Меня разбудили голоса. Несколько секунд я лежала, замерев, как испуганный зверек, пока не поняла, что разговаривают Шоннер с Тиотерном.
Успокоилась, открыла глаза, села. Обе мои соседки уже встали. Ночью меня справа грела Чиируна, время от времени вздрагивая во сне. Я тогда наполовину просыпалась и плотней обнимала подругу, успокаивая ее и себя. А слева тихо посапывала, уткнувшись в меня, и временами постанывала во сне, Ивелла.
Оглянувшись, я увидела, что кроме меня все уже встали. Я даже запаниковала капельку, ругая себя: "Ну почему я такая соня?!"
Попыталась подняться, и не смогла. Тело ныло и болело. Особенно ноги. Они одеревенели как два полена. Я уставилась на них с мыслью: "И как же я буду на них ходить?"
- Давай-ка я их еще разок разомну, - раздался знакомый голос сверху.
Я подняла глаза и вымучено улыбнулась подруге.
- Да ну, я как-нибудь...
- Ложись на живот, и не вякай.
Я послушалась, и подружка, устроившись рядышком, принялась разминать мне икры.
Она это делала уже в который раз. Впервые Чиируна сделала мне массаж на первой ночевке, или дневке, не знаю, как правильно назвать. Когда мы разобрали найденные в тайнике одеяла и укладывались спать, она подползла ко мне и, заставив так же как сейчас лечь ничком, стала массировать икры. Сначала было очень больно, зато потом наступило такое блаженство. Боль и усталость как будто улетучивались под ее маленькими, но сильными ладонями. Я подумала, что надо бы отплатить ей тем же... Вернее мне приснилось, что я так подумала, потому, что я тогда отрубилась. Наутро когда Чиируна повторила операцию, Тиотерн одобрительно хмыкнул и посоветовал всем взять с нее пример. Многие его послушались, кстати сказать.
Сейчас я, благодарно вздохнув, заставила отнекивающуюся подругу тоже улечься и неумело взялась разминать ее тонкие, но плотные икры.
- Да ладно, я и так в норме. Видишь, я говорила, что спорт очень полезное занятие!
- Говорила, говорила, - кивнула я, не давая ей подняться. - Тебе еще рюкзак тащить, так что... не вякай... вот!
Тиотерн объяснил, что сегодня нам предстоит очень большой и сложный переход. Мы должны преодолеть перевал и пройти вдоль обширной долины.
Поэтому, наскоро позавтракав и собравшись, мы, не откладывая, зашагали по тоненькой извилистой тропке. Она змейкой вилась по склонам гор. Слева уходил ввысь поросший кривыми, цепляющимися за камни деревьями склон, справа - крутой откос, далеко на дне которого, зажатый между соседними горами, тек стремительный ручеек. Лес был еще зеленый. Только некоторые деревья начинали желтеть. Вообще, стоило порадоваться, что мы идем в это время года. Знаете, я больше всего люблю именно конец лета и начало осени. Когда летняя жара уже ушла, а воздух свежий и слегка прохладный. Представляю, как бы мы намучались, если бы эти события произошли месяца три назад!
То ли Чиирунин массаж так хорошо помог, то ли я просто расходилась, но постепенно мне удалось войти в ритм, и теперь я двигалась вполне себе бодро. Мы шли не очень быстро, экономя силы. Я оказалась в середине колонны. Сзади шла Чиируна, наверняка чтобы меня подстраховывать. Впереди маячила спина Котиберна. Он шел, ссутулившись, его всегда прилизанные темно-русые волосы теперь растрепались. Мне даже стало немного жалко его. Угораздило же этого аристократического юношу оказаться среди нас.
С перевала мы спустились через полтора часа. Без десяти девять мы устроили привал. Я так точно называю время потому, что у меня в кармашке юбки лежит маленький хронометр. Именно хронометр, а не часы. Мне его Папа подарил на каникулах за прекрасное окончание первого курса. Вспомнив о родителях, я опять загрустила. Интересно, знают ли они уже о том, что случилось? И почему никто не приехал на суд? Ладно, мои - им из Баладора добираться, а остальные? Ведь Даргрид же успел. И не только прилететь, но и организовать побег. Странно это все...
Нормально отдохнуть Тиотерн нам не дал. Поднял нас и погнал вперед. Вскорости мы вошли в долину Садаринки. Это довольно просторный и очень длинный распадок между двумя горными хребтами, тянущимися параллельно друг другу с востока на запад. По долине протекает та самая речка Садаринка. Вдоль нее расположились парочка поселков и несколько хуторов. А все пространство долины занято многочисленными садами. Вот по ним, прижимаясь к лесистым склонам южного хребта, мы и двигались. Хотя мы перемещались по междурядью, а не по дороге, но все равно идти по ровной поверхности было куда как приятнее, чем вверх-вниз по горным тропкам. Но двадцать лиг это двадцать лиг. Под конец пути мы еле передвигались, полностью вымотавшись. И это не смотря на два больших привала и множество остановок. Несколько раз нам приходилось прятаться и дожидаться пока по проходящей в лиге от нас дороге проследуют какие-то люди. А еще мы беззастенчиво рвали и поедали разные фрукты и собрали десяток фунтов орехов. Так что на большом привале консервы даже и не доставали.
Сол уже опустился к горизонту, насквозь простреливая пожелтевшими лучами долину, когда мы добрались до ее оконечности. Там, на опушке леса стоял маленький покосившийся домик. Сразу было видно, что он заброшен.
Именно он и был нашей целью.
- Здесь последняя захоронка, - объяснил Тиотерн.
Войдя в дом, все повалились на пол. Даже наш проводник. Впрочем, Лорад, устроившийся рядом с ним, нашел силы на разговор:
- Неужели ты помнишь весь маршрут?
- Конечно, - ответил Тиотерн хриплым голосом и, закашлявшись, потянулся к фляжке. Жадно отпил несколько глотков, протянул ее Лораду. - Я бы мог нарисовать его, будь такая надобность. Помню все тропы, ориентиры.
- Но это же столько всего нужно запомнить! - встрял в разговор Негилорн.
- Да, я заучивал долго.
- А почему именно этот? - спросил Лорад.
- Почему именно его запомнил, или именно по нему веду? - уточнил Тиотерн. - Веду по этому, из-за того, что так Даргрид приказал. Из Никодорна есть два маршрута. Из Талинара тоже два - один в Никодорн и один напрямую к границе. Я выучил все четыре пути.
- Вы их заранее подготовили?
- Заранее, но не для этой операции. Задолго до того, как решили угонять фрегат. Этими путями мы планировали переправлять людей, которые захотят участвовать в восстании. Ну или спасать таких, как мы. Вот и пригодилось.
- Понятно, - пробормотал Лорад и сомкнул веки.
Но через полминуты, не открывая глаз, продолжил:
- У меня еще вот какой вопрос. Как ты думаешь, почему Даргрид успел подготовить наше спасение, а никто из родственников не прилетел? И почему нас так торопливо судили в Никодорне, а не отправили в Талинар или даже в столицу? Дело-то нешуточное!
Я насторожила ушки. Меня ведь это тоже интересует!
- Угу, - ответил Тиотерн. - Но я знаю часть ответов. Даргрид когда прощался, сунул мне вот это.
Тиотерн достал из кармана куртки в несколько раз сложенный листок. Развернул его, поднес к глазам. Прочитал:
"Вас судили по решению федеральных военных. Им нужно громкое дело и жестокое наказание. Поэтому они торопятся. Если бы о вас узнали в Талинаре, то могли бы как-то воздействовать на судью или подкупить охотников. Среди твоих детишек есть парочка из очень богатых и влиятельных семей. Поэтому так торопились. Но они связывались со службой безопасности в Талинаре, просили передать досье о вас с рейсовым кораблем. А у меня свой человек на телеграфе. Он рассказал мне о запросе, и я тем же рейсом к вам прилетел. Удачи вам в пути! Береги ребят".
- Вот так, - закончил Тиотерн и спрятал листок.
- Интересно, а ему самому удалось скрыться из Никодорна? - проговорил Лорад.
Даргрид с двумя подпольщиками уходил на северо-восток от Никодорна. На следующий день после побега они двигались по сельской дороге, петляющей между покрытых лугами холмов, когда пролетающий невдалеке шлюп резко завернул в их направлении и начал снижаться.
- Бежим! - закричал Даргрид, устремляясь вверх по склону. Но шлюп, не смотря на свою тихоходность, летит быстрее, чем бегущий человек. И его паровичок не устает, у него не сбивается дыхание.
Жители ближайшей деревни с интересом наблюдали за погоней и ее кровавым окончанием.
Больше Даргрида и его соратников никто не видел.
Передохнув, мы принялись за ужин, который как обычно приготовила Лалиша, при содействии Хибэллы и Ивеллы.
Чтобы из долины не заметили свет зажженного фонаря, мы устроились в комнатке, из которой окошко смотрело в сторону леса. На этот раз припрятанные в погребе рюкзаки брать не стали. Решили, что девочкам их не утащить. Правильно решили, кстати! Но достали из вещмешков и упаковали в наши еще несколько одеял, чтобы на всех хватало, и переложили к нам часть продуктов. Назавтра уговорили Тиотерна до обеда отдохнуть здесь, в относительном комфорте.
После ужина я уселась возле стенки в дальнем углу комнаты. Чиируна пошла поговорить с Тиотерном и Лорадом.
Рядом со мной опустился Котиберн. Интересно, он что почувствовал, что я его недавно жалела?
- Ты как? - спросил он вполголоса.
Я пожала плечами.
- Я думаю, что мы не дойдем, - сумрачно проговорил юноша. - Нас догонят и убьют. Знаешь, мне так обидно! Вся жизнь коту под хвост. А я ничего не успел... Даже...
Мне опять стало его жалко, но я не могла придумать, что ответить, как его утешить.
Котиберн пододвинулся ко мне, прижался плечом.
- Извини, мне так не хватает тепла, - пробормотал он.
Взял меня за руку. Его ладонь была холодная и влажная. Мне было неприятно, но не отбирать же руку, особенно когда он так говорит. А юноша продолжал:
- У меня ведь так и не было девушки... Так обидно умирать, ни с кем даже не поцеловавшись ни разу. У тебя... ведь нет парня?
Меня холод прошиб. Сидящий рядом юноша стал внезапно невероятно противен! Я выдернула руку и с трудом встала. Подошла к группке ребят в центре комнаты. На смену холоду пришел жар. Я чувствовала, как пылают у меня щеки, и бьется сердце. "Нет! Только не так, и не с ним! И вообще не об этом надо сейчас думать!"
Котиберн ко мне больше не подходил.
Перед тем как укладываться, я вышла из дома. Было очень страшно одной в ночном лесу, но необходимо было кое-что сделать.
Когда я возвращалась от кустиков, то от стены дома отделилась темная фигура. Я сбила шаг. Фигура качнулась ко мне. Котиберн крепко меня обнял, неумело ткнулся слюнявыми губами куда-то мне в щеку. Я пискнула и попыталась вырваться. Но он был сильнее меня. Я ощутила панику и уже готова была закричать, когда сбоку увидела еще один силуэт.
- Что вы тут делаете? - раздался хрипловатый с пробивающимися высокими нотками голос.
- Люфан, помоги, - взмолилась я, все еще стараясь говорить вполголоса.
- Ух ты! Котиберн, ты не прав! Нельзя думать только о себе!
Еще одна рука схватила меня пониже спины.
Вот тут я закричала!
- Чи...
Ладонь Люфана зажала мне рот, а какой-то маслянистый голос зашептал в ухо:
- Тихо, тихо, все будет просто замечательно. Сейчас мы втроем отойдем в лесок...
- Ах вы! - знакомый звучный голос.
Чиируна налетела на парней. Оторвала от меня Люфана, лягнула его коленом. Тот засипел, свалился на землю, скорчившись.
Котиберн отпихнул меня так, что я с размаха села в траву. Ударил Чиируну в плечо. Ту развернуло, она отшагнула назад, удерживая равновесие и готовясь на него наброситься.
- А ну стоп! - грозный окрик Лорада. Он сделал пару шагов к нам, взял Котиберна за грудки и с силой припечатал к бревенчатой стене.
- Ах, ты - паскудыш!.. Еще раз что-то такое - переломаю ноги и оставлю в лесу подыхать! Понял меня?!
Тот что-то промямлил. Лорад сильно ударил его кулаком под дых и отпустил.
А Чиируна подошла к все еще валяющемуся в позе эмбриона Люфану с омерзением прошипела:
- Вот же гад! Только что потерял Сеилину и... тут же...
- Она меня бросила! - прохныкал парень. - Так же как Лалиша! Ушла с Касурином!
- Это ты ее бросил! - взвилась Чиируна и пнула его по ребрам. - Сволочь! Подонок!!
Лорад, схватил ее в охапку и оттащил от скулящего Люфана.
Она повырывалась и затихла. Повисла в его руках.
- Спасибо, Лорад, - прошептала она со слезами в голосе, и когда он ее выпустил, повернулась к нему лицом и расплакалась, уткнувшись ему в грудь.
Гигант осторожно погладил ее по голове, не зная, что предпринять.
А я сидела на земле и смотрела, как из дома выглядывают остальные наши. Как порывисто дернулся к Чиируне Сониорн и остановился на пол шаге. И как Хибелла отвернулась и зашла обратно.
А потом раздался хмурый голос Тиотерна:
- Еще раз что-то такое произойдет - выгоню из отряда! И хватит орать на всю долину. Хотите с охотниками пообщаться? Все в дом - и спать!
Как я уже говорила, мы решили отдохнуть до обеда, и, казалось бы, утром можно было заспаться допоздна. Но не тут-то было. То ли я уже привыкла вставать рано, то ли организму хватило сна, но поднялась я в половине восьмого. Как огромная гусеница выползла из кокона, который устроила себе из одеяла. Вы, наверное, знаете, что такое туристическое одеяло? Их изготовляют из шерсти анри - горных буйволов. Ее сваливают в плотный, тонкий и удивительно теплый войлок. И выкраивают из него квадратные полотнища со стороной где-то в метр семьдесят сантиметров (около двух Земных метров - прим. автора). Так что я могу замотаться в него на пару оборотов. Только тогда жарко, так что я сделала кокон попросторнее.
Я была не первой, кто проснулся, но многие еще дрыхли. Рядом со мной едва заметно, но мерно покачивался кокон с Чиируной внутри. Я осторожненько, чтобы не разбудить подругу встала и пошатывающейся походкой пошла к компании из Тиотерна, Лалиши и Шоннера. Потерла заспанные глаза, тихонько посетовала:
- Умыться бы...
- Скоро сможешь, - тепло улыбнулся Шоннер. - Негилорн пошел за водой к ручью.
- Ага, - благодарно вздохнула я, уселась рядом с ними.
И в этот момент раздался далекий крик. В нем было столько отчаянья!
Мы все подскочили. Многие из спящих зашевелились. Из одного из коконов высунулась всклокоченная голова Лорада. Гигант ошарашено озирался. Из соседнего с ним одеяла появилась Хибелла.
Тиотерн выхватил из кобуры револьвер. Шоннер метнулся за прислоненным к стене десантным арбалетом. Быстро задвигал левой рукой, взводя пружину. С тихим щелчком из обоймы выскользнула одна из семи стрел и зафиксировалась на стопор. Лалиша кинулась расталкивать спящих.
А Тиотерн с Шоннером выскочили из дома. За ними выбежал Лорад, тоже подхватив по дороге арбалет. А следом за ним и Хибелла. Я заметила, что последнее время она как будто прикипела к статному механику, стараясь быть как можно ближе. Она так нуждалась в защите.
Я очень осторожно выглянула из окна. Метрах в ста от нас по дороге к домику бежали фигурки. Я насчитала пятерых. В руках у них что-то было. Арбалеты, догадалась я. Это - охотники?! А они все ближе и ближе. Уже хорошо различимы лица, перекошенные в злом азарте. И вдруг...
Коротко тренькнула тетива, и один из нападавших споткнулся, упал. Они остановились и, пригнувшись, торопливо открыли ответный огонь. В обе стороны полетели тяжелые бронзовые болты. Очень громко загрохотали выстрелы из револьвера.
Бой был молниеносный. Перевес сил был явно у нас. У противника были обычные арбалеты, которые очень долго перезаряжаются, а у наших - военные многозарядки. К тому же в бой вступил и Сониорн. Ему вчера Тиотерн отдал арбалет, который раньше был у Люфана.
Врагам надо было сразу броситься вперед, и завязать рукопашную, но никто не хотел рисковать получить стрелу в упор, да и револьве6р Тиотерна не располагал к геройству. Но в перестрелке они тоже проигрывали. Под градом наших стрел один за другим упали еще двое охотников. Оставшиеся прекратили стрельбу и кинулись назад. Стрела догнала одного из них и клюнула на излете в спину. Раненый охотник пошатнулся, едва не упав, но выровнялся и вместе с соратником скрылся за деревьями.
- Шоннер, Лорад, за мной к ручью! - выкрикнул Тиотерн. - Сониорн, собери все болты, какие успеешь отыскать. Остальные - хватайте вещи, и в лес! Идите по тропе, мы догоним.
- Ясно... - голос у Тиотерна все так же напряжен. - Тогда мы вдвоем. Шоннер, бежим!
Я выскочила вслед за метнувшейся из дома Лалишей и увидела, что Лорад сидит на корточках подле привалившейся к стене очень бледной девушки. Из левого плеча у нее торчит тонкий бронзовый стержень с коротким жестким опереньем на конце.
- Так, что тут у нас, - нарочито беспечно проворковала Лалиша. - Лорад - нож!
Он протянул его. Лалиша острием, очень осторожно разрезала ткань курточки и блузки возле самой стрелы. Но совсем не задеть ее у девушки не получилось. Хибелла коротко вскрикнула, завозилась.
От вида крови и воткнутого в живого человека бронзового стержня меня мутило, но я не отворачивалась.
А Лалиша внимательно осмотрела ранку, дождалась, когда Лорад крепко сжал плечо и руку девушки, крепко схватилась за стрелу и, откинувшись назад, выдернула ее. Из раны сразу же заструилась кровь. Хибелла громко закричала, попыталась вырваться. Но хватка Лорада была сильной. А Лалиша уже прижимает тампон и начинает бинтовать.
- Эй, кто не занят, бегом сюда! - послышался из дома голос Чиируны.
Я, как будто очнувшись, побежала внутрь.
Там царила суета. Скатывались и упаковывались в рюкзаки одеяла, складывались вытащенные для завтрака продукты.
- Девочки! - продолжала командовать Чиируна. - Рюкзаки придется нести всем. Так что впрягайтесь. Лалише я тоже оставила, пусть понесет Лорадов. Ему надо будет заботиться о Хибелле. Быстро, быстро! Выходим.
Я навьючила на себя увесистый рюкзак и, согнувшись под тяжестью, вышла наружу. Лалиша уже закончила бинтовать, и Лорад осторожно помогал Хибелле подняться. Подхватил ее под правый локоть, почти взвалив на себя, пошел по тропе. Мы выстроились в колонну и, стараясь подстраиваться под скорость Лорада, двинулись в лес.
Тиотерн и Шоннер догнали нас минут через десять.
- Негилорн погиб, - сразу же объявил Тиотерн.
Они отобрали рюкзаки у Фабории и Ивеллы. Шоннер, извиняясь, буркнул мне:
- Через полчасика дашь свой рюкзак Ивелле. Будете нести его по очереди, хорошо?
Я кивнула.
Как только Шоннер отошел, Ивелла подошла ко мне и тихонько прошептала:
- Ты, как только устанешь, скажи, и я рюкзак заберу, ладно? Я ведь довольно сильная, все время с бронзовками вожусь.
- Спасибо, - тоже шепотом поблагодарила я. А сама подумала, что ничего подобного! Через полчаса и ни минутой раньше!
Этим днем мы двигались, ориентируясь на Хибеллу. Она сначала шла медленно, потом ближе к обеду расходилась. Но второй половине дня стала как-то быстро сдавать. Это кончилось тем, что Лорад по переменке с Тиотерном и Шоннером практически несли ее. И, в конце концов, ребята сдались. Тиотерн объявил, что пора разбивать лагерь.
К счастью преследователи так и не появились. Наверное, наш вооруженный отпор ошеломил охотников, и они решили сначала собраться в большой отряд.
Хибеллу перебинтовали и уложили на охапках травы, которую мы надергали на полянке. Лалиша хлопотала возле нее, меняла ей компресс на лбу.
Утром, сделав перевязку, Лалиша тихо, но отчетливо произнесла:
- Плохо. Ей нужен нормальный врач. Мы... не сможем ей помочь.
- Я донесу, - сумрачно возразил Лорад.
- Дело не в этом. Нужны серьезные лекарства, покой и хороший уход.
Лорад посмотрел на свою любимую. Та лежала с закрытыми глазами, на лбу поблескивали бисеринки пота. Механик поднял взгляд на Тиотерна:
- Мы же ее не бросим?
Тот отвернулся, через силу проговорил:
- Прости, друг, но я должен довести всех, кого смогу. Ее мы не доведем.
- Тогда я остаюсь.
- Это... твое право, - хмуро ответил Тиотерн. - Только... этим ты ей не поможешь.
- Но нельзя же оставлять ее одну умирать в лесу! - крикнул гигант, сжимая кулаки. Я... Я не могу так! Я... Тогда я отнесу ее в поселок!
- Ты же знаешь, что вас там ожидает, - тихо проговорил Шоннер.
- Может быть... Но есть ведь шанс, что я встречу нормального человека? Не все же сволочи, вроде охотников.
- Хорошо... - кивнул Тиотерн. Возьми один из рюкзаков и арбалет.
- Нет, мне достаточно будет этого груза, - не согласился Лорад и нежно погладил Хибеллу по волосам. - Вам они нужнее.
Это "вам", неожиданно меня подкосило. Я закрыла лицо руками и заплакала. Он уже разделяет себя с Хибеллой и всех остальных.
Через полчаса мы разошлись в противоположных направлениях. Нас осталось одиннадцать из тех двадцати, что улетели на фрегате...
Лорад донес Хибеллу до поселка. И даже отдал ее на попечение местного лекаря, который оказался на удивление хорошим человеком. Механик попытался спрятаться на окраине, чтобы понаблюдать за домом лекаря и дождаться, когда его девушку подлечат. Но его заметили и в коротком бою, тяжело ранив двоих нападавших, Лорад погиб.
Наверное, ему было бы легче, узнай он, что ранив еще двоих охотников он окончательно убедил их командира, что не стоит преследовать такую опасную дичь, пока не прибудет подкрепление. Это задержало погоню еще на два дня.
А Хибелла в тот раз выздоровела. Подлечившись, она покинула дом рисковавшего ради нее лекаря и попробовала добраться до родного Талинара. Этого ей осуществитьне удалось.
Она прожила еще два сезона, поменяв десяток хозяев. Во время Весеннего праздника она получила тяжелейшие раны. Именно тогда ее отыскал старший брат, который до тех пор не прекращал поиски. Он забрал сестру и привез ее домой. В нарушение правил, и рискуя самим оказаться вне закона, ее родители сделали все, чтобы вылечить дочку. Но было слишком поздно. Единственное утешение было в том, что умерла она дома, среди близких людей.
На привале я устроилась рядом с Чиируной. У той было какое-то опустошенное лицо. А в глазах боль и тоска.
- Может быть... - начала я, - у них все получится? Если они доберутся до Талинара, то смогут выжить. Я слышала, что иногда семьи обмениваются внезаконниками. Ты знаешь об этом?
Чиируна нехотя кивнула.
- Интересно, а мы бы так могли?.. - подумала вслух я.
- Наверное, - без особого интереса отозвалась Чиируна. - Думаю, папа организовал бы, что-то такое. Меня бы отдали в рабство твоей семье, а тебя взяли к нам. И мы бы жили под замком всю оставшуюся жизнь. Не выходя из дома. Нас бы опекали и баловали, как птичек в клетках. Наверное, потому нас и судили так быстро, чтобы никто из родных не устроил чего-нибудь вроде этого. Чтобы никто из нас не спасся. Только знаешь... Я уж лучше уйду к пиратам. Или останусь лежать на этой тропке.
Я медленно кивнула ей. Хотя для себя еще не решила, что было бы лучше. Уж очень сейчас тяжело. И не из-за бесконечной ходьбы.
Два дня мы шли без особых приключений. Горы постепенно становились выше, но оставались сравнительно пологими. Их покрывал чистый и прозрачный лес с огромными деревьями и почти без подлеска. Можно было бы идти и не по тропе, но Тиотерн строго придерживался известных лишь ему одному ориентиров, и если едва заметная тропка терялась, старался отыскать ее продолжение.
Утром двадцать третьего числа он сообщил, что сегодня мы перейдем границу с Арлидаром.