Аннотация: Байка из Подгорного мира, оттуда, где живут люди...
Константа.
Она обожала курить. Это было самое странное и непонятное даже ей самой качество. Пачка за пачкой, все что угодно и какие угодно. Врачи в панике хватались за голову, трубили во все трубы, как ангелы апокалипсиса, но она не слушала, только спускала половину своего дохода на лечение, обычно очень краткое, но оно было необходимо, чтобы сердце случайно не лопнуло. Но потом вновь погружалась в свою работу, насквозь пропахшую табаком.
И курение было наркотиком, спасавшим не раз ее нервы, силы и время. В квартире - огромном пентхаусе в центре города, уже не выветривался сигаретный туман. Растения издохли еще в начале своего существования, и стояли только пустые горшки, исполняющие роль огромных пепельниц, как гробовая память погибшим за чистый воздух. Увы, он проиграл это сражение.
Но самым главным элементом ее жилища был дубовый письменный стол. Он возвышался, как древняя египетская пирамида посреди гор хлама непонятного происхождения. Возвышался, как суровый друг и защитник труда, как великан, выдерживающий на своих черных плечах кипы бумаг. Ему приходилось терпеть пинки, стук пальцев, ожоги от быстрого тушения сигареты, щекотание шариковой ручки, шлепки печатей и даже уколы перочинным ножиком.
-Вероника! - Макс никогда не решался заходить вовнутрь, только чуть-чуть наступить на порог.
-Иду-иду, Максимильян - Вероника обожала выговаривать его имя. -Сейчас...
Она ловко подписала непонятного содержания бумажку и выскочила в прихожую. Несмотря на пагубную привычку, от нее дымом не пахло совершенно. Ни в дыхании, ни в запахе одежды, ни где-либо еще не проявлялось это ее пристрастие. Как Веронике это удавалось - неизвестно, но была ее сокровенная тайна, которую она не выдала бы даже перед смертью. Говорят, она ездила за этим секретом в Тибет, а кто-то думал, что дело в высокосортном ароматическом табаке. Но девушка молчала, и лишь улыбалась в ответ.
А улыбалась она действительно неотразимо. Белые, как королевские лилии, зубы, розовый румянец на впалых щеках, прямой нос и ясные серые глаза, которые смотрят насквозь, до самого нутра. Именно таким коронным, проницательным взглядом она испепеляла своих противников в суде, особенно прокурора. Последние менялись чаще фаз Луны, они просто не выдерживали работы с этой девушкой. Вероника была мастерицей своего дела. Музой юриспруденции. Она не проиграла ни одного дела, какими бы безнадежным оно не было. За работу ей платили баснословные деньги, и она брала, брала и просила больше, зная, что, несомненно, дадут еще. Суд был ей вторым домом, родным и любимым. И больше любви, чем холодные строчки документов, она не знала.
Вероника выросла в приюте. С ранних лет выучившись у старших курить, она курила до умопомрачения, несколько раз доводя себя до грани. Это и привело ее к именно такой черте, наполовину безумной, наполовину строгой. Характер девушка имела мягко сказать сложный. Часто впадала в депрессии, была холодно-безучастная ко всему, словно живой мертвец. Терпение и непробиваемость, даже не стальные, а алмазные нервы как нельзя, кстати, помогали Веронике в работе. Другой стороной была яркая, и очень резкая вспыльчивость, появляющаяся из ниоткуда, которая не раз шокировала окружающих; мстительность, рвение и настойчивость, злость и ревность. Многие поражались тому, как быстро Вероника умела взять себя в руки, буквально секунду назад она пламенела, а сейчас вновь, как лед, сверкала стальными глазами.
-А где же Фаронда? - спросила Вероника у Макса, когда они спускались на лифте вниз.
-Фаронда в пробке стоит. Сказала приедет сразу в здание Суда.
Собеседница кивнула, поправляя длинный серый плащ от известного итальянского дизайнера.
-Надеюсь, успеет, а то мне совсем не хочется, чтобы она прибыла только к зачитыванию приговора.
Макс усмехнулся. Вера иногда его пугала своей высокомерной уверенностью в победе и собственных силах. Он работал у этой особы помощником - сортировал дела, почту, составлял распорядок дел... Обычная бумажная работа, с которой Вероника могла бы справиться и сама. Поэтому Максимильян точно не знал, зачем он понадобился ей. Но кое-какие мысли у него были, но он всячески старался выкинуть их из головы.
Фаронда появилась точно, как и обещала. Цветущая дама с золотыми, как солнце, локонами, небесно-синими глазами и пухлыми алыми губами. Она была полная противоположность Веронике - немного полноватая, не очень высокая и любящая все яркое, живое. Фаронда была лучшей ее подругой, единственным человеком на всей Земле, который мог терпеть и по-дружески любить. Всегда улыбалась, смеялась, была добродушна и открыта, как ангел.
Парень был точно границей между подругами, когда шел посередине. Особенно этому способствовала его худоба и угловатость. Скромный, зажатый, тихий и спокойный. Неразговорчивый и несмелый, юноша был идеалом злого гения под личиной молчуна. Но увы, личина была без подкладки, поэтому он носил ее, как лицо.
И сегодня блистательная Вероника растоптала в пух и прах своего противника. Ей будто неведома была жалость, сострадание и хоть какое-то чувство справедливости. Кем бы ни был ее клиент, пусть даже самым низким подонком в мире, если у него есть деньги, он покупал ее душу. А Веронике что, душа-то возвращалась, как свадебный голубь.
Было поздно. На улице кое-где не горели фонари, моргали, словно подмигивали случайным прохожим. Максимильян вызвался проводить свою работодательницу до дома - она не любила авто, поэтому чаще ходила пешком. Она по привычке закурила длинную сигариллу с вишневой оберткой.
-Стой. -внезапно прервала молчание Вероника.
Макс послушно остановился, переведя на нее недоумевающий взгляд.
-Молчи.
По спине у парня пробежал холодок. Вера подошла к нему вплотную и слабо, нерешительно поцеловала. Первая ее нерешительность за долгие годы. Макс отошел и почувствовал спиной холод стены. Девушка не сдавалась и упорно продолжала. Он с силой вжал руки в ее плечи, отстранив.
-Макс...
-Пойдемте домой. - спокойно ответил он, ощущая на губах привкус вишневого табака.
И Вероника снова погрузилась с головою в работу. Она заглушала поток темных мыслей, местами она пошла в дамскую комнату. В коридоре никого не было. Девушка повернула за угол и хотела уже войти в туалет, как услышала странный тихий разговор.
-Ну, тише, не здесь же... - пропел женский голос.
-Но я уже не могу.... - мужской же грубо настаивал.
Вероника беспардонно выглянула из-за угла и увидела источник странной беседы. Макс стоял спиной к ней и целовал Фаронду.
-Надеюсь, ты умеешь составлять заявление об уходе. - четко и спокойно сказала Вероника и отправилась по своим делам.
Прошло некоторое время. Вероника даже не придавала значения, сколько, ей это было абсолютно не важно. Она сидела, подогнув под себя ноги, и рылась в ноутбуке, положив на клавиатуру непочатую пачку. Она искала что-то интересное в архивах полиции - кто задержан и за что, кто под следствием и прочее. Девушка выискивала интересные дела и иногда даже сама предлагала свои услуги.
-Так-так, что тут у нас... ага... - уголки губ злорадно и торжественно поползли вверх.
Быстро выскочив на улицу, Вероника поймала такси и поехала в полицейский участок. Там, разобравшись со всеми формальностями, она попросила вывести своего "будущего клиента" в камеру для консультации.
Когда в темный зал, наподобие зала для допроса средневековой инквизиции, только без орудий пыток, привели "клиента", Вероника не могла не рассмеяться.
-Ну что, мистер Малвер, как ваши дела? А, Макс?- она злорадно улыбнулась.
Он ничуть не изменился с последней их встречи. Все такой же жалкий, слабохарактерный парень, который сейчас еще и вдрызг пьяный. Комната наполнилась неприятнейшей вонью низкосортного алкоголя.
-Тебя только что забрали, да? Тройное убийство, до чего же ты скатился, Макс... -с притворной жалостью вздохнула она.
-Я не... Вера, хотя бы ты мне поверь! - у него заплетык языкался так, что в произнесенном каламбуре едва угадывалась человеческая речь.
-Случайно загребли на месте преступления, ай-яй-яй, как нехорошо... тебе светит крупный срок, парень. - она зловеще придвинулась ближе и сверкнула серыми глазами.
Максимильян отчаянно замотал головой.
-Тьфу, жалкий... - брезгливо отодвинулась она и закурила лимонную сигарету.
-Ты же меня защитишь, верно? А, Вера? - он наивным, щенячим взглядом посмотрел ей в лицо.
Она выпустила в него струю дыма. Макс ненавидел запах табака.
-Посмотрим. - загадочно улыбнулась она и достала еще одну.
Журналисты лезли из кожи вон, чтобы запечатлеть улыбающееся лицо Вероники. Она сияла, пуще своей бывшей подруги, спускаясь с крутой лестницы здания Суда. Это был ее первый сокрушительный провал. Она не смогла даже добиться удовлетворения ходатайства за облегчение срока. Максимильян Малвер сел на долгих двадцать с верхом лет.
Был темный вечер. В такие вечера обычно совершалось что-нибудь зловещее. Вероника обожала сидеть в такие вечера на балконе, лежать прямо на полу, растрепав свои крашеные серебром волосы. Рядом валялись окурки, пустые и полные пачки с завлекающими названиями и клубился туман. А на небе, измазанном выхлопами газов, сверкали далекие, холодные звезды. Девушка любила их, как табак. Подумать только - некоторые уже мертвы, даже следа от их существования не осталось, но их свет продолжает идти до Земли, светить и напоминать о своей яркой жизни.
-Он повесился, легко и просто. - проговорила она с паузами для затяжки, куда-то в пустоту. -Фаронду уволили и теперь она работает официанткой в придорожном кафе. Говорят, медленно спивается... а я? Как обычно, зеленым корабликом... У меня все по старому, а тот прокол сделал мне больше пользы, чем все успешные прошлые дела. Такая вот я красная макака.... И что мне не жилось... хотя не обязательно, если я улыбаюсь, я не могу плакать.
У Вероники была такая привычка, вторая после курения и такая же пагубная - анализировать вслух. Считая взглядом звезды, она шептала странные связи слов, иногда точные, иногда абстрактные и совсем бессвязные. Это были ее маленькие приступы безумия, которые последнее время все больше и больше захлестывали ее математически сдержанный ум.
-Туман, такой густой и неощутимый... и что с того? Я сломала тебя. Я надругалась. Я даже тебя убила, но это не дало мне облечения...Почему, почему ты после смерти продолжаешь меня мучить? - она сделала еще один глоток спасительного дыма.
Он сливался в цветные образы и даже пел, переливаясь в ярком свете ночных светил. Туман показывал ей то, что не показал бы никому больше, что-то неимоверно таинственное и далекое...
-Я... люблю тебя, Максимильян.
Утром тело известной акулы юриспруденции нашли на балконе. Врачи констатировали остановку сердца и отравление табачным дымом. Рядом с телом окурками были выложены инициалы М. М.