Аннотация: Глава следующая. Имена и фамилии изменены
Отрывки из романа с дежурным названием "Как Аликс Фейэр Чехию покорял"
Тоска, тоска... Напиться бы! И тут Фейэр вспомнил про бутылку "Русский стандарта". Хорошая дорогая водка. Он хранил ее на всякий случай. Мало ли. Ну мало ли что! " А хрен с ним, гори оно все ярким пламенем", - подумал он совсем по-русски. Вот я сейчас ее залпом. Из горла..." И недрогнувшей рукой извлек из дорожной сумки красивую подарочную бутыль. Взвесил на руке и мужественно вздувшиеся было на его скулах желваки потеряли вдруг жесткие упругие очертания очертания. Но собрав остатки мужества Аликс, полез в шкафчик за рюмкой. Выбрал ту, что поменьше. Взглянул на этикетку. Подумал, что пить в общем-то и не хочется... Что можно будет чуть позже взять пива. У пани Марженки. В долг. Но в конце концов! Мужик я или нет!? И только было взялся за пробку, как в прихожей противно заверещал звонок. Аликс заметался, замельтешил, растерявшись сунул бутылку не в сумку, а под подушку и, радуясь в душе, что не успел повредить ... ленту, побежал открывать. Кого черт несет? Квартира была набита нелегалами, но у каждого свой ключ. Звонит только хозяйка или... Неужели? В дверь уже нетерпеливо бухали кулаком. Сердце Аликса трепыхнулось, попыталось подстроиться под ритм этих ударов, но не сумев, затрепыхало испганно, сбилось и надолго зависло в межреберной пустоте.
И от этого глухого раскатистого баса на душе У Аликса стало веселей. Он еще раз оглянулся на кровать, не видна ли бутылка, и завозился с замком, приборматывая:
- Щас, Гоша, щас. Ты один?
- С полицией нравов и эмиграционным инспектором! Попался, соблазнитель престарелых дев, кинофил и лизоблюд? Открывай, сучий сутенер, или дверь выломаю!
Гоша стоял на пороге огромный - во весь проем и гадко улыбался. Аликс знал, что сейчас последует, однако как всегда не успел: огромная ладонь плюхнулась ему на плечо - словно завернутым в одеяло бревном задело.
- Шутки у тебя дурацкие! - взвыл он, отшатнувшись.
Гоша оттеснил его огромным пузом и с порога внимательно осмотрел комнату. Российская привычка пережившего 90-е годы предпринимателя.
Так, сказал он. - Ну, подлая душонка, рассказывай.
- Что рассказывать? - вдруг оробел Аликс. - И хотя скрывать от Гоши он ничего не собирался, наоборот, еще утром обдумывал, как послезливей рассказать ему свою историю, чтобы выклянчить тыщонку-другую крон, тут оробел. Мелькнула вдруг мыслишка, а не выгадает ли Гоша на его трудностях для себя какой профит, не использует ли как-нибудь его безвыходное положение.
Гоша тем временем подошел к столу, брезгливо отодвинул грязную посуду, накопившуюся здесь за два дня и взял в руки одинокую рюмку.
- Тихушничаешь, крыса? В одиночку квасишь?
- Ты чего? У меня и нету...
-Почему же ты такой жлоб, Аликс? Я к тебе всей душой, понимаешь. В Прагу тебя вытащил. Устроил с жильем... Деньгами помогаю, - он вдруг ловко откинул подушку, - а ты другу русской водки жалеешь! Вот скажи на милость, на какой хрен тебе русский, да еще азарт? Все, тащи другой бокал, да побольше! Друга угощаешь!
- У меня кушать нечего, - сказал со слезой в голосе Алекс. - А ты последнюю водку отбираешь.
- Худеть надо, - отрезал Гоша. - Давай, шевелись! Да убери со стола! Как ты живешь в этой помойке?!
Он ловко разлил жидкость по рюмкам.
- А закусить? - робко спросил Алекс, надеясь, что Гоша как-то поучаствует в расходах. Я знаю, кто сбегает, - заискивающе улыбнулся он и ткнул себе в грудь пальцем.
- Дурак, кто ж едой вкус такого напитка перебивает? Тундра ты стоеросовая. Говори тост.
- А почему я?
- Водка твоя, ты и говори, - резонно пояснил Гоша.
- Давай выпьем за то, чтобы устроиться на этой прекрасной земле. В этом старинном, культурном городе. За то, чтобы можно было по-хозяйски ходить по этим улицам, не прячась от полиции...
- Хреновый тост, - сказал Гоша, мне оно на фиг не нужно. Я уже устроился. - Но выпил.
Аликс сделал мелкий глоток и поставил рюмочку. Потом, помявшись, полез в сумку, достал оттуда пакет с бутербродами и, вздохнув, выложил на стол.
- Ну и жлоб ты! - сказал Гоша выразительно, но без удивления, - а говоришь жрать нечего. Ну почему ты такой вот жлоб? Бутылку притырил, на шамовке экономил. Я для тебя все делаю! Кто ты мне? Седьмая вода на киселе. Но я ведь к тебе, как к родному! Я переживаю за тебя. Думаешь я водку жрать пришел? Я выручать тебя пришел. Обрадовать хотел, а ты водку от меня прячешь!
- Я не от тебя, - засмущался Аликс, в душе у которого шевельнулась надежда, - я думал, что сожители мои...- Он поперхнулся, сообразив, как отреагирует Гоша на эту его оговорку. Но тот благодушно махнул рукой, мол, прощаю.
Выпили по второй. Вернее Гоша по второй, а Алекс сделал еще глоток из первой. Он подумал вдруг, что, если будет пить не по целой, а по глотку, то, может быть, в бутылке что-то останется, и остаток этот можно будет пристроит к другому случаю.
- А выручу я тебя вот как. Дам тебе денег, и отправляйся, друг ты сердечный, домой! На родину! Соскучился небось по просторам бескрайним в этой тесноте?
- Какую родину?! - ужаснулся Аликс. - Ты что?! На фига она мне нужна?! Да я...- Он замолчал, не находя слов, и почувствовал, что сейчас расплачется. - Я там жить, в совке этом, не могу! Там же бандюки одни! Там же по улице не пройдешь вечером: кругом разбой и насилиек. Натерпелся...
- Гы! Натерпелся?!
- Я про морду... - быстро перебил его Алекс.
- А знаешь, - сказал вдруг задумчиво Гоша, - тут ты сам виноват.
- Чем?
- Ну, невозможно мимо тебя так пройти, чтобы не заехать по морде! Ты уж не обижайся, я тебе, как брат твоего лучшего друга, говорю. Будь мы незнакомы, я бы, например, не удержался.
- Зачем ты меня обижаешь? Я не могу там жить, понимаешь? Среди злых, равнодушных людей. У нас под окнами помойка была... Там, понимаешь, люди на помойке... Бомжи. И никому нет дела. Понимаешь, они там в баках копаются. Всю ночь... Ищут что-то. Грязные. И никому дела нет... Никому! Понимаешь?
- Ну а ты, что самый заботливый? Спи себе!
- Как же заснешь, когда они крышками: гряк-гряк! Гады! Невозможно заснуть. Хоть бы их кто перевоспитал, что ли...
- Дурак ты, одно слово. Ладно, слушай, пошутил я про родину. Хотя этим не шутят! Невесту я тебе нашел.
- Невесту! Красивая?
- А кто теперь скажет... В молодости, говорит, была красивая. Но, как старушка, она ничего. Аккуратненькая. Вопрос о тебе я с ней порешал. Любви ей не надо, только участие. Хотя, конечно, первую брачную ночь поработать придется. Ну, сам понимаешь. Неудобно совсем без этого. Не оплошаешь?
- Один раз только?
- А как поладите. Понравится, так я думаю она такому хлопцу не сможет отказать! Но вообще она хочет, чтоб живая душа была рядом. Чтобы, когда ночью костылем в стену стукнет, человек появился - добрый и заботливый. Ну, там вазу вынести, лекарства подать. Днем ее гулять надо, понятно. По дому делать ничего не придется, у нее прислуга есть. Кстати, девка молодая, ядреная. В теле, я охлопал.
- Я не могу!
- Ну, тогда - билет в зубы и к бомжам на помойку!
- Не хочу! Согласен!
- Вот это голос не мальчика, а мужа! Будущего! Я сделаю из тебя человека. Собирайся.
- Куда?
- А я не сказал? Смотрины сегодня.
Алекс позабыв про расчеты, хватанул полную рюмку и отрешенно сказал: "Веди".
- Так, - осмотрел его критически Гоша, - и там чтоб никаких Гошей, понял? Я Игорь Александрович Фраэрман. Уважаемый в обществе бизнесмен!