Широкий Эмиль : другие произведения.

Красный бог

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Роман пишется в плотном соавторстве с Саша Перовой. Амстердам. Недалекое будущее. Роботы - привычная реальность, как и радикальные исламисты, новые необычные наркотики, виртуальные бои насмерть и повальная бедность. Два напарника-детектива расследуют убийство в борделе для садистов. Казалось бы, убийца мертв и дело можно закрыть, но все только начинается.
  Глава 1.
  
  Отвратительный писк выскреб меня из мутного сна. Мелодии на сетевике - бесполезная приблуда. Только такой мерзкий звук способен вернуть к осточертелой действительности, в серую хмарь очередного утра, но это не надолго. Я хочу спать. Вместо глаз ощущаю черные провалы, а голова неумолимо падает обратно на подушку. Недосып меня доконает вконец.
  Снова сетевик пищит, как истеричная кошка. Хочется разбить девайс. Я нахожу его под кроватью и, с трудом разлепив глаза, нажимаю на невозмутимую аватарку Коэна.
  - Опять дрыхнешь? Вижу по твоей мятой роже, дружище, - голос моего напарника бодр и убедителен.
  - Что ты видишь, если камера выключена?
  - Мне и не надо. Я тебя знаю лет сто.
  - Ближе к делу. Башка раскалывается от тебя. Я рассчитывал выспаться в субботу, толстяк! До четырех утра подбивал материалы в вирте. Что там опять?
  - Суббота отменяется, Жэдо. Киберниндзя поставил нас на дело. Тройное в Де Валене. Я уже еду туда, так что добирайся своим ходом. Все. Жду на месте.
  Я с ненавистью посмотрел на погасший экран. Надо было вставать. Приняв душ и наскоро перекусив сэндвичем со вкусом синтетического картона, я втиснулся в ту одежду, что побросал с вечера на стул, и хлопнул дверью. Голова раскалывалась.
  Еще один день в проклятом городе, неумолимо скатывающемся в ад. Тусклые улицы, провонявшие плесенью и горьким дымом специй, смуглые жители, снующие, словно крысы, среди покосившихся пряничных домиков. Наступит момент, и какой-нибудь бедолага вроде меня взорвет к чертям плотину, и холодные воды затопят то, что осталось. Прекратят это долгое надругательство над кладбищем надежд идиотов и романтиков. Мультикультурализм. Ха! Свалка, где извращенцы соседствуют с шариатом. В заброшенном соборе - притон наркоманов, а в картинной галерее организуют вирт-поединки, сжигающие участникам мозги. Самое идиотское, что можно придумать в жизни - разгребать дерьмо с этих улиц после Великой рецессии. Только накануне закончили дело чапов, торгующих органами, но отоспаться на свезло.
  Шел дождь. В воздухе стояла вода, пропитанная перегаром уличной жизни, и я накинул капюшон старого плаща. Прекрасный выходной! Снова из той дыры, откуда положено светить солнцу, сочится и сочится без продыху какая-то плесневелая жижа.
  Снова этот район с проститутками, не обещающий приятные подарки даже на Рождество. Тем более на Рождество.
  Я представил себе торчка в кафтане Санта Клауса, накинутом на военный камуфляж, с парой стволов в руках и носом, красным от кокаина. "Дорогие детективы, не хотите ли конфет и печенек? А нет! Простите! В нашем аду не подают!" Де Вален богат другими подарками.
  У местных здесь вооруженный нейтралитет с многочисленными этническими и религиозными группировками. Дома сохранили приличный вид лишь с фасада. За красными витринами царит великий король всех блудов, реализующий самые грязные фантазии человеческой природы. Мерзкие дела там творятся, отвратительные тайны, и уж если там вспоминают про полицию, значит случилось нечто действительно серьезное.
  
  Спустя полчаса я добрался до места. Пешеходная улица с каналом посередине. Первая линия. Криминалисты умудрились загнать оперпункт и труповозку, едва ли не срываясь колесами в темную воду. Теперь тут стало совсем тесно.
  
  Толстяк Коен уже на месте. Его унылый военный дождевик маячил у труповозки. Отслужив в армии, напарник так и застрял где-то между плацем и посттравматическим синдромом. Так что он - скала, если не бесить.
  Внутрь пока не пускали - работали криминалисты.
  - Три жертвы, - сообщил напарник и оглушительно закашлялся. У Коэна давно хронический бронхит. - Одна из них - убийца.
  - Слушай, у тебя таблетки нет? Голова раскалывается.
  - Спроси у кримов в оперпункте. Дадут и таблетку и одеялко.
  
  Я пошел в оперпункт. За откатной дверью у компьютера орудовал хмурый крим в белом комбинезоне и спецшлеме, скрывающем полголовы. Недовольный тем, что отвлекаю, он выдал мне аспирин и стаканчик кофе из дежурного термоса опергруппы.
  - Чего там? - спросил я, сделав первый глоток.
  - Обычный с виду бордель, - нехотя ответил спец. - На самом деле - притон садистов. Наши закончат и пустим. Закрой дверь уже! Здесь не кафе на Амстел.
  
  Я пошел к витрине и осторожно, чтобы не бесить нервных криминалистов, заглянул с улицы внутрь. Обжегся дрянным кофе. Черт подери! Точно садисты!
  Все помещение в белых брызгах. Словно расплескали ведро краски. "Краска" светилась. В лучах "черного" ультрафиолета так светится кровь.
  На высоком барном стуле лежит отрубленная голова пожилой женщины. Она пялится прямо на меня своими белками закатившихся глаз. Ее зеленые волосы горят белыми каплями в призрачно-красной бордельной витрине. Мне даже кажется, что капли катятся с волос, по крайней мере, они двигалась, отчего голова шевелилась тоже. Оскал зубов в провале черного рта, опущенного от старости, грузный подбородок и изящный модельный стул вместо туловища.
  - Рот закрой, - засмеялся Коэн.
  Я поймал себя на том, что невольно повторяю выражение лица убитой. Наклонился прямо к стеклу, забрызганному каплями дождя, и стою с открытым ртом, как какой-нибудь торчок нойснарк.
  Отрубленные головы я видал и раньше: этнические ублюдки любят оставлять подарки. Но такой сюрреалистичной картины, достойной Босха, встречать еще не приходилось.
  Криминалисты закончили. Мимо провели красивую девушку. Дешевый полупрозрачный плащик, босые пятки, ступающие прямо в лужу на мостовой. Сказали, что она единственная выжившая.
  - Кто такая? - спросил я, придержав за рукав знакомого спеца.
  - Робот. Представляешь? Красотка!
  - Да она как живая!
  - Новая модель. Синт.
  - Как игрушки чтоли? Драконы, собачки.
  - Эта игрушка для взрослых, детектив. - Вот. Держите очки. И не забудьте бахилы. Там полно кровищи.
  Криминалист передал специальные очки. Дополненная реальность к реальности страшной.
  - Мы пока отрисуем картинку. Так что не торопитесь.
  Натянув одноразовые перчатки и бахилы, я поймал себя на мысли, что идти внутрь жутковато. Вошел в здание первым и остановился на пороге. Коэн закашлялся где-то сзади.
  Внутри все выглядело отвратительно, точно долбаная артхаузная постановка чокнутых театралов. Кофе запросился назад.
  В борделе воняло смертью и повсюду была кровь. Следы волочения. Сверху на реальность накладывалась картинка от криминалистов. В витрине кровь светилась белым. Сейчас в полумраке очки подрисовывали ее ярко розовым. Труп пожилой женщины лежал в крошечной бытовке. Убийца просто запихнул его туда к ведрам и швабрам. В темноте, вымазанной розовым конуры, вырисовывался контур тела с пометками от кримов. Группа крови, характер ран, отпечатки ладоней преступника, обведенные ярким голубым. В бытовке оказалось две группы крови. Видимо это кровь другой жертвы. Я нащупал выключатель. Синяя лампа - черная кровь.
  - Твою мать, - выругался Коэн, - у них здесь есть нормальные лампочки?
  Я выключил синий свет и включил свой на брелоке.
  Сэнди подарила мне его на юбилей. "Вечный свет" - сказала она, и оказалась права. Сэнди давно нет, а фонарик работает. В принципе, можно было передвигаться вообще без света, но пометки криминалистов и контуры визуализации нагоняли на меня депрессию. Я недолюбливаю всю эту компьютеризацию. Предпочитаю видеть своими глазами.
  Миновав узкий коридор, мы оказались у трех дверей. Дверь в спальню открыта и первое, что бросилось в глаза - это труп мужчины, подвешенный к перекладине у потолка за ноги. Прямо над кроватью. Живот вспорот, обнажая синеватые внутренности, а отрубленная голова лежит между рук на золотистой простыне, бурой от крови. Вокруг тела в воздухе висел ворох пометок от кримов. Множественные порезы: от зеленого, неопасного для жизни, до красного - смертельного у обрубка шеи.
  - Похоже, пытали. Все тело изрезано, - глухо прокомментировал Коэн то, что и так очевидно. Он присел перед кроватью и заглянул в закатившиеся глаза головы черной от крови. Без лишних церемоний повернул голову, осматривая срез. - Голову отрубили в несколько подходов. Ублюдки.
  Я мазнул фонарем вокруг. Света хватало, но я привык к своему.
  Прямо на зеркальной стене рисунок кровью. Криво изображенная голова быка, внизу - буквы похожие не иврит. Рядом с надписью висела плашка, в которой сменялись надписи. Нейросеть криминалистов пыталась подобрать перевод в реальном времени.
  Почитав меняющиеся надписи с совершенно бредовыми трактовками, я усмехнулся и переключился на другую надпись над нарисованной головой. Она была понятна: "Красный бог". Написана кровью мужика над кроватью. Вот эта картина, конечно, указывала на идеологическую подоплеку убийства.
  Такие послания оставляют серийные убийцы, религиозные фанатики или свихнувшиеся от стимуляторов бойцы этнических группировок.
  Утешало только одно. По отметкам криминалистов, убийца застрелился в комнате прямо за зеркалом. Выстрелил себе в рот из обреза. Мы пошли посмотреть.
  В обитой бордовой тканью комнате для любителей понаблюдать, в удобном плюшевом кресле сидел убийца без половины головы. Огромный мужик, усеянный светящимися в полумраке татуировками, вальяжно расположился прямо напротив зеркальной стены, любуясь подвешенной к потолку жертвой. Татуировки были сплошь в тематике военной службы. Подробности придется выяснять самостоятельно. Руки сжимают дробовик, а заляпанный кровью мачете - орудие убийства - валяется рядом. У дробовика с мачете пометок почти не было. Допреальность нейросети показала модель оружия и производителя, но и только.
  На этом страшные открытия не закончились. В комнате с кроватью Коэн нажал кнопку, помеченную пиктограммой подарочной коробки с бантиком - сюрприз. Шутники кримы тоже развлекаются по-своему.
  Переливающаяся порнографическими голограммами Мельманна панель отъехала вверх и нам открылась еще одна одна комната. Яркий свет, повсюду кафель. В центре комнаты конструкция, напоминающая бредовую фантазию свихнувшегося гинеколога. И стена. Сплошной стеллаж с инструментарием для причинения боли. Чего тут только не было: от светящихся членов до плеток с шипами, от иголок и щипцов до деревянных колотушек непонятного назначения. Весь этот ассортимент для причинения боли кримы сопроводили плашками с циничными шуточками.
  Над стальной плеткой я прочитал светящуюся надпись: "Бьет, значит любит". Осматривая пыточную, Коэн скривился, как обычно на самых мерзких делах, и вызверился:
  - Уроды, чтоб их всех! Надо вычистить эту погань из нашего города!
  
  Глава 2
  
  Кровавое утро продолжилось в хмари и сырости. Закончив внутри, мы пошли опрашивать свидетелей: неразговорчивых зевак и соседей притона. Своеобразная публика, конечно. Яркие татуировки, бодиграфы, пирсинг, скульпт-имплантаты - просто цирк. Одна рогатая девица - красноглазая суккуба с хвостом - красовалась в вызывающем наряде с криптопринтом на кожаных трусах. Коэн провел смартфоном, считывая рисунок. Крипт сразу распахнулся в минутную порносцену с декорациями из преисподни. Видимо, чужой рекламный ролик из тех, что люди теперь таскают на себе. Все-таки мир потихоньку катится к чертям.
  Местные делали вид, что ничего не знают. Говорили неохотно. Чувствовалось, чего-то боятся.
  Причина оказалась проста. Заскучавший от маскарада Коэн полез в интернет и сразу обнаружил, что в сеть утекло видео от свидетеля. Его успели снять еще до приезда полиции - светящаяся голова в красном свете витрины. Оно стремительно набирало рейтинг на одном из каналов любителей жести. Размах инсталляции объективно напоминал кровавые сцены, характерные для этнических группировок. Их боялись не только обитатели Де Валена. Могу представить, сколько истерик сегодня случилось в мессенджерах теневых хозяев района. Истерик, угроз и взаимных подозрений.
  Многие заметили, что за интервью наблюдают. Внушительный амбал стоял, не прячась, под липой на другой стороне улицы через канал. Как и следовало ожидать, мы ничего не добились от этих запуганных идиотов.
  Ноль толковых показаний и три трупа. Кримы выяснили личности убитых и скинули нам информацию. Немолодая женщина - администратор гадюшника. Мужик, подвешенный к потолку - клиент, какой-то адвокат-женатик. Здоровяк в татухах - вышибала, накачанный всякой дрянью, усиливающей мышцы и рефлексы.
  Под октябрьским дождем мы отправились колесить по городу. Первой в нашем скорбном списке значилась жена адвоката. Большие каналы - богатый район. Красивые дома, чистые улицы, ухоженные цветочные клумбы, дорогие машины и никаких графити. Даже рекламы минимум. В основном - старомодная аппликация с названиями невероятно дорогих брендов. Повсюду камеры и марионетки, ухаживающие за всем этим великолепием.
  Всякий раз, когда мы попадали в такие места, Коэн начинал нервничать. Здоровяк недолюбливал богатеев. Он аккуратно обошел марионетку-уборщика, который, наверное, стоил, как вся наша годовая зарплата вместе с надбавками и рождественской премией. Марионетка чистил плитку тротуара щетками. Дождь экономил ему воду.
  Поднявшись на крыльцо, мы позвонили в зеленую дверь, стильно отделанную латунными вставками. Жена адвоката, а теперь уже вдова, открыла не сразу. Долго рассматривала нас через объектив камеры и, видимо, проверяла номера жетонов в сети. Такая осторожность в богатом районе вызывала подозрения.
  Вежливая маска ухоженного лица идеально сочеталось с деловым костюмом. Женщина куда-то спешила и не собиралась пускать нас дальше роскошной парадной. Да и мы не горели желанием рассиживаться.
  - Госпожа Экман? - обратился Коэн, чтобы скорее завязать разговор.
  - Да, это я, - женщина нехотя разлепила яркие губы в дежурной улыбке. Вышло криво и неуверенно.
  - У нас к вам пара вопросов. Мало приятного, - Коэн глянул сначала на меня, а потом на хозяйку. - Скажите, где ваш муж находился сегодня ночью?
  - Муж? А какое вам дело? - лицо госпожи Экман приняло каменный вид. - Позвонил с работы. Сказал, что задерживается. Что случилось?
  - Вы можете вспомнить время? - спросил я, внимательно наблюдая за женщиной.
  - Это было примерно в одиннадцать часов. Он часто задерживается. А что?
  - Сегодня утром ваш муж найден мертвым в Де Вален. - сообщил я. - Подробности пока не разглашаются. Его тело уже в морге при больнице Слотерварт. Примите наши соболезнования.
  - Как? - лицо женщины поплыло, маска растаяла. - Как мертвым? Мой муж найден мертвым в шлюхоквартале?
  - А где вы находились сегодня ночью? - Коэн задал провокационный вопрос. Видимо, сработала привычка.
  - Какое это имеет отношение? - женщина все еще пыталась сохранить самообладание, но от вопроса напарника чуть подалась назад, закрылась, скрестив руки на груди. - Я была дома.
  - Кто-нибудь может подтвердить ваши слова? - чувствуя подвох, я нажал со своей стороны. - Записи домашней нейросети? Вы можете предоставить доказательства?
  - У вас есть ордер? - вдова перешла в агрессивное наступление. - Мой муж мертв! Убирайтесь со своими вопросами!
  - Госпожа Экман, мы просто выполняем свою работу.
  Женщина не ответила. Сделала два шага назад и прислонилась к стене. Посмотрев на нас испуганно и растерянно, она еще мгновение пыталась справиться с собой, но тщетно. Спрятав лицо в ладонях, вдова разрыдалась.
  - Госпожа Экман? - я коснулся ее плеча, пытаясь приободрить. Женщина убрала руки от лица и посмотрела с ненавистью.
  - Не трогайте меня! Убирайтесь! Прочь из моего дома.
  - Вот черт! Ненавижу это! - выругался Коэн. Достав сетевик, он стал набирать номер дежурного психолога.
  - Куда вы звоните? - закричала женщина, - Куда он звонит?
  - Не волнуйтесь, он вызывает психолога.
  - Мне не нужен психолог! Просто уходите. Прошу!
  - Хорошо, госпожа Экман, - легко согласился Коэн, направляясь к двери. - Но поскольку психолога я уже вызвал, вам надо дождаться его и поставить отказ. Такова процедура. Простите.
  Я в сомнениях задержался. Мне показалось, что вдова совершенно растеряна и явно не хочет, чтобы мы уходили.
  - Мы дождемся психолога снаружи, - я кивнул в сторону двери. - Если понадобиться помощь.
  - Спасибо, - едва прошептала хозяйка дома.
  Я вышел под октябрьский дождь и направился к напарнику. Тот околачивался возле цветочной клумбы, ждал психолога. Местные могли себе позволить немного красоты, несмотря на мерзкую погоду и вечные дожди.
  - Что это было? - Коэн закинул мятную пластинку жвачки в рот. Эта привычка осталась у него с армии, помогала собраться с мыслями.
  - Дай одну, - вместо ответа попросил я.
  Сняв обертку, я разжевал пластинку, а бумажку скомкал и бросил в сторону робота уборщика.
  - Она боится, - сказал я, наблюдая, как марионетка сметает обертку в контейнер. - Явно боится.
  - Думаешь, стоит проверить делишки ее безголового муженька?
  - Уверен. Да и ее тоже стоит проверить.
  - Черт! Жэдо, зачем нам это?
  - Не знаю, Коэн. Чутье.
  - В прошлый раз твое чутье завело нас прямиком в притон отмороженных торчков. Как чертовы зомби. Помнишь? Едва патронов хватило, пока спецназ дожидались.
  - Но хватило же, - я улыбнулся и посмотрел на окна квартиры. Мне показалось, что в глубине дома мелькнула тень.
   - С этим делом все понятно, - констатировал я. - Свихнувшийся вышибала покрошил клиента. Куда уж проще?
  - Проще некуда. Но вот эти твои предчувствия... Вон, кстати, Трис идет. Зря только вызвал.
  По дороге к нам шла психолог - хорошенькая грудастая блондинка в полицейской форме и с сумкой-планшетом на ремне. Ее зовут Трис и она нравится Коэну. Насколько я понимаю, напарник ей нравится тоже. Эти двое ведут себя подчеркнуто независимо, хотя весь отдел подозревает, что они спят друг с другом.
  - Привет, Трис, - поздоровался Коэн. Он весь подобрался, втянул живот, напустил серьезный вид и хмуро покосился на мою улыбку. Мне как всегда захотелось сотворить какую-нибудь глупость, но как и всегда я сдержался.
  - Привет, мальчики, - мило улыбнулась Трис, взмахнув рукой. - Что там?
  - Женщина. Вдова адвоката. Мужа нашли утром в Де Вален.
  - Это где женщине голову отрезали? В сети ролик лежит.
  - Ты смотришь такое? - удивился я.
  - Пол-отдела смотрит. Все утро. У них прямо хит.
  - Ну, - я потер подбородок. - В общем-то ее мужику тоже голову отрезали. Трис, ты можешь у нее осторожно что-нибудь узнать? Ну, там... где она была ночью? Как у них дела на личном? Хотя бы намек. Зацепочку, а? - я сделал нарочито умоляющий вид.
  - Жэдо, ты же знаешь, что нет, - улыбнулась психолог.
  - Но попытаться-то стоило, - философски заверил я. - Ладно. Мы дальше по адресам. Удачи.
  - И вам, мальчики.
  Под грустным взглядом Коэна психолог пошла к зеленой двери. Потом Коэн поехал домой к администраторше, а я к здоровяку-убийце. Между собой мы с напарником окрестили его "полуголовый".
  
  ***
  Убийца Малик Винка жил в Бос Эн Ломмер. Отвратное гетто для цветных, где значок полицейского - повод оказаться на дне канала с ногами, привязанными к тяжелому камню. Район, куда патрульные заезжают только в отчетах. Бетонные стены, исписанные граффити на арабском и крипто-символами с изречениями из радикальных трудов свихнувшихся имамов. Мрачные смуглые обитатели, вечно в черном, как и их женщины, упрятанные в хиджабы. Мне не нравится это место. Когда-то здесь начали селиться беженцы, ринувшиеся в начале века в Европу в поисках лучшей жизни. Они притащили свои традиции и понимание жизни. Сейчас они не соблюдают даже свои законы. С одной стороны, показательно требуют соблюдения Шариата, а с другой, - развращенные свободой, стали вечным источником проблем для себя и окружающих.
  Да, я не отличаюсь толерантностью и это расстраивает напарника. Коэн, побывавший на войне с очередным неохалифатом, проникся странной верой в людей и в будущее. По его мнению, все проблемы не от разности менталитетов и традиций, а в отсутствии перспектив. Дорогое образование, отсутствие рабочих мест и социальная незащищенность - вот неполный список причин, по мнению Коэна. Миру не нужно столько людей. Экономика, едва поднявшись из руин после Великой рецессии, стремительно обрастала нейросетями и роботами. По странному стечению обстоятельств, проблемы с цветными у меня случались гораздо реже, чем у напарника, обладавшего серыми глазами и коротким ежиком светлых волос.
  Здоровяк слишком среди них выделялся, это пугало и бесило черных. Я смугл и неприметен, поэтому Бос Эн Ломмер - за мной.
  Под подозрительными взглядами местных я успешно добрался до квартиры-студии в социальном доме у огромного пустыря. Вошел, вскрыв дверь универсальной отмычкой, и закрылся на все замки изнутри.
  Квартира удивила чистотой и аккуратностью. Со стены единственной комнаты на меня смотрел убийца. В форме альпийских стрелков и с флагом Евросоюза за спиной, парень улыбался на фотографии спокойной уверенной улыбкой. На первый взгляд в квартире не было ничего особенного, за исключением того, что она не походила на жилище свихнувшегося психа.
  На стеллаже в углу коробки со всякой химией для качков, в старом холодильнике полуфабрикаты из рациона холостяка.
  Я прихватил из холодильника пакет молока, и, не особо церемонясь, перевернул все в квартире. Криминалисты в эту дыру не поедут, а дело скорее всего закроют. Можно делать что угодно. Полуголовый был по-военному аскетичен и по-бедному скуп. Единственный предмет, по-настоящему привлекший мое внимание - мощный сетевой терминал с гарнитурой для вирта. Небольшая коробка, знакомая по навязчивой рекламе в сети. Она могла скрывать ответы на все вопросы. Вспомнив, что в салоне мы тоже нашли гарнитуру для вирта, я выдернул провода и завернул коробку в пакет для мусора. Еще раз осмотрев квартиру, отправился было на выход, но в последний момент решил зайти в туалет. Пока справлял дела, взгляд уперся в сливной бачок. Смыв воду, я без особой надежды снял крышку с бачка и с удивлением обнаружил пистолет в плотном пластиковом пакете заклеенным скотчем. Армейская модель. Вот тут я решил задержаться и обыскать квартиру еще раз.
  Заглянул под ванную, в вентиляцию, отодрал панели скрывающие трубы. Простучал короб вытяжки и обнаружил еще один пакет. В нем оказалось несколько сотенных пачек евро, записная книжка с рядами цифр и флешка.
  Рассовав все по карманам, я прихватил терминал в мусорном пакете и, не закрыв дверь, отправился прочь. На улице уже стемнело. Надо было поторапливаться, чтобы не пришлось вызывать наряд спецназа, отбиваясь от каких-нибудь алжирцев. Не мальчик уже бегать по колдобинам от местной шпаны.
  На этот раз повезло выбраться из района без приключений. Я купил китайской лапши и отправился домой на свою лодку. Отчет можно отправить откуда угодно.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"