Мне не нравилось, как он рисует. Я никогда не мог понять, как это: штрихов 10-15 , не больше, и на тебя уже смотрит человеческое лицо, яркое, с морщинками, заметный глубиной щек, живыми глазами. Или: жаркий летний день, в воздухе прямо ощущается гнетущий знойный жар, кажется, сейчас он переползет наружу и согреет комнату. Мне казалось, что это невозможно передать, это только мои ощущения, но почему же они возникают, когда я смотрю только на то, что нарисовал он?
Тогда я начал опрокидывать на его листы банки с краской. Начал, правда, не с готовых полотен, а либо с набросков, либо просто с чистых листов, на которых ему еще предстояло работать. И ощущал, как с каждым новым тюбиком в меня входит нечто, я вижу мир ярче, полнее, он наливается новыми красками. Я, как печенег, поедающий сердце своего врага впитывал его силу! И мир вокруг цвел и кружился радужной каруселью.
Но на следующее утро он снова посерел и выцвел. Краски остались в этом полном бессмысленных потуг вечере, когда я начал с десяток работ, но ни в одной из них не было той живости и ощущения единства с окружающим миром. Как и в сломанном от бессилия мольберте.
Мой друг встретил меня в мастерской, улыбаясь своей невинной беззащитной улыбкой.
- Представляешь, а я новый стиль открыл! Просто выплескиваешь на лист краски, смешиваешь в случайном порядке. Можно водой чуть-чуть размыть. И подгоняешь, на что больше похоже. Получается нечто!