Двадцать пять лет назад завершилась Великая Космическая Война. Сеятель, Конструктор и ФАГ после большого сражения убрались из Солнечной системы, бросив людей на произвол судьбы. Они решили, что земляне уже крепко стоят на ногах и смогут сами о себе позаботиться. А закон перемен, который по не понятным причинам запустил ФАГ разбудить их от спячки и заставит двигаться вперед - встать на новый этап развития.
Преобразование физических законов нагуалями шло бешеными темпами и конечным его этапом могло стать свертывание вселенной. И тогда домин, где была планета Земля, в метавселенной мог превратиться в черную дыру. Люди усвоили урок Сеятеля и Конструктора - надеяться нужно только на себя. Им людей не понять из-за их небиологического происхождения. В общем, Кесарю кесарево, а Богу Богово. (Евангелии от Матфея (гл. 22, ст. ,15--21))
Чтобы избежать вселенной катастрофы ученые Земли создали антидот, противоядие для наугалей. Рост и влияние наугалей был приостановлен. Человек еще до начала Великой Космической Войны научился управлять пространством времени и благодаря этому вспрыснутое противоядие моментально разнеслось во вселенной покрывая ее "паутиной". "Коралловые" нарасти погибших наугалей превратились в космические объекты, которые не несли угрозу.
Но то, что уже произошло по вине или благодаря наугалям нельзя было повернуть вспять. Сиамцы считали себя новым хомо сапиенсем, прародители, которого были сиамские кошки. К такому открытию сиамские ученые пришли недавно - всего полвека назад и в стране сразу начались перемены. И называть себя сиамцами они тоже стали именно с того времени. Из Сиамии выгнали всех иностранцев, запретили смешенные браки и стали поклоняться ФАГу. Он сделался их верховным богом, ведь благодаря его закону перемен сиамская кошка превратилась в человека разумного. Сиамцы возводили Фундаментальному Агрессору церкви, соборы, храмы. Политика расизма в Сиамии была обоснована борьбой за чистоту расы.
Гектор познакомился со Сьюзи, дочерью посла сиамцев на съезде молодежи в Москве. То, что она оказалась на съезде, было чудом: в последнее время между Россией и Сиамией обострились политические отношения, и сиамцев не выпускали за ворота территории посольства. А тех, которые учились в ВУЗах, возили на специально выделенных им машинах и запрещали дружить с другими студентами. Сьюзи пела со сцены сиамскую народную песню приятным грудным голосом, а он, считывая слова песни с ее сознания мысленно подпевал. Петь в голос он бы никогда не отважился, как это делал Иван, стоящий рядом с ним. Гектор считал, что у него нет ни голоса, ни слуха, и он может внести какофонию в дружный хор подпевающих. За такое могут засмеять, думал он, а петь очень хотелось, тем более, глядя на прекрасную девушку на сцене.
С Иваном Гектор дружил с детство, они закончили колледж для интраморфов, потом их дороги разошлись. Гектор увлекся многореальной физикой, Иван, со школьной скамьи мечтал о путешествие по вселенной и за ее пределами, поступил учиться на космолога. Встретились они в дни съезда случайно, Иван только что прибыл с Марса, где проходил практику и тут же связался с Гектором по эгрегорной интраморфной связи. Гектор в это время уже собирался уезжать в Заполярье к месту будущей работы. Там находился НИИ по изучению многореальностей. Друзья, побродив по Москве повспоминав юные годы - шалости, которыми развлекали себя, отправились в Дом Советов, где проходил концерт, посвященный съезду.
После концерта Сьюзи отыскала Гектора в парке дворца съездов и набросилась на него с обвинениями во вторжение в ее сознание. Она возмущалась, что не потерпит насилие и немедленно отправится в полицию в отдел защиты от нападения интраморфов.
Обычные люди недолюбливали тех, кто обладал паронормальными способностями. Им казалось, что интраморфы посягают на их святая святых - разум, считывают информацию, потом пользуются ей в корыстных целях. Паника простых людей была не безосновательна, однажды интраморф считал информацию у депутата и потом его шантажировал. Это был единичный случай, но все равно в высших кругах власти решили обезопасить простых граждан и издали закон, по которому интраморф несет уголовное наказание за нарушение прав собственности не интраморфа. По закону мысли приравнивались к частной собственности. Сьюзи тоже обладала паранормальными способностями, но все равно имела право на защиту собственности. Интраморф на интраморфа тоже мог подать в суд, а верховный судья разберется, было ли совершено насилие или нет.
Гектор спокойно смотрел в сверкающие гневом голубые глаза Сьюзи и понимал, что тонет в них. И если бы в этот момент рухнул закон всемирного тяготенья, и все вокруг полетело вверхтормой, то он все равно остался бы примагниченным к очаровательной сиамке. Сьюзи, глядя на стоящего перед ней юношу с глупым выражением лица, постепенно успокоилась. Ей даже стало жалко его. Собственно сама могла бы постоять за себя, уже не маленькая, умеет выстраивать пси-защитное поле. В том, что случилось на сцене Сьюзи уже винила только себя.
- Не надо так волноваться, - произнесла она. - Я не буду заявлять на тебя в полиции.
На Сьюзи была короткая черная юбка и облегающая тело червленого цвета кофточка, на правой груди приколота эмблема съезда молодежи с изображением голубя. Длинные светлые волосы гладко зачесаны назад, собраны в тугой хвост. Гектор любовался точеной фигурой девушки, которая походила на фарфоровую статуэтку. Ему надо было что-то ответить прекрасной сиамки, а он не знал что. Он даже плохо понял, о чем она говорила. Девушка смотрела на него и улыбалась.
- Ты хорошо поешь,- наконец произнес Гектор, немного робея.
С ним это происходило впервые, обычно с девушками он чувствовал себя расковано и непринужденно, любил покрасоваться перед ними, а перед сиамкой он терял смелость как подросток.
- Я хотел..., - запнулся Гектор. - Я знаю, что нарушил закон интраморфа, но песня и ваш голос...
- Значит, во всем виноват мой голос! - сделала она нарочно сердитое лицо.
Сердиться всерьез на незнакомца, который то краснел, то бледнел от смущения, она уже не могла.
- Нет, виноват я и прошу прощение.
- Ты прощен, - лукаво подмигнула она ему. - В холе дворца меня ждут ребята, мы собираемся прогуляться по вечерней Москве. Хочешь присоединиться к нам?
Конечно, Гектор очень этого хотел. Он даже не ожидал, что так все обернется, и их случайное знакомство может иметь продолжение.
- С удовольствием, - чуть не прокричал от радости он. - Если это возможно?
- Сегодня особенный день - съезд молодежи. Мы можем гулять и общаться.
- Отлично. Только я не один.
Сьюзи неожиданно для себя ощутила сожаление, ей вдруг захотелось, чтобы у юноши стоящего перед ней не было девушки, а он уже заявил, что пришел с кем-то на съезд. Конечно, это могла быть только девушка - его подруга или невеста. Такой привлекательный молодой человек не может быть одинок. Но спустя несколько секунд Сьюзи вдруг спохватилась, что так открыто без защиты думает перед интраморфом и он не такой безобидный, как хочет казаться. Девушка выстроила пси-защиту. Считывать ее мысли Гектор не собирался, он и так понял по глазам девушки, что сказал глупость.
- С другом, - пояснил он, - его зовут Иван. Я тебя сейчас с ним познакомлю.
И Гектор тут же замахал ему рукой, подзывая его к себе. Иван в это время стоял неподалеку от Гектора и сиамки и наблюдал за ними. Он сразу понял, что его друг влюбился, и, причем не мимолетно, а как говорили предки - по самые уши.
- "Как рано мог уже он тревожить сердца кокеток записных", - иронично процитировал Иван Пушкина и добавил уже от себя с сочувствием. - И вот он, кажется, влюбился.
Друга надо было спасать: любовь к сиамке могла плохо кончится не только для него, но и для страны или даже планеты. Сиамцы в последнее время были агрессивно настроены против всех народов мира, конечно, они спокойно не отнесутся к тому, что в их девушку влюбился не сиамец. Но от приглашения прогуляться по вечерней Москве в кругу сиамцев Иван не отказался и друга не стал отговаривать, только шепнул ему на ухо: далеко с сиамкой не заходи.
На следующий день Иван уехал в центр подготовки к полетам. Совсем скоро он собирался лететь к галактике "Сомбреро" в созвездие Дева и на Землю вернется очень не скоро. А у Гектора еще был день в запасе, и он посвятил его Сьюзи - своей милой и дорогой. Только так он теперь ее называл, и она была не против. После знакомства с Гектором мир у Сьюзи перевернулся, и все запреты государства на международные браки казались глупыми, хотя совсем недавно она сама выступала в защиту их. Теперь ей хотелось всегда идти по жизни рядом с Гектором и иметь от него детей. Пусть разразится международный скандал, но она все равно не вернется на родину, примет гражданство России, уедет вместе с Гектором в заполярье и будет там счастлива. Учиться на дипломата она уже не хотела, хотя ей осталось окончить последний курс. Да и какие могут быть дипломатические отношения у ее страны с другими государствами?
Сьюзи удалось обмануть охранников, которые дежурили возле универа, охраняя сиамских студентов: она вылезла на улицу через окно в туалете и сбежала на встречу с Гектором. Сиамка сама предложила ему уединиться в гостином номере, ей очень хотелось остаться с новым другом наедине и проверить свои чувства к нему, его к ней. А если ей показалось, что она влюблена в него, а он в нее? Хотя Сьюзи не хотелось ошибиться в своих и его чувствах. Номер был уютно обставлен: большая кровать с водяным матрасом, которая занимала чуть ли не четверть комнаты, два кресла и туалетный столик в стиле ампир. Стены были обклеены меняющими цвет обоями, изначально они были серые. Сьюзи взяла пульт и выбрала зеленый цвет - цвет надежды на счастливое будущее. Она где-то читала, что когда-то в далеком прошлом у эсперантистов зеленый цвет означал надежду. И ей это очень понравилось. Потом Сьюзи подобрала полутон, и стены покрылись изумрудной зеленью. Оглядев свое творение, она осталась довольна им, именно такой цвет соответствовал ее теперешнему настроению. Гектор включил панель видеома и перед ним развернулся экран, на котором тут же появилось изображение официанта. Гектор заказал обед в номер, отключил видеом и обнял Сьюзи. Она, ощутив его крепкое мускулистое тело, прошептала:
- Я люблю тебя.
И он вторил ей:
- Я тоже. И это навсегда, понимаешь, мне больше никто не нужен.
Гектор легонько потянул ее к кровати, и она последовала за ним.
2
За дверью квартиры Виданы раздался шум и тут же стих, а перед ее глазами мгновенно вплыло изображение сына, его глаза молили о помощи. Такие видения у нее появлялись всегда, когда с Гектором случалась беда. Первый раз это произошло, когда сын в школе сломал ногу, и она еще точно ничего не зная, помчалась туда. Вчера Гектор ей объявил, что влюбился в сиамку, и зовут ее Сьюзи, это привело Видану в отчаяние. В Москве находились сиамские юноши и девушки только из привилегированных семей и Сьюзи, конечно, одна из них. Она была уверена, что дружба сына с этот девочкой может плохо закончиться - родители Сьюзи примут все меры, чтобы их дочь не встречалась с не сиамцем. Все меры могло означать и самое страшное - Гектора могли убить. С тревожно колотящимся сердцем Видана отрыла дверь, сын лежал у порога весь в крови.
Скорая помощь прибыла мгновенно и тут же за одну минуту на "транспорте" через портал Гектора доставили в госпиталь. Целые сутки он провел в специальной камере, где регенерировались ткани его переломанных костей. Врач сказал, что кости Гектора были словно перемолоты на мясорубки, и если бы его доставили в больницу хоть на минуту позже, то его могли бы не спасти - он бы истек кровью.
Видана сидела у постели спящего сына и беззвучно плакала, Ставр стоял рядом. Бросив все дела, он примчался к сыну. Из "контр-2" он получил информацию - ФАГ готовится к вторжению на землю, в поле Сил метасознания космоса около земли замечены его эмиссары, и в этом замешен его сын, Гектор. А спустя полчаса ему позвонила Видана и сказала, что сын находится присмерти. Уже летя на быстролете в Москву, ему сообщили подробности происшествия: Гектор находился в гостинице "Сектор" с сиамской девушкой, когда к ним ворвались сиамские силовики. Ставр не сомневался, что в их планы не входило убивать Гектора, только попугать, иначе сына не было бы в живых. Он уже как-то схлестывался с этими молодчиками, они без жалости вырезали все село на границе.
Гектор, наконец, проснулся и с удивлением посмотрел на родителей, потом обвел глазами палату. Он не помнил, как попал в госпиталь.
- Где Сьюзи? - с тревогой спросил он и пояснил, боясь, что родители его не пойму. - Девушка, с которой я был в гостинице. Они ее убили?
Видана взяла сына за горячую потную руку: у Гектора была высокая температура.
- Все будет хорошо, - прошептала она.
Ставр внимательно смотрел на сына, ему хотелось накричать на него - прежде чем связываться с сиамцами, надо думать головой, к чему это приведет, но он только попросил рассказать, что случилось.
- Думаю, ты и так все знаешь, - произнес Гектор. - Иначе тебя бы здесь не было.
Ставр молчал, но молчание отца итак много говорило. Конечно, он знает, о его запретной любви к сиамке. Но это не все, почему отец примчался в госпиталь, должна быть еще одна не менее веская причина этому. И Гектор догадывался о ней: в социуме планеты не спокойно и отчасти в этом виноват он.
- Ты прав, - наконец, произнес отец. - Но я хочу услышать твой рассказ.
- Рассказывать, в общем-то, нечего...
В номер гостиницы, где Гектор был со своей любимой девушкой ворвались какие-то люди в масках и камуфляжной форме, Сьюзи они тут же вытолкнули за дверь, а его начали жестоко избивать. Потом его выволокли из номера, но в коридоре Сьюзи уже не было. Как его тащили через весь коридор, затем по лестницам Гектор не помнил, сознание отключилось, и он будто провалился в бездну. Он пришел в себя лишь на мгновение, когда его заталкивали в мобиль.
Ставр внимательно слушал сына, Видана снова беззвучно плакала, содрогаясь всем телом. Она не могла забыть, что сделали с сыном сиамские бандиты.
- В нехорошую ты попал историю, - произнес Ставр, когда сын закончил рассказывать. - Поверь мне, я знаю, что такое любовь. Когда любишь, то, кажется, не существует преград, которые нельзя преодолеть. Но я так же знаю, к каким последствиям могут привести космические игры. Сиамцы уже обратились за помощью к ФАГу и он в стороне точно не останется. Ведь смысл его жизни - в разрушения. Ты не первый, кто нарушил законы Сиамцев и не последний. Хотя, я думаю это не главная причина, чтобы обратиться за защитой к ФАГу. Им нужно господство во всем мире, а у ФАГа хорошо получается вносить смуту в умы людей, а отсюда до Мировой Войны не далеко..
- Сьюзи могут убить, - выслушав отца, сказал Гектор. Он сейчас больше всего беспокоился о Сьюзи, а не о какой-то войне мировово масштаба.
- Тебя не волнует судьба остальных людей? - укоризненно спросил Ставр, он осуждал сына за не понимание во что ввязался.
- Волнует, но что я могу сделать, если не сумел защитить любимую.
- Она сиамка.
- Ну и что.
- Ее не тронут.
- Хорошо. Что я должен делать?
- Оставить Сьюзи.
- Это исключено.
- Пойми в мире не спокойно и в этом отчасти есть твоя вина.
- Ты сам сказал, что смысл жизни ФАГа - в разрушение и мое расставание со Сьюзи вряд ли его остановит.
Гектор замолчал, молчали его родители, потом он продолжил:
- Я подумаю. Я понимаю, что ФАГ - катализатор в непростых отношениях России и Сиамии. Наша со Сьюзи любовь - повод для военного конфликта.
3
Сьюзи родители отправили на родину под присмотр тети Хели. Мамина сестра заперла ее в комнате в своем доме и никого к ней не пускала, возле двери поставила охрану, на окнах решетки. Тетя Хели выполнила волю сестры и была собой довольна, племянница больше ничего не натворит. А Сьюзи не находила себе места из-за неизвестности о Гекторе. Еще в квартире при посольстве в России, где жила с родителями, она подслушала разговор отца с каким-то человеком. Он поблагодарил его за выполненную работу и заплатил ему крупную сумму денег. Потом Сьюзи спрашивала отца, зачем он дал этому человеку деньги, но он только сказал, что она должна смериться. Но с чем смериться Сьюзи тогда не поняла. Она ждала весточку от Гектора, мысленно посылала ему слогоны, но ответа не получала. Конечно, она понимала, что сиамцы, ворвавшиеся в их номер, пришли не с добрыми намерениями, но надеялась - с ее любимым ничего страшного не случилось. Он жив. Сейчас она все чаще вспоминала разговор отца с человеком, которому он дал деньги, и догадывалась, за что он расплачивался. Гектора убили по приказу отца. Вскоре Сьюзи получила подтверждения своей догадки, мама прислала письмо, в котором сообщала, что отец арестован по подозрению в убийстве какого-то русского.
- Почему все так происходи? - с горестью и обидой говорила Сьюзи тете. - Я имею право любить и быть любимой. У меня это право отняли, и это сделали самые родные и близкие мне люди.
- Ты не должна винить родителей, они поступили правильно. Не нам менять наши законы, они продиктованы свыше.
- Глупости. Кем они продиктованы? Каким- то ФАГом. Ты знаешь кто он такой? Фундаментальный Агрессор. Не понимаю, как можно поклоняться тому, кто несет в себе агрессию. Поклоняясь ФАГу, мы принимаем его мораль, и сами встаем на путь разрушение. Разрушая других, мы разрушаем себя, это как дважды два четыре. Неужели этого никто не может понять? Среди нас должны быть светлые головы, которые смогут исправить положение в стране.
- Замолчи, - закричала тетя. - За такие слова нас могут посадить в тюрьму.
На следующий день в дом тети Хели пришла полиция и арестовала Сьюзи. Когда ее уводили, тетя виновато смотрела на нее и говорила:
- Прости девочка меня, я должна была это сделать.
Сьюзи поместили в тюремную камеру, и она ждала приговора верховного суда жрецов. Ее обвиняли в ереси и могли сослать на исправительные работы в урановый рудник, это верная смерть, но ей было все равно. Гектора нет в живых и ей жить не зачем. На тетю Хели Сьюзи не сердилась, она была не интраморфом и сопротивляться ФАГу не могла, пошла в полицию по его воли. Сьюзи в этом не сомневалась.
В одной камере со Сьюзи сидела еще молодая женщина, ее арестовали за кражу в магазине детского питания. У нее не было денег, чтобы купить ребенку еду. На работу ее не брали: ни одного работодателя не устраивало, что она бывшая проститутка. В камере висела икона с ликом ФАГа, и женщина целыми днями стояла перед иконой вымаливая у Всевышнего прощение. А Сьюзи было противно даже взглянуть на икону. Безумие молиться тому, кто несет разрушение.
Лик ФАГа был не простым воображением иконописца, его однажды видел один дервиш. Он явился ему в образе юноши в белой одежде, и напоил его из кувшина водой. В благодарность за спасение от жажды, ФАГ приказал бедному дервишу написать его лик и молиться ему. Но дервиш не умел рисовать и очень расстроился, что не сможет отблагодарить спасителя, только ФАГ не собирался из-за этого отказываться от своей идеи. Он настоял, чтобы странник взял дощечку и краски, сел за писание иконы, но прежде дервиш должен был идти к сиамцам, рассказать об их встречи. Дервиш больше не осмелился возражать ФАГу, он донес сиамцам благую весть о сошествие их божества на землю и написал икону. Потом еще одну икону и еще. Его рука сама выписывала черты лица юноши, с которым он повстречался. Странствовать больше ему было некогда, всю оставшуюся жизнь он писал иконы.
Гектор, когда вышел из госпиталя направился к посольству сиамцев, но стража у ворот преградила ему путь.
- Посольство закрыто для принятия гостей, - в один голос сообщили они.
- Позовите Сьюзи, - умоляющий произнес он. Как интраморф он уже предчувствовал, что с его любимой случилась беда. - Мне надо ей сказать всего пару слов, и я уйду.
- Не велено, - стража была неумолима.
Дольше разговаривать со стражей Гектору не имело смысла - все равно от них ничего не добьешься, но уйти, не узнав хоть что-то о своей любимой, он не мог. Гектор обещал отцу подумать над их со Сьюзей отношениями, и он его сдержал. Ведь, в конце концов, Земля не единственная планета во вселенной, кроме того, существуют еще другие домины как их в метавселенной. Неужели они не смогут найти место, где будут счастливы вместе и ни один закон им этого не запретит. Гектор решил ждать, пока кто-нибудь не выйдет из здания и тогда возможно он узнает хоть что-то о Сьюзи. За воротами сиамского посольства была уже не их территория, и он мог находиться там, где стоял сколько ему захочется. Ждать Гектору пришлось не долго, минут через десять из здания выше мужчина и направился к воротам.
- Молодой человек, вы что хотели? - вежливо спросил он, обращаясь к Гектору.
- Мне очень нужно поговорить со Сьюзи.
- Ее больше нет, она умерла, - произнес сиамец и ушел.
А Гектор от такой новости застыл как вкопанный на месте. Один из стражников сказал ему, что мужчина, с которым он разговаривал, был отец Сьюзи.
4
Гектор уже месяц находился в Заполярье, когда отец прибыл к нему с тревожной новостью.
- ФАГ объявил о скором начале войны, - начал Ставр. - Наши специалисты из "контр-2" сообщили, что зона риска - большое количество скопления эмиссаров в Поле Сил в метасознание космоса находится в Североморске. Ваш институт должен немедленно эвакуироваться. Завтра, после завтра начнется нейтронная бомбардировка.
- Что ФАГ добивается? - возмутился Гектор. - Полностью уничтожить нас? Зачем?
- ФАГа никто не может понять, он не предсказуем и не объясним. Нейтронная бомбардировка не последнее что он придумал: не спокойно в Ираке, Афганистане и Сиамии, там идут повстанческие войны. В мире назревает военный кризис, и он может перерасти в Мировую Войну.
- Как того и добивались сиамцы. Только они не учли, что в их стране тоже будет не все спокойно и прийти к единому господству им будет сложно. Если не сказать, что не возможно. Знаешь, отец, мы с тобой интраморфы и файверы, мы должны спасти Землю от нападения ФАГа. Он нам уже принес много бед, настал наш черед дать ему отпор. Кроме того, у меня свои счеты ФАГом.
- Отлично сынок, что ты так думаешь. Иного я от тебя не ожидал. Наши инженеры ученые изобрели нейтрализатор эмиссаров.
- Да я, кажется, что-то слышал об этом. Наш филиал в Норильске работал над Многополярным Пси Излучателем. МПИ специально разработан для проведения боя в Поле Сил метасознания космоса. МПИ во много раз превышает пси-энергию файвера интраморфа.
Гектор вдруг догадался, что отец не просто так завел разговор о новом оружии - он прибыл в Заполярье, чтобы испытать его. В специальном боксе для работы с подсознанием отца и сына погрузили в глубокий сон. Переход в метасознание не занял много время. Гектор и Ставр Панкратовы минут через пять по земному времени уже находились в поле Сил. Время в метасознания космоса течет неравномерно, пульсирует. Можно мгновенно переместиться на самую далекую планету, или целый день шагать от стенки до стенки.
Эмиссары ФАГа как цепные псы были готовы броситься и растерзать пришедших. Ставр оглянулся назад, за спиной стоял Шебранн. В поле Сил его не должно быть, но Ставра это не насторожило. Он воспринял появление Шебранна так, как должно быть. Ставр повернулся к нему лицом и протянул руку для рукопожатия, но Гектор вдруг стал между ними.
- Мы не можем быть уверены, - сказал он, - что этот человек на нашей стороне. Кто он такой и что здесь делает?
- Это Шебранн, ты его должен знать из истории архионавтики. Он погиб в экспедиции по исследованию сверхоборотней.
До Ставра вдруг дошло, что происходить что-то не то и Гектор подтвердил его догадку.
- Вот именно, отец, он погиб, а от пси-фантома, которым, скорее всего, управляет ФАГ, ждать можно только плохого.
- Да ты прав, - произнес Ставр.
Он не мог понять, почему сам не догадался об этом - опытный пси-ратник и так легко попался на элементарную уловку ФАГа. Если бы не сын Фундаментальный Агрессор сделал бы из него "оловянного солдатика". Ставр припомнил, что, когда смотрел на фантом Шебранна, чувствовал себя странно, будто в голове у него образовалась пустота, а им самим кто-то управлял. Точнее его псиобразом, который являлся реальным для пространства в метасознание космоса.
- Шебранн - "троянский конь", - пояснил Гектор. - Подарок ФАГа, который может нас разрушит. Смотреть ему в глаза нельзя: "Троян" подчиняет себе волю и разум.
Таким уловкам ФАГа Гектор обучался в разведшколе при МИНОБОРОНЫ, которую закончил до поступления в ВУЗ. Сначала он хотел стать контрразведчиком, но потом его затянула многореальня физика.
- Молодец Гектор. Я тебе обязан жизнью.
Ставр тут же нацелил МПИ на полчище вояк ФАГа, одним выстрелом он уложил четверть полка. Только ФАГ тоже устроил сюрприз, и следующий выстрел Ставра не достиг цели. Эмиссары остались встрою, а ему пришлось уходить от их пси-энергетческих ударов. Почему его оружие перестало уничтожать агрессорских солдат, он не понимал. Разгадку этому опять нашел Гектор. В его руках тоже было МПИ, и выстрелы из него не попадали в цель.
- Отец, - прокричал он, - я понял, в чем дело: эмиссаров в поле Сил нет, они в зазеркалье. Мы сражаемся с их отражением, а их пси-энергетические удары наше воображение навязанное "Трояном". Кстати, где Шебранн?
Отец и сын посмотрели по сторонам, его уже в поле Сил не было, но появился Сеятель. Чтобы хомо-сапиенсы понял, кто он - предстал перед ними в образе светловолосого мужчины лет тридцати пяти в военной форме с генеральскими погонами. На нем были брюки и рубашка защитного цвета. Бой закипел с новой силой, будто ФАГ ждал только Сеятеля. С людьми он не собирался драться, они в поле Сил ему были не интересны. Еще не доросли они до того уровня, чтобы разбираться в пси-энергетических боях. Если бы он захотел, то раздавил бы их как мошек в одно мгновение. Правда за последние четверть века люди поумнели - им удалось остановить развитие наугалей, но это ничего не значит. Человек еще все равно не вырос из пеленок.
Зеркальный экран ФАГ тот час убрал и Сеятель, отражая нападения эмиссаров, пронзал их мысле-энергетическими лучами. Редели шеренги ратников, но эмиссары разведчики тут же доносили о ходе боя своему господину, и ФАГ мгновенно посылал подкрепление.
- Вы не слишком расторопны, - насмешливо крикнул Сеятель и у него в руках появился арбалет.
Он тут же выпустил из него стрелу, которая, достигнув эмиссаров, превратилась в пси-энергеционную, потом выпустил еще и еще, сражая наповал эмиссаров. Стрелы летели сплошным потоком в неуспевающее редеть полчище агрессора. ФАГ внимательно следил, чтобы его войско оставалось многочисленным.
Но превосходство умение драться не всегда было на стороне Сеятеля, бывало и такое, что эмиссары ФАГа укладывали его на лопатки. В такие трудные минуты Ставр и Гектор бросались ему на помощь, но фундаментальный агрессор отбрасывал людей в сторону, да так, что они долго приходили в себя. В это же время он послаблял натиск эмиссаров, давая Сеятелю передышку, чтобы он смог перейти в атаку. И Сеятель не давал слабину, мгновенно ухватывался за новый гандикапский старт.
- Живы будем, не умрем, - кричал он в ответ и вступал в схватку.
ФАГ дал понять, что человеку еще рано становиться одним из Великих Игроков. Он лишь выполняет его причуды, и только те, которые ему нравятся. Сиамцы просили его стать для них Богом, он с радостью согласился на это. Ведь просьбы, с которыми они обращались к нему в молитвах, не противоречили его сущности. Он их охотно выполнял. Сиамцы возомнили себя высшей расой и захотели прийти к власти во всем мире, а тотальная власть несет в себе агрессию, и тут ФАГ был в своей стихии.
Когда Конструктор появился в поле Сил, ФАГ неожиданно свернул игру. Сеятель этого не хотел, хотя предполагал, что все так может закончиться. ФАГ сам предложил игрокам померяться силами - провести пси-энергетический кулачный бой и честно определить победителя. Но он не всегда придерживался правил, которые сам же выдвигал. И на этот раз он не стал менять привычку. ФАГ пришел к выводу, что победа ему не нужна, его развлекает сам процесс сражения. И решил окончить игру вничью, когда она ему надоела.
- Ты прав, когда утверждал бессмысленность нашего с ФАГом боя, - произнес Сеятель, обращаясь к Конструктору...
Он уже сменил образ светловолосого генерала на привычный для него: Сеятель сейчас снова стал тенью.
- ...Но я должен был попытаться хоть что-то сделать. Универсум объявил перемирие и если сидеть сложа руки как предписал Всевышний, то следующего большого боя может и не быть. Универсум объявит новую игру и нам придется перейти в новый домин, где ФАГ наверняка успел оставить свой след, и мы опять останемся в проигрыше.
На этом игроки разошлись. Но разминка кулачным боем Великих Игроков перед началом новой игры не прошло бесследно для Земли. После того как ФАГ убрался из родного домина человека, социальные конфликты на земле спали - мир перешел в относительное состояние покоя и походил на весы Фемиды. Если малая крупица перевесить чашу, то социальные конфликты могут снова разгореться и ФАГ здесь будет не причем, потому что напряжение в обществе было все еще велико.
У сиамцев в стране произошли перемены: они свергли президента и выбрали нового, их государство сразу поменяло политические взгляды. Они наладили дружеские отношения с другими странами и уже не считали себя избранной нацией. Труднее всего было изменить вероисповедание. Миллионы сиамцев за полвека было воспитаны на вере в ФАГа, поэтому новый президент отделил государство от церкви, чтобы избавиться от ее влияния.
В тоже время с планетой начало происходить невероятные вещи - ее сплющивало. Похожее уже произошло с Марсом задолго до событий на Земле, и земляне могли представить себе, что будет с их планетой. Ежедневные землетрясения, извержения вулканов уносили сотни тысяч жизни людей и животных. Надо было срочно принимать меры, чтобы выжить.
5
Иван жил и работал на научно-исследовательской станции, которая дрейфовала вокруг планеты Гея по земному исчислению уже два месяца. Два месяца изнурительного труда и тоски. На сегодня у экипажа была запланирована экспедиция на планету, и посадочный модуль уже ворвался в атмосферу Геи.
- До посадки осталось всего час, - попытался сосредоточиться он на работе, - но его мысли тут же перенеслись на стартодром. Перед глазами проплыло пустынное поле стартодрома, удаляющие от него с каждой секундой все дальше и дальше и образ тоненькой хрупкой девушки. Лица ее Иван уже не помнил, в памяти всплывали почему-то отдельно его части. Эта девушка работала медсестрой в центре подготовке к полету, где Иван находился, перед тем как лететь к галактике "Сомбреро". В этой галактике космологи обнаружили планету очень похожую на Землю и назвали ее Гея. Иван не подозревал, что может быть таким сентиментальным. Живя в центре подготовки, он все свободное время проводил с этой медсестрой, они подолгу гуляли по парку, разговаривали. За день, перед тем как Иван покинул Землю, она пообещала ждать его возвращение. Сейчас эта девушка для него была самым родным и близким человеком оставшимся на Земле. Его родители погибли, выполняя свой долг в системе "Чужой" - они были архикосмологами и их космический корабль потерпел крушения при посадки. Ивана воспитывала бабушка, но она уже умерла.
Танк, предназначенный для преодоления расстояний на исследуемой планете, остался за спинами космологов - Ивана и еще двоих. Они шли по мягкой мокрой от росы траве. Первый остановился Иван, нажав клапан на "кокосе" он снял шлем и вдохнул свежий наполненный озоном, как это бывает на земле после грозы, воздух. Его примеру последовали двое других космологов. Небо было чистое, восходящее солнце освещало пустынное луговое поле; ветер был пропитан терпким и сильным запахом напоминающий запах дубовой листвы и тысяча ароматов полевых цветов земли. На мхах и траве россыпями алмазов сверкали капли росы, в ветвях порхали и пели птицы. Из лесной чащи слышались крики зверей - одним словом, природа просыпалась, и только кое-где еще виднелись клочья ночного тумана.
- Очень скоро здесь будет стоять высотные дома, кинотеатры, театры, музеи, по асфальтируемым дороги будут ходить люди, ездить машины. Здесь будет бурлить жизнь, - мечтательно заявил один из космологов.
- И именно в этом заключается закон выжить, - произнес другой. - Мы постоянно должны осваивать новые и новые территории для заселения. Так было еще со времен первобытных племен на земле и так будет всегда.
- И не только в этом - закон выжит, - поддержал разговор Иван. - Он, прежде всего в бережном отношении к окружающей среде, - про себя он добавил. - "И еще в любви".
Он снова вспомнил медсестру из центра, и ему очень захотелось, чтобы она, как и обещала, ждала его возвращение и думала о нем.
- Правильно, - подтвердил первый космолог. - Мы должны беречь природу, потому что мы часть ее. Наугали Гею не тронули, надо произвести исследование и узнать причину. Возможно, мы стоим на пороге открытия, и нам удастся навсегда избавиться от детища ФАГа. Мы смогли умертвить наугали, но нельзя быть полностью уверенными, что вместе с ними погибли все шпоры. Они в любой момент могут дать всходы, и тогда нас ждет новая атака наугалей.
В это время что-то загрохотало, затрещало, и перед космологами выросла гора, которая тут же свернулась и превратилась в небольшую бесформенную конструкцию. Это был Конструктор.
- Я вынужден вас побеспокоить из-за важного сообщения, - произнес он. - В поле Сил метасознании космоса только что завершился бой, и его отголоски разносятся по всему вашему Домину. Гея тоже находится в зоне риска.
- Чем это грозит планете? - обеспокоено спросил Иван.
- Если вы не примете меры, Гея может стать мертвой планетой.
- А Земля?
Ивану вдруг стало страшно - он не мог представить, что его родная планета может превратиться в безжизненный космический камень.
- О ней есть, кому позаботиться.
- Наши принимали участия в бою?
- Да. Со стороны землян ратниками были Панкратовы Ставр и Гектор.
Иван был рад вестям о друге и горд за него. Конструктор исчез, будто растворился, он передвигался с такой скоростью, что глаз человека этого не замечал.
Космологи тут же свернули экспедицию и вернулись на станцию. На совете планетологи приняли решение - выстроить защитное поле вокруг Геи, которое снизит частоту негативных волн идущих из метасознание космоса.
Спустя некоторое время с родины планетологов пришло тревожное сообщение - "Земля сплющивается, людей надо срочно эвакуировать на Гею. Подготовьте все для принятия первых переселенцев". И на Геи закипела работа - планетологи строили первые на планете посадочные полосы для прыжковых космических транспортных суден. Прыжковое транспортное судно ПТС было сконструированное по аналогу экспедиционного, которое позволяло перепрыгивать расстояние в несколько сот парсеков за короткий промежуток времени. Вскоре на Гею прибыли первые переселенцы, среди них была та медсестра, о которой Иван часто вспоминал. Она специально напросилась сопровождать переселенцев в случае если кому-нибудь понадобится медицинская помощь в космическом перелете или перепрыгивание, чтобы увидеть его.
6
В трудное для земли время институт многореальной физики взял на себя обязанность отправлять людей на Гею, тем более, что разработкой конструкции ПТС занимался один из его филиалов. Гектор сидел в кабинете и просматривал списки пассажиров, которые должны были вылететь сегодня. На видиоме компьютера среди множество других имен и фамилий промелькнуло знакомое. Гектор вернулся к нему и перечитал еще и еще раз, потом открыл архивную папку с документами - Там была фотография Сьюзи.
- Сьюзи, - произнес он, не веря своим глазам. - Ты жива? - его сердце учащенно забилось, и готово было выпрыгнуть из груди. - Жива, жива, - повторял он, - наслаждаясь звучанием каждой буквы этого слова.
Он взглянул на часы, до отправления рейса, на котором улетала Сьюзи, оставалось всего полчаса. Гектор немедленно сорвался с места и бросился бегом на стартодром. Его кабинет находился на седьмом этаже, лифт как всегда надо было ждать и он, перескакивая через ступени, помчался вниз по лесницам, пулей выскочил на улицу. До взлетного поля стартодрома было еще пятьсот метров, и Гектор помчался туда со всех ног. "Хоть бы успеть, хоть бы успеть", - стучало у него в голове. На улице начиналась метель, ветер мел по асфальту снежную порошу, поднимая ее вверх, отчего воздух становился совсем непрозрачным - в двух метрах нельзя было ничего рассмотреть. Гектор так спешил, что забыл набросить на себя куртку, но ему было совсем не холодно в тридцатиградусный мороз. На контрольном пункте его остановили и сказали, что посадка уже завершена и посторонних на поле не пускают. Гектор умоляюще смотрел на дежурных.
- Там Сьюзи, - говорил он, - девушка, которую я люблю. Я думал, что она умерла. Она жива. Я должен ее увидеть. До старта еще целых двадцать пять, - он посмотрел на часы и уточнил - уже двадцать три минуты.
- Беги, может успеешь, - пожалели его дежурные.
Когда Гектор прибежал на взлетное поле, от космического корабля уже отъезжал трап. Он уговорил, чтобы его подогнать снова. Если он не попадет на корабль то может произойти не поправимое - его любима, которую считал погибшей, и только что узнал, что она жива, улетит, и они больше никогда не увидятся. Гектор ходил по пассажирским отсекам искал Сьюзи, но ее нигде не было. "Неужели мне померещилось и та девушка на фотографии всего лишь похожа на нее", - думал он, теряя надежду найти любимую. Так и не найдя Сьюзи на корабле, Гектор покинул его.
Он брел по дороге, с трудом переставляя ноги, будто к ним были прикованы пудовые гири, и по-прежнему не ощущал мороз. После безуспешного поиска любимой ему казалось, что он ее еще раз похоронил. Из-за метели Гектор не сразу заметил девушку идущую впереди него. Она шла медленно, потом остановилась, Гектор почти догнал ее.
- Сьюзи? - окликнул он ее, когда между ними было метра два.
Девушка обернулась и остолбенела, потом она бросилась ему на шее.
- Ты жив, жив, - говорила она плача и целуя его.
Сьюзи отказалась лететь в самую последнюю минуту перед посадкой. Ей отчего-то казалась, что Гектор где-то совсем рядом. Эти предчувствия были безумием, потому что она знала, что ее любимого нет в живых. Некоторое время она бродила по бункеру, который переделали под вокзал. Там уже было несколько пассажиров, которые прибыли заранее и ждали своего рейса. Потом она направилась к остановке, чтобы на маршрутке добраться до города.
Гектор был счастлив, что его любимая вопреки всему жива и теперь они всегда смогут быть вместе, и никто их уже не сможет разлучить. Он этого не позволит. Когда они добрались до его кабинета, Сьюзи рассказала, что с ней случилось
- Уже когда я была дома, меня арестовали: я не могла смериться с тем, как с нами поступили, и наговорила лишнего. Меня осудили на пять лет исправительных работ, и сослали на урановый рудник. Возможно, меня сейчас не было бы в живых, если бы не сель, которая обрушилась на наш лагерь. Когда мы узнали, что с горы на нас движется селевой поток, все бросились в рассыпную. Конвоирам было не до нас, каждый спасался, как мог. Мне повезло, когда я выбежала из лагеря и побежала по дороге меня подобрала машина. Нам удалось уехать до того, как лагерь накрыло грязевым потоком. Потом я узнала, что совсем немногим удалось спастись. Даже те, которых подбирали машины, гибли. Машины застревали в грязи, и их накрывала сель. Жутко вспоминать, что тогда творилось, - Сьюзи закрыла руками лицо, немного помолчав, убрала их, продолжила. - Затем был отряд повстанцев и бои за свержения государственного строя. Ну а дальше ты, наверное, знаешь, от моей родины ничего не осталось, все города и села ушли под землю. Я решила улететь на Гею, чтобы забыть весь кошмар, который пережила, и там начать новую жизнь. Но не смогла.
- Мне сказали, что ты умерла, - произнес Гектор, выслушав ее.
- Кто?
- Твой отец.
Сьюзи помрачнела и замолчала. Потом произнесла:
- Он погиб. Мои родители вернулись на родину незадолго до катастрофы. Они находились в доме, когда он ушел под землю. Я в это время находилась в Москве, меня послали налаживать дипломатические отношения с Россией.
Гектор прижал Сьюзи к себе и прошептал:
- Я тебя люблю. Мы выживем в этом кошмаре, если будем вместе.