свинцов. - Ты обезьянов видал когда?

- Видал, - сказал Чонкин. - Нас прошлый год в зверинец водили. Сперва в музей, а потом в зверинец. И там один был точно, как этот, и с голой жопой.

- Тьфу! - сплюнул Свинцов. - И откуда ж они здесь берутся? У нас в тайге таковых не имеется. Видмеди, волки, белки и соболя есть, а обезьяны не водятся.

- Так откуда ж им тама быть, ... - когда они все в человеков попревращались?

- Как это? - не поверил Свинцов. - Оборотни, что ли?

- Навроде того, - подтвердил Чонкин...

- ...А ты как думаешь, обезьянов едят?

- А кто их знает, - задумался Чонкин. - Мне не доводилось, а вообще-то чего ж, они же ж тоже из мяса и костей состоят.

- И то, - рассудил Свинцов, - покуда человеком не обернулся, такой же животный, как, допустим, свинья. Так что сперва шерсть на костре опалим...

- Дурак, что ли? - спросил Чонкин.

- А чо?

- Через плечо, - сказал Чонкин. - Зачем шерсть-то палить? Из шкуры рукавицы сделаем, шапки пошьем.

- Тоже дело, - согласился Свинцов, потерши остывшее ухо. - А ты сашлык лопал когда или нет?

- А чо это"?..

После того как выяснилось "что же это есть такое - сашлык":

..."подняв винтовку, Свинцов потянул рукоять затвора"...

Кто читал или читает эти строки впервые, на ум сразе же приходит образ снежного человека. Однако, продолжим:

- "...Не стреляйте! - закричала обезьяна человеческим голосом. - Не стреляйте, я сдаюсь.

- Гля! - удивился Чонкин. - Уже превратившись.

- Да, - Свинцов разочарованно опустил ствол. - Я ведь, знаешь, человека убить могу, но человецкое мясо кушать не буду. Стошнит. Ладно, - приказал обезьяне, - вались на землю. Да не боись. Не побегешь - не убьем.

Обезьяна проворно спустилась и стала перед Чонкиным и Свинцовым почти на две ноги, только слегка опираясь передними конечностями о поваленное дерево.

Хотя была она покрыта шерстью с ног до головы, Свинцов разглядел в зарослях признак мужского пола и спросил спустившегося строго:

- Кто такой и какой будешь нации?

Спустившийся молчал и дрожал мелко, как овца перед закланием.

- Говори, кто ты есть! - зарычал Свинцов и щелкнул затвором.

- Не стреляйте! - снова взмолился спустившийся и стал часто кивать головой. - Русский я. Православный, - добавил он, видимо, неуверенный, что последняя характеристика будет ему на пользу.

- Врешь! - не поверил Свинцов. - Обезьянов русских не бывает. Или ты не обезьян?

- Э! - толкнул Свинцова Чонкин. - А не леший ли он?

- Ха! - поразился такой мысли Свинцов. - Отвечай, кто ты?

- Я сам не знаю, - заплакало существо. - Был человек. А теперь, может, и леший.

- В лесу живешь? - продолжал допрос Свинцов.

- В лесу.

- А пожрать чего найдется?

- Для вас, - сказал леший, - для вас непременно найдется"...

Итак, выяснилось, что этот мохнатый персонаж не снежный человек, а самый, что ни на есть, натуральный гомо сапиенс. Тем не менее, читатель, собрав всю волю в кулак, все-таки продолжает не верить в происходящее, и продолжает читать:

- ...А я, - сказал леший, - Вадим Анатольевич Голицын...

И рассказал гостям свою историю. Вадим Анатольевич был настоящим князем Голицыным и помещиком в здешних местах. Потом служил в свите Его Величества. Вместе с царем был в Екатеринбурге, но бежал как раз за день до расстрела царской фамилии. Добрался до родных мест и поселился в лесу, ожидая конца большевистской власти. Ждать, однако, пришлось слишком долго. Со временем полностью оборвался, одичал, зарос шерстью. Вел дикий образ жизни. Питался грибами, ягодами, кореньями. Голыми руками ловил зайцев и птиц и в конце концов так озверел, что настоящие лесные звери его боялись"...

Так является ли все это вымыслом? Мое мнение: Войнович пишет правду! Конечно, персонажи все вымышленные, но подобные факты имели место быть: были и дезертиры, были и скрывавшиеся в лесах подобные Голицыну люди. Почему я в этом уверен? Читаем дальше про якутского дезертира. В этом месте хочу вставить фразу: не знал он, бедный, что закончилась война. Фраза эта родилась в народе не на пустом месте...

Якутский писатель Яковлев Василий Семенович - (Далан), его, в 1952 году, будучи студентом, репрессировали по ложному политическому обвинению, полностью реабилитирован в 1954 году. В своих "Воспоминаниях о ГУЛАГе" он, без тени юмора, приводит такие серьёзные факты:

В Якутии за 1941 -- 1944 годы зафиксировали 226 дезертиров и 776 уклонившихся. Речь пойдет об одном - Василий Прокопьевич Лыскаев, родился в 1908 году в Булунском улусе.

..."Это был своего рода феномен. Очень хорошо помню тот момент, когда к нам в барак (Василий Семенович описывает свою жизнь на зоне) привели настоящего дикого таежного человека, этакого северного Маугли, с ног до головы одетого в шкуры. В руках он держал набитую чем-то кожаную котомку. Присев на нее, он быстро оглядел всех узкими зоркими глазами. Хоть рисуй с него чучуну -- снежного человека. Да он и был таким -- долгих семь лет скрывался в нетронутой дремучей тайге между Булуном и Оленьком, не общаясь ни с кем. Построил там несколько избушек, в которых жил попеременно, охотился.

Познакомившись поближе, подружившись, мы рассмотрели, что на нем действительно не было ни лоскутка фабричной ткани, даже белье свое он сшил ссученными из жил нитками прекрасно выделанной оленьей ровдуги.

И попался-то он своеобразно. У случайно встреченной экспедиции поинтересовался: "Как там война?" Те, заподозрив неладное в словах человека, спрашивавшего о войне спустя шесть лет после ее окончания, сообщили местным властям.

-- Василий, как ты выдержал столько лет в одиночестве? -- спрашивал я.

-- В тайге как не жить, -- отвечал современный Робинзон, удивляясь неразумности спрашивающего, его неспособности понять, как это в тайге можно скучать или изнывать от безделья, как в тюрьме.

-- Поразительно, как это целых семь лет никто тебя не видел?

-- Тайга большая, -- объяснял Василий.

-- Да врет он, как можно семь лет жить в совершенной изоляции, не обмениваясь ничем? -- не верит кто-то.

-- Наверное, родственники помогали.

Василий молчит. Зачем он будет говорить? Если узнают о чьей-то

помощи, худо будет тому. Но все же отсутствие в одежде Василия хотя бы кусочка фабричной ткани, ни сантиметра современных ниток убеждает меня в правдивости его слов: если б поддерживал связь с родными, то хотя бы белье было человеческим.

-- Василий, а как охотники зимой не замечали твоих следов?

-- Зимой никогда не отходил далеко от избушки, опасаясь, что пересекутся наши следы. Продуктами запасался еще до снегов, -- объяснял он. -- Если чувствовал близость человека, переселялся в другую избушку.

Это переселение сопровождалось своеобразным ритуалом. Сперва специально вызывал пургу и под ее прикрытием, заметая следы, перекочевывал на десятки километров в сторону.

О вызове пурги говорил, как о самой обычной, само собой разумеющейся вещи, но делиться с нами, как это делается, не стал.

Да, истинным дитем природы был этот дезертир. Безоговорочно верил, что все вокруг нас живое, все имеет свою душу, почитал духов, жил с окружающей природой в одной плоскости, дышал в унисон. Потому и выжил семь лет один в безжалостном якутском климате. О жизни общества даже отдаленно не имел представления, по-русски не знал ни слова. Всегда знавший, что делать в глухой тайге, в тюрьме он напоминал заблудившегося утенка -- все смотрел на нас в ожидании подсказки. Чем мог быть полезен такой человек воюющей армии? Разве только объяснять ему на пальцах, что делать, как Пятнице Робинзон"...

Якутскую молодежь призывали на войну просто: приводили в районные военкоматы, и, ничего не объясняя, грузили на грузовики, паромы, пароходы, и т.д., и доставляли к месту назначения на верную смерть. Дети тайги и тундры, совершенно не умеющие разговаривать по-русски, терялись, не знали что делать. Попросту были безмолвным пушечным мясом. Только не надо полагать, что этой статьей автор хочет сказать, что якуты - все поголовно дезертиры. Нет! Были герои Советского Союза, снайперы, солдаты, офицеры. В массе своей с честью воевали за Родину. Но здесь речь не о них.

Вернемся к Василию. Как он выжил в суровых условиях? В отличие от персонажа "князя Голицина", Василий умел добывать огонь. К примеру: высекать огонь с помощью кусочка кремня, полоски железа и сухих измельченных стружек - это было обычным явлением в то время. Автор даже в семидесятых годах самолично наблюдал в деревнях, да и в городе, как это делается старыми людьми, и даже из любопытства курил самокрутки заправленные, помнится, мелко измельченной сосновой корой, кисет с таким "табаком" и нарезанной газеткой, принадлежал одной древней бабушке. Ох, и дерет!.. Хатат, или по-русски огниво - закаленная металлическая пластинка, обычно подвешивалась к ножнам якутского ножа, дополнительно служила для правки ножа. Также в обиходе были кремень и трут, которые носили на поясе в специальном мешочке, к нему прикрепляли камень-чокуур и трут из мха или мягкой травы. В качестве трута часто использовался высушенный лишайник, древесная труха. Применялся даже напильник с кремнем, мешочек часто делался из мошонки кастрированного бычка.

Василий был прирожденным охотником. Не обязательно иметь огнестрельное оружие для добычи зверья. Можно изготовлять различные ловушки, пасти, самострелы, представляющие собой настороженные на козьих тропах луки, можно ставить петли на зайца. Много приспособлений для охоты знали якуты. Так что прожить в тайге приспособленному и закаленному северной жизнью человеку в то время, не составляло особых проблем.

Надо добавить по поводу пищи: грибы якуты в пищу не употребляли, а вот ягоды - это само собой. Можно и на зиму заготовить: брусника, смородина красная, черная, малина, земляника, голубика, черника... Чай - смородиновый лист, иван-чай.

Посуда? Представьте - тоже не проблема! Даже если в наше время походить по тайге, на стоянках охотников чего только не найдешь. А ведь есть еще заброшенные родовые гнезда - алаасы. Якутия - край озер. На каждого жителя приходится по статистике по одному озеру. А в те годы даже с избытком - более миллиона. Алаас - огромное поле в тайге с озером посередине. На краю озера или на опушке стояло жилище - юрта, бывали и другие подсобные помещения, подвалы, ледники. Иногда жилищ было несколько.

Помнится, с ребятней в детстве набредали на такие местности. Такое впечатление - будто жители только что покинули эти места: посуда, утварь, ложки, самовары, миски, ножи, ножницы - все на местах. Предполагаю - это в старину люди из-за эпидемий болезней покидали эти поселения. Мы ничего в этих местах не подхватили. Разве что брали на сувениры старинные оружейные замки, а ружья старинные от бывшего хозяина у нас на крыше юрты, в месте сенокоса имелись. Разве что нерабочие.

А ведь есть еще и сайылыки - это летние жилища якутов с легкими жилищами, вроде современных дач. Разве что там тоже люди работали - сенокос, выпас, охота, рыбалка. На зиму уходили на стационарные места. Так что дезертир Василий и там мог поживиться хоть чем: посуда, сети рыболовные, различые снасти и приспособления. Жилища если и закрывались, то только изнутри на ночь. Проблем со взломом дверей не возникало - заходи, бери.

Таежные жилища - в самом простом виде - это каркас из жердей, вертикально приставленные к каркасу жерди, настланная из сосновой коры крыша, все это засыпается землей. Камелек - обмазанный глиной очаг, труба также делается из жердей, обмазывается глиной. В таком жилье даже в самый лютый мороз - жара. Конечно, юрта из бревен еще лучше. Шить меховую обувь и одежду - это у северных народов в крови.

"Потому и выжил семь лет один в безжалостном якутском климате", и человеческое лицо при этом не потерял.

В следующей главе вы узнаете:

Обама: "Я буду сердИтся"!.. Какая связь между Путиным и разрухой в умах. И при чем здесь чучуна...

Оставить комментарий © Copyright Ефремов Андрей Николаевич (a.brem@mail.ru) Размещен: 28/09/2013, изменен: 03/02/2015. 16k. Статистика. Глава: Проза НЕЧТО ИНОЕ Иллюстрации/приложения: 2 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Захотелось пуститься в дебри размышлений о житии дезертиров во время великой Отечественной Войны в лесах России и в сибирской тайге.

Ефремов Андрей Николаевич : другие произведения.

Тайга. По следу... глава 3277