Елин Алекс : другие произведения.

Демоны души

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мир стоит на распутье. Демоны поднимают головы в душах людей, богов, прочих сущностей. И даже самые светлые, самые лучшие души разрываются на части демонами и богами. Кого-то терзает демон сомнения, кого-то демон тщеславия, а кого-то разрывает на части демон страха или ненависти. И эту битву каждому предстоит вести в одиночку. Лишь сам человек может справиться со своим бесом. Но что же делать, коли ты остался один на один с целой армией демонов? Что если тебя терзает страх? Неуверенность? Отчаяние? Ненависть и злоба? Ответ всегда один: живи или умри. Стань тем, кто ты есть или бросайся с самой высокой скалы, что сумеешь отыскать, ибо в этой битве проиграть можно не просто жизнь, но свою душу, свою суть, самого себя.
  "Демоны души"
  
  Бесы, бесы все злей и злей,
  Бесы, бесы в душе моей.
  Бесы к себе зовут,
  Дразнят в зеркале день и ночь,
  Тащат в заросший пруд,
  И не в силах никто помочь.
  Сон превращают в быль,
  Крутят адское колесо...
  
  Ария "Бесы", слова М. Пушкиной, музыка В. Дубинина, С. Маврин
  
  Пролог
  
  
  На небольшой лесной полянке посреди гор у водопада сидели три молоденькие девушки, почти девочки. Вода падала с нескольких десятков метров в продолговатую каменную чашу, откуда весело устремлялась дальше через цветущую поляну, прыгая по серым камням, фыркая и бурля. Над водопадом стояла радуга. Капли прохладной воды походили на бриллианты, что подбрасывали из воды сказочные русалки, а над усыпанной крокусами и фиалками полянкой порхали яркие бабочки. Желтые, красные, фиолетовые и оранжевые, они кружились над цветами, над юными подружками, они водили задорные хороводы, взмывали к небу, потом, усталые, опускались на нежные цветки и замирали, набираясь сил.
  - Натали, он опять сожрал бабочку, - заметила юная брюнетка в бордовом платье и покосилась на статного белоснежного коня с золотым рогом, что красовался у него посреди лба.
  - Ну, что поделаешь, от судьбы не уйдешь, - пожала плечами шатенка в голубом платье и кинула в чашу водопада мелкий камушек.
  - Вообще-то, этих несчастных бабочек не я ем, а твой чокнутый конь... единорог... Сволочь, одним словом, - сочла нужным напомнить Луна, богиня судьбы. Она до сих пор не могла простить этому наглому животному то, как этот... негодяй доставил ее на последнее собрание богов в Заоблачный замок. Конь лишь презрительно фыркнул и сцапал очередную бабочку, косясь на богинь карим глазом. Чавкать не стал, и на том спасибо.
  - Луна, эти бабочки потом превращаются в мерзких червяков, так что пусть жрет, - вновь пожала плечами богиня юности и счастья. - Я червяков терпеть не могу, чем меньше их на свете, тем лучше.
  Конь, услышавший фразу своей хозяйки, подавился очередным насекомым, почти по человечески закашлялся, выпучив глаза, а потом принялся выплевывать остатки бабочки, зло, косясь в сторону подружек. Судя по его морде, юных богинь впереди ждало еще не одно приключение.
  - Кстати, о мерзостях, - Белла, богиня любви, свесила ногу в воду, брызнула на пару бабочек, что кружились над речкой, - что-нибудь слышно о Пророчестве, о его Героях? И твой папа нашел Создательницу?
  - Он ничего мне не говорит. Они постоянно запираются с Зулатом, Крахом и Лоули, что-то обсуждают. Когда я начинаю им намекать, что я как бы тоже богиня, то они немедленно вспоминают, что я младшая и все такое, - недовольно фыркнула Натали. - Не знаю я ничего...
  - Девочки, но мы же не можем просто так сидеть и ждать, чем там все закончится! - вскочила с нагретого солнцем камня Луна. - Надо же что-то делать!
  - А чего мы можем сделать? - всплеснула руками Белла. - Нам они точно ничего не скажут. Будут упирать, что мы младшие и все! И плевать им, что нам по несколько сотен лет!
  - Я не спорю, Кром и остальные - молодцы, - Луна принялась расхаживать перед подругами взад и вперед, - они несколько раз отстояли мир без помощи Создательницы и, несомненно, мудры, но они слишком долго были единственными, кто что-то знал и мог. Они привыкли считать, что кроме них никто не сможет справиться с опасностью, что только они могут спасти наш мир, но сейчас не та ситуация. Сейчас на карту поставлено само существование нашего мира, сбывается Пророчество, Создательница в нашем мире, а это значит, что Битва будет, и будет она неминуемо! А мы не знаем ни кто Она, ни кто Герои Пророчества! А ведь Герои - это те, кто поможет Создательнице набраться Сил, кто не даст Ей растратить Силу в мелких стычках, кто сохранит Ей жизнь!
  - И что ты этим хочешь сказать? - Натали с подозрением посмотрела на закадычную подругу.
  - Твой папа тоже устал, он не может разорваться. Мы должны ему и другим старшим богам помочь! - довольно воскликнула Луна. - Пророчество начинает осуществляться, враги стоят на пороге нашего мира, теперь дело за Героями - они должны пробудиться, принять свою суть и пройти свой Путь! Но ведь они всего лишь люди! Простые люди, со всеми своими слабостями, страхами, склонные к ошибкам, к необдуманным решениям! Представляете, как им страшно будет, когда они все это осознают?!
  - Да, Герои, было дело, отказывались от своей сути или же не могли пройти Путь - погибали, сходили с него, - кивнула Натали. - Ты предлагаешь найти Героев?
  - Конечно! - радостно взмахнула руками Луна. - Конечно! Найти их, помочь им осознать себя, встать на Путь, не свернуть с него! Тем самым мы поможем Создательнице и миру!!!
  - К тому же им самим может понадобиться наша защита и помощь, - задумчиво кивнула Белла. - Ведь не только мы их ищем! Помните, что говорил Кром о том, что в нашем мире остались запертыми недобитки врага? Они тоже будут раскачивать наш мир, искать Героев, пытаться их убить!
  - Вот именно! А мы защитим Героев, пока они не войдут в полную силу! - радостно завопила богиня судьбы.
  - Только было бы хорошо узнать для начала кто они, - попыталась остановить разошедшихся подруг Натали. - Ты можешь это сделать, Луна? Раскинуть карты? Глянуть на нити судьбы?
  Над лесной поляной повисла тишина, нарушаемая лишь шумом водопада да пением птиц в лесу. Потом злорадно заржал единорог, взмахнул золотыми крыльями и взлетел в небеса, оставив подружек в полном недоумении.
  - Куда это он? - озадаченно спросила Луна.
  - Не знаю, - призналась Натали.
  - Может это он Крому стучать полетел? - нахмурилась Белла.
  - Да он же говорить не умеет, - напомнила богиня юности. - Как он папе настучит-то?
  - Телепатически, как еще? - покачала головой ветряная богиня любви. - Кто его знает?
  - Нет, не должен, иначе он бы давно нас заложил, - решительно отвергла все инсинуации Натали. - Так что там с картами?
  - Я не могу просто так взять, да раскинуть карты на тех, о ком вообще ничего не знаю! - трагически заломила руки Луна. - Мне бы хоть имя их, хоть отпечаток ауры, хоть вещь... Ну, я не могу искать то, не знаю что, вариантов-то миллиарды! Мир большой, людей в нем много...
  - Думаю, искать стоит в Розми, - задумчиво произнесла Белла. - Розми - Страна Мечтаний нашей Создательницы, избранная страна богов Света, именно здесь находятся многие источники Силы, здесь бьется сердце нашего мира.
  - Спасибо, ты сильно сузила круг поисков, - съехидничала Луна. - Мы до конца времен будем проверять всех, кто живет в Розми, с учетом того, что Герои могут еще не родиться!
  - Хорошо! - воскликнула Натали. - Хорошо! Давайте вспоминать Пророчество! В нем же есть прямые указания на время действия, место действия, на Героев, и даже на то, кто на самом деде Создательница! Так мы точно сузим круг поисков!
  Белла и Луна переглянулись, потом уставились на излишне оптимистичную подругу.
  - Натали, а ты само Пророчество-то хоть раз читала? - спросила Луна.
  - Нет, зачем? В общих чертах только знаю... Ну, там что жрецы говорят... - смутилась богиня юности.
  - Ты жрецов своих почаще слушай, - посоветовала Луна. - К тому же они его целиком не знают... Люди вообще утратили его... А я его знаю, должность богини судьбы и истории, знаешь ли, обязывает. Так вот, оно до хрена какое длинное!!! И запутанное! Я вообще не понимаю, что надо было курить, чтобы его сочинить!
  Девушки вновь пригорюнились.
  Бабочки продолжали кружить над крокусами и фиалками, птички заливались пением, и только юные богини-проказницы грустили, уставившись в бурлящую поверхность чаши водопада.
  - Слушайте, но ведь его сочиняли с целью помочь людям и богам отстоять мир, значит, его можно расшифровать и понять! - воскликнула Натали. - Ну, в конце-то концов, его ж не бредом пьяного отшельника считают, а настоящим Пророчеством, от которого зависит судьба мира! Значит, чем мы хуже людей или старших богов, которые могут его расшифровать?!
  - Да, - согласилась Белла. - Тем более, ты, Луна, богиня судьбы и истории!
  Богиня судьбы и истории тем временем прислушивалась к чему-то, что слышала пока она одна. Девушка боязливо оглянулась, нахмурилась, потом еще раз оглянулась.
  - Слышите? - спросила она.
  - Чего? - подружки переглянулись. Они явно ожидали как минимум, что сейчас откроется портал и прямо на них полезут враги, или же сам Сет затащит их в Бездну.
  - Свист и гогот какой-то?
  Теперь Натали и Белле стало слышно непонятное нарастающее ржание и свист. Они заозирались по сторонам, потом Натали глянула вверх и, заорав, бросилась в воду. Луна и Белла переглянулись и последовали за подружкой. Когда три макушки скрылись под водой, над тем местом, где они только что стояли, промчалась крылатая туша единорога, ржавшего во всю глотку. Он взмахнул мощными золотыми крыльями, распугивая обалдевших ярких бабочек, и вновь скрылся в небесах.
  Над поверхностью воды появились черная, каштановая и белокурая головки. Богини сплюнули воду, зло проводили взглядами исчезающего в вышине злобного коня, и побрели к берегу.
  - Это он так намекает, что не стоит ввязываться во все это? - спросила Белла, отжимая короткие белые волосы.
  - Нет, это он за червяков мстит, сволочь, - Натали сняла с макушки кусок какого-то водного растения.
  - А нельзя у твоего папы другого коня попросить? - осведомилась Луна. - Этот больно уж мстительный и вредный попался.
  - Нет, - грустно вздохнула Натали. - Крылатый единорог - мой непременный атрибут. Кто ж виноват, что этот - единственный экземпляр во всем мире?
  - Твой папа постарался, дав тебе такой атрибут? - сплюнула Луна.
  - Само собой. Чтоб у меня не было соблазнов вести себя неприлично.
  - Сволочь, - закончили три подружки.
  
  
  Глава 1
  
  4, месяц Цветов, 5555 года
  
  1
  
  На просторной террасе небольшого частного дома во Фритауне сидели два друга, потягивая пиво прямо из бутылок. Терраса выходила на берег моря Ожиданий. Высокие пальмы огораживали пляж от жилых кварталов, а между стройных стволов пальм и огромных несколько пожухлых листьев виднелось зеленоватое море. Несмотря на шум проезжающих по проспекту вдоль пляжа машин, на крики отдыхающих у воды, на вопли соседских детей (а в этом квартале участки земли были маленьким, дома стояли близко друг к другу), с террасы был слышен шум прибоя. Волны набегали на белый песок пляжа, ударялись о редкие светлые скалы и валуны, пенились и отступали назад, утягивая за собой мелкие камушки, ветки, принесенные ранее ракушки и забытые мячики, игрушки, панамки. Шум волн долетал до небольшого слегка обшарпанного и старенького белого домика, стоящего под сенью огромного клена и корявого от ветров кипариса.
  Выражения лиц друзей были грустными и тоскливыми, а вовсе не беззаботными и веселыми, как обычно бывает, когда два молодых человека собираются провести вечер в компании бутылок пива.
  - Что будешь делать? - светловолосый парень пересел со стула в плетеное кресло.
  - А что мне остается? - грустно ухмыльнулся хозяин дома, потягивая пиво прямо из бутылки. - Поздно уже что-то делать. Отправлюсь в Миранду... - его смуглое лицо исказила горькая ухмылка, зубы сжались, чуть ли не заскрежетав от бессильной злости.
  - Но Миранда в Поясе Желтых Туманов! Там солнца вообще нет! В Нерейде оно и то чаще бывает! - светловолосый парень устроился поудобнее в кресле, без разрешения взял еще бутылку пива из-под стола. Открыл ее.
  - Ну, что ж поделаешь, придется оттуда как-то выбираться! - хозяин дома лишь на миг взглянул на друга своими бесконечно-черными глазами, черными, как будто бы в них притаилась сама ночь. Он очень боялся вновь начать крушить все подряд от бессильной злости и горькой обиды, что раздирали его душу на мелкие клочки.
  - Ривс, ты не понял: из Нерейды есть шанс выбраться, из Миранды еще никто никогда не выбирался! Если только в Нерейду! - в глазах друга стоял ужас.
  - Значит, я буду первым, кто оттуда выберется, для начала в Нерейду, а вот из Нерейды в Первый отряд Фритауна! Я уже выбирался однажды из Нерейды, надеюсь, и на сей раз Венера не оставит меня. Не зря же я столько лет торчал на кершийской границе! - зло рыкнул черноглазый и черноволосый парень, названный Ривсом. - А что ты мне предлагаешь, Хэнк?! Сдаться? Уйти в отставку?! - зло бросил он, меняясь в лице. - Я столько лет, сил и крови отдал ВВС и Розми! Я живу небом, я не могу не летать! Полеты - вот смысл моей жизни, - он зло пнул ногой перила террасы. - Что еще мне делать?
  - Извиниться и жениться на дочке маршала, вот что тебе надо делать, - ответил Хэнк.
  - Ага! И тогда прощай жизнь, если жениться на ней! К тому же, жениться на потаскухе!..
  - Ну, женишься, но зато сможешь и дальше жить во Фритауне, летать, когда-нибудь сможешь попасть в Первый отряд, а так что?! До конца дней гнить в Миранде?!
  - А так - потерять жизнь! Она испоганит мне жизнь, я буду зависеть от нее и ее папочки! Это прощай свобода, прощай жизнь! К тому же, женившись на ней, я признаю, что ее папочка был прав, - вспышка гнева прошла, теперь парень начал медленно погружаться в черное отчаяние. - К тому же я потеряю что-то большее: себя и свою честь! Я ему все высказал, что думаю о его доченьке-шлюшке. Она сама прыгнула на меня, и уж точно не была невинной, какой пытается прикинуться! Я набил ему морду, я не собираюсь приползать на пузе и менять свое решение! Лучше Миранда до конца моих дней, чем свадьба. С ней.
  - Идиот! - Хэнк, светловолосый парень, нос которого был весь в веснушках, выпил залпом почти полбутылки пива. - Ты мог просто жениться и дальше летать! Ей нужна просто свадьба!
  - Нет! - гаркнул Ривс. - Нет!
  - Ну, тогда ты - кретин! - Хэнк подмигнул другу хитрым серым глазом, хмыкнул. - Миранда же - страшное и вполне себе реальное место. Хочешь, расскажу о нем?
  - Ты-то откуда знаешь? - лениво глянул на друга Ривс Дримс. Очередной приступ гнева и злости на армию, на себя самого, на свою глупость и судьбу оставил его без сил. В душе Ривса ничего не осталось, одна лишь пустота и горькое отчаяние, которое пыталось визжать и биться в истерике.
  - А я там жил два года в приемной семье после того как папаша - алкаш сдох, а мать в очередной раз за воровство села. В Миранде же не только вечный туман. Солнце там вообще раз в год появляется в лучшем случае! Сырость просто страшная, мох и плесень растут везде, где только можно! Они даже на выстиранном белье прорастают, если его не повесить сушиться на продуваемом месте! - парень взмахнул рукой с бутылкой пива, немного напитка пролилось на пол террасы. - Великие Болота подступают прямо к городу. Ночью небезопасно ходить, потому что некоторые из монстров умудряются пробираться через стену и посты охраны, тогда они днем забиваются куда-нибудь, а ночью нападают на людей. Эти твари выходят на настоящую охоту! И хоть патрули ходят ночью по улицам, но нет гарантии, что твари не сидят у тебя в подвале или на чердаке, и прежде, чем они сожрут тебя, ты успеешь позвать этот патруль! Спать ложишься с оружием в обнимку! - Хэнк поискал салфетку, но потом махнул рукой на лужицу пива. - Моего приемного отца сожрали твари, а пока они закусывали моей приемной мамочкой (той еще сволочью), я сумел выбраться из дома и рванул к постам! Мне повезло: пока эти твари пировали в нашем доме, они не шатались по улице, а дом был недалеко от постов охраны, я смог добежать!
  Парень поморщился, помотал головой, словно бы отгоняя неприятные детские воспоминания. Потом продолжил уже куда спокойнее:
  - Улочки в Миранде настолько узкие, что там машина не пройдет, все время приходится ходить пешком или на лошади передвигаться, или на велосипеде. А лошади срут, я тебе скажу! И срут много! Вонь и грязь тебе будут обеспечены! - Хэнк прервался ненадолго, сделал глоток пива и продолжил свой увлекательный рассказ, поставив бутылку пива на стол. - Лужи на мостовых не высыхают годами! Их грязная вонючая вода летит на стены домов, и без того покрытые мхом, на одежду, на лицо, в окна! Это - ужас! Все люди бледные и худющие, а нравы не то, что средневековые - еще хуже. Девушки до сих пор носят платья до пола и не ходят без сопровождения родственников в гости! Ты им даже улыбнуться не смеешь - сразу жениться заставят!
  Тут парень глянул на мрачного Ривса, сообразил, что наступил на его больную мозоль и поспешил перевести тему разговора, пока печаль хозяина дома не переросла в очередной приступ бешенства:
  - Не понимаю вообще: какого хрена этот долбанный городишко еще не бросили на съедение монстрам! Сдох бы и все! Чего людей там держать, да охранять неизвестно что и неизвестно зачем? Там нет нормального аэродрома! Там крошечное летное поле, и там нет истребителей, там вертолеты! Они хоть и ударные, но это - вертолеты!!! И их всего штук пять!
  - Заткнись, Хэнк, будь другом, - Ривс Дримс прикрыл глаза, стараясь скрыть охвативший его ужас. - Я выберусь оттуда. Я живу небом, и я не могу без неба. Я живу свободой, и я не могу без свободы. Значит, у меня нет выбора: я полечу в Миранду и выберусь оттуда.
  - Ривс, ты там загнешься. Там все спиваются и загибаются. Миранда - это путь в один конец, а у тебя же орден "Во Славу Розми"! Ты не сможешь там летать! Плюнь на все, увольняйся и потом иди в гражданские пилоты! - горячо взмолился Хэнк.
  - Рехнулся? - Ривс вновь открыл свои бездонные черные глаза. - Прежде всего, я - офицер Розми. Я не могу иначе. Я клялся защищать Розми и ее граждан, и моя жизнь - небо, но я не изменю клятве. И пусть даже этот долбанный орден не смог меня спасти от Миранды, армия плюнула на меня и вышвырнула вон, я все равно останусь тем, кто я есть, - он зло зыркнул на друга.
  - Идиотом, - подсказал Хэнк, делая большой глоток из своей бутылки пива.
  - Нет. Я - всего лишь офицер. И я всего лишь живу небом и в небе, - парень вздохнул, тоже отпил из своей бутылки. - А теперь помолчим. Я хочу послушать море и посмотреть на него в последний раз. Когда я его еще увижу?
  Через полчаса к друзьям на террасу поднялся еще один их сослуживец и друг. Он глянул на собутыльников, спросил:
  - Разлагаетесь тут? Давно телек смотрели в последний раз?
  - Да, а что? - Хэнк рассматривал пиво через стекло бутылки и пришел к выводу, что есть что-то в идиотской привычке друга смотреть на море и слушать море, будто бы впрок насматривается и наслушивается. Хотя, если учесть незавидную участь Ривса, может быть и впрок...
  - Король умер, - Дэниел уселся в свободное кресло у перил.
  - Это мы знаем, соседка сообщила. Так выла позавчера вечером, когда его хоронили, что весь квартал, наверное, слышал, - отмахнулся Ривс. - Только не смогли добиться от нее ответа, кто теперь король-то? А то принц Джеффри погиб, господин Лоуренс - ребенок...
  - Внучка короля Джонатана, Талинда Виктория. Теперь она королева Талинда I, - Дэниел внимательно рассматривал выражения лиц друзей, пытаясь понять, удалось ли ему застать их врасплох. - Его Величество Джонатан перед всеми отрекся от короны и передал ее госпоже Талинде. Наш главнокомандующий прямо там и принес клятву верности. Наверное, завтра и нас приведут к присяге новой королеве.
  - Это не по правилам. Следующим должен быть господин Лоуренс, - возразил Ривс, пожимая плечами. Куда катится мир?
  - Да, но король отрекся и назвал ее. К тому же она старше, а сейчас это важнее... - возразил Хэнк.
  - Это незаконно, - настаивал на своем Ривс. - Регента не будет, но у нее будет много советников, которые попытаются захватить власть. Так был бы всего лишь один. К тому же, она - женщина.
  - Ей уже восемнадцать лет, она должна что-то понимать и постараться править самостоятельно, - возразил Дэниел.
  - И много ты соображал в восемнадцать лет? - с ироничной ухмылкой взглянул на друга Ривс. - Что-то я сомневаюсь. Ладно, хотя бы меньший срок будут у власти советники... Или навсегда приберут всю власть. Ее надо будет только побыстрее выдать замуж, пока она ничего не соображает, и все.
  - Дримс, - обратился к другу Дэниел, - ты говоришь о нашей королеве, ты хоть выражения помягче выбирай, а то уже договорился до Миранды. Не усугубляй, - новоприбывший тоже взял себе бутылку пива. - Кстати, она уже казнила верховного жреца Всех Богов Света Розми, казнила министра финансов и отдала приказ о казни еще нескольких человек. Так что с чувством юмора у нее явные проблемы, я бы не стал о ней отзываться слишком резко. Люди РСР есть везде, а желающих возвыситься за твой счет предостаточно.
  - Думаю, приказы о казнях отдал еще король Джонатан, - пожал плечами Ривс. - Эти люди не стали бы ей подчиняться, поэтому их и решили устранить. Вера же в то, что у генерала Бодлер-Тюрри везде есть уши, слишком преувеличена.
  - На тебя ее в прошлый раз хватило, - напомнил Хэнк.
  - Кстати, ты не передумал? - осведомился Дэниел, сдувая пену с горлышка своей бутылки.
  - Нет, - Ривс вновь погрузился в задумчивость. - Я лечу в Миранду. Сейчас начнется драка за пирог - власть над девчонкой... в смысле новоиспеченной королевой. Им будет не до меня, поэтому у меня вырастают шансы на возвращение.
  - Ты только не влипни в очередную историю, - посоветовал Дэниел. - И пусть тебя хранят Кром и Венера, но не вздумай ввязываться в заговоры, если они там будут!
  - Они будут, - кивнул Ривс. - История показывает, что без них уже не обойтись! Власти хотят многие, а тут такой лакомый кусочек: внучка короля хоть и старше своего кузена, но она - женщина, а он - последний наследник мужского пола, хоть он младше. Искушение неимоверное! Кстати, самый верный шаг для нее, если сумеет продержаться еще несколько лет на троне - выйти за принца, - полагаю, он теперь принц? - Лоуренса замуж. Таким образом, она укрепит свои права на трон, и ни у кого язык не повернется сказать, что ее ребенок не имеет этих прав.
  - Ты точно дотреплешься! - рявкнул Дэн. - Офицерам строжайше запрещено обсуждать политику, а ты тут разошелся!
  - Я только при вас болтаю, - криво ухмыльнулся Ривс.
  - Ты не только при нас болтаешь, - вздохнул Хэнк. - Иначе не попал бы в Нерейду четыре года назад!
  - Кто ж знал, что нас подслушивают? - возмутился Ривс. - Ладно, господа офицеры, а теперь дайте мне последний раз полюбоваться морем и послушать его, я утром уезжаю в Миранду...
  - Будто ты потом его не увидишь, - хмыкнул Дэн. - Даже если не сможешь выбраться из этого мерзкого городка, отпуск тебе еще никто не отменял, а этот дом принадлежит тебе. Будешь прилетать в отпуск во Фритаун.
  - Но в Миранде нет моря, - Ривс открыл новую бутылку пива, вздохнул, закрыл глаза и подставил лицо горячему ветру, принесшему с моря запах водорослей, соли и чего-то еще, неуловимого, словно бы сам запах воды и солнца...
  Сколько себя помнил Ривс, он всегда любил море. Любил его шум, любил смотреть на него, плескаться в нем. Он родился в этом доме, и окна его комнаты выходили на зеленоватое море. Он слышал бег волн с самого раннего детства: неистовый и пугающий в ураганы, нежный и ласковый в солнечные дни или темные ночи. Наверное, если бы не куда большая любовь к небу и полетам, капитан Дримс пошел бы служить в ВМФ. И только эта любовь к небу, детские мечты летать на истребителе, стать одним из легендарных "Приговоренных", решили его судьбу, отправив в шестнадцать лет в Летное училище Фритауна.
  Сейчас капитану казалось, что он уже никогда не сможет так сидеть, любуясь прибоем, слушая его. Подобное чувство у Дримса возникало однажды, но было куда слабее, тогда он после окончания Летного попал на границу с Керши, в Великие Горы. Позже его переводили и в Нерейду, и в Ариэль, послужил он и на границе с Алсултаном (тоже в Великих Горах), и лишь много лет спустя судьба вновь закинула его во Фритаун, хоть и не в Первый отряд, но здесь было море. Огромное, бескрайнее море.
  Он так не скучал по старому домику, после смерти родителей приходившему в негодность, как скучал по пляжу и шуму прибоя. Наверное, дом перестал быть для него таковым в двенадцать лет, когда его мать умерла, не пожелав жить без его отца. Семья исчезла, и подросток понял, что без семьи не будет прежней жизни, а впереди его ждут одиночество, неизвестность и много боли. Дом был пуст без людей, отстроивших его, даривших ему тепло и наполнявших его любовью.
  
  2
  
  Во Фритауне на Абрикосовой улице в большом и необыкновенно красивом доме, укутанном ветвями вековых дубов и вязов, по просторному кабинету метался моложавый мужчина. Он мерил широкими шагами темно-вишневый ковер на полу, периодически ударял кулаком то в дверцы высоких книжных шкафов из ореха, то по деревянным же панелям на стенах, пару раз даже пнул массивный письменный стол. Мужчина походил на мечущегося по клетке льва, особое сходство придавала роскошная грива каштаново-рыжих волос, и лучистые янтарные глаза. Его холеное лицо периодически искажала злая гримаса, губы время от времени шевелились, произнося какие-то едва слышные невнятные проклятия в чей-то адрес. Наконец-то мужчина бросился в глубокое кожаное кресло, стоящее за письменным столом. Откинул голову на спинку в жесте отчаяния и полного бессилия. Прикрыл глаза, но потом снова их открыл и стукнул по столу кулаком. Отвернулся к стене.
  - Все? Успокоился? - осведомился второй мужчина, присутствующий в кабинете. Он удобно расположился на кожаном диване, захватившем один из углов просторной комнаты. Второй собеседник был совершенно спокоен, он держал в руках бокал, наполненный темно-красным вином, а его расслабленная поза могла вывести из себя кого угодно.
  - Это несправедливо, Дарел!!! - взвыл хозяин кабинета. - Этого просто не могло произойти! Коли все эти снобы передохли, корона должна была перейти ко мне! Я - брат Джонатана!
  - Друг мой, я не хочу тебя огорчать, но в глазах Розми и закона, ты не брат покойного короля, ты - бастард его отца. У тебя прав на престол чуть больше, чем у меня, а я вообще не имею никакого отношения к семье Уайтроуз, - Дарел пригубил вино. - Кстати, неплохое вино, откуда оно?
  - Да какая к Сету разница?! - взревел хозяин дома.
  - А такая, что ты должен научиться владеть собой, - рявкнул жрец, поставив бокал на массивный кофейный столик перед диваном. - Иначе так и будешь метаться по кабинету до конца своих дней! И все! Пораскинь мозгами, Нил! На троне малолетняя девчонка, обошедшая своего кузена, являющегося последним мужичиной в их династии, но ребенка! Ее права на корону под таким же сомнением, что и твои!
  - Ее назвал Джонатан, отрекаясь от короны, - развел руками Нил.
  - Где твой мозг?! Единственный, чьи права на трон неоспоримы в глазах большинства жителей Розми - Лоуренс, но он - ребенок! Ее преимущество перед тобой - законное происхождение и официальное отречение Джонатана, а какие твои преимущества?
  - Я все же брат Джонатана, у нас один отец...
  - Конечно! Ее захват власти незаконен, но есть один неоспоримый претендент, которого признают все - Лоуренс, и ты должен об этом заявить и стать регентом при малолетнем короле, - отпив вина, подсказал жрец.
  - Конечно, а потом до короны будет полшага, ведь мальчишка может и умереть, но к тому времени Талинда будет тоже мертва... - Нил с восторгом уставился на Дарела. - О боги! Мне сами боги тебя послали!
  - Да уж, не забудь об этом! - Дарел криво усмехнулся. - Сейчас все шатко. Талинду признали лишь потому, что Джонатан официально передал ей корону, но все знают, сколько он болел, и что ее никогда не готовили к правлению. Многие признают ее лишь потому, что нет, - понимаешь, НЕТ! - другого претендента. Никто не хочет получить малолетнего сопливого засранца в короли и при нем целую свору регентов и прочих советников, которые будут наживаться на власти и набивать свои кошельки, да еще кучу прихлебателей - их родственников.
  - Дарел, но ты предлагаешь мне стать регентом! - воскликнул Нил, он чуть ли не подскочил в кресле. Дарел закатил к потолку серые глаза, подошел к другу, присел на угол письменного стола.
  - Дорогой мой, ты будешь не просто регентом. Ты же имеешь отношение к династии, тем более я позабочусь о том, чтобы тебя приняли с теплом наши любимые жители Розми, - он положил узкую ладонь на плечо своего рослого друга. - Как ты можешь набивать карманы и воровать у своего народа, если ты один из Уайтроузов, пусть твои отец и мать не были женаты? - хмыкнул он.
  - И что ты предлагаешь делать? - несколько плаксиво осведомился Нил.
  - Для начала начну действовать я, - Дарел близко наклонился к лицу своего друга, - а ты начни тихо возмущаться на собраниях со своими партнерами по бизнесу. Мы начнем готовить почву для возмущения, я пообщаюсь со жречеством, ты с партнерами. Нам понадобится еще немного связей и силы из других источников: приверженцы старой династии и военные. Именно у военных вся сила. Но среди них встречаются и почитатели прошлой династии, а уж о посещающих храмы богов Света Розми я и говорить не буду, вояки - самые суеверные из людей нашей страны. Тем более они почитают Крома, а его жрецом я и являюсь.
  - Хорошо, Дарел, я начну разговоры со своими партнерами и друзьями, у меня есть несколько знакомых среди генералитета, но с ними надо быть аккуратными...
  - Не переживай, представь меня им, и я тебе помогу.
  - Не нравится мне твое предложение... - пробормотал Нил.
  Дарел возмущенно взмахнул руками, вернулся на диван, схватил свой бокал и громко вопросил:
  - Что опять тебе не нравится?! Нил, я уже все тебе рассказал, что еще тебе может не нравится?! Боишься запачкаться? Так это неизбежно, как и гражданская война. Не все задумываются о будущем, кто-то, - и их не так уж и мало, - предпочитают жить сегодня и для них воля короля Розми - закон! Они не думают о будущем под рукой девчонки, которая скоро выйдет замуж и править начнет ее муж (скорее всего, не розмиец даже) и его семейка!!! А ты собираешься остаться чистеньким и сидеть тут, ждать, когда же тебе на блюдечке принесут корону и голову этой дуры?! - возмутился жрец Крома бестолковостью своего друга. - Нет, мой дорогой! Нет! Так не бывает! И за корону, будущее и власть надо бороться! И пусть прольется чья-то кровь, но ее прольется куда меньше чем, если Талинда останется у власти! Хватит сидеть и вздыхать!
  Нил подошел к другу, уселся рядом, приобнял за плечи и чмокнул в макушку.
  - Я не об этом, Дарел.
  - А о чем? - Дарел раздраженно повел плечами и попытался отодвинуться от своего высоченного друга.
  - О том, что ты просишь меня познакомить тебя с военными, а они все, как на подбор: высокие, стройные, красивые. Я ревную, - плаксиво закончил он.
  - Ох, и что же мне с тобой делать? - в голосе Дарела была нежность, но через минуту осталась только сталь. - Нет, даже не думай. Я ведь люблю только тебя. Мне нужно знакомство с ними для того, чтобы переубедить их, чтобы они встали на твою сторону. Ты ведь всем хорош, но ты не умеешь ждать. Ты не можешь долго и терпеливо объяснять то, что тебе кажется прописной истиной. Ты испортишь все дело, если они тебе не поверят. Ты взбесишься и все испортишь. Нет, Нил, общаться с ними придется нам вместе. А лучше мне одному.
  - Даже не проси, - рявкнул Нил.
  - Хорошо, но ты будешь кивать, молчать и улыбаться, - зло бросил Дарел, ткнув пальцем в грудь друга.
  - Как скажешь, Дарел.
  - И теперь самое неприятное, мой дорогой: тебе придется жениться, - Дарел ожидал волны возмущения, но наткнулся на ледяную стену и молчание.
  - Что ты такое говоришь? - ледяным голосом осведомился Нил, когда тишина в просторном кабинете стала уже невыносимой.
  - То, что ты слышишь. В Розми наши отношения - это не просто двойной грех (мы не женаты, и мы одного пола, тем более мужчины), это страшное преступление и клеймо, а к тому же отсылка к Керши, где наши отношения полагались бы нормой жизни, ничего страшного и тем более постыдного в них не было бы. К сожалению, Розми закостенела в своей отставшей морали и традициях. Тут ничего не поделаешь, - как ребенку принялся пояснять Дарел. - Согласно морали нашей страны, регент, а потом и король, обязательно должен быть женат. Через брак ты сможешь не только укрепить свое положение, но и укрепить свои права, - с трудом сдерживался Дарел: вот только очередных сцен ему и не хватает сейчас. - Я узнал, что сейчас в Ариэль живет праправнучка Альберта III. Она пока не замужем, и у тебя есть все шансы предложить ей династический брак. Это перспектива для нее, укрепление положения для тебя. Да и наследник тебе все равно понадобится. К тому же я подозреваю, что не у нее, так у ее знакомых есть выход на подполье. А у подполья богатейший опыт противостояния Уайтроузам. Они могут помочь нам оружием, людьми и пропагандой - те же листовки, буклеты, газеты. Потом их можно будет и убрать, но пока без них не обойтись, друг мой. У нас с тобой нет сторонников и друзей, как нет опыта борьбы с властями.
  - Но как же?.. - лицо Нила исказило отчаяние. - Как же так?
  - Это - необходимость, - Дарел с трудом сохранял на лице спокойное выражение. Ему очень хотелось треснуть своего друга: ему корону чуть ли не на блюдечке подаешь, а он еще ерепенится! - Ради твоего воцарения я согласен простить твой брак, ведь я понимаю - это необходимость, это еще одна ступенька для достижения нашей цели - короны, - Дарел грустно вздохнул. - Да, мне будет больно, но я буду знать, ради чего эти страдания, и понимать, что тебе приходится страдать еще больше, но так надо.
  - Но она, кем бы она ни была, - женщина...
  - А ты что хотел? Конечно, женщина. Еще не придумано, как двум мужчинам родить ребенка. Да и мораль... - вдруг Дарел встрепенулся. - Ты прослушал, что я тебе все это время говорил?!
  - Нет, - Нил отстранился от друга, отвернулся. - Но это так... так невозможно, что ли...
  - Это - необходимость, - Дарел вновь погладил по плечу друга. - По-другому мы не можем поступить. Я всегда буду рядом, но никто не должен узнать нашей тайны. Это будет конец тебе как претенденту на регентство при Лоуренсе и тем более как претенденту на корону, а для меня, как для жреца Крома, это будет верная смерть. Закон суров, но к жрецам он суров в еще большей степени.
  - Понимаю... - Нил повесил голову.
  - Не грусти, - Дарел усмехнулся. - Когда станешь королем, и она родит тебе хотя бы двух детей - с ней тоже может что-нибудь случиться, и никто нам уже не помешает! - ободрил друга маленький жрец, допил вино в бокале. - Теперь же надо готовиться к приему: пригласи всех своих надежных партнеров по бизнесу и вояк, ну и друзей, разделяющих наши взгляды на престолонаследие. Надо устроить роскошный прием, а там уже начнем переговоры. Я тоже начну работать со жречеством. Единственной нашей преградой будут эти ненормальные жрицы Лоули! Вот уж чокнутые бабы! И вояки их любят чуть ли не больше Крома. Надо будет мне переговорить с их мероэ, узнать, на самом ли деле они полагают коронацию Талинды законной и благом для Розми, или они просто хотят занять при ней положение советников и править из-за ее спины.
  - Ты полагаешь, она тебе так прямо и скажет? - фыркнул Нил.
  - Нет, конечно. Хотя может быть и намекнет на свой ответ, мы же жрецы как ни как. Я пока не верховный жрец Крома, но тоже не последний в нашей иерархии. Я надеюсь, на некоторую толику откровенности.
  Дарел быстро встал и направился к выходу стремительной походкой, выдававшей в нем человека решительного и деятельного.
  - Ты куда?! - Нил немного опешил от резкой перемены настроения своего старого друга.
  - Дела не ждут. Мне еще надо лететь в Ариэль, передать твое предложение твоей будущей невесте, и надо успеть пообщаться с Тиберием и жрецами. Ты же начинай готовить великолепный прием, не жалей денег. Я вернусь к нему. Назначь дату приема, повод - коронация Талинды, очень благовидный предлог и до поры до времени поможет скрывать наши планы. У меня же еще много дел, - с этими словами маленький жрец вышел из комнаты, хлопнув дверью.
  Нил остался сидеть в одиночестве в своем роскошном кабинете. Он откинулся на спинку дивана и принялся размышлять обо всем сказанном тут ранее.
  Дарел, конечно, прав.
  Не может женщина править. Она не для этого создана, ведь именно поэтому боги и наделили женщин скудным умом и предназначили им жить под опекой мужчин, чтобы жены продолжали род мужской. Женщины глупы, тщеславны, мягки характером и от природы не могут заниматься ничем сложным и важным, поэтому их нет в армии, их не допускают до правительственных должностей, их нет среди руководства компаний, в деловых кругах они редкость. Если же судьба в лице коварной и ветреной, как и все женщины, богини Луны дает в руки дам компании, то те либо терпят крах, либо за них управляют делами их мужья или управляющие. Конечно, в истории Розми встречались сильные королевы, единолично правившие страной, но это были ошибки природы: они должны были родиться мужчинами, просто Луна затеяла очередную глупую шутку.
  Женщины слабы и духовно, и физически. Они не могут править. Даже все законы, написанные богами и людьми, говорят о том, что женщина должна быть под опекой отца, а потом мужа. Она может наследовать отцу или мужу, но она не может управлять тем, что на нее свалилось. Это факт. Ей нужна защита, твердая рука и опора, иначе она впадает в бездну глупости и тщеславия. Недаром самыми страшными периодами в истории Розми и других стран были те времена, когда правили женщины. Вокруг них роились сонмы любовников и фаворитов, раздирающих страну на мелкие куски, правящих за них, договаривающихся с врагами, продающих врагам не только королевство, но и все, что можно продать. В результате вспыхивали истребительные войны, которые длились и длились десятилетиями, иногда прерываемые относительными затишьями, иногда - бесконечные кровавые бойни, когда назад откатывались науки, искусство, жизнь замирала.
  Можно только ужасаться тому будущему, которое уготовил Джонатан своей стране, назначив девчонку-подростка королевой! Как он мог?
  Наверняка, девчонку очень быстро выдадут замуж, и тогда начнется засилье каких-нибудь иностранцев, которые будут задирать носы перед коренными жителями страны. Они приведут могучую державу к страшному краху! Нет, Розми нужна сильная рука!
  Нил встал с дивана. Открыл секретер, располагавшийся в одном из книжных шкафов, налил себе белого вина (красное он держал лишь для Дарела, т.к. сам предпочитал исключительно белое полусухое вино), уселся за письменный стол. Отвернул кресло к двум окнам, и устремил взгляд в большой ухоженный парк, окружавший его дом. У окон раскинулись кусты нежнейших красно-кремовых магнолий, сочетающиеся с роскошными кизиловыми деревьями, раскинувшимися по всему парку. Их ярко-желтая пена в эту весну была особенно сочной и пышной, подчеркивая нежность магнолий, строгость нарциссов. Нил не мог налюбоваться на свой сад.
  Неужели, эта буйная, яркая, наполненная такой жизнью и красотой весна, говорит ему, что пришло время стать тем, кем он и должен был быть? Неужели эта весна - весна начала его пути к короне? Ведь он так долго хотел ее и сетовал на несправедливость богов, давших уже пожилому королю Кристоферу VIII любовь. После смерти его жены, матери Джонатана, мать Нила стала светом в окошке для короля. Кто знает, во что могла бы превратиться эта любовь, если бы не смерть отца Нила. Джонатан никогда не обижал сводного брата, не забывал о его матери. Он никогда не испытывал враждебных чувств к своему брату, потому что эта любовь короля распустилась уже после смерти матери самого Джонатана. Старший брат и правитель Розми всегда оказывал младшему брату и его матушке знаки внимания, приглашал в Замок Королей, но Нил хотел большего. Всегда хотел большего.
  И тут сами боги послали ему знак!
  
  3
  
  Некогда, еще в начале правления Кристофера VIII, небольшое поселение в заливе Морских Королей, гордо объявило на всю страну, что Розми для объединения нужно больше петь, больше веселиться, нужно проводить больше карнавалов и праздников, и оно, поселение, собирается провести конкурс молодых исполнителей песней, а заодно уж и фестиваль кино. Надо сказать, что тогда многие солидные попечители крупных городов рассмеялись над столь громким заявлением маленького поселка, не имевшего даже статуса города. Они не знали одного: на мысу, что выдавался в залив около небольшого порта, поселился очень успешный и знаменитый продюсер, открывший нескольких известных певцов, актеров и композиторов. Именно ему и пришла в голову идея устроить праздник кино и песни.
  Его жена, в прошлом популярная певица, нынче прикованная к инвалидному креслу, открыла в себе талант к составлению цветочных композиций. Она предложила проводить фестивали цветов, на подобии ежегодных весенних фестивалей в Джанелли и на Островах Свободы: с праздничными шествиями, карнавальными костюмами, платформами, украшенными цветами, вечерними танцами и прыжками через многочисленные костры, что зажигают на побережье. Она провела подобные карнавалы три раза перед фестивалем песни и кинофильмов. К сожалению, потом она умерла, а ее муж в память о своей любимой Джорджии решил продолжать ее дело.
  Так уж получилось, что фестивали удались на славу, а о карнавалах пошла молва не только по всей Розми, но и по всему миру. Поселение начало разрастаться. Еще пять лет спустя на живописное побережье перебралась одна из киностудий, специализировавшаяся на детских и юношеских фильмах, а вслед за ней еще одна, и еще. Знаменитые певцы и актеры прибывали вслед за киностудиями и продюсерами, доставляя своим отъездом немыслимую радость жителям остальных городов Розми, полагавших их людьми излишне фривольными и распущенными. Как ни как, а актеров и актрис в строгой Розми все же считали легкомысленными и склонными к плотским увлечениям, что, впрочем, совершенно не мешало розмийцам от мала до велика ходить в кинотеатры, театры, смотреть кино по телевизору, да еще и с увлечением читать колонки светской хроники.
  Вслед за представителями киноиндустрии и певцами в развеселый город на побережье, получивший название Джорджия в честь основательницы карнавала цветов, потянулись и модельеры, превращая его в город современной моды и модельных агентств; за ними перенес свое производство крупный автомобильный концерн; а уж потом на почтенном удалении от развеселых пляжей в удобной бухте появился военный порт.
  Позже всех в Джорджию была перенесена штаб-квартира РСР, когда прежнюю попытались подорвать недоброжелатели - в подвалах творения безумного архитектора томились дорогие сердцам всех мятежников члены мятежного семейства Корнесси. Им это частично удалось, во всяком случае, и сейчас гротескное здание РСР в Ариэль носило на своем фасаде следы взрыва и ожесточенной перестрелки. Сие прискорбное событие произошло уже во времена правления Джонатана II. РСР пришла к выводу, что неподалеку от Джорджии есть уникальные природные условия для создания самой надежной и сверхсекретной тюрьмы в мире, где отныне будут содержаться государственные преступники, и построила эту самую тюрьму на острове в заливе. Местные жители сделали вид, что ничего не заметили. РСР сделала вид, что была тут всегда. Вскоре даже гости города забыли о том, что же это за белоснежные здания возвышаются на холмах над Джорджией. Местные забыли об этом еще раньше: тут очередной карнавал на носу, развод телезвезды, вручение премии главного кинофестиваля планеты через месяц, до переезда РСР ли тут?! Они не вручают премии, не заседают в жюри, и даже не записывают новые хиты и шлягеры, о чем вы?!
  Наверное, от того, что многие жители Джорджии были людьми творческими, жизнерадостными, любящими пляж, свободу, веселье и карнавалы, этот город и имел легкий нрав. Он мало кого ломал или выбрасывал на обочину жизни, как делали Фритаун или Ариэль. Здесь всегда можно было найти работу, или же работая уборщиком на киностудии, дожидаться шанса сняться в кино. Сюда приезжали молодые и не очень молодые люди в надежде стать знаменитыми и богатыми, в надежде, что однажды их песни услышит весь мир, или фильмы с их участием станут самыми кассовыми в истории кино!
  Местный фестиваль кино и песни со временем превратился в церемонию награждения самой престижной наградой в киноиндустрии. Карнавал цветов породил множество школ танцев и праздников танцев и костюмов, которые длились по несколько дней каждый.
  Веселый красивый город, стоящий на пляже, взбирающийся в горы, он радовал своих жителей постоянным солнцем, теплым морем, легкой жизнью и искрящимся весельем. Даже самые бедные жители города были людьми веселыми и не теряли надежду на лучшее, даже если жили на пляже, и их домом была коробка из-под холодильника. Кто знает, может быть, однажды их заметит знаменитый режиссер и вознесет к вершинам славы?!
  Сумасшедший, неунывающий город, где царило вечное веселье и карнавал, а смех слышался из каждого распахнутого окна, из каждой двери, из-за каждой живой изгороди или забора. Жители города не замечали, что рядом с их развеселыми компаниями и домами возвышается главное здание РСР, где обитает грозный кошмар всех иностранных шпионов, всех розмийских мятежников и кошмар всех недоброжелателей короны и Розми генерал Бодлер-Тюрри. Честно говоря, похоже, что жители развеселой Джорджии и не знали ничего о том, что штаб-квартира РСР расположена в их городе... Такое было вполне вероятно, ведь они обладали потрясающей способностью: не замечать то, что могло нарушить их покой.
  Наверное, от легких нравов всего города заражались некоей леностью и фривольностью и разведчики, обитавшие в большом белом здании штаб-квартиры РСР. Кому не грозило ежеутреннее построение и развод, тот всегда начинал свой день с чашечки кофе или чаю, предшествующих долгому рабочему дню за компьютером, в лаборатории и прочая, прочая, прочая. Чашечки кофе всегда сопровождались парой шуток или анекдотов, или же интересными сплетнями.
  Вот и сегодня два сослуживца-программиста не спешили занимать свои рабочие места, тем более они знали - грозный глава РСР давно обитает в Замке Королей. Чего спешить? Впереди еще целый рабочий день, а новые анекдоты сами себя не расскажут! Парни попивали кофе около своих рабочих столов, уставленных мониторами. Старший коллега в лицах рассказывал младшему вчерашнее забавное происшествие в столовой. Оба довольно хихикали, поминая недобрым словом ненавистного майора Джамса, попавшего вчера в неловкую ситуацию - он вылил содержимое своего стакана на свои же брюки, а ему предстояло через час идти на доклад к начальству! В стакане был крепкий чай, оставляющий потрясающие желтые разводы на серой форме.
  Вдруг старший программист подавился своими словами, закашлялся и кинулся на рабочее место, по дороге вылив себе на грудь утренний кофе из чашки. Младший коллега не сообразил, в чем дело, но облитый товарищ прошипел:
  - Быстро сядь, Бен! Немедленно!!!
  Парень плюхнулся в кресло и только тогда увидел, что в их просторный кабинет, заставленный столами с компьютерами и стеллажами, вошел какой-то светловолосый немного пухлый мужчина с сонным выражением лица. Коллеги Бена немедленно вскочили со своих мест, вытягиваясь по стойке "смирно", а из отдельного кабинета уже выбегал их начальник, застегивая на ходу ворот кителя.
  - Кто это? - шепотом спросил Бен Стивена, своего коллегу.
  - Сдурел?! - ошеломленно прошептал в ответ Стивен. - Не узнаешь что ли?! Это же генерал Бодлер-Тюрри.
  - Правда? - изумился молодой программист, наблюдая как их начальник отдает честь сонному пухлячку. Генерал махнул рукой, позволяя программистам сесть и продолжить работу, сам же он в сопровождении что-то докладывающего начальника направился в кабинет руководителя Бена и Стивена.
  - А ты ожидал громилу выше двух метров ростом, со шрамом через всю рожу и бычьей шеей? - хмыкнул Стив, оттирая залитый кофе китель.
  - Ну, наверное, - признался парень, почесывая в затылке.
  - Таких, как правило, используют как пушечное мясо - их сила в мускулах, а не в мозгу, - фыркнул старший коллега. - Не всегда, но... Генерал же был лучшим агентом РСР всех времен! - глаза Стивена загорелись от восторга, он подъехал на стуле к коллеге и принялся рассказывать, отчаянно жестикулируя. - Это же он раскрыл заговор Корнесси сорок лет назад, когда они хотели захватить короля Джонатана во время его поездки в Ариэль! И им это почти удалось! Генерал Бодлер-Тюрри сумел предотвратить пленение Его Величества в последний момент!
  - Я слышал об этом деле! - восторженно воскликнул Бен. - Меня ж как раз и поймали агенты РСР, когда я копался в компьютерах архива, пытаясь разузнать побольше информации о том деле! Это было грандиозно! - парень немного подумал и добавил. - Я имею в виду, тот план старика Корнесси, и как его ловко обломали, а не то, что меня за яйца схватили и на службу обществу отправили.
  - Не ной, ты с такими легендарными личностями бок о бок служишь! - подбодрил его Стивен.
  - Ну, выбора у меня особо и не было, - поморщился бывший хакер. - Но дело было на самом деле грандиозное! - согласился незадачливый бывший хакер, а ныне вполне себе респектабельный ефрейтор Разведывательной службы Розми.
  - Ха! А как генерал предотвратил покушение на короля Джанелли и его жену, дочь нашего Джонатана II? Как он тогда утопил в крови, начавшуюся было стихийную революцию, которую прохлопали все спецслужбы Джанелли? - продолжил "радовать" коллегу Стивен. - А как изящно и элегантно двадцать лет назад Бодлер-Тюрри расстроил свежеиспеченный союз Керши, Алсултана, Луисстана и Кумсана? Если бы они объединились, то напали бы на нас с трех сторон!
  - А, это когда еще Керши в конец офигела и напала на нашу базу на Розовом перевале? Они тогда еще смогли захватить и какой-то городок на севере, а потом их с фурором оттуда выбили? - рассмеялся Бен, словно бы сам присутствовал на границе в то время.
  - Да! Этот человек - гений! - восторженно поведал парень. - И это о скольких еще его делах мы никогда не узнаем?
  - Но ведь генерала принято считать чуть ли не воплощением зла, его все так боятся. В стране все, и за границей, и даже тут...
  - Ну, а как еще по-твоему можно охранять интересы и покой Розми? - пожал плечами старший программист. - У нас работа такая - быть цепными псами. Я сам его боюсь и восхищаюсь одновременно.
  - Это да, - согласился парень. - Но я не ожидал, что он такой... такой... Ну, не знаю... - Бен задумался. - Не похож он на главу РСР, одним словом.
  - Так поэтому он и смог раскрыть столько заговоров: его никто не воспринимает всерьез, - наставительно сообщил Стив, вновь взял со стола свою полупустую кружку с кофе. - Но, парень, не допусти все боги Света тебе даже помыслить о чем-то неладном или о прошлом своем хакерском вспомнить - он это сразу почует. И тогда тебе капец. Он вообще жалости не знает, Кромом клянусь!
  - По внешности и не скажешь, - улыбнулся младший коллега, но лицо Стива теперь было очень серьезным, он больше не улыбался.
  - Не скажешь... - мрачно повторил старший программист. - Был у нас тут один... Так вроде и нормальный парень, и жаловаться ему особо не на что было, но решил немного деньжат подзаработать. Продать пару имен наших соглядатаев; так, мелких сошек, к крупным-то доступа и у меня нет, - он махнул рукой. - Короче, генерал Бодлер-Тюрри о нем, само собой, узнал. Он того парня прямо вон там, за тем столом, и застрелил. Остальным, значит, в назидание.
  - Да, ладно! Врешь! - не поверил Бен.
  - Нет, не вру, - мрачно изрек Стивен. - Кромом и Лоули клянусь. Ош, так его звали, успел найти покупателя, которого вычислили и арестовали, понятное дело. Ош об этом ничего не знал. И как-то утречком Бодлер-Тюрри вот так же к нам зашел, только в сопровождении двух солдат, и на весь кабинет он поинтересовался у Оша, какого хрена он своих сограждан, коллег и товарищей долбанным кершийцам слил? Ош начал что-то мямлить, не смог даже ничего убедительного придумать. Тогда генерал Бодлер-Тюрри свой пистолет из кобуры выхватил и пристрелил парня у нас на глазах, - программиста аж передернуло от воспоминаний. - Кровь и мозги по всему столу и мониторам Оша разлетелись.
  - Пи... Я думал, что это все вранье, - пролепетал пораженный бывший хакер.
  - Ага, вранье, как же, - хмуро заявил старший программист. - Я всю корзину для бумаг заблевал, а кое-кто и стол свой... Знаешь, я и до этого не собирался предавать Розми, а теперь и подавно ни за какие деньги не предам! Ни за что!
  - И это правильно, Стивен, - услышали приятели за спинами тихий голос. Оба парня с трепетом обернулись. За их спинами, облокотившись на невысокий стеллаж, что отделял их рабочие места от бокового прохода, стоял генерал Бодлер-Тюрри собственной персоной. Бен выронил кружку с горячим кофе прямо себе на брюки, но он этого даже не заметил.
  - Работайте, господа, работайте, - усмехнулся глава РСР и направился прочь.
  
  4
  
  Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри никогда не любил запугивать людей, полагая страх не лучшим помощником в своем ремесле. Вот только его репутация сама по себе пугала людей. Многие молодые агенты РСР мечтали стать такими как он: безжалостными, умными, расчетливыми, везучими, способными распутать сложнейший клубок интриг и голыми руками перебить целую роту спецназа. И пусть на последнее были способны разве что боги, но молодежь полагала сие возможным так же и для их кумира.
  Генерал стремительно шел по коридорам своей службы. При его приближении встречные люди вытягивались в струнку, часовые замирали на постах, даже грозные служебные собаки, находящиеся на нескольких ключевых постах, подбирали розовые языки, принимая стойку сидя. Стремительно Винсент вошел в свою приемную, где его уже ожидал и адъютант, и один из полевых агентов, приехавший на личный доклад.
  - Джордж, заходите, - приказал генерал после приветствия. - Докладывайте, - позволил он после того, как за ними захлопнулась тяжелая дверь.
  - Господин генерал, за время моего дежурства на вверенном мне участке никаких необычных происшествий не было зафиксировано, - отчеканил агент, встав перед большим письменным столом начальника в стойке "вольно". - Количество паломников и туристов, посетивших храм Сета, не изменилось с прошлого доклада - десять человек за прошедшую неделю. Верховный жрец Стареллы до сих пор находится в храме или же покинул обитель Сета иными, неконтролируемыми РСР путями, существование которых допускается нашей службой.
  Винсент откинулся на спинку своего большого кожаного кресла и очень внимательно наблюдал за агентом из-под прикрытых век. Можно легко врать словами, но куда сложнее врать мимикой, жестами. Лгущий человек помнит о словах, но часто совершенно забывает о своем теле, которое его и выдает. Джордж был расслаблен, он даже немного скучал - его работа по большей части была рутиной, смысла ее он не совсем понимал. Он уже мысленно был дома, предвкушая неделю заслуженного отдыха: он сдал вахту смене, прибывшей на наблюдательный пункт, что скрывался в скалах недалеко от храма Сета. Сменщики теперь будут неделю наблюдать за обителью, а Джордж и его напарник будут отдыхать.
  Что ж, по всей вероятности, он не врал.
  - Из важных перемещений, зафиксированных нашей сменой, хочу обратить ваше внимание, господин генерал, на поездку Марка Диамния Донована на автомобиле. К сожалению, мне не удалось проследить за ним: налетела песчаная буря. Это отражено в моем рапорте, господин генерал, - Джордж положил на стол перед начальником папку с докладом. Как всегда Винсент быстро пробежал глазами стандартные строки и уточнил:
  - Вы полагаете, они до сих пор не вычислили наш наблюдательный пункт?
  - Я полагаю, господин генерал, что они не вычислили нас, - покачал головой Джордж. - Наблюдательный пункт надежно укрыт в скалах, все подступы контролируются аппаратурой, они регулярно нами проверяются, мы совершаем нерегулярные обходы, интервал которых варьируется от трех до пяти дней. Все подступы к пункту визуально наблюдаются. Все группы всегда прибывают к месту несения службы разными путями, с различных направлений.
  - Хорошо, - Бодлер-Тюрри захлопнул папку с докладом. - Продолжайте наблюдение. А также, Джордж, займитесь поиском места для нового наблюдательного пункта. Я планирую все же законсервировать нынешний, мы им слишком долго пользуемся. Вам ясен мой приказ?
  - Так точно, господин генерал, - кивнул агент. - Разрешите идти?
  - Можете быть свободны, - вновь кивнул головой Бодлер-Тюрри.
  Когда за Джорджем захлопнулась тяжелая дверь, Винсент нахмурился, барабаня пальцами по папке с докладом. Ничего необычного до сих пор не обнаружено ни в районе храма Сета, ни в Поясе Желтых Туманов. Хотя с другой стороны, верховный жрец Сета куда-то поехал. Но он и раньше не сидел безвылазно в своем храме. Изменилось то, что раньше РСР могла отследить его перемещения, а на сей раз ему помогла скрыться песчаная буря.
  Генерал прекратил барабанить по папке. От различных проявлений эмоций и уж тем более волнения, он давно себя отучил, но тут, - старый разведчик чувствовал это нутром, - затевалось нечто необычное, да и события последних нескольких недель могли выбить из равновесия кого угодно. А еще разговор с мероэ... Казнь Интовара, весьма необычная, надо сказать...
  Время уходит. Винсент это ощущал физически. Но время для чего? Что скоро начнутся волнения, генерал знал. Простые волнения он сможет успокоить. Конечно, будут осложнения из-за выжившего Лоуренса, но их надо оперативно локализовать и подавить, по возможности бескровно. Ничего страшного не предвиделось, тем более Лоуренсу недолго осталось жить.
  И все же... Жрецы Сета в Ариэль. Предупреждение мероэ о Миранде... Песчаная буря, прикрывшая поездку верховного жреца Сета, который был не только богом Тьмы и Зла, но и богом пустынь.
  Не о том, Винсент, ты думаешь, не о том!
  Генерал поднял телефонную трубку и приказал адъютанту принести все отчеты по Нерейде и Миранде за последние полгода. Немедленно.
  Через два часа скучного и однообразного чтения, Винсент еще больше убедился в том, что в Поясе Желтых Туманов ничего не происходит. Все как всегда: твари оживились по весне, когда их детеныши вылупились, ломанулись к Миранде и Нерейде с мыслью: "Чего бы пожрать?" Получили по лапам, пожрали соплеменников и кое-кого из неудачливых горожан, ряды их сильно уменьшились, и твари убрались восвояси, в болота и джунгли. Их ожидали лишь по осени - сезон брачных игр, однако! Надо ж самку накормить! Мужиком хоть куда себя показать!
  И все же... все же что-то происходит, но что? Пока не понять.
  - Даниэль, вызовите ко мне капитана Ломбарго, - вновь поднял телефонную трубку обеспокоенный Бодлер-Тюрри. - И отдайте распоряжение всем службам: о любых, - любых! - происшествиях и нестандартных ситуациях в Поясе Желтых Туманов сообщать мне немедленно. Днем и ночью.
  - Так точно, господин генерал, - подтвердил адъютант.
  - Особое внимание Миранде.
  - Будет исполнено, - Даниэль был явно удивлен подобным приказом, но даже виду не подал. Привык уже к таким странным распоряжениям своего шефа.
  Через полчаса в кабинет генерала ввалился, - да, именно ввалился, иначе это не назвать, - какой-то тип явно бандитской наружности. Был это второй доверенный человек генерала Бодлер-Тюрри - капитан Михаэль Романо Ломбарго. В отличие от Патрика О"Брайена, обладавшего совершенно незапоминающейся внешностью, Михаэль мгновенно привлекал к себе внимание. Завидев его издали, люди, как правило, предпочитали как можно быстрее оказаться как можно дальше от него. Особенно впечатлительные барышни даже падали в обмороки.
  Капитан Ломбарго выглядел как самый настоящий преступник, бандит, причем самого низкого пошиба - тупой мордоворот. Агент был молод, всего тридцать лет, невысокого роста, наголо брит, вокруг рта и на подбородке у него росла аккуратная черная бородка, а глубоко посаженные карие глаза подошли бы больше какому-нибудь бабуину в джунглях. Сам Ломбарго с огромным удовольствием культивировал свой образ тупого мордоворота, поэтому постоянно держал во рту зубочистку, почти не говорил и никогда не носил формы, предпочитая ей удобные майки, джинсы и кроссовки. Устав он тоже полагал сущей ерундой и, конечно же, не считал нужным его соблюдать.
  - Проходите, садитесь, - кивнул Винсент. - Сегодня отправляетесь в Нерейду, оттуда в Миранду. Задача: выяснить, что там происходит, что с нашими агентами, верные ли мы получаем сведения оттуда. Вот их отчеты за полгода - в дороге изучите, - генерал передал молчаливому агенту бумаги, подготовленные Даниэлем. - Особое внимание Миранде, тварям, нашествию. Есть информация, что скоро город может пасть. В начале правления нашей королевы это недопустимо. Вопросы?
  - Никаких. Задача ясна, господин генерал, - ответил Михаэль, перекинул зубочистку из левого уголка рта в правый, почесал подбородок.
  - И хватит жевать эту гадость! - нахмурился Винсент.
  - Непременно, господин генерал, - с совершенно серьезным лицом примерно в стотысячный раз пообещал капитан.
  - И хоть иногда надевайте форму, - процедил сквозь зубы Бодлер-Тюрри. - Вы все ж в армии служите, а не в уличной банде третесь, - в миллионный раз потребовал глава разведки.
  - Так точно, господин генерал, - пообещал наглец. - Как только получу новый комплект, господин генерал.
  - Что случилось опять со старым? - обреченно осведомился педантичный глава РСР.
  - Порвался по шву, господин генерал, когда я его примерял для торжественного построения и принесения присяги Ее Величеству Талинде I, господин генерал.
  - Опять плечи раскачали?
  - Да, для выполнения задания по внедрению в банду культуристов, господин генерал, - Михаэль даже выглядел удрученным по такому случаю. - Я могу приступить к выполнению задания, господин генерал?
  - Идите, капитан Ломбарго, - отпустил его Винсент. - И хоть штаны поприличнее наденьте - у этих дыры на коленях...
  - Сейчас такая мода у молодежи, обитающей в неблагополучных районах крупных мегаполисов, господин генерал. Это позволяет мне не привлекать внимания в той среде и выполнять поставленные задачи, господин генерал, - выкрутился довольный нахал.
  - Михаэль, но не в Миранде же! Они там в обморок всем скопом попадают при виде вас! - возмутился Винсент.
  - Да, там эти джинсы будут неуместны. Я их обязательно переодену, господин генерал, - пообещал Ломбарго, направляясь к двери.
  - Будьте добры, сделайте это еще до того, как прилетите в Пояс Желтых Туманов, - напутствовал его начальник.
  - Как прикажите, господин генерал, - за Михаэлем закрылась дверь. Винсент улыбнулся, помотал головой и продолжил работать. Ему предстояло совершить невозможное: не дать стае стервятников разорвать страну на куски; не дать Талинде совершить роковых ошибок, присущих юным особам, да еще и наделенным огромной властью; и как-то заставить страны окружения Розми и думать забыть о самой Розми.
  Что же, будет весело!
  
  
  Глава 2
  
  10, месяц Цветов, 5555 года
  
  1
  
  Рик Увинсон и Стюарт Грейсстоун вернулись во Фритаун после похорон короля Джонатана озадаченными и немного растерянными. Королева поблагодарила их за свое спасение, приставила к награде, которую им лично же и вручила. Не отменила она и последнюю волю своего деда, в отношении обоих офицеров, но глаза ее были уже не глазами маленькой девочки-подростка. Странно, на юном лице находились глаза взрослой женщины. Она лишь улыбнулась ими друзьям и просто сказала:
  - Мне некому верить. Только вам. Но я пока не могу обещать вам ничего: ни повышения, ни должностей, ни власти, которых вы бы не могли добиться без моего участия. То, что не заслуженно, не принесет счастья, и я не хочу, чтобы о вас стало известно всем. Иначе вас объявят фаворитами, начнут подкупать или попытаются убить, и не исключено, что у них это получится. Я этого не хочу, - в подтверждение своих слов она покачала головой, потом устало улыбнулась. - Но я буду помнить и знать. Я буду помнить Керши и всегда буду вам благодарна. Спасибо вам не только за мое спасение, но и за то, что разрешили тогда сжечь тело мамы, хоть я и понимаю, какому риску это нас подвергло.
  Королева немного помолчала, подбирая слова, затем продолжила:
  - Все остальное будет идти своим ходом, в свое время вы получите все, что получили бы и так. Отличаться будет лишь то, что я помню и всегда помогу, если вы попросите. О чем бы вы ни попросили. Я перед вами в долгу, - юная королева склонила голову в поклоне перед ними.
  - Ваше Величество, - склонил голову Рик, - нам ничего и не надо. Мы солдаты, мы служим Вам и Розми. Служим не за возможность купаться в золотых ваннах и есть из золотых тарелок, а потому что служить Вам и Розми - это величайшая честь из всех возможных.
  - Благодарю. И я все помню, полковник! Поверьте, я никогда не забуду, - она грустно улыбнулась.
  - Этого вполне достаточно, тем более Ваш дедушка одарил нас сверх меры, - улыбнулся Рик Увинсон.
  - Тогда возвращайтесь во Фритаун, - королева улыбнулась. - У вас и у меня еще столько работы, что страшно представить...
  На прощание Талинда обняла и поцеловала их в щеки, еще раз шепнув "спасибо". Лишь они втроем отныне будут помнить весь ужас их бегства, гибель принцессы Иоланты, сдавшейся, не выдержавшей тягот, что на нее свалились, и будут помнить мужество и отвагу друг друга. Остались в живых лишь они втроем...
  
  2
  
  Утром через три дня после возвращения в столицу, Стюарт заглянул к своему другу на квартиру. Стоит ли говорить, что в большом панельном доме, возвышавшимся в квартале от Клубничной улицы , недалеко от аэродрома, квартиры были маленькие и не очень удобные. Тут было шумно из-за постоянно взлетающих и садящихся самолетов, к тому же холостяцкая берлога Рика чистотой не блистала.
  - Что-то слишком быстро Анна тебя отпустила, - заявил Рик, впуская друга в квартиру. Он усмехнулся, захлопнул тяжелую дверь и поплелся за другом, которому не требовалось особого приглашения, чтобы направиться в комнату или порыться в холодильнике, или развалиться на диване.
  - Пойдем смотреть твои новые хоромы? - предложил Стю, разваливаясь в кресле в гостиной друга. Очередную подколку он пропустил мимо ушей.
  Гостиная Рика отличалась от спальни лишь наличием двух кресел и дивана, да еще большого телевизора, стоящего на деревянной тумбе; спальня же могла похвастаться лишь огромной кроватью, шкафом и парой стульев.
  Больше мебели в берлоге Рика не наблюдалось. Только кухонный гарнитур, да еще пара стульев по всей квартире, заваленная какими-то вещами. Если бы не мебель с инвентарными номерами в служебных квартирах, Рик прекрасно обходился бы матрацами и табуретками. Он был неприхотлив в быту и не особенно следил за чистотой и порядком, возможно, потому что редко бывал дома, постоянно пропадая в командировках, на базах, на аэродромах или еще где... Понятия "дом" для него не существовало. Были желания или мечты о доме, но домашнего очага у полковника никогда не имелось. Даже в далеком детстве.
  Немногочисленные вещи Увинсона лежали в коробках, так и не разобранные с тех пор, как Рик лет семь назад переехал в свою нынешнюю квартиру в звании майора. Несколько стопок книг оживляли пейзаж спальни, а на балконе жил огромный фикус, уже давно разорвавший горшок, в котором его привезла сюда некая весьма деятельная особа, собиравшаяся выйти замуж за неугомонного и знаменитого тогда еще майора. Если бы не редкие дожди и ураганные ветры, фикус точно сдох бы, а так хоть иногда его поливала небесная влага, да еще жалостливая старушка с соседнего балкона время от времени плескала через железную ажурную перегородку водички бедному растеньицу. Хотя сам Рик не исключал варианта, что его фикус научился самостоятельно добывать воду из сухого воздуха, или в отсутствие хозяина квартиры самостоятельно ходил в ванну, принимая там душ.
  - Думаешь, стоит? - Рик развалился на диване. Его одолела лень и какое-то нехорошее предчувствие на предмет окончания прежней вольной жизни.
  - Не все же тебе в этих трущобах жить. Ты же так и не собрался сделать ремонт! Теперь у тебя хоть будет собственный дом, сад, и пара слуг, которые станут убирать весь тот бардак, что ты разведешь! Глядишь, и жену тебе найдем достойную, - насмешливо пообещал Стюарт.
  - Благодарю покорно, - отмахнулся Рик. - Мне Элли хватило за глаза и за уши, больше не хочу!
  - Но ты хотел на ней жениться, - ехидно напомнил друг.
  - И очень жалею об этом. В итоге она выставила меня полным идиотом! Ладно, поехали смотреть, что там мне досталось. Где конверт с бумагами, что Ее Величество мне вручила? - Рик лениво поднялся с дивана, почесал затылок, оглядывая коробки в углу гостиной.
  - Ты у меня спрашиваешь? В твоем бардаке вообще невозможно ничего найти! - Стю немного брезгливо отшвырнул носком тапка кем-то оставленные женские трусики. Судя по взметнувшемуся облачку пыли, лежали они здесь уже давно.
  - Пойду, гляну на кухне, - задумчиво бросил Рик.
  - Иди, иди. Если мне не изменяет память, ты все важные документы прячешь на холодильнике, в груде хлама и счетов! Чтоб враг точно не смог найти! Как можно в таком... беспорядке жить?
  Стюарт с детства привык к чистоте, и когда они с другом кантовались в Нерейде или жили на базах в Великих Горах, старался поддерживать порядок в отведенном ему жилище сам. Потом у него появилась жена, так же приложившая усилия к наведению чистоты и порядка в их скромных квартирках. Потом подполковник вернулся в родной город, где его ждал роскошный дом, полный слуг, и вновь чистота и порядок окружили его.
  Рик в этом плане был куда проще. Порядок он время от времени наводил, нерегулярно, но все же наводил. Царящий кругом хаос его не особенно волновал, т.к. Рик привык так жить. Если ему мешала очередная гора коробок, газет, банок и бутылок из-под алкоголя, он просто переставлял ее в другой угол или же выкидывал. Опять-таки, существовала Анна Грейсстоун, которую бардак в квартире друга мужа доводил до бешенства. Т.к. в отсутствие у Рика жены она полагала своим долгом заботиться еще и о нем, то она следила и за полковником. Время от времени Анна наведывалась в гости к Рику и устраивала уборку, ворча и костеря некоторых грязнулей на чем свет стоит.
  Единственное, что Увинсон делал ежедневно - мыл посуду и выносил помойное ведро, - тараканов и мышей, обычно заводящихся вследствие пренебрежения такими мелочами, он ненавидел всей душой.
  Через два часа Стю и Рик подъехали к Парковой площади на машине полковника. Рик остановился на светофоре и полез в бардачок за документами на дом, которые в общем коричневом конверте, украшенном гербом Розми на лицевой стороне, кинул туда по возвращению во Фритаун.
  - Так, улица Алых Роз... - пробормотал он, выуживая документы на дом, одновременно трогаясь на зеленый свет. - А какой номер дома у тебя? - он глянул на друга.
  - С утра был дом 7, а что? Близко живем? - Стюарт покосился на друга. - Не тяни уже!
  - По соседству. У моего домика номер 5... - хмыкнул полковник. - То ли это так король Джонатан пошутил, то ли судьба.
  Дом No 5 по улице Алых Роз очень нравился Рику. Когда он заезжал в гости к другу, то любил бросить взгляд на большой красивый дом с мраморным крыльцом, украшенным статуями кошапанов , что еще виднелись из-за разросшейся изгороди и витых чугунных ворот.
  Дом несколько лет стоял заброшенным. Прежние хозяева умерли. Наследники долго делили его, а потом все тяжбы вдруг прекратились и никто уже не знал, что случилось с домом, и кому он теперь принадлежит. Сад и парк зарастали сорной травой, диким олеандром, ежевикой и одуванчиками. Пышные кусты сирени, жасмина и роз разрастались до неприличных размеров, кое-какие ветви отмирали, и их голые сухие серые ветки торчали из пышных кустов словно кости. Изгородь из желены разрослась и перегораживала часть тротуара своими длинными ветками. В нескольких местах кустарник высох и в прорехах виднелся кованый забор, стоящий посреди темных кустов.
  И вот теперь этот дом перешел в собственность Рика Увинсона.
  Друзья подошли к калитке, почти скрытой ветками разросшейся желены с одной стороны и ветками темно-вишневой сирени с другой. Петли ажурной калитки проржавели, заржавел и замок, поэтому ключ, лежавший в пухлом конверте с документами, не смог в нем провернуться.
  Рик хмыкнул, подпрыгнул и ухватился руками за кованную чугунную арку, стоящую на кирпичных столбах, огораживающих калитку и ворота. Подтянулся и взобрался на столб, оглядывая с высоты двух метров свои новые владения. При этом закаленный в боях полковник улыбался как мальчишка и чуть ли не хихикал.
  От калитки в сторону дома, делая круг перед ним, вела подъездная аллея из золотого песка, параллельно с ней шла дорожка из желтого кирпича. Около дома от подъездной аллеи ответвлялась еще одна дорожка, идущая в сторону, по всей видимости, к гаражам. Сейчас тропинка из золотого кирпича почти заросла травой, подорожниками и одуванчиками, по ее краям местами еще виднелись чахлые фиалки и разросшиеся сочные белые маргаритки. За ними возвышались какие-то цветы, с большими прорехами в своей живой стене, и порядком измельчавшие, но еще тянувшие беловато-желтоватые лепестки к жаркому солнцу.
  В центре круга подъездной аллеи возвышался неработающий фонтан, окруженный тем, что некогда являло собой пышную клумбу. За фонтаном стоял каменный все еще белый дом с большим мраморным крыльцом, крышу над которым поддерживали восемь тонких мраморных колонн. С крыльца к тропинке сбегала полукруглая мраморная лестница, по краям ее возвышались мраморные же статуи кошапанов, расправивших крылья. Левую статую оплетал наглый вьюн, украшенный белыми трубочками цветов. На его спине умывалась трехцветная поджарая кошка. Она уставилась на Рика, посмевшего покуситься на ее владения. Зеленые глаза кошки пристально следили за чужаками, но уходить куда-либо со своей территории кошка не собиралась. Она еще раз облизала длинные черные усы и выжидательно уставилась на пришельцев.
  Несколько вековых дубов, кленов и сосен росли у стен дома, они простирали свои ветви над высокой красной черепичной крышей. На лужайке и вдоль стен дома росли сирень, жасмин, ароматные магнолии и нежные мимозы, а у их стволов некогда были разбиты клумбы с цветами, захваченные сейчас подорожником, травой, олеандром, вездесущими одуванчиками и тем, что осталось от некогда роскошных цветов, вырождающихся без должного ухода садовников.
  В это невозможно было поверить, но теперь и навсегда этот дом принадлежал Рику Увинсону и его потомкам, если таковые будут! Дыхание полковника перехватило. Нереально! Этого не может быть! Его собственный дом! И какой!..
  - Долго из себя статую будешь изображать? - крикнул снизу Стюарт. - Давай уже, прыгай, дитя джунглей!
  - Я любуюсь своими владениями, не мешай, - отозвался друг, но все же спрыгнул вниз. Вслед за ним с кряхтением, морщась от боли в не зажившем животе, перелез через ограду и Стюарт.
  - Еще налюбуешься, - Стю оперся о плечо друга, слегка наклонившись вперед, вторую руку прижал к животу. - Чувствую себя старой развалиной, - признался он. - И ведь не сильно ранил, но как качественно!
  Друзья пошли к большому красивому дому. И пусть краска на оконных рамах облупилась, на крыше не хватало черепиц, а одна из веток клена была сломана и болталась, запутавшись в нижних ветвях, одно из угловых окон зияло разбитым стеклом, для Рика этот дом был прекрасней всех на свете!
  С замиранием сердца полковник Увинсон поднялся на мраморное крыльцо, достал ключ от входной двери. Сердце его сжалось, когда он провернул в замочной скважине ключ. Дверь распахнулась, открывая его взору огромный прохладный холл.
  Пол холла был выложен черной и белой плиткой, вниз со второго этажа сбегала полукруглая лестница с белоснежными мраморными ступенями, отделанными по кромке черным мрамором. Стены холла были выложены сизым мрамором, перемежаясь с участками пожелтевших обоев. Лестница обвивала холл почти по кругу, и поэтому был виден вестибюль второго этажа. С потолка второго этажа на мощных, оплетенных паутиной, цепях свисала огромная хрустальная люстра, покрытая сейчас слоем пыли и паутины. На стенах крепились светильники, украшенные хрустальными подвесками. В холл выходили три двойные двери.
  - Красотища! Прямо Замок Королей в миниатюре, - пошептал Рик.
  - И не говори, - согласился Стю. - Я тут никогда не был, не думал, что здесь так красиво...
  - Ладно, пойдем дальше смотреть владения! - полковник сделал несколько шагов вглубь холла, когда из дверей напротив вышел высокий негр с горделивой осанкой, уже седеющий и немолодой, но еще очень даже подвижный и деловитый.
  - Добрый день, господа, - поздоровался он. По его манере держаться и правильной речи Стюарт понял - это либо дворецкий, либо камердинер.
  - Добрый день, - ответил Стю.
  - Могу я узнать цель вашего визита? - негр был одет просто, повседневно, в немного испачканные пылью брюки, старую клетчатую рубашку с закатанными рукавами, а через локоть у него была перекинута какая-то тряпка. Его вид не вязался с правильной речью, и уж точно не подходил к его гордой осанке.
  - Это мой дом, мне его подарил лично Его Величество Джонатан II, - ответил Рик. - А вы кто?
  Лицо негра расплылось в довольной улыбке, но он ее быстро согнал и вновь принял чисто дворецкий вид.
  - По всей вероятности, вы - полковник Ричард Увинсон?
  - Да.
  - Меня зовут Питер, я ваш дворецкий. Меня и еще нескольких слуг так же передали в ваше личное владение, господин полковник, - он улыбнулся.
  Раб, понял Стюарт, наверное, остался от прошлых хозяев. Интересно, а куда делись остальные слуги?
  - Если позволите, господин Ричард, я всех вам представлю, одну минуту! - вновь улыбнулся дворецкий
  - Эээээ... - Рик немного растерялся.
  - Питер, полковник Увинсон хотел бы познакомиться с прислугой, и просит вас собрать их в холле через тридцать минут. Так же полковник Увинсон и я хотели бы выпить чаю, если он есть у вас, и узнать о состоянии дома, парка и ближайших планах по их восстановлению. Я так понимаю, вы являетесь и домоправителем, и дворецким? - пришел на выручку Стюарт.
  - Да, господин, - немедленно отозвался дворецкий. - Я - дворецкий полковника Увинсона. Пока нет экономки, я выполняю и ее функции. Позвольте узнать ваше имя?
  - Подполковник Стюарт Грейсстоун, - представился Стю.
  - В таком случае, господа, прошу проследовать за мной на веранду. Это не по этикету, уж извиняйте, - дворецкий заговорил более привычно для себя, почувствовав, что ругать за простецкие слова его точно никто не будет. - Но мы токма два дня как вернулись сюда. Прибрать успели и залатать лишь хозяйскую спальню, кухню, да пару гостиных. Мебели ж тут, считай, и нет, поэтому готовились встретить вас, полковник Увинсон, на веранде, там почитай вся обстановка сохранилась! А что ей сделается, она ж плетенная, для улицы и приготовленная! Прошу за мной, господа!
  Друзья двинулись через старый, запущенный дом к веранде.
  Веранда была чисто выметена, светильники на стенах начищены, плетеная мебель оттерта от плесени и грязи, уютно расставлена в углу, вьюн и лианы сняты с колонн, которые они оплетали ранее, и даже кусты сирени и жасмина подстрижены, чтобы не лезли через мраморные перила. На большой лужайке перед домом трудился очень пожилой негр, выкапывая многочисленные одуванчики, подорожник, ежевику и олеандр, захватившие все вокруг.
  Чай на серебряном подносе друзьям принесла молодая девушка-негритянка. Она немного боязливо улыбнулась и поставила чашки из фарфора с цветами желены на стол, сгрузила туда же чайничек с ароматным чаем, сахарницу и вазочку с печеньем. Еще раз боязливо улыбнулась и убежала в дом.
  - Как тебе твои владения? - довольно усмехнулся Стюарт, развалившись в старом плетеном кресле, что немедленно жалобно заскрипело. Стю с опаской покосился на кресло, поерзал по нему уже более аккуратно.
  - Великолепно, - признался Рик, отпивая из чашки ароматного чаю. - Не могу поверить, что это теперь мой дом.
  - Твой. Ты не теряйся. И слуги теперь твои. И только не говори, что ты против рабства, - приподнял светлые брови Стю. - Рабство исконно существовало в Розми, даже пришельцы были вынуждены его принять и оставить.
  - Я знаю, - покачал головой Увинсон. - У меня давно не было рабов... - Рик осекся.
  - Да я в курсе, что тебе прошлое поменяли, я ж тебя с Летного знаю. Да и Его Величество что-то такое говорил тогда, - рассмеялся подполковник, но тут же поморщился - рана очень не любила, когда ее тревожили. - Ты-то хоть не маньяк-убийца в прошлом?
  - Нет, - рассмеялся полковник.
  - А я порой сомневаюсь, - признался Стю. - Ты как в бешенство впадаешь, так все! Тушите свет!
  - Это редко бывает! - запротестовал Рик.
  - Зато весьма впечатляюще.
  - Я действительно много чего в юности натворил, - признался Увинсон. - И убил. Но я не маньяк.
  - Имя-то у тебя хоть Рик? - хмыкнул Стюарт, отпивая еще немножко чая. Кресло под ним недовольно скрипнуло.
  - Рик, - подтвердил друг. - И даже фамилия моя!
  Что делать со свалившимся на него богатством и прислугой Рик не представлял, искренне надеясь, что жена Стюарта, как обычно, закатит глаза кверху и примется обустраивать его быт. Воевать - это, пожалуйста, это - мужское дело, а вот все остальное - для этого женщины и нужны! Поэтому предоставим заскучавшей Анне очередное развлечение!
  
  3
  
  Марк Донован внимательно наблюдал за Марселем, проводившим обряд пробуждения и подчинения амулету болотных монстров, этот же обряд наполнял амулет Силой. Его было решено совершить в старом амфитеатре на окраине заброшенного Якомина.
  Кровь, собранную у жертв, доставленных чуть ранее в расчищенный амфитеатр, перелили в большие медные чаны, установленные у подножия статуи Стареллы. Марсель воздел руки вверх, призывая свою Госпожу ниспослать ему Силу и власть над ее детьми, во благо самой Стареллы, во благо Повелителя Сета, для будущего возрождения Империи Повелителя. Вскоре плавный напев подхватили остальные присутствующие в амфитеатре жрецы Стареллы. Они раскачивались, воздев руки к серому небу, голоса их сливались в какой-то гипнотический гул, глаза были закрыты, лица приобрели отрешенное выражение.
  Марсель, не прерывая пения, взошел на специально принесенную стремянку, что установили рядом со статуей и надел на шею богини амулет. Затем по его команде двое младших жрецов подбежали к статуе. Один стремительно взобрался на освобожденную Марселем лесенку, второй подал ему медный чан с кровью, которую парень и вылил на изваяние богини, окатив ее с головы до ног.
  Историки подтвердили тот факт, что Старелла еще в бытность свою королевой Розми Самандой I, любила принимать ванны из крови. Отдавала она предпочтение младенцам и девственницам, естественно. Кажется, с превращением ее в богиню, вкусы у этой жестокой особы вовсе не изменились...
  Марк невозмутимо следил за ритуалом.
  На статую вылили второй и третий чаны.
  Потом все жрецы с поклоном отступили от изваяния и упали ниц. На какое-то время над амфитеатром повисла тишина. И тут брови Марка удивленно поползли вверх: кровь начала впитываться в статую. Даже та кровь, что стекала с пьедестала, поднималась в обратном направлении и всасывалась в камень.
  Верховный жрец Сета мог поклясться, что камень, из которого была вырезана статуя, был песчаником и никак не мог впитывать влагу подобным образом, да еще и с такой скоростью! Кажется, Корел и ему подобные слишком сильно пренебрегали своими обязанностями! Если бы не они - возможно, Повелитель возродился бы уже давно!
  Когда кровь впиталась в статую, жрецы Стареллы поднялись с камней амфитеатра и продолжили песнопения, на сей раз, вознося благодарственные молитвы своей богине за то, что она приняла их дар. Песнопения закончились, жрецы вновь распростерлись ниц перед изваянием своей Госпожи.
  Марк внимательно всматривался в статую, словно бы ожидал увидеть саму Стареллу. Но сегодня богиня не собиралась снисходить к своим жрецам, ограничившись принесенной жертвой. "Сумасшедшая бабёнка", - не слишком почтительно подумал о богине верховный жрец Сета. Его Повелитель хоть и предпочитал кровавые ритуалы и человеческие жертвоприношения, но в крови не купался! Ему нужно было ритуальное мученичество и человеческая кровь, но он не был отцом жутких болотных тварей, что заселяли Великие Болота, а Старелла являлась их матерью! И пусть владения Повелителя заселяли проклятые души и монстры пострашнее здешних, но они были лишь подданными бога Тьмы, не детьми. Его Повелитель был воплощением зла, но он не был безумцем.
  Когда Марсель снял амулет со статуи, то на том не было и следов крови. Он поднес его к Марку и передал с поклоном.
  - Моя богиня благословила его и наполнила Силой, что позволит управлять ее детьми, - тихим голосом сообщил он. - Не все дети Стареллы пробудятся, ее Сила пока ограничена, ее Амулет у нее украли, но этого хватит, чтобы пробудить некоторых ее детей.
  - Прекрасно, - Марк взвесил потяжелевший золотой медальон на ладони и передал его Ринго, всю церемонию стоявшего соляным столбом за спиной верховного жреца Сета. - Возьми его. Тебе надо отправиться вместе с твоей группой в болота и приступить к обучению управления монстрами, а также к выполнению нашего плана. Завтра же утром.
  - Как скажешь, - равнодушно пожал плечами глава храмовых воинов. - Могу отправиться хоть сейчас. Наши воины и жрецы Стареллы уже готовы. Жрецы Лостары прибыли утром.
  - Уже вечер, ночь проведете в городе, - решил Марк, потом обратился к Марселю. - Сколько надо времени, чтобы пробудить спящих детей Стареллы? Когда они начнут приносить потомство?
  - Они уже пробудились, - чуть улыбнулся Марсель. - Еще не время приносить потомство. Оно настанет в конце зимы, как всегда. Но это не помешает им начать нашествие в ближайшее время, как только Ринго сможет управлять амулетом и пробудится достаточное количество детей моей Госпожи.
  - Хорошо, - кивнул Марк. - К обучению приступайте немедленно.
  - Да, конечно.
  - Нам надо как можно быстрее начать выступление. Повелитель не может ждать! - Марк резко развернулся, взметнулись его жреческие одеяния и толстая длинная коса. - Я направляюсь в храм Повелителя. Будете сообщать о продвижении нашего плана мне лично. Никакой почты, никаких других видов связи, кроме курьеров. Проверенных и надежных. Никто не должен знать, что мы затеяли. Жрецы богов Света могут в любой момент почувствовать нашу активность.
  Ринго и Марсель едва поспевали за Марком, идущим по заброшенной улице, зарастающей мхом, травой и лианами.
  - Наш человек в Замке Королей должен начать оказывать влияние на королеву как можно быстрее, иначе другие жрецы могут ее прибрать к рукам - они тоже спать не будут, - бросил Марк своим спутникам.
  - А если у него ничего не получится? - вдруг спросил Марсель.
  - Тогда будем действовать по другому плану, - резко ответил Марк. - Есть много способов достичь желаемого! Ринго, ты уже присмотрел место, где будет ваш лагерь?
  - Да, конечно, - кивнул воин. - И лично убедился в никчемности защитников Миранды. Это - отъявленный сброд. Долго они не продержатся. К тому же, я оставил нескольких своих людей в городе, они будут помогать нам. Благодаря этому амулету мы сможем держать с ними связь посредством тв... детей Стареллы, они будут доставлять сообщения, что позволит нам не светиться.
  - Прекрасно, - улыбнулся Марк. Да, он не ошибся, приблизив к себе Ринго (на разумное расстояние, конечно же), он очень предусмотрителен и обладает аналитическим умом. - Прояви терпение и дождись, пока у тебя под рукой не соберется максимальное число монстров. Часть из них должны занять позиции близь других городов Пояса Желтых Туманов. Мне не нужно, чтобы жрецы поняли, что наша цель - Миранда.
  - Да, Марк. Я проявлю терпение, - заверил его Ринго. - Пока же потренируюсь в управлении амулетом и постараюсь разведать катакомбы под городом.
  - Только близко к храму Крома не подходи - жрецы Крома не идиоты, они могли поставить там ловушки и сигнальные маячки, - предостерег его верховный жрец. - Подходы разведай, но на расстоянии. Мы не должны оповестить жрецов Крома о своем присутствии до тех пор, пока не будет слишком поздно.
  - Конечно, - вновь равнодушно ответил Ринго. - Марк, я думаю провести подготовку к штурму и дестабилизировать их летунов. Они - главная надежда Миранды.
  - Как ты планируешь это сделать? - Марк вновь резко обернулся, нахмурившись.
  - В качестве моей первой практики в управлении амулетом, хочу напасть на лесопилку или на заброшенные кварталы Миранды, где опять появились ученые. Сделаем это в дежурство командира летунов. Он жаждет вырваться из Миранды, геройствует без необходимости и не упустит случая полететь на спасение людей. Летуны лишатся командира и, надеюсь, нескольких пилотов. Пока пришлют нового, пока он освоится, переживет свое падение, пока его сослуживцы обучат его местным манерам и законам - начнется настоящий штурм города. Или уже закончится.
  - Хорошо, только постарайся не рассекретиться раньше времени, - кивнул жрец.
  - Вторая цель - начальник охраны стены, капитан Лавджой, - продолжил Ринго. - Но этот с мозгами и не купится на такую приманку. Его уже можно будет устранить по ходу дела.
  - Хорошо, действуй на свое усмотрение. Отвечаешь лично, - Марк вновь быстро зашагал по улице. - Марсель, ты помнишь наш разговор? Помнишь свои задачи?
  - Можешь не волноваться, Марк, - спокойно улыбнулся Марсель. - Я ничего не забыл.
  - Отправь к Ринго своего брата, пусть он помогает ему в управлении монстрами, он знает много теории, знает много о них, об их привычках и особенностях. Он будет подчиняться Ринго и помогать ему, - бросил на ходу верховный жрец Сета, а про себя добавил: "Да и будет какой-никакой, а все же гарантией твоей лояльности. Ты к нему очень привязан!"
  
  4
  
  Дарел Паул Нотингейм в вечерние часы любил бывать в главном зале храма Крома, наблюдая за людьми и жрецами, что там находились. Он часто вставал около одной из черных мраморных колонн, устремленных на много метров вверх, наблюдал за людьми, что приходили помолиться Крому, принести ему жертву или дар, или же молча стояли напротив статуи главы пантеона богов Света Розми.
  Для Дарела эти минуты тишины и покоя давали передышку в его тяжелых буднях одного из жрецов высшего Круга Посвящения. Он мог отдохнуть от своих обязанностей, от суеты, что окружала Тиберия, от интриг и от мыслей о своем будущем. В эти минуты маленький жрец позволял себе поиграть со своим воображением и наблюдательностью: он выбирал из прихожан одного человека, за которым внимательно следил, и по его поведению пытался определить, кто этот человек, зачем он пришел в храм и чего он хочет. Если объект наблюдения казался Дарелу стоящим внимания или просто чем-то привлекал его, то жрец мог даже подойти к нему, побеседовать с ним, узнать, оказался ли он прав в своих предположениях.
  Иногда эта игра приносила полезные знакомства. Иногда просто развлекала. Однажды Дарел так познакомился с Нилом Роузом, и открыл для себя путь к вершинам власти. Многие люди стремились к славе, к деньгам, к знаниям или к домашнему уюту, маленький жрец же выбрал для себя власть. Именно власть давала ему то, что он так хотел: удовольствие от манипуляций людьми, возможность вершить их судьбы, возможность творить самих людей, почувствовать себя чуть ли не богом. Хотя эту страсть жрец тщательно скрывал.
  Сегодня вечером Дарел пристроился у одной из колонн у боковой стены. Как жрец, он обязан был какое-то время каждый день находиться в зале, чтобы помочь тем, кто пришел просить о помощи Крома. Или просто заблудился в собственной душе. Или не мог принять решение.
  - Дарел, приветствую, - услышал он из-за спины вкрадчивый женский голос и резко обернулся. Перед ним стояла одна из жриц Пантеры, она присутствовала на собрании верховных жрецов. Ириалисса. Вот как ее звали. Она опасна. Очень опасна. И двигается как ее богиня-пантера - бесшумно и стремительно, словно бы крадется, готовясь к молниеносному броску на ничего не подозревающую жертву.
  - Приветствую и я тебя, Ириалисса, - слегка склонил голову жрец. - Что привело тебя в храм Крома?
  - Меня интересует тема, не так давно поднятая Тиберием, - она улыбнулась, показывая мелкие ровные белые зубки. - Насколько я поняла, появление Ее Величества целой и невредимой многим спутало карты?
  - Ты к чему это говоришь? - Дарел сложил на животе ладони, замыкаясь, чтоб она не почувствовала его эмоции.
  - Мысль Тиберия о той роли, что вскоре должен был сыграть господин Роуз, еще интересует жрецов Крома? - женщина язвительно ухмыльнулась. - Или уже нет?
  - Ириалисса, тебе следует об этом поговорить с Тиберием, - мягко улыбнулся Дарел. - Я всего лишь его скромный помощник.
  - Дарел, прекрати разыгрывать невинность, - так же мягко улыбнулась она. - Я, в отличие от Тиберия, вижу несколько дальше собственного носа, и подозреваю, что эту идею предложил ты, т.к. именно ты знаком с господином Роузом, а последние десять лет именно ты стоишь за плечом Тиберия и направляешь его. Такие тонкости я все же вижу.
  "Опасная тварь! - подумал жрец. - Следит за мной что ли? Но зачем?"
  - Возможно, ты несколько преувеличиваешь мою роль в жизни служителей Крома, - предпринял еще одну попытку увильнуть Дарел, любезно улыбаясь.
  - Тогда и куш от победы достанется Тиберию, - кивнула некрасивая жрица, потеребила рукой перевязь, держащую парные мечи, что она носила в ножнах за спиной. - Поговорю с ним о союзниках в этом деле. Жаль, ты мне казался куда умнее.
  Жрица развернулась и направилась прочь, лишь взметнулся хвост платиновых волос. Кажется, она была главой воинов Пантеры , и из нее мог получиться сильный союзник или очень опасный соперник. Конечно, ей еще учиться плести кружева интриги, но она тоже не просто так пришла сюда, следила за его жизнью не просто так. Она может принести пользу в деле Нила.
  - Ириалисса, подожди, - окликнул ее Дарел. - Мы можем поговорить в другом месте.
  - Где? - сегодня жрица не собиралась играть в кошки-мышки, и была на удивление сговорчива.
  - Следуй за мной, - предложил Дарел, направляясь в парк храма.
  В парке была большая поляна, окруженная могучими высокими ясенями, посреди этой поляны стояла мраморная скамья, на которой можно было спокойно беседовать, не опасаясь быть услышанными. Туда жрец и привел Ириалиссу.
  - Итак, что именно ты хотела обсудить? - спросил Дарел, усаживаясь на скамью.
  - На кого поставят жрецы Крома? - сразу же приступила к деловому разговору жрица. Она не любила вести долгие разговоры, ходить вокруг да около... если только это не было необходимо для того, чтобы вывести собеседника из равновесия, дать ему раскрыться и совершить ошибку.
  - На Нила Роуза, - ответил Марк. - Но теперь ситуация изменилась, ведь король Джонатан официально короновал свою внучку в обход ее малолетнего кузена. Я подозреваю, что некоторые из жрецов, склонявшиеся ранее к кандидатуре господина Роуза, могут передумать - Талинда I отныне королева, чьи права на трон были подтверждены ее дедом. В глазах розмийцев - это неоспоримое право, к тому же, Тиберий подтвердил, что боги Света признали выбор Джонатана II и согласны с ним. Ситуация осложнилась.
  - Мы поддержим господина Роуза, т.к. полагаем, что взрослый, зрелый мужчина, имеющий хоть какое-то представление об управлении людьми или компанией - лучшая кандидатура на роль правителя страны, - кивнула жрица. - И я понимаю, что ситуация стала хуже... А ты не рассматривал возможность повлиять на Талинду I, приблизиться к ней? Возможно, ты сможешь достичь желаемого без лишней крови и риска? - жрица чуть склонила голову к правому плечу, обретя некое сходство с кошкой, которая заинтересованно наблюдает за обстановкой вокруг.
  - К сожалению, этот путь будет хоть и менее кровавым, но слишком долгим и совершенно не гарантирует успеха. Мероэ Оэктаканн сможет добиться на нем большего успеха, после ее выходки с Интоваром, - пожал плечами Дарел. - Война все равно случится - слишком много недовольных и желающих урвать свой кусок, а выиграть больше я смогу лишь в случае победы господина Роуза.
  - Да, война будет, - согласилась Ириалисса. - И тебе нужны союзники, которые имеют реальную силу. Схватка все равно случится, и будет она жестокой. Меня смущает лишь то, что мероэ на стороне королевы... Хотя, может быть, она тоже плетет свою игру?
  - Я с ней общался... У меня сложилось впечатление, что она, как и ее жрицы, - сумасшедшая баба, помешанная на высшей справедливости. Обычно жрицы Лоули именно такие. Хотя все может измениться с годами, - пожал плечами Дарел. - Ты можешь говорить за свою верховную жрицу? - сощурил серые глаза жрец.
  - Она против господина Роуза, а права королевы полагает законными, - пожала плечами Ириалисса. - Как и мероэ.
  - Ты пойдешь на раскол ордена? - приподнял брови Дарел. - Объявишь войну своим братьям и сестрам? Тогда ты погрязнешь во внутренних разборках и не сможешь помочь нам.
  - Нет, я устраню верховную жрицу и займу ее место, - совершенно спокойно призналась Ириалисса. - А дальше большинство моих братьев и сестер примут мою точку зрения.
  - Насколько я помню, она тоже была воином Пантеры, - припомнил Дарел. - Она может выиграть у тебя. И даже убить тебя.
  - Дарел, неужели ты думаешь, что я буду вызывать ее на дуэль? - усмехнулась жрица. - Нет, конечно, нет. А если даже и так, то она никогда не была лучшей и никого никогда не убивала. Я сильнее и моложе ее. Я скоро займу ее место. И я согласна поддержать тебя в этом деле, но мне нужны гарантии.
  - Гарантии чего? - удивился Дарел.
  - Видишь ли, я могу не только добавить воинов Пантеры в твой актив и поддержку жрецов Пантеры, но еще я могу добавить поддержку части армии для господина Роуза. Ты прекрасно понимаешь, что без поддержки армии, у вас ничего не получится, тем более после того, как Талинда была коронована своим дедом, а Тиберий публично засвидетельствовал волю богов.
  - Откуда такая уверенность? - Дарел постарался не выглядеть глупой рыбиной, захватившей наживку.
  - Видишь ли, мой муж является командующим Северо-восточным военным округом, где находится множество современных городов, построенных пришельцами, Лунный полуостров, и где сосредоточены самые хорошо вооруженные военные базы - граница с Керши, как ни как. И как ты думаешь, он поддержит собственную супругу?
  Дарел задумался.
  Итак, он упустил эту некрасивую жрицу из виду, поэтому даже не подозревал, что она была замужем. И теперь она чуть ли не на блюдечке преподносит ему Северо-восточный военный округ... Нет, так просто она ничего делать не будет. Эта женщина не благодушна и не глупа. Она не любит хитрить и предпочитает сразу брать быка за рога, но она не глупа! Нет.
  - Я знаю очень много примеров того, что супруги могут придерживаться кардинально противоположных взглядов на жизнь, - мягко улыбнулся Дарел.
  - Только не в моем случае, - издевательски усмехнулась жрица. - Дарел, я часто играю в опасные игры, и делаю высокие ставки. И еще ни разу не ошиблась. Мой муж - тоже моя ставка. Он не разочаровал меня тогда. Не разочарует и сейчас.
  - Чего ты хочешь взамен? - перешел на деловой тон Дарел.
  - Гарантий. Гарантий того, что я и мой муж получим не только желаемое, но и в случае провала мы не станем козлами отпущения, - она сощурила серые глаза.
  - Дорогая Ириалисса, за гарантиями ты можешь обратиться к Тиберию, думаю, он их будет раздавать, - развел руками Дарел. - Я же играю по-крупному, и я надеюсь не оставить следов в случае провала, и срубить куш в случае удачи. Поэтому я не могу тебе дать никаких гарантий. Только твой ум и твои воины Пантеры, а также солдаты под командованием твоего мужа, могут быть тебе гарантией сохранности жизни. Я играю в такую же опасную игру. И я рискую также как и ты.
  Жрица призадумалась, внимательно изучая Дарела. Он просто чувствовал, как от нее волнами исходит опасность, и мог поклясться, что сейчас жрица прикидывает, не убить ли ей его - он узнал слишком много о ней и ее задумке. Дарелу стало очень неуютно под изучающим взглядом ее серых глаз.
  - Хорошо, - наконец-то согласилась она. - В конце концов, я смогу все списать на тебя так же, как ты сможешь списать на меня.
  - Тогда перейдем к делу, - кивнул маленький жрец. - Что у тебя есть и что ты хочешь?
  - Как я только что сказала, - жрица внимательно изучала свои ногти, - я могу добавить в наш актив жрецов Пантеры и воинов Пантеры, а также силы военных Северо-восточного округа. Не всех, конечно, но их будет не мало. У моего мужа есть друзья. Солдаты же, как правило, привыкли доверять своим командирам и идут за ними, выполняют приказы. Когда они очнутся, будет слишком поздно, у них не останется выбора, кроме как следовать за делом господина Роуза и дальше.
  - А что ты хочешь?
  - Когда господин Роуз получит трон, я хочу большего финансирования храмов моей богини, больших привилегий для ее жрецов, щедрых пожертвований и хочу войти в совет при короле...
  - Какой совет? - удивился Дарел.
  - Наверняка господину Роузу будут помогать принимать те или иные решения, ему понадобятся помощники в тяжелом деле управления страной. И одним из помощников совершенно точно будешь ты. Так вот, - она вновь коварно улыбнулась, - я хочу, чтобы вторым помощником была я. Для своего супруга я хочу должность главнокомандующего армии Розми. Больше ничего.
  - Совет при короле... - задумался Дарел. Ишь, куда метит! Ей власти захотелось! Вот она - истинная причина того, что Ириалисса решилась на участие в борьбе за трон: ей стало тесно в своем ордене! Ей хочется управлять страной! - Но у нас абсолютная монархия и не может быть никакого парламента, - напомнил он, виновато улыбаясь.
  - Дарел, мы, кажется, договорились, что находимся в одной лодке, - жрица впилась глазами в лицо маленького жреца. - Хватит играть со мной, - в голосе ее прорезались металлические нотки. - Я не ратую за парламент. Я хочу быть в числе тех, кто будет принимать решения и править. Можешь называть это образование как хочешь, хоть Кружком Белошвеек Королевских Портьер .
  - Хорошо, - согласился Дарел. - Надеюсь, помощь будет серьезной, - он еще раз взглянул на эту некрасивую жрицу, оценивая ее по-новому.
  - Вот и договорились, - довольно улыбнулась Ириалисса. - Итак, к делу. Я тоже полагаю, что мероэ будет и дальше на стороне королевы. Она станет сильным противником.
  - Да, это будет очень сильный и опасный враг, - согласился Дарел. - И нам надо принять меры к защите от нее, а лучше устранить ее... возможно, просто отстранить от власти и от королевы. Арест или исчезновение...
  - Согласна. Это необходимо сделать в ближайшее будущее, иначе мы обретем очень большие проблемы. Как я понимаю, Дарел, мы договорились о совместных действиях и совместном же будущем? - Ириалисса слегка повернула голову.
  - Да, - согласился Дарел. - Когда ты решишь вопрос со своей верховной жрицей?
  - Планирую через пару-тройку недель, - пожала плечами женщина. - Кто еще на нашей стороне?
  - Я пока не общался ни с кем. Планирую это сделать в ближайшее время. Но я очень рассчитываю на свой орден, тут многие поддерживают меня и будут действовать так, как я сказал, - Дарел решил умолчать о том, что у него существуют большие опасения относительно воинов Крома, которые изначально были крайне негативно настроены к Тиберию, а уж к свержению королевы... Скорее всего, с ними возникнут большие проблемы, но их можно будет уладить со временем. Нужно только начать. Лишь бы Тиберий или сам Нил ничего не испортили бы!
  - Держи меня в курсе, - жрица слегка улыбнулась. - Я не планирую играть втемную. Надеюсь, мы станем равноценными партнерами.
  - Да, - вынужден был согласиться Дарел. - Ты тоже держи меня в курсе и не забудь сообщить о решении твоего мужа, а также о том, сколько людей поддержат его. На какие силы мы сможем рассчитывать. Нам надо составить дальнейшие планы с учетом новых сил и возможностей.
  - Договорились, - Ириалисса поднялась со скамьи. - До скорой встречи, Дарел.
  - До скорой встречи, - кивнул маленький жрец.
  Итак, у него появляются союзники. Это очень хорошо. Но надо еще понять, что же это за союзники, какой вклад они реально могут внести в дело Нила, и зачем им это надо на самом деле?
  И жрица права - пора начать прощупывать других жрецов. К сожалению, далеко не все они желают править и жаждут власти. Многие искренне и преданно служат своим богам, полагая это делом своей жизни.
  Глупцы.
  
  5
  
  Самбуру вырос с этих краях, на хуторе недалеко от Тритона. Дом его семьи и еще пяток таких же бревенчатых домов стояли на возвышении над кронами подступающего к холму леса, у подножия которого с южной стороны начинались топи. За все время существования хутора лишь три раза люди его покидали в самые страшные нашествия тварей, и было это в последний раз еще до рождения самого Самбуру.
  Их семья жила уединенно. Они никогда не любили городов, и даже образование дети с их хутора получали домашнее, а по окончании школьной программы ежегодно ездили в Тритон, где каждый год сдавали экзамены, чтоб получать дальнейшее образование и аттестат об окончании школы. Их семья всегда числилась травниками, а в спокойные времена и проводниками - они водили ученых и иногда местных солдат по лесам и болотам. Они давали постой некоторым ученым, изучавшим тварей, а еще дед получал небольшую пенсию от государства за то, что передавал какие-то сведения с датчиков, установленных вокруг хутора.
  Сумбуру знал окрестные леса и болота как свои пять пальцев, а повадки тварей лучше привычек сторожевых псов, что охраняли их хутор. Но в этот раз что-то пошло не так. Парень как всегда собирал травы на берегу топкого болотца. Он хотел еще по пути домой подстрелить какую-нибудь дичь, чтоб было что-нибудь вкусненькое на ужин, а то давненько уже они не ели дичины. Самбуру аккуратно срезал стебли дикой стельницы, что при должной обработке могла уберечь от любой кишечной инфекции. Он уже почти заполнил мешок, когда услышал знакомое похрюкивание. Молодой травник поднял глаза и замер: на опушке леса стояли штук десять человекообразных серых тварей. Что они его видят, он не сомневался.
  Самбуру бежал уже очень давно. Дыхание его со свистом вырывалось из груди, он хрипел и с трудом переставлял ноги, казавшиеся ему свинцовыми. Его бок разрывала страшная боль от глубокой раны. Глаза заливала кровь из второй раны на лбу, а сколько ран на его спине, травник даже боялся себе представить. Он израсходовал все патроны, а ружье потерял в болоте, через которое он с трудом сумел перебраться. Его сапоги остались там же. Честно говоря, парень сейчас хотел лишь одного - прилечь, отдохнуть.
  Сзади вновь раздалось победное завывание поредевшей стаи. Твари уже несколько раз настигали его и начинали рвать, но потом, словно бы по команде, отпускали. Погоня продолжалась.
  Самбуру из последних сил рванул вперед по едва заметной тропе. Шаг, еще шаг, еще! Даже скорость прибавилась! Еще рывок! Может быть, удастся от них оторваться, ведь и твари не железные, они тоже устают! Вдруг забрезжила надежда, почти нереальная, но все же...
  Травник упал. Он растянулся на животе, зацепившись ногой за какой-то корень. В отчаянии парень попытался подняться, встал на четвереньки, потом поднялся на ноги, но резкая острая боль пронзила его лодыжку, он вновь упал в густой травяной мох. Драгоценные секунды были упущены. На него сверху набросились твари. Одна впилась острыми загнутыми клыками в правое плечо, вторая вцепилась в левую руку. Хрустнули под напором мощных челюстей кости, Самбуру дико заорал, тварь мотнула головой, отрывая ему пальцы.
  С трудом травник перевернулся, пытаясь отпихнуть напирающих болотных монстров, встать, но его повалили на землю. Парень дико кричал, в голове не осталось ни одной мысли, только осознание того, что он умирает. Ему было очень страшно, больно, его рвали на куски. Он видел, как еще один монстр вырвал из уже беспалой левой руки кусок плоти. Брызнула алая кровь, показавшаяся такой неестественно яркой, еще один монстр впился в живот обреченного человека, разрывая мышцы, вырывая целые куски плоти, захлебываясь такой сладкой кровью жертвы. Самбуру с трудом попытался оттолкнуть голову монстра, терзающего его живот, но первый из порождений Стареллы вцепился клыками в запястье, мотнул уродливой башкой, и в его зубах оказалась правая кисть истерзанного, орущего человека.
  Кто-то из монстров вцепился, наконец, в горло бедного парня, заваливая его на спину. Изо рта Самбуру хлынула кровь, его полный ужаса и непереносимой боли крик оборвался. Уже гаснущие глаза травника увидели в отдалении двух мужчин, наблюдающих за его агонией. Парень из последних сил протянул к ним окровавленные с торчащими обломками костей культи рук, пытаясь попросить помощи или последнего милосердия, но, наконец, его взгляд заволокла тьма. Агония прекратилась.
  Самбуру умер, заживо сжираемый болотными тварями.
  
  - Что ж, Ринго, ты вполне овладел амулетом, - одобрительно кивнул Марсель, наблюдая за агонией какого-то парнишки, которого твари гнали через леса сегодня по приказу Ринго.
  - И все же они не сразу меня слушаются, - недовольно кивнул в сторону пиршества тварей глава храмовых воинов. - Мне кажется, амулет надо еще немного зарядить.
  - Вполне возможно, - согласился верховный жрец Стареллы. - Но и тебе нужна практика. Ты управлял детьми моей Госпожи сегодня в третий раз, и ты сумел их три раза заставить выпустить жертву. Это, знаешь ли, очень сложно, особенно после того, как они попробовали вкус крови.
  - Нужно больше тренироваться, Марк ждет от нас результатов, а сроки нас поджимают, - недовольно заявил Дервиш. - Завтра попробуем еще раз.
  - Как скажешь, - пожал плечами Марсель, направляясь в сторону болот. - Уже поздно, пора возвращаться.
  Приспешники богов Тьмы направились в обратный путь к своему временному лагерю. Страшная смерть неизвестного травника их, конечно же, не тронула, он был для них всего лишь учебным пособием.
  
  
  Глава 3
  
  11, месяц Цветов, 5555 года - 15, месяц Цветов, 5555 года
  
  1
  
  Ривс Дримс добирался до Миранды полторы недели. Из них неделю на поезде (и уж точно не скоростном!) от Фритауна до Нерейды. В Нерейде он застрял на несколько дней, потому что поезда до Миранды ходили всего лишь два раза в неделю. Автобусы раньше ходили чаще, но тут как раз случились неприятности: на днях монстры ни с того ни с сего оживились и стали не просто забредать на шоссе, а еще и бросаться на стены, окружавшие Миранду, что не способствовало усилению потока транспорта. Впрочем, про Нерейду болотные твари тоже не забыли: датчики засекли их близко от города, а как раз накануне приезда Ривса случилось первое нападение на сам город.
  Главой округа было принято решение временно прекратить автобусные перевозки.
  Капитан Дримс от этого известия впал в крайне мрачное настроение. Заселили его до отправки в Миранду в военное общежитие, что не добавляло радости и оптимизма злому капитану. Он два дня любовался на мутно-желтую воду протекавшей через город реки, видневшейся из окна его комнаты, от души насмотрелся на утренние и ночные желтые туманы, наползавшие со всех сторон на Нерейду, на серые, низкие тучи; желание прибить всех, все и каждого крепло в капитане час от часу.
  Вместе с этим желанием крепла и обида на корону и Розми. Он столько лет отдал службе своей стране, столько крови за нее пролил, он получил высшую награду Розми, а его сослали в мерзкий городишко! Городишко жалких пьяниц и неудачников! Туда, где можно было сгнить заживо! В его деле даже не стали разбираться! По сути, он получил наказание ни за что. Даже за угробленный по собственной дурости истребитель полагалась всего лишь Нерейда, откуда можно было выбраться!
  Как же несправедлива жизнь!
  А как же известная прописная истина, что Розми своих не бросает? Выходит, бросает? Выходит, Розми наплевать на того, кто спасал страну и защищал ее границы? Может быть, и правы были друзья, предлагая уволиться со службы и перейти в гражданскую авиацию? Так он сохранил бы возможность летать... Пусть не на истребителях, но хотя бы на самолетах...
  Проклятие!
  Отчаяние, обида и негодование захлестнули душу капитана, который на самом деле являлся одним из лучших пилотов, человеком, у которого крылья были вместо рук. Он жил полетами, он сливался со своим серебряным орлом, чувствуя машину на интуитивном уровне, доверяя самому себе, а не приборам.
  У него отобрали полет. У него отобрали будущее. У него отобрали саму жизнь.
  Сейчас Ривсу хотелось не только бегать по стенам, но драться, крушить все подряд, а глаза ему прямо-таки застилала пелена черного отчаяния и ненависти не столько ко всему окружающему, а к стране, которую он защищал столько лет и был абсолютно предан, к королеве, которая даже не стала разбираться в его деле...
  За что? За что? Этот вопрос не давал ему покоя.
  Не выдержав, сидения в ожидании транспорта в четырех стенах, всеобщего отчаяния и уныния, Ривс вечером второго дня отправился в знакомый бар.
  Когда-то Дримс уже был сослан в Нерейду. Он сумел из нее выбраться через год, но тогда он жил в предоставленной ему служебной квартире. И пусть она была крохотной, но там хотя бы можно было спокойно отдохнуть, что никак нельзя было сделать в общаге.
  В баре капитан совершенно не собирался напиваться. Хотел просто пропустить пару стопок. Может быть подраться с кем-то, чтоб выместить зло, но сам того не заметил, как хватил лишку. Вывалился оттуда он уже ближе к полуночи. Отчаяние и злость на несправедливую судьбу лишь усилились. И хоть ему было стыдно за то, что в своих несчастьях он начал винить весь мир, он уже дошел до той степени отчаяния и осознания разверзшейся у него под ногами пропасти, что иначе было бы в пору стреляться.
  Ривс стоял на булыжной мостовой, держась за фонарный столб. Не то чтобы ему нужна была опора, просто хотелось орать или рыдать, чего делать он не позволял себе со дня смерти матери. Капитан прижался лбом к холодному металлическому столбу, покрытому не только ажурными узорами, но и ржавчиной. Постепенно алкоголь отпускал его, а туман наползал, обвивая ноги чуть ли не по колено, и в тумане начали мерещиться какие-то странные смутные силуэты. По своему опыту Ривс знал, что вот теперь лучше бы бежать со всех ног в ближайший подъезд, ведь это - Нерейда. Это не Миранда, конечно, и сейчас в районе именно Нерейды тварей нет, да и силуэты в тумане скорее всего игра его нетрезвого воображения, или блики закрытой облаками Самканы , но... Но это - Нерейда! Лучше показаться идиотом, спрятавшись в подъезде, чем остаться без головы!
  Однако, Дримс так и стоял, вглядываясь в туман... И не шевелился.
  "Плевать. Пусть лучше меня сейчас сожрут", - отстраненно подумал он.
  Вдруг из глубины проулка, заполненного бело-желтой пеленой, вышел человек. Это был мужчина. Высокого роста, в простой черной одежде, только длинная толстая черная же коса была перекинута на грудь. Его темные глаза внимательно изучали Ривса, который уже почти протрезвел и тоже внимательно изучал незнакомца.
  - Кажется, кто-то тут звал Сета? - усмехнулся мужчина, приближаясь к капитану. На мгновение Ривс похолодел внутри. Он действительно проклинал в душе Розми и королеву, заодно маршала, его дочь и самого себя, желая всем им провалиться в Бездну, но это были лишь эмоции! Простые эмоции незаслуженно униженного человека, чью жизнь превратили в одну большую навозную кучу.
  - Не похож ты на Сета, - твердо решил капитан, вспоминая, что согласно всем канонам, Сет - блондин, у него торчат клыки из-под верхней губы, а зрачки вертикальные. И вообще он предпочитает облик огромной кобры.
  - Я не Сет, - согласился, усмехнувшись, мужчина. - Я его верховный жрец, и я услышал тебя.
  - Почему я должен тебе верить? - Ривс оторвался от столба и начал поворачиваться вслед за Марком (а это был именно он), обходящим по кругу капитана.
  - Возможно, благодаря этому, - Марк подошел ближе к Ривсу, подставляя под свет фонаря свое лицо. Около правого уха жреца была небольшая татуировка кобры. Никто в здравом уме и трезвой памяти такого бы просто так не сделал. Из-под ворота черной рубашки на шее жреца виднелись части татуировки, выползавшей и из-под манжеты. И были набиты там уже точно не бабочки или хомячки.
  - С чего ты взял, что я звал Сета? - прищурившись, посмотрел на Марка Ривс.
  - Потому что мой Повелитель тебя услышал. Ты очень страстно желал провалиться в Бездну всей Розми, ее королеве, какому-то маршалу, кажется, Иллору, его дочери и самому себе, - вновь улыбнулся Марк, продолжая обходить по кругу Ривса, похолодевшего внутри от ужаса. Капитан ведь вслух никогда не произносил этих слов... Даже во Фритауне... Великие Болота - вотчина Стареллы, приспешницы Сета, неужели здесь даже мысли о нем могут стать материальными?
  - Что-то я тебе не особенно верю, уж извини, - постарался улыбнуться и отшутиться Ривс.
  - Это твое право, ты не должен никому верить, - согласился Марк, принимая к сведению слова оппонента. - Но ты тут, как я понял, из-за дочери Иллора, которая испугалась гнева отца, застукавшего вас в саду, и сказала, что ты ее изнасиловал. Он хотел, чтобы ты на ней женился, а ты заупрямился, - усмехнулся жрец. Он заложил руки за спину и продолжил рассказ. - Ты вызвал его на дуэль, согласно дуэльному кодексу . Но он лишь посмеялся над тобой, предлагая или ссылку в Миранду, или свадьбу. Поэтому ты просто набил ему морду, что еще больше усугубило твое положение. Его лизоблюды скрутили тебя и отправили на гауптвахту, по обвинению в нарушении субординации, нападении на старшего по званию и оскорблении. Все знали, за что тебя туда отправили, но об этом, естественно, ни слова не появилось ни в одном отчете или приказе. Тебя приговорили к Миранде.
  Марк словно бы читал мысли Ривса, он словно бы просматривал картинки из жизни капитана, картинки, связанные с его приговором. Дримс похолодел внутри, а жрец тем временем продолжал:
  - Ты воспользовался своим правом опротестовать этот приговор, но королева плевать на тебя хотела. Конечно, ты понимаешь, что ты всего лишь капитан... на тот момент был майором, но все же заслужить орден "Во Славу Розми" не каждому дано, а тут... такое блестящее прошлое... Да, не хорошо получилось, - усмехнулся жрец. - Тут уж каждый взбесился бы. Твое желание отомстить вполне законно, как и желание смыть позор со своего честного имени... Но так ли уж это важно в конечном счете? Месть ведь куда слаще, не так ли?
  - Откуда ты знаешь? Получил доступ к моему личному делу или...? - ответ Ривс уже знал - такие сведения не занесут в личное дело, никогда. Друзьям он не рассказывал всех подробностей. Маршал точно не будет распространяться, он постарается скрыть позор своей дочери. Нет, это невероятно, этого просто не может быть! Откуда он может все это знать? Откуда?
  - Ты же сам знаешь ответ, - усмехнулся Марк. - Знаешь, хоть и пытаешься сейчас понять, как обычным путем я мог получить эту информацию, - он покачал головой, видя немой вопрос в глазах собеседника. - Нет, Ривс, нет, я не видел твоего личного дела. Ты сам все рассказал Повелителю, когда твоя душа погрузилась в черное отчаяние, такой глубины, что ты даже пошел в бар. Здесь владения Стареллы и моего Повелителя, Старелла входит в его свиту. Здесь, если взывать к нему от всей души и искренне, он может услышать. Ты взывал искренне и ненависть твоя сильна, - еще одна ухмылка. - Представь, сколь упоительной может быть справедливая месть? - жрец усмехнулся одними губами.
  Ривс лишь покачал головой. Пожалуй, надо лучше себя контролировать, а то и в самом деле Сета дозовется на свою голову! Нельзя так ненавидеть свою страну и свою королеву... А как иначе? Коли его выкинули на задворки этой самой страны? Если его заслуги перед страной стоят дешевле слов шлюхи, являющейся по чистой случайности дочерью маршала?
  - Что ты хочешь от меня, жрец? - нашел в себе силы спросить Дримс. Голос его дрогнул, охрип, словно не желал слушаться своего хозяина, доведенного до отчаяния.
  - Я? От тебя? - Марк остановился, глядя в лицо капитану. - Неужели ты думаешь, что мне может от тебя что-то понадобиться? Что ты можешь мне дать? Ты не король Розми. Ты не маршал Розми, и отныне у тебя нет ни единого шанса стать даже генералом. Мне от тебя ничего не надо, Ривс. Ничего.
  - Тогда зачем ты пришел? - удивился капитан, пристально вглядываясь в тени, мелькавшие в густом тумане. - Не далеко ли забрался от своего храма? Тот, кажется, сильно южнее и несколько восточнее находится?
  - Я тут оказался совершенно случайно, проездом, можно сказать, - вновь усмехнулся Марк. - Навещал жрецов Стареллы, обязан за ними приглядывать, знаешь ли... - тонкое желтоватое щупальце тумана потянулось к ладони Марка. Тот усмехнулся и принялся играть им так, словно бы это была монетка, которую фокусник перекатывает между костяшками пальцев. Ривсу стало совершенно не по себе. Мимо пролетела летучая мышь, чуть не задев капитана крыльями по лицу. На улице стояла абсолютная тишина.
  - И как они? - Ривс немного ошалел от самого себя: кажется, страх от сообщения о том, что его проклятия услышаны, отбил у него остатки разума. Напрочь.
  - Хуже, чем могли бы. Но теперь у них все должно пойти на лад, - поделился своими мыслями жрец. - Но мы не о том говорим с тобой, капитан Дримс. Мой Повелитель не просто услышал тебя. Он предлагает тебе сделку: он готов вытащить тебя из Миранды, вытащить и организовать твою дальнейшую службу в ВВС, во Фритауне или еще где. Первый отряд он не может обещать, но приложит к этому все силы.
  - И как он может это сделать? - усмехнулся Ривс.
  - Он - бог. Старший бог. Он может не только это, - заверил его верховный жрец. - И он это сделает.
  - А что он хочет взамен? - слегка похолодев, спросил Ривс. В его сердце загорелась надежда, безумная, идиотская надежда, что он сможет вырваться из этого страшного места! Сможет!
  - Сущий пустяк, - пожал плечами Марк. - Миранда, куда ты направляешься, должна пасть в нынешнем нашествии.
  - Что?! - воскликнул Дримс.
  - Пасть. Город должен пасть. Дети Стареллы должны его захватить, - как ребенку пояснил Марк, отбросив щупальце тумана.
  - Я на это не пойду, - отрезал Ривс. - Нет. Ни за что... Это же тысячи человеческих жизней.
  - Это не лучшие жизни, ты в этом еще убедишься, - грустно вздохнул Марк, словно бы говорил с несмышлёным ребенком. - Без них мир станет куда чище и лучше. Там находятся около трех тысяч отбросов армии, полтора десятка отбросов полиции, отбросы медицинских работников, а местные жители пьют беспробудно, и уж точно не могут считаться славными ребятами. Они сами себя хоронят заживо и не желают жить. Поверь мне, таких унылых и всем городом спившихся созданий, ни ты, ни я за всю свою жизнь не сможем увидеть! Даже, если объездим все города Розми и остальной Дидьены! Это - мусор, - пожал плечами жрец. - Простой человеческий мусор. Их жизнь - это мука и беспробудное отчаяние и пьянство.
  - Нет, ни за что. Я дал присягу, - помотал головой Ривс, поскорее отгоняя соблазн от себя. Нет!
  - Но ты только что желал, чтобы страна, которой ты присягнул, вместе со своей королевой, провалились в Бездну, - напомнил Марк. - Ривс, страна плюнула на тебя и растерла, королеве тоже плевать на тебя. Она даже не знает, что где-то может существовать некий капитан Дримс, который незаслуженно оказался в забытой всеми богами Миранде. С чего ты решил, что ей и остальным генералам может быть дело до какого-то жалкого капитана?
  Марк был прав. Тысячу раз прав. Но на одной чаше весов была сломанная жизнь одного единственного летчика, а на второй - тысячи жизней ни в чем не повинных людей.
  - Пусть плюнули, - сжал кулаки Дримс. - Пусть. Но там люди.
  - Хорошо, мой Повелитель даст шанс людям эвакуироваться, уйти. Кто уйдет - не пострадает, клянусь тебе в этом, - Марк остановился напротив Ривса. - Клянусь именем Сета, моего Повелителя, и предвечной Тьмой, богом которой он является. Жители смогут уйти. Повелителю не нужны они, ему нужна сама Миранда.
  - И как он сможет сохранить жизни людей? - удивился Ривс. - Тварям все равно кого жрать.
  - Старелла их сдержит, раз прикажет Повелитель. Они будут заняты другим делом. Люди смогут спокойно уйти, - пожал плечами змеепоклонник. - Пойми, Ривс, нам нужен сам город, а не его жители. И мы его возьмем, так или иначе. Только с твоей помощью мы сделаем это быстрее, и выживет куда больше людей, чем сделаем это без тебя. Ты же не только упустишь свой шанс выбраться из этого поганого городка, но ты можешь даже не выжить, если откажешься от предложения Повелителя. И тогда маршал Иллор победит. Он добьется своего. Ты этого хочешь?
  - Зачем вам Миранда? - напрямую спросил Ривс.
  - Она нужна Повелителю. Зачем? Видишь ли, он мне об этом не счел нужным сообщить, а я привык слушать моего бога и не задавать лишних вопросов - это залог моего благополучия и жизни, - Марк усмехнулся. - Так ты согласен с предложением Повелителя?
  Ривс боролся с собой. Отчаянно боролся, потому что на одной чаше весов было его будущее, была возможность вырваться из этого мира туманов и болот, была возможность продолжить жить и отомстить всем, кто предал его, кто плюнул на него, а с другой стороны... Сдать город богу Зла? Но ведь жители смогут уйти. А город возьмут так и так...
  
  2
  
  В этот вечер королева не спала... Она долго сидела сначала в своем личном кабинете, примыкавшем к ее личным комнатам, куда не было хода посторонним. Потом девушка долго сидела на постели, раздумывая о том, стоит ли ей лечь спать, или все же сделать то, что она уже давно должна была сделать, но не могла решиться.
  Талинда кусала большой палец правой руки, сидя с ногами на постели. Она смотрела на сад, простиравшийся за окнами ее комнаты... Хотя, какой уж ее? Сюда девушка перебралась после коронации. Эти комнаты были куда больше тех, что раньше она занимала. В них входили не только привычные спальня, гостиная, гардеробная, ванная, да небольшая приемная, тут добавлялись будуар, столовая, кабинет и даже личная библиотека. Огромная просторная анфилада комнат. Гулкая и пустая.
  Сама девушка не желала переезжать куда-либо, но эти помещения было легче охранять. Они с точки зрения безопасности были надежнее, чем те, в которых она ранее жила. На ее переезде настояли и Майкл Фокс, глава теперь ее спецслужбы охраны, и полковник Бодлер-Тюрри, и госпожа Коменски, которая утверждала, что королеве неприлично ютиться к комнатушке дочери принца.
  Все очень сильно поменялось... Очень...
  У Талинды оставалось еще очень много вопросов. И разрешить их требовалось как можно скорее, чтобы она могла закрыть эту главу своей жизни. Главный из вопросов: как произошло убийство ВСЕЙ ее семьи ПРЯМО В ЗАМКЕ КОРОЛЕЙ?! Как?
  Такое невозможно.
  Честно говоря, видя лицо Майкла, и вспоминая то, что ей шепотом поведала прислуга в Замке, королева удивлялась, что он еще жив. Майклу было в пору накладывать на себя руки, что он и сделал бы, не будь он Майклом Фоксом. Вместо этого он выбрал жизнь. И поклялся посвятить ее тому, чтобы не допустить ничего подобного с последней внучкой его обожаемого короля.
  Талинда последний раз плакала около тела деда. Больше с ее глаз не пролилось ни слезинки. Она знала, что отныне она - королева Розми и не имеет права плакать. Но на душе было мерзко и одиноко. Ведь она потеряла всю свою семью. Всю.
  Королева встала с постели и направилась прочь из комнат. Хорошо, она не успела еще переодеться ко сну, иначе пришлось бы тратить время на одежду... Когда она вышла из дверей своих комнат, двое телохранителей тут же увязались за ней. Что поделаешь, отныне она может находиться одна лишь в своих комнатах или в туалете... Забавно.
  Девушка спустилась на первый этаж дворца.
  Шаги ее становились все медленнее и медленнее, но она заставляла себя идти вперед. Вперед, к уже прибранному коридору, одни из двойных высоких дверей в котором теперь всегда стоят закрытыми. Одну створку перекосило - в петлю угодил осколок, замок выбило вторым...
  Говорят, кровь текла по этому коридору...
  Королева, затаила дыхание, толкнула двери. Со скрипом тяжелые створки распахнулись перед ней, открывая картину разгромленного зала. Конечно, прислуга вынесла все обломки, вымела всю грязь и смыла кровь и мозги с пола, стен и потолка. Плотники вставили новые рамы в изуродованные оконные проемы. Лакеи вынесли покореженную мебель, разбитые люстры, окровавленные занавеси, скатерти... Тела унесли в первую очередь... Но стены так и были посечены шрапнелью и обрезками арматуры, металлическими шариками и осколками стекол, хрусталя от люстры и посуды. Часть потолка обвалилась, уничтожив остатки посеченных фресок. Паркет на полу частично отсутствовал, частично был вспучен и расколот, на нем так до сих пор и виднелись темные пятна крови... Точнее, виднелись светлые пятна самого паркета, т.к. кровь стояла у порога, а потом перехлестнула через него, полившись в коридор...
  Талинда вошла в развороченную столовую, где так радовался состоявшейся свадьбе ее старший брат. Он был хорошим парнем, немного взбалмошным, похожим на отца, но неплохим... Теперь его не стало. Как не было и его жены - забавной хохотушки, что некогда просила Талинду не рассказывать никому и никогда о том, что она по уши влюбилась в ее брата...
  Жестом королева попросила телохранителей не входить.
  В окна струился свет Самканы, высвечивая все разрушения и кровавые пятна на стенах. Мимоходом королева удивилась, что в помещении нет призраков - тут им было бы самое место! Тут погибло столько людей!
  Как это могло получиться у Корнесси, Арено, Сандеев, Блумов и еще нескольких их сообщников? Они же не допускались в Замок... Разве что Арено, бывшие родственниками дяди Вальтера, но их тоже не особенно жаловали. Все семейство, конечно, казнили, запрятав в тюрьму остальных сообщников в наказание за содеянное. У следствия были неопровержимые доказательства их вины и сговора кое-кого из слуг в Замке с заговорщиками, но... Но что-то Талинде не верилось, что Майкл Фокс и уж тем более Винсент могли прохлопать такое!
  Да ни за что!
  Был кто-то еще. Кто-то, кто сумел все это организовать.
  Арено не имели свободного доступа в Замок, а те несколько охранников и слуг, что сознались в помощи заговорщикам, не могли организовать такой взрыв. Это был направленный взрыв, который должен был готовиться не одну неделю... Или он был подготовлен специалистом высочайшего класса...
  Так неужели же Винсент и Майкл проморгали такого специалиста?
  Быть того не может!
  Никто из Арено не являлся взрывотехником подобного уровня. Они вообще не имели ничего общего с тем, что надо делать руками. Вот политика, интриги, даже философия и чутье на удачное вложение денег, хорошие сделки, это - пожалуйста. Но никто из их семейства никогда не был даже инженером. Это Талинда знала совершенно точно. Как-то тетя Мария этим очень сильно похвалялась, немного выпив лишнего.
  Надо искать дальше. Не все раскрыто. Не все...
  Талинда не верила, что те бедняги охранники, и кто-то из сыновей старика Арено смогли смастерить взрывное устройство и привести его в действие, тем более что тетя Мария и дядя Вальтер погибли в том взрыве. Погибли их дети, кроме старшего, которого тоже казнили - Арено планировали короновать его, он участвовал в разработке плана и создании устройства. В день взрыва Ларри поругался с братом Талинды и уехал к деду по матери. По официальной версии, Ларри сам хотел короны, поэтому убил своих родителей, братьев и сестер, не говоря об остальных родственниках. Старик Арено же планировал править за своего внука, которого очень хотел короновать...
  Нет, внешне все выглядит очень убедительно, ведь кузен баловался пиротехникой и часто сам делал шутихи... Но он был откровенным болваном - не мог он со своими познаниями собрать взрывное устройство.
  Королева еще немного постояла посреди зала...
  Надо бы отдать приказ отремонтировать столовую и что-нибудь тут устроить, чтобы забыть о гибели семьи... В конце концов, это - Замок Королей, тут в принципе невозможно найти хоть одно помещение, где кого-нибудь не убили. А жизнь продолжается...
  Продолжается...
  Талинда бросила еще один взгляд на свою тень, что застыла в сиянии ночного светила, тряхнула головой, и направилась прочь. У самых дверей ее внимание привлек забытый кем-то обломок одной из камер, что стояли во всех помещениях Замка. Странно... Работы по установке взрывных устройств должны были длиться не один день. И что же, никто из охранников не обратил внимание, что камеры показывают довольно подозрительную деятельность? Нет, пара охранников созналась, что им заплатили, чтобы они не обращали внимания на копошения прислуги и строителей в зале, где готовился свадебный обед, еще пару, видимо, несговорчивых убили. Но записи оказались испорчены. Не уничтожены. Просто испорчены. Там ничего не видно... Неясные смутные силуэты. Запись повреждена. На электронном носителе.
  Доступ к этим файлам есть только у Майкла Фокса и его заместителя. Но те чисты.
  Тогда кто же?
  Надо попросить Винсента еще раз взяться за расследование. Что-то не верилось королеве, что все было так просто.
  
  3
  
  На утро Дримсу показалось, что ему приснился какой-то страшный и совершенно нереальный сон. Злость и не думала опускать голову, застилая глаза. Хотя в черном море отчаяния, в которое он погрузился еще в родном Фритауне, появился лучик надежды на спасение. Дримс поверил, что он сумеет выбраться. Обязательно...
  Обдумать все хорошенько в тихой обстановке у него не получалось, ведь его поселили в общежитии. В комнату постоянно кто-то забредал: то к соседу, то познакомиться, то перепутав двери. Традиционно в общаге постоянно устраивались попойки (это не казарма, где все укладываются спать по отбою) с обязательными песнями под гитару или кричащим магнитофоном, с обязательным дебошем и мордобоем (люди в этом проклятом богами городе так снимали стресс). И пусть в общежитие присутствовал комендант, но самому ему было глубоко наплевать, что творится в комнатах после закрытия дверей здания на вход. Он выпивал пол-литра дешевой водки и заваливался спать. Вахтеры выпивали чуть меньше, но тоже прекрасно дрыхли на посту, главное - табельное оружие все постояльцы общаги сдали в оружейку, а дальше пусть творят, что хотят!
  На четвертый день пребывания в Нерейде Ривс чуть ли не по потолку бегал от безделья, злости и невыносимой тоски, поэтому сам поплелся на аэродром, в надежде найти хоть какую-то возможность убраться из города, хоть на грузовике с грузом, хоть с конвоем, хоть пешком с каким-нибудь отрядом! Ему повезло. Как раз в этот день из Миранды прилетел один из грузовых вертолетов. Он прибыл за припасами для гарнизона и должен был сегодня же вернуться в город.
  Пилот согласился взять Ривса с собой.
  Когда вертолет взлетел, второй пилот косо ухмыльнулся Ривсу, пристроившемуся на откидном кресле в кабине.
  - Ты хоть на вертолетах летать-то умеешь?
  - Учили, - мрачно буркнул Ривс.
  - Будешь грузы возить?
  - Нет. Я на истребителе раньше летал, буду теперь на ударном вертолете. Надеюсь, - при этих словах лицо капитана Дримса аж перекосило от отвращения.
  - Рожу-то не вороти! - второй пилот - рыжий вихрастый парень, с задорными зелеными глазищами весело улыбнулся. - Тут на твоих птичках не полетаешь, расстояния не те и ваша скорость не нужна, да надо разведку с воздуха проводить. Как ты это делать на своем истребителе-то будешь? Если к вертолету привыкнуть, то он очень даже хорош! Кстати, меня Ленсом зовут!
  - Ривс Дримс, - представился Ривс. - Я не собираюсь привыкать к вертолетам, я люблю истребители.
  - Никак выбраться из Миранды собрался? - хмыкнул первый пилот, так и не представившийся.
  - Да, - ответил Ривс.
  - Ну, в Нерейду от нас выбирались, случалось, - согласился он, поглаживая рукой ухоженную короткую бороду.
  - Я не в Нерейду вернусь, а в цивилизацию, - зло бросил капитан. - Не люблю сырость и туман.
  - Наивный! - хмыкнул первый пилот - мужчина лет семидесяти, с окладистой седой бородой и неприветливым морщинистым лицом. - Я тут уже лет сорок выбираюсь в цивилизацию! Поначалу тоже так рвался, все не мог поверить, что это навсегда. Что-то хотел доказать и исправить, - он махнул рукой. - Забудь. Из Миранды выбраться можно только в Нерейду, и это почитается большой удачей! Не каждому она дается, далеко не каждому, - он задумчиво покачал головой. - Да в Миранде не так и паршиво, как тебе кажется, поверь мне! Я из Оберуна, большого города, и поначалу рвался назад, а потом... Плюнь, капитан, так проще будет. И тебе проще, и другим проблем создавать не будешь. Потом, глядишь, еще и женишься, детишками обзаведешься, остепенишься, да и поймешь, что хорошо там, где тебя ждут!
  - А ты на местной женился? - сощурился Дримс.
  - А на ком еще-то? Кто к нам по доброй воле сунется? Уезжать уезжают, а вот приезжают, если только ученые очередные или специалисты редкие: жемчуг, золото посмотреть и на качество проверить, и чуть ли не через неделю уматывают! Да и те мужчины только, кто ж женщину сюда пустит? Так что не трепыхайся, капитан.
  - Что-то меня такая перспектива не радует, - признался Дримс.
  - И то верно, - вдруг поддержал его Ленс. - Я вот тоже хочу отсюда вырваться! Хоть в Нерейду! Я ж ничего, кроме Летного в Лионсе и базы на границе с Луисстаном, не видел! Мне в большой город хочется. Я учился воевать с врагами Розми, а не с одними из ее обитателей - монстрами болотными!
  - Ох, балбес, - вздохнул немолодой пилот. - Ох, балбес! Опять ведь в историю попадешь!
  - Зато может и повезти!
  - Повезти может только тем, кто управляется с вертолетом, как Асамат с мечом, а ты? Ты сколько лет второй пилот? Тебе-то и ударную машину не доверяют! Смотри у меня, еще раз влипнешь - вытаскивать не буду! Сам с полковником разбираться будешь! А опять наших на стене шуганешь - с Лавджоем будешь лично разговаривать! Надоело мне тебя уже вытаскивать!
  За перепалкой двух пилотов Ривс больше не следил. Он уставился на проплывающий внизу пейзаж.
  Из-за сильной облачности вертолет летел низко. Между Нерейдой и Тритоном раскинулась зеленая равнина, местами украшенная мелкими группами деревьев, по ней протекала пара речушек, скорее даже распухших ручейков, таких же мутных, как и крупные реки в Поясе Желтых Туманов. Дальше, за Тритоном, начинались бескрайние непроходимые влажные леса. Иногда леса перемежались обширными болотами - всего лишь жалким подобием Великих Болот, что окружали весь Пояс Желтых Туманов. Часть болот была затянута дымкой или туманом. Иногда встречались самые настоящие поля красноватого или темно-желтого песка. Ступать на них не советовалось никому - это были зыбучие пески, и если верить местным легендам, дна они не имели вовсе!
  К своему огромному удивлению Ривс увидел на небольших холмах укрепленные хутора или фермы, находившиеся в основном между Нерейдой и Тритоном, где земля располагалась в целом значительно выше, чем в восточной части долины. Когда Дримс попал в Нерейду несколько лет назад, он краем уха слышал, что есть в холмах небольшие хутора, но никогда особенно в это не верил и не задумывался об их существовании. Сейчас он был крайне удивлен!
  Уже почти в сумерках картина земли, тянущейся под старым грузовым вертолетом, сильно изменилась: лес поредел, поля болот стали бесконечными, они зияли широкими окнами стоячей воды, местами еще виднелся чахлый лесок, но он поголовно превращался в сухие палки, торчащие изо мха болот. Потом к северу от болот вновь потянулся влажный недружелюбный лес.
  Вертолет так и летел над невидимой границей болот и леса.
  Неожиданно лес посветлел, прекратил казаться недружелюбным и опасным. Деревья стали выше, листья их шире и светлее. К сожалению, в наступающих сумерках у Ривса не получилось ничего разглядеть.
  - Смотри, сейчас летим над лесами эльфийского дерева, - обратился к Ривсу Ленс. - Он тут растет и стоит безумных денег, а добывать его опасно. Ночью на лесопилках никто не остается, всех обязательно отвозят в город, не то - смерть. Но дерево красивое, оно даже цветет по весне, а листья его голубые с небольшой зеленой каймой. Скоро, кстати, зацветут, не продохнуть будет. Аллергикам верная смерть от его пыльцы.
  - Одна из причин, по которой Миранда не опустела окончательно? - спросил Ривс. - Эти леса и безумно дорогая древесина?
  - Ага, - кивнул Ленс.
  - Миранда вообще довольно уникальный город, - отозвался молчаливый первый пилот. - Только тут в реке водятся моллюски, из которых добывают наш редкий жемчуг, опять-таки эти леса только тут растут, да еще у Нерейды, но тоже у болот. Что-то тут все же заставляет природу быть уникальной... Понять бы, что...
  - Это ты говоришь, чтобы так обидно не было, что тут застрял! - усмехнулся неунывающий Ленс.
  - Мальчишка, - беззлобно и уже привычно огрызнулся седобородый пилот. - Помолчи теперь, подлетаем, вызвать наших надо. Не приведи все боги, опять нажрались и дрыхнут... Тогда как бы хлопцы Лавджоя не приняли нас за тварей. Они нынче на взводе, после того, как на лесопилку пару дней назад твари напали... Да еще у них зуб на тебя, балбеса.
  Ривс с тоской посмотрел на розовые облака. Они были слишком густыми, чтобы показать все многоцветие заката, пылавшего сейчас где-то над ними. Облака лишь чуть-чуть порозовели, да местами приобрели коралловые прожилки.
  Тоска.
  Вскоре вертолет перемахнул за высоченную каменную стену, огораживающую город со всех сторон. Ривс разглядел часовых, прохаживающихся по ее верху, и небольшие зенитные орудия, стоящие на специальных площадках.
  Заходил на город вертолет со стороны леса, поэтому Ривс был лишен "удовольствия" посмотреть на отрезанные от Миранды новой стеной и захваченные зыбучими песками старые кварталы умирающего городка. Хоть в Миранде еще оставалось примерно десять тысяч жителей, функционировала лесопилка, завод по изготовлению мебели, ферма, где выращивали жемчуг, здесь добывалось из реки золото, и располагалась небольшая фармацевтическая фабрика, перерабатывающая редчайшие растения, росшие в окрестных лесах и на болотах, но город потихоньку умирал. Умирал он уже давно, с тех пор, как появились первые зыбучие пески, а было это примерно три века назад. Но умирать ему еще предстояло долго, и как подозревали жители, окончательно умереть Миранде было не суждено.
  Вертолет приземлился на летное поле в сумерках, уже были включены фонари, а тьма стремительно захватывала мир.
  - Завхоза уже нет на месте, командира части тоже, - заявил Ленс, снимая защитный шлем. - Они, поди, давно дома. Так что квартиру тебе сегодня никто не выделит. Пойдем ко мне!
  - Ну, пойдем к тебе, - обреченно согласился капитан. Альтернативой была только ночевка в здании гарнизона... Явно то еще удовольствие.
  - Только напиваться не вздумай, - предупредил так и оставшийся безымянным первый пилот. - Завтра рано утром приходи к старику, и убереги тебя все боги Света, если от тебя будет душок идти! Старик тебя по стенке размажет. У него с этим строго.
  - Да не будем мы пить! - махнул рукой довольный Ленс. - Ты сдашь груз и машину? А то надо еще Ривсу рассказать о местных правилах самообороны!
  - Иди уже. Завтра не опаздывать! - махнул на них рукой пилот.
  В этом захолустье в гарнизоне творился форменный бардак: на КПП дежурного солдата даже не удивил факт появления со стороны летного поля еще одного офицера. Он не спросил его документы, сканеры тут, похоже, не работали вовсе. Так неизвестное лицо беспрепятственно покинуло расположение части. В свете ярких фонарей пилоты вышли из здания проходной на мощенную брусчаткой узкую улицу. Рядом с темной стеной, покрытой вездесущим тут темно-зеленым мхом, располагалась коновязь! Ривс чуть не упал, споткнувшись о выступавший булыжник, когда ее увидел! Рядом с коновязью была установлена стойка для велосипедов, и лежали большие кучи навоза.
  - Это... - пробормотал он.
  - А ты что думал? Как тут на машине ездить-то?! - хмыкнул Ленс. - Только на лошадях да велосипедах и передвигаемся! Ты по сторонам не зевай. Ночь считай на дворе, время нынче неспокойное. Твари опять поперли, вдруг, кто смог через стену перебраться пока наши клювами щелкали? Внимательно смотри по темным углам, увидишь какое движение - сразу за пистолет хватайся! Лучше лишний раз пистолет вытащить, чем потом без головы или кишок остаться!
  Ривс сглотнул и решил оставить обзор городских достопримечательностей до светлого времени суток.
  Офицеры шли по мощеным булыжником мостовым, иногда попадались и участки без мостовых, просто утоптанная земля. Кругом светило много фонарей, ведь монстры предпочитали темноту и старались не лезть туда, где светло. На мостовых растеклось множество больших луж. Стены домов понизу были черно-серыми от разбрызгиваемой лошадьми, людьми и повозками грязи. Мох рос на стенах, на камнях мостовой и тротуарах, оккупировал заборы, решетки водостоков, даже фонарные столбы.
  Навстречу путникам несколько раз попадались патрули военных. Гражданских в темное время суток на улицах обычно и не бывало. Если кто выходил из дому, то только по большой нужде. На широких перекрестках около горящих бочек стояли пикеты военных, готовых в случае необходимости прийти на помощь патрулям или мирным жителям.
  Туман непонятно откуда выползал на узенькие улочки. Его желтоватые струи тянулись полупрозрачным покрывалом над мостовой на высоте щиколоток. Но это пока. К середине ночи туман должен был стать густым и подняться чуть ли не до вторых этажей, залезая своими липкими холодными щупальцами в щели в окнах и в дверях. К тому времени патрульные наденут бронежилеты с защитой шеи, каски и окованные железом или кевларом (кому уж что достанется) ботинки и перчатки, что защитят в случае нападения от зубов и когтей монстров.
  Примерно через час Ленс зашел в калитку какого-то огороженного дворика, из-за высокого забора которого виднелись несколько пышных крон деревьев. Ривс оказался в маленьком саду перед домом. Посреди сада горели несколько фонарей на витых чугунных ножках, освещая пару-тройку яблонь, аккуратные клумбочки и мощенную кирпичом дорожку, ведущую к небольшому каменному домику. На высоком крыльце, частично скрытом какими-то цветущими кустами, горел желтым светом ажурный фонарь на цепи.
  - Только ты тихо, мама может уже спать, - предупредил Ленс.
  - Ты с матерью живешь? Зачем ты ее сюда притащил?! - удивился Ривс. Он бы сюда и кошку, если бы у него была, не повез бы!
  - Да я родился тут! - усмехнулся рыжий парень. - А потом по воле судьбы вернулся! Матушка так мечтала, что я попаду в службу эскорта короля! Но... В общем, не сложилось!
  Ленс открыл тяжелую железную дверь и пропустил нового сослуживца в маленький уютный холл, куда сбегала лестница со второго этажа. В приоткрытые справа двери виднелась небольшая, заставленная старой мебелью гостиная, в дверях слева в темноте удалось разглядеть краешек стола, несколько стульев и большой деревянный буфет. Судя по этим предметам интерьера, налево была столовая.
  Рыжий Ленс приложил палец к губам, тщательно запер дверь и показал на лестницу. Пилоты прокрались наверх, шмыгнули в открытую дверь у лестницы, которую Келамью тут же прикрыл за собой. Зажегся свет.
  - Сейчас схожу на кухню, притащу нам чего поесть, - он снял ремень от формы, вытащил пистолет из кобуры и положил его на ночной столик у кровати. - Ты располагайся на диване, там удобно. Пистолет держи под рукой, сейчас нападения на город участились.
  Ленс ушел. Ривс огляделся. Первое, что ему бросилось в глаза - решетки на окнах. Ажурные и красивые, но решетки... Прямо тюрьма!
  Вскоре появился рыжий парень, неся поднос с кучей бутербродов и бутылку сока подмышкой. Когда молодые люди принялись за поздний ужин, Ленс начал рассказывать о правилах жизни в их городке.
  Скорее это были правила выживания!
  Миранда действительно располагалась в уникальном месте: на берегу реки, с востока и юга к городу примыкали бесконечные болота, одарившие жителей не только "веселыми соседями" - монстрами, но и множеством лекарственных растений, которые добывать в других местах было столь же опасно, или они нигде более просто не росли! С севера к городу подходили леса, богатые эльфийским деревом - стоившим безумных денег, особенно если учесть, что больше нигде на Дидьене оно просто не росло! Только в районе Миранды и недалеко от Нерейды! В реке водились моллюски, дававшие сиреневый редчайший и серый уникальный жемчуг. Этих моллюсков приспособились выводить искусственно, но выживали они только в местной воде и в районе Миранды, поэтому ферма по их разведению располагалась в городе. А еще мутная желтоватая речка оказалась богата золотом, и поэтому около города находился золотодобывающий комбинат.
  Вкупе все перечисленные факторы не давали окончательно умереть городку, погрязшему в средневековье. И даже частые атаки монстров и их проникновения за стену не могли заставить многих сорваться из родных мест и переехать в тот же Тритон или в Нерейду, да и люди - создания такие, что привыкают ко всему. Вот и местное население привыкло не ходить по улицам с наступлением темноты, воздвигать новую стену по мере захвата зыбучими песками очередных кварталов города, ставить железные двери и решетки на окна, спать с оружием под подушкой.
  Не всегда тут было так страшно и тревожно! Иногда месяцами монстры не нападали на город, и не перебирались через стену, иногда тут по году или чуть больше никого не убивали, и даже выглядывало солнце! Люди ценили эти маленькие радости, но старались не расслабляться. А ученые в такие периоды отправлялись в уже захваченные песком кварталы изучать старинные дома и утварь, иногда они находили весьма ценные вещи или записи. Иногда они, правда, так и не возвращались из своих вылазок...
  - Если тебе так уж приспичит ночью куда пойти, обязательно найди напарника, никогда один не ходи! - заявил с набитым ртом Ленс.
  - И куда мне может тут ночью понадобиться идти? - искренне удивился Ривс.
  - Из кабака, от девиц, еще откуда!
  - А тут есть кабаки и девицы?! - поразился капитан.
  - А то! - весело подмигнул парень. - Не забывай, тут стоит большой гарнизон военных, и далеко не все они женаты. А потому что по доброй воле сюда не попадают, то многим надо утешиться, и утешаться они идут или в кабак, или в бордель! - Ленс выглядел победителем. - Бордели тут для нас только и работают, местные почти и не ходят к девочкам: мораль и нравственность не позволяют! Девицы не местные, они сюда едут с разных других городов, и приятно от местных отличаются нравами и цветом кожи, - рыжий лейтенант хихикнул. - Свожу тебя к девочкам.
  - Они тут бледные, небось, и страшные как вся моя жизнь, - поморщился Ривс.
  - Не, нормально все. Они ж из других городов сюда едут: тут заработают денег, и домой возвращаются чуть ли не принцессами. У них в борделях и солярии есть, и даже свои портнихи, и шоу они ставят танцевальные всякие! Тут девочки ого-го! - восхищенно поведал Ленс. - Наши ж чуть не все жалование на них спускают, и требуют соответствующего обхождения. И платят хорошо, так что... Вот только жалование выплатят на следующей недели, и пойдем!
  - Я... девиц из борделей не очень люблю, - скривился капитан. - Мне как-то не очень идея сама...
  - Тогда, друг мой, придется тебе без любви и ласки жить! - заржал Ленс. - Забыл, где находишься?!
  - Забудешь, тут, как же, - мрачно изрек Дримс, кивая на решетки на окнах. - Ну, неужели тут нет вариантов? Даже на границе в городках, где мы стояли, всегда можно было приударить за сговорчивыми вдовушками, или там с замужней шашни завести... Портить девушек-то я не собираюсь, но вдов тут должно быть больше, чем достаточно.
  - Ты явно с Самканы свалился! - засмеялся Ленс, сощурив глаза. - Тут за вдовами все соседи присматривают так, что никакой РСР и не снилось! Куда им! Шаг влево, шаг вправо - расстрел на месте! Они тут замуж второй раз выйти шансов почти не имеют, а ты про романы! Ха-ха три раза! Поверь мне!
  - Нет, ну, все понимаю: устои, мораль, Розми и все такое, - Дримс заподозрил подвох. - Но неужели тут все так серьезно?
  - Местные девушки без присмотра дуэньи на улицу не выходят, и не допусти тебя боги Света за ними начать ухаживать! Через неделю-другую появляются их отец и братья с вопросом, что ты имеешь в мыслях по поводу их драгоценнейшей дочери и сестры? И тогда лучше тебе искренне и честно сказать, что всю жизнь мечтал жениться на такой и только такой девушке. И что ты счастлив, что судьба столкнула тебя с их дочерью и сестрой! И жениться готов хоть немедленно, только надо о помолвке объявить и выждать положенный срок, не менее двух лет, а потом уже и свадьбу сыграть!
  - Что ты мне прописные истины рассказываешь? - Ривс отмахнулся от Ленса, завалился на диван, подложил руку под голову. - Это везде так. Но кто же к приличным леди будет подкатывать? Я про не совсем леди говорил, да про вдовушек - они обычно огонь!
  - А я тебе что говорю? Тут иначе не бывает! Только так и никак больше! - заржал Ленс. - Здесь нет других доступных девушек! Или леди, или девочки из борделя! Леди тебе не даст, а в борделе - пожалуйста, любой каприз за ваши деньги!.. Хотя, наверное, не любой. Тут атмосфера заражает ханжеством. Недаром девочки отсюда уезжают с кучей денег, и замуж потом выходят. В других городах, ни одна, как говорят, свой бордель не открыла. Все уважаемые матроны и леди.
  - Что не совсем приличных девушек совсем нет?! - ужаснулся капитан Дримс.
  - Совсем нет, точно тебе говорю. Лучше даже не проверяй! И пистолет под руку положи, я тебе что говорил?
  - А что будет, если...
  - Если не скажешь положенную речь о намерениях и этикете? - рыжий хитро прищурился. - А дуэль будет, и не на пистолетах, а на шпагах или мечах.
  - Ладно, сходим в бордель, - согласился Ривс, подозревая, что при таком раскладе его прибьют быстрее, чем он успеет совершить хоть пару взмахов железякой. Фехтование в Летном было не самым его любимым предметом, да и сколько лет с тех пор прошло!
  
  4
  
  Да, подобного исхода свидания бедный Ирвин никак не ожидал!
  Нет, он предполагал, что Мэри Лаура девушка оригинальная, экстравагантная и немного сумасшедшая (как полагали в его городке, все историки и должны быть такими), но чтобы первое свидание закончилось ночью на кладбище с лопатами в руках за раскапыванием могил... Пожалуй, такое ему не могло присниться даже в страшном сне!
  Тем не менее, Мэри Лаура энергично махала лопатой, стараясь как можно быстрее добраться до вожделенного гроба, куда покойный (очень состоятельный человек) унес с собой более ста пятидесяти лет назад свой дневник. В свете большого переносного фонаря лицо избранницы Ирвина блестело от трудового пота, и без того вьющиеся и лохматые ярко-рыжие кудри торчали во все стороны, карие глазищи горели сумасшедшим огнем. Она только время от времени останавливалась, чтобы утереть пот со лба, да поторопить своего ухажера. У Ирвина же от усталости отваливались руки и спина, он мечтал лишь о горячем душе, теплой постельки и отсутствии девиц в своей жизни вообще!
  А как все прекрасно начиналось!
  Недели три назад в их забытый всеми богами городишко приехали два историка, интересующихся их краем, его фольклором и легендами. Одним из ученых была очаровательная госпожа Мэри Лаура: энергичный и неутомимый исследователь, довольно быстро перерывший их местную библиотеку и архивы, покорившая всех старейших жителей города своей добротой и лучезарной улыбкой, необыкновенным вниманием к их рассказам, которые давным-давно утомили даже самых почтительных внуков и самих стариков. Молодая ученая могла часами слушать рассказы, байки, предания, только время от времени что-то уточняя и делая пометки в своем блокноте. Интерес ее был не поддельным. За это ей прощали и экстравагантный вид (свободные брюки, высокие ботинки на шнуровке, майки или футболки, что совсем негоже носить приличной и воспитанной леди), и ее привычку допытываться до мельчайших подробностей в интересующих местах легенд, и чуть ли не маниакальную одержимость главной для нее легендой: драконами.
  Лисити был маленьким городком, затерянным на востоке Великих Гор. В нем не было ничего особенного, кроме специфической библиотеки да крошечного местного музея, не было даже каких-нибудь значимых достопримечательностей, чтобы оправдать проживание тут восьми тысяч жителей: посреди гор, в небольшой долине, далеко от цивилизации. Но люди тут жили. Вырастало одно поколение за другим, кто-то уезжал в большой мир попытать счастья, кто-то из них возвращался, кто-то нет. Приезжали, но очень редко, новые люди и даже семьи, уставшие от больших городов, или просто от прежних соседей из таких же небольших городков.
  Существовал Лисити за счет гранитного и мраморного карьеров, располагавшихся в десяти километрах на север от городка, и военной базы, расположенной поблизости от города. Еще до прилета пришельцев один местный ноэл (его полуразрушенный замок высился на белой скале над городом) организовал в Лисити стеклодувную мастерскую, которая разрослась со временем в большой стекольный завод, обеспечивающий работой местных жителей.
  Худо-бедно, но работа находилась для всех жителей городка, кто не ленился и желал трудиться. И пусть выбор был не особенно богат, но и совсем уж без работы никто не оставался. Люди были благодарны прежнему хозяину земель, основавшему у них стекольную мастерскую и его предкам, некогда построившим монастырь Иштар, что до сих пор высился в десятке километров от Лисити.
  Теперь же могилу хозяина полуразрушенного замка с увлечением раскапывала Мэри Лаура. Последний хозяин величественных руин, что возвышались над городком, Аврелий Килеан Гилберт, был большим чудаком, частенько путешествующим и ищущим всякие небылицы. Назвать его историком ни у кого не повернулся бы язык. Он предпочитал копаться в сказках и легендах, вытаскивая из них крупицы истины о сверхъестественных созданиях, о местах их обитания и их повадках. Причем его совершенно не интересовали реально существующие монстры из Великих Болот и Пояса Желтых Туманов. Ему не интересны были чудовища из моря Ожиданий, так же не интересовали монстры покинутых городов, веками обитающие бок о бок с жителями Страны Мечтаний. Его не интересовали и ведьмы, в существовании коих не просто верил чуть ли не каждый розмиец, но которые всегда жили рядом с людьми или в глуши. Нет! Этого чудака интересовало то, что наверняка являлось сказкой и выдумкой - драконы!
  Килеан Гилберт спустил почти все семейное состояние на свои странные поиски и экспедиции, на какие-то непонятные старинные вещи и осколки. Однажды уже в почтенном возрасте он вернулся из очередного путешествия с одной рукой и страшным ожогом на пол-лица. С тех пор Килеан никуда не ездил, ничего не искал, не приобретал странных старинных вещей, вел затворнический образ жизни и лишь иногда его поверенный привозил ему сундуки с книгами на совсем уж сказочные темы: драконы, оборотни, древние войны, древние герои легенд. Единственной его страстью помимо этих книг стало стекольное производство.
  Килеан основал небольшую мастерскую, куда устроился чудесный мальчишка, сын местного пьяницы. Руки у мальчика были золотыми, фантазия богатейшей. Господин Гилберт отправил его учиться в Оберун (тогда там находились самые лучшие стекольные мастерские, уничтоженные незадолго до прилета пришельцев разбушевавшимся пожаром). Мальчик вернулся в родные края через пять лет и стал творить чудеса, обучая всех желающих. Вскоре мастерская разрослась и стала известна по всей стране, а сам хозяин ее скончался, не оставив наследников.
  Огромную библиотеку Гилберта передали в собственность города. На ее основе организовали городскую публичную библиотеку, которая с тех пор славилась своим богатейшим собранием книг на фантастические темы, собранием сказок, легенд, преданий, а так же большим собранием книг различных путешественников и искателей приключений. Часть старинных вещей из коллекции Гилберта, которые смогли определить и как-то классифицировать, перешли в небольшой городской музей, которым жители Лисити очень гордились. Ту же часть собрания Гилберта, которую не смогли никак идентифицировать, так и оставили в покинутом замке, что постепенно разрушался под натиском дождей и ветров.
  Местные подростки сложили страшилки про однорукого Гилберта, который бродит ночами по своему замку и что-то там ищет: то свою библиотеку, то что-то из коллекции безделушек. Время от времени мальчишки лазали в замок по ночам, для проверки храбрости, или от любопытства. Их оттуда гонял местный шериф. Каждый местный подросток считал своим долгом зайти хотя бы за вторые ворота в большой выложенный белым камнем двор и постоять на крыльце полуразрушенного замка. Внутрь мало кто лез.
  И вот теперь могилу Гилберта раскапывали Ирвин и сумасшедший ученый из столицы.
  Когда лопата Мэри стукнула о дерево, женщина издала победный вопль и принялась с еще большим упорством орудовать лопатой, расчищая гроб. Ирвин к этому моменту позорно лежал на куче каменистой земли, вывернутой из раскопанной могилы. Молодая женщина расчистила крышку гроба и с восторженным видом заявила очумевшему ухажеру:
  - Вот за что я люблю богатых, так это за то, что их прах не развеивают по ветру и можно раскопать могилки, а богатеи имеют привычку уносить в гробы столько всего интересного!
  От такого заявления Ирвин чуть не рухнул в раскоп.
  - Это я с исторической точки зрения, не бойся, - Мэри скинула последнюю оставшуюся землю с крышки гроба.
  - А почему ты думаешь, что там есть что-то интересное? - немного пришел в себя парень.
  - Ты же сам мне рассказал, что по преданию, Гилберт вел дневник путешествий. Почти все тома его дневника хранятся в библиотеке, не хватает только парочки. Ходит легенда, что он завещал их положить в гроб вместе с собой, чтобы унести в могилу свои тайны! - профессор истории попыталась откинуть крышку гроба, но та не поддавалась.
  - Мэри Лаура, это же легенда! - возразил Ирвин, содрогаясь от одной мысли, что эта сумасшедшая бабёнка попросит его помочь сломать крышку гроба.
  - А вот и нет! Не зря мой ассистент сидел в архиве! Он нашел завещание Гилберта, где об этом говорилось, и я думаю, что недостающие дневники лежат в этом упрямом гробике! - пропыхтела Мэри, сражаясь с крепкой крышкой, которая плевать хотела на годы, проведенные в земле - она была не в курсе, что ей уже положено истлеть!
  - Неужели ты из-за какого-то завещания будешь ворошить прах мертвых?! Вдруг ничего туда не положили? Ведь у него не осталось родственников, и вообще неизвестно кто его хоронил! - в неподдельном ужасе возопил парень.
  - О, нет! - Мэри стерла рукавом пот и пыль со лба. - Его хоронили Мэтью Фэллс, парень которого Гилберт отправил учиться и потом назначил управляющим своей мастерской, обязанный всем своему благодетелю, и домоправительница, которая знала Гилберта еще мальчишкой, и ей он отписал остатки своих земель! - Мэри схватила лопату и принялась ломать крышку гроба. - Я общалась с ее правнучкой, она хоть уже и в возрасте, но помнит свою прабабку и любовь той к умершему хозяину, преданность ему. Ее прабабка была рабыней, а Гилберт еще и вольную ей дал. Такое, знаешь ли, не забывается. Я уверена, они сделали все, что завещал Гилберт!
  Мэри отбросила свой инструмент, вновь дернула крышку со всей силы. Затрещали старые доски и проржавевшие замки. Крышка поддалась, и расхитителям гробниц предстал в свете фонаря пожелтевший от времени скелет в истлевших лохмотьях и прекрасно сохранившихся сапогах. Рядом с ним в гробу лежала его шпага, а голый череп украшал венчик длинных седых волос.
  Ирвин рухнул в обморок, и, наверное, упал бы в гроб, если бы Мэри его не поймала в полете. Женщина выматерилась и с трудом смогла затолкать соучастника на край раскопа, затем надавала пощечин, а когда тот немного пришел в себя, вручила ему небольшой фонарик со словами.
  - Эй, это всего лишь скелет, а не гниющий труп!
  Ирвин вновь чуть не упал в могилу.
  - Парень, ты чего? Это уже не человек, это археологический артефакт и историческая находка! Спокойно! - она отряхнула пыль с просторных штанов цвета хаки, вновь утерла потное лицо, от чего грязь размазалась по лбу и щекам. - Теперь свети мне прямо на скелет, я поищу дневник.
  - Мэри Лаура, ты собираешься там копаться? - придушенно прошептал парень; еще с минуту казалось, что он рухнет в третий обморок, но он все же взял себя в руки и остался на краю раскопа.
  - Да. Там где-то должен быть дневник. Это - историческая находка, а не скелет! Тут нет ничего странного или отвратительного, - фыркнула женщина, прыгая в раскопанную могилу. - Историки благодаря таким находкам узнают, что и как было в разные исторические периоды, как люди тогда жили, что писали, что происходило в мире. Летописи не всегда отражают истинные события, иногда события в них умышленно или случайно искажают. Или суждения летописцев бывают субъективными. Поэтому я буду искать дневник там. Свети!
  - Это ужасно! Ночью на заброшенном кладбище раскопать могилу! И все из-за какой-то легенды! - дрожащими губами зашептал Ирвин, когда Мэри аккуратно принялась приподнимать обрывки ткани, а затем кости руки Гилберта. - Это ужасно!
  - Ирвин, дорогой, - она все же оторвалась от своего увлекательного занятия и проникновенно посмотрела в глаза парню, - я понимаю, что ты не привык общаться с такими историками как я, и для тебя все происходящее - сильное душевное потрясение, но очень прошу тебя: никому ни слова! Постарайся пережить это эмоциональное потрясение молча, чтобы никто не узнал! Ради нашей дружбы!
  - Ты - сумасшедшая! Какая дружба?! Я никогда, слышишь, никогда не желаю тебя больше видеть! - взвизгнул парень. Мэри нашла две толстые тетради в кожаных переплетах, вытащила их из-под единственной руки скелета, выбралась из раскопа и схватила Ирвина за грудки, притянула к себе и проникновенно заговорила:
  - А если так, то стоит тебе сказать слово, и я буду на каждом углу Лисити кричать о том, что ты меня обманом заманил на старое, заброшенное кладбище, где надругался надо мной. И тебе придется на мне жениться! А если ты на мне женишься, то никогда уже в своей жизни не избавишься от меня. Обещаю! - она зловеще улыбнулась, что в свете фонарика выглядело устрашающе. Особенно в окружающей их обстановке - ночью на кладбище у раскопанной могилы.
  - Но... но это же неправда! - взвизгнул парень, нависая над раскопом. - Это ты меня повела из ресторана сюда и заставила раскапывать могилу! Ты!
  - Ты думаешь, тебе хоть кто-нибудь поверит? - усмехнулась Мэри. - Меня обожают все в твоем городке, все ваши старички и старушки, ваш мэр, ваш шериф, все значимые люди. И они искренне полагают меня очень воспитанной и чуткой нежной леди-ученой, которая наивна и до сих пор обожает сказки, которые и изучает. И ты думаешь, они поверят твоему бреду про раскопки могилы на старом кладбище?!
  - Ты не можешь так со мной поступить, - прошептал он.
  - Могу, если ты хоть одной живой душе расскажешь о сегодняшней ночи, - Мэри отпустила его рубашку. Честно говоря, она откровенно блефовала, но Ирвин ей поверил.
  - Я никому ничего не скажу!
  - Отлично. Если ты никому ничего не скажешь, то я через пару дней уеду из Лисити, и ты никогда в жизни меня не увидишь. Но стоит тебе проболтаться, и... в каком храме у вас принято сочетаться браком? Намек понят? - женщина принялась укладывать крышку гроба на место.
  - Да, - сдавленно всхлипнул Ирвин.
  - Отлично, - Мэри захлопнула крышку. - Тогда помоги мне закопать могилу и отвези к отелю, и ты меня больше никогда не увидишь! Гарантирую!
  Посреди ночи уставшая Мэри Лаура вернулась в небольшой отель, где она и ее ассистент Теодор снимали номера. Профессор не раздумывая направилась в комнату своего ближайшего друга и помощника, прямо в грязных брюках и ботинках плюхнулась рядом со спящим парнем на кровать, стукнула того по спине кулаком. Но Теодора разбудить было не так-то просто.
  - Эй, соня, просыпайся! - она толкнула его пару раз, перевернула с бока на спину и зажала нос. Это подействовало. Парень быстро открыл глаза и сонно уставился на Мэри.
  - О, Лоули, это снова ты! - он отмахнулся от нее. - Мэри! Какого демона! Ты же мне столько грязи в кровать нанесла! Хоть бы ботинки сняла! - ругаясь, он вскочил с постели.
  - Милые труселя! - совершенно не постеснялась молодая женщина, рассматривая семейные трусы друга с рисунком из розовых кошечек.
  - Да пошла ты! - огрызнулся злой и заспанный Теодор.
  - Сейчас пойду, только хочу похвастаться успехом!
  - Сними ботинки, если и дальше хочешь сидеть на моей кровати! - взвыл Тео, натягивая джинсы.
  - Тебе уже без разницы, у меня грязные штаны, да и футболка с курткой не чище, - обрадовала его нахальная подруга.
  - В такие моменты я ненавижу тебя, Мэри! А с чего ты вся в грязи? - насторожился парень. Вроде бы еще рано устраивать традиционную охоту на слишком любознательного профессора, или она за пару часов успела настроить против себя весь город, а Тео и не знал? - Ирвин тебя сбросить со скалы собирался, или твои расспросы довели его до нервного срыва, и он решил тебя закопать живьем в землю? - парень уселся в кресло у окна. - А с виду обычный бумажный червь, даже какой-то хиленький и дохленький, заморыш.
  - Нет, на сей раз не угадал! - Мэри победоносно вытянула в руках дневники Гилберта, завернутые в какую-то белую тряпку. - Он рассказал на свидании в ресторане, что знает, где похоронен Гилберт! На старом заброшенном кладбище, расположенном недалеко от замка, и даже знает, где его могила, потому что в детстве ходил туда с мальчишками искать призрак нашего почтенного путешественника! Тогда я предложила ему поехать туда, показать мне могилу старикана, и прихватить лопаты. Он не думал, что я всерьез и взял лопаты у себя дома, в саду. Мы сразу раскопали могилу, в гробу я нашла недостающие дневники!
  - Ты рехнулась? - осведомился Тео. - У нас нет разрешения на вскрытие захоронения или раскопки! Опять смываться будем из города под покровом ночи?
  - И когда нас останавливало отсутствие каких-то разрешений? - усмехнулась рыжая бестия.
  - Никогда, - согласился парень. - Но Ирвин теперь раструбит об этом на весь город, нам надо быстро уносить ноги!
  - Не бойся, - Мэри победоносно улыбнулась. - Думаю, пара дней у нас есть. Может быть, он даже никогда никому и не расскажет! Я запугала его, пообещав, сказать, что он меня скомпрометировал, и ему придется жениться на мне - такой сумасшедшей! - Мэри от души засмеялась. - Обожаю нашу старую добрую Розми! Ирвин даже позеленел от страха и поклялся никогда и никому не рассказывать о нашем небольшом ночном приключении. В обмен я пообещала, что мы уедем через пару дней отсюда, и он больше никогда и ни за что не увидит меня!
  - А если бы его страсть к тебе пересилила испуг? - обреченно вздохнул Тео.
  - Не считай меня идиоткой, - огрызнулась женщина. - Он полагает меня порождением Бездны, поэтому ни о какой страсти и любви уже и думать-то не будет! Лишь бы я навсегда исчезла в голубой дали!
  - Не могла утра подождать? Пошли бы вместе, - вздохнул парень, сдаваясь.
  - Не могла! Это же дело всей моей жизни: отыскать драконов! Тех, кто считается просто легендой, несмотря на то, что в Розми половина легенд - правда! Этих величайших колдунов и оборотней! - глаза Мэри Лауры горели фанатичным огнем, лицо прямо светилось в тусклом свете настольной лампы, она ждала целые годы этого мига!
  - Подожди, подожди, - Тео привычно осадил чрезмерно эмоциональную подругу. - Мы еще в пути! Вдруг в этих дневниках нет ничего такого особенного, что позволит нам найти драконов? К тому же ты не допускаешь такого варианта, что они уже давно вымерли, и мы можем найти лишь их покинутые жилища и скелеты?
  - Тео, не говори ерунды! - Мэри вскочила с кровати, взмахнула свертком с дневниками. - Мы проверили за эти годы с тобой столько библиотек и архивов, перерыли столько дневников других историков и путешественников, и многие из них вывели нас на Килеана Гилберта! Он был последним авантюристом, интересовавшимся драконами, и по некоторым намекам - он не только собрал обширнейшую библиотеку о драконах (я бы для своей прихватила пару десятков книг из нее), но он потерял руку после встречи с драконом! И ведь он никогда больше не покидал своего замка! А вспомни его альбом с рисунками, который мы отыскали у коллекционера из Крахора ? Который я купила за бешеные деньги!
  - Надеюсь, ты не пойдешь грабить библиотеку? - насторожился Тео. За полтора десятка лет, что он проработал вместе с этой взбалмошной и совершенно очумевшей барышней, Теодор ожидал от нее чего угодно. Если дело касалось драконов, Мэри Лаура была готова на все.
  - Нет, конечно, - успокоила его подруга. - Я попросила милую девушку, помощницу Ирвина, откопировать их для меня, приплатила ей немного, и, думаю, скоро она вышлет мне копии почтой.
  - Ты же знаешь, мы искали этот след очень долго, но он может оказаться пустышкой, как и первые два, когда мы полагали, что уже почти нашли драконов. Помнишь? - Тео не хотел разочаровывать подругу, но и не хотел, чтобы она возлагала слишком большие надежды на эти дневники. - Один раз мы оказались в заброшенном чуть ли не тысячу лет назад замке, от которого вообще мало что осталось, а второй раз след оборвался вместе со смертью ученого, сгоревшего за двадцать лет до нашего появления у него дома.
  - И сгорел он совершенно подозрительно - самовозгорание! - Мэри направилась к двери. - Ладно пойду спать, а утром сяду за дневники... Или полистаю их сейчас, а утром пойдем в замок, чует мое сердце, что этот Гилберт собрал там много интересного.
  Тео лишь закатил глаза к потолку.
  Мэри встала на след и теперь ничто и никто не сможет заставить ее сойти с этого следа, пока он не оборвется, или же она не найдет драконов. Впрочем, в последнем Теодор сильно сомневался - такого просто не может существовать, даже в Розми!
  
  5
  
  Наука управлять государством к числу простых никогда не относилась. Постегают ее годами и исключительно на своем горьком опыте, совершая промахи, ошибки, допуская время от времени и катастрофы, конечно же, разного масштаба. Особенно тяжело эта наука дается особам юным, отягощенным не только внезапным бременем власти, но и дурной наследственностью в виде буйной головы, горячего нрава и приступов необоримого гнева. Ну, и ослиного упрямства, конечно же.
  Всеми этими пороками обладал Джонатан II, а уж своей внучке он их передал не только в неизменном виде, но добавил туда еще и максимализм, и обостренное чувство справедливости, а также убийственную прямолинейность, доставшуюся его дражайшей внучке от бабушки, жены Джонатана II. Вместе взятые эти качества, помноженные на восемнадцать лет и страшную трагедию, что чуть не раздавила юную королеву на пути к трону, дали отличный результат, от которого в первые же недели ее правления хотели повеситься все ближайшие сподвижники деда, оставшиеся один на один с его буйной внученькой.
  Талинда искренне старалась учиться управлять страной, прислушивалась к своим советникам, и старалась соблюдать инструкции, оставленные ей дедом, но порой она не могла понять элементарных вещей.
  Вот и сегодня она умудрилась довести до зубового скрежета собственного министра иностранных дел, Карла Ларуса, и главу РСР Винсента Алессандра Бодлер-Тюрри. Хотя второй держался куда лучше первого, но достать Талинда умудрилась обоих.
  Королева и ее советники расположились на террасе дворца, увитой ползучими розами, которым еще предстояло распустить свои зеленовато-белые и нежно-розовые бутоны в самые жаркие дни предстоящего лета. Талинда задумчиво допивала третью кружку ароматного чая, а ее чиновники допили уже по второй чашке кофе, куда, судя по их взглядам, они отчаянно желали плеснуть изрядную порцию коньяка.
  - Но, господин Ларус, я все равно не могу понять, почему мы не можем этого сделать? - в третий раз завела разговор королева. - Кершийцы убили моего отца, а потом его труп повесили на заборе. Они гнали меня и мою мать чуть ли не через половину Керши, и я совершенно уверена, что они желали мне смерти. Они устроили в Коргваре погромы, в результате которых погибло много розмийцев, совершенно случайно оказавшихся на территории Керши. Они, кершийцы, посмели развернуть самолет принцессы Иоланты, жены кронпринца Розми, уничтожили наш эскорт и принудили нас к посадке. Потом вели себя с нами неподобающим образом, и наконец, чуть до смерти не забили меня!
  - Ваше Величество, вы не учитываете... - начал было в третий раз объяснять Карл Ларус, но потом махнул рукой, предоставив слово генералу Бодлер-Тюрри.
  - Ваше Величество, давайте разберемся еще раз, - мягко заговорил Винсент. Королева кивнула. - Обращение с Вами и принцессой Иолантой было возмутительно, но в Керши происходили беспорядки, во время которых может произойти всякое. Керши обвинит солдат с той базы в самоуправстве и даже, скорее всего, отдаст Вам их головы в качестве извинения. С политической точки зрения, этого достаточно.
  - Прошу заметить, Ваше Величество, беспорядки, в которых погиб Ваш отец и многие розмийские граждане, спровоцировал Ваш же отец, развязавший драку на государственных похоронах. С точки зрения дипломатии, это наша вина, и Розми должна принести извинения... - продолжил старый дипломат.
  - Извинения?! - взвилась королева. Она вскочила из-за стола, уставившись на своих сподвижников. - Извинения?! Какие, к Сету, извинения, если они убили моего отца и повесили его на заборе?!
  - Ваше Величество, с точки зрения дипломатии и политики, принц Джеффри сам виноват в своей гибели - он стал инициатором драки и стрельбы на похоронах, в результате чего случились беспорядки. Кершийцы были искренне и небезосновательно возмущены его поведением, которое их оскорбило, - поправил очки господин Ларус. Он уже в третий раз пытался донести до буйной подопечной каверзы и странности политики, но та каждый раз возмущалась, пропуская его слова мимо ушей. - Далее, вместо того чтобы покинуть страну принц Джеффри вступил в вооруженное противостояние с гражданами Керши, что в результате и привело к его гибели, - закончил разъяснения старый дипломат. Он очень надеялся, что Талинда на сей раз изволит услышать его, потому что терпение министра было на исходе. - Да, убийство и последующее осквернение тела недопустимое и вопиющее нарушение всех международных норм права и соглашений, но во время беспорядков может произойти всякое. Тем более, правительство Керши пыталось успокоить своих граждан и спасти принца.
  - Как же, пытались они там что-то сделать! - зло бросила королева, а потом подозрительно уставилась на старого дипломата. - Господин Ларус, вы вообще на чьей стороне?
  - На Вашей, конечно же, Ваше Величество, - заверил ее министр иностранных дел в третий раз. - Именно поэтому Розми никаких извинений приносить не будет и разрывает все дипломатические отношения с Керши.
  - Этого мало! - уселась на стул Талинда. - Они должны нас бояться и знать, что Розми не только своих не бросает, но и никому никогда не позволит безнаказанно убивать своих правителей... и граждан.
  - Это неразумно, - покачал головой Карл Ларус. - С точки зрения политики, у Вас нет повода начинать войну. Принц Джеффри сам виноват в случившемся, а Керши готова выставить нам счет за оскорбление.
  - Да не рассказывайте мне о смехотворности поводов для войны, - вновь закипела королева. - Их какие только не отыскивали и не придумывали. Даже из-за голубя, нагадившего королю на голову, войны начинались.
  Мужчины переглянулись. Винсент горестно вздохнул и заговорил:
  - Ваше Величество, давайте еще раз проанализируем ситуацию. Если Розми объявит войну Керши, то на сторону, публично оскорбленной Вашим отцом, страны встанет треть стран Дидьены. Смею Вас заверить, Ваше Величество, что это будет самая технически развитая треть стран планеты, т.к. с их точки зрения Розми в данный момент лакомый кусочек, - глава РСР сделал глоток кофе. - По данным нашей разведки, они только и ждут повода, они уже заключают военные альянсы, цель которых - противостояние внешней угрозе. Угроза эта напрямую не называется, но она гораздо более технически развита, вооружена, у нее ограниченный человеческий ресурс. Мои агенты и я вместе с ними уверены, что речь идет о Розми. Им нужен только повод.
  - Винсент, но наша армия находится на куда более высоком уровне технического оснащения и вооружения! У нас есть, в конце концов, ВКС , укомплектованные настоящими боевыми крейсерами, которые созданы для войны в космосе! Они разнесут на атомы этих мерзавцев! - всплеснула руками королева. Она задела пустую чашку, что упала на мраморные плиты пола террасы и разлетелась вдребезги.
  - Наши корабли, Ваше Величество, заняты патрулированием подступов к Дидьене, их нельзя отвлекать для войны, - напомнил генерал. - И Ваше Величество упустили одну деталь: у нас развита техника, мы обладаем более мощным оружием, но мы ограничены в ресурсах. В первую очередь, в людских, а во вторую - топливных. В Розми практически нет залежей нефти. В Розми мало топливных ресурсов для реакторов и двигателей того же ВКС.
  - Поэтому надо разгромить их быстро! - не отставала королева. Великий стратег!
  - Это не помешает им продолжить блокаду и военные действия, что сожрут наше преимущество: мы не можем позволить себе разменивать одного своего солдата на десяток их солдат, они же могут убивать сотню своих людей, чтобы убить одного нашего, - развел руками генерал.
  - К тому же, Ваше Величество, обстановка в стране накаляется. Если мы начнем войну, мы ослабнем и дадим повод оппозиции поднять голову, - напомнил господин Ларус. - Ваше положение на троне весьма шатко, а если начать войну, то начнется недовольство. Если сейчас вероятны мятежи и проявление недовольства, с которым мы должны справиться, то в результате войны с Керши и ее прихвостнями мы получим гражданскую войну у себя дома.
  - И что же делать? - подуспокоилась королева, чувствовавшая себя совершенно опустошенной и вымотанной. Мужчины украдкой перевели дух - кажется, гиблое дело сдвинулось с мертвой точки.
  - Мы можем поступить как Керши, - решил закрепить успех генерал Бодлер-Тюрри.
  - Это как? - на него уставились Талинда и господин Ларус.
  - Моя служба покарает всех, кто причастен к гибели Ваших родителей, Ваше Величество, а также к погоне за Вами в Керши и гибели розмийцев в Коргваре. При этом не будет никаких следов или доказательств, ведущих к Розми, - заверил всех присутствующих Винсент.
  - Но надо сделать так, чтоб все всё поняли, - алчно заявила королева.
  - Хорошо, - согласился Винсент.
  - Вы идете на большой риск, генерал. Вы это понимаете? - нахмурил брови Карл Ларус.
  - Да, - ответил Винсент. - Все всё поймут, месть свершится, но доказательств не будет. Вас это устроит, Ваше Величество?
  - Да, - в конце концов согласилась Талинда. - Но дипломатические отношения мы все равно разрываем.
  - Да, конечно, Ваше Величество, - согласился министр иностранных дел, радуясь, что неугомонная королева перестала хотя бы требовать полномасштабной войны и разрушений. А то она могла! Сколько еще дров она наломает, и сколько раз еще придется ей объяснять, что политика и справедливость не имеют ничего общего?
  
  
  Глава 4
  
  16, месяц Цветов, 5555 года - 19, месяц Цветов, 5555 года
  
  1
  
  Утро капитану Дримсу не принесло ничего светлого. Разве что очень вкусный завтрак из божественных блинчиков, испеченных матерью Ленса, оказавшейся полностью седой женщиной средних лет.
  Госпожа Келамью рано утром заглянула в спальню сына, увидела Ленса и его гостя, спустилась на просторную кухню и напекла потрясающих блинчиков, на которые оба проснувшихся парня налетели как стая саранчи. Ничего вкуснее в своей жизни Ривс еще не ел, о чем немедленно сообщил довольной женщине. Та потрепала его по короткому ежику черных волос, улыбнулась и пригласила почаще заходить. Ей нравилось заботиться о ком-нибудь. Шалопая-сына явно было мало доброй и хлебосольной хозяйке сказочного домика.
  Путь в расположение части уже не был столь неприятен капитану, как накануне вечером. Днем дома не казались мрачными громадами, а город призраком, но в то же время Миранда предстала еще более убогой и серой.
  Жители Миранды пытались добавить цвета и красок своему городку, крася дома в радостные и светлые тона: голубой, зеленый, розовый, желтый и лиловый, но получалось еще хуже. Постоянная сырость и дожди обесцвечивали краски, быстро превращая их в унылые оттенки ярких и радостных тонов: в серо-голубой, серо-зеленый и т.д. Грязь с мостовых облепляла стены на высоту чуть ли не в метр, а темно-зеленый и бурый мох и какие-то серые и коричневые лишайники захватывали все поверхности. Витые ограды, столбы и вывески быстро покрывались рыжей и коричневой ржавчиной, мостовые тонули под бескрайними лужами, а ливневая канализация просто не справлялась с такой нагрузкой. Оживляли город лишь частные домики с небольшими, прилегающими к ним садиками, да и то в целях безопасности, садики от улиц были огорожены высоченными заборами.
  Особую мрачность всем постройкам придавали решетки на окнах ВСЕХ домов, даже витрины магазинов были ими забраны. И пусть некоторые из решеток были довольно изящными и даже красивыми, но это были все же РЕШЕТКИ!
  Над крышами домов плыли низкие серо-желтые тучи. Желтоватый оттенок они имели из-за не проходящей дымки желтого тумана, что всегда висел над городом.
  Когда Ривс подошел к КПП гарнизона, ему стало совершенно грустно. У ступеней крыльца без козырька стоял угрюмый пехотинец, закинув на плечо вполне себе современный автомат (в отличие от техники на оружии для Миранды не экономили). На флагштоке над головой солдата болтался флаг Розми, ставший бледным, каким-то серо-голубым, тусклым, как сам город. Края флага обтрепались и успели покрыться бахромой, да и само полотнище стало сырым и тяжелым от вечных дождей и туманов, поэтому знамя Розми выглядело крайне уныло и даже как-то... стыдливо и поникши, что ли?
  Запустением дышали даже стены здания, некогда бывшие желтого, солнечного, цвета.
  На проходной скучающий дежурный одним глазом просмотрел документы капитана, и вид при этом у него был такой, словно бы Ривс оторвал его от дела государственной важности. На самом деле тот при появлении Ленса и Ривса не особенно быстро и даже слегка вальяжно спрятал в открытый верхний ящик стола журнал с кроссвордами. Дежурный грустно вздохнул, потянулся к старому замызганному телефону, набрал какой-то номер и прогундел в трубку:
  - Чарли, тут к тебе очередной... пополнение в общем прибыло, сейчас направлю, жди, - повесил трубку, почесал заросший щетиной подбородок. - Вы, капитан, идите сейчас по лестнице на второй этаж, там кабинет 208, это кадры будут. Документы сдайте, а как оформят немедленно к командиру части, он в 310 квартирует, это на третьем этаже.
  - Благодарю, - буркнул Ривс, поражаясь царящей тут безалаберности.
  - И это, до обеда успейте к завхозу, в 215 кабинет, а то не будет вам квартирки и сегодня! Он после обеду из дома не возвращается!
  Когда Ривс уже распрощался с неунывающим Ленсом и направился к лестнице, то услышал:
  - Ох, еще один свалился... Ща опять начнет мир переделывать. Герой - хвост трубой, чтоб вас всех...
  Мило, очень мило!
  С кадрами и сидящим там безобразно разжиревшим прапорщиком Чарльзом Ривс разобрался быстро, отдав требуемые предписания и документы, а потом отправился к командиру части. Тот владел собственной приемной, где сидел молоденький скучающий лейтенант. Парень бросил на Ривса грустный взгляд, полный мировой скорби и тоски, попросил подождать, пока он сообщит командиру о прибытии капитана Дримса - морально раздавленного и потерянного от лицезрения бардака, что здесь творился.
  Вскоре капитан очутился в кабинете со скрипучим начищенным до блеска паркетом, большим столом в виде буквы "Т" и рядами стульев вдоль длинной его части. На стене за столом, между двух окон, занавешенных тяжелыми бархатными темно-красными портьерами, висел герб Розми (как ни странно, начищенный, без пыли и паутины) и портрет Джонатана II, нижний левый угол которого был перетянут траурной черно-синей лентой . Под портретом за столом устроился лысеющий округлившийся полковник небольшого росточка (это капитан Дримс понял уже позже). Вид у полковника был грозным, уши слегка оттопырены и из них торчали седеющие волоски. Поджатые губы, суровый взгляд, кустистые брови, - все это придавало ему потрясающее сходство с мифическим гномом, от чего капитан чуть не рассмеялся, но в последний момент сумел сдержаться. Видимо, его мимика не прошла незамеченной: полковник еще сильнее свел седеющие кустистые брови и поинтересовался:
  - Что смешного, капитан, вы нашли в моем кабинете?
  - Ничего смешного, господин полковник, - немедленно вытянулся по стойке смирно Ривс.
  - Тогда от чего вы гримасничаете?
  - Вам показалось, господин полковник!
  - Не делайте из меня идиота! Мне не кажется! - полковник побагровел и взревел. Этого Ривс просто не смог выдержать. Он расхохотался. Почти истерически, чуть ли не как баба. Он хохотал так, что из глаз брызнули слезы, он даже присел, понимая, что все! Допрыгался! Вот сейчас его и вышибут из армии с позором! Идиот! Ты думал, Миранда - самое страшное, что с тобой могло случиться?! Нет! Сейчас тебя уволят без права на пенсию!
  Ривс пытался остановить истерический хохот, но ничего не мог с собой сделать. Страшное напряжение, обида, боль и стресс выплеснулись в самый неподходящий момент. Полковник долго смотрел на чуть ли не падающего от хохота капитана, на выступившие у него на глазах слезы, на безуспешные попытки того прекратить ржать, а потом встал из-за стола. Если бы этот гном решил отвесить ему оплеуху или ударить, Ривс не стал бы защищаться - хохот и банальная, презренная истерика ему помешали бы. Полковник молча открыл один из шкафчиков, тянувшихся вдоль одной из стен, достал бутылку водки, стакан, налил его до краев, подошел к капитану, сунул стакан тому в руку и просто сказал:
  - Выпей, капитан, только залпом. Пей, давай, - голос его был мягким, вкрадчивым, голосом доброго гнома. Ривс подчинился. Залпом осушил стакан мерзкой водки, задохнулся, воздух не хотел проходить в легкие, на глазах выступили слезы, а потом Дримс смог снова дышать. Полковник сунул в его руку неизвестно откуда взявшийся маринованный огурец. Ривс на автопилоте схрумкал и огурец. Потом полковник толкнул высоченного капитана к стулу у стены (Ривс был без малого два метра ростом, - чуть выше среднего роста для розмийца из потомков пришельцев, - а полковник совсем росточком не вышел, едва доставал почти лысой макушкой до его груди). Затем "гном" присел на соседний стул. Спросил:
  - Ну, что, полегчало?
  - Ага, - медленно приходя в себя, ответил Ривс, уставившись в потемневший от сырости потолок.
  - Ну, оно и понятно, - с некоторым огорчением полковник Лэндхоуп посмотрел на пустой стакан. - С такой-то биографией и с твоими наградами-то в Миранде оказаться, тут и не такой конфуз приключиться может... Тут еще никого с орденом "Во Славу Розми" не бывало, - полковник похлопал капитана по плечу.
  - Теперь есть, - убито пробормотал Ривс, покосившись на опустевший стакан, в голове его появился легкий звон.
  - Эй, капитан! Чего сопли-то распустил? - рявкнул "гном". - В Миранде тоже люди живут, живые люди! Ты какую присягу давал?!
  Ривс, непонимающе, уставился на этого странного человечка, упитанного, с брюшком, похожего на гнома и... и какого-то человечного что ли. Впервые после смерти родителей, он видел перед собой человека, который обладал человеческими качествами, чувствами!
  - Чего смотришь на меня?! Спрашиваю: ты какую присягу давал?!
  - Защищать Розми, Страну Мечтаний, ее народ и ее устои от врагов внешних и внутренних, встать на пути врагов моей страны и грудью защитить тех, кто мне верит, кто слабее меня, кого некому больше защитить. Отдать свою жизнь и душу, если потребуется, за жизнь тех, кто живет в Розми, и за моего короля, который олицетворяет собой Розми, которого поставили боги Света править в Розми от их имени, - прошептал часть присяги капитан Дримс.
  - Вот видишь, капитан? Ты дал клятву, ты дал присягу защищать розмийцев. Защищать от врагов внешних и внутренних. В Миранде тоже есть мирные жители, розмийцы. За вычетом нашего гарнизона, их тут тысяч десять, и они беззащитны перед тварями, что пытаются их убить. Им нужна твоя защита, твоя и ничья иная, - постучал пальцем по руке Ривса полковник. - А скажи мне, капитан, в присяге говорилось что-нибудь о месте, где ты будешь защищать тех, кто тебе доверил себя, свою жизнь, тех, кто слабее тебя, тех, кого больше некому защитить?
  - Не говорилось... - Ривс чувствовал, как слегка захмелел. Он прикрыл глаза, в душу его заползал самый настоящий стыд. За истерику, за то, что ПОЛКОВНИК, командир части, сидит тут и втолковывает ему азы службы и уговаривает служить и защищать...
  - Вот и я так думаю, - полковник Лэндхоуп вновь похлопал его по плечу. - Значит, защищать простых людей ты должен везде, везде, где потребует твоя Родина. И пусть кто-то решил, что ты чем-то провинился (а я твое дело получил, понимаю, что не из-за службы хреновой тебя сюда отправили), но люди, люди-то в чем виноваты? А? Чем виновата вон та хозяйка кафе, что через дорогу от нас находится? Почему она не достойна защиты? Или мальчишка, что продает газеты на нашей улице? Их тоже надо защищать.
  - Знаю, - вновь прошептал Ривс.
  - Вот и я о том же, - кивнул Лэндхоуп лысеющей головой. - Ты дал присягу защищать мирных жителей, и в ней не уточнялось, что жители больших городов или пограничья имеют преимущество перед жителями Миранды. Так себе и заруби на носу! Понял меня?
  - Да, господин полковник, - пробормотал Ривс, заставил себя подняться.
  - Да чего уж там, сиди, - махнул рукой "гном", прошел за свой стол, уселся в кресло. - Так что выкини из головы всю дурь, что там у тебя засела. Понимаю, после границ и Фритауна обидно оказаться у нас, да еще без надежды выбраться дальше Нерейды, но ты в голове своей держи следующее: тут те же люди живут. И морально они в разы чище некоторых жителей столицы! Чище и проще. Им тут защита нужна поболи тех, кто во Фритауне живет. Согласен?
  - Мне говорили, что тут творится. Да, во Фритауне такого нет, - кивнул Ривс.
  - Видишь? Тут невинный человек может умереть куда быстрее и страшнее, чем это может случиться во многих других городах. Это в башке своей и держи всегда! Уяснил? - свел кустистые брови полковник.
  - Так точно, господин полковник!
  - Хорошо. Я тебя понимаю, - "гном" вздохнул, откидываясь на спинку своего большого кожаного кресла. - Тебя ж ждало блестящее будущее, твой орден другого не предполагает, а вот оно как обернулось. Но ты подумай, может быть, ты сюда послан, чтобы защитить многих и многих? Может, в этом и есть твоя судьба?
  - Я раньше так не думал, - твердо ответил Ривс.
  - А ты подумай. У меня как раз место командира взвода вертолетчиков освободилось. Погиб на днях прежний. Я тебе это место дам, но ты недельку сначала полетай под присмотром опытного бойца. Командир из него не очень, он и сам это знает, а вот натаскать - натаскает, - Лэндхоуп с сомнением посмотрел на новоявленного подчиненного. - Ты вертушкой-то управлять умеешь?
  - В Летном учили. И на границе с Луисстаном доводилось, - буркнул Ривс.
  - Хорошо. Вот недельку повспоминаешь навыки, а потом я тебя командиром назначу, да и по званию ты подходишь, самым старшим будешь. Короче, согласен? - он наклонился вперед над грудой бумаг, громоздившейся по всей столешнице.
  - Так точно, господин полковник, - кивнул Ривс.
  - Это хорошо. А вот теперь слушай меня серьезно и постарайся обдумать и понять, - Лэндхоуп немного пожевал губу, готовясь к речи. - Я, таких как ты, повидал. Ну, не таких орденоносных и именитых, но похожих. Так вот, ты не рвись подвиги совершать, потому что тут это только к твоей же гибели и приведет, а в худшем случае: заберешь с собой к Зулату нескольких сослуживцев и кого из простых жителей. Так что забудь про подвиги. Тут они не совершаются. Тут надо с монстрами и тварями болотными бороться, а не геройством заниматься. Они, твари-то, тупые и делают то, что испокон веков известно, ничего нового не придумали и думать-то им нечем. А вот такие молодые и горячие как ты, неугомонные, новые методы придумывают, сплошь провальные, правда. И убиваются. Убиваются сами и других убивают. Тебе оно надо?
  - Никак нет, господин полковник, - вновь тихо ответил Ривс.
  - Поэтому свое геройство остуди, капитан. Оно тут не найдет применения, разве что для нового способа смерти тебя и тех, кто рядом с тобой будет. Твоя смерть - это твоя смерть. Хочешь помереть - помирай, да только так, чтобы никто другой не умер, и техника не пострадала - ее у нас итак мало, - потер подбородок полковник, пожевал губу и потом продолжил. - Сдохнешь - твои трудности, а вот захватишь с собой кого, или технику какую - я тебя и у Зулата в Царстве достану, и он тебя покарает, и Венера за тебя не заступится. Потому, как ты подставишь простых людей, и неизвестно сколько их из-за тебя и потери техники погибнет еще.
  - Я понял, господин полковник.
  - Что ты понял, капитан? - устало спросил Лэндхоуп.
  - В Миранде живут такие же люди, что и во всей Розми, люди, которых я поклялся защищать ценой своей жизни, - обреченно повторил Ривс. - Новых способов истребления тварей не надо изобретать - они безмозглые, нового ничего не придумают, а старые методы итак эффективные.
  - Никогда не забывай эти слова. Никогда.
  - Так точно, господин полковник.
  - Тогда иди к завхозу... интенданту, в смысле, он тебе ключи от квартиры выдаст. Хоромы не фонтан, конечно, но какие есть! Потом ступай на летное поле - принимай дела. Вертушек у нас всего десять, но четыре на ремонте стоят, причем три из них - вряд ли получится когда-нибудь починить, им уж лет по сорок будет, чудо, что вообще летали. Одну - можно починить, но тут проблема: техника главного на днях тоже сожрали, когда нового пришлют - неизвестно, - буднично сообщил "гном".
  - Полковник Лэндхоуп, а разве у вас всего один техник? - удивился Ривс. Даже на десять машин нужно хоть три-четыре техника, особенно на такие древние машины, которые находятся в этом мерзком климате...
  - Ты чем слушаешь, капитан? - задушевно, прямо как несколько минут назад, когда стакан предлагал, поинтересовался командир части. - Главного сожрали, а остальные пьют не просыхая! Их тоже сюда не по доброй воле сослали, вот они, паскуды, и пьют. Утром еще могут что сделать, днем уже дрыхнут где-нибудь, да и квалификация у них, мягко говоря, так себе. По мелочи если что, поутрянке починить еще могут, а вот коли же серьезное... Все! Надо нового ждать, или надеяться, что кто из местных решит пойти к нам, но разбирающийся в машинах, а то тут с техникой совсем плохо, нет ее просто!
  - Понял, - тоска вновь начала поднимать голову в душе капитана, но тот от всей души пнул ее.
  - Далее, - сложил руки домиком на столешнице полковник. - Две вертушки у нас грузовые, на них никто из боевых пилотов не летает, ну, если только в случае крайней необходимости, но такое редко бывает. Птички эти у нас и для эвакуации, если что используются. Такое тоже случается. Коли кому так не свезло, что эвакуация требуется, ты должен знать: посылать туда грузовую только в сопровождении двух ударных, а лучше трех, но такое редко получается - пилоты пьют и гуляют, паскуды, много. А пьяных или с похмелюги я к вертолетам не подпущу, техника итак на ладан дышит. Коли бухой кто или с похмельем - на губу сразу! - неожиданно хлопнул ладонью по бумагам командир части. - Коли кого эвакуировать надо, ты лучше всего посылай лейтенанта Сантала и младшего лейтенанта Келамью - он хоть балбес знатный, но храбрый, а Сантал опытный уже. Ты с ним вчера летел, они с Келамью в одном экипаже. Но тогда надо Лавджоя предупредить, чтоб он стрелков своих отрядил на машину Сантала.
  О! Наконец-то, безымянный пилот обрел имя!
  - Понял, - в десятый или двадцатый раз за это бесконечное утро кивнул Ривс.
  - Есть у нас четыре ударные вертушки, - полковник Лэндхоуп вздохнул. - На дежурстве вокруг города и по окрестностям летает всегда одна, экипаж второй на дежурстве тут стоит, если что всегда может подлететь. Остальные три экипажа по домам... или по кабакам, там уж как получится. Ночью мы не летаем, но на всякий случай два экипажа тут ночуют, мало ли что! - "гном" опять задумался, продолжил. - Это в нынешнее тревожное время. А так, днем два экипажа, ночью - один тут, остальные дома. Личный состав у нас сейчас не вполне укомплектован. Лейтенанта Ниро покоцали на днях, он как раз эвакуацию прикрывал, когда очередное наступление этих тварей началось. Сесть решил, помочь ученым, чтоб их Сет забрал! Твари его и подрали! До вертушки добрался, но яд у них поганый, думаю, дня через два к Зулату отравится.
  - Вы говорили, что командир взвода тоже погиб, вы мне его место предложили, - напомнил капитан.
  - Да, - махнул рукой полковник, слегка выпятив губу от неудовольствия. - Он тоже из второй машины вылез. Там прямо на болоте твари жрали ученых. Стрелять с вертушки нельзя - непременно с монстрами всех их жертв положишь, близко больно были. Ну, паскуда героическая и нарушил приказ - покинул вертолет. Его твари тут же и сожрали. Мы только голову да пару костей с потрохами собрать смогли. Он из автомата стрелять начал, пару этих яйцеголовых спас, что правда, то правда, но самого его схарчили за милую душу, - махнул рукой Лэндхоуп, скривившись. - Хоть штурманы догадались взлететь и не полезли геройствовать, иначе и ученых, и пилотов, что на грузовых вертушках были, сожрали бы всех! Да еще и технику погубили бы. Это людей тут легко присылают - виноватых в армии много, а вот техники, да еще поновее, нам не допроситься. Так и живем - латаем, что есть, да на Крома с Венерой уповаем.
  Ривсу стало невыносимо здесь находиться.
  Обалдеть.
  Только голова, да пара косточек с потрохами остались... Это они заживо сожрали вооруженного человека и не одного?! И ведь тот не стоял столбом, пока его рвали на куски.
  - Еще есть пара хороших пилотов, сержант Фрейд и старший лейтенант Норрик. С ними будут проблемы, - как ни в чем не бывало продолжил Лэндхоуп. - Норрик сам претендует на твое место, но ты и по званию выше и по опыту, а он очень агрессивный, в драку лезть будет. Это я сразу тебя предупреждаю. Ты его поучи, но будь аккуратен - подставит за милую душу, и трусоват он все же, подлый и трусоватый. Тут за агрессивность свою, за жестокость и побои подчиненных и младших по званию уже десять лет сидит. Думаю, и троих моих, паскуда, сгубил, подставил или струсил, так что будь аккуратнее с ним. А как напьется - так вообще тормоза теряет, но такое с ним, хвала Крому и всем богам Света, нечасто случается.
  - Разберусь, обламывать приходилось, - вздохнул капитан. Все ж веселая жизнь ему предстоит! А он тут скуки боялся!
  - Фрейд пьет, паскуда, не просыхая! - махнул рукой Лэндхоуп. - Но пилот он, каких еще поискать надо. Раньше в Королевской эскадре сопровождения летал, но как жена его умерла лет двадцать назад, так и начал пить. Из эскорта его, понятное дело, выставили. Сначала в Нерейду. Там он тоже набедокурил, и его офицерского чина лишили. У нас такое тут частенько бывает, не удивляйся, дальше нас-то не зашлют, а наказать надо как-то, вот сержантами и делают. Потом к нам в Миранду направили. Только ему не привыкать. Он местный, родился в Миранде. Так что исправляться не собирается, так и ходит сержантом.
  - Господин полковник, а почему вы его не уволите, если он беспробудно пьет? - поразился Ривс.
  - Тут почти все пьют, ну, если не на дежурстве и если не на следующий день на дежурство. У меня с этим не забалуешь, - вздохнул полковник. - Он, когда более или менее трезвый, любому фору даст, и страху не ведает совершенно, положиться на него можно, главное - чтоб не напился вдрызг, - пожал плечами командир, бросил взгляд на Дримса. - Чего так смотришь? Думаешь, тут каждый ас? Ни хера подобного! Бестолочи в основном! Или дохнут быстро, если головы горячие - как прежний командир летунов! Ты тут послужи немного, а потом уже решения принимай и гони неугодных!
  - Так точно, господин полковник, - без особого энтузиазма брякнул Ривс. И это сюда его занесла судьба! Какой же прекрасной и заманчивой отсюда казалась Нерейда!
  - А коли так точно, то иди к завхозу, а потом к старшему лейтенанту Флайтану, он тебя поднатаскает на вертушках летать, я его предупрежу, он сегодня все равно в дежурной смене. Потом когда вернутся Норрик с напарником - представлю по всей форме. Иди уже.
  Ривс встал из-за стола, чувствуя себя не таким раздавленным как утром, да еще и легкий хмель гулял в голове, заставляя надеяться, что не все так плохо. Уже в дверях его окликнул полковник:
  - И, капитан, помни: ты клялся защищать тех, кто слабее тебя и нуждается в твоей защите. А где ты их будешь защищать, в присяге не говорится. Этим людям, - он ткнул большим пальцем себе за спину, в сторону видневшегося за мутными немытыми окнами города, - нужна твоя защита, иначе их сожрут. Или просто порвут на куски. Только ты и стоишь между ними и смертью. Помни о присяге.
  - Я понял, господин полковник, - твердо ответил Ривс. Вышел, прикрыл за собой дверь и отправился искать завхоза.
  Полковник почесал лысеющую голову, откинулся в кресле и по старой привычке обратился к портрету покойного короля:
  - Ну, надеюсь, что понял. А то ведь почти сломался парень. Все мы гордые такие, все в Первом отряде или в Королевской эскадре сопровождения служить хотим! А их кто защищать-то будет? - он приподнял свои кустистые седеющие брови. - Вот и я о том же говорю, Твое Величество. Лишь бы геройствовать не начал, чтоб отсюда смыться, да не спился бы, парень-то, кажется, толковый, - полковник постучал по личному делу Ривса, лежащему перед ним на столе. - Вот зачем Твое Величество его сюда направило? Что этот обормот сделал? Ясно же, что его ради профилактики надо было в Нерейду сунуть, чтоб остудить молодую башку, оттуда хоть есть шанс выбраться, да и выбирался он. А отсюда? Ну, что я, Твое Величество, спрашиваю, надо было натворить с таким послужным списком, чтоб в Миранде оказаться? ТАКИХ тут отродясь не бывало.
  
  2
  
  С того момента как юный, но уже зубастый младший лейтенант Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри вышел из стен Военного училища Разведывательной службы Розми, он постоянно вел кочевой образ жизни. Он был полевым агентом и нигде надолго не задерживался. Менялись города и страны. Менялись начальники и соседи. Менялась сама жизнь, пока однажды Джонатан II не назначил его главой РСР. С тех пор и до болезни короля Винсент обитал большую часть времени в Джорджии. Теперь же он появлялся тут набегами, разрываясь между Замком Королей, Фритауном и поездками с инспекциями по гарнизонам.
  Вот и сегодня генерал прилетел в Джорджию на пару дней: решить несколько неотложных вопросов, требующих его личного присутствия; навестить кое-кого из постояльцев тюрьмы РСР в заливе, возжелавших раскаяться в своих грехах; да и просто убедиться, что служба продолжает справляться с возложенными на нее задачами, несмотря на вынужденные разъезды ее главы. Ну, и наступило время докладов агентов, отчитывающихся ему лично по тем или иным причинам.
  Самолет сел на полосу в международном аэропорту в Джорджии. Мимо иллюминатора замелькали ряды авиалайнеров, выстроившихся у терминалов, стеклянные стены многочисленных зданий аэропорта. Самолет РСР рулил к отдаленному терминалу, где обычно приземлялись воздушные суда высокопоставленных особ. Как только лайнер остановился, к борту подали трап. Уставший генерал потер глаза в последний раз, нацепил маску сонного ленивца и в сопровождении адъютанта и нескольких своих офицеров сбежал по ступеням к поданному автомобилю.
  День только начинался. Солнце только стало припекать, а с недалекого тут берега моря налетал пока еще освежающий бриз. Впереди генерала ждали узники горемычные, а после - родимые стены штаб-квартиры. Где-то к полуночи грезилась надежда лечь спать. Где-то...
  Когда узники раскаялись, в отношении них были отданы все распоряжения, - кого-то все ж расстрелять, кого-то посадить в одиночку, а кому-то повезло: его планировали отпустить на свободу... лет так через пять, - Винсент вихрем промчался по коридорам штаб-квартиры. Вновь тянулись часовые на постах; вновь кто-то от неожиданности и трепета пред ужасным начальством споткнулся и рассыпал по коридору бумаги; вновь собаки на посту подобрали влажные розовые языки.
  Исхудавший от кочевой жизни Даниэль подал шефу ежедневную сводку, поступающую генералу в одно и то же время, независимо от его местонахождения. Винсент недовольно поморщился, читая ее: из всех уголков Розми агенты слали донесения о возросшей активности жрецов богов Света, агитировавших прихожан за солидного кандидата в регенты - за господина Нила Адриана Роуза. Особенно усердствовали жрецы в Старой Розми и на побережье моря Мечты.
  Плохой звоночек.
  Народ пока вяло реагирует на призывы служителей богов, но лиха беда начало! Так ведь и Талинда уперлась: не хочу казнить кузена! И хоть ты тресни. Надо убить мальчишку - с его смертью будет решено множество проблем. Иначе знаем мы, чем могут эти призывы закончиться, проходили уже, разгребали... В Джанелли, правда, но политтехнологии у всех революций одни и те же.
  Огорчений усталому генералу добавили и сообщения об обнаруженных шпионах сопредельных и не очень сопредельных держав. Ну, положим, шпионы-то всегда и везде водились, а в Розми их только ленивый не засылал, но нынче их количество превысило все допустимые пределы! Пора б и совесть иметь! Вон даже маршал Дженси от возмущения или с намеком, что работать РСР лучше надо, стал делиться информацией о пойманных и засвеченных агентах иностранных разведок.
  Слетелись стервятники клевать Розми. Слетелись. Чуют возможную поживу.
  А вот хрен вам, а не кусочек от великой державы! Космос их, недоумков, видите ли заинтересовал. Ошивайтесь на околопланетных орбитах, нечего вам дальше делать! Нечего.
  Винсент устало откинулся в кресле.
  Убить Лоуренса. Выполнить приказ короля Джонатана II. Иначе все станет еще хуже, а когда, - если, - этот маленький засранец вырастет, он ведь и власти может тоже захотеть, или кто пошустрее ему подскажет мысль эту нехорошую.
  Генерал знал, что Розми ждет период смут и войн, он знал, что страну, словно червь яблоко, будут точить изнутри. Мятежники. Предатели. Просто глупцы, - куда ж без них-то?!
  
  О, роза, ты больна!
  Во мраке ночи бурной
  Разведал червь тайник
  Любви твоей пурпурной.
  И он туда проник,
  Незримый, ненасытный,
  И жизнь твою сгубил
  Своей любовью скрытной .
  
  Как же точно древний поэт описал происходящее сейчас в стране. Да еще и роза!
  Размышления генерала прервал звонок внутреннего телефона. Даниэль докладывал о прибывшем в назначенное время для доклада Патрике О"Брайене. Пат как всегда бесшумно появился на пороге кабинета, присел на предложенный начальником стул. Выглядел агент озабоченным, что очень не понравилось Винсенту.
  - Так плохо? - вместо приветствия спросил генерал.
  - Полагаю, что могло быть и хуже, - кивнул несостоявшийся родственничек.
  - Рассказывай.
  - Полный отчет, - протянул главе РСР листы Патрик. - Прошу, господин генерал, обратить внимание, что в Ариэль резко возросло количество приверженцев культа Сета. Многие семьи ноэлов приняли учение Тьмы и в тайне поклоняются Сету, проводят обряды, совершили несколько человеческих жертвоприношений, - О"Брайен замолчал.
  - От чего ты делаешь такие выводы? - сонливость слетела с лица Бодлер-Тюрри, выглядел он озадаченным, даже резко подался к собеседнику.
  - От того, что у меня есть собственный замок на востоке Великих Гор, помнишь? - усмехнулся Патрик.
  - Какой замок, Пат?! Руины! - раздраженно ответил Винсент.
  - И тем не менее, я из рода ноэлов, - напомнил майор. - Друзья моего отца перебрались в Ариэль, мои связи с ними были разорваны много лет назад. Я решил их восстановить для этого задания.
  - Можно поменьше театральных пауз и лирических отступлений? - приподнял брови генерал.
  - Можно, - согласился Патрик. - Канингемы бедны как голуби на карнизе нищенской хибары. Они ненавидят пришельцев за то, что все потеряли, но не состоят в числе заговорщиков - боятся потерять те крохи, что у них еще остались, да и карьера их сына зависит от их лояльности короне. Однако это не мешает им появляться в кругу ноэлов, где их уважают - древний род, как ни как! Благодаря Канингемам-то я и вошел в высшее общество Ариэль, а благодаря чересчур резвой женушке приятеля моих детских игр, Питера Канингема, я попал на тайное собрание приспешников Сета! - изрек довольный майор. - Так что если вам донесут о моей приверженности богу-змее - не верьте, я вообще в богов не верю.
  - Канингем... Канингем... - нахмурился Бодлер-Тюрри. - А глава летунов в эскорте Ее Величества, Питер Канингем, не из Ариэль ли?
  - В самую точку! - восторженно вскрикнул Патрик. - Но он не в курсе увлечений жены. И не в курсе своих роскошных ветвистых рогов!
  - Уверен? - скептически взглянул на парня начальник.
  - Да. Она это тщательно скрывает, чтоб на него не упала тень - Питер все ж из древнего рода, а она - удачливая интриганка, - махнул рукой хитрый пройдоха. - Благодаря ей меня приняли в число приспешников Сета. Эх, чего не сделаешь ради блага любимой страны!
  - Хватит паясничать, - почти прорычал Винсент.
  - Господин генерал, ситуация с культом Сета в Ариэль в десятки раз хуже, чем мы могли предположить, - посерьезнел Патрик. - И возросло их количество за последние лет пять - шесть. Жрецы Сета в этот период начали активные действия по привлечению адептов культа. Мы знали, что в Ариэль модно поклоняться богу-змее, в шутку, так сказать, но даже предположить не могли, что шутка и мода стали чем-то представляющим опасность. Жрецы и культ набирают силу. Для чего? Пока не понятно.
  - Воспользоваться смутой, но с какой конечной целью? - ответил за него генерал. - Вполне вероятно, что за культом стоят потенциальные или реальные революционеры. Надо кого-то внедрить в храм в пустыне Стенаний.
  - И вот тут еще одна проблема! - не удержался от театрального эффекта несостоявшийся родственничек, чем заработал испепеляющий взгляд генерала. - Самые активные и внимательные жрецы Сета - иностранцы.
  - Даже так? - удивился Винсент.
  - Да. Один, по некоторым сведениям, алсултанец, а второй или из Керши, или из Норсика . Сфотографировать мне их пока не удалось, господин генерал, поэтому мы пока не можем прогнать их по нашим базам данных, - Патрик стал серьезным. - Они весьма аккуратны: проповедуют в домах только проверенных сетопоклонников, сами при мне в жертвоприношениях не участвовали, беседы ведут только с теми, кого им представляют проверенные люди.
  - Ситуация серьезнее, чем мы думали, - согласился генерал Бодлер-Тюрри с Патриком. Мужчины замолчали, каждый погрузился в свои мысли. Кабинет окутала тишина, нарушаемая лишь тихим гулом кондиционера, жужжанием кулера в системном блоке компьютера, да тиканьем наручных часов обоих офицеров.
  - О, роза, ты больна!
  Во мраке ночи бурной
  Разведал червь тайник
  Любви твоей пурпурной.
  И он туда проник,
  Незримый, ненасытный... - продекламировал майор О"Брайен. - И в самом деле, они туда проникли, подмяли под себя даже Корнесси! Правда, эти давненько уже служили Сету, но Блумы, Сандеи... Старые известные нам заговорщики, борцы за свободу Розми...
  - Все просто, Патрик, все просто, - покачал головой Винсент. - Наши заговорщики уже порядком истощили себя, а последний удар по ним Джонатана II и вовсе их обескровил. Аресты, конфискации. Им нужны были новые силы, новые союзники, - генерал устало потер покрасневшие глаза. Наверное, так не вовремя начал сказываться возраст. - За пять столетий с момента уничтожения храмов Сета все уже позабыли о змеепоклонниках. И наша служба в том числе. Если они наши - просто вовремя поняли, что можно привлечь сторонников и устроить революцию. Если жрецы агенты Керши, Алсултана и прочих их прихвостней, то для них культ Сета - отличная маска, позволяющая ослабить Розми изнутри и нанести удар.
  - Они могут быть в союзе, - предположил Патрик.
  - Нет, Пат, нет, - покачал головой Винсент. - Наши жрецы, что богов Света, что Тьмы, пренебрежительно относятся к иностранным жрецам. Они верят, что лишь их ритуалы верные, что лишь они могут слышать богов. Жрецы же Сета из Розми откровенно презирают коллег из других стран. Иностранные жрецы, как и жители других государств, не могут нам простить, что по всем канонам Розми - избранная всеми богами страна, - генерал вздохнул. - Мы можем и должны допустить, что жрецы могут быть в союзе, но я не верю в это.
  - Тогда почему они решили начать действовать пять лет назад? Не больше, не сейчас? Откуда они могли знать, что к власти придет Ее Величество? - нахмурился Пат.
  - Думаю, они начали готовить смуту и возрождать культ заблаговременно. Они не могли знать, что погибнут все члены королевской семьи, кроме Ее Величества и принца Лоуренса, - пожал плечами генерал. - Что после смерти Джонатана II Розми ждет смута, стало понятно еще после смерти принца Эдуарда.
  - Т.е. они специально выходили на семьи заговорщиков, кем бы не были жрецы Сета? - уточнил агент.
  - Да, - кивнул Бодлер-Тюрри. - Твоя задача точно установить их личности, круг их наиболее доверенных лиц. По возможности убедись в неведение Каннингема. По-хорошему, его надо снимать с командования, отстранять от полетов, вышибать из эскорта, но это создаст нам еще одного врага, а он слишком много знает. Прикажу в Замке за ним приглядеть.
  - Он дорожит своей службой, если Питер не сетопоклонник, его можно будет в дальнейшем как-то использовать; такой подставы от собственной жены он не ожидает, - смекнул агент.
  - Посмотрим, - нахмурился его шеф. - Что там с жертвоприношениями? Почему наш офис в Ариэль молчит?
  - Я знаю о двух жертвах. Оба раза ими стали беспризорники, обитающие в трущобах Ариэль на восточном берегу реки. Таких там предостаточно, потери никто не заметит. Трупы с камнями на ногах сбросили на дно реки, - махнул рукой Патрик. - Полиция не в курсе.
  - Не стоит пока просвещать полицию на сей счет, - вновь откинулся в кресле Бодлер-Тюрри. - Змеепоклонники могут насторожиться.
  - Конечно, - согласился агент. - Пусть трупы на илистом дне пока останутся нашей маленькой тайной.
  - Раз ты у змеепоклонников за своего принят, то вот твои задачи на ближайшее время: установить личность жрецов Сета и их связи; следить за сетопоклонниками и заговорщиками. Доклады в прежнем режиме, - генерал немного помолчал, а потом добавил. - Если поймешь, что все зашло слишком далеко, что тебе, Ее Величеству или Розми угрожает опасность - выходишь из игры немедленно.
  - Но мы должны знать... - начал было возражать О"Брайен.
  - Мы уже знаем достаточно, - оборвал его Бодлер-Тюрри.
  - Недостаточно, - упрямо возразил Патрик. - Мы не знаем наверняка, связаны ли жрецы с...
  - Это можно будет выяснить позже, не рискуя твоей головой, - вновь оборвал его глава РСР. - Это приказ. Вам он ясен, майор О"Брайен? - ледяным голосом осведомился он у подчиненного.
  - Так точно, господин генерал, ясен, - недовольно ответил Патрик.
  - Вот и отлично, - подвел черту Винсент. - Пойми, Патрик, я знаю слишком мало любителей хорошей поэзии, чтоб раскидываться ими, тем самым лишая себя собеседников для души.
  Несомненно, это была шутка. Да, иногда грозный глава РСР шутил, только знала об этом лишь пара человек во всем мире. Патрик улыбнулся и принялся декламировать стихи на память:
  - Друг обидел, разозлил -
  Я в словах свой гнев излил.
  Враг нанес обиду мне -
  Гнев зарыл я в глубине .
  
  Генерал усмехнулся, его обычно сонные глаза стали ясными, потеплели. Он продолжил стих:
  - Сон утратил и покой,
  Окроплял его слезой,
  Над ростками колдовал,
  Ковы тайные ковал .
  
  В кабинете вновь ненадолго повисла тишина, наконец, Патрик спросил:
  - Ты давно был у нее?
  - Нет, когда последний раз был с Ее Величеством во Фритауне, - покачал головой Винсент. - Могил прибавилось. А ты когда был?
  - Давно, - опустил глаза Патрик. - Я никогда не любил кладбища, а к сестре так тяжело ходить... Она ж мне заменила родителей...
  - Я не вечен, тебе надо приучить себя ходить на кладбище. Нельзя забывать тех, кто умер, ведь они живы, пока мы помним, - неожиданно наставительно сказал Винсент.
  - Я знаю, - пожал плечами О"Брайен. - Но пока есть ты...
  - Я тоже не вечен, - повторил генерал. - Постарайся не лезть на рожон, мне бы не хотелось приходить на две могилы - это отнимает слишком много времени.
  - Да, ладно, ты будешь навещать мою могилку?! Я весьма тронут! Сейчас заплачу! - провозгласил довольный Патрик.
  - Пошел вон отсюда, шутник хренов! - прорычал Бодлер-Тюрри, и довольный несостоявшийся родственничек направился прочь из его кабинета, декламируя во весь голос очередной злобный памфлет на своего начальника, прочитанный им накануне в листовке, что с недавних пор стали часто встречаться в Старой Розми:
  - Он чёрен словно пес с помойки,
  В душе его змея свила гнездо,
  Играет он в Розми осколки,
  Не знает он, что воплощает зло,
  Что разрывает на куски
  Наш дом, нашу Долину!
  Везде ему мерещатся враги,
  Не видит он в обломках тех свою кончину!
  
  - И найди мне этого поэта недоделанного! - зло крикнул ему вслед Бодлер-Тюрри.
  Через минуту адъютант доложил о том, что в приемной дожидается назначенной встречи капитан Ломбарго.
  - Проходите, докладывайте, - приказал генерал появившемуся на пороге Михаэлю. На сей раз джинсы на парне были не драные, но сильно застиранные, с обтрепанными понизу штанинами.
  - Господин генерал, в Поясе Желтых Туманов начинается какая-то хрень, - трагически сообщил Михаэль.
  - Поясните.
  - Нашествие тварей там началось не вовремя, господин генерал, - развел ручищами агент. - Его совершенно не ждали, а оно началось. В Миранде почти в одно время сожрали командира взвода вертолетов и нашего агента, постоянно присутствовавшего там, - капитан аккуратно положил на стол начальства свой доклад, пожевал зубочистку, что почти постоянно держал во рту.
  - И это все? - осведомился Бодлер-Тюрри, пробежав глазами короткий отчет Ломбарго.
  - Так точно, господин генерал, - кивнул Михаэль.
  - Вы ничего больше не смогли узнать?
  - Ничего, господин генерал, - покачал бритой головой громила. - Тряс и узнавал, но ничего больше, господин генерал.
  - Тогда, капитан, почему вы утверждаете, что там хрень какая-то творится? - откинулся на спинку кресла глава РСР.
  - Так всегда вся хрень и начинается, нутром чую, господин генерал, - посерьезнел агент. - Совпадений слишком много на мой взгляд: внеурочное нашествие тварей, внезапная гибель нашего агента, гибель командира летунов. Без вертолетов у Миранды нет шансов, а там еще нескольких пилотов с командиром разорвали.
  - Тварями нельзя управлять, они подчиняются инстинктам, - напомнил себе и агенту Винсент.
  - Невозможно, - кивнул Михаэль. - Я узнавал у жрецов в Нерейде и Миранде, и здесь, в Джорджии. Они подтвердили, что тварями нет способа управлять, они подобно лососю на нересте - движимы инстинктом, и все их действия определяются инстинктами. Так же я пообщался с учеными из Института монстрологии, они подтвердили слова жрецов, господин генерал, - вновь вернулся к несерьезному образу капитан Ломбарго.
  - И чем это можно объяснить? - сложил руки на животе лодочкой Винсент.
  - Совпадение, господин генерал.
  - Совпадением мы вряд ли сможем объяснить сейчас, - покачал головой Бодлер-Тюрри, - внеочередное нашествие тварей.
  - Ученые и жрецы высказали предположение, что виной всему могут быть естественные причины, господин генерал. Такое редко, но случается: тварям становится нечего жрать, или болота пересыхают, или еще что, вот они и прут в поисках прокорма к городам, - пожал плечами Михаэль и добавил почти забытое, - господин генерал.
  - Этого тоже мало для определения ситуации как хрень, - приподнял брови глава РСР. - Даже всего перечисленного мало. Что еще вы не указали в своей цидульке? Это не доклад, а записка какая-то. Так что? - Винсент испытующе смотрел на подчиненного. Тот склонил голову, потер бритый затылок, покривил губы и, наконец, заговорил:
  - Так что-то не так, господин генерал. Я это чувствую, но не могу объяснить. В Нерейде. Я, само собой, не общался с военными и был там инкогнито, но последил мальца за командующим их гарнизоном... С ним что-то не так. Словно темнотой пахнет... В Миранде отчаяние и пьянство, но нет этого запаха... ощущения... Нет. А от него идет этот запашок, да еще местами по всей Нерейде им пахнет откуда-то.
  В кабинете повисла тишина.
  Ничего необычного в словах Михаэля не было, он и в самом деле обладал потрясающей интуицией и что-то чувствовал, вот только объяснить не мог. Все в штаб-квартире РСР знали: если Ломбарго сказал, что тут что-то нечисто, надо копать глубже, что-то и вправду можно откопать; если Михаэль сказал, что будет беда, беда обязательно будет. Долгое время парень сам себя боялся, полагал, что сходит с ума, но Бодлер-Тюрри не был бы главой РСР, если бы не обладал известной широтой взглядов и гибким умом. Он понял, что этот парень с внешностью бандита самого низкого пошиба, на самом деле всего на всего может воспринимать и ощущать мир лучше других.
  - Я понял, спасибо, - поблагодарил Винсент парня. - Возвращайтесь в Нерейду, капитан Ломбарго. Надо понять, в чем там дело.
  - Так точно, господин генерал, - ухмыльнулся Михаэль. - Я могу быть свободен, господин генерал?
  - Можете, - кивнул Винсент. - Идите.
  - Позволите вопрос, господин генерал? - улыбнулся агент.
  - Только один, - вздохнул Бодлер-Тюрри.
  - А каково значение слова "цидулька", господин генерал? - самыми невинными глазами воззрился на начальство наглец.
  - Возьмите словарь, капитан Ломбарго, и прочитайте там толкование данного слова, - с совершенно серьезным лицом ответил Винсент.
  - Простите, господин генерал, но где можно взять словарь?!
  - В библиотеке, капитан Ломбарго, в библиотеке.
  - Как жаль! Меня туда уже три года не пускают, после того как я их с публичным домом перепутал, они там рядом как раз находятся...
  - Рядом с какой библиотекой публичный дом находится?! - изумился генерал, даже сонливость с него спала.
  - С центральной библиотекой Джорджии, господин генерал, - пожал плечами нахал.
  - Там модельное агентство!
  - Вот я и говорю: публичный дом, господин генерал, - улыбнулся Михаэль и направился прочь.
  - Капитан, где ваша форма на сей раз? - традиционно осведомился Бодлер-Тюрри.
  - В шкафу, господин генерал.
  - И почему же она не на вас?! Вы же получили новый комплект на складе?
  - Так точно, господин генерал, получил, - старательно закивал Михаэль, но в глубине глаз у него уже плясали веселые демонята. - Но, видите ли, господин генерал, пока я был в Поясе Желтых Туманов, ее съела моль в шкафу. Разрешите идти, господин генерал?
  - Идите, - отпустил его Винсент.
  Когда за Ломбарго захлопнулась дверь, глава РСР устало потер покрасневшие глаза и погрузился в тяжелые раздумья. Очень плохо. Очень. Несмотря на его приказ, ему не сообщили ни о неурочном нашествии, ни о гибели агента в Миранде, ни о гибели летчиков там же. Или это халатное отношение к своим обязанностям, или это осознанное нарушение его приказа. И это генерал Бодлер-Тюрри собирался выяснить лично.
  
  3
  
  Эх, все боги Света и Тьмы тоже! Есть ли в мире хоть кто-то, кто может объяснить женщинам, что не стоит пытаться познакомить своих незамужних подруг с холостыми друзьями своего мужа?! Ну, чтобы впоследствии дружить парами, семьями, так сказать.
  Этот вопрос мучил Рика Увинсона уже давно, и с каждой встречей с Анной Грейсстоун он становился все более и более актуальным. Вот и на сей раз Анна под самым благовидным предлогом (посмотреть, как обживается Рик в новом доме, и начал ли он там, в конце концов, ремонт) пришла в гости и притащила двух подруг, одна из которых не была замужем.
  Сия особа принадлежала к благотворительному кружку, занимавшемуся вязанием и вышиванием в пользу детских домов, где и познакомилась с Анной, обожавшей всякие благотворительные кружки, и состоявшей чуть ли не в дюжине сих благочестивых обществ. Естественно, очередная подружка Анны имела родословную способную легко поспорить с родословной какого-нибудь золотого призера лошадиных бегов (это про какого-нибудь элитного жеребца). И, естественно, эта милая подружка горела желанием не только стать женой перспективного и уже очень обеспеченного полковника и командира Первого отряда Фритауна, но и стать хозяйкой этого огромного белого дома на богатейшей улице столицы.
  - Стю, можно я все же пристрелю твою жену? - сквозь зубы поинтересовался Рик, наблюдая через приоткрытую дверь за тремя женщинами, расположившимися на веранде.
  - Нет, я ее все же люблю, - отказал в такой маленькой просьбе другу Стюарт. - И она мать Киси...
  - Твою дочку я трогать не собираюсь, она хорошая девочка. Что с Анной сделал Фритаун? Пока жили на базах и в Нерейде - была совершенно нормальной женщиной! А теперь превратилась в мой ночной кошмар! - фыркнул Рик.
  - Она всегда такой была, просто на базах ей развернуться было негде, - Стюарт пытался быстро пригладить растрепанные отросшие волосы. - Помнишь, она на базах театральные кружки организовывала, а в Нерейде ходила в детский дом волонтером и в больницу? Тогда мы с тобой на это особого внимания не обращали, а сейчас у нее простор для деятельности огромный, вот она и развернулась.
  - Да я не только об этом, - Рик с тоской покосился на Дилси, несущую на серебряном подносе чайник и чашки для прибывших дам. - Она раньше не пыталась меня женить! Сейчас же проходу не дает!
  - Так все ее подружки-приятельницы из Фритауна были. Пока мы по границам шатались, ей особо и не с кем общаться было, все дамы - жены солдат и офицеров. Когда мы сюда вернулись, она старые знакомства возобновила и новых приятельниц приобрела. И по меркам нашей старой доброй Розми тебе уже давно пора жениться! Такой жених пропадает, когда столько девиц незамужних кругом вьются! - хмыкнул Стю.
  - Сейчас в нос дам, - пообещал Рик.
  - Ладно, пойдем, хватит тут прятаться, ждут же, - Стю кивнул на рассевшихся в плетеных креслах леди. - К тому же, если Анна не возьмется за твой дом, так и будешь жить в запущенном лесу. Хоть ремонт начнет тебе делать, да помощников твоему старому садовнику и пару горничных прикупит. Ты же офицер Розми, и ты должен вести соответствующий образ жизни, даже если этого не хочешь, а не изображать из себя детеныша человеческого, воспитанного волками! - хмыкнул Стюарт.
  - Ха-ха, - огрызнулся Рик. - Я Анне за ее усилия на самом деле безмерно благодарен, но еще не добавлялись бы к ним многочисленные возможные невесты - и цены твоей жене не было бы! Приперлись опять, не дали посидеть, поговорить, выпить в конце концов!
  - Пойдем, дитя человеческое, - Стюарт вытолкал друга на веранду, пихнул в сторону очаровательных леди, восседавших за столиком с изящными кружечками чая в руках.
  Три молодые элегантные женщины больше напоминали стайку фей: на головах аккуратные широкополые шляпки с цветами и перьями; изящные летние светлые платья, дополненные элегантными бусами и серьгами, не менее элегантные кружевные митенки на ручках, и крошечные туфельки, украшенные бантиками или цветочками в тон и модель шляпкам. Само воплощение феечек и изысканности.
  Как известно, Анна Грейсстоун обладала потрясающим вкусом и являлась эталоном изящества и красоты. О том, что в случае необходимости этот эталон совершенно спокойно мог огреть по голове дубиной неприятеля, или застрелись врага из пистолета мужа, не знал никто из высшего общества. Ее подружки были под стать госпоже Грейсстоун - элегантные и красивые, несомненно, обладающие утонченным вкусом, но вряд ли способные взять в руки пистолет. В этом было их главное отличие от прелестной жены Стюарта.
  На сей раз Анна притащила сразу двух подружек, и представила их как госпожу Глади и госпожу Рутт. Обе дамы изучали Рика как племенного жеребца на выставке, от чего хозяину дома захотелось пристрелить всех присутствующих леди немедленно!
  - Рик, я тут огляделась и пришла к выводу, что надо поменять интерьер в твоем доме, - немедленно объявила Анна. - И вообще начать делать ремонт.
  - Может не стоит... - вяло отмахнулся полковник.
  Дамы мило захихикали. Рик решил все же прибить хотя бы подружек Анны, на нее пока покушаться ему не хотелось, ведь его друг кинется защищать жену... и если Рик лучше подходил на роль командира, чем Стюарт, то это вовсе не значило, что Стюарт умел хуже своего друга драться или стрелять.
  - Дорогая, может быть, не стоит так сразу бросаться на Рика? - сделал попытку заступиться за друга Стю. - Это все же его дом, не наш. В нашем доме ты можешь делать что угодно, но тут...
  - Стюарт, как ты не понимаешь, дом прекрасен! - воскликнула Анна. - Но! Обои старые, отваливаются и пожелтели. Паркет местами надо обязательно менять, особенно в бальной зале! На втором этаже его просто необходимо циклевать! А раз мы будем менять обои, то необходимо будет под них купить новые шторы, обязательно подобрать мебель (ее тут почти нет), придется сменить люстры! - принялась загибать пальцы Анна.
  - Дорогая, я привык к твоей активности, а вот мой друг...
  - Твой друг меня давно знает, и прекрасно осведомлен, что я обладаю хорошим вкусом и плохого не посоветую! Итак, Рик, на чем я остановилась? Ах, да... - Анна продолжила щебетать, ее подружки включились в диалог и вскоре пришли к выводу, что надо осмотреть дом и прийти к общему мнению, в каком стиле его оформлять и что еще предстоит сделать, а еще неплохо бы...
  - Подкаблучник, - ткнул Рик друга локтем в бок.
  - На себя посмотри! Она хотя бы моя жена, - не остался в долгу Стюарт.
  - Рик, я бы еще хотела сделать небольшую перепланировку на первом этаже, ты не против? - все же соизволила остановиться в полете фантазий Анна.
  - Оставь только мою спальню на прежнем месте, дорогая, - передразнил друга Рик.
  - Я знала, что ты будешь рад помощи! Но боюсь, мне тут не справиться одной, надо бы пригласить дизайнера. Или... О! Констанция Лаввальер ведь училась в институте, ее специальность - дизайн помещений, она сможет нам помочь!
  - Она замужем? - обреченно спросил Рик. Подружки Анны начали кудахтать о неприличных вопросах, но быстро успокоились.
  - Нет, но это не важно, у нее отличный вкус! - очаровательно улыбнулась госпожа Грейсстоун.
  - Тогда, надеюсь, она так же страшна, как монстры из Пояса Желтых Туманов! - огрызнулся полковник.
  - Прекрати говорить гадости, - немедленно взъелась Анна. - Завтра зайдешь к нам после службы. Приходи вместе со Стюартом, хоть поужинаете нормально. Я попрошу Конни заглянуть, обсудим интерьер, покажешь потом нам дом. И не опаздывайте!
  - Так точно, - покорился судьбе Рик. Спорить с Анной сейчас было бесполезно.
  - А еще меня называешь подкаблучником, - тихо хмыкнул Стю.
  - Я ж не собираюсь на этой Конни жениться... - отмахнулся Рик. - Тем более, дом надо в порядок приводить.
  - Подкаблучник, - не отставал Стюарт.
  Естественно, на следующий день оба друга притащились к Стюарту домой, где в просторной и светлой гостиной их ждала счастливая Анна с изящной фарфоровой чашечкой с чаем в руке, и ее подружка: очаровательная высокая блондинка с пронзительными голубыми глазами, такая же элегантная и безупречная, как и госпожа Грейсстоун. После долгой церемонии знакомства, обмена любезностями и прочей светской чепухи, все четверо отправились на осмотр несчастного дома.
  
  4
  
  Королева с невыносимой тоской смотрела на парк, что раскинулся у нее под ногами.
  Она вновь забралась на высокую Южную башню, или Башню Слез как ее тут называли. Говорят, в старину, в крошечных комнатках высокой тонкой башни запирали неугодных королевских наложниц , опостылевших жен или же нежеланных дочерей королей. Дверь внизу башни была обита железом, открыть ее без ключа не представлялось возможным, а вот дверь наверху закрывалась изнутри на простой засов. Узницам таким образом предоставлялся выбор: провести всю жизнь в небольших комнатках, глядя в крошечные окошки, или же прыгнуть с вершины башни. Хоть парапет и был высокий, некоторые пленницы взбирались и на него, ошалев от тоски и плохого питания. В старину около высокого парапета стояла небольшая деревянная лестница - чтоб забираться дамам было проще.
  Кстати, неверных жен казнили почти также - их скидывали с этой башни.
  Тоска и одиночество терзали Талинду, а еще постоянная работа и учеба, ведь ей надо было столько всего успеть сделать, понять, прочитать, запомнить, подписать! Управлять огромной страной - очень тяжкое бремя, которое некому снять с твоих плеч.
  Как назло, еще и жрецы сорвались с цепи, начали нести какую-то чушь. В Ариэль, в Оберуне... Дядюшка Нил, о существовании которого она почти забыла, стал организовывать какие-то балы, встречи, принялся посещать своих деловых партнеров... А ведь он занимается поставками военного оборудования и участвует в разработке некоторых электронных примочек для военной техники. Эта его возросшая активность не очень нравилась Винсенту и совершенно точно не нравилась королеве.
  Конечно, уж он-то не имел никаких прав на трон, но кто же знает, что ему может взбрести в голову?!
  А еще странное поведение Лоуренса... Мальчишке начали по ночам слышаться какие-то непонятные шорохи и звуки за окном. Он стал бояться темноты и теперь требовал, чтобы няньки не выключали свет на ночь... Доктор объяснил это обычными детскими страхами, ведь ребенок не только потерял всю семью, он еще и пережил ту дикую бойню, что случилась в день свадьбы брата Талинды. Наверное, это посттравматический синдром.
  Кстати, о покушении...
  Бодлер-Тюрри заново занялся расследованием того убийства, Майкл Фокс ему помогает, но пока оба не нашли ничего нового. Все виновники наказаны, все недочеты учтены. Записей с камер наблюдения за предыдущие дни в обеденном зале не обнаружено. Следствие вновь зашло в тупик. Так скоро будет не грех нанять частного детектива!
  Ничего, королева не собиралась отступать. Придется верным ее сподвижникам поставить на голову всех в Замке и за его пределами, но найти истинных виновников трагедии!
  - Ваше Величество, позволите? - на площадке башни возник генерал Бодлер-Тюрри. Он обладал феноменальной способностью появляться в тот самый момент, когда о нем вспоминали.
  - Да, конечно, Винсент, проходите, - королева продолжила смотреть на парк, простиравшийся у нее под ногами. - Что случилось? - понятное дело, что-то случилось, генерал не будет просто так к ней являться.
  - Я расследовал нападение на Вашу семью, корни которого уходят в Ариэль, заодно наткнулся на пару старых заговоров, и вот что меня неприятно удивило: в Ариэль всегда были тайные приверженцы культа Сета, но сейчас их число значительно возросло. Я обнаружил там двух жрецов Сета.
  - Сета? - удивилась королева, поворачиваясь к генералу. - Но слуги Сета сейчас не имеют никакой силы. У них остался единственный храм в пустыне Стенаний, куда стекаются туристы, да и те из Керши и Алсултана по большей части, или из нескольких соседних Алсултану стран, где культ Сета почитаем...
  - Да, это так, - согласился Винсент, - но мой надежный человек сумел не только проследить за новыми поклонниками Сета, но и выйти на его жрецов, которые обосновались в Ариэль. И, Ваше Величество, у меня не очень приятные новости: они иностранцы. Они привлекают наших сограждан к культу бога Тьмы. Это может быть опасным, особенно в нынешнее время, когда головы розмийцев посещают мысли о законности Вашей власти и в лояльности некоторых жрецов богов Света мы вынуждены сомневаться.
  - Но, генерал, культ Сета был давно почти полностью уничтожен. Его храмы разрушены, остался только один! - возразила Талинда. - К тому же, по вашим же сведениям, жрецы Сета тихо сидят себе в пустыне и не пытаются лезть в политику, а контактов с Алсултаном они избегают, как огня!
  - Это так, - согласился Винсент. - Но мой наблюдатель докладывает о том, что верховный жрец Сета куда-то отлучался из храма. Отследить его маршрут у нас не получилось - он двигался на автомобиле, налетела песчаная буря... Мы потеряли его через несколько километров от храма Сета.
  - Мне кажется, переживать о том, что жрец Сета куда-то отлучается раз в полгода - несерьезно, - пожала плечами королева. - Понимаю, если бы его отлучки стали регулярными, а число паломников и туристов возросло, но ведь этого нет?
  - Нет, - покачал головой генерал. - Ваше Величество, Вы верите в чутье? - неожиданно спросил он, облокотившись плечом о зубец.
  - Я не знаю, не задумывалась над этим, - призналась королева, всматриваясь в садящееся в красные облака солнце.
  - Оно есть, - генерал покачал головой, тоже всматриваясь в тревожный красный закат. - Я много лет был полевым агентом, и это самое чутье не только не раз спасало мне жизнь, оно позволяло мне добраться до истины, оно наводило меня на верный след, он ненадолго замолчал, прикрыв глаза, словно бы заснул. - Так вот, я просто чувствую, что на сей раз, мы не можем сбросить со счетов жрецов Сета. Они могут не иметь никакого отношения к гибели Вашей семьи, но они зашевелились. Вспомните историю, Ваше Величество: они каждый раз начинали тихо шевелиться, на них каждый раз не обращали внимания, а потом на какой-то территории Розми появлялась империя Тьмы!
  - Винсент, - Талинда погладила ладонью нагретые за день теплые камни Замка, - разница в том, что раньше Сет существовал. Сейчас его уже веков пять как нет.
  - Это ничего не значит, - покачал головой генерал. - Жрецы и последователи остались. Им не нужен сам бог, у них есть их амбиции.
  - Хорошо, - она улыбнулась. - Если вы настаиваете, уделите внимание жрецам Сета. Выясните, откуда они появились в Ариэль? Чего они хотят? Чем занимаются? Их связи и все остальное, не мне вас учить.
  - Прекрасно, - выражение лица генерала стало вновь сонным. - Тогда я вновь хотел бы вернуться к разговору о принце Лоуренсе.
  - Винсент, я скоро начну от вас прятаться по всему Замку, - призналась Талинда, хлопнув ладонью по зубцу. - Каждый раз, как мы встречаемся, мы возвращаемся к этому разговору! Еще раз говорю, что я никогда не пойду на его убийство!
  - Зря, Ваше Величество. В нынешнее время власть сможет удержать лишь жесткий правитель, а для этого ему надо убрать конкурентов. Лоуренс - Ваш конкурент.
  - Он - мой кузен! - в сотый раз воскликнула Талинда.
  - Вы уже дождались того, что в народе пошли пересуды о преимуществе его прав перед Вашими на престол. Что дальше? Смута? Мятеж? Они будут так и так. Не топите Розми в крови, - генерал сочувственно показал головой.
  - Именно это я и пытаюсь сделать: не дать Розми утонуть в крови! - зло огрызнулась королева. Злость начала прорываться наружу, грозя превратиться во вспышку знаменитого монаршего гнева - наследство одного из предков...
  - Для этого Ваши права должны быть непоколебимы. Вы должны остаться единственной, в ком течет королевская кровь, - твердо сказал генерал. При этом его лицо оставалось все таким же сонным и ленивым. Вот мерзавец! Она уже готова прыгать от злости и гнева по зубцам башни или по крыше дворца, а он стоит и чуть ли не спит!
  - Хватит, Винсент. Хватит. Иначе я за себя не ручаюсь. Могу и запустить в вас чем-нибудь, - предупредила она, с трудом удерживая себя от рукоприкладства. Что генерал стерпит ее удары, королева просто знала, но себе она бы не простила такого поведения.
  - Хорошо, на сегодня оставим этот разговор, - кивнул генерал. То ли решил не будить лихо, пока спит тихо, то ли пришел к выводу, что королева в припадке бешенства, чего доброго, вскочит на зубец и еще навернется вниз, а тут он один с ней... обвинят в убийстве, как не крути. - Тогда позволите еще одно донесение?
  - О Лоуренсе? - зло буркнула Талинда.
  - Да.
  - Чего еще?
  - Вам докладывали его няньки, что мальчик стал бояться темноты и ему постоянно кажется, что кто-то сидит у него под кроватью или на потолке? Скребется в дверь или окно? - Винсент не смотрел на королеву, он созерцал алый закат, чем бесил ее еще больше.
  - Докладывали, - закатила глаза к темнеющему небу девушка.
  - И?
  Вот ведь пристал! Словно бы он тут начальник, а она подчиненная. Но с Винсентом проще ответить на вопрос, чем послать - он узнает ответ так и так, но в противном случае устроит собственное расследование.
  - Доктор полагает, что это следствие психологической травмы, которую Лоуренс получил в результате убийства нашей семьи, - ответила королева. - Это должно пройти со временем.
  - Он лечит его?
  - Нет. Это простые детские страхи, - пожала плечами королева.
  - Возможно, Ваше Величество, Вы забыли о том, что бабушка матери принца Лоуренса страдала шизофренией? Одним из ее симптомов является наличие слуховых галлюцинаций, второй - навязчивый бред, - как ни в чем не бывало осведомился глава РСР, и таким сонным голосом... Разве что не зевает от скуки! Паразит!!!
  - Винсент! - взвыла королева.
  - Я ни о чем не говорю, Ваше Величество, - даже выставил вперед руки генерал. - Просто напоминаю Вам о дурной наследственности Вашего кузена, и рекомендую обследовать его у хорошего специалиста, чтоб он точно мог сказать: болен мальчик или нет! Это не будет лишним для наследника трона.
  - Глупости. Лоуренс вполне адекватен, - фыркнула Талинда.
  - Тем более, нам нечего бояться.
  - Нет. Хватит мучить ребенка, ему итак досталось из-за гибели родителей, - отказалась Талинда. - И хватит говорить о нем, иначе я вас укушу или наговорю гадостей.
  - Как Вам будет угодно, Ваше Величество, - склонил голову в учтивом поклоне генерал. - Тогда у меня все. С Вашего позволения, я удалюсь. И займусь делом со жрецами Сета и приверженцами его культа.
  - О главном не забудьте - о деле по убийству моей семьи, - напомнила Талинда.
  - Конечно, Ваше Величество.
  Генерал ушел.
  Королева осталась одна, наедине со своими мыслями. И были эти мысли не веселыми.
  
  5
  
  Ариэль, прежняя столица Розми, раскинулась на берегах небольшой, но полноводной и быстрой реки Успеха, названной так еще не пришедшими в себя после невероятного бегства новыми обитателями Страны Мечтаний. Со всех сторон Ариэль окружали влажные и душные джунгли, но город находился на возвышенности, от чего влажные испарения не так сильно мешали людям жить, как их менее везучим соседям из других городов. Через реку были перекинуты многочисленные мосты, площади города оживлялись фонтанами и статуями, а в некоторых местах до сих пор еще сохранились старинные крепостные стены, окружавшие некогда чересчур быстро растущий город.
  Особняки знатнейших и богатейших жителей Ариэль стояли по берегам реки и имели пристани, возле которых качались на волнах небольшие парусные суденышки. Конечно, по сравнению с роскошными и обширными парками жителей Фритауна, у ариэльской аристократии сады были довольно скромными, зато их дома поражали своей древностью, архитектурными изысками и строились с целью не только поразить соседей красотой, но и защитить хозяев при очередной осаде или войне. Огороженные высокими каменными стенами, особняки и сады хранили истинные шедевры старинных скульпторов и архитекторов.
  С прекрасных площадей, замощенных брусчаткой, на прохожих смотрели непревзойденные в своей красоте статуи. Общественные здания подпирали изящные кариатиды или могучие воины. Их слепые глаза, казалось, наблюдали за такой короткой жизнью людей и все запоминали, чтобы потом загадочно улыбаться, полагая мельчающим племя людское. Вот тысячу лет назад, да даже пятьсот лет назад, тогда да, тогда кипели страсти! Тогда кровь лилась на мостовые, тогда и грабители были куда шустрее и наглее нынешних, куда отчаянее. Среди них попадались благородные и великодушные разбойники, не то, что современные! И леди были прекраснее и куда целомудреннее нынешних, а юноши отчаяннее и безумнее. И кровь была жарче, сердца пламенели, а дуэли вспыхивали чуть ни день, по любому поводу! Звон мечей, потом шпаг радовал уши древних статуй, а прекрасные леди кидали платок к ногам победителя в знак своего расположения или же проклинали его за убийство возлюбленного.
  Да что говорить! С появлением непонятных пришельцев появились странные новые высокие дома из стекла и бетона, лишенные скульптуры и статуй, дороги принялись закатывать в непонятный асфальт, исчезли кареты, женщины стали носить ужасно короткие платья, открывающие их колени. Позор! Полиция стала куда шустрее, и почтеннейшее общество воров и убийц, а также прочих уголовных элементов мельчало, численность их резко сократилась. Где романтика? Где опасность? Где замирание сердец?! Куда катится мир? Как боги Света могли допустить появление этих чужаков на земле своей любимой страны?!
  В покоях древнего укрепленного особняка, располагавшегося на левом берегу реки, молодая красивая девушка задумчиво расчесывала щеткой длинные густые черные волосы. Небольшое окно спальни было раскрыто, впуская в комнату запахи тропических цветов и близкой реки, звуки большого города и смех матери, принимавшей в изящной беседке в глубине сада какого-то местного радетеля за свободу Розми от мерзких пришельцев. Девушка задумчиво чесала роскошную гриву, но ее голубые глаза были слегка затуманены. Она летала мыслями где-то далеко.
  Антуанетта Изольда Верника Блустар... Она была праправнучкой последнего короля династии Блустар, который отрекся от престола в окруженном солдатами пришельцев Замке Королей. Альберт III отрекся бы еще раньше, если бы ему это позволили его канцлер и его жена. Он был слабым королем и бесхарактерным человеком, за которого правили другие. Он боялся кары богов, которой и полагал пришельцев. В то время как его подданные ожесточенно сопротивлялись страшным демонам, что летали на стальных птицах, носили доспехи, которые не пробивали пули из ружей коренных жителей Розми, Альберт уже был согласен на отречение! Лишь бы ему оставили жизнь. Слабак. Трус!
  Изольда искренне презирала своего прапрадеда, да и мать вызывала в ней лишь жалость. Та тоже ненавидела пришельцев, даже пыталась организовывать против них заговоры, но это было бессмысленно. Мать не понимала, что ее окружали такие же слабые люди, как и она сама: бесталантные, не очень умные, просто ненавидящие пришельцев, но не способные сколько-нибудь ощутимо укусить их.
  Наверное, именно поэтому их и не трогали ни Джонатан II, ни его внучка, недавно получившая корону.
  Истинные борцы против мерзких пришельцев гибли, гибли в заговорах, подрывая здания, убивая захватчиков. Они радели за Розми, за чистоту крови, но именно с ними и не хотела связываться Генриетта - мать Изольды. Несмотря на свое презрение к пришельцам и искреннее желание вернуть корону предков, она их боялась. Боялась замазаться кровью, боялась боли и смерти. В ее окружении были приверженцы старой династии, только это были бездеятельные люди, способные гадить по мелочам, да снабжающие кое-какими деньжатами обедневшую правнучку некогда свергнутого короля.
  Изольда же всегда хотела другой жизни.
  Она хотела править. Она верила, что когда-нибудь она возложит на свое чело корону предков! Она прямо-таки видела Большой Тронный Зал Замка Королей, толпу людей, и себя на тронном возвышении, возлагающую корону на свою голову. Корона - всего лишь простой золотой обруч с несколькими драгоценными камнями, но этот обруч был символом власти и исполнения заветной мечты! За него бились, за него убивали, травили, предавали и душили! Это символ власти! Власти, данной богами! И у кого еще может быть право надеть его, как ни у потомка последней династии коренных жителей Страны Мечтаний? Той, кто является плотью от плоти самой Розми, в чьих жилах течет кровь лишь коренных жителей Страны Мечтаний?
  И вот сегодня днем произошел странный разговор, который и заставил Изольду призадуматься. Серьезно задуматься о своем будущем и о своих мечтах. Они вполне могли обрести плоть. И сделать это они могли куда быстрее, чем надеялась прекрасная госпожа Блустар.
  Днем Изольда расположилась в беседке в саду. Она читала очередного мыслителя древности, который рассказывал о философии добра и зла, когда дворецкий с поклоном сообщил, что в большой гостиной Изольду ожидает не кто-нибудь, а один из жрецов Крома, причем принадлежит он к верхушке жречества, о чем свидетельствует его облачение. Изольда удивилась, но поспешила к незваному гостю. Таких визитеров не стоит заставлять ждать даже праправнучке свергнутого короля.
  В просторной гостиной, выдержанной в благородных фиолетовых и золотых цветах, в глубоком кресле с уже потрепанной обивкой сидел жрец Крома. Он не особенно походил на жрецов верховного бога, обычно высоких, широкоплечих и очень запоминающихся мужчин, владевших боевыми искусствами, воинами от природы. Этот был небольшого роста, его бледная кожа казалась еще более белой из-за пепельных волос и серых умных, живых глаз. Черное с белым жреческое облачение только подчеркивало природную бледность жреца, а большой золотой символ Крома, висящий у него на груди, смотрелся удивительно не к месту на этом маленьком человечке, принадлежащем к верхушке жрецов верховного бога пантеона.
  Как только Изольда вошла в комнату, гость поднялся из кресла. Поклонился ей. Поцеловал подставленную изящную руку девушки, бывшей выше его чуть ли не на голову. Улыбнулся располагающей и теплой улыбкой, продемонстрировав ровные белые зубы.
  - Рад нашей встрече, госпожа Блустар.
  - Я польщена тем, что мой дом посетил жрец Крома в столь высоком ранге. И не могу представить, чем я обязана вашему визиту, - девушка присела на диван рядом с креслом. - Могу я вам предложить чай, кофе, холодный лимонад, или вы предпочитаете что-нибудь другое?
  - Я бы не отказался от холодного чая, - улыбнулся жрец. Дождался, когда Изольда даст распоряжение лакею, застывшему в выжидательной позе рядом с госпожой, и продолжил. - Позвольте вам представиться: меня зовут Дарел Паул Нотингейм, я являюсь не только жрецом нашего верховного бога Крома, но и близким другом Нила Адриана Роуза, - Дарел слегка склонил голову.
  - Рада с вами познакомиться, - Изольда изобразила на лице приличествующую моменту улыбку. - Но чем вызван ваш визит в мой дом?
  - Предпочитаете сразу рассадить всех кошек по корзинкам ? Что ж, мне это нравится, не люблю долгие разговоры вокруг да около, - он кивнул своим мыслям.
  - Да, пустыми разговорами я сыта по горло, - позволила себе криво улыбнуться Изольда.
  - Мой друг - сын Кристофера VIII. Естественно незаконный сын, а в сложившейся ситуации с престолонаследием он полагает, что у принца Лоуренса куда больше прав на престол, чем у его кузины, Талинды I. Поэтому Нил хочет восстановить попранные права Лоуренса, - жрец сделал эффектную паузу и еще раз улыбнулся. - Поскольку принц еще ребенок, то до некоторых пор за него должен править регент, и никто лучше его дяди не сможет управлять страной, ведь Нил - тоже член династии. Дальше же - как пойдет.
  - Ваша светлость, но разве мне, праправнучке Альберта III, есть какое-то дело до дрязг династии Уайтроуз? - усмехнулась Изольда.
  - Вы - умная девушка, и я имею информацию, что вы хотели бы восстановить справедливость и занять трон, - чуть улыбнулся Дарел.
  - Почему вы так думаете? - напряглась Изольда. Генриетта - дура, опять кому-то что-то разболтала! Теперь им достанется! Конечно, сколько Уайтроузы могли терпеть происходящее? А сейчас такие тревожные времена, что королева просто обязана убирать всех недовольных! Что она с успехом и делает в последнее время!
  - Ваша мать пытается интриговать. Ее друзья тайно финансируют бунтовщиков и заговорщиков, некоторые из них состоят в тайных, - как они полагают, - обществах, несогласных с прилетом пришельцев, - Дарел улыбнулся, сложил перед лицом ладони домиком и хитро посмотрел на встревоженную Изольду. В этот момент пришел лакей с подносом с холодным чаем и нарезанными фруктами. Когда он ушел, Дарел продолжил. - У нас, жрецов, также есть верные разведчики, которые внимательно следят за многими, в том числе за друзьями вашей почтенной матушки. Мы многое знаем о ее тайных делах. Впрочем, как и глава Разведывательной службы Розми генерал Бодлер-Тюрри. То, что знает он, знает королева Талинда I, - еще одна тонкая улыбка. - Хорошо, что ваша матушка осторожна и боится запачкаться. Она и большая часть ее друзей предпочитают строить воздушные замки и перемывать косточки правящей династии. Если они и ввязываются в какие-либо заговоры, то те срываются из-за бездарности исполнителей, - он развел руками, усмехнулся. - Вы же, госпожа Блустар, кажетесь мне особой куда более умной и деятельной, вы не общаетесь с этими неудачниками и ретроградами. Вы ищите другие пути возвращения короны, нащупываете другие тропы, ищете возможность встретиться с настоящими заговорщиками, с настоящим подпольем, ищите пути к нему и уже приобрели некоторые связи. Однако, всего этого мало. Вряд ли у вас когда-нибудь будет шанс получить корону.
  Жрец внимательно изучал Изольду; она прямо чувствовала, как он следит за ее мимикой, за малейшими движениями ее рук... Что же ему нужно на самом деле?
  - А вот получить крупные неприятности - пожалуйста, - продолжил он, кивнув своим мыслям. - Знаете ли, недавно псы королевы вышли на некоторых ваших знакомых, которые были весьма неосторожны: продемонстрировали кое-каким "достойным доверия" друзьям свои связи. Скоро их накроют. Не хотелось бы, чтобы они в попытке оправдаться и сократить срок тюремного заключения, начали бы чернить вас и вашу репутацию.
  Изольда внутри похолодела. Ее пальцы, держащие высокий бокал чая со льдом, побелели, как и губы, по спине и по бокам потек мерзкий холодный пот. Она еще пыталась держать лицо. Страх сковал ее сердце, а в ушах стучала кровь. Девушка лихорадочно пыталась понять: где же она прокололась? Известно ли жрецу о том, что она последовательница культа злейшего врага Крома - культа бога зла и всех пороков, Сета?
  - Не знаю, что вы имеете в виду, - проговорила она севшим голосом и поняла, что рука ее начинает дрожать. Изольда поспешно поставила бокал на кофейный столик и стиснула кисти рук коленями, чтобы скрыть их дрожь.
  - Вы прекрасно держитесь, госпожа Блустар, - усмехнулся Дарел, отпивая из своего бокала. - Прекрасный чай, кстати говоря.
  - Я не понимаю вас, ваша милость, - попыталась изобразить любезную улыбку Изольда.
  - Прекрасно понимаете, - он вновь усмехнулся. Дарелу нравилось держать в страхе и подвешенном состоянии людей, возможно, именно этим он и компенсировал свою неказистую и серенькую внешность. Все же Дарел решил сжалиться над глупой девчонкой, хоть ее мужество и самообладание заставило его мысленно поставить ей еще один плюсик. - Я на вашей стороне, госпожа Блустар. Мне плевать на ваши связи с бунтовщиками и возможными заговорщиками. Постарайтесь только оборвать связи с теми, кого полагаете ненадежными, скоро этих людей поймают. Именно благодаря вашим связям и попытками выйти на подполье, вашей решительности, а также вашему происхождению мой друг Нил Роуз и предлагает вам союз, - он тонко улыбнулся, слегка приподняв бокал с холодным чаем.
  - К-какой союз? - запнулась девушка. Она изо всех сил старалась говорить уверенно, но тут у нее начала дрожать челюсть, что ни в какие ворота не лезло - пришлось стиснуть зубы.
  - Брачный, какой же еще? - улыбнулся жрец.
  - Ч-что?
  - Не заставляйте меня думать, будто я ошибся, - фыркнул Дарел. - Нилу необходимы связи с недовольными правлением пришельцев. Ему необходимо финансирование, которое он может получить от ваших друзей и друзей вашей матери, для того, чтобы раскачать лодку недовольства розмийцев, недовольства, поднимающегося в их сердцах от явной несправедливости по отношению к принцу Лоуренсу. Нилу понадобятся не только ваши связи, но и связи ваших друзей чтобы добиться регентства, чтобы все поняли, что это воля богов - его возведение в регенты при малолетнем короле, - он окинул цепким взглядом гостиную и продолжил. - Также брак между вами и Нилом объединит непримиримые группировки коренных жителей и пришельцев, а потом... потом кто знает, что может случиться с маленьким ребенком? Смертность еще высока среди детей, - очередная многозначительная улыбка. - У вас же будут права со стороны двух династий - свергнутой и правящей. Ваш ребенок станет полноправным правителем Розми.
  Изольде стало немного не по себе: этот маленький серенький жрец знал, чего она хочет больше всего на свете. Он просто забавлялся, показывая ей из-за угла приманку, словно бы играл с кошкой, дразня ее, забавляясь. О, как жестоко! Только кошке редко отдают игрушку, обычно бедную котейку просто подманивают и развлекаются. Ну, ничего, у кошек тоже есть когти, и случается, что игрушку они отбирают!
  - Подумайте, госпожа Блустар, это ведь шанс для вас и возможность изменить ваше мрачное прозябание в этом, несомненно, старинном, но несколько потрепанном особняке, - он похлопал холеной ладонью по старому и местами вытертому креслу. - Еще поколение-другое и о вашей семье все забудут. Уайтроузы подомнут под себя всех. Недовольных не останется, подполья тоже. Вы закончите свои дни женой какого-нибудь незначительного плантатора, выбравшегося в город и приглянувшегося вашей матери из-за туго набитого кошелька. А ведь вы можете стать супругой регента и, - кто знает? - в будущем королевой Розми. Надо лишь принять правильное решение и поставить на карту все, - он театрально развел руками. - Я предлагаю вам будущее, будущее, которого вы заслуживаете: сначала жена регента, потом... потом кто знает, как сложится жизнь? На другой чаше весов: брак с заезжим плантатором или же арест, как пособницы подполья или мятежников. А может быть и еще кого-то другого, мало приятного. Не будут же просто так вами интересоваться РСР и сам генерал Бодлер-Тюрри?
  Изольда не подала виду, что ее заинтересовали и слегка напугали слова Дарела, да и казались они ей чем-то вроде бреда сумасшедшего... Хотя половить рыбку в мутной воде можно, но вот свергать королеву... Нет, она всегда понимала, что для получения власти и восшествия на трон ей надо будет свергнуть правителя Розми, просто не думала, что это может произойти так скоро. И уж точно не предполагала, что предложение может поступить от жреца Крома, и сегодня!
  - Я не совсем уверена, что правильно вас поняла, господин Нотингейм, - пробормотала она. Мысли девушки бились в мозгу, словно мотыльки о стекло фонаря - хаотично и настойчиво. Их было так много, что ни одну не удавалось ухватить за крылышки и удержать сколько-нибудь долго.
  - Думаю, вы совершенно правильно меня поняли, просто боитесь того, что я провокатор, который за ручку поведет вас к казни, - вновь улыбнулся одними лишь губами серенький жрец. - Правильно, что вы боитесь. Я не исключаю и такой возможности, ведь королеве Талинде надо удержать власть, а для этого ей жизненно важно убрать всех, абсолютно всех, претендентов и прочих недовольных, имеющих силу или влияние, - служитель Крома вновь впился в нее взглядом. - Королева тоже рискует и боится. Она еще в замешательстве и не представляет, что ей делать с той властью, что свалилась на ее голову. Ей тоже страшно. Она пока делает то, что ей завещал ее дед, но скоро она поймет... Поймет, что необходимо ей сделать для того, чтоб удержать власть. И тогда станет поздно решаться вам - ее дед не допустил бы до трона недостойного наследника, - Дарел отпил из своего бокала холодного чая. - Она казнила верховного жреца всех богов Света Розми, министра финансов, казначея, посла в Керши и еще несколько высокопоставленных людей. Самое страшное знаете, что? Она может вырасти в припоганнейшую львицу, тогда настанет конец всем: и господину Роузу, и вам, и даже мне.
  Дарел резко поднялся, поставил бокал с недопитым чаем на столик и вновь склонил голову в поклоне.
  - Что ж, я вынужден вас покинуть, т.к. мои обязанности не оставляют мне много свободного времени, - он вновь поклонился. - Я буду ждать вашего ответа. Постарайтесь не затягивать с ним. В Ариэль я пробуду еще пять дней, буду служить в главном храме Крома и проводить собрания со жрецами в доме господина Ильма. Вы должны его знать, это один из друзей вашей матушки. Можете найти меня там или в храме. В любом случае, госпожа Блустар, я буду ждать ответа, как и господин Роуз. Поверьте, наши намерения абсолютно серьезны. Мы планируем добиться успеха. С вашим участием или без. С вами будет несколько быстрее и более надежно.
  Дарел стремительно вышел из дома, а Изольда осталась в задумчивости сидеть в гостиной. Она принялась теребить старую фиолетовую подушку, где золотыми нитями были вышиты лилии - символ ее династии. Вскоре она услышала тихие шаги за спиной.
  - Ты все слышал? - спросила она, не оборачиваясь.
  - Да, моя госпожа, - ответил негр-раб, стоящий за диваном. Парень был ровесником Изольды, а глаза на его почти черном лице с глубокими отметинами оспы были умными и хитрыми.
  - Вильям, что ты думаешь?
  - Надо проверить. Я попрошу ваших знакомых посмотреть за этим жрецом и сам послежу, если вы не возражаете.
  - Нет, я не возражаю. Но как ты думаешь, зачем я понадобилась этому Нилу Роузу? - Изольда откинулась на подушки, постепенно приходя в себя после разговора со жрецом Крома.
  - Моя госпожа, жрец может говорить правду, и тогда его умысел понятен, но может и врать, тогда нам предстоит все узнать, - с прежним почтением ответил раб.
  - Хорошо, Вильям, - Изольда наконец обернулась к рабу, тот склонился в почтительном поклоне. - Пригляди за ним и попроси об этом же наших друзей, а также свяжись со жрецами, узнай у них о нем и о Ниле Роузе. Надо уточнить, за кем же из наших знакомых появилась слежка, и кто попал в поле зрения агентов генерала Бодлер-Тюрри. Надо будет оборвать с ними все связи и уничтожить следы. Все.
  - Слушаюсь, моя госпожа, - негр удалился, почтительно склонившись. Изольда так и осталась сидеть в гостиной, обдумывая происходящее, и даже не представляя, что ей делать.
  
  
  Глава 5
  
  20, месяц Цветов, 5555 года - 25, месяц Цветов, 5555 года
  
  1
  
  Мэри с трудом перебралась через очередной завал, появившийся на ее пути в заброшенном замке Гилберта. Древние доски с противным треском осели на каменный пол под тяжестью ее тела, взметнув в воздух облака пыли и трухи. Только профессора истории там уже не было - она успела перескочить на пол. Позади остались несколько крупных обломков потолка и стен, что завалили проход в коридор, да товарки все тех же досок, что пытались погрести под собой Мэри Лауру.
  - Эй, ты там жива? - осведомился Теодор из-за завала.
  - Да! - крикнула Мэри, освещая нишу в коридоре замка, скрытую обвалом и полуистлевшими занавесями. В воздухе кружились миллионы пылинок и крупной трухи, заставляя профессора непрерывно чихать. На плечи Мэри плавно оседала вековая белесая паутина, жаль, что женщина не могла услышать проклятия поспешно разбежавшихся по углам пауков, чей труд многих поколений вмиг был превращен в воспоминания. Уж, наверняка, огорченные пауки проклинали ее и ее предков до двенадцатого колена включительно.
  - Чего тебя туда понесло? - Тео ковырялся в главном зале замка, рассматривая какие-то черепки и осколки. - Библиотеку мы же, вроде как, осмотрели еще вчера. Еще до нас все книги перенесли в Лисити. Замок, считай, разрушен, тут нет ничего интересного, пора уже возвращаться.
  - Не знаю я, чего меня сюда понесло, - призналась Мэри, чихнув в последний раз. - О! Да тут интересная ниша, - женщина направила свет фонарика на каменную табличку, что стояла на каменном же столике посреди ниши. Рядом с табличкой застыли покрытые вековой паутиной бронзовые подсвечники, в которых сохранились огарки свечей. Перед ними на столешнице лежали какие-то кости и странный медальон...
  - Что в ней? - Тео подошел к завалу, раздумывая, уж не присоединиться ли ему к подруге?
  - Скрижаль, - крикнула Мэри. - Сейчас прочитаю...
  Женщина высветила фонариком буквы.
  Скрижаль была старой, слова на ней почти стерлись, а грязь и паутина, что полтора века властвовали в замке, затрудняли прочтение. Мэри постаралась стереть пыль и паутину с находки. Так стало не на много лучше, но профессор сумела разобрать слова.
  - И будет мир висеть на волоске, и брат пойдет на брата, ибо не ведомо братьям, что они одной крови. И усомнятся в богах смертные, а белое и черное смешается. И вскипят реки крови, а само Зло захочет уничтожить душу и сердце Той, что мир сей создала. И тогда услышат призыв те, кто поставлен его защитить и спасти, но не ведает об этом. И так и не поймут они, что будут теми, кто решит быть ли миру или нет.
  И когда впервые чаша весов качнется, лишь та, что знает прошлое лучше, чем настоящее, и горечь, и боль любви, сможет воззвать к любимым детям Той, что мир сей создала. И лишь в ее силах будет заставить их спасти этот мир, ибо они будут выбирать между погибелью мира и его спасением.
  И качнет она чашу весов судьбы мира.
  И лишь крылатым детям небес дано будет спасти или погубить наш мир. И только тот, кто станет крылатой погибелью или спасением мира, решит его судьбу, когда повиснет все на волоске.
  Мэри в недоумении уставилась на скрижаль, почесала затылок, вновь чихнула, а потом изрекла:
  - Итак, мне ясно, что ничего не ясно...
  - Бред, - откликнулся Тео.
  - А чего ты хотел? Все предсказания - бред, пока не сбудутся, - объявила профессор истории. - Ладно, заберу скрижаль, во Фритауне будем разбираться.
  - Только ничего не сдвинь лишнего, а то я не хочу опять тебя из древних ловушек выковыривать! - предупредил Теодор.
  - Да не бойся ты, - Мэри аккуратно ощупала столешницу, на предмет тайных пружин или иных механизмов, благодаря которым срабатывали ловушки в других замках или храмах, где ей доводилось находить артефакты. Вроде как ничего подобного в жилище Гилберта не наблюдалось.
  - Мэри, ты бы пошевелилась, - довольно тихо посоветовал ассистент. - Тут какие-то голоса слышатся, как бы эта компания не по наши души объявилась.
  Мэри быстро схватила скрижаль, поспешно запихала ее в рюкзак, закинула его за спину и полезла прочь из ниши.
  Ученые кинулись из коридора, который легко мог превратиться в ловушку. Как только они оказались в большом мрачном главном зале замка, с противоположной стороны в арочном проходе появилась небольшая группа людей. Судя по наличию в ней приснопамятного Ирвина и человека в форме шерифа, это были местные жители, а Ирвин проболтался! Скотина!
  - Госпожа Лаввальер, господин Морган, добрый день, - поздоровался шериф.
  - Добрый день! - радостно защебетала Мэри. - Что привело вас сюда, господа? Неужели легенды интересуют не только меня одну? Как прелестно! Этот замок - одна сплошная легенда!
  - А также он является исторической достопримечательностью, охраняемой законом, - не повелся на ее беззаботное щебетание шериф. За его спиной высились еще трое полицейских, мэр города и две почтенные матроны, главные сплетницы по совместительству. И это не считая Ирвина! Многовато их собралось.
  - Да, исторические объекты необходимо охранять, и не только от вандалов, но и от времени, которое так беспощадно! - Мэри постаралась открыть свои карие глаза как можно шире, а улыбку сделать как можно естественнее.
  - Еще более беспощадны те, кто пытается присвоить то, что принадлежит городу, а законы в их отношении не знают жалости, - сурово заявил шериф.
  - О, боги, шериф, неужели вы меня в чем-то подозреваете? - прижала руки к груди Мэри. - Меня?!
  - Я не подозреваю вас, я предъявляю вам обвинения, - полицейский был непреклонен.
  - В чем?! - как можно искренне удивилась хитрая бестия. - В моем желании прикоснуться к истории и легендам? В том, что я исследую этот прекрасный замок, который без должного ухода и охраны ветшает и скоро может исчезнуть с лица Дидьены? В том, что я собираюсь написать отчет о моем исследовании и изложить в нем необходимость реконструкции этой исторической достопримечательности, овеянной столькими легендами и мифами?
  - Перестань юлить! - взвизгнул Ирвин. - Ты разрыла могилу хозяина этого замка и выкрала из его гроба дневник! Дневник принадлежит городу!
  - Ирвин, подожди, - похлопал несостоявшегося ухажера по плечу мэр города. - Госпожа Лаввальер, вы обвиняетесь в незаконном вскрытии могилы, вандализме и похищении собственности покойного, которая была завещана славному городу Лисити.
  - Ты совершила акт вандализма! Ты должна за это ответить! - в истерике закричал Ирвин. - Ты угрожала мне!
  Мэри и Тео переглянулись. Он слегка кивнул ей, указав глазами на пролом в стене замка, выходящей на обрыв и реку, что текла под ним.
  - Ирвин, ты забыл упомянуть, что ты участвовал в осквернении могилы и предоставил инвентарь, при помощи которого была вскрыта могила и разбит гроб достопочтенного господина Гилберта, - очаровательно улыбнулась Мэри, медленно продвигаясь в сторону стены. - Согласно законам Розми, ты являешься соучастником преступления. Шериф, прошу также отметить, что инвентарь господин Ирвин предоставил добровольно, и поехал на заброшенное кладбище добровольно. Во время вскрытия могилы наш храбрец добровольно помогал, да и как бы я, хрупкая девушка, могла бы принудить его что-либо делать силой?
  - Не правда! - взвизгнул парень. - Не правда! Ты меня заставила! Ты сказала, что если я тебе не помогу, то ты расскажешь всем, что я тебя затащил на кладбище и обесчестил!
  - Ирвин, ты путаешь, - женщина еще раз оскалилась. До пролома оставалось уже немного. - По завершению вскрытия могилы, я пообещала сообщить о том, что ты скомпрометировал меня, если ты кому-либо поведаешь о том, что произошло на кладбище.
  - Не важно! Ты угрожала!
  - Прекратите пререкания, - потребовал шериф. - Господин Ирвин Флетч добровольно пришел сегодня ко мне и покаялся в содеянном под принуждением участии в преступлении. Его вина очевидна, но он совершил явку с повинной, что уменьшает тягость преступления. Вы, госпожа Лаввальер, признаете свою вину и совершение вами ранее перечисленных мной преступлений?
  - Боюсь, что нет, - Мэри очаровательно улыбнулась, пожала плечами и бросилась в провал. Тео прыгнул за ней следом.
  Когда шериф и его добровольные и не очень добровольные помощники оказались около пролома, они увидели лишь поверхность быстро текущей реки, что несла свои бурные воды под обрывом, на котором и возвышался замок. Ученых нигде не было видно. Если они сумели вынырнуть, то быстрая речка уже отнесла их далеко от замка и шерифа. Если же им не повезло, то рано или поздно их изуродованные тела выбросит на берег ниже по течению.
  
  2
  
  Мероэ Оэктаканн шла по одному из самых заброшенных и нищих районов Фритауна - по району Красной Пустыни , находящемуся на северо-западной оконечности города. Хуже и опаснее этого района были только трущобы, что находились севернее. Там ночью опасались появляться даже полицейские.
  Жрица не боялась тут находиться. Не испугалась бы она и трущоб - никто в здравом уме не решится напасть на жрицу Лоули, да еще и с татуировкой Воина Серебряной Луны на плече. Мало того, что шансы у этого безумца остаться в живых ничтожно малы, так если он причинит вред жрице, ее сестры потом перетряхнут весь район и уничтожат всех, кто будет хоть как-то связан с этим сумасшедшим. Жриц Лоули любили и боялись, уважали и не желали с ними связываться, зная суровый нрав их богини.
  Оэктаканн с презрением отшвырнула ногой пустую бумажную упаковку из-под дешевого вина, которую порыв жаркого ветра кинул ей под ноги. Она была раздражена. Мало того, что жрице пришлось тащиться через весь город в это мерзкое, грязное место, так еще и идти нужно аккуратно: тротуар был так и усыпан битым стеклом, окурками, жвачками, что плавились на жарком солнце. Как тут вообще жить можно?!
  Дверь какого-то низкопробного бара распахнулась, и оттуда спиной вперед вылетела какая-то девица. Судя по яркому макияжу и слишком короткой юбке - проститутка. Она рухнула прямо перед мероэ. Следом за ней выскочила вторая девица. Она оседлала первую и принялась бить ее кулаками. В дверном проеме уже толпились улюлюкающие посетители бара, подбадривая проституток, не замечающих ничего вокруг.
  Изнанка жизни, что поделаешь?
  Мероэ подняла глаза к небу, горестно вздохнула и точным ударом ноги отшвырнула ту жрицу продажной любви, что была сверху. Проститутка отлетела на метр от своей жертвы и уже собиралась возмутиться вмешательством в ее разборки, когда подняла глаза и увидела Оэктаканн. Размалеванная женщина так и замерла, сидя на пыльном оплеванном асфальте. Замерли и посетители бара.
  - Ваша милость... - пролепетала проститутка, отползая к стене дома.
  Мероэ ничего не ответила. Перешагнула через поверженную шлюху, что так и лежала у выхода из бара, и пошла дальше. Эти люди забыли, что они люди. Не в правилах богов Света их жалеть - каждый человек сам кузнец своей судьбы, и только он отвечает за свою жизнь.
  Под ошалевшими взглядами посетителей бара мероэ свернула в еще более грязный переулок, откуда вели входы в подъезды домов, первые этажи которых занимали бары, лавки и какие-то подозрительные конторы. На куче мусора у подъезда сидела тощая полосатая кошка. Она внимательно смотрела на Оэктаканн, а когда та собралась войти в подъезд, кошка встала на пути жрицы. Она не хотела, чтоб мероэ туда шла.
  Оэктаканн подняла на руки мурлыку, почесала за ухом:
  - Думаешь, мне не стоит туда идти? - улыбнулась жрица. - Я так и знала, но мне надо это сделать. Иначе я могу не узнать главного.
  Кошка мявкнула и боднула лбом щеку женщины.
  - Мне передали, - продолжила жрица разговор с тотемным животным своей богини, - что там меня ждет человек, который знает о заговоре против королевы. Мне надо с ним встретиться. Я не уверена, что это не ловушка, но как я это узнаю, если не приду туда? С другой стороны, кому на МЕНЯ охотиться? Как ты думаешь?
  Кошка мурлыкнула, соскочила с рук жрицы и пошла по переулку. Она остановилась через пару метров, обернулась на мероэ, опять мяукнула и пошла дальше. Еще через метр она вновь остановилась, оглянулась. Оэктаканн поняла, что неожиданная хвостатая спутница зовет ее за собой. Жрица пошла за кошкой.
  Вскоре полосатая мурлыка подошла к высокому забору, ограждавшему двор соседнего здания; по куче мусора кошка взобралась на забор, вспрыгнула на узкий карниз, опоясывающий второй этаж дома, и вновь обернулась. Служительница Лоули пожала плечами и последовала за котейкой, тем более что квартира, куда ей надо было попасть, находилась как раз на втором этаже.
  Полосатая провожатая остановилась напротив одного из окон и вновь мяукнула. Оэктаканн аккуратно подошла к нему и заглянула в комнату. Увидеть что-либо за немытым пыльным стеклом было очень трудно, но женщина все же смогла рассмотреть трех мужчин, застывших около входной двери.
  Итак, это засада.
  - Спасибо, - поблагодарила мероэ кошку. Та кивнула и направилась прочь, задрав хвост. Кошатинка выполнила свою миссию. А вот мероэ призадумалась: стоит ли ей ввязываться в драку или нет? С одной стороны она не знает, сколько еще людей в комнате, и все может закончиться плачевно для мероэ. С другой стороны, жрице необходимо было узнать, кому же она перешла дорогу на этот раз?
  Оэктаканн быстро побормотала молитву Лоули, вытащила из ножен парные сабли и резко ударила плечом по рамам окна. Как она и ожидала, окно распахнулось внутрь. Жрица ввалилась в комнату, перекатилась через плечо и тут же бросилась на опешивших мужчин.
  Их было пятеро.
  Первого мероэ уложила броском сабли, которая пригвоздила его к входной двери. Второй уже успел очухаться и чуть не убил женщину ударом короткого меча. Мероэ нырнула на пол, уходя от его удара, и сумела подрубить колени третьего противника, бросившегося на нее. Он свалился на пол и выбыл из игры. Осталось еще трое.
  Оэктаканн выдернула саблю из горла первого убитого противника, приняла стойку. Ее возможные убийцы замерли напротив.
  Все пятеро, поджидавшие ее в засаде, были вооружены мечами или длинными кинжалами, или саблями. Значит, это собратья по жреческому цеху - вряд ли простые бандиты умеют настолько хорошо пользоваться этими видами холодного оружия, чтобы пойти с ними на дело. И вряд ли они не взяли огнестрельное оружие из боязни, что на выстрелы приедет полиция - тут она, конечно, приезжает, но очень не скоро, а соседям плевать друг на друга.
  Как и ожидала служительница богини славы и победы, противники бросились на нее одновременно. Она приняла на скрещенные сабли удар всех троих мужчин, руки у Оэктаканн загудели от напряжения и силы ударов, но она смогла оттолкнуть клинки нападавших, и сама ринулась в атаку, совершая один пируэт за другим. Спасти ее могли только скорость и проворность.
  Очень быстро мероэ вновь оказалась у окна. Она сделала несколько стремительных шагов в его сторону, взлетела на подоконник и, оттолкнувшись от него, прыгнула за спины жрецам. В том, что они жрецы и воины, мероэ уже не сомневалась. Одному из мужчин она срубила голову еще в полете. Остались двое. Оэктаканн крутанула сабли, готовясь к новой схватке.
  И понеслось!
  Звон ударов стали о сталь, искры, высекаемые клинками, и ни одного слова или вопроса. Ни одного.
  Все же противники хорошо владели мечами - они сумели зацепить жрицу. Раны были не глубокими - на боку и на ноге, - хорошо, что не задели руки! - но мероэ понимала, что схватку надо заканчивать как можно быстрее, иначе она скоро устанет и ослабеет от потери крови. Женщина ловко подцепила носком ноги саблю, выпавшую из руки третьего поверженного ею противника, и метнула в лицо младшему из нападавших. Он рефлекторно попытался прикрыть лицо и пропустил удар клинка мероэ в сердце.
  Жрецы смотрели друг на друга, кружа по центру комнаты. Оэктаканн была ранена, но очень зла. Ее соперник не был ранен, но он испугался верховной жрицы, которая еще и улыбалась, сверля его ледяными голубыми глазами.
  Вновь атака жреца. Отчаянная и яростная. Служительница Лоули отбивает ее, но короткий меч достает женщину в левое предплечье, одна из сабель выпадает из рук мероэ. Противник радуется и кидается в новую атаку. Оэктаканн отбила бы ее, но тут женщину за ногу хватает воин, которому она в самом начале боя подрубила колени - он все это время лежал без сознания, а тут очнулся. Мероэ падает на спину в лужу крови. Атакующий жрец нависает над ней, заносит меч, но Оэктаканн и стала верховной жрицей потому, что она - лучший воин в своем ордене. Женщина не выпустила саблю из рук и сейчас воткнула ее в живот противнику, резко повела ее в бок, распарывая тому брюхо.
  Оэктаканн оказалась с ног до головы облита кровью врага, а на тело ее еще и кишки жреца вывалились.
  - Б...! - помянула недавних встреченных ею у бара девиц мероэ. Откинула разбитую при падении на ковер голову назад, приложилась затылком о залитый кровью паркет. Выругалась еще раз, конечно же.
  Она стряхнула с себя внутренности жреца, встала, подошла к заразе, что схватил ее за ногу. Так, кажется, это было последнее, что он сделал в своей жизни - изволил окочуриться, и как же не вовремя! Мерзавец!
  - Вот суки-то! - мероэ облокотилась о подоконник. - И как я теперь узнаю, что за тварь вас ко мне подослала?
  Женщина все же заставила себя подобрать сабли, кое-как из обрывков одежды поверженных противников соорудила себе повязки, и принялась осматривать трупы в поисках орденских знаков или татуировок. На плечах троих из них она обнаружила татуировки волков, а на лопатках двоих - кошапанов.
  - Прекрасно, - констатировала мероэ. - Значит, Тиберию и жрецам Пантеры я мешаю. Интересно, чем? И я или же королева? - Оэктаканн еще недолго посидела в задумчивости, вспоминая недавний разговор с одним из жрецов Крома, что предлагал ей присоединиться к тем, кто полагает незаконной передачу короны Талинде I.
  Что ж, Тиберий, тебе не повезло.
  Мероэ не сомневалась, что сегодня вечером или завтра утром, кто-то явится посмотреть, от чего же убийцы не вернулись в храм? Поэтому, усмехнувшись, женщина обмакнула палец правой руки в подсыхающую кровь на полу и написала на стене краткое послание: "Я знаю. И не забуду. Ждите".
  Жрица вышла из квартиры, плотно закрыв за собой дверь. У выхода на улицу она встретила какого-то молокососа, возомнившего себя самым крутым бандитом - он прямо у лестницы угрожал ножом какому-то работяге, что забился в угол. Недолго думая, мероэ взяла за шкирку бандита, развернула к себе лицом, дала полюбоваться на свое залитое чужой кровью лицо и процедила:
  - Знаешь, кто я?
  - Да, - он закивал в подтверждение своих слов.
  - Догадываешься, что я нынче не в лучшем настроение?
  - М-м-м, - он вновь закивал головой.
  - Машина есть?
  - Да...
  - Далеко?
  - Нет... За углом...
  - Давай ключи от нее и скажи номер. Мне надо домой. Ванну принять.
  
  3
  
  Талинда смотрела на горящий над башнями Замка закат. Он походил на небесный пожар. Небо горело. Небо пылало...
  Королева вытянула шпильки из волос, помотала головой, освобождая тяжелые длинные волосы из тугой прически. Очень сильно болели виски и глаза от недосыпа и непролитых слез. Девушка понимала, что лучше бы ей поплакать - станет легче, но ничего не получалось. Последний раз она плакала у тела деда, когда он умер после ее коронации. С тех пор Талинда так и не смогла пролить ни слезинки: постоянно кто-то отвлекал ее самыми разными делами и бумагами, требовавшими высочайшего присутствия или одобрения, или же запрета, постоянно надо было общаться с иностранными делегациями или лидерами других стран, со своими собственными министрами, советниками и прочими, прочими, прочими...
  Если бы не госпожа Коменски, согласившаяся и при Талинде быть пресс-секретарем (да еще и взвалившая на себя кучу других обязанностей), господин Ларус - министр иностранных дел, и несколько дедовых сподвижников - королева бы еще недели две назад прыгнула бы с самой высокой башни Замка Королей. Хвала всем богам, что генерал Бодлер-Тюрри также принял решение временно задержаться в Замке и помочь королеве, тем более что заговорщики и недовольные уже поднимали головы. Керши все же решила развить свой успех - на границе начались беспорядки, во Фритауне и в Ариэль люди Бодлер-Тюрри выловили трех кершийских шпионов...
  Пару шпионов, предположительно кершийского и алсултанского, - вот, спасибо тебе, дедушка родимый! - поймали военные возле своих охраняемых объектов, что, конечно же, не понравилось маршалу Дженси. А сегодня кто-то из врагов (очень хотелось бы, чтоб внешних, не своих, розмийских) сумел пробраться в Замок Королей. Во всяком случае, глава спецслужбы охраны Талинды так полагал.
  Огромный рыжий верзила с лицом бульдога и изворотливым умом лисы, Майкл Фокс, после гибели королевской семьи вообще перевел всю охрану в режим полной боевой готовности и набрал дополнительный штат телохранителей и охранников, несмотря на то, что Талинда была против. Он сумел ее уговорить, а генерал Бодлер-Тюрри полностью поддержал его, усилив охрану двумя десятками своих людей. И сегодня Майкл, без устали искавший любые лазейки в системе безопасности Замка, так и не простивший себе гибели королевской семьи, вновь завел старую песню: кто-то опять сумел пробраться в Замок.
  - Господин Фокс, неужели вы думаете, что кто-то в состоянии преодолеть нашу систему безопасности?! - возопила королева, когда глава ее охраны сообщил ей эту радостную новость. Дело было уже вечером. Королева только сумела выбраться из Малого Тронного Зала, где принимала делегацию Венленсии - дружественной Розми страны. Венленсия, находящаяся в состоянии незатихающего вооруженного противостояния с Миррией , просила военной помощи у своего куда более сильного и технически развитого партнера.
  - Я вынужден это признать, хотя ума не приложу - как они это сделали, и кто это. Я убежден, что без помощи со стороны кого-то из Замка, проникнуть за периметр невозможно, - кивнул Майкл своим грустным мыслям. - Тем более, что остается открытым вопрос гибели Вашей семьи и порчи видеозаписей, - он хмуро вздохнул, пожевав губу.
  - Господин Фокс, вы же лично по десять раз проверили все наши системы охраны, все старые секретные ходы, все подземные туннели, все системы коммуникаций и всех людей, работающих и проживающих в Замке. Вы даже попросили одного из хакеров, пойманных генералом Бодлер-Тюрри, взломать нашу систему охраны - у него не получилось, - напомнила Талинда, расположившись за письменным столом в дедовом кабинете... простите, в своем рабочем кабинете.
  - В том все и дело, - мрачно сообщил Майкл, принявший гибель королевской семьи на свой личный счет, поклявшийся Кромом не знать покоя, пока не поймет, как же появилась та лазейка, через которую Арено сумели пронести бомбу. И пусть виновные были наказаны и казнены (не только Арено, но и охранники, прозевавшие лазейку, не говоря уж о тех, кто был уличен в связи с заговорщиками), Майкл не мог успокоиться. Он искренне обрадовался, когда королева попросила его и генерала Бодлер-Тюрри вновь начать расследование гибели ее семьи. Энтузиазму главы спецслужбы охраны можно было только позавидовать, хотя результаты этого расследования все более и более повергали в паранойю и Майкла, и Винсента. Они видели врагов повсюду. Впрочем, судя по пропажам записей - оба сторожевых пса были не так уж неправы в своих подозрениях и догадках. - Нет и не может быть никакой лазейки, Ваше Величество. До гибели Вашей семьи, это было крайне затруднительно сделать, но теперь и подавно! После вскрывшейся порчи записей, я усилил контроль за серверами и всеми архивами. А также за людьми, что имеют к ним доступ. Однако сегодня было очередное покушение.
  - На кого? - удивилась королева. - На меня?! Еще рановато, как мне кажется...
  - В том-то и дело, что не на Вас, - пожал плечами Майкл. - На принца Лоуренса.
  - Он-то зачем им нужен? - Талинда почесала голову, прищурила один глаз от удовольствия, и продолжила. - Может быть, вы что-то путаете?
  - Я бы очень этого хотел, - оскорбился Майкл.
  - Господин Фокс, зачем им Лоуренс? Покушаться будут на меня! Это при Лоуренсе можно стать регентом, при мне - никак. Только моим мужем, но для этого я должна быть, как минимум, живой, - Талинда стащила под столом туфли... О, боги! Какая прелесть!
  - Я тоже не могу найти этому объяснение, - признался глава охраны. - Но это было именно покушение, и именно на принца Лоуренса.
  - Может быть, это несчастный случай? - предположила она, но наткнулась на оскорбленный взгляд синих глаз главы своей охраны, и решила, что сейчас получит еще одного смертельного врага (это помимо кершийцев и семейств бунтовщиков). - Прошу прощения, господин Фокс... Что вообще произошло-то?
  - Сегодня днем Его Высочество как обычно играл у бассейна, где он любит плавать перед обедом, - начал Майкл свой рассказ. - Как всегда перед обедом, чтобы у него появился аппетит, были поданы его любимые яблоки и черника. Принц какое-то время не хотел есть, потом решил перекусить, но у него это не получилось: на столик налетело несколько воронов, что обитают в парке. Птицы склевали почти все фрукты и ягоды, прежде чем их сумели отогнать. Несколько часов назад их окоченевшие тушки были обнаружены при обходе парка патрулем.
  - Господин Фокс, с чего вы решили, что это именно те птицы? - устало, осведомилась Талинда.
  - Среди них был очень приметный ворон - с белым крестом из перьев на правом крыле. Он жил несколько десятков лет в парке, его обходили стороной не только замковые коты, но и некоторые люди, которых ворон не любил. Он был среди погибших птиц, - отрапортовал Майкл. - Понимаю, звучит неубедительно, но я не могу исключить версию покушения.
  - Хорошо, - согласилась королева, - но как это произошло? Посторонние не могут попасть в Замок.
  - Да, Ваше Величество. Это и раньше было невозможно сделать, а уж после гибели королевской семьи - тем более. Сейчас же, даже при помощи изнутри Замка, никак нельзя пройти за стены незамеченным. У убийц Вашей семьи это получилось благодаря нечестным охранникам, сумевшим проникнуть в ряды Вашей охраны, убившим нескольких телохранителей и слуг. Но у меня остались обоснованные сомнения, насчет того, что были выявлены и казнены все виновные, - напомнил Майкл о своих подозрениях. - Думаю, они вновь начали действовать.
  - Ну, это может быть и совпадением - ворон был очень старым, как вы говорите... - пожала плечами Талинда. - К тому же птицы могли съесть что-нибудь за пределами Замка, на тех же болотах...
  - Ваше Величество, возможно все, - согласился Майкл, - но я бы просил Вашего разрешения еще раз проверить всю прислугу и охрану Замка, - настаивал глава спецслужбы охраны.
  - Только не так, как в прошлый раз! - попросила королева, вспоминая дикие истории прислуги о том, как их всех согнали в камеры подземной тюрьмы, что имелась в Замке со времен его основания. Им светили лампами в глаза, применяли ультрапентотал , и даже не постеснялись настучать по головам тем мужчинам, что отказывались добровольно подвергнуться допросу под ультрапентоталом... Это было в первый раз сразу после убийства, второй раз допрос устроили помягче, но проводили его лично Майкл и Винсент, а после общения с ними, было не стыдно выйти из комнаты и с мокрыми штанами.
  - Это самый эффективный метод, - пожал плечами Фокс.
  В этот момент в дверь постучали, а потом на пороге возник Винсент Бодлер-Тюрри.
  - Я не помешал? - неприметный глава РСР вошел в кабинет. - Я слышал о том, что господин Фокс обнаружил погибших птиц и подозревает покушение на Ваше Величество.
  - И вы, Винсент, туда же? - устало пробормотала девушка. - То приспешники культа Сета, то вороны... К ним еще богов Света осталось приплести.
  - Только покушение было на Его Высочество, - поправил глава охраны. Как ни странно, Винсент и Майкл прекрасно ладили друг с другом, особенно если дело касалось безопасности Талинды. Как начала подозревать королева, заветной мечтой обоих мужичин было посадить ее под пуленепробиваемый колпак в подземном бункере и никого никогда к ней не пускать, позволяя общаться с внешним миром исключительно по телефону или через компьютер.
  - Почему вы так думаете, господин Фокс? - Винсент осторожно отодвинул стул у стола для совещаний, уселся напротив Майкла. Ядовитое замечание Талинды он просто проигнорировал, помня ее высочайший запрет злить ее на этой недели - лимит исчерпан.
  - Вороны налетели на яблоки и чернику, что предназначалась принцу Лоуренсу. Вечером их нашли мертвыми, - повторил Майкл.
  - Господин Фокс, а разве гибелью птиц не могла стать естественная причина или какая-то их птичья болезнь? К примеру, как у скота, когда начинается массовый падёж? - предположил Винсент.
  - Обычно в таких случаях, кто-то умирает первым, потом второй и третий, до десятка доходит не сразу, - покачал рыжей головой глава охраны. - Я распорядился отдать птиц на экспертизу, но уверен, что они отравились.
  - Кто это мог сделать?
  - Именно это я и хочу выяснить, для чего прошу разрешения у Ее Величества на допрос прислуги с ультрапентоталом.
  - Ваше Величество, допрос - необходимая мера, - согласился с господином Фоксом Винсент. - Исходя из фактов, которые мне сообщили работники моей службы, которыми мы с господином Фоксом усилили охрану Замка, это вполне может быть покушением на Вас. Тем более что мы вновь начали дело о гибели Ваших родных. Кто-то может спешно заметать следы, или он надеется докончить начатое...
  - Хорошо, устраивайте допрос, - согласилась королева. - Только не увлекайтесь. Я не хочу, чтобы пострадали невиновные, и чтобы половина прислуги завтра не выдержала давления и уволилась!
  - Как прикажете, - хмуро согласился Майкл.
  - Мои специалисты помогут, - кивнул Винсент. - Я бы тоже хотел присутствовать на допросе, покушение на членов королевской семьи входит в мою компетенцию.
  - Само собой, - согласился глава охраны.
  - Позволите приступать, Ваше Величество? - спросил Винсент.
  - Опять на ночь глядя? До утра не подождать? - осведомилась Талинда.
  - Кто-то мог понять, что мы не просто так собрались в Вашем кабинете, и может затаиться или сбежать. Лучше начать допрос немедленно. К тому же, вечер и ночь усилят психологический эффект...
  - Приступайте, но чтоб без фанатизма! - согласилась королева, тихо ругая присутствующих за их жестокое обращение с людьми. Они были на сто процентов правы, но Талинда не могла, не могла просто так жестоко обращаться с теми, кто служил ей! Она знала этих людей и даже любила, а теперь их по третьему разу будут допрашивать...
  Оба блюстителя безопасности королевы и фанатики своего дела удалились из кабинета, оставив Талинду наедине с грудой бумаг, которые для нее подготовил секретарь. Т.к. прежний секретарь дедушки не смог продолжить работу с новым правителем Розми (он был искренне предан своему королю и не представлял свою дальнейшую работу с кем бы то ни было другим), то пока его обязанности взвалила на себя госпожа Коменски.
  Догорал небесный пожар заката над Замком Королей, а уставшая юная королева пыталась понять, зачем же покушались на ее кузена, и было ли это покушением, или чистой случайностью...
  Страха не было. Наверное, Талинда отбоялась свое в Керши. Была лишь усталость и ужас от того, что опять по ее вине (хоть и косвенной) будут причинять страдания ни в чем не повинным людям. В покушение она не верила. Зато спина ее покрывалась холодным потом и начинало сосать под ложечкой от одной мысли, что ей вновь придется подписывать чей-то смертный приговор. Она слишком много подписала их при восшествии на трон. Слишком много.
  
  4
  
  Мэри и Тео осторожно пробирались по осыпи к замку Гилберта под покровом ночи. Путь им освещали два из трех спутников Дидьены.
  - Вообще-то, после таких теплых проводов, какие нам устроили, - шепотом спорил со спутницей Теодор, - нам полагалось бы уже пребывать в Ариэль или на полпути во Фритаун, в надежде, что добрый шериф и его люди не разослали ориентировки на нас по всей Розми.
  - Не говори глупости, - зло прошептала ему в ответ Мэри. - В замке остались все наши вещи и дневники Гилберта.
  - У тебя есть скрижаль, что тебе еще надо? - Тео внимательно осматривал первый двор замка на предмет наличия в нем людей.
  - Дневник Гилберта! - Мэри подняла лохматую кудрявую голову из-за огромного валуна, что высился около входа.
  - Ты думаешь, они до них не добрались?
  - Мы же с тобой уже научены горьким опытом, и все вещи хорошо припрятали в заваленной комнате. Не думаю, что они устраивали настоящий обыск замка - мы так красиво сиганули в реку с обрыва! Полагаю, они нас сочли погибшими и теперь стерегут наши трупы ниже по течению, - довольно хмыкнула рыжая бестия.
  - И они их чуть не дождались! - зло буркнул Тео. - Мы едва выбрались из воды! У меня до сих пор все тело в синяках и ссадинах от ударов о камни!
  - Тео, мы же выбрались! - взбодрила его неугомонная Мэри. - Ладно, по-моему, там никого нет.
  - Мне тоже так кажется, - согласился ее ассистент.
  Оба ученых черными тенями шмыгнули в замок. Пробрались по заброшенным залам к его самому дальнему крылу, аккуратно отодвинули пару рухнувших досок, за которыми открылась крошечная коморка с выбитым окном. В этой коморке и хранились вещи, заблаговременно спрятанные путешественниками. Время от времени Тео и Мэри спешно покидали места своих раскопок и изысканий, и возможности собирать пожитки у них иногда не было. Горький опыт приучил авантюристов всегда прятать свои рюкзаки, чтобы при возможности возвращаться за ними через какое-то время. Эта привычка не раз спасала их вещи от разгневанных местных жителей или же от полиции. Добытые артефакты оставались у ученых.
  Мэри вытащила из просторных накладных карманов брюк несколько побрякушек, которые она нашла в пещере, где ученые скрывались несколько дней, пока в округе все не затихло. Переложила их в свой рюкзак. Туда же упаковала драгоценную скрижаль, что все это время таскала в маленьком рюкзачке за спиной.
  - Давай хоть перекусим немного, потом пойдем? - предложила она, доставая из большого походного рюкзака пачку сухих галет. - А то у меня эти грибы и ягоды уже во, где сидят, - она провела ребром ладони по горлу.
  - Может, мы сначала уберемся отсюда подальше, а потом поедим? - возмутился Тео. - Второй раз я вовсе не желаю прыгать с обрыва.
  - Они призрака Гилберта боятся до дрожи в коленях, раньше утра точно тут не объявятся, - махнула рукой Мэри. - Сейчас перекусим и пойдем.
  - Что Ирвин даже под пытками не признается в вашем совместном походе на кладбище, ты тоже была уверена, - напомнил Тео, беря у подруги галеты.
  - Я не думала, что он такой совестливый! - пожала плечами Мэри.
  - Просто ты его плохо напугала, - хмыкнул Тео. - Вот после нашего подвига с прыжком в воду, он точно никому ничего не скажет! Убедился в твоей неадекватности.
  - В следующий раз обязательно продемонстрирую! - посулилась молодая женщина.
  Оба друга тихо засмеялись.
  - Ладно, пора домой возвращаться, - хмыкнул Тео. - Тетушка меня уже заждалась, наверное.
  - Да и моя семейка, небось, успела соскучиться! - скривила губы рыжая бестия.
  - Подарочки из пещеры для них собирала?
  - А для кого же еще? Обожаю их рожи, когда рассказываю им, где это нашла и из чего это сделано!
  - Когда-нибудь они тебя в психушку упекут, - рассмеялся Тео.
  - Это вряд ли. Дочь - профессор истории, хоть и чокнутый, - это почетно, хоть и доставляет некоторые неудобства в связи с тем, что у нее мозги слегка набекрень, но все же это некоторый плюс к репутации семьи. Дочь - пациент психиатрической клиники - это позор для семьи и несмываемое пятно на репутации все той же семьи. Улавливаешь разницу? - она засмеялась. Только смех был горьким.
  - Ладно, дочь - пациент психиатрической клиники, как выбираться будем? - с набитым ртом спросил Теодор Морган. - На вокзал и автовокзал нам нельзя - могут увидеть и доставить к шерифу. Я бы обошел Лисити по горам. Стороной.
  Мэри задумчиво смотрела на Самкану и Алифий, сиявшие над руинами замка. Их призрачный серебряный и голубой свет высвечивал полуразрушенный замок, его обвалившиеся стены, его некогда высокие тонкие башни и сиротливо глядящие в черное звездное небо обломки колонн.
  - Эй, ты со мной? Ты меня слушаешь? - осведомился Тео у подруги. - О чем задумалась?
  - Слушай, а вот я тут подумала, что наверное, я не с проста вспомнила то пророчество о битве Света и Тьмы, да и скрижаль эта... Тут еще одно пророчество о конце мира. Да и говорят, статуя Иштар плачет... Как-то все это наводит меня на мысли...
  - Нет, Мэри! - перебил ее ассистент. - Нет! Мы едем домой. Обходим Лисити стороной по горам, и из ближайшего городка, где есть железнодорожная станция или ходят междугородние автобусы, мы едим домой, во Фритаун.
  - А, да, да, - рассеянно кивнула профессор истории. - Конечно, конечно...
  - У нас на носу экзамены у студентов, а ректор нас вышибет за очередное исчезновение. Меня с работы так точно выгонит! - напомнил ей Теодор. - Поэтому мы едем домой.
  - Да, да, - она вновь уставилась на небо, жуя сухие галеты. - А ведь конец Света предвещает не только плач Иштар, существуют же еще предзнаменования. О них в Пророчестве говорится, да и в древних летописях упоминается...
  - Летописи почитать лучше в библиотеке нашего университета, - намекнул Теодор. - Там же можно и списки Пророчества просмотреть. Поэтому мы возвращаемся во Фритаун, и точка!
  - Само собой, само собой, - кивнула Мэри Лаура.
  
  5
  
  За полторы недели пребывания Ривса в Миранде, городишко милее не стал. Все тот же туман, все та же грязь, все та же тоска. Все те же унылые лица, старые умирающие вертушки, пьяные техники, раздумывающие над превратностями жизни сослуживцы, от чего более общительными они не становились, что и было к лучшему. Капитан Дримс не собирался заводить тут друзей, но и опускаться на уровень нынешних сослуживцев он тоже не желал. О, нет! Он может ненавидеть эту поганую Миранду, но он никогда и ни за что не превратится в одного из этих обрюзгших пьянчуг, бывших отбросами армии! Миранде и маршалу Иллору его не сломать!
  Ривс разглядывал свой личный состав, построенный около того, что когда-то могло называться вертолетами. Да... Часть личного состава из запоя вышла лишь на пару дней, чтобы полетать на дежурстве, а не рухнуть в болото, вторая часть же тихо ненавидит его - только прилетел, а уже командир. Оставшейся третьей части все было безразлично. И только рыжий Ленс радовал веселой улыбкой.
  - Господа, я уже говорил: я приехал сюда служить Розми, вы тут делаете тоже самое. Так какой Бездны, я спрашиваю, вы не вняли моим предупреждениям, сделанным неделю назад, относительно несения службы?! Вы ж пьяные! Или еще протрезветь не успели! Я обязан отправить вас на гауптвахту! - зло бросил Ривс подчиненным.
  - Эй, капитан, ты чего выпендриваешься-то? - отозвался старший лейтенант из строя. Этот относился к категории ненавидящих. Норрик. Отвратительная опасная тварь, как оказалось при ближайшем рассмотрении. О нем предупреждал еще полковник Лэндхоуп.
  - Не понял, - Ривс подошел к нему. - Это ты к чему?
  - Ты не перепутал Фритаун с Мирандой часом? - нагло ухмыльнулся Норрик. - Мы тут не на параде! Тут тоска! Летаем, монстров гоняем - и ладно! Какая разница, в каком мы состоянии? Стреляем хорошо, технику не гробим, тварей отбиваем. Все! Тут тебе нет генералов, и ты не на параде, а что командиром назначили, так это ничего не значит.
  - И что же ты тогда так завидуешь, если моя должность ничего не значит? - Ривс медленно закипал. Тоска и уныние превращались в ярость, а злость и обида на тех, кто загнал его сюда, требовали выхода. - Это хоть и дыра, но это - армия, это ВВС. Есть Устав, есть требования, есть порядки, и я - ваш командир. Поэтому с сегодняшнего дня мы будем служить как полагается, а не как получается! Служить, старший лейтенант, и защищать тех, кто нам доверился. Все ясно?
  - Ну, ясно, и что дальше? - вновь ухмыльнулся Норрик. - И что ты хочешь? Устав соблюдать? Ну, заставь меня!
  Спорить дальше Ривс не стал. Зачем? Он просто со всей дури врезал подчиненному по челюсти, тот не успел увернуться. Ривс добавил ему от души под дых, а когда старший лейтенант согнулся от боли, Дримс ударом колена по лицу вырубил его. Немного полегчало.
  - Хорошо, если вы не понимаете моих слов, я буду действовать иначе, но вы начнете делать то, что я говорю. Кто еще хочет поспорить со мной? - обратился к опешившим подчиненным капитан.
  В этот момент прямо под ноги Дримсу, расхаживающему перед строем, упал один из техников, разбрызгав то ли жидкую грязь, то ли просто очень густую лужу, что красовалась в этом месте испокон веков.
  - Что это? Ему плохо? - даже удивился капитан, замерев перед выпавшим из строя телом.
  - Не знаю... - пробормотал второй техник, рыжий, вечно шмыгающий сопливым носом.
  - Так посмотри! Живой он там вообще или уже окочурился?! - гаркнул Ривс. О, боги! Это стадо зовется армией Розми?! И такой армии он отдал столько лет своей жизни?! Это и есть его награда за годы службы, за пролитую кровь, за полученные ранения, за защиту суверенитета страны?! Твою ж мать-то!!! Мечта всей жизни - Миранда! Венера, Кром, Лоули, ну, за что?! Эй, вы там вообще живы, боги хреновы? Или и вправду давно уже дрыхните, десятый сон видите?!
  Техник наклонился над лежащим на земле коллегой, но тот хрюкнул, вздрогнул всем тощим телом и захрапел.
  - Простите... это... кажется, он спит... устал, наверное... работает много... - пробормотал рыжий парнишка, шмыгнув носом.
  - Пьет, паскуда, он много! - заржал кто-то из строя.
  - Разговоры! - Ривс вновь закипал. Злость в нем бурлила и клокотала, хотелось все тут разнести! - Норрика и этого на гауптвахту, дежурный экипаж на вылет, второй экипаж и остальные - начинаем новую жизнь: учимся бегать и приводим себя в хорошую физическую форму!
  Строй зароптал, но пока они не решались ворчать открыто. Расправа над Норриком была свежа в их памяти.
  - Кто не хочет: может немедленно подавать в отставку или попытаться поучить меня местным традициям, как это сделал Норрик! Рядовой! - это он окликнул их чисто номинальный дежурный патруль, охранявший их гарнизон и сейчас топающих мимо строя по летному полю. - Этих двоих на гауптвахту.
  - Господин капитан, без подписи командира части - нельзя, - рядовой с опаской покосился на постанывающего Норрика.
  - Подпись будет, - пообещал Ривс. - Этот напал на старшего по званию, этот пьян.
  - Вы уверены, что он напал? - с опаской спросил ефрейтор.
  - Перед строем напал. Они - свидетели, - бешенство начинало прорываться с шипением и паром наружу, но тут Ривс увидел, как его подчиненные прячут глаза или стараются смотреть в сторону от распростертого на земле старшего лейтенанта. Они боялись его. И они ни за что не подтвердят, что это он спровоцировал Ривса и сам хотел напасть на командира. - Он - куда меньшее зло, чем я, - предупредил капитан подчиненных. - Вы в этом скоро убедитесь, гарантирую.
  Над строем висела тишина. Мертвая тишина.
  - Он напал на капитана, - выступил вперед Ленс. Его толкнули в бок, предупреждая, но парнишка лишь гордо вскинул рыжую голову.
  Пехотинцы с сожалением подхватили под руки Норрика и поволокли его в камеру, собираясь вторым рейсом унести пьяного техника.
  - А теперь - разойтись! Техники - готовить борт. Дежурный экипаж - готовится к вылету. Остальных через десять минут жду здесь же, пора растрясти ваш жир! - проорал капитан.
  - А у меня сердце... - сделал кто-то попытку отвертеться от занятий по физической подготовке.
  - А у нас у всех сердце, - огрызнулся Ривс. - Оно анатомией предусмотрено.
  - Так болит... - предпринял еще одну попытку лентяй-пилот.
  - Так иди в отставку, не рискуй! У нас перегрузки при взлете, посадке, маневрах, чего так мучить организм? А если подохнешь на вылете, и вертушку мне угробишь? Или отставка, или в раздевалку!
  В этот вечер капитан вернулся к себе в убогую служебную квартирку совершенно опустошенным и выжитым, как лимон. Он с трудом заставил себя съесть пару бутербродов, быстро запил их чаем и завалился спать.
  Своих вещей у него имелось совсем немного. То, что он не привез в двух спортивных сумках, поместилось в большую картонную коробку, которую пару дней назад доставили по почте. Несмотря на столь скромное нажитое добро, создавалось впечатление, что в крошечной двухкомнатной квартире жила целая семья: свою одежду Дримс так и не удосужился развесить в шкафу, пару дорогих его сердцу вещей и книг он так и оставил в коробке, которую не потрудился унести из гостиной. Постельное белье и полотенца, доставшиеся ему вместе со служебной квартирой и хранившиеся в шкафу, пришлось выстирать - они провоняли сыростью и были какими-то мерзкими, но вот выгладить их или положить обратно Ривсу было лень. Они так и висели в коридоре на веревке. Пыль же вытирать особенно часто Ривс вообще полагал излишним баловством, хотя на днях пол все же сподобился помыть.
  В общем, обычная холостяцкая берлога обычного человека. С той разницей, что у этой берлоги были решетки на окнах и тяжеленая железная дверь.
  Опустошенный Ривс завалился спать в свою сырую одинокую постель.
  Обычно капитан спал без сновидений, но на этот раз его кто-то звал сквозь сон. Ривс этому очень удивился... Первый за много лет сон! И какой интересный!
  Голос доносился издалека.
  Ривс оглянулся. Он стоял посреди какого-то коридора, где были железные стены и потолок. Стены и потолок мерцали красным, словно бы их раскалил кто-то неведомый, а по углам так вообще время от времени мелькали язычки пламени. Черным и непрозрачным оставался лишь пол, на котором стоял капитан. Из любопытства он дотронулся до одной из стен и мгновенно отдернул обожженную руку - на пальце немедленно вспух большой волдырь.
  Какое милое местечко!
  Из глубин коридора донесся едва слышный крик... Нет, наверное, стон. Звала девушка. Ей было больно и страшно, она просила хоть кого-то помочь ей выбраться оттуда...
  Дримс направился в сторону, откуда, как ему показалось, доносился голос. Он очень старался не дотрагиваться до стен, но по коридору как назло дул ветер, время от времени налетающий порывами, пытающийся толкнуть расслабившегося капитана на одну из раскаленных стен. Вскоре Дримс понял, что он оказался в лабиринте.
  Неведомая девушка звала все громче и громче, но в то же время голос ее становился все более глухим - словно бы она теряла силы. В голосе стало прорезаться отчаяние. Ривс поспешил. Через пару поворотов его глазам предстало удивительное зрелище: черным становился потолок лабиринта, и на потолке-то лежала маленькая девушка с растрепанными длинными каштаново-рыжими волосами. Она пыталась подняться, но ее тело охватывали огненные змейки, которые сковывали все ее движения и явно сопротивлялись ее попыткам встать. Они хотели спеленать ее. Потолок постепенно раскалялся перед пленницей. Скоро девушка должна была оказаться на самой настоящей сковородке!
  - Эй, ты как там оказалась?! - крикнул Дримс.
  Девушка из последних сил приподнялась на руках, повернулась к нему, и Ривс просто утонул в ее серо-зеленых глазах. Она отчаянно мотнула головой, отбрасывая в сторону одну из змеек.
  - Понятия не имею, - пробормотала она. - Помоги мне...
  - Как мне забраться на потолок? - спросил он.
  - На потолок? - с трудом выдохнула она, вновь падая на пока черную поверхность. - Ты же стоишь на потолке... Спускайся на пол.
  - Это ты на потолке. Скажи, как мне там оказаться, я спасу тебя, - пообещал он.
  - Ты все перепутал... - прошептала она. Голова ее опустилась на черную поверхность, глаза окончательно закрылись, а к ее руке, вытянутой в противоположную от Дримса сторону, уже подбиралось огненное озерцо.
  - Эй, не умирай там! - крикнул Дримс. - Подожди, я сейчас!
  Она не ответила. Она просто лежала.
  Как же ему забраться на потолок, который она считает полом? Что за бред? Что за бредовый сон?! Ну, в принципе, коли в жизни творится полный бред, то почему бы и во снах он не начал происходить?
  Итак, это бред. Бред не имеет логики. Или, вернее, у него есть своя логика, которую трудно понять. Если они оба считают, что находятся на полу, то ему просто надо перепрыгнуть к ней на пол. Т.е. слезть. Все равно, что спрыгнуть с ветки дерева. Какая разница, как он при этом будет выглядеть, это же его собственный сон!
  Ривс лег на пол, потом поднял ноги, словно бы спускал их с уступа, а потом оттолкнулся руками и спиной, пытаясь прыгнуть вверх.
  Мысль о том, что он придурок не успела оформиться в его голове, т.к. Дримс уже стоял на полу... в смысле, на потолке, на котором лежала девушка, только для него этот потолок уже тоже стал полом.
  Жуть! Что же творится в его мозгу, раз ему такое снится?!
  Он кинулся к ней, оттащил от растекающегося озера раскаленного металла, и принялся голыми руками стаскивать с нее огненных змеек. Не то чтобы они жглись, но еще пару ожогов он точно заработал. Сначала капитан хотел перебраться на пол, который был полом для него ранее, но потом он вспомнил, что видел какую-то дыру в потолке, когда еще шел по другой плоскости. Значит, есть надежда, что это будет выход отсюда, а то раскаленный металл продолжал к ним подбираться.
  Девушка пришла в себя, когда они находились около дыры в полу, куда Ривс предполагал спуститься. Не хотелось бы, чтобы это оказалась ловушка, а то они оба изжарятся!
  - Все, не бойся! Это больше не повторится. Я спасу тебя, - пробормотал он, наклоняясь над дырой, откуда дул холодный ветерок, а на дне, вроде бы, виднелись какие-то огоньки или звезды. Девушка устало улыбнулась, когда он поставил ее на ноги, она заглянула в дыру, а потом сказала:
  - Кажется нам сюда. В зазеркалье, пойдем, - она взяла его за руку. - Спасибо.
  Она вновь улыбнулась... Он тоже улыбнулся, любуясь ее красивыми серо-зелеными глазами и тонкими чертами чуть вытянутого лица.
  - Ты уверена, что тебе туда?
  - Да, конечно, - она вновь улыбнулась. - Пойдем со мной. Иначе ты погибнешь в этом лабиринте...
  Они вместе шагнули в черную дыру.
  Сколько длился полет, Ривс не знал, он лишь видел глаза девушки, в которую вдруг влюбился. Они как маленькие дети держались за руки, падая, лицом друг к другу. Ветер трепал ее длинные волосы, она улыбалась, он тоже улыбался, страшно сожалея, что это лишь сон. Потом они оказались посреди черной пустоты, где в необыкновенной дали горели миллионы звезд. Под ногами, над головами, по бокам. Незнакомка словно бы стояла в воздухе, и Ривс понял, что тоже может стоять...
  - Никогда больше не приходи туда, - она покачала головой. - Там опасно для тебя.
  - Но как я мог не прийти? Ты же звала... - пожал плечами он.
  - Да, я звала, а ты пришел... Но люди не могут попасть в Лабиринт, а выйти оттуда тем более... Даже я чуть не погибла там. Спасибо, - она вновь улыбнулась. О, боги, эти глаза... Вся правда мира была в них, весь Свет и вся Тьма, вся жизнь и вся смерть... Это было невероятно... Это было затмением, это было жизнью, это было судьбой.
  - Теперь тебе нечего бояться, ты туда больше не вернешься, - он убрал с ее лица прядь волос. - Все позади. Это больше не повторится.
  - Не повторится, потому что ты пришел, - ответила она. - Они напали слишком рано, я еще слаба... Я не думала, что это может так рано случиться, была не готова, хоть пора бы привыкнуть... Откуда они узнали кто я и где нахожусь? - задумчиво спросила она у черной пустоты. - Я еще не могу им ответить. Нужно время.
  - Как тебя зовут? - не мог не спросить Ривс.
  - Можешь звать меня Викки, - она улыбнулась. - Тебе нельзя тут надолго задерживаться, тебе пора возвращаться, - она задумчиво смотрела в его черные глаза, словно бы проверяя, тот ли он, за кого себя выдает.
  - Это мой сон, я сам решу, когда мне пора будет возвращаться, - усмехнулся он. - Кто ты? Где ты? Я найду тебя, клянусь Венерой, матерью моей названной...
  - Ты думаешь, что это сон? - прервала она его.
  - Ну, реальностью это не может быть, - покачал он головой, оглядывая звезды. - В реальности я сплю в крайне мерзком месте, даже говорить о нем не хочу. Тут и даже в Лабиринте куда лучше.
  - Хорошо, пусть это будет твоим сном, мой спаситель, - она вновь улыбнулась.
  - Как ты оказалась в плену этих змеек?
  - Долгая история, - она опустила глаза. - Тебе уже пора просыпаться, поэтому расскажу в другой раз.
  - Я приду, Викки, - он рассмеялся. - Надеюсь, с тобой ничего не случится за это время.
  - Я дома. Что со мной тут может случиться? Иди! - она толкнула его в грудь. Опора под его ногами исчезла, и Ривс полетел вниз. Он не успел испугаться, потому что проснулся. На руке у него было несколько волдырей от ожогов.
  
  5
  
  Нерейда...
  Город, расположенный юго-западнее Миранды, но тоже в Поясе Желтых Туманов, представлялся Ринго Дервишу куда менее мерзопакостным, чем унылая и дождливая Миранда. Хотя бы потому, что в Нерейде дожди шли реже, солнце появлялось несколько чаще, да и сам город мог похвастаться собственным аэропортом и тем, что численность его жителей перевалила за миллион. Тут была более современная инфраструктура, автомобили, вполне приличные асфальтированные дороги и даже не до конца спившийся большой гарнизон. Ринго ошибся. Такой же мерзкий дождливый и унылый город с отвратительными туманами, вездесущим мхом и лишайником, решетками на окнах и унылыми бледными лицами местных жителей.
  Дервиш вполне официально приехал на поезде в Нерейду.
  Он не смог отказать себе в удовольствии: отложил визит к необходимому человеку на утро. Вечер же он провел в гостиничном номере, наслаждаясь горячей ванной, мягкой постелью, даже телевизором и прекрасным ужином. За несколько недель в болотах Ринго начало казаться, что солнце не выглянет уже никогда, дожди не кончатся в принципе, а весь мир скоро сгинет в потопе. Как можно любить болота и сознательно отправляться жить на них? Он предпочитал жару, зной, пустыню и море, уж никак не леса и болота.
  Утром отдохнувший и взбодрившийся воин направился на встречу с нужным Марку Доновану человеком.
  Алваро Родес был человеком обстоятельным и не любил спешки. Если он что-то делал, то делал это качественно, на совесть. Единственная проблема с Алваро заключалась в том, что он хоть и был приверженцем культа Сета, но в последнее время приложил все силы к тому, чтобы порвать все связи с сетопоклонниками. Решил вернуться к Свету или просто спрятаться от былых друзей и единоверцев. Такое время от времени случалось с нестойкими духом приспешниками бога Тьмы, но вырваться из рук жрецов Сета оказывалось делом не простым. Алваро же был должен жрецам бога-змеи. Настало время взыскать долги.
  Ринго остановился перед большим особняком, расположенным в старинной и богатой части Нерейды. Дом и высокий каменный забор, окружавший его, были сложены из розоватого песчаника. В небольшом садике росли бамбук и монстера, перемежающиеся аккуратными клумбами с яркими цветами. Видимо, молодая жена Алваро старалась украсить дом... Или искала утешение в работе в саду.
  Ринго застал должника за завтраком.
  Тот восседал в роскошной столовой за длинным столом, накрытым белоснежной скатертью. На столе стоял дорогой фарфоровый сервиз, украшенный гербами рода, к которому принадлежала молодая супруга Алваро. Сам беглый поклонник культа бога-змеи был облачен в роскошный бархатный бордовый халат, украшенный вышитой золотой нитью монограммой. В одной руке он держал утреннюю газету, во второй чашку ароматного кофе. В свете хрустальной люстры поблескивала его лысина, обрамленная черными с проседью короткими волосами.
  Супруга Алваро была тихой покорной девушкой, хрупкой и нежной. Боги наделили госпожу Родес тонкими чертами лица, золотыми толстыми косами и огромными серыми глазами, в которых навсегда поселились страх и боль. Ее кожа была белоснежной и казалась фарфоровой, а тонкие руки изящными, как и вся она. Напротив юной девушки сидела очаровательная маленькая девчушка, походившая на мать как две капли воды. Ей было года четыре, не больше, но девочка уже самостоятельно ела кашу и даже не пыталась баловаться за столом.
  Ринго аж умилился семейной идиллии... Если бы он не знал, как именно была создана сия очаровательная семья, то порекомендовал бы с нее писать картины под названием "Завтрак в истинно розмийской семье" или "Любви все возрасты покорны"!
  - Алваро! Друг мой! Прости, что я без приглашения! - громко известил Ринго, хозяина дома о раннем визитере, отстранив с дороги раба-дворецкого.
  Несколько обрюзгшее от возраста и пристрастия к спиртному лицо Алваро замерло на пару мгновений, а потом его черные хитрые глазки расширились от неподдельного ужаса, когда он взглянул на улыбающегося гостя. Правая щека хозяина дома предательски задергалась, тонкие усики встопорщились, а потом мужчина попытался улыбнуться и изобразить радушие.
  - Ринго?! Неужели это ты? - Алваро раскинул руки в приветствии.
  - Конечно, я, - ухмыльнулся глава храмовых воинов.
  - Я так рад тебя видеть! Сколько лет, сколько зим? - воскликнул хозяин дома, поднимаясь из-за стола. На лице его жены не отразилось никаких эмоций, она лишь повернулась на звук голоса, потом вновь уставилась в чашку чая, будто бы где-то на ее дне была неведомая окружающему миру истина... Хотя, возможно, что для нее все так и было.
  - И именно поэтому ты столько лет не давал о себе знать? - столь же широко раскинул руки в приветствии Ринго.
  - Ну, сам понимаешь, я был немного занят. Сначала свадьба, а потом... потом вот в эту проклятую дыру попал, пока жизнь хоть как-то наладил... Занят был... Ты голоден? Позавтракаешь с нами?
  - Нет, спасибо, я поел в гостинице, - улыбнулся Ринго. - Я как раз пришел поговорить о твоей супруге и небольшом должке, что остался за тобой.
  - Ах, ты об этом... - замялся хозяин дома. - Ты же понимаешь...
  - Алваро, возможно, я не вполне конкретно выразился, но мой Повелитель желает получить с тебя то, что ты должен, - холодное лицо Ринго стало еще более холодным. Благодаря крючковатому носу в это мгновение глава храмовых воинов приобрел необыкновенное сходство с хищным ястребом.
  - Тогда предлагаю поговорить об этом у меня в кабинете, - предложил Алваро.
  - Хорошо, - кивнул Ринго.
  Супруга Алваро так и осталась сидеть за столом, никак не реагируя на происходящее. Дочь продолжала мерно жевать кашу. Слуги делали вид, что их тут нет вообще.
  Кабинет должника находился в противоположном крыле дома и поражал роскошью еще больше, чем столовая и гостиная, где Ринго предлагали подождать хозяина. Дорогая мебель, роскошный письменный стол, покрытый зеленым сукном, бархатные портьеры на окнах и толстый алсултанский ковер на полу, множество картин и старинное оружие на ковре, что висел на стене над кожаным диваном... Да, после женитьбы Алваро обрел не только прелестную супругу, бывшую почти на пятьдесят лет младше его, но и прибрал к рукам ее состояние и семейные реликвии.
  Ринго удобно расположился на диване. Алваро уселся в кресло напротив.
  - Не стоит при Фионе упоминать Повелителя, - нахмурился хозяин дома.
  - А она не знает, что ты являешься последователем культа нашего бога? - изобразил удивление Ринго.
  - Нет, конечно же, нет. Она может это использовать против меня, тогда меня сразу выгонят даже из Нерейды, - отмахнулся Алваро.
  - В любом случае, друг мой, все зависит только от тебя, - криво усмехнулся Ринго. - Ты помнишь, что мы сделали для тебя десять лет назад?
  - О чем ты? - попытался изобразить неведение Алваро.
  - Не играй со мной, - улыбка сошла с лица Ринго. - Долги надо возвращать. Твое время настало.
  - Что вам от меня нужно? - бросил мужчина, поплотнее запахивая халат.
  - Не мне, и даже не нашему верховному жрецу, а самому Повелителю, - напомнил Ринго. - Сейчас Повелителя интересует Миранда.
  - Город? - неподдельно удивился Родес.
  - Ну, не баба ведь какая-то! - зло бросил Ринго. - И мы, его последователи, не можем разочаровать Сета! Поэтому ты должен сделать так, чтобы ни одно сообщение из Миранды о том, что же там творится на самом деле не дошло до Нерейды и остального мира. Ни одно.
  - Ринго, ты рехнулся?! - воскликнул пораженный Алваро.
  - Это приказ Повелителя, ты в нем усомнился? - надменно осведомился глава храмовых воинов.
  - Этот приказ я получаю от тебя, а не от Повелителя, - заюлил Алваро. - Откуда я могу знать, что это не твоя выдумка? Может быть, ты решил что-то сам получить, и пытаешься взыскать с меня долги, которые тебе никогда не принадлежали!
  - Ты сомневаешься в воле Повелителя? - холодно спросил Ринго.
  - Я сомневаюсь в тебе. Ты всегда слишком много брал на себя. И вообще, я уже давно перестал поклоняться Сету. Не вижу смысла поклоняться тому, кто повержен и изгнан из нашего мира! - храбро бросил наглец.
  Ринго в одно неуловимое мгновение оказался рядом с креслом зарвавшегося крысеныша, схватил его левой рукой за острый кадык, ногой уперся в небольшое брюшко хозяина дома.
  - Слушай меня внимательно, тварь, - прошипел глава храмовых воинов. - Наш Повелитель вернется в наш мир. Но это для тебя не важно. Запомни: если ты один раз стал последователем нашего бога, дороги назад для тебя уже нет. Ты можешь прятаться и бежать куда угодно, но мы тебя найдем и взыщем все долги, а должен ты немало. Тебе напомнить, почему твоя очаровательная юная жена стала таковою? Откуда у тебя это богатство? - зло прорычал воин, прямо в лицо мерзавцу. - Все это благодаря тем, кто верно служит Повелителю, у кого ты однажды попросил помощи, и кто тебе эту помощь оказал. Мы уничтожили всю семью твоей жены, и ты поклялся нам за это отплатить. И ты это сделаешь. Иначе, для начала твое начальство узнает, что ты являешься приверженцем культа бога Тьмы. И ты уже не сможешь никогда отмазаться от этого - ты принимал участие в наших ритуалах, ты участвовал в жертвоприношении, а жертвой на алтаре нашего бога были родственники твоей очаровательной Фионы. И этому есть доказательства. Ты это знаешь, - Ринго оскалился. Он видел ужас в глазах предателя, дикий, нечеловеческий ужас и упивался им, упивался властью над этим жалким человечешкой, что посмел попытаться предать Повелителя и жрецов Сета. - А потом мы предъявим доказательства того, что ты убил двадцать три человека. Ты принес их в жертву нашему Повелителю, ты просто их убил, женщин, детей, стариков, чтобы они не стояли у тебя на пути. И это видела твоя жена. Ты заставил ее на это смотреть, чтобы она не посмела сказать тебе "нет". Потом ты ее изнасиловал, и лишь затем женился на ней, чтобы получить ее состояние и собственность. Ты давно хотел ее, но она и ее родители тебе отказывали, не подпускали на пушечный выстрел к своему дому! И ведь ей было всего лишь пятнадцать лет. Ребенок, - ухмыльнулся Ринго, сдавливая горло хозяина дома еще сильнее. - Ты хочешь, чтобы правда всплыла?
  - Нет, - придушенно прошептал Алваро, глядя в голубые бездны глаз Ринго.
  - Конечно, ты этого не хочешь. Ты просто не доживешь до суда, а если доживешь, то будешь мечтать о казни, которая тебе полагается, - Ринго приблизил лицо к покрасневшему и покрытому бисеринками пота лицу своей жертвы. - Поэтому ты сделаешь то, что я тебе скажу. Так?
  - Да, - прохрипел Родес.
  Ринго его отпустил. Вновь уселся на диван.
  - Итак, ни одно сообщение из Миранды не должно дойти до Нерейды и остального мира. Ни одно. Но при этом в Нерейде должны продолжать считать, что с Мирандой все в порядке.
  - Как я, по-твоему, это сделаю? - прокашлялся, держась за горло, Алваро. - Связь между городами осуществляется по телефону, по электронной связи между компьютерами, по радио! Спутники, хвала всем богам, не ловят над Поясом, но тут еще ходят автобусы, автомобили, поезда!
  - Алваро, меня не интересует - как. Меня интересует результат. И он должен быть равен ста процентам, иначе наше соглашение о неразглашении твоей тайны утратит силу, - пожал плечами глава храмовых воинов, внимательно изучая собственные ногти.
  - Я могу повредить всю связь, что осуществляется через кабель, но ее быстро восстановят. Мы могли бы попытаться глушить радиосигналы, но для этого необходимы глушилки около Миранды. У нас их нет, мы в центре Розми, нам такое оборудование ни к чему, - признался незадачливый должник. - А чтобы прервать дорожное сообщение между городами...
  - Еще раз тебе говорю: меня не интересует, как ты это сможешь сделать, есть ли у тебя для этого средства и оборудование. Это просто должно быть сделано, - жестко одернул собеседника Ринго. - Насчет сообщений. Они могут поступать, но ты их можешь фальсифицировать, настоящих не должно быть нигде. У тебя же есть свои люди, ты же скользкий тип, наверняка, кого-то на чем-то поймал, вот пусть он на тебя поработает. Глушилки ты можешь постараться достать. Их передашь мне. Нерейда должна общаться с остальным миром, она пока не нужна Повелителю, а Миранда должна быть в полной изоляции, но остальной мир должен полагать, что с ней все в порядке, - с нажимом произнес Дервиш. - Дорожное сообщение итак прекращено - началось нашествие, ходят только поезда. Обеспечь фильтр связи и на этом направлении. Пусти слух о страшной болезни в Миранде. Объяви карантин в городе.
  - Ринго, Ринго! Ты за кого меня принимаешь? - воскликнул Родес. - Я же не мэр Нерейды!
  - Значит, сделай так, чтобы он поверил в это и сам помог тебе установить блокаду Миранды. Работай над этим. Работай. Подключай своих должников, людей, последователей культа Повелителя. Пора отрабатывать свои долги, пора.
  С этими словами Ринго встал с дивана и направился к двери.
  - Я приду скоро. Мне нужны будут результаты. Попытаешься еще раз ускользнуть - и все твои делишки всплывут, - посулился Дервиш.
  - Неужели ты думаешь, что я специально сюда сбежал?! - взорвался Алваро, вскакивая из кресла.
  - Мне это вообще не интересно, - с этими словами Ринго покинул кабинет поклонника культа Сета, посмевшего усомниться в воле и самом существовании Повелителя.
  По дороге он еще раз увидел Фиону. Девушка сидела в просторной гостиной и бездумно тыкала иглой в вышивку. Взгляд ее, как и раньше был отсутствующим, а на бескровном лице застыла маска равнодушия и страха. Рядом с ее ногами играла в куклы дочь: сосредоточенно выкалывала им глаза.
  Ринго было откровенно наплевать на людей, если они только не служили его замыслам или делу Повелителя, но даже его передернуло от одной мысли о том, что же пережила эта хрупкая женщина и продолжала переживать до сих пор.
  
  
  Глава 6
  
  14, месяц Соловьев, 5555 года - 22, месяц Соловьев, 5555 года
  
  1
  
  Конни Лаввальер оказалась очаровательной девушкой, и по всем параметрам должна была стать прекрасной женой какого-нибудь счастливчика. Об этом твердила Анна Грейсстоун, жужжали в уши ее подружки, да и сам Рик Увинсон склонялся к мысли, что из нее вполне могла получиться хорошая жена, умеющая не обращать внимание на небольшие грешки супруга во имя выгодного брака и репутации своей семьи... Жениться же Увинсону, кажется, все же придется. Хоть от одной мысли о свадьбе Рика передергивало и появлялось непреодолимое желание выпить.
  Полковник Увинсон за время с восшествия Талинды I на престол обзавелся не только солидным счетом в банке, большим домом на самой дорогой улице столицы, но уже знал из надежных источников: максимум через два года звание генерала и должность командующего Первым отрядом Фритауна будут его. Как бы он не бежал от этого звания и должности, сделать он уже ничего не мог. Командование давно решило, что пора Ричарду Увинсону заняться обучением молодежи и начинать командовать не отрядом, а кое-чем покрупнее, нечего талант и данные растрачивать по мелочам. Поэтому, когда после очередного вылета Рику сообщили, что его очень ждут в кадрах, полковник просто сбежал с аэродрома.
  Еще несколько дней Увинсон умело прятался от работников отдела кадров и игнорировал приказы командующего, требовавшего от полковника Увинсона явиться сначала в ненавистный отдел, а потом и к самому командующему. Рик прекрасно осознавал, что поступает по-детски, и откровенно нарывается, но надежда, что за это его понизят в звании или вышвырнут на границу хоть с Керши, хоть с Алсултаном, не увядала.
  В конечном счете, в ход пошла тяжелая артиллерия: за дело взялся ни кто иной, как Конрад Дженси. Он был для Рика не только главнокомандующим армии Розми. В свое время, много лет назад к нынешнему маршалу Дженси в отряд на границе с Луисстаном попал молоденький младший лейтенант Увинсон - парнишка только из Летного, с отвратительными характеристиками от преподавателей, но с припиской от старого знакомого: "Он должен был родиться птицей. Подозреваю, правда, что помесью орла и гадюки".
  Конрад Дженси вскоре полностью разделял мнение своего приятеля, служившего из-за тяжелого ранения в Летном училище Фритауна, но мальчишку взял под свое крыло. Вскоре нынешний маршал, а тогда майор хлебнул с этим паразитом горя в полной мере: понятия парня о справедливости, чести и храбрости, граничившей с безумием, способны были довести до бешенства любого командира. Там же на границе Увинсон и получил звание лейтенанта, первую медаль за отвагу и заставил всю базу восхищаться им и ненавидеть одновременно.
  Годы спустя к командиру Первого отряда Фритауна полковнику Конраду Дженси попал матерый балбес, капитан Увинсон. Вылетел этот капитан из Первого отряда прямиком в Нерейду, и с каким пафосом! Генерал Тар, командующий отрядом, визжал как подстреленный заяц, требуя отправить мальчишку в Миранду, но Конрад Дженси вступился за своего протеже - у него действительно были крылья, а не руки. Да и понятия о чести и долге, имеющиеся у Увинсона, импонировали нынешнему главнокомандующему, хоть сам Увинсон способен был довести до бешенства кого угодно! Чего уж там говорить, позже Конрад Дженси лично ссылал наглеца на границу с Керши, да и второй раз в Нерейду Рик загремел по приказу самого Конрада. Но было в Увинсоне что-то такое... Такой человек дает присягу только раз в жизни и никогда от нее не отступится. Никогда не бросит тех, кто ему доверился. Никогда не поступит бесчестно. Не было в нем грязи и предательства.
  Не было.
  И хоть бесшабашная удаль Увинсона и его любовь к выдумкам и прочим выкрутасам бесила маршала Дженси не меньше, чем любого другого командира, однако, маршал точно знал: этот парень никогда не предаст. Он надежен. Ему плевать на дисциплину, но на него можно положиться, хоть остудить его давно пора! А то всю армию в цирк превратит в один миг!
  Маршал Дженси пару недель терпел выходки своего протеже, жалобы на него командующего, а потом плюнул на все и отправился лично вразумлять чересчур верткого полковника, прячущегося от начальства на аэродроме по самым темным и нелюдимым углам.
  - Хватит изображать тут червя, - гавкнул маршал на неугомонного Увинсона, когда отыскал его у метеорологов, - и изворачиваться. Это решение еще короля Джонатана. Я бы тебя еще год-другой пообтесывал, да ты ведь тогда точно от звания в Нерейду опять сбежишь. Так что вперед и с песнями!
  - Может лучше подождать? Опыта у меня маловато, - вновь попытался извернуться полковник, наткнулся на ледяной взгляд маршала, понял всю глубину оказанной ему чести, мысленно выругался.
  - Даже не вздумай какой-нибудь очередной фокус выкинуть. Не сбежишь. Нормальные люди готовы жизнь положить, лишь бы генералом стать, а ты тут как червь на крючке извиваешься!
  - Господин маршал, генералы не летают, - напомнил Рик прописную истину. - А я живу в небе. Я не хочу быть генералом.
  - Все. Приказ подписан. Шагом марш в кадры! - повысил голос Конрад Дженси, и Рик предпочел на сей раз послушаться приказа. Понятия о дисциплине и воинском долге у маршала были железными. Что спорить после такой речи с ним не стоит, Рик осознал еще на границе с Луисстаном - он может и в отставку отправить... с позором.
  С того страшного дня Рик больше не командовал своим отрядом.
  Командиром стал какой-то другой счастливчик, вылетевший в тот же день с границы с Керши.
  Стюарт и Рик были отправлены на генеральские курсы в военную Академию, где им предстояло проучиться два года, а потом вернуться на родной аэродром и уже никогда не поднимать в небо истребители. Ну, если только по большой нужде или по невероятной блажи.
  Оба друга в тот день напились в стельку. Вместе с ними традиционно напивался их отряд, провожая очередных своих бойцов, хотя б не в Царство Зулата, что случалось чаще, но уже в кабинеты начальства.
  Разнесли бар "У аэродрома" они тогда славно!
  Как назло, в тот день во Фритаун прилетела в свои владения на берегу моря Ожиданий Ее Величество. Одна она, вестимо, не летала, а поскольку прибыла в столицу она надолго, то с ней в полном составе прибыла вся ее служба сопровождения. Т.е. эскорт. Т.е. тоже пилоты, и одни из лучших, только предпочли они в свое время летать в эскорте, а не в Первом отряде Фритауна.
  Встретились пилоты традиционно в их родном и насквозь знакомом баре. Первый отряд грустил. Рик и Стюарт вообще пребывали в неземной печали и злой тоске, хоть на стены бросайся, а тут их заклятые друзья-соперники нарисовались! Вот повезло, так повезло!
  Что будет драка, эскорт понял в тот момент, как вошел в зал, где сидели грустные "Приговоренные".
  Парни из сопровождения были совершенно не против драки - давно они не бывали во Фритауне, давно не встречались с Первым отрядом, а в последний раз расстались на ничьей. Такое положение дел требовало прояснения ситуации.
  "Приговоренные", будучи людьми порядочными, и к тому же в эскорте были чьи-то бывшие сослуживцы, дали оппонентам посидеть, хорошо выпить, в общем, расслабиться и морально подготовиться к предстоящему веселью, а потом понеслось!
  Владельцу бара пришлось на три дня закрыть свое заведение, чтобы сделать хотя бы косметический ремонт. Разгромлено было два больших зала. Стекол в здании нигде не осталось, целой мебели, впрочем, тоже. Зато дантисты Фритауна ликовали, а травматологи (понятное дело, из военного госпиталя на Осенней улице) ругались отборнейшим матом, вправляя бесконечные вывихи, выбитые челюсти, и даже гипсуя несколько переломов. Обычно, по негласным правилам, военные старались бить друг друга без особого членовредительства, чтобы не было переломов и серьезных повреждений, но иногда увлекались. Как в тот день, например.
  Рик и Стюарт с горя продолжили гулянку, но уже на дому у Рика, прихватив свой отряд и всех стоящих на ногах коллег из эскорта, кому не надо было идти на службу в ближайшие два дня. Если сослуживцы двух неразлучных друзей и ребята из эскорта убрались через день из дома полковника - дежурство еще никто не отменял, - то оба друга зависли в оном доме еще на два дня, благо Академия находилась во Фритауне, и никуда ехать не требовалось, а занятия начинались лишь через пару недель.
  Из продолжительного запоя их вывела Анна Грейсстоун, посчитавшая, что четыре дня беспробудного пьянства - это уже перебор! Погоревали и хватит! В конце концов, их не со службы выгнали, а на повышение отправили!
  Анна быстро смекнула, что обычным скандалом от этой парочки ей будет ничего не добиться: трезветь эти два сына Венеры не собирались. Тогда, изменив образу леди, жена Стю притащила два ведра ледяной воды в комнату, где друзья дрыхли на диванах в окружении бутылок и какой-то чахлой закуски, храпом повергая в ужас нескольких горничных, боящихся даже заглянуть в комнату после попойки легендарного Первого отряда. Девушек никто не обижал, но гам, крики, шум, грохот, песни, звон бутылок и разбитых стаканов приводили в шоковое состояние непривычных к подобной вакханалии служанок. Не говоря ни слова, Анна выплеснула одно ведро на мужа, второе на его друга, а пока оба матерились и прыгали по комнате, спотыкаясь на валяющейся стеклотаре, женщина поинтересовалась у них:
  - Мне подавать на развод сейчас, или дать время Стюарту одуматься?
  Глядя, на ее сведенные на переносице бровки, метающие молнии синие глаза, упертые в бока руки, мужчины поняли: Анна по-настоящему разозлилась. Лимит ее терпения исчерпан.
  - А сколько времени прошло? - Стюарт попытался отряхнуть отросшие уже ниже плеч волосы.
  - Четыре дня. Это утро пятого. Мне надоело.
  - Анна, но зачем же было водой-то обливать? - пробормотал Рик.
  - А вас по-другому не разбудить. Или вы оба приходите в норму и прекращаете пить, или я развожусь со Стюартом, - госпожа Грейсстоун пребывала в бешенстве, злить ее дальше не рекомендовалось даже ее собственному мужу. - Я выходила замуж за офицера Розми, а не за горького пьяницу, который имеет слабый характер и позволяет себе не думать о будущем, напиваясь с таким же слабохарактерным дружком, пропивающим это свое будущее. Хватит. Вы оба достаточно налетались, навоевались, мне это надоело. Вам пора переходить на другой уровень и начинать командовать не жалким отрядом, пусть и легендарным, а армиями. Я устала ждать вас из командировок и гадать, живы ли вы или не то чтобы очень. Я хочу быть женой генерала, а не вдовой подполковника или майора, - повысила она голос, наступая на мокрых до нитки друзей. - Или я буду женой генерала, или я буду бывшей женой подполковника. Выбор за вами. Даю час, чтобы вы привели себя в порядок, а потом мы едим на обед к Лаввальерам, они нас приглашали. Время пошло.
  Ответа она даже не подумала дожидаться, прекрасно зная, что выберет Стюарт. Анна вышла из комнаты с гордо поднятой головой и ледяным выражением лица. В коридоре она обратилась к дворецкому Питеру, застывшему за дверью. Он пребывал в полнейшем изумлении от открывшейся ему еще одной стороны натуры нежной и очаровательной госпожи Грейсстоун.
  - Питер, господа офицеры сейчас примут душ, приведут себя в порядок. К моменту их выхода из ванной должен быть накрыт завтрак, плотный, обязательно с мясом и приготовь им таблетки от головной боли и от отравления. Никакого алкоголя. Можешь принести побольше минеральной воды и сладкого чая с лимоном.
  - Да, госпожа Грейсстоун, - ответил дворецкий.
  Анна гордо удалилась прочь по коридору, не забыв посмотреть на пару уже отремонтированных комнат и проверить строительные работы в большой парадной гостиной, что располагалась сразу за парадным же холлом. Она осталась довольна проделанной работой, но люстру в гостиной следует заменить, о чем она не преминула сообщить дворецкому, что почтительно сопровождал госпожу Грейсстоун до выхода.
  - Кажется, твоя женушка устроила нам выволочку, - пробормотал мокрый как рыба Рик, утирая ладонью лицо.
  - Раньше она так никогда не делала, - припомнил Стю.
  - Расслабилась во Фритауне, - решил Увинсон.
  - Нет, раньше мы таких загулов и не устраивали, дня два, на третий всегда объявлялись, - Стюарт оглядел разгромленную комнату. - Тут у тебя ремонт уже сделан? Был... А кто в стену стрелял?!
  - Стрелял? Не помню... - Рик уставился на стену, где пулями были изображены несколько инициалов. - Кажется, это мои инициалы, а вторые... или Мэтт, или Ленс, а может быть и Мелвин, как его второе имя?
  - Похоже, с пьянкой действительно пора завязывать...
  - Ага...
  
  2
  
  Тихо тикали напольные часы в кабинете верховного жреца Крома.
  Тиберий не любил себе ни в чем отказывать, поэтому его кабинет мог поспорить с королевскими апартаментами по роскоши, если бы короли Розми ценили роскошь, а не удобство при работе и комфорт. Стены огромного помещения были обшиты панелями из драгоценного эльфийского дерева, письменный стол и книжные шкафы выполнены из древесины лунного эбена. Паркет на полу был наборный из драгоценных пород дерева, а роскошные портьеры на окнах поражали узором, выполненным золотой нитью...
  Варварство, по мнению Дарела.
  - Ты полагаешь, у господина Роуза есть шансы? - недоверчиво осведомился Тиберий, поглядывая на своего помощника.
  - Конечно, есть, при нашей поддержке, - улыбнулся серенький жрец. - Тем более, ты уже собрал всех жрецов и высказал свое мнение. Если мы отступимся, пойдем на попятный, или же не продолжим следовать избранному пути - потеряем свое влияние. Остальные жрецы прекратят с нами считаться, - посулил Дарел.
  - Но тогда предполагалось, что госпожа Талинда мертва, - засомневался верховный жрец. - Сейчас же она - королева, и я засвидетельствовал волю богов Света...
  - Тиберий, только не говори мне, что ты веришь в богов Света! - фыркнул Дарел.
  - Знаешь ли, ты не присутствовал при казни Интовара! Было очень впечатляюще, - передернул узкими плечами Тиберий.
  - Полагаю, если мы отступимся теперь, то в самом деле сможем угодить на место Интовара, - пожал плечами Дарел, поудобнее устраиваясь в кресле для посетителей, что стояло перед массивным письменным столом верховного жреца Крома. - Убедившись в нашей слабости и в том, что мы не отстаиваем своих интересов, остальные жрецы могут преподнести нас на блюдечке королеве, не только чтобы спасти собственные головы, но и чтобы заработать лояльность королевы, или усыпить ее бдительность.
  - О, боги! - воскликнул Тиберий. - Одно дело бороться с претенденткой на престол, и совсем другое объявить войну королеве!
  - Да, задача не из легких, - согласился Дарел. - Но мы - жрецы Крома, мы сильны. У нас есть свои бойцы, да и вспомни историю! Наши предшественники никогда не боялись противопоставить себя узурпаторам трона, тем, кто вел страну к гибели.
  - Знаешь ли, войны что-то стали в последнее время вести себя крайне вызывающе; они игнорируют мои приказы, а их глава чуть ли не официально отмежевался от нас. Кажется, им не очень нравится наша идея возвести на трон твоего друга, - сварливо заметил Тиберий, нервно барабаня пальцами по столу.
  Дарел усмехнулся в душе, и пошел на обманный маневр, который ему и требовался.
  - Тогда у меня такое предложение: я буду вести все необходимые переговоры от твоего имени. Ты же не будешь ни во что вмешиваться. Если же кто-то из жрецов решит уточнить у тебя, на самом ли деле ты предоставил мне такие широкие полномочия, ты подтвердишь или проигнорируешь вопросы, смотря кто, будет спрашивать. В любом случае, это позволит тебе при необходимости отречься от моих слов и действий. Ты не будешь испачкан, а я все организую в лучшем виде. Просто не мешай мне.
  - Не нравится мне твоя затея, - пробормотал Тиберий.
  - Чем она тебе не нравится? Ты не пострадаешь, в случае провала вся вина будет на мне, - пожал плечами маленький жрец. - Я же найду способ не провалиться и достигнуть желаемого. Зато потом все сливки будут наши.
  - Не нравится в том плане, что в итоге ты можешь приобрести слишком много влияния, - честно признался Тиберий, - и можешь захотеть большей власти.
  - Прекрати говорить глупости, - как можно искренне заверил его Дарел. - Я не люблю публичность и власть мне не нужна. Я радею за нашу страну и наш орден. Ты сам прекрасно это знаешь.
  - Значит, ты предлагаешь самостоятельно начать подготовку? - уточнил верховный жрец.
  - Я просто прошу тебя не мешать мне. Я буду тебе все докладывать, - заверил его Дарел. - К тому же, если ты усомнишься во мне, то ты ведь знаешь, чем я занимаюсь. Ты сможешь в любой момент отдать мою голову королеве.
  - Да, ты прав, - закивал Тиберий. - Ты прав... К тому же нынешняя власть наплевательски относится к вековым традициям и привилегиям жрецов, отстраняя их от управления страной... Надеюсь, господин Роуз не забудет своих обещаний и восстановит права своих друзей?
  - Не сомневайся в этом, - заверил его довольный маленький жрец. - Я лично прослежу за этим.
  - Тогда я, конечно, не буду тебе мешать. Но ты будешь держать меня в курсе дела, - костлявый сухой палец указал в сторону Дарела.
  - Несомненно, Тиберий, несомненно. Ведь без поддержки нашего ордена я ничего не смогу сделать, - почтительно склонил голову серенький жрец, скрывая победоносный блеск в глазах.
  
  3
  
  Фритаун славится не только своими волшебными садами, парками, сказочными зданиями, циклопическими храмами богов Света и их высокими, в пору небоскребам, статуями. Он славен зноем, что каждый день обрушивается на широкие проспекты столицы, он славен причудливой архитектурой современных деловых кварталов и роскошными особняками, что расположились среди зеленых парков в богатейших кварталах города. Известен Фритаун и своим знаменитым пляжем из золотого песка, и зелеными водами моря, что неустанно бьется о прибрежные скалы или же захватывает во время прилива пляжи, покрытые мягким горячим песком.
  Много еще чем славен Фритаун и его жители.
  Много есть прозваний у Фритауна, и много поговорок сложено о нем.
  Но есть и оборотная сторона медали.
  Раз в полгода или чуть чаще на город обрушиваются страшные бури. Это похоже на конец света. С черно-фиолетовых небес, прорезаемых вспышками тысяч молний, низвергаются потоки воды, которые в один миг превращают все проспекты в бурные реки. Ветер дует с необыкновенной силой, срывая листья пальм, ломая ветки деревьев, а порой и обрушивая деревья на дома, людей, улицы, автомобили. От раскатов грома дребезжат оконные стекла, и вздрагивает земля.
  Горе тому, кто не нашел вовремя убежище - его может поджидать смерть. Не только от ветра, что срывает вывески и уносит прочь незакрепленные предметы, но смерть может низвергнуться с небес, как кара богов и самого Крома - молнии. Каждый раз после бури на улицах города остаются несколько несчастных, кого убивает ударом молнии.
  В море Ожиданий же властвуют в такие часы не только ветер, волны и молнии, там появляются смертоносные водяные смерчи. Они никогда вплотную не подходят к городу, но очень часто эти водяные столбы обрушиваются на корабли, яхты и лодки, что не успевают пристать к берегу.
  Одним словом, Фритаун - это город, где может случиться все, что угодно в любой момент.
  Вот и в эту ночь разыгралась очередная буря.
  Вечером потоки воды обрушились на притихший город, загрохотал гром, засверкали молнии. Одна из молний угадила прямиком в электроподстанцию, вырубив в половине столицы электричество. Пока пытались включить резервную, в нее тоже угодила молния, да еще и сверху на трансформаторы рухнул принесенный из аэропорта самолет малой авиации. Хвала всем богам, без экипажа и пассажиров!
  Так что развлекаться жителям улицы Алых Роз и всех соседних кварталов предстояло в этот вечер чтением книг при свечах или развлекать друг друга разговорами... Коли же не было рядом того, с кем можно поговорить - просвещайтесь, дорогие граждане! Книги еще никто не отменял. А не хотите книги - ложитесь спать!
  Рик Увинсон немного полистал какие-то книги в библиотеке, что имелась у него дома, она досталась от прежних обитателей. Читать он не особенно любил. Не потому, что не был приучен к чтению с детства, нет! Просто уже очень много лет у него как-то не было времени на чтение: то надо летать, то стрелять, то опять кого-то откуда-то спасать, то надо проработать операцию, то выбить для отряда оборудование и вооружение, то выпить с друзьями, то еще что-то. И вся его хилая библиотечка из десятка-другого книжек благополучно осталась на прежней квартире, откуда он так и не перетащил свои вещи.
  В результате получасовых мучений, полковник махнул рукой на том какого-то мыслителя старины и на историю скитаний по миру короля-пирата (правдивую, надо сказать, историю). Он решил поспать. Когда полковник рухнул на постель и закрыл глаза, то понял, что и поспать у него не получится. То ли дождь, что барабанил в стеклянную стену спальни, выходящую на террасу, не давал ему уснуть, то ли уже далекие раскаты грома, то ли вой ветра, что убавил силу, но раскачивал вековые деревья, под могучими ветвями которых стоял дом, но что-то не давало Рику заснуть в этот вечер.
  Мысли рассеянно бегали от одного воспоминания Рика к другому. Вспоминалось время учебы, службы на границе с Керши, поспешная свадьба Стюарта и Анны, радость друга от этой свадьбы, рождение Киси... Стю был счастлив тогда. Наверное, не было в мире второго человека, который был бы так же счастлив, как Стю, когда он взял на руки свою дочку... Хоть Анна могла утомить кого угодно в рекордные сроки и обожала приемы и балы, но Стюарт ее безумно любил. Он любил свою семью, в которой всегда находилось местечко для самого Рика.
  Забавно. Некогда Ричарду Увинсону не нашлось места в собственной семье, зато его безоговорочно и сразу приняли в другую.
  Рик Увинсон редко вспоминал свою семью, своего отца, да и всю жизнь, что была до его побега в Летное училище Фритауна. Той части жизни как бы и не существовало. Армия давала прошлое многим своим солдатам и офицерам, забирая и горечь прежней жизни, и старые грехи, и прежние чаяния, надежды, еще что-то... У каждого свое... У Рика она забрала горечь потерь, детские страхи и ужас возможного будущего.
  Он ни разу не пожалел о своем решении, но иногда в особенно заунывные ночи, когда шел дождь или выла буря за окном, поблизости не наблюдалось ни врагов, ни друзей, могли прийти незваные воспоминания. Порой их было невозможно остановить. Одно тянуло другое, разматывая нити прошлой жизни, подобно пряхе, что сплетает нити из пряжи.
  Сколько помнил себя Рик, он всегда ненавидел своего отца. Сначала за мать, которая очень много плакала из-за него, потом из-за ее смерти, потом из-за мачехи, которая и стала причиной смерти матери, не пережившей позора - ее муж изменял ей, и не просто изменял, а появлялся в свете с любовницей! Прав был Стюарт, подозревая, что его старый друг происходит из богатой семьи.
  Рик Увинсон родился в семье ноэлов. Род его был очень древним и всегда в нем были воины. Пока не прилетели пришельцы, запретившие коренным розмийцам служить в армии. Когда Джонатан II вновь разрешил вступать в ряды вооруженных сил коренным жителям Страны Мечтаний, дед и отец Рика уже пришли к очень интересному выводу: быть политиками куда прибыльнее, денежнее и интереснее, чем быть военными. Они полюбили власть.
  Отец Рика был человеком не только состоятельным, но и обладал огромным влиянием в родном городе. Он был политиком, и он любил власть. Да и власть была его стихией, он не только ощущал ее, он по мельчайшим деталям видел всю картину происходящего и мог предсказать будущее. Возможно, именно поэтому господин Увинсон никогда напрямую не связывался с мятежниками, хотя искренне ненавидел пришельцев. Он лишь изредка оказывал им финансовые и банковские услуги. Себя, власть и деньги он любил куда больше, чем возможное освобождение родной страны от гнета пришельцев.
  Как известно, власть развращает. Если у человека изначально есть какие-то пороки, то она обязательно их усугубит и превратит в нечто чудовищное. Увинсон-старший любил власть, ему доставляло удовольствие не только видеть унижения людей, но и показывать им, что они лишь насекомые под его ногами. Он любил ломать людей. Это было второй его страстью. Ломать и подчинять. А еще он очень любил деньги.
  По всей вероятности, Джонатан II прекрасно знал о его пороках, также как и генерал Бодлер-Тюрри, просто эти пороки шли на благо Розми, поэтому король и генерал позволяли Увинсону полагать себя выше закона. Если смотреть в размерах страны, то сотни сломанных человеческих жизней ничто, по сравнению с процветающим крупным городом Розми, толковыми законопроектами и блестящими идеями финансовых и законодательных реформ.
  Отец Рика, Тобиас Гарольд Увинсон, сломал мать Рика.
  Ее выдали замуж за него против воли. В своей жизни Элаиза не видела ничего хорошего, но обладала потрясающей красотой и отважным характером, большой гордостью и необыкновенными зелеными, чуть раскосыми глазами, за которые ее все звали Принцессой-кошкой . Тобиас сломал свою жену после рождения их первого сына - Рика, пообещав лишить ее общения с мальчиком. Элаиза не могла отдать сына полностью во власть отца, боясь, что из него вырастет такой же ужасный человек, как и сам Увинсон-старший. Она подчинилась мужу. Только позора пережить не смогла - просто в отчаяние бросилась в реку, где и утонула. Хотя Рик до сих пор подозревал, что это отец убил ее. Мать мешала ему жениться на более выгодной невесте.
  Рик осиротел в семь лет, а в пятнадцать сбежал из дому - он не хотел превратиться в отца. Он боялся его и того, что ему самому могут понравиться власть и сила. Он предпочел голод и ужасы улицы тому, что его ожидало со временем.
  Даже в самые страшные мгновения жизни, когда Рик был вынужден убить и его поймали полицейские, он не жалел о содеянном. Особенно после того, как понял, что даже после ареста он может поступить в Летное. Он может осуществить мечту, и никто уже не сможет эту мечту у него отнять.
  Армия меняла прошлое и давала будущее. Она многое давала, но взамен и требовала достаточно, порою требовала она жизнь или больше.
  Иногда Рик задумывался о том, что бы с ним могло стать, если бы он не сбежал из отчего дома... Скорее всего, все могло кончиться чем-то ужасным... Нет, Рик вряд ли бы сломался, но он вполне мог убить и мачеху, и отца, а может быть, ему самому понравилась бы власть... Власть и политика, от которых он бежал со всех ног.
  Почему же отец тогда не лишил своего первенца наследства? Как подозревал Рик, потому что отец почувствовал родственную душу в нем, понял, что сыну вполне может понравиться политика. Не власть. Нет. Именно политика. Она была грязной и отвратительной штукой, но интересной и позволяла думать, позволяла предугадывать будущие события, она вполне могла стать чем-то привлекательным для прозорливого и умного мальчишки, которым Увинсон был когда-то.
  Поэтому он и сбежал.
  А теперь она настигла его...
  Быть простым пилотом и офицером уже не получится...
  Рик горько вздохнул, глядя на стихающий за окном ураган. Надо было остановиться в званиях еще на майоре... Нет, ведь приспичило идти дальше и спасать всех, кого можно и даже не нужно! Вот теперь пожинай плоды, полковник Увинсон!
  - Я не хочу этим заниматься! - проговорил темноте за окном Увинсон. - Не хочу. Я ненавижу политику! Я не хочу стать своим отцом!
  
  4
  
  - Мэри, мы ж, вроде как, домой собирались, - напомнил Тео, осматривая очередной лесной завал, который им предстояло сегодня преодолеть. Однако Мэри уже взобралась на первое из множества бревен, что лежали на каменистой тропе.
  - Да подожди ты! Какой домой?! - профессор вытерла вспотевший лоб рукой, оглядывая предстоящий путь. - Когда еще у тебя будет шанс увидеть кровавые закаты над оазисом Проклятия? Только перед следующим концом света, а когда он еще настанет?
  - Когда он еще настанет, когда он еще настанет? - передразнил подругу Тео. - Да, может, и не будет вовсе никакого конца света? И чем здесь закаты от обычных отличаются? - под ногой парня неожиданно обломилась ветка. Он чуть не упал, но успел схватиться за выпирающий сук. - Бл...! Я руку опять ободрал! Над Фритауном кровавые закаты что ни месяц Сирени или месяц Гроз зажигаются, кровавей некуда.
  - Здесь они именно что особенные. По их описанию, что в древних летописях, так сам воздух становится кровавого цвета, а облака - что сгустки крови, небо же кроваво-красное и светится изнутри золотым. Говорят, жуткое зрелище. Вот я и думаю, что неспроста они тут появляются, и появлением своим конец света предвещают. Значит, с оазисом этим что-то не так. Как-то связан он с Пророчеством, - Мэри подтянулась на руках, взбираясь на вершину завала. - А конца света может и не будет, в Пророчестве ж говорится, что битва будет долгой и появится человек, который или спасет мир, или к хренам все погубит.
  - Т.е. мы еще не пропустили этот маскарад и обязательно в нем поучаствуем? - осведомился Теодор, вслед за напарницей взбираясь на самую вершину завала. - Слушай, а чего мы в Алахане -то не остались? Чтобы эти твои закаты посмотреть? Какого хрена опять в леса и горы полезли-то?
  - Ну, во-первых, битва за мир будет очень долгой, и когда она вообще начнется - неизвестно, так что может мы с тобой и помрем к началу конца света, - обрадовала его профессор.
  - Фух, хвала всем богам, а Крому в особенности, если мы не доживем до очередной империи Сета или нашествия Тьмы, - обрадовался Теодор.
  - А во-вторых, если это знаменательное событие начнется при нас, то я ни за что не хочу его пропустить. И тебе, как моему ассистенту, придется в этом деле поучаствовать! Так что не больно-то радуйся, - с этими словами рыжая бестия поползла вниз.
  - Кто бы сомневался? - пробормотал себе под нос Тео. - А что насчет необходимости ползти в горы? - крикнул он уже громче.
  - Так в горах куда красивее! - отозвалась Мэри, но потом сжалилась. - Ладно, не бесись. Я решила заодно еще раз взглянуть на источник здешних рек. Ты же помнишь легенду о Дарителе воды и его призраке?
  - Мэри, ты ж в призраков-то не веришь!
  - Нет, но легенда и места красивые. Заночуем в пещере около источника. Я ее заодно осмотрю как следует, - женщина спустилась с завала на тропу и направилась дальше. - Можем, если хочешь, потом еще немного пройти и остановиться в развалинах его замка.
  - Нет уж, спасибо, - проворчал Тео. - Мне замков надолго хватило! Чего ты там найти собралась?
  - Ничего особенного, - призналась Мэри. - Когда я тут впервые была, то просто изучала легенды. Так ерунда всякая. Но уже позже, когда я писала книгу о завершении эры империй Сета, я случайно наткнулась на какую-то странную летопись. Так заметка, - женщина немного пожевала губу, словно бы что-то вспоминая. - Там упоминалось о пропавшей где-то в пустыне Дьявола экспедиции, которую жрецы Лоули, Крома и Зулата направили сюда.
  - Зачем они ее сюда направили? - поравнялся с подругой Теодор.
  - А кто их знает? - пожала она плечами.
  - Тогда почему ты вспомнила о ней?
  - О ней больше нигде не упоминается. А раз мы тут случайно оказались, то почему бы не поискать эту экспедицию?
  - Мэри, это было лет пятьсот назад? - осведомился ассистент. Случайно они тут оказались! Ага, как же!
  - Да, что-то вроде того...
  - И что ты хочешь найти спустя пятьсот лет? К тому же, там говорится, что они пропали где-то, - Мэри, ГДЕ-ТО! - в пустыне Дьявола, а никак не в этом оазисе, - постарался воззвать к благоразумию подруги парень.
  - Так я ж не ради них поехала, а ради закатов! - напомнила Мэри Лаура. - А вдруг их еще обнаружим?
  - И Новогоднего Дедушку к ним в придачу, - пробурчал Теодор. - А чего они в пустыню-то поперлись? В летописи не говорится?
  - Нет, не говорится, - вздохнула Мэри. - Только о том, что у них была очень важная миссия, и они ее провалили, исчезнув. А еще, что подозревают, что не все жрецы богов Тьмы были уничтожены.
  - Конечно, не все, - согласился с ней ассистент. - Часть из них уцелела в храме в пустыне Стенаний. Они там до сих пор обитают.
  Беседа завяла сама собой: тропа круто поднималась вверх, окруженная густыми влажными джунглями, пересеченная завалами из упавших деревьев или неширокими быстрыми ручейками. Вскоре путники вышли на расчищенную каменную площадку, упиравшуюся в отвесную стену гранита, в которой темнел вход в пещеру. Из пещеры выбегал еще один ручей, огороженный розоватыми валунами. Вода начинала свой спуск в долину по другую от тропы сторону площадки. Где-то справа и чуть выше, за зеленым морем листвы, на утесе виднелись руины небольшого замка, некогда принадлежавшие местному королю, прозванному Дарителем воды.
  Историки вошли в небольшую пещеру, в которой и бил родник. Бассейн родника оказался огорожен все тем же розоватым гранитом, а над чащей возвышалась статуя воина в старинном облачении. Он склонился над лежащей умирающей девушкой, видимо, его возлюбленной.
  В пещере было светло - в потолке имелось большое отверстие, через которое виднелось голубое небо. В неярком свете кружились пылинки, а по углам пещеры таились загадочные тени.
  Видимо, сюда захаживали время от времени паломники и туристы: у стен пещеры лежали глиняные и фарфоровые сосуды, некоторые камни были явно приспособлены под сиденья или лежанки. К чести розмийцев надо сказать, что мусора и кострищ тут не наблюдалось.
  Пока Тео располагался у одного из выступов в пещере, Мэри принялась с необыкновенным интересом осматривать каменные своды - как будто бы что-то искала.
  Тео вздохнул в отчаяние.
  - Что ты там ищешь?
  - Какой-нибудь знак.
  - Знак чего?
  - Что экспедиция была здесь.
  - Мэри, ты мне чего-то недоговариваешь, - разозлился Теодор, отшвырнув от себя флягу с водой. - Или ты знаешь, что они тут были и что несли, или у тебя в конец съехала крыша, и ты будешь обыскивать все помещения на предмет хоть каких-нибудь тайн?! Даже не существовавших никогда!
  - Хорошо, Тео, - Мэри подошла к статуе и уселась на бортик родника. Рюкзак она пока не снимала, он был ей привычен и не настолько тяжелым, чтобы его скидывать при первой возможности. Остальные вещи они оставили в небольшой гостинице в Алахане. - В летописи и в самом деле ничего не говорилось о том, куда они пошли и зачем. Но там говорилось о том, что Дариан Антион предложил им воспользоваться для выполнения миссии пещерой, где верят в волшебную силу воды. И он с ними пошел. А он, если верить некоторым обрывкам летописей и тому, что я смогла вычитать в дневниках и письмах некоторых путешественников - один из драконов!
  - Бл... - глубокомысленно изрек парень. - Я так и знал.
  - Ну, а где еще полагается более волшебной сила воды, как ни тут?! - всплеснул руками профессор истории.
  - Знаешь, мне иногда кажется, что ты одержима демонами, - выдал парень, откидывая назад свои длинные волосы. - Нет, не демонами. Даже они не могут заставить человека быть таким одержимым. В тебя вселился сам Шезму!
  - Это вряд ли, - отмахнулась женщина. Ее внимание вдруг привлек очень странный взгляд, который умирающая девушка и ее возлюбленный бросали на стену. Если они прощаются друг с другом, то какого, спрашивается, они пялятся в стену?
  - Почему? - удивился Тео.
  - Потому что когда демон вселяется в человека, он познает всю суть человека, но и человек познает суть демона. Думаю, с Шезму будет обстоять также. Если я познаю суть бога, неужели ты думаешь, что я не попытаюсь стать богиней и сместить его? - Мэри направилась к стене, куда смотрели статуи, и принялась искать какой-нибудь знак или выступ.
  - Шезму - один из самых древних богов, родом из Егии . Вряд ли у тебя получится так просто с ним разделаться, - скептически хмыкнул давний друг и однокурсник.
  - Ну, в конце концов даже Руна и Джасру убить получилось, а они-то были куда круче и сильнее Шезму, - Мэри уже шарила пальцами по стене, на ощупь ища хоть какой-то знак.
  - Замуж тебе надо, - глубокомысленно изрек Тео. - А то ты совсем одичала и с ума сошла.
  - Ой, не начинай песню моих любимых родителей и сестренок, - огрызнулась Мэри. - Сам же знаешь, что у меня с замужеством не ладится, а мужики бегут как от чумной. Да и на что мне сдался муж? Что я с ним делать-то буду?
  Тео встал рядом с подругой, закинул за плечи свой рюкзак, почесал в затылке, потом спросил:
  - Чего ты по стене елозишь?
  - Ищу.
  - Чего?
  - Кажется, нашла!
  В этот момент Мэри нащупала какое-то углубление под пальцами, нажала на него. Под ногами историков неожиданно появилась пустота... Оба ухнули в темный провал.
  Если бы не рюкзаки у них за спинами, то ободрались бы ученые знатно. Естественно, что неожиданный полет по каменному желобу сопровождался дикими криками, матом и проклятиями. Желоб был довольно узким, что не давало им возможности развернуться или перевернуться в полете, хотя добавляло синяков, ушибов и ссадин на плечах, руках и ногах.
  Через какое-то непродолжительное время (хоть обоим полет показался вечностью) путешественники оказались выброшенными из желоба прямо в воздух.
  - Твою ж мать! - заорала Мэри, летевшая первой, когда спуск неожиданно закончился. Тут же началось стремительное падение. Ей повезло, что она рухнула в каменную чашу, заполненную водой, в которую с противоположной от желоба стороны извергался прямо из скал водопад. Мэри едва успела задержать дыхание, как оказалась в прохладной прозрачной воде, наполненной пузырьками и подводными вихрями, образовывающимися из-за водопада. Она рванулась вверх, к поверхности, но ей чуть ли не на голову уже летел Тео, отчаянно размахивая руками и ногами. Парень не очень хорошо плавал, поэтому в ужасе беспорядочно дергался, быстро оказавшись под водой. Решив, что второго такого ассистента она вряд ли найдет, да и другом парень был чуть ли не единственным, Мэри Лаура схватила Тео за ручку рюкзака и потащила на поверхность. Когда они вынырнули, Тео немедленно схлопотал по физиономии, чтоб не дергался, а потом профессор потянула его к берегу, на котором ученые рухнули без сил.
  - Ненавижу я драконов уже. Ненавижу! - проворчал Тео. - Вечно из-за них в истории влипаем.
  - Зато посмотри, какой роскошный закат начинается! - подбодрила его подруга. Мэри перевернулась на спину. Тео тоже повернулся. Уставился в небо цвета крови.
  - По фигу, до конца света я с тобой все равно не доживу.
  
  5
  
  Ученые заночевали около водопада, решив на ночь глядя не ползать по небольшой долине, зажатой со всех сторон высокими горами. А то мало ли тут еще сюрпризов? Поужинали они скромными припасами из рюкзака Тео, потом расстелили спальные мешки, предусмотрительно упакованные в непромокаемые чехлы, и заснули, спрятавшись между камнями.
  Утро их застало все там же. Причем за ночь с любителями приключений ничего не случилось, что само по себе было уже хорошо.
  Мэри разбудил лучик солнца, упавший ей на веки. Она во сне отмахнулась от него. Потом пришлось проснуться. Рыжая бестия уселась прямо в спальном мешке, залюбовавшись прекрасной картиной, что предстала ее взору: небольшая зеленая долина, зажатая высокими бело-серыми, а местами коричневатыми скалами, одетыми на две трети высоты в роскошную темно-зеленую и изумрудную зелень, местами прорезаемую вспышками лиловых языков цветов муравьиного дерева. Посреди долины, на дне которой они находились, росли лишь травы, кустарники и цветы, да кое-где виднелись бело-серые и коричневатые валуны. Вдали, на границе леса и поляны, возвышались несколько строений явно искусственного происхождения: то ли домики, то ли храмы, оплетенные ползучими лианами и мхом. Прямо около чаши водопада возвышался каменный постамент, оплетенный все теми же вездесущими лианами и орхидеями.
  - Тео, Тео, просыпайся! - Мэри толкнула парня в плечо. Тот что-то сонно пробурчал, но так и не проснулся. Недолго думая, Мэри пнула его ногой. Парень аж подпрыгнул, просыпаясь.
  - Что?! Кто?!
  - Ничего, но чую, мы нашли что-то очень интересное, - она кивнула на каменный постамент, что возвышался недалеко от них. Вечером в сгустившихся сумерках они и не увидели, что на вершине метрового пьедестала лежит скелет. Когда-то его рука свешивалась вниз, но вместе со сгнившей плотью упали и лучевые кости с кистью. На его черепе, пялившимся пустыми глазницами на историков, был проржавевший старый шлем.
  - Ого, - Тео мгновенно оказался на ногах и направился к скелету. Мэри тоже поспешила к находке.
  Между ребер скелета был воткнут проржавевший клинок, а рядом с уцелевшей кистью правой руки лежал небольшой меч или длинный кинжал.
  - Видимо, кто-то в этой битве знатно проигрался, - изрек Теодор, изучая меч, торчащий из скелета. - Раз своих покойничков не убрали. Как думаешь, кто и с кем сражался?
  - Да кто ж его знает? - Мэри вернулась к месту ночевки и теперь собирала вещи, вознамерившись пойти к тем строениям, что высились с другого края долины. - Тут часто менялись правители - это ж была территория то Звездной Страны, то Сеттона, то Империи Крома, то Королевства Ночи, то Союза Северных Пустынь , то еще кому-то более мелкому принадлежала. Раздробленность - дело такое...
  - Слушай, а вот у меча у этого вполне себе хорошая закалка, и рукоять специфическая, - Тео уже взобрался на постамент, присел у скелета, рассматривая оружие. Мечи, кинжалы, их история, легендарные мечи и прочее, связанное с клинками, было его специализацией и страстью. - Так с ходу возраст я не могу определить, но приблизительно не более шести веков... И не меньше четырех...
  - Спускайся. К нему еще вернемся. Судя по всему, впереди нас ждет еще много чего интересного, - поторопила друга Мэри, указывая ему за спину. Среди травы виднелись торчащие из земли проржавевшие клинки.
  Историки шли, несомненно, по местам древней битвы. Время от времени им попадались пожелтевшие черепа или ребра, торчащие среди густого травяного покрова. То там, то тут виднелись покрытые ржавчиной клинки, шлемы, пробитые панцири. Чем ближе путники подходили к заросшему лианами и орхидеями центральному строению, тем больше скелетов встречалось на их пути.
  На каменной площади перед центральным зданием Мэри обратила внимание, что среди костей стали все больше попадаться не доспехи и шлемы, а знаки жрецов... Знак жреца Крома... Знак Лоули... Знак Зулата... А вот это... это знак Лостары - богини убийства!
  - Тео, Тео, кажется, мы нашли ту экспедицию, - Мэри схватила за руку своего ассистента.
  - Возможно, - согласился более хладнокровный и прагматичный друг. - Но тогда мы знаем, от чего они пропали. Это жрецы и воины Лостары, - указал он на группу скелетов, разбросанных прямо перед ступенями центрального здания. - Все они - убийцы.
  - И что же им тут было нужно? - Мэри не решалась пройти по скелетам, что лежали на короткой лесенке, ведущей на пандус перед зданием.
  - То, что должна была спрятать экспедиция, - Тео начал аккуратно подниматься по ступеням, стараясь не потревожить желтых костяков. - Судя по всему, погибли все защитники и нападавшие.
  Перед входом в строение сидел один из скелетов, под его опущенной рукой лежал меч. На его коленях лежал еще один скелет, рядом с которым покоились ножны от парных сабель. Второй скелет принадлежал женщине, жрице Лоули, судя по запутавшемуся в ребрах знаку богини.
  Мэри хотела было предположить возможные варианты развития событий, но ее внимание привлек свет, лившийся из дверного проема здания. Аккуратно, чтобы не наступить на останки последних защитников цитадели, профессор вошла внутрь помещения. Нападавшие не достигли своей цели, внутри здания не было никаких костяков. Зато на высоком пьедестале светился красным светом в лучах солнца, пробивавшегося через специальные отверстия в крыше, то ли рубин, то ли какой-то минерал. Он словно бы висел в воздухе над постаментом, слегка покачиваясь и подставляя под лучи солнца разные грани, в которых играл и переливался утренний свет.
  Словно зачарованная Мэри приблизилась к пьедесталу, протянула руки к загадочному кристаллу и коснулась холодных граней. В тот же миг красный свет кристалла погас, а сам камень упал в ладонь женщины. По маленькой долине пронесся словно бы вздох облегчения кого-то неведомого.
  - Мэри, я все же понял, что это за поселение, - забежал в цитадель Теодор. - Тут была одна из обителей Ордена Хранителей Истины . Там их знаки на домах... А что это ты делаешь? - он остановился в двух шагах от подруги, которая все еще зачарованно созерцала красный кристалл. - Где ты это нашла?
  - Он висел над пьедесталом, - пришла в себя Мэри, продолжая рассматривать кристалл.
  - Т.е. ты хочешь сказать, что ты его вот прямо так просто взяла и сняла?! - пришел в ужас ее ассистент.
  - Да...
  - Ты давно в ловушки не попадала?! Где твои мозги, сто кершийцев тебе в задницу! - заорал Тео. - Сколько раз уже чудом смерти избегали?!
  - Да все нормально, - отмахнулась от него Мэри. - Две ловушки за один раз - это уже слишком.
  - Тут обитал Орден Хранителей Истины! Они вообще на ловушках помешанными были. Да у них две ловушки на квадратный метр бывало!
  В этот момент здание затряслось, а по потолку побежала трещина. Историки переглянулись и бросились к выходу. С пандуса они просто спрыгнули прямо в гущу костей, но тут уж было не до церемоний и брезгливости - земля дрожала, а за спиной ученых здание складывалось внутрь как карточный домик. Друзья припустили к водопаду во всю прыть.
  Землетрясение закончилось столь же неожиданно, как и началось, когда ученые достигли чаши водопада. Над сложившимися зданиями поднималась пыль.
  - Орден Хранителей Истины говоришь? - Мэри хмуро глянула на друга. - А ты ничего не прихватил из их домов?
  - Нет, - огорченно ответил парень. - А ты?
  - Нет, только этот кристалл, - она продемонстрировала находку. - О, глянь, в него залито что-то золотом, рисунок какой-то... - ученые внимательно присмотрелись к красному кристаллу и отшатнулись: в камень было вплавлено изображение летучей мыши - символ Лостары.
  - Мэри, ну, его на хрен, - пробормотал Теодор. - Мы понятия не имеем, что это. Оставь его здесь и давай выбираться.
  - Ни за что, - заявила рыжая бестия, убирая кристалл в карман штанов, застегивающийся на пуговицу. - Это всего лишь побрякушка, чего ты так испугался-то?
  - А если это - Амулет Лостары? Нас же убьют, - как маленькому ребенку пояснил Тео.
  - Ее жрецы сидят взаперти в пустыне Стенаний в компании со жрецами Сета и Стареллы. Нас некому убить, - успокоила она друга.
  - А саму Лостару ты в расчет не берешь?
  - Тео, мать твою, ну пошевели мозгами! Если бы это был Амулет Лостары, то бросили бы его вот просто так в заброшенной долине? Без охраны?
  - А чего тогда тут столько скелетов бойцов Лостары и жрецов, и воинов Света? Они хотели забрать его назад, - не отступал парень.
  - Хотели, - согласилась Мэри, оглядывая скалы. - Но если б это был Амулет, то после исчезновения одной экспедиции, за ним послали бы вторую, чтобы не оставлять его без охраны, чтоб вернуть его богине. А этот кристалл бросили на произвол судьбы. Скорее всего, это какой-то амулет, он дает какие-то силы или что-то значит, поэтому одни решили его спрятать от греха подальше, а другие - вернуть.
  - Ты можешь быть убедительной, - согласился Тео.
  - Тогда пошли искать выход отсюда.
  - Думаешь, он тут есть?
  - Ну, не всех же они катали по этому милому аттракциону? - хмыкнула Мэри. - Вона, кстати, около водопада в камнях и что-то вроде лестницы виднеется. И тумба эта неспроста здесь: делегацию почетный караул встречает, а коли ты в бассейн с аттракциона попал, то почетный караул сразу в конвой превращается.
  - Ты меня что-то сильно утомлять в последнее время стала, - покачал головой Тео, плетясь за подругой.
  
  6
  
  Жизнь в Миранде походила на затянувшийся кошмарный сон.
  Не то, чтобы там было совсем уж страшно, нет, не страшно. Хоть Ленс и полковник Лэндхоуп не преминули напомнить капитану Дримсу, что началось очередное нашествие (впрочем, не заметить этого не мог разве что совсем слепой, глухой и глупый человек), но Ривс ожидал чего-то совершенно другого. Более страшного и кровавого что ли. За эти несколько недель, что прошли с момента его прилета в город, было совершено десять атак тварей на стену, успешно отбитых защитниками города под командованием капитана Лавджоя. Твари, огрызаясь и неся потери, каждый раз отступали. Даже помощь вертушек была чисто символической - они пока выполняли только патрулирование и один раз, в самом конце третьей недели пребывания Ривса в этом городе, поддержали огнем пехоту.
  Чем больше Дримс узнавал своих подчиненных, тем больше он понимал весь ужас своего будущего, если он не выберется из этого города вечных туманов. Поэтому Ривс не разрешал себе распуститься, запретив алкоголь строго-настрого. Боялся, что тоже не сможет остановиться. Злость его не находила выхода, и он решил просто делать свою работу: изучать врага.
  Твари сами по себе стоили внимания капитана, поэтому он не поленился и во время очередной атаки сбежал на стену - помогать защитникам и изучать противника. Капитан Лавджой, оказавшийся сам не многим привлекательнее болотных монстров, поворчал и повозмущался для порядка, но все же не стал гнать со стены Ривса. Порекомендовал только не лезть в драку - надо для начала изучить повадки тварей, а потом уже подставлять голову под их когти и клыки, кстати говоря, зачастую ядовитые.
  Во время следующей атаки Дримс вновь поднялся на стену. На сей раз, он присоединился к прапорщику, что руководил одним из участков стены. Тот довольно доходчиво и кратко объяснил, с каким видом тварей как себя вести, даже не особенно сильно гнал капитана прочь. "Развлекайся тут, сколько хочешь, только под ноги не лезь!" - припечатал он.
  Лавджой был куда лаконичнее:
  - Шел бы ты отсюда, капитан, - заявил он. - Чего доброго на куски тебя порвут, как предшественника. Нет у меня времени очередного героя обучать.
  Ривс не ушел.
  Он искренне и от всей души ненавидел этот мерзкий городишко, и армию, что швырнула его в эту кучу отбросов, называвшуюся защитниками никому не нужного города, но ему предстояло какое-то время тут служить. И выбраться отсюда. Для этого он должен сначала выжить, а потом сделать то, что еще никому не удавалось. И никакие капитаны Лавджои не могли встать у него на пути.
  Когда Ривс это высказал прямо в изуродованное страшным шрамом лицо Лавджоя, тот лишь смачно плюнул под ноги оппоненту и зло пробормотал, сквозь плотно сжатые зубы:
  - Еще один герой? Лучше сам прыгай на завтрак к тварюшкам. Подставишь моих людей - я лично тебя со стены скину. Усек?
  - Посмотрим еще, - сощурился Ривс, ожидая драки. Тут вообще вопросы решались просто - мордобитием. Судя по репутации одноглазого капитана, изуродованного когда-то во время очередного штурма стены, последнее слово в споре в подавляющем большинстве случаев оставалось за капитаном Лавджоем.
  - Говорю один раз, - процедил сквозь зубы Лавджой. - Геройствовать можешь там, наверху, своих пилотов подставляя. Мне на стене герои не нужны. Вопросы, предложения?
  - Не мешай мне, вот мое предложение, - набычился Ривс. - Лучше на третьей площадке пушку закрепи, у нее на станке крепления разболтались, сегодня чуть не перевернули во время стрельбы.
  - Не шел бы ты лесом? - осведомился капитан, еще раз сплюнул и удалился прочь.
  Эта стычка с нелюдимым командующим обороны стены города не остудила пыл Дримса. Он продолжил ходить на стену, пока была возможность и изучать повадки тварей не по специальным брошюрам и методичкам, что выдавались всем новоприбывшим, а вживую. Вскоре с ним в пару навязался Ленс, в свободное от дежурства время, естественно.
  Лэндхоуп молчал. Может быть, одобрял заинтересованность нового командира взвода вертолетов, а может быть, ему было все равно. Лавджой же больше не трогал Дримса - тот не делал ничего, что могло бы нести угрозу для подчиненных грозного одноглазого капитана.
  Вскоре, правда, погиб прапорщик, что взялся просвещать новоприбывшего капитана Дримса. Хвала всем богам, это было в тот раз, когда стене потребовалась огневая поддержка с воздуха, и Дримс пилотировал один из вертолетов. Так что обошлось без мордобоя.
  Время в Миранде плохо ощущалось. Один день походил на другой: вечные моросящие дожди или туманы, сменяющиеся ливнями или мелким дождиком; пьяные или похмельные рожи сослуживцев; время от времени вой сирены, оповещавшей жителей города о нападении тварей. Пару раз госпожа Келамью приглашала капитана Дримса на обед, который она специально готовила для своих любимых мальчиков - сына и его нового друга.
  В выходные, если они совпадали с выходными Ленса, Ривс общался с неунывающим парнем, который сумел сохранить радостный взгляд на жизнь, несмотря на унылый город и его вечные туманы. Если же у Ленса возникали свои дела или было дежурство, капитан торчал на аэродроме, приводя в чувство и форму своих подчиненных, которые его уже откровенно ненавидели, но молчали. Огрызались только двое: Норрик, вышедший с гауптвахты, но больше не смевший нападать на своего командира, да сержант Фрейд.
  Фрейд был пилотом из числа тех, каких еще надо было поискать. Наверное, именно за это его Лэндхоуп и держал на службе, потому что пил сержант по-черному. Он даже за штурвал умудрялся садиться пьяным. Впрочем, это обстоятельство никоим образом не сказывалось на его качествах летчика.
  Дримс несколько раз сажал на гауптвахту Фрейда за пьянство, три раза они успели потренироваться в спарринге, и тут сержант удивил Дримса - он отвечал вполне себе достойно. Если бы не разница в возрасте (Дримс был лет на тридцать моложе), то капитан вполне мог бы и проиграть не одну, а две схватки.
  Фрейду же законом не был никто, за исключением полковника Лэндхоупа. И того сержант скорее не боялся, а уважал.
  После очередного тяжелого дня, наполненного тренировками, огневой подготовкой личного состава и препирательствами с Норриком, Дримс возвращался домой - в служебную крошечную обшарпанную квартирку, что находилась не так далеко от стены города и гарнизона. Твари уже пять дней как не нападали на Миранду, довольствуясь на завтраки и ужины останками своих приятелей, сраженных пулями защитников стены. Было еще довольно светло, поэтому капитан не особенно переживал за свое здоровье, хотя почти все жители города и сослуживцы уже покинули улицы.
  Когда Дримс выбрался из знакомого грязного узкого проулка, где даже тротуара не существовало, он услышал какую-то возню и выстрелы в квартале от себя. Миранде хватало внешней опасности, поэтому полиция тут откровенно скучала, лишь время от времени расследуя мелкие кражи, да бытовые ссоры. Закоренелых преступников тут отродясь не случалось, поэтому выстрелы казались совершенно неуместными в этот спокойный вечерний час.
  Капитан побежал на звуки борьбы и стрельбу.
  Картина, что ему предстала, могла быть сценой из фильма ужасов: четыре болотных твари прижали к стене какого-то военнослужащего и откровенно пытались или сожрать его, или окрутить ему голову. Там уж как получится, видать. Если бы не их различные намерения, то у монстров давно получилось бы убить беднягу, который яростно отбивался. Еще две твари лежали бездыханными тушами на тротуаре, впрочем, как и пистолет несчастного, которому приходилось сейчас орудовать армейским ножом. Делал он это мастерски, но твари были куда сильнее, проворнее и давили числом.
  Дримс мгновенно выхватил свой пистолет и издали уложил одного монстра. Одна из оставшихся тварей немедленно переключила свое внимание на новую закуску, что позволило расстрелять и ее, не причинив вреда их предполагаемой жертве. Третьего монстра Ривс расстрелял почти в упор, забрызгав зеленой тошнотворной кровью солдата, который добивал ножом оставшегося противника.
  - Эй, цел? - Ривс переступил через труп твари, подходя к солдату, что устало опустился на тротуар, склонив коротко остриженную голову на руку, которую пристроил на согнутых коленях.
  - Цел, - глухо ответил солдат, еще инстинктивно сжимая рукоять ножа.
  - У тебя рука вся в крови, пойдем, я тебя до гарнизона доведу, хоть укол сделают и рану обработают, - предложил Дримс.
  - Там в это время ни одного трезвого медбрата нет, не то что врача, - ответил Лавджой, поднимая голову. Ривс опешил.
  Голос капитана стал хриплым, по лицу из раны надо лбом стекала кровь, но это был именно он - найти еще одну такую изуродованную одноглазую физиономию во всей Миранде было невозможно.
  - Тогда сам себе вколешь, - огрызнулся Дримс, помогая подняться Лавджою. - Не маленький, знаешь, что делать.
  - Ловко ты их, - признал Лавджой, опираясь на руку Дримса.
  - Да ты тоже молодец, - хмыкнул Ривс, замечая, что Лавджой старается не наступать на левую ногу. Он подхватил сослуживца под мышку, давая ему возможность повиснуть на своих плечах. - Пойдем, тут не далеко, надеюсь, яд не распространится...
  - Яд этих тварей не настолько сильный, они страшны тем, что рвут как собаки жертву, - обронил Лавджой, стараясь перебирать ногами, чтоб уж совсем не висеть на сослуживце.
  - Они явно ошиблись мальца с выбором блюда на ужин, - хмыкнул капитан.
  - Мальца?! - возмутился Лавджой. - Да они капитально обос...лись!
  Дримс решил не уточнять, что если бы он вовремя не появился, то ужин таки достался бы тварям. Конечно, не всем, уж Лавджой бы отдал свою жизнь очень дорого, но оставшиеся попировали бы на славу.
  - Откуда они тут? - спросил Ривс.
  - Кто ж их знает? - одноглазый капитан сплюнул кровь с разбитых губ. Прижал локоть к разодранному боку, поморщился от боли.
  - Они в город пробираются при более крупных нашествиях, так? Когда их волны более массивные? - настаивал летчик.
  - Ну, предположим.
  - Обычно в середине нашествия, когда на стене уже просят помощи вертушек, потому что вал тварей огромен и не хватает бойцов и артиллерии? И когда просыпаются летающие твари, так? - не отставал Дримс.
  - Так, - был вынужден согласиться Лавджой.
  - А у нас сейчас только начало нашествия. Вертушки бойцам на стене лишь три раза помогли, и то мои бывалые говорят, что это были не самые сильные нападения. Так?
  - Ну, так, - вновь согласился Лавджой. - К чему ты клонишь?
  - Откуда эти твари?
  - Да кто их знает, тварей этих?! - возмутился сослуживец Дримса. - Они через стену обычно переваливают. Потом в подвалах или на чердаках прячутся. Могут еще ходы под стеной прорывать, но землероек еще не было. Они идут позже. Их издали видно. Не было их еще.
  - Лавджой, через стену в этот раз еще ни одна тварь не перевалила, - напомнил Дримс. - Пошевели мозгами! Или они у тебя, как у всех тут, размягчились?
  - Пошел ты, Дримс, - огрызнулся Лавджой, но все же призадумался. - Не было землероек. К тому же, когда они появляются, то никогда просто так не уходят. Они пожрут обычно всех вокруг, потом уж за ними остальные твари через ход выбираются в город. Иначе землеройки своих же схарчат.
  - Мой друг жил тут какое-то время, - припомнил свой последний вечер во Фритауне Ривс. - Он говорил, что твари эти в подвалы домов пробираются под землей...
  - Это землеройки, - согласился капитан. - Только когда они так пробираются, они чуть не весь дом сжирают. Кто-нибудь из соседей или жильцов всегда предупредить патрульных успевает или крик поднять. Сейчас же тихо было, и никаких землероек я не видел, - одноглазый капитан призадумался. - Ну, или суются в коммуникационные туннели, оттуда в город, в канализацию или еще куда могут выбраться. Но мы о таких прорывах тоже обычно знаем. У нас же, мать вашу, датчики во всех туннелях стоят. Твари в туннель - мы его сразу, считай, и перекрыли. Они там с голодухи и дохнут. А если время есть и желание, я своих парней на охоту за паскудами этими в перекрытый туннель отправляю.
  - Лавджой, может быть что-то пошло не по отработанному тварями сценарию? - предположил Ривс.
  - У них нет мозгов, чтобы думать. Они живут инстинктами, - отмахнулся от него капитан. - Я тут уже прорву лет торчу. За это время они бы могли, что новое скумекать, да мозгов нет.
  - Ладно, но надо проверить, - согласился Дримс.
  - Проверим, как же иначе. Ближайшие дома сейчас и проверим, только до гарнизона доберемся, я дежурные группы и отправлю на проверку и зачистку, - посулился Лавджой.
  Дежурные группы проверили чуть не треть Миранды вокруг места нападения на Лавджоя, но ничего не нашли. В подвалах домов не было даже признаков появления там землероек, никто из жильцов не пропал, никто ничего странного не заметил. Оставалось признать, что твари по воздуху проникли в Миранду и напали только на капитана Лавджоя. При этом остальные горожане их вовсе не интересовали.
  Лавджой и Лэндхоуп призадумались, но очередной штурм тварей, причем довольно жаркий, заставил их позабыть об этом непонятном инциденте. А через неделю сожрали главврача медицинского пункта при гарнизоне, что отвлекло мысли военных от странного происшествия - ведь оставшиеся медики были полными профанами и бездарями, именно за это и угодившими в Миранду.
  
  
  Глава 7
  
  22, месяц Соловьев, 5555 года - 4, месяц Сирени, 5555 года
  
  1
  
  Надо сказать, что, несмотря на все свои злодеяния, на напряженную ежедневную работу, даже несмотря на опасность, что раньше была постоянной спутницей генерала Бодлер-Тюрри, спал он всегда крепко. Сны его посещали тоже не часто. Призраки же убитых им или по его приказу людей и вовсе никогда не навещали своего убийцу.
  Над Фритауном властвовала глубокая ночь. Высокое черное небо усыпали мириады зеленоватых звезд, спутники Дидьены не собирались в эту ночь освещать влюбленным дорогу, они изволили отдыхать сегодня. В отличие от некоторых агентов РСР, возжелавших лицезреть свое дражайшее начальство прямо сейчас и немедленно.
  К парадному крыльцу виллы "Белая роза" подкатила неприметная машина - седан среднего возраста, средней потертости и побитости, неприметного белого цвета. Оттуда выбрался такой же неприметный мужчина с волосами пшеничного цвета. Он взбежал на крыльцо, где его уже поджидал один из охранников. Они обменялись парой слов, и Патрик, - а это был он, - поднялся на второй этаж. О"Брайен направился в комнату, где спало его грозное начальство.
  Конечно же, вламываться посреди ночи в спальню генерала Бодлер-Тюрри не стоило: можно было получить лампой или еще чем тяжелым по голове. Генерал не имел привычки у таких незваных гостей уточнять, что же они хотят? Можно ведь было и пулю вместо ответа получить. Поэтому О"Брайен постучался и дождался пока дражайшее начальство не изволит открыть дверь само.
  Выглядел Винсент со сна еще более сонным (вот уж каламбур!), чем обычно. Волосы всклокочены, след от подушки на щеке, веки припухшие, разве что не зевает, но пистолет был все же в руке главы РСР.
  - И чего случилось, Патрик? - осведомился он, закрывая дверь за несостоявшимся родственником.
  - Жрецы Сета в Ариэль, которые иностранцы, встречались с засвеченными шпионами, причем сначала с кершийцем, а потом с алсултанцем, - довольно сообщил Пат. - Ни кершиец, ни алсултанец не в курсе, что мы их засветили.
  - Отлично, - усмехнулся Бодлер-Тюрри. Дошел до кровати, положил на тумбочку пистолет. - О чем говорили? Смог узнать?
  - Нет, к сожалению. Было слишком рискованно. Вот имена агентов, - он подошел к небольшой конторке, что стояла в спальне у окна, торопливо написал имена агентов иностранной разведки на листе бумаги.
  - Хорошо, - кивнул Винсент. - Но сейчас их брать еще рано. Пусть пока думают, что мы не знаем о них.
  - В любом случае, теперь мы можем подключить наш офис в Ариэль к слежке за кершийцем и алсултанцем, - пожал плечами О"Брайен.
  - Можем, - согласился генерал, почесывая небритую щеку. - Думаешь, эти двое - иностранные агенты? Или разведка на них вышла и теперь пытается вербовать?
  - Я бы не исключал оба варианта, - нахмурился Патрик. - Но, судя по поведению, они были знакомы.
  - Проверим, - кивнул Бодлер-Тюрри. - Установить их личности станет сложнее, раз они иностранцы.
  - Да, - поморщился агент. - Я уже к ним близко подобрался. Жрецы не только несут ученье Тьмы и привлекают заговорщиков, но я заметил, что они вступают в контакт с парой жрецов Сета, которые розмийские, они нам известны. Если эти жрецы - агенты Керши и Алсултана, то вполне вероятно, что они не просто решили поднять волну недовольства и устроить революцию, но хотят это сделать при помощи наших, розмийских, жрецов Сета - они угнетены, они скрываются, они будут рады помочь свергнуть Ее Величество.
  - Или же алсултанцы хотят посадить после смуты и революции на престол своего кандидата. Без поддержки жрецов Сета он не сможет и дня продержаться - король Розми избранник богов Света, - вслух подумал глава РСР.
  - Как вариант, - кивнул Пат. - А теперь я должен возвращаться, а то мое отсутствие будет замечено в Ариэль.
  - Хорошо, - согласился генерал. - Ты там не рискуй напрасно.
  - Как всегда, - усмехнулся несостоявшийся родственничек и выскочил за дверь, оставив Бодлер-Тюрри в гордом одиночестве.
  Итак, похоже, что Алсултан не смог удержаться от того, чтоб не поднять в Розми смуту. И на сей раз они решили отступить от своих традиционных сценариев, - загребать жар руками заговорщиков и простых недовольных, - они принялись обхаживать угнетенных, но все ж довольно опасных жрецов Сета. В конце концов, культ бога-змеи - главный культ в Алсултане. Там почитают бога Тьмы, строят его храмы и всячески превозносят, а в Розми всегда хватало тех, кто любил идти наперекор всему и творить безумства. Горячий темперамент и упрямый нрав, как ни как. И любовь к игре с огнем...
  Сосредоточим свое внимание на Алсултане и на Керши. Хотя родимых сетопоклонников тоже не будем скидывать со счетов, пожалуй.
  Винсент выключил свет и вновь лег в постель. Утром ему, как обычно, предстоял ранний подъем, а день обещал много дел и новых проблем.
  
  2
  
  Ириалисса довольно улыбалась, направляясь к Дарелу, остановившемуся на пороге храма Пантеры. Женщина плавными шагами подошла, почти подплыла к своему знакомому. Ее серые глаза на широком лице были холодны, как сосульки, что свешиваются с крыш в холодное зимнее утро после теплого дня накануне. Это обстоятельство совершенно не мешало довольно улыбаться ее губам.
  Хищная, опасная кошка... Пантера, а не кошка, если честно.
  - Я пришел по поручению верховного жреца Крома Тиберия выразить соболезнования ордену Пантеры в связи с гибелью их верховной жрицы... Такая нелепая смерть: в бурю выйти из дома и попасть под удар молнии... - Дарел изобразил на лице мировую скорбь.
  - Да, прискорбно, - согласилась Ириалисса. - Но от чего же сам верховный жрец Тиберий не пришел засвидетельствовать почтение моей покойной верховной жрице?
  - Он обязательно прибудет на официальную церемонию прощания, но сегодня он никак не может посетить твой храм, Ириалисса. У Тиберия назначена аудиенция у Ее Величества. Как ты знаешь, королева уже какое-то время находится в своей резиденции во Фритауне.
  - Да, знаю, - согласилась жрица. - Ее Величество обещала оказать высочайшую честь и почтить своим присутствием церемонию сожжения моей покойной верховной жрицы, - с не менее скорбным лицом сообщила жрица. - Засвидетельствуй мое почтение Тиберию. Может быть, я могу предложить тебе прогулку по нашему скромному саду?
  - О, я был бы весьма признателен, Ириалисса, - склонил голову маленький жрец. - О саде, разбитом вокруг вашего храма, столько разговоров. Говорят, вам удалось создать самые настоящие окультуренные джунгли, и это при нашем сухом климате!
  - Да, жрецам моей богини есть чем гордиться. Прошу тебя, - Ириалисса указала собрату на проход в небольшой зал с колоннами, откуда вела дверь в сад, окружающий храм Пантеры.
  Оба жреца углубились в рукотворные джунгли. Подошли к маленькому искусственному водопаду, окруженному зарослями бамбука и монстеры. Вода перебегала с камня на камень, весело журча, исчезала в небольшом искусственном водоеме, огороженном округлыми валунами и папоротниками, а над бамбуком кружили ярко-желтые и огненно-рыжие бабочки.
  - Итак, Ириалисса, твоя верховная жрица погибла очень вовремя, - усмехнулся Дарел.
  - И не говори... Буря пришлась весьма кстати, - согласилась Ириалисса. - Что ж это обстоятельство лишь подтверждает, что боги на нашей стороне, тебе так не кажется?
  - Ириалисса, при чем тут боги? - усмехнулся Дарел. - Ты ее выманила на улицу или ее на самом деле убила молния? - искренне удивился серенький жрец.
  - Конечно же, не молния - усмехнулась жрица. - Итак, теперь о наших делах.
  - Да, давай вернемся к ним, - кивнул жрец. - Когда ты станешь верховной жрицей?
  - Конклав соберется на церемонию сожжения моей предшественницы через два дня. Думаю, они примут верное решение еще через несколько дней.
  - Наверняка, будут те, кто не захочет видеть тебя главой ордена, - Дарел внимательно присмотрелся к глади водоема: под поверхностью воды мелькали темные силуэты. Наверное, рыбы.
  - Как я тебе и говорила, я пойду на раскол ордена при необходимости. С несогласными буду справляться по ходу дела. Но я надеюсь еще до голосования пообщаться с моими братьями и сестрами, и надеюсь на их правильное решение. Боюсь, еще пара своевременных смертей может навести их на лишние раздумья. Хотя, может и укрепить в желании согласиться с моим избранием, - холодно улыбнулась хищница в человеческом обличье.
  - Тут главное, не перегнуть палку, - тени в заводи были довольно интересными и никак не давали покоя жрецу Крома. - Что твой муж?
  - Эмиль меня поддержит. У него будут сторонники, придерживающиеся его мнения. По разным причинам, - жрица вновь улыбнулась. - Он настаивает на встрече с тобой. Хочет посмотреть на тебя и господина Роуза.
  - Мы можем на это пойти, - подумав, согласился Дарел.
  - Теперь расскажи мне, как обстоят дела у тебя, - показала мелкие ровные зубки жрица в улыбке, похожей на оскал хищника. - Или ты продолжаешь считать, что я буду действовать вслепую?
  - Что ты, - усмехнулся Дарел. - Нет. Не будешь. Видишь ли, нам очень понадобится помощь воинов Пантеры, потому что с воинами Крома возникают проблемы - далеко не все они согласны с возможной сменой власти. Как ни как, они полагают, что Кром и боги Света признали королеву. Такого же мнения придерживается их предводитель...
  - Возможно, они стали бы сговорчивее, если бы с их главой что-нибудь случилось? - намекнула жрица.
  - Возможно, но он предусмотрел это, как я полагаю, - вздохнул Дарел. - Воины направились в наш старый храм, который расположен в Великих Горах. С ними отправились еще несколько жрецов из нашего храма. Похожая ситуация произошла еще в нескольких обителях Крома.
  - Это довольно опасно, - согласилась Ириалисса. - Они могут навредить нашему делу...
  - Могут, - кивнул Дарел. - Но пока у них лишь сомнения в Тиберии и наших действиях. Они просто не желают идти на раскол ордена. Однако в храме в Великих Горах сосредоточатся прекрасно обученные воины и жрецы Крома. Это может быть очень опасно позже, когда они примут сторону королевы. Я думаю ими заняться через какое-то время. Я, честно говоря, планировал пообщаться с ними при помощи твоего супруга и воинов Пантеры.
  - От чего не можете решить своими силами? - жрица недоуменно приподняла светлые брови.
  - Их осталось слишком много для тех сил, что есть у меня. Они прекрасные бойцы. Пусть уходят. Позже мы с ними разберемся при твоей поддержке. Будет лучше, если все недовольные погибнут разом, не успев нам навредить. Пусть соберутся. Там будет мой человек, который даст мне знать, когда все прибудут на место.
  Довольная жрица улыбнулась кривой ухмылкой, внимательно изучила поверхность воды, потом подняла на него свои умные серые глаза и сказала:
  - Конечно, мы поможем тебе. Лишь бы эта ситуация не стала проблемой раньше времени. Как думаешь, они скоро поймут, что мы задумали?
  - Как только мы перейдем к активной фазе, о которой заговорят СМИ. Но существует шанс, что они решат воздержаться от ответных действий. Хотя, это вряд ли произойдет, - маленький жрец покачал головой.
  - Значит, у нас еще много времени?
  - Да, слишком много, - согласился Дарел. - Мои люди уже занимаются подготовкой общественного мнения розмийцев, начинают вести проповеди и работают со СМИ. Кое-кто из других жрецов тоже подключился. Нам нужна помощь твоего мужа. Что скажешь?
  - Думаю, Эмиль поможет. Мои братья и сестры, что верны мне, уже начали действовать в Старой Розми . Остальные жрецы получат новые указания после моего избрания, - она погладила ладони друг о друга. - Нам нужны еще союзники, наших сил мало. Мы сможем посадить твоего друга на трон, но это займет слишком много времени, даже с учетом помощи Эмиля.
  - Я знаю, - признался Дарел. - Знаю, но пока рано говорить что-либо о сроках. Я понимаю, что игра затянется надолго без соответствующих человеческих, финансовых и материальных ресурсов. Я постоянно изыскиваю способы привлечения новых людей и исполнителей, но, видишь ли, в чем дело: людей, таких решительных как мы, слишком мало среди жрецов и друзей Нила. Нам нельзя связываться с откровенными мятежниками - за ними следит РСР, мы не должны выдать себя раньше времени. Поэтому приходится действовать обходными путями.
  - Если бы не был уничтожен орден Лостары и жрецы Сета не превратились бы в горстку затворников, я бы пошла на сделку с ними, - зло бросила Ириалисса. Она не привыкла ждать и церемониться, а на пути к цели полагала все средства вполне приемлемыми, если они приближали заветную цель.
  Дарел на секунду окаменел. Но ведь Сет - это Тьма! Потом успокоился, увидев рациональное зерно в словах жрицы Пантеры.
  - Да, особенно жаль убийц Лостары, - кивнул он головой. - Пара заказов могла бы решить все наши проблемы.
  - И не говори, - согласилась жрица. - Мероэ-то выжила...
  - Выжила. Тогда будем искать и ждать, - кивнул Дарел. - Что это за рыбы у тебя в воде плавают?
  - Они из тропиков, - кивнула на заводь Ириалисса. - Только не вздумай их кормить. Это пираньи. Они очень нужны при нашей нынешней игре. Надо же куда-то девать свидетелей или несогласных.
  Дарел приподнял бровь, выражая свое удивление:
  - И часто ты сюда приводишь союзников?
  - Привожу часто, - жрица внимательно изучала лицо Дарела. - Тут тихо, красиво и никогда никого нет. Можно спокойно говорить. Другое дело, что несколько человек так и не вернулись со мной из сада. Надо же чем-то рыбок кормить. Те двое точно не согласились бы на то, чтобы я стала верховной жрицей.
  - И как они будут принимать решение?
  - Они официально уехали в наш главный храм в джунглях. А свое решение оставили своим доверенным лицам, которые по чистой случайности на моей стороне, - она хищно улыбнулась.
  - Да, пираньи тебе как нельзя подходят, - усмехнулся Дарел.
  - Ради власти я готова пойти на все, - призналась Ириалисса.
  
  3
  
  Жители Оберуна среди прочего населения Розми почитались не только консерваторами и даже ретроградами, но еще и большими вольнодумцами, чему способствовало значительное число университетов и институтов в городе. Среди студентов и профессоров сих почтенных учебных заведений полагалось хорошим тоном не только копаться в глубинах истории, философии и в истоках религии, но и несколько вольно трактовать догмы и волю богов Света. В свое время кое-кто даже взялся на свой лад трактовать учение бога Тьмы и объявил, что на самом-то деле Зло и Тьма - понятия разные, поэтому не стоит одно с другим мешать. Впрочем, его быстро где-то убили, кажется, в очередной кабацкой драке, свидетелем которой он стал. Полагали, что драку эту затеяли убийцы специально, да и были убийцы эти не кем иным, как людьми то ли тогдашнего короля Розми, то ли жрецами богов Света.
  Казалось бы, несовместимые сами по себе консерватизм и вольнодумие, но жители Оберуна легко их сочетали. Они полагали, что пришельцы не просто зло, но зло невежественное, которое принялось расширять границы сознания розмийцев, устанавливать международные связи с другими странами и впускать иноземцев на землю избранной богами Света страны! Иноземцы же несли не только крамолу, но и были неугодны богам Света, т.к. развращали и смущали умы избранного народа - розмийцев. Недаром же боги Света в свое время пустили горстку избранных под предводительством Кемия I в долину Великих Гор, а потом на тысячи лет изолировали эту самую долину, позволяя розмийцам оставаться чистыми и не знать мерзостей окружающего их мира...
  Конечно, здравомыслящие люди и те, кто не чурался истории, могли бы возразить: кто тут оставался чистым? Кто тут не знал мерзостей окружающего мира? Розмийцы, что ль? Те самые, что на протяжении столетий безжалостно истребляли не только коренные племена Долины, рушили исконные цивилизации, что существовали в Долине с зари времен, да еще и с огромным удовольствием резали, кололи и жгли друг друга?! Те самые розмийцы, что подпадали под власть бога Тьмы и создавали его королевства, полные ужасов, крови и огней во тьме?! Да, полно! В своем ли вы уме?
  Жители Оберуна совершенно спокойно могли ответить и на этот вопрос: простите, а как по-вашему можно понять, кто действительно достоин великой чести быть избранными? Только страшные испытания, лишения и ужасы могут выявить тех, кто, несмотря на кошмары окружающих реалий, остается чистым и достойным великого доверия богов Света. Кстати, и жрецы-то богов Света часто неправильно понимают волю и слово самих богов! Вон, сходите в наши университеты и пообщайтесь с нашими профессорами, они и пояснят, где и что не так трактуют жрецы, у которых зачастую никакого образования нет вовсе!
  Вот благодаря таким укоренившимся и взлелеянным поколениями горожан взглядам на мир, оберунцы и полагали себя чистейшими и правильнейшими жителями всей планеты. Претензии к пришельцам у них были лишь в том смысле, что они прекратили изоляцию. Т.к. пришельцы приняли религию и законы Розми, то их оберунцы полагали людьми, осознавшими свою моральную и нравственную ущербность, и решившими испить из колодца мудрости и чистоты. Вот только изоляцию бы еще восстановить! Гнать всех иноземцев из Розми и выставить кордоны на границах! Очиститься от скверны и в конце концов начать правильно трактовать волю богов Света!
  Если бы эти милые люди жили себе тихо и мирно в своем великолепном древнем городе, про них никто бы часто и не вспоминал, да только оберунцы полагали своим долгом открывать глаза всем розмийцам. Их послания доходили даже до королей династии Уайтроуз. Короли терпели и вежливо отвечали. Как ни как, а Оберун был одним из немногих городов Розми, где пришельцев признали почти сразу и безоговорочно, поэтому приходилось обходиться с ними довольно вежливо.
  Да и университеты были в их городе прекрасными, с великолепным профессорским составом, а институты (что учебные заведения, что научно-исследовательские) по праву гордились своими открытиями и достижениями. Поэтому туда продолжали тянуться абитуриенты, студенты, преподаватели и простые люди, хотя консерватизм и свободомыслие коренных жителей временами раздражали даже самых флегматичных новоприбывших. Часто именно из Оберуна исходили какие-то новые веяния в религии или же исторические гипотезы.
  Сегодня почтенные жители города привычно стягивались в главный храм Крома, желая принести дары верховному богу пантеона, посмотреть шествие жрецов Крома во славу Крома же и на торжественное жертвоприношение. После этих ритуалов жрецы обычно произносили небольшие проповеди или зачитывали обрывки из священных письмен богов, могли рассказать какие-то легенды и мифы, связанные с их богом, или же пересказывали события минувших веков, в которых поучаствовали сами боги. Затем шла обязательная молитва богам Света и молитва за их избранника - короля и его семью. В данном случае - за королеву Талинду I и ее кузена-наследника.
  Ритуал шел своим чередом.
  Горожане чинно и неторопливо подносили к подножию статуи бога бурь и ненастий свои нехитрые дары. Затем жрецы Крома и прихожане обошли храм в торжественном шествии, вознося молитвы своему богу, заверяя в своей преданности и любви к нему, а также преданности делу Света и отрицании Тьмы и Зла. Затем жрецы Крома зажгли большие свечи на алтаре и около статуи Крома, зажгли бронзовые курильницы, что стояли по периметру зала. Торжественно были принесены на алтарь дары для жертвоприношения: чаша вина и колосья пшеницы, перевитые черно-белой лентой, символизирующие просьбы и чаяния всех присутствующих. Вино было подожжено, колосья же сожгли на алтаре. После этого священнодействия, чтобы произнести торжественную речь к алтарю поднялся главный жрец храма.
  Жрец был мужчиной средних лет, еще крепким и с очень хитрыми глазами, которые он постоянно щурил.
  В зале наступила тишина. Сквозь открытые окна был слышен шелест деревьев в парке, окружающем храм, гудки автомобилей, что ездили по улицам Оберуна, слышался гул большого города.
  Жрец сложил ладони на животе и заговорил хорошо поставленным голосом:
  - Дети мои, обычно мы напоминаем себе и вам заветы богов Света, наши догмы и законы, рассказываем легенды, которыми полны жизни Крома и других богов Света, но сегодня я решил поговорить с вами о будущем, - по залу прошелся шепоток. - Мы, жрецы богов Света Розми, однажды услышали призыв наших богов, и пришли служить им. Боги же любят свою избранную страну и любят своих детей. Мы, жрецы, призваны помочь остальным людям жить по заветам богов, рассеивать сомнения нашей паствы и помогать по мере своих сил, - он поклонился присутствующим, а затем возвысил голос. - Дети мои, боги Света обеспокоены будущим своей избранной страны! Ведь само будущее Розми под угрозой!
  По залу пробежал еще один шепоток. Люди удивленно переглядывались друг с другом, пожимали плечами. Жрец выдержал необходимую паузу, и продолжил:
  - На троне оказалась маленькая девочка. Девочка, которая, останься в живых вся ее семья, никогда бы не смогла примерить корону своих предков. Она должна была стать супругой достойного человека, ее готовили к жизни почтенной жены, что подарит детей своему мужу и проживет всю жизнь за его крепкой спиной. Она не должна была узнать ни боли потери, ни страшного бремени, что ложится на плечи избранников богов Света вместе с короной Розми.
  Нынешняя наша королева - девочка, которая должна была только этим летом закончить школу. Оглянитесь на своих детей, на соседских детей этого возраста. Разве они могут принимать решения? Разве они хоть что-то могут знать об ответственности? Доверили бы вы им управление своим домом, не то что огромной страной?
  Что может сделать ребенок с целой страной, оказавшейся в его абсолютной власти? Когда никто не смеет сказать ни слова против? Этот ребенок может хотеть добра, но у него нет понятия о том, что является истинным добром, а что злом. Ребенок этот может хотеть осчастливить всех своих поданных, и для этого он может выпустить всех преступников из тюрем. Он может решить, что у родителей слишком много власти над детьми. И ребенок этот может ограничить власть родителей, не понимая, что именно для защиты от необдуманных поступков, что ломают и калечат жизни, и дана родителям власть над своими детьми, ибо лишь опыт и любовь могут позволить родителям сделать своих чад счастливыми, устроить их жизни.
  В двойне страшно, что у этого ребенка нет никакого образования. Она даже не представляет что такое экономика, как устроена финансовая система огромной страны, как следует управлять страной, и для чего нужны дипломаты. Ребенок сей не ведает, что армия - это не только защита, но и угроза тем, кто хочет на нас напасть, но при этом нельзя самим нападать на других - страны окружения могут объединиться и уничтожить нас.
  Этот ребенок - девочка. Девочки же подвержены переменам настроения, и импульсивны. В некоторые моменты жизни они не склонны прислушиваться ни к кому, они просто могут хотеть сделать что-то, не задумываясь о последствиях. Девочки не приспособлены и не созданы для трудностей и здравого смысла. Они должны стать верной опорой своему мужу, любящей матерью, прекрасной хозяйкой дома мужчины, но они не могут управлять страной. Наши предки это понимали, и поэтому они заповедовали нам не подпускать женщин к управлению даже финансами семьи, не то что целой страной.
  У каждой девочки рано или поздно появляется муж. Это прекрасно, когда девушка обретает смысл жизни под сильной рукой своего мужа, который не только ведет ее как поводырь по тернистому жизненному пути, но и берет на себя ответственность за нее и ее жизнь. Но наша девочка - королева Розми. И муж у нее обязательно будет. Кем будет этот человек? Хорошо, если он будет розмийцем, который понимает нашу страну, знает, что мы избраны самими богами Света. Хорошо, если мужем окажется порядочный и честный человек. Такого ей выбрали бы мудрые родители и семья, ведь молодость постоянно совершает ошибки и подвержена романтическим глупостям. Но семьи-то нет у нашей девочки!
  А если ее избранником окажется чужеземец? Человек, который даже не поймет, какая честь ему выпала! Который не понимает наш народ, и не захочет признать первенство розмийцев в сердцах богов Света? Как он сможет править нами?! Он возненавидит нас, потому что будет понимать свою изначальную ущербность и второстепенность своей страны. Возненавидев же нас, он постарается сделать нашу жизнь невыносимой и ужасной. Он приведет своих соотечественников, которые будут нас притеснять, они заполонят наши школы, больницы и рабочие места! Этим чужеземцам будут предоставлены различные льготы, их мы будем содержать, а не наших сирот и стариков, не наших больных и немощных!
  Так вот что гложет сердца богов Света Розми!
  Осознание катастрофы, что надвигается на их любимую страну! На избранный ими народ! Плачут боги Света, плачут от ужаса, ведь так и будет! Истинно говорю вам, дети мои, так и будет!
  И вдвойне печальна чаша сия, потому что есть у нашей королевы наследник. Кузен ее, принц Лоуренс. Он мал еще, меньше нашей королевы-девочки, и, конечно же, править еще долгие годы не сможет, но есть и дядя у нашей королевы-девочки. Дядя, которого незаслуженно отстранили от королевской семьи, боясь его и стесняясь, потому как он - сын нашего любимого короля Кристофера VIII. И пусть был он рожден не в браке, но от большой любви храброго короля. Взревновал отца своего к этой женщине Джонатан II, и отстранил брата своего от Замка Королей, не смог простить ему того, что отец его полюбил кого-то после смерти матери-королевы.
  Нил Адриан Роуз же взрослый мужчина, который успешно управляет своей компанией, несмотря на все препоны, что учиняют ему по наказу брата. Он уважаем и бизнесменами, и жрецами, и военными, и политиками, и чиновниками, несмотря на клеймо, что на него поставили завистники. Он умелой рукой ведет свой бизнес к процветанию. Он почитает богов Света Розми. Он имеет блестящее образование и чтит наши традиции и устои. Он силен духом, а душа его чиста, и просит он богов простить своего брата!
  Этот человек сможет вырастить из принца Лоуренса хорошего правителя и доброго короля, который поведет нашу Розми к процветанию. И получит принц Лоуренс в таком случае власть лишь тогда, когда достигнет зрелости и получит соответствующее образование и подготовку. Когда наша страна сможет стоять на ногах твердо и верно.
  Вот о чем печалятся боги Света, вот о какой скорби знаки они нам посылают, а мы скорбь сию трактуем неверно! Вот почему плачет статуя Иштар! Потому что боги Света знают, что корона на челе той, что принесет горе нашей стране. Той, что сама еще ребенок и не приспособлена к правлению в силу своей женской природы. А рядом с ней есть тот, кто с годами станет достойным правителем, если рядом с ним будет тот, кто сможет его воспитать. Воспитать из мальчика достойного короля.
  Плачут сердца наших богов, да мы не понимаем...
  Что же мы будем делать, коли чаша терпения богов Света вновь переполнится, и вновь они заберут Ключ Света Розми ? Пора и нам призадуматься об этом, о жизни наших детей и о своих собственных.
  С этими словами главный жрец удалился из зала. За ним потянулись остальные жрецы.
  В храме люди стояли как громом пораженные. Еще с минуту царила тишина, а потом она разлетелась на осколки от множества зазвучавших голосов. Люди были поражены, возмущены, удивлены или же призадумались. Равнодушных в тот день в храме Крома не осталось.
  
  4
  
  Ривс с необыкновенным умилением созерцал техника Бена, пытавшегося вытащить из лужи своего напарника и собутыльника Рыжика, валявшегося прямо посреди этой самой лужи и пускавшего огромные пузыри. Оба техника были пьяны до омерзения. Но если Бен еще мог ползать на четвереньках и соображал, что его молодой коллега рискует захлебнуться, лежа физиономией в воде, то Рыжику было откровенно наплевать на свою дальнейшую судьбу. Он дрых.
  В отчаяние Бен полз на четвереньках, одной рукой волоча собутыльника за шиворот, собирая лбом того жирную черную грязь и куски какого-то мха или лишайника, что рос между камней брусчатки, но был затоплен по случаю недавнего бурного ливня, в очередной раз обрушившегося на Миранду.
  Т.к. дело происходило за территорией части и даже после окончания рабочего дня, то Ривс не собирался вмешиваться и раздавать заслуженные пинки и оплеухи. Постовой, изображавший несение караула около входа на КПП, также не предпринимал никаких попыток спасти Рыжика - рядом стоял злобный Дримс. А он постепенно превращался в создание Тьмы и порождение Бездны, обещая в скором времени сравняться с не менее грозным Лавджоем. Поэтому покидать пост капрал не спешил, хотя душа его и рвалась на помощь взвывшему от отчаяния Бену.
  - Ривс! Ты чего?! Он же захлебнется! - воскликнул вышедший с КПП Ленс и опрометью бросился на выручку техникам.
  - Это его выбор, Ленс, - пожал плечами Дримс. Но он все же направился к луже - помочь младшему лейтенанту спасти горе-утопленника. Дримс в раз поднял из воды за шиворот Рыжика и оттащил к стене здания, Ленс тем временем помогал выбраться расплакавшемуся пьяными слезами Бену. Капитан еще немного постоял рядом с техниками, подставляя лицо теплому солнцу, что вдруг вылезло из-за туч. Оно светило уже целый час! Час солнца! Впервые с приезда сюда Ривс увидел солнце. О, боги! Он раньше полагал солнце чем-то само собой разумеющимся, даже не представляя как это страшно его не видеть, не ощущать кожей...
  - Ну, ты даешь... - фыркнул Ленс, нарушая мгновения счастья, что выпали на душу исстрадавшегося Дримса.
  - Чего даю? - неохотно вернулся к действительности капитан.
  - Рыжик же чуть не утонул, а ты просто стоял и смотрел!
  - Ленс, это его выбор. Я дал им шанс зажить новой жизнью, показал дорогу, объяснил, как это сделать, но им это не нужно! Ему и всем остальным в этом ублюдочном городе нравится лежать в луже, жалеть себя и превращаться в жалкое ничтожество! - взбесился Дримс. - Я хотел по-хорошему их научить жить и служить - не помогло. Ленс, они, все они, все жители этой долбанной Миранды, не хотят жить иначе! Они вообще не хотят ничего, кроме как бухать и валяться в лужах и собственной блевотине. Им ничего не надо в этом мире. Ничего! Так пусть принимают свою судьбу и дохнут. На хрена вообще сопротивляться тварям? Строить стену и защищать ее? Проще отдать монстрам город! А самим застрелиться. Этому долбанному городу нужно только как можно больше дешевого пойла да луж поглубже! - повысил голос Дримс.
  - Знаешь, я ведь тоже из Миранды, - грустно усмехнулся Ленс. - Я тут родился и не хочу отдавать мой дом этим тварям.
  Всю злость, всю ненависть Ривса как рукой сняло. Он уставился на младшего лейтенанта, хотел что-то сказать, извиниться, что сорвал на нем злость, но в этот момент мимо пронесся кто-то на мотоцикле... Прямо по луже, в которой только что чуть не утонул Рыжик. Мутная, грязная вода окатила Ривса с ног до головы.
  Повисла тишина.
  Капрал на ступенях корчился от смеха, но не смел проронить ни звука. Ленс открыл рот, желая что-то сказать, да так и застыл. Ривс утер лицо, стряхнул с ладони воду, глянул на свидетелей своего позора, а затем молча развернулся и зашагал к себе в квартиру.
  Этот проклятый город, похоже, все же его доконал. Второй раз сорвался меньше чем за два месяца. И это он - Ривс Дримс, офицер, прославившийся своим хладнокровием и мужеством, кавалер ордена "Во Славу Розми". Все. Хватит. Пора отсюда выбираться и плевать на остальных, тем более жрец Сета обещал, что люди смогут уйти и не пострадают в пути.
  Дримс быстро добрался до своей квартиры, не удостоил приветствием интеллигентную пожилую чету с верхнего этажа, с интересом уставившихся на грязного и мокрого капитана. Он ураганом пронесся в спальню, достал из-под коробки с неразобранными вещами тонкий конверт, в котором лежали коды от системы открывания главных ворот Миранды, коды блокировки автоматического вооружения и сканеров, что располагались в туннеле между первыми и вторыми воротами. Также достал записку, где написал последовательность отключения системы сигнализации, что помогала охранять город и стену. Боевое расписание расчетов, охраняющих стену, ворота и другие жизненно важные объекты города, такие как электростанция, водоочистительные сооружения...
  Все это завтра же он передаст жрецам Сета, если они его еще и вправду ждут. Они потом договорятся о дате, когда Ривс откроет ворота тварям и все. Твари будут заходить через одни ворота, а люди уходить через другие. Ривс же позаботится о том, чтобы все посты как можно быстрее сдали город без боя и отступили. Лавджой еще в госпитале после нападения, так что проблем не должно быть. Остальных Дримс убедит... А не убедит, так виноваты сами!
  Холодный ком страха и ужаса от задуманного засел в груди капитана. Это ж... Это предательство. Но сил терпеть уже не осталось. Не осталось! Его тоже предали, предали, швырнув сюда, загубив его карьеру, его жизнь, его... Убив, его самого!
  Обессиленный внутренней борьбой капитан рухнул на постель. Прямо в мокрой грязной форме. Ему было на все наплевать. Глаза Ривса сами закрылись. Он и не заметил, как заснул.
  Дримс парил над Мирандой. Высоко, словно птица. Жители города в ужасе в дикой давке бежали к южным и восточным воротам, а через главные пестрой толпой втягивались болотные монстры. Кто-то из военных в панике бежал с мирными жителями, а кто-то еще держал оборону. Защитников города осталось мало.
  На выходе из обреченного городка людей поджидали новые толпы тварей. В отчаяние и в ужасе толпа жителей Миранды бросилась назад, стремясь вернуться в город, но задние ряды не видели происходящего и продолжали напирать. В туннеле образовалась дикая давка и свалка. А твари наступали.
  Военные отстреливались как могли, но у них не хватало оружия и боеприпасов, а монстры валили в открытые ворота. Они перемахнули через стену, сметая защитников города. Тут и там вспыхивали яростные схватки людей, в том числе простых горожан, и болотных монстров.
  За тварями в город шли жрецы, облаченные в коричневые рясы. Они читали какой-то речитатив, и знаки Сета, что висели у них на цепях на груди, светились. За ними шли еще жрецы в черных и красных облачениях со знаками Лостары и Стареллы. Они вступили в обреченный город и принялись помогать тварям добивать жителей истерзанной Миранды. Жрецы в черных и красных рясах подхватывали найденных или брошенных детей и младенцев и скармливали их тварям, хохоча и наслаждаясь их криками.
  Когда жрецы дошли до храма Крома, им на встречу вышли воины и служители бога бурь и ненастий. Выжить они не рассчитывали, но собирались что-то защищать... Что-то... Храм Крома словно бы светился изнутри солнечным светом... Это сияние жрецы верховного бога и собирались защищать?! Их был жалкий десяток против чуть ли не сотни врагов и болотных тварей. Им было страшно, очень страшно. У кое-кого тряслись руки, кто-то даже плакал, но все они вышли на площадь, сжимая в руках оружие. Впереди всех стоял высокий статный жрец с полностью седыми волосами, он горько усмехался, а сухие жилистые руки его раскручивали боевой шест, обитый железом. Он знал, что этот бой станет для всех них последним, но уступать не собирался, потому что защищал нечто, значащее больше не только его жизни, но и жизней всех жителей города. Всех...
  Потом волна тварей и служителей бога Тьмы кинулась на жрецов Крома.
  Мир перед глазами Ривса завертелся, покрываясь пеленой бело-желтого тумана. Неожиданно Дримс оказался перед входом в храм Крома. Он оглянулся. Площадь перед храмом была завалена трупами тварей и людей. Тела жрецов верховного бога и его воинов живописно висели на ограде, окружавшей их обитель. Со ступеней храма некогда текли ручейки крови, сейчас же они засохли, превратившись в бурую корку на мраморных плитах. В тихом ужасе капитан вошел внутрь. Его чуть не вырвало: весь пол храма был завален истерзанными телами людей со вспоротыми животами, вырванными сердцами и раскрытыми в последнем предсмертном крике ртами. У части мертвецов отсутствовала кожа на теле, у кого-то были вырваны глаза, изрезаны тела, отрублены пальцы... На алтаре Крома, возле его поваленной статуи, была прикручена какая-то девушка, уставившаяся на Ривса остекленевшими глазами. На всех шести принесенных неизвестно откуда жертвенниках так и остались лежать последние истерзанные люди. Те, кто был замучен раньше, гурдами тел валялись на полу оскверненной обители бога бурь и ненастий.
  В ужасе Ривс выскочил на улицу и бросился бежать, не разбирая дороги. Остановился он лишь около своей части. Главное здание чадило - вверх поднимался густой черный дым. Пожар начался из-за двух рухнувших прямо на крышу вертолетов, проломивших чердак и перекрытия верхнего этажа.
  Тут солдаты дали свой последний бой.
  В здании собрались гражданские, которые пытались забаррикадироваться, но не смогли - твари и жрецы богов Тьмы до них добрались, несмотря на все попытки солдат спасти мирных жителей.
  К своему ужасу Ривс наткнулся на тело Лавджоя. Он был почти погребен под тушами болотных монстров. Одну руку ему оторвали, а погиб он от того, что кто-то из жрецов зашел ему за спину и выстрелил в затылок. Через несколько метров от Лавджоя обнаружились распростертые тела Бена, Рыжика, Сантала, Флайтана и еще нескольких знакомых солдат со стены.
  На летном поле был установлен жертвенный камень, вокруг которого лежали трупы горожан и солдат... Последней жертвой оказался Ленс... Беднягу Дримс узнал с трудом, так сильно было обезображено его лицо.
  Ривс вновь шел куда-то, сам не зная куда, натыкаясь на жуткие сцены зверств, отчаяния и мужества. Ему казалось уже, что он сходит с ума, и этому кошмару не будет конца, когда вдруг наткнулся на завал из тел жрецов и тварей. Завал был перед входом на вокзал. Видимо, люди смогли сесть на поезд и покинуть обреченный город, только далеко ли они уехали?
  Ривса прямо тянуло в здание железнодорожного вокзала. Преодолевая омерзение, он стал перебираться через вал тел, на вершине которого так и замер. Потому что увидел себя. Он был пришпилен каким-то дрыном к массивным двойным дверям, одна створка которых была распахнута настежь. Дрын торчал из груди обвисшего на нем капитана. Около Ривса на ступенях лежали автомат и нож... Видимо, когда кончились патроны, он пошел в рукопашную...
  - Они тоже не смогли спастись, - сказал кто-то из-за спины капитана. Он резко обернулся, поскользнулся на телах и рухнул прямо в застывшую лужу крови и слизи, что натекла из-под тел монстров и жрецов богов Тьмы.
  - Викки? - поразился летчик, увидев девушку. - Как ты тут оказалась? Уходи скорее, тут опасно!
  - Успокойся, - она слетела с вала тел, повисла в воздухе перед Ривсом, протянула ему руку. Он ухватился за узкую теплую ладошку девушки и встал на ноги. - Это всего лишь сон, мне ничего не грозит.
  - А кто "они"? - тупо поинтересовался Дримс.
  - Люди, которые уехали на поезде. Через пять километров поезд остановили болотные твари и всех сожрали, - она пожала плечами.
  - Это будущее Миранды и мое? - похолодел внутри Ривс.
  - Один из возможных вариантов, - она кивнула. - Решать тебе. Редко когда судьба не только города, но и целого мира оказывается в руках одного лишь человека. Хотя... У других еще есть возможность спасти мир, а вот тебя... Тебя вряд ли...
  - Что за бред? - довольно грубо осведомился Дримс. Но понял, что вспылил и сжал ладонь девушки, молча извиняясь за свое поведение. - Я ничего не понимаю. Я хочу проснуться. Это какой-то кошмар. Я сошел с ума?
  - Вряд ли, - она вновь пожала плечами.
  - Я не хочу навсегда остаться в Миранде, Викки. Я не хочу тут сдохнуть, - прошептал он, сжимая ее теплую ладонь.
  - Так не оставайся, - девушка мягко высвободила ладошку и улыбнулась.
  - Жрец Сета обещал, что такого не будет, Викки. Зачем ему меня обманывать? Это глупо... Их потом не оставят в покое, когда найдут жертвенники и жертв их ритуалов... - пробормотал Дримс, мотая головой.
  - Ты сам себе веришь? - ее серо-зеленые глаза были полны тоски, боли и... и надежды?
  - Нет, не верю, - он покачал головой. - Не верю. Но я не могу так больше жить... существовать, видеть все это, этих людей. Они не хотят жить иначе. Не хотят. Я не хочу здесь оставаться.
  - Ривс, только ты можешь решить, как будет дальше. Только ты сам хозяин своей судьбы, - она улыбнулась. - Ты можешь спасти Миранду и всех ее жителей. Только ты и можешь это сделать. У Миранды есть шанс, его дать можешь лишь ты.
  - Викки...
  С ее именем Ривс и проснулся в своей служебной квартире. За окном опять клубился туман и накрапывал мелкий дождь. Вечер опустился на город.
  
  5
  
  Ириалисса и Дарел стояли на крутом скальном обрыве. Под их ногами плескалось море, набегая на прибрежные утесы и разбиваясь на миллионы брызг. Над головой жрецов носились недовольные бакланы и чайки, пронзая воздух визгливыми голосами.
  - Кажется, убить мероэ - не лучшая наша затея, - вынужден был признаться Дарел. - Она оказалась нам не по зубам. Мы ее только разозлили. Ответ ее был весьма болезненным... Я даже не предполагал, что в Розми столько жриц Лоули и воинов Лоули...
  - И что ты предлагаешь делать теперь? - холодно осведомилась Ириалисса, вскинув пепельную голову. - Уже поздно отступать. Наши ордена пострадали, а наши братья и сестры были перебиты зря, что ли?
  - Я не предлагаю отступать, если ты об этом, - Дарел, прищурившись, посмотрел на вечернее солнце, что уже начало свой путь к горизонту. Да, жрицы Лоули сумели постоять за себя, и еще как! Ошибкой было полагать их слабыми противниками, выродившимися внутри своего ордена, превратившимися в ненормальных бабенок, добровольно запершихся на своих островах в море Мечты. Они давеча ответили за нападение на их мероэ... И как ответили! Потери среди жрецов Крома и Пантеры были очень велики.
  - А о чем же ты? - вскинулась Ириалисса. Ее ордену тоже ощутимо досталось. И по ее престижу недавняя бойня ударила сильнее всего - ведь только погибла верховная жрица Пантеры, орден только избрал новую главу, и вот уже жрицы Лоули собирают с него кровавую жатву.
  - Теперь у нас точно нет возможности отступить - нас уничтожат не только жрицы Лоули, но и собственные соратники, что приняли нашу сторону и поплатились за это. И не стоит забывать о генерале Бодлер-Тюрри. Он уж точно не спускает с нас глаз. Если мы отступимся, он для профилактики заговоров и народных волнений спустит с нас шкуры и выставит их на всеобщее обозрение, - посулил Дарел.
  - И что нам делать? Эти чокнутые бабенки проредили моих воинов и жрецов, а несогласные, что ранее не решались выступить, примкнули к твоим отступникам и куда-то смылись, - зло бросила женщина.
  - Да, наши ряды они тоже хорошо сократили, - был вынужден признаться Дарел. - А воины Крома итак, к сожалению, почти в полном составе против Тиберия. Особенно после смерти их главы и нападения жриц Лоули, - еще одна ошибка, которую совершил Дарел, послушав Ириалиссу: убил главу воинов Крома. Как он и опасался, большая часть их решила покинуть храмы, уйдя в горную Обитель. - Я говорил тебе, они ушли в нашу обитель в Великих Горах. Она почитается неприступной. Из других городов мне приходят похожие донесения.
  Дарел умел извлекать уроки из своих ошибок. Сделал выводы он и сейчас: Ириалисса опасна и умна, но она же признает лишь силовые решения, которые в их игре далеко не так эффективны, как в других случаях. Что ж, это тоже урок. Надо искать новых союзников и меньше слушать жрицу Пантеры. Отстранить ее от дел совсем уж нельзя - за ней ослабший, но орден, да и она может помочь делу, приведя своего мужа и военных, но решать отныне будет Дарел. Теперь никакого компромисса.
  - Кажется, все недовольные решили собраться в одном месте. Это может быть опасно даже для нас, - зло буркнула жрица. Очередная волна разбилась тучей брызг о скальный выступ, обдав жрецов солеными каплями воды. Ириалисса недовольно фыркнула. Как истинная представительница семейства кошачьих, она не любила воду.
  - Или весьма кстати, - усмехнулся маленький жрец. - Все тухлые яйца окажутся в одной корзинке, останется ее только уронить.
  - Дарел, ты сам говоришь, что ваша Обитель почитается неприступной, - приподняла брови жрица. - И что ты не знаешь, что стало с твоим человеком там.
  - Да, - кивнул Дарел. - Я думаю над этим. Мы решим и эту задачу. Кстати, о ее решении... Что твой муж?
  - Мы с ним обсуждаем этот вопрос. Он в итоге примет нашу сторону, просто Эмилю пока это несколько сложнее сделать, чем нам с тобой. Он идеалист, - она прищурилась, вглядываясь в горизонт, на котором виднелись несколько парусов прогулочных яхт. Ветер крепчал, поэтому в море сейчас отваживались выходить лишь отчаянные яхтсмены, любители покорять стихию, или же откровенные психи. Время от времени волны прибивали их тела к таким же скалам по всему побережью. Кого-то не находили, а кому-то постоянно везло. Так же обстояло дело и со жрецами, что встретились на скалистом утесе: ветер крепчал, но они бросались в море, и лишь время покажет, кем же они были, и где, и когда они встретят свой конец.
  - Но ты говорила... - напомнил Дарел, но жрица его перебила.
  - Не переживай по этому поводу. Он примет нашу сторону, иначе и быть не может, - холодные глаза Ириалиссы прищурились, но потом лицо расслабилось, она заговорила вновь. - Ты мог бы ускорить процесс, если бы встретился с ним как можно быстрее. Ты и Нил. Эмиль не так часто имеет возможность выбираться во Фритаун.
  - Я постараюсь ускорить встречу, - пообещал жрец, вспоминая настороженное отношение любовника ко всем мало-мальски симпатичным военным. Как бы он их не выдал с головой. Только не при этой опасной женщине. Она может все мгновенно понять.
  - Хорошо, Дарел, - согласилась жрица. - Что будем делать дальше? Мы оба лишились изрядной доли людей, и в основном воинов.
  - Значит, нам нужны еще союзники, - пожал плечами серенький жрец. - И отныне этот вопрос стал вопросом нашего выживания.
  - Союзники после нападения жриц Лоули?! - изумилась женщина. - Да кое-кто, кто уже нам помогал, теперь упорно делают вид, что вообще не видели нас раньше! Нужно разрабатывать новый план.
  - О, нет, моя прекрасная Ириалисса, - хитро улыбнулся маленький жрец, погрозив ей пальцем. - Нет. Нам просто нужны новые сильные союзники и исполнение обещания о поддержке твоего мужа.
  - И кто из жрецов будет с нами связываться после столь демонстративного ответа этих ненормальных баб? - усмехнулась женщина. - Надо рассчитывать на связи Изольды с подпольем, не зря же Нил Роуз на ней решил жениться, если верить тебе. Но состоится ли этот брак? Какие плоды он принесет? Не зря ли это все?
  - Не зря, - кивнул Дарел. - Подпольщики сильно разрозненны, а Изольда связана с теми, кто не слишком опасен, да и не совсем подпольщик. Подозреваю, что Бодлер-Тюрри за ними весьма внимательно следит. Нет, Изольда - это скорее прицел на будущее, - он усмехнулся. - Впрочем, ты права: покушение на мероэ было непродуманным шагом. Надо было собрать больше людей для этой цели... Или нанять профессионалов. Жаль, что убийцы Лостары канули в века.
  - И что же ты предлагаешь? - нетерпеливо осведомилась Ириалисса.
  - Вести проповедническую деятельность в прежнем режиме, а о силовых акциях забыть. С Эмилем мы пообщаемся, - заверил ее Дарел. - А я подумаю еще о том, где нам взять союзников и бойцов, и как скорректировать наш план. Мы еще не отступаем, мы лишь меняем наш план. В конце концов, ни одно сражение или операция не проходят в строгом соответствии с задуманным сценарием.
  Дарел улыбнулся, кивнул верховной жрице Пантеры и направился к своей машине, поджидавшей его на обочине шоссе, рядом с маленькой юркой машинкой Ириалиссы. До конца дня ему еще предстояло пообщаться с Тиберием, что заставляло маленького жреца лишь горестно вздохнуть. К сожалению, пока игнорировать приглашения того на беседу не представлялось возможным. Ладно, вечером можно будет устроить себе праздник и отдохнуть в компании бутылочки хорошего вина и... Нет, только не Нила! Еще и Нила он сегодня точно не выдержит. Ладно, остановимся на компании пары бутылочек вина.
  Ветер взметнул жреческие одеяния женщины, так и оставшейся стоять на скалистом берегу. Она размышляла. На лице ее были озабоченность и усталость. В конце концов, ей тоже предстояло еще сделать много дел, переговорить уйму разговоров, да и про мужа забывать нельзя - Эмиль скоро приедет во Фритаун, надо продолжить их прерванный разговор. Его солдаты нужны для осуществления всего плана действий, но нельзя на него слишком сильно давить: как говорила жрица ранее, Эмиль Костана был идеалистом.
  
  6
  
  Дарел Нотингейм искренне недоумевал, как Тиберий сумел стать верховным жрецом верховного бога пантеона. Что идиот-Тиберий не смог бы подняться выше нижнего Круга Посвящения, если бы не его высокие покровители, понимал даже Нил, хотя особым умом тот тоже не блистал. Но когда покровители исчезают, обычно их протеже также сходит со сцены. Только вот не в случае с Тиберием.
  Этот прохвост в свое время служил в Замке Королей. Именно там начался его путь к вершинам ордена. В Замке симпатичного и миловидного молоденького жреца заметила родная сестра Джонатана II, ставшая к тому времени вдовой и даже бабушкой. Благодаря ее поддержке, благодаря тому, что Тиберий не растерялся в свое время и согласился согреть постель одинокой еще красивой принцессы, молодой жрец стал помощником прежнего верховного жреца.
  Эту историю Дарел знал. Также он знал, что Айвен, прежний верховный жрец, хоть и хорошо относился к Тиберию, но никогда не прочил его на свое место. Во время очередного покушения на Джонатана II, Айвен и несколько жрецов высшего Круга Посвящения, что были с ним, погибли. Джонатан II выжил тогда чудом. Как и Тиберий. А жрецы Крома избрали Тиберия своим главой. И вот тут Дарел терялся в догадках, как же такое могло произойти?
  В любом случае, Тиберий вряд ли смог запугать остальных жрецов. Своих людей, готовых ради него убить, у прохвоста не было. Сам же новоявленный верховный жрец всегда был трусом, поэтому в последующих смертях претендентов на заветный сан вряд ли был повинен. Трусливый верховный жрец любил роскошь, любил власть, ему нравилось преклонение перед ним простых людей и остальных жрецов, но он никогда не был воином и не был способен на убийство или интригу. В противном случае он вряд ли приблизил бы к себе Дарела, и уж точно не позволил бы вербовать тому сторонников от своего имени. Понимал бы, чем это чревато!
  И вот сейчас этот балбес вспомнил, что он все же верховный жрец, и решил устроить разнос Дарелу! Мягко говоря, это не очень понравилось серенькому жрецу, и без того пребывавшему в расстроенных чувствах из-за выходки служительниц Лоули и потери союзников. Коли же говорить по правде, то Дарел прибывал в бешенстве. Однако на его лице это почти не отразилось.
  - И теперь я узнаю, что это из-за тебя эти чокнутые бабенки напали на наш орден! Они перебили половину наших жрецов и воинов! И все это произошло из-за твоих интриг! Из-за твоих глупых идей! - Тиберий возмущенно вскочил из-за стола и принялся расхаживать по кабинету.
  - Тиберий, мы предполагали с тобой, что ответ последует незамедлительно, - постарался как можно спокойнее ответить Дарел.
  - Когда это?! - остановился верховный жрец, словно бы налетев на невидимую стену.
  - Еще когда планировали нашу операцию, когда ты мне позволил искать союзников, - соврал маленький жрец, сохранив совершенно невозмутимое выражение лица.
  - Что-то я этого не припоминаю, - задумчиво проговорил Тиберий.
  - Как же так? - приподнял брови Дарел. - Тиберий, только не говори, что ты думал, что власть можно получить без боя?! Без потерь! Ты же хочешь возродить власть и славу нашего ордена, ты сам говорил, что Нилу Роузу понадобится твоя помощь и...
  - Все! Довольно! - взвился Тиберий, взмахнув сухонькими руками. - Я хотел помочь единственному потомку Кристофера VIII обрести трон, но я не желаю воевать со жрицами Лоули! Они же всех нас перебьют! Зачем ты покушался на мероэ?!
  - Именно для того, чтобы они нас не перебили, я и пытался убить их мероэ. Она не на нашей стороне. Кто ж знал, что в нашем ордене завелись предатели, предупредившие ее? Жрецы Пантеры также пострадали... - на ходу придумывал Дарел.
  - Но они решат, что это я все спланировал, и придут за мной, - в истерике взвыл верховный жрец.
  - Нет, Тиберий, это не в духе служительниц Лоули. Они уже отомстили, вряд ли они сунутся к нам еще раз, - невозмутимо пожал плечами маленький жрец. - Тебе нечего бояться, поверь мне.
  - В любом случае, надо все прекратить! Я не желаю в этом больше участвовать! Я принес клятву королеве и... - Тиберий плюхнулся за свой стол, отгораживаясь от Дарела широкой столешницей.
  - Тиберий, именно теперь мы и не можем отступить! - не выдержал Дарел, вскочил из кресла и нагнулся над письменным столом, за которым вновь устроился верховный жрец. - Наши братья негодуют и надеются на наш ответ! Они не поймут и не простят нас, если мы проглотим это оскорбление. А войны Крома могут взбунтоваться и подавно!
  - Они ушли в Обитель, они же... - начал блеять Тиберий, но был немедленно прерван своим оппонентом.
  - Они не хотят войны?! Чепуха! Они решили переждать, дождаться нашего ответа, и уж в зависимости от него будут действовать! Если мы прекратим нашу борьбу, они вернутся и уничтожат нас. Если мы продолжим - они присоединятся к нам, чтобы их самих не сочли за трусов и отщепенцев, которых заклеймят позором!
  Тиберий задумался. На одной чаше весов была потеря власти и смерть, на другой... Кто знает, может быть Дарел и прав? Он никогда раньше не ошибался.
  - Ты в этом уверен? - уже спокойно спросил верховный жрец. Дарел понял, что и на этот раз ему удалось выиграть.
  - Конечно, - кивнул Дарел, возвращаясь в кресло. Раз уж врать, то врать до конца.
  - Но нас осталось мало... Кое-кто из наших союзников отвернулся от нас...
  - Это нестойкие и слабые духом, не следует на них обращать внимание, - заверил Тиберия маленький жрец. - Поверь, с нами не только жрецы Пантеры, Краха и Всех Богов Света, но и многие другие, а благодаря Нилу мы смогли перетащить на свою сторону не только военных, но и бизнесменов; невеста Нила принесла нам много полезных связей в среде старой аристократии и ноэлов. Все трудности - временные. Мы раскрутили колесо богов, его уже не остановить.
  - Ты можешь быть убедительным, когда захочешь, - с некоторым сомнением все же отметил верховный жрец. - У тебя есть план?
  - Само собой, и мы с тобой ему следуем, - пожал плечами коварный Дарел. - Поверь мне, он приведет нас к успеху.
  - Я бы с удовольствием тебе и дальше безоговорочно верил, - признался Тиберий. - Ты никогда меня не подводил, но ты скрыл от меня нападение жриц Лоули и наши потери! - вновь начал заводиться верховный жрец. Дарелу непреодолимо захотелось огреть его по голове чем-нибудь тяжелым, но он все же сдержался.
  - Тиберий, я сводил к минимуму урон, что нанесли нам и нашему престижу жрицы Лоули, поэтому я послал к тебе с вестью одного из послушников. Неужели он до тебя не дошел?
  - Нет! Я узнал о произошедшем только сегодня! И узнал случайно!
  - Надо будет и с этим разобраться. Наверное, этот парень связан с теми, кто сдал нас мероэ, - вновь соврал Дарел.
  - Ты должен был лично меня известить! - истерично пискнул Тиберий.
  "О, Кром, и что ж вокруг меня сплошные истерички-то?" - мысленно взмолился серенький жрец, но вслух невозмутимо поинтересовался:
  - Тиберий, неужели ты полагаешь, что при подготовке восхождения на трон господина Роуза и общественного мнения к этому событию, а также при отражении опасностей, направленных на наш орден, у меня есть время каждые пять минут бегать к тебе с докладом? Лично?! Я отправляю к тебе посыльных. Если я буду заниматься ежечасными докладами, то тебе придется лично заниматься возвращением власти и престижа нашему ордену.
  Верховный жрец недовольно покосился на Дарела, но был вынужден признать его правоту.
  - Хорошо, но в следующий раз тебе было бы неплохо убедиться в надежности посыльных.
  - Само собой, - кивнул Дарел. - С другой стороны, это хорошо, что он не передал тебе мое послание. Я теперь знаю, с кого надо начать поиск предателей в нашем ордене. Они поплатятся за гибель наших товарищей!
  - Хорошо, - величественно согласился сухонький жрец. - Найди их! Но будь осторожен, - милостиво позволил Тиберий.
  - Буду, - пообещал Дарел. - Теперь я должен идти. Нам предстоит большая работа, а все надо лично контролировать. У тебя же, я полагаю, и без этого множество дел.
  - Ты прав, Дарел, - царственно кивнул Тиберий. - Мне надо готовиться к вечерней большой проповеди в храме. Туда должны придти мэр Фритауна и несколько министров, для которых после проповеди я даю прием. Они всегда щедро одаривают наш орден...
  - Это очень важное мероприятие, - с серьезным лицом кивнул маленький жрец. - Позволь мне удалиться?
  - Конечно, иди, работай, - разрешил Тиберий.
  Дарел неслышно выскользнул из кабинета верховного жреца и быстро зашагал прочь.
  О, боги, дайте сил не прибить этого выскочку и идиота! Сместить его сейчас никак нельзя: в случае провала Тиберию была уготована роль козла отпущения, поэтому его приходилось терпеть. Хотя Тиберий переставал быть Дарелу удобной ширмой, им становилось трудно управлять из-за трусости и глупости самого верховного жреца. Чем сильнее накалялась ситуация, тем истеричнее становился Тиберий, тем больше он хотел отступить, спрятаться в нору. Смещать же его пока было рано.
  Дарел тихо вздохнул и отправился по делам, молясь, чтобы ему хватило сил и терпения надолго.
  
  
  Глава 8
  
  17, месяц Гроз, 5555 года - 18, месяц Гроз, 5555 года
  
  1
  
  День сменял день, лето сменило весну, жара во Фритауне стала еще более сильной. В Академии занятия шли своим чередом, доводя будущих генералов до изнеможения, как физического, так и морального, но ноющая боль в сердце от невозможности летать и обида на судьбу, что заставила Рика и Стюарта бросить небо, не проходила. Умом оба друга понимали, что они и попали-то в Академию так быстро лишь потому, что стали лучшими в своем деле, а стать лучшим - значит потерять небо.
  После долгих и трудных занятий, а также виртуозного побега из лап Анны Грейсстоун, затащившей друзей на торжественный ужин с обязательным присутствием на нем Конни Лаввальер, Стюарт и Рик решили незаметно ретироваться в их любимый бар "У аэродрома". В доме у Рика Анна могла их легко вычислить, а в бар приличной женщине в Розми вход был заказан. Анна была приличной женщиной и никогда в жизни не переступила бы порога подобного заведения. Хотя... жизнь - штука непредсказуемая и ничего не стоит загадывать наперед.
  Бар "У аэродрома" был очень большим зданием, прямо таки огромным. В нем имелись три этажа, на которых и располагались три просторных зала. Первый отряд Фритауна обычно собирался на третьем этаже, где за дубовой стойкой любил похозяйничать владелец заведения. За его спиной возвышались ряды бочонков с ромом, виски и коньяком, стояли жбаны пива, высились целые шеренги бутылок вина, водки, текилы, виски, вермута и прочих спиртных напитков, отражавшихся в зеркалах, расположенных за барной стойкой. Справа на стене в пределах стойки была доска почета: на ней располагались фотографии знаменитых или прославившихся командиров Первого отряда с тех пор, как отряд был основан еще в прежней столице - в Ариэль. Под каждой карточкой крепилась табличка с именем командира, датами жизни и командования, а так же звание, в каком он стал командиром и в каком закончил военную службу. Не редко командиром становились в звании капитана или майора, а заканчивал службу лейтенантом или маршалом. С другой стороны стойки, имевшей форму буквы "Г", тоже имелась стена, отгораживавшая длинную стойку от зала, в ней была проделана арка. На особо почетном месте, над центральной бочкой с лучшим коньяком, висели фотографии всего первоначального состава Первого отряда, еще Ариэль, и фото главнокомандующих армии Розми, которые, по авторитетному мнению военных, собиравшихся здесь, были достойны занимать сие почетное место.
  Надо сказать, что чести быть увековеченным на фото в пределах стойки знаменитого бара добиться было очень непросто. Лишь лучшие из лучших попадали на эту импровизированную доску почета. Таковыми их считать должны были все завсегдатаи бара, их коллеги и лично хозяин сего почтенного заведения... где, правда, регулярно случались побоища.
  Все залы заведения были погружены в полумрак, ярко освещались только барные стойки в каждом зале. Стены были обиты деревом, пол устилал деревянный паркет, хоть оттирать кровь с него было куда сложнее, но все владельцы бара поддерживали именно такой благородный стиль своего заведения, напоминающий старинные таверны. Столики были квадратными, вдоль двух стен стояло несколько длинных столов для больших компаний и ряды кабинок с диванчиками. Вся мебель была не тяжелой, что стулья, что столы - чтобы никого случайно не убили во время драки!
  Драки вспыхивали тут часто, крушилось и билось все подряд, кроме территории за стойками, коя почиталась священной. Периодически выбивались окна. Прохожие и посетители бара относились с пониманием к вылетавшим из окон людям, поэтому в целях сохранения жизней и недопущения убийства гостей, над окнами первого этажа пришлось натянуть большие полосатые тенты, смягчавшие приземления неудачливых драчунов. Полиция вообще предпочитала не соваться сюда. Лишь военная полиция начинала патрулировать этот квартал ближе к полуночи, ожидая своих клиентов и вылавливая очередных любителей продолжить буйство на улице.
  Дрались в основном не друг с другом, а с забредшими любителями помахать руками, с иностранцами (не было ни одного уголка на Дидьене, где не слышали бы об этом легендарном баре), с иногородними военными. Иногда и отряды начинали выяснять отношения друг с другом. Особенно любили помериться силой Первый отряд и спецслужба охраны короля/королевы, если Его или Ее Величество прилетали во Фритаун. Стороны знали, где искать друг друга для очередного раунда боев без правил, доставлявшего всем огромное эстетическое и чисто профессиональное удовольствие.
  Впрочем, убийствами дело редко заканчивалось. До смерти могло дойти, только если выясняли отношения с кершийцами или луисстанцами. Ну, или в драке сходились два непримиримых врага. Чаще смерть была случайной, не предумышленной.
  В баре царила чисто мужская атмосфера, наполненная духом истинного братства, мужскими разговорами и крепким алкоголем. Сюда любили приходить отдохнуть и расслабиться, или запить горе, или отметить радостное событие почти все пилоты и бывшие пилоты.
  Когда Рик и Стю появились на пороге зала на третьем этаже бара, из-за стойки их окликнул владелец заведения:
  - Только сегодня без драк! В прошлый раз хорошо оторвались!
  - Да ладно тебе, Мэтью! - ответил ему Стюарт. - Славно же погуляли!
  - Кто славно погулял, а кто потом несколько дней заведение в порядок приводил и всю мебель менял! - недовольно пробурчал толстенький кругленький хозяин бара.
  - Ты в накладе-то не остался, все убытки возместили, как обычно, - напомнил Рик, подходя к стойке.
  - Сегодня хотелось бы обойтись без погрома, - кивнул Мэтт, протирая белым полотенцем очередной бокал для виски. К сожалению, если владелец бара намекал, что драк сегодня не стоит устраивать, то посетителям приходилось с ним соглашаться - иначе больше никогда сюда не пустят. Слово толстенького Мэтью было законом в пределах его заведения, желающих оспаривать его власть, как правило, не находилось. - Чего будете?
  - Давай бутылочку бурбона, - попросил Рик.
  Взгляд его упал на фотографию с собственной физиономией... Под ней уже появилась третья надпись с годами командования. Все, закончился еще один этап его жизни. Самый дорогой и самый важный. Что же дальше? Кресло за письменным столом и карты на стенах?
  - Ты, это, не ссы, - вдруг заявил Мэтт, отрываясь от бокала. - Ты - лучший, а летать... Ну, не судьба больше, не судьба. Ты другим нужен, кто еще их летать научит?
  - Я разве что в самоволку ходить научить могу, - хмыкнул Рик. - Да морды бить отменно.
  - Зря ты так, парень, зря. Ты себя еще не знаешь. Жениться тебе надо, и на нормальной бабе, что и тебя удержит в руках, и новый смысл жизни подарит. Хватит все по девочкам бегать, взрослеть пора.
  - Иди ты, Мэтт! - добродушно послал его Рик. Он мотнул головой и быстро направился к поджидавшему его Стюарту.
  Друзья расположились за небольшим столиком в полупустом зале, скинули кители на спинки стульев и смогли немного расслабиться. Тут не следовало ждать Анны с ее подругами, страждущими заполучить в свои цепкие лапки бесхозного владельца дома на улице Алых Роз.
  - Я хотел с тобой поговорить, - начал разговор Стюарт, открывая бутылку бурбона, затем разлил по стаканам напиток - на пару пальцев, как положено. Друзья чокнулись. Выпили.
  - О чем? - Рик прислушался к ощущениям. Хорошо пошло.
  - Идиотизм, конечно, но мне не нравится то, что происходит в последнее время, - Стюарт наполнил еще по трети стакана. Рядом возник официант, сгрузил на стол с подноса закуски и удалился, подхватив со стола ненужную друзьям пепельницу.
  - Что ты имеешь в виду? - нахмурился Рик. Стюарт обычно не ходил вокруг да около, он всегда выкладывал все начистоту. Только один раз он так мялся и мямлил - когда повстречал Анну, а их обоих отправили в Нерейду. Вот тогда было весело за ним наблюдать! - Ты с Анной разводиться собрался что ли? Допекла? Не дури, где ты еще вторую такую женщину найдешь?! Она тебя любит, хоть и пилит постоянно. Мне тоже от нее перепадает.
  - Вот уж не думал, что ты будешь так защищать мою жену, - хмыкнул Стю. Его серые глаза зажглись весельем.
  - Потому что если ты кого еще встретил, то это просто мимолетное увлечение, пройдет, - отрезал Рик. - Не стоит из-за какой-то юбки разрушать такую семью! Она ж к тебе в Нерейду прилетела и по границам шаталась. Погулять - погуляй, дело обычное, но не вздумай разводиться!
  - Я передам Анне твою пламенную речь, - заржал Стюарт. - Не собираюсь я Анну бросать, сдурел что ли?
  - Пошел ты, - не остался в долгу Рик. - Чего тогда мнешься?
  - Да не хочу идиотом выглядеть, но придется, как мне кажется, - друзья опять чокнулись, выпили. По третьему стакану выпили молча, не чокаясь, поминая про себя всех своих боевых товарищей и просто друзей, что не вернулись из полета или с задания. Такова у пилотов была традиция.
  - Говори, чего уж теперь, - Рик поправил съехавший ворот футболки, что военные носили под кителем. Хвала всем богам, что они сегодня были в повседневной форме, а не в парадной, а то упарились бы давно!
  - К тебе никто не подходил со странными разговорами? Из Академии или из числа наших бывших сослуживцев? На тему законности прав Ее Величества и Ее способности управлять страной?
  - Нет, - признался Рик. - А кто к тебе подходил?
  - Вильям Молс, помнишь его? В снабжении всегда служил, ты еще как-то раз ему чуть по голове не настучал, когда у тебя ботинки на учениях разлетелись на первом же километре кросса, - вновь засмеялся Стю. Ему-то было тогда весело. Не он же босяком пробежал пятьдесят километров по пересеченной местности!
  - Помню, - усмехнулся Рик, вспоминая свою беззаботную молодость и первое назначение в Первый отряд Фритауна. - И чего он хотел?
  - Мы встретились случайно на днях на аэродроме, я заходил к ребятам. Пока их ждал, пошел наших пташек проведать, - рассказывал старый друг. - Пока любовался на своего красавца, из-за крыла Молс и вынырнул. Слово за слово, перекинулся разговор на политику и на весенние события с нашим бегством из Керши, на королеву, а потом он и спросил, каково мне было узнать, что я чуть ли не погибель Розми спасал от смерти. Я ошалел от такого вопроса, тогда он и начал излагать свою точку зрения: у Ее Величества нет прав на престол, т.к. жив ее кузен. Да и по розмийским традициям, женщина не может занимать престол - мозгов у нее нет, а Ее Величество еще ребенок. Править будет ее муж. А муж ее будет, скорее всего, иностранцем, тогда и начнется засилье иностранцев. Или же Алсултан власть захватит - ее мать ведь дочь императора Алсултана, вот тому и подарок - внученька на троне.
  Стюарт зло опрокинул стакан, закусил. Продолжил:
  - Потом разговор перешел на то, что Лоуренс жив, а он мал еще, его надо растить и воспитывать, и сделать это должен регент. Но кто был бы лучшим регентом? Был бы им человек взрослый, мужчина, знающий как управлять страной и обладающий достаточным разумом, который никогда не допустил бы иностранцев к власти.
  - Я бы ему уже по роже съездил, - заявил Рик, не особенно стремившийся скрывать свой горячий норов.
  - Это ты зря, господин будущий генерал, - покачал блондинистой головой Стюарт. - Надо всегда человека до конца дослушать. Отвечать при этом никогда не обязательно, довольно только кивать в такт его словам. Только так и тогда ты сможешь узнать, к чему в итоге тебя пытаются склонить и что вообще хотят сказать. Это же информация, Рик! Что ж ты такой прямолинейный?!
  - Зато ты у нас любитель заговоров. А если бы кто слушал вас? Тебе бы не только Миранда за такие разговоры светила, но и увольнение! - возмутился Рик.
  - Зато у меня теперь достаточно информации.
  - Какой? - скептически хмыкнул полковник. - Ты знаешь только, что придурок из снабжения с тобой болтал на политические темы. Просто болтал. Излагал свои мысли. Это не заговор. Это размышления вслух, которым сейчас предается половина Розми.
  - Или это начало заговора, ты так не думаешь? - спросил друг. - Они вполне могут сейчас искать сообщников. Иногда стоит дать людям высказаться.
  - Стоит, - согласился Рик. - Но у нас нет никаких доказательств. Это на данном этапе лишь разговор несчастного толстяка из снабжения. Не более того.
  - Надо подождать и посмотреть, что будет дальше, - предложил Стю. - Все заговоры начинаются с таких вот мелочей. Поверь, Анна мне многое об этом рассказала. Она знает толк в заговорах, уж тут ты можешь не сомневаться.
  - Ну, я в этом плане профан, - признался Рик. - Но с тем, что что-то, возможно, намечается, я согласен: на днях Констанция Лаввальер проболталась о том, что у господина Нила Адриана Роуза намечается в конце месяца огромный прием, куда приглашены все значимые люди Фритауна и не только. Этот господин Роуз - бастард Кристофера VIII. Может быть, у меня просто начинается паранойя, но вполне возможно, что эти события как-то связаны, - Рик тоже выпил свою порцию бурбона. - Я случайно услышал разговор двух ребят из нашей группы. Они обсуждали права Ее Величества на трон, в их разговоре мелькнуло имя господина Роуза. К сожалению, я не все слышал, а они, когда заметили меня, сразу же сменили тему, что меня и насторожило. Так бы я не предал значения их разговору.
  - Ты пойдешь на этот прием? - удивился Стюарт.
  - Что ты, меня не приглашали. А тебя?
  - Нет, конечно же. Зато туда пойдет мой обожаемый тесть, возможно, и Конни... Она тебя не просила сопроводить ее на этот бал? - расплылся в хитрой улыбочке друг.
  - Я отказался, сославшись на занятия, - еще более коварно улыбнулся Рик. - Я знаешь ли, давненько не видел мероэ... Заходил неделю назад в храм Лоули, жрицы сказали, что мероэ Оэктаканн улетела на архипелаг Амазонок, но скоро вернется. Хочу ее увидеть. Надо поговорить о Ее Величестве. Мне кажется, что Ее Величество прямо брошена на произвол судьбы, мы с тобой не появляемся, хоть она и приглашала нас на виллу "Белая Роза" ...
  - В прошлый ее визит во Фритаун мы были не транспортабельны, - напомнил Стюарт.
  - Вот и я о том же говорю: бросили королеву одну. Как посылку доставили до места назначения, а ведь она просила нас приехать. Надо бы хоть жриц рядом с Ее Величеством держать, а то ей и поговорить не с кем, - честно выразил свои мысли Рик.
  - А еще ты, небось, хотел бы возобновить ваше знакомство с мероэ? - хитро улыбнулся Стю.
  - А это останется только между нами, - ухмыльнулся Рик. - Но подозрительные разговоры пошли. Может быть, это действительно начало заговора, а может, и нет. Надо немного подождать. В конце концов, у Ее Величества есть генерал Бодлер-Тюрри, он должен за такими вещами следить, и это его обязанность - не прохлопать заговор.
  - Он прохлопал убийство всей ее семьи, - напомнил Стю.
  - Давай соберем еще немного фактов, а то будем выглядеть обычными стукачами и придурками, - предложил Рик. - Я постараюсь мыслить как генерал, а не лейтенант. Ты меня убедил, - горько вздохнул он.
  Кажется, счастливые деньки, когда он мог себе позволить жить сегодняшним днем и не задумываться о политике, которую ненавидел искренне и от всей души, прошли вместе с полетами. Впереди мерещилась какая-то липкая мерзость и неизвестность. И ему предстоит в этой мерзости ковыряться, чтобы выполнить клятву, данную старому королю.
  
  2
  
  С момента знакомства Рика Увинсона с Констанцией Лаввальер прошло уже три месяца, а как казалось самому Рику - чуть ли не половина его жизни. Ведь эти месяцы полностью изменили его жизнь и продолжали вносить в нее свои корректировки.
  Рик был вынужден признать у девушки не только наличие вкуса и стиля, но и мозгов, которые, согласно незыблемым традициям Розми, упорно скрывались всеми представительницами слабого пола от мужчин. Констанция была прелестна и обладала неподражаемым шармом и очарованием. Она прекрасно осознавала свою красоту и умела ею пользоваться, завораживая всех мужчин, которые оказывались в поле ее зрения. При этом она умела казаться такой неприступной, что даже самые строгие матроны и сплетницы полагали ее очаровательным и невинным ягненком. Одним словом, у госпожи Лаввальер была репутация истинной леди, которая могла бы стать женой любого достойного джентльмена.
  Предложения руки и сердца ей сделали чуть ли не все самые достойные холостяки Фритауна и не только. Было несколько предложений руки и сердца из других городов Розми. Конни оставалась неприступной. Она желала выйти замуж не только за богатого джентльмена, но и за красивого мужчину, который привлекал бы ее и вызывал острую зависть всех женщин от мала до велика. Именно жгучую зависть, чтобы она могла спокойно считать соперниц жалкими неудачницами. И, конечно же, у этого человека должны быть грандиозные перспективы в будущем, он должен был быть принят в Замке Королей и молод к тому же. Обязательно молод! Молод, красив, с блестящим будущем и богат!
  Рик Увинсон подходил под все требования прекрасной Конни Лаввальер. Ее родители были полностью согласны с дочерью, а Анна Грейсстоун с подругой.
  Констанция предложила несколько дизайн-проектов убранства дома Рика. Анна что-то дополнила, от чего-то отказалась, закупила мебель, после преображения дома госпожа Грейсстоун увлеклась перепланировкой парка вокруг дома Рика, к чему вновь привлекла Конни. И как-то так получилось, что Конни начала постоянно находиться поблизости от Рика. А сам Рик постепенно начал входить в блестящее общество владельцев огромных состояний, сначала благодаря приглашениям Анны, потом как спутник Конни, а теперь его стали приглашать и принимать в домах, с хозяевами которых он знакомился на приемах. Люди видели в нем перспективы, хорошего человека, героя и того, кого возвысила сама королева, что затмевало в глазах многих все остальные заслуги Рика.
  Впрочем, Рик изо всех сил пытался отбрыкиваться от светской жизни, лишь изредка выбираясь на различные мероприятия, куда его чуть ли не на веревке тащили неугомонная Анна или ловкая Конни, пускавшая в ход самые разные женские уловки.
  Никаких нежных чувств полковник Увинсон к госпоже Лаввальер не испытывал, хотя девушка не могла не вызывать чисто эстетический восторг своей красотой, элегантностью, утонченностью, мягкостью и прекрасными манерами. Она словно бы сошла с картинки модного журнала для женщин, где рассказывалось, какой должна быть настоящая леди и особенно жена будущего генерала.
  Да, и командиры Рика уже не раз намекали, что ему придется, хочет он того или нет, иногда появляться на официальных мероприятиях, и светское общество не даст ему покоя (уже не дает, что поделаешь!). Он обязан укреплять правильный образ жизни общества, где ценится семья, где у генерала ДОЛЖНА быть жена. Ее наличие отличает его от простого лейтенанта!
  Это Розми, здесь семья - святое!
  Генерал ВВС Розми обязан быть женат!
  И Рик понял, что может сколько угодно бороться с врагами Розми, но его друзья просто не дадут ему жить спокойно и беззаботно, как раньше, если он не женится. Так принято. И сколько ты не иди против правил, как делал всю жизнь, но иногда нужно и сыграть по ним, и тогда ты сможешь жить свободно дальше.
  Конни же была как раз во вкусе полковника: блондинка с ярко-голубыми глазами. Она излучала необыкновенное обаяние, а когда улыбалась и на щеках у нее появлялись ямочки, то устоять перед ее взглядом становилось просто невозможно!
  Со временем Рик прекратил избегать общения с подругой Анны. И даже принял приглашение ее родителей на один из приемов, куда пришел в сопровождении Грейсстоунов (семья родителей Анны была очень дружна с семьей Лаввальер), где произошло официальное знакомство полковника Увинсона и семьи Констанции.
  В общем, Рик пришел к выводу, что из этого знакомства может что-то получиться, и милую элегантную госпожу Лаввальер стоит рассматривать как один из вариантов будущей госпожи Увинсон, если Рик все же решится связать себя с кем-то брачными узами, на что он еще не был готов. Если этот брак состоится, то будет он браком по расчету, и верным мужем Рик никогда не станет, но в высшем обществе иное случается не так часто. Оба супруга получат то, что хотят: Рик жену, которая станет прекрасным украшением его гостиной, Констанция - сделает блестящую партию. Любовью тут и не пахнет.
  Стюарту хватило ума и силы воли держать в узде свой язык, на который так и лезли напоминания о том, что его друг совсем недавно орал: он никогда не женится! Стю молчал. Анна, понимая, сколь хрупки имеющиеся успехи в деле женитьбы строптивого Рика, молчала также, только старалась приглашать Конни почаще к себе домой, когда там появлялся Рик.
  
  3
  
  Изольда готовилась к балу очень тщательно. Еще никогда она так не переживала по поводу своего внешнего вида, уверенная, что всегда выглядит несравненно и прекрасно. Но сегодня был особенный день: сегодня на бал в честь дня рождения ее матери, Генриетты, должен был прибыть Нил Адриан Роуз, человек, которому прекрасная Изольда пока заочно дала согласие на брак.
  Изольда не питала никаких иллюзий относительно любви, которая может неожиданно вспыхнуть к совершенно незнакомому ей человеку. Она просто не верила в любовь и была напрочь лишена всяких романтических бредней своих ровесниц и их младших сестер. Изольда знала, что бывает страсть, бывает здравый и трезвый расчет, и на них может держаться брак. В браке может присутствовать уважение, если повезет, или некая привязанность, но выгодный брак не подразумевает под собой любви. Как чувство, любовь может быть и существует где-то, в чем девушка крайне сомневалась, но ей не место в супружестве, которое является одной из форм сделок. Изольда жила в свое удовольствие, зная, что однажды ей придется связать себя с кем-нибудь сильным, способным принести ей власть, и, как она надеялась, не особенно противным. Возможно, этот час настал.
  Девушка надела шелковое голубое платье, которое струилось по ее фигуре и заставляло трепетать мужчин, давая разгуляться их фантазии. Платье подчеркивало все изгибы ее молодого прекрасного тела, и в то же время скрывало все, что положено скрывать. Именно такое сочетание доступности и недосягаемости сводило с ума кавалеров похлеще глубоких декольте. В маленьких ушках Изольды сияли благородные сапфиры, а на тонкой шее устроился темно-синий сапфир в обрамлении бриллиантов. Красавица аккуратно вытянула несколько смоляных прядей из высокой прически, и улыбнулась своему отражению в зеркале.
  В этот момент раздался стук в дверь.
  - Войди, - крикнула девушка. На пороге появился Вильям. Как всегда глубоко поклонился и улыбнулся своей госпоже.
  - Вы прекрасны, моя госпожа, - с обожанием пробормотал негр.
  - Думаешь? - Изольда несколько раз повернулась перед зеркалом.
  - Несомненно.
  - Нил и Дарел прибыли уже?
  - Да.
  - Хорошо, я спущусь. Как думаешь, я правильно поступаю?
  - Наши знакомые подтвердили слова жреца. Для вас этот брак может стать реальным шансом получить если не трон, то стать со временем королевой-вдовой и матерью кронпринца, - ослепительно улыбнулся Вильям.
  - Хорошо. Сегодня я встречусь с Нилом. Если он мне покажется умным и стоящим человеком, я предложу ему огласить помолвку.
  - Вы решили, что скажете вашей матери?
  - Какая разница? Она никогда не сможет ничего мне противопоставить, тем более, сегодня тут будет присутствовать Исайя, жрец Сета, который нам так помогает. Он поймет, что это - шанс. Что ты можешь сказать об этом Ниле? - Изольда добавила к драгоценным цветам в прическе еще несколько крошечных сапфировых незабудок на шпильках.
  - Насколько я понял, моя госпожа, - Вильям склонился в почтительном поклоне, - Нил Роуз действительно является бастардом Кристофера VIII, он родился уже после смерти его жены. Кристофер VIII всегда относился к своему незаконному сыну с вниманием и не оставил без денег и образования, его братья и король Джонатан также не забывали о господине Роузе, - раб подал своей госпоже хрустальный фужер с шампанским. Продолжил. - У Нила Роуза есть свой большой дом во Фритауне на Абрикосовой улице, подаренный Кристофером VIII своей любовнице, когда та родила ребенка. Господин Роуз владеет небольшой, но очень доходной компанией, которая предоставляет посреднические услуги для производственных компаний, работающих на военную промышленность, а также занимающихся поставками кое-какого оборудования, электроники и обеспечением армии и полиции. Конечно, можно работать напрямую с министерствами, но там довольно высокий конкурс и уже хватает тех, кто в этом бизнесе давно и у кого кровь почище с точки зрения пришельцев. Господин Роуз же пользуется своими связями в военном министерстве и полиции, которые у него появились вследствие происхождения, и помогает заключать договора на поставки и разработки. Доход у него не очень большой, но стабильный. Он получает денежную ренту от короны, которую назначил ему его отец пожизненно, отменить ее может только измена или предательство Розми и короны. У господина Роуза есть пакет акций двух банков и крупной телефонной компании. Совокупный доход господина Роуза достоин внимания.
  Изольда вернула Вильяму пустой фужер, еще раз повернулась перед зеркалом, взяла флакон духов, аккуратно дотронулась крышечкой с духами до шеи под ушками, до запястий, потом поставила флакон на место.
  - Продолжай, Вильям, - попросила она.
  - Насколько удалось установить, господин Роуз богат не столько финансово, сколько богат связями в нужных нам кругах. Он не был женат, детей и наследников не имеет. О его происхождении осведомлены все, кто его окружает, поэтому тут не должно возникнуть никаких сомнений, - негр подал госпоже кольцо с сапфиром. - В свое время Кристофер VIII настаивал на том, чтобы его сын, пусть и бастард, избрал военную карьеру, поэтому господин Роуз отслужил в армии пять лет. Он имеет офицерский чин старшего лейтенанта, получил его как раз перед отставкой. Связи с друзьями по службе продолжает поддерживать. Сейчас же его друзья или уволились из армии, или же уже дошли до среднего командного звена.
  - Хорошо, - Изольда присела на пуфик перед зеркалом. - А что ты можешь сказать о жреце Дареле? И об их знакомстве?
  - Дарел Паул Нотингейм - младший сын генерала Вереса Нотингейма, бывшего командующего Северо-восточным военным округом. Тот ушел в отставку лет пятнадцать назад. По имеющимся у нас сведениям, Дарел Нотингейм младший ребенок генерала, пользовавшегося довольно грозной славой среди своих сослуживцев, полагавших его очень суровым командиром. С отцом Дарел Нотингейм почти не общается, т.к. пошел против его воли и стал жрецом Крома. Отец настаивал, чтобы мистер Дарел стал военным, как и все его шесть братьев, - усмехнулся Вильям. - Господин Нотингейм принадлежит к верхушке жрецов Крома, к высшему Кругу Посвящения, какая у него там ступень - это мы установить уже не смогли.
  - А сколько лет знакомы Дарел и Нил? Откуда появилась идея женитьбы и регентства? Кто из них инициатор? - Изольда перебирала костяные гребни, лежащие на туалетном столике перед зеркалом. - Ты это узнал? Какие отношения связывают этих двоих, раз Нил Роуз посвятил господина Нотингейма в свои планы?
  - Насколько сумели узнать наши знакомые, моя госпожа, - вздохнул Вильям, всем видом показывая разочарование в их нерасторопных знакомых, - господин Роуз и господин Нотингейм знакомы около восьми лет. Где и как они познакомились - неизвестно. Они не друзья детства, у них не может быть общих деловых партнеров, у них почти нет общих знакомых. Возможно, их связывают какие-то общие интересы, которые пока невозможно проследить, но это должны быть довольно доверительные отношения, раз они посвящены в тайны друг друга. Это все.
  - Ну, что же, Вильям, остальное мы узнаем со временем. Это шанс, и его надо использовать, - девушка улыбнулась самой очаровательной из своих улыбок, поднялась с пуфика и направилась к двери. - Да будет на то воля Сета, - она глубоко вздохнула и словно бы прыгнула в холодную воду - окунулась в новую жизнь.
  Изольда и Вильям росли вместе с рождения. С самого детства у них сложились очень доверительные отношения, наверное, - а знай об этом мать Изольды, она бы сошла с ума от ужаса, - для прекрасной Изольды Вильям был единственным другом. Для своей госпожи Вильям способен был сотворить все, что угодно, даже умереть.
  Когда Изольда училась в школе, она обучала чтению и письму своего друга детства. Потом он сам стал читать ее учебники, и в результате получил неплохое школьное образование. Когда девушка поступила в университет, избрав своей специальностью политику, Вильяма забрал ее отец - мятежник, за которым гонялась РСР по всей Розми и за ее пределами. Именно у него Вильям и научился очень многим вещам, которым не обучали никого из прислуги. И именно Вильям принес в дом Изольды весть о гибели ее отца.
  После этого друзья детства стали вовсе неразлучны. Вильям как нечто само собой разумеющееся воспринял то, что его госпожа стала последовательницей культа Сета, и также принял доктрину Тьмы, служа не столько богу Тьмы, сколько своей госпоже. Поэтому ничего удивительного не было в том, что пронырливый и специально обученный раб умел доставать необходимые сведения о тех, кто интересовал его госпожу. И пользовался ее полным и безоговорочным доверием. Кстати, некоторые связи с подпольем у Изольды появились не без помощи ее верного слуги.
  Изольда слетела вниз по парадной лестнице как раз вовремя: ее ухажеры и кавалеры уже забеспокоились, что прекрасная госпожа Блустар может не выйти к гостям. Они толпились у подножия лестницы, поглядывая наверх, а в дверях большого парадного зала стоял Дарел, рядом с ним находился высокий красивый мужчина с львиной гривой каштаново-рыжих волос. Мужчина был очень приятен на вид, а дорогой и элегантный вечерний костюм ему удивительно шел. Девушка сразу же поняла - это и есть господин Роуз.
  Пролетев прекрасным недосягаемым видением через ряды восторженных поклонников, изящная и гибкая госпожа Блустар подошла к Дарелу, очаровательно улыбаясь.
  - Ваша милость, рада приветствовать вас в моем доме. Надеюсь, вам нравится прием? - Изольда была чуть ли не на голову выше жреца, но ей казалось, что это он смотрит на нее сверху вниз.
  - Госпожа Блустар, - маленький жрец изящно поклонился, - прием великолепен. Ваша матушка не оставляет меня и моего друга своим вниманием, что очень мило с ее стороны. Однако, позвольте представить вам моего друга, господина Нила Адриана Роуза.
  Изольда обольстительно улыбнулась, протягивая руку для поцелуя господину Роузу. Тот так же обольстительно улыбнулся в ответ, сверкая карими лучистыми глазами, склонился к ее руке.
  - Госпожа Блустар, - произнес он низким бархатным голосом, - очень рад нашему знакомству. Вы покорили мое сердце с первого взгляда.
  - Ох, господин Роуз, - захлопала длинными ресницами красавица, - вы слишком добры к бедной провинциалке...
  - Позвольте с вами не согласиться...
  Когда западный край небосвода озарила утренняя заря, Изольда устало скинула туфли на высоком каблуке, что она не снимала весь вечер. Девушка потерла разболевшиеся виски и принялась вынимать из прически шпильки с крошечными сапфировыми незабудками.
  В комнату неслышной тенью вошел Вильям, и помог госпоже расплести волосы.
  - Вы уже приняли решение, моя госпожа? - осведомился негр.
  - Да, Вильям, приняла. На днях будет оглашена помолвка, - устало кивнула Изольда.
  - Что думает ваша мать?
  - Она еще не знает... Меня больше заботит, как поведут себя некоторые мои поклонники, они весьма остро реагировали весь вечер на то, что я отдаю предпочтение обществу жреца и Нила...
  - Вам нельзя оставаться в Ариэль, - пожал плечами Вильям, забирая туфли хозяйки, направляясь к двери. - Во-первых, это будет нежелательно для господина Роуза - у него из-за некоторых ваших поклонников могут возникнуть неприятности. Во-вторых, вам нельзя быть далеко от основной игры и интриги, чтобы вас не отставили в сторону. В-третьих, такого же мнения придерживается жрец Исайя. Он обещал оказать вам поддержку в этом деле.
  - Да, я так и сказала Дарелу. Нил его слушается. Голова их пары - именно Дарел, поэтому с ним надо будет вести все переговоры, но при этом нельзя ни в коем случае оскорбить Нила, и дать понять, что я разгадала, кто у них главный, - Изольда вздохнула, и принялась снимать украшения. - Но на сегодня я слишком устала. Уже рассвет, а днем у меня еще встреча с несколькими друзьями отца...
  - Позвать горничную? - с порога осведомился Вильям.
  - Не надо, я сама, - махнула рукой Изольда. - Иди, спи. Тебе тоже предстоит нелегкий день.
  - Добрых снов, моя госпожа.
  - Спокойной ночи, Вильям.
  
  4
  
  Дримс в сумерках вышел с проходной гарнизона. Он прекрасно знал, что ходить одному в темноте по городу категорически не рекомендуется, особенно если ты не потенциальный самоубийца, особенно в период нашествия болотных монстров. Только Ривсу было наплевать. Наплевать на свою безопасность, на свою жизнь, которую спустили в унитаз, на Миранду и ее жителей, которые и не жили вовсе.
  Капитан свернул направо, когда спустился с выщербленных ступеней КПП. Он привычно поежился под теплым моросящим дождиком, что туманной взвесью висел в воздухе, и заспешил в свою убогую служебную квартирку, которую язык не поворачивался называть домом.
  Высокие ботинки Ривса шмякали по лужам, разбрызгивая грязь, а плащ-палатка, бывшая в Поясе Желтых Туманов элементом повседневной военной формы, так и норовила распахнуться при каждом движении. Настроение от этого у Дримса стремительно портилось.
  Когда капитан уже собирался свернуть в темный проулок между стен домов, что выводил на параллельную улицу, его окликнул незнакомец в черном плаще, стоящий около проулка.
  - Капитан Дримс! - он не спрашивал, он скорее утверждал.
  - Что вам угодно? - хмуро осведомился Ривс у человека. - Мы знакомы?
  - О, нет, пока нет, - вежливо улыбнулся высокий мужчина с водянисто-голубыми глазами. - Но я надеялся сегодня с вами познакомиться.
  - И что же в вас вызывает эту надежду? - усмехнулся Ривс.
  - Ваше знакомство с моим хорошим... другом, - примирительно улыбнулся странный человек. - Миранда - небольшой город, но найти в нем знакомых очень трудно. Поэтому я хотел бы предложить вам посидеть немного в тепле и побеседовать, тем более я полагаю, что у нас есть общие интересы и темы для разговора.
  - Вы не назовете имя нашего общего знакомого? - несколько насторожился Дримс. Врагов у него хватало, но все больше на кершийской границе, да и знали они не его лично, и не в лицо, а его позывной и его же истребитель.
  - Марк, его зовут Марк. Капитан Дримс, поверьте, я не отношусь к числу ваших недоброжелателей, и уж точно не нанят ими с целью убить или еще как-то навредить вам. Мы можем пройти в любое заведение, где можно спокойно поговорить, - развел руками незнакомец. - Согласитесь, глупо мокнуть на улице под моросящим дождем, когда в Миранде хватает заведений на любой вкус и кошелек. Кстати, позвольте вас угостить?
  - Пойдемте, - согласился Дримс. - Вы так и не представились.
  - Меня зовут Грегор Стейн, - тут же назвался улыбчивый незнакомец.
  Ривс и Грегор направились в небольшой кабачок, что находился не только недалеко от дома Дримса, но и недалеко от центральной улицы Миранды, и от въезда в город, у которого постоянно дежурили парни Лавджоя. Кабачок находился на первом этаже жилого дома и был небольшим, но чистым заведением, где почти никогда не встречались сослуживцы Дримса. Данное обстоятельство более чем устраивало капитана.
  Ривс и его спутник расположились за небольшим столиком в центре зала, заказали по кружке пива, капитан вопросительно взглянул на своего собеседника.
  - Итак, господин Стейн...
  - Да, капитан Дримс... О нашем общем знакомом, - негромко заговорил улыбчивый человек, внешность которого и улыбчивость прямо располагала к доверию и беседе, особенно его вкрадчивые манеры и учтивое поведение. - Я не вполне уверен, что вы в курсе его имени, но все же вы знакомы с Марком Донованом.
  - Не припомню, к сожалению, - покачал стриженой головой летчик.
  - Вы познакомились не так давно в Нерейде, когда там ожидали транспорта в Миранду, - вежливо напомнил Стейн.
  - Это кто-то из военного общежития? - нахмурился Ривс. - Наверное, я был... был не совсем трезв, раз не помню его имени.
  - О, да, вы были пьяны, - усмехнулся Грегор. - Но познакомились вы не в общежитии. Вы познакомились с Марком Донованом на улице в Нерейде, когда призывали Повелителя Тьмы Сета обрушить свой гнев на Розми и ее королеву.
  Ривс внутренне похолодел.
  Он очень надеялся, что ему все это приснилось: страшные силуэты в бело-желтом тумане, высокий мужчина с черной длинной косой и татуировкой кобры, заманчивое предложение, которое он так долго обдумывал. Ривс старательно не вспоминал о том случае, лишь в минуты особенно острого отчаяния и злости на судьбу, в порыве ненависти к самой жизни и всему, что его окружало, он совершал опрометчивые действия, как то списать все необходимые коды, узнать боевое расписание солдат Лавджоя. В остальное время Дримс убеждал себя в том, что это бред, сон, пьяные галлюцинации...
  Теперь он мог с уверенностью сказать, что то был не сон, а самая что ни на есть настоящая реальность.
  - Вы - жрец Сета? - севшим голосом осведомился Дримс.
  - Да, - кивнул Грегор. - Показать мою татуировку?
  - Не стоит, - покачал головой капитан.
  - Итак, капитан Дримс, что вы решили? Предложение моего верховного жреца еще в силе, но это ненадолго. Решайтесь. Что вы теряете? Ничего. А что приобретаете? Свободу, Фритаун, звание и никакой Миранды.
  - Сет не отпустит, если единожды попасть к нему в сети, - покачал головой летчик.
  - Вы выполните свою часть сделки, и вы больше не будете нужны моему Повелителю, - пожал плечами Грегор. - Это обычная торговая сделка. Мой Повелитель честен в сделках, ему приписывают слишком много пороков, что ему не присущи. Тьма тоже может быть столь же благородна, что и Свет.
  - Вы хотите, чтобы я сдал город... - Ривс отвел глаза от лица собеседника, уставился на деревянный столик. Перед его взглядом стояли картины из страшного сна: храм Крома, заваленный изуродованными телами горожан; обезображенное лицо Ленса, привязанного к жертвеннику прямо на летном поле; сам он, пришпиленный к дверям вокзала. Викки сказала, что это один из возможных вариантов будущего. Один из многих...
  - Вы сдадите город, но его жители смогут его покинуть и даже достичь Тритона или Нерейды - дети Стареллы не тронут их в пути. Вы спасете тысячи жизней. Это весьма благородно и ничуть не умалит вашей чести, - пожал плечами Грегор, отпивая из своей кружки холодного пива. Ривс к своей так и не прикоснулся.
  - Зачем Сету Миранда? - вдруг спросил он.
  - Какая разница? - искренне удивился Грегор. - Город - это лишь камни, которые со временем исчезнут в песках или в болотах, а у его жителей будет шанс выжить. Не лишайте их этого шанса, а себя возможности не только выбраться отсюда, но и шанса построить свое будущее и свою жизнь. Иначе сгинете вместе со всеми этими жалкими людишками, - Грегор обвел рукой зал кабачка.
  - И все же, зачем Сету Миранда? - поднял глаза на собеседника Дримс. - Зачем?
  - Повелитель не счел возможным со мной, его смиренным слугой, поделиться этой информацией, - пожал плечами жрец Сета.
  - Говорят, Сет развоплощен, - словно бы сам себе сказал Ривс, окидывая взглядом уютный зал старого кабачка.
  - Капитан Дримс, не тяните время и не пытайтесь выведать у меня что-либо, не касающееся вашего соглашения с Марком Донованом и Повелителем. Времени подумать и принять решение, у вас было предостаточно, - сделал еще глоток пива Грегор. Вся его улыбчивость, предупредительность и вежливость вмиг слетели, как и положено слетать маскам. - Вы - военный, вы обязались защищать мирных жителей, так защищайте их. Дайте им шанс выжить. Миранда падет в любом случае, но так горожане смогут остаться в живых, а вы получите шанс восстановить справедливость.
  - Видите ли, господин Стейн, - Дримс говорил медленно, подбирая каждое слово, - я ненавижу тех, благодаря кому я оказался в этом мерзком дождливом болоте, полном алкашей и неудачников. Но я пока еще офицер Розми. Даже тут, в Миранде. И я дал присягу защищать Розми и розмийцев. Если я сдам город, то спасу тысячи жизней, но я боюсь, что спасу я их лишь номинально. Позже они погибнут вместе с миллионами других людей, и на моих руках, на моей совести и душе уже будут миллионы смертей. Миранда не просто так нужна Сету.
  - Капитан, вы совершаете ужасную ошибку, - покачал головой Грегор. - Ужасную. Миранду мой Повелитель получит в любом случае, только если вы продолжите заблуждаться, он получит город, заваленный тысячами трупов... Вернее тем, что от них останется после пира детей Стареллы.
  - Даже в самые страшные нашествия Миранда выживала, - внутренне подобрался Дримс. - Не думаю, что теперь, когда у города есть современная техника и вооружение, а сам Сет развоплощен богами Света, а его жрецы - это лишь жалкая горстка людей, запертая в единственном храме в пустыне Стенаний, у тварей есть шанс захватить город.
  Грегор ни на секунду не переменился в лице. На его тонких губах по-прежнему была благожелательная полуулыбка, а водянистые голубые глаза чуть-чуть щурились, но словно бы от потаенной улыбки.
  - Как я понимаю, капитан Дримс, это и есть ваш окончательный ответ? - Грегор отпил еще глоток из своей кружки.
  - Да, господин Стейн, - кивнул Дримс, так и не притронувшись к своему пиву.
  - Очень жаль. Вы бы весьма облегчили свою участь, но проклятые предрассудки помешали вам это сделать, - Грегор усмехнулся. - Что ж, напоследок я хотел бы сказать вот что: самые сильные и страшные нашествия начались в Поясе Желтых Туманов после появления тут пришельцев. Это ваша первая ошибка. А вторая... Мой Повелитель никогда не ставит на одну лошадь, - он усмехнулся. - За сим прошу меня простить, но я вынужден откланяться. Желаю вам легкой смерти и лучше в бою, капитан Дримс. Вы храбрый, хоть и недалекий человек. Прощайте.
  Грегор поднялся из-за стола, снял с вешалки у выхода из кабачка плащ, надел его. В этот момент из-под его рубашки показался небольшой амулет Сета, а из-под задравшегося к локтю рукава показался кусок татуировки. Но почти никто из присутствующих не обратил на него внимания.
  Хлопнула тяжелая входная дверь, впустив в теплое уютное помещение прохладный сырой воздух. Дримс так и остался сидеть в глубоких раздумьях. Ему очень не понравились слова Грегора, но с другой стороны, жрецы Сета уже пятьсот лет не представляют никакой опасности! Жалкие и обессиленные они влачат свое убогое существование в единственном уцелевшем храме своего бога под неусыпным наблюдением РСР. Что они могут? Тут скорее приходится бояться нападения Керши или Алсултана, или же гражданской войны, чем горстки жрецов изгнанного бога.
  Еще немного посидев за нетронутой кружной пива, Ривс тоже вышел из кабака, полный черных дум. Правда, он все больше думал о своей искалеченной судьбе и безрадостном будущем, да о том, что упустил, кажется, свой единственный шанс вырваться из этого мира вечных дождей и туманов.
  Когда за Дримсом захлопнулась дверь, из небольшой полутемной ниши, находящейся в самом дальнем углу зала, выглянул мужчина в серой военной форме Розми. Он проводил капитана задумчивым взглядом маленьких карих глазок, почесал заросший пегой щетиной подбородок и о чем-то задумался.
  Мужчина разглядел татуировку Грегора и его знак на груди. Зрение у военного было весьма хорошим. И хоть он не мог слышать, о чем говорили капитан Дримс и жрец Сета, но тут не надо было быть гением, чтоб сделать правильные выводы.
  Для себя этот человек тоже кое-какие выводы сделал.
  
  5
  
  Как-то раз Конни Лаввальер заглянула к Анне Грейсстоун. Леди были подругами, их семьи дружили, они посещали одни и те же благотворительные кружки, да и круг общения у них был одинаковым. От чего бы им не дружить?
  Полдень во Фритауне - время сильнейшей жары и палящего зноя, по старинной традиции его было принято проводить под сенью деревьев у воды или же в прохладных гостиных. Гостям в такой зной обычно предлагали прохладительные напитки, фрукты или чай. Вот и две очаровательные леди направились пить чай в саду, в изящной беседке, увитой диким виноградом. Недалеко от нее был построен фонтан с мраморными русалками и нариссами , поддерживающими огромную раковину, из которой били водяные струи.
  Солнце палило с побледневших небес Фритауна со всей силы, заставляя людей прятаться по домам и офисам. Асфальт плавился и даже немного прогибался под огненными лучами небесного светила. Жители города, не работающие в этот день, расположились или в домах, где гудели мощные кондиционеры, или прятались в садах и парках в тени деревьев. Замолкли даже птицы, укрывшись в это время дня в листве. Даже неугомонные кошки предпочитали спать в прохладе кустов или дома, а не шмыгать по садам, дворам или улицам города.
  Деревянная беседка в саду Анны стояла под сенью огромного дуба, создававшего дополнительную тень, а рядом в небольшом пруду журчал искусственный водопад, где в зарослях камышей и лилий прятались от жары ленивые лягушки, и полоскала свои ветви старая ива. С другой стороны от беседки находился фонтан, водная взвесь от которого делала воздух более прохладным и не таким сухим. Длинные плети винограда спускались к мягким бело-сиреневым подушкам, лежащим на отодвинутых к перилам беседки стульях с изящными витыми спинками. Посредине стоял столик, накрытый на двоих, за ним расположились две очаровательные леди: Анна Грейсстоун и Констанция Лаввальер.
  Девушки пили чай из изящных фарфоровых чашечек с рисунком колокольчиков и ромашек, и о чем-то мило щебетали, угощаясь фруктовым десертом. Анна поглядывала в сторону от лужайки, где под еще одним дубом на расстеленном одеяле играла ее маленькая дочурка - Киси.
  Девочка под присмотром няньки-негритянки сосредоточенно расчесывала волосы своей любимой кукле. Малышка пошла в отца внешностью, но характер у нее был тихий, спокойный, покладистый и послушный. Девочка росла настоящей маленькой леди, и никаких проблем с ней в будущем не предвиделось, что позволяло надеяться Анне на блестящую партию для дочери. Единственное чего боялась молодая женщина, так это того, что буйные неуправляемые гены отца еще просто маскируются и не желают проявляться. Или пока нет катализатора к их проявлению - ребенка Рика Увинсона. Что дети будут дружить, Анна Грейсстоун не сомневалась, ведь папочек водой не разольешь!
  Тем временем, Конни завела разговор на интересующую ее тему:
  - Анна, дорогая, я все переживаю насчет Рика.
  - О чем ты? - удивилась Анна, с трудом вырываясь из своих мыслей о дальнейшей дружбе между ее дочерью и гипотетическим ребенком Рика Увинсона.
  - Мы уже столько времени знакомы, он бывает с вами у моих родителей на приемах, мы видимся с ним у вас, я работаю вместе с тобой над его домом и парком, но он даже не пытается за мной ухаживать, и тем более не приглашает на свидания! А я бы так хотела выйти за него замуж! Ты же говорила, что я как раз в его вкусе и все обязательно получится! - Конни комкала салфетку, глаза ее выражали отчаяние и мольбу.
  - Конни, - Анна грустно вздохнула, - с Риком всегда очень тяжело: он хороший человек, но он слишком сильно ценит свою свободу и к мысли о женитьбе его надо подводить постепенно. Он уже особенно рьяно не сопротивляется, но давить сейчас тоже нельзя - сорвется с крючка.
  - Понимаю, но он так долго раздумывает... Я чувствую, что ему хочется общаться со мной, но в тоже время, он никак не перейдет к более решительным действиям! Он держит меня на расстоянии!
  - Дорогая, - Анна отставила чашечку, жестом подозвала лакея, тот налил еще чаю, отошел, - дорогая, дело в том, что Рик однажды собирался жениться. Это было давно. Эльвира его бросила перед самой свадьбой, выйдя замуж за другого.
  Конни выдохнула "ох" и прижала ладонь к открывшемуся в изумлении рту. Как такое вообще возможно?! Этот полковник же был очень лакомой добычей, даже не имея нынешнего звания и положения! Да и приличия! Приличия просто не позволяли такого!
  - Рик и Стюарт тогда служили в Ариэль, мы еще не были знакомы, но Стюарт мне рассказывал, что Ричард очень любил Эльвиру, - продолжила Анна. - Она была дочерью какого-то не особенно богатого, но довольно влиятельного человека, ее отец сам был инициатором брака Эльвиры и Рика. А буквально за неделю до свадьбы они поругались. Я не знаю даже из-за чего. Она тут же выскочила замуж за какого-то докторишку из Морокко , который прилетел в Ариэль на стажировку в Королевский ожоговый центр, - госпожа Грейсстоун презрительно сморщила носик, обозначая свое отношение к этому мезальянсу. - Этот негодяй давно пытался ухаживать за Эльвирой, а она принимала его знаки внимания, зная, как это злит Рика. Ей нравилось, когда мужчины соперничали, когда они дрались из-за нее. Она была настоящей вертихвосткой и стервой. Из-за нее произошло несколько дуэлей. Ее принимали в лучших домах Ариэль и Фритауна (у нее тут живет тетушка), девушка была избалована вниманием, что при связях ее отца и ее необыкновенной красоте вовсе не было странным, - вновь фыркнула Анна. - Не знаю, что теперь с ней стало, но Стюарт говорил, что отец выгнал Эльвиру из дома, она была вынуждена уехать в Морокко со своим мужем, а Рик с тех пор не доверяет женщинам. Женитьба для него - это безумие, это хуже смерти! Но если мы будем правильно действовать - у тебя получится выйти за него замуж!
  - О, боги! Какая ужасная история, - Конни прикрыла изящной ладошкой губы. - Что же ты мне раньше не рассказывала, я бы и не торопила его, и немного по-другому вела бы себя!
  - Я обещала мужу молчать, - пожала плечами Анна. - Да и прошло уже столько лет! Думаю, боль сгладилась, раны зажили, так что если ты будешь себя правильно вести и не станешь торопить события - ты обязательно станешь госпожой Увинсон!
  - Как же я этого хочу! - Конни улыбнулась. - Это же такая партия, такие перспективы, и Рик меня полностью устраивает внешне! Его ждет блестящее будущее, так все говорят! Он - настоящий герой. Констанция Увинсон - по-моему, звучит!
  - Не сомневайся, звучит! - рассмеялась Анна. - Только не заиграйся, Рик - зверь дикий и неприрученный, но ему все же нужна ласка и любовь, как и любому мужчине. Постарайся дать ему это.
  - Ох, дорогая, конечно! Любовь приходит в браке, а если партия еще и настолько удачная - то непременно придет!
  Констанция рассмеялась.
  Что-то царапнуло душу Анны, но она отмахнулась от этого неприятного предчувствия. Не всем может так повезти, как ей и Стюарту: жениться по любви. Рику любовь-то и не нужна, а Конни - прекрасная молодая леди, которая создаст ему уютный дом и будет блестящей женой. Любовь же приходит в браке к большинству женщин.
  О тех, к кому эта ветреная дама так и не заглянула, Анна не желала думать. И даже не хотела представлять, во что может превратиться жизнь с постылым человеком, которого не любишь, не уважаешь и даже не желаешь понять.
  
  6
  
  Ночь как всегда опустила свои черные крылья, усыпанные бриллиантами звезд, на уставшую за долгий день Розми. Лишь в больших городах в полночь горели многочисленные огни увеселительных заведений, круглосуточных магазинов и заправочных станций. В пустыне Стенаний в этот час царила тишина, изредка прорезаемая криком ночных птиц, а свет в ночи горел только на башнях храма Сета.
  Марк недовольно выслушал донесение совсем юного послушника, которого направил к нему из Великих Болот Ринго. Мальчишка избрал своим путем служение богу Тьмы, но желал он быть храмовым воином, что вполне соответствовало желаниям и самого Ринго: паренек обладал острым умом, физической силой и прекрасной памятью.
  Ринго, как и сам Марк, был недоволен тем, что болотные монстры просыпались от спячки слишком медленно. Марсель сумел пробудить пока далеко не всех детей Стареллы, но достаточно для того, чтобы те потянулись к городам Пояса Желтых Туманов в поисках пищи. Пришлось Ринго последовать их инстинктам и начать нашествие раньше намеченного срока, иначе твари становились плохо управляемыми. Однако от их действий пока не было никакого толку: их проснулось слишком мало чтобы задавить оборону Миранды.
  Ринго пообщался со старым другом Алваро, тот обещал помочь, но помощь пока тоже не особенно ощущалась. Этот проходимец, Алваро Родес, искренне уверял, что в Нерейде нет возможности раздобыть необходимое для радиоперехвата оборудование - проклятая Нерейда находится в центре страны, тут априори нечего перехватывать и некого изолировать! Если попытаться запросить нужное оборудование в Нерейду, то Родес выдаст себя с головой. Последнее пока не входило в планы Марка.
  Единственное, что начал делать Алваро - подобрал подходящих людей, чтобы они приступили к подмене сообщений из Миранды и распоряжений для Миранды. Он обещал взять под свой контроль радиосвязь с этим поганым городком.
  В послании Ринго скрывался вопрос: что там вообще Марсель делает? Он собирается нам помогать?! Эта компания грозит затянуться!
  Покушение на капитана Лавджоя тоже провалилось. Его предполагалось убрать в ближайшее время, чтобы ослабить город. Вмешался то ли случай, то ли удача, причем удача все того же капитана Лавджоя. Ринго толком не знал, почему тварям не удалось осуществить свое покушение, что его неимоверно бесило.
  Единственный положительный результат, который отмечал Ринго, заключался в том, что стараниями Марселя в Миранде вспыхнула странная болезнь, которая, по словам все того же верховного жреца Стареллы, должна вскоре перерасти в эпидемию. Это вынудило власти Миранды более тщательно контролировать передвижения своих горожан, а власти Нерейды ввести карантин и сократить количество поездов, курсировавших между городами.
  Кстати, главного медика гарнизона Миранды уже сожрали, что не могло не радовать Ринго.
  План по захвату Амулета Стареллы начинал действовать, хоть и очень медленно. Такими темпами возвращение Повелителя могло затянуться на пару лет, что никак не входило в планы верховного жреца Сета и вовсе не устраивало Ринго, который начинал тихо закипать и звереть посреди болот и монстров.
  Марк выслушал гонца. Затем властным жестом отпустил паренька, приказав позвать верховную жрицу Лостары.
  Что ж, жрец Сета всегда полагал, что идеальными планы бывают только на бумаге. В жизни же всегда есть что-то непредвиденное, что-то, что может не только спутать карты, но и заставить отказаться от своих намерений. Марк был не сильно разочарован: план начинал работать, просто делал это несколько медленнее, чем изначально предполагалось. Ничего страшного, тогда можно приступить к реализации второго своего плана, пусть все идет параллельно.
  В дверь постучали.
  Тяжелая створка отворилась и в комнату вошла Аленсия. Как всегда в черно-красных одеждах, тонкая и опасная, но такая хрупкая с виду. Женщина сдержанно поклонилась верховному жрецу Сета. Ее алые губы раздвинулись в подобии улыбки.
  - Ты звал меня, Марк? - она сделала несколько шагов по ковру к дивану. Марк, как раз зажигавший свечи на комнатном алтаре, жестом предложил ей усаживаться на диван. Поджег травы в бронзовой маленькой курильнице, что возвышалась на алтаре, затем прошел к своему любимому креслу, устроился в нем напротив жрицы.
  - Да, Аленсия, я звал тебя, - он слегка улыбнулся. - Ты знаешь, что дело с Мирандой несколько затянулось?
  - Я предполагала это, раз столько месяцев нет никаких сообщений от Ринго и Марселя, - кивнула женщина. Ее гладкие шелковые черные волосы слегка качнулись в такт голове хозяйки.
  - Повелитель должен вернуться в наш мир как можно быстрее, - напомнил Марк. - Его Империя должна возродиться, и поэтому мы приступим к выполнению следующего этапа плана, не закончив предыдущий. В каждой империи должны быть воины. Воины и те, кто способен убивать без колебаний и незаметно. Такие люди нужны всем империям и любым правительствам. Поэтому тебе необходимо набрать новых учеников.
  - Марк, я буду только рада набрать новых учеников, но есть проблема: наша школа уже переполнена. Не хватает помещений, не хватает учителей и площадок для обучения, - призналась Аленсия.
  - Да, я это знаю, - кивнул Марк. - Поэтому ты возродишь одну из древнейших школ Лостары, что расположена в море Сердец. На острове Снов.
  - На острове Снов?! - поразилась Аленсия. В кои-то веки с нее слетела невозмутимость. - Марк, ты ведь знаешь, кто обитает неподалеку оттуда?
  - Знаю, - кивнул верховный жрец. - Ты становишься похожей на Корела, он тоже боялся собственной тени. Мне это сходство очень не нравится.
  - Марк, ты не правильно меня понял, - мотнула головой пораженная женщина. - Для меня возрождение школы Лостары - заветная мечта, тем более что там находилась самая древняя и успешная школа моей Госпожи, но ты ведь помнишь, почему ее там не стало? Кто ее в итоге уничтожил? Ты думаешь, века спустя они потерпят возрождение школы убийц не только у себя под носом, но и рядом с Местом Силы?
  - Они далеко не сразу узнают о том, что на прежнем месте возродилась школа Лостары, - усмехнулся верховный жрец Сета, вставая из кресла, отправляясь бродить по комнате. - К тому же, если мне не изменяет память, они имеют большой зуб на Создательницу Мира, и поэтому могут решить не вмешаться в дела Розми и самого мира. Их род стал куда малочисленнее, чем прежде. И на этот раз мы будем умнее - ты не будешь соваться к Месту Силы ни под каким предлогом. Поняла?
  - Конечно, Марк, - склонила голову женщина, самообладание постепенно к ней возвращалось. - Мы будем вести себя очень тихо. Там когда-то был прекрасный подземный комплекс, займем его, чтобы как можно меньше бывать на поверхности и раздражать наших соседей.
  - Правильно мыслишь, Аленсия. Я планирую со временем постараться склонить на нашу сторону твоих соседей. И понять, как можно воспользоваться Местом Силы. Мы утратили это знание, но чего только не найдешь в древних библиотеках и залах.
  - Я поняла тебя, Марк, - вновь склонила голову Аленсия.
  - Часть твоих учеников останется здесь. Остальных заберешь с собой на остров Снов. Наберешь новых. Организуешь снабжение продуктами и всем необходимым, но так, чтобы никто не знал, что остров вновь ожил, чтобы не привлекать внимание, - он приподнял брови, взглянув на верховную жрицу Лостары. - Часть учителей оставишь здесь, часть заберешь с собой. И пора превращать твоих самых способных бойцов в учителей. Тем более, скоро я предоставлю им возможность практиковаться куда больше, чем сейчас.
  - Да, конечно, - согласилась Аленсия.
  - Тебе лучше находиться на острове - тебе надо наладить работу школы, постараться найти хоть что-то по работе с Местом Силы в их старых библиотеках, а это я не могу никому доверить, кроме тебя. Отчеты будешь направлять с людьми, как делает это Ринго, благо тебе это будет куда проще организовать.
  - Когда мне собираться? - спросила жрица.
  - Как можно скорее. И помни: Повелитель рассчитывает на нас.
  - Этого я никогда не забываю, - улыбнулась женщина, прижимая правую руку к груди, к сердцу. - Но я хочу тебя спросить: когда ты планируешь вернуть Амулет моей Госпожи?
  - После того, как узнаю, где он. Я не знаю, где Амулет Повелителя, и не знаю, где Амулет Лостары. Если тебе это известно - скажи мне, организуем экспедицию, - Марк приподнял одну бровь, останавливаясь за спинкой своего кресла.
  - Нет, к сожалению, я не знаю, - похоже искренне огорчилась Аленсия. - Но я предполагаю, что Амулеты Повелителя и моей богини могут быть на архипелаге Амазонок. Эти сумасшедшие бабёнки участвовали в войне против Повелителя. Они вполне могли забрать и Амулеты, - черные миндалевидные глаза верховной жрицы вновь вспыхнули яростным огнем. Так могут гореть глаза человека, который искренне и от всего сердца ненавидит.
  - Это вряд ли, - покачал головой Марк. - Оба вряд ли, - все же добавил он спокойным холодным голосом. - Вполне возможно, что Амулет одного из наших богов у них, я думал над этим, но на архипелаг так просто не проникнуть. Мы еще недостаточно сильны для того, чтоб распылять свои силы на бесплодные попытки добраться до самого архипелага. К тому же, если мы сейчас нападем на амазонок, мы дадим понять, что возродились, а этого ни в коем случае нельзя допустить. Мы еще не настолько сильны.
  - Надо как-то узнать... - начала было Аленсия, но Марк ее перебил, резко рубанул по воздуху ладонью. Теперь его темно-карие глаза вспыхнули огнем. Он гневался.
  - Нет, Аленсия, нет! Придется тебе попридержать свою ненависть при себе! Придет срок, ты расквитаешься со жрицами Лоули, но это будет не сегодня!
  - Я поняла тебя, Марк, - сжала губы Аленсия. Ненависть в ее глазах медленно затухала. Вернее, убиралась до поры до времени куда-то вглубь ее души.
  - Тогда иди, тебе предстоит долгий путь.
  Жрица покинула покои верховного жреца Сета, а Марк тем временем подошел к распахнутому окну. Он смотрел на черное небо, усыпанное звездами, на пылающие на стенах и башнях огни. Мысли же его бродили где-то далеко от храма.
  Аленсия выполнит его приказ, в этом он не сомневался. Но ее маниакальная одержимость мероэ Оэктаканн и жрицами Лоули заставляли его задуматься о том, как долго Аленсия будет сдерживаться. Надо начать готовить кого-то ей на замену, вот только кого? И как вычислить такого же талантливого и безжалостного убийцу среди учеников и жриц Лостары?
  Сделать подобное среди жрецов Стареллы было куда проще - Корел постоянно сидел в своих болотах, не желая вмешиваться в дела остального мира. Марсель сразу привлекал внимание своей жаждой знаний и решимостью, что очень выделялось на фоне остальных апатичных и смиренных жрецов. Аленсия же была куда умнее своего погибшего собрата: ее жрецы и убийцы держались в своем замкнутом мире, почти не контактируя ни с кем. Успехи и поражения в их нелегком деле служения богине убийства оставались внутри ордена.
  Что ж, разберемся и с этим.
  Теперь же Марку предстояло решить, кто еще отправится возрождать школу жрецов и храмовых воинов Сета? Кандидатур было несколько, и необходимо было не только выбрать еще пару мест, где появятся возрожденные школы, но и того, кто их возглавит. И при этом не превратится в соперника самого Марка.
  
  7
  
  За окнами была недобрая ночь: выл ветер, лил дождь, мгла захватила, казалось, весь мир. В небольшой комнате горела лишь настольная лампа, в углах сгустилась тьма, а гротеские малахитовые часы и приборы для канцелярских принадлежностей на письменном столе отбрасывали причудливые тени на книжные шкафы. Казалось, что весь мир погрузился во тьму и никогда больше не увидит рассвета.
  В удобном кожаном кресле за столом сидел неприметный человек с лицом деревенского увальня. Он откинулся на спинку кресла, сложил ладони домиком перед лицом, вспоминая минувший день. Его голубые глаза пристально смотрели в одну точку, а на воротнике-стоечке кителя и на левом рукаве поблескивали в свете лампы Всевидящие ока РСР.
  Генерал Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри вспоминал минувший суматошный день, начавшийся в Джорджии, а закончившийся в сердце Розми - в Замке Королей. Часы на столе показывали уже три часа ночи, и генералу давно бы следовало лечь спать, - завтра ему предстоял еще более суматошный день, - но он никак не мог избавиться от ощущения, что упускает из виду что-то важное.
  Сейчас Винсент анализировал ситуацию в Розми и пытался понять, все ли он предусмотрел в готовящейся операции по аресту жрецов Сета в Ариэль... Да и вообще, не упустил ли он чего из виду в нынешнее неспокойное время.
  Итак, с утра генерал все же отдал приказ усилить наблюдение за храмом Сета в пустыне Стенаний. По-хорошему, следовало бы внедрить туда надежного человека, но его лучшие агенты, в которых он не сомневался, сейчас итак заняты по самые уши другими заданиями. Что ж, будем надеяться, что родимые змеепоклонники и дальше будут вести себя тихо, особенно в преддверии ареста сетопоклонников в Ариэль.
  Сегодня утром Винсент лично отдал все распоряжения, инструкции и приказы по облаве главе отделения РСР в Ариэль полковнику Фажетти. Во избежание всяких неожиданностей и недоразумений, Бодлер-Тюрри счел необходимым познакомить Фажетти с Патриком.
  О"Брайен проделал уже почти всю работу для подготовки ареста, и надо признать, что Питер Канингем в самом деле помогал РСР. С одной стороны, для него настоящим ударом оказалась новость, что его драгоценная женушка, Алиса, не только сетопоклонница, но еще и рога ему наставляет налево и направо. Так, а что ж вы хотели, дорогой подполковник Канингем?! Девушка на полном серьезе увлеклась ученьем Тьмы и просто старается соответствовать. Змеепоклонники-то это вам не общество монахинь Иштар, давших обет безбрачия! С другой стороны, Канингем прекрасно понимает, что его полное и безоговорочное содействие РСР - это его единственный шанс не только остаться в эскорте, это шанс вообще не вылететь со службы. А кормил он не только себя, но и своих родителей и незамужних безработных сестер.
  Патрик так и не смог понять, что добило Питера в этой весьма щекотливой ситуации: откровенная подстава со стороны любимой жены или же только ее измены. Агент был уверен, что его приятель любит свою жену... Ну, как бы там ни было, главное, что Канингем согласился сотрудничать, и он знал, где скрывались жрецы Сета. Он раньше просто полагал их кузенами своей дражайшей Алисы... Какая жалость. Теперь же он сам рвался их арестовывать. Не прибил бы раньше времени.
  После оптимистично настроенного Патрика и получившего инструкции Фажетти, к генералу Бодлер-Тюрри прибыл не особенно оптимистично настроенный Михаэль. Был он, прямо скажем, откровенно мрачен. Нерейда беднягу доконала. В Миранду из-за нашествия попасть не удалось. К сожалению, без того, чтобы раскрыть свое инкогнито, продолжать расследование в Нерейде не имело смысла. Михаэль так и не смог понять, что там сейчас происходит.
  Бодлер-Тюрри решил на время прекратить расследование в Нерейде. Он вновь решил довольствоваться докладами своего постоянного агента, попутно проверенного Михаэлем на предмет утаивания или фальсификации информации. Кстати, именно постоянный агент в Нерейде и сообщил о вспышке какого-то странного заболевания в Миранде. Это подтвердили в госпитале города. Пока врачи не опасались за жителей крошечного городишки: они надежно изолировали нескольких заболевших в отдельных боксах; хотя в Нерейде и решили подстраховаться и ввели в Миранде карантин.
  Ветер за окном резко сменил направление, и дождь принялся барабанить по стеклам. Этот звук напомнил Винсенту звук шагов, словно сотни солдат маршировали в разнобой по мосту, но стучали они не подошвами ботинок, а босыми лапами... Да, именно лапами.
  Генералу вдруг вспомнилась история Розми, те ее эпизоды, где из Великих Болот вылезали армии монстров и растекались по стране, и где оттуда же выходили самые страшные эпидемии, косившие население страны как косари траву при заготовке сена. Может быть, власти округа были не так уж и неправы, закрыв город на карантин.
  О, боги! Нашествие в Поясе Желтых Туманов, странная болезнь в Миранде, озабоченность мероэ Оэктаканн происходящим в этой самой Миранде, ее просьба отправить туда бывшего майора Дримса, вся вина которого и заключалась-то в том, что он двинул по морде маршалу Иллору да отказался жениться на его дочке... Амулеты богов, древние храмы! Неужели главе РСР больше нечем заняться?!
  Винсент встал из-за стола, подошел к темному окну. Каменные плиты террасы под окном утонули под пузырящимися лужами, видными в неярком свете дежурных фонариков, светящих с карниза первого этажа. Растрепанные мокрые розы, увивавшие перила террасы, раскачивались под порывами ветра, проносившего время от времени мимо окна листья, лепестки цветов и мелкие веточки.
  Слова мероэ о том, что грядет страшная битва, и будет эта битва не только между людьми, а будет она между Добром и Злом, не давали покоя рациональному генералу. Он понимал, что мистику и пророчества к делу не приложишь и в план финансовых затрат на следующий год не включишь. У Розми и без этих мистических заморочек проблем хватало: старые заговорщики; объявились и новые, - куда ж без них?! - возмутители спокойствия; Керши, Алсултан и Луисстан безобразничали на границах, засылали шпионов; так еще и проблемы со жрецами! И опять же, на сцену смут и политических интриг выходили жрецы Сета! То ли не добитые свои родные змеепоклонники из пустыни Стенаний, то ли привет от императора все того же Алсултана.
  В Ариэль так вообще рассадник сетопоклонников образовался! И лезли эти почитатели змей в семьи не просто ноэлов, - ну, простых тоже не обходили вниманием, надо сказать, - а в семьи старых заговорщиков. И тянулись в старую столицу не следы из Алсултана, а змеиные хвосты!
  Генерал Бодлер-Тюрри само собой знал, что после смерти Джонатана II настанет весьма непростое время, он прекрасно знал, что наступит период долгих смут. Именно поэтому хорошенько проредили и обезглавили гвардию старых заговорщиков, казнив семейство Арено, посадив в тюрьму многих других радетелей за возвращение короны наследникам Альберта III Блустара. Только от жречества не ждали такой сильной волны недовольства и противодействия. Не ждали...
  Конечно, с прилетом пришельцев у служителей богов отобрали многие привилегии, вырванные ими у прежних правителей Розми. Их былую безграничную власть над умами и жизнями людей искусственно ограничили, а налоги, перечисляемые жрецам, урезали. Жрецы уже полтора века как были недовольны попранием их исконных прав, но никогда особенно не выступали против - боялись пришельцев и гнева богов. А тут часть из них откровенно выступила супротив властителя Розми!
  Предполагалось, что жрецы получили очень толстый намек относительно своего возможного выступления, когда голова верховного жреца Всех Богов Света Розми достопочтенного Интовара слетела с его же плеч по приказу юной государыни. Но куда там! Первыми начали звучать неоднозначные и откровенно предательские речи в храмах Крома (а ведь он - верховный бог) и Пантеры. Генералу уже доложили о весьма странной проповеди в Оберуне. Крамола поползла не только по городу, но и по его окрестностям. Жреца придется арестовать. Уголовный кодекс еще никто не отменял. Только сделать это надо очень тихо и деликатно, а еще лучше пообещать ему арест и застенки РСР в случае, если он не прекратит свои речи, ведь арест может выйти боком королеве и самой РСР. Горожане ведь могут решить, что этот арест-то и есть лучшее доказательство правоты негодяя сановного!
  И ведь известно лишь о паре-тройке подобных речей, но наверняка их куда больше произносится, только ведь в каждый храм по агенту РСР не зашлешь.
  Вот если бы удалось прихватить на такой проповеди Тиберия - верховного жреца Крома, тогда можно было бы надеяться, что жрецы его ордена заткнутся. Только этот служитель бога бурь и ненастий ведет себя очень осмотрительно. Что-то жрецы Крома совсем разошлись, кстати, с попустительства или же при скрытой поддержке Тиберия. Может быть, это дружба самого верховного жреца и его ближайших помощников с Нилом Роузом сказалась, может быть, просто у Тиберия совсем крыша поехала: перечитал книг по истории Розми, вот и захотел поиграть в вершителя судеб целой страны, как в стародавние времена его предшественники играли. Ну, всякое бывает, всякое.
  Еще в бытность свою полевым агентом, Винсент работал под прикрытием в группе опасного смутьяна, объявившего себя принцем Эдуардом, сыном Джонатана II, который чудом остался жив. Во всегда готовой бунтовать, Ариэль парень собирал единомышленников, и количество их росло с угрожающей быстротой. Причем, мерзавец и впрямь обладал сходством с покойным кронпринцем. Король полагал его откровенным мошенником, и послал Винсента с ним разобраться и найти его кукловодов. Так вот, беда этого парня была именно в том, что он искренне верил, будто он и есть чудом спасенный богами от козней злого тирана-отца принц Эдуард. Уверовал он в это после автомобильной катастрофы.
  Так что всякое бывает. Всякое. Может и Тиберий давеча в аварию попал, или молнией его шарахнуло? Надо, кстати, проверить.
  Как бы там ни было, а вступил Тиберий в союз с орденом Пантеры - тоже весьма влиятельными жрецами, причем почитали Пантеру особенно сильно как раз в Старой Розми и на южном побережье моря Мечты. Видимо, союз этот не нравился не одному Винсенту, потому что в какой-то момент поголовье жрецов Крома и Пантеры резко сократилось. Жрицы Лоули однажды ночью в нескольких городах напали на подворья служителей бога бурь и ненастий и богини сражений и джунглей. Они не только отправили изрядное количество своих собратьев в Царство Зулата, но и дали понять, что поддерживают Талинду.
  С чего мероэ Оэктаканн решила вмешаться в начавшееся противостояние короны и двух очень влиятельных жреческих орденов, Винсент не знал к своему вящему неудовольствию. Мероэ, само собой, свои мотивы ему поведать не спешила.
  Жрицы Лоули полагались дамами с приветом во все времена, но они были чуть ли не единственным жреческим орденом, который за всю долгую историю Розми никогда не пытался интриговать вокруг трона; никогда не пытался создавать собственных государств; свергать правителей Розми. Их же собратья в разные времена умудрялись отметиться чуть ли не во всех заговорах против законной власти. Иногда, бывало, жрицы Лоули просто самоустранялись с политической арены, тем самым позволяя другим собратьям по вере свергать венценосцев, устраивать смуты и гражданские войны. Сами они при этом обычно устраивались поудобнее и наблюдали за происходящим, разве что поп-корна не просили принести.
  Винсент взлохматил волосы пшеничного цвета, потом потер покрасневшие глаза. Ночь и ливень все стучались к нему в окно под завывания ветра...
  Что можно сказать об остальных жреческих орденах? Да, кто их знает? Пока они, вроде бы, сидят тихо. Но что будет дальше?
  Бодлер-Тюрри еще раз перебрал в уме все основные проблемы в Розми, выявленные и систематизированные сегодня. Вроде бы он все помнит, ничего не упустил... Тогда от чего же ему сейчас так тревожно на душе, и не покидает ощущение, что он упускает из виду что-то главное?
  Бодлер-Тюрри мотнул головой, направился к письменному столу и выключил настольную лампу. Ему пора спать. Завтра... вернее, уже сегодня предстоит сделать столько важных дел (как и всегда!), а возраст начал давать о себе знать: Винсент уже не мог как прежде не спать по двое-трое суток.
  Генерал вышел в спальню из своего импровизированного кабинета, и тихо притворил за собой дверь. Небольшая комната тут же погрузилась во тьму. Лишь слабый свет из окон разгонял мрак в кабинете.
  Розми еще не знала, что ее ждет в скором времени.
  
  
  Глава 9
  
  20, месяц Гроз, 5555 года - 35, месяц Гроз, 5555 года
  
  1
  
  Ринго недовольно отбросил с дороги змею, что грелась на каменной мостовой Якомина, куда глава храмовых воинов приехал для разговора с Марселем. Жизнь посреди болот и рядом с болотными тварями сделала холодного и выдержанного воина злым и раздражительным. Он ненавидел болота и ненавидел болотных тварей! А еще он был близок к тому, чтобы убить хвастуна-Марселя! Тот клялся и божился, что сможет пробудить тварей и захватить Миранду за пару месяцев! И что же нынче происходит? Где покоренная Миранда?! Где?
  Недовольный Ринго в сопровождении двух своих воинов подошел к главному храму Стареллы в Якомине. На ступенях лестницы стоял Марсель в полном жреческом облачении, окруженный несколькими младшими жрецами. Они только что закончили очередной ритуал.
  - Приветствую тебя, Ринго, - поздоровался верховный жрец Стареллы.
  - И я тебя приветствую, - с трудом сдержался воин. - Нам надо поговорить. Наедине.
  - Хорошо, - согласился Марсель. - Пройдем в храм.
  Мужчины прошли в небольшую заднюю комнату храма, заставленную полками с книгами и древними свитками. В помещении курились несколько бронзовых треног, а на письменном столе стояли статуэтки Стареллы и Сета. Жрец предложил гостю располагаться в одном из двух кресел, стоявших перед столом.
  - Итак? - спросил Марсель.
  - Если мне не изменяет память, Марсель, ты обещал за пару месяцев пробудить необходимое для успешного штурма Миранды количество тв... монстров, - напомнил Ринго. - Миранда до сих пор не пала.
  - Ты же знаешь, моя богиня пробуждает своих детей ото сна, но она тоже должна восстановить Силу, - пожал плечами Марсель.
  - Ты утверждал, что потребуется лишь пара месяцев, - раздельно произнес закипающий воин.
  - Я - всего лишь человек, я не могу решать за мою Госпожу. Она решила поступить именно так, как поступила. Ты должен быть ей благодарен, однако. Она помогла нам, она раздобыла хворь, которая в свое время выкашивала население Розми, ты пронес ее в Миранду. Все должно в скором времени решиться малой кровью. Не забывай, монстры - дети моей богини, она же не хочет, чтобы ее дети гибли, штурмуя стены города, - Марсель откинулся в своем кресле, сложив руки на животе.
  - Марсель, она же хочет, чтобы мы достали ее Амулет?! - повысил голос Ринго. Хорошо, что их разделял стол, а то Дервиш очень хотел вытрясти душу из этого хвастуна, тянуться же через стол было не сподручно.
  - Конечно же, - кивнул светловолосой головой верховный жрец.
  - Тогда ей придется согласиться с тем, что ее дети будут гибнуть! - зло бросил глава храмовых воинов. - Эта хворь то ли протухла за годы, что лежала в болотах, то ли пришельцы в силах с ней справиться, но эпидемии нет! Есть лишь несколько случаев заболевания, которые сумели локализовать!
  - Это пока, - улыбнулся жрец. - Хворь эта проявляется не сразу. У кого-то из людей она проступает мгновенно, у кого-то через месяц после заражения. Она себя еще покажет, - Марсель покровительственно улыбнулся, перебирая пожелтевшие свитки на столе. Этой улыбкой он еще больше разозлил Ринго Дервиша.
  - Мы не можем столько ждать, - прошипел Ринго. - Не можем! Надо пробуждать остальных тварей! Они должны штурмовать город! С этой болезнью мы тут прокопаемся до следующего лета! - чуть ли не вскричал глава храмовых воинов. О, Сет, дай ему силу терпеть этого идиота! Как он не понимает? Как никто из них не понимает? Дервиш вздохнул глубоко, попытался успокоиться. - Как ты не понимаешь, нас же могут легко вычислить! РСР нами уже заинтересовалось! Нам просто повезло. Но Бодлер-Тюрри не идиот. Он скоро все поймет. Тогда придет конец всем нашим планам, Империя Повелителя не возродится! Как ты и твоя жадная богиня этого не можете понять?! РСР в любой момент заинтересуется происходящем тут! - подался вперед глава храмовых воинов.
  - Ты слишком сильно паникуешь, Ринго, - покачал головой Марсель. - Слишком, - он вновь тонко улыбнулся, наблюдая за игрой пылинок в свете настольной лампы.
  - А у тебя в голове болотная жижа, а не мозги! - взревел воин. - Ты тут совсем мхом покрылся, и даже не понимаешь, что творится во внешнем мире, какие опасности нас подстерегают! Миранда не пала! Нашествие началось не в срок! Для Бодлер-Тюрри это - уже основание для отправки сюда своего агента! Эпидемия же и карантин послужат ему лишь дополнительным стимулом к действию!
  - Ты преувеличиваешь его прозорливость, - вновь спокойно ответил Марсель.
  - Я знаю этого человека. Он страшен своим чутьем, - признался Ринго. - Ты даже не представляешь, как мы все рискуем, затягивая со штурмом Миранды.
  - От чего же она до сих пор не пребывает в полной изоляции, если мы так рискуем? - пошел в атаку Марсель, отбросив какую-то бумагу, от чего пыль со свитков взвилась еще выше со стола.
  - От того, что твои твари ее до сих пор не взяли! Мои люди делают все возможное, но этого недостаточно!
  - Твои люди тоже не особенно стараются - капитан Лавджой еще жив, а новый командир вертолетчиков не погряз в пьянстве и от чего-то не спешит геройствовать. Наоборот, он начал бороться с пьянством, - блеснул своей осведомленностью Марсель. Вся благость и спокойствие слетели с его лица.
  - Лавджоя не смогли убить твои хваленные твари, - припечатал Ринго, сжимая кулаки.
  Оба мужчины зло уставились друг на друга. Бешенство клокотало в душе одного и поднимало ледяные волны в душе второго. Казалось, еще мгновение и оба бросятся друг на друга, но Ринго взял себя в руки.
  - Марсель, мы делаем одно дело и хотим одного. Марк недоволен. Поверь мне. Когда он недоволен, он смещает тех, кто вызвал его недовольство. Я не только хочу возвращения Повелителя и хочу возрождения его Империи, но я еще и жить хочу. Ты же помнишь участь Корела?
  - Да, мы делаем одно дело, - согласился жрец, постепенно успокаиваясь. - Я постараюсь перенаправить Силу на пробуждение детей моей Госпожи. И постараюсь еще что-нибудь найти в нашей библиотеке, что сможет нам помочь.
  - Хорошо, - согласился Ринго Дервиш. Он резко развернулся и вышел из пыльного помещения, пропитавшегося запахом старой бумаги, кожи, болотной тины и забвения.
  
  2
  
  В один из выходных дней, Рик, Стюарт и Анна были приглашены господином и госпожой Лаввальер на небольшой семейный обед, по случаю приезда средней дочери почтенных хозяев дома. Летти с супругом вернулись в родной город из долгого свадебного путешествия.
  Будучи традиционной многодетной розмийской семьей, у Лаввальеров имелось три дочери и пять сыновей - гордость родителей, продолжавших семейный бизнес или же ставших довольно успешными адвокатами. Лаввальеры вообще были уважаемым семейством, где чтили традиции и задумывались о будущем семьи, блюдя ее интересы.
  В просторной гостиной дома на Тенистой улице расположилось все семейство Лаввальер с дорогими гостями. Высокие окна от пола до потолка были распахнуты настежь, пропуская в комнату ароматы летнего сада. Гостиная была оформлена в белых и льдисто-розовых тонах, напоминая своими красками освещенные на закате ледники Великих Гор, картины которых были развешаны на стенах комнаты. Большие букеты розовых и белых лилий стояли в хрустальных вазах, а множество хрустальных и стеклянных безделушек на камине, столиках и полках казались вырезанными изо льда. Даже наборный паркет на полу был очень светлым, почти белым.
  Рику всегда становилось прохладно в этой льдистой гостиной. Он любил теплые тона или сочную зелень, а здесь он чувствовал себя словно бы в леднике!
  Служанка-рабыня в бледно-розовом платье и белоснежном переднике подала легкие закуски к алкогольным напиткам, которые смаковали расслабленные после великолепного обеда гости. Лакей в черной с золотом ливрее, так же раб, замер в углу гостиной, готовый в любой момент подлить господам напитки. Речь женщин тихо журчала: легкий смех был приятен; время от времени заговаривал кто-то из мужчин, вызывая новую ленивую волну смеха; иногда тихо звякали бокалы, поставленные на один из стеклянных столиков.
  Рик расслабился, и пришел к выводу, что все же, Конни ему приятна и симпатична, и такая атмосфера тоже нравится. Он ненадолго мог расслабиться и ни о чем не думать. Девушка казалась довольно милой, и вполне справлялась с ролью украшения гостиной. Очень привлекательного и даже желанного украшения. Хоть и вырезанного из цельного куска льда или хрусталя.
  Пожалуй, можно было начать и ухаживать за Констанцией, чтобы впоследствии сделать предложение. От женитьбы ему уже некуда бежать, не Конни так кто-нибудь еще. Рик решил пригласить девушку в ресторан или в театр. Отступать от классического сценария ухаживаний у полковника не было никакого желания, итак понятно, что их брак состоится к вящему удовольствию семейства Лаввальер.
  В Розми ухаживания были прописаны чуть ли не от и до, как и все положенные по этикету прогулки, подарки, знаки внимания и т.д. Конечно, допускались творческие отступления, но этапы ухаживания оставались неизменными, и первое приглашение должно было последовать или в ресторан, или в театр, или на прогулку на лошадях. Непременно в сопровождении дуэньи, которой надлежало вынести суждение, сможет ли молодой человек и далее приглашать девушку куда-нибудь, уже без сопровождения, если это все те же рестораны, театры, конные прогулки и не позже времени ужина. Или же молодому человеку намекали, что его знаки внимания приниматься не будут, пусть поищет счастья где-нибудь еще.
  Средняя сестра Конни, Летиция, в очередной раз довольно засмеялась. Еще бы, ведь она отхватила чуть ли не самого завидного жениха во Фритауне - сына владельца крупнейшей в Розми, да и на всей Дидьене, авиакомпании. Она стрельнула глазами на Рика, потом на сестру и осведомилась у матери:
  - Мама, а ты слышала что-нибудь о Мэри Лауре? Я ее видела последний раз на моей свадьбе, и с тех пор ни слуху, ни духу.
  - Дорогая, я тоже о ней ничего не слышала, - на лицо госпожи Лаввальер набежала легкая тень. Женщина едва заметно поморщилась. Рик понял, что она не хочет говорить о старшей дочери. Это его очень заинтересовало. Он бросил быстрый взгляд на Анну, сидящую между ним и Стюартом на большом льдисто-белом диване.
  - Старшая сестра Конни и Летти - ученый, она историк и много времени проводит в разъездах. Она работает в Королевском Университете во Фритауне на историческом факультете, специализируется на истории Розми, - пояснила Анна. - Мэри Лаура очень предана своему делу и редко бывает дома.
  - Ричард, - весело подмигнула ему Летиция, - Анна как всегда была добра и сгладила углы. Моя старшая сестра значительно старше нас с Конни, ей зимой исполнится сорок, она совершенно помешана на своей истории! Она у нас профессор! Представляете?! Женщина - профессор! Она вечно где-то пропадает и совершенно несносна! - захихикала коварная девчонка.
  - Летти, - глаза Конни недобро сверкнули, - полковнику Увинсону вряд ли будет интересна Мэри Лаура, он ее даже не знает.
  - От чего же? - изобразил улыбку Рик. Маленькая семейная тайна? Что же не так с этой старшей сестрой, если о ней ему не полагается знать? - Женщина с профессорским званием, преподающая в Королевском Университете, пропадающая в экспедициях и путешествиях - должно быть, она совершенно неординарная личность!
  - Ричард, поверьте, дело тут не в неординарности личности, - грустно вздохнула госпожа Лаввальер - воплощение истинной розмийской леди: женщина одновременно слабая, утонченная, хрупкая, прекрасная, нуждающаяся в мужской защите, и в тоже время несгибаемая и сильная, та, чьей воле подчиняется весь дом, та, кто просто знает, что и как должно быть в мире. Она была умна и сильна духом, но ловко прятала свой ум и характер под личиной слабой и нежной дамочки, во всем согласной со своим супругом. - Моя старшая дочь просто довольно несчастна и неудачлива в жизни. Девушка, которая к двадцати пяти годам не вышла замуж, становится старой девой. Об этом не принято говорить, но вы друг нашей милой Анны, и как я смею надеяться, друг нашей семьи, - она многозначительно улыбнулась. Их семья питала надежды породниться с полковником Увинсоном. - От отчаяния Мэри Лаура превратила свое увлечение историей в смысл жизни. Она посвятила себя истории, обучению детей, поиску исторических фактов и так далее. Как мы вполне обоснованно думаем, она глубоко несчастна и очень сильно переживает свое одиночество. В силу своей некоторой отчужденности от мира, она не разделяет одиночество с семьей, не пытается посвятить себя племянникам или стать служительницей Иштар, как делает большинство столь же одиноких и несчастных женщин. Мэри Лаура посвятила себя истории и преподаванию.
  - Это мягко сказано! - фыркнула Летти. - Этот наш профессор - чокнутый!
  - Летиция, нехорошо так говорить о сестре! - вмешался отец семейства.
  - И не стоит даже при наших друзьях обсуждать горе Мэри Лауры, - немедленно вступился за сестру один из младших братьев.
  Именно в этот момент что-то сильно грохнуло у порога гостиной, и комнату огласил звонкий и довольный голос:
  - И какое же у меня тут горе приключилось, что его не стоит обсуждать при посторонних?!
  Взгляды присутствующих обратились к дверям.
  Там стояла симпатичная молодая женщина с огненно-рыжими волосами, вьющимися мелкими колечками, которые топорщились во все стороны, словно бы ее голова была охвачена пламенем. Яркие карие с янтарными прожилками глаза ее сверкали самодовольством и смехом. Чуть полноватые губы кривила довольная ухмылка, задорный курносый нос был вздернут и усыпан яркими веснушками. Женщина была несколько высоковата для розмийки, широка в плечах и бедрах, от чего ее талия казалась тонкой. На ней были свободные брюки цвета хаки, заправленные в высокие кожаные ботинки; талию охватывал широкий кожаный ремень с большой пряжкой, к нему крепилась обычная металлическая цепочка, и чехол со складным перочинным ножом. На ней была надета зеленая майка, не скрывавшая, что женщина считает излишним баловством носить бюстгальтер. Что ей не двадцать лет, Рик понял сразу, но это обстоятельство не мешало ему чуть ли не облизнуться при виде высокой большой груди, которой упомянутая выше деталь женского гардероба только повредила бы, по его авторитетному мнению. На шее женщины висело несколько разных цепочек с какими-то подвесками или амулетами, на левом запястье были часы на потертом кожаном ремешке и с десяток браслетов-цепочек и веревочек, на правом запястье красовался один широкий кожаный браслет с каким-то рисунком и несколькими камнями.
  Рядом с нежданной гостьей валялся огромный рюкзак, который был способен поднять не каждый мужчина.
  Через правую щеку молодой женщины шла полоска грязи, а в кудрях застрял цветок желены.
  - Мэри Лаура?! - потрясенно произнесла госпожа Лаввальер.
  - Здравствуй, мамочка! - рыжая бестия с довольной физиономией прошла к диванам и креслам, на которых расположились все присутствующие. Свободного местечка нигде не оказалось, поэтому она, недолго думая, плюхнулась между Риком и подлокотником дивана, заставив полковника потесниться, и забросила ноги в грубых ботинках на стеклянный столик. - Семейство, рада вас видеть! Не думаю, что взаимно, но что поделаешь? Привет, Анна! Кажется, слева твой муж? Простите, давно вас видела в последний раз! - она протянула руку для пожатия Стюарту. Наличие Анны и Рика на пути рукопожатия ее вовсе не смутило. Стюарт хмыкнул и пожал протянутую руку профессора истории. - Так что там за горе у меня приключилось?
  - Твое горе - это ты! - зло брякнула Конни, сощурив голубые глаза.
  - О! Так это у наших достопочтенных родителей горе тогда приключилось! - просияла довольная бестия. - Это коньяк или виски? - она выхватила бокал из руки Рика.
  - Коньяк, - ошалело ответил тот. Нет, эта девица определенно не смахивала на убитую горем отшельницу! Да из нее так и брызжет ехидство, самодовольство и коварство! Убитая горем. Ага, как же! Всем бы так убиваться.
  - Вы же не против? - не дожидаясь ответа, Мэри Лаура опустошила содержимое бокала полковника, вернула ему пустую тару и доверительно сообщила. - Уже пару недель мечтала выпить, но то за нами местные жители с вилами гонялись, то попался какой-то маньяк, а не водитель, хотел нас убить, то деньги кончились, пришлось на товарном поезде в вагоне без билета ехать... А в товарном вагоне, поверьте, никакого комфорта нет даже в мечтах. Так что все никак не получалось снять стресс. Вы ж не в обиде?
  - Еще налить? - Рик до сих пор не мог прийти в себя: вот это чудо - сорокалетний профессор истории, у которой жизнь не удалась?!
  - Нет, спасибо! - женщина задорно улыбнулась. Глаза ее горели хитростью и лукавством. - Я сейчас раздам сувениры моим любимым родичам и пойду к себе, не буду портить вам день!
  - Как успехи, Мэри Лаура? - спросил, наконец, господин Лаввальер.
  - Чудесно, папочка! Вот отчитаю лекции к Новому году, и рвану дальше в Великие Горы, я уже почти уверена, что на правильном пути! - глаза ее вспыхнули еще ярче. - А до осени надо оформить в отчет и книгу нынешнюю экспедицию.
  - Позволь тебе представить наших гостей, - вспомнил обязанности хозяина дома ее отец. - Анну ты знаешь. Это ее супруг подполковник Стюарт Грейсстоун, и его друг полковник Ричард Увинсон. Господа, позвольте представить вам мою старшую дочь Мэри Лауру Лаввальер, - запоздало представил женщину господин Лаввальер.
  - Очень приятно, - пробормотали офицеры в один голос.
  - Ммм... Рада знакомству. Вы уже обручились с Конни, полковник? - немедленно выдала профессор. - Кстати, папа, ты не забыл про звания господ офицеров, но совершенно забыл упомянуть, что я - профессор истории! Я ведь о вас что-то слышала, полковник Увинсон! Кажется, вы спасли короля Джонатана от неминуемой гибели? - на сей раз она была абсолютно серьезна. Женщина склонила голову к плечу, повернувшись к Рику, и вопросительно приподняла брови.
  - Да, было пару раз, - хмыкнул Рик. - Есть у меня хобби такое - королей спасать.
  - Чудненько! Лакомый кусочек?! - это она уже бросила Констанцие, кивнув головой на Рика. - Блестящее будущее и хорошая семья, как я понимаю?
  - Мэри Лаура, прекрати! - взвились Конни и ее мать.
  - Оу! Вы еще не помолвлены?! Простите мне мою бестактность! Я очень сожалею! Опять несу какую-то чушь! - в голосе и взгляде рыжей бестии не было и тени раскаяния. Она наслаждалась происходящим.
  - И вправду сожалеете? - не смог удержаться от подколки Рик. Губы его сами по себе расплывались в ухмылке.
  - Дорогая, мне кажется, ты очень устала с дороги, - уже мягче сказала госпожа Лаввальер, - тебе было бы неплохо отдохнуть и выспаться. Насколько я поняла, твое путешествие выдалось тяжелым?
  - Поняла. Ухожу, ухожу, - Мэри гибко потянулась, чуть не заехав Рику локтем в глаз, потом вскочила и направилась к двери пружинистой походкой. - Но сначала я хочу вручить вам сувениры из моей последней поездки! Знаю, как вы их ждете!
  Рыжая бестия расстегнула рюкзак, порылась в его туго набитом нутре, достала какой-то сверток, откуда вытащила несколько амулетов или подвесок, бус и еще чего-то в том же духе. Мэри потрясла ими, очаровательно улыбнулась и доверительно поинтересовалась у семьи:
  - И с кого мне начать? Мамочка, это тебе, - она вручила матери бусы из зеленых камней. - Эти бусики по преданию, приносят своим владельцам не только здоровье, но и защищают от безумия! Ты не представляешь, сколько мусора и грязи мне пришлось перетряхнуть в том заброшенном замке, пока я их нашла! А сколько потом я их отмывала от помета летучих мышей! Все ради тебя, мамочка!
  - Спасибо, дорогая, - лицо истинной леди перекосила гримаса отвращения, но она заставила себя улыбнуться, принимая бусы. И тут же поспешила положить их на стеклянный кофейный столик, где осталась земля с ботинок Мэри.
  - Конни, это тебе! - рыжая бестия кинула на колени сестры какой-то амулет из чего-то желтого и старого. - Он приносит удачу в выборе супруга и защищает от сглаза!
  - Ты его тоже в мышином... рядом с бусами нашла? - с огромным трудом сдержала гримасу девушка, но она помнила: Рик смотрит на нее, поэтому играла роль любящей сестры.
  - Нет, что ты! Там вообще почти ничего не осталось, бусы-то с трудом откопала! Нет, дорогая сестра! - коварная ухмылка преобразила ее лицо, сделав его еще более хитрым, прямо сам бог Сет в женской ипостаси, если она у него есть. - Этот амулет я нашла в горах, в одной из пещер, куда мы... случайно попали, когда спасались бегством от местных жителей. Там раньше жила ведьма. У нее было несколько амулетов заготовлено. Мы, правда, в этой пещере несколько дней прятались от местных, которые не прониклись нашим научным энтузиазмом и перепутали нас с гробокопателями и расхитителями гробниц. Очень жаль, что ведьму в живых не застали, она могла много интересного рассказать, я так думаю.
  - Спасибо, Мэри Лаура, - Конни немного расслабилась, а зря! - Из чего он сделан? Дерево?
  - О, нет! Что ты! - замахала руками Мэри Лаура. - Такие делают только из кости тех, кого зовут Черной Невестой, чтобы эта кость отпугивала проклятие от девушки, уже имеющимся на самой кости проклятием!
  - Это из человеческой кости?! - взвыла Констанция. К этому моменту Рик и Стюарт давились от едва сдерживаемого смеха.
  - Из человеческой кости, - невинно пояснила Мэри. - Мы его нашли около мумифицированного трупа самой ведьмы, - Конни швырнула амулет в сторону сестры с диким визгом. Та на лету поймала безделушку. - Зря, они же действуют! Летти, это тебе! - Мэри протянула средней сестре еще какие-то бусы.
  - Откуда это и что? - Летиция насторожилась и не хотела брать украшение из голубых и белых камней. - Из костей или из мышиного ... помета?
  - Что ты! Это из могилы, которую я раскопала в Лисити, чтобы достать дневник из гроба!
  Летиция выбежала из комнаты, зажимая рот рукой.
  - Кажется, мои подарки вам опять не понравились. Ладно, сдам их в музей или на кафедру, - с притворным сожалением вздохнула коварная бестия. - А ведь я столько трудов вложила в их добычу...
  - Дорогая, мы к тебе привыкли, и знаем, что ты историк и ценишь нечто подобное превыше всего, потому что оно имеет историческую и культурную значимость. Мы понимаем, что ты стараешься нас порадовать, но не стоит при гостях рассказывать о том, где ты это взяла и из чего оно сделано, - вмешался господин Лаввальер. - Отдохни с дороги, милая, ты выглядишь немного бледной, а вечером мы с тобой с удовольствием посмотрим подарки.
  Женщина с наигранным обиженным видом подхватила тяжеленный рюкзак, закинула его на плечо и, грохоча тяжелыми ботинками, вышла из гостиной.
  - Дом, милый дом! И как мне все тут рады! - долетел ее голос уже из холла, а потом радостный вопль. - Нянюшка! Как я рада тебя видеть! Как я по тебе скучала!!! Хоть ты мои подарки ценишь!
  - Ричард, приношу извинения за мою дочь, - нарушила тягостное молчание хозяйка дома. - Она действительно очень одинока и очень переживает, поэтому ее поведение несколько вызывающе, но это лишь от печали и тоски. Прошу нас простить.
  - Что вы, госпожа Лаввальер, - Рик изобразил улыбку на лице. - Я все понимаю, - а мысленно полковник усмехнулся: "И даже больше, чем вы надеетесь!"
  - Да, это моя сестра, и это наше бремя, - горько прошептала Конни. Казалось еще секунда, и она заплачет. Рик в это, впрочем, не верил.
  - Завтра очень ответственный зачет в Академии, боюсь, что я буду вынужден откланяться, - пробормотал полковник, вставая с дивана.
  - Рик, это... - ресницы Конни затрепетали, мать приложила ладонь к сердцу.
  - О, нет, что вы, что вы! - как можно естественнее попытался воскликнуть полковник. - Это ни в коем случае не связано с госпожой Лаввальер!
  - Да, завтра действительно очень важный зачет! - поддержал друга Стюарт, также поднимаясь с дивана. - Дорогая, - это он уже обратился к жене, - если хочешь - оставайся. Я пришлю за тобой водителя, а нам с полковником надо готовиться.
  - Нет, я поеду с тобой, - Анна тоже встала. - Благодарим за чудесный обед, и ждем вас в следующие выходные. Я устраиваю прием нашего благотворительного общества!
  - Мы непременно придем, - вместе со всем семейством поднялась с дивана госпожа Лаввальер.
  
  3
  
  Распрощавшись с милой семьей Лаввальеров, друзья отправились к машинам, припаркованным на улице. В молчании Анна и Стюарт уселись в свой автомобиль и уехали, Рик же задержался на несколько минут, разглядывая холодный дом, увитый виноградом. Что-то необъяснимое не отпускало его взгляд и не давало забыть Мэри Лауру. Слишком яркую, слишком своевольную и в то же время ранимую, грустную и очень притягательную.
  Он хотел было сесть в машину и уехать, но увидел ее, бредущую вдоль ограды. Она уже была босяком и в шортах, но все в той же майке, с теми же бесконечными цепочками на шее и браслетах на руке. Женщина задумчиво вела рукой по чугунной ограде, подставляла смуглое лицо легкому горячему ветру и о чем-то грустила.
  - Вы действительно профессор, госпожа Лаввальер? - громко осведомился Рик.
  - А вы действительно полковник? - не осталась она в долгу и продолжила путь вдоль ограды.
  - Да, я - полковник ВВС.
  - А я - профессор истории, - она собралась пройти мимо по лужайке, ступая по траве босыми ногами, но Рик ее окликнул:
  - Кажется, вас ждал не самый радушный прием.
  - Вы - сама наблюдательность, - хмыкнула Мэри, не останавливаясь.
  - А для меня никаких амулетов не найдется? - он нагло усмехнулся. - Мы, летчики, очень суеверны.
  - Если только от мужского бессилия, хотите? - она ненадолго остановилась у ограды. Их глаза встретились, а на физиономиях появились одинаковые наглые ухмылки.
  - Вот с этим проблем у меня нет, поверьте, - этот профессор истории начинал нравиться Рику еще больше! Наглая стерва!
  - Даже проверять не буду, не мечтайте, - Мэри продолжила свой путь.
  - А еще вы собирались выпить с дороги, после стольких приключений, - он облокотился о крышу своей старенькой машины.
  - Надо дождаться вечера, когда мой ассистент навестит свою тетушку. Мы тогда встретимся и выпьем, - она остановилась около забора, и посмотрела в сторону Рика глазами полными тоски. - Одна я не очень люблю пить.
  - Я тоже не люблю пить один, - хитро прищурился полковник. - Анна не отпустит Стюарта сегодня, а у меня на душе кошки скребут, я уже несколько месяцев не летал, и вряд ли когда-нибудь еще подниму истребитель в небо. Может быть, мы сможем составить друг другу компанию?
  - Вам говорили, что у вас зеленые как у кота глаза? А когда вы щуритесь, то становитесь неотличимы от нахального помоечного кошака?
  - Я в курсе цвета моих глаз, - Рик хмыкнул. Если это комплимент, то Мэри Лаура первая женщина в его жизни, сделавшая ему комплимент. Такого он точно не ожидал...
  - Это самый глупый предлог пригласить меня на свидание. Несмотря на всю мою эксцентричность, я приличная женщина, полковник Увинсон, - отбрила она его.
  - Поверьте, профессор Лаввальер, я в этом ни на секунду не усомнился! - искренне заверил ее Рик. - Но я не приглашаю вас на свидание, ни в коем случае! Просто мне показалось, что у нас обоих есть необходимость выпить и отвести душу, а собеседника нет.
  - У вас, как у командира Первого отряда, ужасная репутация, - она криво улыбнулась.
  - Мои пороки слегка преувеличены, да и я уже не командую Первым отрядом, что также служит поводом для пары стаканчиков бурбона или чего-нибудь другого на ваш выбор, - пожалуй, она слишком высоковата и полновата для него, но весьма интересна, весьма.
  - Разве ваши пороки преувеличены? - она приблизилась к забору, ухватилась за прутья руками, прям узник в темнице.
  - Чудовищно! - нагло соврал Рик.
  - Врете, - констатировала Мэри. - И моя репутация может погибнуть от одного общения с вами без присутствия дуэньи или какого-нибудь родственника...
  - Значит, вы отказываетесь? Прошу принять мои извинения, я был несколько навязчив, - Рик склонил голову в легком поклоне, открыл дверцу машины, и хотел было сесть за руль, как вдруг женщина ловко перелезла через ограду и облокотилась о крышу его автомобиля. В ее карих глазах уже плясали демоны.
  - Я не сказала "нет", - она улыбнулась.
  - А как насчет обуви? - Рик обошел машину и распахнул перед ней дверцу. Мэри немедленно скользнула в салон, хмыкнула:
  - А без обуви никак? Меня не пустят в бар так и так, будь я хоть десять раз профессор истории, я - женщина. В ресторан мне не хочется. Я так поняла, мы отправляемся или к вам домой, или на пляж? Надеюсь, только не в пустыню? У меня с ней связаны не самые лучшие воспоминания, - она уже удобно устроилась на сиденье, окидывая взглядом салон автомобиля.
  - Я думал о ресторане, но если вы не хотите - выбор за вами.
  - На пляже я могу натолкнуться на моих студентов, они бывают слишком навязчивыми, - еще одна ухмылка скривила ее полные губы, - поэтому предлагаю ехать к вам! Вы даете слово офицера, что мне ничего не угрожает у вас дома?
  - Даю слово офицера! - Рик завел двигатель, вырулил от тротуара. - Могу дать клятву Венеры. Хотите?
  - Достаточно вашего слова, - она усмехнулась. - Раз уж мы собираемся выпить и пообщаться, может быть, прекратим так официально обращаться друг к другу?
  - Было бы хорошо, - согласился полковник, - а то я чувствую себя идиотом, обращаясь к вам "профессор Лаввальер".
  - Можете звать меня Мэри Лаура! - она засмеялась.
  - Рик, - он тоже улыбнулся.
  - И это не свидание, - серьезно посмотрела она на него.
  - Нет, это встреча двух одиноких исстрадавшихся душ, - согласился полковник. - К тому же, вы рыжая, а я как-то больше блондинок люблю.
  - Тем более, вы собираетесь жениться на моей сестре? - то ли спрашивала, то ли утверждала Мэри Лаура.
  - Не знаю. Но, скорее всего - да, мне на ком-то придется жениться, и если однажды я сделаю это, то моей супругой будет ваша сестра. Я еще не полностью уверен - стоит ли поддаваться давлению друзей и сослуживцев и связывать себя женитьбой, - он пожал плечами.
  - Потрясающий ответ, - она вновь хмыкнула. - То есть вы не хотите жениться, но вас пытаются заставить, и вы устали от уговоров, и уже готовы уступить. А моя сестра вас не привлекает?
  - Я скоро стану генералом. Генерал обязан быть женат, - вновь пожал плечами Рик. - Я не хочу жениться на ком-либо, но подозреваю, что все же женюсь. Конни - идеальная жена: элегантная, воспитанная, красивая, наделена кое-каким умом, который прекрасно скрывает. Она сумеет справиться с моим домом, она с детства воспитывалась для того, чтобы жить в высшем свете, от которого мне не сбежать при всем желании. И она в моем вкусе.
  - Вы - чудовище, - вынесла вердикт Мэри.
  - Знаю, и меня это не особенно угнетает, - он лучезарно улыбнулся. - Мы розмийцы. Этим все сказано. В нашем обществе ценится семья, а половина браков до сих пор заключается по расчету, причем в большинстве своем по расчету родителей, с самыми разными целями. У нас любой состоятельный человек в моем возрасте и с моим званием должен быть уже женат.
  - Да, это - Розми. Страна парадоксов и волшебства, - она с удовольствием рассматривала дома за окном автомобиля.
  - Кстати, а почему вы до сих пор не замужем? Надеюсь, мой вопрос не показался вам бестактным, но мне вы показались прямым человеком, - он скосил глаза на женщину, ожидая ее реакции.
  - Мама рассказала, что я несчастна и страдаю от одиночества? - Мэри приподняла одну рыжую бровь.
  - Да, но вы не производите впечатления страдающего или несчастного человека, клянусь Венерой! - засмеялся Рик.
  - Так и есть. Я счастлива, занимаясь делом моей жизни, и не страдаю от одиночества, - она также засмеялась. - Клянусь Луной!
  - Но как? Вас давно уже должны были выпихнуть замуж, - удивился Рик. - Женщин еще реже спрашивают в этом деле, неужели мужчин. Вам не нашли жениха?
  - Нашли и ни одного.
  - И? Вы их убили? Или потеряли в экспедиции? - откровенно рассмеялся полковник.
  - Когда на горизонте появляется очередной жених, я собираю свой рюкзак и отправляюсь в запланированную или незапланированную поездку! - она рассмеялась. - Мне повезло: мой дед перед смертью двадцать лет назад по суду сумел передать мне свое состояние, официально лишив отца права распоряжаться принадлежащими мне деньгами. Также он через суд добился моего признания не просто совершеннолетней, но и вывел из-под опеки родителей. Теперь я по правам почти уравнялась с мужчинами и обладаю личным довольно солидным состоянием, которое могу тратить на свои поездки и любые бредовые идеи. И выдать замуж без моего согласия меня никто не может!
  На следующий вечер Рик, как все того и ожидали, пригласил Конни в самый дорогой ресторан города "Мартину". С Констанцией приглашение получила и мать девушки, как того требовали правила приличия, ведь это было первое официальное свидание. Кларисса Лаввальер, мать Конни, согласилась за них обеих и пригласила Рика на небольшой семейный ужин, который будет дан в честь юбилея дедушки Конни.
  
  4
  
  Марк Донован засыпал в своих покоях. Он только недавно отослал двух очаровательных юных послушниц, с которыми он неплохо повеселился. Рыжая ему особенно понравилась. Эта бестия придавалась любовным утехам с особым рвением и удовольствием, а вот ее подруга... Она, конечно, решила посвятить себя служению Повелителю, но, похоже, что девчонка просто увязалась за подругой, она пребывала в каком-то оцепенении и чуть ли не в ужасе. Что привело ее в большой ужас ученье Тьмы или возможность получать удовольствие от вина, постельных утех и жертвоприношений, Марк так и не понял. Да ему это было не особенно и интересно, если честно.
  Рыженькая послушница с удовольствием участвовала в ритуалах, впитывала как песок воду ученье Тьмы, она с усердием выполняла все работы в храме и с большим энтузиазмом придавалась радостям плоти, о чем не забыла поведать Марку пару дней назад. Девица с восторгом прискакала к нему сегодня, да еще и подругу притащила.
  И вот эта-то подруга обеспокоила верховного жреца. Девчонка была скованной, она боялась всего, а со слов рыженькой, так тряслась она постоянно: и на жертвоприношениях, и во время работы со змеями, а после ритуалов так она и вовсе плакала, ученье же Тьмы ее вводило в ступор. Хотя пришла девица в храм добровольно и с романтическим представлением о служении Сету. Если бы девчонка не присутствовала бы на ритуале Наполнения Чаши, то Марк отослал бы ее домой, но она видела ритуальное убийство и могла проболтаться о возрождении человеческих жертвоприношений. Похоже, что скоро она сама займет место на жертвеннике, ибо она слишком многое видела, и она стала опасна для всего культа Сета.
  Марк зевнул, закрыл глаза. Наступало раннее утро, жизнь в храмовом комплексе практически замерла. Служители бога Тьмы само собой вели ночной образ жизни.
  Когда верховный жрец уже начал погружаться в сон, раздался стук в двери его покоев. Марк Диамний с проклятиями поднялся с постели, натянул на себя штаны и босяком пошел открывать дверь. Раз уж кто-то осмелился разбудить его в такое время, значит, произошло что-то серьезное. По пустякам никто не посмел бы будить верховного жреца Сета.
  Марк распахнул тяжелую резную дверь. Перед ним стоял его помощник, младший жрец. Он заметно нервничал и переступал с ноги на ногу. И переживал он, судя по всему, не только из-за неурочного визита к скорому на расправу верховному жрецу.
  - Ваша милость, простите за столь ранний визит, но дело не терпит отлагательств, - произнес он, втягивая голову в плечи.
  - Что еще могло случиться? - нахмурился Марк.
  - Прибыл жрец Исайя из Ариэль, ваша милость, - вымолвил помощник.
  - Он сошел с ума?! - рыкнул Марк. - Какого хрена?! Он бы еще всю РСР с собой притащил!
  - Исайя утверждает, - и я склонен с ним согласиться, - что произошло событие, о котором вы, ваша милость, должны узнать немедленно, - зачастил помощник, боясь гнева, что грозил обрушиться на его голову. - Иначе я бы не осмелился вас будить.
  - Веди его сюда, - хмуро бросил Донован, захлопывая дверь перед самым носом младшего жреца.
  Что же пошло не так в Ариэль? Вроде бы все было хорошо... Это в Миранде какой-то бред творится, но в Ариэль-то все идет по плану.
  Марк прошлепал босыми ногами к узкому окну, за которым разгорался рассвет. Солнце уже поднялось над красноватыми песчаными дюнами и заливало пустыню ярким светом своих пока еще мягких не жгучих лучей. В мир вернулись краски, но вместе с ними пришла и жара. Небо было безоблачным в этот ранний час. Из-за стен храма виднелись невысокие скалы, сложенные красноватым песчаником. От ветряной эрозии они приобрели причудливые формы столбов, арок, более толстые скалы были все покрыты причудливым ветряным узором. Выветренные столбы напоминали небоскребы городов нового типа, которые возвели пришельцы. Несколько новых городов так и вовсе почти не имели районов с коттеджами, это позже покорителям из космоса открылась красота и уют собственных небольших домиков, окруженных садиками и палисадниками.
  Марк откинул густые распущенные волосы назад. Любая девушка умерла бы от зависти при виде такого блестящего черного водопада волос, доходивших чуть ли не до середины бедра верховного жреца бога-змеи. Еще больше поводов умереть от зависти дало бы то обстоятельство, что Марк особенно и не занимался волосами, полагая, что растут сами по себе и ладно! Вот еще тратить на них свое драгоценное время!
  Вскоре в дверь вновь постучали. На пороге возник Исайя - жрец Сета из Ариэль. Вот уже семь лет он руководил всеми жрецами, воинами и послушниками в бывшей столице. Именно на него пал выбор Марка, когда он задумал возродить культ Повелителя в полной мере в Старой Розми. Именно на Исайе лежала вся основная работа по привлечению новых адептов, а главное: сделать сетопоклонниками семьи ноэлов, традиционно обладавших огромным влиянием и властью в Старой Розми и не только. Исайя весьма успешно справлялся со своей работой, наладив не только сеть осведомителей по всей Старой Розми, при его участии адептами бога-змеи стали некоторые высокопоставленные чиновники, военнослужащие и даже некоторые обладатели Всевидящего Ока на воротниках и плечах.
  Сейчас же обычно спокойный и уравновешенный служитель бога Тьмы был испуган и крайне взволнован.
  - Ваша милость, прошу меня простить за столь ранний визит, но дело не терпит отлагательств! - выпалил он с порога. - Я ехал на машине всю ночь, чтобы вам сообщить.
  - Присядь, Исайя, и говори, - указал на кресло верховный жрец. Сам же Марк встал за спиной у рухнувшего в кресло жреца, оперся локтем на одну из многочисленных книжных полок. - Ты уверен, что не притащил за собой РСР? Они следят за храмом.
  - Думаю, нет, ваша милость! - резко закрутил головой взволнованный жрец. - Они все были заняты в Ариэль! К храму я ехал с выключенными фарами! Из Ариэль я вылетел сразу же, как только узнал об аресте. Вряд ли наши жрецы так быстро раскроют наш план и всех нас...
  - Исайя, останови этот словесный поток!- прорычал Марк, теряя терпение. - Успокойся и скажи, в конце концов что произошло? Кого арестовали? За что арестовали?
  - Они кого-то убили при задержании, а о ком-то РСР пока не знает... Так неожиданно нас накрыли... - пробормотал подавленный жрец, обхватив голову руками. Он был испуган и уже ничем не напоминал молодого амбициозного жреца, которого Марк отобрал семь лет назад для выполнения очень сложной и важной задачи.
  - Исайя, или ты сейчас же расскажешь мне, что произошло, или я тебя просто убью! Мне проще узнать от кого-то другого, что, чтоб тебя поглотила Бездна, произошло в Ариэль, чем выслушивать твои бессвязные речи! - вновь зарычал Марк.
  Исайя несколько секунд сидел не шевелясь, а потом распрямился в кресле и заговорил бесцветным голосом:
  - Ты отправил меня в Ариэль искать новых адептов нашего бога, искать источники финансирования, создать разветвленную сеть наших соглядатаев в среде чиновников, военных, полиции, РСР, а так же пополнять Чашу Силы, - он несколько раз глубоко вздохнул, пригладил взъерошенные темные волосы, поправил воротник синей рубашки.
  - Я прекрасно помню, зачем я тебя туда посылал, - кивнул Марк Диамний. - И ты хорошо справлялся со своими обязанностями.
  - Какое-то время назад, когда я сумел увеличить число наших последователей и добился того, что некоторые из нахи стали нашими верными осведомителями, ты направил мне пополнение - трех жрецов Повелителя, - постепенно по мере речи волнение отпускало жреца из Ариэль, он словно бы подводил итоги своей деятельности. - Мы смогли еще расширить круг приверженцев нашего Повелителя, увеличили финансирование и пополняли новыми послушниками наш храм. Ты не так давно прислал мне еще пополнение: жрецов, храмовых воинов и убийц Лостары.
  - Да, так и было, - согласился Марк, перебирая пальцами корешки книг, стоящих на полке. Некоторые из них были очень потертыми и потрепанными, а часть книг и вовсе утратила свое название - так часто их читали.
  - Один из новых жрецов был иностранцем, которому открылась истина: именно в Розми в нашем ордене хранится подлинное ученье Тьмы, именно нам Повелитель завещал его хранить и ожидать его возвращения, - чуть возвысил голос сподвижник верховного служителя. - Лемарр и его напарник истово верят в нашего Повелителя, поэтому они сумели заронить веру в сердца и души еще большего количества людей. Благодаря их стараниям у нас появились осведомители в РСР и не только в отделение в Ариэль, но и в Джорджии, и во Фритауне...
  - Да, они проделали хорошую работу, - согласился служитель Сета с собратом по ордену. К чему же клонит Исайя? Не с проста он заговорил о своей работе и успехах своих подчиненных.
  Жрец резко встал с кресла и подошел к Доновану. Глаза его вновь загорелись огнем, а может быть и гневом.
  - И они возгордились! - почти выкрикнул Исайя. - Они потеряли осторожность, решили, что никто и никогда не сможет их отследить! Я тебе докладывал об этом, я просил тебя их отозвать!
  - Они, конечно, потеряли осторожность, - согласился Марк. - Но они приносили ощутимую пользу, а ты этим возмутился, - напомнил верховный жрец. - Ты побоялся, что они могут тебя подсидеть, и зря. Их куда больше интересует дело возрождения империи нашего Повелителя, чем успех в обществе и карьера, - жестко оборвал собрата Марк, как только тот попытался что-то возразить. - И не возражай, так и было.
  - Возможно, ты и прав, Марк, - поостыл Исайя, - но они все же зарвались. Вот и плачевный итог: они в тюрьме РСР.
  - Как это произошло? - спросил верховный жрец, продолжая перебирать корешки книг на полке.
  - Лемарр и Дональд решили принять финансовую помощь от Алсултана и Керши, чтобы мы могли расширить сеть нашего ордена, чтобы мы могли не только пополнять ряды наших адептов, но и вербовать платных агентов, чтобы мы могли приносить в жертву еще больше людей, и чтобы мы могли покупать для этого детей у нищенок в трущобах или же в детских домах! Они думали, что они - самые умные!
  - Мы с тобой одобрили их план и согласились получать финансирование из Керши и Алсултана, - напомнил Марк. - Ты, Лемарр и Дональд заверили меня, что это будут разовые финансовые вложения - Алсултан и Керши заинтересованы в дестабилизации обстановки в Розми. Никаких обязательств мы на себя не брали перед этими странами. Так ведь? - Донован с подчеркнутым интересом рассматривал татуировку змей и кобр на своей левой руке. - Наши интересы просто воспали с Керши и Алсултаном в какой-то момент времени, так ведь? Или вы меня обманули, Исайя? Вы что-то пообещали алсултанцам или кершийцам?
  - Нет, Марк, нет! Нет, ваша милость! - в неподдельном ужасе вскрикнул служитель бога-змеи, вскидывая перед собой руки, словно бы защищаясь. На груди верховного жреца Сета не было татуировки кобры, но ни один человек в здравом уме и трезвой память не стал бы с ним связываться: Марк владел Школой Боя Сета лучше любого храмового воина. И даже лучше их главы - Ринго Дервиша.
  - Тогда в чем же проблема? - вновь начал закипать Донован.
  - Видимо, за шпионами уже следили, - горько вымолвил Исайя. - Я не знаю, кто следил и почему, но они обратили внимание на Лемарра и Дональда. Каким-то образом к нам внедрился агент РСР...
  Марк ничего не ответил. Он лишь нанес сокрушительный удар кулаком по книгам. Раз, другой, третий. Потом он несколько раз ударил ногой кресло, в котором совсем недавно сидел проштрафившийся жрец, а затем Марк ударил Исайю, тот безвольной куклой отлетел на книжные полки и сполз по ним вниз, на пол. Разъяренный Марк Диамний схватил Исайю за горло, поднял на ноги и встрянул пару раз. Провинившемуся собрату верховного жреца оставалось только хрипеть и хвататься за руку взбешенного главы ордена.
  - Как ты мог допустить такое?! Как?! - прорычал Донован, приблизив лицо к покрасневшему хрипящему жрецу. - Как?
  Когда у Исайи закатились глаза, Марк Диамний разжал пальцы. Исайя рухнул на пол и долго натужно кашлял, судорожно глотал воздух и пытался придти в себя, скорчившись на полу у книжных полок. Тем временем верховный жрец подошел к нему, схватил за ворот рубашки и поставил на ноги.
  - Теперь расскажи, как такое произошло и каковы последствия, - прорычал он. - Только без истерики!
  - Агента РСР привела к нам Алиса Канингем, этот человек происходит из ноэлов, он был другом детства ее мужа, еще до того как Канингемы перебрались в Ариэль, - Исайя потер горло, еще несколько раз кашлянул и продолжил хриплым голосом. - Что Канингемы, что этот О"Брайен бедны, поэтому они не представляли для нас особого интереса. О"Брайен участвовал во всех светских мероприятиях, его приняли в доме Корнесси и Блумов. Я проверил его через нашего человека в отделении РСР, тот утверждал, что это не их агент.
  - И тем не менее, этот О"Брайен оказался человеком цепного пса Талинды! - рыкнул разъяренный Марк. - Ты уверен в своем человеке?
  - Да, - все же кивнул Исайя, продолжая потирать горло, где уже проступали будущие синяки. - По всей вероятности, этот О"Брайен относится к числу глубоко законспирированных полевых агентов, к личным делам которых мало у кого есть доступ...
  - Предположим. Что он о нас узнал?
  - Он не смог узнать о нас все, иначе я был бы в соседней с Лемарром и Дональдом камере, - зло бросил жрец. - На них же он вышел через Алису! Или ради их ареста он вышел на эту шлюшку Канингем. В результате РСР накрыла наш ковен во время жертвоприношения. Кто-то сумел сбежать, кого-то поймали, кого-то убили при сопротивлении. РСР арестовали Лемарра и Дональда - их оглушили сразу, этот О"Брайен приказал уделить им особое внимание, остальные наши адепты пошли довеском.
  - Что именно и кто знает о нас? - проскрежетал зубами верховный служить Сета. - Где был ты?
  - Я не служил тогда, - нехотя признался Исайя. - Я был занят переговорами с Араном Корнесси, поэтому я и стою здесь, - немного пришел в себя Исайя. - РСР помимо Лемарра и Дональда арестовали нескольких прихожан - ноэлов, а они знакомы лишь с Лемарром и Дональдом. Им известны только имена других наших адептов, да имена погибших при аресте младших жрецов. Они могут выдать лишь несколько мест, где мы приводили ритуалы, да еще несколько домов, где мы встречались для проповедей и общения. Мы успели там все убрать, так что РСР опоздала, - развел руками провинившийся служитель бога-змеи.
  - Кто из наших погиб? - мрачно осведомился Марк.
  - Три младших жреца, один из храмовых воинов и двое убийц Лостары, но они сами перерезали себе горло, когда поняли, что им не уйти, - перечислил потери Исайя.
  - О чем ты еще не хочешь мне говорить? - сощурился Марк, наблюдая за лицом Исайи. У того отлила от лица кровь, чуть посинели губы, и он едва слышно вымолвил:
  - У РСР в руках оказалась Чаша...
  - Да чтоб тебя Повелитель швырнул в своем Царстве в раскаленную лаву, наградив вечной жизнью! - вскричал Марк. - Идиоты!!! Как вы могли просрать Чашу?! Где я вам еще одну найду, мать вашу?! Их всего пять штук осталось на всей планете, и то две из них хрен знает где спрятаны!
  - Марк! Ваша милость!!! - завопил испуганный жрец. - Клянусь, я ничего не мог сделать!
  - Ничего?! Да, вы сдохнуть должны были, но спасти Чашу! Ни одна ваша никчемная жизнь не стоит Чаши! - проорал Марк, хватая за рубашку Исайю. - Ни одна! - он резко оттолкнул от себя собрата, всплеснул руками, сыпля проклятиями, но через минуту сумел взять себя в руки. - Ладно. Ладно. Кто у нас остался?
  - Два младших жреца, четыре храмовых воина и одна убийца, - с трудом ответил Исайя. - Остались многие наши адепты, не все были на том жертвоприношении, но я подозреваю, что некоторые из них попытаются отречься от Повелителя...
  - Надо им объяснить, что от Повелителя невозможно отречься, - прорычал Марк Диамний, отвернувшись от собрата. - Невозможно. И надо им показать, что бывает с теми, кто предает нашего Повелителя, - Донован потер лицо ладонями, потом вновь обернулся к собрату по ордену. - Я дам тебе в помощь еще нескольких жрецов и воинов, а также убийц Лостары, - затем помолчал, размышляя, спросил. - Агенты РСР смогли рассмотреть тех, кто ушел? Наших жрецов?
  - Нет, наверное, нет, - покачал головой Исайя. - Точно станет известно через пару дней, когда я смогу связаться с нашими людьми в РСР.
  - Кстати, а почему они не предупредили о готовящемся аресте? - нахмурился Марк.
  - Операция готовилась в глубокой тайне. Все солдаты и агенты считали, что они готовятся накрыть притон наркоторговцев, и лишь перед самым входом к нам им сообщили, кого они должны арестовать, - развел руками Исайя. - Это все, что мне пока смог сообщить наш человек. Он сильно рискует. Глава отделения РСР, полковник Фажетти, лютует.
  - Дональд и Лемарр много знают о тебе и других жрецах?
  - Конечно, - кивнул провинившийся служитель бога Тьмы. - Они же вторые в нашей иерархии в Ариэль.
  - Что знают остальные арестованные? - продолжил Донован расспросы.
  - Из арестованных меня в лицо не знает никто. Они не знают имен остальных жрецов, что остались на свободе, возможно, могут составить их фоторобот, но это дело ненадежное. Они знают места наших встреч и проведения ритуалов, но там уже ничего не осталось, - подвел итог жрец. - И, конечно же, они знают имена некоторых наших адептов.
  - Это ненадолго, - еще сильнее нахмурился Марк. - Скоро заговорят Лемарр и Дональд.
  - Марк! - возмутился Исайя. - Они не предадут нашего Повелителя!
  - Отключи эмоции, - раздраженно бросил верховный жрец. - Под ультрапентоталом говорят все.
  - У них на него искусственная аллергия!
  - Тем более, - усмехнулся Донован. - Долго ли они продержатся под пытками?
  - Они не предадут, - упорно повторял жрец. - Я в них уверен. Они зарвались, но не предали.
  - Ты можешь поручиться за них своей головой? - приподнял бровь верховный служитель бога-змеи. Исайя заметно заколебался, понимая, сколь чреваты такие поручительства. - Лемарр и Дональд должны умереть. Немедленно. Организуй это.
  - Но ведь тогда Фажетти поймет, что в РСР есть наши люди! - чуть не подпрыгнул жрец. Лицо его исказила гримаса ужаса.
  Марк пристально смотрел на своего ставленника, пытаясь понять одну вещь: от чего люди имеют привычку со временем его столь сильно разочаровывать? Словно бы у них всех есть свой срок годности, после которого их надо заменять. Знать бы еще, когда истекает этот срок годности, и готовить к тому времени замену.
  - Кем-то, Исайя, всегда приходится жертвовать, - рыкнул Марк, уставший от истерик и соплей. - У тебя несколько человек в РСР в Ариэль. Выбери самого бесполезного, но с доступом к арестантам. Он должен обеспечить их смерть. Второй агент должен будет убить первого, чтобы он не вывел на всю нашу сеть. А второго агента убьешь ты лично! - повысил голос Донован. - А то размяк совсем, в жрицу Иштар мне тут превратился! Это будет твоим наказанием и уроком! Или мне придется сделать пример из твоей судьбы! Я понятно изъясняюсь?
  - Да, да... Да, ваша милость, - чуть попятился жрец, пораженный яростью, сверкавшей в глазах Марка.
  - Вот и все! Что тут сложного? - выжидательно взглянул на него верховный жрец.
  - Ничего, ничего, ваша милость, - хрипло ответил Исайя.
  - Прекрасно, - кивнул служитель культа Сета. - Теперь возвращайся в Ариэль. Убедись, что РСР не охотится на тебя и оставшихся на свободе наших жрецов. Потом продолжай выполнять прежние задачи, они стали еще актуальнее в связи с крахом, что ты потерпел в Старой Розми. Второй такой ошибки я не прощу, - предупредил Марк, отходя к небольшому комнатному алтарю Сета. Жрец достал спички, кинул в изящные курильницы пучки трав и поджог их. По комнате поплыл запах чабреца и лаванды.
  - Марк, наши люди могут догадаться о приготовленной для них участи. Они могут не выполнить приказ, - Исайя вслед за Марком Диамнием направился к алтарю. - Они же поймут, что их выдают РСР, ими жертвуют...
  - Исайя, хватит мямлить! - резко одернул собрата Донован. - Все просто. Возьми их семьи, жен, невест или еще кого в заложники, и предупреди, что принесешь их в жертву Повелителю, если приказ не будет выполнен. Все же элементарно. От чего я должен все тебе разжевывать?! - Марк резко обернулся к замершему провинившемуся жрецу. Черная волна волос взвилась за спиной верховного служителя точно клубок змей. - Не разочаровывай меня, Исайя. Ты ведь помнишь, что случилось с Корелом? А он всего лишь разочаровал меня, а не провалил все дело, на реализацию которого было потрачено столько сил, времени и денег! Так что постарайся реабилитироваться в моих глазах.
  - Я все сделаю, Марк, ваша милость! Все! - воскликнул побледневший служитель бога Тьмы. Марку в какой-то момент даже показалось, что Исайя сейчас упадет на колени. Впрочем, жрец удержался от этого поступка, что и спасло ему жизнь.
  - Отлично, - холодно констатировал Донован, убирая волосы за спину. - Тогда ты можешь возвращаться в Ариэль прямо сейчас. Я отправлю с тобой нескольких людей, остальные прибудут позже. Связь держим как и прежде - через посыльного... Надеюсь, на него подозрения РСР пока не пали?
  - О, нет, нет, - Исайя начал пятиться к дверям.
  - И, кстати, коли эта девчонка Канингем привела к нам агента РСР, она должна умереть, - напомнил верховный жрец бога-змеи, отвернувшись от удаляющегося собрата. - И остальные наши адепты и агенты должны из ее смерти понять, что таких ошибок впредь не стоит совершать никому. Ее семья также должна умереть. Повелитель не прощает ошибок.
  - Ваша милость, - пролепетал подавленный жрец, - она - сирота. У Алисы есть только муж, но с ним пока не стоит связываться. РСР тогда с нас точно не слезет! - Исайя замер у дверей.
  - И кто он? - чуть повернул голову Марк.
  - Командир эскорта королевы, подполковник Питер Канингем.
  - Хорошо, с ним мы связываться пока не будем, - кивнул верховный жрец. - Но тогда Алиса должна умереть так, чтоб РСР все поняла. Дональд и Лемарр уже не жильцы, а вот Питеру Канингему мы карьеру испортим, - усмехнулся Марк.
  - Как прикажете, ваша милость, - склонил голову Исайя.
  - Именно так и прикажу, - резко ответил верховный жрец. - Иди и постарайся меня более не разочаровывать.
  За проштрафившимся служителем бога-змеи закрылась тяжелая дубовая дверь. Марк зажег несколько свечей на алтаре, оперся руками о мраморную плиту и глубоко задумался, глядя на искусную статуэтку кобры, вздувшей капюшон. Статуэтка олицетворяла Сета: змей мало кто любил, но их яд был смертелен. Змей всегда убивали, их пытались извести, но они всегда выживали, их всегда боялись. Так же и орден Сета: сколько его не пытались уничтожить, он всегда выживал. Он выживал и мстил.
  Марк приложил все свои силы к возрождению издыхающего слабого ордена. Он сумел возродить не только свой орден, но и орден Лостары, а сейчас возрождал орден ее сестры Стареллы. Марк Диамний приложил массу усилий к тому, чтобы его жрецы вновь смогли завоевать паству в больших городах, чтобы вновь приносились жертвы на алтарях Сета и наполнялась Большая Чаша, находившаяся в храме Сета, чтобы в нее сливалась Сила с остальных Чаш... И вот теперь Исайя поставил весь план возрождения Империи Повелителя под угрозу!
  Очень редко, но могущественного верховного жреца охватывало отчаяние. Случалось это в такие моменты, как сейчас. И тогда Марк с рычанием гнал это чувство, гнал прочь! Он не мог себе позволить опустить руки! Нет!!! Только не сейчас, когда он достиг таких невиданных высот!
  Кто бы мог подумать, что однажды он станет всемогущим верховным жрецом Сета?! Никто! Он сам хозяин своей судьбы, но иногда... Иногда Марк вспоминал последние слова своего брата-близнеца, который стоял на его пути к сану, которого он собственноручно убил: "Однажды ты, Марк, оглянешься, а вокруг тебя останется лишь пустота. Все твои победы обернутся прахом, а вкус победы станет пеплом на твоих губах..." Тогда верховный жрец плакал чуть ли не единственный раз в своей жизни, ведь он убил не просто своего брата-близнеца, он убил свою душу.
  Но нет! Нет! У него все получится!
  Марк резко оттолкнулся от алтаря. Всегда, всегда на пути к цели возникают преграды, их просто надо преодолевать и не сдаваться. Донован прошел к своему письменному столу, взял телефонную трубку и передал своему помощнику распоряжение относительно Исайи и тех, кто отправится в Ариэль, исправлять ошибки прежней команды. Со временем кто-то из них заменит самого проштрафившегося жреца.
  Сам же верховный жрец вновь принялся обдумывать события и свои дальнейшие действия. У него сейчас было достаточно храмовых воинов и жрецов, он возродил орден убийц, но их-то было слишком мало для завоевания Розми. Несмотря на неустанную вербовку адептов, проповеди жрецов, работу среди многих отчаявшихся и разочаровавшихся в жизни людей, особенно среди подростков из трущоб, у Марка было еще мало людей. Как мало у него было и источников финансирования. Он пока не имел возможности организовать полноценную смуту в Розми, что помогла бы ему привлечь сторонников и адептов. К королеве у жреца тоже не было подхода, хотя он сумел внедрить пару человек в Замок Королей.
  Так не может продолжаться дальше. Чаша наполняется, но наполняется слишком медленно. Ему нужны союзники. Союзники, которые помогут организовать и профинансировать смуту в государстве, что наполнит Чашу и подготовит почву для создания Империи Повелителя. И союзники ему нужны реальные, а не болтуны из Старой Розми! Это должны быть солдаты, воины, искусные ораторы и проповедники, это должны быть люди с деньгами, со связями, причем связи эти должны быть еще и среди военных, полиции, ГСР и РСР.
  Жрец побарабанил пальцами по столешнице, потер глаза и вновь подошел к окну.
  Солнце уже входило в свои права, постепенно раскаляя желто-красные пески пустыни Стенаний, обрушивая жар своих лучей на храм Сета. Небо начало терять свой глубокий голубой цвет, выгорая до белесого. Еще немного и яростные лучи дневного светила смогут зажарить неосторожных ящериц или грызунов, рискнувших выбраться из своих убежищ.
  Верховный жрец облокотился плечом о стену у окна, созерцая замерший дневной мир. Итак, кто еще против королевы? Кажется, именно Исайя докладывал не так давно о том, что к последовательнице их бога сватался Нил Роуз... Да, да! К последней Блустар через своего друга, жреца Крома, посватался бастард Кристофера VIII! Он известен в финансовом мире и, кажется, имеет какое-то отношение к военным. Ни друг бастарда, ни он сам не знают, что последняя представительница прежней династии правителей Розми - адепт культа бога-змеи. Причем, по словам Исайи, она истово верит в Повелителя, а не играет. Ее отец - известный подпольщик и заговорщик, террорист, погибший несколько лет назад, вдруг у доченьки такого папочки остались какие-то связи?
  В любом случае Марку нужны были союзники. И пусть ему претила сама мысль связываться со жрецами Крома, но они находились в оппозиции к королеве и поддерживали Нила Роуза. Марк еще не знал ничего о Дареле, но предположил, что тот занимает не последнюю ступень в жреческом ордене. Союз же жрецов Сета и Крома мог быть выгоден обеим сторонам, пусть он и был им весьма неприятен с моральной точки зрения.
  Итак, надо бы тогда нанести визит молодой невесте возможного будущего регента... или короля. В конце концов, не ради же регентства господин Роуз и жрецы Крома всю кашу заварили?
  С этой мыслью Марк отправился в постель. Он верил в Повелителя, в его возвращение, и он намеревался выполнить задуманное, не взирая на происки врагов, тупость и неожиданное скудоумие собственных сподвижников, а также не смотря на противоестественность предстоящего союза с жрецами Крома. А союз будет заключен. На долго ли? Кто знает, но жрецы двух главных антагонистов пантеона богов нужны друг другу, в этом у Марка уже не было сомнений.
  
  5
  
  Жара в Миранде и не думала спадать. В купе с частыми мелкими дождями и парящими вокруг болотами, город был погружен в какое-то жаркое липкое марево. Даже сам воздух казался сырым и состоящим из влаги. Дышать было невозможно, приходилось с силой проталкивать в легкие взвесь из воздуха, воды и едких испарений болот, от чего люди быстро уставали, снижалась работоспособность горожан и солдат, падала бдительность, бывшая вопросом жизни и смерти. Так же падала видимость из-за постоянного густого тумана, рассеивавшегося днем лишь самую малость. Солнце было скрыто вечными густыми облаками, а теперь еще и бледно-желтоватым туманом, что давал тварям с болот возможность иногда незамеченными пробираться в город и прятаться по углам, а ночью нападать на жителей.
  Ривсу казалось, что влагой исходили сами стены зданий - вечно сырые от тумана и дождей. Он привык ходить в постоянно влажной от пота и водяной взвеси одежде, и чуть ли не на лысо обстриг волосы - постоянно мокрые отросшие патлы мешали и неимоверно раздражали. Он не понимал, выходя из душа: то ли он уже мокрый, то ли еще мокрый, потому что сухой его кожа в эти месяцы просто не бывала. Постоянно хотелось пить из-за вечной духоты, а организм просто бунтовал против такой необходимой пищи. Ночью было невозможно спать: душно, а окно полностью не открыть из-за монстров; простыни мокрые, тело мокрое.
  Иногда капитану казалось, что он скоро сам покроется влажным мхом и лишайниками, или заквакает, потому что в этом аду могли жить только жабы и коренные жители Миранды, переносившие здешнее лето куда легче новичков. Тем более предпосылки к превращению в жабу у Дримса уже появились: из-за постоянной влажности и обильного потоотделения по телу капитана пошли гнойные прыщи. Иммунитет жителя Фритауна, города, стоящего посреди пустыни на берегу моря, богатого солями и йодом, отказывался переносить этот жутчайший климат.
  Врач в их санчасти порекомендовал мазать прыщи какой-то мазью, которая совершенно не помогала, зато она высушивала кожу вокруг, от чего та краснела и начинала шелушиться. Хуже всего приходилось лицу: Ривс старался даже реже бриться, потому что в таком гиблом воздухе, полном микробов и бактерий, обожавших Миранду, после бритья раздражение у него выползало на пол-лица. И проходить не желало.
  Спирта чтобы всю эту гадость мазать и дезинфицировать тут не продавали в аптеках, а врач из санчасти его употреблял сам, в личных целях и делиться не собирался. Водка же наводила на разные подозрения, относительно ее пригодности к употреблению, хотя, в конце концов, капитан и попробовал обрабатывать ею прыщи. Не помогло.
  Когда Ривс решил, что так он тут заживо и сгниет, Ленс вернулся из госпиталя, куда загремел месяц назад во время атаки тварей. Рыжий весельчак, глянув на друга, хмыкнул и потащил того к матери со словами: "Чего раньше-то не говорил, когда навещал в больничке? Сейчас все поправим!" Милейшая госпожа Келамью накормила голодных "мальчишек" пирожками со шпинатом и зеленым салатом, а Ривсу выдала мазь собственного приготовления, из трав, выращенных в ее маленьком садике или купленных у старого Сида, жившего на окраине Миранды, промышлявшего сбором редких растений в местных лесах и болотах.
  Гнойники и раздражение начали быстро проходить.
  Вместе с ними стала спадать и дикая жара, уступая место теплому бульону, который тут был вместо воздуха. Бульон, насыщенный водяной взвесью, но уже не несущий в себе такого количества болотных испарений, как в начале лета.
  Все как всегда... Тот же годичный цикл природы, те же унылые лица соседей в подъезде и на улицах города, тот же вечный желтый туман и те же лишайники и мох на стенах. Дни превращались в года, недели в десятилетия. И уже покрылись влажной почти непроглядной дымкой воспоминания о том, что было еще этой весной, о жарких ветрах пустыни, о теплом море, что шумит за окном, о веселых друзьях и сослуживцах. Неизменными остались лишь желание выбраться из этого мерзкого городишки и вновь летать на истребителе.
  Да, пожалуй, в Миранде все же ничего никогда не менялось. Все тот же кабинет, пропахший пылью, все тот же рассохшийся паркет и забавный полковник, похожий на гнома, сидящий в кресле. Только портрет Джонатана II был заменен на портрет Талинды I, казавшейся взрослой и умудренной годами женщиной. Она была изображена по пояс на фоне голубого флага Розми. Молодая, но мудрая девушка в строгом темно-зеленом платье с длинным рукавом. На ее лебединой шее висела цепочка с кошапаном - символом всех членов королевской семьи; волосы каштанового цвета собраны в довольно тяжелый пучок, на высокий лоб надвинута простая корона-обруч - корона Розми. Ее глаза явно были какими-то светлыми, но разобрать цвет не было возможности. На лице застыло спокойное, мудрое выражение. Она слегка улыбалась и с гордостью и достоинством смотрела вперед, несомненно, в светлое будущее. В общем, фотограф и дизайнеры постарались, подкорректировав ее внешность на компьютере, стараясь придать девочке-подростку более взрослые черты лица и куда более величественное выражение, чтобы она казалась старше своего возраста лет на десять-пятнадцать.
  В остальном же ничего не изменилось в кабинете полковника Лэндхоупа: массивный стол и стол для совещаний, ряды стульев, карты на стенах, горы бумаг и документов на столе. Только на сей раз собрались все заместители полковника, а также капитаны Лавджой и Дримс.
  Ривс окинул взглядом заместителей Лэндхоупа.
  Майор Юстиниан Сивир был неплохим и деятельным человеком (деятельным настолько, насколько это было вообще возможно в Миранде), и пил вполне умеренно, воспринимая свою ссылку сюда как испытание богов Света или что-то в этом роде. Его спина всегда была прямой, как палка, выражение лица чуть надменное, как у истинного потомка древнего рода ноэлов, чьи бесчисленные поколения посвятили свои жизни служению короне Розми. Майор по мере сил старался держать в подчинении разболтанный личный состав, но никогда не прибегал к мордобою и мату, что, как успел понять за эти несколько месяцев Ривс, было обязательным дополнениям к любым приказам в Миранде. Может быть, именно поэтому майора не очень хорошо слушались подчиненные, а его приказы они имели склонность трактовать в свободной форме.
  В принципе, майор нравился Ривсу. В отличие от капитана Карла Бентуры. Вот уж кто был крысой, так это второй заместитель полковника! Как его только терпел старик, никто не знал, но даже спокойный Сивир иногда позволял себе отпустить несколько нелицеприятных замечаний в сторону капитана Бентуры. Честно говоря, Бентура даже внешне напоминал крысу, и не только своими повадками: у Карла Бентуры было узкое лицо с близко посаженными глазками, какой-то чуткий нос, который частенько дергался, а еще всегда гладко зализанные назад темные волосы с большими залысинами надо лбом... Крыса, одним словом.
  В отличие от Сивира, Бентура полагал свое назначение в Миранду вселенской несправедливостью и прилагал все усилия к тому, чтобы вырваться из этого паршивого городишки, пытаясь, время от времени даже подставлять старика - если уж не вырваться из Миранды, то хоть занять место полковника.
  Полковник окинул хмурым взглядом собравшихся. Его кустистые брови сошлись на переносице. Он сложил руки перед собой на столешнице и провозгласил:
  - Господа офицеры, как вы уже знаете, в городе произошла вспышка неизвестного заболевания. Пока несколько несчастных находятся на карантине в нашем госпитале, двое уже умерли, еще пятеро пока живы. Возможно, потому что заразились они позже. Гражданские медики не знают, чем вызвана болезнь, как она распространяется и как ее лечить, все их лекарства не дают никакого результата. Стыдно в этом признаться, но они были вынуждены попросить помощи у жрецов Карены и Мальтора. Коли бессильна наука, то может быть, смогут помочь боги.
  - И что жрецы? - скептически поинтересовался Лавджой.
  - Ничего, - отрезал полковник. - Они тоже не понимают, в чем тут дело. Но несут дежурства вместе с медиками.
  - А в чем стыд? - кажется, сегодня Лавджой был в настроении устроить небольшой цирк. Он на днях цапанулся с Бентурой и сейчас делал все возможное, чтобы достать Бентуру, которого бесила манера поведения капитана.
  - Стыд, капитан, в том, что мы, как военные, не можем предоставить гражданским медикам своей помощи! - гавкнул "гном". - Наш главврач изволил стать завтраком для тварей, а остальной медперсонал только на обед им и годится! Мы ничем не можем помочь, а у нас началось нашествие, эпидемия и в Нерейде все с ума посходили!
  - В чем выражается безумие командования в Нерейде? - уточнил обстоятельный Сивир.
  - Командования? - удивился полковник. - Нет, Юстиниан, не командования, гражданских властей. Они испугались эпидемии, их жрецы в один голос заорали о какой-то каре, что постигла наш город. Понять бы еще, за что эта самая кара нас постигла! - полковник зло оттолкнул от себя стопку бумаг. - Короче, эти паскуды еще сильнее сократили поезда, что идут к нам по железной дороге, и потребовали, чтобы твои, Дримс, пилоты, когда прибывают в Нерейду за припасами, находились в вертушках. Их будут загружать там самостоятельно, - он немного пожевал губу в раздумьях, затем продолжил, нахмурившись еще больше. - Они распространения заразы, видите ли, боятся! Как будто бы у нас тут вспышка чумы! Всего несколько случаев заболевания, мы им полный карантин обеспечили, а они там в истерике бьются! Как будто бы у нас тут полгорода в госпитале лежит! Хорошо хоть обещали медика потолковее прислать, может быть, разберется с этой заразой.
  В кабинете повисло тягостное молчание. Вести были, прямо скажем, не шибко приятными. Лэндхоуп побарабанил пальцами по бумагам на столе, окинул хмурым взглядом присутствующих и продолжил:
  - Пока же ставлю задачу: никому не покидать город. Лавджой, Юстиниан, надо организовать полный карантин Миранды, госпиталя уже недостаточно. Никто не может покинуть город до распоряжения из Нерейды. Вам необходимо организовать заставу на подступах к железнодорожному вокзалу. Никого не выпускать. Разгрузку будут производить только железнодорожники и те, кто прибыл с ними для этой цели. В спецкостюмах. Ваши люди также должны проходить спецобработку по прибытии поездов, и взаимодействовать с прибывшими исключительно в спецкостюмах, чтобы не произошло распространение болезни за пределы Миранды, - он окинул внимательным взглядом присутствующих, словно бы пытался убедиться в том, что они поняли его слова правильно. - Те из прибывших, кто будет иметь право пройти в город, будут иметь особые удостоверения, при возвращении на поезд они обязаны будут пройти санобработку. Дальнейшую их судьбу будут решать уже в Нерейде. Это необходимая мера, т.к. не все приказы и рапорты мы можем передавать даже по закрытому каналу связи, вы это должны понимать. Кто из гражданских захочет вернуться в Миранду, не покинет ее до окончания карантина.
  - Таких вряд ли много найдется, - хмыкнул Лавджой.
  - Тем не менее, никто не должен покинуть Миранду, - рявкнул полковник. - Теперь ты, Дримс. Твои пилоты должны быть проинструктированы о том, что никто из них под страхом ареста или возможного расстрела не должен покидать вертолетов, когда они прибывают в Нерейду. Особое внимание удели младшему лейтенанту Келамью, он любит пошутить. На сей раз его шутки могут стоить ему не только свободы, но и жизни, потому что в Нерейде у всех паника и сумасшествие, - театрально развел руками старик. - Жрецы в истерике, вспоминают знамения, которые происходят по всей стране, и ничего хорошего не значат, а тут еще у нас эта непонятная болезнь, которую трактуют карой богов. Что такое массовая истерия, надеюсь, никому из присутствующих объяснять не надо?
  Полковник обвел хмурым взглядом собравшихся. Те согласно склонили головы. "Гном" еще больше насупил брови, покривил губы, словно бы говорил о чем-то настолько мерзком, что теперь ему придется отмывать стиральным порошком собственный язык.
  - Тогда занимайтесь делом. Кстати, Дримс, донеси до своих пилотов, что дезертирство в военное время карается расстрелом на месте без суда и следствия. Наш карантин приравнен к военному времени. Поэтому твои пилоты пусть даже не думают о бегстве, когда будут прибывать в Нерейду. Если что, я лично буду расстреливать тех, кто попытается сбежать, - Лэндхоуп еще раз обвел всех взглядом, проверяя, понимают ли присутствующие всю серьезность момента. - Лавджой, у тебя еще осталась расстрельная команда? Ее еще не всю сожрали? Пусть готовится получать повышенные боевые, мы опять объявляем, чрезвычайную ситуацию, а там, глядишь, и военное положение. Они понадобятся.
  - Да, господин полковник, я все понял, - кивнул капитан.
  - Тогда все свободны, - хлопнул ладонью по столешнице "гном".
  Из кабинета старика разбредались все в глубокой задумчивости. Особенно хмурился Дримс. Мало того что его угораздило попасть сюда прямо перед началом нашествия, так еще и в карантин угодил! И за что это все ему? Он прямо кожей чувствовал, что неприятности только начинаются, черные тучи сгущались над Мирандой. И были это не привычные дождевые тучи. Это надвигалась какая-то страшная беда.
  Инстинкт требовал у капитана сейчас лишь одного - бежать. Бежать, пока не установлен карантин и есть шансы покинуть город на поезде! Он ничего не должен Миранде и этим пьяницам-сослуживцам. Он родился во Фритауне и должен был летать! Летать на истребителях! Его жизнь и карьера были слишком блестящими, чтобы однажды закончиться в этом городе вечных туманов и болотных тварей.
  Вместо этого Дримс направился к техникам. Четыре вертолета так и стояли на ремонте. Пьяницы-техники даже не думали их чинить, или пытаться хоть как-то разобраться в причинах поломки. Пора было положить этому конец.
  Неприятности и все неожиданности Ривс привык встречать лицом к лицу и во все оружия. И пусть его подчиненные будут сопротивляться изо всех сил своему собственному спасению, капитан мог с одного удара отправить их в нокаут, а в Миранде данное умение являлось несомненным аргументом в пользу того, кто что-то требовал.
  
  6
  
  В Нерейде почти как всегда шел дождь. Потоки теплого летнего ливня обрушились на город совершенно неожиданно: еще утром темное, набухшее дождевыми облаками, небо посветлело, даря надежду на редкое в этих краях солнце. К полудню в серой облачной пелене стали появляться прорехи, в которых виднелось голубое небо, вызывающее неописуемую радость в сердцах горожан. А после обеда небо внезапно заволокло серо-фиолетовыми тучами, из которых на Нерейду обрушилась стена воды.
  К вечеру в штабе дивизии почти никого не осталось, разве что дежурные, лениво совершавшие обход, или предвкушающие скорый ужин в теплых каптёрках, кабинетах или же в столовой, где сегодня готовил Миалат. Его стряпню никто в гарнизоне не любил, поэтому соваться в обшарпанную столовку сегодня мало у кого возникало желание. Кто-то из дежурных уже прикорнул за рабочим столом или же растянулся на диване, предвкушая спокойную ночь - твари в ливень обычно не нападали на стены города.
  Службу в гарнизоне Нерейды несли лучше, чем в приснопамятной Миранде, да и состав солдат и офицеров тут был не совсем уж спившихся или отчаявшихся - из Нерейды выбраться было сложно, но можно. Устав тут тоже привыкли трактовать вольно, но солдаты, сержанты и прапорщики обычно не позволяли себе пьяными приходить на службу, лишь с похмельем, а офицеры и старые, матерые прапорщики могли, конечно, накидаться в своих кабинетах, но делали это обычно после обеда, а не с самого утра. Время от времени кому-нибудь из командования дивизии приходило в голову начать бороться с пьянством подчиненных, и тогда начинали сыпаться выговоры, кого-то переводили в Миранду, а иногда устраивалось и показательное увольнение со службы, но на гарнизон это не производило особого впечатления.
  Вот и на днях командир дивизии вновь загорелся идеей борьбы с пьянством. Причем загорелся настолько, что уволил две трети личного состава узла связи вместе с их начальником, уволил заведующего складом вооружения с парой его подчиненных, политрука (но тот совсем уж обнаглел - начинал пить у себя в кабинете с полудня, и так каждый день). А в довершение карательных мероприятий, генерал выгнал нескольких солдат из охраны стены и гарнизона. Досталось и адъютанту комдива - он получил строгий выговор, а один из пилотов вертолетов в ближайшее время должен был отправиться в Миранду. Когда там надобность возникнет, значится.
  Оставшиеся служить на узле связи радисты были крайне недовольны увеличением нагрузки, но, понятное дело, помалкивали. Мало кто в дивизии знал, что они еще и находятся в зависимости от Алваро Родеса, поймавшего их когда-то на самых разных преступлениях. Им теперь до конца дней предстояло исполнять скользкого начальства, либо добровольно признаться в содеянном и отправиться в военную тюрьму. Или на казнь. Жить они хотели, и жить хорошо, - насколько это возможно, - поэтому связисты по заданию Алваро Родеса возводили вокруг Миранды стену, за которую ни с одной стороны не должно было проникнуть никакой информации, кроме одобренной их хитрым начальником.
  Сегодня в смене работали два молодых сержанта, осведомленные, конечно же, об их общей зависимости от Родеса. Оба парня расположились за своими рабочими местами, налили по кружке кофе, и недовольно обсуждали сложившуюся ситуацию:
  - Не, ну, ты прикинь, я нашему хряку и говорю, мол, не могу же я здесь жить?! Мне выходные в конце концов положены, у меня ж тоже есть личная жизнь! А он, знаешь, что мне ответил? - возмущенно повествовал русоволосый конопатый Пьетро своему напарнику, младшему сержанту.
  - Чего? - тот сдвинул с одного уха наушники и слушал приятеля.
  - Так этот хряк мне и говорит, значит: "Твоя личная жизнь кончилась, когда я тебя на той девке застал! Нечего ее было приходовать и мочить потом", - зло бросил сержант. - Да, я тебе клянусь, Макс, что она и сама была не против, жопой все передо мной крутила, а как до дела дошло, она, дура, стала орать, что ее насилуют.
  - Да этих баб вообще не разберешь, - согласился чернявый младший сержант. - Жопой перед тобой вертят, из платья чуть ли не выпрыгивают, а как до дела доходит - я не такая! Помогите, насилуют!
  - Вот и я ему говорю это, а он мне, значит, в ответ, что теперь хрен что докажешь: девка мертва, на ней были обнаружены следы изнасилования, синяки и разрывы. Теперь, говорит, вспомни, что и тебя прикрыл, а доказательства у меня сохранены, так что закрой рот и работай! - в порыве злость Пьетро хлопнул ладонью по столешнице. - Говорит, мне хряк паршивый, чтоб из Миранды ни одного сообщения до остального мира не дошло! Ни одного. И в Миранду передавай только то, что я тебе позволю, а то тебе конец! Хряк поганый.
  - Слушай, а на хрена ты эту девку-то прибил? - удивился чернявый Макс. - Или это он ее? Прибил в смысле?
  - Да случайно вышло, - поморщился Пьетро, смахивая с рукава крошки печенья. - Она так орала, что я испугался. Решил, что из-за этой дуры меня запалят, вот надо было ей рот заткнуть как-то. Я ее жопой к себе повернул, а морду ее в мешки с бельем вдавил. Наверное, я мальца перестарался, вот она и задохнулась.
  Сержант ни капли не раскаивался в содеянном, он лишь сожалел, что попался. Но с другой стороны, если бы он попался не Родесу, а кому другому, его ничего хорошего вообще не ждало, в лучшем случае - смерть.
  - Подожди, т.е. ты трахал труп?! - заржал чернявый связист.
  - Да пошел ты! - огрызнулся конопатый сержант. - Откуда же я знал, что она сдохла? Пока наш хряк меня на ней не нашел, я и не знал, что она померла. Я еще обрадовался, что визжать и брыкаться перестала. Ну, думаю, распробовала, мозги свои куриные включила. А она, тварь тупая, оказывается сдохла.
  - Ну, ты даешь! - продолжил ржать младший сержант.
  - Тебя-то на чем он за яйца прихватил, что ты на него пашешь? - зло спросил Пьетро.
  - На сливе инфы кершийцам, - нехотя признался Макс. Обсуждать "конфуз" напарника было куда интереснее, чем признаваться в собственных грехах.
  - А что за инфа им из этого болота нужна? - удивился конопатый парень. - Не, ну, я понимаю, там, на границе или во Фритауне, но у нас-то что?
  - Я тогда с ним еще в Ариэль служил, - пожал плечами чернявый Макс. - Он меня поймал, все доказательства забрал. Его когда сюда спихнули, я очень обрадовался. Но потом вот и меня к нему послали...
  - А чего так? - не отставал Пьетро.
  - Да я мальца вздремнул за пультом, а тут сам Дженси к нам с проверкой нагрянул...
  - Да, уж, бывает, - согласился Пьетро. Парни немного помолчали, а потом сержант вновь заговорил: - Слышь, а ведь у этого хряка не все наши схвачены, он же сказал присматривать за парой наших придурков. Типа нам и без этого делать больше нечего.
  - Деваться все равно некуда, придется их пасти, - Макс потянулся до хруста в костях. - Как думаешь, на хрена ему эта афера с Мирандой? Ее ж всю сожрут эти твари, если к ним ни подкрепления, ни техники не пришлют...
  - Ну, вот сам и спроси у хряка, - посоветовал Пьетро. - Этот ублюдок сказал, что надо изолировать Миранду, подделывать рапорты и донесения оттуда. И для нее из Нерейды распоряжения и сводки подделывать. Пусть живет в вымышленной реальности! Мне, знаешь ли, в тюрягу не особенно хочется.
  - Понятно, что придется все это делать и следить за напарниками, - согласился Макс. - Выбора-то у нас все равно нет.
  - Это точно, - конопатый сержант отхлебнул кофе из кружки. - Он мне этими дежурствами все планы на личную жизнь порушил! Я тут пару цыпочек собрался оприходовать, а теперь это придется отложить - я тут чуть ли не сутками сидеть буду. Ему-то что? У него вон жена красивая, молодая...
  - Постой! Какие цыпочки?! - подивился Макс. - Тут же хрен кто даст!
  - Да цыпочки из борделя, - закатил глаза конопатый сержант. - Я после того случая как-то решил на поведение баб не вестись, лучше шлюхи - они за это дело деньги берут.
  - Ну, да, - согласился чернявый младший сержант. - Ладно, глядишь, скоро хряк всех заменит, и полегче станет.
  Оба парня синхронно грустно вздохнули, отвернулись к своим терминалам. Макс поправил наушники, Пьетро принялся вновь что-то записывать в журнале. Тучи над Мирандой сгустились еще сильнее.
  
  
  Глава 10
  
  35, месяц Гроз, 5555 года - 01, месяц Суховея, 5555 года
  
  1
  
  В большом доме на Абрикосовой улице, стоящем под сенью огромных дубов и вязов, ярким светом горели все окна. На подъездной аллее выстроилась вереница из богатых автомобилей, а многочисленные гости толпились в парадных комнатах первого этажа, на веранде позади дома и прогуливались по роскошному парку, разбитому вокруг дома.
  Высокий, широкоплечий хозяин встречал своих гостей на ступенях изысканного мраморного крыльца, чугунные перила которого были отлиты замысловатым и изящным узором. Черные слуги-рабы расторопно, но не спеша и с неимоверным достоинством обносили гостей шампанским и закусками, а небольшой оркестр играл легкую музыку, устроившись на балконе второго этажа, выходившего в роскошную гостиную, где собрались группки гостей.
  Из очередного дорого автомобиля вышла высокая женщина средних лет, ее черные волосы, разбитые надо лбом белоснежной седой прядью, были уложены в высокую замысловатую прическу и перевиты серо-голубым жемчугом. На женщине было бархатное вечернее черное платье, на ее локтях висело манто из кого-то обладавшего некогда серебристым мехом; ее шею украшали четыре ряда того же серо-голубого жемчуга, что и ее волосы, уши, запястье правой руки. Женщина бросила взгляд на хозяина дома, и тот немедленно заспешил вниз по широким ступеням лестницы.
  Нил, а это был он, поспешил к автомобилю, на котором приехала его невеста и ее мать. Не очень он горел желанием видеть эту несколько высокомерную и взбалмошную девицу, а в особенности ее молодящуюся мамашу, но Дарел ясно дал понять, что у Нила нет другого выхода: только жениться на Изольде. Что ж, придется на публике разыгрывать настоящего жениха, раз уж невеста прилетела во Фритаун. Он снял ей и ее мамаше особняк на берегу моря (небольшая хитрость, чтобы видеть ее пореже), где той предстояло жить до свадьбы.
  Нил не хотел видеть Изольду во Фритауне до свадьбы, но она ясно дала понять, что в таком случае она и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Дарелу и Нилу познакомиться с ее влиятельными друзьями. Она не позволит отставить себя в тень. Она ждет равноценного партнерства, а не безвозмездного пользования своими связями и своим именем.
  Выбора у Нила не осталось: Дарел решил пойти навстречу госпоже Блустар.
  Еще бы, она уже постаралась и представила их всему высшему обществу Ариэль, всем своим друзьям-сообщникам, и переговоры с ними начали приносить свои плоды, тем более что в Ариэль до сих пор стоял довольно большой гарнизон военных. У Нила было сведено знакомство с некоторыми из них, но благодаря Изольде и ее друзьям, он смог расширить свои связи, а уж о предпринимателях и говорить не стоило - те были рады познакомиться с ним, тем более его представляла эта избалованная девчонка.
  Нил поцеловал руку будущей теще, очаровательно улыбнулся, и уже помогал выходить из машины ее дочери.
  Изольда была прекрасна, как и в прошлый раз. Платье и драгоценности на ней были те же, что и в Ариэль, но голубые глаза горели вызовом, мол, только посмей об этом вспомнить. Что с деньгами у невесты дела плохи, Нил знал. Об этом сообщили знакомые (как новые, так и кое-кто из старых), это же говорил и Дарел, и в этом мог убедиться сам Нил, в течение недели гостивший в Ариэль, и почти каждый вечер приходивший в дом Блустаров. Спесь и гордость прикрывали потертую обивку диванов и кресел, сколы на полировке столов и шкафов, а также истертый старый паркет и помутневшие зеркала.
  - Рад вас приветствовать в моем доме, госпожа Блустар, Изольда, - очаровательно улыбнулся Нил, поцеловав руку невесте. - Приношу свои извинения, что не смог встретить вас в аэропорту, но меня задержали дела. Надеюсь, вы удобно утроились?
  - Ах, мужчины, вы всегда заняты! - взмахнула веером Генриетта, вызвав в Ниле неописуемое желание оказаться где-нибудь подальше от нее. - Но что поделаешь, таковы законы бизнеса, а как я вижу, ваши дела, дорогой будущий зять, идут очень даже неплохо?
  - О да, госпожа Блустар, на состояние дел жаловаться не приходится, бизнес приносит скромный, но стабильный доход, - вежливо улыбнулся Нил, а про себя добавил: "Но от меня ты ничего не получишь сверх того, что я тебе уже итак отписал и предоставил!"
  - Благодарю, вас, Нил, за гостеприимство, особняк очень уютен и удобен, жаль, что он так далеко от города, но, полагаю, другого столь же достойного и комфортабельного дома просто не нашлось, - очаровательно улыбнулась Изольда, показывая белоснежные зубы.
  - Вы совершенно правы, Изольда, - столь же ослепительно улыбнулся Нил. - Это был самый лучший вариант, сдававшийся в наем. Я же не могу допустить, чтобы моя невеста ютилась в какой-нибудь халупе.
  - Весьма признательна вам за вашу заботу, - она изобразила еще одну ослепительную улыбку.
  - А теперь я прошу меня простить, - Нил и гостьи поднялись на крыльцо, - но я должен исполнять обязанности хозяина, а вас же оставляю на попечение ваших знакомых и моего старого друга, его милости Дарела Нотингейма, - очаровательно улыбнулся Нил, увидев на крыльце маленького жреца. Ничего, это была затея самого Дарела, вот теперь пускай с ними и возится!
  Вечер прошел великолепно: Дарел и Нил успели переговорить со многими своими старыми знакомыми, познакомились с теми, кого привели они. Дарел довольно искусно задавал ненавязчивый и завуалированный вопрос: "А вы подумали о том, что будет с вами завтра, когда Розми начнут раздирать прихлебатели мужа нашей новой НЕЗАКОННОЙ королевы, а также все те, кто уже сегодня окружил ее и правит за нее? Боги Света против, они обрушат на всех нас свою кару".
  Дарел никогда и никому не задавал вопросов напрямую, но преподносил свои мысли так, что у людей появлялись сомнения, они начинали задумываться. Более ему ничего не требовалось. Только посеять сомнения. Те, в души кого он сумеет заронить зерна сомнений, сами потом придут к нему и Нилу с вопросом, а что же делать? Задачи этого вечера: выявить круг возможных недовольных и понять, на что же они больше клюнули, на который из расставленных крючков попались? Потом будет работа с каждым индивидуально, или с группами, все зависело от человека, его ума, душевного состояния, жизненных приоритетов. Но это не сейчас. Сейчас Дарел лишь делал первые шаги к достижению цели.
  Вечер протекал так, как этого и хотел серенький жрец: он внимательно следил за гостями, слегка подправлял ход их разговоров, присоединяясь то к одной группе знакомых, то к другой. Время от времени он наблюдал за Изольдой, делающей то же самое, и был вынужден признать, что девушка своей улыбкой и чарующей манерой поведения также добивалась необходимого результата - гости начинали обсуждать те темы, которые она мимоходом задавала их разговорам.
  Гости восхищались ею.
  Группы гостей из Ариэль и из Фритауна постепенно смешивались, знакомились между собой. Это было хорошо, ведь им предстояло со временем стать союзниками. Осталось только начать прощупывать почву среди военных, и тут был нужен Нил.
  Нил обходил своих знакомых-военных, приглашенных на прием. Он представлял им своего друга. Иногда у жреца и вояк завязывался долгий разговор, иногда кто-то отходил от их группы и больше старался не появляться рядом со жрецом и хозяином дома, кто-то предпочел сразу покинуть прием - им не нравились вопросы, они уже чувствовали и понимали подвох. Они были за королеву и добровольно приняли ее сторону, или же были преданы Джонатану II и его воле, а некоторые своим командирам, давшим ей присягу, а кто-то и своей присяге.
  Их никто не задерживал.
  Дарел изначально предполагал, что среди военных у них не будет большой поддержки, хоть и очень сожалел об этом, но все же кто-то оставался. Это давало надежду.
  С чиновниками и бизнесменами было проще: они думали о будущем, или о деньгах, или о том, что лучше быть на стороне сильного, а сильной казалась сторона Нила. Не все так полагали, но этого и не могло быть.
  Уже далеко за полночь последние гости покидали роскошный и изысканный дом Нила. Уставшие слуги начинали убирать последствия большого приема, мыть посуду, оттирать истоптанный и поцарапанный паркет, ставить на свои места мебель, убирать остатки еды и алкоголя, готовить к стирке заляпанные скатерти, салфетки, а кое-где даже занавеси и подушки. Из кабинета Нила вышел последний гость - мэр Фритауна, которого обрабатывали и убеждали уже Дарел и Нил вдвоем.
  - Как думаешь, будет какой-нибудь прок? - осведомился Нил, вытягивая уставшие ноги под письменным столом.
  - Полагаю, да, - кивнул Дарел. Он был погружен в свои мысли и подсчеты. - Мы были довольно убедительны и привели множество логических доводов, весьма веских, я бы сказал. Уже могу назвать нескольких генералов и кое-кого из твоих знакомых из военного министерства, кто разделяет наши опасения относительно Талинды, - жрец устало потер глаза. - Так что все прошло довольно хорошо, но точные сведения мы с тобой можем узнать лишь спустя какое-то время.
  - Дарел, меня беспокоит мать Изольды, - немного плаксиво протянул Нил. - Она может стать нашей проблемой... Еще большей, чем сама Изольда.
  - Пока я не вижу проблемы в Изольде, - удивился Дарел.
  - Изольда - моя невеста. Это и есть проблема, - отрезал разозлившийся мужчина.
  - Хорошо, Изольда - действительно доставляет нам страдания, - согласился Дарел. - Но при чем тут ее мамаша?
  - Она на меня вешается. Откровенно вешается.
  - Скажи, что ты женишься на ее дочери, и ее поведение несколько смущает тебя, - отмахнулся жрец.
  - Сказал! Она, знаешь, что мне ответила?! Что мы никому не скажем! Дарел! Я итак собираюсь наступить себе на горло и лечь в постель с женщиной, что для меня противоестественно, и заставляет страдать еще отчаяннее, так что же мне теперь еще и с ее мамашей спать?! - взвыл Нил.
  - О, Кром, Владыка молний и Повелитель бури! - взвыл уже Дарел. - Неужели ты сам не можешь придумать, как от нее избавиться? Никто тебя с ней спать не заставляет, хватит чушь нести.
  - Она виснет на всех мужчинах... Это отвратительно.
  - Тут ничего не поделаешь. Так, дай мне прикинуть результаты сегодняшнего вечера, не мешай. Потом пойдем спать.
  
  2
  
  Отделение РСР в славном городе Ариэль находилось в новых кварталах древней столицы. Оно мрачным квадратом высилось на набережной, окруженное высоким каменным забором и зеленым ландшафтным парком, где основными растениями были цветы да трава. На фасаде здания, облицованного темным гранитом, высились скульптуры демонов из Бездны Сета, а на высоком крыльце горгульи кровожадно взирали со своих постаментов на всех, кто осмеливался подняться в обитель закона и цитадель грозных блюстителей интересов Розми и ее правителя.
  Говорят, когда еще столицей страны была Ариэль, а РСР только-только была сформирована как самостоятельная структура, Луис I Уайтроуз решил сразу отделить разведку от остальной армии, поручив им так же безопасность внутри Розми и вверив охрану своих близких. Для этого молодому силовому ведомству нужно было не только отдельное руководство, но и собственное здание, а то армия и РСР уже начали вести себя подобно двум медведями в одной берлоге, вот и задумал Луис I отселить РСР. Архитектором здания вызвался стать один весьма одаренный в плане строительства ноэл. Только были у него две странности: окружающие полагали его сумасшедшим, да уж очень любил он всякие предания и мифы про Царство Зулата и Бездну Сета. Ну, и с чувством юмора у него были проблемы, за что еще в молодости при Альберте III Блустаре провел он несколько лет в застенках королевской тюрьмы. Говорят, что именно в тех уютных каменных мешках, что служили камерами в прежней тюрьме, крыша-то у него и поехала. Прежнюю тюрьму пришельцы случайно уничтожили при штурме Ариэль, а рухнувшая стена каземата и дала свободу опальному архитектору, за что он и воспылал любовью к покорителям Розми.
  Любовью-то он воспылал, но чувство юмора его сия любовь не отменяла. Особого выбора у Луиса I тоже не было, а времени и желания долго выбирать и подавно, поэтому король-завоеватель не глядя подмахнул проект мрачного здания. Сам же сумасшедший зодчий почил в бозе накануне открытия своего архитектурного шедевра, унеся с собой в Царство Зулата некоторые скрытые архитектурные дополнения в своем детище: тайные ходы и лестницы в стенах, несколько тайных камер и даже ловчие ямы, и двигающиеся плиты потолков и стен. В общем-то, правильно сделал, что умер сам - РСР уже тогда шуток не любила и трудно представить, что б ждало этого любителя демонов, попади он живым в руки обозленных разведчиков.
  Почить же зодчий изволил не где-нибудь, а прямо в кабинете, предназначенном для главы РСР. Само собой тут же появились легенды о его призраке, бродившем по своему шедевру, сетующим на свою горькую судьбу. Впрочем, через какое-то время к призраку архитектора присоединились призраки сотрудников РСР, павших жертвами сюрпризов чокнутого зодчего: кто-то в яму посреди коридора провалился; кому-то на голову каменная плита весом пару тонн упала; а один особый везунчик так и вовсе умудрился попасть в тайны коридор, где бродил пока не умер от жажды, тщетно взывая к коллегам за стенами. После этой милой истории, случившейся уже при сыне Луиса I Эдварде I, все здание было проверено и просвечено вдоль и поперек. Нашли много интересного, в том числе прекрасно и со вкусом оборудованную пыточную камеру и высохшую мумию пропавшего пару лет назад сотрудника.
  С тех самых пор особо впечатлительные работники, охранники или посетители утверждали, что время от времени видят в коридорах и кабинетах здания призраков. Часто призраки в военной форме гоняют призрака пожилого дядечки по лестницам, кабинетам и залам. Видимо, мстят за свою безвременную кончину.
  Генерал Бодлер-Тюрри в призраков не верил, а это мрачное помпезное здание просто на просто сильно недолюбливал. Здесь имелось множество уровней, а один и тот же этаж в разных крыльях мог находиться на разном расстоянии от земли, что и подавно не укладывалось у него в голове: на фига это делать?! Особенно сильно генерала бесила необходимость постоянно подниматься и спускаться по бесконечным лестницам, прежде чем он мог достигнуть нужного ему помещения. Наличие лифтов в огромном восьмиэтажном здании было сведено к минимуму. А на два подземных этажа вели лишь два лифта, которых надо было еще сначала попытаться найти.
  Одним словом, здание было построено так, чтобы дезориентировать не только нападавших, которые могли бы чисто гипотетически найтись на бескрайних просторах Розми и в психушках Страны Мечтаний, но и сотрудников РСР. И даже ее главу.
  Винсент уже сильно пожалел, что оставил взвод своих солдат из Джорджии около крыльца любоваться горгульями. Его настроение и без блужданий по архитектурному безумию было мрачным, а уж после получасовых бесплодных поисков лестницы или лифта, ведущих в морг, испортилось безвозвратно. Служащие РСР, завидев хмурого генерала и не менее хмурого Патрика, сопровождавшего начальство, замирали по стойке "смирно" или же разбегались по своим норам. Это если они знали генерала в лицо. Те же, кто не успел скрыться с пути следования генерала и не знал, что грозное начальство изволило посетить обитель блюстителей интересов Розми, рисковал нарваться на выговор или замечание.
  - В этом проклятом здании все через одно место, - рычал сквозь зубы Винсент, третий раз выходя в просторный вестибюль, под потолком которого раскинули кожистые крылья еще одной горгульи. - И где здесь морг-то?!
  - Наверное, господин генерал, не стоило отказываться от помощи, предложенной охранниками на входе, - намекнул Патрик несостоявшемуся родственнику, за что получил испепеляющий взгляд в свой адрес. Оба офицера остановились около большого круглого фонтана, возвышавшегося посреди огромного вестибюля.
  - Я прекрасно помню, где тут морг! - огрызнулся Винсент. - Просто не могу найти нужный поворот.
  - Они блюют? - вдруг спросил Пат.
  - Кто?! - остолбенел от такой неслыханной наглости Бодлер-Тюрри. - Где?!
  - Да эти, порожденья Бездны, - указал О"Брайен на фонтан. - Они же блюют водой в фонтан. Причем их корежит от судорог.
  - У местного архитектора крыша была совсем набекрень, - подтвердил Винсент, немного остывая. Он окинул вестибюль еще раз раздраженным взглядом и неожиданно направился в правый коридор. На сей раз старый разведчик учел свои прежние ошибки и мгновенного ухватил за локоть случившегося там младшего лейтенанта, согнувшегося под грудой папок и бумаг. - Младший лейтенант, немедленно проводите меня в морг! - потребовал раздраженный генерал.
  Парень мгновенно впал в ступор, сообразив с кем имеет честь общаться: Всевидящее Око в петлицах и на левом рукаве формы носил лишь один генерал в Розми. Молоденький лейтенант замер по стойке "смирно", не решаясь даже шелохнуться; в глазах его плескался ужас.
  - Младший лейтенант, вы оглохли? - осведомился закипающий Бодлер-Тюрри.
  - Н-н-никак нет, господин генерал, - пролепетал мальчишка.
  - Тогда - бегом! - гаркнул Винсент, что было ему вовсе не свойственно. Младший лейтенант то ли от страха, то ли от трепета грохнул на пол все свои папки и рысцой, - во исполнение приказа ужасного начальства, - кинулся прочь по коридору. Патрик очень надеялся, что побежал парнишка в нужную сторону, а не решил попробовать спастись бегством от озверевшего кровожадного цепного пса Ее Величества, каким он, по всей видимости, казался бедному мальчишке.
  Через десять минут оба высоких гостя оказались перед дверями в морг. Их провожатый смылся в неизвестном направлении, как только его отпустили. За двойными дверьми оказалось помещение лаборатории, предварявшей собственно морг. За письменными столами сидели два молодых патологоанатома, попивая дымящийся кофеек из огромных, - в пору пивным, - кружек. При виде возникшего на пороге хмурого генерала Бодлер-Тюрри они вскочили со своих стульев, расплескали кофе на себя и на столы, свернули со столешниц несколько папок с документами, пару колб и пробирок. После того, как на кафельный пол упала последняя мензурка, патологоанатомы замерли по стойке "смирно", пожирая глазами легендарного руководителя их службы.
  - Полковника Миана сюда! Живо! - потребовал раздраженный Винсент главу местного царства смерти. Будущие светилы своей мрачной науки кинулись со всех ног исполнять приказ начальства, но сразу же столкнулись лбами и рухнули на пол.
  - Это они от почтения к вам, не иначе, - хрюкнул Патрик, за что был награжден еще одним взглядом, должным испепелить нечестивца на месте. Нечестивец тихонько стоял около грозного шефа и пытался сделать серьезное лицо, давясь от смеха. Открыл было рот, чтоб добавить еще пару слов, но предпочел замолчать от греха подальше. Винсент же его не удостоил ни единым словом; он раздраженно перешагнул через стонущие тела незадачливых патологоанатомов и направился в секционную - большой зал для исследования трупов, где скорее всего и находился полковник Миан - потомок двух чудом спасшихся поэтов-пришельцев, что прилетели с Луисом I. Говорили, что вошедший в поговорки пофигизм полковника, достался ему от родителей, помнящих тот перелет и все ужасы, что предшествовали ему и сопровождали его.
  - А, генерал Бодлер-Тюрри, приветствую, приветствую, - весьма пожилой хозяин царства смерти как раз закончил мыть руки после очередного вскрытия. - Майор О"Брайен, раз вас видеть.
  Оба разведчика почтительно поприветствовали пожилого судмедэксперта, много повидавшего на своем долгом веку. Как при этом Миан умудрился сохранить ясный ум, твердую память да еще и любовь к жизни никто не знал, за этот секрет многие бы отдали очень многое.
  - Там ваши юные таланты лбами столкнулись, на полу лежат, как бы не померли опять, - Патрик показал себе за спину на двери в лабораторию.
  - Ничего страшного, лбы у них крепкие, не умрут, - убежденно сообщил патологоанатом, вытирая руки. - Прошлые-то не от столкновения лбами умерли. Тех мать одной юной леди отравила, потому как те два юных негодника дочку ее соблазнили, и втроем они неплохо время провели. Яд тот же был замедленного действия, вот как раз при вашем появлении у них развязка и произошла, - совершенно спокойно сообщил Миан, поправил очки с толстыми стеклами и продолжил. - Вашей вины в том нет, господин генерал, господин майор.
  - Вот прям очень порадовали, - хмыкнул Патрик, но быстро осекся. Не фиг выступать, когда старшие общаются, особенно коли тебя для статуса и мебели взяли.
  - Простите, полковник Миан, майор О"Брайен просто давно не спал, поэтому несколько неадекватен, - процедил сквозь зубы Бодлер-Тюрри. - Операцию он провел блестяще, но нервное напряжение сказывается, к сожалению.
  - Ничего, ничего, - судмедэксперт надел часы, которые положил на полочку над раковиной до вскрытия. - Попейте пустырника и валерианы перед сном, майор О"Брайен, должно помочь. Снотворное я рекомендовать вам не стал бы - побочные эффекты, знаете ли...
  - Благодарю вас, господин полковник, - склонил голову Патрик.
  - Вас, господин генерал, по всей вероятности интересуют два молодых сетопоклонника, что изволили отправиться к своему Повелителю сегодня ночью прямо из нашей тюрьмы? - Роджер Миан разгладил бирюзовый медицинский костюм на своем небольшом брюшке.
  - Да, полковник Миан, - как всегда лениво и сдержанно кивнул Бодлер-Тюрри. Кажется, раздражение и гнев начинали его покидать в присутствии сдержанного главы морга, или это сам морг так на него действовал? Патрик поежился.
  - Ну, пойдемте, пойдемте. Весьма примечательные персонажи, должен вам сказать. Весьма. Я с ними только утром закончил.
  Пожилой патологоанатом прошел в еще одни двери, ведущие в собственно зал для исследования трупов. Это был длинный зал, пол и стены которого были выложены белым кафелем, под потолком светили лампы дневного света, а три ряда мраморных столов уходили к стеклянной противоположной стене, за которой находились ряды холодильных камер. Горгулий и прочих нетопырей тут, как ни странно, не было, зато дань сумасшедшей помпезности отдавали мраморные секционные столы и раковины, по краям отделанные все тем же мрамором.
  На двух столах укрытые голубоватыми простынями ожидали своей очереди тела. Одна простынь пропиталась кровью в нескольких местах.
  - Ее должны были вскрывать мои помощники, - кивнул на тело под окровавленной простыней судмедэксперт. - Но теперь придется все делать самому. Вряд ли в ближайшее время мои помощники придут в себя.
  - Сожалею, - пожал плечами генерал.
  - Тут ничего сложного не должно быть, - махнул рукой Миан. - Эта молодая леди, как я подозреваю, будет проходить по делу сетопоколонников. Ее казнили. Впервые в своей практике я такое вижу, если бы в пору моей юности я не увлекался мрачными страницами истории нашей страны, то вряд ли бы догадался, что это ритуальное убийство предателя, - привратник смерти вновь поправил очки. - Да, вряд ли. В наше время такое и не встречается.
  - Ритуальное убийство за предательство? Сетопоклонниками? - удивился генерал Бодлер-Тюрри, подходя к секционному столу.
  - Да, господин генерал, - кивнул пожилой патологоанатом. - Видимо, ваши молодчики не всех жрецов Сета переловили, ибо ритуал выполнен по всем канонам: сначала на теле жертвы были вырезаны символы Сета, потом ей вырезали глаза - за то, что она предала Тьму и отныне должна пребывать в ней во веки вечные, чтоб ее мучения были вечны. Потом жертве вырезали язык - она им предала. Потом ей вскрыли грудную клетку и вырезали сердце, которое ей в рот и запихнули - чтоб она сама же съела сердце, которое предало.
  - Добрые, однако, они ребята, - поежился Патрик.
  - Да, культ Тьмы все таки, - пожал плечами пожилой полковник. - Мы не можем установить ее личность, у нее обожжены и отрублены пальцы, вероятно, ее пытали. Возможно, вы знаете ее, майор О"Брайен? - с этими словами медик отдернул простынь с лица женщины. Патрик замер. Он просто окаменел.
  - Кто это? Ты знаешь ее? - сонливость слетела с Бодлер-Тюрри, как ветром сдуло.
  - Это Алиса Канингем, жена Питера Канингема, - едва выдавил из себя Пат, глядя на обезображенное лицо женщины. - Но как они узнали, что это она меня привела? Что сдал их я?
  - Это надо будет проверить, - сжал его плечо Винсент. - Возможно, тебя кто-то опознал во время ареста.
  - Или кто-то сдал, в РСР крот, - бросил майор, продолжая смотреть на лицо Алисы. - Когда я заставил Питера нам помогать, то обещал, что с ней ничего не случится. Я был уверен, что никто не сможет выйти на Алису...
  - Патрик, я понимаю, ты привязался к ней, но ее смерть не должна стать для тебя поводом для личной мести. Не сейчас, - очень тихо произнес Винсент.
  - Нет, все в порядке, - покачал головой О"Брайен. - Я просто знал ее, не любил, но и не думал, что увижу здесь, - он выдавил из себя улыбку. - Я в полном порядке, вы можете быть уверены во мне.
  - Прекрасно, - вновь хлопнул его по плечу Бодлер-Тюрри. - Итак, господин полковник, Алиса Канингем имеет непосредственное отношение к делу сетопоклонников. Второй труп?
  - Его просто убили в перестрелке, - махнул рукой патологоанатом, закрыл Алису простыней и направился в собственно морг - огороженную стеклянной стеной комнату с холодильниками.
  - Они поняли, что это я навел на них РСР, а Алиса привела меня в храм, - повторил Пат. - Не думаю, что они опознали меня во время ареста.
  - Не вини себя. Ты не знал, что такое может случиться, - вновь похлопал его по плечу несостоявшийся родственник. - Сейчас нам главное понять, как поведет себя ее муж. До тебя же им не добраться, родственников у тебя нет, опасаться мести тебе не стоит.
  - Питер помог нам арестовать жрецов, когда узнал, что его жена - змеепоклонница, а ее якобы кузены, живущие на ее старой квартире - жрецы Сета на самом деле, - напомнил О"Брайен. Тем временем Миан открыл две холодильные камеры и выкатил два трупа на полках.
  - Это было до ее убийства, теперь он может во всем обвинить нас. Не забывай, Пат, он - командир эскорта Ее Величества. Я хочу ненадолго его задержать и пообщаться с ним. Безопасность Ее Величества превыше всего, - жестко напомнил генерал.
  - Могу лишь сказать, что Питер когда узнал о приверженности Алисы Сету, узнал и о ее изменах, в том числе и с "кузенами", он прекрасно осведомлен и о моральной стороне учения Тьмы, пропагандирующим массовые оргии, - напомнил Патрик. - Он решил с ней развестись. Он испугался, что Алиса поставила под удар его самого, его карьеру, его будущее и будущее его семьи. Вряд ли он ее простил.
  - И все же я так понял, что Питер не желал ей смерти? - осведомился Винсент.
  - Нет, - покачал головой Патрик. - Не желал. Он зол на нее за измены и возможные последствия для себя, но смерти он ей не желал.
  - Я учту это, - кивнул Бодлер-Тюрри.
  - Если вы закончили, господин генерал, то прошу вас обратить внимание на сих молодых людей, - полковник Миан снял простыни, укрывавшие тела.
  Два обычных молодых парня. Первый рыжий тощий - кершиец. Второй высокий и мощный, похожий чем-то на медведя, - розмиец. Ничем не примечательные парни, таких миллионы во всех странах Дидьены. Тела парней разве что были украшены кровоподтеками и неглубокими порезами. Единственными примечательными деталями у распростертых перед главой РСР тел были только татуировки. Правые плечи обоих украшала татуировка кобры, а на левой руке у обоих были татуировки переплетенных змей и кобр. У розмийца рисунок из ползучих гадов поднимался от запястья почти до локтя, а у кершийца он сделал лишь пару витков по руке.
  В Розми, да и в других странах Дидьены, кобру просто так набивать себе никто не будет - это символ Сета. Кобра на правом плече - символ послушника из храма Сета, а кобра, начавшая свой путь по левой руке - символ жреца. Чем выше кобры и змеи поднялись от запястья, тем выше стоит жрец на иерархической лестнице.
  - От чего они умерли? - спросил генерал у судмедэксперта.
  - Им в камеры передали яд, - пожал плечами пожилой хозяин царства смерти. Он вовсе не выглядел удивленным - он слишком долго служил в РСР и слишком многое повидал у себя на столе. - Яд простой, но вызывает почти мгновенную остановку сердца, такой очень любили в гаремах императора Алсултана пару веков назад. Наложницы травили друг друга по чем зря... Да, по чем зря травили... - Миан ненадолго задумался, поправил очки. - Сейчас о нем почти забыли, знаете ли, господин генерал, - противоядие для него элементарное, а он себя выдает синими пятнами, проступающими на губах, когда он только начинает действовать. Так что сами понимаете, человека спасти просто, надо только в три минуты уложиться. Но в нашем случае время было упущено. Да, упущено, - медик сокрушенно покачал головой. - Их уже ранним утром в камере обнаружили, они остыть успели.
  - Что-то еще можете о них сказать? - нахмурился еще больше Бодлер-Тюрри. Он устало прикрыл глаза, потер их. Кажется, на сей раз генерал очень устал, очень. Надо найти время на сон, не то скоро он начнет соображать не лучше приснопамятной Марии Арено, жены принца Вальтера. А та дурой была знатной.
  - Я ничего особенного добавить не смогу, - признался Миан. - Остальное вам, господин генерал, расскажут другие специалисты, - он слегка улыбнулся в окладистую бороду, разукрашенную сединой. Пожилой хозяин царства смерти не испытывал никакого трепета пред высоким начальством, что возжелало посетить его скромные владения. Он вообще ни перед кем не испытывал никакого трепета, философски относясь к чинам, званиям и человеческой жизни - рано или поздно, но все окажутся на его столе или столе кого-то из его коллег... А внутри все люди одинаковы: один желудок, одна печень, две почки...
  - Они точно умерли от яда? - генерал кивнул на кровоподтеки. - Не могли скончаться от методов допроса?
  - Нет, нет, что вы! - взмахнул рукой хозяин морга. - У них даже переломов нет, никаких повреждений внутренних органов, никаких кровоизлияний, ничего серьезного, одним словом. Простые гематомы и порезы. Наши молодчики толком-то и допрашивать их еще не начали.
  - Почему вообще понадобилось их избивать? Пытать? Можно же было применить ультрапентотал, - спросил Патрик.
  - У них, видите ли, господин майор, обнаружилась аллергия, - поправил очки Миан. - Их тогда врач едва успел откачать.
  - Аллергия искусственная? - уточнил генерал.
  - Уже точно и не скажешь, - развел руками патологоанатом. Он окинул задумчивым взглядом одно из тел. - Скорее всего - да. А этот рыжий - кершиец, он был когда-то военным, поэтому, думаю, у него искусственная аллергия.
  - Почему вы уверены, что он кершиец и был военным? - оживился Бодлер-Тюрри.
  - Не знаю, смогли ли точно установить его личность, но у него имеются еще две весьма примечательные татуировки на спине, - патологоанатом перевернул тело на бок, подозвал Винсента, указал на левую лопатку. - Это татуировка кершийских пограничников - их герб: секира над пиками гор. Она старая, почти не видна, но различить ее вполне можно.
  - Это так, - согласился Винсент. - Есть у многих военных такие привычки - набивать татуировки с гербами родов войск.
  - Это чтоб в случае смерти и невозможности идентифицировать тело, быстрее можно было отправить запрос в соответствующий род войск. Очень удобно, знаете ли, а то пока через все ведомства пройдет, пока до министерства военного доберется, - пожал плечами Миан. - Ну, и гордость за свою службу, конечно же. Особенно у наших летчиков и ВДВ...
  - Так жетоны же есть, - напомнил Патрик.
  - Ну, когда голову отрывает, то и жетон улететь с обрубка шеи может, знаете ли, - пожал плечами полковник. - А коли массовое побоище было?
  - Что за вторая татуировка у на половину спины? - прекратил их спор Бодлер-Тюрри, указывая двух воркующих голубей.
  - В Розми такие не делают. Их вообще нечасто делают, мужеложство - грех, - привратник царства смерти вернул тело в исходное положение. - Эта татуировка только в Керши да изредка в Норсике делается. Это они в Керши все с ума посходили от своей свободы и демократии.
  - Спасибо, - поблагодарил Бодлер-Тюрри патологоанатома. - Как подготовите отчет - сразу же отошлите мне, господин полковник, где бы я ни находился.
  - Само собой, господин генерал, само собой, - кивнул хозяин морга.
  Винсент и Патрик вышли из кафельного царства смерти. В лаборатории уже не было незадачливых молодых патологоанатомов, но остались следы их присутствия: один резиновый шлепанец на полу и перевернутый стул - видимо, следствие неудачной попытки подняться. Бодлер-Тюрри вновь вихрем помчался по коридорам и лестницам отделения РСР в славном городе Ариэль. Патрик едва за ним поспевал, а все встречные разбегались в разные стороны или же, замерев по стойке "смирно", пытались слиться с окружающей средой. Безуспешно, впрочем.
  Генерал же пребывал не только в мрачном расположении духа, он был еще и крайне зол, и пренеприятно удивлен: предатели в РСР - дело крайне редкое и крайне мерзкое. А иначе кто передал яд сетопоклонникам? Придется шерстить всю структуру!
  Интересно, на что надеялся этот неизвестный? Он же понимал, что первым делом РСР кинется искать отравителя в своих рядах. Если он надеялся исчезнуть после смерти заключенных, то он должен был понимать, что тем самым облегчит работу своим преданным сослуживцам, указав на себя любимого. Пытаться же скрыться от агентов Бодлер-Тюрри, вставших на след, - дело заведомо обреченное.
  В приемной главы отделения Винсент оставил Патрика: не след руководителю получать нагоняй при свидетелях, да и О"Брайен в приемной - гарантия, что их не потревожат.
  Лицо полковника Лиама Фажетти было мрачным и решительным. Он осознавал, что сел в огромную лужу, и он догадывался, что за его промахом могут последовать весьма неприятные санкции.
  - Добрый день, генерал Бодлер-Тюрри, - поприветствовал он своего начальника, выйдя из-за стола и приняв стойку "смирно".
  - Полковник Фажетти, здравствуйте. От чего скончались два молодых человека, подозреваемые в распространении антиправительственных настроений и участии в заговоре против Ее Величества? - с порога осведомился Бодлер-Тюрри.
  - Вы имеете в виду тех сетопоклонников? От яда, господин генерал, - вытянулся в струнку глава отделения.
  - И как этот яд попал к ним в организмы, хотел бы я знать? - зарычал генерал.
  - Его им передали в камеры, господин генерал, - отчеканил Фажетти. - Я сейчас выясняю, кто это сделал и как, - он сглотнул. - Круг подозреваемых сужен до десяти человек. Они все помещены в камеры.
  - Кого подозреваете лично вы? - осведомился генерал, обходя кабинет полковника.
  - Сержанта Бриана, - так же четко и коротко ответил Лиам. Пожалуй, у него все же появился шанс остаться в прежней должности. Но это мы еще посмотрим, как там дальше пойдет.
  - Хорошо бы он не сбежал, - мрачно изрек цепной пес королевы. - Почему к заключенным был применен силовой метод допроса?
  - У них была выявлена аллергия на ультрапентотал, - продолжал стоять, словно кол проглотил, Фажетти. - Врач едва успел ввести им антидот.
  - Они успели что-нибудь рассказать? - мрачно осведомился Винсент, останавливаясь напротив прохлопавшего "крота" Лиама. Разница в росте вовсе не мешала главе РСР смотреть на подчиненного сверху вниз при том, что Бодлер-Тюрри был ниже полковника на полголовы. - Мне очень хочется услышать положительный ответ, полковник Фажетти.
  - К сожалению, господин генерал, мы не успели от них ничего добиться, - был вынужден признаться глава отделения. На лбу его бешено билась жилка, на висках проступили капельки пота - несмотря на всю свою блестящую карьеру разведчика, на все свое бесстрашие удачливого полевого агента, полковник Фажетти сейчас боялся. Он до смерти боялся этого человечка с лицом вечно сонного добродушного ленивца, потому что знал, каким безжалостным тот был на самом деле. - Единственное, что мы смогли сделать - установить их личности, господин генерал.
  - Ну, хоть что-то, - Винсент отвернулся от проштрафившегося подчиненного, отошел на несколько шагов, заложив руки за спину. - Кто они?
  - Один из них - кершиец, господин генерал, - чуть выдохнул и расслабился полковник. - Его зовут Дональд Пматк, когда-то он отслужил два года в пограничных войсках Керши, на границе с Норсиком. Он прибыл в Розми семь лет назад. Сначала жил в Ариэль или в ее окрестностях, в поместьях ноэлов - он почти сразу стал близким другом Генриетты Блустар, она приняла участие в его судьбе.
  - Полковник, кершиец - гомосексуалист, - вскинул брови Бодлер-Тюрри.
  - Это же кершиец, господин генерал, - еще немного расслабился Лиам. - Там одно другому вообще не мешает. Это же Керши, каких извращений там только нет, там огульно исповедуется принцип свободы и демократии.
  - Хорошо, допустим, - вынужден был согласиться Винсент. В Керши и впрямь самыми незащищенными в правовом отношении людьми были молодые мужчины стандартной сексуальной ориентации.
  - Затем Пматк исчез из Ариэль на три года, господин генерал, - продолжил Лиам. - Он не совершал никаких правонарушений, не нарушал правил миграционного контроля, поэтому он не попадал в поле зрения правоохранительных органов или миграционной службы. Последние два года Пматк регулярно совершал поездки в Алсултан, вернулся недавно в Ариэль, возобновил некоторые свои знакомства с ноэлами. Внимания РСР, ГСР и полиции он ничем не привлекал.
  - Общался ли он с Генриеттой Блустар или иными опасными заговорщиками? - насторожился Бодлер-Тюрри. - Болтуны меня не интересуют.
  - Да, господин генерал, - вновь начал напрягаться Лиам. - Пматк возобновил свое знакомство с Блустарами, он был вхож в дома Корнесси и Сандеев. Насколько нам удалось отследить его связи, он общался с еще несколькими семьями ноэлов и других аристократов, - отчеканил Фажетти. - Аналитиками сделан вывод, что Пматк просто любил деньги и красивую жизнь, в заговорах он не участвовал...
  - Однако, его труп лежит у нас в морге, а сам господин Пматк оказался приверженцем культа Сета, - напомнил Бодлер-Тюрри, остановившись за спиной подчиненного.
  - До настоящего времени, господин генерал, последователи культа Сета не считались опасными или же заговорщиками, - нашел в себе смелость напомнить Фажетти.
  - Не считался, - был вынужден согласиться глава РСР.
  - Так же, господин генерал, о его приверженности культу бога-змеи мне ничего не было известно до момента получения вашего приказа на арест Пматка и еще нескольких людей, - напомнил, сглотнув, полковник. Он уже понял, что убивать и понижать в звании до лейтенанта его, скорее всего, не будут, поэтому к Фажетти постепенно начала возвращаться уверенность в себе.
  - Хорошо. Что со вторым? - осведомился генерал Бодлер-Тюрри, вновь начиная нарезать круги по кабинету.
  - Лемарр Фарроу, родился и жил в Миранде, пока десять лет назад не уехал из города. Уехал он в Алсултан, через год вернулся в Розми.
  - Чтоб тебя! Твою ж мать! - не сдержался Бодлер-Тюрри. - Опять Алсултан!
  - Да, господин генерал.
  - Продолжайте, - приказал Винсент.
  - Следы Фарроу теряются после прохождения им таможни во Фритауне. Правонарушений он не совершал. Два года назад он появился в Ариэль, возможно, вместе с Пматком. Они имеют общий круг знакомых. Опять же оба сетопоклонника жили на квартире жены Питера Канингема, который нам весьма помог в их задержании, - коротко доложил Фажетти.
  - Фарроу - жрец Сета. Вы это, полковник, несомненно, знаете? - вновь приблизился к подчиненному Бодлер-Тюрри.
  - Да, господин генерал, - кивнул Лиам.
  - Опять Миранда, опять Алсултан, опять последователи Сета, - скорее себе, чем замершему главе отделения пробормотал Винсент.
  - Позвольте заметить, господин генерал, т.к. оба сетопоклонника выезжали в Алсултан, были знакомы, то я могу предположить, что они вполне могли стать приверженцами культа Сета именно в Алсултане, - заметил Лиам. - Мы не имеем возможности отследить их передвижения в Алсултане, но именно там культа бога Тьмы не только не под запретом, но находится в большом почете, т.к. Сет - повелитель пустыни, а половина Алсултана - пустыня.
  - Все может быть, - кивнул Бодлер-Тюрри.
  - Также, господин генерал, позвольте заметить, что вербовку последователей культа они начали с известных заговорщиков - Корнесси, Сандеи, Блустары. Но при этом в заговорах сами не участвовали, - продолжил приободрившийся Лиам Фажетти. - Из этого я могу предположить, что, вполне, вероятно, за ними стояли или жрецы из Алсултана, решившие проникнуть в Розми и оказывать на политику влияние через религию, или же за жрецами может стоять сам император. Им не выгодны перевороты, где вверх одержат наши заговорщики - они не смогут влиять на Розми. Но при их помощи, завербовав их, они могут рассчитывать со временем захватить Розми. Или расшатать равновесие в стране, а потом начать действовать самим.
  Бодлер-Тюрри кивнул. Он сам пришел к похожим выводам. Значит, пришла пора вплотную заняться Алсултаном - давно там никаких революций что-то не происходило! Надо бы отвлечь их внимание от Розми хотя бы лет на пять.
  - Хорошо, - кивнул глава РСР еще раз. - Господин полковник, отравитель не должен умереть. Кем бы он ни был.
  - Так точно, господин генерал, - отчеканил Лиам.
  - Свою голову вы, полковник Фажетти, сохраните лишь в том случае, если я лично смогу его допросить и выйти на тех, кто ему заплатил или на его единомышленников, - посмотрел в глаза вновь вытянувшемуся в струнку подчиненному Бодлер-Тюрри.
  - Так точно, господин генерал, - сглотнул глава отделения.
  В этот момент в дверь кабинета постучали и почти сразу ее распахнули. На пороге появился крайне озабоченный Патрик и какой-то капитан, бледный как смерть.
  - Простите, господин генерал, господин полковник, но это очень срочно, - мрачно заявил майор О"Брайен, подталкивая вперед бледного капитана.
  - Что произошло? - осведомился глава службы, мигом вернув на лицо выражение полнейшей скуки и всегдашней сонливости.
  - Сержант Бриан, господин генерал, только что скончался у себя в камере, - выпалил разнесчастный черный вестник, пытаясь просочиться в дверь мимо застывшего там Патрика.
  Генерал очень медленно повернулся к побелевшему как снег полковнику Фажетти, который боялся даже моргнуть. В широко распахнутых от ужаса глазах Лиама, Винсент прочитал не только бесконечный ужас, но и смертную тоску, и безграничное отчаяние.
  - Майор О"Брайен, капитана и адъютанта полковника не выпускать из приемной. Никого не выпускать из здания, весь персонал тюремного блока тщательно обыскать и запереть в камерах, пусть это сделает охрана отделения. Немедленно, майор, немедленно сюда должны прибыть солдаты из гарнизона Ариэль и оцепить весь периметр, чтоб мышь не проскользнула. Отключить все телефоны, все компьютерные линии, включить глушилки - никакой связи с внешним миром. Работать должен только один телефон - в этом кабинете. Вызвать мне специалистов из нашей штаб-квартиры. Немедленно! - последнее слово генерал почти проорал.
  - Будет исполнено, господин генерал, - кивнул Патрик. - В здание уже входит наша группа, они перекроют все выходы и отключат связь. Через десять минут отделение будет взято полностью под наш контроль.
  - Исполняйте, - мрачно изрек Винсент, продолжая сверлить взглядом Фажетти, у которого пот тек по вискам, а губы слегка посинели. - Фажетти, в ваших интересах найти мне эту сволочь как можно быстрее, - продолжил Бодлер-Тюрри разговор, как только захлопнулась дверь за Патриком. - Причем, эта сволочь должна быть живой и желающей сотрудничать. Застрелиться даже не пытайтесь - я достану вас и в Царстве Зулата. Это я могу вам гарантировать.
  - Так точно, господин генерал, - прошептал мертвенно бледный Лиам.
  - Приступайте к работе. Здание должно быть заблокировано, периметр будет оцеплен солдатами гарнизона. Их через сутки должны сменить солдаты из Джорджии, распорядитесь об их доставке нашими самолетами. Немедленно!
  - Так точно, господин генерал, - прошептал, поперхнувшись, Фажетти. - Что будет со мной?
  - Что бы с вами не было - это будет после расследования, - отчеканил Бодлер-Тюрри. - В любом случае, если вас признают виновным, а вы захотите избежать позора, я дам вам возможность застрелиться. Но не раньше!!!
  
  3
  
  Низкие облака и грозовые тучи сгущались над пиками темных островерхих гор. Где-то на западе, скрытые поросшими травой склонами, возвышались заснеженные пики хребта Великих Гор. Солнце еще ярко светило над Обителью Крома, его лучи отражались от окружающих скал, от темно-серых грозовых туч, они заливали нереально ярким светом темные гранитные стены Обители. По чахлой зеленой траве, что сумела забраться так высоко, пробегали волны, которые гнал резкий холодный ветер, спускавшийся с ледников. Он нес в узкую долину, прорезавшую скалы далеко внизу, запахи камня и снега, сорванные травинки и редкие мелкие горные цветы.
  Жрецы Крома и Пантеры, ушедшие копить силы в Обитель от своих собратьев-ренегатов, готовились к очередной буре: закрывали ставни на окнах, запирали двери, заносили в подсобные помещения все вещи и припасы, что недавно доставили в Обитель, убирали с просторных дворов инвентарь и закрепляли брезент на тех припасах, что хранились пока на хозяйственных дворах.
  Жрецы, воины, послушники и служки работали спокойно, без суеты, успев привыкнуть к частым бурям и грозам в этом районе Великих Гор. Обитель бога бурь и ненастий, верховного бога Крома, находилась тут не просто так. Место это славилось грозами и сильными ветрами, а молнии издревле били в высокий гром-камень, служивший жрецам и алтарем, и громоотводом - он находился за стенами Обители. Рисковать жрецы все же не хотели.
  Несколько совсем юных послушников заносили в дальний подвал под кухнями тяжелые ящики с консервами, что были заготовлены на случай осады Обители недругами или собственными братьями по ордену. Безусые мальчишки кряхтели от тяжести под зорким взглядом жреца-эконома, внимательно следившего за их работой. Мальчишкам было тяжело носить ящики, в глубине души они были возмущены порученной им грязной работой, ведь они хотели служить Крому, а вовсе не подрабатывать грузчиками! Они хотели стать воинами Крома, а не какими-то служками! Правда, никто из них не смел ослушаться Луллака Ферри. Про него в ордене ходила слава не только непревзойденного мастера оплеух, болезненных пинков и язвительных насмешек, его ко всему прочему полагали тайным садистом. Луллак никогда не стеснялся в наказании провинившихся, фантазия у него была богатая, да и сам он не ленился всыпать несчастной своей жертве по первое число. Одним из его любимейших наказаний была отправка несчастных послушников в подвал на хлеб и воду, причем наказание часто длилось не меньше недели.
  Будущие жрецы и воины Крома должны уметь переносить лишения и боль. Они должны уметь подчиняться старшим и выполнять приказы. Они - лишь орудие в руках верховного бога. Во всяком случае, так гласила официальна доктрина их ордена. Правда, там еще говорилось о том, что жрецы Крома поставлены защищать слабых, оберегать Розми и весь мир от Тьмы, должны помогать заблудшим, ведь они - воины, орудие своего бога, а он защищает этот мир и борется с Тьмой... Луллак явно делал упор на перенесение боли и лишений, а так же на подчинении.
  Поэтому послушники, стиснув зубы, таскали ящики в подвал.
  - Если буря начнется раньше, чем вы, лентяи, все перетащите - будете под дождем продолжать работать! - посулился Луллак.
  - Ваша милость, - подошел один из мальчишек к жрецу. Он был самым юным послушником, лет двенадцати - тринадцати. - Там что-то странное, в подвале...
  - Что? - удивился Луллак, поглаживая деревянную дубинку, что всегда висела у него на поясе. - Что в подвале может быть странного?
  - Там к потолку в углу что-то прикреплено, в ящике каком-то... - мальчик потупился, уже представляя как сейчас получит тяжелую оплеуху.
  - В каком углу? - разозлился Луллак, подтверждая худшие опасения послушника.
  - В дальнем...
  - А что ты, бездельник, делал в дальнем углу, позволь спросить?!
  - Ящик уронил... Банки покатились, - вжал голову в плечи подросток, ожидая неминуемой взбучки.
  - И далеко банки закатались?! Что аж до самого угла добрались?! Метров пятьдесят, наверное? В футбол ими играли что ли?! - взревел жрец, направляясь в подвал. - Все за мной, идиоты безмозглые! Вас всех надо по домам отправить, толку от вас никакого! Лишь бы не работать! Все скажу Его милости настоятелю. Будете у себя в деревнях коз и овец пасти или что вы там делали?! Идиоты безмозглые!
  Мальчишки последовали за жрецом в подвал.
  - Эй, ты, Карл, глянь-ка ворота Обители заперли уже? - на ступенях жрец обернулся к одному из самых старших послушников. - Неужто из-за вас, лентяев, мы дольше всех прокопались? Если так - останетесь без ужина.
  Карл подхватил длиннополое одеяние и опрометью бросился к воротам Обители, боясь, что их группа и вправду дольше всех возилась со своим заданием, а значит им сегодня придется голодать.
  Тем временем Луллак, ворча и ругаясь, прошел мимо ровных штабелей ящиков и полок с коробками в самый дальний угол подвала. В полутемном сухом помещении к одной из массивных каменных опор, державших на себе все здание кухонь и столовых, и вправду было что-то прикреплено. Но самое неприятное заключалось в том, что из странной коробки торчали провода, ведущие к еще нескольким таким же коробкам, закрепленным на остальных колоннах.
  - Ваша милость, кажется, это бомба, - прошептал мальчик, попавший в Обитель из приграничного городка на севере Великих Гор. - Я такое видел, когда на нас напали кершийцы. Они тоже бомбы делали...
  - Да, что ты говоришь?! - съязвил Луллак. Его неприятное грубое лицо исказила гримаса недовольства. - С чего ты такое взял?
  - Видел, Ваша милость. Нас тогда согнали в зал и в заложниках держали...
  - Кто тут-то бомбы закладывать будет? - отмахнулся жрец, подкрепив свое недоверие взмахом руки. - Керши-то далеко. Не говори ерунды.
  - Надо доложить... - начал было еще один старший мальчик, но Луллак его прервал.
  - Сами сначала разберемся, а уж потом докладывать будем!
  - А если это бомбы? - с ужасом спросил все тот же мальчишка с севера. - А если они взорвутся?
  - Хватит ерунду говорить! - гаркнул жрец. Как раз к этому времени вернулся Карл. - Ну, что там?
  - Ворота закрыты, Ваша милость, никого во дворах нет. Все в храм уже, наверное, ушли... - прошептал Карл, втягивая в худые плечи голову.
  - Прекрасно, - будто бы сам себе сказал жрец. Он цепким взглядом окинул послушников. - Так, я сейчас схожу к главе воинов, он-то точно должен знать, что это такое, а вы сидите тут. И на всякий случай никого не впускайте, а то вдруг и вправду бомбы. Кто ослушается - того на месяц в камеру на хлеб и воду посажу! Сидеть тихо!
  С этими словами Луллак направился к выходу из подвала, бормоча себе что-то под нос. Вскоре гулко хлопнула входная дверь и раздался щелчок замка, запиравшего мальчишек в подвале. Выйдя из подвала жрец преобразился: его плечи распрямились, исчезла шаркающая походка, он нахмурившись быстро окинул взглядом двор. Досадно поморщился, потом направился к штабелю пустых деревянных ящиков, которые планировали сжечь в ближайшее время. Луллак забрался на ящики, достал из небольшого углубления в стене кухни какую-то коробочку, оказавшуюся пультом с несколькими переключателями.
  Резкий порыв ветра швырнул в лицо жрецу пригоршню пыли и песка. Луллак еще раз оглядел двор и стены Обители. Все жрецы Крома ушли в главный храм, совершать молитву и ритуал жертвоприношения. Жрецы Пантеры ушли вместе с ними: во-первых, Кром верховный бог, во-вторых, они были гостями в Обители и должны были отдавать дань вежливости. Лишь на внешних стенах Обители стояли часовые, но они старались укрыться от резких и холодных порывов ветра, поэтому держались поближе к зубцам и к стенам башен. Основное наблюдение за окрестностями все равно производилось с пульта управления, где были установлены компьютеры, получавшие информацию с камер видеонаблюдения и датчиков.
  Благами цивилизации жрецы и воины Крома никогда не брезговали.
  Луллак направился к воротам, что-то поправляя в различных местах стен зданий Обители, или что-то переключая, так со стороны было и не понять. Страж на воротах очень удивился, увидев жреца-эконома, желающего выйти в бурю за стены. Возразить он не успел: Луллак своей дубинкой расколол ему череп. Затем жрец преспокойно отпер врата и направился вниз по склону горы. У него было мало времени, скоро тело привратника и открытые ворота могут обнаружить, а жрецу еще надо было найти убежище.
  Ферри забрался в узкую щель между валунами, что находились на склоне горы ниже оплота служителей Крома. Луллак очень жалел, что не успел заранее подготовить себе убежище, но кто ж знал, что эти гнусные мальчишки сунутся туда, куда им лезть было не положено? Жрец вздохнул, услышав еще далекие раскаты грома - жаль, что гроза еще не началась, тогда можно было бы надеяться, что взрыв в долине примут за гром.
  Луллак поочередно нажал кнопки на своем пульте. Какое-то время ничего не происходило, и жрец забеспокоился: а сработают ли его заряды? А правильно ли он соединил провода и детонаторы? Он очень много лет не делал ничего подобного и... В этот момент скальная порода под ногами жреца дрогнула. Раз потом второй, потом еще и еще. Звук взрывов долетел до Луллака позже, а потом с первыми крупными каплями дождя убежища жреца достигли пыль и камни. По валунам застучали осколки того, что много веков было непоколебимой твердыней служителей и воинов Крома.
  Когда жрец высунулся из своего убежища, на том месте, где некогда возвышалась Обитель грозного бога, лежала груда каменных обломков, и высоко в грозовое небо поднималась туча пыли, стремительно оседавшая под начинающимся дождем. Неожиданно небо расколола яркая ветвистая молния. Она ударила в гром-камень, что еще возвышался рядом с руинами цитадели. Раздался треск, посыпались синие и белые искры.
  Луллак улыбнулся.
  Кром должен быть доволен! Никто из предателей не мог уцелеть под завалами. Все они заплатили жизнью за свое предательство! Дарел был прав: трон не может принадлежать слабой женщине, глупой девчонке, ведь вся сила и власть принадлежат мужчинам. Так повелось от веку. Так должно быть. А эти жалкие предатели посмели усомниться в повелении богов!
  Довольный Луллак пошел прочь от руин Обители. Хоть Кром только что явил свое удовольствие от расправы над предателями, жрец не слишком уповал на его дальнейшее покровительство - во время грозы находиться в горах опасно. Лучше не рисковать.
  Прижимаясь к скалам, жрец направился вниз по узкой тропе. Тем временем на горы обрушился ливень, превращая траву и почву под ногами жреца в очень скользкую и ненадежную дорогу. Тропа становилась все более и более опасной, а за пеленой дождя было невозможно разглядеть что-либо в радиусе пяти метров.
  Луллак решил остановиться, прижавшись к группе валунов возвышавшихся посреди ненадежной дороги. Идти дальше стало опасно - глинистая почва превратилась в каток, а впереди ждал крутой спуск, рассеченный глубокими трещинами и оврагами. Ферри прижался спиной к холодному граниту, развернувшись лицом к месту, где еще полчаса назад возвышалась грозная Обитель служителей верховного бога.
  Ему было ни капли не жаль своих собратьев. Они были не достойны жить. Дарел был прав, говоря, что предателей необходимо уничтожить, иначе они будут нести крамолу людям и отвратят сердца простых розмийцев от Света. Когда же жители Розми отворачиваются от Света, боги забирают Ключ Света Розми, и начинаются темные времена, полные ужаса, страха, боли и отчаяния. Этого никак нельзя допустить. Ведь не зря же Луллак в свое время выжил в страшном взрыве, уничтожившим его сослуживцев. Он выжил чтобы исполнить свое предназначение и спасти Розми от грядущей катастрофы. В этом не сомневался Дарел, в этом уже не сомневался Ферра.
  Неожиданно из-за серой пелены дождя вылетел камень, угодивший прямо в лицо Луллаку. Жрец вскрикнул от сильной боли, пронзившей его лоб, а правый глаз ренегата стала заливать смешанная с водой кровь. Из-за стены воды появилась маленькая шатающаяся фигурка послушника обнаружившего заряды. Мальчишка был серьезно ранен, он шатался, едва держась на ногах, но в руке он сжимал еще один камень, явно намереваясь и его швырнуть в голову ненавистного жреца.
  - Ах, ты маленькая дрянь! - взревел служитель грозного бога, кидаясь на мальчика. Точным ударом в челюсть жрец поверг подростка на колени, а потом добавил ему ногой под ребра, отшвырнув послушника на скользкую траву. Мальчик с трудом поднялся на четвереньки, мотая головой, но глаза его горели ненавистью и неистовой яростью, что сейчас предавали ему силы.
  - Убийца! Предатель! - хрипло, с трудом выкрикнул он. Жрец от души залепил ногой по лицу подростку. Тот упал на спину, раскинув руки.
  - Щенок, - презрительно обронил мужчина, замахиваясь дубинкой чтоб размозжить череп послушника. Из последних сил мальчишка швырнул в жреца камень, но тот лишь задел по касательной убийцу. Луллак рассмеялся, собираясь обрушить на чудом выжившего мальчика страшный удар. Он поднял дубину над головой...
  В дубину тот час же ударила ослепительная белоснежная молния. Несколько секунд жрец дергался и извивался, а потом мешком свалился на мокрую чахлую траву.
  Мальчик с ужасом взирал на все происходящее, ожидая электрического разряда, что прервет и его жизнь, - он лежал на мокрой траве, чуть ли не в луже, у самых ног жреца, - но никакого удара не последовало... Подросток без сил опустил голову на землю. Струи дождя били его израненное тело, вода затекала ему в нос, рот, глаза, она не давала ему потерять сознание и умереть, хоть послушнику этого сейчас хотелось больше всего на свете.
  С трудом мальчишка перевернулся на живот. Сил встать у него не было. Мальчик расплакался, вытирая сопли, слезы и кровь с лица искалеченной рукой, из которой торчали обломки костей. Боль он почувствовал не сразу. У него страшно болело все тело, а голова раскалывалась от нескольких сильных ударов жреца, в уши ему словно бы натолкали ваты и залили ее воском, оставив наедине со звенящей тишиной, из-за которой он не слышал ни шума ветра, ни раскатов грома, ничего. Подросток с ужасом уставился на свою переломанную руку, всхлипнул еще раз, и с трудом, тихо подвывая, заставил себя подняться на ноги.
  Люди жили далеко внизу, в долине, до них предстоял очень неблизкий путь. Единственному чудом выжившему обитателю оплота Крома предстояла длинная, трудная дорога, а в такую страшную бурю искалеченному, избитому ребенку и вовсе было не осилить этот путь, только худенький послушник не привык к легкой жизни. Он хоть и плакал, и скулил, но шел вперед, прекрасно понимая, что ему в очередной раз предстоит побороться за свою жизнь, а иначе зачем Крому было творить чудо, спасая его от взрыва, да убивая жреца-предателя?
  Луллак полагал, что Кром на его стороне.
  Он ошибался.
  
  4
  
  Кейд Уилфред задумчиво изучал звезды на черном небе Фритауна.
  Не то чтобы они его особенно интересовали, но сейчас надо было хорошенько подумать, а лучше всего это у него получалось как раз, когда он смотрел на зеленые звезды на бесконечном небосклоне. Кейд любил ночь, как любил небо, любил летать, но сейчас его мысли были вовсе не о полетах.
  На одном из последних в этом году учебных занятий, на уроке истории Розми, им рассказывали о гибели розмийской династии Блоадстер, и как-то разговор зашел о смене династии, а затем и о том, что же делать офицерам в этом случае. Чью сторону принимать? Как понять, что ты поступаешь правильно?
  Странный разговор.
  Преподаватель хмыкнул, и сказал: вы присягу даете служить прежде всего Розми, а уже потом короне. Надо поступать так, чтобы прежде всего было хорошо стране и ее народу. Розми может обойтись без коронованной особы, а вот коронованная особа не может обойтись без Розми. Вот, к примеру, нынешняя ситуация. На троне сидит малолетняя девчонка, которая только из подросткового возраста вышла. А где-то, может и в тюрьме, томится законный наследник, если его еще не удушили по-тихому. И за него в случае чего будут править разные регенты и министры. Как и за нынешнюю коронованную особу, кстати сказать. И пусть ее дед провозгласил ее королевой, но прав-то на корону у нее и нет. А ведь есть еще и ее дядюшка - вполне зрелый государственный муж, пекущийся о благе народа, поживший жизнь, но еще не старый, который сможет и править, и законных наследников оставить.
  Вот и думайте, господа курсанты, что будет благом в нынешней ситуации для вашей страны.
  Кейд тогда задумался. Дело было месяц назад, перед летней сессией и экзаменами. Времени на размышления у него тогда не хватало, но мысль занозой засела в мозгу. Теперь же в первый день каникул, длившихся всего лишь месяц, у курсанта появилось время выдохнуть и вернуться к своим невеселым думкам.
  Друзья готовились праздновать каникулы, а он ушел поразмышлять... Идиот, наверное!
  Задумался он не над вопросом преподавателя, а над тем, к чему был задан этот вопрос, и вообще к чему вся эта речь? И зачем ее произносить-то было? Итак понятно, что обстановка в стране неоднозначная. И ведь им, курсантам, строго-настрого запрещено интересоваться политикой, уличенных в обсуждении политических вопросов просто-напросто могли исключить из Летного! Нечего армии лезть в политику, для этого в других учебных заведениях учатся и потом другими вещами занимаются! Если вспомнить историю, то армии не раз и не в одном государстве меняли даже самых законных правителей, возводя на трон угодных себе королей. Поэтому во всех военных учебных заведениях Розми у курсантов и будущих офицеров с первых дней обучения напрочь отбивали любовь к политике и интригам, устраивая публичные позорные исключения и наказания.
  Военные должны думать о войне и о том, как ее избежать. Политики и дипломаты должны думать о политике. Это аксиома. За этим очень строго следили политвоспитатели и в учебных заведениях, и в самой армии. Как подозревали курсанты, данный закон не распространялся на высшее командование, но до этих званий и должностей предстояло еще дослужиться.
  В тот день курсантов подталкивали к мысли, что Розми катится к Бездне, и лучшим выходом для нее является правление дяди королевы Нила Роуза. Возможно, Кейду только так показалось. Да и никаких речей в пользу господина Роуза не было произнесено, но то, где и как это было сказано, наводило на определенные размышления.
  Сегодня Джон и Алан обозвали своего друга параноиком и отправились в бордель. У обоих друзей все было проще, как раньше и у самого Кейда... Но теперь... Теперь что-то изменилось в его жизни. Раньше Кейд даже не обратил бы внимания на преподавателя. Сейчас же в парне что-то щелкнуло, изменилось.
  Кейд лежал на лужайке в Парке Всех Богов Света Розми, недалеко от огромного знаменитого фонтана, посреди которого на постаментах стояли статуи богов. Ему нравилась тишина, царившая тут в столь поздний час. Нравилось слушать доносившиеся из-за стены деревьев звуки большого города, нравилось разглядывать видневшиеся вдалеке над кронами деревьев иглы небоскребов делового квартала, нравилось разглядывать гигантские статуи Крома, Лоули, Пантеры, Натали и Дианы, что подобно небоскребам взмывали в небеса. Их в столь поздний час освещала искусственная подсветка, обливая волнами света и тени на фоне черного звездного неба.
   В этот час никто не мог помешать Кейду валяться на холодной земле, еще влажной от выпавшей росы, смотреть в черное небо на прекрасные и манящие зеленые звезды, и думать.
  По хорошему, надо бы рассказать о подобном разговоре старшему воспитателю или директору Летного, но вдруг это все игра расшалившегося воображения Кейда? Или они заодно с преподавателем истории?
  За себя Кейд не боялся. Смерть - не так страшно, а вот если его выгонят из Летного, лишат возможности летать, убьют мечту... Это пугало молодого парня.
  Но с другой стороны он прекрасно понимал: если эти разговоры неспроста, если их подстрекают встать на сторону Нила Роуза, то это опасно. Это нельзя так просто забыть, ведь курсантов много на потоке, а потом будут другие курсанты - старшие и младшие. И кто-то из однокурсников Кейда может решить, что для Розми будет лучше, когда ею будет править опытный и взрослый муж, а не юная несмышленая девочка. И сколько таких молодых офицеров покинет стены Летного за один год? Они пойдут служить и продолжат нести крамолу в войска, и однажды смогут поднять восстание.
  А еще как вариант курсантов могли проверять на лояльность королеве. И так узнать, кто действительно предан короне, а кто нет. Проверяется легко: кто сообщил о странном разговоре преподавателям или воспитателям, тот лоялен, остальные - нет. Хотя с другой-то стороны, время уже безнадежно упущено.
  
  5
  
  Звук шагов по песчаной дорожке привлек внимание курсанта.
  В неярком свете светильников, расположенных у самой земли, для создания еще большей красоты (фонари светили только на крупных аллеях парка, здесь же их не было, чтобы не портить впечатление от подсвеченных снизу статуй богов в фонтане), показалась фигура в сером мундире. По-хорошему, Кейду следовало бы встать и поприветствовать офицера, проходящего совсем близко от лежанки курсанта, но Уилфреду не хотелось даже шевелиться. Парень понадеялся, что его не заметят из-за расположенной поблизости клумбы с какими-то ужасно пахнущими цветами. Кейд замер.
  - Цветочком притворяешься? - осведомился военный, встав напротив курсанта.
  - Нет, думаю, - нашелся Кейд.
  - И о чем таком важном думаешь? Экзамены вроде как должны были уже закончиться...
  - О звездах, - соврал курсант.
  - Тоже полезно, - согласился собеседник. - А чего не пьешь или по ночным бабочкам не гуляешь? У вас же сегодня каникулы начались.
  - Не хочется, - честно признался парень.
  - Не о звездах ты думаешь, - усмехнулся военный. - Ладно, думай дальше, только за куст хоть уберись, мало ли кто еще пойдет, нарушит твои размышления, - военный собрался в дальнейший путь, и тут Кейда что-то дернуло. Он вскочил с земли и подошел к собеседнику.
  - Господин офицер, разрешите обратиться? - чувствовал он себя полным идиотом, но не видел другого выхода.
  - Конечно, что у тебя? - да, это был офицер, судя по уголкам на рукаве мундира... И кажется, полковник... Кейд не мог дальше оставаться наедине со своими грустными мыслями, надо было что-то делать, а этот человек был совершенно посторонним, военным, к тому же, судя по запаху, подвыпившим...
  - Не знаю, как об этом сказать, - парень немного замялся, пытаясь побороть нежелание доносить на кого бы то ни было, и смущение, свойственное всем курсантам при общении со столь высокими офицерскими чинами.
  - Говори как есть, - посоветовал полковник.
  - Месяц назад на одной из пар у нас произошел странный диалог с преподавателем, и в сложившейся ситуации в стране, он мне показался еще более странным. Я знаю, господин полковник, что нам запрещено интересоваться политикой, но... - дальше Кейд в краткости пересказал монолог преподавателя. - Возможно, это проверка нас на лояльность, а возможно, что-то совершенно другое. Я не понимаю.
  - А меня ты видишь первый раз в жизни, - подвел черту полковник. - Я тоже не отношусь к командованию, и не совсем понимаю, что происходит в стране, но нечто подобное я уже слышал среди военных.
  - Значит, мне не показалось? - осведомился курсант.
  - Не знаю. Может быть, нам обоим что-то кажется? - пожал плечами полковник. - Давай так, поедем к одному человеку и посоветуемся с ним. Не бойся, с тобой ничего не случится.
  - Я не боюсь, господин полковник, - слегка покривил душой Кейд. - Если это начало заговора, надо предупредить Ее Величество, а если вы относитесь к заговорщикам - рано или поздно вас все равно раскроют, моя смерть тут ничего не решит, отсрочку даст, но небольшую.
  - Логично, - кивнул собеседник.
  - Тем более что мне вряд ли кто поверит из тех, кто имеет власть и может командовать, - пожал плечами курсант, хотя он чувствовал, как вспотели ладони. И хоть Джон и Алан легкомысленные, но они обязательно свяжут в одну цепочку подозрения Кейда и его исчезновение, и тогда уже они начнут действовать, попытаются что-то разузнать, обратятся к кому-нибудь! Ведь Джон из довольно состоятельной семьи, и он не порвал с ними отношения, если что его родственники помогут! Алан не дурак, он очень умный и расчетливый парень.
  - Тебя как звать, курсант? - спросил полковник, шагая к выходу из парка.
  - Кейд Уилфред, - честно признался Кейд.
  - Я полковник Ричард Увинсон, - представился собеседник.
  - Вы - командир Первого отряда? - с души Кейда упал камень. Все будет хорошо, бояться нечего. Первый отряд мог быть кем угодно, но только не предателями. А его командир в особенности. Туда попадали только лучшие из лучших и те, в преданности кого короне и Розми не сомневались не на секунду.
  - Уже - нет, пару месяцев как меня сняли, отправили учиться в Академию, - грустно ответил Рик Увинсон. - Думаю, нам следует рассказать о своих подозрениях кое-кому. Поодиночке они могут показаться безумием, но не когда об этом говорят три человека, и источники у нас разные.
  Мужчины вышли на Парковую площадь. Полковник оглянулся по сторонам и направился к стоянке такси около одного из супермаркетов, на которой как раз остановилась машина с гнедой лошадью на дверце . Водитель пил кофе и лениво листал журнал с яркими фотографиями автомобилей. Он не то чтобы не обрадовался поздним клиентам, но явно предпочел бы еще какое-то время посвятить чтению статей про свои любимые машины.
  - Давай на виллу "Белая Роза", - распорядился Рик Увинсон, усаживаясь на переднее сиденье. Кейд, пристроившийся сзади, чуть головой о крышу машины не стукнулся.
  - Господин, я вижу, что вы не лейтенант какой, но вы уверены? - боязливо спросил водитель. - Это... как бы нас взашей не погнали-то?
  - Не погонят. Ты точно сможешь спокойно уехать, а нас не погонят, - Рик не был так сильно уверен в своих словах, как хотел показать, но другого выхода он не видел. Королева должна быть в курсе происходящего. Он больше не знал никого, к кому может обратиться, а ей он служил, и клялся ее деду защищать эту девчонку.
  - Ну, смотрите, господин офицер. Если что - извиняйте, ждать не буду, до города пешком пойдете, а там пилить и пилить!
  - Думаю, если что, нам разрешат позвонить по телефону моему другу, чтобы он заехал за нами, - успокоил водителя Рик.
  Машина направилась по Персиковой улице, ведущей прочь из города, мимо ярких витрин магазинов, мимо красивых домов, мимо чьей-то жизни, мимо бурлящего, несмотря на такой поздний час, города. Потом такси миновало ярко освещенный забитый машинами аэропорт и помчалось по загородному скоростному шоссе, зажатому с двух сторон пустыней, справа от которого за дюнами скрывались деревья и берег моря. После они миновали кварталы вилл миллионеров, расположенные на побережье. Дорога пошла среди неожиданно появившихся прибрежных скал. Несколько раз они проезжали по мостам над беснующимся морем - надвигался шторм, море сильно волновалось и звезды уже не улыбались с неба. Небеса затянули черные тучи, ветер крепчал, обещая скоро пригнать грозу и бурю к Фритауну.
  Еще через какое-то время такси свернуло с главной дороги, уходящей дальше в пустыню, и поехало по неширокому шоссе, зажатому прибрежными выгоревшими на солнце скалами.
  Через два километра они остановились перед коваными чугунными воротами и оградой, за которой росли невысокие кусты белых роз. Их остановил охранник в черном комбинезоне, бронежилете, шлеме и с автоматом в руках. Его страховал такой же охранник, расположившийся около будки, где находились еще несколько человек.
  - Все, господин офицер, как хотите, а дальше я не поеду! - взвыл таксист.
  - Ты предлагаешь нам два километра пешком топать? - поинтересовался Рик.
  - Нет, не поеду! - завыл водитель. Охранник напрягся, пришлось полковнику расплатиться с таксистом и вылезать из салона машины. Кейд последовал его примеру.
  - Доброй ночи, - поприветствовал Рик охранника.
  - И вам доброй ночи, господин полковник, - ответил тот.
  - Я - полковник Увинсон, это курсант Уилфред. Мне надо пройти к Ее Величеству. Насколько я помню, я обладаю правом попасть к ней в любое время суток, - Рик не был уверен, что ему это не приснилось. После коронации они со Стю получали приглашение Ее Величества посетить виллу, но в те дни оба были слишком сильно огорчены тем, что их направили в Академию. Кажется, это был первый или второй день их гулянки. Королева же могла обидеться за такое пренебрежение ее волей и отменить все привилегии и права двух друзей.
  - Документы предъявите и приложите ладонь к сканеру, - потребовал охранник. Пришлось предъявлять документы, пройти идентификацию отпечатков ладоней, сетчатки глаза и только после этого их пустили. Кажется, Ее Величество не была слишком обидчивой, или просто забыла отменить особые права полковника Увинсона.
  Рику пришлось взять на себя ответственность за Кейда и пообещать следить за ним, а также поручиться, что парень и его поведение полностью на совести полковника. Оставалось надеяться, что Уилфред в курсе как себя стоит вести в присутствии коронованной особы. Сам Рик имел смутные представления об этикете, но он и познакомился с королевой при не располагающих к этикету обстоятельствах.
  - Господин Увинсон, зачем мы сюда приехали? - осведомился Кейд, шагая за Риком по асфальтированной дороге, обсаженной по краям белыми невысокими розами, цветущими несколько раз в год. Надо сказать, ужасно колючими, но в тоже время необыкновенно пышными и красивыми, а их терпкий и стойкий аромат доносился до путников даже в преддверии бури, несмотря на сильные порывы ветра.
  - Если мои предположения верны, то началась масштабная подготовка к смене власти, не знаю только, когда ее планируют. Думаю, не в этом году, но в ближайшие пару лет - точно. Для этого готовят почву, подталкивают розмийцев к мысли о незаконности нынешней власти. Взялись за людей, военных и курсантов, чтобы по выходу из училищ, вы полагали, что случившийся переворот - это воля народа Розми. Чтобы новые поколения военнослужащих были уже на стороне новой власти. Об этом надо доложить Ее Величеству, пусть принимает меры, - пожал плечами Рик Увинсон, и поежился от очередного сильного порыва ветра, налетевшего с близкого побережья.
  - А зачем вам я? - не отставал курсант.
  - Ты сможешь точнее описать диалог своего преподавателя и, возможно, вспомнишь что-то еще. Да и я не хочу быть голословным, - признался летчик. - И я боюсь, что мои мысли - это паранойя.
  - Я тоже подозреваю, что у меня паранойя, - пробормотал Кейд.
  - Нас хотя бы уже два психа, - криво ухмыльнулся Рик, но тут первые капли дождя упали на нос полковника. - Думаю, нам стоит пробежаться, иначе вымокнем до нитки, и тогда нас вряд ли пригласят присесть на диван!
  Оба припустили к виднеющейся вдалеке второй чугунной ограде и второму посту, за которыми уже начинался большой парк, освещенный фонарями. Где-то за парком, - гордостью лучших садовников Розми, - высилась величественная белоснежная вилла с красной черепичной крышей, под которой обитала совсем еще юная королева, сейчас напуганная тревожными вестями, которые ей принес Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри.
  На посту полковника и курсанта еще раз проверили и по доброте душевной выделили им зонт, каким-то чудом завалявшийся в караулке. Дождик грозил начаться с минуты на минуту, пока лишь посылая на землю редкие крупные капли. Как только полковник и курсант взлетели на высокое широкое крыльцо из белого мрамора, за их спинами разверзлись небеса: на землю обрушилась стена воды.
  - Успели, - выдохнул Рик.
  - Ага, - подтвердил Кейд.
  - Ладно, пойдем внутрь, - Рик посмотрел на так и не пригодившийся зонт и потянул тяжелую дубовую дверь. Надо будет зонтик куда-то пристроить, и позже не забыть охранникам вернуть.
  - А куда идти-то, полковник Увинсон? - не отставал Кейд.
  - Сказали: нас встретят, но что-то я никого не вижу, - буркнул Рик.
  Оба очутились в просторном вестибюле, выдержанном в густо-синем и белом цветах. Со второго этажа сбегала двух маршевая лестница, разделявшаяся на две лестницы, ведущие на второй этаж. Чугунные перила были украшены стилизованными вьющимися посеребренными розами, а на втором этаже перила балкона украшал герб Розми. Из вестибюля внутрь виллы вели шесть дверей. Стены были украшены зеркалами и большими картинами с сюжетами из легенд и мифов. Вдоль стен стояли столики и стулья, перемежающиеся огромными напольными вазами, в которых были высокие белые розы на шипастых стеблях.
  Ближайшая к визитерам правая дверь отворилась, и появился один из телохранителей. Он явно только что проснулся, хотя спать-то ему было строжайше запрещено. Вид у него был крайне виноватым.
  - Прошу приложить сюда ладонь, - охранник протянул ручной сканер мужчинам. Когда те идентифицировались, в вестибюле уже находился дворецкий в роскошной униформе, которая только и могла подходить королевскому дворецкому.
  За окнами лил дождь, барабаня по стеклам, ветер швырял листья и ветки в окна и стены дома, а гром и молнии способны были испугать всех детей Фритауна вместе взятых. Визитеры прошли по парадной лестнице на второй этаж, где их отвели куда-то в дальний угол, изгибающегося буквой "П" здания: в конце коридора у двери стояли два телохранителя.
  
  6
  
  - Вас уже ждут, - сообщил один из телохранителей, охранявших дверь.
  Сердце Кейда сжалось от трепета и восторга. Он сейчас увидит саму королеву Розми! Избранницу богов Света! Сейчас случится то, о чем он никогда и мечтать не мог. Восторг и трепет заполонили все существо юного курсанта.
  Рик же глубоко вздохнул - не хотелось бы нарваться на монарший гнев, особенно в такой непростой ситуации. Еще меньше ему хотелось бы объяснять королеве, с которой у них возникли доверительные отношения за время бегства из Керши, почему он не ответил на ее приглашение. Она была ведь всего лишь очень одинокой маленькой девочкой, которая доверилась ему, а он так нехорошо с ней поступил.
  Когда одна из двойных дверей открылась и посетители вошли в просторную комнату, Кейд испытал жесточайшее разочарование. Подсознательно он ждал, что окажется в роскошном кабинете, стены которого заняты массивными книжными шкафами, а перед окнами стоит большой старинный письменный стол. И в кабинете непременно должен быть горящий камин. А за столом должна сидеть величественная королева в короне и с гордо поднятой головой, как на старинных портретах. Ее лицо должно выражать лишь заботу о государстве, а взгляд должен светиться мудростью и всезнанием. Или же королева должна хотя бы напоминать себя на портрете, висевшем в холле Летного - мудрая, гордая и прекрасная молодая женщина.
  Попали же они в довольно простую комнату, совмещавшую в себе и гостиную, и кабинет (а временами и спальню, о чем посетителям знать не полагалось). Обои были светло-голубыми, с серебряными цветочками, темно-голубой ковер на полу и такие же занавеси на окнах, голубой диван и два кресла с белыми и серебряными подушками, украшенными немного косоватой вышивкой (это королева увлекалась вышивкой крестом до своего восшествия на трон). Стол присутствовал, но современный, угловой, заваленный бумагами и какими-то потрепанными и не очень книгами. На верхушке одной стопки бумаг возвышалось несколько свернутых рулонами карт, а вторую стопку венчало блюдце с одиноким надкусанным яблоком. У монитора компьютера лежали еще несколько книг, и пара бумаг, придавленных фоторамкой, а из-под стола виднелись скомканные листки, не попавшие в корзину. Рядом со столом возвышались косые стопки книг, грозившие в любую минуту рухнуть куда-нибудь, и были они также увенчаны бумагами и картами, а одна даже кружкой с остывшим чаем.
  В одном из кресел, забравшись туда с ногами, сидела девочка-подросток, с покрасневшими глазами, под которыми виднелись темные синяки. Волосы ее были закручены в непонятную кичку, но несколько прядей выбились и торчали в разные стороны. Девочка была в старых потертых и обтрепанных понизу джинсах, она куталась в большущую растянутую малиновую вязаную кофту и разговаривала с каким-то добродушным увальнем. Увальнем, как выяснилось чуть позже, оказался не кто иной, как глава Разведывательной службы Розми, генерал Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри, но этого Кейд еще не знал.
  - Ваше Величество, генерал, доброй ночи, - поздоровался Рик.
  Кейд во все глаза уставился на девочку в кресле. Она не может быть королевой! Он же видел портреты... Она совершенно не похожа! И тут девочка посмотрела на гостей, подняла свои необыкновенные серо-зеленые глаза. Кейд ее узнал. Таких глаз он не видел ни у кого, только на ее портретах: красивые, необычного цвета и... глаза старой, мудрой женщины на лице молоденькой девушки.
  - Доброй ночи, - тихо ответила она, грустно и устало улыбнувшись. - Рада вас видеть, полковник. Хорошо, что вы все же нашли время приехать ко мне.
  Генерал Бодлер-Тюрри приветливо взмахнул рукой посетителям, и сразу отошел в угол кабинета, устроившись в глубоком кресле возле высокого книжного шкафа (в этом плане Кейд не был разочарован - шкафов, забитых книгами, тут хватало). Винсент привык не привлекать к себе внимания и всегда старался держаться в тени - именно там и была его стезя, его владения, его вотчина. Только тень служила ему надежным укрытием и опорой, только тень его никогда не предавала и помогала добывать самые страшные тайны, спасала жизнь ему и тем, кому он был предан до самого мельчайшего кусочка своей души.
  Об этом незаметном и каком-то тихом, спокойном, не выделявшемся человеке ходили легенды. По большей части самые страшные и наполненные кровью, шпионами и перестрелками, кошмарными застенками здания РСР или Замка Королей.
  Генерал Винсент Алессандр Бодлер-Тюрри - старый разведчик, служивший деду Талинды верой и правдой много долгих лет, обладавший прямо мистическим чутьем на заговоры и странным шестым чувством, позволявшим распознавать любую ложь. Сам Винсент происходил из семьи пришельцев. Его прабабка с прадедом оказались в числе гражданских, прилетевших когда-то на Дидьену, обладавших совершенно мирными профессиями: стоматолог и учительница уже никому не нужной истории. Их дети пошли по стопам родителей, да и братья, сестры Винсента работали стоматологами и учителями, он один взбунтовался, решив вести опасную и полную неожиданностей жизнь военного. Но вновь вмешалась судьба, и еще в военном училище его заметили представители разведки, завербовав в свои ряды.
  Винсента отличала безоговорочная преданность Джонатану II и всем его решениям, поэтому он так же искренне и без сомнений встал на стражу интересов его внучки. Генерала не интересовали никакие ее права на престол. Так решил король и все.
  - Ваше Величество, простите, что потревожил в столь поздний час, - склонил голову полковник, Кейд немедленно последовал его примеру. - Боюсь, я должен извиниться, что не приехал к Вам тогда... Мы со Стюартом... подполковником Грейсстоуном... мы не могли приехать в том состоянии, в котором находились, - Рик слегка замялся. - Нас направили учиться в Академию и... Простите, Ваше Величество...
  - Ничего страшного, полковник Увинсон, - улыбнулась королева, распрямляясь в кресле. - Я так и подумала. Я лишь надеялась, что мне не показалось, что я как и прежде могу рассчитывать на вас и подполковника Грейсстоуна...
  - Вы же знаете, что можете, - улыбнулся Рик. - Я сожалею, что так вышло, но...
  - Иногда пилотов лучше не трогать, особенно когда их лишают неба, - вновь улыбнулась она.
  - Спасибо за понимание, Ваше Величество, - Рик прижал руку к сердцу, отвесив легкий поклон. - И прошу прощения, что потревожил Вас в столь поздний час.
  - Я еще не спала и сама дала вам право тревожить меня в любое время дня и ночи. Полагаю, что без причин, вы не стали бы приезжать на ночь глядя, - она изобразила усталую улыбку.
  Сердце Кейда вдруг сжалось от осознания, сколько же всего обрушилось на эту хрупкую девочку, которой еще положено веселиться и радоваться первым в ее жизни балам, перешептываться с подружками о первых понравившихся мальчиках и восторгаться первыми слезливыми дамскими романами, которые надо было бы втихаря таскать из библиотеки родителей. Вместо этого она в срочном порядке изучает сложнейшую науку управления своей страной, получает образование и старается принимать правильные решения, от которых зависит жизнь огромной державы. Чего уж тут удивляться, что под глазами у нее огромные синяки, вид совершенно измотанный, а сил переодеться из домашней одежды в более или менее подходящую коронованной особе просто нет? Как же она все это потянет?
  - Возможно, наше дело могло бы подождать до утра, но я боялся забыть некоторые вещи, да и курсанта Уилфреда могли бы хватиться. Это же привлечет излишнее внимание к его персоне, - заметил Рик.
  - Присаживайтесь, полковник, курсант, - королева указала на свободные кресла, стоявшие рядом с ней. - Может быть, вы хотите чаю или кофе? Час поздний, а погода отвратительная.
  - Благодарим, Ваше Величество, но лучше мы сообщим о том, ради чего приехали, - вновь принял решение за двоих Рик. - С некоторых пор я стал обращать внимание на странные разговоры, в среде военных. На них же обратил внимание и подполковник Грейсстоун: они о законности Вашей власти и законности перехода Вам короны в обход принца Лоуренса. Также начали обсуждаться перспективы Розми и розмийцев под Вашей властью, в случае Вашего замужества и т.д. Сами по себе они не стоят Вашего внимания, подобные разговоры были и будут всегда, но начало упоминаться имя Вашего дяди, Нила Роуза, в качестве регента при малолетнем принце Лоуренсе или же короля Розми. И упоминается оно все чаще и чаще, - он постарался подобрать верные слова, чтоб правильно передать возникшие опасения. - Конечно, корона может присниться кому угодно, и он может даже начать о ней подумывать наяву и предпринимать какие-либо действия для ее получения, но мне кажется, что тут идет планомерная подготовка общественного мнения к некоему бунту или ограничению Вашей власти. Если будет желание, я изложу свои мысли и доводы более подробно, а также попытаюсь привести некоторые аргументы, которые выглядят несколько слабоватыми и, возможно, незначительными. Но как показывает практика переворотов и заговоров: все начинается именно с таких разговоров, источник которых может быть один. Возможно, это не стоило бы Вашего внимания, но дело начинает принимать уже не хороший оборот: подобная работа ведется среди курсантов. Собственно, для чего я взял с собой господина Уилфреда.
  Далее Рик и Кейд более подробно изложили все, что им удалось услышать, чему стали свидетелями и свои собственные мысли. Королева слушала не перебивая. Она лишь кивала головой, да кидала взгляды на генерала Бодлер-Тюрри, пристроившегося за спинами визитеров.
  Когда оба закончили свой рассказ, она помолчала некоторое время, погрызла ноготь на руке, спохватилась, что этого нельзя делать, спрятала руку куда-то под ногу, и спросила:
  - Винсент, вы все слышали, что вы думаете по этому поводу?
  - Сказанное полковником Увинсоном и курсантом Уилфредом подтверждают сведения, переданные моими людьми. Они уже были свидетелями нескольких подобных разговоров, и один из агентов попытался проследить источник недовольства и крамолы, но сумел дойти лишь до одного очень влиятельного бизнесмена, владельца завода по производству комплектующих для наших ракет. Дальше отследить источник не удалось, а возможно, что источником и являлся этот почтенный бизнесмен, - откликнулся немного сонным голосом генерал. Именно его спокойный и сонный голос вводил в заблуждение всех его оппонентов, расслаблял и позволял наносить генералу смертоносные удары.
  - Значит, у нас есть еще два источника недовольства и очень подозрительных мыслей, - подытожила королева.
  - Да, Ваше Величество, - качнул головой генерал.
  - Что ж, благодарю вас, полковник, курсант. Мне необходимо будет обдумать то, что вы сообщили, - она вновь устало улыбнулась. - Прошу сегодня вас быть моими гостями, если у вас нет других планов. Утром вас доставят к домам или туда, куда вы укажите.
  - Как прикажете, Ваше Величество, - немедленно откликнулся Рик. Кейд, понятное дело, молчал.
  - Это не приказ, полковник, это просьба, - вновь улыбнулась Талинда. - Вы ели? Сейчас вас проводят в столовую, а потом в спальни, располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Я же хочу пожелать вам спокойной ночи, и еще раз благодарю. Пока это - все, что я могу вам предложить, - она вновь улыбнулась усталой улыбкой старой женщины на молодом лице девочки.
  
  7
  
  Когда за полковником и курсантом закрылась дверь, Талинда поплотнее запахнула кофту, кинула взгляд на верного генерала, осведомилась:
  - Вы мне говорили тоже самое, не так ли?
  - Да, Ваше Величество. Только мои люди сообщают, что подобные разговоры стали распространяться из Оберуна. Там крамола идет от жрецов Крома, как я и опасался, но пока мне не ясно, кто источник крамолы среди самих жрецов. Они решили поднять голову и захватить власть или регентство. Судя по всему, они хотят видеть во главе государства Нила Роуза. И дает ему повод заявить о себе живой принц Лоуренс, - генерал покосился на Талинду, ожидая очередной вспышки негодования, но девушка молчала. Он продолжил. - Все стало еще более очевидно, когда жрецы начали называть в открытую возможного регента. В прошлом месяце он укрепил свои позиции, объявив о своей помолвке с Антуанеттой Изольдой Верникой Блустар - потомке прежней династии. Это уже откровенная заявка на права на престол: он открыто пока не выступает, но жрецы упоминают его как сына Кристофера VIII, противопоставляя Вам, а свадьба с госпожой Блустар - шаг к примирению всех недовольных коренных розмийцев с пришельцами, т.е. Вами. Нил Роуз пока молчит, но достаточно того, что говорят жрецы. По моим сведениям, такие проповеди ведут жрецы Крома, Пантеры и Краха. Возможно, мы еще не обо всех знаем.
  Талинда напряженно молчала, слушая своего верного пса. Глядя на нее, Винсент не мог понять, что из сказанного она услышала, что поняла и как поняла. Ее лицо сейчас ничего не выражало.
  - Ваше Величество, это подготовка к смене власти, - продолжил он. - Это заговор. Чтобы убрать источник опасности Вашей власти мы должны убрать принца Лоуренса, как и настаивал Ваш дед. Иначе Вы можете не удержать корону. Пока интрига только началась, еще нет волнений. Народ только начинает задумываться над словами жрецов, и делает это лишь народ в Старой Розми, в Ариэль, Оберуне, Буддограде. Крамола распространяется на север, но пока мы можем сдержать эту заразу. Ваше Величество, Вам надо принять это сложное решение.
  - Винсент, Вы же понимаете, что я не убью моего кузена, - королева встала из кресла, разогнула спину, держась за поясницу.
  - Ваше Величество, это излишнее благородство с Вашей стороны. В сложившейся ситуации, единственное, что может лишить все разговоры о регентстве Роуза актуальности - это смерть принца Лоуренса, - настаивал генерал.
  - Нет, Винсент, нет. Он - ребенок.
  - Он - постоянная угроза Вашей власти. Ваш дед это понимал и внес его в список. Если бы у него была возможность и время, он бы обеспечил и его смерть. Вам надо было послушаться его воли. Теперь случилось именно то, чего он опасался - началась крамола, начали появляться мысли о том, что у него больше прав на престол, и начал действовать Ваш дядя, - настаивал генерал, тихо злясь на ослиное упрямство некоторых присутствующих тут коронованных особ. - У Нила Роуза вообще нет прав на корону, но это не помешает ему сначала стать регентом при малолетнем короле, а потом захватить трон, убив принца Лоуренса, т.к. он чуть ли не единственный Ваш родственник. Не Вы, так он убьет мальчишку, но тогда погибнете и Вы.
  - Перестаньте, Винсент, - отмахнулась королева. - Я не могу убивать моего кузена, не могу! На мне итак слишком много крови. Слухи и смута были всегда, когда власть переходила не прямому наследнику, тем более к женщине. Следите внимательно за всеми источниками подобных мыслей, пресекайте их, отслеживайте недовольных, и через какое-то время все уляжется.
  - Ваше Величество, это уже не просто слухи, - покачал головой генерал. - Это уже начало хитроумного замысла, который приведет к мятежу со временем. Пока Нил Роуз не действует открыто, за него действуют жрецы, которых он сумел перетянуть на свою сторону. Но, готов поспорить, он обрабатывает влиятельных людей - политиков, возможно, военных, бизнесменов. Иначе, зачем ему было устраивать грандиозный прием в честь приезда его невесты, которая принесет ему также нужные связи со старой и самой консервативной частью знати Ариэль и Старой Розми?
  - Именно для этого и нужна Ваша служба: предотвратить мятеж и купировать слухи. Это же Ваша специализация, давайте обойдемся без крови ребенка, все еще в самом начале, - королева подошла к окну, за которым бушевали дождь, гроза и ветер, посмотрела на озаряемый вспышками молний парк, потом перевела взгляд на свое отражение в оконном стекле. - Я не хочу крови.
  - Ваше Величество, власть - это всегда кровь, - Бодлер-Тюрри приблизился на расстояние двух метров к Талинде. - И малая кровь способна предотвратить большую кровь. Иногда приходится проливать кровь невинных, чтобы защитить миллионы жизней.
  - Нет, нет, - она покачала головой. - Это надо предотвратить. Винсент, следите за всеми названными и известными источниками, постарайтесь предотвратить распространение разговоров и сомнений, и усильте наблюдение за моим дядей и его невестой.
  - Ваше Величество, может быть, тогда мы сможем убрать Нила Роуза? Это послужит примером для всех недовольных, устрашит их, отпугнет не стойких духом, и даст возможность нам погасить мятеж? - постарался схватиться за спасительную соломинку генерал.
  - Нет, это сделает из него мученика, и наоборот может выставить меня кровавым тираном. Нет, хватит крови, Винсент, я устала подписывать смертные приговоры! Если можно обойтись без крови - значит, мы обойдемся без крови, - она отвернулась от окна и взглянула в глаза своему преданному генералу. - Я слишком много ее видела за последние полгода. И большую ее часть я пролила сама. Не своими руками, конечно же, но я ставила подписи под смертными приговорами множества людей. Я стала похожа не тех кершийцев, что требовали моей крови в Коргваре и гнались за мной по горам и долинам Кершийского нагорья. Я не могу больше убивать!
  - Хорошо, Ваше Величество, но позвольте заметить, что это не самое лучшее Ваше решение, - покачал головой Винсент. Он никогда не предавал короля Джонатана, никогда не предаст и его внучку, ради которой великий правитель взял на свою душу страшнейший грех - убил всех своих детей и внуков. Генерал не оставлял надежды убедить королеву в необходимости казни принца Лоуренса, ведь он был источником угрозы ее власти. И сделать это Винсент надеялся как можно быстрее, иначе королеву ждут очень большие неприятности. Как, впрочем, и Розми.
  - Возможно, - согласилась она. - Но я не могу больше слышать про убийства и видеть их. Я еще и года не правлю, а скоро буду прозываться кровавой. Хватит!
  - Как скажете, - склонил голову Бодлер-Тюрри. - Но полковник Увинсон прав: начинается подготовка к смене власти. Крамола идет от жрецов, также она расползается от Вашего дяди. На его вечеринках происходит что-то странное, видимо, основная работа ведется там. Люди действуют очень аккуратно, поэтому несогласные с ним, не могут ничего сообщить и пойти к Вам. Это выглядит просто как разговоры, обычные в любом публичном месте. Люди не хотят выглядеть глупцами, поэтому не приходят на мероприятия господина Роуза повторно. Как видите, даже полковник не сразу решился прийти к Вам. Он пришел, только встретив курсанта, который тоже умеет думать.
  - Да, согласна, это может быть началом заговора, но может быть и пустыми разговорами, - пожала плечами девушка. - Я не могу больше убивать, просто устала от смертей, - повторила она.
  - Я пекусь лишь о Вашей безопасности, Ваше Величество, и не хочу, чтобы Вы пострадали, - склонил голову генерал, - но смею заметить, что малой кровью можно предотвратить куда большую.
  - Нет, Винсент, нет. Хватит крови. Неужели я не могу править мирно и спокойно?!
  - Этого хотят многие монархи, но не у всех выходит, - развел руками Винсент.
  - Вы не должны никого убивать, - твердо заявила Талинда.
  - Я не смею Вас ослушаться, - генерал вновь склонил голову.
  - Хорошо, идите. Уже поздно. Я еще немного поработаю и тоже пойду отдыхать, - девушка вновь отвернулась к окну, за которым бушевала буря.
  Генерал тихо покинул кабинет, а Талинда еще долго стояла у окна, озаряемая вспышками молний. Она очень устала. Смертельно устала. Мозг отказывался думать, решать, что-то предпринимать. Она была всего лишь юной девушкой, а ей пришлось стать королевой. Она не всегда принимала верные решения, но сподвижники деда помогали, обучали, и она была им весьма признательна за это, но все же девушка, убившая ради самозащиты, не могла больше смотреть на кровь. Что-то в ее душе ломалось, что-то важное... И это что-то ломалось мучительно долго и тяжело, заставляя страдать саму ее душу.
  Может быть, она просто становилась правителем?
  Она боялась превратиться в кровавого тирана, но упорно шла по пути тирании и крови, следуя приказам деда, его наследию. Иногда она прекрасно понимала, почему надо было казнить того или иного человека, а иногда не могла никак понять. К примеру, зачем было казнить всего лишь жреца Крома? Мало кому известный Дарел Паул Нотингейм, чем он мог помешать ее деду? Все файлы полиции, ГСР и других спецслужб ничего про него не могли ей сказать, но он стоял в списке в числе первых.
  Девушка, медленно моргнула, повела пальцем по стеклу, повторяя узор очередной капли, потом прижалась к нему лбом.
  Интересно, когда-нибудь этот ужас закончится или уже никогда?
  Сил идти в спальню не было, поэтому она вытащила из дивана плед, потушила свет, улеглась на диван. Все, сегодня у нее нет никаких сил что-либо делать. И думать тоже.
  А убивать она не будет.
  
  
  Заключение
  
  Натали, Белла и Луна удобно расположились на крыше самого высокого небоскреба Фритауна. Под их ногами проносились крошечные точки автомобилей, степенно проезжали желтые и голубые автобусы, почти незаметными с такой высоты спешили люди, озабоченные не столько проблемами мира, сколько своими личными делами и трудностями в работе. Где-то в небольшом уличном кафе играла почти неслышная на такой высоте музыка, а под веселыми бело-зелеными зонтиками за столиками обедали многочисленные клерки и брокеры, секретари и чиновники. Мимо них проходили мальчишки-газетчики и курьеры, доставляющие еду в офисы.
  Над городом в высоком голубом небе промчался пассажирский авиалайнер, что нес на своем борту будущих родителей тех, кому будет суждено однажды сказать свое громкое слово в истории Розми. Они об этом пока еще и не смели мечтать.
  На крыльце небоскреба стоял молоденький офицер, нервно сжимая в руках большой букет сиреневых, розовых и желтых фрезий. Однажды он станет тем, кто заставит Спасителя или Погибель Розми сделать свой выбор, но до этого ему еще предстоит пройти очень долгий путь, полный боли и одиночества. Офицер-летчик словно почувствовал на себе взгляд Луны и поднял на крышу небоскреба взгляд своих небесно-голубых глаз... Конечно, он никого там не увидел, но богиня судьбы поняла - однажды ей очень захочется раскинуть карты и глянуть, что же его ждет. Она не знала лишь, что это у нее не получится. Наступают странные времена.
  Сейчас же она посмотрела на теряющуюся в жарком мареве пустыню, что раскинулась вокруг Фритауна, вздохнула, и лениво потянулась как кошка. Жаркое солнце светило над столицей изо всех сил, посылая на бурный и суетливый город волны жара, надеясь, отдать его на поживу пескам. Фритаун лишь усмехался, ибо этот город-выскочка, город-сказка дерзнул однажды бросить вызов самой природе, его не пугали жаркие лучи солнца, злые пески пустыни Разочарований, бурные штормы моря Ожиданий. Он жил. Он наслаждался жизнью и смеялся всем невзгодам в лицо.
  - Знаете, мне кажется, что папа, Зулат, Крах и Лоули что-то узнали о Пророчестве и о том, кто такая Создательница, - скорчила рожицу Натали. - Но они ничего мне не говорят. Я уже и к Ра приставала, и к Осирису, но те вообще лишь загадочно улыбаются, а остальные тоже ничего не знают...
  - Да, думаю, они что-то знают: Кром у меня просил раскинуть карты на этого балбеса, принца Лоуренса, - призналась Луна.
  - И что?! - богини уставились на подругу.
  - Да ничего. Совершенно пустая жизнь. Ничего интересного... Только его дочка, возможно, если ничего не изменится, родит от Краха ребенка, но такое случается сплошь и рядом, - пожала плечами богиня судьбы.
  - Да, по Дидьене ходит множество детей богов, которые даже не подозревают, кем они являются, - хмыкнула Белла. - А те и ухом не ведут, чтоб позаботиться о собственных деточках.
  - Вообще-то, папа обо мне позаботился, - напомнила Натали. - Моя мама была простой смертной, если что.
  - Ты - одна из тысячи, - напомнила Белла, уж кому как не ей, богине любви знать об этом! - А Лоуренс, он точно не Герой Пророчества? Иначе чего он так интересует Крома?
  - Нет, точно не Герой, - твердо ответила Луна. - Такое я бы обязательно увидела. Даже его дочка не Герой.
  - Чего он Крома тогда интересует? - девушки призадумались.
  - Наверное, у папы и остальных хватает дел. Они ж не могут только Пророчеством и грядущим концом света заниматься? Тогда он куда раньше наступит, чем мы думаем - остальные дела мира нельзя тоже пускать на самотек, - предположила Натали.
  - Да, - согласились подружки.
  Юные богини замолчали. Мимо промчалась чайка. Она хотела сесть на крышу, но тут заметила трех богинь и метнулась прочь, чуть не врезалась в окно какого-то офиса, находящегося в здании через дорогу, взмыла вверх и полетела прочь.
  - Но мы ж не бросим наши поиски?! - воскликнула Луна.
  - Нет, конечно, - подтвердила Натали. - Только они не принесли за столько времени никакого результата. Папа молчит как скала. Остальные старшие тоже не горят желанием с нами поделиться информацией, а младшие, как и мы, ничего не знают.
  - Или делают вид, что не знают, - хмуро заявила Белла. Она подозревала, что ее мама что-то знает, но точно ничего не скажет - бережет единственную доченьку.
  Над крышей повисла тишина.
  Внизу промчалась полицейская машина с включенными проблесковыми маячками и сиреной. Вслед за ней проехала вторая машина. Богини проводили их задумчивыми взглядами.
  - А ведь это идея, - вдруг заявила Луна.
  - Ты тоже подумала о Зальторе? - усмехнулась Натали.
  - С чего он нам будет помогать? - попыталась остудить пыл подруг Белла. Насмешливый нрав бога воровства ее немного пугал, несмотря на свой добрый и веселый нрав. В конце концов, богами просто так не становятся, особенно богами мошенников и грабителей.
  - Потому что ему это будет интересно! - усмехнулась богиня юности. - Он за любой кипишь, кроме голодовки!
  - И как он узнает, кто есть кто в Пророчестве? Как он это выведает у Крома или у кого-то из старших богов? - приподняла брови Белла.
  - Дорогая, Зальтор - бог мошенничества и покровитель беспризорников, воров и вообще веселого образа жизни. Неужели же он не найдет способа узнать у наших серьезных и отважных старших товарищей то, что ему нужно?! - засмеялась Натали, время от времени хулиганившая в обществе Зальтора и его приятелей. В тайне от строгого отца, понятное дело.
  - Тогда полетели к нему?! - радостно воскликнула Белла, которую мать держала в еще большей строгости, чем Кром свою ветряную и своевольную доченьку. Личная неприязнь была уже забыта, ведь впереди маячило интересное дело, способное доказать грозным старшим собратьям, что Белла умеет не только болтать, что она - настоящая богиня, равноправный член их пантеона.
  - Только не на этом изверге! - завопила Луна, кивая в сторону недовольного единорога, все это время ковырявшего крученым рогом стену лифтовой шахты.
  - Ну, не бросать же его здесь?! Не бойся, он сегодня смирный! - заверила подругу Натали. Конь злобно заржал. Кажется, это он высказал свое мнение не только к словам хозяйки, но и к их затее целиком.
  Когда подруги взгромоздились на большого белоснежного крылатого коня и умчались прочь, из-за шахты лифта выплыла странная тень, похожая на ночной кошмар из фильмов ужасов или страшных мультиков: бесформенная, серо-фиолетовая, наделенная лишь головой и руками, словно бы густое облако мрака. Она проводила взглядом умчавшихся подруг. Ее красные глаза сощурились, а кривой рот, полный острых зубов, исказила довольная гримаса. Тень узнала кое-что важное для себя.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"