Будто бы самые прекрасные и яркие краски, что он волей судьбы видел когда-либо, явились перед ним в одно мгновенье, переливаясь и образуя причудливые фигуры и образы. не передавая ему ни смысла, ни чувств, они будто бы сами были Чувством, которое ему доселе не довелось испытывать ни разу.
Надо ли говорить, что проснулся он в самом ледяном поту.
Еще немного он полежал в кровати, пяля в потолок пустые глаза, пока остывали его воспоминания о явившемся кошмаре.
"мяу!" - раздался возглас питомца.
Когда прозвенел будильник, герой наконец поднялся и, взяв со стола пачку сигарет и небрежно натянув носки, открыл дверь на балкон. В комнату влетел промозглый ветер и запах дождя.
Чертыхаясь, он вернулся и накинул на плечи осенний плащ.
Ещё посуетясь и повозившись с тёплыми тапками у двери, он наконец вышел снова.
От ветра дребезжали стёкла на балконе, по широким жёлтым листьям неизвестного дерева, растущего прямо под окном, барабанил мелкой дробью дождь.
Запнувшись о забытый на балконе пакет со старыми кастрюлями, поскользнувшись в луже воды, натекшей сквозь прогнившие рамы и проклиная всех на свете, он наконец открыл окно и закурил.
Дым вышел из него ровной струйкой и медленно рассеялся в воздухе. Дым. Единственное на этой планете, что было ему по душе. Единственное, что он здесь любил.
Где-то внизу семенили мелкими шажками люди, спешащие каждый на свою работу, прикрываясь каждый своим зонтом, а над ними постепенно и размеренно зажигался рассвет.
- Жалкие людишки, - отрезал он, и выбросил свой тлеющий окурок сигареты вниз, не боясь, что прожжет кому-нибудь любимый зонт.
Брезгливо закрыв окно и пнув ногой старый пакет, герой вернулся в свою комнату.
Постояв немного в полной тишине, он включил, наконец, радио и отправился делать себе кофе.
- получены последние кадры с планеты Сток Агоний, - картавил диктор на радио, - на которых видно лишь насилие, погромы и массовые восстания. Это - планета войн и разрушений, несомненно, эта планета - зияющая гниющая дыра во всей нашей системе! Следует напомнить, что полёты на Сток Агоний запрещены министерством....
- Да что ты знаешь!!, - крикнул герой и швырнул в радиоприёмник чашкой только что налитого кофе.
Треснув и зарипев, радио заглохло, а кофе струйкой стекал со стола на пол, затекая в щель между досками.
Осколок чашки угодил в голову питомца, и тот упал навзничь, раскинув лапы.
- Смотри, что ты наделал!! Прохвост! , -не унимался герой.
Всплеснув руками, он принялся ходить взад-вперёд по комнате.
Он-то давно лелеял мечту попасть на заветный Сток... Ненависти его там точно нашлось бы место...
Его тянуло туда, и он чувствовал, что в сфере разрушений и злости он, наконец, найдёт дом.
Разбитая кружка была единственной в его доме посудой, пригодной для употребления кофе, которого ему по-прежнему хотелось.
Бурча себе под нос ругательства, и по-прежнему сетуя на несчастного картавого, он собирал со стола и с пола мелочь, и найденные бумажные деньги склеивал скотчем.
Насобирал он аккурат на новую кружку и на целую пачку любимых сигарет.
Перестав бурчать, но сохранив на лице выражение крайней печали и злобы, он вышел на улицу.
Стоял яркий солнечный день, и лишь блеск пожелтевшей травы под ногами напоминал о утреннем промозглом дожде.
Сунув руки в карманы и опустив голову, он быстро шагал к магазину.
Вот мимо прошла приятной наружности девушка, влеча за собой лёгкий ароматный шлейф.
Вот старенькая бабушка вышла прогулять своего пса, который теперь радостно бегал от кустика к кустику, беспечно тряся клоками своей совсем седой шерсти.
А вот и местный пьяница ковыляет по улице, пошатываясь, в своём несомненно лучшем коричневом плаще.
Даже он в этот славный день забвенно улыбался яркому солнышку, кроткому ветерку, лязгу чекушечки за пазухой.
_ Мерзкие! - бурчал герой, - Мерзкие. Глупые. Жалкие. Так бы и пнул пьяницу под зад, надел бы ведро с мусором на голову бабульке, а девушке и вовсе воткнул бы шпильку в глаз. ...Только не заговорил бы со мною никто! И уж упаси их камень восхититься этим солнцем, этим днём, этой планетой!
Но, к счастью, никто не заговорил с ним. Он спокойно купил себе кружку и сигареты, и даже обычно разговорчивая продавщица табака не осмелилась сказать ему ни слова.
По пути домой он увидел в небе предмет своего обожания - Сток Агоний. Вися в небе тяжёлым черным шаром, он источал ненависть. Казалось, от него так и исходил трупный смрад и запах свежей, чёрной от злобы, не запёкшейся крови.
"мечта" - пронеслось у него в голове.
Он стоял посреди улицы, запрокинув голову к небу и не отрываясь смотрел на этот чёрный шар, который был неподвижным и зиял в небе своей чернотой, и чернота это совсем затмила в его душе солнце.
"когда-нибудь я плюну на закон, возьму свой космосипед и отправлюсь к своей мечте!"
Эта мысль его порадовала, и он встрепенулся, будто отойдя от глубокого шока, нервно поглядел по сторонам и зашагал назад, к себе домой.
Остаток дня он провёл в унынии, а ночью долго не мог заснуть: в его окно смотрел застывший в небе Сток. Герой закрывал глаза и видел его перед собой.
В его душе, густой и чёрной, зиял Сток Агоний....
Выкурив не меньше дюжины своих сигарет, ему с горем пополам удалось - таки уснуть. Но утешения во сне он не нашёл.
Во сне ему опять явились Краски. Переливаясь и дразня, они смешивались друг с другом, и рисовали ему великое множество картин. Вот - молодая дама с грудным ребёнком на руках. Вот - широкий лес в глубоких зелёных тонах, а вот - зима, и счастливые дети катятся с ледяной горы...
Герой проснулся от собственного крика. Он кричал, сидя на кровати, в луже собственной мочи.
_ Чёртов мир! Чёртов мир! Чёртовы краски, - восклицал он, - Всё! Это - последняя капля.
Размахивая головой и руками, он побежал в подвал, вытаскивать из груды хлама свой космосипед.
А глядя в окно, ему по-прежнему улыбался Сток Агоний. Улыбался только лишь ему одному...
Громыхая на всю округу своим старым хламом, жестяными банками, пластиковыми контейнерами и пакетами, герой искал свой заветный транспорт, а ночь за окном всё чернела и сгущалась.
Неизвестно, сколько ушло у него сил и эмоций на подготовку к решающей поездке, но к рассвету он стоял у изголовья заветной тропы, изрядно поросшей шиповником, жимолостью и камень-ещё-знает чем...
Он поставил свой космосипед на старт и закурил.
Занимался рассвет, блестела роса на листьях растений, плыл по воздуху густой туман. Сигаретный дым плавно стелился, рисуя в воздухе причудливые картины.
Заветная тропа уходила глубоко в небо, в неизведанную темноту. Прямиком к Стоку Агоний.
Герой обернулся вокруг, смачно плюнул на Землю, и тронулся.
В свой долгий путь.
* * *
- Вонь стоит невозможная, - не унималась старушка, - Что за человек - то такой!!
- Не суетитесь, госпожа!, - Участковый успокоил её одним взглядом, в котором скорее читалась смертельная тоска, чем спокойствие.
В его руках податливо щёлкнул замок, дверь в квартиру приоткрылась.
Сомнений не осталось: затхлый запах разлагающегося питомца исходил точно из этой квартиры.
Грузная старушка невысокого роста чуть не подпрыгивала, стараясь увидеть хоть что-то из-за широких плеч участкового, который перешагнул порог квартиры и звонко захлопнул дверь перед её носом-киви.
Осунувшись, она спустилась вниз на пол-этажа и, глядя в окно, напрягла уши.
Участковый медленно прошёл в комнату героя, взгляд его начал скользить по серым, покрытым пылью стенам, по висящим на них старым, почти допотопным картинам и плакатам.
"Сейчас таких не найдёшь" - подумалось ему.
Он продолжал осматривать комнату, стоя на месте и боясь сделать хоть шаг: казалось, комната была готова разлететься по первому дуновению волка из сказки о трёх поросятах.
Взгляд его переместился ниже, к пожелтевшему окну, почти черному от плесни подоконнику, старым потрёпанным одеялам, лежавшим прямо на полу и служившим своему хозяину ложем.
Этот чудак в своё время успел доставить немало хлопот всем, кто его когда-то окружал. Куда бы он не пришёл, от него исходил черный смрад, наводивший ужас на всех людей в радиусе нескольких метров.
Он ненавидел всех и каждого, все бредил своей мечтой, слиться с этой планеты на заветный Сток Агоний.
Все облегчённо выдохнули, когда он сначала заткнулся, а потом и вовсе перестал без надобности выходить из дома.
Взгляд участкового невольно остановился на виновнике тухлого запаха, неподвижно лежащем под столом питомце, в луже собственной запёкшейся крови, с осколком белой кружки в мозгу.
Участковый застыл, увлечённый этим зрелищем. Нога питомца вдруг шевельнулась. Участковый напрягся. Из-под ноги выползли два некрупных таракана, посмотрели н участкового, и переглянувшись, отправились дальше по своим делам.
"всё-таки он слился на свой чертов Сток" - подумал участковый.
Им вдруг овладело облегчение, смешанное с человеческим состраданием и глубокой тоской.
Переполненный этими чувствами, он медленно вышел из квартиры и прикрыл за собой дверь.
К нему тут же подпорхнула старушка, пыхтя и глубоко дыша, щебеча какие-то вопросы, негодования и свои версии.
Не удостоив её даже кротким взглядом, участковый спустился вниз.
Он уже решил на своей работе о побеге героя никому не сообщать.
* * *
Герой, минуя атмосферу, неумолимо крутил педали своего космосипеда и мчался к своей цели.
Сток Агоний стал визуально больше, но оставался ещё очень далёким. В воздухе пахло дымом и сыростью. Герой дышал ровно, а Земля где-то далеко внизу уходила всё дальше.
Прошло две недели пути.
Герой приблизился к Стоку достаточно для того, чтобы разглядеть те агонии, коими кишела планета.
В голову его ударила мысль о приближении к цели, отчего героя повело, и он даже чуть не потерял сознание, но вовремя собрался с силами и продолжил свой путь.
Педали скрипели, а в ногах уже почти не осталось сил.
Он опустил голову и внимательно смотрел на переднее колесо, чтобы контролировать движение своего транспорта и не упасть без чувств от тех картин, что были впереди.
Некоторое время он ехал так.
Планета издавала тяжёлый гул, и по мере приближения героя он становился все громче и всеобъятнее. Изменилась и окружающая героя среда: из обволакивающей его пустоты будто бы возникло что-то материальное.
Гул усиливался, и стоял в ушах бешеным роем огромных москитов.
Герой поднял голову.
Сток Агоний явился ему огромным шаром, висевшим в пустоте, но странным герою показалось лишь одно. Атмосфера планеты была будто покрыта слоем зеркальной фотоплёнки, на которой непрерывно транслировались самые страшные кадры, которые можно было себе представить.
Герой стоял в изумлении, и, широко открыв глаза, смотрел на всё многообразие человеческих страданий на кадрах.
Что-то показалось ему знакомым.
Затем ещё и ещё...
Так и есть, здесь - фашистская армия в войне с русской. Вот отдельные столкновения. Вот лагерь СС, вот пытки.
Чуть ниже на плёнке - восстания в Сирии недавних лет.
Вот война в Ираке.
А вот подальше воспроизведено избиение бомжа, происходившее в собственном дворе героя. Он вспомнил, как наблюдал его, стоя на балконе и спокойно выпуская дым в небо.
Вот ругается какая-то семейная пара, летит по полу посуда... Вот пьяная мать убивает своего младенца.
А вот и сам герой, в своём давнем подростковом возрасте, подвергающийся злобным издевательствам сверстников.
Казалось, что всё зло, когда-либо существовавшее на Земле, сейчас транслирует без конца эта плёнка.
Герой вновь чуть не лишился чувств, затем его лицо растянулось в уродливой улыбке: эта планета - ещё большее счастье, чем он мог себе представить!
Сбылась мечта всей его жизни, не зря потрачены силы, он на месте! Здесь его настоящий дом!
Бросив свой космосипед на тропе, герой побежал со всех ног вперёд к Стоку.
Его эмоциональное возбуждение достигало предела.
Подбежав вплотную, он раздвинул кусочки фотоплёнки в разные стороны, зажмурил глаза и щучкой прыгнул внутрь планеты, опьянённый восторгом и чувствуя себя самым счастливым существом в Системе.
...
Когда он открыл свои глаза, то тут же не поверил им.
Он лежал на вершине огромной белой горы.
Вокруг сияло солнце, у подножия горы стелились ярко-зелёные леса.
По лесам и полям разгуливали самые причудливые и красивые животные, которых только можно было себе вообразить.
Кругом было ярко, красиво и красочно...
Красочно....
Герой не мог поверить в то, что краски нашли его здесь.
От шока он не мог вымолвить ни слова, ни просто вдохнуть...
Лишь лежал в той позе, в которой рухнул на гору, широко открыв обезумевшие глаза, не в силах пошевелиться.
По кусочкам набрав в грудь воздуха, герой что есть мочи заорал