В подземельях особняка Вейнтас субстанция, похожая на туман, растеклась по всем тоннелям. Это Нечто не имело запаха, его невозможно почувствовать; невесомая муть, не пропускающая света. Любое живое существо приходило в замешательство: глаза видят эту субстанцию, но остальные чувства молчат.
Серая пелена, наталкиваясь на вертикальные плоскости, норовила взобраться выше. Ей удавалось, но ненамного - на каких-то два или три пальца. Поверхность не меняла свойств, ни цвет, ни структура не менялись. Дерево оставалось деревом, металл - металлом.
Оказавшиеся на полу объекты исчезли под мистической пеленой. Серая перина скрывала от любопытных взглядов потерянные, забытые и выброшенные предметы. А так же кости пленных, настолько древние, что нынешняя хозяйка особняка не могла знать, кому они принадлежали.
Семейные легенды говорили о многих поколениях владельцев строения, которое постоянно разрасталось. Асани не знала многих тоннелей, уходящих ниже первого яруса канализации. Туда не совались ее смелые наемники.
Темницы, пыточные камеры и лаборатории давно не использовались. По виду этим помещениям никак не меньше трех веков. А некоторые залы древнее! Тоннели уходят вглубь подземелий и времен, к самым ранним упоминаниям о Городе.
Это древние тоннели, но ржавые устройства и механизмы выглядят как современные. Дверные петли или замки отличались только возрастом от тех, что можно приобрести в мастерских Демиуса. В винном погребке за заколоченной дубовой дверью среди сгнивших бочек можно отыскать уцелевшие бутылки - этикетки на некоторых сохранились. Точно такое же дурманящее пойло продают на улице Цветов.
Барабаны от пистолетов, погнутый нарезной ствол или части кремниевых ружей щедро разбросаны по всему подземелью.
Лишь древностью они отличались от современных смертоносных орудий.
До недавнего времени старые тоннели оставались недоступными. Смертные не проявляли любопытства. Владелица особняка боялась спуститься так глубоко, и где витал неубиваемый дух ее семейства. Слуги из страха не совались в темные, манящие глубины, где древние твари, подобные морским спрутам, спят.
Пьяница мог сгинуть в этой темноте, дух его слаб и легко улавливает эманации древних существ. Вот только Асани быстро избавлялась от слабых духом слуг.
Галент стал первым человеком за многие века, рухнувшим в объятия тьмы. Его появление не пробудило монстров или древнее зло. Зло, работавшее в подземельях, ставившее опыты на людях, давно покинуло свой дом и поселилось в Городе.
В прошлом подземелья эти находились на поверхности земли, пока новый слой Города не раскинулся поверх руин. Прошлое скрывалось идеально, оно создавало легенды, обманывало современных горожан. Каждый житель получал свой набор мифов, в которые верил. Обманутый не задумывался о прошлом, он ведь не считал себя обманутым.
Тем, кто поумнее, придумывали иные мифы. От правды их отвлекали иначе: или страхом, или отвращением к своему прошлому.
Только свободный от мифов горожанин способен проникнуть в сердце тьмы, надевшей лучистую маску. Вот только этот свободный не станет пользоваться возможностью, короткая жизнь, детские проблемы - древний владыка подземелья умело выбирал слуг.
Галент сел, делая глубокий, громкий вдох, похожий на стон одного из древних существ. Окажись кто-нибудь поблизости, наверняка бы принял вора за чудовище из тьмы. Отчасти - верно, Галент такое же чудовищное порождение Города, как и остальные горожане.
Неправильные, болезненные, искаженные, не понимающие собственного уродства.
Они слишком быстро жили, многие опасности мешали им осознать неправильность происходящего. Пока горожанин не столкнется лицом к лицу с правдой или ее тенью на стене, он не осознает мира, в котором живет.
Галент был далек от понимания происходящего. В тот момент, когда он очнулся, не существовало ни Сайленса, ни жути, пробудившейся в пещере, где источник. Да и Города на поверхности, его проблем с дикарями и бунтами.
Темнота вокруг, тишина, спокойствие.
Очень похоже на смерть. Самая страшная пытка для души - никаких ощущений, пустота и забвение. Но Галент быстро справился с паникой. Ведь, если он паникует, значит, не превратился в тень.
Да и пол грубый, холодный - зад болит, но вставать не хочется. Галент опирался на руки, ладони ощущали все тот же пол, грубые песчинки, впивающиеся в кожу. Нет, это точно не смерть.
Хотя, в церковных книгах говорилось о пытках для грешников. Чтобы душу наказывали, она должна что-то испытывать. Ну и бред!
Оказавшись в темноте подземелья, после вечности забвения Галент усомнился в бредовости этих рассуждений. Ведь никто там не был, отчетов не представил.
Сглотнув - страшно до колик! - Галент поискал сумку с инструментами. Свет, свет ему нужен! А свечи и спички должны быть с собой. Иначе он сойдет с ума в этом загробном мире. Демоны лишатся потехи. Ведь какая им радость от мучений безумца?
Вещей поблизости не оказалось. Галент на корточках принялся обшаривать все помещение. Вещи оказались брошенными возле входа - вор боязливо коснулся разбухшего косяка и куска ржавой петли.
Спички отсырели, но с десятой попытки Галенту удалось зажечь огонь. Он не стал рассматривать пространство вокруг, поторопился запалить свечу. Но белесая муть, в которой купалась нижняя половина тела, сразу бросилась в глаза.
Свеча едва освещала стену перед самым носом вора. Рассеянный свет неуверенно касался тумана, стелящегося по полу. Галент понимал, что погрузился в эту мерзость с головой, провел в ней достаточно времени, чтобы сдохнуть или отравиться. Потому не стал дергаться: легонько, пальцем провел по поверхности серой перины. Туман никак не отреагировал на прикосновение, он жил собственной жизнью, как отражение в зеркале безумца.
Запахов от субстанции не исходило, ощущений никаких она не вызывала. Ну, очередная магия, что теперь орать на все подземелье? Галент не стал. Да, боязно, но раз не реагирует на присутствие человека или свечи в его руке, то чего дергаться.
Галент тяжело поднялся на ноги, отряхнул покрытые паутиной штаны. Судя по ощущениям, паутине было не меньше тысячи лет. Вор понадеялся, что паук давно сгинул во тьме и не пробудится, ощутив тепло.
Тишину ничто не нарушало, звуки из-под пелены не могли пробиться на поверхность. Ради интереса Галент щелкнул пальцем по дереву, звук появился. Ничто ему не препятствовало. Попробовал притопнуть - тишина.
Ничего хорошего. Галент и так способен двигаться абсолютно бесшумно, а если Сайленс или что похуже... впрочем, что еще хуже тут водиться может? В общем, любой сможет подкрасться к вору в этом мраке.
Значит, решил вор, задерживаться не стоит.
Он схватил сумку и покинул комнату.
Никаких следов обнаружить не удалось. Словно некая сила переместила бесчувственное тело Галента в эту комнату. Ни вправо, ни влево ничего не разглядеть. Мир очерчен скупым кольцом света.
О загробном мире не хотелось и думать. Да вот только именно эта мысль засела в голове. На удивление свежая голова, кстати сказать, словно вор проспал на мягкой перине, да после посещения бани и харчевни.
Синяки побаливали, но не так ощутимо, как должны были. Мозоли на ногах лопнули и болели - обычное дело. Галент устал обращать внимания на боль в ногах. В Городе это норма жизни, из-за больших расстояний и ограниченности механизированного транспорта.
Снести бы половину домов, расширить улицы, чтобы проложить трамвайные пути. Да кто в старых районах этим будет заниматься? А в Красном собственники не позволят.
Пожав плечами, вор пошел налево. Это направление в молве пользуется дурной славой, следовательно, никто не станет устраивать ловушки там. Монстры не глупы и хорошо изучили повадки дичи, они устроят засаду там, где тропа на водопой.
Право и лево - понятия относительные, это нисколько не заботило Галента. Свеча и он сам очертили тот мир, который сейчас существовал.
Пройдя немного, Галент останавливался. Рядом оказывался дверной проем, а за ним темная комната, в ней хранился мрак и ничего более. После третьей задержки вор махнул рукой и больше не останавливался. Со свечой все равно даже самого жирного демона не разглядеть.
Десяток комнат слева, пяток справа, потом поворот, за ним очередной коридор, выходящий в природный грот.
Природный, но входную арку подпирали полуколонны. Галент вышел в залу, развернулся к арке и поднял свечу. Он надеялся рассмотреть замковый камень, но света не хватало. Если там были какие-нибудь символы, тайну узнать не удалось.
Вор не слишком расстроился. Он вообще пребывал в умиротворенном состоянии. Действительно похоже на смерть - ни страха, ни любопытства. Отголоски возбуждений не могли пробиться сквозь толщу камня, спуститься в подземелье, чтобы опять занять разум человека.
Идти пришлось медленно, туман скрывал природные ловушки в широком зале. Боясь, что в центре окажется какая-нибудь дыра или иной сюрприз, Галент двинулся вдоль стены. Опять налево, вот понравилось ему это направление.
Он наткнулся на тоннель и сразу же вошел в него. Чего искать другой? Во тьме все пути хороши. На этот раз арка не была украшена архитектурными элементами. Просто кирпич, поддерживающий свод.
Дорога казалась удачной, потому что кирпичный тоннель напоминал о канализации. Возможно, вскоре почувствуется смрадный запах Города, а это спасение из лап подземелья Вейнтас.
Галент вспомнил о нанимательнице. Вот ведь торговка! Выходит, Астрелий не бросал слов на ветер: женщина воистину ведьма! Такой особняк, огромные подземелья, темные дела с язычника. И чего там Сайленс ей говорил?
Холодные коготки касаются хребта от этих размышлений.
Папаша Сайленс, кому-то явно не повезло с родственниками.
Эта мысль пробудила другой пласт воспоминаний - о собственном благородном семействе.
Все-таки древнее зло таилось в подземелье. Вот оно, внутри человека. Пробудилось и теперь не дает покоя.
И папаша ужасный, как Сайленс. Разве что магией не владел, но как выпьет, так сразу чудеса творит. Поговаривали, в мозгах у него завелись черви. Даже мелкий Галент понимал, что это значит. Безумная немотивированная агрессия выплескивалась как гной из зараженного тела.
Впрочем, жители Гончарни были безумными или агрессивными без всяких червей. Да и выпивка тут не виновата. Пьяница стремится забыться, злится, когда его отвлекают от погружения в забвение.
Отец был вершиной мира Галента, эдаким богом, который наказывал первого из стада. А тот уже спускал на братца помладше, тот отправлял заряд бодрости ниже по иерархической лестнице.
И не понять, что получал в итоге Галент - десятикратно усиленную злобу и ненависть или же вдесятеро более слабый заряд. Те времена были намного хуже, чем года в монастыре.
Там тоже хватало дерьма, да только это дерьмо удавалось приправить чем-то ярким.
Нет, все-таки Галенту жилось хуже. Вейнтас не знала Сайленса до сего дня. И где она жила: такой дворец! Отлично устроилась: елось сытно, а спалось мягко, мелкие проблемы больших людей. Чем больше человек, тем мельче его проблемы, а он возводит их в абсолют.
Галент почувствовал ненависть к Вейнтас. Приятное чувство. Наверное, из-за того, что это первая эмоция после пробуждения. Не лучшее начало дня, но Галент не собирался подниматься на кафедру и вести речь о добродетелях.
Враг мог быть рядом, пусть лучше в барабане окажется заряд ненависти, чем дряблая добродетель.
Ох, почему же опять приходится бродить в темноте? Как же это опротивело. Так часто даже "сборщики чистоты" не спускаются в подземелья.
Видать судьба такая, с этим не поспорить. Галент, по крайней мере, не знал кому предъявить претензии. Сайленс слушать не будет, если это его действия привели бывшего монаха к нынешнему состоянию. Маг мог лгать; правды никогда не узнать.
Из подземелья надо выбраться, а на вопрос "почему?!" можно найти ответы позднее. Обычно господа занимаются этим в старости; Галент полагал, что сможет избежать тяжелой старости.
Свеча догорала, а другой Галент в сумке не нашел. Не предполагал опасности, вот и попался в ловушку. Ведь знал же - везде и всегда можно провалиться под землю и сгинуть во тьме!
Корить себя легко, тем более других объектов вокруг не встречалось.
Галент был один в подземелье. Шел по старым тоннелям, срывал древние паучьи драпировки со стен, пытался разогнать туман под ногами. Бестелесная субстанция никуда не подевалась, но хотя бы не увеличивалась в размерах.
А если туман полностью заполнит тоннели? Физические законы над завесой не действовали, она не стремилась в реальный мир, что немного успокаивало. Галент некоторое время пролежал в ней, но вроде бы организм не пострадал.
Разум? Ну, разум мог помутиться. От всех событий, скорее всего. Что винить мистический туман, если вся жизнь не располагает к здравомыслию. То древние чудовища, то механические создания, то бессмертный маг...
Хотя, смертность Сайленса еще предстояло проверить. Если полностью распылить его тело? Растворить в кислоте или бросить мага в горн, сможет он тогда восстановиться?
Попытаться стоило, решил Галент.
Щепотка самоуверенности - отличная добавка к характеру. Без нее он бы не выжил.
Трепещущий огонек свечи постоянно норовил затухнуть. Галент часто останавливался, чтобы подрезать фитиль, иначе пламя уменьшается. Зато по свече можно судить о времени, проведенном во тьме.
Перспективы не радужные. Конца и края этому подземелью не видать, и, похоже, что Галент уходит вглубь времен. Каменные стены сменялись перекрытиями из массивных бревен, им здесь совсем не место!
Щели между бревнами замазаны глиной, частично поросли бледным растением, похожим на мох. Стена из бревен упиралась в стену, сложенную из неотесанных камней, а затем снова бревна - и так на всем протяжении коридора.
Справа оказался проход в другой тоннель, практически засыпанный землей. Из прохода дуло; сквозняк нес запах влаги и растительного тепла.
Галент прошел мимо старого тоннеля и последовал за ветром.
Он припомнил, что торговка вела дела с язычниками. Тот, засыпанный землей тоннель мог вести в убежище дикарей, и соваться туда совсем не следовало. Галент не собирался встречаться с шаманом, нарушившим свое слово. Ведь Алой обещал вызволить вора из темниц монастыря Антония.
Наверняка шаман не упустит случая расправиться с наемником, который слишком много знает.
Вот хорошо бы Сайленс уцелел, подумал Галент. Маг отправится в катакомбы, чтобы докончить разговор с вором, наткнется на Алоя и потолкует уже с ним. Одним врагом точно станет меньше.
Судьба-злодейка наверняка не подбросит такого подарка, не стоит рассчитывать.
Очередной дверной проем заинтересовал Галента. На всем протяжении тоннеля из бревен и бутового камня вор не встречал ни одной комнаты. Хотя за бревенчатыми стенами наверняка скрывались помещения с погребенными в них тайнами.
И вот повезло - буквально наткнулся на дверной проем.
Терять вору было нечего: жизнь и так пропащая. Чего беречь истрепанную тряпку?
Он, пригнувшись, прошел за порог и оказался в комнате с низким потолком. Свод поддерживали деревянные брусья. Удивляло, что они не сгнили и не проломились под весом земли и камня. Все-таки до поверхности много метров, а сверху еще строение на массивном фундаменте.
Подняв свечу, Галент осмотрел дерево. Белесый мох рос из стыков между бревнами, размером стебли превосходили обычный зеленый мох, знакомый всякому горожанину. В лесу такая пакость могла встречаться, но в городской черте Галент видел подобное впервые.
Длинные не меньше десяти сантиметров бороды свисали из стыков бревен по всей комнате. От одного края и до другого, между каждым стыком, десятки непохожих друг на друга полотнищ. Уникальное зрелище! Ужасающее растение.
Как все же хорошо, что одна свеча дает так мало света. Галент видел только две занавески перед своим лицом, о размерах зарослей мог только догадываться. Он захотел уйти и ушел бы, если бы блеск не привлек его внимание.
Непрерывные линии белых кружев походили на языческие украшения или предостерегающий знак. Они могли быть ядовиты, иметь жгучие волоски на кончиках стеблей, и можно только гадать, опасны ли споры для человека. Так и должно было быть, но Галент к своему удивлению убедился, что щупальца мха безвредны.
Блестящий предмет находился слева от входа, в глубине помещения. Судя по ощущениям, пол был деревянным - покрытие пружинило, но звуки пожирались туманом.
Легкий сквозняк шевелил моховые бороды. Галент боязливо поглядывал на потолок, он все ожидал наткнуться взглядом на комок омерзительной шерсти - летучую мышь или паука. Что может быть страшнее, чем встретиться взглядом с мерзостью, веками таящейся в темноте. Эта пакость нашла себе дом среди бледных, похожих на высушенные потроха моховые стебли.
Кончики стеблей оказались сухими - вот почему, решил Галент, они не причиняли вреда человеку. Ризоиды выглядели набухшими, влажно поблескивающими. Вот к ним-то прикасаться точно не стоит.
У Галента зачесалось темечко. Он хорошо себе представлял, что будет, если хоть одна капля упадет ему на голову. И ткань наверняка не защитит от яда или кислоты - смотря чем питаются местные растения.
Свет отражался от стеклянного горлышка колбы, оставленной в комнате. Туман скрывал запыленное брюхо сосуда, над поверхностью выступала незначительная часть. Сосуд был закупорен, глиняная пробка не выглядела нарушенной.
Галент обернул руку тканью, схватил сосуд за горло и поднял. В нем что-то было. Галент поднес сосуд к лицу и стер пыль, лучи света проникли в мутную жидкость.
В стеклянной темнице плавал небольшой человечек.
Обычный такой человек - все на месте, разве что размерами не вышел. Галент был готов к тому, что пленник вдруг вздрогнет и прильнет к стеклу. Вполне ожидаемо, что еще может храниться в тайном подземелье?! Но человечек не двигался, его тельце шевелилось, отвечая на колебания самой колбы и жидкости в ней.
Лицо рассмотреть не удавалось, как бы Галент не пытался. Он плюнул на колбу, протер ее тщательней, но все тщетно. Свои подозрения вор не мог подтвердить или опровергнуть.
К тому же комната не слишком походила на колыбель.
Ерунда, глупая мысль.
Галент аккуратно поставил сосуд на пол и обернулся к выходу. Дверного проема он не увидел. Нет, никуда выход не делся, никто не пытался закрыть вора в комнате. Ерунда, просто темнота, тишина и две белесые субстанции: над головой и на полу.
Облизнув губы, Галент прикинул в какую сторону идти. От колбы строго в обратную сторону.
Вор не понимал, почему в помещении нет ни ловушек, ни омерзительных и опасных существ. Человечек в колбе, вроде бы, не представлял опасности - только для рассудка. И Галент не обратил внимания на реальную опасность, он думал только о лице существа, представлял какое оно на самом деле.
Насколько может быть древним чудовище, живущее в этом подземелье? Ведь чудовищу надо питаться, ни одна тварь просто так не сунется в пустые катакомбы. Случайно - может такое быть. И как долго эта глупая тварь проживет? Дождется ли она добычу?
Галент не гадал. Он думал о происхождении колбы. "Вот ведь глупый - укорил себя вор, - не догадался на затычку посмотреть". Как бы ни старался, он не мог вспомнить: был ли оттиск на глине или нет. Золотой или лесной, а может быть священный круг - могло ли нечто такое быть?
Ему захотелось вернуться и найти колбу, утолить любопытство. А потом разбить сосуд! Вытащить мерзкую козявку и раздавить ее голову пальцами!
Вор обернулся, но блеска не увидел. И дверного проема нет.
Выругавшись, он продолжил идти, как казалось, вперед. Чуть не споткнулся о некий цилиндр, брошенный на полу. Предмет был длинным, легким и хрупким. Так разбивается древнее тело усопшего.
Галент сплюнул, плевок потонул в тумане, а мертвяк не поднялся.
Понять, что там внизу, не удавалось. Оттоптав подошвами предмет, Галент ничего толком не понял. Может и тело, да не все ли равно?! Он снова сплюнул и переступил через преграду.
Он уперся в стену, внезапно возникшую на пути. Свеча доживала последние минуты. По правую руку угадывались очертания какого-то предмета, похоже, что стол. Да, так и оказалось. На нем ржавело множество удивительных инструментов. Галент понял назначение едва ли десятка: пилы, молоточки, шило и другие. Остальные инструменты выглядели удивительно и непохоже ни на что, изготавливаемое в Городе.
Паутина опутала эти странные предметы. Нити отвратительного ткача тянулись от предметов к стене, уходили в выдолбленные отверстия.
Галент сглотнул и пошел прочь. Он надеялся, что идет в верном направлении.
На полу что-то надломилось и рассыпалось, вот только никакого звука не последовало. Похоже, гнилая деревяшка - слева из тумана торчала ножка стула. Лишь бы к ней не была подведена паутинная сигнализация.
Галент вытер пот со лба, моргнул несколько раз и досчитал до десяти.
Очередной стол стоял прямо на пути, словно пытался остановить смертного, задержать постороннего. Маленькие пожелтевшие черепа служили украшением столу. Не такие маленькие, как у человечка из колбы. Эти кости не принадлежали взрослым людям.
Галент, не отрывая взгляда от стола, обошел его и отвернулся только тогда, когда тьма скрыла жуткую экспозицию. Больше стол с коллекцией не показывался, решив, что достаточно напугал смертного.
Покрытый мхом шкаф стоял в углу, дверцы его были сорваны и скрывались под туманом. Все внутренности шкафа предстали взгляду человека: мешок из пропитавшейся кровью ткани, украшенный засохшими червями; стеклянная банка, полная золотистых жуков, так похожих на конфеты; высушенное тело небольшого человечка - Галент надеялся, что это существо подобно тому из колбы.
За черным цилиндром сжигателя лежал погнутый медный змеевик, рядом с ними находились сборники, омыватели и четыре поврежденных кислотой слитка - серебро, медь, железо, золото. Золотой слиток душил покрытый шипами стебель вьюна, почерневший цветок украшал композицию.
Инструменты были изуродованы нечитаемыми символами.
Вид этих предметов вызывал тошноту. У Галента появилось щекочущее ощущение чужого взгляда. Избавиться от него не удавалось, даже отвернувшись от мерзких предметов. Хозяин комнаты любовался содержимым шкафа, он изо дня в день переставлял предметы, создавая новую гармоничную инсталляцию. Ни одного лишнего предмета, безумный баланс ужаса: какой толк от свихнувшегося смертного, а вот напуганный до смерти человек, намного полезней! Но, быть может, живший и трудившийся здесь монстр творил для самого себя.
Что за предки у этой Вейнтас?! Сама торговка наверняка безумна.
"Связался с кошмарной семейкой!" - подумал Галент.
Что теперь делать, он не знал. Вдруг, эта безумная женщина вернулась в особняк и хуже того - помирилась с "папочкой".
Если только эти подземелья построены родом Вейнтас, а не кем-то другим. Чем-то более мерзким.
Галент сглотнул, представив татуированных людей в звериных шкурах. Двести, триста лет этим подземельям? Демиуса еще не было в Городе! Но и леса здесь быть не могло.
Ничего не понять, как ни пытайся.
Пальцы обожгло последними свечными слезами. Свет оплакивал глупца, растратившего время впустую.
Огонек погас; поднявшийся от алой точки фитиля дымок был последним, что видел Галент. Красная точка погасла, в воздухе повис знакомый запах расплавленного воска и легкой гари. Мхи на потолке не источали запаха, их природа была подобна туману на полу.
Вздох Галента отразился от склянок в шкафу. Вор сглотнул - этот звук показался невыносимо громким; все чудовища подземелья его слышали и теперь ползли, крались, извивались в сторону человека. Они хотели его крови, снять с черепа кожу, вытрясти бесполезное наполнение и поставить бело-красную кость на стол.
Это место наверняка было лабораторий безумца, но какая теперь разница? Безумец мог сгинуть или уйти на поверхность, но вот его подопытные остались здесь. Либо их тела, либо изуродованные ужасами души.
Если выставить руку вперед, можно нащупать стену перед собой. Галент не хотел прикасаться к омерзительному дереву, а пришлось. Он повернулся направо, уходя прочь от шкафа. Возможно, ему повезет, он дойдет до дверного проема и выйдет в коридор. Но дальше куда?
Что толку думать о будущем, если опасности настоящего гораздо ближе. Галент не думал о том, что будет делать. Только брел вперед, прикасаясь кончиками пальцев к стене. Впервые зрение его подвело, тени не поддерживали ночного странника.
Безумный хозяин лаборатории не собирался выпускать гостя просто так - Галент наткнулся на очередной стол, чуть не перевернув его. На пол скатились предметы, но звук удара потонул в тумане.
Вор опять задумался о загробном мире. Нет, это место описывали совсем не так! Если это яма грешников, то где рогатые стражи с вилами? Неужто вымерли?! Было бы замечательно, ни один грешник не хотел убедиться в ошибочности собственных убеждений.
Но боль от удара была настоящей, тело реагировало как живое! Впрочем, если демоны ямы пытают грешников, то какой-то смысл в их пытках должен быть. Душа должна ощущать боль, иначе наказание абсолютно бессмысленно.
Галент выпрямился, проведя ладонями по столешнице. Его пальцы касались странных предметов безумной формы: острые многогранники; мягкие кубики; жидкости, которые принимают форму шара, стоит на них надавить.
Ничего из этого не могло помочь спасению. Вот если бы хоть одна штука могла указать дорогу на поверхность...
Галент попробовал на ощупь каждый предмет, но не нашел ничего подходящего. Он понимал, что мог просто не знать, как активировать предметы. Ничто из найденного не походило на тот светящийся шар, что давала Вейнтас.
Разгневавшись, Галент смахнул все предметы на пол. Пусть сгинут в тумане! Жалкая надежда, ее тут бессмысленно искать.
Он обошел стол, направился дальше. Галент постоянно наступал на предметы, сброшенные со стола. Нет, ничего из этого он брать не собирался. Предметы слишком непонятны, а значит опасны.
Дверной проем оставался открытым. Галент опасливо высунул руку, боясь наткнуться на мохнатую грудь чудовища. Ничего не было, просто пустота и тьма - и так, пока не наткнулся на каменную стену коридора.
Выбрался - промелькнула мысль.
Но дальше дороги не было, только тьма и неизвестность. И почему-то Галент сомневался, что удача направит его ноги в верную сторону, отклонит от ловушек, проведет через лабиринты, мимо зубастых монстров.
Не бывает такой удачи ни у кого.
Галент не отнимал ладони от стены, он боялся, что она тут же испарится. Повернув голову направо, вор увидел только тьму. Налево - картина не изменилась.
Раньше мир сжимался до сферы, центром которой была свеча. А сейчас... весь мир умещался в слабой, немощной телесной оболочке. Мысли Галента рвались наружу, душа требовала свободы, а тьма подобно тискам сжимала.
Сила подземелий медленно, но неотвратимо выдавливала волю из тела человека. Вот почему все законники предпочитают бросать преступников под землю. Нет ничего страшнее темного Ничто.
Под монастырем Антония Галент не оставался в абсолютном мраке, не переживал подлинного отчаяния. А здесь же безумие было как никогда близко.
Повернувшись налево, Галент направился дальше по коридору. Он надеялся, что, следуя за сквозняком, доберется до выхода. Пройденные тоннели не имели ловушек, казались безопаснее, но и выхода там не было. Стоило рискнуть, тем более смерть на кольях не так страшна, как медленно рассыпающийся разум под натиском безумия, неутолимый голод, мучительная жажда.
Кончиками пальцев Галент держался стены, так он мог оценить пройденное расстояние, изменение обстановки. Ни слух, ни зрение не помогали, только осязание доступно человеку.
Вот камень в очередной раз сменился деревом, вот по правую руку появился провал - дверной проем в пустоту. Галент остановился, испугавшись, что осязаемый мир исчез окончательно. Как знать, быть может неверие и уничтожило демонов, палачей загробного мира. Пока люди в них верили, враги рода людского существовали. Как вера иссякла... но нет, стоило чуть сдвинуть руку, как удалось коснуться дерева.
Безумие все настойчивей стучало в ворота. Таранный бой ужаса снесет преграды, растопчет разум человека.
Ветер уходил туда - в пустующую тьму. Галент прошел мимо проема, почувствовав облегчение, когда вновь нащупал деревянную поверхность. Он решил идти дальше по коридору, где безопасней, где нет монстров и ловушек.
Шагов через двадцать стены начали сужаться. Сначала они сдавили человека справа и слева, потом еще через пару шагов потолок опустился на макушку. Всего лишь сужение, успокаивал себя Галент. Подземелья, тоннели подвергаются давлению огромных масс земли, подземные толчки сдвигают целые пласты. Всего лишь сужение тоннеля.
Дальше пришлось идти выгнувшись, боком. Даже тощему человеку стало неуютно от объятий мягкой земли. Настоящая могила, только ужасно холодная и без живых организмов. Хоть бы какой-нибудь червь нарушил звенящую тишину тоннеля.
Дыхание единственного человека, стук его сердца отражались от мягких стен, словно это был камень. Галент шел вперед, надеясь выбраться из ловушки. Он нервничал, торопился и обмирал всякий раз, когда чувствовал осыпающуюся землю.
Макушкой он сбивал камни на потолке, в земле они держались не крепче гнилого зуба.
Судьба в очередной раз посмеялась над наивным смертным. Тоннель непроходим. Галенту пришлось лечь и ползти дальше по узкой кишке. Чуть ли не по локоть он зарывался в мягкую землю, как настоящая крыса, но лишенный уверенности этого мерзкого зверя.
Приходилось ползти боком, извиваясь как червь. Теперь ты не крыса, а слизняк, и все вокруг доказывало это. Выбросив вперед руку, Галент ощутил впереди мягкую, податливую землю. В нее не составит труда зарыться, чтобы тихо умереть и превратиться в высушенный труп.
Дальше пути не было. Галент достиг конца тоннеля.
От ужаса он начал ворочаться в узком лазе, обрушивая на себя землю, смешанную с камнем. Тело норовило рвануться вперед, ведь назад оно будет двигаться медленней. Но что-то еще удерживало сознание от паники, Галент заставил себя ползти назад. Медленней, но только там спасение.
Спасение от ужасной смерти от удушья и повреждения внутренних органов. Огромные массы земли раздавят человечка как букашку. Ведь эта земля держит на себе весь Город, всю его массу. Она пропитана его грехами, потому столь легко рушатся тоннели. Кровь граждан скрепляет камни наверху, защищает металлы от коррозии, но земля становится мягкой и рыхлой. Когда-нибудь вся конструкция рухнет.
Горожанин должен быть наказан за все ужасы, что впитала в себя земля, окруженная морем. Но человечек вырвался из ловушки, влажный и рыхлый рот подземелья сомкнулся прямо у него перед лицом.
Осколки камней, крупинки земли и влажное дыхание ударили Галенту в лицо. Последний вздох умирающего тоннеля.
Паника не оставляла Галента, он не стал задерживаться и переводить дыхание. Ползком он вернулся до того места, где удалось встать в полный рост и, ковыляя, побрел прочь.
Когда стены раздвинулись, тоннель расширился, Галент не почувствовал себя в безопасности. Здесь - невозможно избежать опасности.
Галент шел по тоннелю, держась правой стороны. И возвращался назад, держась за обследованную часть. По другой стороне мог оказаться выход, безопасный проход - да мало ли что еще. Но Галент направился к тому проему, что обнаружил ранее. Он помнил только о нем.
Разум трепыхался как птица, пойманная в силки. Силками были страх и паника.
Вновь Галент испытал ужас, когда пальцы потеряли опору. Но это все тот же дверной проем. Уцепившись за косяк двумя пальцами, Галент вошел в комнату. Он боялся отпустить свою опору. Темнота в любой момент могла раскрыть свои объятия и схватить человека, увлекая в бездонную пропасть.
Пол был прочным, ощущался как каменный - весьма ровный и скользкий, заметил Галент. Похоже на отполированную плитку, украшающую дома богачей. Туман никуда не делся, не пропускал звука.
Неуверенный шаг вперед - Галент не отпускал косяка. Уйти туда, в неизвестность или пройти направо или налево вдоль стены? Галент выбрал второе, хоть какая-то опора гарантировала безопасность.
Он двинулся вправо, как бы в обратную сторону, если ориентироваться по тоннелю. Прочь от той обвалившейся части тоннеля, в комнате могла оказаться подобная же земляная ловушка.
Потолок находился на недосягаемой высоте. Дотянуться до него не удалось; это радовало, любая пакость могла там угнездиться.
По правой стороне Галент прошел шагов двадцать, но не достиг угла комнаты. Он испугался, что она бесконечная, как ловушка у магов. Подумав, вор вернулся назад к дверному проему. Паника немного отпустила, и человек начал здраво рассуждать.
Сквозняк - если следовать за ветром, удастся выбраться. Куда-то этот воздух выходил, проход должен оказаться достаточных размеров! Иначе конец.
Галент не знал, сколько простоял у дверного проема. Ощущение времени совсем спуталось. Толька по касанию пальцев к дереву удавалось понять, сколько прошло мгновений.
Простоял вор долго, собираясь с силами. Ведь ему предстояло прыгнуть вперед, сделать шаг в пропасть.
Он и сделал этот шаг, после бесконечных раздумий и вечности сомнений.
На поверхности могли пройти года, века. Сайленс мог провести задуманное, создать новых слуг. Весь Город мог быть уничтожен, а Галент все еще стоял у дверного проема.
Его вечность существовала намного больше какого-то поселения на острове, окруженном морем.
Глава 2. Прообраз Города.
Два шага ухватившись за хвост ветра; Галент боялся потерять опору. Ощутить пустоту под ногами, свалиться в яму, заполненную туманом. Это могло произойти; легко и без предупреждения. Случайность срывает человеческие жизни, уничтожает древние творения в считанные мгновения.
Шагов не слышно, это значило, что туман не стекает в бездонную яму. Надежда не оставляла Галента. То, как поведет себя мистическая субстанция, не предскажет ни один маг. Галент старался предсказать, чтобы успокоиться.
Представить, как падаешь в бесконечность - это ощущение, когда внезапно теряется опора, слишком страшно.
Плитка прочная, выдержит вес человека. Ведь для того ее здесь положили, чтобы удобно ходить было. И кровь легко смывать с загрязненного пола.
Галент наткнулся на что-то твердое и прочное, находящееся на уровне пояса. Удар оказался сильным, хотя вор шел медленно. Верхняя половина тела согнулась по инерции, Галент выпростал руки и сбил что-то с поверхности. Он успел заметить, поймать ощущение - стекло, он сбил что-то стеклянное.
Звон от соударения сосудов подтвердил догадку. Галент лицом лежал на железной столешнице; вокруг крупные сосуды, похожие на пузатые бутылки из-под вина. Не хватало только пеньковой материи.
Галент моргнул. Он видел эти бутылки. И что-то ослепляющее за ними.
В центре металлического стола стояли пустые сосуды, пробки и осколки лежали рядом с ними. А по краям стояло десять, может больше сосудов чуть меньшего размера. Форму и габариты их рассмотреть не удалось - содержимое источало ослепительное сияние.
После темноты этот свет ослеплял, но Галент боялся отвернуться от него. Так и пялился, пока сияние в бутылках не погасло. Стали видны форма и очертания.
Тьма обрела бесконечно черное наполнение, как бывает после яркой вспышки. Галент не испугался, его ладони все еще прижимались к столу. Вор поднял одну руку и с силой ударил по столешнице.
Раздался звонкий хлопок и тут же - звон стекла. В бутылках опять проснулся заточенный свет.
Галент схватил спасительный фонарь за горлышко и поднял над головой. Встряхнув бутылку сильнее, вор заставил ее осветить весь стол и довольно большое пространство вокруг.
Эту удачу вор не упустил.
Он собрал все бутылки, пожертвовав частью снаряжения в сумке. Толку от инструментов нет, лишний груз, а место для осветительных сосудов нужно. Галент без раздумий избавился от бесполезных вещей.
Неизвестно, сколько продержится заряд в бутылках, и не истощится ли он преждевременно от тряски. С этим ничего нельзя поделать, оставалось уповать на удачу и двигаться максимально осторожно.
Держа над головой сосуд, Галент обошел стол и осмотрелся.
Туман под ногами, потолок далеко, но уже просматривается. Тьма, недовольно шипя, отползала за границы круга. Ненадолго, но если не мешкать, можно избежать ее объятий.
Направления Галент не увидел, проход в коридор - не удавалось рассмотреть. Да Галент и не стал бы возвращаться, тот путь уже проверен. Как он полагал.
Сквозняк бесконечным потоком спешил куда-то вглубь территории. И Галент заметил, что поток чуть поднялся над поверхностью. Это значило, что воздух уходит не вниз, а, что логично, наверх! Вентиляционная шахта, спасение!
Жидкость реагировала на вибрацию, чем сильнее тряхнуть бутылку, тем интенсивнее будет свечение. Галент не стал испытывать, насколько далеко может расширить круг света. Он помнил о конечности заряда - беда любого фонаря.
Несколько десятков шагов ничего не изменили. Иногда из тьмы выныривали металлические верстаки со слесарными инструментами, но световых сосудов Галент более не встречал. Отклоняться от курса бессмысленно.
Из тьмы вынырнул пугающий чурбан. Всего лишь деревяшка, обработанная неумелым плотником. Но с человека чурбан взял свою плату. Галент некоторое время рассматривал жуткую рожу, пока свет не стал меркнуть. Вор пошевелился и пошел дальше.
Он прошел мимо ряда хирургических столов, на которых лежали маленькие кости. Сухая кожа, как пиджак, свисала со стульев, приставленных к койкам позади столов. Кандалы для пленников до сих пор блестят.
Галент боялся побежать, чтобы не разбудить духов. Туман не испарялся, сводя с ума своим присутствием.
Очередное препятствие - белый столб, прямо на пути. Галент присмотрелся, заметил движение. Весь столб двигался сверху вниз.
Вблизи это оказался поток тумана, выходящий из отверстия наверху и падающий вниз.
Поток не иссякал, если заткнуть эту дырку, туман найдет иную дорогу.
А если весь Город наверху испарился? И эта субстанция всего лишь прах или что-то подобное.
Галент отогнал эту мысль, не время и не место. Главное добраться до поверхности; предположив, что там уже ничего нет, Галент просто убьет себя. Его воле будет нанесен страшный удар, человек бросит попытки спастись.
Сквозняк не задерживался у отверстия, ветерок двигался дальше, лишь лоскуток отправив в небольшую дыру в потолке. И никакого воздействия на туман.
Огромный массив впереди Галент заметил сразу. Белая борода тумана по кривой спускалась по постройке, благодаря чему удавалось прикинуть форму и размер объекта. Огромная, толстая колонная, подпирающая потолок.
Основание ее было в пять метров, к вершине сужаясь до двух. Каннелюры казались неровными, кривыми, словно стремились свести оказавшегося в помещении человека с ума. Украшений это неплохо получалось.
Подойдя ближе, Галент остановился толи от ужаса, толи от удивления. Он не мог понять, все чувства вышибло из сознания. И опять, пока свет в бутылке не стал меркнуть, вор не приходил в себя.
Слишком много бегал от опасностей, организм решил испробовать иную стратегию.
Колона больше походила на дерево... да будь все проклято! Это и было дерево! Форма, размеры - все указывало на это. Вот и завитки на стволе, это всего лишь кора: старая, растрескавшаяся, от чего образовались гигантские трещины.
Ветер двигался к дереву и забирался по лестнице к проходу на второй ярус. Лестница шла по спирали в вырубленной части ствола. По ней и стекал туман, частично выплескиваясь за пределы лестницы на ствол.
Движение тумана завораживало, очень уж тело субстанции походило на подбирающуюся змею. Огромную и голодную, и чего она медлит, не хватает человека за пятки.
Галент хорошенько потряс бутылку. Обзор улучшился, открыв другие странности. Часть потолка, окружающая ствол, бугрилась наростами, по которым змеились коричневые стебли. Это действительно походило на крону.
Здесь? В Демиусе? Ну, немудрено. Язычники где-то рядом с Красным районом нашли Галента, когда он уходил от Фернаса. Так что ничего удивительного, Демиус район не такой старый.
Но и здесь хранились отвратительные секреты. Секреты опасные для всякого, кто их обнаружит.
Галент сглотнул, но бывшие хозяева мастерской пока не показывались. Их блестящие пилы, иглы и ножи ждали хозяев - вор видел только один набор, брошенный на стуле, чуть прикрытый содранной кожей. Но могли быть и другие инструменты: на полу, под туманом или вон в том дереве.
Потолок, изображающий крону, не шевелился. Это ничего не значило, ловушки обычно так быстро не захлопываются.
Галент обернулся, но обратный путь скрывал мрак. Дорога почернела и исчезла, пройти назад не удастся.
Вблизи дерево уже не казалось таким страшным. Галент не мог назвать себя специалистом, но благодаря Алою кое в чем разбирался. Спасибо шаману и его деревянным стражам.
Отличить камень и металл от дерева может всякий. Всего лишь искусная подделка, карикатура на настоящее дерево. Наверняка священное - его даже буря не смеет тревожить. И вот здесь, под землей стоит точная копия важного для дикарского культа дерева! Немыслимо! И кому это могло понадобиться?
Галент не удивился бы, встретив подобное в Промзоне. Демиус же расположен слишком близко к границе, как язычники не уничтожили оскорбительную подделку?
"О, я начинаю понимать этих оборванцев" - подумал Галент.
Он действительно угадал ход мыслей язычников. Любой бы дикарь попытался уничтожить это дерево, чей ствол был из камня, а кора из металла. Вот только ни дикари, ни горожане, вообще ни один смертный не приходил сюда в течение двухсот лет. Да и бессмертные как-то не захаживали.
Последняя попытка проникнуть в лабораторию была предпринята несколько десятилетий назад. Но любопытствующий был остановлен намного раньше, ему не дали спуститься ниже подвала особняка. На все двадцать с лишним лет... мгновение, для такого существа.
Вор попытался отпороть кусок коры, но держалась она на удивление прочно. Ни заклепок, ни швов обнаружить не удавалось.
Пожав плечами, Галент пошел к лестнице. Тайну этого строения он не сможет разгадать, а время вытекает из бутылки. Свет умирал в сосуде. Все-таки у него есть предел, с чем теперь придется считаться.
Сколько бутылки тут простояли, как часто земля вздрагивала, заставляя просыпаться свет. Тьма могла выпить силу из жидкости, лишить ее светлой энергии. Как бы вор ни относился к теням, он не отрицал, что они враждебны всему живому. Это их сущность.
Винтовая лестница вделана в боковую часть ствола: половина снаружи, половина внутри. Вор поднялся по лестнице, она не скрипела, не шаталась. Еще вечность простоит здесь! Металлические перила ограждали винтовую лестницу, находились на уровне пояса.
Галент поднялся на один пролет, повернулся к каменному стволу. Он приложил ладонь, провел по гладкой и холодной поверхности: ни единой зарубки, ни одной трещинки. Абсолютно гладкая, матовая поверхность.
Только магия могла сделать подобный срез. Или тысячи рабов, брошенных на полировку, ради развлечения экспериментаторов. Они здесь ставили весьма отвратительные опыты, а в материалах не были обделены.
Ступени не имели разрывов, туман высыпался за перила и скатывался дальше по стволу или падал прямо на пол.
Завеса не была сплошной, но рассеивала свет, которого и так мало. Все, что находилось за пределами лестницы, теперь недоступно взору. Галента это не беспокоило, слишком уж неприятное впечатление произвела на него мастерская.
Винтовая лестница казалась бесконечной из-за туманной завесы по краям. К перилам вор боялся прикасаться, на них часто падали белые лоскуты. О ногах он старался не думать, но мысли об ампутации порой пробивались сквозь заслоны.
Все удастся: и выбраться живым, и вынести все конечности в целости. Иначе не могло быть. Ведь удача вдоволь издевалась над человеком, пора уже повернуться лицом к нему.
Галент остановился, увидев открытое отверстие, края которого скруглял падающий на лестницу туман. Вот он выход, осталось лишь подняться! Но Галент сначала поставил бутылку на край отверстия.
Бутылка осталась стоять на месте, она не привлекла никого. Галент закрыл глаза и прислушался, а потом быстро поднялся по лестнице. Рюкзак задел край проема, от чего бутылки в нем засияли все разом. Свет пробивался сквозь ткань, на мгновение осветив просторную комнату.
Из комнаты был выход - это первое, что бросилось в глаза.
Свет погас, но вор запомнил каждый предмет, что находился в комнате. Удивительные, неожиданные вещи хранились здесь веками.
Нагнувшись, Галент поднял бутылку с пола, встряхнул ее. Света из этого источника не хватало, чтобы вновь вернуть древние предметы из вековечной тьмы.
Их не должны были видеть, их оставили здесь навсегда. Забвение - вот судьба вещей, что держал здесь неведомый житель. Хозяин покинул свой дом, мастерскую и игровую комнату.
Галент сглотнул. Неудивительно, что хозяин покинул такую хорошую комнату, прекрасно обставленную - подобную мебель нестыдно предложить ратману. Уютно, хорошо и безопасно. Вот только крики людей, мучимых этажом ниже, должны отвлекать жителя от мудрых размышлений: о вечности, о земле вокруг и своем месте в мире.
Свет из бутылки добрался до кожаного дивана, все еще мягкого, чьи деревянные части украшены позолотой и геометрическим орнаментом. Большого письменного стола с чертежной доской; пожелтевший лист бумаги все еще прикреплен к нему. А ведь этому столу не меньше двух сотен лет. Прекрасно сохранился. Подобные доски для черчения Галент видел у глухих монахов-переписчиков.
Резной стул был отодвинут от стола; на мягком, продавленном сидении брошен скомканный платок, придавленный медным цилиндром. Сквозняк до сих пор пытался вытащить этот кусочек ткани и утащить в свое логово.
Рядом с кроватью находился большой шкаф, открытый. В нем неопрятный хозяин бросил свои старые тряпки: потрепанные, нестиранные, чей запах до сих пор не выветрился. Из шкафа пахло обычным человеческим потом, кровью и слегка - гнилью. Демон оказался весьма похож на человека, раз так разит от него.
Стоптанные сандалии лежали на табурете, приставленном к шкафу - их удалось рассмотреть, когда Галент подошел ближе. Ножом он поддел тряпье, вытащил необычного вида рубаху: длинную, бесформенную. Одежонка походила на детскую рубаху - перешитую из взрослой, сделанную на вырост. Вот только размером эта рубаха явно превосходила одежду ребенка.