Аннотация: Автобиографическо-философский роман-трилогия с элементами мистики и эзотерическими экскурсами в прошлые жизни автора. Роман находится в процессе написания.
Всем видящим сны посвящается.
ВСТУПЛЕНИЕ.
Записки, листочки, обрывки ненаписанного романа... Клочки бумаги, вы разбросаны по письменному столу, как листья по осеннему парку Вермана. Как же собрать вас воедино? Как же сплести из вас венок, в котором каждый лист жизни занимает своё, только ему одному отведённое место? Даже страшно становится от одной только мысли об этом. Дунул ветер и - простите-прощайте, листы моей жизни, унесёт вас неведомо куда, да так, что и до скончания веков не найти, как бы не искал. Впрочем, возможно, эта книга так и останется недописанной, ибо дописать её может только жизнь, а она ещё, по большому счёту, только начинается. Книга. О чём она? Может о детских мечтах и желаниях? Или о виденных мной снах, которые манили меня в ту несусветную реальность, куда мы все уходим каждую ночь и откуда нет возврата? Быть может, о том времени, которое пролетело, как дым под неусыпным бдительным оком Закона? А быть может... Может быть, а может и нет, кто его знает.
Наверно, было бы правильнее назвать эту книгу "Книгой снов и желаний", ибо в ней фантазия стыкуется с реально происходившими событиями, а явь очень часто переходит в небыль так плавно, как будто широкая шоссейная дорога - вот только сверни за поворот - переходит в тихую лесную тропинку и вдруг заканчивается...крутым каменистым обрывом, под которым плещется море...
Книга, в которой сны - это реальность, а реальность - самый что ни на есть правдивый сон, который временами и смотреть-то до конца не хочется.
Книга, которая будит самые высокие надежды и возносит к заоблачным далям явный обман, книга, где прошлое - это будущее, а будущее - это настоящее, где давно минувшие воплощения души обретают реальную плоть, где связь времён и народов сплавлена в одно целое, а паутина времени, сотканная нами, рвётся порой под тяжестью заклинаний мага-чернокнижника.
Эту книгу пишу не я один. Её пишут все те, с кем мне довелось повстречаться на долгом жизненном пути. Пути, предел которого измерен вечностью.
Эта книга о нас - обо всех живущих на Планете по имени Земля.
ПРЕДИСЛОВИЕ, КОТОРОЕ МОГЛО БЫ СТАТЬ ПОСЛЕСЛОВИЕМ,
в котором Автор говорит о том, что легче писать - стихи или прозу, а также делает попытку философствовать на вечную тему Добра и Зла.
Стихи писать конечно же легче, чем прозу. Стихи приходят к тебе ниоткуда. Словно запоздалый ночной гость настойчиво стучаться они в наглухо закрытые двери сознания и только в твоей власти открыть или не открывать им эту дверь. Но, оказывается не открыть невозможно... И вот уже навечно впечатываясь в память звенят в твоей голове рифмованные строки и рука сама тянется к перу дабы запечатлеть их на бумаге.
С прозой все происходит совсем по другому. Мысли, всего минуту назад бывшие такими ясными и четкими, никак не желают ложиться на бумагу. Они плавают в густом тумане боли и страдания, они норовят спрятаться в самых дальних глубинах сознания, надежно укрыться от тебя самого, причем происходит это как раз в тот момент, когда рядом оказывается компьютер, пишущая машинка, или обыкновенная ручка и листок бумаги. Все это более чем странно, особенно если учесть, что когда ты бесцельно прогуливаешься по улицам, строки будущего романа стаями рвутся наружу, хороводами кружатся вокруг, сплетаясь в причудливые и неповторимые узоры, и подобно гулящим девкам, что стали непреложным атрибутом улицы Чака, наперебой предлагают тебе свои услуги.
Да, в такие мгновения в воздухе вокруг тебя, подобно разноцветным воздушным шарам на первомайском гулянии в "эпоху развитого социализма", роятся разнообразнейшие темы. И, тебе кажется, что придя домой сразу же сядешь за стол и воплотишь их в реальность. Увы! Стоит только тебе перешагнуть порог собственного дома, все они, будто в испуге исчезают, прячась в глубины той части Бытия, которую принято называть неопознанной реальностью. Ты в остервенении ломаешь ручки, комкаешь вдоль и поперек исчирканные листы бумаги, со злобой бьёшь кулаком по ни в чем неповинной клавиатуре компьютера и... начинаешь думать, что впору совершать давно забытый ритуал поклонения неведомым духам, дабы, подобно дано забытым предка твоих предков, живших на этой земле еще на заре существования мира, испросить у них милости и поддержки на этом трудном и, как выясняется, неблагодарном пути.
И вот уже горят свечи в чёрном кованном канделябре (конец двадцатого века со стилизацией под средневековье), гудит огонь в камине ("ретро" в "замковом" стиле), и ты, торжественный и немного взволнованный происходящим, словно забытые заклинания, читаешь вслух стихи поэтов древности имена которых давно утеряны на дорогах истории:
"...Огонь из легенды над Бездной воспрял,
Расплавил мне Душу и жаром объял ...
Он бешеный танец танцует со мной -
- Возьми меня Пламя! Навеки я твой !"
Волшебные слова эхом отражаются от стары каменных стен, сыплются искры и потрескивают свечи, но, то ли потому, что жертва так и не была принесена, то ли потому, что времена огнепоклонников давно канули в Бездну Голодных Глаз и Умов, а люди так и не научились определять с кем их свела Судьба на этот раз - с гением или с дураком, заклинания не действуют. И, уже сосем потеряв надежду ты неожиданно видишь в глубине пламени Взгляд, полный Мудрости Все-ленной. О, этот Взгляд! Он притягивает одинаково, не взирая на состояния и чины, как известных всему миру людей, так и неудачников-графоманов, чьи имена давно канули в Лету...
...И госпожа Вечность стоит за порогом и тропа Судьбы начинается прямо у дверей твоего дома и уже через несколько шагов исчезает в густом тумане Прошлого-Повелительного. И ты идёшь, на ощупь ориентируясь в этой липкой и, как тебе кажется, вязкой массе, пытаясь каким-то образом ощутить какая из множества сплетающихся в Дорогу Жизни тропинок твоя. Но ноги скользят не находя опоры, а клочья тумана перед глазами постоянно меняют свой облик, являя тебе то сборище каких-то людей посреди огромной площади (очень похоже на Рим эпохи правления Суллы Красивого), то вдруг трансформируясь в зыбкое пустынное марево за которым, буквально в двух шагах от тебя (кажется можно дотянутся до них рукой и ощутить шероховатую поверхность камня), возникают гигантские постройки неизвестного назначения, возведённые строителями Бог знает каких цивилизаций, то вдруг расплываются в пыль и перед тобой предстает во всей своей девственно-чис-той красоте, таким, каким он был на заре человечества, Великий Океан. Странные, доселе неведомые тебе чувства переполняют душу и ты закрываешь глаза, а когда снова открываешь их, видишь, что так и не сдвинулся никуда с того места на котором сидел.Философия Жизни не постижима за одно воплощение нашей бессмертной сущности - Души. Для того чтобы это понять совсем не обязательно быть семи пядей во лбу. В жизни каждого бывают моменты, когда память столетий внезапно возвращается и на какой-то момент человек оказывается погружён в реальность непостижимо отличную от той, в которой он находился с момента рождения. Некоторые не выдерживают этих откровений Судьбы и заканчивают жизнь на железной кровати психиатрической больницы, вместе с такими же как они бедолагами, перешедшими зыбкую грань реальности, но не сумевшими вернутся обратно или вернувшимися, но не пожелавшими принять реальности произошедшего с ними, не сумевшими рассказать миру об увиденном. Грань - она всегда обманчива и никто не может сказать где её начало, а где конец. Те же из побывавших, что все же попытались рассказать людям правду сталкиваются с железной стеной недоверия или отрытого неприятия. Происходит это в частности потому, что каждый и них пребывал в "своей" реальности, отличной от других. И, описание сделанное им часто не совпадает с тем, что давали прочие путешественники.
Мы сами творим себе реальность согласно своему восприятию окружающего нас пространства, своим мыслям, взглядам, поступкам; пребывая в сугубо личностных мирах, где нет места вещам непонятным для нас или нами неприемлемыми. Абсолют-Творец создал нас по своему "образу и подобию", а мы созидаем по своему разумению, чем и отличаемся от Создателя Мироздания. Творимые нами "Мирки" не объединяют ничего, но разъединяют всё!
Воздух. Вода. Земля. Огонь. Четыре Стихии... . На память приходят строчки стихов:
"...Четыре Стихии во мне, как одно
Навеки сплелись... Где же небо, где дно..?!"
Поэт Древности был прав. Где небо, а где дно - нам неизвестно и потому мы болтаемся в пространстве, подобно воздушному шарику вырвавшемуся из рук ребёнка под напором ветра. Куда занесёт нас в следующее мгновение? Приземлимся ли где-то на зелёной лужайке, под кронами сто-летних дубов или лопнем от избытка чувств, наткнувшись в этом неуправляемом полёте по жизни на острый сучек проблем? Кто знает...!
"..Знанье сиё не дано никому,
Иначе мы были как Боги!
Лишь Образом только подобны Ему,
Но лезут с подобия роги.!"
Мы сумели изобрести и построить автомобиль, компьютер и ракету, мы научились управлять погодой, но до сих пор мы так и не сумели научиться управлять сами собой. Почему?
...За окнами серая предрассветная мгла постепенно уступает место первым лучам солнца. В них искрится снежок и мы понимаем, что через несколько часов побегут по улицам тоненькие ручейки. Они будут бежать все дальше и дальше, постепенно сливаясь в полноводные реки и спеша к морю.
Природа вечна и всё происходящее в ней соответствует Великому Плану Творца Мироздания.
Человек тоже был сотворён Мыслью Создателя и его Словом, но единственный из всех существ, постоянно стремится нарушать Замысел. Что же толкает его к этому? Разве познавание Мира не приводит к познанию себя, а познание себя к познанию окружающего нас Мира?
Подобное творит подобное. Эта истина известна с незапамятных времён, ведь ещё Мудрецы Древности говорили: "Если это есть где то, то это есть и во мне". Мы спешим. Спешим, с каждым го-дом, с каждым днём приближаясь к своей цели и всё нетерпеливее приближая свой конец. Нет, он не будет тем самым концом Света, которого ожидают многие из нас. Мы уже не раз имели возможность убедится в этом.
На самом деле это будет Конец каждого из нас, для кого-то чисто физический, а для кого-то и энергетический. И, как мы воспримем этот "конец", будет зависеть только от нашего отношения к Миру. Мы говорим, что любим окружающий нас Мир, но на самом деле мы не любим даже самих себя. Разве может любить себя человек, своими деяниями постоянно подталкивающий этот Мир к катастрофе!?
Многие думают, что Эпоха Водолея, Эпоха Любви и Прощения придёт и изменит нас независимо от того хотим мы этих изменений или не хотим. Да, изменит, но какова будет плата за это? Об этом, увы, никто не задумывается.
" Мы платим за всё. И на этой Планете,
И в сотнях иных, непохожих Миров
Живём только раз или вечность на свете?
Ответа не ищем на этот вопрос...
Только все вместе мы будем с Землёю,
А если отдельно, то прахом пойдём..!
Думайте, люди, своей головою
И не играйте с безумным огнём."
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПРЕДСКАЗАНИЕ ЦЫГАНКИ ИЛИ "БЫТЬ ЕМУ В КАЗЕННОМ ДОМЕ,ПОКА НЕ ПОСИНЕЕТ."
Детство у меня было... Многие авторы начинают свои книги с этих слов, добавляя к ним определении типа "тяжелое", "счастливое" или "веселое", иначе говоря, соответствующее тому как именно автор воспринимает свое детство.
У меня же детство было, но вот каким оно было, этого я сказать не могу. Оно просто БЫЛО. И как ещё было! Приключений хоть отбавляй.
Приключения! Да даже воздух, который я вдыхал полной грудью, был напоен ароматами романтики и авантюризма. И неудивительно. Старая Рига - район архитектурных памятников, где по булыжной мостовой в 50-х годах двадцатого века ещё бегали извозчичьи пролётки, а почти напротив Центрального универмага, на углу улиц Вальню и Аудею, можно было встретить нищего, украдкой просящего милостыню, где утром и вечером плыл над черепичными крышами мелодичный перезвон колоколов разноплеменных кирх и костелов Старого города, и, перекрывая это многоголосие, царил в поднебесье малиновый звон православного храма Рождества Христова, что по сей день стоит на Эспланаде.
Конечно, мальчишку семи - десяти лет подобные вещи интересуют не слишком сильно. В этом возрасте ты живешь одним днем и тебе кажется, что все окружающее тебя будет вечным и неизменным. Но вот, кажется ты и оглянуться не успел, а в помещении Англиканской церкви шумит студенческий клуб, Кафедральный Собор именуют Планетарием, а за надежным забором старого католического монастыря удобно устроилось... отделение судебно-медицинской экспертизы. И уже не цокот подков а шуршание шин наполняет узенькие улочки Старого города.
Однако, я, кажется, отвлекся. Обычно авторы мемуаров вспоминают какие-то необычные моменты своего детства, моменты, которые навсегда остались в их памяти. Увы, мне почему-то не приходит на ум ничего замечательного, способного пленить воображение уважаемого читателя. Это совсем не означает, что со мной вообще ничего не происходило. Как и большинство окружающих меня детей, я, лазил по крышам и подвалам, баловался, не слушал родителей и выкидывал разные штучки-дрючки. Но, поверьте мне на слово, мои подвиги не стоят того, чтобы войти "в историю".
Я мало чем отличался от других детей. Был как все, за тем маленьким исключением, что мня никто никогда не замечал. Вернее, меня очень даже замечали, когда случалось что-либо из ряда вон выходящее. Тогда всё внимание взрослых было обращено на меня и, вероятно, мне это нравилось в какой -то мере, иначе чем объяснить тот факт, что время от времени я выкидывал такие коленца, от которых учителя и родители приходили в ужас и думали, что " без сомнения, этот мальчик не в своём уме".
Когда же всё было спокойно, я переставал существовать для окружающих меня людей, - будь то моя мать, бабушка или друзья. Вообще-то настоящих друзей у меня никогда и не было, да и сейчас, по-моему, нет. Зато хороших приятелей всегда было много. Что до учителей и родителей, они постоянно были на стороже. Им почему-то всё время казалось, что от мня нужно ожидать какой-либо пакости. Кто-то сказал, что начало всему находится в детстве. Может быть это и в самом деле так, только вот со в отношении меня это правило хромает на обе ноги. Никакого начала положено не было. Вернее начало было. Начало моего падения вниз. Оставленный практически без присмотра, я большую часть времени проводил на улице, среди таких же мальчишек и девчонок, родители которых были вечно заняты своими проблемами и отягощены добыванием "куска хлеба". Почему-то есть тенденция винить во всём неполные семьи. Мол, "ребёнку приходилось трудно, так как он рос в неполной семье", то есть без отца. Думаю, что это откровенная ерунда, притянутая "за уши" для того, чтобы оправдать собственную неполноценность и как-то сгладить фобии возникающие в результате совсем иных точек соприкосновения личностей. Вообще-то дальше ещё пойдёт разговор об этом, но всё таки хочется заметить, что ничего не бывает случайно . И даже двое близнецов не вырастают совершенно одинаковыми. Просто мы не в состоянии постичь всего этого, так как не можем охватить взглядом прошлое, настоящее и будущее, хотя они отстоят друг от друга на расстояние, которое можно вычислить по формуле: "Скорость мысли плюс кривизна пространства равно настоящее".
Но, я, опять отвлёкся от своего рассказа. Как известно шалости часто приводят к плачевным результатам. Но, если бы мы знали к чему приведёт нас то или иное действие, то как бы мы поступили в таком случае? Думается, что так же, как и тогда, когда не знали этого. Нет, я не говорю обо всех людях, сложно давать советы для "толпы", так как в силу "извращённости ума", каждый будет толковать эти советы по-своему. Я говорю только о себе. Забегая вперёд, скажу, что мне часто приходится(в силу своих занятий) сталкиваться с разными людьми, поэтому могу сказать, что люди с одной стороны всегда хотят знать, что с ними будет, но (парадокс!) с другой стороны они боятся этого знания и предпочли бы, (по крайней мере процентов девяносто), ничего не знать о себе. Ведь так будет удобнее. Можно обвинить во всех своих несчастьях соседа, жену, родственников, ну, а уж если их нельзя, то виновато правительство, иностранцы, евреи ..., в общем все, но не ты сам. А много ли вы, дорогой читатель, встречали людей, которые говорили: "Во всех моих неприятностях и бедах виноват только я сам и больше никто!"? Правильно - мало! А может быть и совсем не встречали. Так вот и я в детстве считал, что во всём виноваты родители и школа. Никакие увещевания и наказания на меня не действовали. Я продолжал гнуть свою линию. И вот однажды...
Мать моя не очень-то любила цыган. Это объяснялось, вероятно тем, что мой отец был цыган, но совместная жизнь у них не получилось из-за того, отец пил. И совершенно не любила когда ей гадали. Именно по-этому её ответ был резким:
- Пошла вон. Я знаю свою судьбу.
Цыганка однако и не собиралась уходить.
-Дай рубль деткам на пропитание и я тебе поведаю судьбу твоего сына, - сказала она просительно заглядывая в глаза матери и крепко ухватила её за рукав.
Нельзя сказать, что матери моей очень хотелось выслушивать "бредни" про мою судьбу да еще и платить за это. Но чтобы как то отвязаться от цыганки она протянула ей рубль, (дело было в 1959 году и на рубль можно было купить два пирожка с мясом), чтобы та отстала. Не тут-то было! К моему огромному удивлению и еще более огромному, граничащему с ужасом неудовольствию матери, цыганка вцепилась в неё мёртвой хваткой.
-Ну нет, милая, я не обманщица! - закричала она на всю площадь и слышали этот крик даже на перроне вокзала, благо от здания железнодорожного универмага до него было рукой подать.
Мать дернулась и еще раз попыталась освободиться от цыганки, а та продолжала неистово вопить:
- Не будь дурой ! Если не выслушаешь меня, ты много потеряешь.
- Ладно, ладно. Я тебя выслушаю. Ты только не ори. Уже люди оборачиваются.
С этими словами моя мать схватила цыганку за руку потянула её от универмага, к мостику через городской канал. Смутно помню о чём говорила матери эта красавица, а что она была красива, в этом я до сих пор уверен. Из всей её речи, причём он не смотрела ни на мою руку, ни в карты, запомнилось только несколько фраз типа "жизнь у мальчика будет ох не простая. Она сулит ему и счастье и беду...".
Но,- скажет мне читатель,- что здесь такого? Одни общие и ни к чему не обязывающие фразы, которые всегда употребляют цыганки, когда хотят вытянуть побольше денег с простодушного клиента. Да, всё это так, если бы не одно "но".
Не прошло и десяти минут, как честно отработавшая вожделенный рубль цыганка скрылась в толпе, а мы с матерью уже напрочь забыли о ней и её предсказании, и в течении многих лет никто из нас ни разу не вспомнил об этом событии. Не вспомнил я о ней и когда её предсказание начало сбываться. А в тот жаркий летний день ни я, ни моя мать, даже предположить не могли, что все предсказанное нам черноокой красавицей начнет сбываться всего через два года. Да, да! Эта цыганка и в самом деле оказалась ясновидящей. Однако понять это мне было суждено лишь через... тридцать три года (однако число мистическое, не так ли?!). В тот день я внезапно вспомнил все сказанное цыганкой моей матери и день этот перевернул мою жизнь.
Всё сбылось, за исключением некоторых деталей, которые, я думаю, тоже со временем сбудутся.
Читатель наверняка заинтригован таким развитием сюжета. И в самом деле, что такого могла предсказать цыганка двенадцатилетнему мальчишке?
Ну, во-первых, как уже мог заметить читатель, напророчила мне "казенный дом", то есть тюрьму. И я попал туда чуть больше чем через два года, и, в общей сложности, провёл в этом "богоугодном заведении" двадцать шесть лет. Как и за что меня закрыли? Ну! Это сюжет для совершенно иной книги, больше похожей на криминальную драму. И я думаю, что сегодня, когда об уголовном мире совершенно открыто говорят и пишут все кому не лень, моя исповедь могла бы не только удивить читателя, но и приоткрыть ему что-то новое и неожиданное. Но об этом как-нибудь в другой раз. Сегодня я собираюсь рассказать вам совсем о другом...
...Подходил к концу мой очередной и, как выяснилось позже, последний срок заключения в "казенном доме"(пусть читатель меня за то, что я пользуюсь терминологией из гадалок, но определение тюрьмы как "казенного дома" мне значительно ближе нежели набившие оскомину модные клише типа "места не столь отдалённые" или " места лишения свободы"), когда я начал вспоминать предсказание цыганки. Первое, что вспомнилось мне была её фраза, впоследствии вошедшая в мое стихотворение, которое и называется "Предсказание цыганки". Я вспомнил, что в тот далекий летний день из уст поразившей мое воображение красавицы прозвучало следующее: " Быть ему в казенном доме пока не посинеет."
- "Странно,"- подумал я тогда. - "А что бы это могло означать?"
Подумал, и в тот же миг с ужасом понял, что все сбылось. Я действительно "посинел", ибо к тому моменту почти все мое тело было покрыто синим узором татуировок. А раз так, значит я "мотаю" свой последний срок. А, если это действительно так, пришла пора задуматься что же ждет меня дальше?
Так вот размышлял я об этом несколько дней, пока не задался вопросом:
откуда собственно цыганка обо всем узнала? Долго я мучился этим вопросом, но
ни к какому окончательному решению тогда не пришел. Однако, не зря видно говорят, что "только чёрта помянешь, а он уж тут как тут". Так вышло и со мной, правда черти были мне совсем не нужны, да и, по правде говоря, не верил я тогда в их существование. Мне лишь безумно хотелось узнать как же могло случиться так, что цыганка, видевшая меня всего несколько минут, смогла с такой точностью описать предстоящую мне жизнь. И, словно по моему заказу, дня через три в нашу комнату попала книжка, в которой давались подробные характеристики знаков Зодиака. Как было указано на обложке, книга эта являлась копией с дореволюционного издания, вышедшего в свет аж в 1913 году, в Ташкенте. В этой книжке не только описывался характер человека, родившегося под тем или иным знаком Зодиака, но и говорилось о склонностях этого человека, указывалось какие именно камни являются его талисманами, какие планеты покровительствуют ему и какие дни недели будут для него счастливыми, а какие нет. Было в той книжке много дельного, но и всякого "наносного мусора" хватало. Однако, в тот момент стала для меня эта книженция чем-то, что можно сравнить лишь с Божественным Откровением.
Во-первых я впервые узнал свой знак Зодиака, но главное, что поразило меня, было то, что автор писал: "люди, родившиеся под этим знаком в период
первой декады, тяготеют к эзотерическим наукам. Им свойственно заниматься магией, астрологией, алхимией и прочими оккультными занятиями. У них есть чрезвычайно сильные способности к ясновидению." И ещё много чего было там
написано, уж даже всего и не помню. Первое, о чём я подумал прочитав всё это, было: "ЧТО ЭТО ЗА БРЕД ТАКОЙ?" Но поразмыслив решил, что вот выйду и попробую сам. На этом и закончил все размышления по этому поводу. Благо оставалось мне не так уж и много, всего три месяца до конца срока.
ГЛАВА ВТОРАЯ:
В КОТОРОЙ РАССКАЗЫВЕТСЯ О ПРОРОЧЕСКИХ СНАХ И О ВИДЕНИЯХ
НА ЯВУ, А ТАКЖЕ О КАРМИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТИ ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЙ ДУШИ.
"Сны обрывая проснёшься утром,
Обыденность вступит в свои права.
И, уступая ей поминутно,
Будешь жалеть, что свой сон оборвал.
В жизни реальность поверить так трудно,
Особенно, если ты художник или поэт,
Краски смывая ежеминутно,
Реальность стирает сны все на "нет".
Вечером снова уйдёшь в неизвестность,
Дорогой, что стелется средь ярких снов...
Поверив в реальность, как в неизбежность
Жизни иной, что не знает оков!"
Сны я видел (и вижу) редко, даже очень редко. В детстве своём, как-то не обращал на это внимания, а может быть они снились мне чаще. Повзрослев, тоже не был склонен раздумывать по этому поводу. До определённого момента.
Это произошло в первый раз, когда мне шёл семнадцатый год, а точнее, в декабре 1964 года. Сон, который приснился в ту ночь, запомнился мне на всю жизнь.
...Утро. Лежу в постели, потихоньку высвобождаясь из объятий Морфея. Вставать лень. Первые солнечные лучи, пробиваясь сквозь щели занавешенных окон, усердно пытаются попасть мне прямо в глаза, будто бы говоря - пора вставать, лежебока, ведь весна уже полностью контролирует город. Почему-то подумалось:
- Какая ещё весна? Ведь на дворе декабрь месяц и скоро Рождество.Но, мысль эта, проскользнув солнечным зайчиком в сознании, тут же испарилась, будто испугавшись чего-то такого, о чём мне было неведомо. Вставать, значит, вставать! Рывком освобождая тело из плена простыней, сел. И тут же зазвонил телефон. Телефон? Откуда у меня в комнате телефон? В нашей коммуналке телефон стоял в прихожей у соседей и, хоть по обоюдному согласию всех жильцов, он являлся общим, звонили преимущественно наши соседи по квартире.Странно, но телефонный звонок явно был слышен рядом с кроватью. Взглянув на прикроватную тумбочку я увидел странный аппарат, напоминавший пенал. Звуки доносились именно из его чрева, при этом он ещё вращался вокруг свой оси и противно жужжал. Схватив эту "трубку", (в сознании промелькнуло именно это слово), я нажал зелёную кнопку на её поверхности и, прижав к уху, произнёс: - Слушаю.
- Это ты? - прошелестело у меня в ухе.
- Я, Стас. Что случилось? Я ещё сплю.
- Ты сошёл с ума, спать в такой день. Наши уже собираются.
- Да?! Моему удивлению не было предела. - А почему заранее не предупредил?
- Возможности не было. Давай собирайся. Встречаемся на уговоренном месте.
Стас отключился.
Нужно пояснить, что в реале, Стас, хоть и был моим хорошим знакомым, но встречались мы с ним редко. Особенно после того, как я, аккурат перед ноябрьскими праздниками угодил в КГБ. И случилось это именно по вине Стаса.
Мы не ссорились с ним, но постепенно отдалились друг от друга. Стас состоял в какой-то подпольной антиправительственной то ли организации, то ли в группе так называемых "боевиков", которые, на самом деле, занимались всякой ерундой,
вроде переодевания в форму довоенной латвийской армии и пьянствовали на "конспиративной" квартире, выкрикивая антисоветские лозунги. Иногда они разбрасывали ночью антисоветские листовки на латышском и русском языках, которые всегда начинались напыщенным заголовком "Tevzemei un Brivibai".*)
*) Отечеству и свободе (латышск.)
Вот из-за таких листовок я и попал в "дом, из подвалов которого видна Сибирь", как мрачно шутили в ту пору люди. Но, пора рассказать, что случилось далее во сне.
... Быстро одевшись, т.е. натянув на себя форму солдата латвийской довоенной армии, вытащил из-под кровати автомат немецкого производства, я выскочил на улицу. У подъезда стоял мотоцикл с коляской, на которой был укреплён пулемёт.
Едва, я успел залезть в коляску, как водитель рывком тронулся с места, за считанные минуты набрав огромную скорость.
Далее помню лишь обрывки. Кто-то стрелял в меня и я тоже в кого-то стрелял... Перестрелка на Бастионной горке... Штурм центральной рижской почты на улице Ленина... Захват вокзала... Аресты каких-то людей... И красно-бело-красный флаг... Затем провал. И я просыпаюсь в своей комнате, в которой жил тогда вместе с матерью и младшим братом. Мать только что вернулась с ночной смены.
Улучив момент, рассказал ей свой сон. Она с испугом взглянув на меня, суровым, но тихим, почему-то, голосом сказала:
- Молчи. Никому не вздумай рассказывать про это. Иначе угодишь туда "куда Макар телят не гонял".
- Почему?- удивился я.
- По морозу босиком - ответила мать своей любимой присказкой. - Мал ещё и глуп. Подрастёшь - узнаешь.
На этом разговор закончился. Моя мать политику не любила и предпочитала не заводить разговоров на эту тему. Зная эту черту её характера я тоже предпочёл не возвращаться к этому разговору. Бабушка моя, жившая в соседней комнате,(мать моей матери), когда я хотел пересказать ей свой сон, оборвала меня ещё в самом начале пересказа, сказав:
- Не твоего ума дело, что и почему. Не мучайся ерундой. Это только сон и всё. Забудь.
Позже, уже в 90-х годах прошлого столетия, я пришёл к выводу, что это было сновидением, предсказавшим некие политические события, которые произошли в начале 90-х в СССР. Но тогда я этого не знал и благополучно откинул всякие мысли об этом случае, вернувшись в реальную жизнь. Без всяких последствий для себя, как я предполагал в то время. Но я сильно ошибался. Понял я это только через семь лет, однако и тогда не придал этому никакого значения.
Итак, благополучно забыв про свой сон, я продолжал жить в своей собственной реальности, которая, если так можно выразиться, немного не соответствовала общепринятой и которая вновь привела меня в искажённую копию окружающего мира - ИТК**, сначала общего, а потом, разумеется, строго режима.
**ИТК - исправительно-трудовая колония.
Мой неугомонный характер и, возможно, "цыганская кровь", доставшаяся мне от отца, не давали спокойно усидеть на месте, звали в дорогу:
"...Мы одною с ветром зиготы,
Как и он, я, бродяга тоже.
Мне не надо другой заботы,
Образ жизни ведь мой не сложен.
Мне бы чувствовать только дороги
Под ногами, да ветра свист...
Все уходят с души тревоги,
Как с деревьев - осенний лист..."
Дороги влекли меня, надо заметить, с раннего детства. Ещё будучи в первом классе, я убегал из дому, чтобы побродить по Риге и её окрестностям. Лет в тринадцать, я пытался "зайцем" уехать на Кавказ. Был у меня один хороший приятель Слава М. Они с матерью каждый год ездили туда отдыхать. Мы решили, что я зайду с ними в вагон, он отвлечёт свою мать, а я в это время спрячусь в багажном ящике под сиденьем. Теперь, конечно, невозможно вспомнинать об этом без улыбки, но в то время мы со Славой верили, что у нас это обязательно получиться. Читатель, конечно, понимает, что "из этого рая не вышло ... ничего". Меня выловили на первой же остановке, ещё на территории Латвии и с позором высадили. Мать Славы при этом прочитала мне нотацию, да такую, что уши вяли. Впрочем, кажется, это пошло мне тогда на пользу. По крайней мере, года на четыре моя тяга к дальним странствиям улеглась. Но, ничто не вечно под луной. Когда мне исполнилось семнадцать, мы с моим приятелем Валерой по кличке "Рокфеллер",( из-за того, что у него вообще никогда не было денег, а вовсе не из-за того, что он был богат), решили поехать на Юг. Проблема решилась просто. Мы залезли при отправлении поезда "Рига - Москва" между вагонами, на сцепку, а после того, как состав миновал стрелки на выезде из города, благополучно переместились на крышу вагона. Поезд был вечерним и нас никто не заметил. На станции Великие Луки мы переместились в общий вагон поезда, что конечно стоило определённого труда, но к нашей радости, успешно разрешилось. Так мы и доехали до Москвы. Далее мы хотели сесть в какой-нибудь поезд идущий в южном направлении и приложив максимум усилий и хитрости, у нас это получилось. Я не стану описывать здесь все радости и горести нашего "путешествия", скажу только, что после полумесячного скитания по разным поездам и станциям, мы с Валерой оказались в Волгоградской области, на полустанке "7 Съезд Советов", где и задержались на целый месяц. И виной тому была очень важная причина - у нас закончились деньги. Для того, чтобы ехать дальше - это не являлось преградой, но нужно было чем-то питаться. И это стало решающим фактором в нашем решении пойти работать в совхоз с тем же названием, что и полустанок. Естественно, что у нас не было профессии, а вернее не было нужной профессии, так как у меня к тому времени уже была профессия слесаря-электрика, а Валера успел поработать грузчиком в магазине. Здесь же требовались только пастухи, вернее - подпаски, то есть, помощники пастухов. Так я стал "овцеводом". Проработав там месяц, надо заметить, что это было замечательное время - свежий воздух степи весной, как ничто другое, очень благоприятно влияет на здоровье и в особенности на укрепление нервной системы, я уехал назад, в Ригу, а Валерий остался, так ему некуда было торопиться, а меня ждала призывная комиссия. Было начало июня, а в августе мне должно было исполниться восемнадцать. Надо было отдавать долг любимому государству. По приезду домой меня закружило - разные комиссии, справки и тому подобное, чего я никогда не любил. Особенно врачей. И до сих пор у меня осталось некое отторжение нашей официальной медицины. Я ещё вернусь к этому позже, а пока хочу заметить, что в армию , к сожалению или счастью, меня не взяли. Не важно почему - это никакого отношения не имеет к тому, что было потом. Хотя, правды ради, надо заметить, что если бы я был призван в армию, то жизнь моя пошла бы совершенно иным путём. Здесь я вынужден сделать экскурс в своё детство. Видите ли, когда мне было девять лет, мой двоюродный дядя по матери, Александр Алексеев, подполковник военно-морской авиации или как принято во флоте - капитан второго ранга - пришёл с предложением к моей матери, Нине Васильевне, определить меня нахимовское училище, которое в то время размещалось в Риге, в так называемых "казармах Екоба". Однако, мать моя резко воспротивилась этому, сказав дяде Саше, что она никогда не отдаст своего сына в чужие руки, что не помешало ей через пять лет дать своё согласие на отправку меня с целью "перевоспитания" в детскую воспитательную колонию. Тогда я очень обиделся на мать, ведь у нахимовцев была такая красивая форма и они ходили строем по Риге, чеканя шаг и пели хором военные песни. Эх, детство! Мне казалось тогда, что жизнь моя сломалась, ведь у меня была мечта стать моряком, как мой дядя и бороздить океаны. Может я начитался в детстве, (а читать я научился самостоятельно в четыре с половиной года с удивительной лёгкостью), приключенческих романов и повестей, но морские путешествия представлял почему-то на паруснике, наподобие брига "Крузенштерн", на котором совершали свои учебные плавания курсанты Рижского мореходного училища. Мне нравилось смотреть на него, когда он находился на причале Даугавы. Поражали величина его мачт и округлость обводов корпуса, белизна надстроек и парусов, порядок и чистота на верхней палубе. Я, часто фантазировал, как хожу по палубе этого красавца, но почему-то в моих фантазиях все матросы (и я в том числе) больше походили на пиратов XV - XVI веков, чем на моряков современности. Читатель, конечно, может заметить по этому поводу, что любой мальчишка в этом возрасте мечтает о морях-океанах. Помните есть такая старая песенка про солнечный зайчик:
"Я мечтала о морях и кораллах,
Я поесть хотела суп черепаший,
Я шагнула на корабль, а кораблик
Оказался из газеты вчерашней..."
Вот и мой кораблик тоже... Может и каждый мечтает об этом, только в моей жизни всё было по другому. Просто тогда я ничего об этом не знал. Понял только спустя много-много лет, почему мне снились такие странные сны, а иногда картины прошлого возникали прямо перед глазами посреди белого дня.
ИНТЕЛЮДИЯ ПЕРВАЯ: ПРОИШЕСТВИЕ В КИРОВСКОМ ПАРКЕ.
Лето. Мне тогда было шестнадцать с половиной лет. Мы с приятелями и девчонками сидим в Кировском (ныне Верманском) парке в центре Риги, на скамейке, скрытой в кустах и болтаем ни о чём , попивая слабенькое вино. Погода стоит прекрасная - в небе ни облачка. И вот в этот день на меня, если можно так выразится, впервые "накатило". Сидел я на самом краю скамейки и в пол уха слушал ни к чему обязывающее девичье щебетание.Всё началось совершенно неожиданно. С одной стороны, я понимал, что нахожусь в парке и пью вино, а с другой , вдруг увидел море, порт и город. Причём это была не Рига, а какой-то другой город. Средневековые дома, пристани и множество парусных судов стоявших у пристаней, а также на рейде гавани. Человек, глазами которого я это всё наблюдал, был совершенно не похож на меня, но я ясно осознавал, что он - это я. Сзади подходит человек и бьёт меня по плечу. - Жорж! - говорит он и я понимаю, что он обращается ко мне. - Что случилось, Франсуа? - отвечаю я, поворачиваясь к нему: - Где "Коршун"? Он прибыл?
- Нет ещё. Вероятно у них проблемы.
В этот момент к нам подбегает матрос, одетый в живописные лохмотья и говорит, обращаясь ко мне:
- Господин д"Арман, "Коршун" на траверзе.
Я с облегчением вздыхаю. И в тот же момент видение исчезает. Я снова сижу на скамейке в парке, рядом со своими друзьями.
Конечно, я, об этом никому, даже матери и бабушке, не рассказал. Не то, чтобы я боялся, что меня примут за сумасшедшего, а просто нечто внутри меня не давало мне поделиться этим с моими близкими, не говоря уже о друзьях. Вообще-то на тот период, мне эти видения казались чем-то нереальным и я довольно быстро забывал про них. Они возникали довольно редко. Но, чем взрослее я становился, тем чаще они меня посещали. А ещё были сны, такие отчётливые и яркие, что после пробуждения мне казались реальностью. Но в то время, в "эпоху развитого социализма", не было литературы, которая могла бы помочь мне объяснить эти видения наяву и во сне, а круг моих знакомых был чрезвычайно далёк от всего паранормального. И уж конечно я думать не думал, что когда-нибудь паранормальное вторгнется в мою жизнь, оттеснив на задний план жизнь реальную. Однако всё по порядку, дорогой читатель.
Как я уже писал, моя страсть к приключениям (как я считал в то время, но, увы, ошибался), привела меня в конце концов на скамью подсудимых. И потекли годы нахождения по ту сторону Закона, то бишь в "местах не столь отдалённых". Конечно, после каждого срока я выходил на свободу, так сказать " с чистой совестью", но через некоторое время попадал обратно за решётку. И вот в очередной раз, в 1971 году, когда я находился по следствием, мне приснился сон, вернее, продолжение виденного мной в 1964 году.
...Вечером засыпаю на нарах в камере-одиночке следственного изолятора. И сразу же оказываюсь в Риге. По всему похоже, что дело происходит весной. Весь город наводнён плакатами и красно-бело-красными флагами. Я знаю, что народ празднует День Независимости Латвийского государства. Вижу себя огромном зале. Понимаю, что это зал Верховного Совета, уже бывшей Латвийской ССР. Один за другим на сцену выходят люди, которых награждают орденами и медалями за проявленные отвагу и мужество в борьбе за независимость Латвии. Слышу, как называют мою фамилию и имя, и иду на сцену. Объявляют, что такой-то награждается высшим орденом Латвийской Республики - орденом "Трёх Звёзд" первой степени. Я смущён и начинаю отказываться от награды, бормоча, что я не достоин и ничем себя не проявил, что большинство своей жизни провёл за пределами Латвии и прочую ерунду, но меня никто не слушает и награду прикалывают почти силой. Поблагодарив я быстро убегаю со сцены и ... просыпаюсь в камере.
Некоторое время я лежал на кровати и бездумно пялился в потолок, пытаясь осознать произошедшее. Через минут двадцать меня озарило, что это было продолжение старого сна. Однако все мои размышления так и не привели меня к пониманию этого. И я решил, что нужно забыть о глупых снах и думать о насущном, благо надо было выстроить систему своей защиты в суде. Потом мне было уже не до воспоминаний и вспомнил я об этом лишь через лет десять. Конечно, дорогой мой читатель, я снова находился в заключении, причём был осужден на довольно большой срок - восемь лет особого режима за преступление, которое по моему тогдашнему мнению, совершенно не соответствовало полученному за него сроку наказания. Но, в этой книге, как я уже писал, не ставится задача анализировать мои проступки. Задача стоит гораздо проще и в тоже время, гораздо сложнее - показать читающему эту книгу, что всё в нашей настоящей жизни связано с жизнями предыдущими. Думаю, что мой читатель знаком с теорией реинкарнации***, но на всякий случай хочу ознакомить с этой теорией.
***Реинкарнация - перевоплощение. Теория, согласно которой, человек проживает множество жизней. Тесно связана с Законом Кармы. Подробнее о реинкарнации и Карме в пояснениях к этой книге.
Забывая о том, что свершилось,
По Пути, через Вечность, идя,
Мы в одно собираем все силы,
Чтобы выдержать бремя труда.
Нас не сломит, пустых разговоров,
За спиной, шепоток людской.
И не тратя энергию в спорах,
По дороге пойдём, мы, прямой.
Слов последних, Свет ослепительный,
Разорвёт все покровы Тьмы:
Разве есть ответ убедительней,
Чем подскажет нам Память Души?!
И это правда. Что может сохранить всё, что было когда-то с индивидуумом, как не "Память Души"? Как тяжело думать о том, что мы не помним о том, что было с нами когда-то. Но, с другой стороны, кто мы такие, чтобы спорить с Создателем? Пыль и прах. Но, если Он оставил нам приоткрытыми эти "двери" в потустороннее, вернее, не двери даже, просто малюсенькую щель в ткани Мироздания, значит у Него были какие-то мысли на этот счёт? Возможно, этим Творец хотел дать нам знать, что если человек будет неуклонно, с постоянством работать над собой, расширяя своё сознание, то он сможет узнать некоторые из тайн свой души. Задумываясь над этим, приходишь к интересным выводам. Ведь приходя снова и снова на физический план, обретая тело, мы, не помним того, что происходило с нами ранее, в наши прошлые воплощения. Если ты захотел вдруг выяснить, что было с тобой раньше - это может означать только одно - ты вступил на Путь Познания, Путь расширения своего сознания. Мне скажут, что было бы проще помнить. На это отвечу - как вы тогда поймёте, что накосячили в прошлой жизни? Да никак! Потому-то память прошлого раскрывается постепенно и только в те моменты, которые соответствуют (хотя и на другом, более высоком уровне), вашим прошлым "косякам". Иначе никак. Так было и со мной, хотя тогда я ещё не осознавал это. Я по-прежнему занимался всякой ерундой по жизни. А время неумолимо утекало сквозь пальцы Вечности.
За годы прошедшие между двумя снами произошёл ещё один случай видения наяву. И вот, как это было. Тогда я находился на Южном Урале, в колонии строгого режима. Основной работой здесь был сплав древесины и распилка её на пиломатериалы. Работа у меня была не особенно трудной и требовала не столько физической силы, как повышенного внимания. Занимались мы растаскиванием завалов, то есть нужно было растаскивать и складировать в пакеты различные брёвнышки длиной до трёх метров - отходы лесопилки. Эти отходы громоздились огромной горой, высотой до десяти метров, а то и более, сваленные как попало по периметру забора, окружавшего лесобиржу со стороны жилой зоны колонии. Внимание было необходимо, иначе можно было попасть под обвал. Так вот в один прекрасный день, пообедав мы отдыхали, ожидая гудка к началу работы. И вдруг...
ИНТЕРЛЮДИЯ ВТОРАЯ:
Перед моими глазами возник океан. Самый настоящий. Кругом была вода. Волны, не слишком большие, медленно перекатывались по курсу судна. Я посмотрел вокруг и понял, что стою на носу парусного трёхмачтового судна, а в руках у меня подзорная труба. В тот же момент я услышал крик марсового матроса:
- На траверзе судно!
И сразу же вторичный крик:
- Это испанская каравелла!
Приложив трубу к правому глазу и чуть покрутив - увидел, что марсовой был прав.
- Всем приготовиться! Абордажная команда на ют! - скомандовал я. Сразу же за этим раздалась трель боцманского свистка и он продублировал команду. Палуба наполнилась грохотом башмаков. Матросы разворачивали абордажные сети, канониры проверяли пушки и открывали артиллерийские порты. На испанском судне нас наконец-то заметили, но почему-то не сделали попытки убежать. Ах-ха! - подумал я - Они не знают пока ещё кто мы такие, ведь мачта пуста.
- Поднять "Юнион Джек"! - прокричал я. И в ту же минуту флаг Британского королевства затрепетал на верхушке мачты, а спустя ещё пару минут, рядом с ним взвилось кроваво-красное полотнище "Весёлого Роджера".
- Эй, Джексон! - крикнул я рулевому - Три румба вправо! Разворот оверштаг! Половину парусов убрать! Пушкарям - зарядить пушки по правому борту книппелями! По левому - картечью! Огонь по команде! Абордажной команде быть готовой!
Наши корабли неумолимо сходились. Испанский капитан понял, что удрать не получиться, куда ему с его старой, неповоротливой и огромной "калошей", против моего быстроходного фрегата, и решил видимо, подороже продать свои жизни, понадеявшись на то, что пушек у него было почти в два раза больше. Развернувшись правым бортом к каравелле так, что название каравеллы " Сан Хосе де Себастьяно Мария" можно было разглядеть свободно даже невооружённым глазом, я скомандовал: - Пли! Грохот пушек, видимо повлиял на меня настолько, что я почувствовал, что лечу...
Открыв глаза, увидел своего напарника, с кем разбирал завал.
- Ты! Какого ... ... ..! А мне отвечать ...! И дальше один мат.
- Что такое? Я непонимающе сощурился в пространство, затем перевёл глаза в бок и полностью офигел. На том месте, где я отдыхал, громоздилась целая груда брёвен, каждое из которых спокойно могло вышибить мне мозги.