Они случались раз в пару-тройку десятилетий. Тогда демоны, переполнившие Черную Цитадель, выплескивались на просторы континента.
Они сбивались в небольшие стаи и летели убивать и... умирать.
Зачем бесы это делали, оставалось загадкой.
Демонические создания не старались захватить какую-либо территорию, перебить на ней всех людей, увести их в рабство или, скажем, съесть. Нет. Бесы обычно приземлялись вот так в центре какой-нибудь деревушки и словно выманивали на себя местных жителей. Долго отбивали их атаки, убивая и калеча. И почти всегда погибали под натиском толпы плохо вооруженных, но осатаневших от смерти родичей селян.
Очень редко демоны устраивали массовый суицид в городах.
Стража - это не хлеборобы и садоводы. Там соотношение потерь было сопоставимым.
Самое странное заключалось в том, что черные крылатые создания никогда не отступали и не пытались улететь.
Нет, они с маниакальным упорством дрались до последнего беса.
Может, таким образом, обитатели Черной Цитадели сбрасывали демографическое давление?
Обо все этом Даро и Кандор разговаривали пока тряслись в седлах своих коней, осторожно ступающих по извилистой и крутой тропинке, что вела в деревню Пур-Пурум.
Бывший садовод пытался этим отогнать беспокойство и дурные предчувствия, а юный аристократ ему в этом помогал. Правда, получалось это не особенно хорошо.
А, когда в просвете между деревьями показалась поляна, на которой расположилась котиная деревня...
Что-то очень нехорошее было там.
Черные неопрятные кучи, два ряда тел - небольших котиных и крупных собачьих. Лежащие на подстеленных тряпках раненые.
И стоящий в воздухе многоголосый стон.
Даро вдруг понял, что давно уже слышит этот звук. Но он как-то проходил мимо сознания, отсекаемый от него предохранителями души.
Юноша сорвал своего скакуна в галоп, громыхая тяжелыми доспехами, цепляясь за ветви деревьев, кусты и колючие лианы.
Кошки и псы оглядывались на него. А Даро молил судьбу, чтобы рыжая фигурка выбежала навстречу.
Но, нет.
Ньярмы не было видно.
Даро подскакал к знакомому круглому домику.
Спрыгнул на утоптанную землю.
И увидел прямо перед входом в плетеное сооружение Каргарфа.
Огромный пес сидел, привалившись к податливой стенке. Его серая с проседью шерсть была заляпана лиловыми и ярко-красными пятнами. Голова поднялась, на Даро взглянули полные боли умные и добрые глаза.
Огромная ручища указала на вход.
- Она там.
И Даро, закаменев от навалившегося холодного страха, шагнул в полутемное жилище.
Ньярма лежала почти в середине, на пропитанных кровью шкурах.
Рядом с ней сидела на пятках мама и смоченной в остро пахнущем отваре тряпицей осторожно стирала с дочери кровь.
Та, от этого морщилась и чуть дергалась.
И у Даро буквально камень с души упал.
Жива!
Вот только...
Пропитанные кровью бинты на обоих предплечьях и левом бедре показывали, что совсем уцелеть в битве девушке не удалось.
- Привет, - улыбнулась Ньярма побелевшими сухими губами, провела по ним кончиком языка.
Мама кошки подхватила кружку с водой, бережно и нежно приподняла дочке голову, помогая пить. Укоризненно пожаловалась Даро:
- Ну что за непослушный ребенок! Зачем было лезть в свалку?! Наши коты с псами и сами бы справились.
- Зато я одного завалила! - похвасталась Ньярма. - Вот этой рукой... ой.
Приподнимать раненую конечность явно не стоило.
- Лежи уж... героиня, - ласково сказал ей Даро и, стукнув наколенниками, опустился рядом с любимой.
Стянул латную перчатку и нежно погладил по шерстке на голове.
Девушка тихонько мурлыкнула.
- Ты как Нурла, когда я ее подобрал, - сообщил парень своей девушке.
- Мяум! - подтвердила тут же появившаяся кошка.
Подошла, утопая лапками в меху, устроилась рядом с хозяйкой.
- Теперь ты меня будешь выхаживать? - спросила у нее Ньярма.
- Мярм! - подтвердила питомица.
- Раны... серьезные? - спросил Даро у мамы Ньярмы.
- Да, основательные, но не опасные, - не стала скрывать та и скаламбурила: - На нас, кошках, все заживает, как на собаках.
Даро перевел дух.
- Вот видишь, как все замечательно получилось? - сказала девушка. - Теперь мне не надо ничего выбирать.
- Да уж... - хмыкнул Даро. - В таком виде ты со мной поехать не сможешь.
- Я что-то пропустила? - иронично осведомилась мама.
- Уже ничего, - вздохнула Ньярма. - Твоя дочь будет послушной и покладистой. И даже постарается побыстрее тебе наследницу организовать. Ой! Даро, прости... Тебе ведь это неприятно слышать?
- Не буду врать, да, - чуть поморщился юноша.
- Но ты ведь понимаешь, что это ничего не значит, - почти серьезно спросила его девушка. - Просто наши обычаи отличаются от человеческих.
- И я должен это принять, раз умудрился влюбиться в кошку, - продолжил ее мысль юноша.
Он прислушался к своим чувствам.
"Приму? А куда я денусь..."
- Привет, героиня сражения, - раздалось от двери, и в домик вошел Кандор. - Смотрю, победа досталась тебе нелегко.
- Ха! - ответила Ньярма. - Видел бы ты ту тварь!
- Порвала на клочки? - приподнял бровь рыцарь.
- Еще как! Чуть коготь об него не сломала!
- Лежи, не дергайся, - матушка придавила порывающуюся приподняться девушку к лежанке.
А Даро опять принялся поглаживать ее по шерстке.
Они задержались в деревне до следующего утра. Всю ночь Даро провел рядом с Ньярмой. То и дело смачивал водой тряпицу, что клал на ее лоб. Кошкин организм усиленно боролся с ранениями, обдавая жаром устроившегося рядом с девушкой юношу.
Но Ньярма умудрялась сохранять не только сознание, но и свою всегдашнюю легкую веселость. Они почти всю ночь болтали, перешучивались и строили планы на будущее, когда Даро приедет со своей заставы и они вновь увидятся.
Лишь под утро Ньярма заснула, а Даро так и просидел рядом с ней, тихонько поглаживая рыжую шерстку.
Остро и совершенно отчетливо осознавая, что вот именно сейчас он и становится настоящим Защитником. И, что ради того, чтобы Ньярма, родители, сестры и все-все знакомые и незнакомые люди жили в безопасности и мире, он безо всякого пафоса готов отдать свою жизнь.