Далеко-далеко, за жёлтыми пустынями и белыми горами, лежит страна Людей-Муравьёв. Там леденящий холод зимой, а летний зной сушит и выжигает землю, воздух ядовит как ртуть, а вода способна убить даже слона. Много и тяжело трудятся Люди-Муравьи, но труд их неблагодарен, они не знают что такое счастье. А ещё не знают, что слепы, рождаясь слепыми: когда-то, много веков назад, нашли они огромное золотое яйцо и, соблазнившись красотой его, взяли себе; и вышел из того яйца дракон золотой - и ослепли люди, увидев его блеск и великолепие. И стал дракон повелевать ими, слепыми.
В час, когда сумерки начали спускаться на деревню, дедушка Лао наконец вернулся домой, пахнущий дымом и коровником. В небольшой сумке, висящей на плече, обнаружилось несколько красных яблок, их тут же разделила между собой детвора.
- Дедушка, ну почему ты так долго?
- Да вот, пока убрал навоз, пока сжёг мусор - и стемнело...
Но малыш Линг сразу понял, что дедушка говорит неправду - тот прятал за спиной мешок, и мальчик сразу догадался, что там:
- Кого ты убил сегодня?
Дедушка устало выдохнул:
- Линг, внучок, иди, убери игрушки, скоро ужинать будем.
- Я не буду это есть!
- А я буду! - Старшая сестра Ян грызла яблоко и одновременно пыталась забрать второе у брата.
Мальчик убежал в комнату и спрятался под стол. Он ненавидел эти моменты, когда в кухне кого-то ощипывали, разделывали, оставляя в тазу перья, копыта и другое. Потом дедушка варил мясо с рисом или кукурузой и все с удовольствием ужинали, и Линг тоже, так как есть очень хотелось. Хотелось почти всегда, даже ночью. Находчивая Ян умудрялась раздобыть себе что-нибудь (сливу или сухарик) и постоянно жевала, иногда делилась.
Самое вкусное время наступало, когда приезжали родители, Линг очень любил эти дни. Сладости, игрушки, обновки - всё это казалось малышу настоящими сокровищами, так приятно пахло и шелестело. И мама приятно пахла, и не спускала их с сестрой весь вечер с рук.
- Линг, мальчик мой, ты так подрос! Ян, какая же ты красавица! Как я вас люблю!
Сестра сразу спешила доложить, что он опять просидел вчера весь день под столом и не слушался дедушку, но мама пропускала это мимо ушей, целуя их обоих.
- Мам, а ещё он набрал полную банку жаб, набросал туда листьев и спрятал под кроватью!
- Сынок, зачем тебе жабы?
Он не знал, как найти нужные слова:
- Ну, ... они же волшебные, как в сказке...
Он почти всегда с трудом и долго подбирал нужные слова.
Потом они все вместе ужинали за большим столом в комнате, отец с дедушкой потом сидели до самой ночи и разговаривали о чём-то непонятном. Мама Аи засыпала, обняв детей, и для Линга это были самые приятные часы, всё сразу становилось хорошо.
На следующий день мама убирала, готовила что-нибудь невероятно вкусное ( дедушка так не умеет), а вечером они втроём, с сестрой ходили гулять за деревню, весело болтали, любовались лотосами на озере.
А в воскресенье вечером родители уезжали, и Линг ненавидел этот день с самого утра, да нет - еще с вечера, особенно, когда видел, как мама плачет. Для себя он давно решил, что вырастет и поедет с ней, всё равно - куда, главное - вместе. Нет, дедушка, конечно же не обижал их, но всё время был занят или смотрел неинтересные передачи по телевизору, где взрослые люди о чём-то спорили. С сестрой в общем-то весело, но она убегала к своим подружкам-соседкам, а иногда дразнила, вот и оставался почти всегда сам, со своими игрушками, давая имена и разговаривая с ними, предпочитая их (и собранных жуков) общество обществу соседских ребятишек, вечно орущих и бегающих. Единственной, с кем удавалось поиграть, была собачка Джу, жившая во дворе, грязная и лохматая, но очень веселая.
- Джу, принеси! - и она тащила всё, что могла найти.
Ещё он мог бы целыми днями (если б разрешили) смотреть мультфильмы, особенно про Бэтмена, после повязывал на шею большое полотенце и бегал по двору, представляя себя супергероем и сражаясь с невидимыми злодеями.
- Эй, Бэтмен, сначала научись шнурки завязывать! - кричала Ян.
К тому же недавно дедушка Лао научил его читать, и для Линга открылся новый дружеский, спокойный мир книжек; потребность в том, большом и злом мире за воротами возникала всё меньше, за исключением, разве что прогулок с мамой на озеро. В такую прогулку они и отправились как-то втроём, взяв полные карманы конфет. Сестра весело рассказывала какие-то свои глупые новости (она недавно пошла в школу, поэтому впечатления распирали).
Подойдя к речке, все замерли: стояла страшная вонь, а вместо лотосов плавали какие-то грязные комочки, на берегу валялись дохлые рыбёшки. Мама поспешила увести их, обратно шли медленно, болтала только Ян. Вечером, засыпая, Линг слышал обрывки разговора:
- Как же так?...
- Как... Обыкновенно! Фабрику там, выше, построили, сливают что-то.
Больше они не ходили на озеро; гораздо позже, уже учась в школе, Линг забрёл туда, и то, что он увидел - уже не имело ничего общего с чудными детскими воспоминаниями.
Между тем, он стал ещё молчаливее, плохо спал и не вылезал из-под стола, и тому была причина: неизбежно надвигающееся чудовище по имени Школа. Он никак не мог понять, почему Ян ходит туда с удовольствием, как можно целый день находиться в обществе чужих недобрых маленьких людей, больше похожих на стаю обезьян.
На деле всё оказалось не так страшно, Линг даже обзавёлся парой друзей: смешной ушастый мальчик по имени Тао и девочка Мэй (у неё были особенные глаза, цвета неба, он раньше никогда такие не видел), по дороге из школы они часто играли. Да и с учёбой проблем не возникло, всё получалось легко и с удовольствием, особенно математика и природоведение, цифры послушно складывались и вычитались, а разговоры о животных вызывали восторг.
Как-то вечером он услышал разговор дедушки с отцом:
- Учительница сказала, что, если не начнём водить его к психологу - через пару лет придётся отдать в спецшколу.
- Да ладно, может, как-то обойдётся...
- Нет уж, не стану я воевать со школой, здоровье не то уже! Надо - значит надо!
Женщина с непонятным названием "психолог" оказалась доброй и интересной, они рисовали и разговаривали.
Постепенно даже отец стал относиться к мальчику по-другому, похоже, даже гордился им, вызывая тем самым ревность своей любимицы Ян. Как-то он посадил его напротив и серьёзно сказал:
- Учись, сынок. Если будешь хорошо учиться - сможешь стать уважаемым и богатым человеком, покупать себе всё, что захочешь.
И мальчик старался.
Однажды, учась в пятом классе, он шёл домой после уроков, вспоминая интересную задачку из сегодняшнего урока. Вдруг в кустах раздался шорох и Линг насторожился. Собрался быстро пройти мимо, но детское любопытство взяло верх, отодвинул ветки и замер от удивления: на земле лежал зверёк, сразу даже непонятно, кто именно. Увидев человека, он издал пронзительный писк, Линг осторожно потрогал его палочкой - тот снова запищал. Ещё больше раздвинув ветки, мальчик воскликнул:
- Бэтмен?
Сел на траву, не зная, что делать дальше: забрать домой никак нельзя - дедушка не разрешит, оставить тут - даже мысль такая не возникла. Летун, как будто понимая, что решается его судьба, снова запищал. И выход нашёлся - сняв шапку, Линг изловчился и поймал ею зверька, затем отнёс его в старый нежилой дом, находившийся неподалёку, и оставил там в своей шапке, как в гнезде. На следующий день примчался с деревянным ящиком, в котором дедушка иногда держал цыплят, и сеном.
- Не бойся, Бэтмен, тебя здесь никто не найдёт!
Вечером, заглянув через плечо брата на экран компьютера, Ян фыркнула:
- Фу, какая гадость!
- Ничего не гадость! - Линг поспешил закрыть от неё портрет зверушки и заголовок: "Что едят летучие мыши".
О своей находке рассказал только лучшим друзьям. Тао спросил, поправляя очки:
- А ты не боишься, что он тебя укусит?
- Нет, не боюсь, мы с ним подружились, я его кормлю разными жуками.
- А почему он не улетел?
- Я рассмотрел - у него одно крыло не работает, сломано, наверное. Ну ничего, он выздоровеет, вырастет и станет Бэтменом.
Тут все дружно рассмеялись.
Бэтмен совсем не боялся, ползал по коробке, съедал некоторых принесенных жуков (а некоторые ему не нравились), иногда негромко пищал. Уходя, Линг подпирал дверь палкой, чтоб не залезли бродячие собаки.
Но однажды, придя, он не нашёл своего Бэтмена, обыскал всю развалину, кусты вокруг, но питомца нигде не было. Остаток вечера мальчик был очень беспокойный (дедушка всё пытался выспросить - в чём дело, но безрезультатно), заснул поздно.
На следующий день в школе к нему подошёл старшеклассник, неприятный задира, его не любили учителя и побаивались дети; оскалив зубы он спросил:
- Ну что, улетел твой Бэтмен?
Линг растерялся и испугался:
- Откуда... Откуда ты знаешь?
Обезьяноподобный засмеялся в ответ:
- Нету твоего Бэтмена! Я его отнёс на базар и продал торговцу рыбой!
Смутно соображая, что делает, Линг выскочил из школы и помчался на базар. На полпути вернулся домой, вытрусил из копилки всё, что там было и убежал.
Несколько часов ходил по базару, выспрашивая - не видел ли кто его пропажу, в ответ над ним только смеялись, а один из торговцев произнёс то, что мальчик больше всего боялся услышать:
Несколько следующих дней Линг очень смутно помнил, он не ходил в школу, лежал, отвернувшись к стене, дедушка звонил маме, та по телефону пыталась успокоить сына, всё зря. Потом пришла женщина-психолог и они немного поговорили. А отец и вовсе отругал его, назвав плаксой и сказав, что пора уже становиться мужчиной.
- Пап, а что значит - быть мужчиной?
- Ну-у... Это значит добиваться своего. Всегда. И не ныть.
- Я понял, пап.
И живут слепые Люди-Муравьи, и служат Золотому Дракону, и рассказывают друг другу, что хорошо им. Может, и не служили бы, но не уйти далеко невидящему. Чудо, но рождаются иногда у них зрячие дети, их глаза не подвластны ослепительному блеску Золотого Дракона, и видят они всё, и рассказывают остальным, что на самом деле творится вокруг. Только надежды на них мало: рождаются те дети почти без кожи, а без кожи - как жить?
- Вам надо серьёзно подумать о дальнейшем обучении, я думаю, руководство института одобрит!
- Спасибо, профессор, я буду рад, только одна просьба - я не хочу менять специализацию.
- Ну что Вы, конечно нет - хороший вирусолог на вес золота. Стоит добиваться стажировки в Штатах, вам пойдут навстречу.
Воодушевлённый Линг вышел на улицу и бодро зашагал в сторону метро, с удовольствием вдыхая свежий запах мокрого асфальта. Ему очень хотелось позвонить маме и поделиться своими успехами, но она, наверное, уже спит, поэтому позвонил другу, Тао.
- Привет, как жизнь?
- Привет, Линг. Нормально. А как там твоё мышиное царство?
- Отлично. Представляешь, меня собираются в Штаты отправить на стажировку!
- Вот это да! Хотя, кого же как не тебя - ты ж там днюешь и ночуешь, в этих своих лабораториях.
Они еще поговорили, потом Линг купил хот-дог и, совмещая прогулку с поздним ужином, дошёл до метро.
В крохотной комнатушке, было довольно холодно, поэтому, чтоб посидеть пару часов за компьютером, пришлось закутаться в одеяло. Новости из научного мира затягивали, и можно было сидеть до утра, поэтому быстро перешёл на любимый "зелёный" сайт и тут же забыл про сон: видео новостей с лесными пожарами и сгорающими заживо зверушками испортили настроение надолго. Потом ещё репортаж про сброс отходов в одну из северных рек и показатели воздуха в родном городе, сплошь красные, пообщался в чате, да так и уснул, закутавшись, в обнимку с ноутбуком.
На следующий день сильно нервничал - слушался его доклад о проделанной работе, верхушка института славится строгим подходом к молодым коллегам. А тут еще сестра позвонила - у дедушки проблемы со здоровьем (почему же он сам ничего не сказал об этом в недавнем разговоре?).
- Ян, дорогая, ему уже столько лет, конечно, он чувствует себя не очень.
- Если бы не этот конфликт, он так не сдал бы! Всё из-за нервов!
- Я, как и отец, считаю, что лучше бы он продал ту злополучную землю, из-за которой весь этот срач. У него всё равно уже нет сил её обрабатывать.
Ян вздохнула в трубку:
- Это мы с тобой всё понимаем, но ты же знаешь, как тяжело пожилые люди воспринимают перемены.
- Хорошо, я вечером поговорю с ним. А ты-то как?
- Да как! Дом - работа, работа - дом.
- Встречаешься с кем-нибудь?
- Когда? Выспаться толком - и то времени нет...
Лингу очень жаль было старенького дедушку, героически отстаивающего свой клочок земли, вставший поперек горла могучему кому-то.
Доклад прошёл отлично, даже пообещали статью в научном издании.
- Кто бы мог подумать! Какая огромная работа! Роль S-протеинов в проникающей способности вируса еще никто так серьёзно не исследовал!
Окрылённое дарование, примчавшись домой, конечно же поспешило разделить радость.
- Сынок, я горжусь тобой! Ты большой трудяга и молодец! - голос отца в трубке выдавал его волнение и радость. - Ты, главное не останавливайся, пробивайся к лучшей жизни.
- Сыночек, мы очень рады за тебя, я безумно хочу тебя увидеть! Может, даст Бог, в этом году... - это уже мама.
Друзья в интернете тоже порадовались и Линг уже чувствовал себя счастливим, пока не прошёлся по новостям. Сходу - репортаж о разлитии нефти у берегов Мексики с барахтающимися в чёрной жиже птицами, стандартные охи сожаления от властей и причастных, отфутболивающих вину друг на друга. Живущие поблизости единомышленники уже отправились туда в надежде кого-то спасти, а остальные злились от бессилия.
Америка приняла Линга весьма дружелюбно, он быстро освоился, особенно радуясь тому, что любимым делом теперь можно заниматься на ещё более высоком уровне, открывая для себя много нового. Поначалу только была одна проблема: большинство американцев очень похожи друг на друга лицом, но чуть позже парень научился различать их.
А самое приятное - наконец у него появилась возможность встретиться с Мэй, живущей тут уже несколько лет.
- Привет, привет! - она появилась на пороге китайского ресторанчика как диковинная сказочная птица.
- Мэй, здравствуй, как же я рад...
Она села напротив, и только тут Линг заметил, что ...
- Мэй, а что с твоим лицом?
- А что? Ой, только не начинай! - девушка постукивала по чашке невероятно длинными ногтями. - Будешь причитать как моя бабушка - уйду!
- Но зачем, Мэй, ты же и так очень красивая... Самая красивая!
- Этого требует мой имидж. А мой имидж - это мои деньги.
- Ты же вроде танцовщицей работаешь?
Собеседница достала телефон и демонстративно углубилась в переписку.
- А где ты выступаешь? Можно мне прийти посмотреть?
Она насколько секунд смотрела ему в глаза, потом твёрдо сказала: "Нет", и ушла.
После этого разговора он несколько дней ощущал внутри странную пустоту, где-то там, где раньше жил образ девочки из его детства, девочки с фантастическими глазами. Единственный, с кем можно было поделиться, их общий друг Тао неожиданно возразил:
- А как ты думал! Она одна в чужой стране, и за место под солнцем пришлось побороться, и чем-то пожертвовать. Она ещё легко отделалась - другим приходится жертвовать гораздо более важными вещами. К тому же сейчас многие девушки себе лица переделывают - мода такая. И не только девушки.
Дальше последовало ещё большее погружение в спасительный мир пробирок и микроскопов (как когда-то в детстве - бегство под стол), где всё просто и понятно, и нет людей, почти нет.
Американские профессора были весьма довольны прилежным иностранцем, возможно, подозревая в нём большие перспективы и не найдя среди "местных" равносильно помешанного на невидимом мире.
"Здравствуй, мама. Не стал звонить, так как у вас уже ночь, а поделиться очень хочется. Мне доверили очень серьёзное исследование, о таком только мечтать можно и я очень счастлив. Буду изучать вирусы "порогового прыжка" (хотя вам, конечно, это ни о чём не говорит), это потрясающие перспективы и возможности. Получу гранты от правительства. А, может, когда-нибудь и нобелевскую премию )))) И стану знаменитым на весь мир )))) Люблю вас"
К удивлению Линга Мэй встречалась с ним иногда чтоб поболтать, хотя вечно причитала, что очень занята. Говорила почти всё время она, а его вполне устраивала роль слушателя и созерцателя. После краткого обзора новостей из клубов и гламурных вечеринок обычно следовала философская часть:
- Ты пойми, карьера - это самое главное в наше время. Мир делится на лузеров и успешных, и только от тебя зависит, с какой стороны ты окажешься! - Мэй отпила зелёный чай из изящной чашечки. - Надо создать себе надёжную базу.
- Базу чего?
- Ну как чего! Безбедной жизни в будущем.
- Ты бедно живёшь? Я могу тебе помочь? - совершенно искренне спросил Линг.
Мэй взорвалась в ответ:
- Это я тебе могу помочь! Жить - это не то же самое, что было там, в той вонючей деревне...
- А что?
- Жить - это значит ни в чём себе не отказывать. Одевать красивые вещи, а не с китайского рынка, есть то, что хочется, ездить туда, куда хочется... Вот тебе, допустим, куда хочется поехать?
- Да, вроде, пока никуда... - он немного растерялся.
- "Никуда", "не знаю"! Так и будешь сидеть всю жизнь со своими мышами? Вот, например, посмотри на свой телефон. Кошмар!
- Но ему всего два года.
- Ты прям как моя бабушка. Красиво надо жить, понимаешь?
- Не совсем.
- Ну вот, как поймёшь - тогда и звони. А сейчас мне пора.
И он через время звонил, и говорил, что понял, лишь бы снова смотреть в небесно-голубые глаза.
Но несколько последующих недель не удалось увидеться - долгожданные акции протеста "зеленых", а точнее - подготовка к ним, отнимали всё свободное время, съехались друзья из других городов.
Один из приехавших, большой парень по имени Джон показывал отснятые им самим видео:
- Это мы снимали в Канаде, там целая детективная история получилась: пришлось к местным на корабль устроиться матросом. Охота на тюленей. Вообще не для слабонервных. Я после этого неделю бухал.
- Охота? А зачем они их... палками...?
- Чтоб шкуру не повредить, разве не понятно? - лицо большого парня не выражало вообще никаких эмоций.
"Как Терминатор" - подумал Линг а вслух спросил:
- Когда ты научился на такое спокойно смотреть?
- Через пару лет, а иначе не выдержал бы. Если собираешься повоевать со злом - ты должен научиться смотреть ему в глаза. Только так.
- А если джин вырвется из бутылки? Свободный джин - очень непредсказуемое и опасное существо. Сказки читал в детстве?
Повинуясь непреодолимому желанию, Линг снова пытался встретиться с Мэй:
- Мы увидимся на выходных?
- Нет-нет, я сейчас очень занята, хочу в следующем месяце поехать на Сейшелы.
- Подожди, ты же, вроде, там была в прошлом месяце?
- Да, была, ну и что! Кто много работает - должен хорошо отдыхать!
- Может, просто чуть меньше работать?
Девушка презрительно фыркнула:
- Это типа как ты - штаны протирать и ждать конца рабочего дня?
Линг даже обиделся:
- Ну почему, я очень люблю свою работу...
- А я свою! Тем более, что она даёт мне возможность жить по-настоящему, а не топтать грязь где-нибудь в глухой деревне!
- Что ж тебя та деревня так не даёт покоя! Ты из неё сбежала, а она, судя по всему, тебя не отпустила .
- Всё, мне пора. И, кстати, большинство моих знакомых ездят на Багамы, а это гораздо дороже, чем Сейшелы.
Однажды, совершенно неожиданно позвонил большой парень Джон:
- Готов посмотреть в глаза злу? Есть возможность поучаствовать в настоящем задании.
Первая реакция - Лингу, как обычно, захотелось сбежать, но он справился с собой:
- Неожиданное предложение.
- Да, мы едем втроём, один не смог, ногу повредил, я предложил тебя взять.
- Что надо делать?
- Основная работа - наша, а ты скорее для подстраховки будешь. Едешь?
- Да.
Линг и сам удивился, насколько легко и просто он согласился. Страшно было уже потом, когда включился рассудок.
Приблизительный план действий обсудили уже в самолёте, в аэропорту их встретили местные "зелёные" и они ещё долго ехали до нужного места на машине.
- Как же так - Европа и такой кровавый обычай? А законы?
- В том-то и дело: эти территории Дании официально не входят в Евросоюз и кричат о своём праве самим принимать решения.
- У них проблемы с продовольствием?
Местный улыбнулся:
- Шутишь? Мясо, рыба - всё есть. Даже фрукты тропические разные. Говорят: вы же коров и других животных убиваете - и ничего, а мы - этих...
К утру добрались до живописной красивой северной бухты, весь берег которой был заполнен людьми. Внешний вид местных подтверждал, что они не голодают: крупные, упитанные, бойкие северяне в добротных рыбацких одеждах оживлённо суетились возле лодок. От понимания предстоящего Лингу становилось не по себе.
Громкий клич провозгласил начало, крики и суета усилились. Снимать происходящее приходилось спрятанной в специальной сумке, висящей на плече Джона камерой, и не зря - некоторые местные враждебно поглядывали на иностранцев.
Сначала происходящее было похоже на обычную рыбалку. Пока не появилась первая добыча.
Блестящих живых дельфинов вытаскивали на берег, тут же перерубая им затылок и вспарывая брюхо. Постепенно вода в бухте стала сплошь красной и возбуждённые человеческие самцы вместе с агонирующими животными барахтались в этом бурлящем котле, словно дьявольское варево. А детёныши человеческие с радостным визгом носились по берегу, взбираясь на чёрные трупы, спрыгивая с них в красное, как говорится - грязные и счастливые. Линг отвернулся и оставшееся время смотрел в противоположную сторону. На обратном пути спросил у местного:
- И что они потом делают?
- Празднуют.
- В каком смысле?
- Веселятся, пьют, едят это самое мясо.
- Пьют кровь?
- Да нет, пьют, слава Богу, пиво.
Почти сразу вылетели из Копенгагена, но не в Америку, а в Токио - предстояла вторая часть экспедиции, и очень уставший Линг проспал все десять часов.
После приземления их отвезли в небольшую квартирку, где тут же начали обсуждать с улыбающимися японцами детали предстоящей вылазки, поистине шпионской.
- Это не Европа, тут сложнее будет.
- Почему?
- Менталитет другой.
Устав от шумной компании и душной комнаты, Линг вышел на балкон, вид с которого очень напоминал пейзажи его родной деревни: невысокие белые горы, озеро, сады (здесь более ухоженные), уставшие от урбанизма глаза радовались. Прислушался к разговору в комнате:
- У вас же рыбы ловят - дохрена, пятое место в мире, по-моему, зачем же ещё и дельфины?
- Списывают всё на традиции.
- А власти что?
- Говорят, что дельфины не являются дикими животными, в защите не нуждаются. А о вкусах, как говорится, не спорят.
Линг не удержался и присоединился к разговору:
- Но ведь их мясо почти совсем не пригодно в еду - там ртути немеряно. И не только ртути.
- Да и не едят его особо, больше собакам скармливают.
Один из японцев вздохнул:
- Рыбаки говорят, что дельфины много рыбы съедают. Конкуренты как бы.
- Что?!
Чем дальше тем больше происходящее напоминало шпионский детектив. Вечером наведались полицейские, спрашивали о цели приезда, предупреждали о запрете на любые протестные акции. При поездке вечером в супермаркет заметили следящий за ними автомобиль.
- Тоже мне, развитая страна! Средневековье, - бубнел второй оператор на заднем сиденье.
В бухту их вообще не пустили, пришлось вернуться.
- Ждать нет смысла. Охранять въезд будут до зимы, пока сезон не закончится.
- Как - до зимы? Всё это время...
- Да, да, - подтвердил Джон. - Пресловутая восточная размеренность во всём. Особая восточная изощрённость.
- Что ты имеешь в виду? - вдруг встал на защиту Востока Линг. - Там, в Дании то же самое.
- Не совсем. Видишь ли - здесь, в этой самой бухте всё лето полно людей. Они приходят с детьми, катаются на катамаранах, купаются с теми самыми дельфинами, играют с ними. Те привыкают, не боятся. А потом - бах, наступает сентябрь и в бухту приходят совсем другие люди. Доверчивые животные сами заплывают в загоны.
Один из японцев с сожалением произнёс:
- Большинство, особенно молодёжь, осуждают эту традицию.
- ОКей! Вот и давайте подумаем, что мы можем предпринять.
Расположившись вокруг низенького стола, достали карту интересующей местности и стали изучать её. Через время Джон вдруг спросил:
- Кто-нибудь спортом занимался?
- Я в школе ходил на спортивную гимнастику, - Линг единственный ответил на неожиданный вопрос.
Джон внимательно посмотрел на него:
- А бегаешь быстро?
- Да... наверное... - голос явно выдавал волнение.
- Вот и хорошо.
В сумерках они вышли на парковку и сели в автомобиль с тонированными окнами; отъехав, убедились, что "хвост" тут. Сначала для вида покатались по набережной. Джон прижимал к груди специальную противоударную сумку с драгоценными камерами внутри.
- Ну что, начинаем? - японец за рулём надавил на газ.
Подъезжая к той самой закрытой бухте, машина резко ускорилась и вписалась в крутой поворот. Сразу за поворотом, имея всего несколько секунд, умелый водитель сбросил скорость и в придорожные заросли выскочили, а точнее - выкатились два человека. Линг и Джон мгновенно спрятались за кустами, слыша за спиной звуки удаляющейся погони.