- Майор Фан Ши Туан! Приступить к выполнению задания!
И сразу все становится ясно и легко!
"Какая все-таки хорошая вещь - военная дисциплина. Особенно, когда приказы командования полностью совпадают с твоими чаяньями.
Конечно же - лететь!
Какие еще могут быть рассусоливания и разглагольствования. Если мы можем добраться до гибнущей южноафриканской станции, и больше никто этого сделать не успеет, то какие еще могут быть сомнения?!"
Все это думал Туан, быстро натягивая на себя легкий скафандр.
"Сорок пять секунд - подъем!" - вспомнилось ему давнее курсантское прошлое. Умение быстро одеваться - это чисто армейский навык, спасший, наверное, не одну сотню тысяч жизней!
Вот и сейчас вьетнамский космонавт возможно очередной рекорд поставил по скоростному напяливанию скафандра в невесомости.
Правда, плечом о переборку стукнулся, но это мелочь!
А Чан Минь Тун уже отдраил люк шлюза, прижался к стенке, пропуская Туана. Хлопнул его по плечу на удачу и прощаясь.
И Фан Ши Туан выскользнул из уютного дома орбитальной станции, где он прожил почти что месяц, в холодное стерильное нутро транспортного корабля.
Сразу же задраил за собой люк и вскользнул в кресло пилота, пристегнулся и принялся оживлять кораблик.
Времени было катастрофически мало. Половина витка на подготовку. минут сорок до запуска маршевых двигателей. Так что Туан очень и очень спешил. Но въевшийся в него педантизм и долгие годы учебы и тренировок заставили молодого космонавта проделать абсолютно все операции, даже те, без которых можно было бы обойтись.
Регламент есть регламент.
"Хана-сан, наверное, покрутила бы пальцем у виска", - отчего-то подумал Туан и улыбнулся. Ну да, японка иногда проявляла чудеса разгильдяйства и делала только то, что необходимо, плюя на инструкции. Не очень хороший пример для будущих космонавтов, учащихся в Высшей школе космонавтов в далеком городе Туйхоа.
Посторонние мысли проносились на заднем плане, не мешая холодно и четко оценивать обстановку.
Корабль в идеальном состоянии, топлива в баках огромное количество - три с лишним тонны. Хорошо, что его не успели перекачать в станционные емкости. Грузовик прилетел всего два дня назад.
"Наверное, у южноафриканцев так же получилось, - подумал Туан. - Прилетел корабль с запасом топлива, пристыковался. А тут по станции ударила электромагнитным импульсом эфиопская противоспутниковая ракета. Электроника спеклась, а трое космонавтов так и не смогли на Землю вернуться".
Вот с тех пор стотонная модульная станция Южно-Африканской Империи и летает мертвой чушкой по орбите, дожидаясь, когда на нее соберутся ремонтники прилететь. И ведь они буквально через месяц должны были стартовать!
Но, не успели.
Транспортный корабль, почти такой же, на котором сейчас отстыковывался от вьетнамской станции Фан Ши Туан, внезапно запустил двигатели и выбросил прямо по курсу движения станции все две тонны топлива, что были у него в баках. Этого как раз хватило, чтобы орбитальная станция затормозилась до такой степени, что в перигее чиркнула по самой верхушке земной атмосферы на высоте в сто двадцать километров.
И теперь с каждым оборотом все глубже в нее погружается, все сильнее тормозится.
Совсем скоро...
"Надо успеть!" - подумал Туан, отводя корабль на двигателях ориентации от станции. Похожей на разлапистый объемный крест, собранный из разнокалиберных цилиндров и как перьями разукрашенный полотнищами солнечных батарей.
"Красиво! - на секунду залюбовался Туан. - Все-таки, какое чудо, что я здесь, в космосе! Вот бы брату похвастаться!"
Привычная горечь потери резанула сердце.
Туан не знал, что в этот самый момент заключенного лагеря военнопленных Фан Ши Зунга ни свет, ни заря вызвали в канцелярию, чтобы еще раз попытаться узнать у него необходимую информацию.
- До чего же вы упертый! - в очередной раз посетовал пожилой чернокожий капитан внутренних войск ЮАИ. - В какой раз я вам повторяю: война давно закончена! Идет процесс обмена пленными! И как мы, по-вашему, сможем вас передать эфиопам, если вы до сих пор отказываетесь говорить кто вы, какое ваше звание и к какой части причислены?!
Майор Фан Ши Зунг пожал плечами.
- И что с вами делать?! Запрашивать, чтобы специально по вашу душу приехал представитель Эфиопии?! Так вы и ему не поверите! Вот где я вам сородича найду?! Вы ведь вьетнамец?
Зунг улыбнулся, обнажив мелкие желтоватые от плохой местной воды зубы.
11:23 по времени Вьетнама.
Не знал этого Туан, когда передавал ЦУПу на далекой Земле управление своим корабликом. Он мог бы и сам вручную вывести его на курс перехвата, но наверняка потерял бы время на точное нацеливание.
Суперкомпьютер в далеком городе Туйхоа еще раз произвел сложнейший расчет, передал данные в центр связи, там информацию запаковали в цифровой пакет и отправили в небо с антенны космической связи. Радиолуч отразился от висящего на геостационарной орбите спутника и был пойман чуткой аппаратурой грузовика, в спускаемой капсуле которого сидел сейчас Туан.
Космонавт увидел, как загорелся индикатор приема команд с Земли и стал напряженно вглядываться в колонки цифр, быстро заскользившие вниз по навигационному экрану. В нижней его части Туан заметил едва заметную царапинку.
Возвращаемая капсула была отнюдь не новой. Впрочем, на грузовиках всегда повторно использовали бывшие пилотируемые модули. Знаменитое вьетнамское качество позволяло делать это по нескольку раз. Конечно, после каждого приземления капсулу тщательно дефектовали и ремонтировали. Заменяли многие приборы и системы, но на такую мелочь, как царапинка на экране, внимания не обращали. Зачем? Ведь то, что внутри автоматического грузовика окажется живой пилот, было редчайшей нештатной ситуацией.
А кораблик тем временем, повинуясь управляющим импульсам, изменил свое положение. Разместился поперек орбиты, чуть приподнял вверх корму и запустил маршевый двигатель.
Туана ощутимо прижало к креслу ускорение, и виднеющаяся в боковом иллюминаторе орбитальная станция медленно поползла в сторону.
11:38 по времени Вьетнама.
Станции Треугольника очень повезло. И сразу несколько раз. Можно сказать, произошло редчайшее стечение обстоятельств.
Космодром Ренгат располагался прямо на экваторе в восточной части острова Суматра. Так что орбитальная станция "Чьен фанг" кружилась по экваториальной орбите.
А у южноафриканцев стартовая площадка была на севере Намибии возле города Окачоруу. Это девятнадцатый градус южной широты. Поэтому угол между орбитами был совсем небольшим.
Плюс на этом витке уже порядочно снизившаяся станция ЮАИ пролетала почти точно под вьетнамской.
Так что топлива на маневр хватало, хотя и впритык.
"Еще и небольшой запас останется! - подумал про себя Туан, проглядывая данные. - Придется лишнее в космос выбросить перед посадкой!"
Двигатель затих. Опять навалилась ватная тишина. Давление в капсуле было немного выше нормы, от этого слегка закладывало уши.
Фан Ши Туан неотрывно вглядывался в навигационный экран.
Совмещение скоростей, координаты, углы...
Автоматика с далекой Земли старательно подводила его кораблик к обреченной станции.
"Так, ее должно быть уже видно!"
Туан пристально всмотрелся в проем иллюминатора. Освещение в капсуле было погашено, горели только индикаторные огоньки, и матово неярко светились цифры и значки на экранах.
Над центральной Африкой, разгорался рассвет. Солнце подсветило горизонт. Ярко-голубая дуга охватила его, и плавно, но быстро разгоралась. Разглядеть на фоне этой феерической картины пылинку космической станции никак не удавалось. Но Туан, щурясь от все более яркого света, вглядывался, пока не заметил крошечную соринку на чистом голубом полотне восхода.
И в этот самый момент полыхнуло! Это выглянуло из-за выпуклого бока Земли Солнце. Оно стрельнуло вверх желтым лучом и разлило по ободу атмосферы еще более яркое сияние.
Фан Ши Туан зажмурился и отвернулся. Несмотря на то, что полимерная пленка на внутренней стороне иллюминатора сработала и поляризовавшись притушила яркость, он поймал "зайчиков", и теперь перед закрытыми веками плавали зеленые пятна.
Но некогда было обращать на это внимание!
Расстояние между космическим кораблем и станцией сокращалось довольно быстро, и двигателям ориентации пришлось потрудиться, чтобы "остановить" грузовик в паре сотен метров от раскинувшей в разные стороны опахала солнечных батарей конструкции, собранной из шести разнокалиберных цилиндров.
На самом деле и станция, и вьетнамский транспортник неслись с гигантской скоростью по земной орбите. Но относительность движения - жуткая штука! И Фан Ши Туану казалось, что его корабль приближается к цели с черепашьей скоростью.
- Туан, до следующего входа в атмосферу пятьдесят семь минут! - сообщил напряженным голосом начальник Центра управления полетами. Генерал-лейтенант До Дык Куи сам держал связь с молодым космонавтом. - Твоя задача попытаться пристыковаться. Если за двенадцать минут не успеешь - отбой...
- Ясно! - оборвал Туан.
Ему было совершенно не до субординации. Руки напряженно дрожали на клавишах и рычажках управления.
Ручная стыковка - редчайшая операция. Но автоматика станции выжжена импульсом эфиопов. Умные системы управления вьетнамского корабля конечно распознают люк по очертаниям и помогут попасть, но сначала надо вручную вывести грузовик на нужное направление и правильно приблизиться.
- Извини, что мешаю, - чуть ворчливо сказал начальник Центра, - но информация важнейшая. Похоже, следующий заход в атмосферу будет последним. Через виток после него станция упадет в регионе Центральной Америки...
- Принял, - сквозь зубы прошипел Туан.
Генерал отвернулся от экрана и гаркнул в зал управления:
- Туана больше не отвлекать!
Отключил связь.
Вот он - стыковочный модуль!
Станцию перевернуло, и он торчит не в сторону Земли, а, наоборот, от нее. К боковому узлу присоединен корабль южноафриканцев. Тот самый, на котором они уже не смогли спуститься на Землю.
"Почему? Не получилось отсоединиться? Или так и не сумели наладить хотя бы простейшее управление? - подумал Фан Ши Туан. - А, может, они до последнего ждали спасателей?"
Вьетнамец повел корабль по широкой дуге, подрабатывая двигателями ориентации, перевернул грузовик носом вниз.
Только приблизившись к станции Туан заметил, как сильно покорежило конструкцию за прошлые визиты в атмосферу. Стойки солнечных батарей погнуты, часть полотнищ вообще оторвало и отнесло куда-то от станции.
И длинная решетчатая штанга, на которой крепится реактор, тоже согнута.
"Удастся ли ее отстрелить?"
Это было главной целью, которую объявило космическое агентство Треугольника: попробовать отсоединить реактор и увести его на безопасную орбиту. Нехорошо ронять такую гадость на Землю. Вот только Майор Фан Ши Туан, как и его товарищи на Земле, не верил в возможность этого. Так что у него были совсем другие инструкции.
Мелодично пискнул сигнал автопилота - компьютер вполне удовлетворился ракурсом, с которого корабль заходит на стыковку.
Туан опустил руки. Теперь пришло время поработать искину.
А космонавт позволил себе взглянуть на часы. Цифры в верхнем левом углу навигационного экрана, куда он старательно не смотрел, показывали 12:09. До входа в атмосферу минут двадцать пять.
"Неужели, я так быстро управился?!" - удивился Туан.
И принялся заранее отстегивать ремни. Не по инструкции, но терять даже считаные секунды нельзя!
В этот момент корабль мягко качнуло так, что космонавт привзлетел из кресла. Схватился за поручни, навис над экраном.
Все в норме! Есть стыковка! К Люку!
Внутренний Туан открыл за рекордно короткое время, и остановился перед тем, что вел в станцию.
Вот теперь придется рискнуть.
Туан достал из нагрудного кармана ключ. Да-да обычный такой ключ: стержень с круглым кольцом на одной стороне и причудливо вырезанной зубчатой "бородкой" на другом.
За этот кусочек стали безымянному эфиопскому разведчику пришлось заплатить жизнью.
Фан Ши Туан приблизился к люку, разглядел и отвел в сторону шторку, закрывающую продолговатое отверстие и вставил ключ.
Глубоко вздохнул.
В этот момент он даже мимолетно пожалел, что является убежденным атеистом. Помолиться бы кому-нибудь...
"Великий Космос и все Законы Физики, помогите мне!" - прошептал он одними губами, криво ухмыльнулся и провернул ключ.
Металл передал в руку металлический щелчок. Что-то задребезжало, раздался звук, как от высвободившейся пружины. И - все... Взрыва не последовало!
Туан взялся за колесо запора и принялся его вращать.
Люк неожиданно подался внутрь и с металлическим звуком распахнулся. Давление воздуха толкнуло Фан Ши Туана внутрь станции.
"Хорошо, что не вакуум!" - успел порадоваться вьетнамец, ухватившись за край лаза и затормозив.
Внутри станции было темно. Но не абсолютно. Откуда-то из глубины ее сочились неясные отсветы. И от этого почему-то становилось еще страшнее.
Туан включил фонарь на шлеме. Луч света выхватил пустое помещение, какие-то приборы по стенам, и отразился, преломился мириадами искорок в кристалликах льда, летающих в воздухе и покрывающих все металлические поверхности.
Туан посмотрел на запястье. Верхнюю половину рукава скафандра от перчатки до локтя покрывала видеоткань. На ней четко выделялись всевозможные цифры и значки. Туан нашел нужное:
"-5,3 оС, 0,92 Бар, О2 - 12,7%, С02 - 0,8%".
"Этим лучше не дышать!" - подумал Туан и порадовался, что в герметичном скафандре с запасом воздуха на полтора часа. Он, скафандр, правда, легкий и, если отключить терморегуляцию, космонавт скоро начнет мерзнуть. Но зачем ее отключать?
Туан оттолкнулся руками от люка и влетел внутрь. Ему предстояло сделать очень многое. Впервые появилась возможность оказаться внутри станции ЮАИ. Эта страна сильнее всех остальных, кроме, пожалуй, Китая, хранила свои космические секреты. И власти Треугольника решили под шумок узнать хоть какие-нибудь из них. Так что записывающая аппаратура скафандра Фан Ши Туана работала на полную!
Космонавт миновал шлюзовой отсек, пролетел через контрольный. Туану приходилось отодвигать с дороги распотрошенное оборудование. Ощущалось, что оно долгие месяцы провисело неподвижно. Но теперь дуновение воздуха, ворвавшегося сюда из грузовика, всколыхнуло застывший и заледеневший мир, заставило все вокруг начать дрейфовать, медленно и неспешно.
Шар следующего соединительного модуля. Тусклый свет струится из бокового люка. Он раскрыт нараспашку, как все люки на станции. Фан Ши Туан заглянул в круглое отверстие.
Судя по всему - биологический модуль.
Множество стеллажей по стенам. Зеленое, бурое и белое. Изморозь на листьях и пожухших растениях, впаянные в лед водоросли в прозрачной емкости.
Все это освещает один единственный низковольтный светодиод, наживую подсоединенный к торчащему из стены проводу. И еще чуть теплится обогревательный элемент.
Туан вновь взглянул на свой левый рукав. Здесь теплее: чуть меньше минус одного градуса.
"Значит вот почему такое странное соотношение кислорода и углекислоты! - понял вьетнамец. - Космонавты боролись за каждый литр выработанного кислорода и поглощенной углекислоты, за каждый градус тепла!"
Это невольно вызвало у Туана сильнейшее уважение. И в то же время гнев на тех, кто допустил это там на Земле.
"А эти гады не согласились на помощь! Мы ведь предлагали! И все остальные страны тоже! Можно же было послать спасательную экспедицию, успеть снять экипаж, пока они были живы! Сволочи!!!"
Фан Ши Туан выскользнул из биологического модуля, влетел в жилой.
Там тоже тускло-тускло светилась одинокая лампа. Ее застилали многочисленные предметы: какие-то полотнища, угловатые панели, и... тела.
Было жутко, но Туан пересилил себя, приблизился.
Трое негритянских космонавтов, с сероватой промороженной кожей. Скрюченные, закутанные в обрывки термоизолирующей ткани, С искаженными лицами. Рядом плавали вырванные из стен обогревательные панели. Видимо космонавтам удалось подключить их к аккумуляторам, и те давали тепло, пока не кончился заряд. И это совсем рядом с сотнями квадратных метров солнечных батарей, продолжающих исправно вырабатывать ток.
Вот только цепи, по которым он должен был течь на станцию, были сожжены электромагнитным импульсом, а выйти в открытый космос и соединить их напрямую при мертвом электронном оборудовании шлюзов было невозможно.
И теперь эти герои, сделавшие все, чтобы продержаться, дождаться помощи, были мертвы.
Именно герои.
Туан увидел, что один из южноафриканцев сжимает в закоченевшей руке толстую тетрадь.
И вот тут время полетело! Туану очень не хотелось применять силу, но заледеневшие пальцы покойника намертво вцепились в тетрадь, и пришлось их один за одним с трудом разгибать. Наконец тетрадка, а скорее рукописная книжка, оказалась у Туана.
Космонавт осторожно раскрыл ее, взглянул на исписанные мелким убористым почерком листы из настоящей деревянной бумаги. Написано было латиницей, но на каком-то незнакомом языке.
Туан вспомнил, что в Империи изобрели собственный язык - "Великий банту". Видимо, на нем и писалось...
Вьетнамец твердо решил взять эту тетрадь на Землю, а там обязательно добиться того, чтобы ее передали в ЮАИ, но перед этим опубликовали. Земля должна знать правду. А то, что написал этот человек, должно дойти до адресатов.
У космонавта оставалось еще одно задание. Надо было проникнуть в тот самый грузовик, двигатели которого сбили станцию с орбиты. Попробовать понять, или хотя бы зафиксировать на видео, что и почему с ним произошло.
Времени было в обрез, и Туан, мысленно попросив прощения у погибших, поспешил вглубь станции.
Вот и люк в грузовик.
Здесь была кромешная темень, не горел ни один индикатор. Кораблик был совершенно мертв.
И это странно. Ведь как-то двигатели были запущены!
Туан добавил яркости шлемофонному фонарю, принялся медленно озираться по сторонам, стараясь понять, что здесь произошло.
Но тут в наушниках раздался голос генерала До Дык Куи:
- Туан, возвращайся на корабль!
- Но я только начал осматривать... - попытался возразить космонавт.
- Это приказ! - жестко оборвал его начальник, пояснил: - Время на исходе. Скоро вход в атмосферу! Задрай люк и пережди. Не отстыковывайся! Летать рядом с разваливающейся станцией опаснее, чем быть к ней привязанным. И потом, обратно состыковаться будет трудно.
12:37 по времени Вьетнама.
Последние фразы Туан слушал уже на лету. Он устремился через пустую мертвую станцию в живое уютное тепло своего кораблика. Летел стремительно, отталкиваясь руками от поручней и панелей, ныряя рыбкой в круглые проруби люков. Пока не оказался в посадочной капсуле грузовика, окруженный светящимися и помигивающими огоньками, пиктограммами и цифрами.
С силой надавил на крышку люка, захлопывая его, принялся вертеть запорное кольцо. В руки сквозь перчатки скафандра передалась тонкая, едва заметная вибрация, а в уши заполнил нарастающий шум, как будто сотканный из скрипов, шороха и высокочастотного свиста.
Фан Ши Туан спешно улегся в кресло и плотно пристегнул себя ремнями.
Шум и вибрация медленно, но неуклонно нарастали, пока буквально все не заходило ходуном, а уши заболели от рева разбушевавшейся стихии.
За иллюминатором творилось что-то жуткое.
Станцию и соединенный с ней корабль как будто кинули в какой-то призрачный поток. Струи светящейся, едва заметной плазмы обтекали конструкции, оконтуривая разноцветными сполохами. Это было очень красиво, особенно потому, что сейчас станция пролетала над ночной стороной Земли где-то над Карибами.
Но нежно переливающиеся струи плазмы несли разрушение. Они наклоняли конструкции, а некоторые и ломили с грохотом, передающимся по корпусу.
Вот целую секцию солнечных батарей сорвало с крепления и разбило на множество осколков о борт биологического модуля.
Вот выдранная откуда-то металлическая штанга ударила в борт кораблика Туана. Резкий толчок мотнул космонавта в ложементе. Вьетнамец на мгновение зажмурился и сжался. Но многослойная обшивка из полимеров, металла и керамики выдержала. Чтобы разбить посадочную капсулу надо что-то гораздо более серьезное!
Туану казалось, что разгул стихии длился вечность, но на самом деле все закончилось уже через десять минут. Сполохи плазмы потухли, и искореженная, ощипанная станция продолжила свой полет.
"Да, следующего нырка она не переживет", - подумал Туан.
Он отстегнулся и направился к люку. Взглянул на контрольные приборы и принялся вновь его отвинчивать. Судя по тому, что параметры атмосферы на станции сильно не изменились, она все-таки осталась цела, разгерметизация если где и произошла, то не существенная.
- Туан, как ты там? - как-то по-домашнему встревоженно спросил генерал До Дык Куи.
- Нормально, - ответил космонавт. - Корабль без повреждений. Пойду обратно на станцию.
Обычная посадочная капсула, обычные напрочь обесточенные приборы. Космонавт до последнего надеялся увидеть какое-нибудь чисто механическое устройство, что могло сработать и запустить двигатели. Но, если оно и было, то скрывалось в глубине корабля.
Вьетнамец уже минут пятнадцать тщательнейшим образом все осматривал и снимал с разных ракурсов. Может, на Земле какие-нибудь зацепки найдут. Но, очень похоже, что надежды на это нет.
Туан даже немного вспотел от усилий.
Нет, не из-за них!
Нарукавный дисплей показывал "+29 оС" и температура продолжала расти. Это корпус станции, нагретый во время прохождения через атмосферу, постепенно делился теплом с внутренним пространством.
- Туан, - подал голос генерал Куи, и были в нем какое-то напряжение и нерешительность.
- Компьютеры и наш, и других стран, произвели расчеты траектории...
- Все плохо? - спросил Туан, чувствуя холодок внизу живота.
- Да, - односложно подтвердил генерал. - Определен район падения. С точностью в семьдесят процентов станция свалится в пределах города Мансанильо.
- Это где-то в Мексике? - предположил Туан.
- Тихоокеанское побережье. Порт и курорт. Население почти триста тысяч.
- Черт! - выругался Туан.
- У тебя осталось девятьсот десять килограмм топлива, - продолжил генерал. - Этого мало, но хотя бы немного отклонить орбиту можно. Увести точку падения в сторону океана. И я приказываю тебе это сделать. Оставь минимальный запас на то, чтобы отдалиться от станции. По нашим расчетам около двухсот килограмм тебе должно хватить, чтобы гарантированно отлететь и нормально приземлиться, не боясь угодить под ее обломки.
- Вас понял, - ответил Туан.
Внутри его все напряглось, как будто взвелась тугая пружина. И, распрямляясь, кинула космонавта в молниеносно быстрые и четкие действия.
Буквально через три минуты он уже лежал в кресле пилота и быстро перепроверял параметры маневра, присланные с Земли.
Он успел это сделать!
Эффективнее всего дать импульс в апогее. Тогда отклонение зоны падения будет максимальным. Жаль, конечно, что корабль смотрит двигателями не прямо по курсу, а в пространство от Земли. Но хорошо, что не на родную планету. Это бы сдвинуло точку падения дальше вглубь Мексики.
Туан посмотрел в иллюминатор. Под кораблем раскинулся бескрайний простор Индийского океана. Впереди, от смазанного толщей атмосферы горизонта, наползала грязно-лимонная полоса - Австралия. Где-то на севере, за смутно виднеющимися островами Индонезии, родной Вьетнам.
Скоро Туан вернется домой. Жалко, конечно, что вместо полугода экспедиции он провел в космосе только месяц. Но зато - какое завершение!
"Брат бы гордился мной!" - подумал Фан Ши Туан.
13:26 по времени Вьетнама.
Тугие струи плазмы ударили в космос, толкая конструкцию из станции и грузовика вниз к Земле.
Совсем слабенько толкая.
Удалось организовать обратную связь с объединившимися в сеть суперкомпьютерами Вьетнама, России, Японии, Индии, Франции и даже Американского Союза, и они вывели на экран перед Фан Ши Туаном карту восточного побережья Мексики. А поверх нее наложили пятно вероятностного разброса осколков станции. Первоначально оно четко накрывало собой очертания города, раскинувшегося по берегам очень красивой, похожей на сердечко, как его рисуют, бухты.
Сейчас, по мере работы двигателей, это пятно постепенно смещалось на восток и чуть-чуть на юг. Но край его все равно цеплялся за предместья.
"Еще немного!" - с напряжением думал Туан и обеспокоенно смотрел на цифру остающегося топлива.
Она неуклонно уменьшалась. "З00", "250", "220"...
Рука в перчатке подрагивала на клавишах, готовая подать команду на остановку двигателя.
Туан глубоко вздохнул. Он представил, как среди ночи на Землю проливается огненный дождь. Как прочертит ночное небо яркий болид, в который превратится ядерный реактор, все еще чудом державшийся на изогнутой скрученной опоре. Семь тонн... Полная кинетическая энергия, как у полусотни тонн тротила. Целый вагон взрывчатки... Не атомный взрыв, конечно, но зона разрушений будет диаметром в несколько сотен метров. Плюс заражение местности изотопами.
И Туан не стал выключать двигатель.
- Ты точно решил? - очень мягко, но с настоящей болью спросил генерал До Дык Куи.
- Да, - четко и ясно ответил Туан. - Отойду на двигателях ориентации. Насколько смогу.
- Удачи тебе!
- Благодарю, товарищ генерал.
13:36 по времени Вьетнама.
Как только двигатель сжег последние килограммы ракетного топлива, Фан Ши Туан приступил к процедуре расстыковки.
Пока вьетнамский космонавт ждал момента включения двигателей, он выбрался из кресла и задраил внутренний люк. Так что теперь на это время тратить не надо. Его, и так осталось совсем мало.
После последнего перигея станция, по сути, так и не вышла из верхних слоев атмосферы, лишь немного приподнявшись над линией Каймана.
И сейчас, в наползающем на Тихий океан вечере, отчетливо виднелись тоненькие струйки плазмы, что снова принялись за свою работу, окутывая космические аппараты и притормаживая их, стягивая вниз в жаркие объятия земной атмосферы.
Правый зацеп не отошел.
То ли от удара той конструкции, то ли общий напор разреженного воздуха уже слишком сильно наклонял транспортный корабль, но защелка, стягивающая его и станцию, не отстегнулась.
Туан раз за разом нажимал клавишу. Бесполезно.
Тогда космонавт решил потратить драгоценное топливо и запустил левый ориентационный двигатель, чтобы наклонить корабль против действия атмосферы.
Не помогло, или слишком малая мощность?
Туан вслух выругался, почему-то по-русски.
Вспомнилась Хана Хаякава.
"Может, ей помолиться? - пролетела в голове неожиданно бесшабашная мысль. - Ее любимыми матерными словами!"
Как ни странно, но эти мысли настроили его на нужный лад! Космонавт мобилизовался, страх отступил, сменившись решимостью и упрямством.
Фан Ши Туан включил двигатель ориентации на полную мощность, сжигая последние граммы топлива.
И защелка поддалась!
Резко.
Так, что корабль повалило набок, закрутило.
"Как тогда в небе над национальным парком Варачи! Только автоматика не подстраховывает".
Туан давно ее отключил. Так же, как и связь с Землей. Он не мог себе позволить отвлекаться на переговоры и борьбу с чересчур заботливым, но тупым искином. И теперь ему помогали только чутье и мастерство, выработанное за годы тренировок не без помощи той же Ханы Мисаловой-Хаякавы.
С трудом космонавту удалось остановить вращение и начать медленно выводить корабль из переплетения блоков станции, куда закинула его инерция.
Двигатель правого борта тоже почти исчерпал свой ресурс. Немного топлива есть в носовом, если выползет на свободу, то успеет отлететь на несколько сотен метров...
А станция уже полыхает оранжевыми огнями, они сливаются в полотнища, срывают все слабо закрепленные детали, что еще уцелели в прошлых проходах через атмосферу.
Пятидесятиметровая штанга, на конце которой был установлен реактор, резко подалась в сторону, ее крепления лопнули и конструкция, зацепив самым краешком вьетнамский корабль, врезалась в стыковочный узел, повисла на нем, согнувшись и постепенно выламывая.
Все закружилось в иллюминаторе. Кораблик, с таким трудом выровненный, опять закрутился вокруг поперечной оси.
Туан сжал зубы.
На стабилизацию уже не было ни топлива, ни времени.
И вьетнамский космонавт принялся выстреливать коротенькими импульсами в те моменты, когда нос корабля был направлен в сторону станции.
Еще бы пару минут времени. И удачу с везением.
Но не было ни того, ни другого, ни третьего.
Снова удар, уже гораздо более существенный, такой, что Фан Ши Туана чуть не вырвало из кресла.
Это поперек грузовика захлестнул какой-то трос. Утянул в сторону разваливающейся на глазах станции.
Туан ударил перчаткой по клавише отстрела спускаемой капсулы, но было поздно. Его корабль уже втянуло в огненную круговерть падающих обломков, что очень скоро метеорным дождем просыпались вниз, в прибрежные воды.