Аннотация: Начинать лучше именно с этого файла) Бойнёра на первый взгляд прекрасное, процветающее государство. Все революции проходили гладко, а население было счастливым. Однако то ли по недосмотру, то ли по чьей-то злой воле, но всё меняется из-за одной вредной королевской дочки. И вот, головы летят с плеч, устраиваются кровавые бойни. Население напугано и судачит лишь о новых запретах и опальных членах королевской семьи. На Юг, считай, вообще не смотрят. Так будет ли кто-то готов к неожиданным гостям?
Бастард
Лимб не имел ровным счётом ничего с самого своего рождения. Мать, рабыня, лишь смогла отдать его на обучение рыцарю, а отец, поддерживающий их материально, скончался, когда мальчику было пять лет.
Он не был признан в соответствии со всеми условностями, ведь его отец был не только знатного рода, но и капитаном Северной армии, так что не имел права на незаконных детей. Да и относились к таким как он до гражданской войны восьмидесятых философски - не насмехались, не выгоняли со двора, даже жалели. Однако всё изменилось в одно мгновение и отныне все бастарды представлялись людям как осквернители их земли.
Это-то и спасло ему жизнь. Когда вырезали семью его отца, про самого Лимба предпочли и не вспоминать - зачем марать руки об ублюдка?
Но война унесла жизнь его матери, ведь она оставалась красива, а изнасиловать и убить рабыню совсем не грех.
Мальчик бежал из родного Шелмая, охваченного огнём. Его никто не смог словить и растерзать также, как и других детей - Лимб был проворен и знал тайные собачьи подкопы.
Остановился он лишь добежав до опушки, достигнув дома знакомого лесника, бывшего рыцаря, его учителя. Руст Личи спрятал ученика и не выдал воинам, которые прочёсывали местность, дабы удостовериться - ни один Бьюкел не выжил, весь личный двор рода перебит. В сущности, дело так и обстояло, ведь бастардов всегда "забывают".
Пролетели годы и мальчик стал опасным юношей, прекрасно владеющим мечом и арбалетом. Он рос вместе с дочерьми Руста - Амаджи, странноватой девушкой старше его на два года, и Рутти, веселой сверстницей.
Он помогал своему учителю по хозяйству, занимался охотой, а между этим упражнялся с оружием. Так пролетели годы и юноша достаточно окреп.
Амаджи к тому времени укатила в столицу, пройдя смотр для будущих фрейлин новой королевы Терезы. Блондиночка во время прощания с семьёй облила их тоннами грязи, в связи с тем, что отец не воспользовался возможностями, которые ему дарило кратковременное положение его сестры королевой. "Уж я-то своего шанса не упущу. Прощайте, неудачники!"
Этого случая не вынесло сердце жены Руста, после чего она слегла с лихорадкой и умерла.
На следующий вечер после похорон учитель подозвал к себе Лимба, занятого в тот момент заготавливанием дров.
- Ты уже вырос, Лимб, да. Не тот вечно смущенный юнец, который поселился у меня. Кхм. Дела видишь как... В общем, вам с Рутти надо в город перебираться, а я стар для таких вещей.
Лимб слушал старика, не перебивая, почти не дыша. Когда Руст переходил на полушёпот, значит, вещи он говорит крайне для него важные.
- В какой город? Шелмай разрушен... - чуточку позволил себе отвлечься бастард.
- Вам следует держать путь дальше на север. Туда королевские не ходят, дань народы везут сами. Это торговые города, наёмники как ты там всегда нужны. Ну и ведь сможешь потом устроить Рутти вышивальщицей какой-нибудь, когда освоитесь? Ладно?
Старик смотрел на нег ос такой мольбой в глазах, что он не смог сказать "нет", хотя девица в пути - к неприятностям.
Они выехали на следующее же утро, на красивой лошадке Полли. По их расчётам города настигнуть должны были бы уже к вечеру - на севере дальше Шелмая поселения находились достаточно близко друг к другу.
Они оба очень волновались - путешествие - это плохая забава для подростков. Но раз та сказал Руст - значит, так надо.
Итак, они держали путь на Роторф, неприступную крепость, стоящую прямо между степью и тайгой, двумя совершенно разными районами, неизвестно как так чётко разделенными.
По лесу, который обрамлял западно-северную часть страны, было явно заметно, что они сменяют два типа земель. Вот только преобладали лиственные деревья, а вот гляди - хвойные появились.
- Мне не нравится это место. - нахмурилась Рутти, крепче прижавшись к спине друга.
- Увы. Ты не знаешь, почему твой отец отправил нас дальше от центра?
Девушка долгое время молчала, но потом ей, видимо, надоело думать, поэтому она выдала нечто задорное в своём стиле:
- Подальше от Амаджи, разумеется!
Они немного посмеялись, но мрачные тона леса угнетали. Лошадь тихо перебирала ногами по небольшой дороге - единственному пути к Роторфу. Почти все северные города находились в лесных зонах, испещрённых дорожками и искусственными реками для торговцев. Но в основном купеческое сообщество было ориентировано на соседнее государство, расположенное через Звёздное море, Атанию. В ней жили нелюди потрясающей красоты, но, увы, не знающие технологий войны и быта. Они были расой, скорее созданной для искусства и возвышенности, чем для жизни. Потому-то и торговали с северными городами.
- Ты, надеюсь, не расстроилась из-за Амаджи? Она тупая девка, обеспокоенная тряпкам и престижем. - Лимб легонько откинул голову назад, чтобы коснуться Рутти, но не ударить.
- Разумеется нет. Она дурочка, что поехала во дворец прислуживать этой стерве. Поговаривают, она заставляет своих фрейлин уродовать себя и участвовать в её оргиях. Послушаешь и... Амаджи извращенка просто. Это ты не появляешься в городах, а мы-то обучались в Лейфеле. Хорошая крепость к востоку от нашего дома. Не понимаю, почему бы папе не отправить нас туда?
Они снова замолчали, слушая звуки леса. Где-то в кронах деревьев бегали белки и пели птицы. Как рай, только холодный.
Ближе к вечеру звуки слегка изменились - добавилось какое-то шуршание.
- Как думаешь, что это может быть? - опасливо спросила Рутти.
- Точно не что-то хорошее.
Изгнанница
- В чём вы хотели покаяться, дитя моё? - мать-настоятельница монастыря Ориса Единого терпеть не могла эту фразу. Обычно все её монахини каялись в том, что имеют внебрачных детей. Притом делали они их до принятия сана. Какой смысл, думала матушка, рассказывать о своей прошлой жизни?
Но сегодня было суждено произойти неожиданному сюрпризу.
- Я спала с мужчиной.
- Когда же, дитя моё? - "Начинается старая песня" - думала старая женщина.
- После принятия сана, матушка.
Повисла звенящая тишина. Мать-настоятельница вперила свой взор в юную красивую монахиню. Да, такого за свою жизнь она не слышала. Где в женском монастыре мужчин-то найти? Выходить ведь запрещено!
- Как же это вы так?
- Я пострижена в монахини злым отцом, а сама. Значит, и жить буду как жила. Спать буду с кем спала и предаваться греху. Выгоните меня, матушка. Вам распутница не нужна, а убивать и бить в храме нельзя. - на губах грешницы заиграла улыбка.
- Тебе повезло, что я никогда таких случаев не видала. Иначе, видит Орис Единый, надо бы тебя наказать как-то. Хотя вокруг куча живности, помрёшь. Быть может, я закрою глаза. Ты спала до принятия сана, я ослышалась. - старуха поджала губы. Убивать Орис запрещал, бить своих детей - тоже. Плохой бог для родителей, а настоятельница монастыря была именно матерью для всех своих послушниц.
- Лучше я уйду и не буду здесь ничего осквернять. - настаивала девушка.
- Бог с тобой.
Алеор старалась сдержать смех, рвущийся наружу. Как же она не догадалась раньше - Орис запрещал насилие, однако грех не терпел. Следовательно, из монастырей нынче легко уйти.
Она не знала куда идти, толком не понимала что будет делать. Единственное, чего ей хотелось - сбежать из монастыря. Последние годы, проведенные в нём, она посветила именно обдумыванием способов лишиться звания монахини. А что потом, в будущем, девушка не решалась загадывать.
Её растили как принцессу, возможно даже наследную. Но никогда она не думала, что кто-нибудь из сестёр сумеет заполучить трон Тибея. Братья были больно здоровыми и крепкими.
Тереза обхитрила всех, что, впрочем, неудивительно. Эта девочка с детства любила интриги. Алеор даже думала, что с пеленок её младшая сестра - чёрт, наказание за грехи её отца. Но никогда бы девушка не подняла бы руку на Терезу, не причинила бы вреда.
Увы, её сестрёнка всегда отличалась иными взглядами на жизнь.
Алеор оглянулась - в дали виднелся город, Бютте, вроде как. Но что она в нём будет делать? Становиться шлюхой ей не улыбалось, а шила она ужасно.
Есть возможность выдать себя за наёмницу, но махать мечом принцессу не учили. Она умела разве что стрелять дротиками и готовить, различать яды и танцевать. В обычной провинциальной жизни пригодиться может только второе.
Денег у неё нет, как и украшений, следовательно нужно устроиться на работу сразу.
"Боги, прошу вас, пусть им не хватит кухарки!" - взмолилась девушка, направляясь к городу.
Бютте слыл провинциальным, несмотря на относительную близость ко Дворцу. Его нельзя было назвать поселением и деревней из-за количества дворов, однако их же недоставало до звания города.
Про себя все жители могли его называть как им вздумается, но ведь официальный статус влиял на многое - торговлю, приток или отток крестьян, ремесленников, знатных людей.
И всё это было на руку Алеор, ведь несмотря на то, что краска с волос смылась и они были как прежде чёрными, кто-то из знатных уж точно узнал бы её. Население не любило детей короля, поглумиться над изгнанницей хотелось многим. Вряд ли кто-то забыл позор двух старших детей Домокта.
Ей уже не хотелось плакать, как первые месяцы после пострижения. Она смирилась с тем, что уже никогда не станет леди какого-нибудь богатого рыцаря, не будет претендовать на трон в случае смерти наследников мужского пола. Алеор никогда не будет купаться в шелках, ведь даже знатные торговцы побояться взять её в жёны. К изгнанникам короля было всегда однозначное отношение.
Бютте поразил девушку своей степенью загрязнения. Она и раньше догадывалась, что остальные города кроме столицы нельзя назвать идеально чистыми, но помоев и экскрементов встретить на главной улице не ожидала.
Чтобы получить должность кухарки ей пришлось обойти три таверны и наслушаться похабных шуточек о себе. На работу её взял уродливый гном, содержащий гостиный двор и бордель. Однако, только увидев Алеор, и заслышав о поиске работы и крова, тут же предложил ступать на кухню. Видимо, от начинающих проституток его уже мутило.
- Женщины Бютте не умеют стряпать. Так что раз ты сказала, что осилишь, так ступай на кухню. Всё равно работать тебе негде. Никто тебя не возьмёт кухаркой кроме меня. - оповестил её гном, указывая на невзрачную, но чистую дверь в углу главного зала таверны.
Алеор пусть и не была уверена в том, что её никуда больше не возьмут, но была слишком уставшей, чтобы искать что-либо другое.
Гном же сдержал обещание - она получала меньше, чем предыдущие кухарки, но получила комнату в таверне на всё время работы. Хозяин, Эхи, был добрым стариком, заросший убеждениями и панцирем из цинизма. Но главный его плюс заключался в том, что он никогда не приставал к своим подчинённым. Гном слишком уважал свою жену и детей, как утверждал сам, однако поговаривали, будто ему банально жаль сироток и безработных. Его сородичи никогда в подобном не сознаются, а он не бунтарь и не исключение.
Алеор решила не менять себе имя - у отца воображение отсутствовало как таковое и все дети носили либо имена предков, либо самые распространённые. Для центральных земель Алеор - ходовое имя, особенно его любят давать старшим дочерям.
Однако фамилию разглашать стал бы только самоубийца и глупец. Алеор рассказала слезливую историю о двух любящих сердцах, которых разделяло слишком разное положение в обществе. Чтобы как-то оправдать свои знания, привычки и местонахождение, её "родители" стали простой служанкой во Дворце и милым принцем Шосоктом, её настоящим дядей, чья репутация разбивателя сердец и закоренелого холостяка была всегда плодородной почвой для толпы дам, которые хотели заполучить деньги. Родился ребенок? Отлично, надо сходить во Дворец и заявить, что от Шосокта, благо тот не помнил всех своих любовниц. Иногда у женщин подобное проходило, но если принца при дворе не было, то дело могло обернуться тюрьмой. Своеобразная лотерея закончилась со смертью забывчивого сердцееда на турнире. Так что для легенды о происхождении он подходил идеально.
Дальше было легче - её новая "подружка" Элли, которая была горничной при самых дорогих комнатах в таверне, наверняка пересказывала её в тысячный раз. В чём-чём, а в таких людях Алеор давно разучилась ошибаться.
Но все её старания хоть как-то устроиться оказались под угрозой - в таверну вечером, спустя месяц работы там новой кухарки, вошёл капитан Сумеречной стражи Центральных земель.
Этот отряд всегда прочёсывал территорию вокруг Дворца, дабы выявить нарушителей и посадить в тюрьму. Они были самыми свирепыми воинами Тибея, ведь всегда старились выполнять свой "кровавый" план - число необходимых королевству пленников. Зачем и куда девались люди Алеор не знала, в тайны Сумеречной стражи посвящали только наследника трона, остальные принцы и принцессы должны были оставаться в неведении.
После того, что сделал её отец, девушка безрадостно подумала: "Остальные не должны знать, насколько бесчеловечно наше государство, особенно дети, потому-то все и молчат".
Алеор спряталась на кухне, притворяясь, что ей необходимо срочно приготовить суп. Начальник стражи легко бы узнал её даже без кожи, такие они люди тренированные.
Через пять минут к ней подошла одна из официанток и попыталась направить её обслуживать ночного гостя.
- Ну, Аль, ну пожалуйста! Ну мне очень надо сейчас уйти, если бы этот гад не пришёл, Эхи бы отпустил меня. Ну, Аль, ну ты же знаешь, как мужчины не любят терпеть. Мой Родриго не станет ждать меня вечность, ну ты понимаешь.
- И что ты мне предлагаешь?
- Ну обслужи сама, пожалуйста!
- Нет, это твоя работа, мне не платят за разнос еды. - Алеор старалась выглядеть раздраженной, хотя на деле умирала от страха. Если отец узнает, что она сбежала из монастыря, она не сомневалась - он отрубит ей голову, как осквернительнице рода. Ведь настоятельница, наверняка заложит её, расскажет из-за чего выгнали.
- Предательница. - зло выплюнула прислуга, скрывшись за дверью в зал.
Алеор же тихо сползла по шкафу на пол. Она впервые за этот месяц боялась настолько сильно. Эхи всегда оберегал своих "девочек", ни один бандит бы не посмел затеять в таверне насилие над персоналом. Только лёгкие шлепки по задницам, сальные шуточки и развлечения за плату в соседнем строении.
- Я никогда не престану перед его глазами. - прошептала девушка, обнимая себя за плечи. - Он никогда меня не увидит. И я буду счастлива, да. Буду.
Вор
- Езах к вашим услугам, мадам. - улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой торговец без передних зубов.
Малик в который раз за день проклял небо за то, что решил не стричь волосы. На отсталом Юге не понимали, что длинные лохмы могут быть не только у женщин. Иногда юноше казалось, что он попал в самый озабоченный город всего мира, где тебя могут изнасиловать просто за твою голову. Они даже не посмотрят есть ли у тебя грудь, главное, было бы куда.
Но, с другой стороны, воришке нравилось, когда ему предлагали сделки, поэтому вскоре он поблагодарил и извинился перед небом. Торговец действительно предлагал ему один из ножей за полцены. Не собирайся Малик потом его ограбить, он бы даже купил чисто из-за скидки.
Но юноша был хорошим вором и умел считать деньги. Выходцы с Запада всегда отличаются своей жадностью и склонностью к клептомании.
Существовала огромная разница между людьми разных земель Тибея. На Севере, возможно благодаря климату, жили люди не прихотливые, но воинственные и сильные. Небольшие огрехи образования они компенсировали искусством меча и огня. Женщины оттуда отличались индивидуальностью, нельзя было найти похожих ни внешне, ни по характеру.
Жители Запада - люди интриг и подстав. Более гнилых существ найти сложно, они готовы убивать и воровать, лишь бы были деньги. Без оплаты лорды не выдают ополчение, налоги платят со скрипом, а о духовном предпочитают не слышать. Официально их бог - Орис, но церквей там - чуть. Да и не ходят в них.
Восточные племена в основном кочевые, городов - только разросшиеся рынки. Прирождённые ремесленники и скотоводы, однако совершенно не способны в науках светских. Там до сих пор правят традиции и свои боги. Поговаривают, что количество святых там перевалило за сотню.
Южане скрытны и подозрительны к чужакам. Прекрасные строители, они воздвигли огромные замки в своих наделах, что даже могут переплюнуть Дворец, который строили в знак подтверждения власти Центра над остальными землями. Люди Юга, пожалуй, единственные, кто способен возвести высоченные башни и здания, наделив их превосходной хрупкостью и лёгкостью. В добавок ко всему, у них великолепные задатки портных и виноделов. Но, увы, из-за малого количества женщин, слывут насильниками и мужеложцами.
Центр же вобрал в себя всё, что смог. Воины, священники, барды, ремесленники. Но исконные жители этих мест - тати и земледелы, ну и короли.
Из всех этих земель Малик умудрился выбрать мало того Юг, так ещё и город Порт, в котором женщины вообще не живут. Редкие заезжие дамы должны быть вооружены до зубов или же иметь охрану, иначе в лучшем случае они просто рискуют обзавестись бастардом, про худшие же слагают басни и плачи.
Юноша, пробираясь ко своему гостиному двору постоянно ёжился от взглядов. Мало того русый хвостик длиной до поясницы, так и гладко выбрит.
"Идиот... Не знал, куда едешь?!" - яростно подумалось ему.
Малик никогда не был авантюристом, не любил даже мелкие приключения, если они не были связаны с его нуждами или желанными минутами свободы. Всё, что хотелось безродному - это покой. Но для безмятежности надо бы иметь титул, плодородные земли и кучи золота. У маргиналов Бойнёра такого отродясь не было. Да, многие люди с Запада были богаты благодаря своей природной клептомании. Вот только маргинал с деньгами - не маргинал.
Малик не знал ни своих родителей, ни почему его подбросили, ни откуда у него половина шрамов на теле. Больше всего его беспокоили уши - с рождения завитки были будто прижжены. Именно из-за этого юноша предпочитал не стричь слишком часто волосы. В детстве всех очень веселили его шрамы. Мальчишки лорда-мэра постоянно, только завидев его, кричали, что идёт "обожженные уши".
Однако, благодаря шрамам он не выглядел особенно смазливым. И хотя девушки не больно-то любили его, от многих проблем это спасало. Но не в Порту.
Малик чуть ли не взмолился. Если это будет какой-нибудь громила, то вся надежда остаётся на его худые длинные ноги. Юноша умел драться бесчестно, но побить противника, превосходящего тебя и ростом и весом, большая проблема, если при тебе нет оружия.
Малик бегло посмотрел, кто к нему обращался и застыл. Это был какой-то старец, настолько дряхлый, что не мог стоять или ходить. Его ноги были обмотаны чистыми бинтами, а руки мелко тряслись. Одежда, казалось, скрипела и готова была растрескаться от крахмала.
- Вы ошиблись. - вежливо обронил Малик, продолжая путь. Ему ещё предстояло объясниться с хозяином - денег-то не было. Он уже почти избавился от мыслей о старике, так его захватили раздумья о шатком положении. Если сегодня не получится ночью обчистить того оружейника - будут проблемы. К кому-либо другому пока соваться не было смысла - что он может с парой отмычек?
Когда юноша достиг улицы, на которой располагался гостиный двор, то понял, что, похоже, ему уже не придётся объясняться с хозяином. Весь город растёкся по большому холму, поэтому все дома в Порту находились под наклоном. Поэтому Малик сумел увидеть пожар до того, как его могли увидеть старый пузатый мужик и Жаренные воины.
Ныне бывший хозяин двора разорялся на всю улицу:
- Это тот проходимец! Безродный проходимец! Он не хотел мне платить!
Если хозяин ещё мог не догнать убегающего Малика, то рисковать с Жареными ему не хотелось. Это подразделение славилось тем, что в него входили все самые выносливые люди, которых могли найти разведчики. Они занимались в основном тушением пожаров (откуда и название), но в бою катапульты были в их полной власти. Говорят, чтобы зарядить хоть одно орудие требуется хорошая сила. Поэтому убегать от них будет намного хуже, чем от любых других стражников.
Разве что Легконогие могли поспорить с ними за титул самых быстрых воинов. Они-то и гонялись за ворами и убийцами целыми днями. И не только по земле.
Не долго думая, Малик свернул в одну из подворотен какого-то каменного дома. Ему не нужны проблемы, а из-за хозяина и того, что он безродный, они будут в достойном размере. Если он попадётся, разумеется.
- Я же сказал: подойди ко мне. - шепнули ему на ухо, когда он дошёл до выхода на другую улицу.
Малик резко развернулся и увидел перед собой того самого деда, что прозвал его шлюхой. Теперь он стоял и словно помолодел, чем вселил в душу юноши отвратительный страх.
Бродяга
Девушка в который раз приложилась к меху, но спокойствия это не принесло. На этот раз она попала и пропала по-настоящему.
Карли не была сиротой в полном смысле этого слова. Честно говоря, она и Бродягой себя называла просто так, от скуки. Её отец был оруженосцем у лорда-мэра Роторфа, мать - воспитательницей при Дворце для детей короля. На каком-то пиру, её родители познакомились и по пьяни поженились, а потом появился её старший брат. Через четыре года после очередного пира родилась и она сама.
Но после одной из поездок к отцу, девушка стала Бродягой, забыв свою родную фамилию. С тех пор она жила в городе Свободы, самой восточной точки континента.
Поселение было одним из разросшихся рынков и портом одновременно. Работы на её вкус хватало всегда - зная грамоту, она легко переписывала древние книги при библиотеках, которых в городе было около десяти. Стеллажи в них были заставлены томиками, подлежащими сожжению по указаниям разных королей. Эдакое хранилище запрещенного, что до невозможного воодушевляло бунтарей, коих в Свободе было немало.
Она спокойно выучилась на лучницу, благодаря своим подработкам - любые заведения, обучающие хоть чему-то, в этом месте были платными. Зачем, правда, ей искусство войны, Карли как и тысячу других оправданий для себя пока не придумала. В городе Свободы, женщины в принципе не подвергались насилию, это было строжайше запрещено, как и в некоторых других поседениях Северо-востока. Хотя и варварам было глубочайше плевать на любые "людские" законы, но право меча и огня они признавали всегда.
После смещения главы всех религий Парона положение женщин, калек, бастардов и прочих "неполноценных" людей значительно ухудшилось. Женщин менее охотно брали на работу, над калеками и бастардами стало принято насмехаться и считать "грязью" под ногами. Только Восток всё ещё держался за свои традиции. Однако трещины пошли и здесь.
Вот и сейчас - одна из трещин - её взяли и обвинили в чёрном колдовстве. Ещё и Орису приписали. А Единого бога ой как не любили на Востоке. И ладно бы знакомые ей люди, так нет, сброд мужиков, которым она отказала в их извращениях! Нет, вы только подумайте, её из-за каких-то малознакомых придурков собираются забросать камнями.
"Боги, за что мне это?!" - недовольно проворчала она, потирая запястья - её лишь недавно освободили от веревок.
Те сволочи стояли возле озера и пили вино, она сама полусидела подле дерева Обид, как все его называют. Поговаривают, что под ним покоиться дева, которая настолько устала от измен и бастардов муженька, что решила заживо себя закопать. Карли в это не верила, но с удовольствием закопала бы всю компанию.
Но сейчас ей подходило только одно - бежать. А для этого надо каким-то образом избавиться от надсмотрщика - огромного детины.
Мысли о том, как бы побыстрее вырубить мужчину прервал вой со стороны леса.
- Волки? Волки на Востоке?! - донеслось до неё.
"Действительно, что могут делать северные звери тут?" - грустно ухмыльнулась Карли. Из всех животных на свете, к их маленькому лагерю приближались именно волки, которых она всю жизнь боялась до дрожи в коленях. "Спасибо, что не мамонты"
- Бросай девку и поехали, - скомандовал самый высокий из мужчин, возможно, вожак. - Она получит своё.
Карли молча понаблюдала за людьми - они в спешке собирались и забирались на лошадей. Высокий вожак же смеялся и повторял последнюю фразу снова и снова.
Когда команда убралась восвояси, Карли начала лезть на дерево Обид.
"Надеюсь, эта ваша девица меня поймёт", - подумала со смехом девушка. Она спаслась. Уже почти спаслась.
Добравшись до верхушки, Карли осторожно, с неизменной долей страха посмотрела вниз. Ни волков, ни людей, ни кого живого.