Аннотация: "Показательный Процесс - 2" - продолжение интеллектуального юмора. Может рассматриваться как отдельное произведение.
Показательный Процесс - 2. В Замке
Приглашение в замок мне доставили вчера вечером. Удовольствие повращаться в высшем свете совсем не прельщало, но отказаться я не имел права. Благодаря доброй воле и недалекости нашего короля для меня, бывшего пленника Соломоновых островов, началась новая жизнь. В прошлом году с меня сняли обвинения в ереси и назначили на должность искателя новых знаний. Особых хлопот это не доставляло - знай, шастай себе по разным континентам да собирай последние новости из мира науки и техники. А потому слыл я человеком искушенным, осведомленным относительно культурных тенденций в мире.
Атмосфера замка больше напоминала базарный гвалт. Будто на городском рынке произошла революция: капитализм уступил место социализму, покупатели побратались с продавцами и все вместе дружно уплетали продукт крестьянского труда. Разве что публика была одета поприличнее. Вот мимо прогарцевал барон в малиновой шубе. Заметив меня, улыбнулся и приветливо махнул шляпой.
- Какая у вас примечательная кисточка на шляпе, - отметил я. - Знаете, она ощутимо добавляет вам в статусе. Только, скажу по секрету, в лучших домах Парижа нынче в моде не круглые очки, а треугольные.
Барон моментально сорвал очки и спрятал их в горшочке с кактусом.
- Боже, как хорошо, что я вас встретил. Пожалуйста, никому не говорите, что вы видели. Иначе сгорю со стыда, ей Богу. А ведь у меня двое детей, - залепетал он, переминаясь с ноги на ногу.
- Все понимаю. Это останется между нами, - заверил я беднягу. - Кстати, я к вам как-нибудь загляну ананасов откушать.
- Да-да-да, конечно, - барон засеменил прочь и поспешил затеряться в толпе.
После мое внимание было захвачено в плен долгим монологом министра. Он поведал мне, что набрался смелости и решил на собственной шкуре познать, что такое душа.
- Еще намереваюсь совершить личностный прорыв - выпишу себе слона из Индии. Говорят, слоны там исключительной духовной мощи. Персоне моего ранга полагается всегда быть на высоте. А слон, он все-таки выше лошади.
- Слон? - искренне изумился я. - Вы знаете, по мне так это моветон. Почему бы вам не сойтись на носороге? Тем более что общение с этим животным будет способствовать вашему профессиональному росту.
- Это как же? - заинтересовался собеседник.
- А носорог, знаете ли, животное упорное. Четко видит цель и, так сказать, выказывает полнейшую готовность поразить ее рогом. Чем не пример для подражания?
- Пожалуй, вы правы. Тогда я еще куплю лук и колчан со стрелами, - согласился со мной министр. Он опрокинул стопку, потом еще одну, затем перешагнул через битое стекло и, прищурившись, спросил:
- Ну а вы чем занимаетесь, молодой человек? Молва доносит, что вы праздно проводите время вместо преданного служения нашему правителю - да будут благословенны дни его! Так сказать, бездарно прожигаете свою молодость.
- Каюсь, друг мой, каюсь. Самым бесстыдным образом отлыниваю от выполнения святейшей обязанности быть угодным. В последнее время я очень увлекся разного рода науками: философией, биологией...
Пока я говорил, мой визави поглощал виноградинки и глазами преданной собаки пожирал трон короля. Восхищение распирало его настолько, что я даже видел упитанных мурашек, маршировавших под рубашкой по его широкой спине.
Король хотел встать, но поленился. Он жестом поманил к себе лакея с серебряным подносом. Едва заметив царскую распальцовку, министр сорвался с места и вырвал блюдо с фруктами из рук нерасторопного слуги, а затем помчался к своему господину.
- Кушайте, наше драгоценнейшее, вам полезно очень. Своими руками у крестьянки отбирал. Вот помидорки, чтобы щечки были с благородным румянцем. Укропчик, для мужской силы полезно. А вот авокадо... Он придаст вам шарм и таинственное очарование.
Щедро откушав, Король поднял голову с блюда и устремил свой взгляд на меня. Стало ясно, что личного общения не избежать. И вот ко мне медленной поступью приближался престолодержатель, поправляя съезжавшую набок корону.
- А что это наш гость не веселится? - во всеуслышание поинтересовался король. - А если человек не веселится, то дрянь это, а не человек. Верно говорю?
- Совершенно верно, - подтвердил я слова монарха. - Но у меня на то веская причина есть: берегу прыть, ваше величество. У меня на завтра бег в мешках с дворянами назначен.
- Ну, это святое! Итак, чем похвастаетесь? Говорят, вы по-прежнему возвышаетесь и отрываетесь? - он подмигнул и наклонился ко мне, чтобы шепотом уточнить: - Делаете карьеру и получаете удовольствие? Я правильно понял?
- Простите, вынужден вас огорчить, - шепотом ответил ему. - Возвышаюсь я, как правило, над обыденностью. Отрываться могу, но от реальности, а не в привычном смысле слова. Отделяться от тела, совершать астральные путешествия с целью обретения внетелесного опыта...
Король нахмурился и помрачнел.
- Простите, ваше высочество, если сболтнул лишнего. Язык у меня слишком живой - так и норовит изо рта выпрыгнуть.
- Ну, так бы сразу и сказали, - настроение правителя моментально улучшилось. - А то я уж грешным делом подумал, что вы издеваетесь. А мы вчера шута казнили. Шут заморский был, из Испании заказывал по каталогу. Правда, по-русски не говорил, но это мы уже поздно спохватились. А еще он, зараза такой, книжки читал: всякие пособия по пантомиме, интеллектуальному юмору. Короче, сам себе могилу вырыл. Пришлось казнить, что делать?
- Да уж, этим интеллектуалам только волю дай, - я смекнул, что надо менять тон разговора. - Мне они никогда не нравились - сильно лоб морщат, когда думают.
- Ха-ха, тонко подмечено, друг мой. От их книжек даже мухи со скуки мрут, - и монарх громко рассмеялся, довольный своей остротой. Я вторил ему таким же ржанием.
- А знаете, с вами приятно иметь дело. Не хотите ли стать моей левой ногой?
- Имеете в виду распорядителя дворцовых торжеств? - уточнил я. - Я очень польщен, но никак не смею брать на себя такую ответственность. Позвольте мне довольствоваться скромной должностью преподавателя в Академии.
- Ничего, вот наберетесь денег и жизненного опыта, а там и до распорядителя дорастете, - король одобрительно похлопал меня по плечу. Затем он положил в рот запеченного бурундука, и поделился впечатлениями:
- Вы знаете, я вчера случайно выглянул в окно, чтобы звезды пересчитать, а там, на небе - большая желтая тарелка висит. Представляете? До сих пор недоумеваю: кому это в голову пришло есть на ночь глядя? И почему без ножа и вилки?
- Это же обыкновенная Луна, - пояснил министр. - Нам о Луне все известно: это ночной фонарик, питающийся электричеством от грома и молнии.
Тут я не утерпел и опять ляпнул глупость, чем поставил себя в неловкое положение:
- Позвольте заметить: согласно последним астрономическим изысканиям Луна есть ни что иное, как небесное тело, естественный спутник Земли, который вращается по орбите...
- Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! Молодой человек, вам стоило бы следить за своим поведением! - с укоризной прервал меня министр.
- Простим его, - сказал король. - Мое милосердие не знает границ.
Возникла неловкая пауза. Было слышно, как хрустят косточки на зубах монарха.
- А вчера дождь шел, - многозначительно заметил министр.
- Вы тоже его видели? - спросил король.
- Я под ним промок, ваше сиятельство. До сих пор гадаю, чем же я так прогневал Господа, что мне пришлось вымокнуть до самых панталон в чистом поле. Взносы в церковь плачу ежемесячно, у меня там даже свой бухгалтер имеется.
- Может, вы ему не нравитесь? - предположил король. - Видите, у вас даже нос скособочен. А что же вы делали в поле, позвольте поинтересоваться?
- Находился в служебной командировке по заданию дворца, - как заправский бюрократ отчеканил министр. - Изучал новые способы увеличения бюджета путем выращивания денежного дерева из медных пятаков. Но результаты оглашать прилюдно не имею права - служебная тайна.
Спустя час алкоголя на столах заметно поубавилось.
- Как же я вас всех люблю, человечки мои дорогие, - заплетающим голосом изливал душу монарх. - Вот сидим мы здесь, знатные образованные люди, между прочим, а сколько нищих сейчас там, за окном, на полях горбатится, в темницах гниет. Жалко мне их, заблудших, что не имеют возможности приобщиться к нашей великолепной беседе и почерпнуть знания, которые были бы полезны им в исправительных целях.
Король утер слезы краешком скатерти, пошмыгал носом, а потом поинтересовался у начальника тюрьмы о том, сколько пленных содержится в пыточных камерах замка. И повелел привести всех в зал.
Под конвоем привели шестерых грязных оборванцев.
- Слушайте меня, подданные, - вещал захмелевший правитель. - Я не могу даровать вам свободу, но я хочу, чтобы вы знали, какой я милосердный. Поэтому вы можете посидеть здесь. Эй, слуги! Раздайте им по апельсинке! Вот, так... Посидеть здесь и послушать, как изъясняются благородные мужья.
Заключенные боязливо озирались по сторонам, соображая, в чем подвох. Один начал есть апельсин прямо со шкуркой.
- Уважаемый искатель, как вас там, расскажите нам свежие новости о научных достижениях зарубежной мысли, - потребовал король.
Я лихорадочно соображал, какая 'новость' меньше всего травмирует психику монарха, и все-таки решился:
- Итак, довожу до вашего сведения, что в Греции недавно открыли число пи. Это константа, обозначающая отношение длины окружности к ее диаметру.
- А на что оно похоже? - спросил король, переваривая услышанное и морщась, будто незнакомые слова как иголки втыкались ему в мозг. И неожиданно добавил:
- Дайте мне пи яблок!
- Невозможно, мой господин, - опешил я. - Число пи иррационально, оно не является целым.
- Мошенники ваши греки! - заявил король. - На кой черт нам сдалось это число? Чтобы людям мозги пудрить? Повелеваю запретить его во всем королевстве!
- Прошу меня простить, ваше высочество, но существование числа пи незыблемо, как и ваша власть, - выкручивался я.
- У меня от ваших новостей одно расстройство! - посетовал монарх. - Лучше меня послушайте. В Италии изобрели презабавнейший аттракцион: просовываешь голову в круглую дырку, а сверху острый нож - вжик - и рубит тебе голову! Изумительная прелесть! Я когда его увидел, до колик в животе смеялся!
Гильотина не показалась мне смешным приспособлением, и, к сожалению, здесь я дал маху. Король посмотрел на меня исполненным недоверия взглядом и произнес:
- Что-то в вас не так... А что, даже не знаю. Вроде, и язык подвешен, и комплементы говорить вы мастер. Но есть в вас какая-то необъяснимая гнильца. Неуловимая мерзость, - и он громко высморкался в платочек. - Уж не иностранный ли вы шпион?
- Простите меня, ваше высочество. Я в детстве очень любил шары надувать, оттого и головной мозг у меня раздут до неприличных размеров. Но я пытаюсь справляться с недугом, пару раз протыкал голову спицей, но, увы, тщетно. Смилуйтесь, не сердитесь на меня, убогого, - я представил монарху наиболее подходящее, как мне казалось, объяснение. И оно сработало.
- Ну, не стоит так себя унижать, - смягчился правитель, - Я юродивых люблю. Хромоножек всяких, косоглазиков. Смотришь на них, и душа радуется, что у самого две руки, две ноги... И ты не кручинься.
Между тем, заключенные набрались наглости и вольготно расхаживали по залу. Налегали на элитный коньяк, вырезали ножиками инициалы на мебели. Со столов незаметно исчезало серебро, перекочевывая в лохмотья. Терпение министра лопнуло окончательно, когда кулак пропойцы нечаянно въехал ему в челюсть.
- Не хотите учиться у людей, учитесь у скотов безмозглых! - закричал министр и распорядился увести заключенных обратно в темницу в камеру к медведю-воспитателю.
Покончив с оборванцами, министр отвел меня в сторону.
- Вы заигрались, уважаемый! Я вижу, у вас прямо таки злонамеренная цель выставить нас болванами! - он был раздражен, растрепанные кудри болтались из стороны в сторону.
- Милейший, никто не в силах этого сделать, кроме вас самих. Вы же себя болваном не считаете? - уточнил я.
- Ни в коей мере, - поднимаясь в собственных глазах, ответил министр. Но продолжил свои выпады: - Я за вами давно наблюдаю. Сегодня вы позволили себе пройти мимо его высочества и не приложиться губами к сандалиям. И когда танцевали мазурку, вы совершили в сумме пять, а не шесть оборотов вокруг своей оси, как у нас принято. Может, вам такое своеволие и в радость, но оно попирает мои моральные убеждения о том, как достойному человеку надлежит танцевать мазурку. И знаете ли, я расценил вашу выходку как неуважение к придворному обществу. У меня есть все основания вызвать вас на дуэль и защитить мою честь!
- Я бы с радостью проткнул вас шпагой, чтобы восстановить вашу поруганную честь, но доктор запрещает мне все острое. Поэтому позвольте нам избежать первобытных кровавых мерзостей. Кстати, как поживает ваша супруга. Уже оправилась от побоев? - парировал я, нажимая на больную мозоль министра.
- А это не ваше дело! Я, между прочим, для ее же блага руку к ней приложил, понятно вам? А драться с вами я настроен решительно, и не упорствуйте, иначе найму придворного ассасина.
- Да будет вам известно, что я пять лет брал уроки у лучшего фехтовальщика Парижа.
Министр побледнел и извиняющимся голосом произнес:
- Простите, я, кажется, обознался. Здесь случайно лось не пробегал?
После чего скрылся из поля зрения.
Домой я вернулся в скверном настроении. Почти не оставалось сомнений, что роковой вечер в замке не пройдет без последствий. Оставалось лишь гадать, насколько серьезными они будут. На душе скребли кошки, кукарекали петухи и гадили кролики.
Наутро за мной прискакали стражники. Они отвезли меня в порт и погрузили на пароход. Я вновь отправился в ссылку на Соломоновы острова, где меня ждал золотистый песок и большегрудые туземки с бусами из ракушек.