История повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса. Но нет, несмотря на заголовок, – и на то, что все подумали, – никого не заставят носить платье и красить губы. Тут сделают больно иначе.
Ведь что есть «Целевая Аудитория»? ЦА – это ресурс, а ресурс, как известно, надо осваивать. Ибо если его не освоишь ты – его освоят другие. Просто бизнес (и «с» для пущего эффекта должно быть много. Как минимум две. Лучше – больше), ничего личного. Ни у них, ни у вас.
Но ЦА – не равнозначны. ЦА – это группы, или лучше сказать группки, людей, что интересуются одними вещами – в нашем случае потреблением – и одной темой. В нашем случае – контентом. И в данном случае, контентом литературным. Потреблением литературного контента.
И так уж сложилось, что женщины (так в двадцать втором году компания Mediascope выяснила, что среди «читающих онлайн россиян больше женщин, чем мужчин - 59% против 41%») потребляют литературного контента больше, чем мужчины. И так уж случилось, что женщины (согласно компании Liftoff женщины на 79% охотнее совершают покупки, пусть и внутриигровые, чем мужчины) охотнее тратятся на потребляемый ими контент. И так уж повелось, что женщины (как говорится в статье Ерохиной Л.Д. и Федорова А.А. «Влияние социальных он-лайн медиа на потребительские предпочтения молодёжи возрастной категории 22-25 лет» говорится, что женщины и «доверяют рекламе известных персон в Интернете» чаще мужчин, и «публикации, понравившиеся друзьям, вызывают больше [у них, у женщин] интереса» на «51 % и 35 %» и «50 % и 38 %», соответственно) охотнее рекомендуют женщин.
Но не потому, что мужчины хуже читают, или беднее, или тупее. А потому, что законы больших чисел игнорируют частности.
Женская аудитория и больше, и платит лучше. Поэтому логично, что денежные потоки, раз уж мы говорим про бизнес, следует искать там. В мирах магических, академических, офисных, ректальных или, да не будут они к ночи помянуты, премиальных.
Но капитал безучастен к хотениям. И сам желает лишь расти. Поэтому женщины, достигнув порога в «своих» дисциплинах, захотят расширить рынок сбыта и пойдут писать в «мужские» сегменты. Они уже идут. А за женщинами-авторами придут женщины-читатели, ведь, как втирают маркетологи, женщин читают только женщины. А мужчин – мужчины. Исключений нет, так как они не приносят денег. А чем больше денег зарабатывает писатель, тем он (так решает рынок) «удачнее», а через это (так говорят нам все те, кто доверяет рынку) «профессиональнее».
Поэтому женщины будут, если хотят увеличить свою ЦА (прибыль), писать для мужчин. И, тем самым, они будут откусывать у других мужчин их ЦА. Их ресурс. Их ДЕНЬГИ.
Но как адаптироваться тем, кто пришёл из мира, где мало тестостерона, но есть битое стекло в туфлях, лезвия в сапогах и постоянно пропадает помада, в мир где его много? В мир, где постоянно бьют морды, постоянно рубят головы и постоянно кого-то там спасают?
Всё очень просто, ведь путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Пусть даже пища эта будет пищей «духовной».
Но куда ударят?
Всё, как и всегда.
В сердце!
В граде сияющем на холме заокеанском, например, (говорит нам Pew Research Center) уже почти две трети мужчин до тридцати лет одиноки. То есть не имеют постоянных отношений.
Наш же ВЦИОМ, например, говорит, что у нас одиноких, конечно, меньше (всего 41% и 24%, в диапазоне от 18 до 24 лет и от 25 до 34, соответственно). Но их число растёт. И женщин, и мужчин. Но если у женщин УЖЕ есть эскапизм, с их бесконечными ректорами, драконами, добрыми бандитами и, видимо, давно сосущими что-то не то вампирами, когда обиженная всеми мирами сиротинушка усиленно, – раздвигая, или не очень, ноги, – достигает цели, побеждает и сношается уже с теми, с кеми ХОЧЕТ сношаться. И у них наступает любовь. Со всех прописных букв. А вот у мужчин с этим, пока что, всё очень и очень грустно. Да, у них есть гаремники, культивации, системная и внесистемная ролёвка, посредственные андростероновые боевички, что давят скорее на уши, чем на рептилий мозг, но это всё не то. Это пустая порода. Сублимация решения не проблемы, а проблемы, что ведёт к решению той проблемы. И сублимация, честно скажем, плохонькая. А тот успешный успех, который, почти по Хейсу, обязателен в каждом финале – лишь подтверждает правило: «Статусность есть средство». Но это не решение. Это, извиняюсь за свой французский, пустое дрочево. Фрикция.
В наш проклятый век доступного порно и сексуальных революций, во времена, что идеологи денежных мешков так часто характеризуют как «oversexed, but underfucked», людям, сюрприз-сюрприз, стало тяжелее найти партнёров. Потому что за телом исчез человек. Детабуировав бесконтрольную близость – люди отдалились от людей.
И если с тем, что женщины страдают от недостатка чувства, именно чувства близости, эмоционального комфорта, понятной и простой любви, всё ясно, то вот тот факт, что от этого точно так же страдают мужчины – это крамольное, запретное знание.
Потому что мужчинам, – вот внезапно, да? – тоже нужна любовь. И тоже, – что звучит почти как совсем какое-то кощунство, – надо любить. ИМ тоже хочется, чтобы ИХ любили. Не так, как женщинам, конечно же, ибо вот это, и в самом деле, было бы какое-то ну совершенно вселенское извращение. Но хочется. И факт остаётся фактом.
Мужчинам нужна романтика. Не душедавильное нечто про одноногую собачку, которую поочерёдно коптят на вертеле. Но и не сухие притчи в духе ричардсонского Грандисона, только с обратным знаком. А нечто высокое. Нечто серьёзное. Нечто настолько осмысленное, что это поможет свернуть горы. Дать цель.
Ведь «рыцарь» должен найти «деву». Пусть даже ту и зовут Брюнхильд.
Мужчинам тоже нужен эскапизм.
Нужен.
Но смогут ли его обеспечить?
А давайте посмотрим на наших баранов и баранесс.
Они, как и все сетературщики, торгуют дистиллятом. Чистейшим эскапизмом, который, при грамотном приёме, может спасти рассудок от «трудных» времён, что создали «слабые» люди. А при безграмотном – превратиться в самую настоящую дурь.
Но значит ли это, что писатели начнут учить своих читателей? Что привьют им нечто доброе, светлое? Что, в конце концов, хотя бы пожурят, что те ведут себя неправильно или, в конце-то концов, скажут, что те переедают сладкого?
Конечно же нет!
Писатель – это не про учить! Писатель – это про писать! Писатель – это про фишечки, про идеечки, про сюжетик. Писатель... это про деньги.
И деньги будут стричь. Но не как в цитате Великого советского Кукурузо про свинью. Толку будет много. И денег будет много.
Ведь чтобы было много денег – нужно читателя закармливать. Нужно читателю угождать. Нужно потакать своей ЦА. Своему ресурсу. Своему донору. Своему... султану.
Поэтому нужно, как полагалось гаремным наложницам, и как те хотели этого, быть всегда наготове. Всегда доступным. Всегда услужливым. Ведь писателю нельзя упустить ЦА. Упустить случай, чтобы «султан» его выбрал. Чтобы прочёл-использовал. Чтобы удовлетворился. Чтобы перевёл в категорию «икбал» – «счастливых». Чтобы, апеллируя ко вниманию, которым их обласкала ЦА, они стали «эфенди» – «главными». Чтобы те могли поучать или даже УЧИТЬ других.
Да, они будут отказываться. Да, они будут отпираться. Да, они будут переводить стрелки, что «просто исполняли заказ». Что так решил рынок. Но, развивая Бодрийяра и его «Заговор искусства», можно прийти к неутешительным выводам, что не только тексты этих писателей, но и сами эти писатели, как бы не стремились себя уничижить, как бы не говорили, что они просто продают книжки, уже ничтожны. Ибо их симулякры мысли, идеек, что двигают их сюжеты, не нужны не только уже им самим, но и их ЦА. Они, писатели, уже ничтожества. Ничтожества в мире ничтожностей. В мире, где целые поколения выросли на мысли, что реальность – это плохо. Это страшно. Это грязно. Это противно. И, к великому несчастию, в чём-то люди правы. Ведь ЦА живёт в этой реальности. И она ей мерзка.
Именно поэтому ЦА нужен эскапизм, но не нужен наркотик, в которого её превращает услужливый творец-пушер. И он будет толкать, а ЦА подсаживаться. И из этой системы с положительной обратной связью ЦА сможет выдернуть лишь другой пушер. С другим товаром. Чей «приход» сильнее.
А мужчины? А что будет с ними и их желаниями – совершенно нормальным, замечу, желаниями?
А кого вообще волнует, что по-настоящему хотят мужчины? Что им по-настоящему нужно?
Мужчины – это ресурс. И ресурс неосвоенный. Их судьба предрешена.
Но что же поможет отжать из мужчин деньги? Ответ простой – «новая искренность», которая совсем не искренна, и «новая чувствительность», которая совсем не чувственна. Будь они все трижды прокляты.
Поэтому в дело пойдёт всё то, чем богата, и чему научила так называемая «премиальная» проза. И прости Господи за упоминание выделений Улицкой, Яхиной, Водолазкина и всякой прочей опремированной сволочи, у которой, или, вернее, из которой, будут сдирать приёмы – или, как теперь можно говорить, «фишечки» – разработчицы денежного пласта. Женщины, что свято блюдут ученье рынка. И будет ли кто следить за качеством чтива, если это будет, а это будет, хорошо продаваться?
Конечно же нет! Чай не в «Совке» каком! Ведь, как известно, худсоветы убивают искусство, а редактура – формат!
Вот и готовиться надо ко смене формата. И феминизации ЦА.
Но феминизации ЦА не потому, что мужчины превратится в женщин, а потому, что мужчины будут разбавлены женщинами. Ведь женщины, производители контента для мужчин, которого так этим мужчинам не хватает, приведут за собой других, новых женщин, которые придут за «своим» производителем контента, но останутся потреблять этот новый контент только потому, что в этом новом контенте будут те, кому можно будет сопереживать. И то, чему они УЖЕ привыкли сопереживать. Ведь написано-то оно УЖЕ будет по-женски. И уже мужчинам, что РАНЬШЕ писали для мужчин, придётся соревноваться с женщинами, которые ТЕПЕРЬ пишут для мужчин потому, что мужчины, которые писали для мужчин, проигнорировали ВОЗМОЖНОСТЬ писать для мужчин в том сегменте, который всё больше и больше этим самым мужчинам нужен. И мужчины писатели начнут. Куда они денутся? Но вот загвоздка. ЦА уже будет не та. Поэтому мужчинам придётся писать и для женщин тоже. И, зачастую, писать по-женски.
Поэтому, рыцари пера нагибающего, готовьтесь писать романы о нежных, трогательных, и даже чуть-чуть возвышенных чувствах в стиле азиатских «boys love» новелл, но в обёртке, и с начинкой, из дубово-духоскрепных тем. И добро пожаловать в неосентементализм. Где вы пообещаете любовь, братство, привязанность – все те чувства, которых так не хватает в атомизированном мире, – но продадите лишь сироп, что вызовет душевный кариес.
А мужчины? А что мужчины? Мужчины так и останутся отчуждены, как от мира, так и друг от друга. Никто им не поможет, кроме них самих.
И если кто-то из них, прочитав это, подумает, что это будет плохо, то советую не расстраиваться.
Всё будет ещё хуже!
В конце концов здесь бросилася в пруд «модернова фиеста». Топитесь, мальчики: в пруду довольно места!