Гребанный пердимоноколь! Я уже устал обнаруживать себя в ситуации - анус, страдающего геморроем, простатитом и поносом, пенсионера. Тело моё столь же голое, висело головой вниз. Судя по шуму в ушах, словно волны накатываются, прошло не меньше часа. Ноги скованы кандалами, цепи от которых крепились на потолке, руки заведены за спину. Так как разомкнуть их не получается, логично предположить, что руки обездвижены наручниками. А вот помещение мне нравится гораздо меньше, чем заброшенная парковка. Бетонный квадратный мешок без окон, метра так четыре на четыре. В стенах какие-то подозрительные крюки, да и вместо обоев пятна, сильна напоминающее запекшуюся кровь. Запах. Этот сладковато-кисловатый запах страха, смерти, страданий, незримые, но давящие эманации боли. Страшно ли мне? Очень. Пожалуй, еще никогда не испытывал такого пугающего чувства беспомощности. Если человек моей профессии оказывается в подобной ситуации это стопроцентно значит конец. Идиота кусок! Зачем я поперся в Москву? Сейчас бы пил ямайский ром, любил бы юных аборигенок и ничего не знал бы ни про сына, ни про то, как из меня через несколько минут будут выбивать душу.
Массивная стальная дверь отрылась тихо, но меня передернуло, ничего хорошего это открытие не принесет. В моё пристанище зашла миловидная девушка. Она везла тележку, на которой лежали хирургические инструменты и лотки. В полной тишине гостья рассортировала страшного вида железки, делала она это как-то нежно. Даже дыхнула на скальпель, после чего протерла его влажной салфеткой.
- Как тебя зовут, крошка? - прохрипел я, не узнав своего голоса. Который из безумно сексуального инструмента соблазнения превратился в карканье ворона.
Девушка подошла к моей голове, которая оказалось на уровне ее груди и от души заехала в подбородок. Боковой удар кулаком был отлично поставлен, пришелся в нужное место, зовите репортеров. Меня вырубило пятьдесят килограмм фитоняшной милоты.
Кое как очухавшись увидел Эффекта, он сидел на раскладном стульчаке и задумчиво смотрел куда-то в область моего паха.
- Знаешь зачем я здесь? - начал придурок свой злодейский отыгрыш роли.
- Эффект, дружище, второй минет за день перебор.
Враг так искренне расхохотался, что каждая складка на его тучной шее заходила ходуном.
- Нет, дружище, - передразнивая покачал головой источник моих бед. - Я собираюсь тебя выпотрошить. Видишь ли, - Эффект встал со стула и принялся раздеваться.
Снял пиджак, за ним рубашку, оставшись в белой майке-алкоголичке.
- Видишь ли, мне нужна твоя кровь. Вся кровь, до последней капли. Я сцежу тебя, затем выкину на помойку, как падаль. Ты и есть падаль. Шавка, которая заигралась и стала лаять на хозяина.
Говори Эффект, говори. Чем дольше ты болтаешь, тем дольше я живу. Мозг лихорадочно работал, но я не видел выхода из ситуации.
- Мы можем как-нибудь договориться?
- Договориться? Конечно, можем Губин! Тебе всего лишь надо отправится в прошлое и выполнить мой приказ! Взять кровь у гребанного сукина сына, пока он был жив, кусок ты говна! Да, тварь! Ты завалил Вин-Чуня и только затем взял у него кровь! Элементарное задание. Мало того, что ты его провалил, так еще решил спрятаться - крыса мерзотная.
Эффект подскочил ко мне принявшись наносить удары по этажам. Голова-голова, живот, голова, сердце, печень-печень-почки, солнечное сплетение, сердце, голова. Еще раз и еще. Меня мотало, но удары были на удивление...жалкими. Одни удар медсестрички нанес мне больше урона. Однако и эти жалкие потуги стали приносить плоды, я начал плыть, резко затошнило. Эффект с проклятиями отпрыгнул, когда я исторг желчь в вперемешку с кровью.
- Вот этого не надо Губин, не смей сука отключаться и терять кровь, она моя.
Толстяк уселся на стул, достал из пиджака сильно несвежий на вид платок и протер выступивший на лбу пот.
- Хорошо, что ты повел себя в тае как полный придурок. Если бы не эта дура, нам бы еще долго пришлось выкуривать тебя. Конечно, рано или поздно мы бы тебя поймали, но светиться перед государством не хотелось, слишком жадный этот монстр, жрет в три горла имея одну голову, а гадит сразу из десяти жоп. Гребаный мутант. Думаешь, - голоса Эффекта сделался подозрительно мягким, - мне доставляет удовольствие общаться с желтожопыми? Искать тебя по всему, сука, миру? Красть твоего сына. Кстати, о сыне Губин. Тебе действительно на него насрать? Если да, то не волнуйся, он ненадолго тебя переживет. Такой же конченый ублюдок, как и его папашка. Вырубил двоих оперативников. А может не кончать его? Может вырастить цепного пса? Буду смотреть на него и вспоминать тебя, падаль.
- Как же ты мне уже надоел, - еле ворочая языком прошипел я. - У тебя что классическое недержание? Понос ртом? Как у всех киношных злодеев.
- Злодеев? Аха-ха. Ты типа здесь герой? Мразь, убивающая людей? Нет, Губин, ты конченый псих, слетевший с последних тормозов. Твой маленький мозг пытается найти выход, а его - нет. Я могу болтать сутки, резать тебя на куски, но помощь не придет. Ты никому не нужен, как человек, ты нужен как...как ресурс. Ценный правда, но знают о тебе лишь единицы.
Он подошел ко мне нагнувшись так, что я бы мог поцеловать его. От куратора воняло чесноком и гнилыми зубами. От человека, состояние которого, превышало миллиард долларов. Правду говорят, что деньги не сделают из дерьма князя.
- Ты гаденыш, станешь моим счастливым билетом к безграничной власти, я буду трахать этот мир, пока твою плоть будут жрать черви.
Я не стал терять шанс и вцепился в его губу.
Вой, который потряс узилище порадовал меня больше, чем пресловутая Хозяйка. Эффект упал на задницу, а я плюнул в него солидным ошметком плоти.
На крик в камеру ворвались злобные дядьки, которые забрали окровавленного придурка, с его комочком и несколько раз приложили меня дубинками, но без души, так, проформы ради. Наверно Эффекта они любили не очень.
Висел я долго. Связанно думать не удавалось тем более, что тело затекло, а голова стала страшно болеть. Я поднимал торс вверх, пытаясь дать крови отхлынуть от головы, но меня хватало на несколько секунд, а последний раз чуть было не потерял сознание.
Прошла бездна времени и в каменный мешок снова вошел Эффект. Выглядел он бледно. Пол лица было заклеено медицинским пластырем. Узенькие глазки горели злобой.
- Гу-губин, - очень медленно проговорил он. - Я лично...съезжу и вырежу сердце твоему ублюдку.
Было видно, что слова ему даются с болью.
- Что-то ты стал менее разговорчив Эффект, губка бо-бо?
Он зашипел и сразу осекся, кривясь всем лицом. Трясясь от негодования и телесами, схватил с тележки эмалированное судно и с опаской зайдя за спину разместил под моей головой. Затем неспеша взял скальп. Злое лицо, изуродованное большой любовью к запретным радостям жизни и немного моими усилиями, приобрело мечтательное выражение. Впору молится, но я не верю в богов. Страшно? Жутко. Так, что еле сдерживаю мольбу. Надо сказать что-нибудь уродско-пафосное, но ничего не приходит на ум. На миг накатил такой ужас... Он был двойной. Мне стало стыдно за свою жизнь - вдруг там что-то есть? И стало дико страшно вдруг там ничего нет!? Оказывается, так хочется что бы что-то было... Еще немного и я сдохну просто от страха. В это миг ледяной скальпель коснулся моего кадыка.
- Я убью тебе Эффект.
- А вот это вряд ли Губин.
Это не больно. Алый, как снег после войны, ручеёк полился в тазик, увлекая сознание. Финал...
Интерлюдия 4
Эффект смотрел на труп Губина с каким-то смешанным чувством. С одной стороны он радовался смерти бешеной собаки, с другой жалел, что все так быстро кончилось.
- Чёрт! Заляпался!
Дорогие долчегабановские штаны оказались в крови. Настроение скачущее, то вверх по шкале, то вниз, стало стремительно уходить в минус.
- Тупая мразь!
Эффект со всей дури врезал по мертвому телу, заставляя безжизненную оболочку скрипеть на цепях. Какая-то важная мысль тревожно билась сквозь затуманенный злобой мозг, но куратор убийц старался не вытаскивать ее на свет. Инстинкт самосохранения пока щадил кокаиниста.
Еще раз пнув тело ногой он чуть было не опрокинул посуду с кровью и в страхе замер. Мысль, получив свободу с ходу вышибла из него дух.
- Ах ты сука! -банная сукааа! - страшно зашипел Эффект, хватаясь за губу, потом за сердце. Ему стало плохо и страшно. В одну секунду все планы и надежды пофаллосились.
Он рухнул на стул. Окровавленной рукой принялся растирать сердце. Он почти не боялся умереть. Сдохнуть сейчас не самая страшная перспектива, учитывая что он натворил. Вот висит падаль, которая сдохла из-за ошибки, которую допустил Эффект. Губин умер сразу. Как только скальпель вскрыл горло. Это значит, что кровь сцедилась из мертвого тела! Следовательно, потеряла свойства! Или нет? Вроде мозг сразу не умирает? Так...так. Губин убил Вин-Чуня и лишь потом сделал забор крови. Результат нулевой. Но сколько прошло времени? Чертов ублюдок мог откачать кровь не сразу. Сейчас все произошло почти одновременно. Хорошо. Допустим идеальный вирус находится в этой посудине, а если нет? Если он сдох? Что сказать? Можно предположить, что аналитики ошиблись. С чего они вообще решили, что Губин заражен? Жест отчаяния. Те, кто под нами - хватаются за соломинку. Решено. Он Эффект, все сделал правильно, а если кровь окажется пустышкой, то это не его вина. Лишь бы здесь не было камер...
- Эй!
В помещение ввалились наемники.
- Уберите этот мешок с дерьмом...
***
Финал? Где я? Горло! Эффект! Боль! Килька на ладони, консервная банка режет высохшую, почти зеленую руку. Ворох гнили, пластиковые бутылки, прокладки, осколки плитки, крыса и использованные контрацептивы. Крыса! Я поймал существо, которое сразу вцепилась в меня острыми зубами и стало как циркулярная пила терзать плоть. Боли не было, вместо не разрасталось глухое раздражение, холод в теле и дикое желание жрать. Я резко сломал крысе шею и стал выдавливать ее в свой рот. Не насытившись, принялся искать в мусорном баке, в котором очнулся, любую еду. Ее оказалось на удивление много, но все равное недостаточно. Где бы еще разжиться крысами?
С трудом перевалившись оказался лицом к лицу с двумя лицами пола - бомж классический. Те как раз трапезничали чем-то похожим на тушенку, запивая мерзавчиком.
Игнорирую отпавшие челюсти, вырвал (именно вырвал) из ногтей лица банку, одним махом опрокинул ее в рот, затем, не слушая матюги второго лица, судя по помаде (!), женского, отобрал луковицу и сиротскую пару соленых огурцов.
- Это что же делается? - потеряно спросило лицо без помады.
Они отрицательно покачали какафонией, это я так называю головы, именно через "А". Объяснять почему не надо? Но, меня их ответ не остановил.
- Поспорили как-то три бомжа - польский, немецкий и русский - у кого из них трусы грязнее. Польский бомж говорит:
- Смотрите!
Снимает свои трусы, сворачивает в комок и кидает в стену. Трусы прилипли, повисели несколько секунд и упали.
- Это ещё что! - усмехается немец, -- Смотрите лучше сюда!
Он снимает свои и проделывает то же самое. Трусы прилипли к стене и медленно стали сползать вниз.
- Видали? - с гордым видом заявил он.
А русский бомж говорит:
- Не, ребят, похоже, вы не видали по-настоящему грязных трусов!
С этими словами он снимает свои, комкает их и бросает в стену. Трусы прилипли... и медленно поползли вверх.
- Ха-ха, - тоненько отреагировало мужское лицо и стало бочком отползать.
Женское последовало за своей половинкой.
- Куда же, вы? - в моем голосе звучала подлинная грусть. - У меня еще много интересных историй о вашем профсоюзе.
- Валить из страны надо, - тихо сказало на ухо женскому лицу мужское, но я расслышал. - Если зомби стали отжимать у нашего брата еду и еще анекдоты обидные рассказывать, то пизанская башня России пришла.
- А куда валить? - спросило оно.
- В Белоруссию, там мертвяки из помоек не вылазят.
Увидел кота. С сомнением посмотрел на него, как на антрекот. Кот что-то почувствовал и бочком стал исчезать, показывая, что он не хрюшка. С сожалением выдохнул, не готов вставать на путь Шарикова.
Я стоял голый, возле мусорного бака, похожий на мертвяка из третьесортных страшилок... Похожий? Да натуральный зомби! Очень хотелось жрать, так, что накатывало помутнее в процессе которого я был способен подтвердить славу зловещих мертвецов. Но вопреки всему, мозг работал четко, без рефлексий и попыток объяснить необъяснимое. У меня одна задача - выжить. И если в процессе сдохнут другие, то...кто не спрятался - я не виноват. Губин идет искать!