Аннотация: А что, если братьев было четверо? Фанфик по Far Cry 5 с отсылками к "The Binding of Isaac".
Тот мужик выглядел так, словно бы был из тех ребят, которые хотят предложить пятьдесят баксов за десять минут в их пижонской машине. Что поделать, забегаловка, место работы Исаака, расположилось в самой дыре штата, где чашка кофе стоила дешевле доллара.
Парень хотел сплюнуть на пол и послать ублюдка, но убирать все дерьмо здесь - ему, поэтому он просто посоветовал типчику не мешать работать. Подействовало плохо. Пижон доверительно положил ему на плечо руку и смотрел сверху вниз.
Впрочем, все обычно так на него смотрели. Хотя бы из-за маленького роста.
Или из-за того, что ему еще было чуть за двадцать.
Или из-за того, что родители у него - гребанные придурки. Как будто это делало его таким же придурком.
И вообще, он сбежал от ебнутой мамочки, как только смог.
Хер с горы так и не затыкался. Девид Боуи в беспроводных наушниках не давал Исааку услышать о том, каким образом его, видимо, хотят поиметь.
Парень вытащил из ушей вкладку, мир наполнился звуками пьяных голосов рабочих, отмечающих вечер пятницы. Тип говорил все так же возбужденно.
- Мы нашли тебя, Господь направил нас!
Блядь, только гребанных сектантов ему и не хватало.
- Меня зовут Иоанн Сид, я твой кровный брат, - хватка на плече стала сильнее, словно Иоанн хотел содрать с него кожу живьем. Как выяснилось, хотел, но это было потом.
После встречи с Иосифом.
- Господь сказал мне, где тебя найти, - Исаак не мог понять цвет глаз из-за этих дурацких очков авиатора.
Очки дурацкие, но главе секты шли удивительно. Он вообще был похож на миллионера, который предпочитает одеваться то как бродяга, то как фотомодель для журнала Таймс. Ему, казалось, было на это наплевать.
Исааку тоже, на самом-то деле. Гораздо больше его волновало то, что ему дали по башке и притащили черт знает куда.
Может, и не стоило напрямую посылать того психа? Но ктож знал, что Иоанн был не один.
- Вы в край чокнутые, меня будут искать, - угрожать со скрученными за стулом руками было сложновато, но Исаак плохо соображал, что происходит.
Пусть благодарят тех бородатых бомжей, что заехали ему битой по башке.
Исаак ожидал пощечины, но вместо этого ощутил прикосновение к виску - ласковое, трепетное, неторопливое. Он поймал себя на мысли, что еле удерживается, чтобы не разрыдаться, словно мальчишка.
Потому что его похитили.
И ему, черт возьми, было страшно.
И потому что никто никогда не касался его так. Даже мать.
Он закрыл глаза, чтобы не видеть этого понимающего и принимающего взгляда.
- Исаак Сид, - все так же спокойно ответил сумасшедший сектант. Этот псих даже не знал его фамилии.
- Джоэнс? - его мысли читали, что ли? - Они отняли тебя, забрали из семьи, разлучили с братьями, оставили одного, без поддержки, без защиты, - большим пальцем Иосиф так же аккуратно провел по его щеке. - Они отдали в другую семью тебя младенцем, мы долго не могли тебя найти, но когда Господь снизошел ко мне и указал, что часть семьи до сих пор отделана от целого. И ты страдаешь, Исаак, без Его слова и света.
Он ощутил дыхание Сида на своем лице и не решался открыть глаза.
- Люди, что забрали тебя, обходились с тобой плохо, - с сожалением сказал пастор. - Меня отправили в приют, где избивали и насиловали, я страдал без своих близких. Но твои страдания закончились, Исаак. Тебя ждет блаженство.
Первый раз он выплюнул наркоту, которую ему предложила Вера. О чем потом очень жалел, когда Иоанну разрешили "подготовить" его.
Пастор говорил, что путь к Вратам труден и тернист.
Исаак ревел от страха как мальчишка. Трудно удержаться, когда самый младший старший брат неторопливо раскладывает перед собой набор мясника. До этого все казалось плохой историей, он - раз! - откроет глаза и очнется, но реальность осталась на месте.
- Ты, гребаный псих, убери от меня свои руки, - эта фраза так приелась ему за последние дни, что он говорил ее почти на автомате.
Когда пижон приближается к нему с ножом, Исаак начинает кричать и звать мамочку, словно в детстве. Впрочем, она никогда не приходила на его крики.
А вот Иоанн приходит. Чувства обострены от паники, и Исаак замечает, что руки у Сида дрожат. Как будто бы он тоже волнуется.
Или очень возбужден.
Последняя связная мысль была о том, что лучше бы все закончилось трахом на заднем сиденье.
От предложения его останавливает только то, что Библия считает мужеложство тяжким грехом. А пополнять копилку грехов, от которых его надо очистить, Исаак не хочет.
После первого слова Исаак плакал и умолял остановиться. Ему даже было плевать, доставляет ли это удовольствие Иоанну или нет. Он тяжело дышит, стараясь подавить паническую атаку, руки брата ложатся ему на плечи, Сид бормочет что-то про помощь, боль, грехи и родственные узы.
Он готов сделать что угодно, чтобы это не повторилось снова. Он льнет к палачу, мелко дрожа, словно от холода. Хотя в бункере жарко.
Иоанн вдыхает спертый воздух, говорит, что ему тоже больно, что бояться не нужно, и что он рядом и спасет его.
Исааку нужно, чтобы его кто-нибудь спас от всего этого.
Он думал, что сошел с ума, но нет. Он стал осторожнее и пугливее, но это было необходимо для того, чтобы выжить. Исаак не огрызается открыто, Исаак ловит каждое движение, каждый приказ любого из глав секты. Кажется, это расстраивает Сидов, особенно пастора. И Исаак не понимает, почему.
Он учит - пытается - писанину старшего Сида. И ни черта не понимает. Из всех религиозных баек, которыми его пичкали в детстве, он помнит только жутковатые истории из Библии о жертвоприношении и предательстве.
Он послушно стоит на собраниях рядом с Сидами, но боится любого внимания к своей персоне.
Исаак хочет убежать.
Может быть, именно это расстраивает проповедника. Иногда парень ловит себя на мысли, верят ли младшие братья во всю эту чушь, или для них это просто поле для реализации своих комплексов.
Иногда Исааку кажется, что они верят.
Иногда Исаак завидует этому, но больше хочет сбежать.
- Щенок, - встречает его Иаков. Ему с самого начала не нравилась эта идея с воссоединением семьи. А также то, что ему запрещено подвергать мальчишку риску гибели. И при этом Иосиф хочет, чтобы приемыш не трясся от каждого шороха. Иаков гоняет его, надеясь хоть как-то подготовить к грядущему Катаклизму.
Иаков не чует в нем родную кровь, за которую готов сражаться. Он почти не обращает на мальчишку внимания - других дел по горло - пока тот наконец-то не решается бежать.
И довольно продуманно, следует отметить. Иаков даже чувствует легкую гордость за младшего.
Но вместе с тем столь тяжкий проступок нельзя оставлять без наказания.
После мальчика забирает Иосиф.
Исаак почти против воли тянется к пастору. Он зовет его Отцом - до сих пор в глубине души не веря - но он очень хочет жить.
Он молит никогда больше не оставлять его, и Иосиф решает, что в уроке Послушания от Веры нет необходимости. Пока.
Иосиф хорошо понимает, что истинной веры в младшем брате нет, но прощает ему эту слабость. Слишком долго Исаак был лишен семьи и опоры. Он не сможет стать Вестником, но Господь говорит, что предназначение брата не в этом. Что мальчик нуждается в спасении и наставлении на истинный путь. И чтобы Иосиф молился за всю свою семью - молитвами праведника спасутся грешники. Он сможет вывести близких подобно Лоту из горящего Содома.
И он спасает. Мир горит и неверующие исчезают в адском пламени, оставляя землю праведникам. Вера, Иаков, Иоанн - все живы, и вера их как никогда крепка.
Но Иосифа беспокоит Исаак. После наступления Коллапса парень впал в отчаяние, словно бы ему был дорог этот мир, где над ним издевались всю жизнь. Иосиф старается больше времени уделять младшему, не скупясь на родственную заботу. Тем более остальные Вестники находятся в своих убежищах.
Исаак непрерывно оплакивает женщину, которую называет матерью, забегаловку, где работал, школьных друзей. Пастор терпеливо выслушивает несвязную речь и ласково гладит по голове, ожидая, что слезы рано или поздно кончатся. Наконец, в один из этих вечеров, Исаак перестает плакать и обнимает его в ответ.
Иосиф чувствует, что они смогут пройти сквозь Врата Эдема вместе.
Он думает, что так и выглядит Рай.