Город оживал, приходя в себя после разрушительного пожара. Жители похоронили погибших, оплакали их и принялись восстанавливать свой привычный быт, разгребать завалы, ремонтировать дома. Бедные трудились бог о бок с власть имущими, хотя еще не так давно такая мысль ни кому бы и в голову не пришла.
Огонь уровнял всех. Ну, или почти всех. Выстроенные из камня замковый и храмовый квартал почти не пострадал от огня, так что имущество церковных деятелей пострадало в наименьшей степени, что дало новый толчок восстановления их влияния. Подковерная толкотня и перетягивание шелкового полотна возобновилось с новой силой, хотя люди, трудящиеся над восстановлением города не замечали этого.
А бывшая ведьма замечала. Она не была подкована в подобного рода развлечениях, но, благодаря природной сообразительности и любознательности, а так же кабинета, расположенного в трех шагах от "чистой комнаты" в Тишине, она ощущала себя в центре водоворота интриг и заговоров. Анастасия даже начала плести свою сеть, вознамерившись укутать ей если не весь Орден, то замок ордена уж точно. В чем ей немало помогали её знания в травах и лечебных препаратах, а так же уникальный дар не робеть при виде Мастера - Основателя. Последнее давалось девушке все с большим и большим трудом.
Находясь рядом с ним. было невозможно не ощутить чудовищную мощь, что растекалась от него волнами. От этой силы у всех посетителей подгибались колени, склонялись головы и потели ладони. Что было очень выгодным положением дел для Ордена.
Анастасия периодически сидела у высокого кресла мастера, специально принесенного в чистую комнату и установленного на четыре постамента. Эти постаменты, поставленный один на другой, были изукрашены всевозможными защитными и сдерживающими печатями. Шесть старших адептов и два наставника круглосуточно дежурили у импровизированного трона, следя за печатями и накладывая на мастера укрепляющие заклинания. Ведьма же потчевала основателя настойками и мазями, усмиряющими головные боли и позволяющими продолжать извечное бодрствование.
Грегор не сомкнул глаз ни разу за всё его прибывание в "чистой комнате", оставаясь при этом абсолютно ясен взором и трезв умом. Именно это и заставляло девушку трепетать. Это и знание того, что мастер прозван основателем не за просто-так, а за само основание Ордена, а это значило, что ему уже более трехсот лет.
Упоминания о бессмертии встречались в книгах Анастасии, что хранились в её хижине на окраине Малого рога, но они были скорее художественной выдумкой, чем подтвержденным фактом. Девушка и подумать не могла, что когда-нибудь она настолько приблизится к этой тайне, хотя амбиций она лишена не была. Сотни вопросов вертелись у неё в голове, сотни теорий строились и рушились. Но, каждый раз, когда она оказывалась подле мастера, разрывавшие её мысли испуганно замирали, прячась от пронзительного взора его серых глаз.
Вот и теперь она скромно сидела около постамента с целой стойкой всевозможных пузырьков, и старательно делала вид, что не интересуется ни гостями, ни темой разговора.
"Чистая комната" являлась большим залом, выложенным белыми мраморными плитами, с вырезанными защитными рунами и печатями, и служила особым хранилищем для самых опасных находок и узников Ордена. Сейчас её украсили коврами, расставили мебель и придали ей облик тронного зала. Гости, вынужденные долго плутать по подземным коридорам резиденции совета Ордена, попадали в огромное белоснежное помещение и, ослепленные и подавленные, смиренно становились на золотисто-синей ковровой дорожке перед возвышающемся троном, на котором уже больше месяца неподвижно восседал Мастер - Основатель.
В этот раз, в роли просителей выступали бургомистр Вирмы, глава церкви Свидетелей и сам Микаэль Вальнарус, потомок основателя Новой Вирмы. Не первый раз за прошедший месяц эти влиятельные особы представали перед Основателем, не нова была и тема разговора, который они заводили каждый раз.
- Ваше превосходительство, - дребезжащим голосом вещал сморщенный старичок в голубой рясе верховного настоятеля церкви, - восстановление города, разрушенного, прошу меня простить, вашим орденом, требует колоссальных вложений! Церковь не может позволить себе покрывать эти расходы из собственной казны.
- Не одна церковь несет убытки, - голос Микаэля был низок и зычен, хотя и срывался на верхние ноты, то-ли от юности графа, то-ли от напряжения, в которое вгонял возвышающийся над ними человек, - этот город строила моя семья! Кто возместит нам все потери, что мы понесли с разрушением города?!
- Мы не раз подымали вопрос, - гундел бургомистр, тряся своими подбородками, - о целесообразности сохранения ордена в таких тяжелых условиях. Я постараюсь успокоить членов городского совета, но без значительных вложений со стороны Фронтира, я, боюсь, ничего не смогу поделать.
Ни единая мышца не дрогнула на лице мастера. он продолжал разглядывать гомонящих людей у подножия трона своими пронзительными серыми глазами.
- К тому же, - продолжал блеять настоятель, - то, что вы не выдали одного из преступников на суд общественности, заставляет народ опасаться повторения инцидента...
Грегор разлепил потрескавшиеся губы и по залу пронесся рокочущий голос, ударивший по ушам и заставивший всех присутствующих пригнуться.
- Хватит! - мастер шептал, но этот шепот гудел в головах громче, чем звон всех колоколов храмового квартала, - Я уже отдал вам имущества Мастера-Охотника и Мастера-Стратега в качестве компенсации за причиненные Орденом разрушения. Этих денег должно было хватить на восстановление всех жизненно необходимых систем города, но вы продолжаете ползать тут и клянчить. Видимо, большинство добра осела в чьих-то карманах.
Бледное лицо бургомистра и настоятеля отвечали на не прозвучавший вопрос лучше всяких слов.
- Микаэль, - продолжал греметь голос Основателя, - Не тебе мне тут рассказывать как строилась Вирма. Я прекрасно знаю, что твоя семья быстро получила свои деньги назад, и немало обогатилась за счет процентов. Так что не ждите, что пострадавший город принесет вам еще денег, пока вы не вложитесь и не восстановите его.
- Что до чаяний советников города, - серые глаза уперлись в сжавшегося бургомистра, - то мой ответ неизменен: Я хоть сейчас сложу с себя регалии главы ордена и брошу тут это проклятое естество Малтаила, оставив вас на съедение демонам. и сделаю это с превеликим удовольствием. Но этот орден создавался что-бы защитить вас от демонической угрозы. У ордена были и лучшие и худшие времена, но он остался стоять, потому что нет еще иного способа оградить вас от хищников Моркота. И сейчас Орден продолжит своё существование, не взирая на политические амбиции каких-то очередных богатеев, потому что он вам нужен.
Грегор замолчал, позволяя поднятому его словами урагану, что принялся уже задирать подолы нарядных платьев гостей и срывать их изысканные головные уборы. Адепты засуетились, подправляя искривившиеся линии некоторых печатей на постаменте, еще сильнее напугав "просителей".
- Коннор предстанет перед судом, - продолжил мастер, после того как суета улеглась, - но не ранее того, как будет найден и подготовлен клирик, способный перенять у меня естество Малтаила. До тех пор он остается под опекой Ордена. Так что засуньте обратно свои загребущие когти, господин Первосвященник.
Основатель замолчал, бросив усталый взгляд на одного из наставников, что дежурили рядом. Уловив этот безмолвный сигнал наставник кивнул страже, что состояла из старших клириков, и гостей поспешно выпроводили из комнаты, прервав поток жалоб, возмущений и угроз.
Анастасия поднялась к трону и смазала виски Грегора бледно-розовой жижей, что должна была унять головную боль, и, изысканно поклонившись, поспешила следом за "просителями", спиной чувствуя насмешливый взгляд Основателя.
Первосвященник Дункан ждал в её кабинете. Он еще не полностью отошел от возмущения, и потому кружил по кабинету, словно хищная птица над добычей. Однако, появление бывшей ведьмы позволило ему выдохнуть и сесть наконец в гостевое кресло.
- Такие нервотрепки вредны для вашего сердца, - с наигранной заботой и сочувствием пролепетала девушка, доставая из низкого шкафчика с тяжелыми дверями несколько бутыльков и небольшой сверток, - Вот это поможет вам успокоится и снимет сердечные боли, - маленький бутылек с фиолетовой жидкостью оказался в руках у престарелого Первосвященника.
Девушка передала ему и маленький сверток, тщательно упакованный и завернутый в шелковый сиреневый платок.
- А это поможет справится с теми недугами, о которых мы с вами говорили в прошлый раз. Только будьте осторожны, не более одной щепотки непосредственно перед, - девушка немного замялась, изображая смущение, - перед делом.
Дункан расплылся в широкой улыбке, демонстрируя свои пожелтевшие от возраста зубы.
- О, Анастасия, вы моя спасительница, - он выудил из широких рукавов своей светло-голубой робы увесистый кошелек и передал девушке, - Что бы я без вас делал. Прошу, подумайте о том, что-бы покинуть это загнивающее гнездо порока и перебраться под крыло Церкви. орден рухнет, как бы силен не был Хитц.
Девушка заставила себя покраснеть и легонько коснулась сморщенной руки старика, легонько намекая, но не давая обещаний.
- Я подумаю, Ваше Преосвященство. Но с начала я должна закончить свои исследования.
Дункан понимающе кивнул и, изысканно и витиевато попрощавшись, шустро засеменил по сумрачным коридорам подземной части резиденции, стараясь как можно быстрее покинуть негостеприимную "Тишину".
Анастасия улыбаясь смотрела ему в след, хотя её улыбка скорее означала жалость, чем доброту. В прочем, золото, добываемое продажей редких снадобий для поддержания нечестивого блуда даже в самом преклонном возрасте, грело её душу. Как и влияние, которое крепло с каждым визитом очередного богатого старикана, готового развлекаться с девицами даже на руинах разрушенного города.
В прочем, её услуги и знания были востребованы и в самом Ордене. Поддерживающие снадобья для уцелевших клириков, тонизирующие мази для усердных адептов и снотворные настойки для наставников. Она не брала деньги за предоставляемые членам Ордена препараты, это было одним из условий, на которых ей позволили остаться в "Тишине", несмотря на резонанс, который она, своим присутствием, вызывала в юных чистых сердцах младших адептов.
Ей предоставили жилье и кабинет, её кормили и, так же, ей выплачивали ежемесячное жалование, невероятно огромное для девушки, вырвавшейся из глухой деревни, но всё же меньшее, чем щедрая оплата за маленький сверток молотого корня мужеского дерева, что оставил Первосвященник.
Хотя, если бы девушке просто позволили наблюдать за мастером, а так же изучать библиотеку ордена, она бы согласилась и на более аскетичные условия. Знания почерпнутые ей из книг, которыми были заставлены стены четырех огромных залов в хранилищах Ордена, открыли перед ней так много тайн о объекте её исследований, что девушке казалось, будь-то она знает о демонах абсолютно всё, хотя она не прочитала и сотой доли всего.
По приказу Мастера-Основателя, бывшей ведьме позволили наблюдать за тренировками адептов и клириков, обучаться таинству печатей и изучать методики усмирения и усыпления демонов. Впрочем, дорога в самые заветные для неё помещения, где хранили скованные естества, а так же путь в кельи уцелевших клириков - носителей, ей был закрыт, и ни какие мольбы, угрозы и подкупы не смогли выдавить из молчаливого Основателя разрешение. Впрочем, пока материалов для исследований хватало.
Дни шли за днями, Бирма отстраивалась, пряча следы пожара под свежими досками, люди возвращались к своим привычным делам, налаживая торговлю, заново открывая таверны, постоялые дворы и бордели. Просители, что сначала оббивали пороги чистой комнаты, теперь всё чаще приходили как клиенты к Анастасии.
Политические игры развернулись с новой силой и, восстановив силу и набравшись уверенности, городские советники, при поддержке Церкви и Микаэля, всеми силами старались сместить Фронтир с политической арены. И хотя они действовали со всей осторожностью и деликатностью, над Орденом нависла атмосфера обреченности.
Юный Поль, прошедший через суровые наставления старого Мастера - Наставника, всё чаще сидел подле Грегора, готовясь перенять естество ужасного демона и принести клятвы паладина Фронтира. Коннор, по приказу Основателя, передав все свои дела одному из старших наставников, предстал перед судом городским, где был растерзан яростной толпой под довольные улыбки Его Преосвященства и Бургомистра. И хотя изначальный приговор - колесование, по настоянию Основателя был смягчен, последние часы жизни Мастера - Наставника были заполнены страданием. Его имущество так же отошло в городскую казну, чтобы, по словам бургомистра, послужить компенсацией жителям.
Прошел почти год, прежде чем основатель признал Поля готовым принести клятвы. Ритуал проходил в зале присяги, хотя все наставники и адепты, да и сам Поль хотели перенести торжество в "чистую комнату". Но мастер приказал им соблюдать традиции, так что клятву принимал Оливер, свежеиспеченный Мастер - Наставник, принявший дела от Коннора. Одетый в серебряные ритуальные доспехи, Поль преклонил колено перед кодексом и принес свои обеты, после чего торжественная процессия проводила его в "чистую комнату", где он, под бдительным надзором целой армии адептов и наставников, принял перстень с Малтаилом от Мастера - Основателя и взошел на трон. Грегор же покинул комнату с еле сдерживаемой блаженной улыбкой на лице. И, хотя его шатало из стороны в сторону, словно лист на ветру, он отказался от настойчиво предлагаемой помощи и горда прошествовал в приготовленные ему покои.
Анастасия попыталась было пройти за ним, но целая стена серьезных клириков преградила ей путь и настоятельно порекомендовала вернуться в "тронный зал", ибо новому паладину могли понадобится услуги девушки.
Полю и правда приходилось не сладко, ибо демон, вырвавшись из железной хватки Основателя, испытывал нового носителя на прочность. На лбу парня выступил холодный пот, из под ногтей, которыми он вцепился в подлокотники своего кресла, сочилась кровь. Ведьме пришлось за день израсходовать месячный запас укрепляющих снадобий. Лишь только к полуночи, к всеобщему облегчению, парень разлепил потрескавшиеся, пересохшие губы, и хрипло произнес, что демон уснул. Адепты с трудом отлепили скрюченные пальцы от своих посохов, резонаторов, переносных призм и прочего техномагического хлама, которым они помогали нейтрализовать внешние проявления силы демона.
Наставники отправили адептов и Анастасию отдыхать и попросили быть готовыми, если демон вновь зашевелиться. Но, хвала Яру, этого не понадобилось.
С Грегором девушка увиделась только через двое суток, когда он сам заглянул в её кабинет. Всё это время бдительная стража из клириков и адептов строго хранила покой Мастера - Основателя. И, судя потому, как посвежело его лицо, не зря.
Мастер пребывал в хорошем расположении духа. Без спроса ворвавшись в кабинет ведьмы, он, улыбаясь, развалился в гостевом кресле, с интересом рассматривая интерьер. Его окаменевшее за год лицо, светилось какой-то детской радостью. Волосы, наконец-то тщательно отмытые и подстриженные не руками неловких адептов, вынужденных приводить в порядок неподвижного, как статую, Основателя, весело вились и топорщились, придавая своему грозному хозяину несколько игривый вид. легкий шелковый кафтан, белый, с искусной золотистой вышивкой, делал его монументальную фигуру более тонкой и изящной, чему немало способствовали узкие кожаные штаны и высокие сапоги, плотно облегающие ноги мастера.
- Мне передали, что ты настойчиво пыталась меня увидеть, - его серые глаза зорко подмечали каждую мельчайшую деталь, и девушка обрадовалась тому, что догадалась спрятать украденные из библиотеки Ордена книги и некоторые артефакты, а так же накопленное за год золото, в прикроватный сундук спальной комнаты.
- А мне передали, что твоё спокойствие нельзя нарушать не под каким предлогом, - горда вздернув свой округлый подбородок, ответила она.
Грегор весело рассмеялся и, резко поднявшись со стула, стал расхаживать по кабинету, рассматривая книги и реликвии, выставленные в стеллажах и добытые более - менее легальным путем.
- На самом деле они беспокоились о твоей и, не в последнюю очередь, своей безопасности, - он задержался около крупного янтарного слитка, внутри которого были заточены древние насекомые, - Азраил, впервые за очень много лет, позволил мне поспать. Видимо, близкое соседство с старшим братом утомило и его.
- За много лет? - удивленно переспросила девушка, доставая из письменного стола чернильницу, перо и пергамент.
Грегор понимающе усмехнулся, глядя на её приготовления.
- А я уж было решил, что ты всё это время глаз не могла сомкнуть, беспокоясь о здравии моём, - в его глазах вновь плясали веселые бесенята, - Ну да ладно. Я не спал, наверное, с тех самых пор, как заключил договор с моим старым спутником. Ну, я так называю иногда Азраила.
Девушка сделала какие-то пометки и задумчиво взглянула на мастера.
- Сколько же тебе лет? - в лоб задала она интересовавший её последний год вопрос.
Грегор нахмурился, глядя на разнообразную коллекцию популярных изданий по демонологии.
- Дай-ка подумать. Мне было, если не ошибаюсь, сорок, когда Марк предложил основать Фронтир. Следовательно мне уже около трехсот пятидесяти лет, он задумчиво потер переносицу, - Да, где-то так.
Анастасия тихо сидела пытаясь осмыслить услышанное. И, хотя слова Основателя только подтверждали её догадки, она испытала легкое потрясение. Некоторое время девушка молча смотрела на свой пергамент, размышляя над тем, что же стоило туда записать. Мастер, между тем добрался до её рабочего стола и, покопавшись в огромной кипе исписанных за год свитков, выудил один и принялся изучать.
Так значит, твой договор с Азраилом сделал тебя бессмертным, - нарушила ведьма затянувшееся молчание.
- Не совсем так, - Грегор оторвался от изучения работ девушки, - Это было его эгоистичным нежеланием терять носителя, с которым удалось достигнуть взаимовыгодного, в определенных условиях, соглашения. И я не бессмертен. Смерть может настигнуть меня в бою или я могу заболеть неизлечимым заболеванием и умереть. Просто не старею.
Девушка встрепенулась и стала быстро наносить буквы на желтоватое полотно пергамента.
Они долго беседовали о природе бессмертия мастера и о возможностях демонов, иногда яростно споря, когда опыт мастера не совпадал с теоретическими изысканиями девушки.
- Ты уверен что Поль справится с Малтаилом? - спросила Анастасия, когда очередной лист, покрытый тонкой вязью своеобразного почерка девушки, был отложен в сторону, - ты сидел прикованный к креслу целый год, и каждое твоё движение вызывало ветра и землетрясения.
Грегор пожал плечами, впиваясь зубами в яблоко, что, по просьбе мастера, принесли расторопная прислуга.
- Я передал Малтаила в гораздо более ослабленном состоянии, чем принял его, - его глаза изучали лицо девушки, от чего ей снова становилось не по себе, - Используя стандартные методики я усыплял его весь этот год. Так что юному паладину остается только хранить его сон так долго, как он сможет.
- То есть, демон уже спал когда ты передал его Полю, - ведьма недоуменно вскинула брови, - но почему же тогда весь тронный зал стоял на ушах почти целые сутки, прежде чем Поль смог совладать с Малтаилом?
- Даже спящий демон излучает силу, энергию, плетения, называй как хочешь, - Основатель бросил огрызок обратно в корзину из под фруктов, - нужно время, прежде чем человек сможет сдерживать эти потоки. Полю это сделать проще чем мне. Азраил, и даже Барбыш, наполняют меня своей энергией, резонируя в малом пространстве моего скудного разума. Когда к ним присоединился Малтаил, я уже не мог полностью гасить всю мощь, что скапливалась внутри.
Девушка кивнули и отложила письменные принадлежности.
- Что ты теперь вознамерился делать? - она встала из-за своего письменного стола и подошла к креслу, в котором восседал мастер, - Будешь восстанавливать орден из руин?
Грегор покачал головой, устремив печальный взгляд куда-то в даль.
- Орден уже не спасти. Люди раздерут его на части, и я ничего не могу с этим поделать, - он грустно усмехнулся, - Я лишь могу отсрочить этот момент еще на пару десятилетий. Позаботится о том, чтобы труды, вложенные в защиту от демонов, не оказались напрасны. Чтобы пойманные демоны продолжали спать в своих живых клетках.
Он поднялся с кресла и подмигнул Анастасии.
- Но я уже позаботился об этом, так что моё присутствие тут боле не надобно. Я снова отправляюсь в горы, кормить моего демона впечатлениями. И забираю с собой немало опасных вещей, которых лучше спрятать под вечными снегами, чем оставлять на растерзание слепой толпы.
Он помахал рукой на прощание и вышел из кабинета, уводя за собой многочисленную свиту из прислуги и клириков, желающих засвидетельствовать своё почтение, оставив девушку с не заданными вопросами вертящимися на языке.
Впрочем, упертая особа тем же вечером проникла в опочивальню Основателя, хотя для этого пришлось лезть по карнизу на третьем этаже резиденции. Мастер не стал прогонять рыжеволосую ведьму и они основательно побеседовали до самого утра.
С первыми лучами Яра, светившими верхушки башен "Небесного", Грегор покинул замок Ордена, оставив Анастасию досматривать свои амбициозные сны в своей постели.