Во дворе замка Верлон опадала старая слива. Желтые и красные листья срывал и уносил прочь от материнских веток холодный ветер. Слива понуро колыхалась, плакала красно-желтыми слезами, и листья, смешиваясь с первыми каплями дождя, устилали древние камни мостовой. Серая, облезшая ворона сидела на сливовой ветке, наклонив растрепанную голову к невзрачной двери, ведущей в замковые подземелья. Черные глаза птицы были полуприкрыты, и человеку с живым воображением, окажись он в этом пустынном дворе, показалось бы, что она пытается услышать что-то важное в далекой темноте катакомб.
*** *** ***
... - А, демоны Тартара! Темно, как у дьявола в... ухе. - В очередной раз ругнулся Джеймс Маккой - старый кастелян замка. Он все время спотыкался о сбитые плиты подземного хода, несмотря на факел в своей руке. За ним по пятам следовали рабочие, один из которых нес ведро с укрепляющим раствором, другой - набор инструментов.
Про себя они проклинали недоучку-мага, крыс и въедливого кастеляна. А дело было вот в чем. В одном из нижних подвалов, несмотря на недавнюю магическую правку и укрепление пола, не без помощи крыс возникла небольшая трещинка, через которую в помещение, занятое под хранение сыров, они и набегали голодной ордой. Кастелян, самолично проинспектировав дыру, постановил законопатить ее не только со стороны подвала, но и со стороны катакомб.
- Слыхал, Тим, - мужик с ведром толкнул локтем второго рабочего, - Мартин на разведку ходил, рассказывал - нечисто здесь что-то.
Тим раздраженно посмотрел на приятеля:
- Ну ты нашел кому верить, Ян! Мартин пьет не просыхая. Ему в каждой тени Болотная Матушка видится со святым Никодимионом в обнимку.
- Не скажи! Мартин в наперсточки проигрался в тот вечер. Ни копейки на выпивку не осталось - был трезв, как стеклышко. Пошел сюда дыру посмотреть, да не дошел. Говорит - взгляд какой-то спину сверлил, недобрый. И вдалеке будто кто-то коготками по камешку перебирает: скр-р-р, скр-р-р.
Кастелян, доселе не вмешиваясь в разговор подчиненных, на этот раз поежился и буркнул в их сторону:
- А ну заткнитесь, дармоеды. Без ваших россказней тошно. Один бездельник сказки рассказывает, другие слушают, уши развесив. А работать кто будет!?
Рабочие хитро переглянулись, но притихли. Подземный ход сырой каменной кишкой вился впереди. Временами коридор хода расширялся в подобие желудочков с нишами по бокам. Там ржавели держатели для факелов со старыми огарками в пазах. Во время давних осад, когда катакомбы становились вторым домом для множества селян, живущих в окрестностях, факелы горели непрерывно. Но с тех времен утекло много воды, границы Королевства расширились далеко за пределы Лорингского герцогства и кордонные стычки канули в прошлое.
Маккой наконец-то притерпелся к неровностям старого плиточного пола. Про себя он размышлял, что стал слишком стар для прогулок по сырым подземельям. Не с его радикулитом разгуливать по этим сквознякам. Бросил бы все, да где же сейчас найти толкового человека на свое место?
От печальных мыслей его отвлек какой-то странный звук. Кастелян остановился.
- Вы слышали? - обеспокоенно спросил он у рабочих.
Скр-р. Скр-р.
Где-то позади послышался зловещий скрежет.
- Да, - испуганно прошептал Ян. - Тим, ты слышишь? Кто-то крадется.
Скр-р. Скр-р. Будто стеклянные коготки цепляются за шероховатый лист ржавого железа.
Старый кастелян обернулся. На лбу его крупным бисером выступили капельки пота. Скрежет затих. Ян стоял рядом с начальником, а фигура Тима едва виднелась во тьме прохода.
- Т-т-тим! Подойди сюда, - чуть заикаясь, позвал старик. Тим остался неподвижен, скрип повторился.
- Тим! - в голосе Яна тоже послышалась паника. - Ты чего, оглох?
Тим стоял все там же. Факельный свет трепещущими бликами разукрашивал выщербленные стены древнего подземелья. Вновь раздавшийся из тьмы скрежет, сам по себе не кажущийся угрожающим, пробирал до костей. Кастелян все же нашел в себе силы сдвинуться с места, хоть и чувствовал, как редкие волосы на макушке становятся дыбом. Когда круг неровного света осветил Тима, кастелян смог только в сердцах выругаться - мужик добросовестно ковырявший каменную крошку стен металлической лопаточкой, из последних сил сдерживал смех. Ян не выдержал первым, оглушительно расхохотавшись. Эхо вторило рабочему глухими отзвуками.
- А чтоб их! Олухи небесные! Плетьми бы вас, да по хребтине! - раскричался кастелян, но быстро понял, что искреннего раскаянья от работяг ему не дождаться вовек, сотрясать воздух бесполезно и просто продолжил путь.
Искомая каверна показалась через пару минут. По всей видимости, она имела природное происхождение. Пещеру лишь освободили от наросших на потолке тысячелетних сталактитов, и выдолбили в стенах ниши под факельные крепления. Коварная трещина рассекла низкий потолок каверны почти пополам.
- Вот она, родимая! - без особой любви отметил Ян.
- Месите раствор, оглоеды. Да поживее - меня жена к ужину ждет. - Джеймс Маккой мечтательно прикрыл глаза.
Скр-р. Скр-р.
- Да вы совсем идиоты, как я погляжу! - кастелян раздраженно зыркнул на Тима. Ян в это время тщательно вымешивал раствор. - Нашли время в страшилки играть!
- Это не я. - Внезапно севшим голосом ответил Тим.
- А кто тогда!? - взвился начальник.
Все трое как по команде обернулись ко входу в пещеру и начали старательно вглядываться в темноту. Где-то в ее непроглядной глубине послышался тяжелый, свистящий стон-вздох, стеклянные коготки проскрипели по камням еще раз...
*** *** ***
Крик, который так долго гулял эхом по темным коридорам подземелья, вырвался на улицу. Слива, вздрогнув ветвями, потеряла сразу половину листьев. Старая ворона тяжело взмахнула крыльями и с коротким карканьем снялась с дерева. Человек с живым воображением, окажись он на подворье в этот час, наверняка услышал бы в вороньем крике неприкрытое злорадство. Но замковый двор был пустынен. Только слива роняла листья в неглубокие лужи, набежавшие после короткого дождя.