Пожилой человек, чья выправка заставляла с дрожью вспоминать о казармах, маршировке и "сортиры драить пойдёшь, сосунок!", застыл посреди роскошно отделанного кабинета в нерешительности.
Он долго был в отъезде. Он привык быстро - слишком быстро - к сверхскоростным гравитационным поездам, их маленьким, но уютным кабинкам; он привык к безалаберной и нахальной Африке, к скрытной Европе, энергичным и эгоцентричным Америкам, и, конечно же, он влюбился в космос (по крайней мере в околоземное пространство уж точно). Возвращение, как и ожидалось, было тяжелым. Что-то поменялось слишком сильно - и это угнетало его; что-то не поменялось совсем - и это вызывало тревогу, ведь весь мир, словно ошпаренный, несся без всякой цели; несся туда, куда легче было стремиться. Прогресс шёл путем наименьшего сопротивления; тысячи изобретений, что не подходили под уже выбранный путь, или ставили его под угрозу, летели в мусорную корзину; лишь одно, пробивавшееся сквозь ячейки громадной сети, выбиралось наверх, к солнцу - именно оно и определяло очередной поворот шаткого локомотива, на который взгромоздилось всё человечество, и который мчится с ветерком, искренне надеясь, что пропасти окажутся на других путях.
Старик окинул неодобрительным, даже каким-то подозрительным взглядом рабочий стол - тот был оформлен в абсолютно классическом стиле: колеблющаяся гладь озера, на ней закреплены значки, всё реагирует на прикосновение. Сверху поисковики, справа контакты, внизу инструменты, и так далее. Очевидно, родня хотела как лучше - с таким-то уж и ребенок справится, думали они.
Старику стол не понравился. Со вздохом мученика он уселся в удобное, по-королевски алое кресло и уверенно "притянул" поближе панель голосового вызова.
- Внук! - звучит как "лейтенант!".
Тишина. Огромный старинный дом молчит. В нём только двое - и второй явно не горит желанием отвечать.
- Внук!
Тот же результат. Старик раздраженно запускает высохшие пальцы в густую седую шевелюру и сдается. Сейчас ему не до упрямства.
- Тим! А ну отвечай, поганец!
Секунда тишины, и звучит, как небывало, радостный голос:
- Деда! Обустроился уже? - и призрак смеха.
- Я вызывал тебя, внук. Отчего не отвечал? - ворчание в голосе становится угрожающим.
- Откуда я знаю, сколько у тебя тут внуков водится? Может, не только я?
Дед не обладает чувством юмора, но Тиму наплевать. Их разговор иногда напоминает общение глухих - не один не изволит сделать хоть шаг навстречу. Обычная ситуация, в общем.
- Ты прекрасно знаешь, что у меня только один сын и только один внук, выходки которого заставляют меня сильно сожалеть, что его воспитывал не я.
- Ну, в таких вопросах никогда не можешь быть уверенным точно. В любом случае, у меня только один дед, после встреч с которым я начинаю пылать пламенной любовью в отцу, и только одно желание - узнать, какого лешего он прервал мой сеанс игры в "American Elections" своим звонком?
- Поднимись сюда.
На другом конце звучит вздох. Но Тим не перечит - ему, на самом деле, понадобилось лет десять, чтобы перебороть дикий страх перед дедом; даже в детстве он каким-то образом знал, что деду приходилось убивать людей. Это выделяло его среди общества ожившего гуманизма, придавало ему флёр непредсказуемости. Нет, на самом деле большинство людей относилось к нему как слегка сумасшедшему - кто знает, что он выкинет. И уж слишком много людей дожидалось его смерти. Просто потому что он заставлял их нервничать.
Тим поднялся, слегка запыхавшись - в своём доме дед не терпел "суперудобных лифтовых систем LiftYou, которые перенесут Вас в любую комнату вашего дома". По привычке, он замер перед столом деда (который инстинктивно старался не касаться тактильного стекла) и дал ему возможность рассмотреть себя.
Сам же Тим смотрел в окно. Точнее, на окно - в дорогую раму было вставлено тактильное стекло (как и во всех окнах дома); им можно было фотографировать, увеличивать, запрашивать информацию и играть в солитёра.
Хорошо, что дед его ещё не заметил, подумал Тим.
Старик же в это время осматривал парня с точно таким же выражением на лице, с каким он обозревал рабочий стол - недовольство пополам с недоверием. Хотя внук его, не смотря на фронду, тоже придерживался абсолютно классического дизайна - все технологии в теле были скрыты, замаскированы (в отличие от тех же последователей киберпанка, которые порой так отделывали свои тела, что их путали с роботами-уборщиками). Но старик был не так уж антитехнологичен - по крайней мере, он был информирован (в теме, говаривал Тим). Он знал, что подушечки пальцев внука прошиты электродами и микроголопроэкторами, что вся правая часть лица каким-то образом отвечает за передачу данных напрямую в мозг, и вот теперь - кто знает, что он ещё с собой наворотил за эти два года.
Дед смотрит внимательнее. Перед ним обыкновенный, слегка самоуверенный двадцатилетний прожигатель жизни, симпатичный зеленоглазый брюнет, мечта старшеклассницы. С первого взгляда на него можно вешать ярлык "Всё натурально - никаких добавок".
Только правый глаз дергается.
Дед бурчит:
- У тебя что, нервный тик развился?
Тим снова улыбается безоблачной улыбкой:
- Не, ун момент, просто сканирую систему на вирусы. Всё.
И он дарит ещё одну ослепительную улыбку. Ослепительный молодой человек. Даже глаз не дергается. Старик чувствует внезапный приступ страха. Чтобы скрыть его, он хмуро бросает:
- Хакнут тебя когда-нибудь, сосунок, и будешь потом две недели ходить с правым глазом под затылком, попомни моё слово.
А теперь к делу, думает старик.
- Тим, - говорит дед. Я хочу спросить напрямую - твой отец не врет, что ты решил жениться?
- С чего бы? - жмурится парень, - Отличная девушка. Даже все мои друзья одобряют. Один статус. Отличная мордашка.
- Где познакомились? - не отступает дед.
- Как где? - слегка удивляется Тим, - в SoNеt, конечно. Где же ещё?
Дед морщится - СоС, глобальная социальная сеть, тоже входит в его список лишних вещей для этого мира.
- Ну вы хоть виделись? - он не показывает своего удивления. На самом деле, во всем мире люди ведут себя немного странно - может быть, именно это тревожит его в последнее время?
- Именно сегодня, - лицо внука просто сияет от удовольствия, - и именно сейчас я иду делать ей предложение, и наконец-то увидеть её вживую. Она специально приехала из Австралии.
Дед делает глубокий вдох. "Ну вот, без лекции не обойтись" - эта мысль приходит в голову обоим.
- Тим. Ты понимаешь насколько безответственно...
- Безответственно?! - выпучивает глаза Тим. Впервые за все годы жизни он так грубо перебивает деда, и, пока тот не оклемался, начинает частить со сверхзвуковой скоростью:
- А знакомиться с людьми в непонятных местах, а тратить на них несколько лет жизни, жениться, чтобы потом узнать, какие они...скажем так... безответственные особы, или воры, или пиявки, или предательницы - это по-твоему...ответственно?
Полагаться только на свое субъективное мнение, когда в мире миллиарды, которые помогут тебе рассмотреть особу или проблему со всех сторон - это разумно?
Ограничивать себя только маленьким географическим кругом своего общения, когда весь мир здесь - в СоСе, и там ждёт меня моя половинка - это по-твоему... логично?
Ладно, дед, называй меня романтиком, но я искал и я нашёл! - он смотрит с триумфом; в его глазах этот разговор напоминает диалог Ромео и Скруджа (Тим любит эклектику).
И, пока дед всё ещё открывает и закрывает рот, Тим добивает:
- Да ты знаешь, я всех своих и её друзей поднял, чтобы узнать, подходим ли мы друг другу! Провел исследование среди психологов в сети! Делал независимые опросы, прогонял через приложения - всё сходится! Это она.
Внезапно старик успокаивается.
- Тим. Ты знаешь, лекции тебе все равно не избежать, - он улыбается, хоть в глазах затаилась тревога.
- Я хочу тебе сказать, Тим...и не смей втихую лазить в интернете!
Парень моргает правым глазом и невинно смотрит на деда.
- Так вот, внук. Я был на четырех континентах, и нигде, ты понимаешь, нигде - я не встретил человека, кто не был бы так или иначе подключен ко всему человечеству. К Сети. СоС - это одна сторона, хотя, может, и доминирующая сейчас. Я говорю о том, что... - он ищет слова, пытается объяснить. Нет, всё-таки это слишком сложно для старика - он привык к черно-белому миру, а не этой трёх-или-сколько-мерной реальности, где всё, что он может противопоставить мировому прогрессу - неясную тревогу.
- Это слишком много для одного человека, внук. Я не представляю, как этот один человек получает доступ к опыту всего человечества; и ведь он не игнорирует его! Он принимает. По всем моим представлениям, он должен сойти с ума, потому что без этого информационного наркотика мир кажется ему слишком пустым, а с ним его все время преследует чувство, что что-то происходит, что этого много тоже слишком мало, что он слишком слаб для принятия всего.
Я держусь подальше от сети, внук, потому что для меня это будет равносильно пути к саморазрушению. Но я вижу тебя, и всех остальных - вы нормальны. Абсолютно адекватны. Я не понимаю, - он устало откидывается в кресле и складывает руки на животе.
- Появляются какие-то странные институты в обществе...в киберобществе. Раньше нужно было одобрение окружающих людей, теперь - незнакомцев откуда-то из Ванкувера.
- Ты передергиваешь, дед, - пытается встрять Тим, но взмахом руки старик велит ему замолчать. Он не закончил.
- Для меня, Тим, сеть - это место. И, как мне кажется, в этом месте накопилось слишком много разных мыслей. Разнородных. Противоположных. Как, как вы это выдерживаете? - задумчиво спрашивает себя дед. Его голос делается всё тише и тише, он уходит, тонет в себе, мысли затапливают его голову - вот уж точно, зачем ему сеть, если он может сам себя утянуть в водоворот информации. Он бормочет:
- ...сети нужен консенсус...или мозг человека эволюционирует, чтобы принимать такие количества информации, противоречивой информации...и что мы имеем, коллективный разум?...или сеть сама вырабатывает консенсус, согласие большинства, единое мнение - и что мы имеем, снова подобие коллективного разума...
- Нужно ли сети единое мнение? Выдержит ли она то количество индивидуальностей, которое содержит; и если нет - то когда наступит критическая масса? Поглотит ли она индивидуальности, или сделает общую, или унифицирует их все, или...
- Дед.
Старику показалось, что в голосе Тима прозвучали какие-то странные нотки.
- Чудные у тебя мысли, дед.
Вот, опять.
- Даже если это правда...(сейчас, сейчас старик поймёт, что не так в этих интонациях)...ты все равно бы ничего не смог сделать.
Дед понял - в голосе звучали слабые эха десятков других голосов. Или сотен? Тысяч? Странный эффект, подумал старик. Может голосовые рефлекторы полетели?
- Ты сам сказал, дед. Нигде ты не встретил человека, не подсоединенного к сети. А что это значит?
Тим поднял руку; на кончиках пальцев прыгали электрические искры.
- Это значит, что мы идеальная демократия. Потому что мы объединяем всё человечество; мы обладаем всей информацией для выработки самых эффективных подходов и самого конструктивного консенсуса. Мы едины. Я един.
Глаз Тима непрерывно подергивается. Дед понял, что происходит - вся половина мозга парня, почти полностью превращенная в компьютер, почувствовав важность разговора, начала искать информацию - опрашивать резидентов сетей, предлагать возможные альтернативы на основе исторических прецедентов, искать творческие подходы и решения; фразы, так странно звучавшие в исполнении Тима, были чистым экстрактом сети.
Это замыкание, с ужасом подумал дед. Нужна помощь.
Но руки Тима сомкнулись на плечах деда.
- Стой (миллионы, миллиарды голосов). Этот разговор нужно закончить.
Дрожащим голосом старик спросил:
- Но я не подсоединён. И под страхом смерти не сделаю этого (теперь уж точно, про себя добавил дед). И есть ещё сотни таких как я. Что вы...ты будешь делать?
Он так и видит появившийся опрос:
"Кандидат: важность для общества невелика. Стар. Гипотетически против эффективного решения задач. Ваши действия?"
Кто-то ответил голосом Тима.
- Это диктатура большинства. Это решение большинства. Эффективное управление. В таком случае, гипотетически, большинство резидентов высказываются за ликвидацию оппортунистов.
- Гипотетически?
- Они не знают, что у нас тут сугубо практическая ситуация, - улыбнулся...Тим. Это был он. Он бы так сказал.
- Это ты...Тим? - еле слышно спрашивает старик.
Нечто улыбается.
- И я...тоже.
Солнечный свет ложится нежно на псевдокожу правой половины лица Тима, когда он наклоняется к нижнему ящику стола и достает личный пистолет деда. Он отходит подальше, прищуривается; его рука не дрожит.
- Прощай, дед, - говорит сеть. И улыбается, - Приятно было с тобой повидаться.
Выстрел.
***
Все тело словно избито, пропущено через мясорубку или кулаки уличных банд; он не думал, что это должно быть так больно. Старик, раскину руки, лежит полускрытый злосчастным столом, и видит краем глаза застывшего в трансе общения внука.
"Не смей закрывать глаза!" - командует он сам себе.
Он и не закроет. На самом деле, его переполняет радость и азарт; после всех этих лет ненужности, тревоги - мир снова становится черно-белым, ах, как ему нравится это чувство. Вот, он уже почти видит как уходят цвета и объёмы. Он уверен, скоро мир погрузится в трехцветье: белый, черный, красный.
Он не умрет. За всю свою жизнь он позволил провести над собой только одну операцию - её тогда проводили над всем высшим составом. Подкожный бронежилет, секретная американская разработка.
Он ещё покажет всем этим соплякам.
Старик медленно поднимается. Крохотный лакированный пистолет поблескивает в его протянутой руке.
- Дед, нет!
Что ж, внучок, говорит нечто животное в старике, как ты там выражаешься?
Game on.
***
" С прискорбием сообщаем, что сошёл с ума видный военный, заслуженный генерал ... У него развилась мания, несомненно, питаемая многочисленно муссируемыми теориями заговора, о создании коллективного разума в Сети. К несчастью жертвой его мании пал технически продвинутый внук генерала, Тим ... Мы скорбим."
"К нам не перестают поступать известия о многочисленных стычках, и даже холоднокровных убийствах; эта эпидемия бушует со времени резонансного дела генерала ... Мы с прискорбием сообщаем, что все больше юных технократов и пожилых традиционалистов стали жертвами столкновений; пока же ни одна из двух существующих теорий - ни о всемирном заговоре коллективного разума, ни об эволюции мозга и повсеместном сумасшествии пожилых людей из-за неспособности их разумов справляться с нарастающими потоками информации в сети, не подтвердились"