Клевер Виларио Палинти вел свой барт с максимальной возможной скоростью. Отряд егерей спешил на юг к мятежному Алорну.
Хотя, уже не совсем барт. Из 49 бойцов на ногах оставалось только 36, это включая легкораненых, еще четверых егеря несли на носилках, попеременно меняясь.
Местные повстанцы изрядно пощипали отряд. Слишком хорошо они знали свои горы и леса. А еще у них оказалось на удивление хорошее оружие. Мощные боевые луки, тяжелые арбалеты и даже ружья. Не те древние кремневые, с которыми горцы до сих пор ходят на охоту, а вполне современные карабины, бьющие почти на сто метров. А в лесу больше и не требуется.
Засядет такой вот арлидарский стрелок на дереве рядом с тропкой, по которой двигаются егеря, и начнет отстреливать их. Так пару-тройку солдат и положит, пока его не найдут и не изрешетят.
Самоубийственная смелость. Но горцы из селений, которые были сожжены за поддержку пиратов Далкина, готовы идти на смерть, лишь бы утащить с собой кого-нибудь из ФНТшников.
Так что потери отряда могли быть и большими. Если бы не огромный опыт их командира и прекрасная выучка элитных лесных вояк.
Но, все равно, у Валарио Полинти за маской внешней невозмутимости рос страх. Слишком сильно происходящее напоминало то страшное бегство по заснеженным лесам два с половиной сезона назад. Когда он, еще септер, вел свою семерку прочь от разоренного лагеря федеральных войск, когда эта дьяволица Лайана привела целый воздушный флот и за один день уничтожила большую часть экспедиционного корпуса.
А ведь до победы над загнанным в глубину гигантской пещеры адмиралом Далкиным оставалось всего пара декад. Тогда к границам ФНТ септер Валарио Полинти вышел всего с двумя своими подчиненными, обмороженными и израненными.
Вот и сейчас повторялась та же история!
Но приказ есть приказ, надо спешить к Алорну. К этому портовому городу стягиваются все боеспособные подразделения. Потерять второй по значению портовый город Арлидара никак нельзя!
Восстание в Алорне началось четыре дня назад.
Генералы ФНТ все еще катастрофически не научились воевать. Они постоянно опаздывали, шли на поводу у своих противников, которые тщательно рассчитали свои действия и предугадывали ответные меры оккупантов.
За пять дней до этого, второго числа третьего месяца лета, большой сводный отряд пехоты, усиленный двумя бартами морской пехоты и бартом городских бригад отправился по прибрежной дороге к Палорну. Надо было вернуть этот небольшой городок и восстановить базу воздушного флота, подвергшуюся нападению пиратов Далкина.
И, когда это войско уже прошло большую часть пути, в Алорне вспыхнул мятеж. Буквально за пару часов почти весь город оказался в руках восставших, остатки гарнизона Федерации забаррикадировались в восточных районах и с трудом держались.
Тогда, адмирал Каноро Сатти приказал бомбить город. Два его броненосца открыли огонь из главных калибров.
Броненосцы из центра бухты медленно поползли в сторону берега, приседая каждый раз, когда гигантские орудия посылали по высокой траектории каленые бронзовые снаряды, снаряженные взрывчаткой. Они падали на город, разметывая дома, перемешивая обломки, землю и ошметки человеческих тел.
Хорошо, что на каждом броненосце было всего по одной такой монструозной пушке, да и процесс зарядки двухсоттридцатифунтовых снарядов - весьма не быстрый. Так что броненосцы успели сделать всего по восемь выстрелов, когда над северными горами показались пять воздушных кораблей.
Оба воздушных фрегата охранения смело понеслись навстречу пиратской эскадре. Над горящим городом завязался скоротечный воздушный бой.
Пираты умело маневрировали, ловили ФНТшников в клещи. Они подготовились к нападению, сбросили лишний вес и теперь были на пару сотен метров выше противника. Так что шансов у фрегатов федерации практически не было. Если бы пираты решили их сбить. Но те стреляли только по гондолам взрывчатыми стрелами. Фанаты же не были ограничены в средствах и успели продырявить баллоны противника несколькими тяжелыми болтами. Но ссадить с неба не смогли ни один корабль.
А потом на горящие и изорванные в клочья гондолы федералов посыпались абордажники. Командиром головорезов, базирующихся на флагманском фрегате контр-адмирала Стурака, был Валинт. Пират злобно предвкушал свой первый бой в этом статусе и готов был зубами вырвать победу.
Пиккурийцы сражались героически. До последнего солдата, до последнего кочегара. Но силы были неравными. Озверевшие от потерь пираты вырезали подчистую всех, кто находился на судах и, взяв на буксир истерзанные корабли, два пиратских фрегата тихим ходом направились на север к своим базам.
А пока в небе грохотали взрывы, и со свистом вырывался из пробоин гелий, еще два тихоходных корабля обошли сутолоку воздушного боя по широкой дуге и нависли над беззащитными броненосцами.
Они расположились на высоте всего в лигу и, не опасаясь, что их могут хоть чем-нибудь достать, принялись неторопливо сбрасывать бомбы.
Адмирал Каноро Сатти с яростью сломал свою трость, когда понял, что его броненосцы бомбят те самые два бомбовоза, которые пираты захватили в Палорне.
Многие бомбы падали в воду рядом с бронзовыми черепахами. Но почти половина попадала в цель - слишком маленькая была высота, чтобы часто промахиваться даже не обученным бомбометанию пиратам.
Бронзовые шары стукались о наложенные "елочкой" броневые листы и взрывались, каждый раз оглушая команду грохотом, распространявшимся по всем отсекам. Проминали, сдвигали, а изредка и прорывали броню крыш.
Пока одна из бомб не угодила точно в отверстие, пробитое предшественницей. Взрыв на верхний палубе сотряс броненосец. Заклепки пулеметной очередью просвистели в воздухе. Вслед за ними гигантскими бабочками вспорхнули в небо и, кружась, с громкими всплесками плюхнулись в море броневые листы. Корабль раскрылся как цветок, обнажая беззащитную сердцевину, в которую одна за другой упали еще три бомбы, превратив его внутренности в кашу, замешанную на машинном масле и человеческой крови.
А, спустя несколько минут, горящий и дымящий броненосец скрылся под волнами залива.
Вместе со всей командой погиб и адмирал Каноро Сатти. Он не видел, как всего через десять минут та же участь постигла и второй броненосец.
С тех пор положение остатков гарнизона ФНТ стало катастрофическим. В небе постоянно висело два-три корабля пиратов, а внизу, в развалинах центра города и в уцелевших предместьях, орудовали смешенные отряды горцев, местных ополченцев и все тех же пиратов. Причем, ополченцев было неожиданно много.
Казалось бы, арлидарцы давно уже свыклись с тем, что их страна потеряла независимость и превратилась в еще одну Территорию Федерации. Какая, в принципе, разница? Власть все у тех же якобы выборных городских советов и назначенных из столицы губернаторов. Они, как были оторваны от народа, так и остались таковыми. Ну, может быть, ужесточились законы, и стало меньше свобод, да патрули фанатов заменили городскую охрану.
Для обычного обывателя это все были мелочи. Гораздо больше их заботили ужесточившиеся таможенные правила и необходимость долго ходить по кабинетам ратуши, чтобы получить разрешение на выход рыболовецких лодок. Да с продовольствием стало хуже, выросли цены почти на все. Это вызывало глухой ропот, но к восстанию привести не могло.
Но после того как бронзовые чудовища броненосцев размололи дома и исковеркали гранитную набережную - предмет гордости горожан, после того, как под завалами погибли десятки, если не сотни, ни в чем не повинных людей, народ поднялся.
И теперь Уберд, командовавший не таким уж и многочисленным отрядом пиратов, переброшенных сюда из Палорна, просто не знал, чем вооружить и как управлять огромной толпой плохо обученных, но горящих ненавистью к оккупантам горожан. Впрочем, те постепенно сами организовались. Появились стихийные командиры сколачиваемых из соседей и родственников боевых групп.
И фанаты теперь окружены на восточной окраине города. Дорога на столицу Нарл была перекрыта, и в окружении оказалось три сотни солдат. Нет, уже только две сотни израненных, но не сдающихся пиккурийцев. Нет прорвать блокаду они смогли бы без особого труда. Но, куда потом идти? В столицу? Но, кто знает, что там сейчас, и не захватили ли ее пираты и повстанцы. К тому же до Нарла надо еще дойти. Триста лиг по дороге, зажатой между берегом океана и горными лесами. Сколько солдат уцелеет к концу пути? И командующий сводными войсками ФНТ в Алорне капитан Совьеро Тарти решил не рисковать и надеяться на то, что Родина пришлет подмогу.
Отряд Валарио Полинти затаился на опушке леса, вплотную подходящего к городской окраине. Что-что, а прятаться в лесу егеря умели. Они перебили последнюю засаду и оторвались от преследующих их горцев, так что завершающий участок дороги двигались незаметно для противника.
Был поздний вечер. Луны скрывались за плотными тучами, да и с фазами повезло - половинка растущего Янтаря и идущая на убыль Синь.
Внизу, в городе, горело пара домов. То ли их специально подожгли, то ли это были последние отголоски обстрела. В неясном колеблющемся свете различались какие-то тени. Определить, кто это, клевер не мог даже в подзорную трубу.
- Что делаем, командир? - спросил его септер Банго Чанти.
- Прорываемся, - проворчал Валарио. - Сейчас самое время, пока совсем не стемнело. Передай по цепочке.
- Есть!
И, спустя пять минут, отряд егерей неслышным океанским приливом просочился в окраинные улочки.
Они прошли половину пути, когда внезапно справа Валарио услышал звонкий голос:
- Фанаты! Они идут!
Ветеран резко крутнулся, увидел легкий силуэт и, не задумываясь, нажал на спуск арбалета.
Болт коротко свистнул и с глухим звуком вошел в тело кричавшего. Вернее, кричавшей. Девочка-подросток, тихо охнув, схватилась за тонкий бронзовый стержень, воткнувшийся ей под правую грудь.
Как-то неуверенно села на землю, привалилась плечом к каменной ограде и безвольно уронила руки. Взглянула на подбежавшего Валарио уже затуманившимися глазами и застыла.
"Да что ж это такое! - со злостью и даже обидой подумал мужчина. - Опять девчонка! Как та, на пограничном перевале!"
Он ясно вспомнил широко открытые карие глаза, неподвижно смотрящие в небо и короткие каштановые волосы, которые ерошил ветерок. Нельзя сказать, что эта картина постоянно преследовала бывалого солдата, но временами он вспоминал ее с горечью. Убивать таких вот девочек неправильно! Не дело для егеря!
Но, пришлось.
А из переулка дробный топот нескольких ног. Выкрики.
Егеря встретили ополченцев дружным залпом, выкосили небольшой отряд и кинулись, уже не таясь, на звуки отдаленного боя.
Драка в темных переулках была жестокой и скоротечной. Валарио расстрелял две обоймы болтов по смутным силуэтам, закинул арбалет за спину и, выхватив палаш, сошелся в рукопашную сразу с тремя ополченцами. Они дрались отважно, но неумело. Клевер поднырнул под широкий взмах топора, коротко ткнул острием с грудь противника, быстро выдернул лезвие, крутнулся, отбивая удар сабли, и, одновременно, вспарывая живот второму. Скрестил клинки с последним, сильным и рослым детиной. Враг с ревом наседал, но, вдруг, замер, беспомощно ослабил хватку, пошатнулся.
Валарио нанес быстрый удар по шее здоровяка, и тот, с перерубленным горлом, рухнул на мостовую, заливая ее черной кровью.
В спине противника торчал арбалетный болт.
Еще один просвистел над самым ухом егеря.
- Не стреляйте! Свои! - закричал он на пиккурийском.