Аннотация: Ещё немного. Вроде определился с порядком событий. Жду реакции. Если нормально - кидаю еще. Если нет - занимаюсь вычиткой,проверяю, пересматриваю, отдаю тестерам - а потом кидаю.
- Мы прибыли по важному делу. Нам нужен Князь. - Произнес гном... Произнес уверенно и даже нагло.
- Мало ли кто вам нужен господа. К Князю надо являться ночью. Но никак не днем. Я думала, этот факт общеизвестен. Наша раса не любит дневную пору.
- Отлично. Значит, ты и есть Татсел? - Довольным голосом произнес гном. - Выходит, я все верно рассчитал. Собирайся. Быстро. У тебя полчаса. Рейла должна была тебя предупредить о нашем приходе. Она сама прибудет вечером и уладит все вопросы с твоим отцом.
Татсел только и могла, что открывать и закрывать рот. За всю свою жизнь она привыкла к насмешкам и издевкам. Но вот приказывать ей осмелились впервые. Это было настолько непривычно, что на какое-то мгновение ее глаза заволокла кроваво-красная пелена, а откуда-то со дна души поднялась жуткая ярость. Всего лишь мгновение, которое перепугало юную вампирку до дрожи в коленях. Никогда раньше с ней такого не было.
Её ярость длилось мгновение, но этого хватило. Миордан инстинктивно вызвал черную пелену, единственное средство, способное уничтожить вампира в боевой трансформации. До нынешнего дня он чисто теоретически знал об этом явлении. Вживую видеть не приходилось. Причиной был отнюдь не недостаток вампиров - их хватало везде. И не редкость данного состояния. Боевой трансформацией, в отличие от кровавой ярости, владели почти все вампиры. Это был рефлекс на сильную эмоциональную встряску, или на угрозу жизни. Проблемой было отсутствие живых свидетелей. Даже низший вампир в таком состоянии способен нарезать на лоскутки подготовленного мага. А остановить трансформацию может либо сам вампир (успокоившись после ликвидации проблемы), либо черная пелена - область абсолютной пустоты, в которой просто не может существовать ни вещество, ни энергия. Создание её доступно любому магу, в отличие от контроля, доступного только единицам. Бесконтрольная пелена уничтожала в первую очередь мага, после чего исчезала. Гном мог управлять ею сколь угодно долго. В данном случае он сжал её до размеров крупной жемчужины, дабы иметь возможность мгновенно развернуть в любой точке окружающего пространства. Уничтожать вампирку не входило в его планы по двум причинам. Во-первых, за её безопасность и участия в путешествии хорошо заплатили. Во-вторых, что более важно, с её отцом не справился бы даже Высший Магистрат в полном составе. Князя можно уничтожить только теоретически. Ни одного практика в истории не было. А за дочь он будет мстить. Посему принцессу было лучше не трогать, а смыться, тем более что страховку он уже подготовил. Но Миордан медлил. Нет, он не считал бегство позором. Скорее наоборот. В данный момент его держали плата, предложенная Рейлой.
- В бездну эту семейку!!! Достало!!! Сматываемся, гномье племя, с меня хватит самоубийств! Забудь об оплате, лучше рэкетом драконов займемся!!! Это безопаснее! - Истошные вопли рыцаря склонили чашу весов в пользу бегства. К тому же трансформация принцессы почти закончилась.
Миордан активировал портал, но... Извечное и неизменное "но" судьбы. Секундой ранее - и им бы удалось уйти. Теперь же воронка портала коротко фыркнула и рассеялась. Заклинания перестали действовать. Еще одна неприятная способность вампиров. Некоторые из них могли гасить создаваемые заклинания (к уже созданным, равно как и к магическим предметам постоянного действия это, к счастью, не относилось).
Сглотнув, и ухватив покрепче посох, гном посмотрел вверх. Рыцарь, проследил его взгляд и выдал длинную тираду, в которой даже предлоги относились к не рекомендуемой к применению рыцарством части языка. Гном покосился на рыцаря и выразил свое отношение к сказанному как всегда коротко.
- Угу. Красиво. И правильно. - И снова перевел взгляд на небо.
Зрелище завораживало. Небеса с огромной скоростью темнели. Легкие перистые облака наливались свинцовой тяжестью, превращаясь в грозовых великанов. Ветры, метаясь меж зарождающихся исполинов, сбивали их в сплошную пелену. Через пару минут все было кончено. О погожем ясном дне остались только смутные воспоминания.
- Нежный цветок, невинное дитя... - сквозь зубы процедил Вейль. - В третий раз я имею вероятность встретиться с прародителями, и снова причиной этого женщина. Миордан - я, кажется, начинаю тебя понимать.
- Угу. Конкретно. Это ж чем можно так небо завесить за пару минут? Я тоже так хочу. - Завистливо выдал гном, изучая почти не пропускающие света тучи.
- Может быть, и научу. У тебя вполне есть вероятность это освоить. - Голос, таивший в себе все оттенки восторга и нежности, заставил вздрогнуть обоих и вернуться с небес на землю.
Сказать, что Татсел испугалась, означало бы погрешить против истины. Она была в ужасе, оттого, что с ней происходило. Ярость исчезла, сметенная напором первобытного ужаса. Она менялась. Она чувствовала, как грубеет её нежная кожа, превращаясь в непробиваемый панцирь. Как удлиняются пальцы, выпуская на волю семи сантиметровые когти, способные с легкостью разрезать лучшие доспехи, зачарованные магами оружейниками. Чувствовала меняющие свое положение и свою структуру кости. Глаза покрылись кроваво-красной пленкой, которой мало что способно повредить. Волосы и кожа черепа превратились в усеянную острейшими отравленными иглами броню. Она ощущала все это и многое другое. Какой то частью своего разума Татсел знала, что претерпевает боевую трансформацию, и ликовала от восторга. Но эта мудрая часть была слишком слаба, и не могла противиться ужасу молодой вампирки, чувствовавшей, что она теряет себя.
В тот момент, когда она уже была готова сойти с ума, на её плечо легла ладонь отца.
- Тихо, моя девочка. Тихо. Я здесь. Я рядом. Все хорошо. Успокойся. Всё в порядке. Ничего страшного. Все хорошо. Я здесь. Я рядом. Ничего не бойся. Сейчас ты успокоишься, и снова станешь собой. Всё хорошо.
"Отец, рядом. Он говорит, что всё будет хорошо, значит, так оно и есть". Этого было достаточно. Глубоко вздохнув, Татсел позволила волне изменений закончить преобразование своего тела. А затем - она посмотрела на поднявших бурю. И улыбнулась.
Гамму эмоций испытанных магом и рыцарем сложно описать. Вероятнее всего, они были первыми живыми свидетелями улыбки вампира в боевой трансформе. Точнее, пока живыми, мрачно подумали оба. Обескровленные от ужаса лица, скованные позы, побелевшие пальцы, намертво обхватившие пулемет и посох - они понимали, как выглядели в тот момент. Чего они не смогли понять никогда - это оставшиеся чистым нижнее бельё. Увы, но это была одна из тех загадок, ответа на которые не сможет дать никто.
Для Татсел, испуг пришельцев был подобен солнечному свету. Она была готова пить его подобно вековым эльфийским винам - не спеша, стараясь прочувствовать и насладиться каждым глотком. Это было бесподобно. Ужас друзей опьянял. Следом за этим, она представила, на что должен быть похож ужас врагов - и застонала от предвкушаемого наслаждения. Жаль что это друзья, подумала вампирка, а что если...
Завершить мысль она не успела. Её прервал отец.
- Довольно. На первый раз достаточно. Возвращайся. - И он с силой сжал её плечо.
Обратное превращение заняло доли секунды. И полностью лишило сил.
Князь ловко подхватил потерявшую сознание дочь и, издав короткий шипящий звук, исчез с дворцовой площади. Друзья бы тоже пожелали как можно скорее исчезнуть с территории, которую давно уже следовало залить расплавленным серебром - но, снова не успели. Под их ногами неожиданно раскрылась воронка телепорта.
- Ненавижу драконов с вампирами, этих тва... - это все, что услышал юный ветерок, волей "случая" оказавшийся в этот момент у дворца. Но, буквально через пару мгновений, на морде нежившегося в горячей воде дракона пробежала довольная усмешка. И лишь еще один любопытный ветерок мог услышать шепот довольного дракона:
- То ли еще будет...
Портал выкинул их в небольшом кабинете. Массивный, видевший сотни поколений стол. Уставленные древними фолиантами стенные полки. Мягкий длинноворсый ковер пепельного цвета. И Князь, замерший около двухметровых, оббитых бронзой дверей.
- Приношу свои извинения, господа. Мне пришлось переместить вас немного в будущее.
- Значит, высшие вампиры действительно могут открывать порталы во времени.
- Можем. Но не любим. Не слишком приятно. Миордан, куда делся ваш страх? Храбрый рыцарь безумно желает поведать мне свою версию моего зачатия, в котором принимало участие множество не предназначенных для этого предметов. Вот только боится откусить себе язык, ведь до сих пор не может унять нервную дрожь. А ещё - он жаждет выпустить в меня весь запас снарядов своего забавного оружие, но, увы, пальцы так же находятся вне его власти. А вы, почему-то, перестали, меня боятся. Но желание убить - осталось. Почему?
Вместо ответа, гном чиркнул взглядом по книжным полкам.
- Действительно. Как же я сразу не догадался. Моя скромная коллекция.
- Скромная??? Да за неё я готов не то, что убить - подставить шею!!! - Сорвался на визг Миордан, чем вызвал гордую улыбку Князя.
"Эта тварь еще и гордится", промелькнула мысль в замершем от испытанного ужаса мозгу Вейля. "И он издевался надо мной. Ненавижу зубастых и крылатых тварей". Страх пьяно булькнул и стек в подсознание, залитый безумным коктейлем из ярости, праведной обиды и злорадства. Когда то давно, старый маг подаривший юному рыцарю почти неизвестное оружие, учил его стрелять так, как умеют только темные эльфы. Не видя цель. Не слыша цель. Не следя за целью. Не думая о цели. А ощущая цель глубинами своего разума, древнейшими инстинктами. Стрелять, не думая о том, что делаешь. И не мешать своему подсознанию, делать то, что оно умеет лучше тебя. Стрелять - не зная промаха. Много лет назад он не смог постичь эту науку. Откуда в душе юного мальчугана было взяться ледяному безразличию и яростному пламени чувств? Но уроки не прошли даром.
Десятки окованных серебром осиновых болтов прошили величайшего из Князей. Великий вампир не сумел почувствовать угрозу, которой не было. Мгновение удивления, снёс поток боли от отравленного серебром и осиной тела. Князь не успел даже закричать.
Миордан приблизился к неровному дымящемуся кругу, на том месте, где стоял вампир. Сгоревший ковер обнажил почерневший камень.
Жутко воняло паленой шерстью.
Гном тяжело сглотнул и перевел пораженный взгляд на рыцаря.