- Ага, - зевнула я. - И судя по всему, благодаря твоему воображению мы попали в одну из них. К счастью небольшую. Но спать здесь будет сыровато, - я прислушалась к собственному организму, пришла к выводу, что ноет всё, включая корни волос на...мгм... Представила, каково будет моим усталым косточкам почивать на сырой земле, и нехотя продолжила. - Предлагаю выбраться на более твёрдую поверхность.
Морка нарочито внимательно вгляделась вдаль и вздохнула.
- Эль, ты неисправимый оптимист. Тут до той поверхности как до горы Арарат!
- Я пессимист. Но знаю карту звездного неба лучше тебя. И судя по ней, в обед мы уже будем в более сухой местности, и максимум через сутки выйдем к какому-нибудь городу.
- Уверена?
- Иначе бы не говорила.
- Эль... Я тебя люблю! - кинулась на меня подруга, попытавшись придушить в объятиях, но многолетняя практика общения с соратницей позволила выкрутиться из Моркиных рук без ущерба для здоровья.
- Мор, - полуобняв чуть успокоившуюся подругу, озвучила я только что пришедшую в голову мысль. - А ты не можешь снова нас перенести?
- Нет, - мотнула головой соратница. - Для этого нужно зелье. А у меня из ингредиентов только половина.
Я вздохнула - глупо было рассчитывать, что мы так легко выкрутимся. Придется по-старинке - пехом.
Еще минут пять поотдыхав, мы с кряхтением поднялись на ноги и поплелись туда, где по моим прикидкам была цивилизация.
Ночь прошла тяжело - я отвыкла от пеших прогулок на большие расстояния. Морка на удивление не жаловалась, бодро маршировала в заданном направлении чуть впереди, изредка притормаживая возле какого-нибудь кустика и нащипывая в свою котомку то листики, то плоды, а пару раз даже ползала на коленях, выковыривая корневища. А ведь в школе, помнится, к ботанике она относилась весьма прохладно.
Мысли что я опять далеко от дома, как ни странно, не волновали вовсе. Было только легкое беспокойство за любимого белобрысика - как-то он там без меня, гад ползучий? С его способностью влипать в неприятности и сногсшибательной внешностью ненаглядному гулять в одиночестве категорически противопоказано.
Когда небо начало светлеть, я без сил опустилась прямо на то место, где остановилась, и только через пару минут поняла, что сижу на твёрдой сухой поверхности.
- Мор, а болото-то кончилось, - пытаясь имитировать голосом радость, хрипло сообщила я вернувшейся чтобы узнать причину остановки Морке.
- Ты только заметила? - фыркнула подруга. - Мы уже с час идем по нормальной равнине.
- И ты молчала?! - встрепенулась я, представляя, что уже полчаса могла бы спокойно храпеть.
- Я думала ты хочешь добраться до нормального места ночлега. Корчмы, там.
- Мор, какая корчма? У нас нет денег.
- Не обобщай.
- То есть у тебя они есть? - воодушевлённо подалась вперед я.
- Я тебя обожаю! - я вгляделась в горизонт. Населённых пунктов не наблюдалось, но их возможное в скором времени появление придало сил - я поднялась и бодро зашагала впереди.
К обеду, когда я уже трижды попросила подругу подкормить обессилевшую от голода соратницу эквивалентными сое листьями, заботливо набранными Моркой в дорогу, вдали показался внушительных размеров холм.
Уже почти падая от усталости, я решила для себя, что дальше его вершины фиг сдвинусь без восьмичасового сна, но когда мы достигли той самой вершины, мысли о ночевке на земле меня напрочь покинули - внизу расположился город.
Довольно большой, с яркими черепичными крышами и высоченной крепостной стеной, он манил похлеще иного миража - я так живо представляла шикарную трапезу с последующими ванной и мягкой постелью, что прибавила шагу.
Морка же почему-то основательно отстала.
- Мор, ты чего? - не выдержала я и оглянулась на подругу.
- Эль... Нам точно туда надо?
- А что такое?
- Э-э... Ты наверное немного подзабыла особенности тутошнего мировосприятия, - от такой сложной конструкции, выданной подругой, я слегка окосела. - В здешних городах не жалуют женщин, путешествующих без сопровождения.
Будто в подтверждение её слов из городских ворот, к которым мы как раз приближались, вывалилось особей семь мужского пола явно навеселе и, заметив нас, ломанулись знакомиться.
- Гля, Врас, а ты говорил без баб останемся. Так вот же они! - радостно заорал высоченный рыжий детина в холщовой рубахе и тёмных штанах, с широким шрамом поперёк физиономии.
Его дружки воодушевлённо загоготали, а я резко заностальгировала о доме с ненавистными, но такими родными стражами порядка.
Стражники, высунувшиеся из ворот, на помощь приходить явно не собирались, как не собирались отказываться от нечестивых мыслей несущиеся на нас мужики. Их видимо не останавливало даже то, что одна из потенциальных жертв была беременна.
Да что ж тут творится, запаниковала я! В Мидорре к одиноким путницам относились с подозрением, но ни разу не пытались напасть с определённой целью.
Заорав от страха, я рефлекторно запулила в нападающих волной смрада. Воображение так живо нарисовало в мозгу картину зловонной кучи, что правая рука сама собой потянулась зажать нос.
Тем временем бегущие мужики в полном составе рухнули на землю, почти синхронно принявшись блевать.
Мы со слегка опешившей Моркой благополучно миновали смердящую компанию и подошли к воротам.
Стража резво распахнула створки, пара воинов низко нам поклонились, остальные просто пялились на двух странниц во все глаза.
Откуда ни возьмись вперед вышел лейтенант - значение местных нашивок я как ни странно помнила очень хорошо - и замер в учтивом поклоне.
- Добро пожаловать в Раттию, госпожи магини, - степенно приветствовал он нас. - Резиденция городничего вниз по улице, седьмой дом слева.
- Благодарю, - снисходительно кивнула я, пытаясь совладать с мандражирующими коленями - отвыкла от средневековой непосредственности.
Беспрепятственно миновав ворота, мы с Моркой очутились в самой гуще кипящей толпы - столько народа я давненько не видела даже в Московском метро в час пик.
- Эль, - подала голос подруга, локтями ловко пробивая нам дорогу. - Что это было?
- Козлы это были. Немытые. Уроды, блин! - сердце до сих пор билось где-то в районе горла.
- А что с ними случилось?
- Получили по заслугам. К сожалению мало получили! - я мстительно представила, что каждого из потенциальных нападавших охватывает приступ панического страха - аукнулись только что испытанные эмоции.