Яков Есепкин

•	Из книги
"Сонник Корделии"

Портреты юдиц с падшими ангелами

Третий фрагмент

Дарствуй нивам, Эйрена, златой
Урожая триумф, пусть осети
Наполняются хлебом, свитой
Блеском август пылает о цвети.

Станем лотосы темные жать,
Где валькирии бледные манки,
Станут мертвых царей ублажать
Прелюбившие яд нимфоманки.

Но богемные феи тусклы
И амфорные чаши бездонны,
И молчат в ожиданьи хвалы
Падших ангелов черные донны.

Одиннадцатый фрагмент

Тусклый август холодный багрец
Источает, меж емин чудесных
Вьется мускус и нега корец,
Это ль требники гостий одесных.

И зайдем к червотечным столам,
Нас ли юдицы ждут, восклицая
Сны любви, как благим ангелам
Пить серебро, их усны зерцая.

И вакханки о темных шелках
Яд цветочный, солитый изгоям,
Поднесут на белых рушниках
Царь-девицам и мраморным гоям.

Тридцать седьмой фрагмент

Навивают власа Женевьев
Перманентом и цветью менады,
За виньетой сумрачных дерев
Грозовые встают колоннады.

Иль опять на пустые столы
Будет млечный фарфор уставляться,
Лэкех темен, лекифы целы,
Что блядям в агонии валяться.

Диким хмелем опушки садов
Исцвели, нимф губители чают,
И с корзинами битых плодов
Нас эфирные феи встречают.

Сороковой фрагмент

Щедрый август, одесно пылай,
Мы велебности жар не избыли,
Ядной цветью мурог устилай,
Феи смерти ея и любили.

Выльем кровь на златые столы,
Буде мирру цветочную гасит
Хор юдиц и оне всебелы,
Кто еще мел палатный докрасит.

К плети льнет изумрудная плеть,
Виноград напоится туманом,
И начнут остия их тлееть,
Прелиясь черноцветным дурманом.

Пятидесятый фрагмент

Темной слотой фамильных аллей
Золотых ягомостей овеет,
Аще лики их мела белей,
Яко славская ночь огневеет.

Позовут к всенебесным пирам
Искалеченных царей и воев,
Хватит крови нагорным дворам--
Нас ли мчат вдоль алмазных сувоев.

Иль Господе меж пляшущих фей
И оцветников тьмы несомерных
Зрит столовье, где плачет Морфей
В черном круге юдиц эфемерных.

Портреты юдиц с розами и вишнями

Четвертый фрагмент

Вновь цветущий июль холодит
Статуэтки прелестниц точеных,
Красным элем поит Афродит,
Жжет менин ядом хал золоченых.

Выйдет Господе в розовый сад
Трели слушать нагорных соловок,
Воскричим ли к Нему - с нами Ад,
Каждый наш закровавлен оловок.

И надзвездные ангелы, мреть
Битых куфоров хмелем всеплавя,
Чела наши дадут отереть
Феям небесей, пиршества славя.

Четырнадцатый фрагмент

Бледным принтом лекифы тиснят
Меловницы и желтью доводят,
Аще Иды легко нас тризнят,
Пусть хмелятся, еще хороводят.

Мы ли в Риме июльском, столы
Атраментные ждут млечных гостий,
Пир неславен иль юдицы злы,
Дразнят челядь восковием остий.

Шелком их навертят гробовым,
Торты с вишнями пламенным кремом
Облекут, чтоб всемниться живым,
Сотаясь за Ромулом и Ремом.

Двадцать шестой фрагмент

Всецветущий июль, пламеней,
Бледных юн совивай озолотой,
Ветходержное царство теней
Небодарствуй эдемскою слотой.

Будет Господе розовый хор
Ангелков научать молитовным
Одам лета и пильницы Ор
Хлебом неб ссеребрятся тостовным.

Именитств наших вечен престол,
Днесь лиют изумрудные течи
Алавастры на пламенный стол
И каждят белорозные свечи.

Сорок третий фрагмент

Это дивная ночь цветников,
Мы бежали из царства Гемеры,
Серебрят институтки альков,
Свеч бегут золотые химеры.

Легковесный Француз отхлебнул
Мало яду, ему ль подносили
Кубок с бледной цикутой, уснул
Александр, Литы чтоб не бесили.

Где Марина и Анна, и Юз,
Все на паперти неба рыдают,
И властители траурных Муз
Нищету их гурмы соглядают.

Пятидесятый фрагмент

Оспой биты ли чела царей,
Ах, фиады, еще пировайте,
Грозный мрамор сугатных дверей
Истонченной желтицей свивайте.

Позовут ягомости кутить
Белых див, одалисок-прелестниц,
И начнут винный морок святить,
Бить амфоры у замковых лестниц.

Иль очнемся - колонны темны,
Ирод-царе над вишнями плачет
И клянет божевольные сны,
И кровавую емину прячет.