Аннотация: В оригинальном замысле включена в "Пульс Холода"
Затянулось бабье лето нынче. А душа снега, холода родного просит...
Старуха посмотрела вслед сизым облакам, что пронеслись мимо невыполненным обещанием, и натужно подняла тяжелую корзину с поздними опятами.
- Эй! - громкий крик согнал с погнутых ветром берез стайку птиц. Покружив в закатных лучах, воробьи спрятались в пестрой листве, и тут же вспорхнули снова.
Скажет ведь, бабушка... Ну, давай, смотри, изучай. Голова моя на бок скрючена и словно кувалдой в плечи всажена. А на левой щеке родинка огромная, и волосы седые из нее растут! У тебя самого, милок, смазливость напрочь отсутствует. Одни ухи-вареники чего стоят!
А ты, юная, красивая, что мысли стараешься прятать? От меня ведь не скроешь. И мыслишки вроде глобальные, а поглубже копнешь, так вся мелкость душонки выпячивает. Как же у вас, молодых, потаенные желания одинаковы! Еще бежать будете, как я, когда добьетесь, чего хотели...
Хоть не красавец и не в моем вкусе, но вежливый да учтивый, когда надо. И голос приятный.
- Заходите, раз уж пришли, - старуха отворила калитку.
По двору бестолково носились куры, кудахча и склевывая свежие ростки, принявшие долгую теплую осень за раннюю весну. Взъерошенный Гал рвал привязь и брызгал слюной, но после грозного "Цыц!" заскулил и убежал в будку.
Дорожка из старательно подогнанных камней вела к крыльцу с двумя низкими ступеньками. Поскрипывая, деревянное полотно двери приоткрыло вход в тесные сени.
- Помоетесь там, - старуха махнула в сторону уборной. - Вода только холодная. Вещи сложите в клеть, а я пока ужин сделаю.
Оставив гостей, хозяйка прошла в заставленный припасами коридорчик и прислушалась.
- Хорошо, что крюк сделали, - усталый голос мужчины был исполнен благодушия и довольства. - Я тебе говорил, кто прямо ходит - в поле ночует.
- Угу, - задумчиво согласилась женщина, до того не проронившая ни слова.
- Иди, приведи себя в порядок, - старухе показалось, что гостью в уборную чуть ли не затолкали.
Гадая что приготовить, хозяйка завязала фартук. Слишком туго - верхняя тесемка впилась в свежую ссадину на шее. Завозившись с узлом, старуха рассыпала принесенную корзину. Так и быть, будет грибной суп!
Женщина мылась недолго, но, выйдя из уборной, в кухню не зашла. Вроде как села тихо на сундук и не шелохнется. Боязно, милая, я понимаю. Или что замыслила? Баба ведь с печи летит, семьдесят семь дум передумает...
Стряпня спорилась. Приправы и травки ловко сыпались в варево. Через четверть часа заглянул выбритый, оттого помолодевший, мужчина. Голый по пояс, поджарый и жилистый.
- Хозяюшка, а где постираться можно? - гость зачесывал спутавшиеся темные волосы назад, открыв шрам на лбу.
- Найдешь бадью у колодца, там и постираешься...
За окном стемнело. Старуха зажгла лампаду, потом, охая, слазила в погреб за сметаной. А когда по кухне разлился густой аромат, хозяйка зачерпнула суп треснувшей поварешкой и порадовалась за вкус. Не забыла искусство поварское!
Застелив стол узорной скатертью, старуха расставила и наполнила плошки, затем достала с хлипких полок ворох разноцветных склянок. Придирчиво осмотрела каждую и накапала в одну тарелку синей воды, в другую - фиолетовой.
Вот и все, можно трапезничать! Осталось кликнуть гостей и усадить каждого на свое место...
...
Мужчина бойко ел, расточая похвалы умению хозяйки готовить. Женщина размеренно подносила ложку ко рту - аккуратно и без особого желания. Взор ее отстраненно блуждал по кухне и резко отдергивался, натыкаясь на старуху. Прятавшееся в тень лицо гостьи казалось мрачней тучи.
Что-то ты совсем призадумалась, милая. Меньше хмурься, больше увидишь!
Смахнув с тарелки последнюю крошку, мужчина заклевал носом.
- Хозяйка, а где можно поспать? - встряхнув головой, еле выдавил он.
- На сеновале. Справа от крыльца.
Мужчина, пошатываясь и пытаясь вывихнуть челюсть, поплелся к выходу. Дождавшись хлопка двери, женщина глухо сказала:
- Я видела старые портреты... Ты не похожа на Лаэлин!
- Я что, по-твоему, старая выжившая из ума ведьма? - хозяйка резко приблизила свое высохшее лицо к гостье и усмехнулась. - Шестьсот лет - большой срок. Вековой дуб не похож на зеленое деревце... И что ты такая мрачная? Условия ведь хорошо знаешь. Аль мужичок понравился?
Женщина уткнулась взглядом в красный узорный цветок на скатерти, правой рукой достав из-под рубашки серебряный крестик.
Колеблешься, милая. Только не спугнуть!
- Ты еще можешь отказаться, - старуха принялась убирать со стола. - Тайна вечной жизни требует жертв. Непростых жертв.
- Я не отступаю от своих слов! - гостья сдавила крест в кулаке.
Хозяйка сразу засуетилась, стянула с притолоки бутылку с зеленоватым мутным настоем, выпила треть сама, потом дала женщине. Заставив проглотить отвратное зелье до дна, старуха положила на стол небольшой хрустальный шар и села рядом.
- Смотри в Око. Не моргай, и ни в коем случае не отводи взгляд. Понятно?
Гостья, отпустив крест, уставилась в шар, широко распахнув глаза. Хозяйка начала читать заговор, голос ее зашипел, засвистел и завибрировал. Внутри Ока поплыли причудливые радужные облака, закружились в водовороте, маня за собой. Удержавшись от искушения отвернуться, женщина скользнула в зовущую пучину...
...
Старуха уронила голову на скатерть. Гостья крадучись подошла к хозяйке и несколько раз сильно толкнула. Старуху мотало, как куклу, но она не просыпалась.
Усмехнувшись, женщина прошла в клеть и накинула рюкзак. Мышцы играючи справились с тяжестью.
До чего приятно!
Лаэлин вздохнула.
Эх, девочка, если бы ты привела подружку, а не первого попавшегося мужика...
Завтра, проснувшись дряхлой развалиной, ты узнаешь тайну вечной жизни, как и договаривались.