Аннотация: Это не то чтобы новелла, это просто рассказ, как говорится ветром в голову надуло. Сюда разместила так как не знаю как этот рассказ от других отделить. Гнилыми помидорами прошу не кидаться, ибо ошибки еще не вычитывала.
Он мчался по дороге на скорости под 200 км и не замечал скорости. Сегодня Камилла превзошла себя, какой же он придурок, раз не замечал раньше ее отношений с Майком. Он застал их вдвоем, в спальне у Стивенсов, куда они приехали на вечеринку по случаю рождения ребенка у Маргарет и Билли. И это она пошла, попудрить носик! Стерва! Он посмотрел на изящную бархатную коробочку, которую бросил на переднее сидение сев за руль. Сегодня он собирался сделать ей предложение. Тварь!
Даниэль сильнее нажал на педаль газа и его Феррари помчался быстрее, едва не вылетая с дороги на поворотах. Он мчался теперь по лесной дороге и не замечал, как быстро мелькают деревья, как разлетаются осенние листья под колесами, как отзывается в ушах стук сердца. И вдруг яркий свет впереди заставил его резко затормозить. От резкого торможения машину понесло, развернуло, автомобиль боком врезался в дерево. Чуть пошатываясь Даниэль, вышел из машины, посмотрел на вмятину и с угрюмой обреченностью отправился в лес, любопытство и в этот раз было сильнее осторожности.
Он шел мимо деревьев, направляясь к источнику света, и внезапно под его руками рассыпался куст, словно он был давно высохшим, словно он был из пепла. Мужчина оглянулся, вот еще шаг назад и деревья и трава живые и зеленые, а круг в который он вступил, был словно бы высушен. Кусты и деревья были мертвыми, серыми и рассыпались в прах стоило к ним прикоснуться. На секунду его охватил страх, но Даниэль почему-то подумал, что в совете директоров бывает пострашнее и двинулся дальше.
Это действительно был круг смерти, но в центре его лежала девушка. Он подумал, что она мертва, подбежал и опустился перед ней на колени, надеясь, что еще сможет помочь. Глаза постепенно привыкли к темноте и он увидел, что она жива и ничуть не испугана. Она лежала с широко раскрытыми глазами и с удивлением рассматривала звездное небо.
- Какие они красивые, - восторженно произнесла девушка.
- Кто красивые? - не понял Даниэль.
- Звезды, смотри какие они удивительные.
Он подумал, что девушка хоть и немного не в себе, но уж очень очаровательная.
- Ты кто? И откуда здесь?
Девушка посмотрела на него огромными, почти как в японских мультиках карими глазами и улыбнувшись ответила:
- Я Мирайя, а ты откуда?
Даниэль несколько секунд удивленно смотрел на нее. Какой-то идиотский разговор получался, но ему это почему-то нравилось. И девушка нравилась все сильнее.
- Я Даниэль. Выходи за меня замуж, Мирайя.
- А замуж это хорошо? - с удивлением спросила девушка.
- Замуж это очень хорошо, я буду заботиться о тебе, любить тебя, дарить цветы, а ты родишь мне детей и мы будем их воспитывать.
Она задумалась, смешно наморщив лобик.
- Да, замуж это хорошо, мне понравится. - Она легко словно дикое животное вскочила, оглянувшись по сторонам спросила, - а куда нужно идти?
Даниэль с удовольствием разглядывал ее тонкую девичью фигурку, обтянутую легким платьем по моде сороковых, на ногах белые туфельки.
- Никуда не нужно идти, - он поднял совершенно несопротивляющуюся девушку на руки, и направился к машине.
Она обхватила его шею руками, и пока он ее нес, рассматривала все вокруг словно видела впервые. Даниэль принес ее к машине поставил на ноги и распахнув дверцу переднего сидения, взял коробочку с кольцом. Ситуация была настолько необычная, что он решился совершить самый нелепый поступок, почувствовав себя принцем из сказки. Он подошел к Мирайе, встал на одно колено и с чувством произнес:
- Мирайя, ты самая удивительная девушка из всех кого я когда-нибудь видел, ты будешь моей женой?
Она несколько секунд размышляла над его словами, а потом улыбнулась и кивнула, протянув ему правую руку. Даниэль надел колечко на самый красивый пальчик из всех, которые он видел, затем поднявшись, прикоснулся к ее губам. Он был опытным мужчиной, у него было немало любовниц, но, только поцеловав свою теперь уже невесту, он почувствовал, как от поцелуя начинает кружиться голова. Он впервые чувствовал, как земля убегает из-под ног и кажется, что если в этот миг не будешь крепче сжимать любимую упадешь в бушующий вокруг океан. Они целовались стоя у его машины, она - такая юная и невинная, словно родившаяся заново, и он - казалось утративший веру в любовь.
Он с трудом оторвался от ее губ опасаясь, что она может замерзнуть, и бережно посадил девушку в автомобиль. Они медленно ехали по ночной дороге, и она нежно улыбалась ему. Он почти не смотрел на дорогу, и не сразу Даниэль увидел рыдающего старика. Когда-то это был сильный и крепкий мужчина. В нем еще была заметна стать человека привыкшего повелевать и командовать, но сейчас старик, не скрывая слез, смотрел на Мирайю. Даниэль хотел остановиться и спросить мужчину, что с ним, но девушка положила руку на его плечо, и нежно прошептала:
- Мне холодно, не останавливайся.
Он улыбнулся и надавил на педаль газа, он не увидел как старик, рыдая, упал на колени, не услышал, как он сквозь всхлипывания кричит и кричит имя 'Мирайя'.
Она уснула еще до того как они подъехали к особняку Стентонов. Он не мог ехать быстро, он трудом отводил от нее взгляд, чтобы вести машину. Даниэль подъехал к особняку, подождал пока сторож откроет ворота, и подъехал к порогу. Мирайя не просыпалась, не желая ее будить, он аккуратно взял девушку на руки, и понес в дом, не обращая внимания ну удивленного дворецкого, придерживающего двери. Он так и принес ее в свою спальню, бережно положил на свою постель, укрыл одеялом и только потом отправился говорить с родителями. В том, что Андрэ уже сообщил им о девушке, Даниэль был уверен.
- С каких это пор, ты привозишь своих шлюх в наш дом? - Леди Стентон, представительница одной из древнейших семей Бостона, как всегда начала с пафосного вступления, о том что дальше будет истерика ее сын уже знал.
Лорд Стентон только заинтересованно смотрел на сына, не желая ничего говорить пока сын не выскажет свое видение ситуации.
Даниэль улыбнулся, посмотрел на родителей и уверенно сказал:
- Мама, папа я женюсь. Мы с Мирайей помолвлены и я бы хотел, чтобы свадьба была уже на эти выходные.
Теперь, даже всегда уравновешенный отец, посмотрел на сына с явными сомнениям в его психическом здоровье.
- Но сейчас уже почти пятница...- леди Сибилла Стентон с ужасом смотрела на сына, - это немыслимо делать свадьбу в эти выходные. Да и кто она такая, откуда она взялась и сколько вы знакомы?
- Ну, - замялся Даниэль, - примерно три часа.
- О боже! - только и смогла проговорить Сибилла.
- Но, насколько мне известно,- задумчиво начал отец,- сегодня ты собирался сделать предложение Камилле Фергюсон.
- Отец, - устало проговорил Даниэль, - забудь о Камилле, эта стерва трахалась с Майком у Стивенсонов, и уверен это было не в первый раз.
- Даниэль. Следи за своим языком, - возмущенно воскликнула мать.
Виктор Стентон с недоумением посмотрел на сына, а затем очень спокойно сказал:
- И это ты, чтобы отомстить Камилле решил жениться?
- Нет, отец, ты не понимаешь!
- Так объясни мне!
Отец с сыном стояли напротив друг друга, оба уверенные в своей правоте. В комнате назревал скандал, и друг в дверь тихонько постучали, створки приоткрылись, и в комнату вошла Мирайя.
- Я проснулась, а тебя нет, - сказала она, глядя на Даниэля, - мне стало страшно одной в этом огромном доме.
Даниэль подошел и нежно обнял девушку, а затем подвел ее ближе к родителям.
- Мама, папа, это Мирайя. Милая познакомься это мои родители Сибилла и Виктор Стентоны. - Затем он хитро посмотрел на отца, и с сарказмом спросил, - Ты все еще уверен, что я решил жениться исключительно, чтобы отомстить Камилле?
Виктор улыбнулся, и отрицательно покачал головой. Леди Стентон, подошла к девушке ближе, и рассматривая ее платье, приветливо произнесла:
- Мирайя у тебя такое старомодное платье, идем ко мне мы обязательно подберем тебе что-то поинтереснее. Виктор прикажи, чтобы накрыли стол в гостиной, нам есть что отметить.
И как-то разом помолодевшая Сибилла потащила девушку за собой. Виктор только улыбнулся, глядя в след жене, он и забыл какая она у него красивая.
Свадьба, как и просил Даниэль, была в воскресение. Отец уладил все вопросы с документами, их у Мирайи не оказалось, леди Стентон за один день походов по магазинам подобрала ей гардероб. Женщина искренне радовалась, что у нее, наконец, появилась дочь. В день венчания солнце сияло как летом и съезжавшиеся со всей страны гости, радостно снимали теплые плащи и накидки. Журналистов на свадьбу не пускали.
Кареглазая и светловолосая Мирайя покорила всех гостей. Вопросы, почему так быстро была организована свадьба, отпадали у сплетников с первого взгляда на невесту. Она действительно словно светилась внутренним светом, там, где она проходила люди начинали улыбаться, те, кому улыбалась она, как будто становились моложе и краше.
А ночью, когда она уже уснула устав от любви и прижавшись к нему прекрасным обнаженным телом, он лежал, не веря в собственное счастье, и в то, что еще всего несколько часов назад она была девственницей. Они так и уснули, обнимая друг друга и не зная о том, что это останется их привычкой на многие годы.
Прошло 10 лет. Даниэль Стентон летел домой из Нью-Йорка на собственном самолете, довольный завершившимися переговорами. Его лучший друг Майк Фейсон, вынужденный все же женится на Камилле, с иронией смотрел на счастливого друга.
- Ты выглядишь довольным как слон,- Майка явно злил успех Даниэля, сам он возвращался с заседания суда, на котором рассматривалось банкротство его компании.
- Мне не на что жаловаться, у меня все чудесно.- Даниэль увидел бывшего друга, выходя из отеля, и узнав, что тот собирается в Бостон, предложил подвезти, о чем теперь сильно жалел.
- Неужели ты не видишь что у тебя странная жизнь?- настаивал на своем Майк.- У тебя самая невероятная карьера из всех кто имел дела с дельцами Уолл-Стрит. Ты самый успешный руководитель финансовой компании. Если ты покупаешь акции, они тут же начинают расти в цене!
- Я не понимаю, что ты пытаешься сказать, - устало заметил Даниэль.
- Ты когда-нибудь болел с тех пор как женился?
- Нет.
- Твои дети хоть раз болели?
- Да нет, Мирайя прекрасная мать она бы такого не допустила.
- Твои родители хоть раз болели с тех пор, как Мирайя живет у вас?
- Нет. Они прекрасно себя чувствуют.
- А у тебя в твои 37 хоть раз были проблемы с женой в постели, ты хоть раз вообще изменял ей?
- Майк, прекрати! То, что ты развелся с Камиллой, не означает, что у других должно быть так же. Да я счастлив и не скрываю этого, у меня невероятно классная жена,- Даниэль мечтательно улыбнулся, вспомнив их ночь перед его отъездом, - у меня трое замечательных детей, да я успешен в делах, но это просто нормальная счастливая семья.
- Это не нормально Ден, посмотри на себя, тебе почти 40, а выглядишь ты на 30 лет и не старше. Ты не болеешь, нет проблем с сердцем, нет ни одного седого волоса. А Мирайя, у нее фигура 17 летней девушки, ни одной морщины и я уверен, что нет ни одной растяжки после родов!
- Слушай, - устало произнес Даниэль, больше всего мечтая сбросить Майка с самолета,- то, что моя жена отлично выглядит тебя вообще недолжно беспокоить.
- Я не об этом, - взволнованно продолжил Майк,- хотя должен признать она чарующе красивая, но тебе не кажется, странным, что она почти не стареет? Ни диет, ни целлюлита, ни проблем с морщинами, ни...
- Слушай Майк, - грубо прервал его Даниэль,- завидуй молча! И я не потерплю больше твоих странных намеков.
Майк насупился и замолчал, демонстративно отвернувшись к окну. Даниэль был только рад его обиде, он расслабился и откинулся на кресле, мечтая о том, как сейчас приедет домой. Больше всего он обожал быть дома, смотреть, как Мирайя играет с детьми или сажает цветы. Его любимая боготворила живые цветы, Виктор Стентон даже шутил, что теперь их особняк напоминает оранжерею, но не возражал. Даниэль любил, когда его жена по вечерам забиралась к нему на колени и рассказывала малышам удивительные сказки про дриад, звезды и волшебных фей. Детей у них родилось трое - Адам, Джонатан и малышка Джулия, которой скоро исполнялось три годика. Мальчики были похожи на него как две капли воды, даже характеры были похожи, а вот Джулия была, как и мать светловолосой красоткой, с карими как у лани глазами. Он думал о доме и улыбался, не замечая, с какой злостью на него смотрит Майк. Он вообще почти всегда улыбался улыбкой счастливого человека, ведь за десять лет семейной жизни ему ни разу не было грустно, никогда у него или его родных не было депрессии, ни один стресс на работе его не трогал, и это всегда помогало принимать верные решения. Наверное, права была его мать, говоря, что он привел домой не жену, а солнышко, которое их всех согревает.
Через час пилот сообщил что они подлетают. Даниэль посмотрел в окошко самолета и даже с такого расстояния он рассмотрел четыре фигурки, бегущие к посадочной площадке, и он не сомневался в том кто это.
- Папочка, ну пожалуйста, Себастьян прекрасно водит, можно я поеду на вечеринку с ним?
Джулия умоляюще взглянула ему в глаза, совсем как мать, подумал Даниэль Стентон. Его малышке уже исполнилось 18, но Мирайя всегда контролировала ее в отличие от сыновей. Она не позволяла дочери жить в городе, и каждый вечер Даниэль с работы заезжал в колледж, чтобы отвести дочь домой. Говоря откровенно, он не понимал, почему жена так беспокоится о взрослой и самостоятельной Джулии, но Мирайя на все его вопросы отвечала только 'она особенная, ее беречь нужно' и на этом все стремления малышки к самостоятельности обрывались.
- Ну папа, ну папочка, он же ждет.
В голосе Джулии было столько мольбы, что Даниэль улыбнувшись, разрешил ей прокатиться с молодым человеком. С улыбкой он наблюдал, как девушка взгвизнув от радости побежала к машине кавалера.
- Винс,- устало он позвал шофера, - поехали домой.
Его машина не успела отъехать от колледжа и десяти миль, как зазвонил телефон. Даниэль нажал на кнопку громкой связи, и услышал, как плачет его любимая. Сердце сжалось.
- Что ты наделал Даниэль, что же ты наделал.....
- Мирайя, Мирайя....
Он кричал в телефонную трубку, но там слышались только длинные гудки. Белый от предчувствия надвигающейся беды, Даниэль положил трубку и вздрогнул когда раздался новый звонок. Он уже знал, что услышит по телефону. Нажав кнопку громкой связи с замиранием сердца Стентон слушал, как на том конце провода полицейский сообщает, что машина, в которой была его дочь, попала в аварию. Все погибли, а у девушки практически нет шансов выжить.
Уже через полчаса Даниэль сидел в больнице святого Марка напротив умирающей дочери. Ее не повезли в реанимацию, возле нее не суетились врачи, ее не пытались спасти. Только аппарат жизнеобеспечения проталкивал в девушку кислород, заставляя дышать легкие и биться сердце. Стентон в ужасе смотрел на руки его малышки, вместо которых была мешанина из крови и костей. Врач, бывший давним другом Стентонов, на вопрос о лечении только покачал головой:
- Даниэль, мне очень жаль, но она не вынесет операции. Девочка умирает, мы продержим ее до приезда Мирайи и твоих родителей, но больше ничего нельзя сделать. У нее в нескольких местах сломан позвоночник, пробито легкое, практически размолоты бедренные кости, говоря откровенно я, не могу понять, как она еще дышит.
И вот теперь Даниэль сидел в палате и рыдая смотрел, как умирает его дочь. Легкие шаги жены он расслышал еще до того как Мирайя вбежала в палату. Она не смотрела на мужа, не обратила внимания на вошедших за ней Стентонов и врача. Он смотрел, как она сквозь слезывзирает на покалеченную Джулию и сжимает от злости кулаки. Он никогда за двадцать пять лет их совместной жизни не видел ее такой, и сейчас позабыв о дочери шокировано смотрел на жену.
- Леди Стентон, - к его жене подошел врач, и сочувственно положил руку на плечо, - мне очень жаль и я искренне сочувствую вам, но Джулия умирает. У вас есть всего несколько минут, чтобы попрощаться.
Сибилла Стентон плакала над постелью любимой внучки, Виктор подошел и обнял жену. Даниэль встал и подошел к жене. Он хотел обнять ее, но Мирайя вырвалась и резко зло закричала:
- Я просила, просила тебя. Я умоляла не отпускать ее никогда одну! Зачем? Даниэль? Я же просила!
Он никогда не видел ее такой взбешенной и такой несчастной одновременно. Сейчас она словно фурия с ненавистью смотрела на него.
- Мирайя нам всем очень жаль, что так получилось, - примирительно сказал Виктор, - Даниэлю и так плохо, посмотри на него. Не надо криков, их никогда не было в нашем доме благодаря тебе, не стоит и сейчас делать всем еще больнее. Пусть девочка покинет этот мир, зная, что родные любят ее.
- Нет, нет! Нет! Нет!- Даниэль смотрел на кричащую от ярости и ужаса жену и не заметил, как резко потемнело за окном. - Она не умрет. Я не позволю моей девочке погибнуть. И пусть простят меня боги, она станет такой как я. Она никогда не умрет!
Но она не слушала, взмах рукой и ветер ворвался в больничную палату. Даниэль со страхом смотрел на женщину с ярко синими глазами, которая была его женой, и не узнавал в ней свою Мираю.
- Убирайтесь! Вон отсюда! - Мирайя орала от боли, оседая на пол и Стентоны вышли решив, что лучше сейчас оставить ее одну с умирающей дочерью. Последним из палаты вышел шокированный доктор, и вдруг двери за ним резко захлопнулись. Даниэль подбежал, пытаясь их открыть, но двери словно были спаяны.
Вокруг горел свет, переговаривались удивленные врачи и медсестры, из палат выглядывали напуганные криками пациенты. А в палате, где умирала его дочь, стало темно и тихо. Как он ни пытался заглянуть в окошко на двери больничной палаты, не мог разглядеть ничего кроме окутанной мраком женской фигуры в белом.
И неожиданно из-за дверей послышались громкие, жуткие слова заклинания. Свет по всей больнице начал меркнуть. Даниэль так и стоял, держась за ручку больничной двери, с замиранием сердца слушая незнакомые слова:
Заклинание нарастало поглощая свет. В больнице все молчали с ужасом глядя на дверь, из-за которой пробивались лучи яркого света и все громче звучали слова страшного, завораживающего заклинания. Слова которые никто из людей ни смог бы повторить. А затем завибрировали стены, мигнуло электричество вновь осветив коридоры больницы и заклинание стихло. Люди замерли боясь поверить в увиденное и услышанное.
В полной ужаса тишине особенно громким показался испуганный крик:
- Мама! Мамочка, мама очнись! Мама!
Даниэль изо всех сил рванул дверь и вбежал в палату. На кровати сидела и плакала абсолютно здоровая, без единого шрама его дочь. Вбежавший вслед за ним доктор охнул и медленно сполз по стене, глядя на Джулию с целыми пальцами, хотя он знал, что несколько из них так и остались в раскуроченном автомобиле. В коридоре леди Стентон упала в обморок, увидев внучку живой и целой, но Даниэль не замечал никого. Он, как и дочь смотрел на пол, где в луже темной, тягучей крови лежала его полностью седая жена. Он подошел и встал на колени, не зная чем помочь захлебывающейся в крови любимой.
Она повернулась к нему и одними губами прошептала:
- Отнеси меня в лес....
Он понял, почему-то понял, о чем она просила и бережно подняв ее на руки понес по коридору, не обращая внимания на текущую струйкой кровь. За ним пытался бежать доктор с криками, что Мирайе нужна медицинская помощь, пыталась догнать отца и Джулия, но ее не пустил Виктор, нежно, но твердо удержав воскресшую внучку. Даниэль Стентон не слушал никого. Положив жену на заднее сидение он вдавил педаль газа до упора, направляя автомобиль в лес. Он мчался с невероятной скоростью, и все же когда его автомобиль въехал в лес, она уже почти не дышала. Даниэль взял ее на руки, стараясь не обращать внимания то, как заострились ее черты, какие огромные круги появились под глазами. Он отнес ее на середину поляны и положил на траву.
- Уходи.................
Стареющий мужчина отошел, дошел до машины и горько зарыдав, упал на траву. Но к чему слова сожаления, если ошибка уже совершена. Прошло несколько часов и яркий, нестерпимо яркий свет озарил лес. Даниэль Стентон встал и не веря своей надежде, направился на поляну.
Он шел мимо мертвых деревьев, под его руками рассыпались кусты, словно он были давно высохшими. Даниэль оглянулся, вот еще шаг назад и деревья и трава, живые и зеленые, а впереди кусты и деревья были мертвыми, серыми и рассыпались в прах, стоило к ним прикоснуться. Это был такой знакомый круг смерти, и в центре его лежала девушка. Он опустился перед ней на колени. Она лежала с широко раскрытыми глазами и с удивлением рассматривала звездное небо.
- Какие они красивые, - восторженно произнесла юная девушка, которая была его женой.
- Кто красивые? - с грустью спросил Даниэль.
- Звезды, смотри какие они удивительные.
Он не мог поверить в то, что происходило. Затем с ужасом вспоминал плачущего на дороге 25 лет назад старика. Вспоминал, как он смотрел на Мирайю и не хотел, не хотел верить хоть уже и догадывался, кем для нее был тот старик.
- Ты кто? И откуда здесь? - тихо спросил он любимую.
Девушка посмотрела на него огромными, почти как в японских мультиках карими глазами и улыбнувшись ответила:
- Я Мирайя, а ты откуда?
Даниэль несколько секунд с болью смотрел на нее. Как глупо это было, как неправильно и глупо, но он не мог оставить ее сейчас, не мог и не хотел жить без нее даже такой, юной и наивной, словно заново рожденной, рядом с которой он будет стариком.
- Я Даниэль. Выходи за меня замуж, Мирайя.
- А замуж это хорошо? - с удивлением спросила девушка.
- Замуж это очень хорошо, я буду заботиться о тебе, любить тебя, дарить цветы...мы будем любить наших детей и внуков.
Она задумалась, смешно наморщив лобик.
- Да, замуж это хорошо, мне понравится. - Она легко словно дикое животное вскочила, оглянувшись по сторонам спросила, - а куда нужно идти?
Он грустно улыбнулся и глядя ей в глаза, тихо спросил:
- А что означает твое имя, Мирайя?
Ему ответила не она, ответил лес, ответили сотни тихих голосов, ответила мертвая трава, а потом он услышал и ее тихий голос: