Copyright љ 2012 by Ivan Katavasov. All rights reserved.
Фантастам, поныне живущим в виртуальном пространстве, посвящается.
НОЧНАЯ РАДУГА
Среда 11 июля
Бог мой, северное сияние! И в наших умеренных широтах, очень даже далеких от приполярной экстремальной экзотики, вполне реально посмотреть на него. Притом покойно устроившись в кресле-качалке на самом верхнем балконе обыкновенной панельной пятиэтажки. С удовольствием закурить и предаться приятным размышлениям-рефлексиям о расширяющейся Вселенной, глядя на столь любопытный астрофизический феномен.
Тем паче вольно пофилософствовать на космогоническую тему тихим и теплым июльским вечером, если дело происходит не где-нибудь арктической зимой в безумно холодном Заполярье, но у себя дома. Вот так, когда из звездных далей до родной средней полосы добралось полярное сияние не хуже, а может, даже получше, чем у высоких нордических широт.
Помнится, раньше в здешних местах всего-то навсего случались ничуть не выдающиеся ночные зарницы - тусклые отблески далекой и потому безмолвной атмосферной грозы за горизонтом. Зато теперь по-северному сияет весь ночной небосклон, где переливаются радужными складками, оборками, фестонами многокилометровые огненные полотнища, одни широкие, другие поуже. Блистая всеми оттенками видимого спектра, иные сияющие полотнища обрываются высоко в ночном небе, а те опускались чуть ли не до самых крыш соседних домов. Там и сям радужные полотнища празднично по-новогоднему мерцают, словно составленные из беспорядочно перепутанных елочных гирлянд сверхярких светодиодов.
Здесь, сейчас, тут, сегодня безоблачную ночь над городом иллюминируют плавные переходы разноцветных градиентов полярного сияния, вероятно, вызванного необычным солнечным ветром и всеми его неисчислимыми протонами и электронами, неустанно бомбардирующими атмосферу над северным полушарием планеты Земля. Кажется, радужный театральный занавес прикрыл звездное небо, действующих лиц и исполнителей от любопытствующих взоров зрителей, ожидающих начала глобального, быть может, эпохального спектакля.
Каждый охотник желает знать, где сидит фазан, и всякий, кто мог, совершенно бесплатно наслаждался семью чистыми спектральными цветами тем летом. Всякому и якому стоит полюбоваться, как от зари до зари мерцают красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый... И прочие миллионы полутонов тут у нас радужно озаряют темный небесный свод.
Ночной радугой стали называть этот метеорологический курьез с подачи какого-то не шибко грамотного тележурналиста досужие наблюдатели. Кое-кто даже уверял, будто бы умудрялся разглядеть радужные всполохи при дневном свете.
Как бы оно там ни смотрелось, вот уж второй вечер кряду не какие-то там бесцветные зарницы, а полноценное полярное сияние полыхает не только в умеренном поясе, но и над гораздо более низкими широтами.
Могучий солнечный ветер обдувал северное полушарие Земли. Хотя для большинства телезрителей и читателей газет глобальное сияние представало чисто зрелищным мероприятием. Пускай вон отдельные дамы и господа, товарищи и товарки сами себя суеверно пугают, видя в явлении небесных мерцаний зловещее предзнаменование, апокалипсис, предвестие грядущих общественных катаклизмов, личных бед и фамильных несчастий...
Кирилл Дербанов помогал своему организму усваивать тяжкий поздний ужин с помощью легких сигарет и бутылки холодного пива на балконе двухкомнатного хрущобного жилья. Под сполохи полярного сияния мысли о загадках мироздания, о том неведомом, вечном и бесконечном, отделившем небо от земли, тоже немало способствовали пищеварению одинокого обитателя типового городского жилища. Кирилл покончил с пивом, встал, опершись об облупившийся поручень балкона. И целую минуту неспешно размышлял, куда же пристроить бренные останки сигареты: то ли ловким баскетбольным броском отправить бытовой мусор на крышу, то ли с пятого этажа спустить вниз на голову какому-нибудь ночному прохожему, едва ли опасающемуся угрозы с неба. Все же, хорошо подумав, оставил сигарету просто так дымиться в пепельнице. Тем более, в ней уже покоились догоревшие до самого фильтра спутницы прежних раздумий нашего ночного мыслителя.
Кирилл очень не любил давить окурки. По его глубокому убеждению, тела сигарет, - мертвые, обгоревшие да еще искалеченные безжалостной рукой злобного курильщика, - выглядят крайне неэстетично. Вредный лишний дым он тоже не жаловал, но это ничего, если курить на балконе.
Покосившись на тонкую струйку сигаретного дыма, Кирилл ковырнул толстым ногтем культурные наслоения красной, зеленой и голубой краски на поручне балкона. Первичные цвета модели RGB, привычные глазу даже телезрителя, не говоря уж о тех, кто более или менее регулярно смотрит в монитор компьютера, остались от прежних обитателей хрущевки, напоминая, увы, не о возвышенных виртуальных красотах, а об унылых квартирных ремонтах, надоедливо капающих кранах и какофонически скрипящих половицах.
Хорошо бы застеклить балкон, все заново покрасить и вообще устроить в квартире крутой евроремонт, а также и массу других приятных и полезных вещей. Но кому это нужно, когда и так сойдет? Маниловщина это у вас, милостивый государь, маниловщина...
Додумавшись до хрестоматийной цитаты о башне со стеклянным бельведером, помещичьем чаепитии и чтоб дорога на Санкт-Петербург видна была, Кирилл сладко потянулся и вошел в балконную дверь. Плотно задернув шторы, чтобы не отвлекали мерцающие сполохи, он с привычным сожалением убрал неимоверной красоты анимированные обои с рабочего стола монитора - своего нового 22-дюмового жидкокристаллического приятеля. Трехмерные аналоговые часы, собственноручно изготовленные Кириллом пару лет назад, и миллионы цифровых цветов недавно обретенного шустрого дисплея радовали его глаз профессионального пользователя ничуть не меньше, чем оставленные за балконным окном радужные полотнища полярного сияния, снизошедшего к нашим широтам.
Как обычно, за полчаса до полуночи пришла пора узнавать интернет-новости на сон грядущий.
Кирилл истово запустил дозвон, очень надеясь, что достучаться до провайдера его модему удастся сразу и дальше держать относительно достойную скорость передачи. Пока кликал, обругал себя, свою связь, и в бесчетный раз размыслил, почему бы вместо тормознутого dial-up не обзавестись выделенной линией или на худой конец ADSL. Жаль, денег на эту коммуникативную роскошь всегда не хватает, а когда объявляются свободные от первоочередных нужд средства, одолевает врожденная скаредность.
Конечно же, хочется иметь нормальный коннект, но зачем, спрашивается, ему дома дорогущий интернет? Вон на службе имеются приличные гигабайтные лимиты на скачивание всего и вся с превосходной скоростью. Ведь антивирус обновить, пролистать несколько окошек информационных ресурсов можно и по старинке на dial-up?
К тому же редакционное начальство влиятельной ежедневной газеты, где Кирилл служит и трудится дизайнером обещало ему добавить отдельный канал связи, чтобы при поиске и загрузке иллюстраций не зависеть от локальной сети, во всю перегруженной пишущей редакционной шушерой.
"...Хватит и для внеслужебных нужд. Тогда и заживем с интернетом, сеть, мать их, недоумков!"
К слову сказать, Кирилла жутко раздражало то, как до сих пор почти все, кто так или иначе всуе поминает печатно на русском письменном всемирную паутину, в том числе писучие недоноски и горе-корректоры в его родной редакции, упорно придерживаюся прописной литеры, остолопы. Будто бы совокупность миллионов адресов и доменов www есть имя собственное, малораспространенное и потому не заслуживает нарицательной строчной буквы, в супротивность радиовещанию и телевидению, имеющих отчасти сходные с интернетом информационные и развлекательные функции. Но как же им далеко до его возможностей и удобств!
Еще больше Кириллу досаждал доселе встречающийся по-канцелярски колдырный идиотизм "сеть Интернет". Видимо, сей русско-английский макаронизм употребляют больные люди, страдающие хроническим канцеляритом, или же политически озабоченные индивидуумы, напрочь отказывающие в уважении всему английскому. Зато он, Кирилл Валерьевич Дербанов бытовой англофобии и антиамериканизму филологически не подвержен, язык Шекспира и Байрона уважает достаточно, чтобы знать: "net" и так означает "сеть", а "web" - паутина.
Но вот и модем загудел довольно, стартовая страничка пошла ни шатко ни валко прорисовываться, интернет называется. "Итак, чего это к нам попало в сети от информационных щедрот полярного сияния? Ага...", - и Кирилл в течение нескольких минут узнал о беспрецедентной активности нашей звезды G-2, грандиозных солнечных протуберанцах, о потоках заряженных частиц, рвущихся к некоей третьей планете, и о том, как на всех ее широтах случаются многочисленные отказы средств связи и сложных электронных устройств. Иногда с печальными последствиями.
Так, за истекшие сутки произошли 24 авиакатастрофы. Их подробностями Кирилл Дербанов не заинтересовался - человеческие трагедии, ставшие статистикой, никогда не привлекали его внимания. Хотя он все же мельком глянул на обломки композитных материалов от супернового "Локинг-787" в парижском Орли. Высокотехнологичные фрагменты "Дивайнера" его нисколько не впечатлили, ибо гораздо больше Кирилла взволновали мистические сбои программного обеспечения и отказы аппаратной части компьютеров.
"Вот еще новости!"
Свои железки и программки намного ближе к телу, нежели чужие аэронавигационные страсти, тем более, если сегодня после обеда в самый ответственный момент доведения до ума серии иллюстраций у дизайнера Дербанова сначала произвольно выгрузился незаменимый "Phototiptop", а немного погодя перестали сохраняться последние изменения файлов. Все очень было похоже на вредоносную активность какого-то нового интернет-червя. Поразмыслив, Кирилл, дабы не нервировать задержкой выпускающую группу, не стал звать на борьбу со свежим вирусом никого из техслужбы. Еще меньше ему хотелось переустанавливать операционную систему, поэтому он достал из личных железных закромов старенькую материнскую плату с памятью, видеокартой и процессор "Tritium-III" - всю эту благодать он некогда спас от безвременного списания, упаковал в большой антистатический пакет и несминаемую коробку от нового железа, с тех пор бережно хранимую в нижнем ящике стола вкупе с родным винчестером. Затем прямо на столе подсоединил блок питания, кабель второго монитора и не спеша, поскольку быстрее на древней машинке не выходило, принялся заканчивать обработку изображений для текущего выпуска, в несколько приемов, скопированных с глючного компа на съемную флэш-память. Изрядно гигабайтный брелок для ключей от квартиры и гаража, само собой технологично, всегда под рукой.
Когда Серж-фотограф принес горящие политические картинки, Кирилл, отправив готовый продукт на фотонаборник, недоуменно наблюдал, как обновленный антивирус суетился, суетился в эвристическом поиске и на всех жестких дисках ничего зловредного почему-то не находил. Пока антивирус хлопотливо сканировал дисковое пространство глючного компа, мелкий вертлявый брюнет Серж, смахивающий на жука-навозника, ерзал верхом на стуле, вместе с Кириллом разгребая свеженаваленную кучу своих файлов:
- Во, ты Дербан, голова, все у тебя крутится, работает как надо, и мужчина ты хозяйственный - точно кулер на Т-III, а? Думал, пролетел я с этими фотками в номер, как фанера над Парижем...
На верстке все компы тоже глючат по страшной силе. Последние полосы на ноутбуке главреда верстают.
- Сержик, троечка, я тебе скажу, - лучший проц всех времен и народов. Мы на нем 8 лет назад в универе с одним дружбаном вo второй, где возвращение, "Tottenstein" гоняли - на 120 FPS и фрицев успевали мочить, и тайнички вскрывать. Я, в частности и целом, милостивый государь, не лох и не работаю на компьютере, а мое железо работает на меня.
Информационно-технологические грамотные люди на компьютере играют, или по крайней надобности его используют. Одно только быдло темное на нем работает, будто на говновозке или вонючем тракторе.
С последним доводом фотокорреспондент Серж Ивакин был целиком и полностью согласен, на компьютере он тоже не работал, но хранил и просматривал на нем свои фотошедевры. Работал же Серж на пресс-конференциях, политических митингах, демонстрациях и прочих нарушениях общественного порядка в виде взрывов, пожаров и заказных убийств.
Не успел Кирилл толком обработать Сержевы картинки со сборища неких пожилых скандалистов в галстуках от кутюр, как, едва не подпрыгивая, на столе завибрировал коммуникатор:
- Але, а это кто?
После трех ошибочных звонков Кириллу расхотелось быть конем в пальто, и он поменял SIMM-карту - те, кому нужно, знают этот номер. С новой симкой стали требовать не Ангелину Владимировну, а субъекта с совершенно немыслимым именем-отчеством - Дормидонт Феофилактыч. Второго Феофилактыча Кирилл не выдержал, причем вперемежку со слезными просьбами вернуть потерянный мобильник какой-то Люде. Чужих аппаратов Кирилл не брал, ни о каком Феофилактыче ведать не ведал и потому для вящего спокойствия отключил свой коммуникатор. В конце концов имеется еще проводная связь!
Потом намертво легли локальная сеть и телефонный коммутатор, а прибежавший живьем ошалевший выпускающий редактор поведал: мол, не только у них, но и в городе начисто вырубились несколько межрайонных цифровых АТС и, никого ни с кем вовсе не соединяют в противоположность глючной мобильной связи. Похвалив за расторопность и техническую грамотность, редактор тут же припахал Кирилла помогать на верстке.
На сверхурочную редакционную работу Кирилл Дербанов не сетовал и не роптал, ибо еще начинающим верстальщиком познал профессиональную истину и стал свободным от предрассудков профанов. Ибо издание газеты есть ни что иное, как организованный хаос. И тогда же он усвоил, почему от вроде бы неоплачиваемых сверхурочных напрямую зависит толщина конверта с премией, чаще всего превышающий размер его реального должностного оклада. Деньги получаются истинно виртуальные, за них не надо расписываться в бухгалтерии, пускай они существенно реальнее, чем официальные суммы, подлежащие грабительскому подоходному налогообложению и вычетам за страховку.
Для порядка выразив неудовольствие, Кирилл не слишком возражал против дополнительного сверхпланового ударного труда на благо обожаемой газеты. Потом же вместе с выпускающей группой заслуженно выпил и закусил за редакторский счет, отмечая благополучное закрытие суматошного номера. Оттянулись душевно, с продолжением, так что Кирилл добирался домой на редакционном микроавтобусе, оставив свой скутер в служебном гараже. Жил он дальше всех, выходил последним самой поздней ночью и традиционно покурил на скамеечке у подъезда с шофером дядей Володей. Если в освещенном центре на полярное сияние мало кто обращал внимание, то в темном дворе его трудно было не заметить.
- Красивая штука, бесполезная, но безвредная, - с присущей простонародью невежественной категоричностью резюмировал дядя Володя.
Вступать в дискуссию с отстойным гласом народа не имелось ни сил, ни желания. И Кирилл, тепло распрощавшись с шофером, потащился к себе на пятый этаж.
Шли первые сутки солнечного ветра.
На следующий день о вчерашних телефонно-компьютерных пертурбациях и перверзиях в редакции никто не вспоминал. Даже мобильная связь почти не выкобенивалась - Кириллу достались только два ошибочных звонка. Зато с утра бодро качавший обновление антивирусной программки домашний комп два раза уходил в самовольную перезагрузку, но антивирус позволил-таки обновить. Проводная связь тоже исправно функционировала: факсы в редакции отправляли и принимали без всяких проблем. Редакционные железяки глючили слегка, причем по вполне обыденным причинам. Не больше, чем надо, чтобы настоящие мужчины из техслужбы чувствовали себя незаменимыми компьютерными гениями.
По всей зоне, где наблюдается необычайное полярное сияние, высокотехнологичная оснастка жизнедеятельности современного человека особых нареканий в основном не вызывала, в чем еще раз убедился Кирилл, просматривая вечерние интернет-новости. Примерно к полудню пандемия отказов умных устройств явно пошла на спад, к вечеру и вовсе сошла на нет. Притом сегодня обошлось без крупных авиакатастроф и пугающих мелких аварий на атомных электростанциях.
Зато выявлена новая глобальная напасть - блуждающие озоновые дыры, хаотически перемещающиеся на высоте 25-30 километров. Самое неприятное случалось, когда значительное уменьшение плотности озоносферы, именуемое дырой, становилось двойным. Это происходило, если к нижней озоновой дыре добавлялось ослабление озонового слоя в его верхних слоях на высоте 40-50 километров. В данном печальном случае на земную поверхность обрушивался точечный удар коротковолнового ультрафиолетового излучения.
Больше других от жесткого ультрафиолета пострадали любители принимать солнечно-воздушные ванны на берегах Балтики. За неполный час на пляже в литовской Паланге две с половиной сотни человек получили лучевые ожоги II и III степени. Четверо особо рьяных приверженцев тезиса о том, что солнце, воздух и вода помогают им всегда, скончались в местной больнице от несовместимых с жизнью обширных лучевых поражений кожи.
На пляжах Средиземноморья количество пострадавших исчислялось, тем не менее, десятками, а не сотнями. Там отдыхающие оказались заранее извещены о жестком солнце. Хотя не все любители загара вняли предупреждениям санитарных служб. Глупость, как водится, сочувствия не вызывает - на многих новостных сайтах злорадно демонстрировали с соответствующими комментариями изображения погорелых ляжек и сисек.
Загорать Кирилл не любил и лучевых ожогов, поджидающих его по дороге на службу, не убоялся. Но подставляться под озоновые дыры с риском заработать рак кожи он тоже не собирался. К своему здоровью Кирилл Дербанов относился трепетно и бережно, самоотверженно заботясь о собственном горячо любимом организме. Поэтому он пробежался по линкам на тему ультрафиолетового излучения и озоновых дыр, вскоре убедившись, почему лучевой конец ни ему, ни человечеству апокалиптически не угрожает. Разве что внезапно произойдет титанический выброс нескольких сотен тысяч тонн запрещенных фреонов, способных полностью растворить озоновую защиту над обширными участками земной поверхности. По счастью, на всей планете не найдется такого количества этих галогеносодержащих углеводородов, разрушающих озоновый слой. К тому же под воздействием все того же солнечного ультрафиолета в атмосфере из кислорода О2 непрерывно образуется достаточное количество озона О3.
Люди, спите спокойно, и Кирилл, щелкнув тумблером отключения модема, разорвал связь.
Для Кирилла Валерьевича Дербанова процедура отхода ко сну являлась ритуалом и священным обрядом. Чистка зубов, подход к унитазу, расстилание постели, взбивание подушек - и все это, чтобы расслабиться чтением. Пусть себе книг дома он не копил, у знакомых и друзей не просил и книжный магазин последний раз посетил года три назад, когда покупал фундаментальную "Phototiptop Bible", - читателем он все же был изрядным. Для удовольствия Кирилл читал исключительно лежа с наладонником или с ноутбуком со всеми высокотехнологичными удобствами и цивилизованным комфортом.
Четыре года тому назад чуть ли не сразу после армии он обзавелся не слишком дорогим, но и не очень-то дешевым подержанным карманным компьютером и спустя год удивился, узнав, что компенсировал его стоимость в пересчете на книги, какие не надо покупать, так как почти все можно даром копировать на соответствующих сайтах. Среди прочих достоинств наладонного компьютера Кирилл записал и то, как прекрасно ему удалось навсегда забыть об отвратительно некомфортных сидячих местах в читальных залах. И не тратить тупо свое время на зачастую бесплодные поиски нужных книг по библиотекам, обреченным на нищету и убожество в силу скудного финансирования.
"Раздербанили источник знаний дамы и господа-товарищи!"
Помимо того отметим: читать Кирилл Дербанов умел и любил. Он даже находил определенное удовольствие в приведении к порядку неряшливо оформленных книг, скачанных из всемирной паутины. Все скопированное он любовно форматировал, расставляя отступы, реанимировал тире, практически вымершие в интернете, проверял правописание, по возможности восстанавливал в именах собственных, и особенно нарицательных, родные строчные буквы вместо неуместных заглавных. С особым наслаждением он огульно заменял, давил гадов как тараканов, лупил их тапком ненавистные "ё", которые отдельные пользователи и авторы с маниакальным упорством суют там, где не надо. Точно так же Кирилл ненавидел и лишние кавычки, коими всякие разные писцы выделяют, оснащают и удобряют свою стилистическую бездарность. Хуже того, с большой дури закавычивают военную и научно-техническую терминологию. Вне всяких сомнений, Кирилл Валерьевич Дербанов представлял собой образец очень взыскательного читателя.
Обзаведясь наладонником, он поначалу обратился к классике прошлых веков и средневековой философии - до них он раньше никак не мог добраться по причине юношеского разгильдяйства и недомыслия, потом занялся современной беллетристикой. Совсем недавно с 3,5 дюймов экрана наладонника он пересел на изящный и невесомый ноутбук с 10-дюймовым дисплеем. Ясно видимый целиком разворот книги стало читать намного удобнее.
Этим летом он предавался чтению фэнтези, весьма сожалея по поводу своего куцего университетского английского, ему не позволяющего получать удовольствие от чтения без словаря. Переводчикам тут Кирилл не доверял, справедливо полагая, что адекватные грамотные переводы встречаются редко. Или, должно быть, их и вовсе в природе не бывает.
Скажем, в фильмах, переведенных с английского, часто слышится, как вместо полнокровного оригинального "Oh, shit!" - "Вот дерьмо!", зачастую звучит якобы более литературное, но отвратительно анемичное: "О, черт!"
В фэнтези трудности перевода все же не так заметны, там никакой идиот не обзовет револьвер пистолетом по причине отсутствия таковых, и ни один переводчик не позволит себе перепутать арбалет с луком. Правда, дословно открывать огонь из такого оружия авторам и переводчикам как-то удается очень даже метафорически без воспламенения капсюля-детонатора и порохового заряда.
По вышеозначенным оружейным и другим литературным причинам трудно представить себе лучшее, нежели фэнтези, чтение на сон грядущий в поздний час. От милых и наивных приключений эльфов, гоблинов и рыцарей Кирилла не смог даже отвлечь коммуникатор, три раза воспитанно сигналивший о принятых сообщениях - прочтение ночных SMS оставлено на утро.
ПИШИТЕ, ЗВОНИТЕ
четверг 12 июля
Еще в армии Кирилл Дербанов привык просыпаться минут за десять до общей побудки в казарме - так можно было самую малость поблаженствовать в сладкой истоме, стараясь припомнить какой-нибудь только-только увиденный человеческий сон, не имеющий ничего общего со зверской армейской рутиной. Сейчас, само собой приятно, дневальный уж не орет над ухом "Рота, подъем!", но программы-будильники имеются на всех устройствах, окружающих мало-мальски грамотного пользователя в наши дни, тем более у Кирилла Дербанова.
Когда-то его будил настольный компьютер, загружавшийся в урочный час, потом наладонник, нынче же ноутбуку как сынку-салаге дана команда ежедневно в 7 утра запускать раритетный коммуно-советский гимн "Интернационал". Унылое и протяжное "Вставай, проклятьем заклейменный..." весьма и весьма способствует обретению бодрого утреннего тонуса, несмотря на скептическое отношение к коммунистической доктрине. Вместе с тем постсоветский младобуржуазный скепсис не мешает Кириллу помнить о том, что и он некогда родился в СССР.
Говорят: жаворонки рождаются утром, совы - вечером. Образ жизни ни той, ни другой птицы Кириллу не импонировал, поэтому он, не вставая, ухватился за коммуникатор и принялся просматривать поступившие вечером и ночью SMS. Из пяти коротких сообщений два оказались рекламным спамом оператора, где наверняка его либо просят пополнить счет либо подписаться на какую-нибудь дополнительную услугу, напротив, призванную этот самый счет существенно облегчить.
Рекламный мусор Кирилл легко удалил, не читая и не раздражаясь. Сейчас спама немного, раньше бывало хуже, в особенности прошлым летом, когда ему настырно предлагали ответить на омерзительный по своей глупости вопрос. "Какой самый "женственный" знак зодиака? Водолей или Дева?", - эдак хитро спрашивали телефонные лохотронщики и зазывали правильно им ответить по нескольким номерам, чтобы выиграть MP-3 плеер. SMS мерзавцы упрямо слали одно за одним и в каждом послании не скрывали того, что собираются автоматически списывать со счета каждого позвонившего лоха сумму, эквивалентную бутылке хорошего пива.
Кириллу было совершенно безразлично, сколько любителей дармовщинки из сотен тысяч мобильных абонентов соберутся выиграть пресловутый плеер, но стало очень обидно за себя, умного-разумного. С какой это стати именно его собрались развести на бабки таким незамысловатым способом? И когда в очередном SMS у него спросили, какой знак зодиака стреляет из лука, Кирилл не поленился спуститься вниз на пару этажей, чтобы пожаловаться на надоедливое жулье редактору отдела расследований.
У старого маститого журналюги сотовые прохиндеи, собирающие с миру по копеечке, вызвали слезу умиления, потому, не откладывая дела в долгий ящик, он тотчас по своим каналам выяснил: оказывается, число азартных абонентов достигло нескольких десятков тысяч. И среди них большинство, по всем данным, составляют дети и подростки. После первой же публикации назойливые лохотронщики перестали беспокоить Кирилла своим спамом. А по прошествии недели именитый писака пожаловал с барского плеча безвестному компьютерщику анонимную SIMM-карту, доверительно поведав: дескать, при разработке за телефонной компанией обозначилась хренова туча финансовых грехов, потому, не доводя дело до грандиозного шухера, она предпочла откупиться от газеты. Кто, чего и сколько получил за прекращение расследования Кирилл благоразумно не спрашивал, но с удовлетворением выяснил: оказывается, его новая симка не значится в закрытых базах данных, коими торгуют из-под полы на радиорынке.
Оператор, чья SIMM-карта в тот момент стояла в коммуникаторе, своим абонентам жульническими лотереями не досаждал, и счет Кирилл пополнил на днях, поэтому на безграмотный транслит, начинавшийся хамским обращением "Uvazaemy abonent!", смотреть не пожелал. Вместо того, открыл набранное нормальной кириллицей сообщение:
"Досточтимый Кирилл Валерьевич, прошу простить за нечаянное беспокойство, но мне и Вам крайне необходимо, чтобы Вы не сочли за труд связаться со мной в любое удобное для Вас время. Я всегда на связи по номеру..."
Слегка ошарашенный изысканностью и длиной обращения Кирилл было собрался немедля звонить неизвестному лицу с прекрасными манерами, но комбинация цифр показалась смутно знакомой. Копаясь в адресной книге коммуникатора, он не сразу понял - над ним кто-то зачем-то крупно подшутил. Телефонный номер-то, на который его просят позвонить, является его собственным, номер отправителя - аналогично.
Какое-то время Кирилл Дербанов туго, наверное, спросонья соображал, кто и каким таким макаром мог взять его симку вчера вечером. Убедился, что никто - ни днем ни ночью эта SIMM-карта не была даже подключена и спокойно лежала в кармашке чехла коммуникатора, где и пребывает по сю пору, в чем Кирилл не преминул незамедлительно удостовериться. И вообще, это та самая безымянная симка, полученная за подброшенную писакам тему журналистского расследования.
Осталось предположить: возможно, некий шутник скрытно проник к нему домой и в промежутке между 24.00 вечера и 6.50 утра воспользовался его симкой, чтобы отправить дурацкое послание. Принять этот бред за рабочую версию, право слово, невозможно человеку, находившемуся в продолжение последних суток в чрезвычайно здравом уме и почти трезвой памяти. И далее, не умножая число сущностей сверх необходимого, Кирилл решил списать шутку на нынешние глюки с мобильной связью. Пожалуй, некто действительно хотел с ним связаться, но в заголовке и тексте сообщения случайно появился номер Кирилла.
Разделавшись с помощью бритвы Оккама с необъяснимым телефонным явлением, он открыл другое послание, на сей раз ясное и понятное, поскольку несомненно пришло от любимой женщины Дашки. В двух экземплярах Дашка желала ему спокойной ночи и на манер штампованной могильной эпитафии утверждала: мол, помнит его и любит. Засим она предлагала пообщаться на выходных.
Общаться с Дашкой сутки напролет с пятницы на воскресенье Кириллу не очень-то и захотелось, оттого он придумал соорудить ей пару посланий подушевнее, чтобы отложить когда-нибудь на потом глупую женщину и ее кудахтанье вкупе с невыносимой домохозяйственной суетней.
В тот момент тихой сапой загрузившийся ноут вдруг на все катушки и шпиндели как грянет гимн о вставании голодных и рабов. Тут же Кириллу одновременно захотелось есть, пить, курить, а также почистить зубы, сходить в туалет и заняться оздоровительной гимнастикой. От такого обилия приоритетных утренних задач последнее ночное сообщение осталось непрочитанным.
Прежде всего Кирилл поутру предпочитал чашку доброго растворимого кофе, потому что полагал излишним с места в карьер подстегивать свой нежный организм ударной дозой вареного кофеина. Будь то рабочий день или выходной, суточное бытие должно начинаться плавно и неторопливо. Для эксклюзивных и экстремальных обстоятельств у него имеются кофемолка и запас зерен нескольких сортов. Но чаще всего он и думать не думал, едва-едва проснувшись, кочевряжиться у плиты с туркой, с трудом доводя до кондиции малорастворимый и, - что гораздо неприятнее, - внезапно закипающий и убегающий напиток.
Первой чашки кофе не бывает без сигареты. Но первоначальной утренней затяжкой Кирилл никогда не мог насладиться сполна: курить-таки вредно и по утрам и по вечерам, а он еще в прошлом веке давал себе зарок избавиться от пагубной привычки. Какое уж тут удовольствие! Зато на второй сигарете угрызения совести умолкали и не мешали услаждать вкус и обоняние запретным плодом.
Приободрившись никотином и кофеином, Кирилл побаловал организм физическими нагрузками. Сначала он разогревал тело гимнастическими упражнениями, затем повесил на специальный крюк в дверном проеме неподъемный боксерский мешок и занялся монотонным делом отработки ударов. Минут через пять процесс пошел веселее. Избиваемый мешок мелко вздрагивал и жалобно всхлипывал после частых и полноценных контактов с ударными точками верхних и нижних конечностей хорошо тренированного и обученного тела.
Приняв холодный душ и позавтракав сухими буфетными бутербродами с колбасой, Кирилл вспомнил о женщине. Об отсутствии ее утренних сексуальных услуг он в то утро нисколько не горевал, но внезапно затосковал по вкусной, здоровой и обильной пище из Дашкиных рук. К тому же в ванной накопились отложения грязного белья - к умывальнику толком не подойти. Из унитаза пованивает. И обугленные, окаменевшие следы приготовления холостяцких ужинов вокруг конфорок газовой плиты красноречиво свидетельствуют - Дарья-то что-то давненько не заглядывала к нему в гости.
"О-хо-хо, черт с ней, с Дашкой, пускай себе приходит в субботу и пораньше, чтобы сначала успела побыть хорошей хозяйкой и лишь потом страстной любовницей. Можно и в обратном порядке".
Текст приглашения для Дарьи Кирилл набрал на инфракрасной клавиатуре для наладонника. В свое время, поместив в карман рубашки умную машинку, он не сразу проникся ее коммуникативными возможностями. Поначалу на ней он читал, играл в дурацкие игры, на ходу слушал музыку. Зато потом в полной мере оценил всю прелесть общения с помощью посланий длиной до 160 символов. Особенно то, как же приятно не мучиться со скрупулезным посимвольным набором на глупом мобильнике, предназначение коего передача голоса, но отнюдь не машинописных работ.
С карманным компьютером эсэмэски Кирилла заблистали литературными изысками, непревзойденными тупорылым предикативным набором. Оттого друзьям и знакомым стало неописуемо жаль удалять его эпистолярные шедевры из переполненной памяти мобильников. Велеречивыми посланиями Кирилла они даже обменивались между собой, хвастаясь ими, словно автографами знаменитостей.
Больше всех SMS-увлечению сына радовались родители - даже из армии Кирилл звонил и писал им редко и нерегулярно, отвечая на одно письмо из четырех. А тут чуть ли не ежедневно почтительный сын интересуется их здоровьем и в деталях описывает, как он себя чувствует и что делает на работе и дома.
Сам Кирилл гордился собой и своими SMS с полным на то основанием. Когда редкие клавиатурные коммуникаторы и смартфоны с виртуальной клавиатурой не делают погоды в море заурядных устройств мобильной связи, искусство писать со значением, с толком, со знаками препинания встречается далеко не часто. И вовсе уж редко нынче кто-либо пользуется высокотехнологичной связкой сотового телефона, карманного компьютера и беспроводной клавы.
На нынешний день мобильная краткость - сестра таланта не рассказчика, пусть даже рассказы пишет сам Антон Павлович Чехов, но отправителя SMS. И если, быть может, когда-нибудь возродится некогда процветавший эпистолярный жанр, то этому чуду мы будем обязаны не стационарным интернет-пейджерам, не электронной почте и не сетевым дневникам-блогам, но службе коротких сообщений оператора мобильной связи. То бишь "Short Message Service", если хотите по-английски.
Мобильный интернет сверхновой генерации - это хорошо, но дорого и не для недоразвитых постсоветских стран, где о бесплатных точках беспроводного доступа ко всемирной паутине во всех маломальских для этого пригодных общественных местах приходится лишь мечтать. К тому же рядовому, далеко не продвинутому пользователю с каждым днем становится все труднее безопасно входить в интернет, загаженный спамерами, педофилами и писателями вирусов. Между тем эсэмэски можно без особых хлопот за умеренные деньги получать и отправлять куда и кому угодно по всему миру.
Так, рассуждая о высоких информационно-технологических материях, Кирилл Дербанов быстро набрал душевное послание для Дашки, как обычно не отказав себе и ей в удовольствии уснастить текст рыцарскими куртуазностями. Разогнавшись, он сочинил целую трилогию и сам по отдельности отправил каждую часть адресату. Ибо SMS длиннее, нежели 160 символов, наша GSM-связь не переваривает или давится, проглатывая их самопроизвольно откусываемыми кусками.
Ни разу не поперхнувшись, коммуникатор Кирилла, трижды коротко звякнул в подтверждение отправления корреспонденции, а затем выдал соловьиную трель: пришло новое сообщение. В нем доброго и сдобного утра Кириллу желал младший брат, коего любящие родители никак не могли не назвать по-славянски Мефодием после первенца Кирилла.
Братский привет приятно удивил. Наконец-то, капитан Дербанов устроил дорогому родственнику регулярные тренировки в своем закрытом от чужих ведомственном тире. Из лапидарных иносказаний Мефодия следовало: начиная с ближайшей пятницы, раз в неделю старшему сержанта запаса Дербанову исполать почти официально упражняться с ручным автоматическим оружием в продолжение двух часов.
Как-то весной Мефодий обещал Кириллу доступ в богато оборудованный тир компетентных органов под видом командированного из столицы майора из контрразведки. Стало быть, долгожданный майор объявился, ему выделен лимит патронов и время для огнестрельных экзерсисов. И, как ожидалось, столичный гость предпочел пороховой гари в тире дым коромыслом в публичных кабаках и тайных борделях.
В благодарность растроганный Кирилл принял решение собственноручно изготовить и у кого-либо красиво распечатать для Мефодия эротический календарь представительского класса. Тому подобной продукцией дизайнер Дербанов занимается давно и профессионально, плодотворно снабжая дизайн-бюро, издательства и рекламные агентства одетыми, полураздетыми и полностью обнаженными виртуальными девушками. Не имеющие прототипов идеальные красотки выходили у него слишком красивыми, они выглядели соблазнительными, но самую малость ненастоящими, хотя он не стесняется заимствовать у действующих фотомоделей и порнозвезд вполне материальные анатомические роскошества.
Обычно, тщательно изучая его возвышенное эротическое творчество, мужчины плэйбойского образа действия отрешенно вздыхают и безмолвно восхищаются, а не чуждые немалой толики ханжества женщины также без слов окидывают виртуальность Кирилла беглым взором. Никому из них не могло прийти в голову, будто бы виртуальное великолепие можно возжелать или ревновать к нему сексуального партнера.
Братский подарок Кирилла тоже обязан выйти в свет со значением, ведь Мефодий - большой ценитель женской красоты, пускай своей благоверной старается не изменять напропалую, направо и налево. Идеальные образы чистой красоты на стене супружеской спальни в течение 12 месяцев станут напоминать счастливой семейной паре - не все то золото, что блестит, широко раскинув ноги. Тем самым, он сумеет отдарить и толстожопую супружницу Мефодия - та не очень-то скрывает, как еле-еле переносит дюже грамотного деверя.
- А за это за все ты отдашь мне... не жену. На кой мне сдалась твоя Валька-корова? А "беретту", ту, что ты давеча приголубил на хазе у наркодеятеля, - начал Кирилл песнопение громко, потом все тише и тише. Закончил уже не репликой в сторону, а про себя:
"У меня она будет целее, у тебя же Валька найдет, хай поднимет..."
Заранее предвкушая истинно мужское удовольствие от огнестрельной потехи, Кирилл подхватил с пола пятикилограммовую гантель и твердо ее нацелил на примечательное окно из пятиэтажки напротив. Оттуда по воскресеньям на весь квартал бухало многоваттное техно не меньше, чем в три сотни децибел. Гантелью отсюда поразить нарушителя общественного спокойствия едва ли возможно, но вот засадить в поганое окно из гранатомета Кириллу вполне по силам.
"По анархистам, гуманистам и пацифистам! Огонь!!!"
Десяток долгих минут удержав орудие страшной мести на весу и на расстоянии прямого выстрела, Кирилл вернулся к утренним заботам.
"Так-с, стирка, мойка, чистка отпадают - Дашка придет в субботу и все сделает, еще пускай пуговицу на рубашку пришьет, потом на рынок съездим или в оптовый магазин", - не без удовольствия планировал Кирилл, одновременно листая странички интернет-новостей. Ничего сенсационного и любопытного не обнаружив, он полюбовался на качественные изображения полярного сияния над каньонами американского Колорадо и кое-что скачал себе на будущее - Кирилл Дербанов ценил красивую фактуру и текстуру.
"Спешить некуда. Поработать, что ли?"
На работе с утра его никто не ждал, - народ и вожди в редакции скапливаются пополудни, - но отнюдь не возбранялось, чтобы дизайнер Дербанов принялся самоотверженно трудиться с первыми или там третьими петухами.
Быть по сему, и Кирилл постановил отправиться в редакцию пораньше. Подобрать типажи для Мефодия и прикинуть, чего с ними следует сотворить, можно дома, а вот обрабатывать их лучше в редакции - домашний ЖКИ-монитор нисколько не годится для подготовки изображений к печати.
С утра в тишине и покое заниматься творчеством не в пример продуктивнее, чем когда над душой толпятся сослуживцы и начальство. Какой уж тогда креатив?
Не оставляя креативных раздумий и селекционной работы, Кирилл кратко поговорил с Дашкой, едва не дав себя увлечь потоку бабских благоглупостей:
- Кирюша, родной! У нас в бухгалтерии все женщины читают твои эсэмэски. Спрашивают, почему же ты не работаешь журналистом. Завидуют, что у нас такая любовь, такая любовь...
"Знали бы, дурищи, как я тебя люблю, вместе с писаками и твоей бухгалтерией", - подобные молчаливые комментарии очень помогали Кириллу вычленять значимую составляющую из Дашкиного обыденного словоизвержения.
- Давай, Кирюша, я к тебе в пятницу приеду, когда ты с работы вернешься? - искательно, о самом главном в конце, спросила Даша, насилу покончив с сюсюкающим предисловием.
- Не получится, Дарья. В редакции корпоративная вечеринка. Без жен, мужей, любовников и любовниц. Главный шеф дал команду отпраздновать юбилейный выпуск, - отрезал Кирилл, пресекая робкие Дашины притязания на неурочную любовь. О тренировке в тире он, ясное дело, предпочел умолчать. Посвящать в такие дела пугливую и говорливую Дашку никак невозможно.
- Извини, меня тут на работу срочно вызвали, - куртуазен Кирилл был далеко не всегда.
Общественный транспорт Кирилл никогда не проклинал и чувствовал себя в нем более чем комфортно - хмурый взгляд и внушительная комплекция пресекали в зародыше все попытки проникновения в запретную коммуникативную зону вокруг него. Если же сидеть, не стоять, упираясь головой в потолок пассажирского салона, то тогда, вообще, блаженство. Очевидно, Кирилл Дербанов прочно забыл, как это гнусно ехать в час пик, когда в тесноте и обиде рабочий и служилый люд движется к трудовым свершениям нового дня.
Сегодня автобус явился скорее всего наполовину пуст, чем заполнен duty free старухами и клетчатыми баулами, двигающимися по направлению к центральному рынку - беспошлинная торговля с рук там начинается намного позднее, нежели легальный бизнес. Безошибочно вычислив владелицу товара с налоговой скидкой, Кирилл купил пару пачек безакцизных сигарет и уместившись у окна, потянулся за коммуникатором. Воткнул наушники, запустил ненавязчивую музычку и взялся за SMS.
В папке "Входящие" лежали два сообщения. И оба отправлены вроде как с номеров SIMM-карт Кирилла. Вот так номер! Хотя на сей раз к странностям сотовой связи Кирилл отнесся гораздо спокойнее. Все в этой жизни бывает, и ничуть не удивительно, если неизвестный адресат безуспешно пытается с ним связаться и во второй, и в третий раз. Лучше посмотреть, чего-чего ему нужно, болезному, и Кирилл вывел на экран первое сообщение:
"Глубокоуважаемый Кирилл Валерьевич! Я весьма сожалею над тем обстоятельством, как если б Вы прискорбно лишены возможности вступить в контакт с моей скромной персоной".
Засим глянул на второе:
"Многоуважаемый Кирилл Валерьевич, если, невзирая на всю Вашу занятость, Вы сочтете необходимым уделить часть Вашего времени общению со мной, то я покорнейше прошу подтвердить получение моих опрометчивых посланий по телефону...".
В конце странного SMS опять таки стоял телефонный номер Кирилла. Но ни в нем, ни в предшествующих посланиях неизвестного не значилось, чего же ему, собственно, нужно от столь досточтимого Кирилла Валерьевича. Если только не считать таковой нуждой просьбу уведомить о вручении адресату нелепой корреспонденции.
А была ни была! И Кирилл, полностью осознавая всю абсурдную неразумность своих действий, единым духом набрал и отправил себе самому, горячо любимому, SMS:
"Достопочтенный абонент моих телефонных номеров! Ваши послания я получил и всей душой уповаю на продолжение нашего приятного знакомства".
Коммуникатор насмешливо звякнул, сообщив, что уведомление отправлено. И не менее издевательской соловьиной трелью уведомил - "Входящие" пополнились свежеполученным SMS.
Дальше - больше. Кирилл вышел из автобуса и нисколько не забывая о том, отчего каждый дурак по-своему с ума сходит, набрал свой собственный номер. Однако вместо ожидаемых, взывающих к трезвомыслию коротких гудков, не услышал ровным счетом ничего, кроме тишины, ощущавшейся как нечто пустое, бесконечное и безграничное. Тогда Кирилл, заменив SIMM-карту, повторил эксперимент, и опять ответом ему стала тишина ничем не заполненного пространства.
А вот на SIMM-карту, извлеченную из аппарата, дозвонится никак не удавалось. После третьего гнусавого "Абонент недоступен..." Кирилл пришел-таки в себя и перестал сходить с ума. Но уже в редакции, подключив к коммуникатору настольную акустику опять набрал номер подключенной симки.
В закрытом помещении телефонная тишина предстала всеобъемлющей, но не пугающей, а скорее домашней и уютной. Кажется, она словно губка впитывает звуки из окружающей среды, собирает их, классифицирует, исследует...
Не слышно даже паскудного фона скверных пластмассовых колонок, выведенных на полную громкость. Абсолютно бесшумно крутились пять вентиляторов системного блока, охлаждая навороченные компьютерные потроха. Также умолк вмонтированный в форточку кондиционер, не перестав гнать сверху вниз холодный воздух.
Кирилл не глядя нащупал на коммуникаторе клавишу "отбой", и в мгновение ока все само собой зажужжало, зашипело, завыло, затрещало. Одинокая муха возобновила бесплодные попытки телепортироваться на улицу сквозь тройное оконное стекло туда, откуда до нее доносился по-родственному басовитый гул автомобильного трафика. Телефонного наваждения как не бывало, и Кирилл снова погрузился в привычную офисную атмосферу большой газеты в большом городе. Теперь ничто не говорит о поглощающей звуки и мысли абсолютной космогонической тишине из телефонной трубки.
Дабы обеспечить полную и окончательную победу здравого смысла, Кирилл сбежал по лестнице в физкультурно-оздоровительный центр, располагающийся в цокольном этаже здания редакции. Там он не менее часа старательно восстанавливал душевное здоровье на силовых тренажерах и в бассейне.
Вернувшись к себе, обнаружил на мониторе напоминание о редакционных заботах от ответственного секретаря. Тотчас его позвали к вышестоящей редактуре - непосредственное творческое начальство предпочитало давать указания исключительно устно, не умея и не желая воспользоваться с этой целью услугами локальной сети.
Художественный редактор Леонид Ефимович Колядкин являлся обладателем плоской макушки и выдающейся лысины, подобной лагуне на коралловом атолле. Кирилл его уважал как неслабого художника-карикатуриста, покладистого босса и чтил как правила дорожного движения или распития спиртных напитков в общественных местах. Руководство и правила всегда следует выслушать, но слушаться по обстоятельствам, даже если бы коллаж, о котором ему толковал Ефимыч, не был готов еще на прошлой неделе.
С ответственной и безответственной газетной рутиной Кирилл расправлялся легко и непринужденно, потому что все, от него зависящее, предпочитает делать вчера, а не сегодня. Делу - время, однако все остальные часы надо посвящать свободному творчеству. И он с чистой совестью принялся за календарь для Мефодия.
Творить так творить! Он загрузил в ненаглядный "Phototiptop" отобранные дома и в редакции 18 изображений, - календарь он намерен начать сразу с июля текущего года. Нынешнее жаркое лето должны по идее представлять знойные брюнетки, естественно, зиму - фригидные блондинки, рыжие и шатенки вразнобой - весну и осень. Нужным оттенком волос для вторичных половых признаков он запланировал заняться позднее - можно ведь все наголо сбрить, естество и плоть тоже никуда не денутся.
В продолжение четырех лет Кирилл не мог не нарадоваться, глядя на любимую программу растровой графики. Развернув "Phototiptop", он по-настоящему ощущал себя создателем-демиургом, из небытия извлекающим на свет новую реальность, где можно жить, дышать, любить, творить. Божественный "Phototiptop" с дополнениями-плаггинами делал его воистину всемогущим. Он мог и умел все или почти все: менять позы и ракурсы, освещение, пропорции фигуры, увеличивать или уменьшать анатомические частности и, само собой по-мужски естественно, одевать и раздевать.
По замыслам Кирилла, глянцевых календарных девушек для Мефодия предстояло облачить в минимальную военную униформу, ничего не скрывающую, скорее контрастирующую с достоинствами роскошных виртуальных форм. Для вящей выразительности типажи должны держать, носить и хранить на теле прельстительные образцы стрелкового оружия. Таким образом очень легко обмундированные и тяжело вооруженные девушки являли бы собой дизайн-концепт под рабочим названием "Дембельская мечта".
Концептуально такое не могло не польстить капитану госбезопасности Мефодию Дербанову, коему очень нравилось полагать, будто он служит по военному ведомству, защищающему народ в целом от внешней угрозы, но вовсе не ковыряется во внутренних органах, прикрывающих конкретные кошельки и задницы от не всегда преступных посягательств того же народа. Хотя на самом деле Мефодий занимается сугубо внутренними делами: местной перевалочной базой наркотрафика Восток - Запад, доморощенными плантациями конопли, самопальной синтетической наркотой, а также всем прочим, чего ему там приказывает начальство.
К примеру, на сей день капитан Дербанов и его сотрудники охотятся на подпольную фото- и видеостудию, промышляющую не без успеха детской порнографией. Жесткие фотоэтюды и видеоролики эксклюзивно местного происхождения засветились у многих интернет-негодяев на далеких зарубежных доменах и серверах.
Мефодий и Кирилла официально привлек в качестве эксперта, не погнушавшись взять с родного брата подписку о неразглашении. Кирилл содействие следственным органам охотно оказал, но только техническое, высказав точное предположение, какой, по его профессиональному мнению, цифровой аппаратурой пользовались злоумышленники. Хотя мог бы помочь поконкретнее: пару месяцев тому назад о возможности легко и хорошо заработать на детских веселых картинках Кириллу прозрачно намекал Серж-фотограф. От Кирилла лишь требовалось оцифровать и довести до ума соответствующие изображения, снятые как профессиональной камерой, так и дешевыми мыльницами.
Кирилл без труда смог отказаться от недвусмысленного предложения, здраво рассудив: деньги деньгами, но связываться с криминалитетом, несомненно стоявшим за Сержем, явно чревато малоприятными последствиями. В этой связи Кирилл подозревал и прозревал, отчего да почему в прошлом году шебутной Сержик совсем не случайно оказался рядом с тем местом, где замочили одного из отцов города, банкира и колоритного криминального авторитета Кухаря, до андроповской чистки и последующей отсидки подвизавшегося третьим секретарем обкома КПСС.
Рояль в кустах, наверное, найти можно, а вот штатив и здоровенный длиннофокусный объектив, едва ли. Хотя с помощью этой фототехники сидевшему в засаде Сержу Ивакину удалось в серии снимков запечатлеть приближение и самый момент входа винтовочной пули в глазницу Кухаря, когда тот прогуливался в парке имени товарища Луначарского в окружении телохранителей.
Снайпер с места преступления беспроблемно скрылся, папарацци тоже, и оба благополучно прихватили с собой все орудия труда, средства производства и улики. Стрелявший предпочел остаться неизвестным, меж тем Серж Ивакин, опубликовав скандальные фотографии, произвел фурор, создав имя себе и газете - на допрос в прокуратуру нечаянного свидетеля заказного убийства с шиком везли на лимузине главреда.
Потому-то, став экспертом по порнографии у Мефодия, Кирилл не раз размышлял о том, как бы ему половчее подсказать брату, что разносчиков педофилии крышуют те, кому выгодна смерть Кухаря. Единственно, он опасался, как бы братец не вцепился в него мертвой гебешной хваткой и не вытянул все про Сержа. Сдавать коллегу, пренебрегая корпоративной солидарностью, Кирилл отнюдь не собирался.
В тот момент, нежданно позвонив Кириллу, братец Мефодий оказался явно не дураком, а ясновидящим, поскольку оказался и проницателен и легок на помине:
- Ну что, брат Дербанов? Всё похабные картинки мастыришь?
- Да все так, брат...
- Я через полчасика к тебе подскочу, спускайся на вахту, есть разговор.
Братья Дербановы с детства не любили ни опаздывать, ни появляться раньше времени. Ровно через полчаса едва Кирилл успел закурить на монументальных ступенях редакции, из-за колонны выдвинулся Мефодий:
- Пошли ко мне в тачку...
Кирилла всегда удивляло, что вот они вышли очень похожи и ростом и лицом, но на него пялятся все, кому не лень, зато шествующий бок о бок братец Мефодий - как будто человек-невидимка.
Конфиденциальная беседа братьев состоялась в безлюдном подземном гараже соседнего офисного здания в "Жигулях" с густо тонированными стеклами. Незаметно оглядевшись по сторонам, Мефодий распахнул дверцу казенной машины и уже внутри вручил красную книжечку с гербом:
- Удостоверение подлинное, на твое имя. Но ты - это не ты, а он, проверяющий из верхов. А фотография моя. В общем, здесь вам не тут, - Мефодий, обожавший армейский юмор, радостно загоготал.
- Значит, от забора и до обеда буду майором госбезопасности, или пока ваш майор не уедет, - подхватил армейскую серию Кирилл, изучая гебешные корочки. - А почему ты здесь в точности как я?
- На то и в нашем департаменте "Phototiptop" имеется. Между прочим, удостоверение не только на проходной в тире годится, но слишком не козыряй. Или, чтоб гаишника какого куда послать. Кому положено знают, ты - прикрытие. Сейчас, короче, три Дербанова в городе. Вопросы будут?
- Никак нет, товарищ капитан. Меньше знаешь - дольше спишь.
- Очко-то не жим-жим, майор? Вам кофе в постель или, может, ну его на ..? Не желаешь, только скажи...
- Сам знаешь, нам татарам все едино.., - вдоволь отсмеявшись и договорившись, что место встречи, явки и пароли изменить нельзя, братья распрощались, довольные самими собой, своими отношениями и крутизной.
В редакции хорошее настроение Кирилла испортить было некому. Газетная рутина шла своим чередом. В то же время он ничуть не опасался, как если бы зашифрованный майор сможет его подставить:
"...Ксива - филькина грамота, скажем, ее мне подкинули, гебистов я консультировал строго официально, если только братец Мефодий какую подляну не готовит...
И "беретту" у него надо бы выцыганить..."
Ко всем прочим удовольствиям, Кириллу доставили из компьютерного журнала DVD с новеньким шутером от первого лица. Стрелялку ему предстоит протестировать и затем нелицеприятно покритиковать или, наоборот, расхвалить, если игра невыносимо придется по сердцу.
Тому подобную добросердечную критику он наводил принципиально анонимную, всякий раз придумывая новый дурацкий псевдоним, ведь публиковали его не в самом журнале, а у смежников, на неофициальном сайте, посвященном играм. Платили за публикации символически, от случая к случаю, зато его пристрастному суду подлежат все лицензионные и пиратские новинки, зачастую раньше, чем ими начинают торговать в интернет-магазинах и на радиорынке.
Инсталлировать новую игру на казенном компе Кирилл не стал. Незачем портить себе удовольствие антисанитарной обстановкой, где мешают, отвлекают, подглядывают, подсматривают, а курить надо бегать к огнетушителю в закуток-душегубку без окон. И пиво на рабочих местах техотдел запретил, ибо дебильные писаки клавиатуры постоянно заливают. А какая ж игра без пива? Играть надобно дома.
Домой Кирилл возвращался как обычно на скутере, без приключений и происшествий добравшись до своего гаражного лабиринта в десяти минутах ходьбы от дома. Через боковую дверку закатил скутер в гараж, пристроив его позади потрепанного "фольксвагена-гольфа" школьного друга Вовика, изначально временно, а нынче постоянно прописавшемуся у Кирилла, когда сам автовладелец укатил на заработки в Германию, по-дружески оставив хозяину гаража доверенность на право управления транспортным средством.
Шли к концу третьи сутки солнечного ветра.
Право слово, стоит упомянуть еще одно одно бытовое обстоятельство. Потому что Кирилл начисто обделен кулинарными талантами. Аналогично тому иные немузыкальные люди полностью лишены голоса и слуха - спеть-то могут, но уж очень фальшиво и паршиво. Кормиться всухомятку, тем не менее, ему не по нутру, и по вечерам он питался замороженными, быстрозамороженными, сублимированными и другими условно съедобными продуктами, подвергая их суровой термической обработке. Пусть он все делал четко по инструкции, но и сегодня пельмени у него отвратно разварились на мясо и тесто отдельно, обретя стойкий мыльный привкус, избавится от коего не помогли ни сметана, ни горчица.
Не глядя проглотив варево, и удовлетворив тем самым потребность дорогого организма в горячей пище, Кирилл приступил к тому, в чем он знает истинный толк. Ведь его ждал избавленный от упаковки диск с новенькой игрой, несомненно, изнывающей от нетерпения, когда же ее оценят по достоинству.
Несмотря на пиратское происхождение, DVD и вожделенный шутер встали на домашний компьютер Кирилла без сучка и задоринки. Выставив максимальные настройки, Кирилл, истинно поспешая медленно, тщательно исследовал игровой интерфейс, меню, придирчиво ревизовал арсенал вместе с доступным инвентарем. Решив, что с геймпадом будет лучше, чем на клавиатуре с мышью, двинулся вправо-влево, вперед-назад, присев, выглянул из-за угла, перезарядил оружие, прицелился... - в общем и целом Кирилл внимательно изучил способы ведения огня и методику передвижения, предложенные разработчиками игры. Навскидку все путем, хотя не вредно было б чуть приглушить кое-какие визуальные эффекты. Ибо в шутере быстродействие превыше всего.
В первом приближении он предположил: игра пойдет, да и далеко пойдет. Впрочем, остерегаясь первых, обычно самых благородных велений сердца, не повредит заинтересованному критику до того оценить впечатления от начальной, учебно-тренировочной миссии. Ведь нюансы взаимодействия с интерфейсом для Кирилла важны не меньше, чем общая атмосфера игры.
Игра игрой, но следовало бы озаботиться внешними факторами. Отключив оба телефона и дверной звонок, Кирилл усилил амплитуду и тональность спецэффектов объемного звучания, таким образом отгородившись от вероятных шумов и помех по всем азимутам.
Курс молодого бойца в этом шутере Кирилл не стал проходить до конца - ему не хотелось впустую терять время, когда игра вроде бы не хуже других, и в ней все в полном соответствии с канонами жанра.
Кирилл докурил, отхлебнул пива и расслабленно откинулся на длинную спинку кресла. Наступал долгожданный момент погружения в виртуальное пространство. Он в самом деле умел погружаться. Немного аутотренинга, удобная поза, подходящее настроение - и он полностью и без остатка всей душой и телом перевоплощается в свое виртуальное и реальное иное "Я".
В состоянии погружения Кирилл без особых проблем может справиться с искусственным интеллектом виртуальных противников на любом уровне сложности. Без всяких кодов и читов он сам по себе входил в режим "бога". И даже с лимитированным боекомплектом способен выполнить очередную боевую задачу, согласно приказу, сценарию и задумкам разработчиков.
В игре Кирилл не руководил слабоуправляемым аватарой, но сам был непреоборимым героем, прорывающимся сквозь сонмища и полчища врагов к заветной цели. Погрузившись, он не осознавал того, что держится за ручки манипулятора, шурует мышью по ковру или щелкает по клавиатуре, он просто и органично, делал то, что требовалось по ходу игры. И равных ему не было.
Если бы на пути его воплощения-аватары встретился какой-нибудь чемпион по киберспорту, то полетели от профессионала клочья брони и амуниции по всем виртуальным закоулкам. Но в сетевую игру Кириллу погрузиться никогда не удавалось. Разыгрывать он мог лишь одиночные миссии наедине с собой и своим компьютером. К сожалению, его виртуальное "Я" всякий раз предстает существом капризным и непостоянным. Тогда как упоительный эффект погружения оказывался явлением кратковременным и неустойчивым. Самым беспардонным образом Кирилла могло выдернуть из прекрасного и яростного виртуального мира какое угодно неблагоприятное обстоятельство: от переполненного мочевого пузыря до истошного свистка чайника, оставленного в истерике кипятиться на плите. Или, что случалось крайне редко, внезапная гибель аватары-воплощения.
Вот и сейчас ультразвуковой писк комара, вдруг пронзивший виртуальное пространство-время, беспардонно обрывает контакт Кирилла с аватарой, скрытно подбирающемуся к охраняемому объекту. Кирилл задергался, замельтешил, сдуру выстрелил, а через несколько мгновений обнаруживший себя виртуальный персонаж угодил под кинжальный огонь охраны и безвозвратно утратил остатки здоровья.
"Кретин, а фумигатор-то антикомариный, кто за тебя врубать обязан?", - расслабленно ругнулся на свою бестолковость Кирилл, с хрустом потянулся и вышел из игры.
Из виртуальной действительности он выходил легко, словно просыпался после приятного сновидения. Его даже ничуть не беспокоило, если не удалось сохраниться, так как в контраст с мимолетными снами его память твердо удерживала все, произошедшее с ним и его аватарой на игровом пространстве. Никто и ничто не могло помешать Кириллу, вызнавшему этапы и особенности прохождения, вновь добраться до того места, откуда его вышибли, сохранить достигнутое на винчестере и дальше попробовать еще раз погрузиться.
Погружаться Кириллу удавалось не только в шутеры. В файтинге он мог лихо молотить соперников пудовыми кулаками или ловко колоть, рубить и резать оппонентов в ролевой игре. А садясь за руль-манипулятор он становился непревзойденным гонщиком-асом. Столь же блестяще он управлялся с джойстиком на авиасимуляторах или в безвоздушном пространстве, находясь в боевой рубке какого-нибудь космического истребителя-дестройера.
По тому насколько успешно ему удавалось погрузиться, он оценивал любую игру, попадавшую к нему на жесткий диск. Если игра пошла, то он снисходительно прощал разработчикам мелкие и крупные огрехи вплоть до небрежно отрисованных действующих лиц и ландшафтов. Единственного смертного греха, коего он никогда и ни при каких условиях не мог попустить игроделам, - это выхода в свет неустойчивых программ, раз за разом и самым подлым образом прочь вылетавших на рабочий стол.
Странное дело, но глубоко предвзятый и сугубо необъективный анализ Кирилла находил живой отклик среди посетителей сайта, где публиковали его критические опусы. Он даже иногда отвечал тем, кто ему посылал на E-mail сайта свои отзывы и пожелания.
Одно время Кирилл думал попробовать вживе выйти на единомышленников, - а вдруг кто-нибудь тоже способен погружаться не на словах, а на деле? - но потом оставил мысли о сетевой игре с эвентуальными братьями по разуму. Потому как пришел к печальному выводу: технологически невероятно совместить, синхронизировать и бесперебойно поддерживать хрупкое и эфемерное виртуальное погружение в неблагоприятных условиях грубого тварного мира.
Между тем за здорово живешь являть себя городу и миру, заводить новых случайных знакомых Кириллу не хотелось. К тому же он не желал ни на йоту нарушать свою анонимность и переходить из тылового разряда уединенных читателей в передовой отряд публичных писателей, осаждаемых безудержными толпами друзей и недругов. Писательские и, паче чаяния, журналистские слава и тщеславие Кирилла нисколько не привлекают. Ни в коей мере или масштабе. Напротив, скромность и анонимность как нельзя лучше способствовали критическим амбициям Кирилла, некогда пять лет получавшего высшее образование на филологическом факультете, где его почем зря учили анализировать и критиковать.
Итак, Кирилл со вкусом, но резво отрецензировал опробованный шутер, растекаясь мыслями по 22 дюймам монитора. Ему легко удалось отыскать в игре неимоверные виртуальные красоты; меж тем он иронично, но сдержано похвалил удобство пользования инвентарем и выбор оружия.
Затем, подключив телефон и законнектив модем, Кирилл Дербанов вошел в открытый для мусора почтовый ящик derban@..., откуда он обычно отправляет корреспонденцию в сомнительные адреса или регистрируется в совсем уж подозрительных местах. Отослав на игровой сайт рецензию, он не дрогнувшей рукой собрался было двумя кликами выделить и удалить накопившейся за три недели спам, но рука все же дрогнула. Добру не пропадать, а почту надо сортировать, даже откладывающуюся в долгом почтовом ящике. Среди добра в ящике отыскались картинки из Германии от старого друга Вовика и письмецо отставной подруги Женьки из Америки. Оба в лучшем эмигрантском стиле жалуются на скуку, приглашают к себе в гости и обещают каждый свое: Вовик - вдоволь выпить и закусить, а Женька - всласть потрахаться. Ничего выдающегося - Кириллу такого добра-пирога хватает и без заграницы, поэтому оба приглашения он без сожалений отклонил.
Тяжеленное письмо весом два с лишним мегабайта тоже не могло стать приятным сюрпризом для Кирилла. Нисколько не сомневаясь, что ему прислали вложенные картинки с вирусом, он открыл письмо, но увидел совсем уж пакостную вещицу: во вложении нагло фигурировал непристойный исполнительный файл xxx.exe. Сразу удалять порнозаразу Кирилл не стал, а злорадно заархивировал и скопировал, чтобы завтра в редакции презентовать сисадмину Петру Осову. Петр, он разберется. Системщик Осов по прозвищу Рыжий Ос профессионально коллекционировал вирусы и антивирусы. Если же Кириллу достался какой-нибудь уникальный экземпляр или нечто сверхновое, то огненнобородый Петр будет ужасно рад пополнить коллекцию, поднять тревогу, и оба они внесут свой скромный вклад в дело борьбы всего прогрессивного человечества с вредоносными кодами и программами.
В свою очередь Кирилл внимательно посмотрел, не появились ли у него в системе подозрительные процессы и лишние файлы. У интернет-поисковиков он тоже не нашел никаких ссылок на присланный xxx.exe. На всякий случай запустил антивирус и с чувством исполненного долга ушел на балкон покурить, попить пива да поглазеть на полярное сияние.
Чтобы не мешать работающему антивирусу, Кирилл подключил к ноутбуку внешний телевизионный тюнер и пробежался было по каналам. "Черт, телевизионное воспитание сказывается!" Но, едва не погибнув от передозировки рекламы, немедля оставил это опасное занятие.
Вот где дурость! Если он черт знает когда пришел к обвинительному заключению:
"Так точно! В наше время регулярный просмотр телепрограмм сродни потреблению анаши или плана. Непривычному человеку тошно и противно, зато втянувшийся наркоман-извращенец имеет бездну удовольствия, расплачиваясь за него зависимостью от тупорылой рекламы, тягомотных сериалов и тенденциозных новостей.
Почем у вас опиум для народа, господа-товарищи?"
Иначе Кирилл не мог себе объяснить, почему во времена интернета и фильмов на DVD масса народу уставилась в мутные телеэкраны, сосредоточенно пытаясь чего-то там разглядеть и расслышать в коротких паузах между громобойными рекламными блоками.
"Каждый заядлый телезритель больной на голову. Так и у самого крыша поедет".
Удалив себя от телевизионного бедлама путем аппаратного отключения, Кирилл взялся за более безопасное развлечение - просмотр чужих и сочинение своих SMS. В тот данный момент его никто конкретно не интересовал, и потому он только Дарье и Мефодию пожелал приятных сновидений, а от себя самого, то есть опять со своей SIMM-карты получил два новых послания:
"Драгоценнейший Кирилл Валерьевич! Как хорошо, что Вы нашли возможность связаться со мной и продолжить наше знакомство!"
- Ну, дают копоти вирусописатели, - вслух восхитился Кирилл. - Разводить всю эту бодягу с SMS только для того, чтоб внаглую открыто заслать мне парашу удаленного администрирования. Обломаетесь, товарищ-господин хороший...
Тут Кирилл злорадно представил: вот они завтра с Рыжим разберутся с почтовым интернет-червем и самим ублюдком-вирусописателем. Да и для газеты будет темка что надо - как-никак компьютерное преступление века. Достаточно вспомнить о глюках в компах всюду и везде за последние дни. Так сказать, глобально и локально.
Здесь Кирилл не преминул еще раз глянуть на письмо с этим отвратным xxx.exe. Как и ожидалось, оно послано с derban@... прямиком на derban@... Все в точности как с SMS.
Тут Кирилл Дербанов сказал себе литературное "э-э-э" и нашел самое подходящее объяснение странным сообщениям. Ларчик, откуда исходят непонятные послания, по его мнению, открывается предельно просто. Взяв под дистанционный контроль компьютеры операторов мобильной связи, можно преспокойно хулиганить, отправляя всякие сообщения кому можно и нельзя.
- Нам-то не моги, не то мы сделаем кому-то много бо-бо, - пригрозил он вирусописателю. Засим отложив планы ответного удара на завтра, с ноутбуком завалился читать.
СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СУЩЕСТВУЮ
Пятница 13 июля и далее
Суевером Кирилл никогда не был; черных пятниц, чертовых дюжин и черных кошек не признавал и однажды было собрался преподнести очередной даме сердца букет в полдюжины цветков, подкрепив свои позиции мультимедийным доводом. Мол, и знаменитый миллион алых роз в исполнении неувядаемой Аллы Борисовны есть число четное. Однако передумал, потому что уважал чужие верования и традиции, а также знал, отчего приметам нельзя придавать какого-либо значения, болезненно акцентируя на них внимание. Иначе стоит едва сопоставить два случайных, но рациональных события, как между ними мигом обнаруживается иррациональная причинно-следственная связь. Тогда совпадение приобретает силу суеверия. Бывает, и закономерного психического расстройства в виде навязчивого состояния.
Он еще в университете убедился в истинности и состоятельности тому подобных обобщений и экспериментов психологов да психиатров и сам сознательно ввел в личное употребление несколько добрых примет. Например, перед экзаменом он не раз пробовал обязательно до блеска начистить обувь, уверяя себя: от того высокий балл гарантирован вне зависимости от уровня подготовки. В противном случае, стоило придти на экзаменовку в грязных ботинках, то ничего путного эказаменатору рассказать Кирилл был попросту не в состоянии. Старорежимный советский медный пятак под пяткой не помогал. Но вот очень хорошей бинарной приметой стало пятидесятикратное упасть-отжаться в утро экзаменационного испытания, а накануне вечером - получасовая прогулка перед сном. Если же по забывчивости пренебречь вечерним променадом или с похмелья утренними отжиманиями, то оценка получалась не выше, чем "удовлетворительно".
Аналогично, полагал Кирилл, можно по собственной воле, но чаще непроизвольно, уверовать в мелких алкогольных бесов, нехорошие числа и баб с пустыми ведрами. Тем самым полезное или вредное, воображаемое или действительное становятся равны по абсолютной величине, где плюс или минус не имеют никакого значения.
Приплюсуем к вышеозначенному. И понедельник и пятницу 13-е, Кирилл Дербанов не числил среди черных дней календаря. Пятница у него по плану парко-хозяйственный день, а не воскресенье в подобии незабвенных дней армейской службы. Потому-то сегодня по распорядку после утреннего развода-ритуала ему предстоят текущие профилактические работы по борьбе с пылью, разгильдяйством и бесхозяйственностью.
Впрочем, не был Кирилл и не желал становиться ригористичным педантом, сражающимся с пылью-грязью во имя идеальной стерильности и санитарии, или же старым холостяком, на склоне лет принявшимся параноидально упорядочивать подвластное жилое пространство. Он также презирал кропотливый женский труд неукротимого наведения чистоты и хаотического уюта, где с трудом ориентируется сама рачительная хозяйка. Кирилл просто-напросто в последний рабочий день недели традиционно, вернее, ритуально и системно расставлял все по местам и предохранял от пыли свои компьютеры. Тому имелось множество веских причин.
Еще студентом, как-то под осень став счастливым обладателем отдаленного от родителей двухкомнатного жилья, Кирилл Дербанов обрел душевный покой и комфорт куколки насекомого, зимой ворочающейся в отдельном коконе, ожидая превращения в бабочку наедине с собой и отходами своей жизнедеятельности. Весной Кириллу, само собой естественно, не удалось расправить красивые крылья и с пятого этажа выпорхнуть на волю, на свежий воздух к благоухающим цветам. Не тут-то было! Куда ему было податься прочь от своего отнюдь не одноразового индивидуального кокона - до умопомрачения уделанной и обгаженной хрущевки?
Бесконечно благодарный доброй тетушке, приказавшей себя уважать, придерживаться честных правил и по наследству пользоваться ее имуществом в виде угловой полутораспальной квартиры, смежного санузла и ближнего гаража, первокурсник Дербанов по малолетству не мог взять в толк, почему же почему, избавившись от докучливой заботы домашних, ему некуда деться от нудных бытовых хлопот. Пожалуй, первые месяцы отдельной жизни Кирилла ничуть не беспокоило то, как его частная и неприкосновенная собственность не защищена от вторжения друзей, подруг, дружб ненужных, пустых бутылок, жилой грязи и пыли. Но спустя год он не смог приветствовать превращение своего индивидуального жилья в коммунальную квартиру, когда его уплотнили и потеснили непрошеные подселенцы: мыши, тараканы, мухи и пауки.
По ночам мыши затевали шумный ремонт на кухне, словно электродрелью обгрызая половицы, плинтусы и даже кафельную плитку. В ответ на грозный топот хозяина квартиры грызуны устраивали краткий перекур, а когда Кирилл уходил из кухни, то с удвоенной энергией возобновляли прерванные ремонтно-строительные работы.
В сравнении с бесшабашными мышами-трудоголиками трусливые бомжи-тараканы поначалу представлялись не столь беспокойными жильцами. Но однажды один из них в поисках теплого места для ночлега забрался в фотопринтер, подаренный на новоселье родителями. Теплолюбивое насекомое, натурально, сгорело вместе с блоком управления периферийного устройства. Но беды, как и тараканы, в одиночку не ходят. Еще один представитель таракановых закоротил устройство бесперебойного питания, хотя пострадавший UPS Кириллу все же удалось починить, заменив предохранитель, чего нельзя сказать о принтере, лишившегося права на гарантийный ремонт.
В довершение лишений Кирилла - умерла мама, то бишь материнская плата. И он остался без компьютера. Не то чтобы мышка-манипулятор хвостиком-проводом вильнула, мамка, лежавшая на столе, упала и разбилась - никак нет. Все приводы, источники и составные части системного блока пребывали на месте под кожухом. Материнская плата сама мирно скончалась от перегрева под войлочным покровом слежавшейся пыли, месяцами концентрировавшейся в корпусе, стоявшем на полу.
Комнатные тараканы и кухонные мыши оказались тоже не причем - они опасались приближаться к грозно ревущим 3-дюймовым вентиляторам никогда не выключавшегося системника. Во всем виноват был сам Кирилл. Потому, придя к востребованному доказательству, с юношеским максимализмом решился срочно переквалифицироваться в аккуратиста и чистюлю. Сделав сказку былью, он по собственному хотению, по компьютерному велению, прежде всего взялся за истребление бандформирований коммунальных жильцов. Проще всего удалось сказать решительное "нет!" тараканам - саботажникам и вредителям, а вот с партизанским отрядом мышей пришлось ожесточенно повоевать.
Против тараканов Кирилл использовал химическое оружие, когда герметически закупорив все щели и отверстия, он в респираторе распылил по всей квартире два баллона патентовано смертоубийственного многоцелевого импортного инсектицида. Кирилл ретировался на ночь к родителям, а тараканы-бандиты под воздействием оружия массового поражения тоже организовано отступили, вероятно, на заранее подготовленные позиции в квартире соседа-алкоголика. Но партизаны-насекомые поступили очень опрометчиво: пошли и не вернулись, поскольку расчетливый враг-человек разместил в вентиляционных ходах химические мины-ловушки.
В ходе боевых действий тотальному инсектициду также подверглось малочисленное мирное население - разных видов пауки-арахниды и мелкие мухи-дрозофилы. Таким образом поле битвы с насекомыми полностью осталось за Кириллом, но войну за свое жилье он выиграть пока не мог, тотально не уничтожив схроны и бандформирования теплокровных.
Контрпартизанские методы борьбы с мышами оказались неэффективны - мышеловки-растяжки и ядовитые мины-сюрпризы хитроумные грызуны обходили стороной. Тогда Кирилл применил абсолютное биологическое оружие. Отловив у мусорных баков во дворе помойного кота атлетического телосложения, он лишил его свободы и средств к прежнему вольному существованию. На четвертые сутки кот, несомненно, от наступившей бескормицы и полной голодухи, совершил побег через балкон на крышу. А Кирилл навсегда избавился от всех беспокойных представителей животного мира.
С растительным царством в виде колонии плесневых грибков в ванной долго напрягаться не довелось. Всякий замшелый хлам нашел свое место на помойке, в подвальной кладовке и на антресолях в коридоре. Тогда же Кирилл принял прекраснодушное, но не всегда выполнимое решение курить только на кухне и на балконе.
Так, в одну прекрасную пятницу квартира Кирилла окончательно и бесповоротно обрела если не стерильную чистоту цеха, где напыляют микрочипы, то по меньшей мере пристойный вид отдела предпродажной подготовки настольных компьютеров.
Превращать в добрую примету пятничную уборку Кирилл не рискнул, опасаясь нечаянно испортить себе выходные собственной неистребимой домашней безалаберностью. Вдруг что-нибудь таки прибраться помешает? Но по старой памяти нередко наводил в этот день косметическую чистоту, избавляясь от мусора и пыли, накопившихся за неделю.
Для этой цели Кирилл держит дома дорогой пылесос с влагомоющими приспособлениями. Для него он не был ни сложной бытовой техникой, ни домашней утварью, а подручным инструментом, наряду с веревочной шваброй. С помощью пылесоса Кирилл мыл полы и обрабатывал не только стены и потолки, но и аккуратно, систематически выдувал и собирал пыль во внутренностях домашних компьютеров.
Регулярная ликвидация пыли есть не прихоть продвинутого пользователя, а суровая необходимость. Так как сработанный в тумбе старого письменного стола мощный системный блок имеет только два медленно и тихо, порой бесшумно, вращающихся в боковых отверстиях 5-дюймовых нагнетающих вентилятора, непосредственно охлаждающих винчестеры и огромный медный радиатор процессора. Синхронно и постоянно от радиаторных выступов поменьше, прижатых к видеокарте и чипсету, излишки тепла отводятся специальными трубками на большие алюминиевые радиаторы, расположенных по всей внутренней поверхности тумбы. Целых четыре тепловых трубки соединили радиатор процессора с верхней охлаждающей поверхностью. Так же отдельно охлаждается безвентиляторный блок питания.
Тепловые трубки и радиаторы со множеством тонких ребер по чертежам Кирилла изготовили и отшлифовали простые технари за умеренные деньги на экспериментальном производстве одного полузакрытого и полуразвалившегося НИИ. Там же было произведено уникальное шасси с кронштейнами для монтажа компьютерных комплектующих и конкретных охлаждающих элементов конструкции.
Никаких материалов заказчику доставать не пришлось - все нашлось на месте. Сам Кирилл только монтировал и наводил экстерьерный лоск на свое моддинговое изделие.
Внешний вид получился вполне достойным. Провода аккуратно легли под столешницей мореного дуба; в другой тумбе стола, лишенной задней и передней поверхностей, нашлось место для серебристого лазерного проектора, сабвуфера красного дерева, прозрачно-голубого модема и угольно-черного устройства бесперебойного питания. В то же время системная тумба, прикрытая сзади деревянной решеткой, обтянутой иссиня-черной декоративной тканью, с так же оформленными круглыми отверстиями боковых вентиляторов и фильтров-пылесборников стала походить на часть дорогой аудиосистемы.
По правде говоря, конструкция вышла тяжеловесной, громоздкой и неудобной в обслуживании - к портам и гнездам на задней панели не шибко и подберешься. Поэтому о том, чтобы чего-либо поменять внутри без почти полной разборки-сборки, не могло быть и речи. Хотя Кирилл был чрезвычайно горд и доволен: апгрейд каждый месяц ему без надобности, тем временем нужная периферия у него и так всегда подключена.
- А у кого, скажите на милость, есть еще такой бесшумный системник? - хвастался он перед друзьями и подругами.
В ту пятницу 13-го числа июля месяца в первой четверти XXI века нашей христианской эры, избавившись от пыли в системном блоке и вокруг него, Кирилл принялся расставлять на книжных полках CD и DVD, находившееся в употреблении: игры к играм, программы к программам, архивы к архивам, фильмы к фильмам, музыка к музыке. Книги у него практически не водились, вместо них несколько сотен разноцветных коробочек с дисками оживляли интерьер комнаты ничуть не хуже пестрых книжных корешков.
Бумажные книги - источник пыли - Кирилл не любил, а плотные шторы, впитывающие пыль, терпел по необходимости защищаться от наглого солнца, засвечивающего цвета на мониторе. Больших стенных и напольных ковров он тоже не держал - они не только копят пыль, но еще губят в помещении и без того не ахти какую акустику. Впрочем, очень дорогостоящим звуком, золочеными разъемами и проводами из красной меди Кирилл никак не увлекался. Ему вполне хватало не слишком навороченной акустической системы из внешней полупрофессиональной звуковой карты и пяти деревянных двухполосных колонок с низкочастотным сабвуфером.
В то утро Кирилл не смог отказать себе в удовольствии опробовать на ходу свежевычищенную машину. Для пробы и для души он загрузил в просмотровщик альбом трехмерных изображений девушки своей виртуальной мечты, давным-давно получившей прозрачно-незатейливое имя - Вирта.
Над своим идеалом Кирилл начал работать в самом юном дизайнерском возрасте, только-только начав приобретать первые практические навыки использования программ трехмерной графики. То было перед самым окончанием университета, когда Кирилл наконец постиг то, о чем он и раньше догадывался: учителем-словесником очень средней школы ему не бывать, ибо никак ему, грешному, не донести до усредненных учеников разумное, доброе, вечное - не донесет, надорвется.
Зато к тяжкому и многотрудному делу познания компьютерного дизайна и женской красоты пятикурсник Дербанов отнесся предельно серьезно и научно: изучил сорок сороков скучнейших трактатов и фолиантов по теории художества, искусству ваяния, живописи; самолично измерял циркулем пропорции на классических репродукциях и порнографических изображениях; часами листал анатомические атласы и художественные альбомы в неуютных читальных залах. А как-то раз напросился в анатомичку со студентами-медиками, где вместе с ними препарировал женские трупы - настоящий художник должен знать, что у прекрасного пола располагается снаружи и что внутри. Не забывал Кирилл изучать и живых натурщиц. Как правило, любвеобильные объекты его исследований не отказывались позировать перед цифровой камерой в ню и в художественных целях позволяли измерять портновским метром талию, бедра, грудь, а также высоту и ширину наружных половых органов.
Вооружившись специальными знаниями, Кирилл непосредственно приступил к созданию идеального женского образа. Несколько недель он его отчаянно создавал, делал и переделывал, перебирая варианты виртуального идеала, всякий раз по-новому компоновал пропорции, детали лиц и фигур, однако же неизменно получал отрицательный результат. Вместо одухотворенной красоты у него выходил очередной бездушный манекен. Конечно, Кириллу и в жизни, зачастую в постели, иногда встречались в точности такие манекеноподобные красотки, но ни одну из них он бы не осмелился назвать девушкой своей мечты. Они скорее отвращали, нежели притягивали его лишь манекенам присущей генетической фригидностью или благоприобретенной гипертрофированной сексапильностью.
Немало таких образов-манекенов встречалось Кириллу у известных художников. К примеру, к таковым он относил бесполый типаж Аленушки у Васнецова и сусальную сексуальность Венеры работы Боттичелли. Согласно компетентному мнению далеко продвинутого дизайнера Дербанова, то ли натурщицы им попались неподходящие, то ли воображение завело старых мастеров туда, куда некий Макар телят не гонял. Оттого их типажи могут стать мечтой для онанирующего в туалете подростка или заключенного, истосковавшегося по женскому телу, но отнюдь не пробудить какие-либо конгениальные ощущения. Чего уж тут рассуждать о возбуждении неких добрых чувств в душе у творца, ищущего эстетический идеал женской привлекательности?
К счастью для Кирилла, в противопоставлении живописцам прошлых веков, он имеет дело не с косной, едва поддающейся обработке неживой материей в виде холста и масляных красок, но увлеченно творит в безграничном и предельно пластичном, мгновенно изменяющемся виртуальном пространстве. Потому припомнив, как многие художники, пишущие портреты, сначала создают черт знает какое лицо и только потом от этой личины добиваются безусловного портретного сходства с моделью, Кирилл тоже рассудил действовать от противного на своем виртуальном поле.
Для начала он выбрал из папки с неудачными работами первую попавшуюся на глаза красотку. Ею оказалась крупная и пышнотелая длинноволосая шатенка, которая, невзирая на первичные и вторичные половые признаки, идеальные параметры и пропорции, чем-то здорово смахивала на детскую пластмассовую куклу-голыша. Несколько поданных программе команд, и кукла-переросток серьезно отощала, превратившись в несуразную жердь. Полчаса Кирилл всячески издевался над несчастной шатенкой, покуда перед ним на дисплее не предстала совершенная страхолюда - очень подошла бы для пары портрету Дориана Грея в старости. Кирилла аж передернуло, когда он вновь взглянул на свое творение, вернувшись к монитору с новой бутылкой пива. Чтобы не напрягаться замыленным глазом, Кирилл только спустя пару дней, дав работе вылежаться, возобновил художественный эксперимент.
Теперь он избавлял живописный образ от всего лишнего и наносного, постепенно приближаясь к совершенной конгениальности. До сотворения кумира было далековато, но получалось вроде бы вполне прилично и даже кое-каким образом изрядно. Поэтому Кирилл с удовольствием процитировал: стоило-де стереть случайные черты, чтобы увидеть, как прекрасен этот виртуальный мир. А еще прекрасней конгениальная мечта Кирилла Дербанова перед ним предстала, будучи настолько удалена от оригинала, что от первоначальной кукольности уцелели лишь светло-каштановые локоны, обрамляющие прерасное лицо, и целомудренные завитки в нижней части живота.
Здесь его окончательно пробило на филологическое образование, и он вспомнил, из какого сора растут цветы, не ведая стыда. Но хлопать себя по коленкам и восклицать: ай, да Дербанов! ай, да сукин сын! - он не стал. Поскольку находил этакое обращение к себе предельно оскорбительным.
"Морду за такое надо бить и кости ломать...", что он успешно и делал, когда государство отозвало его из идеального мира цифровых технологий в мир материальных аналоговых устройств для исполнения воинского долга.
Отслужив как надо в спецназе ВВС, Кирилл Дербанов вернулся к своей полузабытой виртуальной мечте. Ноги и торс мечты у старшего сержанта запаса претензий не вызвали, но лицо и улыбку он отчасти изменил, добавив трехмерному динамическому идеалу малую толику определенной, причем уместной неправильности.
С тех пор Кирилл частенько пользовался этим приемом не только в трехмерных графических работах. Бывало, работая в плоскости, он добавлял виртуальным моделям глубины, едва заметно увеличивая одну грудь и уменьшал другую, иногда на несколько пикселов размещал глазницы в ломаной линии, увеличивал диаметр только одного зрачка, в разнобой поднимал и опускал ушные раковины, уголки губ, выносил вперед или скрывал между бедрами половые губы. И всякий раз случалось, что удачно подобранная реальная неправильность придавала его работам уникальную гармоничность, неповторимое очарование и притягательность.