Аннотация: Пародия на культовый детский фильм "Гостья из будущего" (и попутно на много чего еще...)
ПЕРДИСЛОВИЕ
То, что вы сейчас, сидя на унитазе, держите в руках, в недоумении листая страницы, является всего-навсего Безрассудной НиЭпической Сагой, гармонично перетекающей в научно-публицистический, поучительно-развлекательный, а также культурно-массовый очерк с элементами мистики, научной фантастики и прикладной порнографии, созданный под непосредственным влиянием Тибетской философии, древне чукотской мудрости, а так же учения Мастера Шурупчика и, конечно же, Шаманогумасека Вовы, поискам смысла в котором (в Вове?! - прим. ред.) посвятило свою жизнь не одно поколение ученых.
Сие бесценное произведение искусства, написанное живым литературным языком в жанре милицейского протокола и исключительно на основе реальных событий, изобилует сценами ужаса, насилия и порока, призванными обличить все необузданные, а зачастую весьма и весьма неоднозначные действия и поступки главного героя книжки - Пенсионерки Чувпило, повлекшие за собой ряд негативных последствий, результаты которых могли бы быть непоправимыми.
Эта грандиозная по своему масштабу постмодернистская Пиздаболиада являет собой выдающийся памятник и непревзойденный образец бумагомарательства, графомании и сортирного юмора. Замешанная на суровой правде жизни, она задумывалась и начиналась в ХХ веке как фантастика о современниках и о будущем, но волею судеб продолжена была уже в том самом 'будущем', т. е. в веке ХХI-м. Поэтому книга, вопреки нашим ожиданиям, получилась о современниках и о прошлом. Чтобы соответствовать всем реалиям, стремительно меняющегося на глазах, того самого 'будущего', книгу приходилось и приходится постоянно корректировать. Но зато мы являемся самыми правдивыми в мире фантастами, т. к. мы пишем о будущем, находясь в нем самом.
Да, и не подумайте, что мы считаем себя умнее всех. Совсем нет, мы просто всех остальных считаем кретинами. А это, согласитесь, две большие разницы.
Итак, представляем специальное издание для почемучек и отчевочек. Детям до 95 лет читать перед сном и во время обеда запрещается!
P. S. Посвящается пытливому читателю.
P. S. II Написано методом пунктуации и орфоэпии.
P. S. III Вы пожалеете, что умеете читать!!!
Авторский коллектив в лице:
Мы и Драматург Hueff
Бумагомарайкин и Графоманскй
Верзимах и Квазимо
Угрюм-Бошка и Захер-Мозги
Специальное примечание для ФСКН РФ:
Данная книга написана за полчаса в притоне Верховцева на Альфа-Центавра без применения запрещенных препаратов, каких-либо допингов и стимуляторов. Ну, может быть кроме пары колес 'Дрибидибидола' и трех-четырех дорожек Галактикокса...
Авторы также выражают отдельную благодарность профессору психиатрии, доктору Уманскому за то, что позволил нам все эти годы жить и работать в одной палате, а также медбратьям Яшке и Пашке Шустрым, которые с пониманием относились к нашим мелким творческим разногласиям, порой сопровождавшимся необоснованными приступами агрессии и взаимными попытками откусить уши, и не сильно нас за это наказывали.
НЕОБХОДИМОЕ ПРИМЕЧАНИЕ:
Уважаемые книголюбы!
В связи с тем, что первую часть нашей книги почти никто не читал, по вполне уважительной причине - ее просто не существует, так и быть соизволим напомнить многоуважаемым читателям (то есть вам, говнюки) ее краткое содержание.
Итак, одним прекрасным весенним утром обычный московский запойный шестиклассник Коля Герасимов случайно оказывается в 2084 году. После серии головокружительных приключений и бессмысленных убийств (достали уже! - прим. ред.) он возвращается обратно. Вот, собственно, и все.
Ах да, прибор у него, короче (кароче чем чей? чем ваш что ли?! - прим. ред.), но он хотел как лучше, а тут космические пираты Крэз и Висельчак Ы под предводительством своего вожака Чебурашки, который гибнет в равной схватке с роботом Вертером и хранится потом у пиратов в виде мохнатой рыжей тряпочки, Алиса опять же, Пенсионерка Чувпило (без нее вообще вся книга теряет смысл!), все куда-то бегут, бегут... А че фильм тоже никто не смотрел? Все смотрели?! Блин, ну а че мы тут тогда распинаемся!?
(ПРИМ. АВТ.: Ну да Чебурашка, а что? Откуда он здесь? Ну а мы то почем знаем! Между прочим, из мультфильма про крокодила Гену никак не следовало, что Чебурашка не улетел в космос на воздушных шариках и не может там верховодить бандой галактических отморозков. Также оттуда не следовало, что он не выпытывал вместе с Шапокляк у лежавшего в больнице крокодила сведения о его наследстве и в один прекрасный день они со старухой не свели его в могилу. Ну может и не совсем они. В первой части Чебурашка утверждал, что это 'был несчастный случай'. Что ж...сейчас уже все равно никто ничего не докажет. Так то!)
СТО ГРАММ ТОМУ ВПЕРЕД
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
'Алиса в Застаканье'
Посвящается всем советским детям
ГЛАВА 1
Водителя катка разбудил характерный звук отлетающего от капота детского тельца. Он нехотя продрал заспанные глаза. 'Это что ж за дети то пошли, товарищи! Поспать спокойно человеку не дадут!' - выругался шофер Мосгордорстройремонттранса Лева Задов, который всю ночь гы-га-гу-гуяй (ПРИМ. АВТ.: Согласитесь, это ведь гораздо увлекательней нежели банально выпивать!) с друзьями, (ПРИМ. АВТ.: Да-да!!! Он это выделывал именно с друзьями), а Злой Прораб послал его с утра пораньше откатывать эту гребанную дорогу. 'Только закемаришь, а они уже башками об капот стучат! - заорал в сердцах Лева, поднявшись из-за руля во весь рост. Больше всего ему сейчас требовались понимание и поддержка, но, увы, в этот ранний час на улице было еще безлюдно. Только одинокий гражданин презентабельного вида с дорогим дипломатом в руках, стоял неподалеку, невольно залюбовавшись содержимым мусорного контейнера.
Потрясая в воздухе кулачищем, Лева обратился к гражданину: 'Ну, хоть ты то скажи!' Гражданин вздрогнул, прервав свое созерцание, и недоуменно посмотрел на Задова. Лева хотел произнести пламенную речь, однако, не найдя в глазах гражданина даже намека на сочувствие, лишь зло выкрикнул: 'Да пошли вы все на хер!!!' Затем смачно плюнул, включил десятую скорость и, не разбирая дороги, унесся на своем катке куда-то за горизонт.
Алиса (а это, как вы уже догадались, была именно она), чуть живая после страшного удара катком, собрав последние силы, кое-как уползла с проезжей части и хрипло дыша развалилась на тротуаре.
Как на зло, в этот же день из зоопарка сбежали за разливным пивом Слоник и Бегемотик. Друзья, наводя ужас на одиноких утренних прохожих, дико приплясывая и гремя пустыми канистрами, неслись по улице. Они то и довершили дело Левы Задова, пробежав по распластавшейся на асфальте Алисе. А Бегемотик даже схватил ее и, размахивая, как флагом, летел так два квартала, пока их не спугнул свисток милиционера. Звери бросили Алису обратно на мостовую, а сами нырнули в ближайшую подворотню.
Но настоящие неприятности нолько начинались (ПРИМ. АВТ.: Выбор между скучной и никому особо не упершейся грамотностью и соблазном составить предложение только из слов, начинающихся на букву 'н' - всегда очевиден). Как раз именно в это самое время, в этой самой местности свирепствовала зловещая банда заек-трупоедов. (ПРИМ. АВТ.: Блин, какой нахрен Бегемотик!? Какие к черту зайки-трупоеды!? Ну, это мы, правда, так потом подумали, когда отпустило. Правда, было уже поздно...)
Алиса же, не зная об этом, совершила роковую ошибку - завидев ушастую банду, она решила прикинуться мертвой. Обрадованные такой неожиданной удаче пушистые пожиратели трупов немедленно повязали слюнявчики с вышитыми грибочками и морковками, помыли лапки и сели ужинать.
Разогнал их опять же только милицейский свисток, правда, на этот раз брошенный подоспевшим постовым в свору громко чавкающих и урчащих от удовольствия заек.
Но, не смотря на это, было бы весьма глупо думать, что все закончится так просто! Как ни странно, но Алиса из последних сил добралась таки до больницы, где, как потом выяснилось, очень не вовремя шел ремонт. И только она протянула к двери то, что раньше называлось руками, как (ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!!!- Откуда этот ужасный смех? Вы его тоже слышите?!) сверху на Алису рухнула, сорвавшаяся с тросов, люлька с рабочими. Сквозь страшный грохот ломающегося железа и не менее страшный мат маляров, которые всего минуту назад очень удачно зависли напротив окна кабинета гинеколога, был слышен, леденящий кровь, хруст тех Алисиных костей, которые не успели сломаться раньше.
Но и это еще не все!!!
От удара люльки о землю асфальт конечно же проломился. Тело несчастного ребенка рухнуло в канализацию, где бурные потоки кипятка принесли его в волшебный, полный тайн и необъяснимых загадок мир Московского межрайонного Говнонакопителя. (ПРИМ. РЕД.: Какого-какого накопителя?!!!! И главное на чем? На жестких дисках что ли:)?)
К счастью туда случайно докопались метростроевцы, которые, немного покумекав, решили сдать тело в бюро находок. Лишь спустя неделю сердобольный, но глуховатый дедушка-приемщик услышал с самой дальней полки самых невостребованных вещей слабые Алисины стоны и догадался вызвать скорую помощь.
Вы, многоуважаемые читатели, наверное, будете смеяться, однако, и это еще не совсем все, так как по дороге в больницу в неотложку на полном ходу врезался наш старый знакомый Лева Задов, который, все еще негодуя, делал на своем катке десятый виток вокруг Земли...
2
Алиса пришла в себя. Первое, что она ощутила было странное неудобство в конечностях, как будто ей вместо рук пришили слесарные тиски или ковш от экскаватора. После нескольких относительно удачных попыток вспомнить кто она, откуда, и что собственно произошло, Алиса решилась открыть глаза, в надежде, что окружающая действительность поможет внести больше ясности в эти животрепещущие вопросы.
- Алик Борисович, она очнулась! - раздался восторженный женский голос, - Счастье то какое!
От этого вопля у Алисы чуть не треснул еще не отошедший от наркоза мозг и она снова зажмурилась.
- Добро пожаловать в ад! - услышала она второй голос, низкий и хриплый.
Последние слова Алисе не понравились совсем, и она предприняла вторую попытку осмотреться. Прямо в лицо ей смотрело мерзкое рогатое существо с козлиной бородой, желтыми кривыми зубами, но почему-то в очках и белом халате.
Алиса дернулась, повырывав из себя все капельницы, но словно налитое свинцом тело не слушалось, поэтому она так и осталась лежать с дико колотящимся сердцем, глядя расширенными от ужаса глазами на двух очкастых чертей в халатах.
- А-а, испугалась, значит рефлексы есть, а вы, Мария Павловна, еще сомневались, говорили 'бросайте ее, доктор, не жилец девка', а мы вон как прыгаем!
С этими словами один из чертей, к еще большему ужасу Алисы, дернул себя за морду и снял ее. Под ней оказалась обычная человеческая голова мужчины средних лет с хитрыми глазками и следами недавнего запоя.
- На, дарю, - явно довольный собой доктор бросил на кровать Алисе свою жуткую, да к тому же еще весьма подозрительно воняющую маску, - Сам сделал, из отходов нашей подшефной клиники пластической хирургии 'Гуимплен'!
Второй черт женского полу почему-то ничего снимать не стал. Только спустя какое-то время Алиса догадалась, что это у Марии Павловны, а именно так звали этого персонажа, просто лицо такое.
- Ну что, - продолжил доктор, - Давай знакомиться? Главврач 8-й районной больницы Алик Борисович Борисович. А это моя правая рука... - он сделал вид, что хочет показать на Марию Павловну, но не закончив жест просто продемонстрировал Алисе свою правую руку и подмигнул явно обломавшейся докторше, - а это Мария Павловна. Она у нас временно. Ей скоро на пенсию. Вот мы, так сказать, из чувства долга перед ее былыми заслугами, и пошли на встречу. До первого, так сказать, обостре...
Доктор понял, что начинает нести уже что-то не то, и поспешил закончить свое приветствие.
- Ну а вас, барышня, как зовут?
- А-ы-а, - Алиса очень удивилась, но это было все, что она смогла произнести. Нижняя челюсть оказалась совершенно неуправляемой. 'Видимо, анестезия не отпустила', решила лишний раз себя не волновать Алиса.
- Ну надо же, а я думал все будет гораздо хуже! - все так же весело сказал Алик Борисович, - Впрочем, тазик, пожалуй, все же великоват.
- А-ой а-ык? - насторожилась Алиса, которая только-только вроде бы начала успокаиваться после эксцентричного розыгрыша доктора.
- Какой тазик? Так который мы тебе вместо нижней челюсти вживили. Эмалированный, синий. Под цвет глаз! Сам выбирал!
'Бред! Бред!! Бред!!!' - пронесись в голове Алисы панические мысли, - 'Ну какой нафиг тазик?! Это же безумие! А доктор просто шутит, он вообще, я смотрю, большой шутник. А этого не может быть, на самом деле все не так'!
Однако реальность оказалась куда страшнее.
- А знаешь, чем мы заменили твою левую покалеченную руку? - все так же задорно продолжил Алик Борисович, - Тиски! Настоящие слесарные тиски! Мужиков свих за яйца таскать будешь!
Доктор сжал кулак и потряс, видимо, показывая, как Алиса будет это делать.
Мария Павловна осуждающе, но все же не так чтобы слишком, посмотрела на шефа, - Алик Борисович!
Потом наклонилась над Алисой и противно засюсюкала.
- Ну мы зе есё маленькие, мы таких слёв не зняем! А ну ка, угадаем, сьто у нас вмесьто плявой лючки? - Мария Павловна стала зачерпывать руками воздух, как бы подсказывая Алисе.
- Ыы-ш-ыы! - застонала Алиса, не в силах больше терпеть этот кошмар.
- Плявильно, ковсицек! Ковсицек от эськаватыля!!
- В песочнице тебе не будет равных! - ободряюще возопил Алик.
- До-то-о-ы-аэаы!!! (ПРИМ. АВТ.: Dok, what have you done?!!!) - попыталась закричать Алиса, но тазик только больно врезал ей по верхним зубам.
- А вот возмущаться не надо! - видимо уловив смысл ее энергетического посыла, сменил тон Алик Борисович, - Да ты знаешь, в каком состоянии нам тебя привезли?! Да на тебе не то что живого, на тебе вообще никакого места не было. Это тебе не поскользнуться руку-ногу сломать! Кстати, вместо ног мы тебе пришили вантузы, и теперь ты можешь ходить по стенам и потолку, а мы избавились от кое-какой рухляди, оставшейся после ремонта, но это так, к слову!
Алиса вне себя от ужаса и возмущения попыталась придушить нависших над ней докторов, но не смогла даже на сантиметр приподнять ни тиски, ни облепленный засохшей глиной ковш от небольшого экскаватора, заменяющие ей теперь руки, она лишь в бессилии сучила под одеялом вантузами да гремела своим тазиком.
- Алик Борисович, смотрите, как она радуется! - подобострастно сверкнула очками Мария Павловна, - Вы просто гений, она вам теперь по гроб жизни будет благодарна!
- Послушайте старого доктора, девушка, - Алик Борисович, сделав ударение на слове 'старого', показал на Марию Павловну. Ту еще раз скривило, но она, видимо, привыкла к подобным шуткам главврача, - Короче, - снова весело сказал Алик, - продолжим наше знакомство. Итак, тебя зовут?....
Затихшая Алиса молчала, отрешенно уставясь пустым взглядом в потолок.
Доктора недоуменно переглянулись.
- Ну хоть адрес то свой скажи! - громко, словно обращаясь к слабослышащей произнес главврач в самое ухо Алисе, - а то родители поди уже с ног сбились. Разыскивают дочку то!
Алиса не произнесла ни звука.
- Все понятно - амнезия, - заключил Алик Борисович, - полная потеря памяти.
- Бедный ребенок! - фальшиво запричитала Мария Павловна.
- Ну, не все потеряно! Через недельку переведем из реанимации в общую палату, глядишь, в коллективе придет в себя. С другими детьми подружится. А там может и вспомнит, не на улицу же нам ее выписывать. Ну а не вспомнит...., - Алик Борисович мечтательно посмотрел в окно, где за зеленью молодой листвы виднелись зарешеченные окна психиатрического отделения, - С выпиской придется повременить...
ГЛАВА 2
- Ты мне так и не сказал, что ты обо всем этом думаешь? - спросил Коля Фиму, с грустью провожая взглядом свой недельный запас еды, который с пугающей скоростью исчезал в ненасытном Фимином нутре.
Коля считал своего друга очень умным и начитанным, поэтому уже на следующий день (естественно под страхом смерти) выложил ему все свои злоключения в надежде, что сообразительный Королев обязательно придумает какой-нибудь нестандартный выход.
Само собой, чтобы развести Фиму на базары его постоянно приходилось кормить. Каждый день, придя из школы, Коля отдавал Королеву на растерзание весь свой не такой уж и богатый холодильник, и терпеливо ждал, пока утоливший свой перманентный голод друг соизволит вспомнить, зачем его собственно тут питают.
- Что тебе делать, говоришь? - задумчиво вопросил Фима, продолжая жевать, - у меня на этот счет есть две мысли - одна хорошая, другая - так себе. С нее и начнем. Самое разумное из того, что ты сейчас можешь сделать это...окочуриться.
- Ты че, сдурел! - испугался Коля.
- А что делать? - сочувственно развел руками Фима, - Ведь рано или поздно тебя найдут или эта межгалактическая уголовщина или та малолетка из будущего. Кстати, скорее всего они все уже давно здесь. И тогда твоим единственным желанием будет, чтоб тебя не долго мучили перед смертью.
- Да-а, - безрадостно протянул Коля, вперив невидящий взгляд в пол. Больше всего его печалило то, что Королев по большому счету был прав, - Ну а какая же тогда хорошая мысль?
- А хорошая такая: только из уважения к тебе все будет выглядеть, как несчастный случай. Уж об этом я позабочусь! После того, как ты м... м... уйдешь от нас, я прокручу твой труп через мясорубку, а фарш разбросаю по станциям метрополитена или скормлю бродячим собакам, как тебе больше нравится. Ну что, ты рад?
- Ды...а...так ведь.., - только и смог произнести ошарашенный Коля.
- Да не волнуйся ты так! Яд я тоже беру на себя, есть у меня одна дрянь на примете, Фима заговорщицки подмигнул, - Немного отходов из школьной столовой плюс дерьмо Ночного Прохожего, который осознал, что пять минут назад навырубался в автобусе на самого Карапета Распилиловича, и что тот со своим лучшим другом и оруженосцем Закопахтном гонится за ним сейчас по темной улице. Короче, классная вещь! Стопроцентная усваиваимость и, главное, никаких побочных эффектов! Я, между прочим, уже испытывал ЭТО на божьих коровках. Все подумали, что они подорвались на мине...
- Хватит!!! - заорал Коля, - Не собираюсь я травиться, и вообще прекрати жрать!
Он вырвал из пухлых королёвских лап горшок с геранью, которую тот машинально стал жевать после того, как, закончив с собственно продуктами, расправился с остатками горчицы, майонеза и лаврового листа.
- А ты знаешь, что еда, - Королев все-таки оторвал от бедного растения начатый листик, - способствует логическому мышлению и улучшает деятельность серых клеток? Кстати, я в сортир схожу, ладно?
Коля молча кивнул, но Фима, даже не дожидаясь этого жеста уже исчез за ободранной дверью. Оставшись в одиночестве, Коля вдруг начал параноить. За окном давно стемнело и его ни с того ни сего стало напрягать долгое отсутствие друга.
'Быстрей бы Королев вернулся', - думал он. - 'И чего этот увалень там засиделся?! Стоп. А может в сортире, уже не Фима?!' Ведь если я выпрыгнул, чего уж там душой кривить, прямо из толчка (ПРИМ. АВТ.: Ну да, из толчка, а что? У нас это машина времени, между прочим! Стоит в квартире у Колиного соседа Осипа Комапсиховича, с нее то, собственно, все и началось), что мешает пиратам сделать то же самое? Интересно, они так из любого унитаза в городе могут выпрыгнуть?'
Наконец звякнула щеколда. Скрипучая дверь сортира отворилась, и в темноте коридора раздались тяжелые шаги. Коля уже приготовился к встрече с космическими пиратами, он медленно приподнялся с табурета и нащупал рукой кухонный нож, но в слабо освещенном дверном проеме возникла только довольная Фимина рожа.
- Это все еще ты? - недоверчиво спросил Коля.
- Конечно я. Кто же еще?! - Фима явно не понял вопроса.
- Твою ж мать, скотина ты жирная, я ж чуть не родил от страха! - выдохнул он, обессилено плюхаясь обратно на табуретку.
- А че ты так нервничаешь-то, первый раз что ли видишь человека, который немного облегчился?
- Да нет, не первый, - Коля невольно поморщился от запаха, наполнившего комнату вслед за вошедшим Фимой, - Между прочим, космические пираты может быть и последние сволочи, но, в отличие от тебя, наверняка за собой спускают!
- А, ты об этом. - Фима повел носом и довольно крякнул. - Извини, забыл. Кстати, а ты знаешь, что у нашего одноклассника Бори Мессерера дядя профессор психиатрии? Может тебя ему показать, а то ты, чувствую, скоро заберешься в шкаф и останешься там жить, дрожа от страха?
- Не смогу в шкаф, - ответил Коля, - его папа до того как его в ментовку забрали соседу в карты проиграл.
- Ну, блин, семейка, - ухмыльнулся Королев.
- Знаешь, Фим, по моему, я снова запью, - глядя куда-то в пустоту грустно сказал Коля.
ГЛАВА 3
Учебный год еще не успел подойти к концу, а Юлька Грибкова попадала в больницу уже во второй раз, и то если не считать того смешного случая с наручниками, надувным карликом и удавкой.
Первый раз она очутилась здесь прямо первого сентября, когда на традиционном уроке Мира поспорила с учительницей кто из них глубже засунет себе бутылку из-под шампанского. Беда была в том, что по условиям пари засовывать бутылку надо было в рот, поэтому Юлька тогда проиграла.
А две недели назад ее в меру эксцентричная, но не в меру долбанутая бабушка пропустила прием антигаллюциногенных капель и, как, собственно, нетрудно догадаться - превратилась в М.И.К. (ПРИМ. АВТ.: Механический Инопланетный Кашалот). Такие метаморфозы случались с ней и раньше. Вот, например, на некоторых свадебных фотографиях, которые Юлька, в детстве любила рассматривать бабушка именно такой и запечатлена. Однако в те далекие непросветленные годы, когда люди еще понятия не имели о существовании разумной жизни на планете Поппоподтеракулла, (ПРИМ. АВТ.: По правде говоря, этот факт и сегодня не считается однозначно установленным, равно как и существование указанной планеты) этот 'оптический фокус', как назвала его бабушка, списали на лишнюю стопку водки, выпитую фотографом. Впоследствии, правда, этого фотографа, точнее то, что от него осталось после удара метеоритом, обнаружили Сердитые Звездодроны (и угадайте где?). В своей Суицидальной Записке он раскаивался в своих злых шутках над фотографиями молодоженов, и подробно с физико-математическим обоснованием излагал способ получения на фотографии любого человека изображения М.И.К. Его сожитель - гамасек Юра был привлечен к ответственности за содействие в несанкционированном перемещении фотографов в безвоздушном пространстве. На этом дело было закрыто. Спустя годы врачи-психиатры придумали болезнь, когда человек видит остальных, включая себя не теми, кем они являются на самом деле, а также соответствующее лекарство, которое и забыла принять бабушка Юли. Короче говоря, сдерживание до приезда бригады санитаров Механического Инопланетного Кашалота от исполнения его обычной миссии по разрушению окружающего мира Юльке здоровья не прибавило, и поэтому незапланированные весенние каникулы в 8-й районной больнице были ей обеспечены.
Хотя, конечно, какие это нафиг каникулы, если ты днями напролет либо валяешься на больничной койке либо ходишь на процедуры, а единственным мужчиной, с которым можно хотя бы пофлиртовать, является, пусть еще и моложавый, но, судя по всему, уже порядком двинутый главврач. А Юльке, словно весенней кошке, хотелось на улицу. Мысли о сексуальных приключениях не покидали ее даже во сне. До самого утра она металась по постели, и ее сдавленные стоны тревожили воображение мужской половины больницы, которая тоже не спала всю ночь, доставляя лишние хлопоты бабушкам, стирающим больничное белье.
Но самое гнусное состояло в том, что Юльке - по природе своей человеку крайне общительному - было совершенно не с кем поговорить. Палата хоть и двухместная, однако болеть в эти долгожданные весенние дни никто, ясное дело, не собирался, и поэтому Юлька медленно сходила с ума от скуки, все чаще ловя себя на том, что разговаривает сама с собой, а то и с окружающими предметами. И хотя дело уже шло к выписке, у нее появился реальный страх, что еще несколько таких одиноких дней и из травматологии ее выпишут прямиком в психиатрию.
Но к счастью на исходе второй недели одиночества одним прекрасным утром у Юльки наконец-то появилась соседка. 'Ну и что это за чучело?!' - подумала она, с подозрением оглядывая новенькую, - 'Я вообще-то человека просила, впрочем, все лучше чем ничего'.
Новенькая и впрямь выглядела весьма экстравагантно: помимо обычной казенной пижамы в горошек, она была еще почему-то обута в валенки, руки скрывали не по размеру огромные варежки соединенные резиночкой, как у дошкольников, а пол лица незнакомки было замотано толстым мохеровым шарфом.
- Мадам, вы с отделением не ошиблись? - спросила Юлька медсестру, которая привела новенькую, - или меня все таки по умолчанию перевели в психиатрическое?
Сестра, сказав дежурное 'ничего-не-знаю-мне-сказали-я-привела-разбирайтесь-сами', бросила на свободную койку комплект белья и удалилась, оставив новоявленных соседок наедине.
- Ладно, ОтМорозко, рассказывай, давно к ледниковому периоду готовишься? - начала знакомство Юлька, наблюдая как новенькая неуклюжими движениями пытается постелить себе постель.
Ей даже вдруг стало немного жаль эту странную девочку - мало ли чего с человеком могло приключиться - с обычным насморком, как известно, в травматологию не попадают.
- Вообще-то здесь не холодно, можешь свои причиндалы снять, - уже более дружелюбно сказала Юлька, - Если стесняешься, я отвернусь.
- Шпас-ыба, мн и ак аошо, - промычала из под шарфа новенькая.
'Не, ну точно дибилоида подселили!', - с досадой подумала Юлька, - 'видать в связи с весенним обострением у них в 'дурке' полный аншлаг, так они решили нас уплотнить'.
Поначалу следить за безуспешными попытками этой явно слабоумной девочки засунуть одеяло в пододеяльник, было довольно забавно, но через полчаса Юлька снова заскучала.
- Ладно, давай лучше я, - предложила она соседке в надежде, что чем быстрее управится с постелью, тем быстрее у нее, наконец, появится собеседник, ну или на крайняк просто слушатель.
С обустройством ложа Юлька справилась за пару минут.
- Шпас-ыба, - снова промычала новенькая и не снимая валенок залезла под одеяло.
Юлька плюхнулась рядом в предвкушении долгого задушевного разговора.
- Ну, рассказывай, - нетерпеливо выдохнула она.
Новенькая молчала, тупо разглядывая потолок. Тишину нарушало только ее сиплое дыхание, вырывающееся из-под шарфика.
Так прошел час. Юлька, скрестив руки на груди, продолжала выжидающе смотреть на свою горе-собеседницу.
К концу второго нервы Юльки, наконец, сдали, и она с криком: 'Да скажи ж ты хоть что-нибудь!' запрыгнула на соседку и стала стучать ее башкой по стенке. Это увлекательное занятие прервал знакомый, и уже успевший порядком надоесть голос.
- Я вижу, вы уже подружились! - весело сказал стоящий в дверях Алик Борисович.
Юлька быстро соскочила с соседки и вернулась на свою койку.
- Грибкова, я, конечно, понимаю, что лежать в больнице, когда остальные дети резвятся на улице, дома, в лесу, в подвале, на стройке и вообще где только припрет, довольно скучно, но Алисе после травмы противопоказаны подвижные игры.
- Алик Борисович, она какая-то странная, вам ее из дурдома по обмену прислали? - недовольно сказала Юлька, косясь на новенькую, - Она же явно двинутая! А вдруг она меня во сне придушит?!
- Не боись, не придушит, - лыбящийся Алик хитро посмотрел на Алису и подмигнул, - Нечем, ы-ы-ы.
- А еще она со мной не разговаривает! - не поняв шутки Алика, продолжала жаловаться Юлька.
- А вот тут я тебя понимаю, - с наделанным сочувствием вздохнул главврач, - С нами тоже.
'Они тут что, в этом 20-м веке, все такие идиоты?' - с негодованием подумала Алиса - 'я бы посмотрела как бы вы поговорили, когда вам тазик вместо челюсти присобачат!'
Между тем, Алик продолжал развлекаться:
- Вчера вон целый день потратили только чтобы имя ее узнать! Сначала то мы решили, что это сама Маша Старцева к нам попала.
- Да, точно! а я все думаю, кого она мне сразу напомнила? - согласилась Юлька, она тоже заметила потрясающее сходство новенькой с персонажем из одного модного детского фильма.
- Ну, в общем методом исключения имя мы кое-как вычислили, все-таки имен у нас не так много: раз не Маша, значит Лолита, раз не Лолита, значит Алиса, улавливаешь логику? А вот дальше!... Дальше началось самое интересное. Мы ей: 'ну а фамилия то твоя как?' А она, понимаешь, только кривляется в ответ - копалками своими машет да крякает. Ну, мы сначала думали, что это она просто в туалет просится - хорошо, сводили - снова фамилию спрашиваем - та же картина. Короче, мы с коллегами только под вечер доперли, что это она нам так уточку показывает, точнее селезня. Так ведь, Селезнева? А показать простую больничную утку, что, сложно было? Кстати, сегодня ты нам чего-нибудь новенького не хочешь поведать?
- Ну вот, опять за свое! - всплеснул руками Алик, - Да куда ж тебя выписывать то, солнце? Ты ж даже не можешь сказать, где живешь!
- А у эня ыла, - как можно более внятно попыталась ответить Алиса.
- Какие такие дела? - Алик Борисович навострил уши - может сейчас удастся выудить еще какую-нибудь информацию об этой таинственной пациентке.
- Не по-ню. По-ню, то ыла, а акие не по-ню.
- Мда-а, тяжелый случай, - удрученно протянул главврач, - Ладно, девушки, знакомьтесь дальше, а мне пора. А чтобы наша загадочная больная побыстрей приходила в форму, я приготовил ей подарок, - Алик бросил Алисе на кровать какую-то небольшую книжицу в яркой обложке, - Сборник финских скороговорок! Еле достал! Самое оно для скорейшей реабилитации! И не надо благодарностей, это просто наша работа!
Преисполненный гордости за всех безымянных бойцов невидимого медицинского фронта, к которым Алик скромно причислял и себя, главврач удалился.
- Ну ты и дура! - укоризненно сказала Грибкова Алисе после ухода Алика Борисовича, - Кто же про дела-то забывает!? Я вот, например, про свои дела всегда помню, чуть что какая задержка - сразу в аптеку за тестом. А тебя, я слышала, Алисой зовут? А меня Юля.
- О-энь ыятно, - мрачно пробубнила соседка и отвернулась к стенке.
Проходя по коридору, Алик Борисович поймал, пробегавшую мимо с клизмой в руках, медсестру Шурочку, славящуюся на всю больницу своими выдающимися во всех смыслах формами, и, зажав ее в углу, зашептал на ухо страшным голосом:
- А ТЫ помнишь, какие у НАС дела?
На что слегка помятая Шурочка, легко избавившись от потных объятий назойливого Алика, невозмутимо ответила:
- Да ты ж импотент, Борисыч, тебя после третьей рюмки можно уже на помойку выкидывать!
- Да?.. Очень, очень тяжелый случай, - еще более удрученно сказал Алик Борисович, провожая грустным взглядом удаляющуюся задницу медсестры.
Постояв немного в одиночестве, он отправился в ординаторскую, где его ожидала припасенная с утра колба медицинского спирта. Выглянув за дверь и убедившись, что за ним никто не наблюдает, Алик Борисович выхлестал с горя весь спирт и занюхал утренними анализами пенсионерки Чувпило, которая однажды пошла в магазин, но. страдая одновременно старческим маразмом и юношеским максимализмом, случайно забрела на полигон, где ей на голову упала атомная бомба. Через три часа под пятиметровым слоем пепла ее еле живую нашли грибники. С тех пор у пенсионерки постоянно были плохие анализы.
ГЛАВА 4
Крэз разлепил покрасневшие от бессонной ночи глаза и, кряхтя, потянулся. Ночь у него выдалась действительно трудная. Висельчак, как всегда, обожрался местного кефира и до утра дристал за стенкой, пугая спящих на чердаке голубей. Чердак же принадлежал старому заколоченному дому, который высился посреди большого, утопающего в зелени, двора, и видимого готовился к сносу. Этот дом пираты и сделали своей штаб-квартирой и гостиницей одновременно.
Целыми днями Крэз с Висельчаком рыскали по району и наводили справки во всех школах, детсадах, приютах для бездомных животных и бомжовских тусовках, словом, везде, где могли хоть что-нибудь знать о возможном местонахождении таинственного мальчишки, уведшего у них из под носа Генератор (ПРИМ. АВТ.: Генератор Тупых Идей, это, если кто еще не въехал, у нас с моей зайкой-бумагомарайкой в книжуле заместо миелофона. А кому не нравится - сам гомосек! Вот так.), или на худой конец беглого логопеда Мойши Надругацких, который как-то ночью пробрался в пиратское логово, нассал на электроплитку и, не найдя ничего, что можно было бы утащить, из вредности ободрал все обои.
В свободное от этих поисков время Крэз занимался добычей пропитания, а проще говоря, тырил в магазинах и на рынках продукты, (преимущественно полежалые яблоки), а Висельчак Ы, ужравшись кефиром, бегал по округе и безуспешно пытался портить местных девок. Так было и накануне.
Наконец, окончательно просравшись, Висельчак вошел в комнату и, потягиваясь, сказал не выспавшемуся Крэзу:
- Да, совсем забыл, я вчера в больницу местную зашел, спиртиком там разжиться, зеленочкой, туда-сюда... Так у них там в травматологии девка одна лежит, с амнезией. Зовут Алиса Селезнева. Прикинь, совпадение, прям как нашу зовут! Ее, по-моему, машина сбила или как там это убожество называется, на котором местные дикари передвигаются.
- Так чего ж ты молчал, придурок!? Это не совпадение никакое, это она и есть - наша Алиса!!! - заорал на напарника мигом проснувшийся Крэз.
В ответ на это Висельчак только развел руками и виновато указал на дверь в соседнюю комнату, откуда тут же ощутимо пахнуло дерьмом.
- Что, опять кефирчик, сука, хреновенький попался? - зло прищурился Крэз.
- Ну ты же знаешь, у меня ведь слабый кишечник, - начал оправдываться Ы, - Я в детстве не доедал. И не досирал, да.
- Короче! - оборвал его Крэз.
Пират поднялся со своей ржавой раскладушки и принялся мерить шагами комнату:
- Давай-ка лучше подумаем. Раз Алиса здесь, может тогда и Генератор уже у нее? Но тогда бы она давно уже домой отчалила. Значит, выходит, что не у нее, и что она тоже ищет этого малолетнего упырька? В таком случае интересно, как далеко она продвинулась в своих поисках? Как ты думаешь, что бы на нашем месте сделал Чебурашка?
- Пошел в больницу бы и прямо спросил, - не раздумывая ответил Висельчак.
- Правильно, вот и мы так сделаем - пойдем и спросим, тем более что в больнице люди становятся на порядок откровеннее, им же все-таки больно... - и, Крэз, обнажив передние зубы, противно захихикал.
ГЛАВА 5
Спустя неделю после перевода в палату Алиса уже довольно сносно разговаривала, ходила, научилась заправлять постель и писать по-мальчуковому. С постепенным падением 'языкового барьера' стал потихоньку находиться и общий язык с Юлькой. Грибкова помогала закручивать в Алисины тиски ложку, чтобы та смогла хоть что-нибудь почерпать из своего тазика, куда нянечка 3 раза в день шлепала половник манной каши с комками.
Да и Алик Борисович оказался вполне прикольным дядькой, правда, как уже было замечено изрядно двинутым. Он доставал всю больницу дурацкими рассказами про старика в фуражке с красным околышем, ухлестывал за всеми медсестрами одновременно и регулярными запоями вполне соответствовал своему имени.
Однажды, в один ничем не примечательный вечер Алик Борисович, как всегда улыбаясь, вошел в палату к Юльке и Алисе, сел на стул и выдал свою дежурную фразу:
- Ну что, девушки, как у нас дела?
- У меня, к счастью пока раз в месяц, а она не помнит, - бодро отрапортовала Юлька.
- Грибкова, ты вообще, можешь думать о чем-нибудь другом? - укоризненно сказал Алик.
- А вы? - подколола его Юлька.
Алик Борисович хотел что-то ответить, но замялся и решил сменить тему:
- Вот я вам лучше сейчас историю одну поучительную расскажу. Лет двадцать назад мы с другом были на Азовском море. Алиса, ты случайно не была на Азовском море?
- Была, - ответила Алиса.
- Ну вот, видишь, вспомнила! А что ты там делала?
Алиса, как бы вспоминая, хотела было почесать затылок, но вместо привычного прикосновения руки, по голове неприятно заскребло железо:
- Не помню, мы там так накандубасились....
- Гм, да..., - Алик на секунду завис, переваривая сказанное Алисой, потом мотнул головой, как бы сбрасывая не отвечающую программу, и продолжил, сделав вид, будто принял ее слова как должное, - Ну так вот, на чем мы там остановились? Ах, да! Захотелось нам того...ну сами понимаете - ребята молодые, горячие, все дела... А у нас лодочник был знакомый. Колоритный такой старик, в фуражке с красным околышем. И вот однажды ночью стало нам совсем невмоготу, пошли мы к морю. А ночь такая темная выдалась, зловещая...
Вдруг в дверь палаты постучали, а затем раздался чей-то громкий шепот: 'Алик Борисович, вы здесь?'
Доктор прервал свой рассказ и прислушался. Когда шепот повторился, он недоуменно пожал плечами, встал и выглянул за дверь.
За ней стояла Мария Павловна.
- Опрос жителей соседних домов результатов не дал. В местных школах ее не знают. На учете в милиции не состоит, - протараторила она, когда Алик вышел в коридор, и срывающимся на истерику голосом провыла - Ее просто нет!
- Очень тяжелый случай, - заключил Алик Борисович, так ничего толком и не поняв.
- Бедный ребенок! - зашлась в фальшивых рыданиях Мария Павловна, но тут же с совершенно спокойным лицом добавила, - нам придется серьезно поработать, чтоб выписать ее из больницы.
- Нужен толчок, тогда она все вспомнит, - сказал Алик Борисович, в очередной раз поразившись своим выдающимся умственным способностям, - Вы меня хорошо поняли, Мария Павловна? Толчок!
Мимо них как всегда с клизмой в руке пробежала Шурочка. Алик метнул в нее многозначительный взгляд, но та лишь показала ему язык и демонстративно отвернулась. Отключив мозг от вновь продолжившихся причитаний Марии Павловны, Алик опять долго смотрел вслед удаляющейся медсестре пока ее покачивающийся зад не скрылся за поворотом коридора. Доктор вздохнул и, оставив стенающую Марию Павловну, вернулся в палату к девочкам.
- Ну, что дальше-то было? - спросила главврача Юлька, которой очень нравились рассказы на столь волнующие темы.
- А что дальше?
- Ну, старик в фуражке, ночь зловещая...
- А... старик... А че, собственно, старик?! Старик как старик, крехтел когда мы его имели. А потом соломинку ему в зад вставили, надули и отпустили. Долго над прудом кружил, пока я его не сбил из ружья, - главврач тупо (как водится у нас в книге) заржал, но потом осекся. - Кхе-кхе... Алиса, а ты случайно не была на пруду?
- Нет, - сказала Алиса и, вздохнув, добавила, - А по-моему, Алик Борисович, вы заблудились в лабиринтах собственного подсознания.
- Да? Очень тяжелый слу... Слушайте, ну вас на фиг! Вечно вы все с ног на голову перевернете. Пойду лучше кому-нибудь другому расскажу, более благодарному.
Алик что-то еще недовольно пробурчал себе под нос и, сделав вид, что обиделся, ушел.
За окном заметно потемнело. Было слышно, как хлопают соседние двери - начинался вечерний обход. Вот и в палату к Юльке с Алисой впорхнула, излучающая сексуальность, Шурочка, чтобы поставить градусники.
- Девочки, только побыстрее, - зачирикала она с порога, - Я очень спешу - меня сегодня пригласили в кино!
Назовите же имя этого несчастного! - с плохо скрываемой улыбкой сказала Юлька.
- А вы разве не догадываетесь? Это же наш Алик Борисович! Я поняла, он не изменял мне с Загоряном Рубяном, и мы снова вместе.
- Так ведь он насильник и убийца, - испуганно проговорила Алиса, - он дедушку на Азовском море из ружья...!
- Да вы что, верите в этот бред? - Шурочка сделала большие глаза, - Вот вчера, например, он шестой палате рассказывал о том, как дед с красным околышем прошлой зимой заманил их с другом в тайгу книжками про шпионов, нарядил в пионерскую форму и заставил совокупляться под фашистские марши, а сам снимал все на видео. А потом, когда этот фильм получил в Амстердаме гран-при на выставке современного искусства, дед на всю премию накупил разноцветных сахарных петушков на палочке и навтыкал их им с другом в... (ПРИМ. АВТ.: Шурочка не успела рассказать о том, что дед с красным околышем очень любил перед зимней спячкой посасывать палочки от этих самых петушков).
В этот момент дверь с шумом распахнулась, и в палату вошли Алик Борисович с загадочно улыбающейся Марией Павловной.
- Алиса, у нас для тебя хорошая новость! - радостно заявила с порога Мария Павловна и покосилась на Шурочку.
Медсестра поняла намек и стала торопливо собирать у девочек градусники. Уходя она томно посмотрела на Алика Борисовича и эротично выдохнув: 'Я вас жду внизу', на секунду прижала его своим умопомрачительным бюстом к двери.
Сразу же после ухода Шурочки из коридора послышались хлесткие удары и ее громкий голос: 'Убери руки, козел!'. Главврач, гневно посмотрев в сторону двери, со злобой прошипел: 'И тут ему нет покоя!'
- Что вы сказали, Алик Борисович? - переспросила его Мария Павловна.
От услышанного Алиса мгновенно побледнела и выдавила еле слышно:
- Этого не может быть! Он же на Сатурне!
Потом, увидев, как у Юльки отваливается челюсть, опомнилась и добавила уже громче:
- Какой папа? Нет у меня никакого папы!
В ответ на это Мария Павловна с торжественным видом произнесла:
- Введите отца!
В проеме двери появились два бородатых санитара, которые держали взъерошенного и обросшего мужика в смирительной рубашке.
- Это не папа, товарищи, вы ошиблись отделением! - возмутилась Мария Павловна.
- Как это не папа!? - заревел в ответ взъерошенный мужик и попытался вырваться, - Я сам Папа Римский Феоктист XI. Где моя благодарная паства?!
Санитары поняли свою ошибку, извинились и поволокли верховного священнослужителя в его родной Ватикан, который располагался совсем неподалеку, в психиатрическом отделении.